Владимир Платонов - Ищем выход... - 2008-03-31

О.БЫЧКОВА: Добрый вечер и добрый день, это программа «Ищем выход» в студии прямого эфира телекомпании RTVi и радиостанции «Эхо Москвы», Ольга Бычкова, и мы сегодня ищем выход вместе с председателем Московской городской думы Владимиром Платоновым. Владимир Михайлович, добрый вечер.

В.ПЛАТОНОВ: Добрый вечер.

О.БЫЧКОВА: Сегодня у нас много тем, начать я хотела с новости, которая касается непосредственно Мосгордумы, которая не разрешила частному Музею современного искусства возвести на Лубянке памятник Б.Ельцину. Семья Ельцина выступила против этого памятника, скульптор Дмитрий Каварга сказал, что монумент «символизирует деструкцию и распад, поглощение упорядоченности хаосом», а Мосгордума сказала, что это предложение «поспешное и неоднозначное». Значит ли это, что Мосгордума предложит, например, свой вариант памятника Ельцину?

В.ПЛАТОНОВ: очень приятно слышать, что все происходящее в Москве увязывают с Мосгордумой – это действительно так, но только в той части, что город живет по тем законам, которые мы принимаем и конечно, на заседании Мосгордумы никакого обсуждения памятника Ельцину не было. Но на основании закона г.Москвы действует специальная комиссия. То есть, когда стали все больше появляться памятники в Москве, которые кому-то нравились, кому то нет, мы пришли к выводу, что это все должно происходить объективно. Поэтому создана специальная комиссия из экспертов-специалистов. Они первоначально рассматривают любые предложения по памятникам, потом дают рекомендации, с ними соглашается Мосгордума, или нет, а потом это уже идет исполнительной власти. Так что Мосгордума этот вопрос не рассматривала, а комиссия экспертов-специалистов рассмотрела и вынесла то решение, которое устраивает даже родственников Б.Ельцина.

О.БЫЧКОВА: А сколько памятников предлагают ежегодно, или каждый месяц?

В.ПЛАТОНОВ: Графика никакого нет. По мере необходимости, по мере поступления предложений, они поступают уже на рассмотрение потом Мосгордумы, где сказано, какой памятник – или за счет бюджета города, или за счет спонсорских средств, или подарок городу - в год мы рассматриваем 4-5 раз постановление Мосгордумы и дополняем туда новые памятники, которые становятся в очередь на реализацию. Список может быть разные - 2-3 памятника, первоначально были большие списки, сейчас поменьше. Ну, если мы вспомним, какие памятники установлены…

О.БЫЧКОВА: Разные памятники, по-разному к ним относятся люди, но, наверное, имеют право.

В.ПЛАТОНОВ: Имеют право, но сейчас никакого субъективного подхода в решении вопроса о создании и установке памятников нет.

О.БЫЧКОВА: Александр Шифрановский, москвич, задает вам вопрос – вам нравится сегодняшний архитектурный облик Москвы?

В.ПЛАТОНОВ: ну, знаете, Москва большая. Я рад, что в последнее время даже те новые здания, которые появляются, все больше вписываются в лик Москвы. В советское время нельзя об этом говорить, поэтому не говорили, это сейчас можно спокойно, что угодно обсуждать - когда появлялись бетонные коробки, «Интурист» в самом центре, он не украшал Москвы. Сейчас на месте «Интуриста» появилось то здание, которое похоже, что оно стояло здесь уже десятилетия или столетия. Мне нравится Москва, я люблю мой город.

О.БЫЧКОВА: Александр спрашивает, какой город в мире вам больше всего нравится помимо Москвы?

В.ПЛАТОНОВ: Да я не люблю никакие другие города.

О.БЫЧКОВА: да ну их, другие города.

В.ПЛАТОНОВ: Выезжаешь в командировку – это другой город.

О.БЫЧКОВА: На самом деле, тема архитектурного облика Москвы, сохранение того города, в котором мы живем в том виде, в котором не то, чтобы мы к нему привыкли – он достаточно непростой – но хотя бы в каком-нибудь, доставшимся нам от предков, это тема, которая, не считая ЖКХ, вообще одна из самых острых - судя по тому, что пишут нам слушатели.

В.ПЛАТОНОВ: Наш город не может не меняться. Привожу пример – у нас была выставка – одно и то же место фотографировалось сто лет назад и сейчас – многие, которые стояли, остались на месте. Ну, Сухаревка была снесена, но на месте одного-двухэтажного дома, каких-то пустырей, сейчас стоят другие совершенно дома. И Москва не может не меняться. Но чтобы эти дома не выделялись, я считаю, что делается немало для этого.

О.БЫЧКОВА: И еще один Александр из Москвы спрашивает, что сейчас дешевле –построить элитный дом, или снести? Любимая московская тема.

В.ПЛАТОНОВ: Я не в курсе, я не строил дом и не сносил. Но знаю, например, когда мы еще в середине 90-х гг. принимали программу о реконструкции школ довоенной постройки, то пришил к выводу, что легче старое здание снести и построить новое. Потому что капитально ремонтировать и дольше, и более затратно. И сейчас тоже реставрация и восстановление школ уже послевоенной постройки - сейчас эта работа ведется, и порой снести легче, чем реконструировать.

