Валерий Тодоровский - Дифирамб - 2011-07-03

К.ЛАРИНА: Ну, а в нашей студии сегодня режиссёр, сценарист, продюсер, пароход Валерий Тодоровский. (Смеётся).

Валера, приветствую, добрый день, здравствуйте. В.ТОДОРОВСКИЙ: Здравствуйте, очень рад побывать здесь, на «Эхе». Давно не был.

К.ЛАРИНА: Давно не был. Пи шут наши слушатели: «Он же был на прошлой неделе». Я говорю: «Вы чего? С ума сошли, товарищи?». Может быть, вы хотели этого? Вот он, наконец, и пришёл.

Я очень давно Валеру ждала в этой студии. Мы даже, по-моему, после успеха «Стиляг» не разговаривали, хотя обязаны были это сделать. Но у человека были дела, дела, дела. И вот, наконец-то, он нашёл возможность к нам прийти, чему я очень рада.

Значит, я напомню нашим слушателям, что мы не только по радио, но и по Сетевизору. Нас транслируют на нашем сайте, можно обязательно туда приникнуть и посмотреть на Валерия Тодоровского, который, как было сказано нашим продюсером, «вообще не меняется в течение жизни». Такой он, совершенно молодой человек. Вот я сейчас тебя покажу.

В.ТОДОРОВСКИЙ: Замечательно! К.ЛАРИНА: Ничего? Да? В.ТОДОРОВСКИЙ: Нормально. К.ЛАРИНА: Всё! Напомню все средства связи, которыми мы располагаем: sms: +7(985) 970-45-45; телефон на всякий случай напомню: 363-36-59.

Есть некоторые вещи, с которых я хотела бы начать, связанные с какими-то впечатлениями Валериными. Ну, например, Киносоюз.

Съезд Киносоюза прошёл буквально вот в эти дни, да? 1-2 июля твой первый Съезд, на котором Валера присутствовал и как член сообщества, и куда-то тебя избрали в какой-то секретариат, или ты член правления, да? Вот можно несколько слов сказать об этом съезде? Что там для Вас было важным? Все ждали, что будет какая-то озвучена программа, стратегия развития, что называется. И чтобы мы, простые люди, простые зрители понимали всё-таки действительно, в чём разница в целях, или в задачах между Союзом кинематографистов. А ты член Союза кинематографистов? В.ТОДОРОВСКИЙ: Да.

К.ЛАРИНА: То есть, и там, и там? Да? В.ТОДОРОВСКИЙ: Ну, во-первых, я хочу сказать, что я совсем недавно, буквально за несколько дней до этого съезда решил туда вступить. И смысл для меня был в том, что я хотел поддержать ту компанию людей, которая мне очень близка по своим мыслям, по своему духу и по своим стремлениям. Я хотел их поддержать для того, чтобы войти в эту компанию, постараться что-то сделать хорошее. На сегодняшний день я попал сразу, получается, на съезд, первый съезд вот таким свеженьким членом этого союза.

Я увидел на самом деле очень искренние выступления, услышал программы, какую-то сформулированную. Я не думаю, что это Съезд мог создать именно потому, что он был весь посвящён вот этим безумным выступлениям разных людей, которые пытались сформулировать эту программу.

Мне кажется, что эта организация очень молодая, которой совершенно нечего делить, у которой ничего нет.

К.ЛАРИНА: Никакого добра. (Смеётся). В.ТОДОРОВСКИЙ: Нет ничего, да, совершенно ничего, кроме неких намерений, идей и попытки решить вопросы, по-прежнему не решённые в кино, в киноиндустрии там. Такие, как, ну как бы некие права кинодеятелей, авторские права. Отношения с прокатчиками. Ну, вообще отношение к русскому кино, как имидж русского кино, как попытка его вытащить на какой-то новый уровень в глазах зрителей. Всё это обсуждалось, если бы там была готовая программа в итоге, ну было бы здорово. Но мне кажется, что ещё какое-то время должно пройти. Это очень искренняя организация. Посмотрим, что будет . И я как-то очень рад, что я смог объединиться.

К.ЛАРИНА: Но там очень много молодых режиссёров. Насколько я знаю, Андрей Прошкин избран председателем? Так называется должность?

В.ТОДОРОВСКИЙ: Да, он – председатель этого киносоюза.

К.ЛАРИНА: И всё же, это с одной стороны хорошо, но с другой стороны - а на что жить тогда?

В.ТОДОРОВСКИЙ: Нет, ну там есть задачи как-то обрасти чем-то. Безусловно. То есть, там нет идеологии нищенства и есть надежды на то, что многие, скажем там, люди и организации могут поддержать и спонсировать этот новый киносоюз. Когда я говорю: «ничего нет», я имею в виду, что люди сосредоточены не на недвижимости, а всё-таки на чём-то другом, в первую очередь. А что касается людей, там и молодые, там и разные. Там не надо забывать, что и Герман-старший, и Рязанов, и Андрей Смирнов, и Рашидов. И, в общем, всех не перечислишь. И сейчас и Паршин присоединился к этому. Поэтому по именам они очень хорошие, там они разных поколений. И действительно объединённые желанием что-то в хорошую сторону менять. Но это слишком, может быть, большой разговор, чтобы сейчас вникать в детали. Я не думаю, что стоит это делать.

К.ЛАРИНА: Вот ещё один съезд. Забыл, прогулял, прошёлся.

Ещё один съезд, который посетил Валерий Тодоровский, никак не связан с кинематографом, а совсем даже наоборот – это съезд партии «Правое дело». В.ТОДОРОВСКИЙ: Да.

К.ЛАРИНА: А каким образом ты там оказался?

