Ирина Алферова - Дифирамб - 2012-03-25

К.ЛАРИНА: Ну что? Мы начинаем программу «Дифирамб», здесь в нашей студии напротив меня очаровательная женщина, артистка Ирина Алферова. Ирочка, здравствуйте. Приветствую.

И.АЛФЕРОВА: Да, здравствуйте. Меня, правда, назвали заслуженной. Я так, как-то удивилась.

К.ЛАРИНА: Народная, народная. Нет, это не я лично это сделала, вы поймите. У нас обычно пишут фамилии, оттуда выскакивают всякие...

И.АЛФЕРОВА: Ксюша, это не имеет значения никакого.

К.ЛАРИНА: Я вообще не понимаю, причем здесь президент фестиваля «В кругу семьи»? Я вспомнила, что мы когда-то об этом 100 лет назад говорили.

И.АЛФЕРОВА: Нет, я - президент.

К.ЛАРИНА: Да. Но мы ж сейчас не об этом.

И.АЛФЕРОВА: Не, мы не об этом. Давайте мы о работе.

К.ЛАРИНА: Народная артистка РФ Ирина Алферова в нашей студии, ведущая артистка московского театра Школа современной пьесы. И, конечно же, повод для нашей встречи – премьера спектакля, в котором Ирина играет главную женскую роль. Спектакль называется «Ночь с незнакомцем», автор пьесы – Наталья Савицкая. Ну, буквально, вот, перед началом нашего эфира мне сказала артистка, что к пьесе, которую я когда-то читала, этот спектакль не имеет практически никакого отношения. Ну, на самом деле, я спектакль не видела, читала пьесу – она была в конкурсе «Действующие лица», поэтому мы ее читали все, кто входит в состав жюри. Ну, ничего такая, смешная, такая, вот, комедия. Но Ира говорит, что невероятно изменилась эта вещь. Ну, давайте про это поговорим.

И.АЛФЕРОВА: Я ее переделала очень сильно, лично сама. И до сих пор я, в общем, знаете, так себе позволяю. Так как у нас в театре есть такие спектакли, где говоришь своим текстом, своими словами, то я позволила себе, в общем, говорить своими словами. И как сказал режиссер, кстати, замечательный...

К.ЛАРИНА:Болгарин.

И.АЛФЕРОВА: Болгарин. Замечательный. Он оказался очень тонким таким, знаете, вот, внутренним, что удивительно. И он сказал: «У нас какой-то Бергман получается», потому что все очень так, неоднозначно. И там, как бы, автором, к сожалению, написано очень много нестыковок таких, чисто, вот, словесных. Поэтому что-то я изменила, а когда уже изменить нельзя, я, как бы, оставляю такие многозначительные паузы, делаю такие... И получается очень-очень по Бергману все это.

К.ЛАРИНА: То есть такая психологическая драма получилась?

И.АЛФЕРОВА: Нет. Она – смешная. Мы оставили вот эти там куски, где зрители смеются. Так как и в жизни бывают совершенно неожиданные моменты, когда вдруг, вроде, идет драма драмой, вдруг раз и там у гроба все начинают хохотать. Ну, вот, мы оставили вот такие вещи.

Нет, автор там, конечно, присутствует, она замечательная. Просто она, когда посмотрела наш вариант, ей очень понравилось, она меня целовала, обнимала.

К.ЛАРИНА: Ничего не говорила? Обычно авторы – они обижаются.

И.АЛФЕРОВА: Нет. Ей очень понравилось. А мы полпьесы там убрали, потому что, ну, просто я... До сих пор там есть вещи, в общем, такие, достаточно... Поэтому и интересно. Я очень удивляюсь критикам, которые пришли и описали просто. У нас, я поняла, в очередной раз, что критики нет театральной, просто нет. Потому что спектакль получился. Получился. Я очень сурово к этому отношусь и всегда критикую всё, но вот здесь получилось. Я спрашиваю разных зрителей. Во-первых, переполненные залы и спрашиваю, все говорят: «Очень интересно». А потом я знаю, что никогда не кричат «Браво». «Браво» не кричат. Если просто благодарны и просто хорошо, хлопают, сильно хорошо, там... Но «Браво» не кричат. У нас кричат «Браво» обязательно и не отпускают. Такие глубокие, восторженные лица. Вот именно такие какие-то. И приятно, и хорошо. Потому что мы с ними разговариваем очень неоднопланово и на таком, высоком каком-то уровне, несмотря на то, что пьеса – она, все-таки, с юмором написана.

К.ЛАРИНА: А расскажите про партнеров. Ну, прежде всего, Владимир Шульга, конечно.

И.АЛФЕРОВА: Партнеры замечательные. И Шульга. Он вообще замечательный актер. Просто для того, чтобы, как бы, выявить все планы этого актера, надо, все-таки, ему получить роль соответственно. И вот эта роль – она его очень-очень раскрывает и дает ему... Ну, он очень крепкий, сильный театральный актер. И мужчина интересный. Потому что, знаете, есть такое понятие «Актер – это не мужчина».

К.ЛАРИНА: Либо мужчина, либо актер. (смеется)

И.АЛФЕРОВА: Так вот он как раз мужчина. Мужчина во всех проявлениях. Когда он просто за кулисами, он делает все как должен делать. Сразу понятно, что ты общаешься с мужчиной. В общем, приятно становишься. Ты чувствуешь себя женщиной и так далее. И актер замечательный. Ну и там Чернов замечательно работает, и Анжелика Волочкова. Замечательные у них такие вот... Как раз на них смешная вся эта сторона, там просто вставные номера специально сделаны.

