Юрий Грымов - Дифирамб - 2010-08-22

К. ЛАРИНА: Так, начинаем? Начинаем программу «Дифирамб». В Москве 14 часов 11 минут. И здесь, в студии «Эха Москвы», Юрию Грымов, режиссер. Юра, приветствую тебя, здравствуй.

Ю. ГРЫМОВ: Добрый день.

К. ЛАРИНА: Напомню, что мы в прямом эфире не только на радио, но и на нашем сайте в Интернете. Поэтому вы можете подключиться смело и посмотреть. Там у нас небольшой такой экранчик, и можно с Юрой пообщаться напрямую. Как это сделать? Просто. Напомню номер смс: +7-985-970-45-45. Можно как по телефону отправлять смски, так и через интернет. Ну и, естественно, телефон прямого эфира, - я надеюсь, что у нас будет время несколько звонков принять, - номер 363-36-59. Вот чай принесли Юрию Грымову. У нас повод очень приятный: в начале сентября, 2-го числа, состоится премьера нового фильма Юрия Грымова. «На ощупь» называется фильм, пишется раздельно.

Ю. ГРЫМОВ: Да.

К. ЛАРИНА: «На ощупь».

Ю. ГРЫМОВ: «На ощупь».

К. ЛАРИНА: Сейчас мы все узнаем, почему именно так придумал Юра назвать свое кино. Я сразу дам вопрос про прокат. Когда в прокат фильм выйдет?

Ю. ГРЫМОВ: Со 2-го. Также с второго...

К. ЛАРИНА: Появится, да?

Ю. ГРЫМОВ: Мы объединили, то, что называется, VIP-премьера, да, и зрители... То есть, это одновременно выходит в кинотеатрах 2-го сентября. По всей стране.

К. ЛАРИНА: Ну, давай немножечко про кино расскажем, что это за история такая. А почему раздельно?

Ю. ГРЫМОВ: Ой, ну, это такой... много об этом и писали мне какие-то коллеги...

К. ЛАРИНА: Вот любят наши режиссеры портить...

Ю. ГРЫМОВ: Нет, не портить...

К. ЛАРИНА: ... великий и могучий русский... «Как я провел этим летом», «На ощупь» раздельно...

Ю. ГРЫМОВ: Нет, «На ощупь»...

К. ЛАРИНА: Так и будут дети писать в школе.

Ю. ГРЫМОВ: По всем словарям, везде проверяешь, что пишется-то раздельно, да?

К. ЛАРИНА: Да ладно?

Ю. ГРЫМОВ: Я серьезно Вам говорю. Проверяли по полной программе. Единственное, что, даже если бы это писалось бы вместе... ну, я бы все-таки, конечно, раздвинул, потому что вообще, как и в архитектуре, должна существовать пауза, да? «На... ощупь». Да, то есть, вот эта дистанция, мне кажется, и есть кино. Расстояние между «на» и «ощупь». Поэтому вот такое название. Кино о любви. Наверное, если так, по большому счету, не вдаваясь в сюжет. То есть, конечно, не очень люблю рассказывать то, что... ну, это не очень правильно, пересказ кто с кем, куда, откуда. Это кино о любви. В самом широком смысле слова. Любви дедушки и внука, отца и сына, мальчика и девочки, любви к миру. Вот об этом, кино об этом. Но...

К. ЛАРИНА: А там есть слепота?

Ю. ГРЫМОВ: Да, да. Есть слепота. И я скажу... для меня это такое, жизненное потрясение, в принципе, как в свое время и «Казус Кукоцкого», когда я готовился и прослушал курс акушерства и гинекологии... так, по-другому стал относиться не только к женщинам, но и к себе. Что-то начинаешь узнавать, так становится очень-очень беспокойно. В хорошем смысле слова беспокойно. Так же, когда делал фильм «На ощупь», я много провел разговоров с реальными слепыми, с людьми, которые в этом понимают, людьми, которые этому жизнь посвятили. Ну, этим людям. Но я кажу честно, что то, что я узнал... а узнал я это уже по дороге, да, то есть уже был сценарий, да, и я работал над этим... то, что я узнал, это требует отдельного фильма. Ну, про...

К. ЛАРИНА: Жизнь слепых.

Ю. ГРЫМОВ: Это отдельное кино. То есть нельзя сказать, что мое кино, ну, про слепого мальчика. Ну, это неправильно. Ну...

К. ЛАРИНА: Как «Страна глухих» Валерия Тодоровского – это не про глухих.

Ю. ГРЫМОВ: Да. Это вообще про нас, да? Вот так же фильм «На ощупь» - это про нас. И я давно хотел зацепить для меня очень странную, любимую и такую знаковую… знаковый период в нашей стране – это 90-е, 2000-ые. Вот этот переход, да, то есть с нулевых годов... Я имею в виду, может быть, не впрямую, а темпераментно, посредством каких-то ощущенческих вещей, да?

К. ЛАРИНА: На ощупь.

Ю. ГРЫМОВ: Да, на ощупь. Ощущений к людям, как люди общались, потом какой там, условно, цинизм появился ли или не появился. Вот я вот это попытался все это рассказать в этой картине. А то, что я вот про слепых узнал, меня, конечно, это... перевернуло.

К. ЛАРИНА: Почему вот именно эта метафора тебя настигла? Слепоты. «На ощупь».

Ю. ГРЫМОВ: Потому что я очень давно знаю, что существует колоссальная разница между «видеть» и «смотреть». И в нашей стране все больше и больше все «смотреть». Ну, не видят ничего, многие не видят. Ну, я не говорю там про... там, правительство и так далее. Ну не видят ничего. Какой-то вот такой туман. Как была вот пелена в Москве, дымка такая, да? Вот, вот это большая разница. Поэтому... для меня важно видеть, вот что там все-таки там, что стоит за человеком. За ним стоит поступок, дело... ну, что за ним стоит? А вот эта пелена, которая вот последние, там, 5-7 лет в России – я имею в виду и про кино, и то, что называется шоу-бизнесом. Ну так какое-то это все, мутновато…

К. ЛАРИНА: Мутновато, да. Ну, и как-то мутные люди какие-то...

Ю. ГРЫМОВ: Да, я их не понимаю. Они говорят словами, а выход, ну, выход, да – я не понимаю. То есть, я во время разговора понимаю, что они говорят, а куда это уходит – я так: и что?

К. ЛАРИНА: А вот скажи мне, на твой... сегодня самое… очень уместно как раз вспомнить, как раз поговорить немножко об этом пути, который ты сам обозначил, от 90-х, до 2000-х. Вот тогда, - начало 90-х, конец 80-х годов, - как тебе кажется, тогда все-таки видели?

Ю. ГРЫМОВ: Да. Вы знаете, видели, потому что... совершенно четко я ощущал на себе даже, что ты должен что-то сделать. Ты не можешь просто говорить, ты должен снять, написать, нарисовать. Ну, то есть, надо что-то произвести, чтобы тебя как-то заметили. Не просто быть, знаете, не просто такой ты появился...

К. ЛАРИНА: Ты просто ходи.

