Какими будут результаты олимпиады в Рио для российских спортсменов? - Павел Копачев, Алексей Доспехов, Глеб Гальперин - Ищем выход... - 2016-08-03
03.08.2016
Какими будут результаты олимпиады в Рио для российских спортсменов? - Павел Копачев, Алексей Доспехов, Глеб Гальперин - Ищем выход... - 2016-08-03
Скачать
О.Чиж
―
Здравствуйте. Программа «Ищем выход», меня зовут Оксана Чиж. Говорить мы сегодня будем о том, с чем подходим к олимпиаде в Рио-де-Жанейро, какой она буде для российских спортсменов - эта тема не сходит с новостных лент, с экранов телевизора, из новостей, - никуда нам от нее не деться. Еще перед началом Олимпиады, перед церемонией открытия предстоит масса новостей. В последние полтора часа было обнародовано на официальном сайте олимпиады в Бразилии состав российской сборной – это 280 человек. Сейчас об этом поговорим подробнее.Представляю наших сегодняшних гостей – редактор «Спортс.ру» Павел Копачев, двукратный олимпийский призер и президент Федерации прыжков в воду города Москвы Глеб Гальперин. Мне кажется, что все уже немножко запутались в этой большой теме с допуском российской сборной, поэтому придется напомнить небольшую предысторию: 18 июля ВАДА представило доклад, в котором сообщалось о неких манипуляциях или махинациях с допинг-пробами спортсменов на олимпиаде в Сочи. После этого представители ВАДА утверждали, что российские власти и спортивные чиновники якобы покрывали эти нарушения. Глава агентства, Ричард Макларен призвал тогда МОК отстранить российских спортсменов от участия в международных соревнованиях, в том числе, от олимпиады 2016 г. В свою очередь, исполком МОК решил, что на летние игры смогут поехать те олимпийцы, которых никогда не обвиняли в употреблении допинга и которые не упоминаются в этом докладе.
Списки утверждают международные спортивные федерации, нов итоге финальный документ выпустит специальная комиссия МОК и, по всей видимости, выпустит в последний момент, как мы теперь уже понимаем. Минувшей ночью стало известно, что это 48 часов, практически, перед церемонией открытия. Скажите, пожалуйста, такое затягивание до последнего момента, насколько это неожиданно? Мне кажется, что никто не ожидал, что это будет решаться в последние часы.
П.Копачев
―
Не ожидали, но ситуация на самом деле довольно сложная, необычная, впервые такое в истории спорта происходит, что страну обвиняют в манипуляции как государство. Поэтому естественно, такие вещи пришлось в последний момент решать. Наверное, оптимальное решение принял президент МОК, Томас Бах, учитывая, что такое давление на него с разных сторон идет и, безусловно, нужно допустить. В первую очередь, чистых спортсменов. Поэтому идут разные проверки, как я понимаю, спортивный арбитражный суд выносит определенный вердикт, затем рассматривают еще международные федерации и спецкомиссия МОК уже как финальный орган. Почему именно она – потому что все-таки соревнования проходят под эгидой МОК, соответственно, формально именно МОК должен принять такое магистральное решение, допустить или не допустить. Но повторюсь, - все зависит от международных федераций. Если они допуск сделали, соответственно, будет решение МОК.
О.Чиж
―
То есть, можно ожидать, что это решение будет положительным ровно потому, что большинство получили определенное одобрение от федераций?
П.Копачев
―
Сейчас идут только конкретные случаи, их там 10-12 по спортсменам. Которые имели определенные допинговые проблемы в прошлом, в том числе, там такие наши звезды как Юлия Ефимова, условно. И естественно, они подавали в КАС жалобу в попытке каким-то образом оспорить свою дисквалификацию, потому что положительных проб формально у них нет. Будем надеяться, что какое-то оптимальное решение будет принято.
О.Чиж
―
Глеб, а вы, как олимпийский призер, можете себе представить ситуацию, когда вы уже находитесь на олимпиаде, в месте ее проведения и до последнего остается непонятным, каким будет решение? Это в смысле подготовки, что такое для спортсменов?
Г.Гальперин
―
Со своей стороны могу сказать, что на самом деле это не очень все хорошо. Потому что спортсмены должны готовиться к олимпийским играм, когда подготовка происходит в нервном такое положении, будет спортсмен участвовать или не будет. Я знаю, что до сих пор непонятно, будут ли участвовать на олимпийских играх наши пловцы, Лобинцев и Морозов, то есть, осталось два дня. Я на самом деле не представляю, как в такой ситуации можно готовиться к олимпиаде. Плюс я знаю, что те спортсмены, которые раньше когда-то попадались с допингом и их сейчас не допускают, на мой взгляд, это тоже не очень верно – во всем мире есть спортсмены, которые раньше были уличены в этом и они почему-то принимают участи, а наши спортсмены, к сожалению, почему-то нет, хотя сейчас они чистые. Непонятная ситуация. Но вообще на самом деле мне сложно об этом говорить, потому что наш вид спорта, прыжки в воду, немножко далек от допинга, от всех этих скандалов.
О.Чиж
―
Собственно, в докладе и претензий не было.
Г.Гальперин
―
Да, поэтому по этой теме мне тяжело что-то говорить.
О.Чиж
―
С прыжками понятно. Но можно сейчас оценить, где будут ощутимые потери, и если мы прикидываем, кто уже совершенно точно не участвует в олимпиаде. После решения федераций, где самые больше пробелы по медалям, чего мы не досчитаемся?