О.БЫЧКОВА: Наверняка снести легче и построить новое. Но всегда ли это хорошо?

В.ПЛАТОНОВ: Это не касается памятников архитектуры федерального и московского значения - они находятся под защитой государства. Если они раньше у нас были, и это был объект, обнесенный забором, с табличкой, и годами стояло, то сейчас многое сделано, чтобы памятники вернулись в Москву.

О.БЫЧКОВА: Что будет на месте гостиницы «Россия»? Я не говорю, что это памятник.

В.ПЛАТОНОВ: Но это действительно не памятник. Мне кажется, что это привычный и красивый, к этому как-то привыкли, но это то здание – я не могу сказать, что оно украшало. Там будут построены дома, гостиницы, магазины, там будут восстановлены те улицы, которые существовали и даже те церкви, которые были. Что-то было сохранено для контраста – вот такая красивая бетонная коробка – мы же переплюнули всех, когда построили эту гостиницу, она была самая большая в Европе. Правда, проблем с обслуживанием было также больше всего, чем во всей Европе. Ряд церквей были оставлены для контраста, но то, что было снесено, то будет восстанавливаться.

О.БЫЧКОВА: То, что было снесено 30 лет назад?

В.ПЛАТОНОВ: Уже больше - 40 лет назад «Россия» строилась. Так что там будет восстановлен облик Москвы.

О.БЫЧКОВА: Вам не жалко снесенную гостинцу «Москва»?

В.ПЛАТОНОВ: Когда будут сняты леса, мы гостиницу увидим.

О.БЫЧКОВА: та, которая была. Но только лучше?

В.ПЛАТОНОВ: Я уверен, что она будет лучше, что в этом отеле не опасно будет останавливаться, там будет дорого останавливаться, но мы считаем, что гостиница в центре Москвы должна быть дорогая. Хочу напомнить, что параллельно у нас есть программа строительства, и она осуществляется, это строительство трехзвездочных отелей и гостиниц. Мы продолжаем развивать Москву как центр туризма ив Москве есть, что посмотреть.

О.БЫЧКОВА: Это правда. Я вдруг обнаружила, что в каких-то местах, где я не была год или полгода, вдруг появились вывески гостиниц, - наверное, это правильно. А сколько не хватает гостиниц в Москве?

В.ПЛАТОНОВ: Мне кажется, что пять звезд уже хватает, что касается терхвездочных - их не хватает, программа в районе 50-70 гостиниц. И думаю, что чем больше будет гостиниц – это не значит, что они будут простаивать, они просто будут больше посещаться, у людей будет гарантировано приехать в Москву и посмотреть на нее. А когда я впервые увидел – правда, на фотографии, - вид с крыши «Метрополя», когда не было гостиницы Москвы, у меня появилось еще одно желание - Государственную думу тоже - убрать эти два здания, которые никак не вписываются в исторический облик города.

О.БЫЧКОВА: И что вместо этого построить?

В.ПЛАТОНОВ: То же самое. Можно было воссоздать те дома, которые там находились. Но этого не произошло - гостиница «Москва» строится, Госдума стоит, но правда, она переедет в другое здание.

О.БЫЧКОВА: Госдума? Куда она переедет?

В.ПЛАТОНОВ: будет построен парламентский центр, там будет работать и верхняя и нижняя палата парламента.

О.БЫЧКОВА: А там что будет, на Охотном ряду?

В.ПЛАТОНОВ: Понимаете, я не хочу об этом думать, потому что это федеральная собственность. И зачем тратить время на пустые фантазии – что там будет, что решат федеральные органы власти, то и будет.

О.БЫЧКОВА: В Москве происходит очень много историй. Вы говорите, что архитектурные памятники охраняются законодательством, находятся под защитой того-сего, но очень часто происходит, что они не попадают ни в какие списки, никем не защищаются - сломать легче, чем реставрировать – в Москве это очень распространенна история. Одна из свежих – мы ее обсуждали неделю назад – это исторические конюшни в Хамовниках, которые вот-вот должны были…

В.ПЛАТОНОВ: Должны были. Но они были защищены.

О.БЫЧКОВА: Они были защищены нечеловеческими усилиями на самом деле.

В.ПЛАТОНОВ: нет, человеческими.

О.БЫЧКОВА: То есть, им повезло.

В.ПЛАТОНОВ: давайте скажем честно - чтобы какое-то здание стало памятником, это не желание одного человека, и нет такого - вот стоял памятник, потом человек сказал – нет, это не памятник, и снесли. Есть специальная процедура, есть памятники, которые четко определяются – федерального уровня, местного уровня, они находятся в списках, эти списки утверждают специалисты. ИМ если какое-то здание нравится, и, по мнению группы москвичей, является памятником, анна самом деле таковым не является, то это не памятник. Если уж мы живем в правовом государстве, пусть это будет все по закону.

О.БЫЧКОВА: В результате получается, что памятников не очень много, а домов, которые относятся к началу 20, к 19, я уже не говорю про раньше – их почти не осталось, - их не так много, согласитесь. И они были так застроены, такими слоями…

В.ПЛАТОНОВ: давайте честно скажем, что они были снесены не в последние 20 лет.

