Василий Уткин - Эходром - 2014-11-16
16.11.2014
Д. Борисов: 23
―
10 в российской столице, вы слушаете радио Эхо Москвы, в роли Дмитрия Борисова сегодня Дмитрий Борисов, в роли Александра Плющева сегодня Татьяна Фельгенгауэр.
Т. Фельгенгауэр
―
Добрый вечер.
Д. Борисов
―
Добрый вечер. В роли Бейлиса хот-дога – Бейлиз хот-дог, отсутствующий по уважительной причине в этой студии. Мы начинаем Эходром. В ближайший час поговорим о том, чем жила радиостанция Эхо Москвы (ключевое слово «жила») на этой неделе. Поговорим о том, чем будет жить…
Т. Фельгенгауэр
―
На следующей.
Д. Борисов
―
… на следующей неделе. Как обычно, будет у нас гость, связанный с Эхом Москвы очень сильно, во второй части программы сегодня, мы надеемся, что нас посетит Василий Уткин. Будет Виталий Рувинский, главный редактор сайта Эхо Москвы, с которым мы давно уже не говорили.
Т. Фельгенгауэр
―
Вы можете, кстати, ему и вопросы свои присылать.
Д. Борисов
―
Да, уже сейчас.
Т. Фельгенгауэр
―
Смс - +7-985-970-45-45. И @vyzvon это аккаунт в Твиттере. Из интернета можете, конечно, попытаться что-то прислать. Но я у себя выключила, потому что там спам какой-то идет.
Д. Борисов
―
Я не выключил, и вижу, поэтому можете любые способы использовать и прямо сейчас это делать уже, если у вас есть по сайту какие-то конкретные вопросы. Когда у нас был Виталик здесь в студии, нас обвинили, что мы слишком мало времени уделили собственно вопросам сайта. Вот сейчас у вас есть возможность накидать вопросы. Вопроса три точно обещаю задать Виталику, он на них обещал ответить. Он, кстати, не знает, какие это будут вопросы, поэтому можно его поймать, собственно, ловите его через смс, Твиттер и интернет. Совсем скоро расскажет Татьяна, что вы могли пропустить интересного в эфире Эха Москвы.Давайте сразу начнем с викторины, с нашего «Стука в вечность». Правила самые простые: вам нужно угадать, кому принадлежит голос, который сейчас прозвучит. Это гость Эха Москвы минувшей недели, человек, который был в прямом эфире Эха в последние 7 дней. Кто это: имя, фамилия и ваши контакты нам на +7-985-970-45-45. Правила все те же – вам за это, как обычно, ничего не будет.
СТУК В ВЕЧНОСТЬ
Я знаю, что на Западе все уже налажено более-менее, понимаете? Надо брать пример с них. Есть какие-то установки, приемы прослеживания, какое-то убеждение, воспитание аудитории. Я сам часто пользуюсь пиратскими способами, чтобы какой-нибудь фильм получить, но не потому, что я экономлю на этом, а потому что другого способа просто нет такого цивилизованного, или он очень сложен.
Д. Борисов
―
Кто это? +7-985-970-45-45. Ну, по контексту даже, в общем, можно догадаться. Расшифровки этого человека на сайте не найдете, поэтому можно не гуглить.
Т. Фельгенгауэр
―
Ха-ха-ха.
Д. Борисов
―
В Яндексе не пробивать. Сложно будет тем, кто так обычно угадывает. Но вот теперь на честность: кто честно узнал, тот и победит.
Т. Фельгенгауэр
―
Тот и молодец.
Д. Борисов
―
Да, переходим к нашей рубрике, в которой есть что рассказать, довольно много чего.СКАЗАНО ПРО ЭХО
Д. Борисов
―
Все, кто хоть как-то интересуются жизнью радиостанции Эхо Москвы, знают, что происходит, следят в последние недели очень пристально за тем, и надо сказать, что на этой неделе было несколько таких переломных моментов, когда вот у меня, как у стороннего наблюдателя, например, ощущение от того, что все будет плохо или все будет хорошо, менялось на ровно противоположное несколько раз.
Т. Фельгенгауэр
―
Несколько раз в день.
Д. Борисов
―
Несколько раз в день. Но вот за неделю прямо были такие реперные точки, вот прямо когда совсем. Ну, во-первых, была пятница. До пятницы тоже было много всего.
Т. Фельгенгауэр
―
До пятницы было много всего, но было прямо совсем непонятно. А вот в пятницу стало понятно, что все плохо.
Д. Борисов
―
В пятницу стало понятно, что все плохо. На сайте Эхо Москвы появилось письмо, адресованное Алексею Венедиктову, письмо, написанное председателем совета директоров «Газпром-Медиа» Михаилом Лесиным о том, что 21 ноября, то есть, в следующую пятницу, пройдет заседание совета директоров.
Т. Фельгенгауэр
―
Ну, не совсем так. Смотри, на самом деле это же в «Ведомостях» сначала появилась бумага, а мы только потом перепечатали.
Д. Борисов
―
Да. Ну, то есть, сначала со ссылкой на Лесина и появилась вначале.
Т. Фельгенгауэр
―
Да-да-да. У «Ведомостей» появилась эта бумага, что будет совет директоров 21 числа.
Д. Борисов
―
И потом Эхо Москвы тоже обнародовало, собственно, эту бумагу и показало. Там было, я помню, что 21 ноября заседание совета директоров, и вынесено три вопроса на повестку дня.
Т. Фельгенгауэр
―
О главном редакторе, о редакции и о формате вещания.
Д. Борисов
―
Что мне больше всего понравилось. Упер я у кого-то шутку и повесил ее в Твиттер от своего имени: кто-то вот задавался вопросом у меня в комментариях, я потом это вынес, что о формате вещания – это как? Будет радио Винил? А потом, в пятницу настроения у всех были такие какие-то…
Т. Фельгенгауэр
―
Тяжелые.
Д. Борисов
―
Тяжелые, скорее, негативные. К воскресенью, к Эходрому все как-то так прояснилось, и даже появилось ощущение, что все будет хорошо.
Т. Фельгенгауэр
―
В «Новой газете» появилось интервью Михаила Лесина, где много всего интересного было написано. Большое такое интервью.
Д. Борисов
―
Большое – оно не очень большое, но оно очень вместительное.
Т. Фельгенгауэр
―
Оно насыщенное.
Д. Борисов
―
Оно в очень классной форме. Коллеги, конечно, супер, отработали эту тему. На сайте «Новой газеты» прямо на главной странице висит, обязательно почитайте. Там от первого лица главные тезисы, которые Михаил Лесин, собственно, сам сказал журналистам «Новой». Они сами пишут, что позвонили Михаилу Лесину, чтобы взять у него комментарий по поводу этой бумаги о заседании совета директоров, но разговор, неожиданно для обеих сторон, как пишут они, продолжался около часа, и, по словам Лесина, журналисты «Новой» практически услышали его речь на предстоящем совете директоров. И вот они публикуют как раз главные тезисы. И вот из этих тезисов опубликованных, вот мне стало ясно, что, скорее, теперь уже, все будет хорошо, что как-то, вот какой-то компромисс, устраивающий все стороны, вроде бы находится, и вот обязательно зайдите почитайте, тут непонятно даже, что цитировать.