В.ТОДОРОВСКИЙ: Надо начать с того, что за всю свою жизнь до этого я не был ни на одном съезде вообще. К.ЛАРИНА: А Съезд ВЛКСМ? В.ТОДОРОВСКИЙ: Не был, не был ни на каком съезде, и даже на пленуме. Вот, а тут я попал сразу на два.

С «Правым делом» получилось так, что получил приглашение по имэйлу, подписанное Михаилом Прохоровым. И было написано, что он приглашает меня в качестве гостя. К.ЛАРИНА: А ты с ним знаком? В.ТОДОРОВСКИЙ: Ну, я не могу сказать, что близко знаком, но знаком. Приглашает меня в качестве гостя. Я подумал. Ну, во-первых, мне стало интересно. Во-вторых, я никогда не был на съезде. В-третьих, «Правое дело» есть правое дело. Оно мне как-то близко изначально, и я подумал, что это очень хороший шанс увидеть и услышать, что такой съезд, в частности «Правое дело», посмотреть на Михаила Дмитриевича в этой роли. Я сходил на съезд в качестве гостя. Там, кстати, очень любопытно было, потому что ты приходишь, там тебе дают такой бэйджик, где написано «Гость». И тут же сто журналистов подходят и говорят: «А! Значит, Вы здесь не гость!».

К.ЛАРИНА: Записался? В.ТОДОРОВСКИЙ: Вы теперь уже здесь член партии. Я вообще, так сказать, думаю, что людям, которые занимаются (ну, так громко) искусством, ну давайте, скажем: кино, в частности, режиссёрам, артистам, . Вообще, с артистом так мне надо встретиться, я всегда относился с таким недоверием к ребятам, к артистам особенно, которые идут и вступают в партию. К.ЛАРИНА: Никита Сергеевич у нас вообще, да ты что, такая шишка партийная. В.ТОДОРОВСКИЙ: Он – партийная шишка. Но. есть у нас надо вспомнить, почему это у нас так много людей, которые в «Единой России» состоят. Я сейчас не в том смысле, что это как-то плохо, но как-то, ребята, лучше отдайте партии, если скажет: «Иди и снимай вот это». А потом партийная дисциплина начинается, а потом партия превыше всего! Поэтому я исхожу из того, что в партии вступать нам не надо. Ни в какие. Но при этом симпатизировать каким-то идеям, и иногда прийти, услышать людей, увидеть и иногда что-то сказать – я с удовольствием.

Я побывал на съезде «Правое дело» в качестве гостя. Очень не жалею об этом. И буду внимательно следить за тем, как эта партия будет дальше развиваться. К.ЛАРИНА: Ну, расскажи подробнее, интересны же впечатления. Первый раз человек на съезде. Что там тебя поразило? Удивило, что насмешило, может быть? Там же тоже есть свои протоколы и свои какие-то внутренний распорядок, который может человека непосвящённого привести в некое недоумение. В.ТОДОРОВСКИЙ: Ну, рассмешило? Там, честно говоря, ничего смешного такого я не заметил. Очень формально всё, очень так серьёзно, когда я в первый раз был на съезде, всем первые 30 минут, когда были люди, там чего-то выбегали, ну это регламент очень такой для меня новый. Вот я более хаотичный человек, и всякий регламент – для меня это такая штука.

Было ощущение, конечно, что такая ходит толпа, особенно в кулуарах, которая ищет интригу. Ты копай интригу! Где она?

К.ЛАРИНА: Конечно.

В.ТОДОРОВСКИЙ: В чём она? Почему здесь этот? Почему здесь тот? А что за этим стоит? Что за тем стоит?

А дальше, собственно, весь съезд состоял в том, что выдвинули Прохорова. Он вышел, произнёс речь. И речь эту, конечно, все слышали, кому было интересно.

Дальше его избрали. И всё.

К.ЛАРИНА: Всё? Больше ни чего не обсуждалось?

В.ТОДОРОВСКИЙ: Ну, главное-то говорить про то, что я там увидел. А дальше? Все – что дальше? Ну, вот и всё.

К.ЛАРИНА: Ну, главный вопрос, который обсуждается в связи с партией «Правое дело», который наверняка ты тоже в курсе – это настоящая партия, или это Кремлёвская партия?

Ну, конечно, большинство уверены, знают, что это Кремлёвские проекты, и я думаю, чего тут вообще лукавить и всё ходить вокруг да около? Это понятно.

Но, тем не менее, судя по разным отзывам людей, которые, как и ты поддерживают, придерживаются именно этой правой, скажем так, либеральной идеологии, они считают, что не нужно отказываться ни от какой возможности. Пусть даже она сделана по Кремлёвской указке, по Кремлёвскому распоряжению, но всё равно, если эти люди будут находиться возле парламента, они могут хоть как-то озвучить свои собственные идеи. В.ТОДОРОВСКИЙ: Я даже сказал бы проще. Вообще, каждый раз, когда где-то, кто-то произносит чего-то здравое вслух, публично, а особенно, если вдруг это окажется по телевидению, или там, в Государственно Думе, это вообще очень хорошо.

Ещё один момент, потому что опять же, ну там я не услышу от Прохорова ответа: откуда ветер дует? Это его личное дело, и я не смею его об этом спросить: я не настолько посвящён и не настолько близок ему. Да?

Но я слышу то, что он говорит публично. То, что он говорит публично, в целом мне близко.

