Запрет на курение в общественных местах - Алексей Осин, Евгений Бунтман, Оксана Чиж - Эходром - 2015-03-08
08.03.2015
Запрет на курение в общественных местах - Алексей Осин, Евгений Бунтман, Оксана Чиж - Эходром - 2015-03-08
Скачать
Д. Борисов
―
В Москве 23:09, заканчивается неделя, начинается Эходром. Дмитрий Борисов, Александр Плющев – привет.
А. Плющев
―
Да, привет, добрый вечер.
Д. Борисов
―
Обсудим мы сегодня тему, которая оказалась очень острой в коридорах, в кулуарах «Эха Москвы».
А. Плющев
―
При этом она, как принято говорить в наших некоторых передачах, не в фокусе, ну, новостной повестки, я имею в виду.
Д. Борисов
―
Да. Но и она так немножко у нас, так получается, появится с бухты-барахты, потому что, вроде, мы хотели отметить одну дату, потом одна прошла, вторая не подошла. Но мы решили все равно это обсудить, потому что наболело. Но перед тем, как обсуждать тему запрета на курение в общественных местах, что мы собирались сегодня сделать, мы не можем не поднять другую тему. Ну, будем поднимать ее не мы с Сашей, а делать это за нас будет Леся Рябцева. На хрупкие лесины голосовые связки эта задача легла сегодня.КРАЕМ УХА
Господи, посмотрела я на нас, на девушек и стало так грустно!
Мы несем эти букеты, дрожащими руками прижимаем к сердцу. Выставляем цветы напоказ, как факел. Несем, чтобы всем было видно. Выкладываем в инстаграм/фейсбук/одноклассники, чтобы никто не подумал: «какая бедная несчастная - никто не поздравил».
Нет, нет, смотрите! И я! И мне тоже досталось!
Мы деремся за внимание мужчин и выгрызаем лишний комплимент или комментарий.
Нам мало 364 дня в году, так мы еще и этот, наш день, 8 марта, убиваем на то, чтобы лишний раз себе доказать - я женщина. Я могу хотеть цветов. Могу хотеть ничего не решать. Могу хотеть платье. Могу тупить. Могу быть слабой, но зато с цветами. Зато с новым телефоном. Со сковородой, украшением или еще чем-нибудь. Могу остаться дома и ничего не делать. Не готовить, не работать, просто отдохнуть. Один день.
Мы так увлекаемся, что уже, кажется, сами забываем суть праздника. И входим в 8 марта, как на работу.
А на самом деле, нам просто очень хочется побыть собой в этот день. Но почему-то не все представители сильного пола готовы нам в этом помочь.
И, знаете, выходит как в той шутке: кто поздравляет девушек с 8 марта? Ответ: парни – 5%, родители – 10% и другие девушки – 85%.
И приходится нам быть сильными, влиятельными и все самим. Как, например, тем женщинам, что оказались в нашем очередном рейтинге.
С 8 марта нас. Надеюсь, он у вас удался. Потому что завтра 9 марта все закончится. Именно нам нужно убирать после торжества, мыть посуду и снова становиться сильным полом.
Д. Борисов
―
Устроила какой-то митинг феминизма Леся Рябцева сегодня в Эходроме.
А. Плющев
―
Да. И, главное, что вот про убираться это мне понравилось. Надо будет убираться, туда-сюда…
Д. Борисов
―
Накормленная, обукеченная – все. Всех с праздником. И Оксану Чиж тоже. Привет.
О. Чиж
―
Привет.
Д. Борисов
―
С 8 марта.
О. Чиж
―
Спасибо.
Д. Борисов
―
Ты как? Отмечаешь, принимаешь поздравления?
О. Чиж
―
Ну, я принимаю поздравления, я ничем тяжелым не замахиваюсь. Но как бы особой ценности в этом празднике не вижу.
Д. Борисов
―
А знаешь, как тяжело мужчинам?
О. Чиж
―
Определять, что сейчас будет?
Д. Борисов
―
Определять: примут поздравление или нет. Потому что вот в этом году, не знаю, какая эпидемия, что случилось, кто кого-то там укусил за что, но огромное количество девушек, которые говорят, типа, это, але – 8 марта – это про что?
О. Чиж
―
А как вот с 23 февраля легко принимать поздравления?
Д. Борисов
―
Ну, можно поговорить.
А. Плющев
―
Легко. Вообще, да. Я тоже не отмечаю и ничего, но поздравили – хорошо.
Д. Борисов
―
Ну, да, по крайней мере, если тебе говорят, поздравляют – ну, о’кей, спасибо.
О. Чиж
―
Спасибо, но если не поздравят – все на месте.
А. Плющев
―
Мы 8 марта обсуждаем, к сожалению.
Д. Борисов
―
Евгений Бунтман с нами еще.
Е. Бунтман
―
Привет.
А. Плющев
―
Да, привет. Сейчас, может, даже еще кто-нибудь подойдет. Ждем пару-тройку сотрудников.(смех)
О. Чиж
―
Открытый микрофон.
А. Плющев
―
Да. А что – будка гласности.
О. Чиж
―
Да.
А. Плющев
―
Подходи – скажи.
О. Чиж
―
Книга жалоб.
Д. Борисов
―
Тема у нас такая острая. Как раз 23 февраля, совсем буквально на днях, исполнился год с момента подписания… два года исполнилось с момента подписания закона о запрете курения в общественных местах. Он тогда был подписан, но еще не вступил в силу.
О. Чиж
―
Он поэтапный.
Д. Борисов
―
Частями, поэтапно. Сначала, там, нельзя у школ, потом нельзя в кафе…
А. Плющев
―
… в затяжку…(смех)
Д. Борисов
―
Да. Ну, и вот сейчас мы в ситуации, когда вроде нельзя. При этом все равно можно. Как показывает практика, приходишь куда-нибудь, и не дышится. У нас сегодня странно – мы обычно стараемся приглашать как бы людей с разным мнением, чтобы было с кем поговорить, с кем поспорить, но у нас сегодня оба гостя, оба коллеги…
О. Чиж
―
Критически настроены.
Д. Борисов
―
Нет, не критически. Критически к закону, абсолютно настроены лояльно к этой вреднючей ужасной привычке. Зачем вы курите?
О. Чиж
―
Ну, я не знаю, зачем курят все, но меня-то бесит не запрет на курение, меня бесят две категории этого закона: с одной стороны, полная его необязательность к исполнению, а с другой стороны, его чрезмерность. Потому что, ну, не нужно курить около школ – правильно, не нужно. Не нужно курить на детских площадках – правильно, не нужно. На лестничных клетках не нужно – не нужно, конечно. Но это все регламентируется каким-то здравым смыслом человека. Но в итогах на лестничных площадках курят? Курят. На детских площадках курят? Курят. Но с другой стороны, хорошо…
Е. Бунтман
―
А вот там, где надо бы курить – там не курят.
О. Чиж
―
А там не курят. Да, вот пивной паб, когда сидят полторы сотни мужиков и смотрят футбол. И такие вот, гусеничкой пошли курить вот там где-то вот на крылечке. Это как, нормально или нет?
А. Плющев
―
По-моему, это абсолютно нормально, здорово. Вот Алексей Осин не даст соврать, который по спорт-пабам и спортклубам, в общем, растерял всю молодость фактически. Мне кажется, я не знаю. Мы с ним ни разу, кстати. Не были…
О. Чиж
―
Хорошо, сделайте пабы для курящих и для некурящих тогда. Разделите правильно зоны так, чтобы нормально работали вытяжки, кондиционеры и так далее. Чтобы это никому не мешало. И опять-таки, если мы исходим из того, что мы заботимся о некурящих людях и мы не должны им мешать дымом или чем-то другим, почему можно курить кальян?
