Электронные СМИ поглотят все остальные? - Михаил Бергер - Большой Дозор - 2013-08-07

О.БЫЧКОВА: Добрый день, у микрофона Ольга Бычкова, это программа «Большой дозор», и со мной в студии сегодня Михаил Бергер, генеральный директор радиостанции «Бизнес ФМ», спасибо, что пришел к нам.

М.БЕРГЕР: Я на дозоре.

О.БЫЧКОВА: Дозорный. Но обсуждать мы будем новость, которая была вчера, прошла не очень замеченной, потому что своего хватает каждый день, тем не менее, новость показательная, и особенно важно ее обсудить с тобой, который занимается СМИ, понимает, чем печатные СМИ отличаются от электронных, радио от телевидения, телевидение от газеты, а газета от интернет-портала – ты все это проходил. Джеф Безес, владелец «Амазона», купил газету «Вашингтон Пост» за 250 млн. долларов наличными. Купил у семейства Грэмм, которое в течение нескольких поколений владело этой знаменитой газетой, которая занимает 7-е место в рейтинге самых популярных газет США и в мире – она терпела убытки и финансовые трудности. Мы все знаем, что такое «Амазон», какая это огромная эффективная машина, а он решил купить газету – не сошел ли он с ума.

М.БЕРГЕР: Действительно, серьезная история, абсолютно неожиданная. Кстати, когда мы цитируем кого-то, говоря, что 7-я по популярности, - наверное, мы имеем в виду тираж. Но понимаем, что во всем мире США представляют две газеты - «Нью-Йорк Таймс» и «Вашингтон пост», вечно конкурирующие, и по влиянию в первой тройке. Есть более тиражные газеты.

О.БЫЧКОВА: Но 470 тысяч экземпляров это круто. Если вспомнить советский рынок с миллионными тиражами, то конечно…

М.БЕРГЕР: Мне повезло, я такое застал, но также я понимаю, что этого не повторится никогда – для этого нет никаких объективных причин.

О.БЫЧКОВА: И у той же «Вашингтон пост», уверена, тоже был тираж побольше.

М.БЕРГЕР: На самом деле это городские газеты, газеты Вашингтона и Нью-Йорка. В США практически нет национальных газет. Но невысокий интерес к этой новости связан с тем, что это новость, в общем-то, цеховая, наша, профессиональная. Хотя, конечно, то, как разрешаются наши проблемы и профессиональные кризисы, самым прямым образом потом отражается на жизни каждого. Потому что чрезвычайно важно, какие инструменты есть у журналистов, редакторов, вещателей и издателей - инструменты для вступления в контакт с аудиторией.

Я, за долгие годы работы в медиа хорошо понимаю, что печатные СМИ отличаются от электронных одной принципиальной вещью, которая, собственно, и губит печатные - скорость контакта с потребителем.

Можно издавать просто фантастическую газету – в смысле содержания, оформления, - но она проиграет доморощенному сайту любого умельца. Сайт доберется до потребителя гораздо быстрее любой газеты. Если какой-то тинэйджер узнает что-то важное – он может это загрузить сразу в интернет, и ему даже ничего не надо создавать – загрузит на «Фейсбук», и другие.

О.БЫЧКОВА: Но все равно это останется на уровне публикации стенной газеты в школе. Хорош, если туда придет 100 человек и увидит, что он там загрузил.

М.БЕРГЕР: Я говорю о мультипликации. Из этих 100 человек есть один, у которого в друзья журналист, и он увидит эту новость, - я уверен, что это попадет во все национальные СМИ в течение 15 минут, - нет никаких сомнений. В общем, добраться до потребителя можно быстрее.

А возвращаясь к покупке «Вашингтон пост» - а эта газета свергала президентов США, это просто невероятно могущественная медийная империя. И в годы расцвета медиа-бизнес реально приносил очень большие деньги, и в этих компаниях работали многие сотни и тысячи сотрудников. Конечно, это было в прошлом веке, но в 80-е там трудились 600-700 человек только в коммерческой службе, число журналистов исчислялось не одной сотней, были корпункты по всему миру. Это были грандиозные компании.