Дальше есть ещё один момент. Я там встретил Ирину Ясину, с которой мы разговорились. Она мне говорит: «Посмотри, что он завёлся эмоционально! Смотри, что им двигает сейчас уже!». И я посмотрел, и я понял, что да, это так: это черты очень сильного, успешного человека. Молодой, который, мне кажется, не захочет быть какой-то такой марионеткой. Ну, всё-таки амбиции его, и не тот масштаб личности.

К.ЛАРИНА: То есть, подставляться сам не захочет? В.ТОДОРОВСКИЙ: Не захочет. Мне кажется, что ему важно и его лицо, и его слова, и его дела, и как будущее – его имидж.

К.ЛАРИНА: А про «Единую Россию» там говорили

что-нибудь с трибуны?

В.ТОДОРОВСКИЙ: Он говорил. К.ЛАРИНА: Что он сказал? В.ТОДОРОВСКИЙ: Ну, он начал с этого. Он сказал, что «как бы мы ещё не создались, а нас уже мочат». Он с этого начал. Поэтому он сказал: «Ну что ж, тогда мы должны отдавать себе отчёт и начинать отвечать».

Вот с этого, по-моему, почти начиналась его предвыборная речь. Поэтому то, что он завёлся, и то, что он смотрит в эту сторону, замечательно! А я как гость готов поддерживать. К.ЛАРИНА: Ну, хорошо. Я даже прочитала, где-то небольшое было интервью с тобой по этому поводу, где ты говоришь, что «Михаил Прохоров, - если это действительно твои слова, «Мог бы стать, как минимум, неплохим премьер-министром». Действительно? В.ТОДОРОВСКИЙ: Ну, во-первых, он сам это сказал. Он об этом сказал. А, во-вторых, ну, почему нет, собственно? Ну, конечно, мог бы. К.ЛАРИНА: Вообще, он оптимист, конечно. Тодоровский – молодец!

В.ТОДОРОВСКИЙ: Я не то, чтобы оптимист, но я, я пытаюсь видеть какие-то моменты, на что мне смотреть и радоваться. Не могу сказать, что я всё время это нахожу. Часто не нахожу, но в данном конкретном случае, о котором мы говорим, ну что вот, Ксения, ну, вот давайте представим вот мы сейчас с амии: «А! Всё гнилое, там сидят люди, нажимают на кнопки, и сзади все врут». Ну, и что дальше? Ну, как бы посмотрим.

К.ЛАРИНА: Это называется «Нам здесь жить». Куда деваться? Попытка. Надо попытаться.

В.ТОДОРОВСКИЙ: Да, да.

К.ЛАРИНА: Я напомню, что это Валерий Тодоровский. Я хотела ещё немножечко, может быть, вернуться, как это ни странно, в девяностые годы, если опять же говорить о партии «Правое дело». В.ТОДОРОВСКИЙ: С удовольствием. К.ЛАРИНА: Мне кажется, что одна из задач такого рода объединения – задач не политических, а именно идеологических, культурологических, это всё-таки несколько сменить акценты, и немножко очистить от этих мифов, которыми мы обросли за 10 лет, то самое время девяностых годов, в котором, собственно, состоялся Валерий Тодоровский и как режиссёр, и как творческая единица. Которым было создано немало, огромное количество настоящих, талантливых вещей, как фильмов, так и спектаклей, так и литературы. Для тебя, что такое девяностые годы? В.ТОДОРОВСКИЙ: Да нет, но для меня девяностые годы, безусловно, время, как сейчас спорят там где-то, по-моему, на «Эхо Москвы» эти передачи. Да? Но это время надежд, безусловно, - отвечаю я. И, несмотря на то, что жили очень трудно все. Потому что там, в частности, в кино просто никто не мог сказать будет ли когда-нибудь следующий фильм снят, или нет.

К.ЛАРИНА: Зато, какое кино снималось! В.ТОДОРОВСКИЙ: Денег не было в кино, но у меня было ощущение абсолютного счастья, потому что это была свобода. Это было время надежд. И многие, кстати, тогда уезжали, потому что боялись хаоса, гражданской войны. У меня ни секунды не было этой мысли, потому что я понимал, что я вижу, как начинает что-то рождаться на глазах.

Сейчас, когда люди, очень многие люди , когда начинают рассказывать про то, ну как бы всё сваливать на эти девяностые, и надо сказать, какой это был кошмар и так далее, у меня очень странное ощущение, когда я это слышу, потому что, во-первых, такое ощущение, что до девяностых это была просто Швейцария. Вот, то есть, люди жили в Женеве, но пришли девяностые, и оказалось, что там хаос, бандиты, и так далее. Грабёж страны. Второе. Меня поражает то, что эти люди, в основном, которые сейчас так вот эти девяностые хают. Они, в общем, сами откуда-то? – Они в те же девяностые большинство из них уже были начальники. И где-то, в той же Думе сидели,

в каких-то городских мэриях там, и так далее. И такое ощущение, что это к ним не имеет никакого отношения, а

кто-то, где-то плохой там чего-то творил. Ну, Ельцин, например, да? А всё остальное время они к этому отношения не имеют.

Да нет, я считаю, что это было выдающееся совершенно, страшное время перемен. В которое родилось очень многое, в том числе то, что мы сейчас имеем такую страну, а не другую, в частности, что у нас капитализм. Какой-никакой, в частности, то, что мы имеем: открытый миру мир, в общем, открылся нам.

В частности, то, что я не боюсь сидеть, сейчас это говорить здесь, на этой радиостанции.

К.ЛАРИНА: Да. Но есть ограничители некоторые, Валерий Петрович: у нас Новости. Мне нужно тебя остановить. Продолжим через несколько минут.

