Сергей Никитин, Татьяна Никитина - Дифирамб - 2012-01-01
К.ЛАРИНА: Наша первая новогодняя программа «Дифирамб». Как вы понимаете, началась она с музыки и, я думаю, что наши слушатели, конечно же, узнали эти волшебные звуки и волшебные голоса, хорошо знакомые, которые ассоциируются исключительно, действительно, с новогодними праздниками. Это Татьяна и Сергей Никитины, добрый день, доброе утро, дорогие гости, здравствуйте.
Т.НИКИТИНА: Здравствуй, дорогая Ксения.
К.ЛАРИНА: Песня, которая сейчас прозвучала, она звучит каждый год, мы ее слушаем. Она впервые прозвучала, по-моему, в фильме «Москва слезам не верит», диалог у новогодней елки, да?
С.НИКИТИН: Да-да. Стихи Левитанского.
К.ЛАРИНА: И вот вопрос. Когда шла песня, вопрос, который Татьяна задала мне: «И что же будет?» Да? В этой песне этот вопрос практически тоже задается – что же за этим последует и что там нужно делать.
Т.НИКИТИНА: Следует жизнь.
К.ЛАРИНА: Да, да, да.
Т.НИКИТИНА: Следует жить.
К.ЛАРИНА: Да. Что же будет? Ну, мы сегодня в нашей передаче, поскольку она у нас большая, длинная, мы успеем и спеть песни для вас, дорогие друзья, и поговорить, подвести итоги года.
Год получился такой, странный, какой-то необычный. Потому что все равно, вот, вроде праздники, а мы перевариваем все события декабрьские, каждый по-своему. Ну, давайте я уже вам передам слово, ваши ощущения от этого года, в принципе, каковы? Сереж?
С.НИКИТИН: Ну, конечно же, интересуемся и, можно сказать, всей душою участвуем в том, что происходит за окном, том, что происходит в нашей отчизне. Но, все-таки, мы уже в таком возрасте находимся, когда ты невольно расставляешь приоритеты и подводишь итоги, не подводишь итоги, что ты сделал в этой жизни, как тебя будут вспоминать твои дети, твои внуки. И вот здесь вот то, что сиюминутное, отходит на какой-то второй, третий, четвертый план. Потому что, в конце концов, важно оставаться самим собой, быть честным перед самим собой, с самим собой. И важно, чтобы твои внуки вспоминали тебя как друга, как человека, с которым можно было посоветоваться или брать с него пример, как он живет в этой жизни. И здесь встают на повестку дня самые обыкновенные черты человека или, я не знаю, способ жизни, манера жить. И они актуальны и сегодня, и 100 лет назад и, может быть, и через 100 лет будут актуальны.
К.ЛАРИНА: А когда труднее, вот интересно, держаться? Когда труднее себя сохранить? Тогда? Там не знаю, 30 лет назад, 40, 50 или сейчас? Искушений больше сейчас, Сереж.
С.НИКИТИН: Да я не знаю. Искушения просто поменяли свое лицо несколько. Там если в наше время было большое искушение сделать комсомольскую карьеру, за комсомольской карьерой следовали всякие партийные дела и, я не знаю...
Т.НИКИТИНА: И блага следовали за этим.
С.НИКИТИН: Вот. То сейчас тоже свою совесть можно обменять, опять же, на те же материальные блага очень просто.
К.ЛАРИНА: Да. Главное – правильно торговаться, да? Начинать. Точка отсчета правильная чтобы была, да?
С.НИКИТИН: Вот. И проблема духовного противостояния, выживания – она, может быть, сегодня даже более остро стоит, чем в застойные так называемые годы.
К.ЛАРИНА: Тань?
Т.НИКИТИНА: Вы знаете, Ксень, тут нашему другу звоним мы, и никак не можем его найти. И вдруг он, наконец, отзванивает и говорит мне полушепотом «Я ушел из дома». Я говорю: «Да что ты? Что такое?» - «Да сплю в библиотеке на диване, меня пустили» - «Что такое? Приходи». И он мне говорит: «У меня конфликт с сыном случился. Я сыну дал по морде» - «Боже мой! – я говорю. – Что такое?» А сын – студент. «Ты представляешь, он мне говорит «Ты семью не любишь, ты нас не любишь. Все порядочные люди воруют, а ты ничего...» А это мой бывший сотрудник по министерству. «А ты что вообще нам принес?» Понимаете? Это вот по поводу того, чем кто живет и какие приоритеты сегодня на дворе.
Конечно, мы относимся... Я даже не считаю, что мы так стары, что поэтому не меняемся. Просто, видно, вся литература, весь свод наших друзей, который над нами простирался, так сформулировал приоритеты в нашей жизни, что нас уже ничем не возьмешь. И мы, действительно, прошли за свою долгую жизнь много испытаний. И посты даже были, и узнают нас иногда на улице. Не могу сказать, что мы это все превращали в деньги. Да честно сказать, и не всегда и хочется сегодня, как бы, известность превратить, выставить на такую обширную продажу. Ну, во-первых, прямо скажем, не так уже массовая публика нас и хочет, чтобы мы мильоны гребли как некоторые наши сегодняшние коллеги по цеху. Но мы, на самом деле, не коллеги им. Вот, если так, по-серьезному, мы занимаемся тем, чем занимаются литераторы, чем занимаются музыканты (классики), журналисты. Понимаете, это работа, рассчитанная на далекое будущее, это всходы, которые не всегда мы даже видим. Что-то такое западает в душу людей, что потом прорастает хорошими здоровыми какими-то всходами, которые, в общем, человека держат. Это в любой стране. Но в нашей это особенно важно, потому что мы вступили в такую эпоху, когда, действительно, сейчас не то, что на вшивость, но вообще человека все время подвергают каким-то жутким перегрузкам и испытаниям. И человек слаб. И часто бывает, как этот мальчик сказал, «вон соседи как живут и как мы живем». Что-то такое заложено должно быть в душе, чтобы тебя благополучие соседей не раздражало и не подвигало на какие-то поступки, которые тебе не свойственно совершать.
