Александр Васильев - Дифирамб - 2010-07-04
А. ВЕНЕДИКТОВ: 14-06 в Москве. Всем еще раз добрый день. У микрофона Алексей Венедиктов. Александр Васильев гость нашего эфира. Я даже не знаю, как вас представить. Историк моды и телеведущий. Или еще что-нибудь?
А. ВАСИЛЬЕВ: И театральный художник.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Да ладно. Только что был Эдуард Степанович Кочергин.
А. ВАСИЛЬЕВ: Это коллега моего папы, очень много лет они вместе работали. Это великий театральный художник из Петербурга.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Т.е. вы тоже питерский.
А. ВАСИЛЬЕВ: Я – нет. Я московский и парижский.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Слава богу. Уже питерских сегодня много чересчур. Мы будем разыгрывать книги Александра Васильева, он вам их подпишет. У нас есть пять разных книг, из них две я прочитал. Я прочитал «Русский Голливуд», очень интересно.
А. ВАСИЛЬЕВ: Я ее как раз принес вам показать. Вам это любопытно?
А. ВЕНЕДИКТОВ: Мне любопытно, да.
А. ВАСИЛЬЕВ: Это малое издание. Я готовлю сейчас большой том «Русский Голливуд». Это было сделано специально для затравки издательством «Слово», для того чтобы рассказать о части актеров, о части фильмов. Потому что пойдут туда еще и режиссеры, и композиторы, и театральные художники.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Я на самом деле неплохо знал то время Голливуда, но я честно могу вам сказать, что 80% того, что вы написали, я не знал.
А. ВАСИЛЬЕВ: Для этого я эту книгу и делал.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Первый вопрос нашим слушателям. У нас пять экземпляров книги. Тогда начнем с «Русского Голливуда», разыграем пять экземпляров книги «Русский Голливуд».
А. ВАСИЛЬЕВ: С удовольствием.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Вопрос такой. Кто из русских художников по легенде нарисовал эскиз для буденовки? Если помните, +7-985-970-4545. Не забывайте подписываться. Пять экземпляров книги «Русский Голливуд» Александр Васильев для вас подпишет. И мы начинаем. Самый главный вопрос. Вы говорите, вы историк моды, вы телеведущий…
А. ВАСИЛЬЕВ: Я как раз буденовку покажу всем тем, кто хочет ее увидеть, на голливудской актрисе Анне Стен, удивительный кадр из малоизвестного фильма «Девушка из Ленинграда», снятого в 43-м году.
А. ВЕНЕДИКТОВ: В Голливуде.
А. ВАСИЛЬЕВ: В Голливуде.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Они что снимали тогда…
А. ВАСИЛЬЕВ: С тех пор, когда Сталин с Рузвельтом подписали пакт в Тегеране о содружестве, об антигитлеровской коалиции, то в Голливуде стали делать большое количество патриотических, просоветских фильмов о тяжелой жизни советских партизан в тылу. И довольно забавно было увидеть в Голливуде такой фильм, как «Дни славы» с Грегори Пек, это его первый фильм, и Тамарой Тумановой, или «Девушка из Ленинграда» с Анной Стен, или «Песнь о России» с Михаилом Чеховым, или, например, «Северная звезда». Все они рассказывают как раз очень в патриотических нотках о трудностях военных будней Советского Союза.
А. ВЕНЕДИКТОВ: В Голливуде.
А. ВАСИЛЬЕВ: В Голливуде всё это снято, да.
СОБЕСЕДНИЦА В СТУДИИ КИРА: Вы говорите, что вы русский и французский.
А. ВАСИЛЬЕВ: Я сказал московский и парижский.
СОБЕСЕДНИЦА В СТУДИИ КИРА: Простите. А где вы сейчас больше живете.
А. ВАСИЛЬЕВ: Если честно, в самолете. Я вчера с утра прилетел в Москву из Восточной Пруссии, из города Кранц, где у меня маленькая квартирка, я там проводил короткое летнее время.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Калининградская область?
А. ВАСИЛЬЕВ: Это Калининградская область именно.
А. ВЕНЕДИКТОВ: В Кранцах?
А. ВАСИЛЬЕВ: Да, в Кранцах. Вы знали.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Я готовился.
А. ВАСИЛЬЕВ: И затем завтра я улетаю опять в Париж. Что сказать? В Москве, когда идут съемки «Модного приговора», я, конечно, должен быть с утра до вечера. Но очень часто бывают и в Петербурге, и во Владивостоке, и, конечно, по всей России – Урал, Сибирь, Волга, бываю и за Кавказом, и на Украине, и в Молдавии. Конечно, все страны, куда я выезжаю со своей школой. Ведь у меня школа и в Риме, и в Венеции, и в Стамбуле, и в Лондоне, и в Мадриде, и в Барселоне. Поэтому где вы больше живете?.. Всё суммируйте, разделите, вот там я больше и живу. В самолете – это будет честно.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Кстати, о Петербурге, чтобы замочить Киру окончательно.
А. ВАСИЛЬЕВ: Почему? Она такая миленькая.
СОБЕСЕДНИЦА В СТУДИИ КИРА: Она из Питера просто.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Всегда, когда говоришь с питерцами, они говорят: «У нас замечательный город, – потом через паузу добавляют, – музей».
А. ВАСИЛЬЕВ: Безусловно.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Так это город или музей?
А. ВАСИЛЬЕВ: Это замечательно. Это и город, и музей. Париж тоже город-музей, Венеция тоже город-музей.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Вы перечисляете там, где вы любите жить. Но вы не перечислили Питер.
А. ВАСИЛЬЕВ: Если бы у меня была возможность жить в Петербурге, я, конечно, выбрал бы Петербург, а не Москву.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Почему?
А. ВАСИЛЬЕВ: Потому что Москва – это огромный баобаб, очень неудобный для жизни, с тяжелой экологией, с очень тяжелым жизненным укладом. Но в Москве есть энергия, в Москве есть деньги, есть возможность участвовать в передаче «Эхо Москвы», которой в Петербурге нет.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Там есть «Эхо Петербурга».