В.ТОДОРОВСКИЙ: Хорошо. НОВОСТИ К.ЛАРИНА: Продолжаем программу. Напомню, что сегодня в нашей студии – Валерий Тодоровский. Мы вот остановились на воспоминаниях о девяностых годах. Это своеобразная такая ностальгия, судя по мечтательному выражению лица моего гостя.

Значит, у кого-то есть ностальгия по Советскому Союзу, а у многих людей, которые в девяностые годы активно начинали работать в своих разных сферах, для многих это действительно ностальгия именно по девяностым годам.

Совершенно верно сказал Валера, несмотря на то, что было тяжело очень: не было денег, но главное, что была свобода и ещё то, о чём ты говоришь, время надежд, безусловно, да? В.ТОДОРОВСКИЙ: Я бы не сказал, что у меня есть ностальгия. Это не ностальгия, я не хотел бы в них вернуться, честно говоря. Я просто говорю о том, что это часть моей жизни, которой я бесконечно благодарен за эту эпоху, потому что она мне очень дала многое, и не только мне, а и я ценю, что могло произойти тогда, и то, что сегодня есть в нашей жизни, вышло оттуда.

И мне очень не нравится, когда люди начинают клясть и проклинать. Кроме того, у меня есть ещё с девяностых личный вопрос. Говорят: «А вот эти воровали, а вот эти бандиты». Слушайте, ваши сыновья пошли в бандиты. И, если мне начинают такое рассказывать, что в Советском Союзе было правильное воспитание, то Советский Союз в один день он закончился, и ещё через неделю дети, воспитанные в Советском Союзе, пошли в бандиты. Как-то быстро. Если они правильно были так воспитаны, что же вы пошли? Ну, как бы целая часть нашего народа, которая, да, кто-то пошёл в бандиты, Като-то пошёл учиться, кто-то уехал, кто-то стал чего-то строить, создавать.

Я очень ценю и уважаю это время, потому что для меня это дорогое время. Но возвращаться не хочу, хочу развиваться дальше.

К.ЛАРИНА: Но, тем не менее, как, не знаю, согласен ты, или нет, что мне кажется, атмосфера очень сильно изменилась – самое-то главное произошло. Да? В.ТОДОРОВСКИЙ: Конечно, конечно.

К.ЛАРИНА: Вот когда, если можно, конечно, такую точку отсчёта обозначить, когда это время надежд кончилось? Потому что сегодняшнее время вряд ли можно назвать временем надежд. Скорее, временем крушения надежд, временем разочарований. Да? Но когда-то оно началось, и не с Путина, мне кажется, а раньше, раньше. Может быть, это был 94 год, может быть, с Чеченской войны. Вот не можешь ты вспомнить по своим ощущениям первое разочарование в выбранном пути? Нет? В.ТОДОРОВСКИЙ: Я не помню. Я не могу сказать конкретно там год, дату, или что-то. Нет, к сожалению, или к счастью я не уловил этот момент. Я просто понял, что что-то измени лось в этом воздухе, и менялось так неуклонно, неуклонно, но вот, скажем, только что было сказано, что я оптимист такой большой. Вот. У меня ощущение: сейчас опять куда-то повернёт. Вот куда-то повернёт. Я сейчас говорю про атмосферу. Не про политику, а про атмосферу. Должно сейчас что-то произойти, вот я чувствую. Сейчас – это не завтра, но вот в какой-то ближайший год, два.

К.ЛАРИНА: Ну, посмотрим, проверим! Вспомним эти слова! В.ТОДОРОВСКИЙ: Ну, я да, я прогнозирую, я смею прогнозировать, да. Не знаю, будет ли это опять время надежд, но время перемен – может быть.

К.ЛАРИНА: Ещё одна тема, которую я хотела затронуть, тоже как бы для меня это информационный повод, по этому поводу поговорить, извините за тавтологию. Тем более, ты понимаешь, что для Валеры это тоже очень важное событие – Одесский Международный кинофестиваль. Он второй лишь, по-моему, по счёту. Это новый кинофестиваль международный. Напомню, что Одесса – это родина Валерии я Тодоровского, это город его детства. И вот , наконец-то он туда возвращается вот в качестве большого человека, члена жюри. Да? (Смеётся). В.ТОДОРОВСКИЙ: А чего тут – большой человек? Меня пригласили, я счастлив опять в Одессу, и побывать там не просто так, в качестве туриста и повстречать знакомых, а побывать там… Я вообще думаю, это тоже отдельная тема, я думаю, что вот сейчас закончился Кинофестиваль в Москве вчера. Я думаю, что это прекрасное событие для многих людей. Но Москва всё-таки не очень город для кинофестиваля – очень большой, очень тяжёлый, ну стрессовый город. А вот Одесса – это идеальное место, для того чтобы проводить кинофестиваль по всем статьям. Поэтому я туда приеду через две недели и потом, если захотите, я Вам расскажу, как это там всё происходит. Но вообще кинофестиваль в Одессе – это, конечно, очень здорово! К.ЛАРИНА: Там такие люди замечательные. Я вот смотрю на жюри, там польский актёр Ежи Штур, замечательный совершенно, Мария Демидеруш, которую я обожаю. Это португальская актриса, которая давно работает, снимается в Голливуде, совершенно какая-то невероятная женщина. Ада Роговцева, украинская актриса, Тодоровский, и кинокритик Клаус Эдер, немецкий, да? Это очень хороший, какой-то качественный, европейский состав. А Вы в курсе, вообще, какие там фильмы будут представлены? В.ТОДОРОВСКИЙ: Когда ты едешь на фестиваль в жюри, самая главная задача – не интересоваться даже, потому что ты приезжаешь, и должен быть сюрприз. Приехал, пришёл в зал, начал смотреть. Что из того, что я буду что-то заранее знать? Я буду смотреть там фильмы.

