Андрей Бильжо - Дифирамб - 2012-07-08

К. ЛАРИНА - 13 часов 15 минут. Мы начинаем программу «Дифирамб». И сегодня в ней гостит наш товарищ и друг Андрей Бильжо, художник, журналист, общественный деятель, не побоюсь этого слова, писатель.

А. БИЛЬЖО - Пусть так.

К. ЛАРИНА - Пусть так, да. Андрюша, приветствую тебя. Здравствуй.

А. БИЛЬЖО - Добрый день.

К. ЛАРИНА - Я думаю, что у нас сегодня программа будет носить такую форму «Особого мнения», да, поскольку слишком много событий происходит вокруг. Мне было бы интересно, как смотрит на эти события Андрей. Тем более, как я поняла, Андрей предпочитает сам смотреть на события своими глазами, а не делать выводу по тому, что показывают по телевизору или рассказывают по радио. Это моя мягкая подводка к твоему посещению центра Евгения Ройзмана.

А. БИЛЬЖО - Да.

К. ЛАРИНА - Ты об этом писал. У нас на сайте твой текст в блогах висел. И мне кажется, это очень важно, с этого я бы начала, вообще поговорить на эту тему, это правда или неправда, из чего складывается правда, да? Кому выгодна неправда? Можно ли в принципе сегодня до такой степени извращать действительные события с помощью телевидения, любых других средств массовой информации. Даже сегодня мы говорим на фоне событий трагических, которые происходят на Кубани, в районе Новороссийска, Гелендижка, и трагическая история с городом, которого уже, по-моему, и нет, как многие пишут его жители в социальных сетях у себя в городе Крымске.

Но при этом пока ещё полной картины событий официальные средства массовой информации нам не дают.

Давай мы начнём всё-таки тогда с Ройзмана. Я напомню, что Евгений Ройзман, я думаю, что известно это имя нашей аудитории. Крупнейший наезд за последнее время сейчас произвела власть на то дело, на те структуры, которыми Евгений Ройзман руководит у себя в Екатеринбурге. Это известная его «Город без наркотиков».

А. БИЛЬЖО - Да, фонд.

К. ЛАРИНА - Фонд. Ну, давай, расскажи, как, во-первых, ты туда попал. У тебя плановая была поездка?

А. БИЛЬЖО - Ну, планово я поехал в Екатеринбург в рамках серии моих поездок в города. Называется это «Визит Бильжо», я приезжаю на 3 дня в город для журнала «Вокруг света» и пишу, и рисую, как это было раньше «Из блокнота художника», я рисую какие-то памятники, там, ну, в общем, что мне хочется, и получается такой разворот с моими рисунками и моими впечатлениями о городе, что я смог увидеть за три дня, почувствовать, понять и так далее.

Это не глубокий анализ архитектуры искусства и так далее, а вообще такие чувственные, что ли, зарисовки. Но коль скоро я оказался в этом городе, я захотел увидеть этот центр Евгения Ройзмана, про который давно слышал и заочно отстаивал его. Просто исходя из того, что если никто не занимается борьбой с наркоманией, о чём я говорил давно, да, я говорил о том, что есть такое понятие эпидемии. Что если в доме появился наркоман юный, то жди, что в этом подъезде все остальные юные станут наркоманами. А дальше все подъезды и весь город, и так далее.

И если в этом никто не занимается, то кто-то должен заниматься, и, зная Ройзмана заочно, я представлял, что этот человек…

К. ЛАРИНА - А ты с ним незнаком?

А. БИЛЬЖО - Нет, сейчас уже знаком.

К. ЛАРИНА - Нет, до этого момента.

А. БИЛЬЖО - До этого был незнаком. Я просто захотел увидеть, кто-то в интернете написал, я сразу оговорился – для идиотов, которые считают, что всё делается за деньги, не представляют себе, что человек может совершать какой-то поступок исходя просто из своей гражданской позиции или любопытства, я позвонил Ройзману, телефон его мне прислал мой друг Игорь Свинаренко. Я позвонил, и мы встретились с Женей, просто провели с ним три дня буквально.

И он меня повёз в этот… Ну, сначала он показал мне то, что называется офисом, где работают ребята, которые прошли через этот реабилитационный центр. Я писал, что парень на компьютере показывал мне всю, ну, не всю, конечно, вся картотека гигантская, но как-то выборочно, у которого на руке вместо вен жгуты. Женя мне сказал, что трудом спасли ему руку, потому что руку по идее ему надо было ампутировать, потому что начиналась уже гангрена, и так далее, и так далее. А дальше поехали с ним в реабилитационный центр, где он сказал, опять же, людям, которые там работают, это тоже бывшие наркоманы, что покажите всё, что он захочет, и никаких секретов от него нет.

