Наталья Синдеева - Дифирамб - 2021-04-25
25.04.2021
Ксения Ларина
―
Добрый день! Начинаем программу «Дифирамб». У микрофона как обычно Ксения Ларина. А в гостях у нас сегодня у другого микрофона напротив меня на экране Наталья Синдеева, основатель, идеолог и генеральный директор телеканала «Дождь». Наташа, приветствую! Здравствуйте!
Наталья Синдеева
―
Привет, Ксения! Привет, слушатели «Эха Москвы» и зрители Youtube-канала «Эха Москвы»!
К. Ларина
―
Да, мы теперь радиоэфир, но мы одно сплошное телевидение как…
Н. Синдеева
―
А представляете, как нам тяжело жить в этой ситуации?
К. Ларина
―
Да, да, да. Действительно. Всё, всё и у нас даже… Вот действительно все мы начинаем конкурировать с телевидением.
Н. Синдеева
―
Да.
К. Ларина
―
Ну, дорогие друзья, вы, конечно, понимаете, – да? – повод для нашей встречи, он наконец-то хороший, прекрасный, позитивный. Это день рождения телеканала «Дождь», день дождения, как его называют правильно, который вот состоится 27 апреля. Я посмотрела, кстати, по истории самого канала, что собственно 1-й телеэфир-то, он и был 27 апреля 2011 года.
Н. Синдеева
―
Конечно. Да. Это официальный наш день рождения. Да. Так и есть.
К. Ларина
―
Да.
Н. Синдеева
―
Мы всё время делаем его в другие дни, потому что у меня у дочери день рождения в этот день. И поэтому я все время пыталась освободить, но тут перенесли. И вот этот день, ну, я говорю, давайте НРЗБ день рождения.
К. Ларина
―
Да, да. Чтобы никого не путать, ещё раз повторим эту дату, и вот само празднование и тот самый… тот самый концерт, он состоится 27 апреля. Вот давайте мы с этого начнем, Наташ, потому что хочется, чтобы как можно больше людей имело возможность туда прийти. Билеты, я… насколько я понимаю, все билеты действительны, которые были…
Н. Синдеева
―
Все действительны билеты. Да. Те, кто никто не смог, мы возвращаем деньги, потому что понятно, что у кого-то какие-то планы, и какие-то люди не смогли. Слава богу, их не очень много. Вот. Но билеты еще есть. Их не очень много. Поэтому я просто всех приглашаю, потому что я вспоминаю каждый раз наш этот праздник. Какие красивые приходят люди разные! Молодые, пожилые, с детьми, на колясках. Такие разные, но все очень красивые. И главная фишка всегда этого праздника, что пишут люди между собой в соцсетях, говорят, я вдруг понял, что я не один такой клёвый, что вокруг люди едут на метро и встречаются глазами, и понимает, что едут все либо на праздник, либо с праздника, и все радуются, что такие красивые. Поэтому для нас – это, конечно, встреча со зрителями, когда лицо в лицо, когда ты видишь этих людей, и когда это… когда это неформальный праздник, несмотря на то, что есть сцена, артисты, концерт и так далее, но это вообще не формальный праздник, это НРЗБ мы выходим в зал, обнимаемся, целуемся, раздаем автографы. Правда, сейчас я не знаю, как мы будем условия, значит, всех этих правил делать так или иначе, но очень хочется всех увидеть. Поэтому билеты ещё есть. Можно на сайт зайти и там всё-всё… всё найти легко. Да. Поэтому мы приглашаем еще пока наших зрителей.
К. Ларина
―
Наташ, ещё концерт спрошу, который будет 27-го числа. Там объявлены уже хедлайнеры, два… две звезды. Да? Это Дельфин и это Noize MC. Вы, конечно, там долго держали интригу, не раскрывали имя 2-го участника звездного. Мой вопрос такой: это была такая сознательная интрига? Или на самом деле вы еще не знали, кто будет второй человек…
Н. Синдеева
―
Нет, нет.
К. Ларина
―
… с кем-то вели переговоры?
Н. Синдеева
―
Нет, нет. Это была сознательная интрига. И были еще причины собственно, почему мы не рассказывали. Потому, что у Дельфина был большой концерт буквально недавно совсем. И нам не хотелось перебивать его, ну, условно кассу и аудиторию, и так далее. И нет, мы знали, давно уже были договоренности и с Дельфином, и с Нойзом. Вот. И плюс мы, конечно, из этого немножко сделали такой интриги.
К. Ларина
―
Будет возможность у тех, кто находится далеко, например, такие подписчики как я, а нас… а нас много, нас миллионы, может, будет у нас возможность увидеть трансляцию этого вечера?
Н. Синдеева
―
Да, да. Опять же я каждый раз все время делаю такую отсылку, что понятно, что это технически это интернет, это там все бывает, но вообще мы полностью будем все транслировать. Мы начнём с, ну, выпуска новостей, такого прямого телемоста с новостями, которые будут заканчиваться в студии, и начнём собственно всю трансляцию и в «Ютюбе», и на сайте. И поэтому возможность такая будет. Но опять же я всегда говорю, вдруг там что-то не рухнет, как это иногда случается.
К. Ларина
―
Тьфу-тьфу-тьфу.
Н. Синдеева
―
Я надеюсь, что все будет хорошо. Поэтому все будем показывать. Ну, и потом мы в любом случае будем монтировать весь этот концерт и весь праздник, и я думаю, что достаточно быстро мы это смонтируем и покажем уже дальше повторы. В 1-й раз, Ксения… Сейчас. Скажу просто. Мы в 1-й раз подошли к этому не просто как к концерту, мы делаем очень… Вам это будет интересно, такое некое театрализованное действо очень небольшое, настоящее такое. То есть это будет такая прям… драматический мини-спектакль, но с настоящими людьми, не с актерами, с нами, с участниками собственно вообще этого проекта. У нас режиссёр Талгат… Сейчас мне так стыдно. Сейчас…
К. Ларина
―
Талгат Баталов, наверное, да?
Н. Синдеева
―
Талгат Баталов. Я все время боюсь ошибиться и назвать его неправильно. Талгат Баталов помогает нам все это режиссировать. Они с Мишей Козыревым там написали сценарий. В общем, очень как бы мы в первый раз как бы решили подойти к этому ещё более основательно и дать этому такой театральный performance.