Понимаете, как выясняется, есть друзья в бедности и есть друзья в беде, и есть друзья в успехе. Вот, на самом деле, сегодня нашему народу, который вышел, в общем-то, из равной бедности... Много лет мы жили в полной равной бедности, поэтому и все были братья друг другу.
К.ЛАРИНА: Но зависть всегда присутствовала. Чуть кто вырвется, ох!
Т.НИКИТИНА: Да. Но она была... Вот, как бы, партийные наши жили в другой стране. Молодежь не знает, что у них даже рубль был другой номинант, чем у нас. Там на рубль в буфете ЦК партии можно было купить столько сосисок, что нам только одна бы, и то не могли. Сейчас об этом мало кто вспоминает. А было, вот, ровное...
Но, конечно, самое главное было – не высовываться, самое главное было не быть лучше других. Но если ты там угля наломал, тебе пласт подготовили как Стаханов, это еще ладно, из тебя делали героя. А сейчас, конечно, не всегда успех и богатство пришли к самым умным, к самым талантливым, к самым... Вот, это все пришло к оборотистым жуликоватым, не всегда, но часто (сегодня мы видим это), кто раскрутился.
К.ЛАРИНА: Вот, несправедливо, кстати, да? Потому что поговорка теряет смысл «Если ты такой умный, почему ты такой бедный», да?
Т.НИКИТИНА: Конечно, конечно!
К.ЛАРИНА: Потому что деньги – они прилипают к разным людям, к сожалению.
Т.НИКИТИНА: Мы сегодня живем во время, когда, как бы, справедливости, в общем, нет. Да ее и никогда нет.
К.ЛАРИНА: Таня, ты сейчас все выскажешь, потом будет отдельно концерт. Я вот слушаю и понимаю, что вот к этому монологу я уже 2 песни подобрала в качестве иллюстрации. «Времена не выбирают» - это первая песня. И вторая, шпаликовская «Я к вам травою прорасту», да? Ну, не знаю, что вы выберете сейчас.
С.НИКИТИН: А мне другое вспомнилось.
К.ЛАРИНА: Мы к музыке переходим, Сереж.
С.НИКИТИН: Да. Без Окуджавы мы не обойдемся.
К.ЛАРИНА: Да. Я напоминаю, что вы слушаете программу «Дифирамб», она у нас сегодня большая, а в гостях у нас – Татьяна и Сергей Никитины.
РЕКЛАМА
К.ЛАРИНА: Напоминаю, что сегодня в нашей студии Татьяна и Сергей Никитины.
С.НИКИТИН: Булат Окуджава.
(звучит песня)
К.ЛАРИНА: Ну, к сожалению, вот об этом совсем уже никто не думает. Умереть как человек... Сейчас другая поговорка, наверное, важнее: «После нас хоть потом», что называется, да? Главное – нахапать, нахапать, нахапать, пожить как человек, как люди! Вот как. (все смеются)
Т.НИКИТИНА: Помните, вот был приз 1 миллион рублей? Ну, для ученого брата это колоссальные деньги. И были передачи. Как они, Сереж, назывались? Гордон вел про науку.
К.ЛАРИНА: Да-да-да.
Т.НИКИТИНА: И, в конце концов, присудили Чернявскому миллион. Чернявский – это ученый, биофизик, у которого ржавый Жигуленок был. Что сделал Чернявский? Это в наши дни.
С.НИКИТИН: Чернавский.
Т.НИКИТИНА: Чернавский. Он взял этот миллион и разделил на всех, кто участвовал в этих передачах. Вот, понимаете? Это просто на виду у нас сегодня совсем другие люди. А на самом деле, люди разные, к счастью. И очень много хороших людей, которые продолжают следовать своему кодексу чести. И, собственно, если нам суждено прорваться через все, ну, не нам, нашим детям, нашим внукам, это не благодаря деньгам, не благодаря богатству, а благодаря таким людям как вот этот человек. Понимаете? Когда есть другая шкала ценностей. И, ведь, в России всегда так было.
Как Эдельман говорил о декабристах? Кто вышел на улицы? Вышли самые богатые люди, которые боролись, чтобы они жили похуже. Для этого они хотели освобождать кого-то.
В России это всегда было. Ну, это зреет где-то в населении, в глубине, в душах бродит. И, наверное, надо всем, кто хоть как-то может воздействовать на человека, именно к этому апеллировать.
К.ЛАРИНА: А вот смотрите, с чего мы начали разговор, да? Декабрьские события, когда люди вышли на улицы не голодные, как правильно было замечено, это был не голодный бунт пустых кастрюль и не сытый, как тоже говорят (неправильное определение). А какая-то такая духовная революция, вот то, что Юра Шевчук назвал это духовной революцией, когда люди протестуют против цинизма прежде всего. Мы это слово не произносили – мы говорили о воровстве, об этом стяжательстве, о желании быстрее обогатиться за чужой счет. А вот само понятие цинизма – мне кажется, что оно больше всего сегодня и раздражает нормального человека, у которого есть самоуважение, совесть как у Окуджавы, которого мы только что цитировали, и ощущение того, что я – человек.
Мне, кстати, понравился больше всего из плакатов... Там было море всяких плакатов на Проспекте Сахарова во время этого митинга. Креативно мыслит народ, конечно, невероятно. Но один, вот, очень простой: стоял человек и написано было у него на транспаранте: «Я – человек». Вот, чего не хватает-то.
Т.НИКИТИНА: Ксенечка, вот когда Песков, небезызвестный господин говорил «Да что там этих?..»
К.ЛАРИНА: А, пресс-секретарь, да?