Поэтому нет, спектакль получился, он интересный. И я его, естественно... Я – актриса, я же не умею, вот, взять и, вот... Я сюрпризы постоянно приношу, я там вставила стихи очень интересные. И, вот, не буду расшифровывать, знаете, как «Убийца – шофер». Вот, приходите, послушайте.

К.ЛАРИНА: Ну, чьи хотя бы?

И.АЛФЕРОВА: Нет, это там всё – и свое, и не свое, там все вместе. И актеру, как бы, герою дала, Шульге стихи свои. Потому что, как бы, надо его расширить, его эту роль, чтобы она не была такая. И получилось это. И ему интересно в этом материале. Вот я прямо вижу, как ему интересно. Ну и я до сих пор меняю все. Как бы, я даже меняю... Вот, мы последний спектакль играли 2 дня назад, я вдруг поняла, что что я так все серьезно и так, в общем, настороженно? Потому что он такой, милый сидит, симпатичный. И я его не испугалась, и стала хохотать, и все это дело получилось, наоборот, очень легко, но вдруг с таким трагизмом моим женским чисто, потому что он задел мою какую-то... Вот то, что я, как бы, скрываю. И вдруг мне захотелось это все ему... То есть там есть очень интересные для людей, для всех женщин вещи, откровения такие, которые, в общем, действительно, скрываешь от людей, потому что не все поймут, не все примут и многие осудят за это.

К.ЛАРИНА: Ну, я еще раз назову спектакль, называется «Ночь с незнакомцем», спектакль совсем новый. Вот, еще раз повторю, что в главной женской роли Ирина Алферова, а 27 числа, 27 марта – это не только день театра (напомню нашим слушателям, что отмечается во всем мире международный день театра), но и это еще и день рождения конкретного театра, поскольку именно в этот день, 27 марта в 1989 году, ну, по сути, был основан, появился новый театр в Москве, театр Школа современной пьесы, в котором Ирина работает вот уже много лет. Я не знаю, с самого начала или чуть позже вы?

И.АЛФЕРОВА: Нет, я с самого начала.

К.ЛАРИНА: С самого начала.

И.АЛФЕРОВА: Да.

К.ЛАРИНА: Ну тогда, конечно же, и вопрос, что в вашей жизни театр Школа современной пьесы и театр в принципе? Это же не просто место работы, да?

И.АЛФЕРОВА: Ну что вы, нет. Я бы давно уже ушла, потому что это не выгодно, грубо говоря современным языком. Нет, я не могу без театра. Не могу, и данный театр – он, как бы, мне очень нравится, он все время в поиске со всеми своими неудачами. Они очень такие, интересные неудачи в этом театре, потому что их все равно интересно смотреть.

К.ЛАРИНА: А вы смотрите чужие спектакли?

И.АЛФЕРОВА: Да, конечно-конечно.

К.ЛАРИНА: Где не заняты, я имею в виду.

И.АЛФЕРОВА: Ну, конечно. Я люблю очень свой театр, я люблю своих партнеров больше, чем себя. И, например, вот, спектакль «Медведь», где я занята...

К.ЛАРИНА: Это по пьесе Дмитрия Быкова?

И.АЛФЕРОВА: Да. Ну, он, как бы, посещаем, попасть туда невозможно.

К.ЛАРИНА: Он такой политический памфлет.

И.АЛФЕРОВА: Ну, мне там делать нечего, моя такая роль, она такая, странная и там странное решение – как бы, я не очень выхожу на сцену. Так решили, что я, вроде как, читаю пьесу. Но зрители не очень это понимают и говорят: «Почему так мало появляется?» Ну и я не люблю свою роль в этом спектакле, потому что, ну, повторяю, мне там делать нечего. Я ничего не могу сделать. Не очень понимаю, как бы. Но, тем не менее, спектакль мне нравится, он как-то меняется очень сильно, там очень много удачных работ у моих партнеров. Мне не все нравится даже в герое в нашем, но он сделал, как бы... Как это говорят? Извините, вот сейчас у вас была русская речь, я скажу не по-русски, но он углУбил эту пьесу, он ей придал такую значимость и такую философию даже. Вот. Поэтому это замечательно.

К.ЛАРИНА: Филозов – известный философ. (смеется)

И.АЛФЕРОВА: Да. Вот он это сделал. Ну, спектакль такой, он очень многим безумно нравится, многим не нравится. Но это мы все такие.

К.ЛАРИНА: А, вот, что делать артистке? Вот, вы говорите, вот, вы честно признаетесь «Я себя в этом спектакле не люблю».

И.АЛФЕРОВА: Я не люблю.

К.ЛАРИНА: Ну?

И.АЛФЕРОВА: А дело в том, что я себе очень, ну, и так много позволяю в этом театре. Я не играю то, что мне не нравится. Чем я люблю этот театр, что Иосиф любит, когда актер с любовью что-то делает и он не заставляет. Он просит раза 2, потом «Ну, не нравится, не нравится – найдем другого». В этом спектакле заняты все актеры – у нас их просто больше нет (у нас даже не актеры там играют). И он просто очень...

К.ЛАРИНА: Да! Там, кстати, заняты все...

И.АЛФЕРОВА: Все заняты.

К.ЛАРИНА: ...сотрудники театра, включая литературную часть.

