Вадим Верник, Игорь Верник - Дифирамб - 2021-08-15
15.08.2021
Ксения Ларина
―
Добрый день! Начинаем программу «Дифирамб». У нас сегодня сложносочинённый дифирамб, поскольку у нас 2 гостя. Это такие неразлучники, как говорится, в орнитологии, но это действительно так. Это Игорь Верник и Вадим Верник. Приветствую вас, дорогие друзья!
Вадим Верник
―
Приветствую!
Игорь Верник
―
Добрый день, Ксюша!
К. Ларина
―
Здравствуйте, здравствуйте! Меня зовут Ксения Ларина. Представление будет долгим, потому что, конечно, уже все прекрасно понимают, кто такие братья Верники. Ну, на сегодняшний день, наверное, главное для телеаудитории - это ведущие программы «2 Верник 2» на канале «Культура». кроме того заместитель художественного руководителя театра Московского художественного имени Чехова. Да?
В. Верник
―
Да.
К. Ларина
―
Так. Главный редактор журнала «Окей!»...
В. Верник
―
Да, с восклицательным знаком.
К. Ларина
―
Да. Театральный критик по специальности, по образованию, журналист и телеведущий, всё остальное уже понятно. Ну, и Игорь Верник, конечно же, в первую очередь артист это не простой, а народный артист Российской Федерации, ведущий артист нескольких театров. Я уже запуталась, где... где он не служит постоянно. Но тем не менее...
В. Верник
―
... постоянно в Московском художественном театре.
К. Ларина
―
В МХТ, да?
В. Верник
―
Уже много лет.
К. Ларина
―
Ну, все, значит, МХТ. Во-вторых, на Бронной я тоже вижу как один из актёров труппы Константина Богомолова. Часто его заменяют... занимаются их спектакль Константин Юрьевич. Но и солист Большого театра. Тут уж я должна... должна добавить.
И. Верник
―
Ну, если... если я солист Большого театра, тогда я бы продолжил этот список дальше.
К. Ларина
―
Да там много чего.
И. Верник
―
Играю спектакль в Театре наций «Иранскую конференцию».
К. Ларина
―
Так.
И. Верник
―
Так же как я играю один спектакль в театре на Малой Бронной «Дядя Лёва или Покровские ворота» по «Покровским воротам».
К. Ларина
―
Ну, вот смотрите, как много всего. Я очень рада видеть этих замечательных людей в нашей передаче. Давно очень хотела. Являюсь поклонником и того, и другого. И смотрю как... смотрю пакетно, скажу так, смотрю программу «2 Верник 2», поскольку не каждую неделю получается, но когда накапливается пакетом смотрю. Сейчас у Вас, я так понимаю, отпуск?
В. Верник
―
Да, да, да.
К. Ларина
―
Да?
В. Верник
―
На днях будем записывать новый блок программ.
К. Ларина
―
Ага. Ага. Хорошо.
И. Верник
―
Отпуск у нас относительно программы «2 Верник 2». Относительно другой ... другого рода деятельность у нас...
К. Ларина
―
Да это уж мы поняли. Некоторых не соберешь. Я думала, старость меня дома не застанет. Я уже поняла.
И. Верник
―
Да.
К. Ларина
―
Невозможно. Невозможно. Он и сейчас, посмотрите, он в автомобиле едет куда-то из Керчи...
В. Верник
―
Едет.
К. Ларина
―
... Из Вологды и в Керчь.
И. Верник
―
Я на самом деле в Москве, но я перемещаюсь действительно из одного пункта в другой, потому что у меня только что была кинопроба, а сейчас я еду на пробу грима. Так что...
К. Ларина
―
Давайте... Да. Давайте мы начнём с телевизора, поскольку такая программа, которую хочется обсудить. Мне кажется, что здесь нашёл себя и тот, и другой. И Игорь как артист и как журналист, и Вадим как журналист и как шоумен безусловно. Вот мне скажите, мне показалось, что вы как-то очень точно в этой программе угадываете человека. Как вам это удается? Достаточно редкий дар. Мало почитать «Википедию», иди даже мало человека знать в жизни, которого вы приглашаете. Там есть ещё какой-то секрет. Можно ли как-то сформулировать, каким образом вы настраиваете эмоциональный фон передачи на конкретного человека? Сложный вопрос задаю.
В. Верник
―
Можно я начну, Игорь?
К. Ларина
―
Да!
И. Верник
―
Нужно.
В. Верник
―
Вот у меня, конечно, подходы бывают совершенно разные, но для меня важно любить человека. Любить в каком плане? То есть я общаюсь, ну, в принципе так вот только с теми, я имею в виду как журналист, кто мне симпатичен, чьё творчество я уважаю. И поэтому я невольно... Ну, такой внутренний позитив. И моё убеждение, что человека можно глубже раскрыть, если... если ты не давишь его, если ты именно вот с каким-то открытым таким позитивным настроем. Я малюсенький пример приведу. Малюсенький круг... Ну, Игорь, извини, потом скажешь ты. Я всё время снимал фильм про Майю Михайловну Плисецкую. И мы с ней, причём это было в очень экзотическом месте в Миккели, такой город в Финляндии, где она тогда еще выступала, хотя ей за 70 было. Она там была с гастролями. И мы с ней ведем беседу о ее жизни, и она всё время в сторону Григоровича, которого она ненавидела, с которым у них очень сложные были отношения много много лет. Вот мы о чём-либо НРЗБ, она обязательно в сторону Григоровича. Видимо, он для нее такая красная тряпка и ожидала, что я тут начну - как сказать? - смаковать, и вот эту вот историю огонь в пожар превращать. Что делал я? Я молчал. Говорит, говорит, говорит. Потом пауза. Я иду дальше. И вот этот вот негатив, который в ней присутствовал, и который, видимо, ей важен был в данном случае, он уходил, уходил, уходил, и он ушёл. И в результате я увидел для себя Плисецкую не ту, которую... Когда я читал ее книгу, где она пишет, что я прожила большую жизнь и знаю, что... теперь поняла, что люди делятся на плохих и хороших, и плохих гораздо больше, чем хороших. Я вот увидел невероятно доброжелательную, невероятно тёплую, обаятельную Плисецкую, какой по сути, я думаю, она и была...