П.Копачев
―
Глеб верно уже сказал, что в прыжках в воду у нас очень чистая команда, мы перед эфиром уже обсуждали, что за всю историю не было таких вопиющих случаев в прыжках в воду с допингом, в том числе, в российской команде. Какие потери? Потери понятны: это легкая атлетика, там 67 человек из 68, официально допущена только Дарья Клишина. Тяжелая атлетика полностью - это тоже медале-емкий вид. Легкая атлетика у нас вообще приносила всегда 30-40% медалей на олимпийских играх. А сейчас у нас, по сути, половину команды обрезали в этой связи. Ну и плюс гребля - 4 человека. И насколько я понимаю, вполне может быть, что с греблей тоже- то есть тир вида спорта, медале-емких остались, по сути, с большими проблемами. Плюс плавание сейчас тоже вопросы - Ефимова. Лобинцев, Морозов, три человека, которые в действительно способны на многое, в том числе, в эстафетах, которые у нас медальные.
О.Чиж
―
Если посчитать, это в какие цифры может вылиться?
П.Копачев
―
Порядка 30;, мы посчитали уже - 32% сейчас от общего числа заявленных олимпийцев. 32% у нас остались вне команды.
О.Чиж
―
То есть может получиться, что с тем результатом, которым мы закончим эту олимпиаду, мы не заканчивали ее никогда?
П.Копачев
―
Ну, к этому, наверное, уже морально готовы, в принципе, все. Но мы должны олимпиаду воспринимать не только как медали, олимпиада все-таки нечто другое, показатель развития спорта в стране. Поэтому должны смотреть олимпиаду и наслаждаться не только медалями. У нас все это как-то немножко политизировано происходит. А есть смена поколений в каких-то видах спорта, в коцне концов, поэтому нужно объективно все это учитывать.
О.Чиж
―
Перед эфиром пришло несколько высказываний министра спорта Мутко. Среди прочего: «насущный вопрос у нас сейчас один – национальная сборная готовится к олимпиаде, для нашей команды были выдвинуты 3-4 дополнительных требования для допуска к участию в Олимпиаде. Они неординарные, совершенно не такие, как ко всем другим странам» - я даже предположить не могу, о чем идет речь.
П.Копачев
―
Думаю, что Виталий Леонтьевич, который очень много говорит, в принципе, имеет в виду те требования, которые изначально были высказаны исполкомом МОК. В частности, то, что спортсменам, у которых есть определенные допинговые нарушения в прошлом, они не выступают. Но опять-таки, у международных федераций – у каждой разные требования, в том числе, федерация тяжелой атлетики – не более трех положительных допинг-проб за определенный период, а у нас их 7 и 27 спортсменов вообще за последние две олимпиады дисквалифицированы. Поэтому, конечно, это много. У федерации легкой атлетики требования, чтобы не были связаны с российской системой и тренировались за рубежом - то есть такие требования, которые у каждой федерации разные. Поэтому приходится подстраиваться. Вот так и происходит, что 30% наших человек оказались вне команды.
О.Чиж
―
А какие требования в стабильной ситуации, не в кризисной, как сейчас, вообще предъявляются спортсменкам, которые приезжают на олимпиаду во время проведения олимпиады? Может быть, связанные с допингом, с проверками?
Г.Гальперин
―
В период моей спортивной карьеры все было стандартно. То есть, это обязательные допинг-проверки, в любое время комиссар мог приехать, и в период подготовки, когда мы были на нашей базе, и там. Но опять же, повторю, у нас таких проблем нет и существенных таких акцентов на нашу команду никогда не было.
О.Чиж
―
То есть, это равные правила для разных сборных?
Г.Гальперин
―
Да, конечно.
О.Чиж
―
А как эти проверки проходят? Это какие-то необъявленные визиты в самое разное время, или как?
Г.Гальперин
―
Во-первых, каждый спортсмен подает график того, где он находится. То есть, в какой-то период времени он находится на сборах, то есть, надо указывать адрес, комиссар может приехать туда, и когда ты дома, или ты поехал отдыхать, - ты должен показывать/, где ты находишься. В любое время может нагрянуть проверка. Вот и все, в принципе.
О.Чиж
―
То есть, все время расписано?
Г.Гальперин
―
Конечно. После соревнований, после выступлений так же. Могут проверить выборочно всех призеров и так же выборочно выбирают спортсменов, которые должны сдать допинг-тест.
О.Чиж
―
Это всегда единичные проверки? Или одного спортсмена могут проверить несколько раз и это не запрещено правилами?
Г.Гальперин
―
Могут и так проверить. Меня, помню, проверяли в один месяц раза два, на соревнованиях, плюс приезжали на сборы. Ничего такого, даже внимания никогда не обращали на это.
О.Чиж
―
Интересно, учитывая условия, которые сейчас сложились, будет ли какое-то дополнительное внимание именно в этом вопросе? Ощущение, что спортсмены как под микроскопом проглядываются.
П.Копачев
―
Не то, что будут. Собственно, уже и объявили, что будут проверять больше, гораздо жестче, в том числе, во внесоревновательный период. Но Глеб правильно сказал – есть такая система, АДАМС, куда вносятся все данные – где спортсмен находится. Поэтому, безусловно, думаю, что наших спортсменов будут проверять еще и до Олимпиады, тем более. В той же легкой атлетике изначально был один из критериев это три пробы как минимум за этот период. Поэтому думаю, минимум раза два проверят. И к этому надо относиться просто спокойно. Думаю, что все профессионалы к этому так и относятся.