Вообще в Одессу едут охотно. Не случайно такой хороший состав. Если они будут развиваться дальше, я думаю там через три-четыре года. К.ЛАРИНА: А город в состоянии принять такие форумы?

В.ТОДОРОВСКИЙ: Ну, я сейчас приеду и пойму. Я не был ещё на этом фестивале. Я пойму. Но я думаю, что в состоянии. А почему бы и нет?

К.ЛАРИНА: А кто это вообще проводит? Это чьё? Это украинское? В.ТОДОРОВСКИЙ: Это естественно. Всё это находится, каким-то образом патронируется премьер-министром Украины, или что-то вроде этого. Я не вникал специально. Вот приеду в этот раз и всё узнаю.

Дальше Голливуд туда поедет – в Голливуде же все из Одессы, надо понимать. К.ЛАРИНА: Да, да, да, да, да. В.ТОДОРОВСКИЙ: И просто каждый второй человек говорит: моя бабушка, мой дедушка. К.ЛАРИНА: Валер, а студия вообще функционирует Одесская легендарная? В.ТОДОРОВСКИЙ: Я там был какое-то время назад, и зашёл туда, провёл там полдня, посмотрел. Там, безусловно, катастрофа – она гибнет. И боюсь, что вскоре её не будет. И нет, по-моему, никаких шансов. Там это сложная история, кто-то её уже давно выкупил. К.ЛАРИНА: То есть, там какие-то дела, эти самые разборки, да? В.ТОДОРОВСКИЙ: Да, но она стоит. Я был на ней. Между прочим, там стоит старейший павильон. Он называется «Павильон Веры Холодной». Он старейший в Европе кинопавильон. Он настоящий вот этот вот, и он целый. И могли бы сделать хотя бы там маленький свой музей кино. Я не говорю о детской киностудии. У нас вообще киностудия потрясающей красоты, старинное сооружение. И есть опасность, что это всё просто сгинет в скором времени.

К.ЛАРИНА: Вообще это катастрофа. Вот одна, если говорить о катастрофе - крушении и Советского Союза, то для меня лично вот эти самые главные потери – это киностудии, которые были действительно вот брендовыми, и «Грузияфильм», и «Довженко», и Ялтинская киностудия, и Одесская киностудия. Ну, уж Одесская – это вообще просто какой-то кладезь культуры отечественной. Да, и свободы, свободы. В.ТОДОРОВСКИЙ: Свободы. Я могу сказать, что там не просто киностудия, там, напротив неё, во дворике стоит старое, полуразвалившееся крошечное общежитие этой киностудии, которое называлось в своё время «Куряш». Это было шутливое название, которое приросло. В котором жили, снимали, пели, гуляли, любили Шукшин, Олег Ефремов, ну, вспомните, Марлен Хуциев, приезжающий туда из Москвы наезжающий Шпаликов. То есть, это маленькое здание. Но там-то просто надо было сделать музей этих людей, вот этой свободы. Единственная была отдушина.

К.ЛАРИНА: Туда ссылали. В.ТОДОРОВСКИЙ: Ссылали, и получалось каким-то странным образом, что там свободнее и прочее. Это фантастическое место, и стоит, и сейчас, я был когда в Одессе, подошёл – ну вроде есть ещё, ещё живо это здание. Но

там-то – просто повесить эти таблички. Вот, если сделать маленькое здание из одних мемориальных досок. И внутри просто сделать музей времени вот этих шестидесятников. Повесить гитару, поставить там пластинки запустить этой музыки. Это фантастически! И кино, и Булат Окуджава есть – ну просто все! Но, видимо там никому нет дела сейчас до этого..

К.ЛАРИНА: Это везде такая же ситуация? Вот ты говоришь: как Голливуд. Может быть, действительно международный фестиваль поможет Одесской киностудии? Почему нет? А почему нет? Почему бы там не организовать киностудию? Вот пусть Голливуд и вкладывается.

В.ТОДОРОВСКИЙ: Ну, Голливуд-то вкладываться вряд ли будет. Но приезжать будут с удовольствием, да. К.ЛАРИНА: На историческую родину. (Смеётся).

А про «Стиляги», конечно, тоже хочу поговорить. Во-первых, почему, сколько времени уже прошло? Два года после «Стиляг»? В.ТОДОРОВСКИЙ: Угу.

К.ЛАРИНА: А где кино-то Тодоровского? В.ТОДОРОВСКИЙ: В смысле новое? К.ЛАРИНА: Да. В.ТОДОРОВСКИЙ: Ну, слушайте, нельзя фильмы вот так вот – как пирожки выпекать. К.ЛАРИНА: Почему? Кто-то может. В.ТОДОРОВСКИЙ: Кто-то может. У меня не получается.

У меня произошла с фильмом «Стиляги», во-первых, долго, тяжело делался, и когда уже это всё закончилось, был какой-то такой выдох, после которого я вот только сейчас начинаю собираться на что-то новое. Во-вторых, мне хотелось как-то немножко подумать, и понять, чего я дальше хочу. И вроде сейчас начинаю это понимать.

К.ЛАРИНА: Можно озвучить? В.ТОДОРОВСКИЙ: Нет.

К.ЛАРИНА: Ну, хотя бы… В.ТОДОРОВСКИЙ: Ну, нет! Нет! Нельзя!

Вот. И потом я занимался всё-таки много ещё и там чужими фильмами как продюсер.

Потом у меня родилась дочка маленькая, и мне хотелось уделить ей тоже внимание, как раз сразу после фильма «Стиляги».