И я смотрел и картотеку на компьютере, я заходил в так называемую «психиатрию», это называется «наблюдательная палата». То есть когда поступает душевнобольной в состоянии так называемого психомоторного возбуждения, он находится в наблюдательной палате. По-другому не бывает в психиатрии, где бы эта психиатрия ни находилась – в Швейцарии, не знаю, или в Зимбабве. Так должно быть. Наблюдательная палата, где сидит санитар и смотрит за больными.

Если у больного сильное психомоторное возбуждение, то его вынуждены фиксировать. Это называется фиксировать.

К. ЛАРИНА - Привязывают к кровати?

А. БИЛЬЖО - Привязывают к кровати, да. Существуют специальные методы. Это, конечно, выглядит страшновато, но нет другого пути. Нет другого пути. Вот, например, в мою бытность я зашёл в наблюдательную палату. Все боялись туда зайти, потому что в середине палаты стоял молодой человек двухметрового роста и 150 кг веса и держал над головой металлический стул. А я был дежурным. И мне надо было как-то его успокоить, ему не могли сделать даже укола. И я зашёл в эту наблюдательную палату и мягкими разговорами уговаривал его, уговаривал, подходил к нему, он мог ударить меня металлическим стулом по моей лысой башке, и сегодняшней передачи бы, наверное, не было.

Поэтому это наблюдательная палата. Да, там скученность. Да, там двухъярусная кровать. Но в этой же палате есть туалет. Никто под себя не ходит. Это ложь. Я разговаривал с этими людьми, с этими ребятами, с этими наркоманами. И я просто написал и объясняю, что другого пути, как на первом этапе изолировать наркомана от источника, а наркоман по чертам своего характера, уже разрушенным этой болезнью, он лжив, он агрессивен, он готов на всё. Он может быть обаятельным только для того, чтобы выйти из этого места и найти всё-таки источник наркотика. Потому что ему это необходимо, без этого он жить не может, он идёт на все.

И именно этим предусмотрены… этими чертами характера, этой разрушенной силой воли, вот ,существует эта наблюдательная палата. Потом, по прошествии какого-то времени, не знаю, 2 или 3 недели, человек выходит из этой наблюдательной палаты. Дальше он передвигается внутри этого центра. Там есть спортивный зал, там есть столовая, которую украсили больные своими картинками. Я видел, как бывший образованный наркоман, как я написал, учил просто грамоте другого 16-летнего, там, занимался с ним математикой, грамотой и так далее.

А потом уже следующий этап, когда они выходят за территорию этого центра, они там построили часовню, у них там есть баня, мне предложили попариться в бане. Просто у меня не было времени, всё было сжато. Какие-то слесарные мастерские. Потом они уже выходят, ну, всё, как… я не знаю, консультировался ли Ройзман с кем-то или это подсказал его… по наитию он действовал, но дальше уже существуют какие-то отпуска домашние, и так далее.

Когда я уезжал оттуда, приехала на машине психиатр. Дипломированная женщина, дипломированный доктор-психиатр. Значит, я сказал Жене… указал на все недостатки, что скученность, что должны быть консультации психиатров, и так далее. У него всё на личных контактах. Это известный человек и очень уважаемый в Екатеринбурге. Поэтому к врачам он обращается, например, за консультациями для пациентов, опять же, по своим контактам. Он звонит знакомому хирургу, знакомому терапевту, то есть это в какой-то степени всё нелегально, но никто не помогает. И если бы не было этого центра Ройзмана, то тогда бы просто эти люди, которые там находятся или которые прошли, а у него, слава богу, есть картотека, и всё записано на видео, то тогда бы этих людей просто не было.

И его действия направлены как на реабилитацию вот этих наркоманов, так и на борьбу с наркомафией. Опять же, личные контакты Ройзмана. Там, милиционеры или полицейские, как они сейчас называются, которые ему помогают, да, и свои деньги, которые он зарабатывает своим бизнесом, он просто тратит на борьбу.

К. ЛАРИНА - А, кстати, это платный центр?

А. БИЛЬЖО - Вот это я не знаю. Но если он платный, то там копеечные деньги. Значит, они записывают не только на видео самого наркомана, да, что он не отказывается.

К. ЛАРИНА - Что он добровольно пришёл.

А. БИЛЬЖО - Может быть, предполагать, что его заставили, выбили, за его спиной стоит автоматчик и направляет в затылок дуло, да, и поэтому он говорит – да, я согласен. Но дальше и родители. Записаны родители. Потому что родители привозят от отчаяния.