О.БЫЧКОВА: Они были снесены не в последние 20 лет, или были искажены до неузнаваемости за последнее десятилетие.

В.ПЛАТОНОВ: У нас были нарушения. И в Кремле дворец съездов был поставлен со всеми немыслимыми нарушениями. Этот ансамбль входил в список ЮНЕСКО, но ЮНЕСКО тяжелее охранять, чем нам.

О.БЫЧКОВА: Я о другом. О том, что есть такие строения в Москве, которые не являются памятниками, но, тем не менее, определяют ее исторический и архитектурный облик. Например, для меня один из свежих примеров - это дом, где когда-то жили мои родители, начало 20 века, от которого остался только фасад в виде маленькой, тоненькой, очень сомнительной, хотя это 3-4-этажный дом, загородочки-декорации, который подперт железными рельсами. То есть, фасад оставлен, а что будет за ним, никто не знает, потому что он довольно давно стоит в таком виде.

В.ПЛАТОНОВ: Если это памятник - например, когда было строительство второй очереди Мосгордумы, во дворе было построено новое здание – там был полностью сохранен фасад здания, которое раньше здесь стояло. Так что вы дайте конкретный адрес…

О.БЫЧКОВА: Я не об этом. Я думаю, что там тоже будет фасад сохранен, а за фасадом будет что-то совершенно другое. Ну, где-то сохраняют фасад – слава богу, а Гед-то снесли целый дом, включая фасад, потому что этот дом не значится ни в каких списках никаких памятников. Вам, как жителю Москвы, вам не жалко, что Москва теряет свой облик, даже, может быть, если при этом и не нарушается закон?

В.ПЛАТОНОВ: Я учился в школе, это одна из первых двух школ, построенных в советское время – это была школа Демьяна Бедного, - он ее закладывал. Вот она сейчас стоит, трехэтажное здание.

О.БЫЧКОВА: Это где?

В.ПЛАТОНОВ: Это Кутузовка, 22, во дворе. Мне жалко. Но я прекрасно понимаю, что есть вопрос безопасности. Там до сих пор деревянные перекрытия. И вот на месте этой школы, которую снесут – она не памятник архитектуры - будет построено новое здание новой школы, в которой будут созданы все условия для обучения. Ни двух смен не будет, просторные залы, не пристроенные, не деревянные перекрытия, не опасно детям гулять во время перерыва.

О.БЫЧКОВА: Но почему в других столицах - Париже, Лондоне, Праге – где угодно, - почему там сохраняют дома, наверное, и с деревянными перекрытиями. И не то, что там начало 20 века, а гораздо раньше – и ничего. И тоже беспокоятся о безопасности, наверное, не меньше, чем москвичи.

В.ПЛАТОНОВ: Я выскажу свое смелое предположение – я не работал за границей во власти, я только в Москве работал – там эти здания в частной собственности. И как собственник относится к своему зданию, так никогда наше государство не относилось к тому жилищному фонду, который был в собственности государства. Это было национализировано и эксплуатировали на всю. Годами не делали капитальный ремонт, все обветшало, затекало. Ваши родители почему переехали из этого дома?

О.БЫЧКОВА: Потому что собственник поменялся.

В.ПЛАТОНОВ: Но вот некоторые люди, которые живут в старых домах и которые не являются памятниками. Не хотят там жить. Потому что это сложно – в старом доме, Гед нарушены коммуникации и много всяких проблем – они хотят оттуда уехать. И когда ведется реконструкция, сносятся старые дома, то на основании закона г.Москвы им предлагают квартиру в этом же районе проживания.

О.БЫЧКОВА: ОБ этом мы сейчас поговорим – это отдельная тема.

В.ПЛАТОНОВ: Исключением является Центральный округ - по всему округу предлагают, и Зеленоград - именно в Зеленограде предлагают, Ане в локальном районе.

О.БЫЧКОВА: Мы поговорим сейчас о собственности и о том, что предлагают жителям и владельцам бывших квартир. Но скажите, пожалуйста - вот эти дома сносятся, потому что передаются в частные руки. Так?

В.ПЛАТОНОВ: Знаете, надо рассматривать каждый конкретный случай. Просто так, в общем, рассуждать, почему сносятся дома, это не всегда так. Не только из-за замены собственника. Скорее всего, ваш вопрос, что легче – реконструкция или снести. Вот если этот дом не является памятником, его лучше снести и построить новый.

О.БЫЧКОВА: То есть, через пару десятилетий от Москвы, даже в том виде, в котором мы ее знаем сегодня, не останется почти ничего, кроме, может быть, в некоторых случаях более или менее достоверных относительно фасадов. А любоваться архитектурой мы будем ездить в Париж, Лондон и Прагу.

В.ПЛАТОНОВ: Ваше смелое предположение не соответствует действительности. Потому что в Москву приезжают любоваться и любуются. Ни в Париже, нив Европе нет такой сохраненной красоты Москвы.

О.БЫЧКОВА: да ладно.