К. Ларина
―
Ну, кстати, это один из моих вопросов был, потому что у вас это получается вот это вот соединение с театрам. И такой проект, я помню, был на какой-то… к какому-то дню рождения, можно сказать, к 5-летию вы делали большой проект телевизионный, где брусникинцы НРЗБ исполняли…
Н. Синдеева
―
А брусникинцы. Да, да, да.
К. Ларина
―
… Да. Исполняли… исполняли роли. Это был такой Театр.doc. да? Такой документальный театр.
Н. Синдеева
―
Да, да, да. Вот. Ну, в общем, мы решили попробовать и 1-й раз такое сделать на большой сцене, где обычно концерты. Вот. Но концерты и вот эта театральная обстановка будет, я надеюсь, что это будет такое прям высказывание, высказывание «Дождя».
К. Ларина
―
А вот… Да. А вот тогда еще вопрос: а будут ли в этом проекте, на этой сцене появятся не только те ведущие, которые сегодня работают в эфире «Дождя», но и те, кто когда-то начинал, был в самом первом потоке, первой командой, но потом по разным причинам изменил свое…
Н. Синдеева
―
Ксения, в этом году не будет, потому что у нас такой был план на десятилетие. Ну, собственно такое, ну, понятно, что была годовщина. И хотелось как раз всех собрать, но в связи со всеми обстоятельствами у нас был онлайн день рождения. И вот тогда, как раз год назад мы собрали, ну, всех. Я помню, это был какой-то онлайн, в котором сидело человек 100. И это были… Практически все лица были. Ну, то есть я не знаю, от Веры Кричевской до… Ну, я не знаю. Там все наши какие-то ведущие, корреспонденты. И, конечно, там условно на 15-летие или 20-летие мы точно опять к этому вернемся просто потому, что это, ну, как бы я понимаю, что делать каждый год – да? – такое. Но каждый раз вспоминая об этом, мы понимаем, что это очень важная часть нашей жизни. Эти люди сыграли свою роль. И поэтому вот к следующему юбилею какому-то… какая-то отсечка. Доживем. Видите, как уверенно говорю, что доживем. Все будет… 20 лет тоже будет.
К. Ларина
―
Я хочу сказать нашим слушателям и Наташе тоже, что я сделала такое preview в «Фейсбуке», написала о том, что мы будем записывать интервью с Натальей, и предложила нашим слушателям задать какие-то вопросы, если они есть. Вопросы там есть. И безусловно я какие-то вопросы обязательно задам. Но там, сразу скажу, огромное количество просто любви, признаний, восхищений, пожеланий и вообще каких-то невероятно хороших слов. Я просто тоже хочу присоединиться к этим словам поздравлений, ну, собственно говоря, мы это делаем уже без всякого повода. Просто, что называется, по любви. Вот. Но хочу сказать, что Наташа – человек, который просто какой-то рассадник света. Не источник…
Н. Синдеева
―
Рассадник – слово такое…
К. Ларина
―
… а рассадник. Рассадник, потому что все, что вокруг нее происходит, появляется вот вокруг нее, все начинает светиться. Я даже не знаю, что это такое. Я зашла в Instagram, Наташ, Ваш вчера. Это просто Instagram счастливого человека. Вот просто! Все кругом… Я эту музыку услышала. Я не просто увидела эти танцы и эти танго, я услышала эту музыку. Это ж какое-то невероятное чувство. Я просто восхищаюсь вот этим умением любить жизнь и держать удар. Это, конечно… Вот мой вопрос.
Н. Синдеева
―
Ну, спасибо.
К. Ларина
―
После такого дифирамба…
Н. Синдеева
―
Да. Вопрос.
К. Ларина
―
Это благоприобретенные качества или в природе Вашей?
Н. Синдеева
―
Ну, мне кажется, что во мне всегда это было. Я всегда очень веселая. Мне даже не то, что НРЗБ позитивная всегда. И вот этот оптимизм, он же не случайно в телеканале появился. Optimistic channel. Это же не то, что я такая придумала, или у нас были фокус-группы. Это просто состояние. И, ну, мои друзья все время мне говорили, послушай, даже если ты ничего не делаешь, попадаешь в твое поле и попадаешь в поле вот этого какого-то света. Мне неудобно про себя это говорить, но я думаю, что это вот какая-то… Ну, я думаю, что это дано мне было. Я это не воспитывала у себя…
К. Ларина
―
То есть и в детские годы тоже такая была девочка…
Н. Синдеева
―
Да. Да, и…
К. Ларина
―
Счастливая девочка.
Н. Синдеева
―
Счастливая. У меня счастливое было детство. У меня вокруг… все меня любили. Все время было много друзей. Всегда. То есть это всегда как-то вот… Я понимаю, что я всю жизнь живу так, что вокруг меня люди, которые, как я говорю, я, наверное, тоже от людей очень сильно питаюсь этой энергией, ну, вот она мне дает. Да? Потому, что я как-то совсем не умею быть одна, хотя за этот год я научилась. И в этом тоже какой-то новый кайф появился.
К. Ларина
―
Вопрос по конкретной передаче, где программа «Синдеева», меня просили спросить, потому что она как-то стала выходить, ну…
Н. Синдеева
―
Нерегулярно.
К. Ларина
―
… редко. Да. Почему? Устали? Надоело?
Н. Синдеева
―
Сейчас я расскажу. У меня в течение 3-х лет у программ «Синдеева» был постоянный спонсор, и это накладывало обязательства выпускать программу раз в неделю обязательно. Это было важно. Просто в какой-то момент это стало немножко таким обязательством, навязанным для меня и для аудитории, потому что каждую неделю выпустить программу с хорошим гостем… Мне же не хочется галочку поставить, лишь бы кого позвать. Да? Мне нужен… То есть мне хочется говорить с человеком, который мне интересен, который мне почему-то сейчас откликается. Я поняла, что я себя загнала в ситуацию, когда у меня слетает, например, гость, которого я хотела, ты должен обязательно, как-то вынужден на кого-то поменять. А ты в этот момент не потому, что тебе этот человек не интересен, но вот сейчас не этот момент, чтобы там с ним говорить. Вот. И когда мы обсуждали следующий год и контракт, то я там попросила менеджеров своих, я говорю, давайте не продавать, пожалуйста, программу «Синдеева» вот… Вот не потому, что нам не нужны деньги. Мы бюджеты этих клиентов перевели на другие какие-то проекты, но я постараюсь сделать программу, когда меня будет что-то вштыривать, ну, вот просто, чтобы не делать из этого уже такую рутину, которая, ну… Я это по себе чувствую, что… И зритель это чувствует, когда не очень интересно. Да? Вот когда мне что-то там не… Вот. Это 1-е. 2-е, что действительно сейчас что-то как бы очень многое… Ну, то есть было… Это же тоже время. Ну, то есть это фактически там у меня 2 дня уходит на неделе на подготовку программы. В начале подготовка. Потом съемка. Потом, значит, монтаж. И это, ну, то есть для моего графика, для там кучи всяких обязанностей и так далее, это, в общем, сильно тебя выбивает из рабочей жизни. Вот. Но я вот сейчас после майских… Сейчас лето будет. Сейчас мы перейдем в НРЗБ студию, где будет приятно сниматься, мы сделаем побольше программ. Вот. Но причина в этом. Как-то так. Чтобы не делать проходные программы.