Но реальность нынешняя такова, что рекламодателю больше нравится контакт с аудиторией, которую обеспечивают электронные СМИ, и с этим ничего не сделать, против этого невозможно бороться. Просто это нужно иметь в виду, это данность. И людей сегодня больше в цифровой среде, и денег больше уже давно. Покупки рекламы в интернете по объему обогнали прессу давно, и уже подъедают телевидение и его превосходят.

О.БЫЧКОВА: Так он что, решил купить красивый брэнд с интересной историей и просто покрасоваться?

М.БЕРГЕР: В массе этой новости – сегодняшнее сообщение о футбольном клубе «Анжи» - наш известный чудесный миллиардер-инвестор и американский. Можно провести с некоторой оговоркой параллели – зачем Керимов купил футбольную команду?

О.БЫЧКОВА: Только сообщу, что уже во второй половине дня пришло уточнение - представитель Керимова сказал, что у него не ухудшилось здоровье, проблем со здоровьем нет.

М.БЕРГЕР: Но все остальное верно – он в 2-3 раза сокращает бюджет команды, уволил тренера.

О.БЫЧКОВА: То есть, неважно, почему - финансирование он сократил.

М.БЕРГЕР: По раздражению, разочарованию, может, решил купить другой клуб - важно, что он принял решение и отменил его. Это была какая-то покупка эмоциональная, связанная с имиджем, желанием сделать какое-то доброе дело - я предполагаю, что Бозез купил «Вашингтон Пост» не по бизнес-причинам, несомненно.

На наших глазах замечательный «Ньюзуик», который и на российской земле высаживался дважды, как на луне, и как астронавт, улетел обратно – он переходил из рук в руки, и полтора года назад его купил 92-летний инвестор, который занимался совершенно другими делами. Он купил его за 1 доллар кстати.

О.БЫЧКОВА: Он шел 92 года к этой попытке.

М.БЕРГЕР: Ну, дедушка старый, ему все равно. Он, к сожалению, умер через короткое время – не знаю, внес ли «Ньюзуик» лепту в это трагическое развитие событие.

О.БЫЧКОВА: То есть, для него эта покупка тоже оказалась несовместимой со здоровьем.

М.БЕРГЕР: Да. Я читал комментарий сегодня – что эта покупка вроде доброго дела, миссии.

О.БЫЧКОВА: да, он сказал, что не собирается ничего менять.

М.БЕРГЕР: Почему я вспомнил Керимова? - он построил чудесный стадион, открыл Академию футбола – это исторические заслуги, это останется, стадион никуда не денется. Но уже нет команды, которая претендует на первенство России, почетные ступени в европейской Лиге, но эти два года – в 2011 г. Керимов купил «Анжи» - он искренне и эмоционально развивал этот проект, и все вокруг него были счастливы.

О.БЫЧКОВА: Это правда. И возлагали огромные надежды, там был невероятный фак-клуб.

М.БЕРГЕР: А сегодня фаны «Анжи» спрашивают - а чартеры будут? Будем ли мы летать за счет Керимова в Москву на футбольные матчи? На этот вопрос нет ответа – все будет по-другому. Но неожиданное счастье неожиданно тем, что так же может и кончиться. Порог неожиданного в том, что ты не знаешь, почему это началось и как закончится. По каким мотивам вдруг новый владелец «Вашингтон Пост» решит, что он не может содержать эту партячейку, что он не Савва Морозов? Дай бог, если он еще 15-20 лет поддерживал ценности бумажной газеты.

О.БЫЧКОВА: Все-таки – какова ценность бумажной газеты по сравнению с электронным чем угодно? Когда я прочитала цитату про ценности, которые он будет поддерживать, - по поводу общих, высоченных ценностей это понятно. А если сравнивать?

М.БЕРГЕР: Конечно, это фундаментальные ценности, почти библейские в нашей профессии, потому что газета, особенно такая, как "Вашингтон пост", - она воспитывала, конечно, профессионалов глубоких и настоящих. Это была целая школа людей, которые могли погрузиться в проблему, расследовать что-то невероятно важное, добиться истины, - это важная ценность.