В.ПЛАТОНОВ: Зря вы так не доверяете этому. Например, в Пите даже не ездят, потому что там нечего смотреть. Там то, что есть в Европе – такие же здания, те же самые архитекторы. А в Москве сохранились те дома, памятники архитектуры – вы зря так удивленно смотрите. Я вам готов предоставить список тех памятников, которые сохранены в Москве и используются. Вот Некрсовку мы не давно восстановили, которая была в советское время уничтожена, построили новую и использовали старые помещения. Там определенное тяжелое обременение для городского бюджета по эксплуатации, но все это было сохранено – это какие-то старинные палаты были сохранены. Так что сохраняются не только в рамках московского Кремля, но и по всей Москве.

О.БЫЧКОВА: Такое впечатление, что в Москве отдельные, единичные объекты сохраняются, а остальные отданы на откуп владельцев торговых центров и офисных помещений.

В.ПЛАТОНОВ: даже если передается в собственность какой-то памятник архитектуры местного значения, то он передается с такими обременениями, которые не каждый собственник возьмет, обременения такие, чтобы сохранить весь архитектурный облик, который был. Но я еще раз вынужден напомнить, что в советское время были памятники, они разрушались, денег никогда не находилось. Сейчас заметьте, что даже долгострой-Царицыно тоже выстроили и восстановили. Правда, и там много споров, но когда что-то делается, есть, о чем спорить. Когда что-то разрушено, то спорить не о чем.

О.БЫЧКОВА: надежда: «Почему Прага может не меняться 600 лет?» - почему?

В.ПЛАТОНОВ: Знаете, Надежда, я ответил на ваш вопрос – потому что там есть собственник, и он бережно относится, и бережно эксплуатировал, своевременно делал капитальный ремонт. То, что досталось нам – там действительно очень много проблем. Но еще раз говорю – не надо голословно говорить, что все памятники сносятся.

О.БЫЧКОВА: Александр: «Почему в Москве уже есть улица Кадырова и нет до сих пор улицы Ельцина?»

В.ПЛАТОНОВ: дело в том, что можно по-разному относиться к решению властей, к улице Кадырова, но я выскажу свое мнение – я не принимал это решение, это прерогатива исполнительной власти. Чеченская война и в царское время была, и был Шамиль, который воевал с царским Россией, с «Белым царем», а потом было перемирие и тем самым было спасено огромное количество жизней. Вот мне кажется, что Кадыров повторил то, что сделал в свое время Шамиль. Да, определенное время и военные действия, потом, благодаря ему, все-таки началась относительная мирная жизнь в Чечне и дальше все больше и больше эта ситуация стабилизируется.

О.БЫЧКОВА: Мне кажется, что слушатель спросил вас не о том, что хорошего сделал Кадыров, - это другая тема. А почему нет улицы в честь первого президента России, скончавшегося?

В.ПЛАТОНОВ: давайте я коротко скажу – не назвали.

О.БЫЧКОВА: Руки не дошли?

В.ПЛАТОНОВ: Может быть, и руки.

О.БЫЧКОВА: Ну, не назвали. Действительно – раз нет, значит, не назвали. Давайте перейдем к теме, которую потом продолжим. Вот один слушатель спрашивает то, что спрашивают многие: «Почему при строительстве высотных домов в престижных районах жителей сносимых брежневских 9-этажек переселяют в районы с плохой экологией в Жулебино или Бутово, или далеко от тех районов, где они жили раньше».

В.ПЛАТОНОВ: Тот, кто задает эти вопросы – он или не сталкивался с этим никогда, - есть закон г.Москвы - при выселении обязаны предоставить квартиру в этом же районе проживания. Это позиция городских властей, она выдерживается – только по желанию человека ему могут предоставить в другом районе. И это происходит, например, когда человек заинтересован большую площадь.

О.БЫЧКОВА: В другом районе дешевле – чем дальше, тем дешевле.

В.ПЛАТОНОВ: Не в этом дело.

О.БЫЧКОВА: А в чем?

В.ПЛАТОНОВ: Просто может быть предоставлена большая площадь при переселении. Может быть из-за того, что она там дешевле. Еще раз говорю – есть закон, он защищает, и надо разбираться в каждом конкретном случае.

О.БЫЧКОВА: И мы продолжим обсуждать эту тему – Владимир Платонов у нас в эфире. Делаем перерыв.

НОВОСТИ

О.БЫЧКОВА: Добрый вечер и добрый день, и мы продолжаем программу «Ищем выход» в студии прямого эфира телекомпании RTVi и радиостанции «Эхо Москвы», Владимир Платонов, председатель Мосгордумы. Я уже хотела прейти к вопросу собственности, а люди все равно хотят про памятники – например, Светлана: « Хочу Планетарий - еще одна позорная московская история».

В.ПЛАТОНОВ: Многие хотят Планетарий, и московские власти хотят Планетарий. Поэтому мы вкладывали бюджетные деньги в реконструкцию. Но там есть и другой собственник. И если граждане внимательно смотрели, то показали очередное заседание, которое было перенесено чуть ли не на май, что собственниками это было доведено чуть ли не до банкротства. Но что касается нашей доли, то мы полностью выполняем взятые на себя обязательства и выделяли бюджетные деньги на то, чтобы эта реконструкция закончилась.

О.БЫЧКОВА: А нельзя что-нибудь сделать? Это же будет длиться еще 10 лет, еще 100 лет. Как будто это такой пивной ларек, судьба которого никого не интересует, кроме продавца пива.