Ю. ГРЫМОВ: Да. Как это, открываю журнал – там какая-то светская львица. Что это такое, светская львица?

К. ЛАРИНА: Это в титрах пишут уже, Юра.

Ю. ГРЫМОВ: Вот! Я говорю: светская львица. Ну, я не очень понимаю... Ну, вот понимаете, не хочется никого обижать... ну, потому что можно сейчас разойтись по этому поводу, да, конечно, львица...

К. ЛАРИНА: Да.

Ю. ГРЫМОВ: Ну и так далее. Поэтому вот этот поступок, потом кислород... ведь правда ведь, кому-то было нужно все... ну, нужно было кино. Было трудно. Нужны были и спектакли, нужно было выпускать журналы. Ну, как-то все так - ух! Горело и переливалось. Да, сложности. Да, сложности, да, трудно. Но они всегда существуют, в любой стране мира. А сейчас такой какой-то глобальный цинизм... даже не сказал бы, что пофигизм. Знаешь, Ксения, у меня такое... ну как бы, мы же все собираем ощущения, да?

К. ЛАРИНА: Да.

Ю. ГРЫМОВ: Мы все равно коллекционируем, и об этом и фильм снимался во время коллекционирования, об ощущениях. Для было буквально... когда? Для меня было… буквально позавчера я обзванивал знакомых, которые ко мне, как мне кажется, неплохо относятся, им интересно посмотреть мое кино, я приглашаю на премьеру... я не буду говорить, кто, но для меня это очень показательно. Я звоню, там, известному персонажу, которого я знаю лет 15-20, я говорю: приходи на премьеру, вот закончил кино, 2-го сентября фильм «На ощупь» в кинотеатре «Октябрь». Ну, Юр, а не может твоя секретарша мне напомнить об этом за день до премьеры? Понимаете, это все равно, что сказать: «Знаешь, у меня день рождения. Я приглашаю тебя». «А напомни, Юр. А лучше такси за мной пришли». Вот это, вот это меня как-то очень так как-то в очередной раз поставило на место, что как-то... секундочку, я два года на коленях, ну, с группой талантливых актеров, художников, делали кино, которое мы хотели сделать, то что называется независимым кино. То есть мы не зависим от канала... ну, мы хотим... И мне говорят: … «а, да, Юр, напомните». Не надо мне такого зрителя.

К. ЛАРИНА: То есть, получается, что ты и твое кино как бы не входит в сферу предметов первой необходимости...

Ю. ГРЫМОВ: Кому-то.

К. ЛАРИНА: Кому-то, да.

Ю. ГРЫМОВ: Но я думаю, что это касается очень многого сегодня. Потому что кино выпало из этого, оно выпало из... желания пойти. Это как… как можно обсуждать котлету в «Макдональдсе», да? Ну, сегодня кино в кинотеатрах, оно фастфудно. Все, стопроцентно. Мне не интересна такая еда. Я понимаю, для чего ее производят, и ее люди кушают – пожалуйста. Но последствия от этой еды очень тяжелые, да? Там, живот болит и так далее. А мне хочется сделать художественное кино. Такое кино трудно становится в прокат. Вот мы сейчас встали, выходим там, слава Богу, и я еду по стране, и в Воронеже буду, и в Калуге, и в Казани, и в Петербурге. Специально, там, организуют встречи, я с удовольствием еду общаться. Потому что правда, сегодня русское кино – это уже ископаемое. На нашей территории. Процент выхода русского кино такой же, как в Америке. Русского кино.

К. ЛАРИНА: Угу.

Ю. ГРЫМОВ: Выхода. Понимаете?

К. ЛАРИНА: То есть что, а все остальное американское или иностранное блокбастерное...

Ю. ГРЫМОВ: Иностранное. До. То есть, если в Америке есть национальное кино, да, оно выходит 98%. Но то же самое сейчас в России происходит.

К. ЛАРИНА: То есть ты за квотирование выступаешь?

Ю. ГРЫМОВ: Ну, я не думаю, что я впрямую за квотирование.... хотя я бы, как это делали французы, на эту тему не раз говорили на «Эхо Москвы»: есть многозальник, выходит... есть многозальники. Сделайте одно кино русское… один зал русского кино.

К. ЛАРИНА: А есть, что показать?

Ю. ГРЫМОВ: Думаю, что есть. Знаете, вот сейчас, например, проходит так как-то тихо, - мне обидно, - проходит юбилей Данелия, 80 лет. А почему бы не показать в одном из кинозалов все фильмы Данелия вот так нон-стопом? Ну, чтоб кто-то случайно... Понимаете, кто-то не слышал об этом, молодой человек, а случайно зашел – и понял, что вот это и есть большое кино. Ну, так... ну, все залы битком, везде человеки-пауки лазают там – ну, понятно. А здесь один зал свободный какой-то, никого нету. Зашел – и так как бы... голова так дыынн...

К. ЛАРИНА: А не поздно? Мне кажется, что... Понимаешь, я вот вспоминаю в этой связи одно из интервью Сокурова, который тогда... это было уже, наверное, года два назад, но я это запомнила, его такой печальный прогноз, как раз к нашему разговору. Что через, там, какое-то время его кино... ну, условно говоря, его кино, вот как произведение искусства русского, да, оно вообще не будет востребовано, его никто не будет смотреть. Потому что уже стойкая привычка заниматься совсем другими вещами, как ты сам говоришь, в кинотеатре...

Ю. ГРЫМОВ: Параллельно с кино.

К. ЛАРИНА: Да, да.

Ю. ГРЫМОВ: Параллельно с кино. Но это случилось. На самом деле, вот то, что мы сейчас говорили в кабинете, когда разговаривали – и точка невозврата с русским кино случилась. Как с русским автопромом. Его не будет, русского автомобиля. Это печально. Потому что я работал, там, в детстве на заводе...

К. ЛАРИНА: Так, не надо! У нас идет большая юбилейная игра – мы разыгрываем «Ладу Калину».

Ю. ГРЫМОВ: А, понятно. То есть мы все-таки еще...

К. ЛАРИНА: Да.

Ю. ГРЫМОВ: Трепыхается автопром, да?

К. ЛАРИНА: Да-да-да (смеется).

Ю. ГРЫМОВ: Ну вы посмотрите, сколько мальчиков и девочек мечтают работать в автомобильной промышленности. Ну, любят машины, рисуют, да? Даже институт до сих пор существует...

К. ЛАРИНА: А скажи, почему мы от этой советской привычки никак не откажемся? Это что, должна быть какая-то политическая воля?

Ю. ГРЫМОВ: Какой?

К. ЛАРИНА: Ну, закрыть это производство.

Ю. ГРЫМОВ: «Ладу»?

К. ЛАРИНА: Да. Я не «Ладу»... хорошо, не буду я ругать «Ладу», которую мы разыгрываем. А вообще, как ты сам говоришь, супер-пупер хорошего автомобиля российского не будет.

Ю. ГРЫМОВ: Да не надо супер-пупер. Народного, маленького автомобиля. Ну, ушла эта ситуация, ушло большое количество людей, которые этим жили. Они профессионалы. Это же можно было сделать. Ну, ребят, ну... Корейцы делают...