О.Чиж
―
Есть еще один бюрократический момент, который я не очень могу понять - 280 человек, о которых идет речь, это те, кого допустили федерации и теперь они ждут, если я правильно понимаю, одобрения от той самой тройки, специальной комиссии МОК. Но есть еще ряд спортсменов, которые до сих пор проходят арбитраж. Как получается? Предположим, арбитраж выносит положительное решение и их допускает, они в срочном порядке допускаются еще через МОК? Или как?
П.Копачев
―
Нет. Насколько я понимаю, здесь наши федерации по видам спорта подают списки и уже от этих списков люди будут либо отсекаться, либо там оставаться. Собственно, они не могут не включить того же Лобинцева, другое дело, что его заменить уже никак нельзя.
О.Чиж
―
То есть, он просто выбывает?
П.Копачев
―
Да, просто выбывает. Почему так получилось, что гребцы, условно говоря, многие, - один человек, если там гребля-8, гербя-4, получается, что если один человек выбывает, то соответственно, и трое, которые, собственно, могут быть ни в чем не виноваты, тоже не поедут на олимпиаду.
О.Чиж
―
Ну да, что им делать, откуда взять четвертого?
П.Копачев
―
Ничего не делать таков регламент, такие критерии на сегодня допуска спортсменов наших к олимпийским играм. Мне кажется, что все-таки мы должны понимать, что здорово, что мы вообще поехали в условиях того кризиса, который был – был реальный момент, что нас могут не допустить.
О.Чиж
―
Когда казалось, что будет отрицательное решение?
П.Копачев
―
Да, безусловно. Это было перед 18 июля, перед исполкомом МОК и в действительности было такое пограничное состояние, 50 на 50, и то, что мы сами, собственно, один из критериев выдвинули на этом самом исполкоме, это сделал Александр Жуков, президент ОКР, нужно было идти на какие-то компромиссы, что-то предлагать, нужно было каким-то образом вести диалог. И один из вариантов, который мы предложили – не допустить спортсменов с допинговым прошлым. Это мы сделали сами. Поэтому понятно, что сейчас спортсмены, которые не хотят принимать эти правила, они судятся, подают какие-то иски в спортивный арбитражный суд. Есть специальная панель КАС, которая работает в Рио-де-Жанейро 24 часа и она принимает решения. Но насколько я понимаю, и панель КАС сейчас не хочет оставлять финальное решение за собой. Потому что все-таки это очень сложный момент, иски могут быть не только в спортивный арбитражный суд, но и другие суды, гражданские, - это тоже, по сути, ведь там права человека нарушаются. Но повторю - здесь все-таки есть решение, директива МОК, что есть такие правила, о которых Мутко говорит, четыре, и нужно им соответствовать.
О.Чиж
―
Самое удивительное – последние две недели наблюдать, как решения перекладываются с одной инстанции на другую. Такое впечатление, что никто не хочет принимать на себя ответственность и быть тем звеном, на которое обрушатся со всех сторон.К. Это естественно, потому что решение серьезное, ответственность большая, поэтому никто не хочет принимать на свои плечи, слишком большой груз, приходится его как-то распределять. Но с другой стороны то, что мы едем - можно сказать, что в большей степени едет чистая команда – понятно, что всем тут не угодить и не может быть такого, что поедут все, кто хотел. Но хотя бы даже 70% людей поедут чистых.
О.Чиж
―
Тех, кто не был упомянут.
П.Копачев
―
Да. В тех же прыжках в воду, художественной гимнастики, синхронном плавании - тут у нас никогда не было проблем. Собственно. Они едут, и нет к ним никаких вопросов. Надо еще раз понимать, что допинг это все-таки в большей степени циклические виды – легкая атлетика, гребля, тяжелая атлетика. То есть, виды на выносливость.
О.Чиж
―
А почему? Нагрузки другие?
П.Копачев
―
Сложно сказать, другие нагрузки, или нет. У Глеба вид спорта – координация. Не знаю, насколько тут допинг может помочь.
Г.Гальперин
―
Ну да, в таких сложных традиционных видах спорта допинг, в принципе, не поможет никак. Ну, прыгнешь ты до потолка, но в воду надо войти, голова должна работать, а таких препаратов, наверное…
О.Чиж
―
Которые про четкость…
Г.Гальперин
―
Да, чтобы помогать соображать, чтобы ты вертикально входил в воду, их нет. И, слава богу. Поэтому в нашем виде спорта этого просто нет.
О.Чиж
―
Но все равно есть, наверное, какие-то вещи, которые осуществляют общую поддержку организма. Я не говорю про мельдоний, но какие-то штуки?
Г.Гальперин
―
Ну, какие-то витамины. Ну, давайте проверим американских спринтеров, их можно посмотреть по телевизору.
П.Копачев
―
Это проверяется. Многие из них тоже на стероидах, люди, которые были на допинге, тоже выступают. Но повторю – это вопрос, на самом деле с одной стороны. Двойных стандартов, с другой стороны той ситуации, куда мы попали – нам нужно было в чем-то искать выход из этой ситуации. То есть или мы вообще не едем, или мы едем с какими-то определенными условиями.
О.Чиж
―
Жертвуя кем-то?
П.Копачев
―
А как иначе? Всегда жертвы находятся.