В.ПЛАТОНОВ: если бы это был пивной ларек, мне кажется, проблем было бы меньше. Но так как это собственность и там есть владельцы-акционеры, и не мы их создавали, этих акционеров, то есть определенные проблемы. Но за свою долю и за Планетарий мы бьемся, хотя это не так.

О.БЫЧКОВА: И какие перспективы?

В.ПЛАТОНОВ: думаю, что как только город станет собственником, мы наведем в Планетарии порядок.

О.БЫЧКОВА: А когда город станет собственником?

В.ПЛАТОНОВ: Судебная тяжба еще проходит.

О.БЫЧКОВА: То есть, еще через много лет.

В.ПЛАТОНОВ: Я бы так не говорил. Потому что действительно, мы так долго добивались, чтобы только суд выносил окончательное решение в любом споре, а теперь вы предлагаете с Планетарием поступить, как с пивным ларьком. Я считаю это не совсем правильно. Не надо упрощать те проблемы, которые реально существуют в городе. Проблема Планетария относится к одной из таких проблем, где мы не можем сделать то, что мы хотим. То, что городские власти так же, как москвичи заинтересованы в том, чтобы планетарий вернулся городу и чтобы он функционировал - законодательство такое, что нужно пройти судебные тяжбы.

О.БЫЧКОВА: Нет. Я не предлагаю ничего упрощать. Я понимаю, что когда возникает какой-то нормальный интерес, то проблемы решаются достаточно быстро. И мы видим, как на наших глазах на ровном месте возводятся какие-то совершенно новые, большие, многоэтажные строения. Их еще не было год назад, а сегодня они уже появились. Вот была гостиница «Москва» - бам, ее не стало практически одномоментно. И сейчас там растет уже что-то другое.

В.ПЛАТОНОВ: Нет, долго разрушали, и там тоже гостиница «Москва» растет.

О.БЫЧКОВА: Да, разрушена и строится гостиница «Москва», меняются улицы в центре Москвы, а Планетарий как стоял в подвешенном состоянии, так и стоит. И когда вы говорите, что не можете переступить через судебную процедуру, это выглядит так, как будто судьба Планетария просто на самом деле никого не интересует.

В.ПЛАТОНОВ: Не в этом дело. Потому что собственники гостиницы «Москвы» заинтересованы в том, чтобы как можно скорее появилась эта гостиница. А собственники Планетария…

О.БЫЧКОВА: Ждут, когда он рухнет.

В.ПЛАТОНОВ: Судя по всему, не заинтересованы в том, чтобы Планетарий работал. Вот и все. Но это не городские власти, это собственник.

О.БЫЧКОВА: И у властей Москвы нет никаких возможностей.

В.ПЛАТОНОВ: Только судебные.

О.БЫЧКОВА: А Планетарий это не памятник чего-нибудь?

В.ПЛАТОНОВ: Я так сразу не скажу, но дело в том, что это вопросы собственности, там акционерное общество – этим вопросом вот уже несколько лет занимается коллега Бунимович, его фамилия вызывает уважение, он авторитетен, и я думаю, что если вы его пригласите в эфир, он в деталях вам расскажет, что происходит с московским Планетарием.

О.БЫЧКОВА: А мухинская скульптура «Рабочий и Колхозница»? Которую разобрали и хотят поставить обратно, но сейчас уже выясняется, что там возникли некие изменения в окружающем пространстве.

В.ПЛАТОНОВ: ну, я сейчас не готов ответить. Я знаю, что там реконструкция и после реконструкции памятник должен оказаться на том же месте.

О.БЫЧКОВА: ну да, а выглядеть это будет несколько иначе, потому что есть такая вещь, как точечная застройка. Тут у нас много людей спрашивают – доколе. Но я не буду вам задавать этот вопрос.

В.ПЛАТОНОВ: ну, почему, - задайте. Это действительно, точечная застройка есть. Москва строится, в Москве растет население, в Москве происходит строительство. Многие считают, что стройки украшают и показывают, что город сильный, что город живет. Кому-то нравится, чтобы остались как сто лет назад одноэтажные дома, улицы, мощеные брусчаткой, но это невозможно. Город должен развиваться. Знаете, что писал о Москве Булгаков и какую видел Москву в будущем? У него есть интересный такой рассказ - Москва, 20-е годы, - он сначала излагает все проблемы москвичей – уплотнение, фанерные перегородки, кто уклоняется от уплотнения, кто не мог уклониться. А в конце он пишет: Москва – я вижу тебя в небоскребах. Очень похоже на точечную застройку. Но просто сказать - есть постановления, есть многие стройки, которые остановлены. Я считаю, что основанием для разрешения или запрещения строительства могут быть только нормы, которые существуют – их никто не отменял. И если нормы соблюдены строительства, то стройка будет.

О.БЫЧКОВА: А Булгаков писал, что видит небоскребы в Москве…

В.ПЛАТОНОВ: Он писал, что видит Москву в небоскребах.

О.БЫЧКОВА: На месте любимых Патриарших?