Но какова ценность умения переписывать вручную тексты? Частично это востребовано и сейчас – у граверов, некоторые священные книги переписываются, или цитаты из нее, что нужно делать только вручную, без ошибок.

О.БЫЧКОВА: Но промышленный масштаб ушел.

М.БЕРГЕР: И перспективы нет. Это как искусство стрельбы из лука – в повседневной жизни не часто востребованное. И боюсь, что многие ценности, кроме фундаментальных – проверки фактов, объективности, - все заканчивается вместе с бумажной газетой.

О.БЫЧКОВА: Что касается долгой работы над текстом, материалов, основательно подготовленных – не замечал ли ты, что большой интерес у читателей вызывают материалы, которые делают наши коллеги для электронных СМИ, делают их старыми добрыми способами: человек поехал на место, снял фоторепортаж, встретился там с людьми, подробно описал все, что видел - и мы понимаем, что это нормальный, правильный репортаж, как нас учили.

М.БЕРГЕР: Много ли нас, потребителей такого товара? Я с сочувствием и уважением смотрю за сотрудниками сайта, которые в день, в лучшем случае, по 3-4 текста изготавливают, а некоторые десятками. Времени подумать у них нет.

О.БЫЧКОВА: Но это другая работа.

М.БЕРГЕР: Другая, но это так. При том, что конечно, существует определенный ретро-интерес к таким добротным текстам, но многим людям некогда читать такие большие материалы. Когда я говорю «некогда», я предлагаю это слово понимать в расширительном смысле - у людей есть время, но им неохота читать. Лучше они выпьют пива, посмотрят кино, поболтают с кем-нибудь – у них нет времени для такого медийного потребления, вот в чем история.

О.БЫЧКОВА: То есть, такое потребление уходит в прошлое и останется только для тонких ценителей.

М.БЕРГЕР: И сегодня у печатной прессы, я имею в виду качественной журналистики, аудитория от 3 до 5%, - уже сейчас. Но думаю, что лет через 10 будет те же 3% от тех 3%, которые есть сейчас.

Я вырос на бумажной газете, делал ее в разной роли - от стажера до главного редактора. Конечно, я обожаю этот способ общения с аудиторией, просто его физически люблю. Но надо быть реалистом – жизнь движется вперед, все меняется.

С другой стороны, такой вселенской трагедия в этом не вижу, что такое редакция бумажной газеты? Это фабрика по производству контента. Сегодня у этой фабрики трубопровод в виде бумаги, транспорт, которым наши мысли доезжают до публики, а теперь появился другой трубопровод в виде интернета. Я совершенно не понимаю, как работают телефон или интернет, но это неважно, важно, что это работает. И в этом есть нечто божественное, потому что интернет, как и создатель всего сущего, присутствует везде и одновременно – в любой точке не только земли, но может быть, и там - в самолетах уже есть интернет. Он везде.

Более того, - он, в отличие от газет, может отмотать назад, можно покопаться в прошлом - это и машина времени. Сейчас и везде это уже достаточно для того, чтобы ужаснуться, что такое есть. И конечно, конкурировать с этим бумага не может.

О.БЫЧКОВА: И все-таки - мне показалось, что есть рифма между этой новостью и новостью предыдущей, когда создатель другой интернетной машины, Сергей Брин, оказался инвестором, который инвестировал в искусственное мясо британское, которое на днях изготовили. Есть тут какая-то закономерность.

М.БЕРГЕР: Думаю, здесь много от психологии. Мой опыт общения с олигархами – так сложилось в силу долгой работы в экономической журналистики, - позволил мне выяснить их отношение к деньгам и инвестированию. Как говорят некоторые из них - проблемы личного потребления и личных интересов заканчиваются на первой сотне миллионов. В принципе, на эту сумму ты можешь решить все свои хотения, желания, оставить детям, родственников осчастливить.