К. ЛАРИНА: Как, например, русских компьютеров, не будет русских мобильных телефонов...

Ю. ГРЫМОВ: Корейцы и китайцы, они же сделали свои машинки. И ездят на них местные. Мы же тоже можем это делать. Это же... Я не верю, что мы не можем.

К. ЛАРИНА: А что нам предъявить, кроме нефти, тогда, скажи?

Ю. ГРЫМОВ: Газ.

К. ЛАРИНА: Ну правда (смеется). Газ. Кроме нефти, что нам еще можно предъявить миру? В чем вот Россия, вот если говорить уже так, масштабно... ты же все-таки еще общественный деятель, помимо того, что ты кинорежиссер, да? Что может Россия предъявить миру? Чтобы сказали: у русских самое лучшее - это. Все, что вы делаете руками – это ужасно, но какие у вас прекрасные дети (смеется).

Ю. ГРЫМОВ: На самом деле, они молодцы там, за границей. Вот буквально недавно там, год назад, сняли фильм – «Последнее воскресенье». Про Льва Толстого. Ну, они как-то про нас вспоминают там в Америке. И раз – сняли фильм про Льва Толстого. Я даже не представляю себе, к кому обратиться, сказать: а давайте снимем фильм про Достоевского, да?...

К. ЛАРИНА: Про Достоевского – пожалуйста. Сейчас снимает Владимир Хотиненко.

Ю. ГРЫМОВ: Слава Богу. На канале, да.

К. ЛАРИНА: Да, на телевидении.

Ю. ГРЫМОВ: Вот нет этого механизма, да, нет механизма. Я сейчас полтора года уже работаю в архивах по, - первый раз об этом говорю, - по войне 12-го года. 200 лет Бородино.

К. ЛАРИНА: Ты хочешь что-то делать?

Ю. ГРЫМОВ: У меня готов проект. Я полтора года в архивах. Это будет, если я найду финансирование, это будет первый фильм на реальных событиях. Понимаете? У нас же два фильма: «Гусарская баллада», прекрасный мюзикл...

К. ЛАРИНА: «Война и мир».

Ю. ГРЫМОВ: Да, да. И «Война и мир» Льва Толстого. А того, что было на самом деле, то, что я раскопал в архивах Российской Федерации... там консультанты написали потрясающую историю, ну, про всю... начиная с истории, с 5-го года, да, когда, помните, Наполеон с Александром подписали мир, и так далее… И в 12-м году они пришли уже к нам с мечом.

К. ЛАРИНА: Ну, вот Лужков уже озаботился, он просит...

Ю. ГРЫМОВ: Я, знаете...

К. ЛАРИНА: Знаешь историю, да? Кто виноват в пожаре 812-го года?

Ю. ГРЫМОВ: Москвичи сжигали.

К. ЛАРИНА: Да.

Ю. ГРЫМОВ: Это все знают.

К. ЛАРИНА: Нет, Лужков так не согласен. Он сказал, москвичи хотят знать, кто подписал приказ.

Ю. ГРЫМОВ: Ну такого же не было приказа, да. Сжигали, там, не достанься никому... И французы, к сожалению, расстреливали этих поджигателей Москвы. Но это долгий серьезный разговор. Я в этом сейчас не специалист, но я уже погружен.

К. ЛАРИНА: То есть ты готов предложить проект, да? Сценарий.

Ю. ГРЫМОВ: Потрясающий по своей мощи... Все есть.

К. ЛАРИНА: А ты предлагал уже кому-нибудь?

Ю. ГРЫМОВ: А кому? Вот давайте, кому? В Госкино на сегодня финансирование, ну, таких проектов не делают.

К. ЛАРИНА: Эрнст, там, Добродеев... Есть же руководители каналов.

Ю. ГРЫМОВ: Вы знаете, я думаю... у меня просто был опыт, я обращался, давал проекты по Гражданской войне. Яшка – помните, такой национальный герой? Потрясающие батальоны женской смерти. Ну, уникальная судьба человека. Ну, я обратился, как нормальный. Три месяца ждал, сказали, что нет, это нам неинтересно, и потом дорого это все, нам не надо. Я взрослый мальчик, я все уже понимаю. Я понимаю, какие студии должны снимать... и нормально к этому отношусь. Поэтому я не хочу себя держать в иллюзиях. Я сейчас хожу по инвесторам, пытаюсь кого-то привлечь. Потому что в 12-м году 200 лет. Это серьезная дата, мировая дата, да? И у меня французы будут играть французов. То есть, уже веду переговоры. Ну, не об этом. Очень, очень это все такое серьезное...

К. ЛАРИНА: Ты вот ушел от вопроса моего простого человеческого. Что Россия может предъявить миру, кроме Толстого и Достоевского и нефти и газа?

Ю. ГРЫМОВ: Сегодня, я думаю, что...

К. ЛАРИНА: Что мы производим? Что мы производим сегодня? Кроме беспокойства в мире.

Ю. ГРЫМОВ: Ничего. Посмотрите, ну, вообще вот производитель как таковой, он же здесь не поощряется, да? То есть человек, который сегодня перепродает – это менее рискованный, скажем так, бизнес. Производство очень тяжело идет. Я сейчас имею в виду и кинопроизводство, да? Оно дорогое, очень дорогие арендные ставки для кинопроизводства. Такого в мире-то нету. Вот я фильм делал «Чужие» с американцами, и мы так... схлестнулись по деньгам, общаясь… сколько у них стоят люди... Там дешевле стоит. Если у вас есть средства и вы готовы снимать кино в Америке, вы снимите его дешевле, чем в России. Ну, это факт, это факт. Это стоят люди... ну, это конкуренция, это рынок, там нет монополизации. Там же все немножко построено по-другому, и там есть госпрограмма поддержки. Реальная госпрограмма по штатам. То есть, если вы в штате, каком-то штате снимаете кино - 30% от вашего бюджета доплачивает вам штат, ну, просто так. Даже если вы русский. Вы снимаете кино на территории штата. Поэтому, я думаю, что сегодня с кино ситуация будет такая странная. Большая пауза возникнет в русском кино из-за вот этих, мне кажется, не очень правильных законов о восьми компаниях, которые получают... ну почему 8?

К. ЛАРИНА: Сегодня, кстати, там, насколько я знаю, очень многие производства остановились уже фильмов, очень многие отложены. Да?

Ю. ГРЫМОВ: Ну конечно. Ну, вот, знаете, такая вещь. Есть тоже такой очень странный закон у нас, то что назывался «Госкино», очень странный закон. Люди, которые его принимали, наверно, не очень понимают, что такое кинопроизводство. Есть такой закон... вот вы взяли государственные деньги – да, за них должен быть отчет. Понятно совершенно. Но если вы, условно говоря, у вас есть съемочный период, монтажный, там, ну, и постпродакшн… Условно, 1-го сентября у вас стоит сдача картины в Госкино. А кинопроизводство – вещь такая очень сложная, да, и во время ее могут двигаться. Если вы 1-го сентября не сдаете, вас штрафуют. Представляете? Вы не можете написать письмо: из-за того, что болел артист, или погода была плохая, я прошу подвинуть на месяц. Нет. Вам начисляют пенни, и вы платите штраф.