В.ПЛАТОНОВ: Он считал, что жилищную проблему в Москве, которая, по его мнению, испортила москвичей, ее можно решать только строительством. Я согласен с вами – Булгаков не санкционировал снос каких-то памятников. Но я еще раз говорю - полюбившиеся здания не всегда являются, и, как правило, не являются памятником.

О.БЫЧКОВА: Елизавета: «Понятно, не являются памятником, и памятников становится все меньше, и памятники сносятся, в результате мы просто не узнаем Москву». Вот, например, если кто-то уедет в Австралию…

В.ПЛАТОНОВ: на сколько?

О.БЫЧКОВА: лет на 10. Он вернется и не то, что не узнает…

В.ПЛАТОНОВ: Это не соответствует действительности. Сильно Москва изменилась за последние 10 лет, вы ее не узнаете? Это же не так.

О.БЫЧКОВА: ну, пока еще, наверное, узнаю. Но через 10 лет…

В.ПЛАТОНОВ: И я уверен, что и из Австралии вернувшись через 10 лет, Москву узнают.

О.БЫЧКОВА: Ну да, они увидят Кремль, который никуда не денется.

В.ПЛАТОНОВ: Если Елизавета оставит адрес, я направлю ей перечень памятников, хотя этот список есть в Интернете и вся информация о том, какие памятники есть, и какие памятники всегда будут стоять. Заметьте - сколько десятилетий Румянцевский ремонтировали федеральные органы власти. Мы, на свой страх и риск брали и сохраняли фасад, потому что место центральное, и Румянцевская библиотека дожила до того, что произошла реконструкция и скоро туда могут приходить посетители, она откроется – есть, чем гордиться. Не так легко восстанавливать и содержать памятник архитектуры.

О.БЫЧКОВА: Несколько десятков памятников в год исчезают с карты Москвы - по статистике. Некоторые говорят, что несколько сотен – ну, это как считать.

В.ПЛАТОНОВ: Не знаю, я был бы благодарен людям, если бы они направили перечень – какие именно памятники ежегодно исчезают. Вот вы это прочитали и смотрите на меня. А вы не исключаете, что это мнение людей – они считают это памятником. А это на самом деле не памятник. Вот ваш дом, вы считаете, он бы украсил Москву.

О.БЫЧКОВА: Хорошо. Я знаю, например, дом - во-первых, есть несколько сайтов, которые посвящены исчезающей Москве, и вы их хорошо знаете, думаю - там приводится очень много конкретных примеров

В.ПЛАТОНОВ: Посмотрю обязательно.

О.БЫЧКОВА: Но я знаю дом в районе Лубянки - я проезжаю там достаточно часто – это бывший жилой особняк. Он связан с именем Пушкина и кого-то еще. Он раньше стоял в разрушенном виде, почти в руинах, но там висела доска о том, что это памятник. А сейчас он в таком же разрушенном виде, но там идет вокруг какая-то активность – боюсь, что его скоро не будет.

В.ПЛАТОНОВ: Вокруг, но не на этом месте.

О.БЫЧКОВА: на этом месте.

В.ПЛАТОНОВ: давайте человеческими усилиями выясним – памятник. Или нет. И я уверен, что он сохранится.

О.БЫЧКОВА: Нет, в Москве огромное количество энтузиастов, которые этим занимаются, которые составляют списки, которые ездят по адресам, которые вывешивают это все в открытом виде на сайтах. Неужели вы с ними не общаетесь? Нет?

В.ПЛАТОНОВ: не общался.

О.БЫЧКОВА: Почему?

В.ПЛАТОНОВ: ну, я не занимаюсь в Мосгордуме проблемой памятников. У нас есть депутаты, и Москвин-Тарханов занимается этими вопросами. Бунимович – я уверен, что у них может быть какая-то информация. Но опять же – мнение энтузиастов это не есть защитная грамота для строения.

О.БЫЧКОВА: Давайте все-таки ответим Елизавете. Она пишет: «В эти дни мои соседи, жители Центрального округа, получили предложение на новостройку в районе доезда автобусом от метро Алтуфьево» - Елизавета приводит конкретный пример из жизни.

В.ПЛАТОНОВ: Знаете, Елизавета не написала, почему они переезжают. О.БЫЧКОВА: Получили предложение на новостройку.

В.ПЛАТОНОВ: Непонятно. Может быть, они являются очередниками района? Ведь когда есть очередники, когда город бесплатно предоставляет жилье, то могут предложить и новостройку. Если здание сносится, то гражданам, - например, пятиэтажки сносятся – гражданам предоставляется в этом же районе. То, что им предложили - на них распространяется этот закон, они вправе отказаться, сказать, что на основании закона г.Москвы мы ждем, когда вы нам предложите адреса в этом же районе. Но действительно, по вопросу сразу же дать совет… хочу напомнить, что в Мосгордуме работают депутаты, представители граждан во власти, и граждане могут всегда обратиться и получить достоверную информацию – что с их домом, что с их переселением. И сбоев пока не было – закон защищает москвичей.

О.БЫЧКОВА: Алевтина Николаевна спрашивает по поводу оформления земли в собственность в Москве – как будут поступать с москвичами, которые имеют частные дома в Москве и земельные участки, и право собственности на них. Очень часто говорят, что это такое сочинский вариант сейчас.