О.Чиж
―
Есть еще один пласт с подготовкой к олимпиаде. Мы в последнее время слышим, что ни новость из Рио-де-Жанейро, то ошарашивает - то китайских спортсменов где-то ограбили, то обвалится какой-то причал для парусных видов спорта, все жалуются на то, что г-н Бах не может заселиться в свой номер, потому что не подходит ключ, то где-то в номерах у спортсменов нет мебели, или недостроены объекты. Сегодня была новость, что трехкратная олимпийская чемпионка по синхронному плаванию Наталья Ищенко осталась недовольна качеством воды в тренировочном бассейне, говорит. Что там какая-то температура не та, и с подогревом все плохо. А до этого жаловались, что вода мутная в бассейнах. Это традиционные жалобы, когда олимпиада происходит, или все-таки, как правило, все гладко и чисто?
Г.Гальперин
―
Думаю, что эти мелкие недочеты присутствуют всегда. На моей памяти моя первая Олимпиада в Греции, в Афинах – мы приехали, так там стройка была. Мы заехали в Олимпийскую деревню, там еще ковши работали.
О.Чиж
―
И когда закончили?
Г.Гальперин
―
За три дня до открытия. То есть, то же самое. В Пекине была, конечно, совершенно другая ситуация, думаю, Китай был готов был провести олимпийские игры еще года за три до их начала.
О.Чиж
―
Сразу после того, как узнал, что они будут.
Г.Гальперин
―
Да. Но это все мелочи на самом деле. По поводу воды, даже если она мутная, все равно все в равных условиях, это не только для нас, другие страны там же будут плавать. Думаю, надо приспосабливаться – это другой континент, совершенно другой менталитет у этой страны и у ее жителей. Понятно, что уровня Пекина там не будет.
О.Чиж
―
Это не является дополнительным фактором стресса, когда у вас вокруг еще отбойные молотки работают, строительные бригады ходят? Помню, какая-тол сборная жаловалась, что строители ходят, курят, дымят вокруг, и очень тяжело.
Г.Гальперин
―
Ничего страшного. В Китае тоже все курят и в раздевалках, и на бортике бассейна. Дело не в этом. По поводу синхронного плавания и наших видов спорта могу сказать, что это первая олимпиада, которая будет проходить в открытом бассейне. Вот это, конечно, странно. Потому что соревнования такого масштаба проводить на открытой воде - во-первых, по-моему, этого было делать нельзя. То ли поменяли правила, то ли еще как.
О.Чиж
―
Почему нельзя?
Г.Гальперин
―
Погодные условия очень мешают. Ветер, дождь, темнеет рано, и результаты могут быть странными в итоге.
О.Чиж
―
А как вообще происходит непсихологическая, а биологическая подготовка? это же не просто другой часовой пояс, это другой континент и организм особенно не обманешь, наверное, он сопротивляется новым условиям?
Г.Гальперин
―
Думаю, все, кого я знаю – наша команда уже находится в Бразилии, а до этого находилась две недели на сборах на Кубе, там приблизительно тот же часовой пояс, это недалеко. И команда синхронного плавания заранее приехала в Бразилию, в другой город, готовилась, акклиматизировалась. Наверное, это основное. А там есть личные тренеры, есть главный тренер, которые решают, как спортсмену более оптимально подойти к олимпийским играм.
О.Чиж
―
А практика психологической подготовки происходит? Понятно, что сейчас стрессовая ситуация практически для всех. Работают какие-то профильные люди со спортсменами? Или стрессоустойчивость это постоянный фактор, который сопровождает профессию?
Г.Гальперин
―
У нас индивидуальный вид спорта, и если кому-то нужен психолог, он с ним работает. Но я никогда с психологом не работал. Были моменты, но так, чтобы помогал мне – этого не было. Кому-то это нужно, кому-то нет. Тут каждый сам решает вместе со своим наставником.
О.Чиж
―
Павел, вы на олимпийские игры раньше ездили?
П.Копачев
―
Да, в Сочи был, видел. Организация в Сочи была отличная – думаю, тут никто спорить не будет. Но вообще по поводу всех недочетов, которые сопровождают любую олимпиаду, собственно, так происходит всегда. Журналисты приезжают за неделю, за полторы, им нужно о чем-то писать, и естественно, они ищут вот такие моменты, о которых хочется рассказывать С другой стороны, мне кажется, что спортсмены должны понимать, что во время олимпиады никогда не будет все мега-круто все организовано. Ведь когда ты въезжаешь в новостройку, всегда что-то где-то течет.
О.Чиж
―
Но не все же сразу.
П.Копачев
―
Ну. Не все сразу, но где-то света нет, где-то еще что-то. Я помню, что даже в Сочи было сколько недоделок, сколько разговоров, что чуть ли не в последний день то унитаз не работает, то свет не включается, кто-то не может выйти из комнаты, потому что ключ не работает – в принципе, все то же самое. Другое дело, что понятно, что бюджет олимпиады в Рио-де-Жанейро и бюджет в Сочи – я сейчас цифрами не оперирую, но это действительно разные абсолютно истории. Бразильцы находятся сейчас в серьезном экономическом, политическом кризисе.
О.Чиж
―
Да и протесты до сих пор продолжаются.
П.Копачев
―
И протесты продолжаются.
О.Чиж
―
Там людей разгоняли не далее, как день назад.
П.Копачев
―
И получается, что даже на церемонию открытия выделен 21 миллион долларов и 42 миллиона было выделено в Лондоне - то есть, в два раза меньше. С другой стороны, показывали фотографии Олимпийской деревни в Эквадоре - в принципе, все стандартно. И когда говоришь со спортсменами, неважно, с зимниками или летниками, олимпиаду они вспомниают: да, это такой большой марафон, сыр-бор, где в действительности все ходят рядом, столовая, где все вместе, прыгуны и волейболисты, то есть, это непривычно, для многих первая олимпиада это стресс, и для журналистов и для спортсменов. Но другое дело, что побеждают психологически наиболее устойчивые. Поэтому это изначально входит в цену медали.