К. ЛАРИНА: Ну это что, дикий капитализм...

Ю. ГРЫМОВ: Нет, это глупость. Вы понимаете, это глупость. Если они не могут придумать закон, я могу придумать закон. Как это делать, чтобы никто не воровал деньги. Там, делается по письму, человек, который не сдает картину вовремя, он стоит самым последним в списке на получение следующей картины. Ну, это же не курьерский поезд. Вы понимаете? Ну, сдвинулся на месяц, на два в производстве, – это естественный процесс.

К. ЛАРИНА: Ну вот у нас Алексей Юрьевич Герман снимает уже сколько, больше 10 лет фильм, никак его не закончит.

Ю. ГРЫМОВ: Не, ну пусть... давайте хотя бы пусть Герман живет свободно и снимает, потому что он последний из Могикан. В том плане, что человек снимает художественное кино и ни перед кем не заискивает. И дай Бог ему здоровья, пусть он снимает. Это исключение из правил.

К. ЛАРИНА: В советское время съемочный период тоже мог растягиваться на невообразимое...

Ю. ГРЫМОВ: Нет, ну, я не говорю про невообразимое. Я говорю про то, что всегда можно написать...

К. ЛАРИНА: ... потому что ждем натуру, ждем, там, это... Ну, сам знаешь...

Ю. ГРЫМОВ: Это нормально, это во всем мире так, это во всем мире так. Почему американцы ездят по миру снимают фильмы? Потому что они хотят что? Сэкономить, поймать погоду, ну, и так далее. Это вот мы снимали фильм «На ощупь», который сейчас выходит – я снимал часть картины в Ялте. На Ялтинской киностудии. Ух, как там дорого!

К. ЛАРИНА: Дорого, да?

Ю. ГРЫМОВ: Да, это иллюзия, это иллюзия, это иллюзия... А самое смешное было: мы снимали там в одном зоопарке, там в Ялте есть такой зоопарк... ну, получастный. И мы снимали, и вдруг кто-то из правительства Украины приехал. Вдруг шухер. Выгоняют всех людей.

К. ЛАРИНА: Зверей (смеется).

Ю. ГРЫМОВ: Выгоняют всех, а мы, значит, с камерами, у нас же нельзя вот так: уходим из зоопарка! И вдруг мы стоим... и я на всю жизнь запомнил эту сцену, совершенно уникальную: идет директор... ну, мы за деньги же арендовали и все... Идет директор зоопарка, а на шее несет внучку кого-то из правительства. И он ее развлекает в этом зоопарке. Он на меня такими грустными глазами, как у собаки, смотрит, руками разводит...

К. ЛАРИНА: Фильм «Игрушка» (смеется).

Ю. ГРЫМОВ: Абсолютно! И вот мы стоим и говорим: а что это такое, ну мы же снимаем. Он: Юрий, ну пожалуйста... И на шее эта девочка такая: пу-пу-пу, пу-пу-пу, пу-пу-пу. И он ходит ее... тут обезьянки, тут львы... и он такой грустный уходит... Абсолютный, да, вот Гоголь.

К. ЛАРИНА: Новости, потом продолжим. Это Юрий Грымов.

НОВОСТИ

К. ЛАРИНА: Продолжаем нашу встречу. Здесь в студии «Эха Москвы» режиссер Юрий Грымов в программе «Дифирамб». Напомню номер смс - +7-985-970-45-45. Напомню, что мы также на нашем видеопортале в интернете на нашей страничке. Ну, и телефон прямого эфира, как я обещала, 363-36-59. Продолжаем нашу тему. Что может дать Россия миру, кроме нефти, газа, Достоевского и... кого там еще у мы называли? Толстого… и нашего великого прошлого. Ответ простой, вот тебе пожалуйста: «А что может дать миру Англия, кроме жизни королевы? Ничего. А что производят для мира Италия и Испания? Ничего, кроме турбизнеса. Так что не надо».

Ю. ГРЫМОВ: Как это? Подождите. А макарошки, которые вы кушаете? Вы забыли, да? А в Англии, там, автомобильная промышленность как развита...

К. ЛАРИНА: А сукно английское?

Ю. ГРЫМОВ: Да, а про Швейцарию мы вообще не говорим...

К. ЛАРИНА: …мануфактуры.

Ю. ГРЫМОВ: Я думаю, что вот... есть прекрасные слова Миттерана: нет культуры – нет Франции. Я считаю, что Россия могла бы, ну, вот заниматься там... и то, что пока существует и театральная жизнь, какая-то театральная жизнь, которая может конвертироваться, может. То же самое могло быть и с кино, если была бы воля государства.

К. ЛАРИНА: Слушай, я вдруг сейчас на тебя смотрю, по поводу фильма «На ощупь» и вообще слепоты. Вот ты мне сейчас напомни, какая это была передача, сравнительно недавно, одна из новых, в которой ты принимал участие. То ли пресс-клуб где-то...

Ю. ГРЫМОВ: Ну, может быть, да.

К. ЛАРИНА: Где Глуховский вел или не знаю кто...

Ю. ГРЫМОВ: Да-да-да.

К. ЛАРИНА: Я помню эту мизансцену... я не помню, про что вы говорили, я просто смотрела и говорю мужу: вот смотри, я вижу, как человек, там, корячится, весь выходит из себя Грымов, его никто не слышит.

Ю. ГРЫМОВ: Они обсуждали, я вспомнил...

К. ЛАРИНА: Сидят люди, мертвыми глазами смотрят мимо тебя куда-то. Что это такое было?

Ю. ГРЫМОВ: Они обсуждали, послушай, обсуждали 3D-технологии в кино.

К. ЛАРИНА: Да-да-да-да-да.

Ю. ГРЫМОВ: Я пытался им объяснить, что 3D – это форма. 3D – это форма. Это как обсуждать, не знаю, там, звук Dolby. Он хорошо играет и все. А... не понимают, не понимают. Они, естественно, молятся на Кэмерона, естественно. Ну как же, Кэмерон, там...

К. ЛАРИНА: А, это в связи с «Аватаром».

Ю. ГРЫМОВ: С «Аватаром», конечно. Потому что сегодня критерии оценки в России – количество денег собранных. 2 миллиарда собрал – молодец.

К. ЛАРИНА: Хорошее кино.

Ю. ГРЫМОВ: Хорошее кино. А вы знаете, для меня существуют Бергман и Тарковский, который так много не собирал. Но только вот «Аватара» не будет... уже, уже забыли про это. А Тарковский, который передвинул кинематограф не только российский, но и мировой... ну, как-то он... ну, из застоя куда-то передвинул... Не слышат люди...

К. ЛАРИНА: А почему, как-то они не воспринимают вот эту... как бы вот... выход вот в эту сторону они вообще не воспринимают...

Ю. ГРЫМОВ: Боятся...

К. ЛАРИНА: ... как шоры падают...