И. Верник
―
А теперь внимание, Ксения, вот что такое метод Верников. Верников! Да? Значит, вот Вадик действительно выходит с этим позитивным, так сказать, настроем. И, честно говоря, это у нас семейное, потому что нам посчастливилось или не посчастливилось родиться в такой семье, где действительно - ну, как сказать? - родители очень любили друг друга, нас любили и любили проявление талантливых людей и очень это - как сказать? - культивировали и в себе, и в нас, и вообще в жизни этим занимаюсь. Поэтому у нас все разговоры в доме велись не со знаком минус, а со знаком плюс, хотя здоровый цинизм всегда естественно присутствовал и, так сказать, ирония и так далее. Но вот если бы мы с братом пригласили бы Майю Михайловну, если бы была такая счастливейшая возможность, к нам на программу, то вот в те секунды, когда Вадик считал, что нужно замолчать и, так сказать, переждать, когда Майя Михайловна начнет этот яд в себе, значит, растворит, то я бы единственное, что меня бы... Как сказать? Мой яд, значит, заставило бродить и выплескиваться, это я бы, конечно, в этот момент включился максимально. То есть я бы постарался понять не просто, что это за конфликт, меня вот уже следствие не волнует, меня интересует исход, исток, откуда это... вот этот дисбаланс, откуда... где корни. И, может быть, даже не в самом Григоровиче, а вообще в ней самой, в какой-то её личной какой-то... в какой-то её истории личной, или наоборот в каких-то своих проблемах внутренних, из которых вырос этот конфликт с этим на самом деле большим балетмейстером. Да? То есть меня... Я цепляюсь за какие-то... И меня интересуют вот эти человеческие, значит, тайны и, значит...
В. Верник
―
Так, Игорь, подожди.
К. Ларина
―
Понятно.
В. Верник
―
Тебя человеческие тайны интересуют. А меня тогда какие тайны интересуют, расскажи.
И. Верник
―
Нет, Вадик, тебя тоже...
К. Ларина
―
Тайны бытия, я бы так сказала. Тут как бы другой уровень.
И. Верник
―
У нас... У нас вообще... Мы же как с Вадиком делим? Вот как мы готовимся, да? У нас... Мы естественно поговариваем какие-то моменты. Мы обсуждаем...
В. Верник
―
Мы главных героев проговариваем. Вот это вот важный момент, чтобы герой, которого приглашаем, чтобы он был интересен нам обоим.
И. Верник
―
Нам обоим. Совершенно верно. Но мы сознательно не проговариваем... Мы не расписываем сценарий. У нас его нет. Это абсолютно импровизационная ткань, которая не навязывается герою, а в которой и мы свободны, и герой свободен, и мы вместе с ним движемся по, так сказать, по каким-то... по какой-то канве, которую продумывает Вадик больше. Я абсолютно открыт. Я даже часто, Ксень, я признаюсь, я даже часто, ну, там понятно, больших актёров я практически всех знаю, потому что со многими партнерствовал или на сцене, или в кино, или так далее. А вот, так сказать, молодёжь я часто... даже я не знаю, кто это такие, что... что они из себя представляют. Но вот этот... Я то есть узнаю их прямо здесь вместе со зрителями, потому что есть вот это... Прости, Вадик, что я многословен. Сейчас я замолкаю и...
В. Верник
―
... мне очень интересно все это слышать.
И. Верник
―
... потому что есть вот это вот... Как сказать? Журналистская, знаешь, этика. Есть вот этот журналистский кодекс, чтобы приходить на разговор с героем оснащенным. То есть знать о герое. Да? Знать некие вводные о герое. Я считаю, что готовым нужно приходить... журналист должен приходить, это он должен приходить со всем своим инструментарием, который он вот ему дан природой и дан ему его способностью извлекать опыт из его общения с миром. Вот его готовность. Дальше перед ним человек-вопрос. И вот прямо сейчас здесь со зрителем или, я не знаю, с кем, я этот вопрос пытаюсь перевести или в восклицательный знак, или в многоточие, или в знак минус или ещё во что-то, не знаю, во что. Я открыт. Вот в этот момент я сейчас или восхищюсь этим человеком, или разочаруюсь, или там, знаешь, потеряю интерес. Вадик иногда мне даже говорит, а что ты с таким сидишь лицом, как будто тебе это неинтересно. Ну, в какой-то момент мне может быть... Я прям позволяю себе быть неинтересным, чтоб мне было неинтересно. Согласен, Вадик? Пусть герой...
В. Верник
―
Игорь, я же...
К. Ларина
―
Можно я скажу?
В. Верник
―
... но я хочу сказать, Ксения...
К. Ларина
―
Можно я скажу комплимент? Можно я скажу комплимент Игорю очень важный, который, как мне кажется, отличает его от многих ведущих артистов. Не ведущий артистов, а артистов, которые ведущие. Да?
И. Верник
―
Да.
К. Ларина
―
Мы знаем много примеров, когда актёр становится ведущим интервью или ведущим программы, но в большинстве случаев это артист, который играет ведущего.
И. Верник
―
Да.
К. Ларина
―
Игорь, абсолютно настоящий. Он спрашивает то, что ему интересно. Он реагирует не так, как надо, а так, как он сам чувствует. И в этом, конечно, мне кажется, большое обаяние этой передачи, потому что есть профессиональный журналист и театровед, и теоретик - да? - смыслов, скажем так, а есть человек, который интересуется, потому что ему это интересно. Человек, которого больше эмоция гонит, чем некое прагматичное чувство, какое-то чувство драматурга. Мне кажется, вот тут так распределяются ваши роли. Если я не права...
И. Верник
―
Именно так.
К. Ларина
―
... поправьте. Да?
И. Верник
―
Именно так. И более того когда родилась вот эта идея, мы с Вадиком договорились... Ну, как сказать? Эта была потрясающая вообще, счастливая для нас идея Шумакова сделать вот...
В. Верник
―
Леонид... Да. Это руководитель канала «Культура». Это он предложил нам делать эту программу...
И. Верник
―
Да. Когда действительно, ну, кроме того, что мы два брата, и мы действительно очень продолжаем друг друга, мы во многом отражаем друг друга, но при этом мы, конечно, принципиально мы очень разные люди. А самое главное, мы заходим на одно и то же поле, на одну и ту же тему с разных сторон. Вадик как человек, который, ну, со стороны знает об этом всё, и я как человек, который изнутри знает НРЗБ, ну, там всё боюсь сказать, но многое уже.
К. Ларина
―
Но знаешь, из чего это делается, да?
И. Верник
―
Именно так.
К. Ларина
―
Из чего состоит человек, который занимается этой работой.
И. Верник
―
Да. Ну, и... Да. А при этом мы абсолютные родственники. И это и есть... Ну, как сказать? Вот эти... вот эти наши два ключа, которыми мы открываем человека. Но их там, честно говоря, побольше, наверное, ключей, но два основных ключа: его абсолютная Вадика любовь действительно к... к театру, к... Или... или... Как сказать? К тому роду деятельности, которым занимаются люди, которые вот наши герои, и моя... моё присутствие на этом, моё присутствие, моё знание изнутри. Владик, ты согласен?