А. ВАСИЛЬЕВ: Да. Но, тем не менее, его не слушают так много, как слушают вашу радиостанцию.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Это правда. Тогда москвичи будут говорить.
СОБЕСЕДНИЦА В СТУДИИ ИЛОНА: Александр, вы очень много времени проводите в Париже. Париж в сознании многих представляет собой столицу моды. А как вы относитесь к этому городу с точки зрения моды? Можно его назвать воплощением стиля?
А. ВЕНЕДИКТОВ: Или он потерялся уже?
А. ВАСИЛЬЕВ: В Европе глобализация прошла раньше, чем в России. Эта глобализация затронула все столицы моды: и Милан, и Париж, и Лондон. И население этих городов состоит вовсе не из французов, а чаще всего из иностранцев, которые о европейской моде – они даже не европейцы – не только не ведают, но даже и не хотят подразумевать. Поэтому всё то, что вы думаете о Париже, обычно очень ошибочно. Потому что есть некий образ парижанки, элегантной, с вуалеткой в мехах, на каблучках…
А. ВЕНЕДИКТОВ: И всегда одетой в черное.
А. ВАСИЛЬЕВ: Или в серое. Но таких женщин нет. Нет даже в самом консервативном 16-м квартале Парижа. Это всё дело прошлого. Париж – это город трикотажа, джинсов, стоптанной обуви.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Баобаб.
А. ВАСИЛЬЕВ: Приблизительно. Но в Париже есть эстетика города, которой в Москве нет, есть эстетика архитектуры, есть эстетика общего цвета, эстетика еды, которой в Москве тоже не существует, эстетика движения. Вежливость на улице как среди водителей, так и среди пешеходов. Поэтому мы не можем сравнивать уровень европейской ментальности и уровень нашей ментальности, которые очень смешаны.
Ведь у нас тоже своего рода космополитический город. Просто съезжающиеся сюда нации все выходцы из бывшего СССР, а съезжающиеся в Париж нации – выходцы со всего мира. Понимаете, в чем разница? Т.е. я совершенно понимаю проблемы Москвы. Это один из огромных городов-космополитов. Нью-Йорк тоже город-космополит, только там общности разные, и поэтому отношение к жизни разное.
А у нас все-таки все закончили среднюю школу, у всех есть похожее представление о жизни, все русскоговорящие, хуже, лучше, но все русскоговорящие. В то время как в таких городах, как Лондон или Париж вы можете найти массу людей, которые два слова по-французски или по-английски связать не могут. Это просто драма – вы на языке жестов с ними обсуждаете. Но се ля ви, такова жизнь.
Мы здесь не для того, чтобы сравнивать города, но, конечно, такого представления о Париже как о центре моды больше нет. Париж – это центр индустрии моды, центр показов моды, центр мест, где находятся дома моды. Но парижане, конечно, моде не следуют, так, как москвички, не наряжаются.
Я был недавно на ярмарке миллионеров, где каждая москвичка хотела сказать, что она Джина Лоллобриджида как минимум. Поэтому, конечно, тюнинг, гель, силикон, ботекс, каблуки, брюлики и всё, что требуется. Этого нет ничего. Ведь сейчас не в моде роскошь, стиль гламур вышел из моды полностью.
Сейчас в моде бедность, и я бы даже сказал новая скромность в одежде, вот приблизительно как девушка одета, очень по моде. Посмотрите, у нее очень модная форма очков, у нее правильный цвет волос, у нее очень верный цвет трикотажного кардигана, белое с серым. Это то, к чему надо сейчас стремиться. И ни одной блестки, на ней нет ни одной стразы.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Давай обсудим каждую девушку. Теперь вот эту.
А. ВАСИЛЬЕВ: Это передача «Модный приговор». Эта тоже верно, только краски в волосах многовато, на мой вкус. Я считаю, что ей не надо столько этой басмы использовать. Хотя лиловый цвет – это тренд сезона, у меня даже туфли лиловые.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Т.е. к ее сюртуку ваши туфли.
А. ВАСИЛЬЕВ: У нее сюртука нет.
СОБЕСЕДНИЦА В СТУДИИ ИЛОНА: Это рубашка.
А. ВАСИЛЬЕВ: Блузочка по-русски называется.
А. ВЕНЕДИКТОВ: По-русски блузочка. Ну давайте питерских послушаем.
А. ВАСИЛЬЕВ: Она очень хорошенькая, у нее очень миловидные черты лица, она не употребляет грим, не портит свою внешность, в ней есть природное, очаровательное, нежное. И я чувствую, что она не замужем.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Они все не замужем.
А. ВАСИЛЬЕВ: На этой девушке это особенно чувствуется. На других это так не чувствуется. Другие, мне кажется, более устроены в личной жизни.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Так, это мы потом обсудим.
СОБЕСЕДНИЦА В СТУДИИ НАСТЯ: Характер человека можно определить по его внешнему виду?
А. ВАСИЛЬЕВ: В основном занимаются этим психологи, а не историки моды и не аналитики моды. Конечно, одежда – это отражение многих желаний, часто подспудных желаний, и часто сексуальных желаний. Конечно, я многое узнаю и о девушке, и о мужчине, только глядя на их ноги, например, на руки, на состояние их волос. Многое можно узнать об их мечтах и желаниях. Сегодня этим заниматься мы не будем. Мы будем заниматься этим в телепрограмме «Модный приговор» каждое утро.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Я хочу сказать, что у нас есть победители, которые правильно определили, что по легенде эскиз буденовки нарисовал великий русский художник Васнецов, они получают книгу Александра Васильева «Русский Голливуд».
ОБЪЯВЛЕНИЕ ПОБЕДИТЕЛЕЙ
А. ВАСИЛЬЕВ: Очень рад за всех этих друзей. Я всем вам подпишу эту книгу. Так что вы получите ее с моим автографом.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Следующий вопрос, следующая книга. Речь пойдет о книге «Русская мода».