Ю. ГРЫМОВ: Боятся. Вы поймите, что когда существует четкая схема, такой трафарет: много заработал – хорошее кино, мало заработал – плохое кино. Да. Это же, вы понимаете, это очень удобно. Ну, не надо думать. Потому что я думал, а много ли людей имеют собственное мнение? Ну, вот понимаете, везде пишут, там, какие-то статьи про какие-то фильмы. А у меня был случай в аэропорту, ко мне подходит женщина, говорит: Юрий, скажите, а Вы видели вот этот русский фильм? Я говорю: да. А как Вы к этому относитесь? Я говорю: а почему Вы спрашиваете? Она говорит: а знаете, везде написано, что это очень хорошо. Я говорю: ну? А мне кажется, что это очень вторично и скучно. Я говорю: ну берегите свое мнение, это Ваше мнение. Вот это средство массовой информации, которое продавливает... конечно, канал сегодня производит свое кино – конечно, он будет про свое кино говорить и в программе «Время», что наконец...

К. ЛАРИНА: Так оно и было, да.

Ю. ГРЫМОВ: Меня удивило на одном канале, по-моему, на «России» в «Вестях» сказали: подводим итоги киногода. Я так громкость погромче сделал. Оказывается, итоги киногода – это то, что снимало российское телевидение. Не вообще киногода, да?

К. ЛАРИНА: Ну так в программе «Время» тоже выступали артисты, когда фильм выходил в прокат при содействии продюсера Первого канала.

Ю. ГРЫМОВ: Конечно. Ну вот, ну во всем мире, во всем мире есть государственные каналы. Это называется монополия, да? То есть, это... ну, так нельзя, ребята, это неприлично. Но мы к этому уже стали как-то относиться... ну а что, свое кино они продвигают. Это неправильно. Это вот неправильно. Именно поэтому, там, следующий проект, тоже у меня готов... я делаю несколько проектов параллельно, потому что они же, ну, со сдвигом идут. Набираются артисты, ищется финансирование. У меня есть проект, вот год мы уже его собираем, сейчас ведем уже переговоры с французами. Я сейчас не про Бородино. У меня есть проект «Последнее искушение Адама». Я хочу Адама отправить обратно в Рай. Старого. И Адама будет играть Депардье.

К. ЛАРИНА: Ух ты...

Ю. ГРЫМОВ: Вот сейчас веду переговоры...

К. ЛАРИНА: Жалко, нету Марлона Брандо. Конечно, это для него роль.

Ю. ГРЫМОВ: Представляешь, Адам, Депардье. Крупный мужчина, в меру циничный...

К. ЛАРИНА: Это комедия?

Ю. ГРЫМОВ: Нет, нет. Это, думаю, что это драма. Думаю, что это драма. Все-таки я считаю, что Адам должен туда вернуться. И потом принять интересное решение. Я не буду об этом говорить. Поэтому идут переговоры...

К. ЛАРИНА: Там тогда должен появиться и сам Всевышний?

Ю. ГРЫМОВ: Да.

К. ЛАРИНА: Да?

Ю. ГРЫМОВ: И Искуситель.

К. ЛАРИНА: А кто-то должен его играть?

Ю. ГРЫМОВ: Я придумаю. С Искусителем... вернее, как бы с Создателем все нормально, я придумал решение, что он будет - его нет. Ну, он есть, но его нету. Это решение есть. Самая большая проблема, сейчас я думаю, а кто может сыграть Искусителя. Ну, это очень сложно.

К. ЛАРИНА: Я вспоминаю почему-то спектакль театра Образцова «Божественная комедия» (смеется).

Ю. ГРЫМОВ: А, ну, да, понятно. Потому что это единственное, что было сделано...

К. ЛАРИНА: На эту тему.

Ю. ГРЫМОВ: На эту тему. Нет, ну, это... нет. Ну вот, кстати, мы говорили про «На ощупь», то что фильм выходит, и у меня снимались там прекрасные артисты, и я уговорил сняться Назарова и Зайцеву, которые в «Маленькой Вере» муж с женой. Они больше вместе не снимались, и они у меня снялись опять в маленьком эпизоде.

К. ЛАРИНА: А они что, не общаются что ли?

Ю. ГРЫМОВ: Ну как, ну, артисты же как... Ну, они общаются, но вот их судьба не сводила...

К. ЛАРИНА: Кстати, такая вот... такой дуэт, который только отсылает только туда...

Ю. ГРЫМОВ: Туда.

К. ЛАРИНА: Это специально...

Ю. ГРЫМОВ: Специально.

К. ЛАРИНА: ... важно было, чтобы именно эта пара была.

Ю. ГРЫМОВ: Да. И там я немножко шучу в конце... Не хочу говорить... Я просто, по структуре фильм «На ощупь»… я сделал его... ну, как сказать? Не прямо слово «необычно», это неправильно. Я считаю, что любое кино должно быть необычным. Да, и я всегда люблю смотреть фильмы, там, иностранные или российские, когда я вижу, что кто-то пытался мне историю рассказать по-другому. Понимаете? А сегодня люди приходят в кино, - или кинокритики, - смотрят кино какое-то, говорят: а, ну, ладно сделано. Ну, то есть, опять так же. Вот я попытался в фильме «На ощупь» маленькими сюжетиками, ну, переглядками и одной фразой попытаться будить ваше сознание настолько, что вы вспоминаете прошлое. Да, то есть, не рассказывать все подробно, как в сериалах, да? Вот я попытался это сделать. И там я вот, - не хочу говорить, - шучу на тему этой прекрасной, гениальной пары великих артистов, да, и какой выход из этой сцены... ну, там юмор, у меня много в картине юмора. Жанр определил... не смог определить точно жанр фильма «На ощупь» и пишу «комедия, драма, приключения». Ну, потому что наша жизнь – это приключение, в котором существуют и драма, и комедия. Это параллельно.

К. ЛАРИНА: Трагикомедия практически.

Ю. ГРЫМОВ: Да. И вот... и музыку, ту, которую мы там собрали, скажу, я очень благодарен... кстати, вот случайно совпало: сейчас же юбилей памяти Цоя, и у меня... я передвигал премьеру, и так совпало прямо. Вот сейчас выходит кино, и у меня играет Цой «Последний герой».

К. ЛАРИНА: Угу.

Ю. ГРЫМОВ: «Последний герой». А наверняка скажут: подгадали. Ну, прям подгадали под выход, там, юбилея и так далее. У меня Анна Герман поет в картине «Надежда».

К. ЛАРИНА: То есть это такие приметы времени, да?

Ю. ГРЫМОВ: Да. У меня играет Скляр «Эльдорадо». Вот я вот прошелся по вот этому всему, что... Мы показывали людям, видели люди... я очень хочу, чтобы люди вспомнили, что все-таки вот эти отношения, теплые отношения... я имею в виду, в семье, в стране, да? Всегда это существует. И даже сейчас это есть. Ну, все прекрасно, то, что люди должны любить друг друга и дарить... ну, делать добро. Тебе понравится. Ну, вот попробуйте это. Это правда классно. Потому что оттуда-то идет волна, оттуда.

К. ЛАРИНА: А как же еще другая поговорка: не делай добра – не посеешь зла?

Ю. ГРЫМОВ: Ну, не знаю. Это... я все-таки считаю, что нужно все-таки пытаться передвигать вот это...