Потом с фильмами, как это получилось, я долго не расставался, потому что были кинофестивали всякие, я с ними ездил. К.ЛАРИНА: А в Америке был с этим фильмом? В.ТОДОРОВСКИЙ: Был, конечно.

К.ЛАРИНА: И как они восприняли? В.ТОДОРОВСКИЙ: Они его восприняли замечательно. Потому что для них мюзикл, снятый в России, для начала это было такое!

К.ЛАРИНА: Конечно. Экзотика. В.ТОДОРОВСКИЙ: Не то, что экзотика, а что-то такое – ну-ка, ну, иди сюда, покажи нам! Как это может быть? Да. Но потом оказалось, что он очень хорошо был не просто принят, а как бы соответствовал их представлениям об этом жанре. И поэтому куча всяких фестивалей американских, и наград именно американских.

Вот. И там даже устраивали такие вещи, как там на фестивале в Торонто, когда была премьера фильма, они от дирекции фестиваля они привели после фильма такую площадь перед фестивалем там (неразборчиво) в костюмах, и устроили шоу для зрителей. Там танцевали на улицах, и это было совершенно фантастическое зрелище. Значит, там были естественно, и чёрные, и белые, и какие угодно в костюмах. И потом ещё такой шок! В общем, я очень доволен, как был фильм принят. А для меня важно было всю мою жизнь снять мюзикл. Я очень много лет хотел это сделать. И оказалось, что это очень непросто, а в итоге всё-таки это удалось. Как мне сказал один продюсер в Америке, он мне сказал: «Ты не понимаешь, что ты будешь старый, будешь умирать. Старик! И соберутся твои внуки, и ты им скажешь: «Я умираю, но я снял мюзикл». Для них это очень важно.

(Смеются).

К.ЛАРИНА: А скажи, не было, потому что оригинальный сценарий, а не было предложений на театральную сцену перенести его как либретто? В.ТОДОРОВСКИЙ: Были предложения, и даже были конкретные предложения. Но есть такая мысль, вообще хочется это сделать. Но там есть два как бы пути развития. Это уже такая немножко технология. Есть просто взять и поставить в театре, а есть вариант попробовать сделать мюзикл бродвейский, в смысле поставить его по-настоящему. И я об этом думаю. Это страшно. Это уже… К.ЛАРИНА: Здесь, в России сам? В.ТОДОРОВСКИЙ: Здесь, здесь. Что я имею в виду под словом «бродвейский»? Не просто пройти в репертуар чей-то, а сделать как некое отдельное шоу. Ну, как у нас там в НДМ идут какие-то шоу? Какие-то нам нравятся, какие-то – нет. Но вот попробую сделать из этого шоу. К.ЛАРИНА: Кстати, буквально вот недавно Театр мюзикла в Москве появился, который возглавили хорошие люди, в смысле нужные: Михаил Швыдкой и Давид Смелянский, если мне память не изменяет.

В.ТОДОРОВСКИЙ: Я знаю про это, я знаю про это. Но у меня есть на этом проекте как бы свои продюсеры заинтересованные. Просто есть много идей, как это можно было сделать на сцене – раз. Есть много музыки, которая не вошла в фильм, которая была даже сделана и соранжирована Костей Меладзек и спета, там три или четыре номера. И в принципе, почему нет? На это надо как-то решиться и тоже взять положительное какое-то в жизнь. И вот как-то надо сейчас выбрать, чем заниматься.

К.ЛАРИНА: Хорошая идея! Очень! И она прямо просится. Хотя, это как бы путь он такой нестандартный. Обычно со сцены идёт в кино, как со всеми мюзиклами культовыми.

В.ТОДОРОВСКИЙ: А у нас может быть нестандартно, потому что у нас всё немножко через одно место. Но в России своих, оригинальных мюзиклов вообще так мало современных, ну, сделанных сейчас, что сделать на сцене хочется. И думаю, что можно сделать очень забойно. Очень! Вот так! Так! К.ЛАРИНА: Да, да, да. И тем более сейчас, как мне кажется, есть и актёры молодые, которые способны, потому что в кино в этом смысле полегче, тут можно всё отдельно записать танец с песней и сыграть. А тут-то надо всё делать одновременно. И мюзикла-то нет в России, а артисты для мюзикла уже есть. В.ТОДОРОВСКИЙ: Уже есть.

К.ЛАРИНА: Этот очень хорошо. Про артистов тоже хочется сказать, потому что Валера не изменяет себе, каждом фильме обязательно парочку-троечку новых имён откроет.

Я думаю, что ему наверняка приятно следить, допустим, за судьбой Антона Шагина. В.ТОДОРОВСКИЙ: Очень приятно. К.ЛАРИНА: Потому что блестящий актёр, помимо того, что кинематографически, но ещё театр, где он играет великолепно, просто новая звезда Ленкомовскаая. Я вот его смотрела в двух работах. Я смотрела его Лопахина в «Вишнёвом саде» и смотрела «Пер Гюнт». – Ну, просто молодец! Вот такая традиция продолжается.

А Максим Матвеев? Тоже, по сути, правда, он до этого снимался где-то, по-моему, да? Но такая вот роль большая. В.ТОДОРОВСКИЙ: Снимался до этого очень мало.

К.ЛАРИНА: Там он просто молодец. Ну, а жена Валерина, вот я забыла, актриса замечательная, которая играет вот эту комсомолку. Она работает где-нибудь? В.ТОДОРОВСКИЙ: Она имеет массу предложений, и начинает работать, но так, как она занималась ребёнком, вот до самого последнего времени, сейчас начинает возвращаться в активную свою актёрскую деятельность. И, слава Богу, всё у неё хорошо.