А. ВАСИЛЬЕВ: «Русская мода: 150 лет в фотографиях», тоже издательство «Слово», замечательная книга, которая среди бестселлеров моих книг. Вообще, у меня вышло уже 27.
А. ВЕНЕДИКТОВ: У нас пока пять.
А. ВАСИЛЬЕВ: Извините, мы не можем, потому что они не все в одном издательстве. Поймите, сегодня мы представляем только книги издательства «Слово». А я работаю и с другими издательствами. Таким образом, другие названия вышли в других. Мы не можем всё это смешать в одну кучу.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Мы просто спросим, как в Древней Руси назывались брюки. Если кто помнит, как в Древней Руси назывались брюки…
А. ВАСИЛЬЕВ: Мы знаем.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Мы знаем, но промолчим. +7-985-970-4545. Вы будете удивляться, но носили брюки, и они назывались. «Модный приговор». Мой вопрос заключается в следующем. Понятно, как я вам представил наших стажерок. Но как там отбираются?
А. ВАСИЛЬЕВ: Только через интернет-заявки. Женщины пишут свои биографии.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Их же миллионы, наверное.
А. ВАСИЛЬЕВ: Нет, тысячи. Эти биографии должны быть, во-первых, артикулированно составлены, потому что это первое, на что смотрят наши редакторы. Когда они видят – «Помогите», три восклицательных знака, дальше уже никто не читает. Когда мы понимаем, что это составлено грамотно. Потому что женщина должна в течение хотя бы двух часов рассказывать о себе. И когда у нее есть интересные обвинители, интересные защитники, и когда ее история из ряда вон выходящая и может заинтересовать нашу аудиторию. А аудитория у нас 40 млн. человек каждый день. Т.е. вы понимаете, что это очень много, и надо, чтобы истории не повторялись.
А. ВЕНЕДИКТОВ: 39 миллионов женщин.
А. ВАСИЛЬЕВ: Наверняка. Тем более если было слишком много пенсионерок, то надо добавить каких-то молодых. Если было слишком много полных, то надо… Вы понимаете, как это должно быть и в возрастной категории, и в весовой категории. И, конечно, внешние данные очень важны. Отбирают исключительно тех, которых можно изменить. Т.е. чьи волосы можно подстричь. Если у нее короткая прическа, мы уже ничего не можем с ней сделать, потому что недостаточно работы для парикмахера.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Вы можете сказать – приходи через три месяца, только отпусти волосы.
А. ВАСИЛЬЕВ: Возможно, такое бывает. Но если лицо, поймите, не подвергается никаким исправлениям…
А. ВЕНЕДИКТОВ: Именно лицо.
А. ВАСИЛЬЕВ: Да, конечно. Потому что грим играет очень важную роль. Стилисты могут переодеть любого человека, абсолютно любого, мы можем даже из вас сделать Ален Делона. Только это не нужно. Надо обязательно, чтобы с этим телом можно было как-то работать, его можно было как-то смоделировать. Все проходят собеседование, как минимум три. Конечно, выясняется их психическая стабильность. Потому что очень много людей неуравновешенных, которые подают заявки. Они не могут, к сожалению, адекватно выразить свои чувства. Когда они видят камеру, они начинают заикаться, бояться. И получается не известно что.
Ведь на этой передаче работает около 200 человек, это огромный проект. Если я не ошибаюсь, там около 120 человек технического персонала, включая осветителей, звук, редакторов, гримеров, костюмеров, операторов. Конечно же, все, кто ведет режиссерскую часть. Но еще есть и массовка, которая сидит у нас. Они тоже наши сотрудники, они тоже на зарплате. Они, конечно, каждый раз меняются, но их всех надо вместе сорганизовать. В общем, это очень трудоемкий процесс.
Когда я попал на Первый канал и вник в это, я понял, что это за махина. Это совершенная вещь, где вы не можете сказать: «Ой, извините, я завтра сниматься никак не могу, потому что у меня неожиданно…» Вы не можете двумстам людям сказать отбой. Потому что еще студия занята. Вы себе не можете представить, что там за работа.
И мы, конечно, там работаем немного в голливудском жанре. Потому что гример прибегает каждые пять минут, нас промакивает, приносят вам свежевыжатые соки, кофе и что вы хотите. И на перемену между программами у нас только 15 минут. За это время надо переодеться и выслушать историю следующей обвиняемой, выучить ее, как кого зовут. Я должен знать, где Ира, где Света, где Зина, где Коля. А как это знать? В течение дня мы снимаем четыре программы и заканчиваем в 12 ночи. Но у меня есть красивая шпаргалка в виде карты, там крупненько написано – так вот как вы сидите, Зина, Света, Ира, Коля. Таким образом я, глядя туда, могу запросто ответить.
Передача очень интересная. Там, к сожалению, нельзя иногда честно всё сказать, потому что зрители страшно не любят критику. И как только вы начинается их реально критиковать и прицепитесь к чему-то, они вам поставят плохой рейтинг, они напишут в Интернете: «Зло оценили Нину Ивановну. А ведь у Нины Ивановны, правда, кривые ноги. Но зачем об этом говорить? Нина Ивановна, правда, любит мини-юбки, розовые в белый горох, и, конечно, ей это не идет, потому что у нее очень крупные формы…» Но это сказать нельзя.
А зачем тогда они приходят? Ведь передача называется «Приговор», а не «Похвала». Значит, они хотят, чтобы мы судили, само название подразумевает какой-то суд, я же там судья… Поэтому это не так всё просто. Но интересно. Я творчески очень много узнал, во всяком случае, узнал многое о ментальности среднестатистической российской женщины.
А. ВЕНЕДИКТОВ: А вы следите за тем, что потом происходит?