Т. Фельгенгауэр
―
Ну, если в раздел «Пресса о нас», то есть интервью Алексея Венедиктова агентству ТАСС (оно теперь так, по-моему, называется), о том, что в ближайший вторник журналисты радиостанции Эхо Москвы встретятся с Михаилом Лесиным, с председателем правления «Газпром-Медиа» холдинга, вот, во вторник в 8 вечера произойдет встреча.
Д. Борисов
―
Да, сначала говорилось, что встреча пройдет в редакции, потом…
Т. Фельгенгауэр
―
Но по просьбе Михаила Лесина перенесли недалеко, на нейтральную, так сказать, территорию. Ну, не знаю, не знаю, не знаю. Как-то… Ждем этой встречи. А совет директоров пока, кстати, никто не отменял, в пятницу он все-таки пройдет.
Д. Борисов
―
Процитировать просят хоть что-нибудь те, у кого нет интернета, например.
Т. Фельгенгауэр
―
У вас нет интернета?
Д. Борисов
―
Вот смотрю на интервью, даже не знаю. Тут, во-первых, Михаил Лесин пишет об истории с Твиттером, что взорвался он именно после третьего твита Александра Плющева. Тут подробно объясняет, что к чему. Ну, и дальше говорит: «Я не мог не отреагировать на эту ситуацию по целому ряду обстоятельств. Вас не смутит, если на последней странице вашей газеты появится объявление о предоставлении сексуальных услуг? Смутит, конечно, потому что у вас есть внутреннее понимание того, что вы делаете, внутренняя гордость. «Эхо Москвы», - говорит Лесин, - серьезная политическая станция, представляющая огромное количество позиций. Это значит, что нужно поддерживать свой облик и имидж, соответствовать тем параметрам, которые вы же сами задаете у себя в эфире. А то получается, что родители себя в гостях хорошо ведут, а дома морду бьют?»Вот. Дальше…
Т. Фельгенгауэр
―
Ну, там много всего.
Д. Борисов
―
Много всего. «Я не спорю, что увольнение было незаконным, - говорит, - я прекрасно это понимал, когда отдавал приказ. Я даже согласился с Венедиктовым, что это было незаконно. Я предложил главному редактору и редакции обозначить свою позицию в этом процессе». Ну, в общем, все можно там прочитать. Есть и реакция потом ответная Алексея Венедиктова. Мы сегодня, кстати, поскольку сегодня вышло расширенное приложение к программе Эходром, чуть раньше Эходрома, как у нас часто это бывает, в 5 часов уже была программа «Без посредников». Ее уже полный текст выложен на сайте Эха Москвы. Обязательно…
Т. Фельгенгауэр
―
От лица Венедиктова больше ничего не будет.
Д. Борисов
―
Да, ну, потому что колонка получилась на час. И вот эта часовая колонка, которая бы не вместилась в программу Эходром, размещена уже на сайте Эха Москвы, читайте, слушайте. А кроме того, на сайте Эха Москвы вы найдете много всего из того, что было на этой неделе, не связанного собственно с внутренней жизнью радиостанции.
Т. Фельгенгауэр
―
Ну, смотрите, что можно почитать, послушать. Во-первых, Юлия Латынина была и в утреннем «Развороте» в пятницу, и у себя в «Коде доступа» тоже очень много говорила про Каху Бендукидзе, и вот был эфир, практически полностью посвященный памяти Кахи Бендукидзе, и в утреннем «Развороте» тоже можно послушать. Это было в пятницу. Ну, и, соответственно, в субботу вечером. Без ложной скромности порекомендую вам послушать «Особое мнение» Виктора Ерофеева, которое было в среду, у нас на сайте есть расшифровка, и видео, и звук. Оно, может быть, не очень новостное, это «Особое мнение», но очень такое, размышлятельное, простите мне это ужасное слово. Правда, у нас получился разговор такой, о смыслах. Он получился интересный и довольно глубокий. Очень активно, кстати, участвовали слушатели, потому что одна из главных претензий слушателей, зрителей «Особого мнения» в том, что их вопросы, их комментарии никаким образом не озвучиваются. А это было «Особое мнение», когда фактически слушатели и зрители вступили в диалог, в спор с Виктором Ерофеевым. Про «Без посредников» уже Дима сказал, у нас на сайте всем рекомендую послушать. Я, кстати, по диагонали только пробежала текст, но обязательно послушаю, потому что не смогла в прямом эфире это сделать. И обращу ваше внимание, наверное, на интервью с Михаилом Леонтьевым. Наталья Селиванова, она, по-моему, и у Дмитрия Песков взяла интервью по поводу Владимира Путина и Австралии, и у Михаила Леонтьева.
Д. Борисов
―
А интервью с Михаилом Пореченковым мы даже повторяли в Эходроме.
Т. Фельгенгауэр
―
Да, в общем, Селиванова – мой герой на самом деле. Вот это человек, - я объясню, просто у нас есть люди, которые называются инфореференты, это люди, которые по телефону записывают интервью, записывают, там, иностранных корреспондентов, наших ребят, если они где-то на выезде. В общем, на телефонах работают. Это очень сложная работа, потому что ты должен быть во всех темах одновременно, ты должен уметь, не перевирая и не перемонтируя извлечь самый интересный кусок, написать внятную подводку-отводку…
Д. Борисов
―
И должен сделать так, чтобы люди не бросили трубку.
Т. Фельгенгауэр
―
Это главное, чтобы они и в этот раз не бросили, и в следующий раз тоже не бросили. И в этом плане, конечно, Наталья, она феноменально работу проделывает.
Д. Борисов
―
Мы с Татьяной тоже это проходили в свое время, я помню.
Т. Фельгенгауэр
―
Да, а так мы в монтажке с тобой и познакомились, Дима.
Д. Борисов
―
Да, тысячу лет назад.
Т. Фельгенгауэр
―
Да.
Д. Борисов
―
Поэтому вот сейчас…
Т. Фельгенгауэр
―
Нам было по 18 лет.
Д. Борисов
―
Ох, было время! Да, в общем…
Т. Фельгенгауэр
―
Но мы не будем уходить в романтику.
Д. Борисов
―
Хорошее интервью, кстати, - пишут тебе, вот Дмитрий пишет, - у вас получилось, Татьяна, с Валерией.