Артисты у меня были на фильме замечательные, молодые, весёлые, талантливые. И я очень радуюсь, когда я вижу, что у них что-то продолжается дальше.

И команда была. Есть ещё Игорь Войнаровский, который играл у меня Боба, который очень успешно работает у Фоменко в театре. После картины Его туда принял и, и он прошёл конкурс большой.

К.ЛАРИНА: А девочки ещё? Девочки хорошие? В.ТОДОРОВСКИЙ: Катя Вилкова является, по-моему, самой снимающейся актрисой на территории России на сегодняшний день. Дальше можно обсуждать её роли, но она очень востребована как киноартистка. Так что, в общем, все. В общем, все являются в какой-то хорошей форме и в работе.

К.ЛАРИНА: Ну, давайте. У нас остаются последние 9 минут. Я почитаю, что там, у нас вопросы приходят. Я объявила, что вопросы мы принимаем. А чего-то вот ничего и не говорю.

Так, ну про «Правое дело» мы уже поговорили. Спасибо. Ага! Угм. Так, так, так. «Валера, снимите фильм о жизни Сталина».

Ну, товарищи! Во-первых, мама Валеры уже сделала такую замечательную работу, посвящённую Надежде Аллилуевой. И хватит пока!

Про политику. «Отношение Петра… В.ТОДОРОВСКИЙ: Вообще-то, должен сказать, что вообще-то нет, конечно, такого большого блок-бастера про Сталина в стране до сих пор. К.ЛАРИНА: Не надо пока. Хочется? В.ТОДОРОВСКИЙ: Про человека, который грабил банки вначале. Ну, знаете, вот так. К.ЛАРИНА: Как Котовский. Вот сняли триллер с Галкиным. В.ТОДОРОВСКИЙ: Вот знаете, расстрига-семинарист, который начал грабить банки. К.ЛАРИНА: А! Вот почему! «Снимите фильм о жизни Сталина до 17-го года». Вот что имеется в виду! Как раз идея абсолютно та же.

В.ТОДОРОВСКИЙ: Очень крутая биография, на самом деле.

К.ЛАРИНА: Так. «Возможна ли у Вас ситуация, подобная Таганке? Как бы Вы поступили с актёрами? Спасибо». – Спрашивает Ольга.

Ну, вообще я не знаю, что можно по этому поводу сказать. Но вообще как-то, если есть желание прокомментировать вообще эти бесконечные актёрские бунты в театрах, то… В.ТОДОРОВСКИЙ: Всё-таки счастье в кино в том, что мы собираемся на фильм и расходимся. Когда люди должны жить вместе на протяжении десятилетий, надо понимать, что неизбежно наступает усталость какая-то. Видимо, взаимная друг от друга, и количество претензий доходит до критической точки. Вот и здесь, очевидно. К.ЛАРИНА: Ваше отношение к сегодняшнему телевидению? Не разочарованы ли Вы в нём? Не в бровь, а в глаз! В.ТОДОРОВСКИЙ: Вопрос, с одной стороны, я разочарован. Я всё меньше и меньше смотрю телевизор. Раньше я смотрел какой-то маленький. Я работал на канале «Россия», и мне это было важно видеть, мне казалось, что это очень живой процесс. Потом, в какой-то момент я потерял глобальный интерес.

И с другой, с третьей стороны, мне кажется, что сейчас начинают очень бурно развиваться, скажем, такие каналы, как ТНТ, СТС, РенТВ, на них какая-то переместилась, как мне кажется жизнь. Ну, я не говорю про канал «Дождь».

Если представить себе, что канал «Дождь» выпустят, дадут дециметры, дециметровую некую кнопку, то может возникнуть ситуация, в общем, реального выбора какого-то.

Вот. А что касается федеральных каналов, то мне кажется, что они в кризисе, и при этом мне кажется, что они сами уже понимают, что они в кризисе. И что-то им надо делать. И посмотрим. Мой же интерес – конечно, мне хочется в ближайшие годы сделать несколько, сколько получится, сколько смогу, реально качественных сериалов.

К.ЛАРИНА: Всё-таки?

В.ТОДОРОВСКИЙ: Да. Потому что я очень полюбил это дело. И очень это люблю. Я провёл много сейчас времени в Америке, изучая там такие, вещи. Скажем, тех людей, которые работают там (Ейч био), для таких каналов, которые делают настоящие, элитные сериалы. И, хотя считается, что у нас нет для них зрителя, что просто люди не будут их смотреть, ну, смотря какие, и смотря, где. У меня есть такая амбиция пытаться сделать ну, вот парочку идей, которыми я очень-очень горю.

Вот, а что касается общей ситуации, - ну, кризис, конечно.

К.ЛАРИНА: Творческий. Идей нет.

В.ТОДОРОВСКИЙ: Творческий и какой-то, да, затхлый. Обще затхлый. И мне кажется, что вот эти малые, так называемые малые каналы они в очень ближайшем будущем, либо большие каналы начнут просто оттуда тягать людей, набирать себе срочно людей, идеи, форматы. Да?

К.ЛАРИНА: Там хотя бы люди чего-то хотят. Вот, это у них глаза другие. Да? У них какие-то есть амбиции и, им хочется чего-то придумать. А вот здесь вот, на основных каналах… В.ТОДОРОВСКИЙ: Реальная гонка идёт, гонка мозгов и талантов. К.ЛАРИНА: Да, да, да. В.ТОДОРОВСКИЙ: Там да, там некие уже генеральские такие

погоны, но при этом люди умные все. И я говорю: вам придётся встряхнуться очень сильно.