И.АЛФЕРОВА: Да, да. Поэтому он меня попросил, что я очень нужна этому спектаклю. Я это понимаю, это моя работа и я себе, как бы, позволяю, вот, мне не нравится, но я работаю. Если будет возможность, я уйду, потому что я, как бы, и против темы, и против... Ну, я, вот, как бы, не разделяю всего этого.

К.ЛАРИНА: А вам важно вообще идеологически совпадать с работой?

И.АЛФЕРОВА: Мне все важно, мне все важно.

К.ЛАРИНА: Наверное, неудобная артистка, все время вопросы задаете режиссеру, пристаете и «Что я здесь делаю?»?

И.АЛФЕРОВА: Да, да. Нет, я все время задаю вопросы. Вот, Панев на «Ночь с незнакомцем» - он иногда просто бросал и уходил. Мы без него репетировали, потом он возвращался. Мы говорим: «Поймите, вы нам очень нравитесь, ну, вот, в пьесе, ну, я не понимаю, что это такое. Это не против вас, это против пьесы, скорее». И мы все время его, как бы, успокаивали и говорили, что мы его любим. Ну, это нормально. Это нормально, потому что все по делу. Я, как бы, все время так работаю. И, извините, в кино я также выбираю. В кино выгодно сейчас работать, но я не работаю. Я выбираю. Потому что то, что я читаю, это за гранью добра и зла. Уверяю вас, это очень тяжело отказываться, потому что это, действительно, деньги, это не то, что ты получаешь в театре. Ну, не могу, читаю и не могу. Советуюсь с близкими, говорю: «Как скажете. Вот, как скажете». Ну и близкие мне говорят, тем более у меня тоже актер замечательный муж, он говорит, что «Нет-нет-нет. Если не нравится... В кино вообще нельзя, если не нравится». Если еще в театре как-то уж там можно, все-таки, свою нишу найти, как-то под себя это сделать, в кино нельзя. Поэтому я отказываюсь, скрепя сердце, теряю. Но я честно зарабатываю, я езжу, вот, в антрепризах, которые обожаю. Мы только что приехали. Мы были в Германии.

К.ЛАРИНА: Сейчас поговорим, Ирочка. Сейчас у нас просто время новостей, мы сейчас слушаем новости, потом возвращаемся в программу. Напомню, что у нас в студии Ирина Алферова. И я не напомнила, кстати, нашим слушателям средства связи. Конечно же, вы можете задавать свои вопросы на SMS +7 985 970-45-45.

НОВОСТИ

К.ЛАРИНА: Возвращаемся в передачу. Напомню еще раз, что сегодня у нас в студии народная артистка России Ирина Алферова. Напомню нашим слушателям номер SMS +7 985 970-45-45. Здесь уже много приходит признаний в любви в ваш адрес, что вполне естественно. Красивая, прекрасная, талантливая.

И.АЛФЕРОВА: Нет, не естественно.

К.ЛАРИНА: Как это?

И.АЛФЕРОВА: Мне это очень приятно, потому что... Ну, я очень...

К.ЛАРИНА: Ну ладно, перестаньте.

И.АЛФЕРОВА: ...скромный человек в этом смысле.

К.ЛАРИНА: Скромный, да.

И.АЛФЕРОВА: Ксюш, это важно.

К.ЛАРИНА: Но это же приятно, Ир.

И.АЛФЕРОВА: Я делаю дело и я очень много отсекаю. Я никак себя не рекламирую, и мне настолько это, вот... Вот я вчера в магазине, там стоит красивый молодой парень и он мне: «Ой, да берите все впереди меня». Я просто сразу зажимаюсь и я говорю: «Приходите, в театр». Он говорит: «В какой?» Я говорю: «В Школу». Он говорит: «Так я был недавно на премьере у вас, я на 4-м ряду сидел. Как мне спектакль понравился!» Вот, что мне дорого, понимаете? Вот, что мне дорого. А критика, которая описывает сюжет и «Убийца – шофер» уже людям не интересно.

К.ЛАРИНА: А что делать? Вот вы знаете, вот буквально вчера с кем-то мы разговаривали, что да, приходится описывать сюжет, приходится рассказывать сюжет пьесы «Чайка». Что делать, да? Сейчас такое время.

И.АЛФЕРОВА: У нас очень важно, чтобы сюжет не знали, потому что у нас...

К.ЛАРИНА: А, в этом смысле? Об этом детектив? (смеется)

И.АЛФЕРОВА: У нас очень важно. Когда убийца – шофер, что дальше уже не интересно. Потому что это важно, как бы, мы и для зрителя сделали этот, как бы, ход вот именно сюжетный, чтобы тоже было любопытно. Вообще мы сделали для зрителей такой спектакль, не думая о каких-то театральных достижениях. Но в результате, мне кажется, что-то такое, очень-очень странно милое получилось.

К.ЛАРИНА: А вот вам вопрос. Сегодня, все-таки, по вашим наблюдениям зритель в театр приходит больше для развлечений, развлекаться? Или за чем-то еще? И вообще вас устраивает мотивация сегодня зрителя, который приходит в театр?

И.АЛФЕРОВА: Меня устраивает, что у меня полные залы. Вот это прежде всего.

К.ЛАРИНА: Что главное, чтобы он пришел, да?