Т. Фельгенгауэр
―
Это был «Разбор полета» понедельничный, причем, мы его писали в 4 часа дня, потому что Валерия вечером не могла. Мы писали, и выдали в эфир просто вот полностью все, что происходило в студии, включая то, что в какой-то момент вмешался Иосиф Пригожин, начал что-то там шептать, подсказывать. Мы ему шипели, говорили: тихо, тихо! «Разбор полета» Валерии, а не ваш. И это очень интересный разговор, правда. Я, кстати, приоткрою тогда вам секрет: мы сейчас записываем в нескольких частях «Разбор полета» с Евгением Григорьевичем Ясиным. В нескольких частях, потому что вот у нас есть гости, которых невозможно уместить в эти 50 минут, физически невозможно.
Д. Борисов
―
То есть, выйдет сериал?
Т. Фельгенгауэр
―
Это будет сериал, да.
Д. Борисов
―
А подряд или с перерывами?
Т. Фельгенгауэр
―
Я не знаю, это мы будем еще с Алексеем Алексеевичем обсуждать. Мы практиковали, знаешь, такую штуку, когда мы записывали, например, с Джигарханяном 2 часа или с Ширвиндтом. Мы записывали 2 часа и потом туда вставляли песни, фрагменты выступлений, фильмов, получалось очень красиво, такой прямо театр у микрофона. Ну, конечно, в «Разбор полета»…
Д. Борисов
―
Потом какой-нибудь ночью можно поставить…
Т. Фельгенгауэр
―
В «Разбор полета» Евгения Григорьевича вряд ли мы песни будем какие-то вставлять, но просто с ним безумно интересно. Он периодически пытался уйти в программу «Тектонический сдвиг»…
Д. Борисов
―
Говорят же, что на Эхе должно звучать больше музыки.
Т. Фельгенгауэр
―
Да-да-да. Ну, разве мой голос – не музыка для вас?(смех)
Д. Борисов
―
Для нас – точно.
Т. Фельгенгауэр
―
Как меня стало много в последнее время!
Д. Борисов
―
Точно музыка. По поводу вторничной встречи, которая состоится во вторник в 20 в Домжуре. Ей сегодня посвятила свою авторскую колонку в Эходроме и Леся Рябцева.КРАЕМ УХА
Последний год у меня есть возможность присутствовать на закрытых встречах – это завтраки главредов с министрами в ТАССе, обед из пяти блюд журналистов с Лавровым, off-the-record перекуры и даже совещания в Правительстве (например, по так называемому закону о блогерах). Раньше все это было захватывающе, но недавно все поменялось.
И знаете, что теперь интересного на этих встречах? Ничего. Ровным счетом ничего. Я совершенно не понимаю, как именитый телеведущий, идол нескольких поколений журналистов вместо всего остального на полном серьезе спрашивает министра: «Правда ли, что Меркель не любит Путина, потому что однажды Кони облаяла ее, а Меркель боится собак?».
Не понимаю, почему главные редактора спешат высказать свои догадки, нежели послушать ответы министра и позадавать ему вопросы.
Не понимаю, почему пресс-службы продолжают называть протокольные встречи "дружескими закрытыми встречами".
Скучно все это.
Зато в кабинете главного редактора Эха Москвы последние две-три недели все было ровным счетом наоборот. Традиционный еженедельный директорат (совещание замов и Венедиктова) за это время успел несколько раз выработать новостную повестку, которая перекрывала общий медийный фон. Наши совещания больше походили на слет стран двадцатки. Были и обсуждения своего Крыма, своей Украины, своей Эболы. Все, конечно, в размерах "маленькой провинциальной радиостанции", как любит говорить Венедиктов.
И в итоге наши такие заседания привели нас к встрече Лесина с журналистами Эха. В этот вторник в 20.00 редакция сможет задать любой вопрос не только главному редактору, но и акционеру.
Д. Борисов
―
Вот так. Леся Рябцева.
Т. Фельгенгауэр
―
Как-то неожиданно закончилось.
Д. Борисов
―
Быстрый выход из эфира. А у нас на связи есть уже Виталий Рувинский?
Т. Фельгенгауэр
―
Виталий Геннадьевич, вы нас слышите?
В. Рувинский
―
Привет, привет, я вас слышу.
Д. Борисов
―
Привет!
Т. Фельгенгауэр
―
Ура, привет!
Д. Борисов
―
По тебе соскучились слушатели, между прочим.
В. Рувинский
―
Взаимно.
Т. Фельгенгауэр
―
Мы тоже соскучились, Виталий, давно с тобой не виделись.
Д. Борисов
―
Тут вот сразу с места в карьер: почему на главной странице сайта так и не появилась вкладка «видео»? – спрашивают строго.
В. Рувинский
―
Ну, потому что есть вкладка Сетевизор, и она, в общем-то, равна вкладке видео, я бы так сказал. 95% всего видео, которое есть у нас на сайте, это видеозаписи эфиров с помощью наших партнеров из Сетевизора, и там все видео можно найти.
Д. Борисов
―
«Не пора ли – я вот прямо так, сообщение, поскольку вопросов много, я их так буду тебе прямо в режиме блиц – не пора ли обновлять внутреннюю систему сообщений в эфир? Более тесно ее интегрировать с сайтом Эха? Ну, и убрать глюки» - пишет Павел.
В. Рувинский
―
Глюки убрать, безусловно, пора, их всегда пора убирать. А вот что касается сообщений в эфир – я подумаю над этим. Есть там, да, что улучшать. Но я не вижу пока наилучшего решения. Подумаю.
Д. Борисов
―
Вот мы сегодня столкнулись с проблемой.
Т. Фельгенгауэр
―
Да, кстати, вот вопрос от нашего постоянного слушателя Дмитрия из Москвы.
Д. Борисов
―
Я бы даже сказал, Татьяна из Москвы. Дмитрий присоединяется, да.
Т. Фельгенгауэр
―
Где им посмотреть, что в эфире? Ну, мы с трудом нашли программу Сергея Александровича «Вот так» и так и не узнали, о чем она.
В. Рувинский
―
Этих двух слушателей я научу лично и непосредственно. А вообще, да, сделаю как-то более заметно.
Д. Борисов
―
А еще вопрос от нашей постоянной слушательницы Татьяны, как прекратить, остановить поток спама, который идет через интернет к нам сюда.
Т. Фельгенгауэр
―
Это не к Виталику.
Д. Борисов
―
Главный по интернету – Виталик, поэтому вот.
В. Рувинский
―
Я все-таки главный по сайту, а не по интернету.
Д. Борисов
―
Но они же идут через сайт, сообщения.
Т. Фельгенгауэр
―
А, кстати, да! Да-да-да. Кстати, Дмитрий-то прав, потому что нам вот эти сообщения присылают через наш сайт, через форму сайта.
В. Рувинский
―
Ну, вы же можете и как-то блокировать там пользователя?
Т. Фельгенгауэр
―
Нет, не можем. Это проблема.