А. Плющев
―
Я тоже этого не понимаю.
О. Чиж
―
В тех заведениях, в которых есть кальян, невозможно находиться в принципе даже курящим людям.
А. Плющев
―
Абсолютно, да.
Д. Борисов
―
Но они же теперь не кальяны, они теперь фруктовые коктейли.
О. Чиж
―
Вау! Это все меняет.
Д. Борисов
―
Ароматические смеси. Или, миллион названий разных в разных заведениях. Да, их курят, меня это очень бесит. Я сторонник совершенно запрета. Потому что – ты говоришь про вытяжки? Когда курильщикам отводились лучшие места в заведениях, всегда, да…
О. Чиж
―
Когда это курильщикам отводились лучшие места? О чем вы говорите вообще?
Д. Борисов
―
И маленький загончик такой где-нибудь у туалета…
А. Плющев
―
Без окон, как правило.
Д. Борисов
―
Без окон, без дверей. И, самое главное, что вы с неработающей вытяжкой, которая все равно натаскивает весь дым с курящего зала понтового.
О. Чиж
―
А почему претензии тогда к курильщикам, а не к владельцам заведения? Ну, вот найдите их и отпинайте, почему они не делают нормальные зоны, понимаете?
Е. Бунтман
―
Ну, на самом деле я, так как сегодняшняя программа, она ведь посвящена пропаганде курения, я правильно понимаю?
А. Плющев
―
Да, безусловно.
Е. Бунтман
―
Так вот, что касается вытяжек и так далее. Вытяжки, конечно, не работают, все равно все пахнет дымом, и когда один и тот же зал разделен: вот четные места у нас будут курящие, а нечетные некурящие – это, конечно, все странно. Но я, например, не понимаю, почему нельзя было оставить вот как-то по-человечески? С точки зрения законотворческой понимаю, с человеческой – нет. Почему нельзя было оставить… Я понимаю, почему не надо курить в Икее, в ресторане Икеи, Ikea Food. Я понимаю – куча детей, там, какие-то грудные дети, это все-таки семейное заведение. Почему нельзя курить в Макдональдсе, я тоже понимаю. Почему нельзя курить в каком-нибудь, там, таком ми-ми-ми-кафе типа Conversation.
О. Чиж
―
Кондитерская.
Е. Бунтман
―
Я понимаю. Почему нельзя курить в пабе? Этого я не понимаю. Не надо ходить в мой паб.
А. Осин
―
Потому что нельзя. Вот и все.
А. Плющев
―
Вот это отличная аргументация – Алексей Осин пришел.
А. Осин
―
Нет, а почему это надо аргументировать? Нельзя.
А. Плющев
―
Ну, мне кажется, любую вещь, в общем, можно аргументировать.
А. Осин
―
Я могу объяснить. Дело же не в вас, уважаемые друзья. Вы – люди конченые в этом смысле. Извините, пожалуйста.
А. Плющев
―
В хорошем смысле этого слова.
А. Осин
―
Но дело в том, что это не вопрос, буду ли я дышать лично, некурящий человек, дышать дымом, который, так сказать, вам нужен, да? А дело в том, что вы прячетесь по углам – извините, я прямо открытым текстом, чтобы уже разжечь…
А. Плющев
―
Конечно. Давай, давай.
А. Осин
―
Вы прячетесь по углам, это не для вас все делается. Делается для ваших детей. Потому что если они будут видеть своих родителей, которые где-то там что-то прячутся как школьники, знаешь, там, за школу уходят, там где-то смолят что-то цигарку и так далее, у них не будет флера, что это круто. Они, может быть, не примут решения начинать курить. И, насколько я понимаю, как показывает статистика, уже за один год какие-то успехи достигнуты.
Е. Бунтман
―
Курение – круто или не круто, это миф, который... пропагандистский миф.
А. Осин
―
Ну, хорошо, у них не будет это на глазах.
Е. Бунтман
―
У них будет это дома на глазах.
А. Плющев
―
Да, по пабам ходят, конечно, в основном с детьми, я понимаю.
А. Осин
―
Это, к сожалению, твое дело. Если ты можешь своего ребенка колоть наркотиками, там, не знаю, поить водкой и курить рядом с ним табак. Это ничего – но тебя могут лишить родительских прав, только и всего – больше ничего. А так, в принципе, твое дело.
Е. Бунтман
―
Разжег, разжег, да.
А. Плющев
―
Мне тоже интересно, а либеральная аудитория «Эха Москвы» встанет в защиту курения и против Осина, или нет? Это тоже интересно.
А. Осин
―
Так что, мне кажется, что это не для нас, это вообще не история про нас. Это история про то, кто будет жить. Я думаю, что вы хотите тоже, чтобы те, которые поколение после нас, чтобы они не курили.
О. Чиж
―
А я, честно говоря, хотела бы, чтобы у них было критическое мышление, они могли бы головой дойти, стоит или не стоит, а не воспитывались на ощущении того, что папе, маме запрещали, поэтому и мне не надо. Если я не могу объяснить ребенку, почему не нужно курить, тогда, по-моему, не имеет смысла вообще со мной особенно разбираться.
А. Осин
―
А разве не нужно объяснять, что не нужно курить?
Е. Бунтман
―
Ну, пока курение легально – наверно, нужно, да.
А. Осин
―
Нет, это не нужно объяснять, это понятно…
Д. Борисов
―
Это вредно – рисуют вам на ваших пачках, которые вы покупаете, страшные картинки, надписи…
А. Плющев
―
Легкие.
А. Осин
―
Просто на какие-то темы не нужны разговоры: ну, вы курите – ничего не сделаешь. Ну, просто, это не тема для обсуждения. Это плохо, это вредно.
А. Плющев
―
Ну, тебе пишут тут: «Создайте себе кафе для некурящих и радуйтесь. В чем проблема?» - пишет Павел.
А. Осин
―
Еще раз: это дело не для отдельных, речь идет не об отдельных группах населения, одни из которых курят, а другие нет. Это речь идет о будущем поколении.
Е. Бунтман
―
Я не понимаю, как связано будущее поколение с не курением, например, в пабе, куда – ну, есть пабы в Москве, были, во всяком случае, пабы, куда детей просто вообще не пускали.
А. Плющев
―
О, слушайте, если с непусканием детей – это вообще отдельная история.
О. Чиж
―
Вообще, собственно говоря, каким образом человек младше 18-ти лет может попасть в бар и в паб? Вот такой вопрос.
Е. Бунтман
―
Может попасть.
А. Плющев
―
Попасть-то может. Другое дело, что ему там не должны наливать.
О. Чиж
―
Его там не должно быть вообще-то.
Д. Борисов
―
Какая задача у людей, которые идут в паб или в бар, да? Им хочется хорошо провести время. Ну, они хотят не накуриться, а другое.
Е. Бунтман
―
Да, да. Пиво, там, футбол.
О. Чиж
―
Выбегать на минус 20, скажем так, да?
Д. Борисов
―
Нет. Если человек хочет делать все это, но не хочет дышать дымом, что делать?
О. Чиж
―
Паб для курящих, паб для некурящих.
Д. Борисов
―
И сколько будет людей в пабе для некурящих?
О. Чиж
―
А какие это проблемы для остальных, сколько там будет человек? Ну, вот, многие люди не курят.
А. Осин
―
Ребята, вот каким образом? Вот есть только один аргумент: у них есть свои права. Они могут травиться, чем хотят. Пить метиловый спирт…
О. Чиж
―
… один аргумент: это надо, потому что надо.
А. Осин
―
Нет, почему? Я же говорю: это все для будущих поколений. Если этого не будет на наших глазах вообще: ни в отдельно стоящих пабах, ни в отдельно лежащих пабах, ни в отдельных зонах ресторанов…
О. Чиж
―
Нет, подожди. Тогда можно довести все абсолютно по этой логике до логического завершения: пить кофе вредно? Вредно. Давайте запретим кофе.