И.АЛФЕРОВА: Нет, ну как? Мотивация разная. Те театралы, которые были, они остались. Просто их сейчас разочаровывают, потому что, естественно, спектакли разного уровня. И когда приходят на антрепризы, в общем, антреприза – все-таки, она... Понимаете, все-таки, там важно актеры, а не оформление. То есть не в комплексе спектакль. Но всегда говорили, даже когда учат, на 1-м курсе говорят, что такое театр. Коврик и 2 актера. А тут, вроде, требуются какие-то... И, на самом деле, если есть 2 актера замечательных и все это проработано и сделано честно, и люди работают, это очень интересно. Вот, у меня антрепризы – я их все очень люблю, потому что... Меня никуда ни за какие деньги не всунешь.

К.ЛАРИНА: А там комедии, в основном, Ир?

И.АЛФЕРОВА: Нет, у нас есть Сартр, например.

К.ЛАРИНА: Боже мой.

И.АЛФЕРОВА: Да. И люди с радостью. Нам говорили, что в Америке... Вот, мы были на гастролях недавно, нам говорили «Нет, ну, они не любят все, что там про смерть». Такие были переполненные залы! Просто люди благодарили. И у нас, кстати, говорят «Ой, как хорошо, что не развлечение, а вот какая-то серьезная вещь». Ну, зрители разные. Ну, это нормально. Уровень, действительно, как бы, наверное, упал. Но не у всех. Это тоже так нельзя говорить. Театралы остались театралами.

Вот сейчас мы были в Германии с антрепризой. Да, комедия.

К.ЛАРИНА: А что вы показывали там?

И.АЛФЕРОВА: «Пижама для шестерых». Ну, такое название. Но уверяю вас... Мне очень название не нравится. Я говорю: «Почему вы такое название сделали?» Но уверяю вас, что это потрясающий спектакль. Это сделал Спивак. Там все разработано, понимаете? Он год репетировал. И это видно.

К.ЛАРИНА: Все по-настоящему. Потому что обычно я уже сталкиваюсь, знаете, с чем? Что на афишах даже уже фамилии режиссеров не пишут. Стыдно написать, да?

И.АЛФЕРОВА: На сливочном масле. Люди, может быть, не понимают, почему это отличается. Они приходят и говорят: «Как это?» Все кричат «Браво», полные залы в Германии, во всех городах...

К.ЛАРИНА: Это для русскоязычной публики, в основном.

И.АЛФЕРОВА: Не знаю. У меня есть поклонники, вот мне присылает из Гамбурга все время какие-то подарки, там, поклонница, которая говорит только на немецком.

К.ЛАРИНА: Но вы здесь так же избирательны, как в кино, вот, о чем мы с вами говорили до перерыва?

И.АЛФЕРОВА: Абсолютно также. Еще даже больше избирательна, потому что здесь ездишь, здесь все время ты в самолете, в работе.

К.ЛАРИНА: Отвечаешь за себя, да?

И.АЛФЕРОВА: И зрители живые. Я должна за все отвечать – за режиссуру, за партнеров. Если у меня партнер... Я не буду в этом участвовать никогда, если плохая режиссура. Я не могу говорить об этом, но у меня был такой спектакль. И потом мне дали этого режиссера. Я принесла пьесу, которую я считала, что шедевр мы из нее сделаем. Мне дали того же режиссера, я встала и ушла. И они без меня ее сделали, хотя я принесла пьесу и так далее, и так далее. Но это катастрофа режиссера. Это режиссер «сели-встали» я называю. Вот весь спектакль.

А, извините, вот этот «Пижама для шестерых» у нас в Питере мы играем 5 лет, вот уже 5 лет записываются зрители, не могут попасть. Потому что очень хороший спектакль. Замечательные актеры. Актеры питерские – это вообще, это сказка. Это не москвичи. Москвичи, все-таки, все звездные. А там они все делают дело, они все просто, вот, ну я не знаю, на такой отдаче работают... Приходят за 2 часа. Вот, куда бы мы ни приехали, у нас актриса... И мы уже смеемся, говорят: «Ира, осталось час 45» - «Я не успеваю, нет, немедленно!» И она не спит, не ест. Вот, мы приезжаем если в город, она тут же едет на площадку – она должна заявиться, она должна все сделать, она должна проверить. А я должна проверить всё – я не доверяю никому. Я свет хожу смотрю, я ругаюсь, когда ставят декорации. Там не очень, конечно, декорации антрепризные, но это не важно – мы их перекрываем. Но я смотрю, все-таки. Они говорят «Вот мы не могли это поставить, потому что тут нет». Я говорю: «Все есть. Ставьте». Я хожу, проверяю все. То есть если есть, вот, перед зрителями и мне это важно, и я знаю, что зрители потом получат... Поэтому я считаю, что это не важно, антреприза или нет. Важно, какой уровень.

К.ЛАРИНА: А зачем тогда вам репертуарный театр, если у вас есть возможность?..

И.АЛФЕРОВА: Вот, я вам говорю, что мне, в общем, он не нужен. Это другие деньги и так далее, и так далее. И больше я вам даже скажу. В антрепризах меня заваливают цветами. Я прихожу... Меня ждут. Вот только ноги... Я говорю: «Ноги не надо...» Руки целуют. Полные залы, переполненные. В театре ни цветочка никто не подарит. Меня это так...

К.ЛАРИНА: Гады!

И.АЛФЕРОВА: ...удивляет.

К.ЛАРИНА: Приходите в театр – чтобы с цветами все приходили.

И.АЛФЕРОВА: (смеется) Нет, нет.