Т.НИКИТИНА: Да. «...Ну, 2% или сколько...»
К.ЛАРИНА: Я думала, тот, который про животных, про путешествия. Думаю: «Песков чего-то говорил».
Т.НИКИТИНА: Они даже не понимают, что они говорят. Это же говорит об отношении к людям! Да даже один человек. Пока в нашей стране не будут уважать одного отдельного, так и будет все, мы так и будем для них быдлом. Они или делают вид, что не понимают. Дело же не в процентах, а что, вот, лично вот этого человека, который стоял с плакатами, его обманули. Какая нам разница, в конце концов, что там вы считаете ваши проценты? Но что так нагло, так цинично и не принимают дела к рассмотрению, это же просто неслыханно. Для чего же вы открывали страну? Так бы и жили мы в этой клетке, и считали бы, что так и должно быть.
К.ЛАРИНА: Замечательно. Вот я хочу, кстати, сказать перед тем, как передам слово, просто буквально перед началом передачи Татьяна сказала Сереже: «Ты там поаккуратнее, пожалуйста». (смеется)
С.НИКИТИН: Не, я просто к этому. Вот, частенько говорят «Нужно начинать с себя». Нужно начать с того, что себя уважать.
К.ЛАРИНА: Вот.
С.НИКИТИН: Если ты будешь себя уважать, то ты сможешь простимулировать окружающих, как-то заставить их себя уважать. Вот. Это очень, мне кажется, очень важный вопрос. Из этого должно все исходить. Мы сами не заметили, что у нас произошла революция от коллективного сознания, когда все вместе, по справедливости, с пионерским отрядом, с комсомольским, там, стройотряд, агитбригада, все вместе, вот как хорошо... Вот. Всего этого уже нет, и перед каждым из нас ребром встал вопрос об ответственности за самого себя уже перед окружающими. Ты должен ощутить свое несовершенство, свою безграмотность, плохую эрудицию и так далее.
К.ЛАРИНА: То есть сомнения какие-то появились, да?
С.НИКИТИН: Да. И сам ты должен над собой работать и как-то сделать что-то такое, за что ты себя будешь уважать. И мне кажется, что на митинг пришли люди, которые хотели бы себя уважать за неравнодушие, что ли, к тому, что тебя...
К.ЛАРИНА: Нагибают все время.
Т.НИКИТИНА: Ну, уже достали. Ну, Ксень, ну это уже чересчур. Ну, просто вот наступил момент, когда это чересчур. Я даже не знаю, за кого бы я голосовала. Но мы вообще не голосуем, потому что мне никто не нравится сегодня. Простите меня все мои оппозиционные партии. Но и это невозможно. Ну что же это? Как в подкидного дурачка с нами играют? Они решили, что снова будет президент Путин. Да какая мне разница, ваша стабильность? Сделайте выборы нормальные – пусть и Медведев будет, и Путин. Дайте нам выбрать. Чего вы решаете-то там на двоих, на троих?
К.ЛАРИНА: Ну, там сейчас новая пугалка – они теперь нас пугают, что обязательно фашист придет какой-нибудь. «Если не я, то фашист» - у нас теперь такая альтернатива.
Ну, слушайте, опять нас повело...
Т.НИКИТИНА: Так. Вот, Сереж, вот, спой «Раб, который стал царем».
К.ЛАРИНА: Да. Вот, кстати, один из самых популярных авторов этого года – это товарищ Киплинг, да? Мы в тренде существуем. Там премьер-министр цитирует, очень любит Киплинга (бандерлоги). У нас есть ответ – вот, Киплинг тоже об этом думал, о бандерлогах в том числе. И эта песня достаточно давно уже написана, да? Сереж, немножко расскажи. Потому что она появилась в этом году. Я скажу нашим слушателям, что Сергей написал мне письмо, говорит, что вот такая песня, актуальнейшая песня на сегодняшний день, все про нее забыли. И вот я даже поставила в эфир во время одной из передач, народ просто был потрясен актуальностью этих слов и прозорливостью.
С.НИКИТИН: Наш учитель с большой буквы профессор Лев Александрович Блюменфельд написал перевод Киплинга, стихотворение Киплинга называется «Раб, который стал царем». Есть у него эпиграф: от трех трясется земля, четырех она не может носить, раба, когда он делается царем, глупого, когда он досыта ест хлеб, позорную женщину, когда она выходит замуж, и служанку, которая занимает место госпожи своей. Книга притчей Соломоновых, глава 30-я, стихи 21-й – 23-й.
(звучит песня)
К.ЛАРИНА: Браво. Просто замечательная вещь. Я рада, что она прозвучала. Просто здорово.
Т.НИКИТИНА: Поскольку, Ксенечка, все может... Я вот насчет уважения граждан своей страны, да? Не разбираю политику Израиля. Но я снимаю шляпу перед ними, когда за одного плененного человека они... Государство его не забывало и государство следило за ним, и выкупило его, в конце концов. Они даже мертвых своих выкупают, потому что каждый человек для них, даже когда его не стало, для государства важен. А у нас вот так вот, поэтому и тонет все, крушится, потому что люди – грязь. Для властьпридержащих люди – грязь у нас. И это, вот, самая страшная болезнь России, что, вот, как бы, нас много и поэтому мы для них безглазая масса. Проценты мы для них. Вот. Они никак это не поймут, что если мы хотим войти в Европу, то надо научиться быть людьми, уважать своих жителей этой страны. Даже к детям как относятся! В школе как относятся, вот, в американских школах к детям. Ну, там зашкаливают, у них свои есть эти самые... Но вот с такого возраста человек уже человек. В нем уже есть личность. А мы взрослые, капитаны вот этих вот затонувших кричали, писали, что нельзя эти платформы было посылать, буксировать и так далее. Наплевали и потащили.