А. Осин
―
Нет, не вредно. 20 чашек подряд – вредно.
Д. Борисов
―
Кофе вредно только тебе, даже если…
А. Плющев
―
Дело даже не во вреде.
О. Чиж
―
Но мы же говорим о заботе о следующем поколении.
А. Плющев
―
Ты ощущаешь, когда люди вокруг пьют кофе? Ты практически этого не ощущаешь. Ну, запах, там, я не знаю.
О. Чиж
―
Поэтому я и говорю о раздельном – пожалуйста.
А. Осин
―
Подождите.(смех)
Д. Борисов
―
Даже если мы допускаем…
О. Чиж
―
Хорошо. Сахар – вредная вещь? Вредная. Холестерин – вредна вещь? Сливочное масло давайте запретим.
А. Осин
―
Сахар вреден в неких объемах. И холестерин, и масло, и так далее. А в каких-то даже змеиный яд, в каких-то дозах он полезен, а не вреден.
Е. Бунтман
―
Есть достаточно такая вредная вещь – водка, и окружающим это тоже причиняет вред. Окружающие чувствуют, когда кто-то пьет водку.
О. Чиж
―
Иногда даже физически чувствуют.
А. Осин
―
Вы хотите наступить, так сказать, на мои…
Е. Бунтман
―
… идеалы…(смех)
А. Осин
―
Согласен, да. Я согласен.
О. Чиж
―
То есть, водку тоже запретить?
А. Осин
―
Ну, я не знаю. Но если такое решение будет принято, то, может быть, и да.
О. Чиж
―
Слушайте, можно составить длинный список: запретить энергетики, водку, пиво, кофе, сахар…
Д. Борисов
―
… тебе никто не мешает курить дома на балконе, там, главное, чтобы не в подъезде, и не в школе, и не в кафе, прости.
А. Плющев
―
Ну, это просто разделение как бы курильщиков и не курильщиков, разделение на зоны…
А. Осин
―
Тут, получается, зон курения нет.
А. Плющев
―
Внутри заведения, конечно…
А. Осин
―
В большинстве мест курильщики испытывают огромные проблемы.
А. Плющев
―
Это правда. Подождите, секунду. Но курильщики в большинстве своем могут провести, там, час-два без сигарет. Я очень много летаю на самолетах, и вижу, как они там совершенно спокойно проводят по 9 часов.
О. Чиж
―
Ну, насчет «спокойно» - тут можно поспорить, конечно.
А. Плющев
―
Ну, некоторые мучаются, безусловно – 9 часов это очень много. И так далее. Сколько ты проводишь в баре, в пабе и так далее? Ну, 3 часа максимум, да? Нет, я понимаю, можно и до утра засидеться.
Е. Бунтман
―
Журналисты воздерживаются, да.(смех)
А. Плющев
―
Один-два раза выйти покурить – это что, так трудно? Это что, я не знаю…
Е. Бунтман
―
Если я сижу один – у меня есть…
А. Плющев
―
У вас есть трубка мира, совместный ритуал раскуривания? Ты о чем?
Е. Бунтман
―
Нет, у меня есть привычка: я иногда днем работаю в пабе, или читаю в пабе. Ну, потому что мне нравится там, потому что вот в свой паб я хожу с тех пор, как он открылся, с первого дня. И мне там удобно сидеть, хорошо сидеть. Ну, я же не могу оставить вещи, я должен брать с собой рюкзак свой, где документы, все деньги лежат. Это неудобно, на улицу выходить.
А. Осин
―
Курить должно быть неудобно, Женя.
Е. Бунтман
―
Почему?
А. Осин
―
Потому что. Чтобы никто не захотел курить, а кто-то, может, и бросил. Вот и все. Никто не задается целью сделать тебе удобно вот в этом отношении. В любом другом – да.
О. Чиж
―
Хотелось бы, чтобы просто оставили в покое.
Е. Бунтман
―
Вот ты захочешь, Леша, ты захочешь посидеть с друзьями, не знаю, там, с бывшими однокурсниками, захочешь посидеть, справить чей-нибудь день рождения. А тебе говорят – нет. Леша, вот пить ты будешь – ты же, как человек некурящий, я тебя по больному бью, да?
А. Осин
―
Да.
Е. Бунтман
―
Пить ты будешь только на улице. Вот ради бога – сиди, разговаривай с ними, но вот, там, пиво ты пойдешь пить при минус 30 вот туда на улицу.
А. Осин
―
Подчинюсь, что же делать? Дома буду пить. Значит, люди потеряют свои деньги, ресторан. Буду, значит, праздновать у себя дома, буду там пить пиво, буду там пить это самое.
Е. Бунтман
―
Смиренно.
А. Осин
―
Нет, а что делать? Нет, ну, а тогда, я даже не то, что я это оправдываю, или говорю, я просто вам рассказываю, на мой взгляд, какая мотивация, и зачем это сделано, вот и все. Да, на ваши интересы в каком-то плане наплевали, с мыслью, поможет это или нет, мы узнаем через 10 лет и так далее.
Д. Борисов
―
Но по ощущению…
А. Осин
―
Я могу сказать, личное ощущение, то есть, если раньше я вообще лояльно к дыму относился, то у меня, например, сосед курит то ли этажом выше, то ли ниже, и теперь его прогоняют, видимо, из квартиры на балкон, и вот когда он выходит курить, я этажом ниже, если у меня чуть-чуть открыто окно, я это чувствую.
А. Плющев
―
У меня та же история. Я вот все жду, когда на балконах запретят курить.
А. Осин
―
То есть, я стал чувствительнее, значит, я стал меньше дышать этой фиговиной, а стал к этому чувствительней.
Е. Бунтман
―
Люди стали нетерпимее.
А. Плющев
―
Это правда. Но…
А. Осин
―
Извини.
А. Плющев
―
Давай.
А. Осин
―
Здесь вот я, например, лично себя никак не ограничиваю, понимаешь? Я просто тебе рассказываю о том, какова мотивация.
Е. Бунтман
―
Я понимаю, какая мотивация. Иногда эти ограничения я приветствую, некоторые ограничения. То есть, для меня очевидно, что курить на лестничной клетке – это свинство, потому что, когда твой дым заходит к людям, откуда они не могут сбежать просто, в их квартиру, у них нет выбора. Я их лишаю этого выбора. Правильно?
А. Плющев
―
Другое дело – кабак, откуда ты можешь сбежать спокойно.
Е. Бунтман
―
Нет, можно пойти в другой кабак, если есть курительный кабак и некурительный кабак.
О. Чиж
―
Это же вопрос исключительно договора и согласия на самом деле.
Е. Бунтман
―
Если женщине беременной некуда деться с остановки автобусной, и все вокруг курят – ну, нехорошо там курить, это правда. Ну, куда она там пойдет, прятаться куда-то? Это правда. А вот в кабаке, в прокуренном пабе футбольном, наверное, беременной женщине на большом сроке нечего делать.
А. Плющев
―
Да, может быть. Но, кстати, мне кажется, нелепо приводить зарубежный опыт, но мне кажется, у нас еще либеральненько, на самом-то деле. Потому что, да, ну, если ты помнишь, как начинается сериал «Шерлок», где он там пластыри отлепляет и говорит, что покурить нынче в Лондоне – это, в общем, отдельный experience. И это правдиво на самом деле. В Америке еще хуже с этим, там 3 метра от здания, 5 метров от здания – сколько там…
Е. Бунтман
―
В континентальной Европе, там, не берем Великобританию, потому что я не знаю просто…
А. Плющев
―
В Великобритании вообще нигде нельзя.