А. ВАСИЛЬЕВ: Мы никогда этого не знаем. Все спрашивают.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Вот она ушла от вас…
А. ВАСИЛЬЕВ: Мы говорим ей «до свидания». Но иногда они нам попадаются вновь в жизни. Они возвращаются, редко, но возвращаются на программу, совершенно преображенные. Вчера ко мне подошла одна и сказала: «Знаете, вы меня переодели, и теперь я попробовала себя в роли модели». Ко мне подошла вчера манекенщица и сказала: «Вы меня не помните? Полгода назад на «Модном приговоре» вы меня переодели и вы сказали, что у меня манекенская внешность. Я позвонила в модельное агентство и меня взяли. И теперь я манекенщица». Это удивительно, потому что она была то, что называется словом «серая мышка». Видите, бывают такие преобразования. Не знаю, хорошо это или плохо, потому что я не могу оценить никакую работу женщины. Я не могу сказать, кем ей лучше быть, стандартисткой, телефонисткой или манекенщицей. Ведь это всё зависит от темперамента каждого человека.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Александр Васильев. Я напомню вам, что мы раздаем его книги. Вот сейчас мы «Русскую моду» раздаем, книгоиздательство «Слово». Мы спросили, как назывались брюки в Древней Руси. Порты – это правда. И портки, кстати, тоже оттуда.
ОБЪЯВЛЕНИЕ ПОБЕДИТЕЛЕЙ
А. ВАСИЛЬЕВ: Я хочу сделать маленький комментарий как историк моды. Порты происходят от слова «дверь», потому что они в форме буквы «п» как портал, дверь. Вот портал и портки…
А. ВЕНЕДИКТОВ: Это не легенда?
А. ВАСИЛЬЕВ: Это не легенда. Это всё однокоренное. Потому что они были так скроены. Вот этот седалищный шов был у них очень широкий. И в этом смысле они чуть-чуть перекликались с теми самыми штанами, которые мы сейчас называем зуавы, или гаремные панталоны, которые мы носим. Потому что у них низкий квадратный седалищный шов. Потому что никаких таких под самую ягодицу брюк тогда не делали. Эти порты были как раз очень низкие, внешне они перекликались с тем, что существовало и у татаро-монголов, что существовало вообще в Азии. Поэтому здесь связь очень трудная, но связь с восточным костюмом гораздо больше в древности, чем мы даже подразумеваем.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Но не только с восточным. Когда я готовился к передаче и создавал вопросы, я нашел хороший себе вопрос.
А. ВАСИЛЬЕВ: Пожалуйста.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Мы разыграем книгу «Красота в изгнании».
А. ВАСИЛЬЕВ: Это самый главный бестселлер, вышедший в 1998 году, книга выдержала 10 переизданий.
А. ВЕНЕДИКТОВ: А вопрос будет посложнее. Из какого языка в русский язык пришло слово «колготки»?
А. ВАСИЛЬЕВ: Я знаю.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Я понимаю, что вы знаете. Из какого языка в русский язык пришло слово «колготки»? Это как ЕГЭ: если не знаете, можете догадаться. +7-985-970-4545. Присылайте ответы. Пять экземпляров книги Александра Васильева «Красота в изгнании».
СОБЕСЕДНИЦА В СТУДИИ НАСТЯ: Я хотела у вас спросить. Мы все студентки МГУ…
А. ВАСИЛЬЕВ: Но вы не у меня занимаетесь.
СОБЕСЕДНИЦА В СТУДИИ НАСТЯ: К сожалению, нет. Мы как раз хотели спросить про ваши лекции и курсы по поводу теории моды.
А. ВАСИЛЬЕВ: Это специальное отделение теории моды, которое находится при кафедре эстетики философского факультета МГУ. Действительно, у нас там учится около 50-55 студенток каждый год.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Студенток?
А. ВАСИЛЬЕВ: Студенток и два с половиной студента.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Обычная история.
А. ВАСИЛЬЕВ: Сейчас они только что приехали со стажировки из Нью-Йорка, до этого они ездили со мной в Стамбул, они бывают в Милане. Это очень интересно.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Девочки, это вербовка, поверьте мне.
А. ВАСИЛЬЕВ: Вербовка своего рода, да. И я уверен, что вы получите огромное удовольствие. Это, конечно, платное отделение, несмотря на то, что это второе высшее образование со специальной магистратурой. Я буду рад, если вы запишетесь на будущий год. Я там тоже читаю лекции.
СОБЕСЕДНИЦА В СТУДИИ: Александр, скажите, пожалуйста, как вы думаете, изменения во внешности, в стиле, они могут кардинально повлиять на внутренний мир человека, на изменения в нем?
А. ВАСИЛЬЕВ: Я думаю, что внешность, конечно, очень важна, но еще важнее интерьер человеческий, потому что всё идет от дома. То, каким мы выходим в общество, это одна вещь. Но то, каким мы приходим домой, что мы видим на стенах, на какой кровати мы спим, что мы едим, на каком кресле мы сидим…
А. ВЕНЕДИКТОВ: Дома.
А. ВАСИЛЬЕВ: Дома. Какую музыку мы слушаем. Это очень важно. Поэтому всё время думайте о том, что ваш внутренний мир, мир вашего интерьера и ваш внешний мир должны каким-то образом быть связаны. Очень плохо, на мой взгляд, когда люди выглядят внешне, только очень поверхностно из магазина, а дома совсем всё по-другому. Или, наоборот, когда дома уют, не обязательно роскошь, но какой-то свой собственный стиль, а люди не могли найти свой собственный стиль в одежде. Поэтому думайте о том, что интерьер и экстерьер очень связаны, выбирайте это продуманно. Вообще, мой совет – всегда в жизни сначала думайте, а потом делайте. Это то, что я советую всем нашим радиослушателям, это то, чего очень не хватает людям. У нас спонтанное доминирует над ментальным. Я советую в любой области хорошенечко подумайте, а потом примите решение. И в любви тоже.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Два не соединяющихся процесса.
А. ВАСИЛЬЕВ: Вы согласны со мной?
А. ВЕНЕДИКТОВ: Я говорю – два не соединяющихся процесса.
А. ВАСИЛЬЕВ: Но надо, чтобы они соединялись.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Индивидуально.
А. ВАСИЛЬЕВ: Вы считаете, что не надо.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Некоторым полезно не соединять это, лучше пусть они не думают.