К.ЛАРИНА: Так капитан погибший – он и семью свою потащил. Все же так, на авось. Это, как бы, такая, общая ситуация, когда наплевать на жизни людские с самого верху до самого низу. Ну, боже мой. У человека мало-мальская власть, он уже не воспринимает людей. Которые подчиненные – это уже масса. Пусть будет 25 человек, 10 человек – это уже не люди.
Т.НИКИТИНА: Это Азия. Это Азия, Дикий Восток. Вот в этом наш Дикий Восток, что один человек – ноль. И в конце концов, какая же сумма должна быть, чтобы мы кем-то стали?
С.НИКИТИН: Да. Ну, вот, я хотел бы добавить, что здесь не только нужно ожидать того, что кто-то там из властей, ну, правительство и так далее...
К.ЛАРИНА: Вот про самоуважение-то мы говорим.
С.НИКИТИН: У нас, ведь, не только в этом дело – мы сами себя еще не уважаем. Вот, маленький пример. Мы занимаемся благотворительной деятельностью и знакомы с проблемами, связанными с беспризорными детьми, там, с детьми, попавшими в трудное положение, у которых родители – алкоголики, и так далее, и так далее. Не самая богатая страна Армения (вы знаете), у нее нет ни одного детского дома. Нету просто. Нет таких детей, за которыми бы никто...
Т.НИКИТИНА: Брошенных.
С.НИКИТИН: Хотя, конечно, сироты у них есть как это везде бывает.
К.ЛАРИНА: Тем более после распада Советского Союза, когда столько появилось. И что? В семьи берут.
С.НИКИТИН: Конечно.
Т.НИКИТИНА: Берут детей в семьи.
К.ЛАРИНА: Это что такое? Объясните.
С.НИКИТИН: Родственники, соседи, друзья. Но такого не может быть, чтобы осиротевший ребенок остался без заботы соседей или родственников.
К.ЛАРИНА: А государство помогает как-то тем, кто берет детей? Ну, наверное, да?
С.НИКИТИН: Я не знаю. Вот просто голый факт. А у нас полно и беспризорных, и в детских домах.
К.ЛАРИНА: У нас в этом году особенно старался наш защитник прав детей Павел Астахов, старался очень, лоббировал запрет усыновления для иностранцев. И как-то очень активно всегда несколько примеров приводил, и они, действительно, случались (эти примеры). И вот я помню на встрече с Путиным, по-моему, была Оля Будина, актриса, которая тоже занимается благотворительностью, занимается детьми, и она сказала, что «если вы запретите иностранцам усыновлять наших детей, это будет катастрофа – нужно будет еще столько же домов открывать». Потому что иностранцы в отличие от наших берут больных детей.
Т.НИКИТИНА: Да. Конечно.
К.ЛАРИНА: Наши вообще не берут.
Т.НИКИТИНА: Конечно. Вот, наша невестка летела с ребенком в Америку, и весь самолет (так получилось) летели американские женщины с больными детьми, которых они взяли. Но какие больные! Вообще инвалиды полные. У нас даже на них не будут смотреть, на этих детей. Да, конечно, это чудовищно и у меня тоже сердце горит, когда ты знаешь, что ребенка избили, забили до смерти и так далее. Но надо же, раз уж вы в проценты все переводите, так посмотрите, какой процент! Сколько у нас гибнет детей и сколько там?
К.ЛАРИНА: У нас сколько гибнет детей в родных семьях.
Т.НИКИТИНА: Конечно! А я видела в Италии счастливейшие дети, они в рай попали. И как их там... Они даже со мной боялись по-русски говорить. Боялись говорить по-русски!
К.ЛАРИНА: Чтобы не забрали?
Т.НИКИТИНА: Чтобы я их назад не увезла в этот ужас, через который они прошли. И родители говорят «Мы хотим, чтобы они по-русски говорили, хотим, чтобы сохранилось. Но у них нет возможности». Но я видела, какой они окружены были любовью. Я догадалась по именам, что они русские дети. Они всего 2 месяца там прожили, их забаловали, зацеловали, закормили. И это был свет в окошке эти дети. Почему об этом не говорят?
К.ЛАРИНА: У нас какое-то перевернутое, конечно, сознание. Все наоборот. Как будто специально мы хотим быть специально хуже.
Т.НИКИТИНА: Ну, потому что сейчас если американское, то, значит, это враги, значит, они... Что они деньги сюда переводили, а скольким они помогли больным детям? Даже нам перевели, вот, нашим сиротам как-то раз перевели деньги. Так этим больным можно было... Они купили машину, чтобы детей развозить и так далее. Мы просто не говорим об этом. И они даже не хотят никакой рекламы про это. Так будьте же благодарны за что-то. Что же это такое? Если вы говорите о гибели, и правильно, правильно говорите. И государство должно. Так вы тогда и расскажите, какие дети счастливые, спасенные есть.
С.НИКИТИН: Да. И что делать. Вопрос стоит. Кто виноват, мы уже так, поговорили. А, вот, что делать. Я лично считаю, что нет другого пути кроме как постепенно, потихонечку образовывать людей. Ну, уже взрослые – на них, как говорится, надежды мало, надо заниматься детьми. Поэтому мне кажется, что ключевая фигура в нашем обществе – это учитель. Вот, если мы будем все понимать, что только через учителя и через родителей можно как-то повлиять на качество человеческое будущего нашего общества. И нет другого пути кроме как приобщать их к Пушкину, к Толстому, там я не знаю, Давиду Самойлову, Юнне Мориц. Или, скажем, вот, любимой нами писательнице Ренате Муха. «Ну дела, - подумал лось. – Не хотелось, а пришлось». (все смеются) Или: «Не просто гадит троглодит, ведь, кто-то им руководит».
К.ЛАРИНА: Какое-то все очень актуальное.