Е. Бунтман
―
В континентальной Европе да, там нельзя. Но, во-первых, а) – там другой климат, во-вторых, никто…
А. Плющев
―
А что, климат заставляет курить что ли? Согреваются?
Е. Бунтман
―
Климат позволяет сидеть на террасе. А у нас тут, знаешь, в Красноярске не очень посидишь, наверное, где-нибудь на террасе.
А. Плющев
―
А у нас на террасе-то можно, кстати?
Е. Бунтман
―
У нас и на террасах нельзя, но это отдельный идиотизм, который…
А. Плющев
―
Но это идиотизм, я считаю.
Е. Бунтман
―
Идиотизм.
А. Плющев
―
Так.
А. Осин
―
Ну, хорошо, а если я хочу на террасе посидеть тоже в жаркий день?
А. Плющев
―
Ну, там-то воздух, она же продувается. Ты же не почувствуешь ничего.
А. Осин
―
Да ладно.
О. Чиж
―
То есть вот на улице же просто можно курить. Да?
А. Осин
―
… я прохожу мимо человека и все.
Е. Бунтман
―
… мне стали делать замечания, что, дескать, я на них дымом дышу.
А. Плющев
―
Типичная американская история. Типичная абсолютно. Когда идет человек, курит, ему все шикают, фыркают.
Д. Борисов
―
И практически никто не курит вокруг.
А. Плющев
―
А это о чем говорит Осин – вас травят, конечно.
А. Осин
―
Извините, вы в гетто, вы изгои и все. Все вот это сделано, чтобы люди понимали, что те, кто курит – они изгои. Они бегают на улицу в 30-градусный мороз покурить, они сидят где-то на террасе, они где-то на улице и так далее.
О. Чиж
―
Нет, Леша, мы идеологию поняли. Нам просто она не нравится.
Е. Бунтман
―
Да-да.
Д. Борисов
―
А бросить не пробовали?
А. Осин
―
Они не хотят. Ну, зачем? Я же женину философию знаю: ему нравится это все.
Д. Борисов
―
Не получается?
О. Чиж
―
Не хочется.
А. Осин
―
Кстати, насчет алкогольных напитков. Я, например, принимаю полностью те ограничения, может, они не такие зверские, как с курением, вот не продают после чего-то там… Ну вот, например, я иду на тренировку, мне вот надо, она поздно, предположим, вот как сегодня, я себе загодя купил, дома выпью нормально. Не на виду ни у кого, у себя дома. У меня хорошая кружечка, сяду, налью пивка…
Д. Борисов
―
Оля вмешивается в наш разговор: «Пить не вредно, вредно напиваться. А курить вредно и противно для окружающих. Каждый теряет».
А. Осин
―
Ну, и это тоже, да.
Д. Борисов
―
Давайте разделим наших слушателей, посмотрим, кого больше, тех, кто за запрет на курение в общественных местах…
А. Плющев
―
Вот сейчас, спустя вот эти 2 года.
Д. Борисов
―
Реально не 2, конечно.
А. Плющев
―
Ну, да.
Д. Борисов
―
Год и почти год. Если говорить о кафе. Ну, вот, спустя некоторое время после того, как эти запреты все были введены. Вы запреты на курение в общественных местах в таком виде, в каком они сейчас у нас действуют, поддерживаете – тогда ваш московский номер телефона 660-06-64, или не поддерживаете – 660-06-65.
А. Плющев
―
Еще раз. Если поддерживаете те меры по ограничению, если это можно назвать ограничением, конечно – по ограничению курения, то 660-06-64, если нет – то 660-06-65. И вообще интересно. Пока мало голосов…
Д. Борисов
―
Туда-сюда, туда-сюда.
А. Плющев
―
И не знаешь, куда повернется.
О. Чиж
―
Кто-то тушит – поджигает, тушит – поджигает в этот момент.(смех)
А. Осин
―
Нет, это у людей ломка просто. Я выступил на этой стороне.
А. Плющев
―
Да, и, понимаешь, неизвестно что, поддержать… тут большой компромисс, да, большой выбор.
Е. Бунтман
―
За свободу или за гетто?
А. Плющев
―
Да.
А. Осин
―
А вот не надо так переворачивать, Евгений, зачем, не надо.
А. Плющев
―
Ты за Осина или за курение?(смех)
А. Плющев
―
Вот какая альтернатива. И выбирай вот, поди, знаешь, из двух «добр», так сказать, лучшее.
Д. Борисов
―
Если вы за запрет – 660-06-64, если вы против запрета на курение в общественных местах – 660-06-65.Как быть с электричками, по вашей логике? Нужно что, отдельные вагоны для курящих и некурящих?
О. Чиж
―
Нет.
Е. Бунтман
―
В электричках пригородных?
Д. Борисов
―
Ну, или, там…
О. Чиж
―
Вот в электричках-то как раз можно потерпеть.
Е. Бунтман
―
Абсолютно. Сколько бы ни было…
О. Чиж
―
Максимум – 2 часа.
Д. Борисов
―
Потерпеть – в смысле, не курить?
О. Чиж
―
Конечно.
Е. Бунтман
―
Абсолютно. Это очень раздражает, правда. Это опять же наступление на личную свободу. Потому что людям из электрички тоже некуда деться. И у них нет выбора.
О. Чиж
―
Электричка и так без этого пахнет средненько, да, будем считать.
А. Плющев
―
Не благоухает, это правда.
А. Осин
―
Но по вашей логике сделать два последних вагона курящими…
А. Плющев
―
И так, только дым, за ним дым тянется. Прекрасно. Нет, ну, хорошо…
Д. Борисов
―
У нас такое оживление тут на смс, я думаю, что мы, может, даже телефон поднимем сегодня в качестве исключения.
А. Плющев
―
А почему исключения? Может, в качестве приятного эксперимента?
О. Чиж
―
Опасного прецедента.(смех)
Д. Борисов
―
Мнения разделились, но у нас есть 2 минуты на паузу. Мы будем считать ваши голоса, а вы продолжайте голосовать. А потом мы вернемся в Эходром.РЕКЛАМА
Д. Борисов
―
«Эхо Москвы», прямой эфир, 23:35, Эходром, Дмитрий Борисов, Александр Плющев, Оксана Чиж, Евгений Бунтман, Алексей Осин – в такой компании мы обсуждаем, что делать с курильщиками.
А. Плющев
―
Да, даже нет. Даже, скажем так: как повлияло то, что уже сделали. Я остановлю голосование, с твоего позволения?
Д. Борисов
―
Только сказал – он уже нажал на кнопку. Ну, конечно.
А. Плющев
―
Вежливо, да, просто. Значит, у нас 61% сторонников Осина.
О. Чиж
―
Ретрограды.
А. Плющев
―
И 39%...
Д. Борисов
―
Наоборот! Почему ретрограды? Наоборот, прогрессивные люди.
О. Чиж
―
Допетровские ретрограды.
А. Плющев
―
Мы спрашивали о том…
А. Осин
―
Я картошку люблю.
А. Плющев
―
Дай мне сказать. Мы спрашивали о том, поддерживаете ли вы те меры, которые были приняты по ограничению курения. Вот, 61% за, 39% против. Ну, надо сказать, что много - личность Осина тут сыграла или нет - за курильщиков…
Д. Борисов
―
Вот сейчас не пытайтесь позвонить, мы сейчас заново запустим голосование, и потом подведем итог. Вы курите? 660-06-64 – если да, 660-06-65 – если нет.
А. Плющев
―
Итак, если вы курите – 660-06-64, если нет – 660-06-65.
Д. Борисов
―
Даже сравнить просто интересно. Это такие у нас, столько курильщиков у нас, вот сколько…
Е. Бунтман
―
А вдруг все новые сейчас люди позвонят?