О.Чиж
―
То есть, это тоже соревновательный момент и все в равных условиях?
П.Копачев
―
Абсолютно.
О.Чиж
―
Вы упомянули для сравнения Сочи. Я недавно читала колонку Василия Конова, который сравнил по системе баллов, если мерить с бразильской, так Сочи был готов на 150% - отметил он. Так что мнения есть разные. Сделаем небольшую паузу и вернемся в программу. Напомню, в студии редактор «Спортс.ру» Павел Копачев, двукратный олимпийский призер и президент Федерации прыжков в воду города Москвы Глеб Гальперин. Надеюсь, что к нам присоединится еще и третий собеседник.НОВОСТИ
О.Чиж
―
Продолжаем программу. За два дня до открытия Олимпиады в Рио-де-Жанейро обсуждаем, какой будет эта олимпиада для наших спортсменов и для остальных. В студии, напомню, редактор «Спортс.ру» Павел Копачев, двукратный олимпийский призер и президент Федерации прыжков в воду города Москвы Глеб Гальперин. И к нам присоединяется спортивный обозреватель газеты «Коммерсант» Алексей Доспехов. Алексей, слышите нас?
А.Доспехов
―
Да, слышу.
О.Чиж
―
У вас, наверное, добрый день?
А.Доспехов
―
Ну да, разгар дня.
О.Чиж
―
Мы тут говорим про готовность Рио-де-Жанейро вообще к олимпиаде, потому что уж очень много новостей приходит – многие пишут про уровень готовности объектов, говорят, что там стройка на каждом шагу и впечатление, что 90% всего недостроено и недоделано. Насколько это справедливо?
А.Доспехов
―
Знаете, я сегодня прогулялся по Рио-де-Жанейро, посмотрел на некоторые стадионы. Стадион для волейбола – там действительно идут какие-то работы, активно стучат молотки, работают бригады строителей. Но в принципе, это такое сооружение, которое, мне кажется, в котором можно за два дня устранить все недостатки, оно не особо сложное. А все остальное, по-моему, в полном порядке. Не знаю, по-моему, это немножко преувеличение. Недавно была новость о причале.
О.Чиж
―
Для парусных видов спорта.
А.Доспехов
―
Да, в местном яхт-клубе. Я тоже туда заехал, но вроде бы причал более или менее выглядит нормально, его поставили на место. Лодки еще не швартуются, но выглядит это почти пригодным для использования.
О.Чиж
―
А как сама олимпийская деревня? Там тоже были какие-то жалобы.
А.Доспехов
―
Да, про Олимпийскую деревню, по-моему, еще ни одного хорошего отзыва не слышал. Все спортсмены, наши и зарубежные, недовольны условиями размещения и состоянием олимпийской деревни. Но всегда, на всех олимпиадах. Насколько я понимаю, условия достаточно спартанские, но здесь они, по-моему, особенно спартанские.
О.Чиж
―
А в чем там проблема?
А.Доспехов
―
Проблема с водой, с качеством питания, с мебелью в номерах - со всем проблемы. Трудно назвать какой-то аспект. На который указывали как на абсолютно идеальный.
О.Чиж
―
Даже с качеством питания нарекания?
А.Доспехов
―
Да, есть недовольные.
О.Чиж
―
А как с безопасностью? Были сообщения, что каких-то китайских фехтовальщиков ограбили и все как-то специфически в этом смысле?
А.Доспехов
―
Да, я тоже слышал все эти истории. Во всяком случае, советуют не уходить далеко от цивилизованных мест - были случаи грабежей и на кого-то даже напали с ножом, с холодным оружием. Так что да, с этим проблемы. Но знаете, по всему городу, особенно на Капакабане, потому что там наибольшее скопление людей, там постоянно дежурят патрули, военные, полицейские, вдоль берега патрулирует военный катер, - там все более или менее спокойно.
О.Чиж
―
То есть вообще много полицейских?
А.Доспехов
―
Очень много, да. Очень много в местах, где располагаются олимпийские объекты.
О.Чиж
―
А можно что-то говорить про настроение самих спортсменов? Мы здесь говорили, что они находятся в незавидной психологической ситуации и понятно, что до сих пор ждут какого-то решения.
А.Доспехов
―
Им можно только посочувствовать. Не дай бог кому-то оказаться в подобной ситуации. Потому что до сих пор какая-то неопределенность – вроде бы и допустили, а вроде бы еще и нет. Во всяком случае, большинство говорят, что готовы биться, готовы выступать, но видно, что люди в состоянии неопределенности и вряд ли это помогает подготовке.
О.Чиж
―
Коллеги писали, что в отличие от других сборных, наши спортсмены сейчас практически не общаются с журналистами и стараются этого избегать – это действительно так?
А.Доспехов
―
Да, наши спортсмены сдержаны, просят не донимать их вопросами. Но некоторые спортсмены охотно идут на интервью, некоторые предпочитают сдерживаться, и их понять можно, действительно, ситуация сложная и непонятно, что говорить.