Д. Борисов
―
Не можем. Как выяснилось, не можем, да.(неразб.)
Т. Фельгенгауэр
―
Все, Виталик сделал вид, что он не хочет отвечать на наши вопросы.
В. Рувинский
―
Нет-нет, я отвечаю. С этим надо бороться, но я пока не пойму, как.
Д. Борисов
―
Хорошо, это, в общем, история, которая касается не всех.
Т. Фельгенгауэр
―
Запиши, что это проблема.
В. Рувинский
―
Да, да, конспектирую все ваши вопросы.
Д. Борисов
―
Если не было возможности сделать это в прямом эфире, не воспроизводится прослушивание, не фиксируется связь с сервером и просмотр Сетевизора. При нажатии на кнопку «воспроизведение» экран уходит в сплошной черный фон. С чем это связано?
В. Рувинский
―
Это связано с какими-то особенностями, видимо, компьютера или интернета вот этого человека. Конечно, ему нужно связаться с нами, мы зададим ему несколько дополнительных вопросов, попытаемся помочь.
Д. Борисов
―
Как ему можно связаться с вами, Виталий?
В. Рувинский
―
problem@echo.msk.ru – это наш основной ящик для вот как раз проблемных вопросов по сайту.
Д. Борисов
―
Марина: «Очень долго порой не выкладывается видеоверсия передачи на сайт, иногда по 2 дня».
В. Рувинский
―
Нет, не согласен с Мариной. Видеоверсия выкладывается сразу моментально, буквально спустя несколько минут.
Т. Фельгенгауэр
―
Это если не было никаких глюков, потому что мое «Особое мнение» с Ерофеевым, по-моему, только через 2 дня и появилось.
В. Рувинский
―
Это, естественно, я говорю, если все в штатном режиме. А видео сразу, да. Тексты, расшифровки передач бывают, да, какие-то раньше, какие-то позже. А видео, конечно, практически всегда сразу.
Т. Фельгенгауэр
―
Слушай, Виталик, а ты вот назвал почту, куда можно написать про проблемы. А количество писем с жалобами сокращается или нет, по твоим ощущениям?
В. Рувинский
―
Количество писем с жалобами, оно, в общем, всегда достаточно стабильно. Ну, вот кроме первых дней после запуска нового сайта…
Т. Фельгенгауэр
―
Когда этой почты просто не было.
В. Рувинский
―
Нет, она была. Она была всегда, просто в какие-то дни она просто раскалилась от писем…
Т. Фельгенгауэр
―
Просто все были в шоке.
В. Рувинский
―
… после запуска сайта, да, а жалуются же постоянно на такие вещи, на которые всегда жалуются: за что забанили, что я такого сделал – ну, вот эти письма будут всегда.
Д. Борисов
―
Но, судя по всему, еще остается проблема с отправкой сообщений на сайт с телефона, вот, несколько сообщений, что с сотового свой комментарий на сайт люди не могут отправить. И еще: не работает эфир на Айфоне, вот Валера тоже пишет.
В. Рувинский
―
Пометил я и тот, и другой вопрос. Эфир на Айфоне – не понял я, имеется в виду аудио либо видео, посмотрю и то и другое.
Д. Борисов
―
Ну, я думаю, что сейчас Валера, может быть, успеет конкретизировать. Так-так-так, кто вырезает видеоэфиры? Это делается автоматически? – спрашивают.
В. Рувинский
―
Это делается автоматически, но если эфир в записи, и если мы видим, что туда попало уж слишком много совершенно посторонних технических разговоров в студии, то мы их вырезаем вручную. Вообще, внеэфирные разговоры – это я уже к ведущим обращаюсь – они остаются в записи, и Сетевизор включается достаточно рано перед эфиром.
Т. Фельгенгауэр
―
Да, мы сегодня с Димой уже обсудили, включился ли Сетевизор.
Д. Борисов
―
Поняли, что мы забыли про него.
Т. Фельгенгауэр
―
И нужно ли заканчивать вот эти изящные переговоры, которые мы между собой вели. Виталик, скажи мне, пожалуйста, сейчас я понимаю, что это странное место, прямой эфир, задавать тебе этот вопрос, наверное, надо было мне его тебе задать на работе и на прошлой неделе, вернее, на этой неделе. У меня завтра «Разбор полета» выездной, как ты знаешь. А Сетевизор будет нас снимать или нет?
В. Рувинский
―
Нет, Сетевизора там не будет, пока, я так понимаю, они и мы тоже не готовы к тому, чтобы так быстро перестроиться на выездные эфиры. Но будем следовать за вами, что ли, когда вы все отладите в плане прямых трансляций, мы попытаемся следовать за вами и отладить видео.
Т. Фельгенгауэр
―
Ну, ладно, я надеюсь, что к нам придет фотограф, поэтому какая-то картинка будет на сайте с этого эфира.
В. Рувинский
―
И мы, безусловно, выложим, конечно, эти фотографии.
Д. Борисов
―
Заодно, кстати, ответили на вопросы слушателей, все интересовались, в выездной студии будет Сетевизор, или нет.
В. Рувинский
―
Со временем, безусловно, будет обязательно.
Д. Борисов
―
Но будут фотографии, я знаю. Постфактум, правда, судя по всему. Спасибо большое. Виталий Рувинский, главный редактор сайта Эхо Москвы отправляется, наконец, спать уже в воскресенье.
В. Рувинский
―
Пока.
Т. Фельгенгауэр
―
Спасибо. Виталий.
Д. Борисов
―
Счастливо, хорошей рабочей недели. Человек, который раньше всех приходит, один из тех, кто приходит раньше всех на Эхо Москвы, это Виталий Рувинский, утром, я знаю.
Т. Фельгенгауэр
―
Рано.
Д. Борисов
―
Есть такое.
Т. Фельгенгауэр
―
Есть такие люди, которые приходят на Эхо Москвы утром рано.
Д. Борисов
―
Рано-рано-рано. Вот с еще одним человеком, который приходит, в том числе, и утром рано, поговорим уже через пару минут.РЕКЛАМА
Д. Борисов
―
Эходром продолжается. Дмитрий Борисов, Татьяна Фельгенгауэр сегодня здесь тоже. Ну, вот так мы обсудили, чем жила радиостанция Эхо Москвы на минувшей неделе. И так вот к нам присоединился Василий Уткин незаметно для слушателей, но очень заметно для зрителей Сетевизора.
В. Уткин
―
Добрый вечер.
Д. Борисов
―
Добрый вечер.
Т. Фельгенгауэр
―
Добрый вечер. Ночи.
Д. Борисов
―
Ночер.
Т. Фельгенгауэр
―
Добрый ночер, Василий. Как ваши дела?
В. Уткин
―
Ну, Танечка, вы же должны знать, как у меня дела, у нас же с вами кармическая связь, мы же остаемся парой маленьких селуянов.