А. Плющев
―
Владимир Игошин пишет: «Я не курю абсолютно, но против непродуманных запретов и без альтернативы». Значит, вот это, мне кажется, касается, например, аэропортов. У нас запретили курить в аэропортах совсем.
Е. Бунтман
―
Там какие-то газенвагены, какие-то…
Д. Борисов
―
Раньше были, в том-то и дело. Нету.
А. Плющев
―
Они были отличные.
Е. Бунтман
―
Они были замечательные.
О. Чиж
―
Были лучше, чем многие муниципальные здания в центре Москвы, оборудованы.(смех)
А. Осин
―
Поэтому и запретили.
О. Чиж
―
В аду есть отдельный теперь круг для людей, которые в аэропортах просто поудаляли это все. Потому что, ну, ладно, хорошо, там кто-то улетает, кто-то прилетает. А люди, которые на пересадку…
Е. Бунтман
―
… самолет до 9-ти часов задержали.
О. Чиж
―
А задержки…
А. Плющев
―
Ну, представь: ты летишь куда-то далеко. Даже пускай 3 часа. Едешь сначала в экспрессе, да? Потом, я не знаю, есть между экспрессом?..
Е. Бунтман
―
Нету.
А. Плющев
―
Нигде нельзя. Уже на территории нельзя курить. Ты вышел, прошел.
Е. Бунтман
―
На вокзале Белорусском еще нельзя.
А. Плющев
―
То есть, ты где-то до Белорусского вокзала должен был покурить. Прошел, потом ты там в аэропорту, нигде нельзя. Еще твой рейс, не дай бог отложили. Хорошо, не отложили…
Е. Бунтман
―
Если не отложили, то нет проблем.
Д. Борисов
―
Пошел через рукав, в котором нельзя…
А. Осин
―
Зачем, ну, выйди из экспресса на улицу и покури.
Е. Бунтман
―
Нельзя.
А. Осин
―
Почему?
А. Плющев
―
На станциях сейчас нельзя курить.
О. Чиж
―
В каком месте выйти из экспресса?
Е. Бунтман
―
Экспресс сразу приезжает к тебе в терминал. И все.
А. Плющев
―
И все. В терминале нельзя курить.
Е. Бунтман
―
Не выйдешь – все. Только через, там, два терминала тебе надо выходить на улицу через все контроли, это занимает примерно…
А. Плющев
―
А ты про Шереметьево?
Е. Бунтман
―
Да-да.
А. Плющев
―
В Домодедово, может быть, можно еще.
Д. Борисов
―
Ну, да, и можно между терминалами погулять.
О. Чиж
―
Здорово. Идешь себе такой с чемоданами, гуляешь между терминалами. Минус 20, дует ветер, собаки лают.
Д. Борисов
―
Не кури.
О. Чиж
―
Да.
Д. Борисов
―
Не порть здоровье.
А. Осин
―
Мы о тебе заботимся.
Е. Бунтман
―
Прошел паспортный контроль.
О. Чиж
―
Заботливые вы ребята.
Е. Бунтман
―
И все, и ты никуда уже не выйдешь.
Д. Борисов
―
После паспортного - да.
Е. Бунтман
―
И у тебя после этого, как у нас любят авиакомпании, говорят: все, извините, вот ваш рейс, там, через 3, 4, 5 часов.
А. Плющев
―
Нате вам купон на питание – и все. В лучшем случае.
Е. Бунтман
―
И уже нигде не покуришь.
Д. Борисов
―
Есть важная сторона в этой теме, история с аллергиками. Потому что есть люди, которым просто не нравится, которым теоретически это мешает, теоретически портится их потенциально здоровье в будущем когда-то, но большинство людей, вдыхая дым, даже когда они пассивные курильщики, они в общем не чувствуют опасности такой. Ну, вдохнули, ну, может, им неприятно. Я страдал от аллергии на дым табачный и я знаю, что это такое.
А. Плющев
―
Сейчас тебе предложат сделать пабы для аллергиков.(неразб.)
Д. Борисов
―
Конкретно лошадь – смешно, только зрители Сетевизора понимают о чем, просто у Леши сейчас один глаз очень красный. Мы спросили: что случилось на тренировке? Он сказал, что прошел мимо лошади. Аллергия на лошадей. Да. Но неужели так близко прошел мимо лошади, что у тебя…
А. Осин
―
Не знаю…
О. Чиж
―
Я хотела пошутить, что Леша еще в цветах одной цветной революции, может быть аллергия на… ну, ладно…
Д. Борисов
―
Ну вот. Представляете, как это, кстати, аллергия эта появляется в любом месте, не обязательно в кафе. Можно и на улице: кто-то дунул что-нибудь, выдохнул, и ты поймал и все, и потом задыхаешься полчаса.
Е. Бунтман
―
У меня аллергия на какой-то из Шанелей. Я не вычислил, на какой. Вот страшная совершенно аллергия. У меня слезы, как у клоуна льются вот так вот из глаз, и чихать я начинаю. Ну, сейчас, видимо, как-то духи вышли из моды, я почти не встречаю.
А. Осин
―
… не сложилась личная жизнь…
Е. Бунтман
―
Вот мне что с этим делать? Терпеть и плакать. Ну, как?
А. Плющев
―
А смотри, как голосование сложилось.
Е. Бунтман
―
Были очень модные духи.
А. Плющев
―
Примерно такое же время проголосовали. Примерно столько же проголосовали. 40 на 60, то же самое.
Д. Борисов
―
Да, вот наш эксперимент подтвержден. Курильщики против запрета на курение.
А. Плющев
―
Да. А ты думал, кто?
Д. Борисов
―
1% курильщиков перешли на светлую сторону. Из-за запрета.
А. Плющев
―
… в погрешности, все нормально. «Курение должно быть запрещено везде, где могут быть некурящие» - пишет Ирина. То есть, видимо, везде, потому что они везде.
О. Чиж
―
Хорошо. А можно оставить какое-то место, где не будет некурящих.
Д. Борисов
―
Я согласен с вами по поводу аэропортов. Готов вас реально поддержать, потому что правда, не только в Шереметьево, не только, я видел во Внуково прекрасные…
А. Плющев
―
Ольга пишет: «В аэропортах бывшие комнаты для курения переделали в игровые для детей». Смешно.(смех)
О. Чиж
―
По-моему, они закрытые вообще там стоят, не так давно я видела.
А. Плющев
―
Не знаю.
Д. Борисов
―
Я видел в каком-то аэропорту, не буду сейчас вспоминать, в каком, осенью, обратил внимание, что не работает комната, но там все есть для нее, чтобы она вдруг заработала.
О. Чиж
―
Это памятник.
А. Плющев
―
Тут Осина поймали на противоречии, потому что он все про детей тут заботился, да? Он говорил, что дома выпьет, там, туда-сюда. Это опять пример детям, - пишет она.
Д. Борисов
―
Дети спят в другой комнате.
А. Плющев
―
Конечно. Ребенка уложил, комнату закрыл на ключ.
О. Чиж
―
Фонарик дал.
А. Плющев: И
―
ну, из горла.
Е. Бунтман
―
Наоборот, люди уходят в пабы от детей, чтобы при детях не курить и не пить.
Д. Борисов
―
Прислушались к Осину сегодня, думать в этом вопросе нужно на пару-тройку шагов вперед.
Е. Бунтман
―
Хотя бы один раз.
А. Плющев
―
Мне кажется, на самом деле, при всем уважении к нашим курильщикам и, так сказать, сочувствуя их бедам, мне кажется, что отстаивается-то право курить там, где тебе удобно. Ну, вот, это пабы, это все, чтобы не отрываться от телевизора, чтобы не вставать, не выходить на улицу, чтобы не отрываться от кофе.