С.НИКИТИН: Чуть-чуть похудеть захотелось скелету, и он ради этого сел на диету. Ну вот сейчас мы с вами поиграем в игру. Мы с нашими детьми подопечными играем в игры. Я спою, а вы с Танечкой будете детьми, хорошо?
К.ЛАРИНА: С удовольствием.
С.НИКИТИН: Будете повторять. Рената Муха сочинила. (поет) В семье у знакомого гиппопотама есть гиппопопапа, есть гиппопомама. (все поют) Молодцы, девочки. Но вот в чем вопрос и достаточно тонкий, а где остальные гиппопопотомки? И... (все поют). Это, ведь, тест на интеллект, между прочим. А сейчас сразу нужно. Звонить неудобно, спросить неприлично, и все это очень гиппопопотетично. (все поют) И хоть не исчерпана данная тема, кончается ги-, кончается по-, кончается попо, кончается гиппопопопоэма, кончается гиппопопопоэма.
К.ЛАРИНА: Я напоминаю, что вы слушаете программу «Дифирамб», она у нас сегодня большая, а в гостях у нас Татьяна и Сергей Никитины.
РЕКЛАМА
К.ЛАРИНА: Напоминаю, что сегодня в нашей студии – Татьяна и Сергей Никитины. Заметили ли вы, что вновь наступило время скрытых смыслов?
Т.НИКИТИНА: А как же!
К.ЛАРИНА: А так хочется от них освободиться, хочется их вытащить, чтобы можно было говорить открыто про это, а? Я по театру смотрю, вот за этот год сколько появилось работ. Ну, кто-то называет это «фиги в кармане» - мне не очень нравится определение, потому что талант – он очень многослойный, очень много скрытых смыслов. Это, наоборот, прекрасно, это тренирует мастерство.
Т.НИКИТИНА: Конечно.
К.ЛАРИНА: Сейчас вот буквально перед передачей увидела отзыв в FaceBook на невинную «Белоснежку и семь гномов», поставлен спектакль в театре МХАТ, поставлен он по тому самому мюзиклу, который был когда-то написан для «Современника», в котором играли все звезды всех этих гномов. И там, действительно, как и «Голый король», тоже была масса скрытых смыслов. «Белоснежка» тоже была таким культовым спектаклем. Так я теперь сейчас читаю и понимаю, что люди там считывают сегодняшние все ассоциации, сегодняшние смыслы про то, как обращаются с несогласными, про то, как врут в глаза принцам и царям, да? Вот это все очень сегодняшнее, да?
Т.НИКИТИНА: Да в общем, мы не оригинальны.
С.НИКИТИН: Нет, ну, все-таки, иногда человек остается наедине с собой, и может задуматься о каких-то простых вещах.
К.ЛАРИНА: Даже он, думаешь, задумывается о простых вещах? Один? Так хочется подсмотреть, как это происходит там.
С.НИКИТИН: Значит, душа обязана трудиться, но нужно иногда и отдыхать. Ну, в том смысле, что медитировать. В процессе медитирования могут возникнуть всякие творческие идеи. Ведь, только из состояния душевного покоя и гармонии можно что-то такое сотворить. А в суете этого невозможно сделать. В этом помогает нам поэзия. Ну, скажем, одно из любимых нами стихотворений Юнны Мориц.
(звучит песня)
К.ЛАРИНА: Хочется вспомнить тех, кто ушел от нас в этом году. Какое-то невероятное количество потерь, очень близких. Уж вам тоже невероятно близких людей. Вот я сейчас слушала эту песню и вспоминала Козакова Михаила, Андрея Вознесенского, Бэллу Ахмадуллину.
Т.НИКИТИНА: Валера Миляев умер.
К.ЛАРИНА: Валера Миляев.
С.НИКИТИН: Автор известной песни «Приходит время, с юга птицы прилетают».
К.ЛАРИНА: Я не знала, что его нету. Вот, он недавно?
Т.НИКИТИНА: 16-го.
К.ЛАРИНА: Ай-яй-яй. Вообще, конечно, ужасно это все.
Т.НИКИТИНА: Да. К сожалению, потерь много очень близких и очень какие-то важные люди уходят. И образуются пустоты. И, в общем, единственно, что как-то держит, уже так много хорошего народу ушло, это вот память, это какое-то сохранение в душе присутствия этих людей все равно. И, вот, Юрий Владимирович Никулин, все-таки, тоже на днях 90 лет, мы вспоминали наши встречи. Он как так, расположен к нам был, даже просто в гости приходил иногда, просто зайти вот так вот. И это, конечно, вот есть важные, умные люди, которые наполняют твою жизнь, а есть люди, которые... Это наполнение еще сопровождается ощущением счастья. Вот, счастье – это то, что приносил Гердт с собой. Это просто мы купались в счастье. Даже когда серьезные разговоры были и переживали общие какие-то вещи, все равно тебя не покидало ощущение, вот, продлись-продлись мгновение. Вот и с Юрием Владимировичем тоже так было. Все время мы от него ждали, и всегда это реализовывалось. Еще чего-то такое, что-то он вдруг возьмет, отколет такое, от чего, все-таки, когда еще шуткой и улыбкой освещена жизнь, то она как-то переносится радостнее.
С.НИКИТИН: Ну, еще одно стихотворение Юнны Мориц к этому разговору.
Т.НИКИТИНА: Вослед ушедшим дорогим людям.
(звучит песня)
К.ЛАРИНА: Ну где свет в окне? Вот смотрите, живешь все время в каком-то...
Т.НИКИТИНА: А вот свет в окне, скажу. Ксенечка, вот вы говорили насчет того, чем. Вот, год наполнен был театральными радостями. Вот, мы 2 раза сходили на «Алису в Зазеркалье».
К.ЛАРИНА: Фоменко?