В. Верник
―
Абсолютно, Игорь, согласен. Более того я хочу сказать, что по ходу программы, ну, у меня, допустим, есть какое-то представление о человеке, и когда оно ломается, когда оно меняется, я наоборот подхватываю эту волну.
И. Верник
―
Да.
В. Верник
―
Потому что многие журналисты... Кот есть какое-то... Ну, как сказать? Представление о герое, да? И вот он пытается воткнуть вот это своё представление в этот разговор. То есть таким, ну, не... не шаг вправо, не шаг влево. А как раз...
И. Верник
―
Знаете еще, Ксюш... Просто... Вадик, прости. Просто у меня же много брали интервью и берут, и продолжают брать.
К. Ларина
―
Да уж.
И. Верник
―
И, конечно...
В. Верник
―
Да, и тоже... Так вот опять же с предупреждением берут интервью очень часто у Игоря.
И. Верник
―
Часто. Конечно, часто приходит журналист, который как бы всё про тебя понимает. У него есть вот это вот блокнот, в который он смотрит. Он как бы твой ответ... Твой ответ - это во многом, ну, как бы вот такая... Вот это вот чуть-чуть такая, ну, как бы обязательная, но чуть-чуть мешающая журналисту часть, потому что вот сейчас он задал вопрос, он, так сказать, самовыразился журналист, теперь, к сожалению, вы отвечаете. К сожалению, мне придётся... Да, да, да. Теперь я, скажем, мне это не очень важно, то, что вы сказали. Теперь так: а вот мой следующий вопрос, очень интересный, очень... А так. Сейчас - да, - жду, что ты там это сказать. Теперь забыл... Отставил, забыл. Очень мне не интересно... Не важно, что вы там сказали, пошел мой следующий вопрос. Это... Вот это тебя напрягает...
В. Верник
―
Когда вопрос собственный интересней, чем ответ для журналиста. Ну, такое часто бывает, к сожалению. Ну, что делать?
И. Верник
―
Да, но это не всегда. Это, конечно, не у всех. А, к счастью, есть...
В. Верник
―
Конечно.
И. Верник
―
... прекрасные журналисты и... И у нас был, кстати, очень хороший разговор, Ксения, я помню, несколько лет назад...
К. Ларина
―
Да, да, да.
И. Верник
―
Можно я расскажу... Я хотел это сказать. Вот, к сожалению, в этом году не стало нашего папы несколько месяцев назад, 4 месяца назад и несколько дней. И он очень... Ксюш, мы так перешли на «ты». И он очень, но у меня «вы» вот это внутреннее, оно мне передалось от папы, который очень уважал твою передачу, с большим пиететом относился к вот... к вот твоим беседам, к тому, как ты общаешься с героем, как ты знаешь, как ты заходишь на тему. И для него это было во многом такая эталонная программа, передача. Ну, и плюс вот это вот уважение, конечно. Он всегда, я помню, когда я шёл на разговор, он прям весь светился, он предвкушал этот разговор, потому что, ну, как бы он попадал... понимал, что я попадаю в руки того человека, в которые он хотел бы меня передать. То есть человека, ну, да, с острым умом. Да, с... с критическим умом. Да, со сложным умом, но человека, который способен слышать, человека, который способен любить, который способен восхититься, удивиться, поменяться. Это... это редкое и ценнейшее умение. За это я так благодарен той беседе и, самое главное, вот папиному этому ощущению. И за это я очень, кстати, Ксения, позволь мне... Вот сейчас объяснился тебе в любви, позволь объясниться в любви моему брату, потому что за это я очень люблю интервью брата, потому что я всегда поражаюсь. И мне вот многие артисты, мои товарищи, коллеги или те даже, кого я не знаю, коллеги мои, они говорят, вот мы, конечно... Они с таким каким-то уважением, пиететом говорят про Вадика, потому что, они говорят, мы не понимаем, почему мы ему это рассказываем. Как вот он это делает, что мы ему рассказываем вещи, которые мы бы никому другому не сказали, себе бы даже не сказали. Но вот это его... Вот это его... Он у нас сейчас, видишь? Он пытается руками что-то сделать с экраном... НРЗБ из другой немножко жизни. Его вот не гаджеты интересуют. Его интересует как бы человеческая ткань вот эта. И это потрясающе. И мне дико приятно. И я... Правда, наши с ним интервью дважды могли закончиться тотально. Кто-то мог остаться калекой. Но, к счастью, - да, - это было всего лишь дважды, но...
В. Верник
―
Как тебя.
И. Верник
―
Но зато...
К. Ларина
―
Слушайте... Да. Да, Игорь, я не могу, конечно, столько замечательных слов. Прям я свой кусочек дифирамба получила благодаря отцу вашему, которого я тоже бесконечно любила. И мы с ним, когда еще можно было видеться, мы виделись на различных примерах, в том числе и в театре...
В. Верник
―
Да.
К. Ларина
―
И всегда встречались... встречались прям как близкие люди. Я понимала, что я у него звучу в квартире, у него в доме. Ну, собственно говоря, как и я всю свою жизнь прожила внутри этого радиотеатра. Тут надо сказать для тех, кто, может быть, не знает. Не все такие продвинутые. Да сейчас вообще никто ни хрена не знает, что Эмиль Верник - это основатель и многолетний руководитель радиотеатра, который существовал... особого жанра, который существовал в советское время, и который сейчас практически утрачен. Сегодня мы можем только там аудиокниги слушать, а вот такие полноценные театральные спектакли, которые делал сам Эмиль Верник и многие другие режиссеры, а он был руководителем литдрамы. Не знаю, сколько там было лет. Всю жизнь...
И. Верник
―
30 лет.
К. Ларина
―
... практически.
В. Верник
―
30 с лишним лет.
К. Ларина
―
Так что светлая ему память и огромное спасибо за эти слова. Он мне тоже...
И. Верник
―
Вот, кстати...
К. Ларина
―
Он мне тоже говорил, Игорь... Алаверды. Он мне тоже говорил после эфира: «Спасибо Вам за Игоря».
И. Верник
―
Да.
К. Ларина
―
«Спасибо Вам за Игоря».
И. Верник
―
Так и есть, Ксенечка. Конечно. Конечно.
В. Верник
―
А еще потому, что...
И. Верник
―
А еще знаешь, Ксень...
В. Верник
―
Вот я... Извини. Вот я хочу сказать...
К. Ларина
―
Да.
В. Верник
―
Потому что ещё такой момент. Ты пригласила Игоря в тот момент в эфир, когда у него началась такая вот, ну, можно сказать, новая жизнь в Художественном театре, потому что он же в театре довольно давно служит, и разные были периоды, и...
И. Верник
―
... служу с НРЗБ лет.