И Женя мне позвонил после этой заметки и сказал, что ещё одну вещь, которую я тебе не сказал – я беру в этот центр таких наркоманов, от которых отказываются наркологи. То есть это совсем уже… это край. Это притоны и так далее, и так далее. И там смеялись… кто-то в интернете смеялся, я написал про страшный наркотик, я не помню, как он называется, я забыл аббревиатуру, который поступает в виде геля для душа концентрированный, который разбавляется водой, и потом им наркоман опыляет… нюхает, не знаю, тряпочку. Просто его становится гораздо больше. И это распространяется около школ. Это мне всё рассказал Ройзман. Мы ехали с ним в машине, и несколько раз ему на мобильный были телефонные звонки от родителей. Он спрашивал, какая симптоматика, и потом мне говорил, что предположительно это вот этот наркотик, GVS, я не помню, какой это… что он появился новый, не знаем, что делать, он приходит по почте, и так далее, и так далее. Что очень быстро наступает у школьников деградация, апатия и прочее, и прочее. У школьников. Он распространяется около школы.

Так возникает вопрос – вы наезжаете на Ройзмана, а что вы делаете сами?! Да, у Ройзмана куча недостатков. Да, там умерла эта наркоманка. А вы были вообще в районных больницах? Вот, я знаю, например, что в Москве сегодня, жалко, что меня не было вчера, выступал у вас министр здравоохранения, в Москве сегодня в туберкулезным диспансерах 3 недели нет основных препаратов для лечения туберкулёза. Уже фтизиатров скоро не будет, потому что фтизиатры старые стареют. А представьте себе девушку, которая заканчивает медицинский институт, она пойдёт лечить… она станет фтизиатром? Каков мотив поведения должен быть у молодого врача, чтобы лечить туберкулёзных больных за 13000 рублей в месяц? Какой? А это лечение туберкулёзных больных – это цепочка от мест лишения свободы, да, вот, освободился человек, и так далее, и так далее, и так далее, он должен оказаться в этом диспансере и получать бесплатно эти препараты.

Я, например, знаю, что в Останкино в одной из студий была обнаружена палочка Коха в огромном количестве. Мы ездим в метро. Там кто-нибудь проверял эти поручни и так далее?

У наших знакомых в Петербурге девочка из благополучной семьи…

К. ЛАРИНА - Про следственные изоляторы можно поговорить, что там происходит. О чём разговор?

А. БИЛЬЖО - Конечно. 3 недели не было основных препаратов, без которых не может жить туберкулёзный больной. Как сказал мой приятель – ну нет инсулина, умер больной диабетом, закопали его и всё, но если не лечится больной туберкулёзом, значит, он распространяет, если это открытые формы туберкулёза. Когда я учился в медицинском институте, там привозили одного туберкулёзного больного на всю Москву. И одного сифилисом возили из первого медицинского, второго и третьего показывали. Ну что говорить про наркоманию? Наркомания – это и туберкулёз, и СПИД, и так далее, и так далее.

Поэтому при всём сложном отношении к Ройзману у кого-то я испытываю к нему исключительно чувство глубочайшей симпатии. Это интересный, глубокий, неравнодушный человек. Но вы предложите что-то другое? Разрушить легко. Но тогда на основе этого сделайте так, как полагается.

К. ЛАРИНА - В чём главная причина всё-таки наезда на Ройзмана, как ты думаешь, с чьей это стороны? Со стороны властей или со стороны наркомафии?

А. БИЛЬЖО - Ксения, вот, когда появился полпред, который обещал сюда приехать на танках и всех разбомбить, да, я написал в своём блоге, что мне жалко Женю Ройзмана, потому что я чувствовал, что что-то будет происходит. Я думаю, что ноги растут просто из безусловной популярности Ройзмана в городе, там знает каждый эту фамилию, он ездит без охраны на своей машине сам за рулём, он ничего… он абсолютно бесстрашен. И обаятелен. И умён. И так далее, и так далее. И я думаю, что его просто боятся, потому что если сейчас объявить выборы мэра города Екатеринбурга или губернатора Свердловской области, то, конечно, я убеждён в этом, с подавляющим большинством победит Евгений Владимирович Ройзман.

К. ЛАРИНА - Это Андрей Бильжо. Я напомню нашим слушателям, что можно присылать вопросы на СМС +79859704545. Мы начали наш разговор с визита Андрея Бильжо в «Город без наркотиков», к Евгению Ройзману. Ну, я думаю, что каких-то ещё событий мы обязательно коснёмся в нашем разговоре, и с вашей помощью тоже, дорогие друзья. Сейчас новости.