О. Чиж
―
Да.
А. Плющев
―
У меня масса друзей, вот любят сигареты и кофе. Это прямо вот обязательно.
Е. Бунтман
―
Нет, ну, почему удобно? Когда в моем любимом пабе можно было курить, и там были дни серьезных футбольных матчей, там вообще невозможно было находиться
А. Плющев
―
Да.
Е. Бунтман
―
Но я был готов… общая атмосфера. Теперь там нельзя курить, туда никто не ходит толком, кроме меня. А потом, ты так говоришь, как будто это плохо. Извини, это право на досуг. Все взрослые люди. Да, неправильно заражать этим других людей. Но так о том и идет речь, тогда разделите, дайте возможность одним и дайте возможность другим. Тем, кто принимает на себя этот риск.
Д. Борисов
―
Люди – слабовольные существа, Оксана. Если у тебя будет выбор пойти…
О. Чиж
―
Ну, тогда нужно возвращать пояса верности, запрещать алкоголь в стране. Понимаешь?
Д. Борисов
―
Пояс верности – крутая штука.
А. Плющев
―
Сейчас Осин поддержит тебя, кстати, я думаю, во многом.(смех)
О. Чиж
―
Потому что все слабовольные.
А. Осин
―
И для женщин, и для мужчин.
А. Плющев
―
Так мы его перекуем в либералы потихоньку.
Д. Борисов
―
Ты сходи в какой-нибудь средневековый замок, там бывают выставки такие…
А. Плющев
―
Слушайте, на самом деле я бы, конечно, ну, поскольку меня-то эта проблема, как некурящего, наверное, не очень волнует, и уж извините, и я по этому поводу только рад тому, что произошло. Но, возможно, это можно регулировать налогами. Ну, например, для тех заведений, в которых допускают курение, ввести повышенный, возможно, даже близкий к запретительному, налог. О’кей, хотите курить – у вас там цены будут в три раза дороже.
Е. Бунтман
―
Легко.
А. Плющев
―
Естественно. А потом, хороший рыночный курс.
Д. Борисов
―
Произойдет классическая московская фигня, когда…
А. Плющев
―
… все станут…
Д. Борисов
―
Ты что, купил этот галстук за, там, 100 долларов, а можно было за 2 тысячи. То же самое произойдет. Да.
О. Чиж
―
О, от тебя пахнет никотином? Ты хорошо зарабатываешь!
А. Плющев
―
Да-да-да.
Д. Борисов
―
Повел девушку в курящий бар.(смех)
Е. Бунтман
―
Мы обсуждали, почему люди стали бросать из-за запретительных возможных мер, потому что мы понимаем, что они комплексные, то есть, такие, ковровые, скажем, бомбардировки по курильщикам, и люди в основном говорили, что они бросают курить не потому, что, там, где-то запретили, а потому что сигареты дороже стали. И это я абсолютно приветствую. Будут они дороже – о’кей, те, кто баловался, а не курил, те бросят курить, конечно. А настоящие любители…
О. Чиж
―
Откажутся от излишков и оставят себе ровно столько, сколько нужно.
Е. Бунтман
―
Да. Нет, сынок, это ты меньше будешь есть.
А. Плющев
―
Семен нам написал: «Мне 76 лет, я курю 59 лет, и все врачи говорят, что стресс для меня опаснее, чем табак. Как мне теперь жить?» А что произошло, вот, собственно, да, может быть, у него отобрали сигареты, или что?
Е. Бунтман
―
Ну, они стали дороже. Многие пожилые люди у нас в эфире жаловались, что сигареты стали дороже, и поэтому просто не по карману. Тоже звонила дама, с таким, причем, звонким голосом, представилась…
А. Плющев
―
Со звонким некурящим голосом.
Е. Бунтман
―
Нет, со звонким, но при этом… потом я услышал некоторую хрипотцу, но, короче, даме за 70, 40 из них она курила. Перестала курить, потому что дорого.
А. Плющев
―
Да, хорошо. Значит, по существу: «Принятый закон о курении – полная глупость, это доказано людьми. Все везде курят. Статистика обрушенных курить нужна только тем, кто потратил борьбу на бабло…
Е. Бунтман
―
Бабло на борьбу.
О. Чиж
―
Борьбу на бабло.(смех)
Е. Бунтман
―
Борьба бабла с баблом.
А. Плющев
―
Хорошо сегодня получилось-то. «… потратил бабло на борьбу с курением». Вот.
А. Осин
―
Я люблю очень, вот есть определенный сорт людей, которые говорят: это все фигня, мне так кажется. Вот конструкция ровно такая. С чего вы взяли, вот, уважаемый, вот кто это написал?..
О. Чиж
―
Я тебе объясню, с чего взяли. Ты знаешь много случаев, когда штрафовали за курение на детских площадках, на лестничных площадках, у детских садов?
Д. Борисов
―
Ну, слушай, речь же идет все-таки о том, что должна быть какая-то атмосфера…
А. Осин
―
Неприятия, да.
Д. Борисов
―
… неприятия и добровольного отказа в итоге от…
О. Чиж
―
… на скамейке бухают пиво и курят там. Вот, да, к этому должно быть неприятие. Потому что это не по-человечески, это ненормально. Вместо этого они бегают и закрывают там все веранды. Ну, и что хорошего?
Д. Борисов
―
Но это, одно другое же не должно исключать просто, понимаешь? Нельзя говорить: если делают одно, надо это прекратить и делать другое.
А. Плющев
―
Тут все понятно. Я понимаю, где зарыта собака…
Е. Бунтман
―
Как раз исключает другое, потому что занимаются всякой ерундой, а нормальные вещи, которые в том числе…
А. Плющев
―
С любого заведения можно взять деньги – понятно. С площадки не возьмешь. С кого ты там деньги возьмешь? Ни с кого.
А. Осин
―
Ребята, вы сами себе противоречите. Только что, по-моему, ты, Женя, говорил, что ты идешь от метро, или ты, Оксана, я иду от метро, и на меня все шикают. Значит, неужели ты думаешь, что на тех, кто бухает пиво и курит…
О. Чиж
―
Потому что, я наблюдаю – не особо шикают…
Д. Борисов
―
Шикни сама. Наблюдаешь – шикни.
А. Осин
―
Значит, шикают. Я не думаю, что интеллигентный вид и прекрасное сходство с Джонни Деппом как-то вызывает шикнуть…
Е. Бунтман
―
Именно оно и вызывает, конечно.
А. Осин
―
Но я думаю, что это общее, то есть, вот мы не можем сейчас с вами говорить, штрафуют – не штрафуют, гоняют – не гоняют, и так далее.
Е. Бунтман
―
Нет-нет-нет, когда шикают на улице, когда я иду, курю, не нарушая закон – это вот как с оскорблением чувств верующих, примерно так же. Потому что очень нежные все стали, и у них, то чувства верующих оскорбляют, то…
А. Осин
―
Ну, как его забирает-то, а?
Е. Бунтман
―
Нет, меня не забирает, это забирает как раз остальных, которые считают, что они вправе на меня шикать на улице, или что их чувства верующих кого-то, собственно, волнуют.
А. Осин
―
… тебе наплевать на их чувства верующих.
Е. Бунтман
―
Абсолютно.
А. Осин
―
Ну, и ладно. Но вопрос вот в чем: создалась атмосфера, и ты это подтвердил, что курить плохо.
Е. Бунтман
―
Раскола, антагонизма создалась атмосфера, ненависти всеобщей, понимаешь?
А. Осин
―
Ну, почему ненависти?
Е. Бунтман
―
Потому.
А. Осин
―
Это неприлично, курить теперь.