Т. Фельгенгауэр
―
Это да. То есть, дела у вас так себе, Василий, я поняла. Хорошо, мой маленький селуян, договорились.
В. Уткин
―
Да, прямо скажу, вечер воскресенья для меня особое время. Как правило, я стараюсь смотреть в это время свое шоу на СТС, там как раз параллельно идет «Большой вопрос». Сегодня еще замечательный футбол.
Т. Фельгенгауэр
―
Посмотрите Euronews.
В. Уткин
―
Италия-Хорватия, да.
Д. Борисов
―
Может, вам включить?
В. Уткин
―
Да, нет, не надо. Это юмористическое шоу, там без звука смотреть не имеет особого смысла.
Т. Фельгенгауэр
―
Вы про футбол?
В. Уткин
―
И футбол тоже, да.
Д. Борисов
―
Но у вас же бывают вечерние эфиры на Эхе Москвы.
В. Уткин
―
Бывают по понедельникам. Не совпадают ни с чем больше другим. Это прекрасный день.
Д. Борисов
―
Да, но просто, если тяжело. Бывают просто гости у нас, которые говорят, что утром они привыкли вставать очень рано и вести утренний эфир и вечером совсем не могут адекватно воспринимать действительность.
В. Уткин
―
Нет, но когда у меня выпадает утренняя неделя с Орехом, и при этом нужно, естественно, в понедельник прийти еще к Сергею Александровичу на «Футбольный клуб» вечером, это бывает тяжеловато во вторник, это правда. Но кто обещал, что будет легко?
Т. Фельгенгауэр
―
Ну, слушайте, вообще, у нас так многие ведущие работают, что там какая-то поздневечерняя программа…
В. Уткин
―
А я не жалуюсь. Просто у меня спросили об этом, вот и все.
Т. Фельгенгауэр
―
…а потом выходишь в утро, взял, там, утром проснулся и сразу за дрель.
В. Уткин
―
Понятно. За дрель – это глагол?
Т. Фельгенгауэр
―
За дрель, да.
Д. Борисов
―
Как согласились вообще на утренние эфиры на Эхе?
Т. Фельгенгауэр
―
Причем, дважды согласились.
В. Уткин
―
А как можно было отказаться? Самая популярная радиостанция, иногда вообще самая популярная, а иногда самая популярная разговорная радиостанция в Москве в прайп-тайм. Вот как можно отказываться то? Вообще, там был забавный поворот в этой истории. Дело в том, что я же фактически пришел вместо господина Доренко. Потому что когда Доренко ушел с Эха Москвы…
Т. Фельгенгауэр
―
В первый раз.
В. Уткин
―
В первый раз, да.
Т. Фельгенгауэр
―
Это важно, потому что вы ведь тоже дважды приходили в утренний «Разворот».
В. Уткин
―
Да, вот когда это случилось… я долгие годы веду конференцию в интернете, где мне задают самые разные вопросы, от забавных и идиотских, до очень интересных и занятных. Меня спросили, что я по этому поводу думаю, и не согласился ли бы я. Я сказал, что такие вещи обсуждать бессмысленно, но вообще-то, с удовольствием. И мне буквально через пару дней перезвонил Алексей Алексеевич.
Д. Борисов
―
Прочитал.
В. Уткин
―
Да, он мониторил ситуацию, да. Ну, и я не нашел в себе силы отказаться. Там действительно проблема только в том, что действительно – я не жалуюсь – но просто действительно, у меня так жизнь устроена, основная часть моей жизни футбольного комментатора, в футбол играют по вечерам в основном, очень часто поздно вечером. И все-таки хочется в жизни некоторой размеренности, конечно, жить сразу в двух часовых поясах бывает порой непросто. Но, ничего страшного, зато интересно.
Д. Борисов
―
А сразу был Орех?
В. Уткин
―
Нет, сначала мы с девочками работали.
Т. Фельгенгауэр
―
Нет, сначала у нас было первое появление в утреннем «Развороте», там были девочки, много разных девочек, я вам все припомню, душа моя, всех девочек.
Д. Борисов
―
То самое время, когда «утро, кофе, бутерброд, Эхо, девки, «Разворот».(смех)
В. Уткин
―
Я вот не знал этой фразы, очень сожалею. Первый эфир, я помню, провел с Алиной Гребневой. Ну, правда, в присутствии Алексея Алексеевича, который тоже там сидел. Но недолго сидел. А потом мы еще работали с Воробьевой, но в основном, конечно, мы работали с Танечкой.
Т. Фельгенгауэр
―
Да.
В. Уткин
―
Большую часть гетеросексуальных эфиров мы провели с Татьяной.
Т. Фельгенгауэр
―
… шоу маленьких селуянов.
Д. Борисов
―
Потом это стало немодно.
Т. Фельгенгауэр
―
Что значит – стало немодно? Что это, вот эти вот ваши европейские ценности, пожалуйста, не продвигайте в эфире Эха Москвы.
В. Уткин
―
Да. Потом было решено, что нужны мужские голоса в эфире, и тогда нас впервые объединили с Орехом, из чего впоследствии что-то там сложилось и получилось, как многие говорят. Но нам просто самим нравится. А теперь вот снова вернулись к этой практике, я не нашел в себе никаких сил, естественно, отказаться. Ну, а как?
Д. Борисов
―
Тут традиционный вопрос ко всем, кто к нам приходит из такого, из парного ведения: кто главный в паре, по вашему ощущению?
В. Уткин: Я
―
старший, а Орех – главный.
Д. Борисов
―
Ну, вот, когда вы вместе обсуждаете, какие темы обсудить, часто спорите?
В. Уткин
―
Если говорить серьезно…
Д. Борисов
―
Я наблюдал, как это происходит у многих здесь, и знаю, что бывает, что люди, которые не могут распределить роли, кто из них главнее, часто, ну, как бы так, прямо накал страстей высок.
В. Уткин
―
В этом отношении у нас все сложилось довольно просто. Ну, вообще я давно уже хорошо знаю свое как бы основное качество, я не знаю, оно лучшее качество, может быть, от этого я что-то теряю, но вот мне всегда удобнее работать, когда в меня бросают, а я реагирую. Поэтому, грубо говоря, эфир готовит Орех, если так совсем не вдаваться в подробности. Эфир готовит Орех. Мы, конечно, обсуждаем, безусловно, у меня бывают какие-то идеи, довольно регулярно, но в целом вот так вот происходит таким вот образом. Я, кстати, когда многие годы делал передачу, которая сейчас сохранилась только на Эхе в радиоварианте «Футбольный клуб», и она почти 20 лет выходила на телевидении, я никогда не смотрел заранее сюжеты. Ну, кроме случаев, которые специально этого требовали. Если, допустим, там была изначально потенциально конфликтная ситуация, или там нужно было посоветовать. Я никогда не смотрел, потому что мне казалось, ну, опять-таки, может быть, мне это кажется, может быть, это иллюзия, но мне гораздо более комфортно, если я увижу что-то интересное занимательное, среагировать на это живьем. Поэтому в этом смысле у нас деление на амплуа, оно абсолютно такое вот достаточно четкое. Может быть, оно не по принципу главный или не главный, но, опять-таки, у Ореха это качество, безусловно, есть. И я конечно, темы определенные предлагаю, но в целом это так.