Но дальше, когда дело приближается к миллиарду, с головой что-то происходит, и уже не деньги начинают интересовать, а некие иные вещи. Хочется что-то такое сделать за пределами рационального расчета. Из этой области, мне кажется, и покупка футбольного клуба, газеты. Хотя мне симпатичнее покупка газеты. Футбольный клуб, так или иначе, выживет, может быть. А газета – нет.

О.БЫЧКОВА: В футбол пока еще играют.

М.БЕРГЕР: И пока читают. Болельщиков, конечно, больше, но есть и те и другие, и мы обязаны уважать интересы меньшинства.

О.БЫЧКОВА: И книги до сих пор никуда не делись. Хотя издатели жалуются.

М.БЕРГЕР: Лучшие книжные магазины прекрасно себя чувствуют. Я вижу в них молодых людей, так что это не только удел среднего и старшего возраста. Правда, некоторое время назад я тоже купил «букридер», я зашел в магазин, купил две книги - одна из них биография Джоббса, килограмма на полтора, другая – биография Баффита, тоже килограмма на два, и еще пару книг - купил в дорогу, почитать. И меня этот вес подкосил - я пошел и купил читалку с аналогичными книгами.

О.БЫЧКОВА: Сделаем небольшой перерыв и вернемся в студию.

НОВОСТИ

О.БЫЧКОВА: Продолжаем программу. Виталий нам пишет, что уверен, что «большинство тех, кто не пользуется сегодня печатной прессой, не пользовались ею и 10-20 лет назад, а любой интеллектуал быстро понимает разницу: интернет – это тезисы и чириканье, а бумага это совсем другое».

М.БЕРГЕР: Боюсь, что он не совсем прав, потому что многие интеллектуалы проводят многие часы в интернете и с большой пользой, изучая весьма глубокие и интересные материалы.

О.БЫЧКОВА: Так книги тоже умрут, или их скупят «Амазоны»? Я хотела тебе рассказать историю. Я читаю на «ай-педе» большой толстый роман, и в какой-то момент замечаю, что у меня закончилась подписка, мне нужно ее продлить, чтобы читать дальше. Я это быстро сделала, нажатием двух кнопок и только потом поняла, что я читаю все это на планшете, а у меня, буквально на расстоянии вытянутой руки лежит тот же самый роман, весом в 3 килограмма в бумажном виде, и я даже не помню, что он у меня есть, и мне не надо платить маленьких денег и нажимать на кнопки, а просто можно протянуть руку и продолжить читать. И я поняла, что мне это даже не пришло в голову.

М.БЕРГЕР: У тебя одна книга, а у меня есть даже книги в трёх экземплярах, - у меня такая «Иудейская война» Флавия. И так было не раз, но при этом я должен сказать, что как мне кажется, время домашних библиотек проходит.

О.БЫЧКОВА: Вот это точно, это просто видно.

М.БЕРГЕР: Конечно. Думаю, что наше поколение, в лучшем случае, поколение наших детей, а моей дочери 32 года, - в лучшем случае это последнее поколение, которое будет иметь к этому интерес. Бумажных библиотек не будет - это реальность. Хотя я смотрю на свои полки и думаю, что не все это возможно воспроизвести в интернете по набору причин, что-то нерационально, непопулярно, что вообще плохо отцифровывается.

О.БЫЧКОВА: А что-то лежит у тебя с детства.

М.БЕРГЕР: Да. Думаю, что домашние библиотеки приговорены в той же степени, что и ежедневные газеты, к сожалению.

О.БЫЧКОВА: Еще задам вопрос на злобу дня. Сегодня стало известно, что 35 интернет-предпринимателей официально заявили о поддержке Навального как кандидата в мэры Москвы, они опубликовали письмо и сказали, что готовы поддержать его материально и морально, но эта поддержка не безусловная, а связана с обещаниями Навального по поводу коррупции, судебной системы, правоохранительных органов. Подписали это заявление представители средних интернет-компаний, не гигантов.

М.БЕРГЕР: Не лидеры и не аутсайдеры.