О.Чиж
―
Понятно. Спасибо вам большое. Это спортивный обозреватель газеты «Коммерсант» Алексей Доспехов был у нас на прямой связи из Рио-де-Жанейро, там слышны какие-то пожарные или полицейские сирены, видимо, Алексей где-то в городе сейчас находится. И это подтверждает его словам о том, что сотрудников безопасности в городе действительно немало. Глеб. Была ссылка на ваших коллег - я опять ссылаюсь на блог Василия Конова: « Мы посетили два товарищеских волейбольных матча. В обоих случаях игрокам было запрещено руководством федерации давать комментарии. При этом наши соперники, итальянцы, голландцы, общались в полном объеме и со всеми. Ряд федераций снимают отдельные залы, не тренируются на официальных аренах и тем самым не подпадают под официально открытые мероприятия, кто-то уехал из Рио-де-Жанейро вообще. Например, это ответ наших стрелков о возможности общения в Рио-де-Жанейро: никаких пресс-конференций, пресс-подходов не будет, открытых тренировок тоже. Наши стрелки не готовы общаться с прессой до конца выступлений на олимпиаде». Насколько это типичная ситуация? Обычно спортсменов стараются в любом случае отгородить от публичных выступлений, чтобы они концентрировались, или все-таки никакого запрета на это не бывает?
Г.Гальперин
―
На моем спортивном веку такого не было, но по поводу того, что наши ребята не очень охотно с прессой общаются сейчас, - может быть у них такая своеобразная своя подготовка. Ну и вообще, насколько мне известно, в нашей команде не очень любят общение с прессой, когда приезжают какие-то репортеры или снимают какие-то фильмы. Почему-то главный тренер не очень это поддерживает. Хотя, на мой взгляд, это неправильно и надо быть открытым. Простой пример - если футбол уместен в нашем разговоре - наши футболисты не хотят общаться с прессой, хотя я всегда с удовольствием подходил к репортерам. Получилось у тебя или не получилось – ну, что здесь такого?
П.Копачев
―
Мне кажется, что это такая типичная история, о которой любят говорить. Мне кажется, это такая внутренняя кухня, журналистская - когда люди не хотят общаться. Такое бывает всегда. Тем более, на крупных соревнованиях естественно, что спортсмены закрыты, нужно находить какие-то варианты и говорить об том постоянно и часто. В том числе и Вася Конов. Мне кажется, это момент внутренней кухни. Это происходит всегда, всегда нужно искать какие-то выходы, пути. В принципе, спортсмены, которые разговаривают. Всегда находятся.
О.Чиж
―
Вопрос, насколько они могут сейчас говорить.
П.Копачев
―
Ну, жизнь не закончилась. В любом случае мне кажется, что говорить нужно и говорить будут. Просто, может быть, сейчас, перед соревнованиями не хочется лишний раз, когда такое внутреннее напряжение висит. Допустят или не допустят, естественно, не хочется говорить много и строить какие-то планы.
О.Чиж
―
Хорошо, попробуем забежать немножко вперед. Как закончится Олимпиада, нам еще предстоит узнать. В ближайшие двое суток мы узнаем решение специальной комиссии МОК, а если она будет благоприятной, на что мы все надеемся, нам еще предстоит узнать, с каким результатом для нас эта олимпиада закончится, а вы уже приводили оценки о потерях примерно 30% медалей и наград. Но что будет дальше, тоже вопрос. Сегодня министр спорта пообещал заняться докладом Макларена после олимпиады в Бразилии, проанализировать его. Видимо, сделать какие-то выводы. А какие могут быть вообще последствия на будущее?
П.Копачев
―
Мне кажется, главный вывод, который должны сделать наши чиновники, наши спортсмены, вообще все федерации – в общем-то, во всех, если читать доклады, не в сокращенном виде, а вообще магистральное требование – это изменение отношения к антидопинговой культуре. У нас, к сожалению, происходит большая такая проблема - что у нас спортсмены, которые попались на допинге, изображаются такими мучениками. То есть не изгоями, как на западе, а у нас они мученики. И главная проблема еще в чем – что люди. Которые попадались на допинге в свое время, сейчас занимают места в госдуме, возглавляют какие-то спортшколы.
О.Чиж
―
Назначаются руководителями спортивных школ.
П.Копачев
―
Да, заместителями директоров и так далее. Я не говорю, что человек, который попался на допинге, его нужно исключить из спортивной сферы, хотя, наверное, какие-то определенные поправки в закон нужно все-таки вносить. Другое дело, что когда ситуация накалилась до предела, мы немного демонстративно, что ли, назначаем - например, кого-то заместителем директора спортшколы. Мы немножко демонстративно…
О.Чиж
―
Причем, до окончания судебных процессов.
П.Копачев
―
Да, до окончания разбирательств. Мы пишем письма, наши ходоки просят не отстранять тренера Чогина, у которого 24 допинг-пробы – я не говорю, что Чогин какой-то алхимик и кормит всех допингом, но есть определенные факты, есть определенные нарушения, которые нужно признавать Мы не признаем их, мы живем в какой-то своей реальности. И опять-таки момент: информационное пространство единое сегодня, не бывает такого, что ты говоришь на западе одно, а своим репортерам, когда выходишь, говоришь, что все это политический момент, что все совсем не так, - все это переводится, все это читается. И когда наш министр на Западе выглядит просящим, умоляющим, говорящим, что ничего этого мы не делали…
О.Чиж
―
Но готов пойти навстречу.
П.Копачев
―
Что мы готовы делать какие-то шаги, а потом выходит к своим журналистам и говорит, как я могу уволить тренера Чогина, его тут же переманят китайцы, - ну, о чем речь? такие вещи нужно менять.
О.Чиж
―
То есть, вопрос еще в общественном восприятии, в отсутствии нетерпимости к запрещенным веществам?