НОВОСТИ

К. ЛАРИНА - Напомню, что здесь в студии у нас Андрей Бильжо, и ещё раз напомню, что сегодняшняя наша передача носит такой формат «Особого мнения», мы начали с рассказа Андрея Бильжо о том, как он был в Екатеринбурге, посетил «Город без наркотиков» Евгения Ройзмана. Напомню нашим слушателям средства связи ещё раз для ваших вопросов. +79859704545. И невозможно не говорить о том, что происходит сегодня, на каком фоне происходит наш разговор. Андрюш, вот, ты когда узнал о том, что происходит там, какие у тебя были первые мысли, насколько ты вообще за этим следил, я имею в виду то, что происходит в Краснодарском крае – под Новороссийском, в Геленджике… Крымск…

А. БИЛЬЖО - Ну, соболезнования мои всем семьям погибших и вообще слова поддержки, если они долетят всем людям, которые потеряли свои дома, земли и так далее. Ну, какие здесь могут быть чувства? Чувства абсолютного кошмара. Кошмара и больше ничего. И не знаю, когда люди оправятся, я слышал какие-то новости на разных радиостанциях, что там люди собираются около Дома культуры, а к ним не выходит администрация, вообще нет, их разгоняют, они просят просто еды, воды и так далее. Ну, кошмар и больше ничего. И чувство ужаса, потому что каждое лето и каждую осень что-то происходит, происходит, происходит, и я не верю, что это стихийное бедствие… три дня проливные дожди – и вдруг затопило целый город, смыло волной, грузовики и так далее. Что, нужно быть идиотом, чтобы в это поверить. Вода поднимается, если это дожди, постепенно, а не идёт гигантской волной.

Значит, что-то произошло. Трусы как всегда попрятались, сказали обо всём поздно. Ну, в общем, обычная история, типичная для нашей страны.

К. ЛАРИНА - А почему она для нашей страны типичная?

А. БИЛЬЖО - Ну, я думаю, что…

К. ЛАРИНА - Не стихийное бедствие… а буквальное желание спрятать всё, обмануть в мелочах.

А. БИЛЬЖО - Потому что к власти приходят люди не те, которые болеют и готовы тратить время и свою жизнь на то, чтобы улучшить существование людей окружающих, да, такие, как упомянутый только что Евгений Ройзман, да, а к власти приходят люди с единственной целью – что-то от этого получить, да? Давая взятку в одном размере, а купить эту взятку и заработать на этом деле ещё побольше. Вот, собственно, цель человека, не хочу говорить про всех, не дай бог, да, но основная масса, основная масса людей у власти маленького города ли, деревни ли, большого города и так далее, и так далее, основная цель такая. У всех разных задачи. Один хочет заработать много денег, купить себе яхту и замок где-то за границей. Другой хочет заработать деньги и улучшить себе дом. Третий хочет просто машину с мигалкой. Четвёртый хочет кататься на лошади у себя в деревне там, и чтобы ему все честь отдавали, я не знаю. Но корысть лежит в основе. И поэтому когда что-то происходит, стихийное ли бедствие в этом есть, или какая-то техническая катастрофа, этот человек прячется, потому что он просто не готов.

К. ЛАРИНА - Они не прячутся. Они, пожалуйста, разговаривают… вчера поздно ночью нам показывали практически в режиме онлайн встречу Путина с представителями администрации края, где он задавал жёсткие конкретные вопросы, на что получал вот такие ответы, что типа всё, мэр рассказал, что он в курсе, ему в 22 часа сбросили СМС-ку на телефон, что будет наводнение, и как говорит, «мы пошли по дворам», да? Ткачёв сказал, что дожди. А в ответ на вопрос, конкретно связанный с этими пресловутыми водохранилищами, я просто напоминаю слушателям всю цепочку, он ответил однозначно, что этого быть не может, что там нет такой технической возможности ни для каких сбросов.

В итоге что? Мы сегодня просыпается и видим, что сбросы, оказывается, были, они их признают.

А. БИЛЬЖО - Фамилию Ткачёв я как-то давно уже не могу слышать. Ещё до событий в Кущёвке, да? Он для меня понятен уже лет 10, наверное, этот комсомолец. Он просто мне как бывшему психиатру… я его просто считываю насквозь, понимаешь? Он мне ясен как… пробы негде ставить, что называется. Он должен был исчезнуть отовсюду уже после событий в Кущёвке, просто исчезнуть. Поэтому всё, что говорит Ткачёв, я так предполагаю, всё это враньё. Ну, вот такие люди, вот, Ткачёв.

К. ЛАРИНА - Это вертикаль называется.

А. БИЛЬЖО - Испортила окончательно настроение мне.

К. ЛАРИНА - Это называется вертикаль власти.

А. БИЛЬЖО - Это вертикаль власти, да, это называется вертикаль власти. Вот.