К.ЛАРИНА: Реальная конкуренция может быть. В.ТОДОРОВСКИЙ: Да. Встряхнуться, встряхнуться. Поэтому, может быть, мы что-то увидим свежее, новое. К.ЛАРИНА: Ещё интересный вопрос: «На Ваш взгляд, почему в нашем прокате проваливаются российские фильмы, отмеченные престижными призами?».

Ну, я поняла, о чём тебя спрашивают. В.ТОДОРОВСКИЙ: Ну, «Хаус». К.ЛАРИНА: Ну, как бы условно от «Хаус», боже мой! Ну что у нас, какие у нас фильмы? - Звягинцева, которые он получал призы, Попагребского, Алексея Германа-младшего. В.ТОДОРОВСКИЙ: Ну, я думаю, если какой-то очень большой разговор возн6икнет вот на этом съезде Киносоюза, я скажу одно, что кино, конечно, превращают всё больше и больше в чистое место развлечения. К.ЛАРИНА: Уже народ к этому приучили, да?

В.ТОДОРОВСКИЙ: И с одной стороны приучили, с другой стороны, народ сам этого хотел и просил: «Мы платим деньги, мы выходим раз в неделю. Развлекайте нас. Развлекайте нас так, чтобы было развлечение чистое, чтобы оно не было замутнённое какими-то там идеями, мыслями и так далее.

Поэтому мне кажется, что широкий, большой прокат он всё больше становится местом для цирка. Надо понимать, это цирк, это шоу, это трансформеры, это вот это. Но в цивилизованной большой стране, с большими традициями, которой мы являемся, должны возникать альтернативы – некий прокат, который будет показывать другие фильмы для зрителей, которые хотят их смотреть. К.ЛАРИНА: Это всегда государство поддерживает этот прокат.

В.ТОДОРОВСКИЙ: Это должно поддержать государство. Но государство это не может поддержать, если не будут реальные подвижники, люди, которые понимают и хотят ВНИМАНИЕ! Сделать из этого большой бизнес, каким он является в Америке, этот Артхаус. К.ЛАРИНА: А это возможно? В.ТОДОРОВСКИЙ: Конечно. Вот этот Артхаус-прокат – это большой бизнес. Он просто по-другому устроен. Фильм выходит у них не в 4 тысячах залах, а в 10 в Америке. И идёт долго, хорошо, с большой рекламой. А иногда вдруг выстреливают – и из 10 становится 50 залов. В каждом городе есть такой кино театр, или два, или три. И есть публика, которая туда ходит и ждёт. Но это люди, которые должны это создать. Это непросто. И государство это я не сомневаюсь, поддержит. Нет никаких вопросов. И, по-моему, уже готово поддержать. Но это трудно. А дальше в кинотеатрах будут и большие развлекательные фильмы, которые созданы для того, чтобы люди пришли поржать, отдохнуть. К.ЛАРИНА: Такие одноразовые? В.ТОДОРОВСКИЙ: Всё! К.ЛАРИНА: Ну вот, буквально недавно, как раз вот до передачи говорили, я делилась впечатлениями с Валерием от фильма Андрея Смирнова «Жила-была одна баба», и, когда мы с ним здесь сидели, разговаривали, он меня совершенно поразил информацией, что отказывают крупнейшие прокатные компании, говорят, что не будут смотреть. То есть, получается, что сегодня фильмы серьёзные, большие, талантливые они вообще не могут быть востребованы нынешней публикой? Только в телевизоре? В.ТОДОРОВСКИЙ: Может быть востребовано, во-первых, в телевизоре на пока ещё на DVD, пока DVD окончательно не вымерли. Вы знаете, пронимаете, если Вы посмотрите в итоге, сколько людей посмотрят фильм Андрея Смирнова, то окажется, что это очень большие цифры. Но не все пойдут в кинотеатры. Вот именно в кинотеатр. И на самом деле, тот большой Артбизнес в кино, который существует, это взять вот этих людей и как-то это сфокусировать на уровне событий, которые они точно знают, когда и где могут произойти для них. Вот и всё. Вот так. К.ЛАРИНА: Но потом привычки сейчас, к сожалению, такой нет. Ведь опять же, возвращаясь в нашу юность, я помню для меня это была привычка. Ну, Валера – понятно: семья кинематографическая, а у меня была привычка: мы с родителями ходили в кино. Мы ходили в кино на серьёзные фильмы… Сегодня это невозможно. В.ТОДОРОВСКИЙ: Ксюша, секундочку! В этот момент давайте поймём: видео не было, Интернета не было, а «Звёздные войны», которые шли во всём мире в это время, у нас не шли. Надо это вспомнить. Вот и всё. Мы были немножко изолированным таким заповедником. К.ЛАРИНА: Да, да.

В.ТОДОРОВСКИЙ: Когда я помню в школе, когда я учился, вышел фильм «Зеркало» Андрея Тарковского. И какие-то тётки в школе там, буфетчицы между собой разговаривали: «Ты сходила в «Зеркало», или нет?». Потому что все пони Мали, что это как бы надо. И они потом обсуждали, ни чего не понимали, и говорят: «Ну, какой-то странный этот фильм, ну, вроде интересно!». Всё! Это кончилось. Этого не будет больше. К.ЛАРИНА: Ну что? За что мы выпьем?

В.ТОДОРОВСКИЙ: Мы выпьем за то, чтобы верить в хорошее. К.ЛАРИНА: Прекрасно! За мир во всём мире! В.ТОДОРОВСКИЙ: Да.

К.ЛАРИНА: Валерий Тодоровский у нас в гостях. Спасибо большое.

В.ТОДОРОВСКИЙ: Спасибо большое.