П.Копачев
―
безусловно. То есть, у нас, к сожалению, допинг стал определенной культурой в некоторых видах спорта, - могу сказать точно за некоторые виды спорта, такие, как легкая атлетика и тяжелая атлетика – там действительно эти проблемы были. Эти проблемы были еще в 2012году, до того, как была олимпиада в Лондоне. Собственно, была встреча еще в 2010 г., когда президентом Олимпийского комитета был Жак Рогге, он встречался тогда с Медведевым, в тот момент президентом России, были разговоры о том, что в нашем спорте нужно что-то менять – очень много положительных допинг-проб.
О.Чиж
―
Ну, разговоры у нас часто случаются – это как раз не очень аргумент.
П.Копачев
―
Но аргумент был в том, что на высоком уровне президент МОК попросил президента России разобраться в этой истории - такое редко бывает и собственно, как мы видим. Прошло шесть с половиной лет, и мало что изменилось, и мало что разобралось, мы еще больше усугубили свою ситуацию. Поэтому мы виноваты в этой проблеме в большей степени сами, не кто-то. Мы должны это понимать и соответственно, строить какие-то планы на будущее.
О.Чиж
―
Глеб, вы согласны с тем, что за пределами каких-то определенных видов спорта, вроде того, к которому принадлежите вы, действительно нет осуждающего отношения к теме допинга вообще? Ну, типа: бывает, все люди.
Г.Гальперин
―
Мне сложно говорить на самом деле на тему допинга. Потому что, как я уже говорил, мы, как спортсмены вообще не в курсе событий, и я даже не хотел бы в эту тему углубляться. Может быть, поэтому - это, кстати, в продолжение темы того, что наши спортсмены не хотят общаться с прессой – все эти вопросы ежедневные, как вы готовитесь, как с допингом, - наверное, уже никто не хочет на это отвечать, - может быть, поэтому не такое частое общение с прессой, они избегают этого всего. Сейчас обсуждать тему допинга - Павел тут все правильно сказал, мне особенно добавить нечего.
О.Чиж
―
Ну, хорошо, отношение одно – можно декларировать нетерпимость к этому, можно 38 раз повторить, что нужно что-то менять, чистить спорт. Но на уровне кадровых решений, как вы считаете. Какие-то последствия могут появиться?
П.Копачев
―
А кадровые решения в чем должны приохсодить? Просто уволить министра?
О.Чиж
―
Такие требования, кстати, звучат.
П.Копачев
―
Ну, это такой технический момент, он однозначно должен быть, мне кажется, потому что у нас вообще такая немножко пагубная ситуация, когда человек занимает несколько должностей – ну, не может человек одновременно быть министром спорта, быть президентом российского футбольного союза, еще и, собственно, к комитету чемпионата мира иметь определенное отношение. Не знаю, мне кажется, что увольнение Мутко это технический момент. Пока у нас министр будет отвечать за олимпийские медали, а не за развитие спорта в стране, то, о чем мы постоянно пишем у себя, мы будем иметь то, что имеем. Все-таки проблема в том, что пирамида спорта большая. Спорт высших достижений это вершина пирамиды, нужно заниматься тем, что у подножья – это и детски школы, доступные секции. Собственно, об этом Глеб может лучше рассказать, потому что он сейчас президент федерации Москвы - какие условия сегодня есть у спортсменов? Я знаю, чтобы отдать ребенка в спортивную школу, не везде есть спортивные школы в доступе, особенно в регионах.
О.Чиж
―
Просто в физическом доступе?
П.Копачев
―
В физическом доступе в регионах не везде есть. Это главная проблема. Это то, о чем нужно говорить и мне кажется, что это гораздо важнее.
О.Чиж
―
То есть, чтобы сейчас отдать ребенка в ваш вид спорта, нужно переезжать всей семьей и искать тренера?
Г.Гальперин
―
Немножко не так, но если говорить о нашем виде спорта, прыжках в воду и сравнивать с лидерами, спортсменами из Китая, то там, конечно, совершенно другие условия подготовки. Если брать Москву, то самый новый бассейн 80-го года постройки, это бассейн Олимпийский. Ну и что мы хотим? Брать Китай, где в каждой провинции по три не просто бассейна, а по три института прыжков, института водных видов спорта, где спортсмены с 5 лет учатся в одном месте, никуда не переезжая, тренируются, спят, кушают и просто полностью погружены в процесс.
О.Чиж
―
То есть, это там поставлено на поток?
Г.Гальперин
―
Да. У нас пока такого нет. Конечно, рождаются такие уникумы, как Дмитрий Солутин, другие спортсмены, которые борются, но это единицы. А у Китая ты не будешь прыгать, придет другой, там стоит очередь еще из пяти.
О.Чиж
―
Получается, что они достигают результатов вопреки системе, которая существует, а не потому, что она помогает?
Г.Гальперин
―
У нас? Скорее всего, да. Вопреки. Благодаря нашей талантливой земле, слава богу. Тенденция такая, что конечно, надо развивать не медальные зачеты, а развивать именно детский спорт и все, что с ним связано.
О.Чиж
―
Кстати, может ли история с этой олимпиадой повлиять на обновляемость, на приход новых людей? Как будет развиваться карьера тех, кто не поехал на этуолимпиаду? Кто-то же должен занять их места дальше?