К. ЛАРИНА - Я всё-таки не могу понять, вот, мы об этом тоже все время говорим, что какой смысл сегодня уж что-то скрывать? Это же не 1985, не 1986 год, да? Это не Чернобыльская катастрофа, когда возможно было обмануть многомиллионное население Советского Союза и сказать – ничего не произошло. Сегодня так не может быть.

А. БИЛЬЖО - Так не может быть. Но для этого должна быть устроена по-другому голова. Если голова устроена так же, как она была устроена 30, 40 или 50 лет назад, если при том, что человек занимает какую-то должность во властных структурах, по сути внутри инфантилен, поведение Ткачёва – это поведение инфантила, да? Как ведёт себя инфантил или ребёнок, когда наступает беда? Он становится в угол и закрывает глаза.

К. ЛАРИНА - Угу.

А. БИЛЬЖО - И тогда в темноте он этого не видит, и значит, если он этого не видит, этого нет. Как ведёт себя психопат в состоянии декомпенсации? Он закрывает двери, снимает телефонную трубку, накрывается с головой одеялом, и его как будто нет. Ровно такое же поведение, как у ребёнка. Поведение этих людей приблизительно такое же, да? Если мы скажем сейчас, что это не так, 20 раз мы это будем повторять, значит, этого нет. Значит, этого нет. Вот, на белое будем показывать – чёрное, чёрное, чёрное, чёрное, чёрное, и сами верим в то, что это чёрное. Или наоборот – на чёрное белое. Вот и всё. А вдруг проскочит? А вдруг удастся? А вдруг мы оттянем время? А за это время что-то произойдёт.

К. ЛАРИНА - Кстати, ты вспомнил про министра здравоохранения. Она вчера была у нас утром в 10 часов утра, и в 10 утра ни слова не было сказано про ситуацию, которая сложилась там на Кубани, вообще ни звука, ни слова, не потому что, вот, мне почему-то так кажется, что не потому что было какое-то распоряжение ничего не говорить, а мне кажется, что она ничего не знала. В это время никто ничего не знал.

А. БИЛЬЖО - Да, конечно. Я тоже думаю, что она не знала.

К. ЛАРИНА - Потому что до 11 часов… новости приходили, что там произошло какое-то наводнение, но масштаба катастрофы никто не знал, а это значит, что местные власти держали информацию, не говорили, не извещали о том, что происходит на самом деле. Скажи, пожалуйста, а вот в связи с этим каким образом тогда человеку сегодня, обычному человеку, не ведущему радиостанции «Эхо Москвы», да, и не журналисту Андрею Бильжо, а жителю города, трагического города Крымска – каким образом ему себя защищать? Где ему кричать, что я есть?

А. БИЛЬЖО - Вот это я не знаю. Я не знаю, это и есть, я про это много раз писал, состояние тупика и состояние отчаяния, да? Если он будет один кричать, то его никто и не услышит. Но наступит когда-нибудь момент, когда закричат все, да? Все громко закричат, и тогда над страной понесётся страшный крик и страшный гул. Я не знаю… если мы живём в большом городе под названием Москва, или есть, существует Петербург или Екатеринбург, где всё-таки есть… всё-таки можно каким-то образом по каким-то инстанциям через каких-то знакомых, но добиться хотя бы подобия какой-то справедливости, то я не представляю себе, как в маленьком городе, где круговая порука между прокурором и всяких там властных людей, то там уже всё, тупик, там кранты, как было в Кущёвское, да? Всё. Это страшный сон такой. Знаешь, такой примитивный страшный детский сон, когда ты бежишь, а бежать ты не можешь. Тебя преследуют, а ты не можешь бежать. Ты просыпаешься весь в холодном поту, да? Это что-то из этой области. Не знаю.

К. ЛАРИНА - А в этой связи, если говорить об обществе в широком смысле этого слова, о гражданском обществе, есть ли у тебя ощущение, что многое изменилось всё-таки за это время в стране и что какой-то всё-таки шанс появился выйти из этой воронки шизофренической, в которой мы пребываем?

А. БИЛЬЖО - Ну, и да, и нет, потому что, ну, изменилось, конечно, многое, да, изменилось многое, что люди стали говорить… больше стало людей, которые говорят то, что они думают, безусловно. Но ответ власти – он тоже изменился, он стал значительно страшнее. И в этом смысле опять тупик. Власть… это поведение тоже странное. Вместо того чтобы услышать, попытаться понять, что говорят люди неравнодушные, любящие страну, их услышать и прислушаться – «а может быть, это так?», власть просто их уничтожает и доводит всё до полного абсурда, как с историей с “Pussy riot”, да? Это даже не укладывается вообще никуда, да? Это вообще непонятная… это полный бред. Я оформлял там бумаги на поручительство, ко мне приезжала вчера… подписывал эти бумаги… Я просто спросил…

К. ЛАРИНА - То есть ты стал поручителем…

А. БИЛЬЖО - Я просто спросил эту девушку, которая помощница адвоката, я спросил – а что вообще может быть в семи томах? Вот, мне интересно просто заглянуть ради любопытства, что может быть написано в семи томах?