В. Верник
―
Да. И разные были периоды. И как раз ты пригласила Игоря в тот момент, когда у него началась вот такая вот новая, что называется, волна, когда Олег Павлович Табаков после спектакля «Номер 13d» сказал, что на этом спектакле родился актёр Игорь Верник, на что Игорь ему сказал: «Вообще-то мне казалось, что у меня другая дата рождения». Вот. И дальше работы с Константином Георгиевичем Богомоловым, Сергеем Васильевичем Женовачем над спектаклями - это совсем уже другая счастливая жизнь, настоящая такая, творческая, активная жизнь, которая у Игоря идёт. Тьфу, тьфу,тьфу.
И. Верник
―
Ну, да.
В. Верник
―
И сегодня.
И. Верник
―
И с Кириллом Серебренниковым...
В. Верник
―
И с Кириллом Серебренниковым в балете «Нуриев». Да. С Виктором Рыжаковым «Иранская конференция». Конечно.
К. Ларина
―
Ну, вот возвращаясь к Вашему... к Вашей работе...
И. Верник
―
Да.
К. Ларина
―
... на телевидении, мне еще кажется, что для Игоря как для человека эмоциально очень открытого и уязвимого, что вполне естественно, поскольку такая природа актерская, никуда ее не спрятать и только... только этим и живешь и это тратишь, и себя достаешь, что это своего рода еще какая-то терапия. Может быть, я ошибаюсь. Мне кажется, что здесь...
В. Верник
―
Абсолютно точно.
К. Ларина
―
Да? Да?
В. Верник
―
У меня, Ксень, вообще ощущение, когда... Ну, я-то естественно готовлюсь к программе, ну, я это по-другому и не могу просто. Вот. И я фрагменты из своей прежней программы, которую я делал на «Культуре» «Кто там» часто использую, когда герои наши были в программе. То есть прошли годы, и как он поменялся, не поменялся герой и так далее. А у Игоря действительно, вот ты правильное слово сказала, терапия, потому что у меня ощущение, что в своем бешеном ритме когда он приезжает на съемки программы, отдыхает, конечно, нельзя сказать, но он вот на это время он всё равно в замкнутом пространстве, из которого убежать невозможно, хотя бывало когда он убегал, и спектакль нужно было играть и какие-то другие мероприятия, мы его ждали, там 2-3 часа паузу делали в съемках. Но во время передачи действительно терапия есть. У меня ощущение, что вот его любопытство по отношению к герою, вот этот вот настрой на разговор, такой пытливый разговор - это дает ему возможность как-то и... как-то, ну, какой-то тумблер внутри себя переключить. Мне это нравится.
К. Ларина
―
Ну, что же? Мы с вами пропели друг другу дифирамбы просто вообще, хоть закрывай программу. На этом программа заканчивается и всё. Я не могу вас не спросить про другие интервью, не ваши, поскольку сейчас у нас этот жанр стал просто чуть ли не самым популярным...
В. Верник
―
Да.
К. Ларина
―
... в «Ютюбе», в телевизоре, ну, можно по пальцам перечесть, там включая вас, там ещё... Кого там назовешь ещё? Ну, Познера. Я больше даже никого не назову. Интервью-то нет в телевизионном формате. Да? Ну, там вот на «Культуре» ещё есть Даша Златопольская, которая...
В. Верник
―
Да, Златопольская. Да.
К. Ларина
―
... ведет «Белую студию». Да.
В. Верник
―
Она «Белую студию» ведет.
К. Ларина
―
Да. А больше не вижу особых интервью. А вот в «Ютюбе» расцвело махровым цветом. Что вы смотрите? И что вам кажется интересным? А что вам кажется незаслуженно поднятым, может быть, на волну популярности? В чем секрет... Давайте так спрошу: в чём секрет для вас Юрия Дудя? Почему это он такой непререкаемый авторитет именно в этом жанре?
В. Верник
―
Ну, мне кажется...
И. Верник
―
Вот очень интересно, сегодня... Вадь, ты сейчас скажешь. Вот очень интересно, мы сегодня как раз с утра с Вадиком разговаривали. Мне понравилось то, что как Вадик оценил это интервью, поскольку...
В. Верник
―
С Гордоном интервью.
И. Верник
―
С Гордоном. Да. Интервью с Гордоном, последнее интервью Дудя, которое все называют блистательным, чуть ли не лучшим, Ксюша Собчак его назвала, и так далее. И все видят в этом - как сказать? - очевидную победу Дудя над, значит, над...
К. Ларина
―
Над тьмой.
В. Верник
―
Да.
И. Верник
―
Не просто тьмой, а над... Ну, как бы это помягче сказать? Над угасшим, значит, потерявшим, значит, собственное лицо и собственное я, значит, Гордона. А Вадик интересно сказал сегодня, что мне кажется, он говорит, что Гордон как бы вел себя очень провокативно в этом смысле и не был готов к этой атаке Дудя, и не, значит, не рефлексировал, не растерялся и не, значит, лёг на лопатки, а наоборот очень как бы иронично не пустил туда, куда Дудь хотел, так сказать, попасть. Ну, не знаю, так, Вадик, я говорю?
В. Верник
―
Ну, да. У меня ощущение, что здесь выиграл в этой схватке, если так можно сказать, Гордон, который действительно... Я меня было ощущение провокатора, что Дудь на него, так сказать, пытался от него получить какие-то моменты длинные, исповедальные, а тот очень коротко, однозначно... Хотите, чтоб так было? Пусть будет так. Но всё равно я...
К. Ларина
―
Я тварь. Я тварь. Я ничтожество.
В. Верник
―
Нет, я... Нет, я видел в этом лукавство. Я видел в этом лукавство. Вы хотите меня таким видеть, пусть я буду таким. А какой есть на самом деле, это моё личное дело. И в это я вас пускать не буду. У меня было такое ощущение.
К. Ларина
―
Да...
И. Верник
―
Ксень...
К. Ларина
―
Давайте я вас остановлю. С этого места мы начнем буквально через несколько минут, через небольшую паузу.**********
К. Ларина
―
Возвращаемся в программу «Дифирамб». Сегодня мы все поем друг другу дифирамбы: ведущая гостям, гости ведущей. Я люблю такие передачи. Мне очень приятно. Ксения Ларина у микрофона у одного, у другого микрофона Вадим Верник, у 3-го микрофона Игорь Верник. Мы начали обсуждать до перерыва интервью конкретно Юрия Дудя с Александром Гордоном. Но в принципе я бы хотела повторить свой вопрос, что вы... Что вообще вы смотрите из того, что... из этого набора интервью, которые существуют в «Ютюбе»? Что вам кажется удачным, а что не очень? Ну, про Гордона я поняла. Если что добавить... добавить, добавьте про конкретную...
И. Верник
―
Нет, ну, добавить я хочу только одно, что...
К. Ларина
―
Да.