К. Ларина
―
Теперь по поводу обновления, ребрендинга и прочее, прочее. Появление Тихона Дзядко в качестве главного редактора и вот Катерины Котрикадзе в качестве ведущей и в качестве, как я понимаю, еще директора службы информации. Да? Такой номер, да?
Н. Синдеева
―
Да.
К. Ларина
―
Вот на Ваш взгляд, в чем здесь как бы для Вас как для директора, как для главы этого холдинга и телеканала, в чем главные позитивные итоги вот уже сейчас промежуточные? Что изменилось с появлением этих 2-х журналистов?
Н. Синдеева
―
Ну, 1) Тиша как бы вернул… Почему я говорю «вернул»? Потому, что был период, когда мы немножко вот это утратили, свою дождевскую вот эту вот и легкость в том числе, – да? – и какое-то немножко иногда даже пофигизм в чем-то. Да? Мы в какой-то момент очень, во-первых, стали обиженные, потом серьезные, потом, значит, у нас были, ну, разные – да? – там этапы, но вот эта легкость дождевская ушла. И так как Тиша все-таки практически вырос тоже в «Дожде» – да? – несмотря на том, что у него был прекрасный опыт на «Эхо Москвы», но…
К. Ларина
―
Он сначала вырос… Он сначала вырос на «Эхе Москвы».
Н. Синдеева
―
Да, «Эхе». Но в данном случае уже как телевизионная такая звезда, как человек, который… которого очень любит камера, вот он, конечно, когда пришел, то он вот этот вот дух, вот это настроение, он его начал возвращать просто потому, что ему не надо ничего объяснять, – да? – ему не надо рассказывать, какими… Вот. Это 1-е. 2) Мы… у нас же все время нас колбасит на протяжении этих 11 лет. Ну, кто мы? Мы информационный канал, да? Мы новостной канал? Или мы еще… То есть еще чуть-чуть развлекаемся и так далее. И это естественное, потому что мы сами устаем иногда от новостей. Потом мы все время в каком-то поиске какого-то еще другого контента. И вот где-то года полтора назад вот мы вдруг поняли, что, ну, что мы куда-то все время прыгаем? Ну, нет нормального новостного, информационного канала, который бы полноценно работал. Телевизионный канал. Ну, нет. То есть у нас есть конкуренты там, где, не знаю, готовят, песни поют и так далее. Да? А вот так вот, чтобы новости вот здесь и сейчас, чтобы НРЗБ, прямые эфиры, включения с места событий, такого, ну, нет. Да? Мы фактически уникальные. И это наша сильная сторона. И мы договорились с Тишей… Я говорю: «Тиша, давай мы, ну, как бы по возможности мы будем что-то делать то, что вне рамок новостей – да? – или информационного такого контента, но в целом, - я говорю, - давай сфокусируемся на новостях». Это то, что мы оба умеем делать, то, что Тиша умеет делать очень хорошо. И как-то так мы начали в эту сторону двигаться. Нам, конечно, помогли обстоятельства. Тут вот в начале были… Ну, как это? Что год назад было? А! Фургал, значит, Хабаровск, потом Белоруссия, Навальный. Понятно, что… А это как раз освящать события в моменте, реагировать просто за секунду. Да? Запускать эфир, выходить онлайн, выходить сразу, когда что-то происходит, – это наша очень сильная сторона. Мы всегда умели это делать. И Тиша, мне кажется, он как-то попал в эту струю. Все совпало. Да? И мы там, не знаю, выход нашли – YouTube, который был очень сложным для нас решением. И мы долго думали, вообще мы можем себе такое позволить или не можем, потеряем мы на этом вообще наших подписчиков или нет. И мы как-то вот пошли, все совпало. И поэтому Тиша, мне кажется, вот с одной стороны умеет как раз… Тиша не очень умеет делать развлекательные программы. Да? И я ему сказала, и не надо, и не парься. И не надо про это думать. Да? То есть вот ты умеешь делать то, что умеешь, и давай вот этим заниматься. Вот. И поэтому, мне кажется, получилось. Катя? Катю я очень ждала. Я даже более того Вам скажу, признаюсь, что даже если бы Тиша не смог к нам прийти, тогда я бы все равно Катю уговаривала прийти к нам, потому что мне она всегда нравилась как ведущая. Я все за ней следила, наблюдала, и когда она работала на RTVi. Я очень всегда хотела Катю НРЗБ, потому что, ну, это красавица, умница. Вот. Поэтому, ну, как-то все совпало. Вот Катя начала делать программу, потому что мы запустили очень быстро вот этот ее «Котрикадзе иностранных дел», и эта программа просто вот… Знаете, у нас там как бы вот, ну, есть несколько хитов. Да? Вот она попала сразу в эти хиты. Ее очень хорошо смотрят, ее полюбили. Хотя… хотя у нее есть такая группа противников с американской стороны, которые очень ее не любят. Ну, такие трамписты. Да? Они все время мне пишут письма, как Вы так можете, значит. Вот. И мы Катю очень любим. Поэтому Катя начала делать очень крутую программу. Потом дальше что-то мы тут поговорили, и стало понятно, что надо немножко информационную службу как-то выделить просто потому, что не хватает рук там у того же Тиши. Вот. И… И мы как-то с ним это осудили как-то взаимно. Я говорю, слушай, мне кажется, что Катю можно чуть больше использовать, чем просто ведущая раз в неделю. Да? Как-то ее потенциал надо бы использовать побольше. Вот. И сделали ее… собственно предложили возглавить информационную службу. У нас были обсуждения и сомнения, ну, потому что это, в общем-то… Ну, что это такое? И звучали претензии там со стороны и внутри, что это такое, почему главный редактор назначает свою жену. Вот. Но я… Я здесь подхожу так, что мы люди. Да? То есть понятно, есть какие-то правила, нормы, так как мы люди. Но если Катя – талантливый ведущий, талантливый журналист, чтобы ей не работать у нас, а искусственно не создавать вот это, что нет, ты не можешь, нет, это нарушает все этические нормы. Поэтому мне кажется, что я очень рада, что Катя есть в эфире, и она есть в новостях, и… Как-то у нас в последнее время женщин немного. Да? Так…
К. Ларина
―
Не знаю. Я вот как раз смотрю, у Вас, мне кажется, очень сильное женское начало на канале. Это просто…
Н. Синдеева
―
И про это будет, кстати, день дождения, кстати.