К. ЛАРИНА - Об этой трёхминутной акции. Попытке…

А. БИЛЬЖО - Какая трёхминутная? Она в интернете есть, там даже… я не знал этого, там даже звука не было, они звук наложили потом. Они вышли, подрыгали ногами, и их вывела охрана, всё. Что можно уложить в семь томов? Я спрашиваю здравомыслящих людей. Объясните мне, что. Она сказала, что там фотографии. Ну, хорошо. Фотографии… посекундные движения, как в анимации, называется это расфазовка. Вот, фазы, все их движения. Ну хорошо, 100 фотографий. А что в остальных 6 томах?

К. ЛАРИНА - Но ведь что-то есть.

А. БИЛЬЖО - Вот, загадка!

К. ЛАРИНА - Продираться сквозь… надо.

А. БИЛЬЖО - И вот они читают эти тома. Что там? И говорят, что там безграмотно написано, и прочее. Ну что может быть написано? Одна и та же фраза повторяется на 10 страницах? Загадка. Это ощущение какого-то полного бреда, который вдруг стал реальностью. Это не продукция одного бредового человека, да, а это какая-то совершенно такая… такой полный бред, полный абсурд, какая-то сказка, какой-то роман, который написал Володя Сорокин, например, да? Это что-то такое. Глава из новой книги Владимира Сорокина. Не знаю.

К. ЛАРИНА - Если это показательная порка, она кому предназначена? Что этим демонстрируется, вот, я тоже хочу понять, не могу сформулировать. Я имею в виду в отношении “Pussy riot”.

А. БИЛЬЖО - Показательная порка. Люди 4 месяца сидят, и им ничего ещё не сказали. Ни суда, ничего. Читают эти 7 томов. Спасибо, что 7. Могло быть 15 или 25. Почему не 45 томов? Давайте сделаем 45. Ну, этим просто повторим и поменяем слова местами. Будет 45 томов. Показательная… что хотят, не знаю… у меня ощущение, что никто вообще не думает.

К. ЛАРИНА - Ты думаешь?

А. БИЛЬЖО - Мне кажется, что это какие-то инициативы с… ну, вот, есть дурак с инициативой. У меня ощущение, что это дурак с инициативой.

К. ЛАРИНА - Ну ничего себе дурак с инициативой. Ведь это же всё идёт при попустительстве и поддержке. Ну как это? Как это? Хорошо, дурак с инициативой… про него скажет кто-то – это дурак с инициативой, давайте как-то выходить из этой ситуации. Вспомню историю с Бастрыкиным, да?

А. БИЛЬЖО - Вот, как они сейчас будут выходить из этой ситуации, я не знаю.

К. ЛАРИНА - Ну как? Они сами себя загоняют в тупик. Прогнозы… я не знаю, что ты скажешь. Прогнозы у всех людей достаточно тревожные. Вполне возможно, что засадят, не освободят. Засадят. Как они хотят посадить сейчас Алексея Навального. Просто маниакальная совершенно ясная цель. И возвращаясь к Ройзману. То же самое. То есть это какие-то точечные удары – убрать тех людей, которые их чем-то раздражают.

А. БИЛЬЖО - Вот это спрятать свою голову в песок. Значит, ощущение, что если не будет Навального, не будет Ройзмана, не будет ещё кого-то, то это как бы мы спрятали голову в песок. Как ни относись к Навальному, можно относиться по-разному, но если человек выкладывает документы, которые подтверждают о том, что существуют в гигантских масштабах коррупция, ты возьми эти документы и проверь. Ну тогда не надо говорить… всё на уровне деклараций. Как появление Путина на постере «Пацаны, вам это надо?» и протягивает руку. Мне кто-то написал, смешная шутка, оказывается, ответ на этот постер: «Пацаны вам это надо?» - и предлагает наркотики в руке. Пацаны, вам это надо? У меня есть. Хотите, ещё дам?

Это всё декларации, это всё пустые совершенно слова, как выступление Медведева о том, что «мы боремся с коррупцией». Как? Ну как вы боретесь с коррупцией? Расскажите мне, вот, документы выкладываются. Вы как-то… действуете? Вы принимаете эти документы к сведению? Нет, вы посадите этого человека, вы избавитесь от него, и как бы нет коррупции.

Не знаю, вот, ощущение тотального абсурда и тотального бреда. Вот, как-то так.