Т.НИКИТИНА: У Фоменко. Но это же счастье. Вот, когда ты присутствуешь вот в этом действии, потому что ты как действующее лицо. Это так тебя захватывает и все это как какой-то пылесос, который несет тебя внутрь спектакля. И все эти радости, и как-то по делу использованные современные технологии, и мы были счастливы. Мы первый раз пошли сами, а потом с внуками ходили. И наш 4-летний ребенок 3 часа просидел вот так, вытянув шею, открыв рот, смотрел. Мы там их кормили обедами во время перерывов, но думали, он уснет, старшая девочка посмотрит. Нет, не закрыл глаз. Это потому что... Вот, когда это искусство вот такое волшебное, когда всё, всё, ты в этом, и он был участником. Кролик бегал, пищал и он был счастлив, что кролик его коснулся. И, вот, все эти красоты и вода, и... Ой. Это, конечно, счастье.
К.ЛАРИНА: Но это, все-таки, редкое счастье, Тань.
Т.НИКИТИНА: Ну... Да. Но его и надо ценить.
С.НИКИТИН: Счастья много не бывает.
Т.НИКИТИНА: Его и надо ценить.
С.НИКИТИН: Открываем новых поэтов.
К.ЛАРИНА: Так?
С.НИКИТИН: Ну, мы уже про Рыжего вам говорили.
К.ЛАРИНА: Да. В прошлом году открытие наше было с вами – это Борис Рыжий, да.
С.НИКИТИН: А, ну вот пусть сейчас прозвучит песня с этой пластинки. Это запись с нашего концерта в театре Фоменко. Кстати, огромное спасибо большое и Петру Наумовичу, и театру, что они нас приглашают и не забывают наш концерт, ну, в качестве одного из спектаклей. Вот, пусть прозвучит стихотворение Бориса Рыжего – это такой блюз – и там еще звучит фортепиано. Это любимый нами выдающийся джазовый пианист Вагиф Садыхов. Вот, хочется, чтобы в полном, как говорится, виде это все прозвучало.
К.ЛАРИНА: Давайте послушаем.
(звучит песня)
К.ЛАРИНА: Такой сейшн, да? Абсолютный. Такое ощущение полной импровизации. А кто там играет еще? Сереж, скажите.
С.НИКИТИН: Ну, вот, Вагиф Садыхов и мои постоянные партнеры, Михаил Барановский на гитаре и еще джазовый музыкант, контрабасист Игорь Иванушкин. Мы в последнее время с ними концертируем. И, вот, ближайшее наше выступление как раз в Театре Фоменко будет 9 января в Камерном зале. Ну, это будет такой, наш новогодний праздник.
К.ЛАРИНА: Вообще сейчас слушала и подумала, что вам, конечно, очень пойдет какой-нибудь свой клуб такой, авторский, свой, вот, клуб Никитиных. Вот как у нас там есть всякие, что там, «Гнездо Глухаря», «Альма Матер», всякие вот эти хорошие заведения.
Т.НИКИТИНА: Сережа ходит выступать.
К.ЛАРИНА: Это я знаю. А, вот, хочется, чтобы прямо совсем свой. Вот, чего вы не сделаете?
С.НИКИТИН: Ну вот мы так постепенно в Театре Фоменко все чаще и чаще. У нас были концерты в Большом зале, а сейчас вот в Камерном. И хотелось бы, чтобы это было регулярно. И, вроде бы, театр за. Ну, мы вообще себя считаем членами труппы.
К.ЛАРИНА: Да. Ни один праздник не обходится без вас, ни один день рождения Театра Фоменко. Но мы тут разложили от руки написанные слова, тексты. Это у нас новое имя какое-то, да?
Т.НИКИТИНА: Ксенечка, вот мы хотим поздравить соавтора. Я, к сожалению, еще эту песню даже и не выучила. Поэт Игорь Доминич, живет в Кишиневе. Мы в прошлую встречу пели на его стихи одну песню.
С.НИКИТИН: «В этом доме по утрам играет музыка».
Т.НИКИТИНА: Это новая совсем.
С.НИКИТИН: Ну, я уже года два напеваю эти стихи. У него стихи очень музыкальные, буквально каждое второе стихотворение Игоря Доминича хочется петь. Ну, вот, попробуем.
(звучит песня)
РЕКЛАМА
К.ЛАРИНА: Я напоминаю, что вы слушаете программу «Дифирамб», она у нас сегодня большая, а в гостях у нас – Татьяна и Сергей Никитины.
Всю передачу у меня стоит ком в горле – это невозможно так жить, товарищи. Где свет в окне. Сереж? Таня рассказала про свой свет, про «Алису в Зазеркалье», да? Только там. Ну? А у вас?
С.НИКИТИН: Но, ведь, поэзия – такая штука. Даже если...
К.ЛАРИНА: Светлая печаль, я понимаю.
С.НИКИТИН: Даже если содержание не очень веселое, но все равно это поднимает на такую волну, так высоко тебя поднимает, что ты поверишь, что ты летаешь.
К.ЛАРИНА: Возвращает смысл жизни, конечно! Я согласна абсолютно.
С.НИКИТИН: Для меня даже Реквием Моцарта несет такое желание жить, понимаете? Так это высоко сделано и так это окрыляет.
К.ЛАРИНА: Вообще, вот, о хорошем. Этот год помимо всего прочего, все-таки, прошел под знаком поэзии. Потому что публицистика стала рифмованная. Спасибо за это Дмитрию Быкову, который сделал просто такой подарок, да? Мне кажется, что только в нашей стране мог родиться такой уникальный совершенно жанр, поэтический комментарий.
Т.НИКИТИНА: Конечно-конечно.
К.ЛАРИНА: А их, кстати, можно и петь (эти стихи) (смеется)
Т.НИКИТИНА: А мы, между прочим, примеривались. Ксенечка, но еще и выставки были очень хорошие в этом году.