К. ЛАРИНА: Скажи пожалуйста, вот мы сейчас вспоминаем события августа 91-го года, которые почему-то совсем не вспоминают на официальном телевидении. Вот для тебя это что такое было? Вот сейчас вот, по прошествии 19-ти лет.

Ю. ГРЫМОВ: Ну, как для всех, это был вперед страх... ну, люди, танки, народ...

К. ЛАРИНА: Ты в Москве был тогда?

Ю. ГРЫМОВ: Да, я был в Москве. Я пытался пойти к Останкино, - там же тоже это все происходило, – к Останкино, на что мне родители говорили, что это очень опасно... ну, реально страшно. Но вот в какой-то период я почувствовал: знаете, как будто Москва наполнена, закачивается большим количеством кислорода. Знаешь, то есть вот, понимаешь... вот, представляете, вот волейбольный мячик, в него так вставляют иголку – чик-чик-чик-чик-чик – я вдруг такой дохлый, дохлый мятый мячик начинает... становиться упругим... ну, и так немного еще подспускает. И вот это было, наверно, ощущение от этого периода и потом, кстати, оно продлевалось. А сейчас, я думаю, что... вот если опять, там, какие-то аналогии… сейчас мячик сильно сдулся... хотя он такой уже, непотертый, он такой белый, «Adidas» такой, «Adidas» такой. Такой, блестящий такой. Летает сам, по весу его взвешивают на футболе, вот такой. Но он какой-то грустный. Он не потертый зашнурованный волейбольный мяч. Что-то там такое... что-то мы там, ну, за это время... то есть, я знаю чего – много растеряли, реально много растеряли. Уважение к себе... я всегда говорил, что пока мы сами себя не полюбим, нас никто ни полюбит в мире. Ну, просто, ну, никто. Поэтому вот...

К. ЛАРИНА: А чьей вины больше все-таки в этом?

Ю. ГРЫМОВ: Нашей. Твоей, моей.

К. ЛАРИНА: Вот...

Ю. ГРЫМОВ: Абсолютно.

К. ЛАРИНА: Народной, общественной...

Ю. ГРЫМОВ: Абсолютно мы, мы... вообще вот... и себя виню за это. Когда у меня вот случился такой какой-то... переосмысление, когда занимался клипами рекламы, сказал: все, больше не могу. Не могу этих «Поющие трусы» больше. Не могу этих девушек обслуживать... Хотя мне нравилось, и я набирал как режиссер, снимая большое количество этих малых форм. Мне нравилось, скажу честно. Сказал: больше не могу, все, кончено, не хочу больше. Поэтому начал заниматься только кино. Кино с социальным окрасом. То есть, это мое кино... ну, мне не интересен «Человек-паук», ну правда. Ну правда, не интересный «Человек-паук». Я искренне говорю. «Человек-паук». Вы понимаете? Давайте серьезно поговорим: а вот он паук, у него есть такая... изо рта вот эта вылезает у него... вот эта паутина, он спасает мир... Понимаете? Ну, вот я и говорю, что... вот это важный момент. Это случилось, ну, как перестановочка. Именно поэтому я снял... ну, монтаж еще идет детского фильма, хотел снять детский фильм. Вот надо как-то сказать себе: все, стоп, ребят, все-все-все, хватит. Давайте...

К. ЛАРИНА: Детские фильмы сегодня точно никому не нужны.

Ю. ГРЫМОВ: Вообще, это вообще. Я вот сейчас, вот в следующем году выйдет диск этой картины, я думаю, будет проблематично поставить...

К. ЛАРИНА: Вот все по этому поводу причитают тоже...

Ю. ГРЫМОВ: И никто ничего не делает.

К. ЛАРИНА: Никто ничего не делает.

Ю. ГРЫМОВ: Ничего. Ничего не делает.

К. ЛАРИНА: А есть же киностудия Горького детского и юношеского фильма, она как бы есть сама по себе?

Ю. ГРЫМОВ: Есть. Да. Объект недвижимости существует.

К. ЛАРИНА: И что там происходит?

Ю. ГРЫМОВ: Понятия не имею. Даже не понять.

К. ЛАРИНА: Там даже есть какой-то директор, наверное.

Ю. ГРЫМОВ: Даже, я думаю, что он в ведомости расписывается.

К. ЛАРИНА: Как «Союзмультфильм» существует.

Ю. ГРЫМОВ: Ну, студия «Пилот» упала совсем...

К. ЛАРИНА: Студия «Пилот» понятно. А «Союзмультфильм»?

Ю. ГРЫМОВ: Давно уже его нет... уже сколько... права же перешли, права на эти фильмы прекрасные...

К. ЛАРИНА: Ну, площади-то есть.

Ю. ГРЫМОВ: Но это недвижимость, это другая история. Может быть, там, опять-таки, газ и нефть. Как мы говорили. Может, там офисы. Ну а что нет то? Ну, это вот так и есть, существует. Знаешь, у меня сегодня... ты говорила, там, мы про элиту говорили, что такое элита. Знаешь, у меня был шок, ну, просто виртуальный мир. То, что у меня в «На ощупь», не смотреть, а видеть. Представляешь, Рублевское шоссе... ну, там биллборды, большие плакаты, написано: хрусталь Мозер, так все элегантно, дома во Франции, отдых на Сардинии. Такие плакаты, и вдруг такой щит: бетон, дешево. Вот страна, понимаешь? Вот так все, понимаешь, выступают, там… Каррерос, понимаешь? Бетон. Дешево. Вот, все, все. Вот как с этим, вот как с этим быть? Согласна? И никак... ну...

К. ЛАРИНА: Вопросы от слушателей смотрим. «Уважаемый Юрий, существует ли понятие патриотического и непатриотического кино? Инга».

Ю. ГРЫМОВ: Патриотического и непатриотического кино... как-то мы все запутались в этом...

К. ЛАРИНА: У нас есть же фонд патриотического кино. Там снимают патриотическое кино.

Ю. ГРЫМОВ: Послушай, это вот опять, это вот... все как у Булгакова, да? Квартирный вопрос. Это все объекты недвижимости. Для чего все это делается? Я считаю, что любое кино, любое кино, оно все равно патриотическое кино. Потому что человек... хочет того, не хочет – все равно он идет от себя. Я говорю вот про хорошее кино. Понимаете, сейчас я сниму патриотическое. А завтра сниму непатриатическое. Ну, что значит патриотическое? Все равно я снимаю кино про людей, да? Там делал тоже проект «Казус Кукоцкого», да? Можно написать: патриотическое кино. А можно сказать, непатриотическое, потому что я рассказал историю, как убивали, уничтожали больших людей. Ну, то есть, мы же. Не они, мы, мы. Не инопланетяне. Это не человеки-пауки напали в 17-м году, всех запутали – это нет. Это же было, поэтому я не думаю, что стоит так разделять. Я вообще разделяю кино даже не по жанрам теперь, а просто на две категории: хорошее и плохое. А все остальное – это дело вкуса. Есть ремесло, да? Я смотрю кино, думаю: да, да.