В.ПЛАТОНОВ: мало ли, что у нас говорят – не слушайте. Дело в том, что там, насколько мне известно, было несколько вопросов со стороны этой гражданки, и что касается оформления собственности по Златоустовской улице, дом 22, квартира 1.

О.БЫЧКОВА: не надо квартиру называть.

В.ПЛАТОНОВ: Ну, я неправильный адрес назвал – не беспокойтесь – там идет оформление - за один день ничего не оформляется, это земля, - а если у людей есть собственность на территории Москвы, земельная и здания, и есть документы, то эта собственность защищена законом, она им выдается – так что здесь нет никаких опасений.

О.БЫЧКОВА: А какие документы у них должны быть?

В.ПЛАТОНОВ: Документы могут быть разные – по наследству передача земли, передача дома произошла, дарение, еще какие-то правоустанавливающие документы. Ведь к Москве в 1983 г. были присоединены, и Москва вышла за рамки МКАД – ну, не считая Внуково, Толстопальцево, Зеленограда, - обширные зоны. И эти районы присоединялись исключительно для того, чтобы велось индустриальное строительство, чтобы москвичи были обеспечены жильем, и когда произошли демократические изменения, была принята новая конституция, принят закон о земле, то гражданам оформляли, оформляют их право на собственность в этих частных домах и на землю. Так что здесь нет никаких проблем. Может, не быстро это происходит, но это так.

О.БЫЧКОВА: очень странно – сегодня не было ни одного вопроса от наших слушателей задано по поводу мигрантов и по поводу людей, которые приезжают из разных российских не-российских регионов, работать. Но, тем не менее, хочу спросить вас об этом я – Москва, наконец, посчитала, сколько ей нужно рабочих рук?

В.ПЛАТОНОВ: Посчитала. Кстати, Москва всегда считала, когда ей позволяли или поручали это сделать. В Москву ежегодно, до 80-го года, завозилось около 200 тысяч человек, работающих по лимиту. Их находили, приглашали на работу на предприятия, было четко известно, какому предприятию сколько рабочих и по какой профессии нужно.

О.БЫЧКОВА: ну, это было раньше.

В.ПЛАТОНОВ: А сейчас, - помните, городские власти долго ругали, что Москва – проходной двор, кто хочет, тот и приезжает, - действительно, законодательство этому способствовало, в то же время мы пытались вводить какие-то ограничения, и вводили. Какова ситуация сейчас - либерализация законодательства по миграции, чтобы выявить, сколько на самом деле мигрантов находится - это чему-то способствовало, выявили. Но позиция властей такая, что необходимо улучшать федеральное законодательство по вопросам миграции и мы можем называть конкретную цифру, сколько на нужно людей - мы гарантируем, что они будут обеспечены работой, медицинским обслуживанием, проживанием, они будут легально платить налоги, наконец, и будут находиться под защитой государства, городских властей. /Но пока этого нет, по нашему законодательству уведомительная система – человек приезжает и говорит – я здесь буду жить, и работать, и все. А их таких людей, зарегистрировавшихся, людей, которые нашли работу, где-то только одна треть или одна четверть.

О.БЫЧКОВА: Это легальных. А сколько нелегальных?

В.ПЛАТОНОВ: Кто же может подсчитать? По предположениям экспертов число варьируется от миллиона до трех – якобы нелегальных мигрантов находятся в Москве. Но обратите внимание – все-таки порядок мы постепенно наводим. Если нам еще поможет федеральное законодательство, то мы решим эту проблему и приоритетно это будет трудообеспечение, в первую очередь, москвичей. А потом уже, на те работы, на которые не идут москвичи, будут приглашаться мигранты.

О.БЫЧКОВА: А каковы признаки того, что порядок наводится?

В.ПЛАТОНОВ: если у вас кто-то из знакомых делает ремонт с привлечением иностранной рабочей силы, вы у них спросите – они у них время от времени отпрашиваются для того, чтобы перерегистрироваться, съездить на родину, оформить документы - это действительно в Москве стало небезопасно.

О.БЫЧКОВА: То есть, милиционеры чаще останавливают?

В.ПЛАТОНОВ: не только милиционеры. Создана специальная мигрантская служба, у них есть оперативное подразделение, которое, получив информацию, где кто нарушает федеральное законодательство, является туда, штрафует, наказывает. Недавно была усилена административная ответственность для тех лиц, которые нарушают мигрантское законодательство – довольно ощутимо.

О.БЫЧКОВА: Сергей: «Почему московская дума не согласилась провести городской референдум о точечной и уплотнительной застройке?» А когда вообще Мосгордума проводила последний раз референдум?

В.ПЛАТОНОВ: Мы ни разу не проводили референдум. Недавно были внесены предложения со стороны инициативных групп. Знаете, как правило, такие инициативы появляются перед выборами. И здесь, в очередной раз перед выборами, была внесена законодательная инициатива. Когда мы ее стали обсуждать на комиссии, инициаторы нам сказали – знаете, давайте вы ее не будете рассматривать – там надо доработать, посмотреть. Нам пришлось объяснить, что если вы занялись таким серьезным делом, как внесение предложений о проведении местного референдума, то вам хотя бы надо было посмотреть законы, где четко сказано, что с момента внесения в определенный срок Мосгордума обязана рассмотреть эту инициативу граждан и вынести решение, дать согласие или отклонить эту инициативу. Мы вынуждены были отклонить, потому что данная инициатива действительно была неподготовлена, не соответствовала требованиям и федерального, и муниципального московского законодательства. Не надо здесь усматривать какой-то злой умысел, хотя каждый на что способен, так и предполагает.