О.БЫЧКОВА: Ну да, компании, которые знают многие - «Викимарт», «Кинопоиск», «Хедхантер».

М.БЕРГЕР: Вполне современные и успешные проекты. Обращаю внимание, что подписали это не писатели и не журналисты печатных СМИ.

О.БЫЧКОВА: Мне кажется, это важное событие.

М.БЕРГЕР: Безусловно. Важное по набору причин. Это такая несколько неожиданная попытка заключить контракт между политиком и избирателями, что такое институциональный контракт? – это партия, - есть устав, базовые цели, понятно, что эта партия добивается этих целей. Поскольку Навальный не состоит ни в какой партии, у него институционального договора с избирателями нет. Что он будет делать на самом деле, никто не знает – можно только предполагать или надеяться и опасаться. Поэтому сама идея здравая и довольно решительная – люди, которым есть, что терять, взялись вступить в такой диалог с одним из кандидатов, и не с главным кандидатом.

О.БЫЧКОВА: Мне кажется, в этом есть какой-то резкий перелом сюжета между вообще отношением бизнеса и политики. До этого была известная схема, когда всех равно удалили, показали пальцем на плохие примеры, как не надо делать и что за это будет, и все урок этот восприняли и сделали правильные выводы. А тут происходит нечто совершенно другое.

М.БЕРГЕР: Да, безусловно. Только я не очень представляю – при том, что это интересный шаг, важный и действительно знаменательный - я не представляю себе механизмы исполнения. Представим себе ситуацию, когда - ну, сейчас это монолог, обращение в одну сторону, завтра, под звон колоколов, происходит подписание этого: да, я принимаю поддержку, обязуюсь коррупцию снизить на 18%, воровство – на 15.

О.БЫЧКОВА: Ну, Он уже сказал, чего он обязуется.

М.БЕРГЕР: И представим себе, что такой контракт заключен, Навального избрали – еще более гипотетическое предположение. И третье предположение, такое же гипотетическое - он не исполнил свои обязательства, или исполнил частично. Они что, отзывают вложенные деньги? Я не очень это понимаю.

Конечно, это демонстрация готовности поддержать оппозиционного кандидата, и это важно. Важно, что, конечно же, бизнес, надо сказать, опасается, получив определённые уроки, активно и открыто участвовать в политической жизни. И в этом смысле, конечно, письмо 35 или 37 является очень знаменательным событием.

Больше у него эффект, кроме агитационного, я не знаю. Но это уже эффект важный. На самом деле в пользу и бизнеса и самого кандидата.

О.БЫЧКОВА: Про кандидата понятно, но в пользу бизнеса, мне кажется, несомненно.

М.БЕРГЕР: Мы говорим, что у бизнеса есть голос.

О.БЫЧКОВА: То есть, мы не разочарованы, как были разочарованы раньше молчанием многих людей. Это бесконечный вопрос и уже невозможно его повторять в миллионный раз - вот сиди Ходорковский, Лебедев, а вы все притихли. Если вы, могущественные, сильные, богатые, влиятельные люди молчите, защищенные, то ждать от всех остальных смертных.

М.БЕРГЕР: Все-таки напомню, что в начале истории попытки были. А потом все устали, - не устали, но…

О.БЫЧКОВА: Почувствовали себя менее защищенными.

М.БЕРГЕР: Да, наверное.

О.БЫЧКОВА: Мне кажется, что тут важно, что эти люди среднего уровня.

М.БЕРГЕР: Да. Важно, что это не «семибанкирщина», не супер-капиталисты. Компания до 10 человек может договориться о чем угодно, а компания из 20-30 - там абсолютно единого мнения нет, а может быть только какая-то идея. И важно, что это не верхушка. Почему важно, что это не то, что мы называем олигархами - всегда возникает у крупного капитала желание отоварить эти векселя: если мы помогли, то нам должны, - нефтяную компанию, или еще что-то. Я не понимаю, какие векселя владельцы «Кинопоиска» условного могут потом предъявить и пытаться влиять на власть – это маловероятно. Конечно, такая конструкция гораздо лучше, здоровее и современнее, чем то, что было в середине 90-х. Хотя та конструкция тоже сыграла свою роль, положительную и отрицательную.