А. ВАСИЛЬЕВ: Не знаю. Я считаю, что девушки, особенно девушки должны думать, а потом делать.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Девушки думать – это звучит как жареный лед.
А. ВАСИЛЬЕВ: Почему вы так говорите? Я считаю, что это совершенно неправильно. У нас девушки как раз гораздо умнее, чем наши юноши. Во всяком случае, моя публика – это женская публика.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Тогда это многое объясняет. Новости на «Эхе».
НОВОСТИ
А. ВЕНЕДИКТОВ: Напомню нашим слушателям, что в этой программе мы поем дифирамб Александру Васильеву. Это единственная программа на «Эхо Москвы», когда мы стараемся говорить человеку только самое хорошее.
А. ВАСИЛЬЕВ: Спасибо.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Оазис такой, гетто, я бы сказал. В другой программе мы можем позволить помочить…
А. ВАСИЛЬЕВ: Такое бывает? Меня звали тоже, но не получилось.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Я хочу сказать, что книги Александра Васильева «Красота в изгнании» уходят тем, кто правильно сказал, из какого языка пришло слово «колготки». Естественно, из чешского. И это совершенно фантастическая история, потому что сначала из Чехословакии, из ЧССР пришли, собственно, сами колготки в Советский Союз, и поэтому их так и называли.
А. ВАСИЛЬЕВ: Колготы.
А. ВЕНЕДИКТОВ: И у нас их стали называть уменьшительно-ласкательно колготки. Кстати, недавно будучи в Киеве, еще раз обратил внимание – что же они всё так уменьшительно называют? «Вам нужна машинка?» Это автомобиль, чтобы вы понимали. Борщик, машинка…
А. ВАСИЛЬЕВ: Может быть. Я недостаточно осведомлен, почему так в Киеве. Давайте о моде, об истории.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Следующий вопрос. И мы разыгрываем книгу Александра Васильева «Европейская мода. Три века», издательство «Слово». Рейтузы в переводе с немецкого означают штаны для верховой езды. Но в России в то время были другие штаны для верховой езды, достаточно неудобные, но очень красивые. Как они назывались? Итак, если вы помните, как в России, в отличие от Германии, назывались штаны для верховой езды, то присылайте свои ответы на +7-985-970-4545. Пять победителей получат книгу Александра Васильева издательства «Слово» «Европейская мода. Три века».
СОБЕСЕДНИЦА В СТУДИИ НАСТЯ: У нас вопрос от Татьяны из Москвы. Есть ли конфликт поколений в моде?
А. ВАСИЛЬЕВ: Конечно. Каждый раз, каждое десятилетие огромный конфликт стилей. Мы сейчас вступаем в 10-е годы XXI века, и, конечно, мы ждем больших изменений от моды, потому что она не может продолжаться в том же духе, как и в так называемые нулевые, или в 2000-е годы. Естественно, огромные конфликты бывают каждые 25 лет, когда мода по циклу возвращается на круги своя.
Почему сейчас в моде 80-е годы? Потому что они были как раз 25 лет назад. Все те молодые люди и девушки, которые родились 25 лет назад, не знали этой моды и очень хотят попробовать эти накладные плечи, эти леггинсы, этот «взрыв на макаронной фабрике», эту музыку, эти танцы. Им хочется вступить опять в эти пластиковые украшения, немножко выглядеть в том стиле, в котором выглядела их мама, которую они, с одной стороны, ревнуют, с другой стороны, чуть-чуть завидуют, потому что мама жила, а они не жили. Им хочется это переосмыслить с новыми цветами, новыми материалами, новым взглядом. Естественно, можно предвидеть циклы: 80-е, естественно, сменятся на 90-е, гранж, экологически чистая мода обязательно последуют за ними, но чуть попозже.
А. ВЕНЕДИКТОВ: А новые материалы, наука, насколько она влияет?
А. ВАСИЛЬЕВ: Очень сильно. Потому что меняется крой, меняется соединение, новые швы, новые виды обработок, новые виды тканей, в смысле их состава, в смысле их состава химического и, естественно, появляются новые виды красителей, новые виды застежек, заклепок. Передать всё сразу. И конечно же, мода очень быстро, очень чутко на всё это реагирует, особенно потому что она стала такой массовой. Ведь сегодня существуют концерны, которые одевают весь мир. Например, такие марки, как Zara или H&M, они присутствуют абсолютно во всех городах мира. И если раньше надо было ехать в Италию за какой-то особенностью в одежде, в Париж или в Лондон, то сейчас этого нет, вы находите как в Москве, так и в Новосибирске.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Zara всюду Zara?
А. ВАСИЛЬЕВ: Она всюду Zara, и ее ассортимент приблизительно один и тот же. И вы можете одеться точно так же и в Токио, и в Стамбуле. Раньше это было невозможно, была какая-то специфика. Но глобализация в одежде будет, конечно, набирать темпы. Я уверен, что в будущем будет всё больше электронных продаж, т.е. всё будет проходить через Интернет. И люди, конечно, совершенно перейдут от одежды приталенной к одежде очень широкой, потому что будет только 2-3, может быть, 4 вида размера – medium, L, XL, XXL. Но ведь раньше была градация на размер 32-34, 56 и так далее. Этого ничего не будет. Не будет никакой средней полноты, большой полноты. На мой взгляд, одежда будет очень унифицирована, менее персональна. И, конечно, выиграют только те в будущем – я делаю прогноз на XXI век, видя его конец скорее, – кто будут этим заниматься сами дома, те, кто будут сами что-то пришивать, вышивать, как-то отделывать, ручная работа будет цениться всё больше, а делать ее практически никто не сможет. Поэтому в моде будет много простых вещей, так называемых базовых. Смотрите, вы все одеты в базовые вещи, т.е. такие, которые индивидуальны, только потому что у вас разные лица. Но, в принципе, есть миллионный тираж этим вещам. И это обидно.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Я прошу прощения, я забыл назвать, кто победитель и кто выиграл книгу «Красота в изгнании».
А. ВАСИЛЬЕВ: Расскажите, это очень интересно узнать.