К. Ларина
―
Да. Основа основ. То есть как бы «Женщины сверху» – это не только название программы, но в этом есть некая какая-то вот метафора самого устройства телеканала «Дождь». И безусловно поэтому когда пришел Тихон, я так внутренне подумала, боже мой, бедный, как же ему там будет тяжело. А потом когда пришла Катя, я подумала, боже мой, бедные девочки «Дождя», как они это выдержат, потому что Катя – это человек очень такой энергетически сильный. Да? И такой вот доминирующий. Ну, не знаю, вообще…
Н. Синдеева
―
Ну, как-то пока… пока у нас…
К. Ларина
―
Пока? Бунта не было.
Н. Синдеева
―
Бунта нет, нет. Пока мне кажется, все органично и… А по поводу мальчиков у нас на «Дожде», у нас, знаете, обычно летучка и на этой летучке, ну, 90% сидят девушки. Все руководители всех направлений НРЗБ и так далее. Был один период. Был. Не буду сейчас называть фамилии, когда он был, когда у нас вдруг на летучке преобладало там 70 или 60% мужчин. Я с одной стороны ужасно радовалась. Думаю, Господи, наконец-то вот в окружении НРЗБ мужчин. Вот дальше, знаете, такая штука случилась. Вот тогда-то ушла вот эта легкость какая-то, – да? – вот которая была всегда присущей «Дождю». Поэтому то, что у нас сейчас опять доминирует женский состав, мне кажется, возвращает в нашу жизнь эмоции. Вот я сейчас приоткрою завесу, как раз этот спектакль…
К. Ларина
―
Давайте.
Н. Синдеева
―
… он во многом будет очень такой женский. Вот такой не сексистский, а вот про… про силу женщин. Больше ничего не могу сказать.
К. Ларина
―
Я, кстати, вспоминаю 1-й выпуск программы «Синдеева». Он был как раз и про это тоже. Это была Ирена Стефановна Лесневская.
Н. Синдеева
―
Да.
К. Ларина
―
И в этом безусловно есть некая, как мне кажется, преемственность то, что вот «REN-TV» Ирены – это был канал абсолютно независимый, канал азартный, рискованный, во многом очень, ну, что называется, экспериментальный, – да? – соединивший лучшие вообще силы и жанры, он уже появился в пору… в ту пору, когда вокруг уже потихонечку…
Н. Синдеева
―
Уже начали…
К. Ларина
―
… заборы, заборы. Да. И вот Вы, по сути «Дождь», он как бы это знамя, упавшее из рук Ирены Стефановны, подхватил. И мне кажется, что она на Вас смотрит в какой-то степени тоже как… как на своих младших сестер.
Н. Синдеева
―
Младших. Да, да.
К. Ларина
―
Да?
Н. Синдеева
―
Я могу сказать, что у Ирены Стефановны были две ситуации в жизни, когда, ну, невероятно, она просто меня поддержала вот именно по-женски. Да? Когда начались вот эти наши проблемы, которые, ну, просто мы вообще не знали, как выбраться из них, в 14-м году. Мне позвонила Ирена Стефановна и сказала: «Наташа, приезжайте ко мне. У меня есть для Вас предложение». Я помню, я приезжаю растерянная. Прям она буквально сразу мне позвонила. Это очень там произошло… Она говорит, Вы знаете, говорит, вот у меня тут на складе, вот у меня на даче стоит куча оборудования с канала. Очень много. Я готова Вам полностью все отдать, если Вам это нужно. Просто как-то Вас поддержать. Хотите сюда, принесите студию. Ну, то есть это было так круто. Вот. Нам, к сожалению, технически ничего из этого практически не подошло просто потому, что разные там форматы. Хотя что-то подошло. Но она просто нам сказала, я прям хочу вам все это передать, чтоб у вас это было, и чтобы Вы… Это было очень круто. А 2-е – это как раз… Я же программу запускала не потому, что я когда-то хотела стать телеведущей, у меня вообще такой не было там амбиции и желания. Просто надо было как-то экономить и чем-то наполнять эфиры. Это тоже случилось тогда же вот в этом там 14-м году. Причем было интересно. А с другой стороны если у меня ничего не получится, то я… мне… Ну, как бы я смогу объяснить человеку, почему эта программа не выйдет в эфир. Я позвонила Ирене Стефановне. Ирена Стефановна, ну, поддержите меня еще один раз. Смотрите, я пробую себя в этом жанре 1-й раз, я никогда этого не делала. Можно, Вы будете моим героем? Но если ничего не получится, то не обижайтесь, что Вы потратили время. И, в общем… Ну, в итоге мы посмотрели, сказали: «Пускаем». И она, конечно, прям большая молодец. Я очень ее люблю.
К. Ларина
―
Ирена Стефановна, Вам привет тогда большой прямо сейчас же мы передаем с большим чувством и с большой любовью. Наталья Синдеева наш гость. Делаем небольшую паузу. Вернемся через некоторое время.**********
К. Ларина
―
Возвращаемся в программу «Дифирамб». Наталья Синдеева сегодня наш гость. Программу ведет Ксения Ларина. Наш повод для встречи – это день рождение «Дождя». Все время хочется сказать «юбилей», ну, может быть, своеобразный такой сбой произошел, и пусть будет юбилей на 11-м…
Н. Синдеева
―
Да.
К. Ларина
―
… на 11-м дне рождении, потому что 10-го не было, понимаете, из-за… Понятно, по каким причинам. Я хочу сейчас обратиться к тем вопросам, которые присылали наши слушатели дорогие и мои подписчики на «Фейсбуке», где я объявила сбор вопросов для Натальи Синдеевой. Еще раз повторю, что там большое количество пожеланий и признаний. Ну, Наташа сама это увидит, если захочет.
Н. Синдеева
―
Да, я посмотрела. Очень приятно. Спасибо.
К. Ларина
―
Да, да, да. Это очень много.