К.ЛАРИНА: Да что ж такое?!

И.АЛФЕРОВА: Нет, я как раз не согласна. Я как раз всем говорю «Не надо, нет». Меня просто это удивляет. Но нет-нет-нет, я цветы не люблю, мне как раз они не нужны. Просто это как... Не надо вот эти букетища. Один цветочек.

К.ЛАРИНА: То есть для людей, которые приходят на ваши спектакли, вот если мы говорим о российских городах, это для них событие, безусловно. Я теперь, вот, вас слушаю, я понимаю, что в какой-то мере антрепризное движение – оно заменило отсутствующие гастроли. Сейчас же нет больших гастролей театральных.

И.АЛФЕРОВА: Нет, не все актеры в театрах могут работать. Не все. А многие хотят. У нас, вот, в спектакле «Самые-самые»... Потрясающий спектакль мы сделали (Бочкин – режиссер). Я не знала, что он такой театральный актер.

К.ЛАРИНА: Он – замечательный актер.

И.АЛФЕРОВА: Он – замечательный. А молодежь какая у нас? Соколовский там Илья. И, вот, значит, мы едем, он говорит «Я откуда-то там приехал с отдыха». Я говорю: «Я тоже с отдыха». Он говорит: «Но я вдруг понял, что я сейчас еду на спектакль. Боже, я так обрадовался!» То есть мне это важно, чтобы еще актеры любили. И, вот, у нас как раз собирается... И они получают наслаждение. Ну, там, все-таки, пьеса, мы ее тоже переписали и переделали, и мы позволяем себе импровизации. Но это входит в жанр вот этого спектакля. Мы подключаем зрителя, мы себе позволяем, как бы, выходить в зал, разговаривать с залом. Потому что это не рушит спектакль, это не рушит вот эту схему, которую мы создали. И поэтому зрителю это так нравится. И мы когда поняли... И актерам это нравится. И получается такой общий завод, который доходит, я не знаю, от чего и зрители там просто висят уже в воздухе от счастья, что, как бы, мы их подключаем, мы их видим. И главное, энергетика вот эта, которая идет.

К.ЛАРИНА: Ну, собственно говоря, все, что нужно артисту. Зачем тогда вам работать в театре?..

И.АЛФЕРОВА: Вот. Но не могу.

К.ЛАРИНА: Мучиться, играть нелюбимую роль.

И.АЛФЕРОВА: Мучиться, играть нелюбимую роль. Но люблю этот коллектив, люблю театр и мне, вот... Я хотела сказать, кстати, про «Медведя». Там все заняты. И я за что люблю этот «Медведь»? Что я прихожу, я вижу всех. Потому что так же тоже не видишь. У меня там 4 актера, вот, нас всего 4, такой, полупустой театр, когда приходишь, никого нет и как-то так, одиноко. А тут приходишь, и все свои, и, вот, я их всех вижу, вот, молодых, таких, здороваюсь, вижу, как они существуют. И мне вот это нужно. Свои родные любимые.

К.ЛАРИНА: Театр-дом то, что называется, да?

И.АЛФЕРОВА: Театр-дом, театр-дом. Я к этому так отношусь. Ну, к сожалению, мы мало приносим сейчас в этот дом, потому что, все-таки, тяжело сейчас жить и существовать, и зарабатывать. И, как бы, у нас в стране с этим как-то все вот это непросто.

К.ЛАРИНА: Да вы уже не должны зарабатывать, вы должны уже делать то, что вам хочется.

И.АЛФЕРОВА: Нет, нет. Я зарабатываю, я должна зарабатывать и у меня много близких, которые вокруг меня.

К.ЛАРИНА: Близкие пусть работают.

И.АЛФЕРОВА: Нет, ну как? Мама будет работать?

К.ЛАРИНА: «Мама». А дети ваши?

И.АЛФЕРОВА: Ну как? А куда она денется, извините? Вы знаете, в нашей стране чтобы лечить пожилого человека, никаких денег нет. И это не хватит. Уходит все туда. Это просто... Единственное, вот, знаете, кстати, благодарность хочу принести, у нас есть больница церковная, вот, на Ленинском проспекте – вот, они там не берут ни денег, ничего. И там вылечивают. Вот там церковная больница, и я даже медсестрам, когда там уезжала на 3 дня, знала, что не приду к маме, я говорю «Вы знаете, вот возьмите деньги, там, вот, воду, которую она хочет. Ну, пожалуйста». Они говорят: «Вы что? Деньги? Никогда». Никто не взял. Никто не берет денег, вы представляете? Вот такая больница.

К.ЛАРИНА: А так везде в государственных...

И.АЛФЕРОВА: Ужас! Не, это даже не важно. Пусть берут деньги. Но они не лечат. Они не лечат.

К.ЛАРИНА: А чем вы это объясняете, Ир? Вот, объясните, пожалуйста, что это произошло? Это когда-то произошло?

И.АЛФЕРОВА: Отношением к работе. Нет вот этой вот совести, что ли. Я тоже думаю, что в нашей профессии... Нет, но у нас такая, вы знаете, у нас такая конкуренция, что, все-таки, совесть подразумевается. Это видно в глазах, это видно. Человек просто не будет востребован.

К.ЛАРИНА: Нет, и потом, в конце концов, если актер... На плохого артиста можно не ходить в театр, да? Не ходить. Если знают, у него будет пустой зал. А здесь куда деваться-то? Куда деваться, если из врачей только этот врач, который работает в этой поликлинике в этом районе.