ОБЪЯВЛЕНИЕ ПОБЕДИТЕЛЕЙ
А. ВЕНЕДИКТОВ: Я обращаю внимание, четверо мужчин среди победителей.
А. ВАСИЛЬЕВ: Я себя похвалю, «Дифирамб» всё же, я один из редких историков моды – во-первых, у нас их не так много в стране, – но из тех, которых очень любят дамы. И я знаю, что я слабость стильных женщин, так про меня говорят. Но очень много мужчин заинтересовались в последнее время, потому что есть такое движение, как метросексуализм, когда люди следят больше за собой, стараются одеваться, стараются быть более интеллектуальными. Действительно, я вижу, что всё больше мужчин интересуются модой как таковой, то, что было вечным табу у нас в России. Считалось, что мода – для женщин, а мужчины должны быть как неандертальцы, просто вышли из берлоги, и вот такие пускай приходят, пускай они не бреются, не моются, вот такие в заскорузлом белье… Кому же это интересно? Все-таки конкуренция тоже существует.
Я хочу всех женщин обрадовать. Совсем недавно было принято решение впустить в Россию 2,5 млн. китайцев, рабсилы на Дальний Восток, потому что мужчин у нас очень не хватает. А это будут только мужчины. Представляете, наши женщины все-таки получат какое-то отдохновение.
А. ВЕНЕДИКТОВ: На китайцах.
А. ВАСИЛЬЕВ: А почему же нет? Они тоже очень милые.
СОБЕСЕДНИЦА В СТУДИИ: А как молодые девушки дизайнеры видят мужчин?
А. ВАСИЛЬЕВ: Как правило, девушки дизайнеры мужчину не видят. Вообще, я считаю, что девушки дизайнеры вообще не очень хорошо видят моду. Обычно побеждают мужчины дизайнеры, потому что женщины – клиентки моды редко доверяют женщине. Им всегда кажется, что женщина не сможет посоветовать правильно, объективно, что она будет немножко портить другую женщину, не давать ей соответствующей оправы, не давать его того самого взгляда, шика, который ей необходим. Поэтому в основном, мне кажется, побеждают модельеры мужчины. Ведь самое главное качество модельера, что модельер мужчина тоже должен быть чуть-чуть женщиной, а модельер женщина должна быть чуточку мужчиной. Не у всех получается, но у Шанель, у Скиапарелли, у мадам Ланвен, у Нины Риччи, у Вивьен Вествуд или у Сони Рикель получилось. Но те самые качества – чуточку мужчина – у них присутствуют.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Почему, когда ты говорил про полных женщин, ты смотрел ни Илону?
А. ВАСИЛЬЕВ: Я не смотрел на Илону.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Я это зафиксировал.
А. ВАСИЛЬЕВ: Просто Илона мне очень симпатична, у нее очень миловидное лицо.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Задавай миловидный вопрос.
СОБЕСЕДНИЦА В СТУДИИ ИЛОНА: Александр, еще один вопрос от наших слушателей, который наверняка вы слышали миллионы раз. Можно ли привить вкус, или это врожденное качество?
А. ВАСИЛЬЕВ: Прививать вкус нужно, необходимо, и это постоянный процесс. Просто часто он бессмысленен. Потому что многие эстетические представления человека закладываются в его детстве. Ведь дело не в том, что этот вкус он получил в наследство генетически, а дело в том, что у родителей был вкус. И если у родителей нет вкуса, и комната этого ребенка наполнена какими-то цветными игрушками, какими-то ужасными полотенцами с Микки-Маусами, у него играет жуткая музыка, цветные погремушки, о каком вкусе вы можете говорить? Это уже пиши пропало. Если мама ходит в мини-юбке, в горохе, в оранжевой блузке… Это всё уже не подходит.
Но если родители подходят серьезно к воспитанию ребенка, если они говорят с категории эстетической, если они говорят ребенку, что такое красиво, что такое некрасиво, причем они говорят на верных примерах, не только на произведениях искусства, но и на природе.
Потому что, на мой взгляд, у нас в жизни есть только два ориентира (я не касаюсь эзотерического и божественного) – это природа и это искусство. Это две вещи, которые для меня были самыми главными в формировании моего личного вкуса. Когда я смотрю на цветок, на животное, на птицу, на бабочку… Я не видел ни одного безвкусного создания. Нет безвкусных птиц и нет безвкусной лисички. Не бывает безвкусного одуванчика. Всё это создано очень тонко и продуманно. Если люди будут подходить к этому и не стараться усовершенствовать, они, конечно, будут делать хорошо.
А когда человек считает, что он недостаточно красив, что ему надо впрыснуть силикон, ботекс, наклеить ногти, ресницы, пролонгировать волосы и встать на какие-нибудь дикие каблуки, это сразу неэстетично, это сразу безвкусно. Я считаю, что все-таки вкус – это следствие натурального, это следствие гармоничного. И как только мы отходим от этой сердцевины, получается, конечно, кич. А кич ни к чему хорошему еще никого не приводил. Я ни разу не видел, во всяком случае.
СОБЕСЕДНИЦА В СТУДИИ КИРА: Александр, вы следите за современной российской прессой, посвященной моде?
А. ВАСИЛЬЕВ: Да, мне приходится.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Сейчас она скажет про журнал L’Officiel.
А. ВАСИЛЬЕВ: Я не могу сказать, что я читаю всё, потому что у меня просто нет времени. Но я стараюсь следить. Я знаю, что они тоже следят за мной, пишут и в Интернете, и на моем официальном сайте vassiliev.com.
СОБЕСЕДНИЦА В СТУДИИ КИРА: Как вы считаете, они влияют на формирование современных вкусов молодежи?
А. ВЕНЕДИКТОВ: Обрати внимание – молодежи.
А. ВАСИЛЬЕВ: Пресса очень важна, и она очень сильно влияет и на молодежь, и на среднее поколение покупателей. Но мы живем в XXI веке, и мне кажется, Интернет победил всю печатную промышленность. И сейчас мы это еще так сильно не видим, но мы это будем видеть всё больше и больше. Вы посмотрите, как из Интернета появляются такие звезды, как певец Налич, который был только интернет-героем. А он все-таки попал на «Евровидение». Это первые ласточки.