Н. Синдеева
―
Да, я не все, но… Да, это очень приятно.
К. Ларина
―
Да, да. Когда… «Спросите, Ксения, у Натальи, когда же наконец-то они запустят утренний прямой канал. Шли разговоры о ноябре прошлого года».
Н. Синдеева
―
Ой, слушайте, я более того скажу, не о ноябре. Еще 2 года назад мы пытались это все сделать. У нас были тракты. Мы пытались изобрести велосипед, придумать какое-то сложное вещание с колес, чтобы не сидеть в студии. Проводили технические эксперименты, как это сделать, чтобы это было интересно. В общем, ничего у нас не получилось хорошо. Вот. А потом что-то еще. А потом пандемия. Ну, в общем, как-то мы это все задвинули. Вот я боюсь уже об этом говорить вслух, потому что мне стыдно опять сказать и не выполнить. Но сейчас у нас до конца более-менее сформулирована концепция. У нас в майские праздники должна начаться трата, потому что мы хотим привлечь сторонних людей к этому эфиру. И, ну, Тиша мне пообещал, что в конце мая мы это запустим. При том, что, может быть, мы запустим, все-таки не в том объеме, в котором… То есть мы будем каждый день это делать, но не в том количестве форматов, который мы там напридумывали. В целом это все равно будет информационный эфир. И вот…
К. Ларина
―
Конечно.
Н. Синдеева
―
… мы провели эксперимент после… Когда? Вчера? Вчера. Да. Мы после митингов, мы на следующий день вышли в эфир в 9 утра, ну, просто проверить вообще, как это. И по аудитории, по вниманию и так далее стало понятно, что, конечно, эта штука будет востребована, что все равно люди утром хотят отрефлексировать. У них фактически есть «Эхо Москвы». По-моему, в настоящее время что-то запустило. Вот. Ну, то есть запрос у людей есть. Да? И…
К. Ларина
―
Да, в настоящем времени есть утренний эфир. В настоящее время это, по-моему, иностранные агенты, если я…
Н. Синдеева
―
Да. Наверное.
К. Ларина
―
Я уже боюсь.
Н. Синдеева
―
Да. Я тоже. Но проблема в том, что… для нас опять же, что любой утренний эфир – это просто… ну, как бы это увеличение штата технического персонала в 2 раза. То есть сейчас мы работаем условно в режиме одной смены. НРЗБ запускаем утро, это плюс люди… Но мы решили, всё, уже плюнули и сказали, что даже если у нас не будет никаких спонсоров, не будет никаких клиентов, которые придут, мы запустим это. мы уже столько обещали, и хочется это сделать. Поэтому все-таки я надеюсь, что конец мая это уже не слетит. Тиша Дзядко будет слушать эту программу и поймет, что уже нельзя никуда передвигать это.
К. Ларина
―
Это будет информационный… утренний информационный канал, да? Ну, вообще это тоже… И поскольку ж дифирамб, но я надеюсь, что, Наташа, тоже Вы нас слушаете с Ирой Петровской.
Н. Синдеева
―
Да.
К. Ларина
―
Мы всегда отмечаем именно это, что очень мощный рывок именно по информационному… информационной составляющей сейчас произошел на «Дожде». И я не случайно Вам задала вопрос про Тихона и про Катю, потому что уверена, что это как бы важная… Это то, что они умеют оба. И он, и Екатерина. И когда-то, собственно говоря, Михаил Зыгарь, который начинал службу информации, я думаю, что…
Н. Синдеева
―
Да.
К. Ларина
―
… у него тоже такой же был вот…
Н. Синдеева
―
Конечно!
К. Ларина
―
… развитие. Точно такое же.
Н. Синдеева
―
Конечно. Конечно.
К. Ларина
―
А потом немножечко так… немножечко просели. Да.
Н. Синдеева
―
А потом разное. Понимаете, а потом было в какой-то момент…
К. Ларина
―
Да. Да. Да.
Н. Синдеева
―
… было просто выжить, потом сохраниться, потом еще что-то.
К. Ларина
―
Да, да.
Н. Синдеева
―
И вот сейчас мне тоже кажется, что мы прям нащупали опять вот эту главную нашу…
К. Ларина
―
Да.
Н. Синдеева
―
И то, что… и, ну, слушайте, посмотрите, как… какая вангальщица информационная ведущая. Да? Потому, что Аня пришла вообще культурным обозревателем. Да? И делала прекрасные культурные программы. И как она стала мощнейшим, ну, там информационным ведущим при том, что со всеми своими декольте, украшениями и так далее, но мощнейший. То есть я, например, очень НРЗБ. И как ребята выросли! А Роменский, который… Да? И потому, что это то, что мы, правда, очень хорошо умеем делать. Вот это вот прям здесь сейчас и вот мы в моменте – это очень…
К. Ларина
―
Ну, и еще тогда добавлю… добавлю еще один дифирамб, то, что тоже мне кажется очень важно и тоже видно невероятная, мощная такая динамика – это служба корреспондентская. Ребята, конечно, которые работают в поле… Просто, чтоб люди понимали, это редкий дар, это не каждый… не каждый может. Дело же не в том, что человек вышел с микрофоном и с камерой и прошелся по улице, показал нам картинку и что-то такое там пробрекотал. Это важно очень напор, энергетика, подача, умение сформулировать без эканья, меканья в прямом эфире все, что вы видите, все, что вы чувствуете, к кому-то обратиться, тут же быть посланным кем-то. Да?
Н. Синдеева
―
Да, да, да.
К. Ларина
―
И это, конечно, мощнейшая школа сейчас.
Н. Синдеева
―
Да, я…
К. Ларина
―
Лучшие. Лучшие корреспонденты.
Н. Синдеева
―
Ну, это правда. И тоже и очень приятно это наблюдать вот за этим ростом, потому что иногда, значит, когда у кого-то какой-то… там годовщина присутствия на «Дожде», значит, поднимаются какие-то первые эфиры. Все смотрят, НРЗБ да, Господи, как это все было. Но опять же это, наверное, потому что мы не боялись никогда фактически людей с колес запускать, ну, потому что у нас нет другой возможности. Ты не можешь проверить, пока не выпустил человека. И поэтому вот с одной стороны уже такие старички как Роменский, как Маша Борзунова, как Шепелин, как Коростылев. Да? Вот ребята, которые уже как бы давно. Молодежь сейчас такая пришла, и они прям… Ну, мы тоже их как щенков бросили в воду на эту улицу, и они так быстро-быстро набирают. Это, конечно… за этим приятно наблюдать.