Т. Фельгенгауэр
―
Но у вас же еще с Орехом и программа «Русский бомбардир» была.
В. Уткин
―
Была, да, была.
Т. Фельгенгауэр
―
И тоже, ну, для вас она перетекла в ваш утренний эфир, или это все-таки другая программа?
В. Уткин
―
Я бы сказал, что просто мы не нарушили творческого какого-то взаимодействия. У нас и на телевидении передача была, мы вместе делали «Голеностоп-шоу».
Т. Фельгенгауэр
―
Недолго.
В. Уткин
―
Недолго, да, недолго. Но что поделать? Сколько делали. Соответственно, так вот все развивалось. Сейчас, правда, я вынужден был отказаться от «Бомбардира», потому что, ну, во-первых, у меня всегда есть работа по выходным, поскольку это футбольные матчи. Футбол – это развлечение, поэтому развлекают людей у нас по выходным. И получается так, что у меня есть передачи на Эхе и в пятницу, и в понедельник, выходные всегда заняты, и еще утренний «Разворот». Ну, многовато. Все-таки я должен немножечко попадать в какое-то житейское, в какое-то созвучие со своими друзьями, потому что, они же не могут со мной ходить ужинать по вторникам, понимаете? В выходные я работаю. Ну, на неделе тоже теперь все время работаю. По пятницам хотя бы я должен иметь возможность как-то распорядиться…
Т. Фельгенгауэр
―
Святое дело, конечно.
В. Уткин
―
Как говорится, сегодня я с большой охотою распоряжусь своей субботою. Хотя в данном случае это пятница. Ну, что теперь поделать?
Д. Борисов
―
Простите нас, что лишили вас друзей воскресным вечером.
В. Уткин
―
Нет-нет!
Т. Фельгенгауэр
―
Хотите, мы будем вашими друзьями?
В. Уткин
―
Ну, что вы, Дима!
Д. Борисов
―
Воображаемыми. Дмитрий спрашивает: «А есть ли у вас друзья на Эхе?»
В. Уткин
―
Конечно. Вот, Танечка. Мы ходили вместе с Таней и с Орехом на первый официальный матч «Спартака».
Т. Фельгенгауэр
―
Да. Вообще, шикарно!
В. Уткин
―
Да, провели прекрасно время.
Т. Фельгенгауэр
―
Мы мешали – ну, вернее мы не мешали Василию комментировать, хотя это было очень сложно. А я первый раз смотрела из комментаторской будки футбол!
В. Уткин
―
Там, конечно, такая будка очень условная, потому что «Спартак» сделали такую позицию для комментаторов с большой заботой о нас, там в принципе можно отметить скромную такую, сиротскую, но, тем не менее, большую осетинскую свадьбу.
Д. Борисов
―
Да?
В. Уткин
―
Да, там места очень много. Это не будка, это большая комната.
Д. Борисов
―
Я теперь знаю, к кому обращаться, чтобы попасть…
В. Уткин
―
Да, да.
Т. Фельгенгауэр
―
Если ты умеешь смотреть футбол молча.
В. Уткин
―
Там человек десять можно спокойно провести и посадить.
Т. Фельгенгауэр
―
Потому что это самая большая засада – это молчать… А так как мы 3:1 выиграли, знаешь, как было тяжело?
Д. Борисов
―
Эфирная дисциплина…
Т. Фельгенгауэр
―
Нет, как раз, Дима, эфирная дисциплина требует от меня постоянно говорить что-то, а 90 минут промолчать для меня было мучением.
Д. Борисов
―
А выйти и там…
Т. Фельгенгауэр
―
Нет. Потому что я не собиралась смеяться, я собиралась кричать: ура!!!
Д. Борисов
―
Не смеяться, а быстро выговориться.
Т. Фельгенгауэр
―
Это было бы довольно странно.
В. Уткин
―
Многолетняя дружба связывает с Сергеем Бунтманом, безусловно, мы, в общем, очень давно работаем вместе, бываем друг у друга в гостях. В этом году в частности я был на дне рождения у Сережи и подарил ему волынку настоящую.
Д. Борисов
―
Привезенную?
В. Уткин
―
Ну, я не буду говорить, что я сделал ее сам. Со времен уроков труда не брал в руки стамеску и что-либо еще подобное. Но, тем не менее, он сейчас учится на ней играть и уже почти научился что-то играть.
Т. Фельгенгауэр
―
А расскажите про енота.
В. Уткин
―
У меня живет на даче енот, правда, честно говоря, я боюсь, что мне придется с ним расстаться. Дело в том, что он перестал быть ребенком.
Д. Борисов
―
Это подарок или?..
В. Уткин
―
Нет, я хотел завести енота. Это чрезвычайно забавные звери, живущие очень цельной своеобразной жизнью, живущие очень самостоятельной жизнью. Еноту в принципе никто не нужен, ему нужно только, чтобы жрать давали.
Д. Борисов
―
Большой?
В. Уткин
―
Он растет постепенно, да.
Д. Борисов
―
Самец?
В. Уткин
―
Мальчик. В этом-то и проблема. Он к этой осени, что называется, созрел. И он…
Д. Борисов
―
А рядом только собаки.
В. Уткин
―
Нет, нет, как раз с собаками он прекрасно ладит, просто он стал немножко более агрессивен. Вот, мы пока не поняли, пройдет это у него со временем, это только на время гона, или просто он так изменился. С ним стало довольно сложно. Он, вообще, довольно, ну, это серьезные зверь, у него острые зубы, это дикий зверь, хотя он довольно ручной.
Т. Фельгенгауэр
―
Он вас кусал когда-нибудь?
В. Уткин
―
Он меня неоднократно кусал, потому что для него это форма общения. Ну, просто прихватывает…
Т. Фельгенгауэр
―
Меня тоже кошка сегодня укусила.
В. Уткин
―
… покусывает там чего-то.
Д. Борисов
―
Зрители Сетевизора не дадут нам соврать, что мы не ошиблись, когда говорили, что Эходром – это программа о животных. О котиках и енотиках.
В. Уткин
―
В сущности, да. Вот енот живет, мы провели с ним прекрасные два лета, вот весной проснется, и будем понимать, что с ним делать дальше, сможем мы сосуществовать или не сможем.
Д. Борисов
―
А сейчас спит?