П.Копачев
―
У нас всегда есть определенная конкуренция в разных видах спорта. Другое дело, что если у нас в таких в идах спорта, как легкая, тяжелая атлетика. Мы еще не поменяли подход, если, собственно говоря, две олимпиады мы побеждали на стероидах, тяжелой атлетике, и сейчас шесть медалей мы вернули благополучно, то, конечно, же, нужно менять подход. Подход в чем? – конечно, тренерские кадры, люди, которые воспитывают чемпионов. К сожалению, у нас программы по видам спорта в центре спортивной подготовки пишут люди, которым 60-70 лет.
О.Чиж
―
Вы серьезно?
П.Копачев
―
Конечно, серьезно. Люди, которые более молодые, либо не хотят этим заниматься, либо просто не умеют и естественно, когда у нас на всю страну по волейболу программа, которая ничем не отличается от 88-го года, - а спорт меняется, за четыре года усложняются прыжки в воду, остальные виды спорта, борьба, меняются правила, меняется конкуренция. К сожалению, не меняемся мы. Поэтому у нас из года в год количество медалей на чемпионатах мира, на олимпийских играх, в общем, сокращается. Но мы, тем не менее, хотим. Когда нет такого надежного и прочного фундамента, мы хотим получать побольше олимпийских медалей. Поэтому и приходится пользоваться так называемыми разными препаратами. Но эта тема большая и очень длинная.
О.Чиж
―
Для меня во всей этой истории осталось самым непонятным – на что можно было надеяться в истории с применением допинга? Рано или поздно она должна была вскрыться – ее же невозможно было спрятать.
П.Копачев
―
Да все можно спрятать. Какое-то время скрывали же. Другое дело, что меняются технологии, методология, в том числе и в допинг-исследованиях, допинг-расследованиях. Если раньше какие-то стероиды были невидны, то сейчас лаборатории Кёльна, Монреаля, уже спустя четыре года, а мы должны понимать, что все пробы хранятся 8 лет, то есть, даже спустя 8 лет…
О.Чиж
―
Их можно достать и проверить.
П.Копачев
―
Да. Конечно, с одной стороны это очень плохо, когда ты смотришь спорт и понимаешь, что человек выиграл, а спустя 8 лет он может быть признан виновным в допинге. Но с другой стороны, это тоже деньги, это тоже бизнес – все эти лаборатории получают гранты, в том числе, от МОК, и естественно, они борются за то, чтобы как можно чище сделать спорт. Конечно, они за это не борются, они борются за то, чтобы определенный бизнес, деньги были бы у них, и они занимались исследованием проб.
О.Чиж
―
Но, наверное, это связанные истории – чем профессиональнее ты работаешь, чем более чуткие у тебя методы выявления, тем больше у тебя шансов быть монополистом в этой сфере?
П.Копачев
―
Безусловно.
О.Чиж
―
А что касается самой ВАДА, здесь тоже было много различных оценок – начиная от критики того, почему не заметили еще тогда, во время олимпиады в Сочи, почему только сейчас нашли в пробах? В глобальной системе антидопинга стоит ожидать каких-то изменений после этого большого досье?
П.Копачев
―
Стоит, конечно. Об этом уже сегодня сказал Томас Бах, что будут изменения. Альтернативы ВАДА нет, она у нас есть с 1995 года и количество допинг-случаев с каждым разом все увеличивается. Другое дело, что конечно, в допинг-культуре, допинг-расследовании, в самой системе ВАДА нужно менять кардинально многое. Потому что доверие к спорту уменьшается и зрительский интерес тоже – когда человек приходит на соревнования по тяжелой атлетике, тратит сове время, сидит у экрана телевизора или приходит в зал, когда прозвучали гимны, поаплодировали чемпионам, подняли рекорды, а через четыре года выясняется, что ты присутствовал на, извините, каком-то фарсе, чувствуешь себя плохо.
О.Чиж
―
Чувствуешь себя обманутым.
П.Копачев
―
Да, чувствуешь себя обманутым. И думаю, перед этой Олимпиадой как раз может быть и не чувствуется какого-то олимпийского духа именно потому, что мы понимаем, что непонятно, чего ждет - непонятно, кто поедете, непонятно, кто чемпион настоящий ли, или не настоящий чемпион. То есть, такие вещи, которые, мне кажется, не делают чести, по крайней мере, ВАДА точно. Нужно менять что-то, другое дело, что понятно, что перед олимпиадой никто ничего не будет менять, это естественно. На это нужны годы, нужны все-таки определенные программы. И пока это большой вопрос в воздухе, на который никто не знает ответа.
О.Чиж
―
То есть, у нас еще и перед зимней будущей олимпиадой будут проблемы?
П.Копачев
―
Проблемы будут, безусловно. Уже сейчас говорили, что могут быть какие-то вопросы по сборной России.
О.Чиж
―
Какие?
П.Копачев
―
Допустить или не допустить. У нас виды спорта зимой более цикличны, там тоже достаточно – биатлон, лыжные гонки, - много.
О.Чиж
―
Тоже виды спорта на выносливость и большие нагрузки.
П.Копачев
―
Поэтому будут проблемы.
О.Чиж
―
Что же, будем следить. Но на самом деле хочется пожелать удачи всем, кто оказался в числе чистых спортсменов. Хочется, чтобы эти люди выступили и имели свой шанс на победу в Рио-де-Жанейро. Будем следить. Спасибо вам большое. Напомню, что в студии сегодня были редактор «Спортс.ру» Павел Копачев, двукратный олимпийский призер и президент Федерации прыжков в воду города Москвы Глеб Гальперин и по телефону спортивный обозреватель газеты «Коммерсант» Алексей Доспехов.