К. Ларина
―
Наташ, еще вот я скажу, о чем я… почему я скучаю. Мне очень нравились Ваши… Как называются? То ли конкурсы, то ли… Ну, как это было? Боже мой! Когда…
Н. Синдеева
―
А! «Большая перемена». «Большая перемена».
К. Ларина
―
Да, да, да.
Н. Синдеева
―
Да, да.
К. Ларина
―
Это раз. Потом выборы президента. Это был совершенно потрясающий, сумасшедший проект, который вот… что называется, залипалово. Оторваться было невозможно. Мне кажется, вот в этих всех сериалах, в этих цикловых вещах есть какой-то смысл, он очень зрительский. Он очень зрелищный. Он очень притягивает.
Н. Синдеева
―
Но я…
К. Ларина
―
… дорогой в производстве, наверное.
Н. Синдеева
―
Он не очень дорогой в производстве. Я очень люблю тоже все эти проекты. Он очень трудозатратный. То есть все сотрудники текущие, которые делают новости и там все остальное, она как бы в этот момент себя включают в этот проект. У нас, ну, последние 2 года пытались это сделать. Мы хотели опять сделать «Большую перемену». Ну, то есть на…
К. Ларина
―
Да.
Н. Синдеева
―
… были более-менее, плюс-минус какие-то форматы. Да? Но… Потому, что нам тоже это очень нравится. Но, например, год назад, когда мы уже думали о том… Мы это делаем обычно в августе, когда, ну, как бы надо отпускать кого-то в отпуска, когда вроде тихая повестка. Но последние уже пару лет в августе вообще не тихая повестка. И если б мы запустили такой проект, то мы просто вообще не смогли бы работать. Ну, просто потому, что людей-то не так много. Да? У нас реально работает меньше, чем должно работать в таком объеме вещания. Вот. Но спасибо, что Вы об этом сказали. Мы еще раз поговорим про это летом. Может быть, что-то попробуем, потому что я тоже очень люблю эти проекты, и мне они очень нравятся.
К. Ларина
―
Ну, конечно, потому что видите, когда вот там параллельно на федеральных каналах идут бесконечные танцы-шманцы на льду, там не знаю, «Точь в точь». Вот весь этот развлекательный формат, он абсолютно, на мой взгляд, совершенно, ну, бессмысленный. В нем нет мысли. Нет мысли никакой. А здесь он очень полезный. Это все равно… Это не развлекательное телевидение. Это общественно-значимые вещи возникают. Это все раскрытие не то, что талантов, а открытие личностей. И ты понимаешь вообще, насколько в этой… в нашей стране, в России, сколько талантливых, сколько людей, которые хотят… Ну, как мы смотрим, люди, которые выходят во время этих акций. Вот это и есть основа сегодняшнего общества и надежда. Собственно вот эти люди, они и к Вам приходят…
Н. Синдеева
―
Да.
К. Ларина
―
… принимать участие во всяких кастингах.
Н. Синдеева
―
Ну, в этом может быть. Хорошо, что…
К. Ларина
―
Да, да.
Н. Синдеева
―
… Вы об этом сказали. Сейчас тут взвесив наши возможности, и, может быть, это будет часть утреннего эфира, но чуть попозже.
К. Ларина
―
Наташ, ну, так то, что касается улицы, то, как катастрофически меняется погода за окном общественно-политическая. Как Вы с этим справляетесь? И Вы лично? И редакция? Нет ли такого ощущения скорого ужаса? Или он как бы отодвигается? Это красная линия внутри. Думаешь, хуже… хуже быть не может.
Н. Синдеева
―
Ой! Ну, мы же уже несколько лет… Вот я вспоминаю…
К. Ларина
―
Да.
Н. Синдеева
―
… вот мне кажется, у меня началось это с Крыма. Ну, как бы начался Крым, потом там что-то еще, потом войны. Мне каждый раз казалось, ну, уже дальше некуда. Ну, уже все. Уже все должно как-то сейчас поменяться. Да? И вот она все дальше и дальше. И вот дна не видно. И вот дна не видно. Я Вам могу сказать, что я… у меня был период, когда я очень болезненно реагировала, но и это… То есть это очень было плохо для меня и для канала. Да? Потому, что я в какой-то момент поймала себя на том, что я тоже все время недовольна, я все время, значит, НРЗБ это плохо, это плохо. С этим жить невозможно. Ты не можешь ничего уже создать, ты не можешь ничего делать. Ты просто все время, значит, ты недоволен, ты критикуешь. И я когда это поняла, я сказала, послушайте, работа – это то, что… Ну, как бы наша осмысленная работа – это то, что нас спасает от, ну, как бы этого психологического кокона, в который ты хочешь спрятаться – да? – от того, что происходит вокруг, потому что ты приходишь на работу, ты начинаешь делать, какие бы не были ужасные НРЗБ, но ты понимаешь, что то, что ты делаешь, это важно, и ты как бы чувствуешь, что вроде нормально все. Да? Вот я думаю, что для нас… хотя ведущие, вот я помню, у нас был момент, то есть сейчас тоже иногда моменты я там подслушиваю у ребят, конечно, психологически очень тяжело, ты все время рассказываешь про плохое. Ты то про пытки, то про аресты, то там про отравление. И как… как психологически себя в этом держать? Ну, только тем, что ты… То есть мне кажется, у нас даже есть в этом смысле больший какой-то бонус, – да? – в том, что мы берем этот информационный поток, условно запрыгиваем в него и внутри него начинаем жить, понимать, ну, как бы нельзя опускать руки, должен что-то делать и так далее. Мне кажется, что это нас спасает, потому что вот Вы же сами… вот Вы сейчас сидите там. Да? Вот я уезжаю куда-то если…
К. Ларина
―
Конечно.
Н. Синдеева
―
… надолго там, ты по-другому вообще все воспринимаешь. Тебе кажется, как невозможно, это просто катастрофа, а не новости каждый день. А когда ты внутри, ну, окей, ну, вот такая наша жизнь. И где это дно, после которого там мы куда-то отскочим, я не знаю. Мне кажется, просто ощущение, что, ну, как бы ящик Пандоры открылся, и он просто вот… из него все вылетает, и он еще будет долго. Не знаю. Но я оптимист. Я…
К. Ларина
―
Это понятное дело. Конечно. Наташ, давайте попробуем объяснить людям, что все-таки и «Дождь», и радиостанция «Эхо Москвы», и «Новая газета», и канал «Настоящее время» - иностранные агенты, радио «Свобода» - иностранный агент, и RTVi в лучших проявлениях – это не оппозиционные средства массовой информации и не либеральные средства массовой информации. Это… это средства массовой информации, как мне кажется, просто профессиональные.