К. ЛАРИНА - Да, конечно же, потому что сейчас отпускной сезон начался, и за это время потихонечку будут повышаться всякие тарифы, да, на ЖКХ опять возникнет, тоже ещё один из прогнозов, что вполне возможно, к сентябрю месяцу люди вернутся из отпусков совсем в другую страну в том смысле, что они достанут из почтовых ящиков эти все свои счета за коммунальные услуги и сильно удивятся, что же произошло, и тогда к этим белым лентам прибавится ещё и социальная составляющая, появится причина, для того чтобы на улицу вышла не просто политическая оппозиция, да, а люди.

А. БИЛЬЖО - Ксения, я живу здесь от «Эхо Москвы» на расстоянии 10 минут ходьбы в одном из Смоленских переулков. В мой подъезд страшно войти, потому что количество проводов, которые там висят, зашкаливает. Это не два, не три, а это десятки проводов. На чердаке, на одной части чердака, моя мастерская, моя собственность, а другая часть чердака… у меня есть ключ, я туда зашёл, там висят оголённые провода под крышей, в которой щели.

К. ЛАРИНА - А что ты не пожалуешься?

А. БИЛЬЖО - Я вызвал своего электрика, своего, заплатил ему деньги, и он устранил это, понимаешь? Жильцы написали письмо, приходила какая-то комиссия, сказала – мы вас поставил в план ремонта подъезда на будущий год. Ну, я не выдержал и позвонил, извините, вот, повёл себя, как настоящий коррупционер. Позвонил своим друзьям в мэрию и сказал, что звоню от отчаяния, потому что не знаю, что делать. Это ЦАО, Центральный арбатский округ. Поэтому что говорить? Жильцы в ужасе, крысы бегают по подъезду, грибок. Пожар уже один был. Понимаешь? Я не знаю, как действует… А раньше можно было придти в ДЕЗ, где была начальница ДЕЗа, там, Зоя Фёдоровна, и я мог с ней поговорить. А сейчас я не знаю, где все эти люди сидят. Они сидят в центре на Арбате. К ним нужно записаться на приём. Не знаю, только диспетчерская есть, и всё. Их даже не видно. Мы получаем эти бумаги, но я не могу поговорить с людьми. Где техник-смотритель? Я их никого не знаю, понимаешь? Раньше меня хотя бы боялись. Вот, Бильжо пришёл, этот противный дядька из квартиры N, да, пришёл опять качать права, да?

К. ЛАРИНА - Это когда было?

А. БИЛЬЖО - Ну, это было, когда существовал ДЕЗ, это было 2 года назад. А теперь уже есть диспетчерская, одна диспетчер, которая по-прежнему меня боится.

К. ЛАРИНА - Вертикаль дошла до точки, когда крыс гонять в твоём подъезде должен Владимир Путин. Только тогда крыс не будет.

А. БИЛЬЖО - Не знаю, что. Я жду следующей недели с нетерпением, потому что думаю, что в мэрии как-то прореагируют на звонок рядового художника.

К. ЛАРИНА - Ну, тут такие вопросы, конечно же, учитывая специальность, основную специальность Андрея Бильжо. Ну, он сам всё время выходит…

А. БИЛЬЖО - Я уже бывший психиатр, бывший.

К. ЛАРИНА - Ты сам выходишь на эти термины, на эту терминологию.

А. БИЛЬЖО - Ну, потому что бывших психиатров не бывает, как и разведчиков, насколько мы знаем.

К. ЛАРИНА - «Почему нам власть постоянно навязывает бред как норму жизни?», - хороший вопрос. Навязчивый бред, есть же такое?

А. БИЛЬЖО - Навязчивость. Да, да. Навязчивые идеи и так далее. Это есть. Ну, потому что выгодно так, наверное. Я так представляю себе, выгодно. А, может быть, для власти для самой бред – это норма жизни, я не знаю.

К. ЛАРИНА - «Уважаемый Андрей, как по-вашему, разве наш народ на 90% - не быдло трусливое? Ведь большинство ничего не сделает, чтоб защитить свои права», - пишет Юрий.

А. БИЛЬЖО - Ну, мне вообще не нравится слово «быдло», к кому бы оно ни применялось. Да нет, я думаю, что народ находится в состоянии некого отчаяния. Вот, как я не знаю, где найти начальника ДЕЗа, если он существует, вот так народ не знает, куда ему вообще ткнуться. Народ, состоящий из людей, личностей и так далее, не знает, куда ткнуться. Все говорят – вот, надо подавать в суд. Но представляете себе, что значит «подавать в суд»? Вот, я должен подать в суд на кого? Я должен посвятить остаток своей жизни борьбе за подъезд.