К. ЛАРИНА: Ну подожди. Наши политики, которые очень любят высказываться по поводу искусства, произведений искусства, они как раз меряют эти произведения вот по этим критериям: российское или антироссийское. Ты же сам слышал, сколько... я сейчас даже не буду вспоминать, это у нас периодически возникает, эта пена по поводу какого-нибудь фильма или какого-нибудь сериала... Сериала, я имею в виду, в хорошем смысле...

Ю. ГРЫМОВ: Понятно.

К. ЛАРИНА: ... фильма многосерийного. Это антироссийский фильм, да? За это нужно, значит, его чуть ли не расстрелять. Вот что это такое... что они вкладывают в это понятие?

Ю. ГРЫМОВ: Не знаю...

К. ЛАРИНА: Я не очень понимаю. С этой точки зрения «Казус Кукоцкого» тоже антироссийский.

Ю. ГРЫМОВ: Абсолютно. Абсолютно, конечно, конечно. Но я думаю, что у вас политики здесь бывают… вот надо их все-таки спрашивать. Я теряюсь. Я не знаю, чего они вкладывают. Я все время думаю, вот, знаете… вот показывают депутатов… я вот буквально вчера... по телевизору показывали, какой-то депутат, раз, так, за комбайн сел, так… видно, что он в первый раз вообще руль держит. Ну, неважно… Он так сел, едет. Потом другой, да? Раз, там где-то солдаты… и он с солдатами… маршируют… какой-то танк… а почему никто виолончель-то не берет? Слабо.

К. ЛАРИНА: Вот, старший пока не показал.

Ю. ГРЫМОВ: Не, не…

К. ЛАРИНА: Старший покажет, как на виолончели играть! Спокойно.

Ю. ГРЫМОВ: Старший летает на самолетах. Вот. Но, представляешь, раз, зашел бы куда-нибудь, так, к Спивакову: ну, дай-ка скрипочку, дай, дай, дай… раз - так, оп, и как дал бы!

К. ЛАРИНА: (смеется)

Ю. ГРЫМОВ: Страна бы другая проснулась бы наутро. Представляешь? И вот этот депутат бы не показывал как он на комбайне, а вот виолончельку меж ног зажал…так головой трясанул бы…А? Вот это было бы! Да?

К. ЛАРИНА: Хорошая идея. Но, уже поют, между прочим.

Ю. ГРЫМОВ: Поют - это как на комбайне.

К. ЛАРИНА: Шансон, это все, пожалуйста…

Ю. ГРЫМОВ: Я, кстати, тут, когда эвакуировался во время этого…

К. ЛАРИНА: Смога?

Ю. ГРЫМОВ: … смога в Кострому, в деревню, там… и там ни одно радио не берет. Там вот сплошной шансон. Вот так идешь 600 километров на машине… ну, не берет ничего. Я никогда так много не слышал. Теперь я специалист по шансону. Шесть часов - это, все-таки серьезно. Я специально не выключал. Мне надо было разобраться. Слушай, я не думал, что это такие нытики. Они же нытики.

К. ЛАРИНА: Но это же такая жалостливая песня…

Ю. ГРЫМОВ: Абсолютно! Сиротские такие: «…ох, матушка-а-а…». И они там завывают бедные. Мне казалось, мужики такие… самцы… бабы такие героические… Нет! Прямо обплакались. Прямо у меня вся машина была в слезах. Я прямо ехал по колено в слезах. Я не думал… я думал, что это пободрее ребята.

К. ЛАРИНА: Юр, ну давай, все-таки несколько звонков мы успеем. А то обещаем… у нас как-то… ты сегодня в ударе. Пожалуйста, 363 36 59, телефон прямого эфира. Здесь Юрий Грымов. Если есть что спросить у нашего гостя, мы будем только рады. Петербург на проводе, але, здравствуйте. Але. Але.

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте, это Александр.

Ю. ГРЫМОВ: Здрасьте.

СЛУШАТЕЛЬ: Из Петербурга. Вот, Юрий, я знаю, вы любите Людмилу Улицкую. Великолепный фильм «Казус Кукоцкого». А вот, я не знаю, читали ли вы Владимира Маканина, как москвич, андеграунд, герой нашего времени. Как это снять? И второе: Ксения, это человек, который вел великолепную передачу на альтернативном канале…

К. ЛАРИНА: Мы про это не поговорили. Ой, простите, ради бога, совсем про это забыла! Потому что не смотрела. Только одни восторги всегда слышала по этому поводу.

СЛУШАТЕЛЬ: …два часа постоянно слышал… и, вот, шепните Алексею Алексеевичу Венедиктову…

К. ЛАРИНА: …чтобы Юра вел программу здесь про кино. Спасибо!

СЛУШАТЕЛЬ: Да! На «Эхе Москвы»

К. ЛАРИНА: Спасибо!

Ю. ГРЫМОВ: Спасибо.

К. ЛАРИНА: Про телевидение скажи, там будет что-то?

Ю. ГРЫМОВ: Нет. На канале A-ONE альтернативном, там этого не будет. Я удивлен, что…

К. ЛАРИНА: «Большая рыба»…

Ю. ГРЫМОВ: Да, «Большая рыба», два часа в прямом эфире, это было для меня принципиально. Программа закрылась. Она как бы стала не нужна этому каналу. Но они до сих пор крутят повторы. Даже мне об этом никто ничего не сообщает. Они до сих пор идут. Тема закрыта. Туда я уже не ходок. Потому что мне непонятно… для меня состояние альтернативы… я на самом деле считаю, что «Эхо Москвы» - альтернативная радиостанция. А когда я пришел на A-ONE, я говорю: ребята, альтернатива - это не только Мэрилин Мэнсон. Альтернатива - это вообще очень хорошее, жизнеспособное качество. Альтернатива в музыке… я хотел сделать программу погоды альтернативную. Настоящую. Прогноз погоды альтернативный. Интересный, глубокий. Но там это никому не нужно. Там клипы будут крутить… я там год отработал…

К. ЛАРИНА: Ты там в прямом эфире был?

Ю. ГРЫМОВ: Всегда, два часа.

К. ЛАРИНА: Там что у тебя, были гости?

Ю. ГРЫМОВ: Гости, всегда лучшие гости. Лучшие. Там, от Соловьева, Гарри Бардина, Мотыль покойный приходил… я хотел вытаскивать людей, которые настоящие, которые своими ручищами что-то сделали. Мы это делали, показывали, рассказывали о технологии кино. Я был в шоке, что зрители некоторые, даже любят кино, не знают, как это сложно делать. Они думают: кино, что, камеру… сейчас же у нас любой - фотограф. Да? Вот, это, нажал на кнопочку, на экран посмотрел - о, снял уже. Многие, кстати, уже не печатают: они фотографируют и перелистывают. Зато все фотографы. А касаемо Улицкой - вот, да, я сейчас закончил съемки фильма по пьесе Улицкой «Год белого слона», детское кино, поэтому Ваши дети, когда пойдут в кино, обязательно должны взять вас с собой. Потому что это кино для возраста шести-двенадцати лет, но родителям там много будет… я там много чего такого накидал для вас, для родителей. «Мой адрес не дом и не улица» в исполнении группы «Самоцветы» и это слушает Кирпоша, который живет в приемнике в исполнении великого артиста Мадянова.