О.БЫЧКОВА: По крайней мере, эта роль точно была. Но мы все-таки выяснили, что и у среднего бизнеса есть свой голос.

М.БЕРГЕР: Да. На самом деле это все равно работодатели, эти люди создали большое количество рабочих мест.

О.БЫЧКОВА: нас возвращают к теме исчезновения старых носителей и возвращению новых. Алексеич: «Читаю «Краткий курс» в интернете – парадокс 21 века». Вы не зачитывайтесь, есть много других разных изданий.

М.БЕРГЕР: И каково резюме, что из этого следует?

О.БЫЧКОВА: Не пишет – может быть, не дочитал.

М.БЕРГЕР: Наверное, в свое время кто-то переживал, что береста уходит в прошлое – мастер по бересте. Издатели пергаментов, наверное, тоже переживали, про клинопись на глиняных дощечках я и не говорю.

О.БЫЧКОВА: Трудоемкий был девайс. Леля: «А для детей – иллюстрированные книги с комментариями родителей» - тоже тема.

М.БЕРГЕР: Кстати, думаю, что детские книги переживут даже телефонные справочники. Лет 15 назад в книжном деле было два беспроигрышных направления – детские книги, телефонные и иные справочники. Телефонные справочники уже умерли.

О.БЫЧКОВА: А еще умирают путеводители. Ты, когда едешь в незнакомое место, не пользуешься?

М.БЕРГЕР: Я много ежу, но стараюсь избегать незнакомых мест. И ничего лучше живого человека в незнакомом месте, нет.

О.БЫЧКОВА: Я когда-то пользовалась, и уже не помню, когда закончилось.

М.БЕРГЕР: А детские книги живы, они развиваются – там появляется звук, какой-то интерактив, выпрыгивающие и поднимающиеся герои, детям это страшно нравится, и это замечательно. Думаю, что это просуществует еще какое-то разумное время.

О.БЫЧКОВА: Сергей из Тюмени приводит еще прекрасный пример - как быть с винилом?

М.БЕРГЕР: Покупать. В курсе ли наш слушатель, что объем продаж винила растет с космической скоростью?

О.БЫЧКОВА: Да ладно? Я тоже не в курсе.

М.БЕРГЕР: Это страшно модно. Продажи винила растут в отличие от продаж дисков и прочих физических носителей. Потому что человек, который не может позволить себе коллекцию старых автомобилей, как, например, я, легко может себе позволить не очень дешевый проигрыватель для винила, от 15 до 30 тысяч рублей, и еще какие-то колонки, усилитель, - в общем, за 2-3 тысячи долларов можно собрать прекрасную станцию для проигрывания винила. В магазинах они есть, купить за 200 рублей пластинку «Мелодии» любого жанра – они живы, встречаются в идеальном состоянии, или за 2-3 тысячи купить прекрасные пластинки, напечатанные в Великобритании, Германии. Венгрии – где угодно.

О.БЫЧКОВА: Их сейчас выпускают на самом деле?

М.БЕРГЕР: Делают реплики и даже оформляют так же Насколько я знаю, «Апрелевский» завод в связи со своим юбилеем запустил огромную программу отцифровки и выпуска пластинок - я очень за этим слежу.

О.БЫЧКОВА: Новую музыку выпускают на виниле?

М.БЕРГЕР: Пока в большей части это старые записи. Но я просто хочу сказать, что винил жив и будет жив.

О.БЫЧКОВА: У меня целая кладовка винила.

М.БЕРГЕР: Посмотри, может, там есть много ценных вещей.

О.БЫЧКОВА: Александр: «Книжные магазины летом завален путеводителями. Лена: «Я помешана на путеводителях, у меня их сотни – перед очередной поездкой штудирую, компилирую, пишу свой в тетрадочку».

М.БЕРГЕР: Уникальный человек. Путеводители, кулинарные книги имеют много общего – не получается блюдо по кулинарной книге.