Е. Бунтман
―
Это неприлично, разговаривать с незнакомым человеком, когда он к тебе не обращается. Вот это неприлично. Причем, он не нарушает закон, это человек…
А. Осин
―
Причем тут закон? Если он выйдет без штанов, он тоже не нарушает закон.
Е. Бунтман
―
Почему? Он нарушает закон. Нет, ты не знаешь законов просто. Это печально.
А. Осин
―
Тогда объясни мне.
О. Чиж
―
Общественный порядок…
Д. Борисов
―
Административное правонарушение.
Е. Бунтман
―
Административное правонарушение, это мелкое хулиганство.
А. Осин
―
Почему?
О. Чиж
―
Я тебе больше скажу: даже были такие протоколы, они вот на новостях…
А. Осин
―
А где это правило располагается…
Е. Бунтман
―
Это другой вопрос.
Д. Борисов
―
Ты знаешь, чем отличается эротика от порно? Ты знаешь, есть грань, которая это делает. В кинематографе, когда получают прокатное удостоверение, там вот все проверяют. Оно… или нет. Виталий предлагает: в каждую сотую пачку надо класть одну взрывающуюся сигарету.
Е. Бунтман
―
Вот я как раз и говорю про это.
Д. Борисов
―
У нас такие толерантные слушатели.
А. Осин
―
Я думаю, стоматологи проталкивают это предложение.(смех)
Д. Борисов
―
А, то есть, она будет взрываться, но не сильно.
А. Плющев
―
Вот мне кажется, мы еще не разработали одну из тем, насчет опыта зарубежных стран. Вы же часто ездите. Ну, более-менее, там, часто – не часто, я не знаю, может, кто-то почаще, кто-то пореже, но бываете за рубежом-то, окромя Египта. И что, у нас, мне кажется, разве не либеральнее, чем там-то?
Е. Бунтман
―
Нет, нет.
А. Плющев
―
Ты имеешь в виду веранды только?
Е. Бунтман
―
Я имею в виду веранды, да. Я имею в виду разумность этого всего, потому что всегда есть выбор, всегда есть что-то разумное. Например, у нас запрещено курить в скольких-то там метрах от метро. Где вот эта линия? Вот начертите красненькую линию, за которую нельзя заходить с сигаретой, а то у нас менты, когда только был введен этот закон, стали всех подряд штрафовать. Ну, они потом перестали…
А. Осин
―
Там еще и штрафуют? Вот это мы узнали.
О. Чиж: Я
―
то их больше курящими около входа в метро вижу…
А. Плющев
―
Да, вот здесь смска была о том, что все выходят из метро и начинают смолить, и создают целую дымовую завесу.
Е. Бунтман
―
Нет, я прохожу какое-то настроение… какое-то расстояние…
А. Плющев
―
Какое-то настроение создается хорошее…
Е. Бунтман
―
Нет, я все-таки про сигареты, да. Когда я прохожу некоторое расстояние, я не знаю, сколько я прошел – 12 метров – которые нарушают закон, или 15, которые закон предусматривает.
А. Осин
―
А ты отойди на 20.
Е. Бунтман
―
А я не знаю, где они, эти 20 метров.
А. Осин
―
… 9, 8, 7, 6, 5, 4, 3, 2, 1…
Е. Бунтман
―
Плохо с глазомером, понимаешь?
А. Осин
―
У тебя шаг – метр.
Е. Бунтман
―
11 метров я знаю, а вот 20…
Д. Борисов
―
Большой вопрос, что делать с курящими людьми в подъездах, на самом деле.
Е. Бунтман
―
Бить.
Д. Борисов
―
Нет, а если это не кто-то со стороны, а это соседи.
А. Осин
―
Убийство – ты нарушаешь закон. Убить нельзя.
О. Чиж
―
Ну, а для чего как раз, собственно говоря, полиция-то существует? Там, поговорил с соседом раз, поговорил с соседом два, на третий вызвал полицию.
Д. Борисов
―
Ну, как-то…
О. Чиж
―
Нехорошо.
Е. Бунтман
―
Ну, курить в подъезде - это свинство.
А. Осин
―
Свободолюбивые граждане могут стукачом назвать.
Е. Бунтман
―
А курить в общественном туалете – это свинство, безусловно. Там, курить в туалете в аэропорту, когда нет курилки – я лучше не буду курить. Чем курить в туалете, потому что это тоже свинство, потому что туда дети ходят. То есть, я курильщик абсолютно сознательный. Я понимаю, что каким-то людям я могу, безусловно, дымом навредить и я стараюсь этого не делать.
А. Осин
―
Мне в этом плане всегда нравилось заведение на «Эхе Москвы» еще, там, до запрета, понимаешь? Как в фильмах пишут: +18. Сразу скажу: до запрета. Когда надо было в наш туалет ходить в шубе. Потому что людям было лень пройти даже коридор, они шли короткое расстояние, я уж не знаю, кто-то работает, видимо, там поближе к тому концу коридора.
Е. Бунтман
―
Да, это бесит.
А. Осин
―
И они открывали так настежь дверь, и ты приходишь с совершенно другой целью…
А. Плющев
―
То есть, теплый сортир не гарантирован.
А. Осин
―
Совершенно нет, ты как в деревне себя чувствуешь.(неразб.)
А. Осин
―
Только что не это самое, не дырка.
А. Плющев
―
Если бы ты не напомнил, я не замечал на самом деле, я не знаю.
А. Осин
―
Я не знаю, может, ты не пользуешься…
Е. Бунтман
―
Сейчас нельзя.
А. Плющев
―
Нет, сейчас нет.
А. Осин
―
Причем, там еще окно подпирали какой-то там деревяшкой, то есть, все было культурно. Оно не закрывалось, да. И ты приходишь… ты полкоридора пройдешь, думаешь: нет, забыл. Идешь, куртку надеваешь и вперед.
А. Плющев
―
Вот Вячеслав пишет: «Отвечаю – курят в аэропортах, курят в гостиницах, курят в поездах, курят в самолетах до Владика. Говорю про свой личный опыт». Вот у меня весь тот же самый опыт был. И самолетом во Владивосток я летал, да и куда только не летал. Я ни разу не видел, не слышал, не…
О. Чиж
―
Было, было.
А. Плющев
―
Нет, сейчас, в смысле. Вот все время говорят, каких-то ловят людей в туалете, что они там курят, что там датчик срабатывает.
Е. Бунтман
―
В самолете?
А. Плющев
―
Они его затыкают чем-то… Я ни разу не видел, хоть убей, ни разу не видел…
Е. Бунтман
―
Я всегда хотел посмотреть, потому что такая отвага, конечно, курить в туалете самолета, где понятно, что стопроцентно сработает датчик, но это вообще…
А. Плющев
―
Там его что-то затыкают чем-то, есть какие-то технологии, мне рассказывали. Значит, я как-то застал, еще можно было электронную сигарету курить. Какой-то очень короткий период времени. Вот они только появились, и не знали, что с ними делать.
О. Чиж
―
А сейчас – нет?
А. Плющев
―
Нет, сейчас нельзя. Но я вот думаю: а в туалете можно электронную сигарету курить или нет?
Е. Бунтман
―
А у нее же какой-то есть виртуальный дым.
А. Плющев
―
Датчик сработает на виртуальный дым или не сработает? Вот важно.
Е. Бунтман
―
Я, к сожалению, не очень знаю, как работает электронная сигарета.
Д. Борисов
―
Это надо проверять.
А. Плющев
―
Понимаешь, да? А кто проверит?
О. Чиж
―
Завтра человек 15 будут высажены где-нибудь в Воркуте из-за вас.
Д. Борисов
―
Мы будем знать, кого привлекать. Да. Мы обещали телефон – напоминают – а времени на телефон уже практически нет.
А. Плющев
―
Не знаю. Хочешь, послушаем, ради бога. Если нам позвонят.