И.АЛФЕРОВА: Нет, ну, это, конечно, профессия тоже штучная и, наверное, так учат. Стали так учить как и в школах. Но это тема отдельная, это для меня, вы знаете, такая боль. Что бы там ни говорили. Нас учили в школах, последний двоечник был академиком. Последний двоечник. Вытягивали за уши, он знал, кто такой Толстой, кто такой Достоевский, он в физике, в химии разбирался на каком-то уровне, он знал географию. Это важно, как выясняется. Он считал в уме, понимаете? И что срабатывает, как вы понимаете, что пригодится в жизни, неизвестно. И как там в мозгах, которые еще не изучены, а только там на 5% работают, не изучено, что нам должно помочь – или ты станешь артистом, но тебе все равно нужна математика, и так далее, и так далее. Все это нужно и все это давалось, и мы были полдня свободны, и мы играли. Я помню, мы играли и мы все успевали. И мы умнее сейчас этих молодых, о которых говорят «У них такой объем, они не успевают». Чего они не успевают? Значит, надо вернуть то, что было, то, что было веками. И это нормально, это тот минимум, который давался. Ничего себе минимум, да? Которому, вот, нас учили. Так что...

А приезжали мы за границу, я везде, я детей когда... В любой стране все жаловались на школу, никто ни одной книжки не прочел, считать не умеют, читать не умеют. Там, в 5-м классе... Моя дочка могла преподавать любой предмет, когда она была в 5-м классе, любой предмет могла преподавать вот в этих школах, в которые я ее помещала, такие они были все тупые, вот, с их вот этим... И меня удивляли вот эти тесты. Я думала: «Боже, какое счастье, что у нас нет тестов». Потому что когда я беру тесты, мне хочется... Вот, все, что мне говорят так или не так, а мне хочется третьим образом ответить – я не так, не так не хочу. Я думаю: «Боже мой, я бы была первая двоечница». Потому что у меня сразу протест против того, что я не хочу так отвечать, как там написано для них. Я хочу ответить так, как я хочу. И для этого были экзамены.

Потом человек, который напишет сочинение, он уже другой человек. Он уже что-то в себе такое откроет, подключит и сделает... А как вы знаете, у нас сейчас болтают все. А вот надо как раз сделать. И детей заставляли. И, вот, он напишет сочинение, он уже другой человек, он уже по-другому к грамоте относится. И, как выясняется, он и пишет по-другому даже эти вот изложения. Ему говорят «Там запятая, точка». Он уже обладает большими знаниями, чем как сейчас учат и так далее, и так далее.

Когда человек приходит на экзамен... Если хоть один педагог... Он же видит уровень. Бывает, что человек тут плохо, там плохо, там плохо, а видно, что человек талантлив и как он подключен, и как он... Желание даже. Даже желание. Вот, даже в театральный вуз, я помню, мы все уже, когда мы сдали... Сначала же проходишь конкурс. И нас всех набрали, 21 человек, а потом экзамены.

К.ЛАРИНА: Общеобразовательные, да.

И.АЛФЕРОВА: Общеобразовательные. И мы все на двойки. Мы написали все на двойки. И я все время анализировала. Для меня сочинение – это вообще, я с ума сходила от счастья, когда писала сочинение. Я думаю: «Почему я написала на двойку?» И я поняла. Потому что ты, как бы, сдал, тебя уже взяли и ты уже выдохнул, и все, ты уже не подключаешься к этому, это все не важно. Ты уже счастлив, ты уже, значит, артист. И поэтому...

Да, и нам поэтому не сказали, нам сказали только на 3-м курсе, что мы все написали. Нас всех взяли и не сказали, что мы на двойки все. Нас там натянули – там тройки. Но как это было! Вот, как это важно. А если бы нас взяли по общеобразовательным?

К.ЛАРИНА: Вот, видите, сами себе противоречите. Почему же вы говорите, вас учили лучше, а вы на двойку написали сочинение?

И.АЛФЕРОВА: Нет. Это же я объясняю, почему. Не потому, что я... Потому что я уже к этому никак не относилась, я уже писала право-лево (меня уже взяли). Поэтому. Не потому, что это было плохо.

К.ЛАРИНА: Сейчас... Это вообще такая вещь... Я понимаю, про что вы говорите.

И.АЛФЕРОВА: Нет, я очень грамотный человек, я имею в виду, когда я пишу. Я пишу грамотно, красиво.

К.ЛАРИНА: Может быть, нам кажется, что раньше было лучше?

И.АЛФЕРОВА: Нет, не кажется! Я же это обосновываю. Я по себе. Я не могу сказать, что я какая-то там... Ну, я считаю в уме, я умножаю в уме, я знаю, что...

К.ЛАРИНА: Ну а эти что, новые не умножают в уме?

И.АЛФЕРОВА: Нет, нет. Нет! Вы что! На компьютере. Они ничего не могут. А это же важно, это же в мозгах, неизвестно как это все складывается, к чему это нужно. И, извините меня, если человек не прочитал хотя бы 3 основных этих романа, то... Это говорят, что это неправильно. Это правильно. Это ты даже не в смысле... Ты их не полюбишь, но ты станешь грамотнее, потому что у тебя все равно тут... Вот, когда читаешь эту фразу «Тут запятая, там точка, там восклицательный...», это откладывается все.