О.БЫЧКОВА: Это неправда.

М.БЕРГЕР: Ну, может, это у меня так. Но часто рецепты не имеют ничего общего с действительностью. И путеводители. Многие переписаны один из другого и бывают неточны.

Но все люди являются потребителями медиа, в любых, самых простых формах. И революционный, фундаментальный слом способа медийного потребления происходит последние 5-7 лет. Возникло параллельное медийное потребление, человек может серфить – смотреть телевизор, подслушивать радио, получилось огромное количество инструментов по доступу к текстам, информации, и вообще мир становится медийным – распространение медиа как факта цивилизации становится все более глобальным.

Раньше газеты нужно было развести, раздать, а сейчас информация как газ заполняет пространство, все вокруг. И то, что это происходит на наших глазах – да, мы присутствуем при великих переменах.

О.БЫЧКОВА: Это увеличивает разрыв между людьми - как был разрыв между грамотными и неграмотными.

М.БЕРГЕР: Ну да, есть модное понятие цифровое неравенство – в разных городах нашей страны даже разный уровень доступа к интернету – где-то есть широкополосный быстрый интернет, где-то его нет, но я думаю, что с цифровым благом как с деньгами – одних деньги портят, другим они бесполезны, третьи с помощью денег создают заводы, космические корабли, чудесные оркестры.

Так же и это – конечно, это огромное благо, фантастическая возможность обратиться ко всему разуму, человеческому опыту, немедленно узнать что-то, получить представление. Но здесь важен уровень критичности. Надо, чтобы все люди, не только журналисты, научились не доверять. Тогда проще и спокойнее можно погружаться в море цифрового контента.

О.БЫЧКОВА: А как научиться не доверять, если за предыдущие тысячу лет не научились? Вдруг возьмут и научатся? С какой стати?

М.БЕРГЕР: Тем не менее, это не мешает мне обратиться в очередной раз с таким призывом. От этого будет только лучше.

О.БЫЧКОВА: Константин: «Историческую книгу можно читать только на бумаге» - ничего подобного. В программе Ирины Баблаян она недавно представляла читалку, не нашу, и там был как раз огромный выбор отцифрованных старых – правда, не русских, - книг. Это тоже вопрос времени.

М.БЕРГЕР: Это в ПДФ, с эффектом листания страниц. Думаю, скоро появятся читалки, где будут замусоливаться уголки страниц.

О.БЫЧКОВА: Еще можно там ронять слезы и обнаруживать засушенные листки.

М.БЕРГЕР: Конечно, мы не устраиваем похороны бумаги – еще рано, еще поживет бумага, но происходят, конечно, фундаментальные изменения и сфера распространения бумажных медиа сужается. Их виляние сокращается, и это место занимает цифровая среда.

О.БЫЧКОВА: Дмитрий спрашивает, что дальше будет со СМИ.

М.БЕРГЕР: Смотря где, и с какими. Вообще сами СМИ тоже преображаются - нет уже архаичного понятия «редакция», с которым я вырос.

О.БЫЧКОВА: И даже слово «журналист» становится все менее определенным, как профессия.

М.БЕРГЕР: Да, я должен пересматривать свои фундаментальные догмы, потому что убеждал студентов несколько лет назад, что отличие Жириновского от журналиста, или Онищенко, некоторые тоже информацию распространяют в том, что они за это деньги не получают, а журналист это делает за деньги, и это его базовое отличие. Вот кто за деньги пишет – тот журналист, а кто без денег – тот миссионер, сумасшедший или графоман. Но сейчас я должен эти доктрины пересматривать, потому что знаю не графоманов и не сумасшедших, которые пишут для газет, сайтов, работают на радио и телевидении.

О.БЫЧКОВА: И неплохо это делают. А Роман из Чикаго нас успокоил: «замусоленность уже присутствует» - даже не сомневаемся. Спасибо большое Михаилу Бергеру, это была программа «Большой дозор».

М.БЕРГЕР: Спасибо.