И. Верник
―
... мы же вообще - как сказать? - воспринимаем любое интервью или вообще любое явление культуры и вообще любое явление жизни через призму, ну, собственной какое-то... собственных каких-то пониманий, через призму собственной, скажем так, природы. Да? И вот то, с чего мы начали разговор, что Вадик сказал, что готовясь к интервью, вообще общаясь со своими героями, общая... приглашая кого-то, он пронизан интересом, симпатией, не скажу там любовью, но каким-то - как сказать? - какой-то влюблённостью в этого человека - да? - и этим окрашен разговор, окрашено его восприятие героя. Да? Оно может меняться. Он может - да? - там... Любовь, как известно, меняет оттенки. Но этим окрашено. И как мне кажется, вот восприятие этого тоже опять же интервью Дудя с Гордоном у Вадика окрашено именно его там... вот этим... Ну, как сказать? Ощущением хорошего человека. Ну, да, уставшего. Ну, да, там что-то такого... растерявшего по жизни или не растерявшего. Это все... Это все... все большой разговор. Вот знаешь, Ксень, вот если бы... Это продиктовано короче, я имею в виду Вадика, вот таким отношением. Ведь если бы мы разговаривали с Дудем, он был бы нашим героем... Да?
К. Ларина
―
А он никому не даёт, между прочим.
И. Верник
―
Да. Или если бы Гордон...
В. Верник
―
Все-таки любопытный факт, кстати.
К. Ларина
―
Да.
И. Верник
―
Если бы Гордон был нашим героем, ну, конечно, наверное, ну, это был бы совсем другой разговор. И я, например, мне нравится интервью Дудя. Мне нравится его... Как? Мне нравится, что он делает с людьми, и как он... как он строит разговор. Мне нравится его смелость. Даже не в смелости дело. Смелым быть сегодня очень просто. Смелым быть сегодня очень просто, очень легко, особенно в «Ютюбе». очень быть легко смелым. Мне кажется, у него смелость есть в какой-то, ну, как бы в реальной позиции. В позиции какой-то в такой. Вот это мне нравится очень. Ну, а дальше какими они вышли из этого разговора, кто там чувствует себя проигравшим, кто победителем, этого мы никогда не узнаем. Дальше вот начинаются вот эти 5327 комментариев. Ну, да, вот это всё... Это... Дальше вот эти все комментарии, они, конечно, ну, уже все на базе - как сказать? - воспитания, культуры, каких-то представлений, каких-то, значит, ощущений и так далее. И они... Имеют ли они отношение к реальности человека? Имеют. Не... Абсолютно ли они отношение к реальности? Наверное, нет. Потому что...
В. Верник
―
Нет, ну, понятно...
И. Верник
―
Ксения, мы же знаем, что любой разговор, вот наш даже сейчас сегодня разговор с тобой, он мог быть завтра принципиально другим.
К. Ларина
―
Конечно.
И. Верник
―
Ну, с другой внутренней температурой. Я не имею в виду температура тела как бы...
К. Ларина
―
Конечно.
И. Верник
―
Понимаете? Он мог бы быть вообще другим. Ты могла по-другому общаться. Мы могли по-другому. Слово «комплимент» бы не звучало в нашей беседе...
В. Верник
―
Я хочу сказать, Ксения, что я с огромным удовольствием смотрю интервью Ксении Собчак. Я вообще этой женщиной. Я не понимаю, как она успевает делать всё, что она успевает делать. Мне кажется, вот тот самый случай когда не 24 часа в сутки, а даже не знаю, сколько часов в сутки. И причём всё, что она делает, мне кажется, очень качественно. И вот это вот жанр интервью, на мой взгляд, она блистательна, потому что, во-первых, есть огромная заинтересованность в герое, абсолютно чётко всегда, ну, это на мой взгляд, есть её позиция, её настрой. И вот это вот копать, копать, копать. Глубина восприятия человека - для меня это очень всегда показательно в том... в исполнении Ксении Собчак. Я вижу человека. Я вижу героя. Я... Потому что, ну, часто тоже бывает, что есть ведущий, который собой забивает героя и собственно ему, в общем-то, ему, может, и не так важно, кто перед ним. Ксении это всегда важно. Это всегда очень продуманный выбор. Никогда не бывает случайных историй, на мой взгляд. Никогда не бывает случайных героев. И вот это вот человек крупным планом. Для меня это та история, которая вызывает много потом и раздумий, и каких-то собственных восприятий жизни, даже я бы сказал. Вот так.
К. Ларина
―
Вот видите, какая разная оптика. У меня совершенно другое...
В. Верник
―
По-другому. Да?
К. Ларина
―
... отношение - да, - к Ксении. Но я сейчас не буду...
В. Верник
―
Так это же здорово, Ксень!
К. Ларина
―
... я уже много раз про это говорила.
В. Верник
―
Ксень, послушай, ну, это здорово....
К. Ларина
―
Здорово.
В. Верник
―
... в самом деле, когда есть разные...
К. Ларина
―
Да, да.
В. Верник
―
... точки зрения. Значит, в человеке есть объём в любом случае. Есть...
К. Ларина
―
Безусловно! Безусловно!
В. Верник
―
А слабо...
К. Ларина
―
Я даже справедливости ради назвала бы еще моих любимых ведущих тоже, которых, к сожалению, сейчас практически нет в экране. Это Борис Берман и Ильдар Жандарев...
В. Верник
―
Да.
К. Ларина
―
... которые были по сути такими родоначальниками жанра...
В. Верник
―
Да, да, да.
К. Ларина
―
... парного... перекрёстного парного интервью.
В. Верник
―
Да, да, да.
К. Ларина
―
Жалко, что сейчас как-то вот не ценятся. Не для кого, наверное. Сейчас, может, и видим с вами, ну, наверное, Вадик это знает лучше как журналист, работающий, что как сокращаются, убиваются отделы культуры, как вообще тема культуры, она только вот в контексте скандала существует. Больше никак. Больше никак. Поэтому остались такие резервации вот как канал «Культура», ну, вот собственно ещё YouTube иногда. И то в «Ютюбе» я тоже вижу, что всё равно идут на поводу у формата и понимают прекрасно, что не будут смотреть рассказ о хорошем, о новом спектакле, интервью с хорошим артистом. Нет. Обязательно должна быть там внутри ещё какая-то движуха, какая-то драматургия, может быть, даже и придуманная, конфликт необходимый. Я не знаю, может быть, это хорошо. Но мне кажется, что человеческая интонация, которая, возвращаюсь к вам, которую вот вы пытаетесь сохранить, это сегодня просто вот раритет, что необходимо сохранить. Это невозможно.