Мне кажется, что XXI век будет веком, когда Интернет будет решать очень многое. Ведь в журналах есть цикл, и порой журналам требуется месяц или два, чтобы опубликовать тенденции миланского или парижского показа, который прошел вчера. А в Интернете их выкладывают через 15 минут после показа. И все, кто интересуются реальной модой, они набирают то, что им нравится, они смотрят последний клип Леди ГаГа. Им интересно то, как она выглядит, какие движения она делает. Они идут в клуб и начинают так же танцевать и делать все эти вещи.
Пресса, к сожалению, не может это больше улавливать. Мне кажется, что глянец в будущем будет привилегией старшего поколения. Это будут люди, которые не так хорошо знакомы с Интернетом, которые будут вальяжно сидеть в клубе со своей чашечкой чая или со своей сигарой, пролистывать и говорить, что они что-то узнали. Но это будет всегда с опозданием. Раньше пресса была передовой, а теперь из-за Интернета она становится немножко вторым вагончиком, а локомотив ушел в эти самые лэптопы.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Я продолжу вопрос, хотя Кира не захотела спрашивать. В вашей программе работала Эвелина Хромченко…
А. ВАСИЛЬЕВ: Она и сейчас работает.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Ее уход с поста главного редактора журнала L’Officiel – это потеря для журнала?
А. ВАСИЛЬЕВ: Для журнала огромная потеря. Потому что они потеряли не только специалиста и профессионала, но они потеряли человека с огромными связями, с огромным опытом. Конечно же, французская редакция L’Officiel, насколько мне известно, не только очень недовольна этими переменами, но и опротестовывает эти перемены. Ведь они не понимают вполне, что издатель этого журнала может потерять лицензию. Потому что они скажут очень просто – что новый редактор не соответствует уровню публикаций, которого они ждут от российского дочернего – не забывайте, это все-таки французский брат. И они могут это сделать очень просто, если они захотят пойти на такой конфликт, и всегда найдут лазейку в контракте, которая наверняка предусматривает подобного рода вещи. Эвелина очень большой профессионал, знающий человек. Она женщина умная, а это главное качество у женщины...
А. ВЕНЕДИКТОВ: Это мы спорим.
А. ВАСИЛЬЕВ: Это главное качество у женщины. Она прекрасно знает свое дело. И главное, что она вела этот журнал 12 лет с большим успехом. И из малоизвестного французского бренда она сделала…
А. ВЕНЕДИКТОВ: У нас на рынке была Burda.
А. ВАСИЛЬЕВ: Согласны?
А. ВЕНЕДИКТОВ: Абсолютно.
А. ВАСИЛЬЕВ: Она сделала журнал, который читали огромное количество читателей и который был арбитром вкуса. Он конкурировал с такими гениальными журналами, как Vogue и Harper’s Bazaar. Понимаете, что такое Vogue и что такое L’Officiel? Но Эвелина сделала так, что L’Officiel и Vogue находятся на одном уровне на российском рынке. И это заслуга именно Эвелины Хромченко. Она вывела этот малоизвестный французский бренд. Представьте, Elle гораздо более знаменит во Франции, чем L’Officiel. А она сделала L’Officiel таким прекрасным, важным, глянцевым, передовым, можно сказать. Поэтому не всем, конечно, это будет приятно. Я знаю, что Эвелина нашла себе другую работу. Но я уверен, что мы много еще услышим. А в передаче она у нас остается, в программе «Модный приговор» она будет великолепна и будет продолжать нас радовать.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Александр Васильев. И следующие пять книг уходят. У нас остался один лот. Я спросил у вас, как назывались штаны для верховой езды в России. В Германии это были рейтузы. Лосины. Это были лосины, которые делались из оленьей кожи.
А. ВАСИЛЬЕВ: Из кожи лося.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Из кожи лося и оленей, потому что лосей не хватало.
А. ВАСИЛЬЕВ: Я хочу сказать, что в России они еще назывались галифе.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Галифе они стали позже называться, уже в ХХ веке, и это будет мой следующий вопрос. Не перегоняйте, Александр. Наши победители.
ОБЪЯВЛЕНИЕ ПОБЕДИТЕЛЕЙ
А. ВАСИЛЬЕВ: Видите, как много мужчин. Я очень рад за вас. Спасибо.
А. ВЕНЕДИКТОВ: И последняя книга, которую мы отдаем в этой передаче. Книга «Русский интерьер» Александра Васильева, издательство «Слово». Как раз французский генерал Галифе ввел моду на галифе. Вопрос – почему он это сделал?
А. ВАСИЛЬЕВ: Хороший вопрос, очень верный.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Это вообще вопрос о моде, как возникают те или иные вещи. Итак, почему французский генерал Галифе ввел моду на военные брюки для верховой езды.
А. ВАСИЛЬЕВ: Особого покроя, который называется галифе.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Особого покроя, с широкими бедрами. Почему он вынужден был это сделать? +7-985-970-4545. «Как отличить реальные фирменные вещи от подделок?» – спрашивает Владимир.
А. ВАСИЛЬЕВ: Володя, не беспокойтесь об этом.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Это интересно.
А. ВАСИЛЬЕВ: Когда вы покупаете себе вещь, пускай эта вещь вам идет, нравится и хорошо сидит. Поддельная она или настоящая, на мой взгляд, не имеет никакого значения. Все вещи сейчас сделаны в Китае, поверьте мне, и настоящие, и поддельные. Поддельная может быть сделана даже на той же фабрике, что и настоящая, вот почему у них бирки сделаны такими же, у них даже есть номера, у них даже есть отдельные логотипы, которые печатают на особенной бумажке, голограммы это, кажется, называется.