К.ЛАРИНА: Что-то, все-таки, мне кажется, еще дело не только в методах обучения, но еще в чем-то. Потому что у меня, как бы, другая любимая тема, Ир.

И.АЛФЕРОВА: Педагоги были другие – они любили. И это самое главное. Потому что если даже один педагог, пусть один педагог по литературе, по математике, по физике... Он от бога! Он тебя все равно... Ты уже будешь любить процесс обучения.

К.ЛАРИНА: А кто у вас преподавал предметы общеобразовательные в институте, в Гитисе? Вот, можете кого-то вспомнить?

И.АЛФЕРОВА: Да. Например, Зарубежную литературу преподавал Дюшен. Вот это тот педагог, который повернул мои мозги совершенно вот так. Потому что, во-первых, он сам, он говорил на нескольких языках. Он любил литературу так... Он просто пел. К нему на все его лекции приходили все студенты. Он у нас там на 1-м курсе, приходили 3-й курс, 4-й курс... Все приходили, кто знал, что он сейчас будет читать лекцию. Потому что он настолько это все любил... Как экзамены ему сдавали? Он заходил в аудиторию, говорил «Кто хочет тройки, подходите, я вам поставлю. Кто не хочет – бороться». Подходили? Подходили. Он ставил тройки – и все, свободны. «Мне просто жалко времени и вашего, и моего. Дальше все, кто хочет, как бы, со мной побеседовать, побороться, оставайтесь». Мы оставались. И, вот, я помню, я осталась, взяла билет и ничего не знаю, ни одного. Я не читала ни Томаса Манна тогда (то, что мне досталось). Я в ужасе сижу, понимаю, что... Во-первых, я его люблю безумно, понимаю, какой он умный и интересный, он весь горит, он все время горит, он как не человек. Я подхожу... Но я никогда не врала. Я сразу поняла, что надо всегда быть очень честной и тогда ты победишь. Я села и говорю: «Вы знаете, я не читала Томаса Манна, вот у меня билет. А можно я вам расскажу о поэтах, которых я люблю? Элюар, Бодлер, о французах?» Он говорит: «Ну попробуйте». И я начала ему рассказывать. Он сидит, все записывает. Я говорю: «Чего вы записываете?» Он говорит: «Вы так говорите, вы так говорите. И я, понимаете, а вот эта строчка? Вот эта, вот эта?» И он мне пишет пять. Я говорю: «Как?» Он говорит: «Вы так любите, вы так это все...» Он говорит: «Вы меня просто заразили. Это не важно, что вы не читали – вы прочтете. Какая разница в количестве прочтенного вами до сих пор? Вы это все прочтете, у вас жизнь вся впереди. Но вы что-то любите. Но как любите и как вы об этом...»

И вот это вот педагогика, понимаете? Если человек на что-то... И вот в этом важно. Не тестовая вот эта сдача, а человеческая.

К.ЛАРИНА: Но тут еще важно и ваше желание, и ваш порыв. Вот, я про что хотела сказать? Что мне кажется, что помимо всего прочего сегодня исчезла какая-то у них, вот, у тех, кто идет после нас, какая-то любознательность, любопытство.

И.АЛФЕРОВА: А поэтому и исчезло.

К.ЛАРИНА: Вот, почему?

И.АЛФЕРОВА: А поэтому и исчезло, потому что неправильно. Все деньги, деньги, деньги. А что деньги?

К.ЛАРИНА: Или некогда? Не знаю.

И.АЛФЕРОВА: Нет, ну это глупость «некогда». Вы же знаете. Чем больше человек делает, тем больше успевает. Он дисциплинирует себя. И все.

К.ЛАРИНА: Из этого же складывается личность. Вот я думаю там про актера, да? Вот, я от многих слышу актеров, что молодые ребята приходят в театр, ну, что называется, поговорить не о чем. Вот, что самое главное, да?

И.АЛФЕРОВА: Да, да, да. Вот у нас был такой актер, которого мы потеряли в театре, Саид Багов, которого я любила больше всех.

К.ЛАРИНА: Ой, замечательный артист. Умница!

И.АЛФЕРОВА: Которого я больше всех любила и люблю, и надеюсь, все-таки, его вернуть. Потому что я... Просто это подарок с ним рядом работать. И он всегда приходил и говорит: «Можно тебя?» Я говорю: «Да? Что?» Он говорит: «Да я вот тут на пластинке нашел Марлен Дитрих старую, и вот она там поет, и вот этот текст...» Я говорю: «А почему ты мне это говоришь?» Он говорит: «А потому что больше не с кем. Потому что тебе это интересно, я это понимаю». Но ему тоже хотелось расти, понимаете? Он не как учитель в данном случае поступал, а как эгоист, потому что понимал, что он получит от меня тоже какой-то... Вот. А если бы он, как бы, захотел просто поделиться... Он, может быть, другим тоже сделал добро, тем, кто не читал, не знает. Потому что иногда бывает буквально что-то такое, вот, скажешь и это помогает. То есть это мозги поворачивает. И становится... Ну, неизвестно, как там все это у нас. И поэтому тут, вот...

К.ЛАРИНА: Наверное, свою роль... Тоже любимая тема: свою роль и телевизор сыграл, наверное, да?

И.АЛФЕРОВА: Я люблю телевизор, я не считаю...

К.ЛАРИНА: Да что вы? Наконец-то!

И.АЛФЕРОВА: Ну, я не считаю...