Д. Борисов: 363-36
―
59.
А. Плющев
―
Может, мы что-то упустили в нашей… вы своим коллективным умом сообразите.
Д. Борисов: 363-36
―
59, это телефон прямого эфира «Эха Москвы». Ты про наушники?
А. Плющев
―
Да, про наушники.
Д. Борисов
―
Все взяли…
А. Плющев
―
Алло, добрый вечер, здрасьте.
Слушатель
―
Але?
Д. Борисов
―
Да, здравствуйте.
Слушатель
―
Добрый вечер. Я бросила курить в 22 года.
А. Плющев
―
То есть, видимо, совсем недавно.
Слушатель
―
Можно сказать. Так вот, я сейчас против этих запретов. Я за курильщиков, и хочу опять закурить. Хватит запрещать!
О. Чиж
―
Назло?
А. Плющев
―
Назло Осину, конечно!
Слушатель
―
Хватит запрещать все. Надо все открыть и дать людям свободно жить. Сейчас я собираюсь закурить снова. Мне семьдесят с лишним лет.
А. Плющев
―
Слушайте, ну, как же некурящие вроде нас, дети?..
Д. Борисов
―
Не делайте этого, пожалуйста. Не делайте этого.
А. Плющев
―
А сколько, вы сказали, вам лет?
А. Осин
―
76.
А. Плющев
―
76? У вас еще вся жизнь впереди.
Слушатель
―
Я сказала, что дети все равно курят. А вы посмотрите, куда ни идешь, у каждой двери, у каждого магазина стоят, жмутся продавцы, официанты, и все курят.
А. Осин
―
Да, и что?
Д. Борисов
―
И что? Вот они имеют возможность.
А. Осин
―
Пусть жмутся.
Слушатель
―
И дети все это видят больше, чем…
А. Осин
―
Так они видят, что они жмутся, как собачонки на ветру.
Слушатель
―
Вот, так что давайте все встанем вместе и будем бороться за курение.
А. Осин
―
Нет…
А. Плющев
―
Классный звонок! Неожиданный такой.
Д. Борисов
―
Спасибо вам большое.
А. Плющев
―
Спасибо огромное. Здорово, да.
Д. Борисов
―
С 8 марта.
А. Плющев
―
Да, с праздником.
Е. Бунтман
―
Повезло, звонок отличный.
А. Плющев
―
Еще будем принимать?
Д. Борисов
―
Да.
А. Плющев
―
Или не рискнем? Хорошо.
Д. Борисов
―
Нажимаю.
А. Плющев
―
Да, добрый вечер, здравствуйте.
Слушатель
―
О, добрый вечер.
А. Плющев
―
Добрый вечер!
Д. Борисов
―
Вы курите?
Слушатель
―
Да, рассказываю про западные порядки. Я вот летал в тот же самый Лондон, кстати, там тоже проблем у меня не было с курением. Но больше всего мне понравилась курилка в аэропорту Женевы, как раз вот я Swissair с пересадкой, там посреди огромного зала стоит беседка, которая просто, никаких стекол, ничего. У нас вот в Домодедово действительно было не войти. А просто хорошая вытяжка. И, да, вокруг ходят пассажиры с детьми, тут народ сидит и курит.
А. Осин
―
Какая идиллия!
Слушатель
―
… когда все, действительно, правильно говорят, сделано так, чтобы… А то, что там Осин говорит, что, дети, там, когда они будут смотреть на родителей, бегающих – это только лицемерие в детях воспитывает, как у нас все было при совке: говорили одно, делали другое.
А. Плющев
―
Лицемерие – сильный аргумент против Осина.
А. Осин
―
Какое лицемерие? Вы что? А в чем лицемерие, можно узнать?
Д. Борисов
―
Одиозность Алексея Осина перевешивает пока.
А. Плющев
―
Спасибо большое. Это если не углубляться в детали, Леша.
Е. Бунтман
―
Это, кстати, очень хороший аргумент, что если дети видят, как их родители прячутся, за угол идут курить, то они тоже будут от родителей потом прятаться. Они же все равно будут курить, но только будут точно так же унизительно прятаться.
Д. Борисов
―
Почему ты считаешь, что дети будут курить обязательно?
Е. Бунтман
―
Ну, или будут, или не будут, там, 50 на 50.
А. Плющев
―
Тут у нас, кстати, Татьяна предлагала еще одно голосование сделать: хотели бы вы, чтобы ваши дети курили?
Д. Борисов
―
Но мы не успеем, подожди.
А. Плющев
―
Почему? 2 минуты – успеем.
О. Чиж
―
Какой же будет расклад?
Д. Борисов
―
Нет, нет, давай туда, обратно.
А. Плющев
―
Звонок еще? Пожалуйста. Звонок успеем, проголосовать не успеем.
Д. Борисов
―
Здравствуйте.
Слушатель
―
Алло.
А. Плющев
―
Да, здрасьте.
Слушатель
―
Здравствуйте. Слушайте, а вот у меня такая история: я не курю, а жена моя курит. Квартира у нас однокомнатная, балкона нет. В подъезде курить нельзя. Вот ей что делать?
Д. Борисов
―
Что делать с женой?
Слушатель
―
Да, что делать с женой?
А. Осин
―
Что значит, ей? Это вам что делать.
Д. Борисов
―
Нет, это с ней что делать.
А. Осин
―
А, с ней?
А. Плющев
―
Минута у нас осталась. Давайте решать, что делать с женой.
Д. Борисов
―
Вечер 8 марта…
А. Плющев
―
Вопрос для пятерки знатоков: что делать с женой? Минута пошла.(смех)
А. Плющев
―
Для шестерки – тут еще звукорежиссер…
Д. Борисов
―
Уговаривать отказаться от этой вредной привычки.
Е. Бунтман
―
Нет, ну, в подъезде нельзя курить.
О. Чиж
―
Уважайте права жены.
Е. Бунтман
―
Что тут поделать? Нет, в подъезде нельзя курить.
А. Осин
―
И наплюйте на права мужа.
А. Плющев
―
Ну, тут одно только: взять ипотеку, купить квартиру с балконом – все, больше ничего, мне кажется.
Е. Бунтман
―
Или просто пристроить еще одну комнатку, как в Ереване делают.
А. Плющев
―
Ну, серьезно. А что делать-то? Вот так.
Д. Борисов
―
Но некоторые курят в окно, кстати. Но это, правда, очень плохо для тех, кто сверху.
О. Чиж
―
Но это не с нашим климатом.
А. Плющев
―
Так, покури в окно… Спасибо большое. Вот, видите, разные ситуации бывают.
Д. Борисов
―
Спасибо вам. Нет, больше не успеем. Ну, слушайте, мне прямо понравилось. Надо годовщину отметить, посмотрим, сколько курильщиков будет. Может быть, уменьшится количество. Может, не 40 уже будет, может, кто-то откажется все-таки?
А. Плющев
―
Какую годовщину-то?
Е. Бунтман
―
Годовщину программы.
Д. Борисов
―
Нет. Годовщину запрета в кафе. 1 июня, по-моему, будет. Даже интересно.
А. Плющев
―
Вообще посвятим всю программу, каждый раз будем…
Д. Борисов
―
Ну, правда, мне так понравилось. Вокруг же, среди друзей и знакомых меньше людей курят сейчас. Вы не замечаете?
О. Чиж
―
И больше простужаются. Серьезно говорю.
Д. Борисов
―
Это был Эходром, спасибо всем большое. Спокойной ночи.
А. Осин
―
(поет) Закаляйся, если хочешь быть здоров…
А. Плющев
―
Это Алексей Осин, а также Евгений Бунтман, а также Оксана Чиж были сегодня в программе.
Д. Борисов
―
Дмитрий Борисов, Александр Плющев. Пока.