Н. Синдеева
―
Профессиональные.
К. Ларина
―
Да.
Н. Синдеева
―
И как это? СМИ здорового человека. Я бы так сказала еще.
К. Ларина
―
Да, да, да.
Н. Синдеева
―
Да, так и есть.
К. Ларина
―
Вот почему? Да? Почему загоняют… как бы называют либеральные СМИ, оппозиционные СМИ? Почему именно такое определение…
Н. Синдеева
―
Ксень, ну, это же очень просто. Они же таким образом вот этими как бы штампами, которые навешиваются, они таким образом как бы упрощают себе именно жизнь. Ну, да, типа не-не-не, это не то, что нормальные, профессиональные СМИ. Это не то, что они такие молодцы и так далее. Нет, они вот там… ну, как бы… это как… Это как… Ну, я не знаю. Как защита психологическая. Да? То есть ты же когда защищаешься, ты либо нападаешь, либо убегаешь. Да? Ну, вот это инстинкт у нас такой. И тут нападаешь. Нападаешь, поэтому ты говоришь это. Конечно, оппозиционная. Да они еще и на деньги кого-нибудь там живут. Ну, то есть важно навещать что-то для оправдания себя, того, что ты так не делаешь, что ты по-другому об этом думаешь, и ты идешь на НРЗБ компромисс и так далее. Ведь это же штампы навешиваются даже не столько властью, сколько в том числе нашими коллегами разными. Да?
К. Ларина
―
Да, да. Госпропагандой.
Н. Синдеева
―
Вот почему? Да понятно почему, Ксень, им всем стыдно. Ну, правда. Ну, я же знаю многих этих людей. Они же… Я знаю этих людей, которые смотрят «Дождь», и когда я их встречаю, они говорят, слушай, ну, вот ты, конечно НРЗБ. Вот мы не такие. Да? Вот. Ну, что? Ну, так проще сказать НРЗБ. Вот. Я… У меня всегда… Я на всех выступлениях своих… Иногда мне тоже говорят, вот вы оппозиционный канал, или там почему я… Все время привожу вот эту цитату, я считаю, что ее не лишне каждый раз повторять, Вацлава Гавела, когда он вот в своем вот НРЗБ манифесте говорит, что когда вокруг царит ложь, любая правда становится оппозицией просто потому, что когда кругом вранье… И вот мне кажется, это все объясняет в том числе. Да? Ну, почему… И потом это НРЗБ она НРЗБ.
К. Ларина: И 2
―
й еще… тема 2-я, связанная тоже с профессией. Это тоже, что меня очень волнует. Вот это вот соотношение субъективности и объективности. Безусловно когда речь идет о даче каких-то фактов, обязан журналист быть объективным и рассказывать обо всем, что он видел. Но все равно я вижу и сама по себе, и по тому, как работают и на «Дожде», собственно говоря, и по самой Наталье, что справиться со своими чувствами, со своим отношением подчас бывает очень тяжело…
Н. Синдеева
―
Я считаю, что это и не нужно.
К. Ларина
―
Да. Это хорошо или плохо, на Ваш взгляд?
Н. Синдеева
―
Я считаю, что это хорошо, потому что ты должен все равно оставаться человеком. А человек, он с эмоциями. И да, Вы правильно сказали, мы тоже всегда внутри редакции говорим, факты – да, надо проверять. Да… И опять это же факт не то, чтобы объективно или субъективно. Просто это факт. Да? И вот проверять надо. Давать там условно, ну, не знаю, две точки зрения, когда у тебя есть такая возможность, потому что мы знаем, что у нас часто нет такой возможности…
К. Ларина
―
Да.
Н. Синдеева: … 2
―
ю точку зрения. Вот. Это тоже важно. Но эмоции никуда не деть, потому что ты не мо… Ты человек. И если тебе доверяет твоя аудитория, ты не можешь скрывать от нее эти эмоции. И мне кажется, вот я… я все время там, например, я не знаю, выступаю тоже где-то, я говорю, понимаете, нет вообще объективных СМИ, потому что субъект Наташа Синдеева. Я нанимаю главного редактора. Это тоже субъект. Я же его наняла. Да? Ну, как бы вот с его взглядами, с его ценностями, который как бы, ну, разделает мои какие-то взгляды и ценности. Вот. Поэтому это, конечно, мы все субъективны. Это нормально. Не надо здесь ждать никакой объективности. И вот, ну, кроме как в фактологических таких вещах. А так я считаю, что, конечно, эмоции нужны и не надо себя сдерживать. И я, например, идут споры, Тиша, он такой… Нет, мы не должны там… Это опционизм. Я говорю, НРЗБ. Я считаю, что иногда опционизм очень полезен, и ничего страшного в этом нет. Но тут мы иногда спорим, у нас бывают такие дискуссии, но они… Мне нравится, что мы там все время в таком диалоге…
К. Ларина
―
Я, кстати, вспоминаю, это тема тоже возникла тоже 100 лет назад, может быть, Вы помните, когда Светлана Сорокина работала в эфире «Вестей», ее многие обвиняли, в том числе ее начальники, что она слишком эмоциональна, что у нее на лице все написано, что вот эти ее прощалки тогда, ну… «Дорогие дети!» Это не Познер придумал. Да. Это было еще, я помню, 100 лет назад Светлана Сорокина докладывала весь блок новостей, а потом была последняя ее прощалка. И вот в этой прощалке она буквально там минуту или меньше даже, она в нее вкладывала все: и все свои эмоции, и все свои чувства. И это все на лице отражалось. И помню тоже вот она изрядно за это получала от начальства, что не может быть диктор таким. Диктор не может свои эмоции показывать на лице.
Н. Синдеева
―
Диктор центрального телевидения не может.
К. Ларина
―
Да.
Н. Синдеева
―
А диктор… новостной информационный ведущий, журналист может. И я считаю, что, ну, как бы… Ну, это же релевантно должно быть. Ну, релевантно. Как бы вот мы тоже часто говорим, вот нас иногда, конечно, обвиняют в предвзятости. Вот вы там этому человеку не задали таких вопросов, а вот этому задали. И вот ребята тоже вечно пытаются, значит, вот этот баланс как-то сохранить. Сложно его сохранить. Ну, когда у тебя сидит перед тобой человек, который там условно подписывал закон Димы Яковлева или признание иностранными агентами этого фонда, который борется с насилием, или еще что-то, вот он стоит перед тобой, вот он инициатор закона. Да как я… Да как я могу не показать свои эмоции по этому поводу? Это не значит, что я не должна задать эти вопросы. Это вот, кстати, только что пришла новость ужасная, Минюст внес теперь «Медузу» в список СМИ-инагентов.