В. Уткин
―
А сейчас постепенно засыпает. Еноты спят зимой, они могут не спать, если они дома живут, поскольку он у меня живет в вольере на улице, то он, конечно, спит. Это не спячка, как у медведей. У медведя просто особое биологическое состояние, там, у него замедляется биение сердца. А енот тупо дрыхнет.
Т. Фельгенгауэр
―
Я хочу быть енотом.
В. Уткин
―
Он прошлую зиму провел так примерно по две недели отрезками спя, и потом дня по два выходил, там что-то смотрел, как-то уныло смотрел на снег…
Т. Фельгенгауэр
―
Полоскал, там…
В. Уткин
―
Ну, что-то, может, и полоскал, я как раз ни разу не совпал с его появлением, мне рапортовали.
Т. Фельгенгауэр
―
С полосканием?
В. Уткин
―
В этот момент его пытались как-то кормить, но он без всякой охоты.
Т. Фельгенгауэр
―
Такой: пойдите прочь.
В. Уткин
―
Да, оставьте меня, я не понял что происходит, мне что-то не спится, я вышел подышать воздухом и может быть даже покурить, там я не знаю.
Д. Борисов
―
Я первый раз увидел енота живьем, ну, такого дикого, не где-то, а вот дикого, этим летом в августе в Сан-Франциско. Я сначала увидел маленького енотенка, и я думал, что это енот, он кричал, а оказалось, что он искал маму. Потом пришла мама такого размера, что захотелось вот реально убежать в дом спрятаться, ну, потому что очень страшно оказалось. Я никогда не думал, что это животное может так напугать.
В. Уткин
―
А какое это было время года?
Д. Борисов
―
Это август, холодно было, правда.
В. Уткин
―
Дело в том, что еноты, я не знаю, там мама, в смысле возраста какая была, но суть в том, что еноты, они в общем очень сильно меняются в размере от весны к осени, потому что, чтобы спать, они должны нажраться.
Т. Фельгенгауэр
―
Я точно енот.
В. Уткин
―
И они осенью значительно большего размера, чем весной. Ну, разумеется, кости у них не уменьшаются, но вся жировая прослойка, он такой увесистый зверек, это очень серьезно.
Д. Борисов
―
Если возвращаться к Эху Москвы, тут спрашивают…
Т. Фельгенгауэр
―
Про енота очень интересно!
Д. Борисов
―
Я бы продолжал вообще разговор, потому что, правда, очень интересно. Но вот спрашивают тут про Сан Саныча: «Почему Василий с такой изощренностью троллит Пикуленко?»
В. Уткин
―
Я всех троллю. Просто с Сан Санычем это получается, вот, как это может быть… у всех же, понимаете, опять-таки, как это, это Толстой же написал о том, что все обижающиеся обижаются одинаково, а все, кто троллит, все троллят по-разному. Это в «Анне Карениной», по-моему, в самом начале эта фраза есть. Вот поэтому, понимаете, вот такой троллинг Сан Саныча, он оказывается возможным…(смех)
Д. Борисов
―
Троллить – от слова троллейбус.
В. Уткин
―
Да, да, совершенно верно. А вот другая фраза из начала «Анны Карениной», вот, «мне отмщение и аз воздам», это как раз ровно то, что абсолютно не определяет наши взаимоотношения с Сан Санычем. И потом, понимаете, мы же абсолютные антагонисты. Он – человек образованный, я – дилетант. Он ездит на машине, я не умею водить машину в принципе, я пассажир исключительно. Кроме того, он красивый, а я просто симпатичный. Вы понимаете? Но у нас практически нету общих каких-то взаимосвязей. Ну, и потом…
Д. Борисов
―
И на платную парковку у вас разные…
В. Уткин
―
Он абсолютно не интересуется футболом. Да.
Т. Фельгенгауэр
―
Вообще никаких точек соприкосновения?
В. Уткин
―
Ну, я не берусь судить о парковках. На самом деле мы поспорили про эвакуаторы немножечко недавно. Ну, что, поделать? Ну, поспорили. Бывало дело, что у меня машину эвакуировали, выручать ее приходилось. Правда, было очень давно, до новых порядков. Ну, что поделать?
Д. Борисов
―
А он был за эвакуаторы?
В. Уткин
―
Он вообще против эвакуаторов, он считает, что это незаконно. Ну, так, если огрубленно. А я согласен с тем, что… я не знаю насчет законности, я не эксперт, но если не эвакуировать, у нас машины нормально парковать никогда не станут. Вот и все.
Д. Борисов
―
Ну, это долгий разговор.
В. Уткин
―
Это долгий, да, разговор. Вся ночь впереди.
Д. Борисов
―
Что в идеальных условиях, конечно, все так. Мы понимаем, что наша действительность иногда чуть-чуть…
Т. Фельгенгауэр
―
Не знаю, я вот езжу на троллейбусах и всем рекомендую. Не будет у вас проблем ни с парковкой, ни с эвакуатором – ни с чем.
В. Уткин
―
А я на самом деле очень люблю пользовать общественным транспортом, но, к сожалению, моя основная работа находится далеко от метро, и моя квартира находится далеко от метро. Поэтому мне страшно в этом отношении неудобно. Но, правда, сейчас строят метро у меня около дома, поэтому должны, видимо, скоро запустить.
Т. Фельгенгауэр
―
Нет, я больше люблю наземный транспорт.
В. Уткин
―
А я люблю очень метро. У меня метро связано с… Раньше все встречались в метро в основном, особенно зимой.
Т. Фельгенгауэр
―
Особенно хорошо на Китай-городе встречаться.
Д. Борисов
―
… а читали где?…
В. Уткин
―
Конечно. За рулем-то, поди, почитай.
Д. Борисов
―
Вообще никак.
В. Уткин
―
Можно, но не долго.
Т. Фельгенгауэр
―
А некоторые еще и смски пишут.
Д. Борисов
―
Но если только ты не пассажир…
В. Уткин
―
Хотя у нас многие мои коллеги футбольные комментаторы, журналисты, они как-то ухитряются, они все время, когда в субботу, в воскресенье едут на работу или с работы, они фактически вот на руле перед собой держат айпэд, в котором показывают какой-то футбол. Я не понимаю, как это у них получается.
Т. Фельгенгауэр
―
Да вы что!
В. Уткин
―
Правда, да.
Т. Фельгенгауэр
―
Кошмар. Вы запретите им, так нельзя. Опасно.
В. Уткин
―
Я не могу им запретить, я не могу это проконтролировать.
Т. Фельгенгауэр
―
Авторитетом надо давить.
В. Уткин
―
… ты же ехал? А я в дороге посмотрел.
Т. Фельгенгауэр
―
Классно.
Д. Борисов
―
Нет, ну, футбол же – это не читать книжку. Читать книжку явно сложнее, труднее за рулем. А вот мне не хватает, как раз, метро именно в плане чтения.