В. Верник
―
Ксень, спасибо огромное. Я помню твои вот ощущения от программы с Александром Домогаровым, которого мы снимали, которого мы знаем с юности. Игорь с ним в Театре советской армии служил. Я его помню еще студентом Щепки, когда он Роскольникова играл в «Преступлении и наказании». И вот тот человек, который действительно.... вот ощущение... Это было еще до того, как он сыграл Ричарда III в спектакле сейчас у Нины Чусовой в театре Моссовета. Ощущение вот, что, ну, как жизнь, она заканчивается, нужно подводить итоги...
К. Ларина
―
Да драма была. Просто драма. Да, да.
В. Верник
―
Есть момент какой-то даже депрессивного такого начала. И как мне кажется, мы с Игорем мы это почувствуем во время разговора, потому что, ну, мы давно до этого с Сашей не виделись. И вот то, как он эту душу изливал, но мы постарались очень как-то корректно всё-таки эту тему затронуть, но не так вот шашками, что называется, наголо и топором. Может быть, поэтому и от Саши мы получили какое-то вот это вот глубинное... что ли? Как сказать? Вот этот вот момент... У меня в какой момент, извини, было даже ощущение, что я с его подсознанием общаюсь, а не с ним самим.
И. Верник
―
Ну, слушай, также было с Максимом Матвеевым. Ты вспомни, он рассказывал такие вещи, которые... он тоже потом сказал, вообще я никому не рассказывал, я даже себе не признавался в этом. И...
В. Верник
―
... которого ты до слёз довёл, Игорь.
И. Верник
―
Да, у нас там Серёжа рыдал, сидел.
К. Ларина
―
А Ткачук? Мне так понравился Женя Ткачук...
В. Верник
―
Да...
К. Ларина
―
... совершенно потрясающий. Открытие просто для... Хотя казалось бы, ничего особенного человек не говорит. Да? Но это настолько интимно и настолько это честно, и настолько это его характеризует, такой объём получается человеческий, это дорогого стоит.
И. Верник
―
Знаешь, ведь мы же... Ну, у нас...
В. Верник
―
Спасибо, Ксения, очень приятно на счет Ткачука то, что ты говоришь.
И. Верник
―
У нас же у всех - да? - есть запрос на то, чтобы быть любимыми. Да? Быть любимыми...
К. Ларина
―
Запрос?
И. Верник
―
Запрос. И... Запрос. Это запрос. И есть... Это всё укладывается во внимание, во внимание к тебе. Если человек... Ну, как там? Знаешь, как... Что такое любовь? Это вот, ну, как бы... это вот тотальное внимание к тебе вот во всем: в мелочах и в главном. Да? Вот если к тебе человек очень внимателен, наверное, можно сказать, что он тебя любит. Вот, наверное, наша программа, она, наверное, про это. Мы не стараемся быть... Не стараемся. Мы просто... Мы не стараемся... И это тоже ещё одна вещь. Ни я, ни Вадик не стараемся на передачу. Он прав. Я вообще абсолютно как бы... Это не значит, что это небольшой труд. Ты знаешь это, Ксения. И мы под конец друг с другом вечером двух слов сказать не можем. Мы, знаешь, до такой степени энергетически...
К. Ларина
―
Да.
И. Верник
―
... мы... Ну, как сказать? Опустошены...
В. Верник
―
Потому что мы несколько программ пишем сразу.
И. Верник
―
Но мы, конечно, очень внимательны к людям. И эта степень внимания к самому главному, ради чего приходят, почему приходят эти люди, потому что они занимаются любимым, сложным, большим делом. Да? Актеры, режиссеры, композиторы и так далее. Те, кто приходит к нам. Да? Вокалисты, балетные артисты. А это их... Ну, как? Главная, может быть, даже жизнь. Мы очень внимательны к ним за счёт интереса Владика огромного, ну, и моего. Но еще мы очень внимательны в этот момент к каким-то, значит, казалось бы, незначительным вещам. Ну, и вот это... Как сказать? И вот это внимание, оно, конечно, притупляет нашу... бдительность героев, потому что мы... потому что герой, конечно, который приходит, он естественно весь всё равно сначала, изначально с... рукой. Он понимает, что любой разговор - это агрессия. Любой разговор - это вхождение... это вторгание в твою среду, в которую ты мало кому пускаешь. Знаешь, это как у актёра гримёр. Гримёр входит... Так близко как гримёр к тебе не подходит ни один человек вообще в жизни, ну, кроме тех, кого ты целуешь или позволяешь быть им близко. Понимаешь? И вот та... то же самое интервью. Это, ну, как агрессия. Это, значит...
К. Ларина
―
Конечно.
И. Верник
―
... согласна, да?
К. Ларина
―
Конечно. Конечно.
И. Верник
―
Поэтому у человека всегда есть вот... И важно... Не важно. А эту бдительность вот эту вот... Как сказать? Вот это охранять... сохранение своих границ очень важно максимально разрушить. И если это удается с двух сторон, то получается просто классный разговор, когда открытие делает... делаем мы с Вадиком. Мы делаем открытия в себе какие-то рядом вместе с героем. Герой делает какие-то...
К. Ларина
―
Давайте я еще... еще один аспект, который мне важно сказать вам. Мне кажется, это важно вам услышать. Вы по разным причинам, я понимаю, есть некие условия, а, может быть, были бы условия и, может быть, и желания бы у вас не было, не пускаете в свой разговор никогда общественно-политические темы, самые разнообразные...
И. Верник
―
Да, совершенно верно.
К. Ларина
―
... включая от... от голой политики до всяких сопредельных вещей.
И. Верник
―
Абсолютно.
К. Ларина
―
Но я понимаю прекрасно почему. Это, может быть, если бы были другие условия, может быть, вы бы задавали такие вопросы. Хотя мне кажется, что нет, вряд ли бы...
В. Верник
―
Нет.
К. Ларина
―
И вряд ли бы Верники спросили бы своего собеседника, чей Крым. Не потому, что это... Это потому, что есть... Я объясню, что я хочу сказать нашим слушателям. При всём при этом у меня стойкое ощущение, что программы, которые вы записываете, они очень точно отражают сегодняшнее время. Каким образом это вам удается, я не понимаю. Но это абсолютно точно я угадываю здесь атмосферу, на фоне которой происходит этот разговор. Я вижу эти эмоции, которые... эмоции, которые сегодня являются основополагающими вот в обществе, в стране. Они всё равно здесь слышны и читаются. Их в прямую никто не объясняет этим. Да? Но тем не менее когда вы выходите на такие темы, которые обсуждаются именно сегодня. И человек из себя достает именно это сейчас. Ему хочется об этом сказать. А проще говоря, вы предлагаете нам как зрителям и своим собеседникам выход. И это невероятно важный момент, потому что сегодня этого выхода никто уже не предлагает. Да собственно его и... его и не ищут. Он давно забит досками. Но вы его находите. Я не знаю, поняли ли вы то, что я пыталась сказать. Вадим, скажи.