К.ЛАРИНА: Таня мучительно вспоминает свет в окне, перебирает в памяти.
Т.НИКИТИНА: Да, я хочу, ну, как бы... Ну, нет, ну а потом чего там говорить?
К.ЛАРИНА: Композитор Никитин-то чем-то отличился в этом году? В театре что-нибудь появилось?
Т.НИКИТИНА: Он все сейчас, в основном...
С.НИКИТИН: Я вам спел новые песни. (все смеются)
К.ЛАРИНА: Нет, я имею в виду в масштабных проектах. В театре, кино?
Т.НИКИТИНА: Зреет.
К.ЛАРИНА: Да?
Т.НИКИТИНА: Сейчас они с Кимом, вот, «Буратино». Мне кажется, очень милую пьесу написал Юлик.
С.НИКИТИН: Этот проект еще зреет. Дело в том, что когда-то Булат Шалвович Окуджава написал 22 песни по поводу Буратино.
К.ЛАРИНА: Да, мы помним.
С.НИКИТИН: Часть из них – известная, с музыкой Окуджавы, часть написал его сын, часть еще осталась без музыки. И, вот, мне доверено, тем, в чьей компетенции находится решение этих вопросов, доверено мне... Я, как бы, оттягиваю этот момент счастья. И должен появиться спектакль.
К.ЛАРИНА: Давно должен был появиться, да. Потом, тем более, мы знаем, и Оля Окуджава про это говорила всегда, что существует целиком полностью почти готовый спектакль. Надо его чуть-чуть... Добавить что-то и сделать, да? А, может быть, оттуда что-то спеть, Сереж? «Какое небо голубое», а?
С.НИКИТИН: Да, действительно.
Т.НИКИТИНА: Ну, у Сережи, кстати говоря, было одно стихотворение уже озвучено.
С.НИКИТИН: А, да. Я говорю «Булат Шалвович, а вот на это у вас же нету музыки?» - «Нету» - «Можно я сочиню ее?» Он говорит: «Можно». Как раз на театральную тему. Кто-то из актеров сказал, что в театре не может быть демократии. Демократия в театре – это просто нонсенс.
К.ЛАРИНА: Чистая правда.
(звучит песня)
К.ЛАРИНА: Слушайте, и опять все прекрасно! Когда премьера назначена? Успеем ли?
Т.НИКИТИНА: Мы в свое время, когда пели эту песню, вот сколько еще анекдотов было вокруг песен.
К.ЛАРИНА: Потрясающе!
Т.НИКИТИНА: Секретарь Горкома московского Гришин – ему доложили, что Никитины поют такую песню и делают неприличные жесты головой. Это когда мы делали вот так, кивали на паузу.
С.НИКИТИН: Да, в адрес руководства партийного. Как они догадались?
К.ЛАРИНА: Да. Властелин кукол тоже сегодня. И то, что лопнет от злости Берлин и Париж – это тоже мы где-то слышали уже сегодня. Замечательно, просто замечательно.
С.НИКИТИН: Недавно в клубе «Эльдар» был вечер...
К.ЛАРИНА: Про Эльдара Александровича – мы еще привет не передали нашему дорогому Эльдару Александровичу Рязанову. Огромный привет, поклон. И Эммочка, с новогодними праздниками вас поздравляем – вы с нами всегда.
С.НИКИТИН: Да. Здоровья, здоровья и здоровья. И, вот, был вечер Владимира Васильева, любимого нами великого танцора.
К.ЛАРИНА: А какие он пишет стихи замечательные! Ты читал стихи с неприличными словами? Он такой хулиган вообще.
С.НИКИТИН: Нет, ну он читал свои стихи. И, вот, он меня пригласил. Татьяны не было, к сожалению. Я думаю «Ну что же такое?» и вспомнил, что у Валентина Гафта есть стихотворение замечательное, посвященное Екатерине Васильевой.
Т.НИКИТИНА: Помните, был фильм «Фуэте»?
С.НИКИТИН: Царство ей небесное.
К.ЛАРИНА: Все начиналось с «Фуэте».
С.НИКИТИН: Я осмелился.
К.ЛАРИНА: Давайте.
С.НИКИТИН: Ну, это совсем еще сыро, но попробую. А после Володя Васильев говорит «Это же готовый клип. Надо снять». Просто актриса разучивает это движение, но у нее не получается, она падает, потом поднимается, снова делает, опять падает. И он говорит: «Нужно повторить вот здесь, а потом упала, а потом... И так далее». В общем, родилась экспликация будущего клипа на основе этой песни.
(звучит песня)
К.ЛАРИНА: Там вначале такой образ возникает от этого ритма, как будто у станка она сначала стоит. А потом она отрывается от него. Красиво получилось.
С.НИКИТИН: Жизнь – это вечное движение. Вот и свет.
К.ЛАРИНА: Свет есть, свет – это прекрасно. Вот, я чувствую, от вас исходит свет, товарищи мои дорогие. Это всегда так.
Т.НИКИТИНА: Спасибо, дорогая.
К.ЛАРИНА: Всегда.
Т.НИКИТИНА: Ксень, ну вот замечательное место в Москве – клуб «Эльдар». Просто и отбор фильмов там идет, и такие чудные...
К.ЛАРИНА: Единственный взял в прокат фильм про Ходорковского. Единственный! Это же поступки последовательные, да?
Т.НИКИТИНА: Ксень, в Гараже же должны были.
К.ЛАРИНА: Это я говорю про кинотеатр, кинозал. Кинотеатр. Потому что планировалось-то во многих кинотеатрах Москвы. Единственный.
Т.НИКИТИНА: Вот, Ксень, вот это меня занимает. Ну, раньше ладно там из партии исключат, выговоры объявят. Сейчас-то чего боятся? Сейчас-то чего трясутся? Рабы несчастные просто.