Поймите, вещь должна вам нравиться и должна вам идти. Будет ли это настоящий бренд или не настоящий, зависит от вашего кошелька. Конечно, обидно, если вы заплатили кучу денег, а это фальшивка. Но имейте в виду, что в России это очень практикуется. Даже некоторые бутики, говоря, что они фирменные, занимаются тем, что скупают, например, на Востоке, в Индонезии, в Таиланде, в Гонконге заведомо поддельные вещи, привозят их к себе в бутик и клянутся и божатся, что именно это подлинная вещь. Но это не только в России. Я часто бываю в Венеции. И представьте себе, что на острове Мурано, где делают стеклянные изделия, очень много китайской продукции.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Это невозможно себе представить.
А. ВАСИЛЬЕВ: Огромное количество китайского стекла. Конечно, продавщица крестится, говорит «да, это всё мой муж сейчас сделал здесь, за углом», но этот всё враньё. На острое Бурано, где делают кружево, продается китайское кружево. Конечно, все уверяют: «Это мы делали, вышивали». Но мы понимаем, что желающих получить подлинные вещи, а количества не хватает. То же самое, как вы сказали, олень и лось. Не хватает лосей, поэтому лосины будет делать из оленьей кожи. Это было всегда. Поэтому не расстраивайтесь, носите с удовольствием, просто за свое удовольствие не переплачивайте втридорога. А если эта вещь вам нравится, я совершенно не против того, чтобы люди носили подделки. В этом нет криминала. Конечно, вы наносите урон бизнесу того дома, изделие которого подделывают, но вам-то всё равно, вы клиент.
СОБЕСЕДНИЦА В СТУДИИ: Нас спрашивает слушательница Таня: «Какова ментальность наших женщин?»
А. ВАСИЛЬЕВ: Что могу сказать? Нельзя описать всех женщин. Я думаю, что сколько в России женщин, их 62% населения, столько и ментальностей.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Красивый уход, эстетичный, красивый.
А. ВАСИЛЬЕВ: А вы не согласны?
А. ВЕНЕДИКТОВ: Таня спрашивает у вас конкретно. Вы сказали «ментальность женщины». Она отвечает на ваши слова своим вопросом.
А. ВАСИЛЬЕВ: Я не сказал ни слова о женской ментальности.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Сказали.
А. ВАСИЛЬЕВ: Может быть, это у меня вылетело. Так что сказать одной фразой не могу. Ментальность женщины, ментальность мужчины очень индивидуальна, и у всех она собственная.
СОБЕСЕДНИЦА В СТУДИИ: У нас еще один вопрос от слушателя Василия. В начале программы вы говорили о Голливуде. Василий спрашивает: «В чем проиграла бы «фабрика грез», если бы там не появились русские иммигранты?»
А. ВАСИЛЬЕВ: Я думаю, в гламуре. Потому что русские привнесли в Голливуд гламур. И такие звезды, как Алла Назимова, Ольга Бакланова, Анна Стен, безусловно, одни из самых гламурных довоенных звезд, и они привнесли качество. И, конечно, актерская игра, потому что не забывайте, если бы не обилие МХАТовских актеров, которые попали в Голливуд, то уровень актерского мастерства в Америке был бы всегда фарсовым и водевильным. Потому что в Америке не было своей актерской школы.
А тот факт, что российские, выученные на системе великого Константина Сергеевича Станиславского актеры приехали туда, они смогли показать, что такое работа с роль, что такое работа над персонажем. Ведь очень многие американские актеры брали только внешностью: я красива, он красив – хороший будет фильм. Но это ведь не самое главное. Могу ли я сыграть ту роль? Конечно, и школа Марии Успенской , которая воспитала такое количество людей, и в дальнейшем Михаил Чехов, который открыл свою школу в Голливуде, который воспитал такую блистательную актрису, как Мэрилин Монро. Безусловно, это не могло не отразиться на голливудском стиле.
И, конечно, в области костюмов, Василий, в области декораций. Очень многие русские декораторы и костюмеры, я имею в виду, например, (неразборчиво) или Варвару Каринскую, сыграли огромную роль в становлении образности фильмов, которые ушли от клюквы и пришли к реальности. Были такие прекрасные декораторы, которые могли оформить, например, великолепно «Доктор Живаго». Ведь он все-таки снят в стране, совершенно не имеющей отношения к России. А Москва построена как живая, как реальная. Я не могу сказать, что американцы всегда делали всё плохо. Это великая страна, с великой культурой. Другое дело, что эта культура нам родственна только отчасти. Так вот эту родственность я показываю в моей книге. Я говорю о том, где мы близки.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Александр Васильев. Последний вопрос.
СОБЕСЕДНИЦА В СТУДИИ ИЛОНА: Александр, вы в начале передачи говорили об образе современного Парижа в плане моды. А что можно сказать о Москве?
А. ВАСИЛЬЕВ: Она очень цветная, очень сексуальная, очень разбитная. Конечно, у нас женщины одеваются лучше, чем мужчины, они очень следят за собой, они хотят всё время себя предложить. У вас, кажется, есть победители.
А. ВЕНЕДИКТОВ: У меня есть все победители, которые точно определили, что генерал Галифе был ранен в бедро.
А. ВАСИЛЬЕВ: Бедный.
А. ВЕНЕДИКТОВ: У него было искривлено бедро, и поэтому он и придумал это.
ОБЪЯВЛЕНИЕ ПОБЕДИТЕЛЕЙ
А. ВЕНЕДИКТОВ: Я хочу в последние 30 секунд сказать спасибо…
А. ВАСИЛЬЕВ: Спасибо и вам.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Если вы думаете, что за передачу, то нет. Я хочу вам сказать спасибо за ваши книги, потому что на самом деле, повторяю, много открываю для себя.
А. ВАСИЛЬЕВ: Мне это приятно слышать.
А. ВЕНЕДИКТОВ: И это не реклама.
А. ВАСИЛЬЕВ: Я буду продолжать вас тоже радовать.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Пишите, пожалуйста.
А. ВАСИЛЬЕВ: Мои вещи нетривиальны, я правда не списываю никогда, ничего, ни у кого. Меня в этом упрекнуть уж точно невозможно.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Александр Васильев был в эфире «Эхо Москвы» в программе «Дифирамб».