К. Ларина
―
Да Вы что?! Ну?
Н. Синдеева
―
Прекрасно.
К. Ларина
―
Снаряды падают все ближе и ближе.
Н. Синдеева
―
Ближе и ближе. Да?
К. Ларина
―
Да, да. Я думаю, что к этому надо быть готовым, что следующий этап будет уже признание экстремистскими организациями не только ФБК, который иностранный агент, но и средства массовой информации. Надо быть к этому готовой. В таких условиях да, существуют люди и работают. И работают!
Н. Синдеева
―
Да вообще-то.
К. Ларина
―
Я не могу не спросить про фильм, который я посмотрела благодаря Вере, она мне…
Н. Синдеева
―
А! Посмотрели, да? Это вообще Вас сейчас многие возненавидят, потому что я никому не отправляла.
К. Ларина
―
Да, да. Ну, я не могу делать вид, что я его не видела. Я его видела. И смотрела на максимально большом экране вот через телевизор большой. Это, конечно, в общем, сильнейшее эмоциональное впечатление, но он все равно получился… все равно не про Наталью Синдееву, а про…
Н. Синдеева
―
Нет, нет.
К. Ларина
―
… про ее дело. Да? Про дело. Вам как самой? Вообще вот мне мера искренности и откровенности. У Вас есть какой-то свой… свой стоп? Или Вам уже все равно? Пусть думают, что хотят. Говорю все.
Н. Синдеева
―
Я даже не задаюсь себе таким вопросом. Просто с Верой… Ну, Вера пришла ко мне с этой идеей. Я сказала: Вер, если ты хочешь сделать этот фильм, и для тебя это важно, и мне кажется это, ну, там очень может быть крутой историей для того, чтобы тебя узнал мир наконец, понимаешь, а не только мы здесь в России, то я готова тебя поддержать, как угодно. И я буду здесь просто, ну, героем твоего фильма. И поэтому я даже не обсуждала. То есть она сказала, мне надо снять вот это. Окей. Она снимает там. Мне надо снять, как тебя там облучают. Окей. Так. То есть я не задавалась этим вопросом, потому что я как-то доверила Вере. Ну, что? Ну, она делает кино. Но это ее… как бы ее кино. Это ее рефлексив, просто ее авторский взгляд. И у меня здесь не было, ну, как бы морального даже права сказать нет. Вот это я там… Ну, то есть все, что я говорила, я говорила. Да? Если я чего-то не хотела, наверное, говорить, я это могла и там не говорить. Но в целом доверие у меня было, конечно, и есть 100-процентное. Поэтому все, что она считала нужным, вот я сказала, я буду делать. И 2-е, когда… Ну, мы практически даже это не обсуждали. Это было сразу понятно, что я даже не буду просить смотреть фильм заранее или… Ну, то есть мне кажется, что это даже вообще было бы неприлично – да? – попросить ее посмотреть. И мне было очень тяжело. Очень. Ну, то есть сидеть в зале, со всеми вместе смотреть это кино. И я могу сказать, я не ожидала от себя реакции, что мне так будет очень… что мне захотелось спрятаться в этот момент. При том я все время всем… Ну, как бы я же… Ну, в принципе я люблю быть на сцене. Ну, так условно. Да? То есть я не то, чтобы так стесняюсь этого. Но здесь мне было очень… Мне казалось, что я этого не заслуживаю. Да? Там не только про Наташу, но вообще про это время, про то, как мы все оказались в этом времени. А он гораздо шире, глубже, чем просто рассказ про Наташу. Но так как я там все равно сквозной главной героиней… героиня… герой, то, ну, мне было прям неловко-неловко. Я вышла на сцену и вообще… очень… очень стеснялась. И… Но при этом у меня прошла вот сейчас такая рефлексия уже, вот сейчас, спустя какое-то время. Я еще ни разу так публично не высказывалась. Я понимаю, что для этого времени, для того, чтоб понимать вообще, как оно тут все происходило, это очень крутое кино. И я сейчас вообще уже безотносительно как бы себя. Да? Вот. Хотя Вере спасибо за то, что мои дети тогда посмотрели. Ну, сын как бы в курсе всего. Да? Ну, как уже 18-летний парень. Но все равно он даже мне сказал, мам, я все знал, я не все понимал. И Шура, которая вообще не хотел идти смотреть кино, она очень так как-то… Мам, нет. И в итоге она потом не мне, а моей подруге сказала, что мама – да, – у меня крутая. И вот это мне важно, потому что, ну, знаете, мы же тут это в семье, мама только бурчит и что-то не разрешает, и тут вдруг она, наверное, посмотрела на меня со стороны.
К. Ларина
―
Вообще…
Н. Синдеева
―
Это было очень…
К. Ларина
―
Да. Вера, конечно… талант – да? – человека вот режиссерский. Как она умеет все это аккумулировать! И как у нее все превращается в метафору! Она специально этого не делает. Но когда ты вот эти смотришь, и заканчивается кино, ты понимаешь, что это все… Это не только и не просто болезнь. Это не просто танец. Это не просто телевидение. Это все вдруг обретает какие-то иные смыслы. Я просто завершаю уже программу. Очень надеюсь, что эту картину посмотрят массовый зритель.
Н. Синдеева
―
Да, да. Мы ждем. Это важно очень. Все спрашивают. Да. После фестиваля будет прокат или продажа в онлайн-кинотеатрах, что-то…
К. Ларина
―
Наташ, еще раз поздравляю с юбилеем «Дождя». Желаю отпраздновать по полной программе. Желаю, чтобы все обещания, которые были даны подписчикам и зрителям, в том числе сегодня, были исполнены.
Н. Синдеева
―
Да, да, да.
К. Ларина
―
В срок. В срок. Обнимаю Вас и всегда с Вами.
Н. Синдеева
―
Спасибо, Ксения. Очень приятно. Спасибо всем! Приходите на праздник! Еще чуть-чуть билетов есть. Думаю, что вот они могут сейчас закончиться в течение суток.
К. Ларина
―
Спасибо.
Н. Синдеева
―
Все. Счастливо! Пока! Пока. Спасибо.