С.НИКИТИН: По этому поводу палиндром. Знаете? Перевертыш – туда-сюда читается одинаково. «Тужили-тужили, да зад лижут и лижут».
К.ЛАРИНА: (смеется) Какое чудо! Откуда? Сереж, это откуда? Это вы сами нашли такой текст?
Т.НИКИТИНА: Нет, у нас есть коллега.
С.НИКИТИН: Это такой биофизик.
К.ЛАРИНА: Можно еще раз повторить?
С.НИКИТИН: Тужили-тужили, да зад лижут и лижут.
К.ЛАРИНА: Браво. Просто прекрасно.
Т.НИКИТИНА: Второй вариант...
К.ЛАРИНА: Эпиграф к 2012 году. (смеется)
Т.НИКИТИНА: ...«Да зажил я, лижа зад».
К.ЛАРИНА: Еще раз, пожалуйста?
Т.НИКИТИНА: «Да зажил я, лижа зад».
К.ЛАРИНА: Прекрасно. Такие открытия.
Т.НИКИТИНА: Но даже им ничего не будет. Не будет им.
К.ЛАРИНА: А есть что терять, Таня. Они боятся, что отберут. Понимаешь? Отберут. Правда, не знаю, чего тут отбирать-то?
Т.НИКИТИНА: Уж все поделили-то.
К.ЛАРИНА: Уже и так поделили, все вывезли.
Т.НИКИТИНА: Да.
К.ЛАРИНА: И запрятали.
С.НИКИТИН: Ну давай патриотическое споем что-нибудь. Вот есть патриотическое произведение. Это детское произведение Тима Собакина, нашего коллеги, он из физиков, он сам себя называет «Мифиози» (МИФИ закончил). Вначале я пытался сочинить патриотическую музыку, ничего не получилось, а решили использовать всем нам известную русскую советскую народную мелодию Исаака Иосифовича Дунаевского.
(звучит песня)
К.ЛАРИНА: Браво! Отлично! Я поняла, в чем свет, все-таки. В смехе. В смехе! И в любви. Вот, пожалуй, 2 светлых пятна, которые, собственно, человеческую жизнь и определяют.
Т.НИКИТИНА: Можно 2 слова? Ксень, мне так понравилось, что, вот, Шевчук сказал, что нельзя соревноваться в ненависти. Потому что сейчас, конечно, столько раздражения. Но если, вот, впасть в эту фазу, то уже тогда тьма полнейшая. Вот, все-таки, надо воспарять в выси. И с юмором, сейчас опять шутки пошли, вы знаете, опять анекдоты возродились. Значит, это и есть свет, который мы...
К.ЛАРИНА: Кстати, больше всего они боятся смеха.
Т.НИКИТИНА: Конечно!
К.ЛАРИНА: Да? И света, и смеха.
Т.НИКИТИНА: Конечно.
К.ЛАРИНА: Как вампиры. (смеется)
С.НИКИТИН: Перед Новым годом наш президент решил посетить родильный дом. За 2 минуты до его появления на свет появилась двойня. Детей, конечно же, назвали Вова и Дима. Трудно будет девчонкам жить с такими именами. (все смеются)
К.ЛАРИНА: Вот вам, пожалуйста. Чистый Довлатов. Ну, смотрите, Сереж. Татьяна уже выполнила программу максимум, поскольку я хотела предложить уже переходить к пожеланиям, у нас финал уже передачи. Таня уже все сказала. Ваш наказ на 2012-й год, ваши пожелания?
С.НИКИТИН: Как можно больше старайтесь проводить время с вашими детьми, если они маленькие, или внуками, потому что вот это инвестиция, которая ни с чем не сравнится. Этим самым вы строите наше будущее. И приобщайте их к тому, что вам близко и дорого. К хорошей музыке, к хорошим книжкам, к литературе, к поэзии. И ваши труды не пропадут даром.
К.ЛАРИНА: А какие предчувствия, Тань, на следующий год, на этот наступивший?
Т.НИКИТИНА: Вы знаете, когда приехал сюда первый раз Мандель...
С.НИКИТИН: Наум Коржавин.
Т.НИКИТИНА: Наум Коржавин.
С.НИКИТИН: К нему как к Мессии обращаются: «Как вы думаете, что нас ждет?»
Т.НИКИТИНА: В ЦДЛ он получил записку «Что будет с нами?» И он тогда чудно ответил: «Ну, я не мессия, я предсказать не могу. Но я думаю как всегда дуриком прорвемся». (все смеются)
К.ЛАРИНА: Ну что? Мы на этом завершаем программу. Я думаю, что мы, конечно, должны завершить ее песней. У нас финальная песня будет звучать, Сергей и Татьяна? Да? Давайте. А я еще раз поблагодарю наших гостей – это Татьяна и Сергей Никитины. Еще раз приглашаем всех на концерт, первый в этом году 9-го января, приходите, пожалуйста, в Театр Фоменко, если билеты достанете.
Т.НИКИТИНА: Нет, он не первый. Мы до этого и в Питер еще съездим.
К.ЛАРИНА: Еще?
Т.НИКИТИНА: Да.
С.НИКИТИН: 4-го числа у нас в Ленинграде, в Санкт-Петербурге в ДК Газа концерт.
К.ЛАРИНА: Тоже Петербург нас слышит, тоже придет.
С.НИКИТИН: А до этого в Царском селе 3-го числа.
Т.НИКИТИНА: 200 лет лицею, и там большие празднества. Поскольку нам когда-то вручали премию Царскосельского лицея...
С.НИКИТИН: Она называется Царскосельская художественная премия. Вот. И пусть в заключение прозвучит Весеннее танго нашего замечательного друга Валерия Беляева. И весь зал с нами подпоет, и я надеюсь, и слушатели подпоют.
(звучит песня)