К. ЛАРИНА: Хорошо…

Ю. ГРЫМОВ: Или, там, Семчев играет кота Батона. А того автора, которого вы сказали…

К. ЛАРИНА: …Маканин

Ю. ГРЫМОВ: Маканин, я не читал, к сожалению. Я сейчас настолько погружен… вообще, просто, вообще, вот, ушел в 12-й год, в Наполеона, в Александра… но это фильм про людей. Фильм не про императоров. Это фильм про нас, какая война была в 12-м году. Не знаю: запустим - не запустим?

К. ЛАРИНА: Давай еще звонок.

Ю. ГРЫМОВ: Да.

К. ЛАРИНА: Але, здравствуйте.

Ю. ГРЫМОВ: Здравствуйте.

К. ЛАРИНА: Говорите, пожалуйста.

СЛУШАТЕЛЬ: Алло.

Ю. ГРЫМОВ: Да. Здрасьте.

СЛУШАТЕЛЬ: Меня зовут Нина, Петербург.

Ю. ГРЫМОВ: Да.

СЛУШАТЕЛЬ: Я совершенно согласна со всем тем, что вы говорите, к сожалению, о состоянии нашей культуры, кинематографа. Желаю вам больших успехов, успехов в ваших этих замыслах, в ваших проектах и выражаю вам огромную признательность за «Казус Кукоцкого»

Ю. ГРЫМОВ: Спасибо! Приходите, в Питере будет 1 сентября, раньше, чем в Москве, будет премьера фильма «На ощупь» в «Варшавском экспрессе», и у меня будет встреча со зрителями в доме кино в Питере, то есть, мы можем там вживую пообщаться. Вообще, на самом деле, вы замечаете, как мы иногда в России можем лихо спросить иногда: а где вы были во время пожаров? Что правильно. Ну, да, где вы были, почему вы не тушили? Тем, кому положено. Потом уволить всех. Представляете, вот такого спроса… как правильно сказать… такого… так спросить… ни разу никто не делал, никто так не спрашивал Министерство культуры: а что с нами? Ксения, ты понимаешь, о чем я говорю? Я бы спросил Министерство культуры: у вас есть концепция развития? Что происходит? Нету! Правильно! Нету концепции развития. Вот, смотри, а наши дети здесь причем?

К. ЛАРИНА: У нас нету такого человека, к сожалению. Потому что…

Ю. ГРЫМОВ: Я - этот человек! Я - этот человек!

К. ЛАРИНА: Ты хочешь быть министром культуры?

Ю. ГРЫМОВ: Значит, я хочу, я хочу…

К. ЛАРИНА: Должна быть какая-то стратегия…

Ю. ГРЫМОВ: Не проблема! Эту стратегию нетрудно разработать, потому что, когда, помнишь, говорили про, там, Год семьи, да? Это слова. Год матери… Понимаешь? Это конкретно Год матери, потому что любая женщина - или будущая мать, да? Или уже мать. Год семьи… это… государство…

К. ЛАРИНА: …распилили и пошли дальше.

Ю. ГРЫМОВ: …год семьи, да…

К. ЛАРИНА: …распилили программу…

Ю. ГРЫМОВ: Все это реально, все это реально. Весь мир финансирует… государство финансирует свои картины.

К. ЛАРИНА: У нас же есть нацпроекты, вернее, они были, провалились все с треском.

Ю. ГРЫМОВ: А, точно же. Были…

К. ЛАРИНА: …образование… культуры, правда, не было. Так до нее не добрались.

Ю. ГРЫМОВ: А вот. Тоже, странно, согласись, ведь только это мы можем с вами потреблять. Мы можем потреблять только культуру. Вот, вы прилетаете когда на самолете в Россию, домой, в Москву, там, раз - в Домодедово, в Шереметьево… и вдруг вам что-то как-то не очень как-то все, вот не очень… так, это же культура! Это же … это - все, это абсолютно все! Почему темный потолок, почему здесь хамят? Почему? Потому, что культура вышла, это единственное, что можно обсуждать сегодня государству! Только культуру. Подымая общий уровень.

К. ЛАРИНА: Помнишь, когда… возвращаясь к началу 90-х годов, когда появились объявления в магазинах: «Приглашаем на работу продавцов, в скобочках: (без опыта работы в советской торговле)!

Ю. ГРЫМОВ: Конечно.

К. ЛАРИНА: Помнишь, это было?

Ю. ГРЫМОВ: Да, было, было.

К. ЛАРИНА: Сейчас, мне кажется, этот опыт, наоборот, приветствуется. То же самое вернулось.

Ю. ГРЫМОВ: Понимаешь, вот, сила-то в том, что мы не заметили, как случилась эта некая такая подмена.

К. ЛАРИНА: …подмена…

Ю. ГРЫМОВ: Подмена случилась. Карьера не может являться самоцелью. И когда, помнишь, были разговоры: «Должен страной управлять менеджер». Нет! Не должен страной управлять менеджер. Страной должен управлять хозяин, который по-хозяйски к этому относится. Не барин, понимаешь…

К. ЛАРИНА: Ты же не будешь его называть хозяином страны.

Ю. ГРЫМОВ: Нет, я вообще не хочу на эту тему говорить. Скажи, пожалуйста, можно тебе вопрос? Как зовут президента Швейцарии?

К. ЛАРИНА: Это мы знаем. Эту байку мы знаем.

Ю. ГРЫМОВ: Нет, ну, правда, я тоже не знаю.

К. ЛАРИНА: Да, да, я тоже не знаю… Я понимаю, про что ты говоришь. Но, тем не менее, хозяин - мне тоже это кажется неправильно. Хозяин может хозяйства. А менеджер - корпорация. Вот, у них сегодня... Они так и называют, в своих кругах они, говоря так абстрактно… корпорацией… эту страну, нашу с тобой страну называют корпорацией, проектом…

Ю. ГРЫМОВ: … проектом…

К. ЛАРИНА: Понимаешь? Что это такое? Вот, до тех пор, пока будет вот такая терминология. Мы так и будем барахтаться между бетоном и гламуром.

Ю. ГРЫМОВ: Сто процентов… В одном и том же месте… причем… это сто процентов… Но нужно же что-то делать, и на вопрос «как делать?», я уверен, я уверен, что можно навести… неправильное слово «порядок». Но можно какую-то логику построить. Можно построить эту логику.

К. ЛАРИНА: Потому что нужно думать не о себе, не как захапать побыстрее, это же все такое… понятие таких временщиков. Я опять говорю вещи такие, как общее место… Но, тем не менее, это так. « После нас хоть потоп». Так живут наверху, и так приучают жить нас. Вот это самое страшное.

Ю. ГРЫМОВ: Да, согласен.

К. ЛАРИНА: Юра, я тебя люблю, время кончилось.

Ю. ГРЫМОВ: Все, все…

К. ЛАРИНА: 2-го сентября премьера фильма «На ощупь»! Не забудьте! Приглашаем вас!

Ю. ГРЫМОВ: Да, спасибо, до свидания.