И. Верник
―
Ксень, мы поняли.
В. Верник
―
Да, Ксень, поняли.
К. Ларина
―
Да.
В. Верник
―
Ксень, ты сказала сейчас настолько тонкие вещи, которые, знаешь, даже, может быть, не всегда как бы мы вот для себя можем сформулировать. Это, извини, знаешь, как в своё время, опять ссылаясь вот на любимую мной Майю Михайловну Плисецкую, я ей задал вопрос. Я говорю: «Майя Михайловна, - когда вот... когда мы делали с ней программу, говорю, - Майя Михайловна, когда Вы поняли, что в балете Вы можете больше, чем другие?» Она говорит: «Ну, ведь вопросы не задаёшь такого рода себе и не отвечаешь». Она говорит, я лучше тебе байку расскажу. Идет мужик по рынку. На встречу мальчик. Мужик говорит... Ему говорит: «Мужик, ты когда...» Мальчик говорит: «Мужик, ты когда спать ложишься, ты голову на одеяло кладешь или под одеяло?» Мужик думал, думал и спать перестал. Поэтому мы, конечно, вот так вот напрямую, наверное, про... с Игорем про это не думаем, но на подсознательном уровне, конечно, ты права, вот этот вот момент сегодняшнего включения...
К. Ларина
―
Сегодняшний.
В. Верник
―
... даже если мы говорим с... Ну, не так же. Я имею в виду с патриархами сцены, театра там такими как Вера Кузьминична Васильева, Алла Сергеевна...
К. Ларина
―
Марина Неелова.
В. Верник
―
... Демидова, Марина Мстиславовна Неелова, мы, конечно, всё равно держим пульс на руке времени, что называется. Да? Если так можно сказать. Потому что эти герои... Мы же... Вот обрати внимание, мы же не приглашаем в программу таких прямо ретро-ретро персонажей. Всё равно независимо от возраста эти люди, которые и сегодня на волне, и сегодня представляют интерес...
К. Ларина
―
Это личности. Да. Да.
В. Верник
―
Это личности. А если это личности, то безусловно они существуют вне... не вне времени, не вне вот тех обстоятельств, которые есть, а они интегрированы в эту жизнь. И когда Вера Кузьминична Васильева, извини, рассказывает о том, как она со своей родственницей едет в парижскую оперу или в Германию посмотреть спектакль после... Как сказать? Вот той жизни, которая... которую она видит по телевизору, - да: - это же тоже многое говорит и о времени, и о ней, и о её вкусе к жизни. Вот это вот самое главное, если можно так сказать. Мы приглашаем людей, у которых невероятный вкус и интерес к жизни сегодня.
И. Верник
―
Нет, ну, правильно, Ксения...
В. Верник
―
Не вчера, а сегодня.
И. Верник
―
А самое... Да. Но дело не только в том, что люди интегрированы во время, а, конечно, они отражают время. Или если есть у героя некая апатия, - да? - или... Это тоже отражает время. Или если действительно есть включенность, это разные... Конечно, ну...
К. Ларина
―
Или растерянность какая-то...И. ВЕРНИК и К. ЛАРИНА: НРЗБ
К. Ларина
―
... как вот того же...
И. Верник
―
... время пульсирует...
В. Верник
―
Или как у того же Домогарова, если говорить.
К. Ларина
―
Да, да, да.
И. Верник
―
Конечно, время пульсирует в каждом из нас. Но... Но выход тот.... Вот спасибо, Ксения, это тоже важно, потому что, конечно...
В. Верник
―
Это очень важно, Ксень, то, что ты сказала.
И. Верник
―
... он на все времена. Всегда. И он во все времена один. Это... Если ты делаешь то, во что ты веришь, если ты включён в это, если это любишь, это... это выход. Это выход. Это твое... это... Если люди все на земле будут делать то, что они любят и то... и будут это делать включённо, это будет... Ну, это будет сумасшедший дом, наверное, потому что...
В. Верник
―
Ну, и, к сожалению, не всегда это может быть. Но во всяком случае у нас Игорь действительно сложилась... так счастливо сложилась жизнь, что мы занимались тем, что мы любим, тем, что нам интересно. И в это хочется вкладывать душу...
И. Верник
―
Нет, ну, для меня... ну, моя...
В. Верник
―
... свою безусловно.
И. Верник
―
Ксения-то говорит о другом. Не о нас. Герои приходят. Это же тоже выбор.
В. Верник
―
Это всё взаимные моменты, мне кажется.
И. Верник
―
Они приходят с этим. Да. Прости.
К. Ларина
―
Вообще такие вещи, которые понятны только творческому человеку. Это как спектакли, которые... Необязательно кричать со сцены политические лозунги в спектакле. Да? Это такой эффект прямого действия...
И. Верник
―
Да. Да.
К. Ларина
―
... который даже не знаю, когда у нас было такое. Наверное, когда-то было. Но вот я вспоминаю, возвращаясь к работе Игоря, когда вы сказали, что... Табакова вспомнили, что актёр Верник родился в спектакле «№ 13»...
В. Верник
―
«№ 13».
К. Ларина
―
3D. Да.
В. Верник
―
... школу.
К. Ларина
―
Я бы сказала, конечно, по-другому. Не то, что актер Верник родился для меня, а другой Верник для меня родился в спектакле «Дракон» Богомолова. Я просто была в потрясении от работы именно Игоря. Это что-то такое... Потрясающий масштаб и глубина, которую он там заложил. Но я так понимаю, что это особенное такое соавторство.
И. Верник
―
Да...
К. Ларина
―
Просто лишний... лишний раз хочу сказать огромное спасибо за эту работу. Но я не знаю, идет она сейчас или нет?
В. Верник
―
Нет.
К. Ларина
―
Ее сняли. Сняли.
И. Верник
―
... просто поскольку Олега Павловича не стало, этот спектакль не идет. Я тоже, конечно, очень любил этот спектакль, эту роль и эту возможность...
К. Ларина
―
Грандиозная роль. Грандиозная.
И. Верник
―
И ты правильно говоришь, но это у Богомолова всегда всё равно актёр является соавтором роли, даже при, конечно, абсолютном, тотальном авторстве Богомолова там есть этот вот этот зазор, ты актер, но и ты ещё... Как сказать? Личность. И ты это... Ты привносишь...
К. Ларина
―
Имеешь право на высказывание. Да. Безусловно. Безусловно.
И. Верник
―
Да, ты привносишь, конечно, в роль себя. И если тебе есть, что предъявить, то, наверное, это... Ну, вообще я думаю, что сегодня это везде. Это... это становится главным. Не то, как ты умеешь интерпретировать тот или иной материал. А когда ты... ты можешь привнести себя в этот материал. И если ты интересен, то и этот материал начинает звучать и видеться...