К.ЛАРИНА: Хоть кто-то! (смеется)

И.АЛФЕРОВА: Меня он спасает, когда мне плохо, когда этот фон идет, когда люди разговаривают. И вы извините, есть канал «Культура», там очень интересные передачи. Не знаю, как они сделаны, но есть очень... На канале «Культура» про актера когда рассказывают и на Первом и втором канале про актера рассказывают – это ночь и день. Просто ночь и день. Я с таким удовольствием Басилашвили на канале «Культура» послушала. Я просто села, все бросила, сидела. Все эти глубины, все это он... С каким он это... Как-то живой. И, вот, на Первом канале показали. То же самое, но тут-сям. И главное, то, что вообще никому не интересно. Они считают, что интересно вот эту оборотную сторону, которую сам-то не знаешь, что ты наделал в жизни. Ну как? Уверяю вас, что каждый человек страдает и мучается, если он совершил эти ошибки.

И есть главное в человеке, а есть не главное. И есть тот путь, которым он идет, и как он из него выходит. Это важно. А пишут вот эту гадость, подлавливают тебя там где-то. Говорят, что нельзя подловить. Можно подловить, понимаете? Ведь, ты же тоже человек, ты иногда... Я, например, бросаюсь и к этому, и к тому актеру. Потом «Боже мой, боже, что он творит?» Хотя, знаю совсем с другой стороны этого человека. Ну и так далее.

Нет, есть очень много передач не только на канале «Культура», да и по Первому, и по второму, и по РЕН ТВ эти передачи общеобразовательные какие-то. Интересные. Очень интересные.

К.ЛАРИНА: Это просто вы такой человек, я поняла. Вам просто интересна жизнь.

И.АЛФЕРОВА: Мне жизнь интересна, вы что! Очень интересна.

К.ЛАРИНА: Вот смотрите, вот мы сегодня даже не поговорили про детей.

И.АЛФЕРОВА: (смеется) Опять. Может, и хорошо.

К.ЛАРИНА: Я, кстати, подумала, что удивительная вещь. Такая известная вся семья, состоит из известных людей, да? И Ира, и Сергей, и замечательный Егор, и замечательная Ирочка. Ира зовут младшую-то? Ксюша, господи. Ксюша.

И.АЛФЕРОВА: Не важно. Я тоже тебя Катей назвала не потому что...

К.ЛАРИНА: (смеется) Ксюша. А вот смотрите, а желтая пресса-то про вас мало чего пишет. А почему?

И.АЛФЕРОВА: Но пишет же, но пишет.

К.ЛАРИНА: Да нет.

И.АЛФЕРОВА: Нет, ну я отсекаю.

К.ЛАРИНА: Я думаю, что, все-таки, ваша есть здесь доля.

И.АЛФЕРОВА: У нас была передача до этого, вот, год назад на день рождение мое с вами. Я как раз пришла заведенная как раз от желтой прессы, потому что просто это беспредел. И еще, знаете, вырезают. И как они складывают это, я не понимаю. Опять я смотрю НТВ, я никогда в жизни не давала... Как там написано? Вот, я каюсь, что я не была на похоронах Саши. Я сидела у гроба вообще... Как я могла не быть? И как я могла это сказать-то, там, вот эту фразу? Значит, откуда-то взяли, где-то... Как они могли это? И все на полном серьезе, вот там эта передача об этом. Что это такое? Нет, ну, много пишут гадостей и...

К.ЛАРИНА: А мне чего-то кажется, так мало. Про иных-то побольше пишут.

И.АЛФЕРОВА: Но мало по сравнению с кем. (все смеются) Мало по сравнению с кем? И я считаю, что даже про наш спектакль этот. Вот, я приняла и «Комсомольскую правду», и многих журналистов только потому, что мне сказали в театре, что это надо для того, чтобы прорекламировать... В результате я читаю опять «Три мушкетера», Саша и, значит, пересказ сюжета. И все! А то, что в спектакле я там... Мне было важно вообще в этом спектакле не играть. Теперь я из-за этой критики играю.

К.ЛАРИНА: Значит, так! Я приду на спектакль, а потом, обещаю, напишу очень умную, тонкую статью.

И.АЛФЕРОВА: Напиши. Или расскажи. Потому что он этого стоит.

К.ЛАРИНА: Хорошо.

И.АЛФЕРОВА: Вы понимаете, вот из такого, в общем, не самого... Ну, это не Шекспир. Между прочим, тонкая женщина написала – я с ней встретилась, она мне понравилась. Дай бог, что она напишет такую же пьесу, в которой мы сможем все поработать и еще лучше создать. Я сейчас ищу, я умираю просто.

К.ЛАРИНА: Пьесу новую?

И.АЛФЕРОВА: Мне присылают по 10... Ой, это невозможно. Вот, кстати, речь. Речь – это просто какие-то там непроизносимые вообще фразы.

К.ЛАРИНА: Ир, ну мы должны уже заканчивать, да? Потому что время истекло, все кончено. Значит, напомню, что это Ирина Алферова, которую мы поздравляем с наступающим днем театра.

И.АЛФЕРОВА: Да, спасибо.

К.ЛАРИНА: Желаем успехов, удачи, ролей. Но теперь мы поняли, что надо еще и пожелать хороших текстов.

И.АЛФЕРОВА: Текстов. Хороших пьес.

К.ЛАРИНА: Да, хороших пьес. Пишите умные, хорошие пьесы специально для замечательной актрисы. Ир, спасибо вам большое.