О.БЫЧКОВА: А в Москве не было референдумов, потому что спрашивать не о чем? Или почему?

В.ПЛАТОНОВ: Знаете, в чем дело – есть специальное требование федерального законодательства к референдумам – что там должно быть. Конечно, мы помним прекрасно референдум «да, да, нет, да». Но сейчас законодательство изменилось, и чтобы вопрос был вынесен на референдум, - он имеет силу над законом, то, что будет принято путем референдума является составной частью законодательства. Требования к законодательству очень жесткие, они не должны требовать дополнительного толкования, нормы должны быть понятны, исполнимы. Вот эта инициатива не соответствовала этим нормам.

О.БЫЧКОВА: То есть, референдумы как институты не вписываются в сегодняшнюю законодательную реальность.

В.ПЛАТОНОВ: Ваше смелое предположение не соответствует действительности. Если будет внесен тот референдум и тот текст, который действительно может что-то изменить к лучшему, то я уверен, что этот референдум будет объявлен и проведен. А сейчас мы законами г.Москвы принимаем очень многие важные - да мы все очень важные нормы принимаем для москвичей, которые их защищают, которые организуют жизнь в городе.

О.БЫЧКОВА: 2 марта, вместе с выборами президента, проходили выборы в органы местного самоуправления.

В.ПЛАТОНОВ: В 125 районах города Москвы.

О.БЫЧКОВА: Вы довольны их результатами?

В.ПЛАТОНОВ: Что значит – доволен? У меня к вам вопрос, хотя, наверное, вам не положено задавать вопросы. Выборы прошли.

О.БЫЧКОВА: Большая активность избирателей и кандидатов была проявлена при этом.

В.ПЛАТОНОВ: Активность была. И избирателей и кандидатов. То, что мы в Москве увязали выборы в органы местного самоуправления с выборами президента, мы тем самым гарантировали явку.

О.БЫЧКОВА: Это понятно.

В.ПЛАТОНОВ: Максимальное количество людей пришло, и выразили, за кого они голосуют. Ну, кого избрали, того избрали - как здесь можно оценивать, хорошо, или плохо?

О.БЫЧКОВА: Я могу оценить, как это было у нас - я не голосовала на этих выборах.

В.ПЛАТОНОВ: Имеете полное право.

О.БЫЧКОВА: Да. Но до предпоследнего дня перед выборами, может быть, до последней недели, - не было никаких признаков того, что происходят выборы местного самоуправления в том районе, где я живу. Потом появилась какая-то дна маленькая афишка одного человека из «Единой России». До самого дня выборов никто не видел списков кандидатов, куда их выбирают, что они хотят. Я не стала голосовать, потому что решила, что если никто не заинтересован в том, чтобы я отдала кому-то свой голос, то, собственно, я-то зачем тут? И я знаю, что таких людей очень много.

В.ПЛАТОНОВ: Депутаты в органы местного самоуправления – есть закон г.Москвы, есть определенные рамки, в том числе, финансовые - сколько можно потратить, - и гражданин сам решает, как себя разрекламировать, как себя преподнести. О том, что со стороны городских властей все необходимое было сделано, созданы условия для того, чтобы эти выборы прошли – это было сделано. А дальше уже инициатива со стороны граждан. Информация была - просто, может быть, вы не обращали на это внимания – что пройдут выборы в органы местного самоуправления, - да, конечно, реклама о выборах президента была более крупная и более значимая.

О.БЫЧКОВА: Мягко говоря.

В.ПЛАТОНОВ: Да, но я вам гарантирую, что тот, кто заинтересовался, кому были интересны эти выборы…

О.БЫЧКОВА: Они могли провести изыскания информационные и это сделать.

В.ПЛАТОНОВ: не изыскания. На избирательных участках – если уже человеку совершенно безразлично, кто будет управлять от его имени на уровне местного самоуправления, придя на избирательный участок, о каждом кандидате он мог прочитать и найти полюбившегося.

О.БЫЧКОВА: разумеется. Но кандидат в президенты был заинтересован в том, что о нем узнало бы как можно больше людей. А кандидаты в члены этого местного самоуправления как будто бы даже решил остаться невидимками.

В.ПЛАТОНОВ: Знаете, у нас нет, слава богу, закона г.Москвы нормы, который обязывает каждого кандидата в органы местного самоуправления занести в каждую квартиру не менее трех листовок. Это их право, как они умеют, так они и работают.

О.БЫЧКОВА: Значит, мы имеем такие органы местного самоуправления, а вы говорите про снос памятников. Владимир Платонов. Председатель Мосгордумы был у нас в программе «Ищем выход».

В.ПЛАТОНОВ: Что, это все?

О.БЫЧКОВА: Да.

В.ПЛАТОНОВ: До свидания.

О.БЫЧКОВА: До свидания.