В. Верник
―
По-другому.
К. Ларина
―
Последнее, наверное, что успеем, конечно, хочется как-то повесить какие-нибудь анонсы и афишки, чего нам ждать, есть ли, может быть, какие-то ближайшие герои, которых мы увидим в вашей передаче? Или пока ещё...
И. Верник
―
Ой, вот так вот нет. Уже... Да. Вот честно говоря, не хочется, Ксень, говорить, поскольку поле, оно такое очень плотное всё-таки, на котором мы работаем. Но вот сейчас будет несколько у нас персонажей, вот когда мы будем снимать в конце августа новый блок программы, встречи с которыми очень-очень ждём. Но и я думаю, вот Игорь, все-таки он и актер помимо того, что он ведущий. И...
К. Ларина
―
Ему и говорить о творческих планах.
В. Верник
―
Да, да, да. И да, мне как-то хотелось бы подсказать, я уже видел спектакль «Дядя Лёва», где играет Игорь роль Костика. Это по «Покровским воротам» спектакль Константина Богомолова на Бронной. Это, конечно, совсем-совсем другая история, непохожая на то, что делал Козаков. И это прекрасно. И это...
К. Ларина
―
Но с Меньшиковым...
В. Верник
―
... замечательно.
К. Ларина
―
С Меньшиковым есть некое... некое родство по образу, как мне кажется.
В. Верник
―
Ну, это совсем, совсем другой образ. И это... этот спектакль надо видеть. И... И ещё я вот хочу сказать, если я не знаю, Игорь успеет или нет, что сейчас в Художественном театре он репетирует спектакль по Венедикту Ерофеев «Вальпургиева ночь». Ставит Уланбек Баялиев. Игорь там одну из главных ролей, диктатора репетирует. Это совсем-совсем другая для него история...
К. Ларина
―
Актуальнейшая вещь. Актуальнейшая вещь. Абсолютно.
И. Верник
―
Да, да, да. Ну, и плюс, Ксения, если рассказать мне сегодняшний день, то я начал со одной примерки грима на другую, потому что вот у меня сейчас начинаются съемки в «Мастере и Маргарите». Называется эта картина «Воланд». Вот только я прилетел из Узбекистана, где...
К. Ларина
―
А кого... кого ты играешь там, нельзя сказать?
И. Верник
―
Ну...
К. Ларина
―
Это секрет?
И. Верник
―
Там честно говоря, они просят, пока не говорить, но я могу сказать, что у меня 3 роли там. Там есть...
В. Верник
―
Очень неожиданные, насколько я понимаю.
И. Верник
―
Да. Ну, да. Ну, такие... Ну, прямо... Да, очень неожиданные, но потрясающие. Вот. И «Игра на выживание» у Карена Оганесяна. Вот я снимался... продолжаем мы сниматься. Сейчас я снимаюсь у Павла Руминова в Москве вот в проекте «Династия», очень интересный, с Алёной Бабенко, она моя партнер с Лукерьей Ильяшенко. Очень тоже я рад. И, кстати, Теличкина, вчера мы с ней только говорили. И честно тебе скажу, может быть, ну, нельзя говорить... Не хочется мне говорить, но мы хотим очень, чтобы она была нашей героиней, и посмотрим, если сложится. Вот. Ну, и ещё есть у меня один проект тоже, где я, значит... значит, с Максимом Матвеевым мы должны начать сниматься. Вот уже буквально через 3 недели съёмка начинается. Короче, есть чем заняться.
К. Ларина
―
Молодцы!
И. Верник
―
Но, конечно, главное, к чему я себя готовлю всё лето, это к возможности сесть с братом рядом в кресло в программе «2 Верник 2» и дать пищу для следующего нашего разговора Ксении Лариной, понимаете.
К. Ларина
―
Ну, я, кстати, еще добавлю, что в этом самом МХТ Игорь... Нет. Вадик делает замечательные вечера. Я так понимаю, что...
И. Верник
―
Да.
К. Ларина
―
... ты придумал эти, ну, вернее...
В. Верник
―
Да, «МХАТовские пятницы».
К. Ларина
―
Да? «МХАТовские пятницы»...
В. Верник
―
Да, да.
К. Ларина
―
... такие творческие встречи с актёрами. И я поскольку сейчас оторвана от московской жизни, для меня, конечно, невероятный просто вот этот воздух, то, что на YouTube-канале МХТ выкладываются вот уже такие видеоверсии этих вечеров. Прошу продолжать.
В. Верник
―
Спасибо.
К. Ларина
―
Нам, людям доброй воли...
В. Верник
―
Спасибо. Я хочу сказать, в сентябре, например, планируется 30 сентября встреча с Александром Семчевым. Такой вот вечер.
К. Ларина
―
Прекрасно.
В. Верник
―
... люблю.
И. Верник
―
Ну, еще...
В. Верник
―
Да, и, кстати...
К. Ларина
―
Время. Да.
В. Верник
―
По поводу... По поводу... Да, «Вальпургиева ночь» - это понятно. Да? Я сказал, что это в Московском художественном театре спектакль будет.
И. Верник
―
Да, конечно, ты сказал.
К. Ларина
―
Да, сказал.
В. Верник
―
Репетируется в МХТ имени Чехова.
К. Ларина
―
Товарищи...
И. Верник
―
Секунду, секунду! Главное еще. Только один нюанс. И еще, знаешь ты или нет, Ксения, но у меня вышла книга «Брошенные тексты». И там очень много написано о нашей жизни, о жизни семьи. Там много моих стихов. Там много всяких историй. Но и там, конечно, очень многое становится понятно про то, почему мы с братом вообще занимаемся этой профессией.
К. Ларина
―
Уже мемуары. Уже мемуар вышел.
И. Верник
―
Ну, это не совсем мемауары. Нет. Ну, это такая больше художественная литература, если честно, я думаю.
К. Ларина
―
Хорошо. Значит, давайте запомним «Брошенные тексты» Игоря Верника.
В. Верник
―
Издательство «АСТ».
К. Ларина
―
Да, обязательно. Это какое издательство?
В. Верник
―
«АСТ».
И. Верник
―
«АСТ».
К. Ларина
―
Хорошо. Ребят, всё. Показываю...
В. Верник
―
Нет. Подожди. Это издательство «АСТ»...
К. Ларина
―
Показываю я знак оленя. Это значит всё. Дорогие друзья, спасибо вам огромное. Наше время истекло. Желаю удачи. И спасибо вам за то, что вы есть. И спасибо за ваши улыбки и за ту надежду, которую вы дарите нам, унылым зрителям. Пока! Спасибо вам.
В. Верник
―
Ксень, спасибо тебе огромное, что ты нас пригласила. Для нас это огромная радость и честь.