Т. Фельгенгауэр
―
Тебе, Димочка, нельзя в метро. Ты суперстар. Вам, Василий, впрочем, тоже нельзя в метро, вас там фанаты раздерут на сувениры.
В. Уткин
―
Нет, сейчас, во-первых, это время уже…
Т. Фельгенгауэр
―
Это мне можно, меня никто в лицо не знает.
В. Уткин
―
Это время прошло. А вот раньше мне действительно было очень сложно ездить в метро, потому что… мы как-то раз обсуждали эту ситуацию с коллегой Шацем лет 10 назад, и действительно, однажды просто набросились на него с Танькой, случайно совершенно мы оказались втроем в метро. Он говорит: а что, с тобой такого не случалось никогда? Я говорю: ты знаешь, со мной другое происходит в метро. Конечно, может быть, но в принципе, я очень хорошо знаю, что если я спускаюсь в метро, допустим, на Щелковской, это начало синей ветки, и в это время во всем метрополитене есть один подвыпивший болельщик, который входит на Каховской, мы с ним точно совершенно встретимся, и он обязательно минут 10 будет со мной говорить о футболе. Вот это происходило абсолютно всегда. И, ну, не то чтобы это… ну, как-то вот, поскольку разговор всегда один и тот же…
Т. Фельгенгауэр
―
Слушайте, Василий, а вот когда вы начали вести на Эхе утренний эфир и программы, не связанные со спортом, подбешивало, что все равно кто-нибудь позвонит и начнет задавать вопросы про футбол?
В. Уткин
―
Нет, их же легко игнорировать. Позвонили – сбросили, ну, что…
Д. Борисов
―
Ну, да, на пятый раз людям надоедает, мне кажется.
В. Уткин
―
Потом как-то все более или менее привыкают.
Т. Фельгенгауэр
―
У нас очень упорные слушатели.
В. Уткин
―
Бывает, бывает. Вот как раз обычно на самом деле примерно где-то утренний «Разворот» часа два идет. Ну, во-первых, когда заходишь, обязательно проверяешь, что в черном списке, интересно, накидали. И потом, когда новости, новости в начале часа, час отработал – час начинается, для вдохновения тоже очень хорошо зайти в черный список почитать. Но, к сожалению, в черном списке появилось огромное количество людей, которые совершенно не дают его читать. Ну, просто пишут какую-то монотонную ерунду, просто заспамили черный список, понимаете? Нужно ввести еще какой-нибудь, я не знаю…
Д. Борисов
―
Чернее черного, да.
В. Уткин
―
Список черной дыры, там, может быть, что-нибудь еще. Вот чтобы уж совсем туда не заглядывать.
Д. Борисов
―
Василий Уткин с предложениями для нашей IT-службы сегодня был в программе Эходром.
В. Уткин
―
… с Рувинским-то не встретишься…
Т. Фельгенгауэр
―
Послушайте, он каждое утро здесь.
В. Уткин
―
Да, хорошо.
Т. Фельгенгауэр
―
Он просто, наверное, не успевает выбежать к вам.
Д. Борисов
―
Он очень рано приходит на работу, да.
В. Уткин
―
Ой-ей-ей.
Т. Фельгенгауэр
―
Раньше, чем вы, кстати.
Д. Борисов
―
Вы еще встретитесь.
В. Уткин
―
Ну, что делать.
Д. Борисов
―
Спасибо, что этот вечер воскресный все-таки с нами был проведен.
В. Уткин
―
С вами с удовольствием.
Д. Борисов
―
Приходите еще.
Т. Фельгенгауэр
―
Да.
Д. Борисов
―
У нас пришло время подвести итоги супервикторины. Мы загадывали Эдуарда Успенского, который был в дневном «Развороте».
Т. Фельгенгауэр
―
Да ты что, правда?
Д. Борисов
―
В дневном «Развороте» он был 11 ноября. У меня плохо сейчас с тем, когда это было именно, какой день недели.
В. Уткин
―
Среда.
Д. Борисов
―
Вот, в среду. И правильно угадавшие, сейчас их скажу, как только мы послушаем еще раз этот кусочек.СТУК В ВЕЧНОСТЬ
Э. Успенский
―
Я знаю, что на Западе все уже налажено более-менее, понимаете? Надо брать пример с них. Есть какие-то установки, приемы прослеживания, какое-то убеждение, воспитание аудитории. Я сам часто пользуюсь пиратскими способами, чтобы какой-нибудь фильм получить, но не потому, что я экономлю на этом, а потому что другого способа просто нет такого цивилизованного, или он очень сложен.
Д. Борисов
―
Очень много правильных ответов. Сегодня все молодцы. Просто всем правильно ответившим в карму плюс два сегодня у нас по повышенной ставке. Но первый был Сергей из Красноярского края, вот так вот, таймырский у нас был правильный ответ, на 25 заканчивается номер телефона. Дальше был Александр из Тульской области, приславший нам через интернет правильный ответ. Из Свердловской области, 058 заканчивается телефон, был тоже правильный ответ. Ну, и Людмила с Мариной тоже одновременно прислали из Питера и Москвы соответственно, тоже молодцы. Ну, очень много правильных ответов. Просто супер.А теперь на арене Татьяна.
Т. Фельгенгауэр
―
Утренний «Разворот» с завтрашнего дня у нас ведут Алексеи Соломин и Нарышкин. А дневной ведут Оксана Чиж и Сева Бойко, чему я несказанно рада. Пару слов о себе любимой – «Особое мнение» в 5 часов с понедельника по среду буду вести я. Главное – завтра в 8 часов вечера слушайте интервью прямой эфир с министром экономического развития Алексеем Улюкаевым. Леся Рябцева и Алексей Венедиктов будут задавать ему вопросы.
Д. Борисов
―
Ну, что же, Эходром подошел к концу.
Т. Фельгенгауэр
―
Ты прикинь – у меня с первого раза получилось.
Д. Борисов
―
Татьяна Фельгенгауэр. И это было, между прочим, в прямом эфире. Все видишь как, красивенько. Василий Антипов у нас сегодня за режиссерским пультом, молодец.
Т. Фельгенгауэр
―
Дмитрий Борисов – главный герой этой программы сегодня.
Д. Борисов
―
Вспомним всех, кто помогал нам делать эту программу, тоже и Леся Рябцева, и Алексей Венедиктов, и Александр Плющев, и все-все-все. После информационной программы Эхо, которая выйдет в эфир в полночь, программа Сергея Бунтмана «Вот так», как всегда будет интересная, не пропустите. Ну, а мы, видимо, в таком же составе в следующее воскресенье.
Т. Фельгенгауэр
―
Да. Так точно.
Д. Борисов
―
После 23-х часов с вами услышимся. Все.
Т. Фельгенгауэр
―
Пока.
Д. Борисов
―
Пока-пока.