К. ЛАРИНА - Ну, есть такие прецеденты.

А. БИЛЬЖО - Ну, есть такие прецеденты. Но тогда я не должен заниматься ничем другим, да? Не общаться с членами своей семьи, не ездить в свои любимые города, ничего не писать, ничего не читать, не смотреть кино, а только заниматься, заниматься и превратиться в такого параноика, который борется за чистоту в подъезде. Конечно, я добьюсь. Если я за это возьмусь. Но через 3 года на подъезде появится мемориальная доска «В этом подъезде жил и добился его чистоты художник Андрей Бильжо. Светлая ему память». Ну как-то не очень охота, понимаешь? Я человек неравнодушный, но иногда жена мне говорит – успокойся. Но я дергаюсь.

К. ЛАРИНА - Ты выходишь на всякие акции протестные, да? Или нет?

А. БИЛЬЖО - Хожу.

К. ЛАРИНА - Ходишь, да? И скажи мне, есть смысл?

А. БИЛЬЖО - Я хожу со своими друзьями, единомышленниками, мы идём, идём, многое мне там не нравится, я не выкрикиваю никаких лозунгов. Но мы составляем часть…

К. ЛАРИНА - Не выкрикиваешь? Не кричишь ничего?

А. БИЛЬЖО - Этого большинства. Часть вот этих людей.

К. ЛАРИНА - Часть этого меньшинства!

А. БИЛЬЖО - Часть этого меньшинства, да. Но там очень много мне симпатичных людей. Очень много.

К. ЛАРИНА - Ну ты же не за компанию ходишь, правда?

А. БИЛЬЖО - Журналистов… Нет, я не хожу за компанию. Я иду как… я составляю единицу этого марша, там, тысяч, да? Я считаю, что это моя… в этом проявляется моя позиция.

К. ЛАРИНА - Тогда мой любимый вопрос, который я всем задаю, кто выходит с белыми лентами на различные акции, на прогулки.

А. БИЛЬЖО - Да я не всегда даже белая ленточка… у меня даже белый значёчек такой…

К. ЛАРИНА - Кругленький, да.

А. БИЛЬЖО - Кругленький значёчек, да.

К. ЛАРИНА - А вопрос Владимира Путина, который он задаёт своим боярам, когда они ему докладывают, что там опять вышли. У него любимый вопрос – а чего они хотят? Вот, чего они хотят? Чего им надо?

А. БИЛЬЖО - Ну, странно, что Владимир Владимирович никак не может этого понять.

К. ЛАРИНА - Не может, нет.

А. БИЛЬЖО - Хотят, чтобы услышали просто… он в том числе, да?

К. ЛАРИНА - Он нас слышит. «Я их слышу». «Я вас услышал».

А. БИЛЬЖО - Услышал, да, да, да. И есть ещё разные обороты, да. «Услышал», «Ничего личного», это такие, да. Нет, не услышал и пропустил мимо ушей, а прислушался, это другое. Можно смотреть, но не видеть.

К. ЛАРИНА - Он не слышит главного. «Чего вы хотите, люди?», «Чего вам надо, чего вам не хватает?». Как пишут во всех газетах, во всех социальных опросах… это люди более-менее благополучные.

А. БИЛЬЖО - Если одним словом – хочется, чтобы было больше справедливости, хочется, чтобы было всё справедливо. Вот этого хочется, понимаешь?

К. ЛАРИНА - Ну ты же знаешь, что это утопия. Справедливости на свете нет.

А. БИЛЬЖО - Нет. Я знаю, что это утопия. Но хотелось бы, чтобы её было больше. Не может быть так, чтобы её не было совсем, понимаешь? Хочется, чтоб её было хотя бы чуть-чуть больше. Вот и всё. И больше ничего другого не хочется. Хочется, чтобы не брали взятки, хочется, чтобы дойти до директора ДЕЗа, хочется, чтобы были лекарства, нормальные лекарства и лечили детей, чтобы в больницу не надо было приходить со своей вилкой, ложкой, со своей чашкой, чтобы медсестра получала больше, а не надо ей было платить за один укол 100 рублей. Ну и так далее и тому подобное в этой гигантской, гигантской системе. Хочется, чтобы этого ничего не было, хочется, чтобы жизнь человека проживалась с удовольствием, а не в мучениях и не в борьбе за маленькую или большую справедливость. Вот этого хочется.

К. ЛАРИНА - Ну, вот, собственно, на этих призывах мы и завершим нашу сегодняшнюю встречу с Андреем Бильжо. Андрей, огромное тебе спасибо за то, что пришёл к нам сегодня. И до встречи.

А. БИЛЬЖО - Спасибо. Будьте здоровы. И держите себя в руках.