Елена Яковлева - Дифирамб - 2010-04-11
Е. ЯКОВЛЕВА: Еще гулять и гулять…
К. ЛАРИНА: Мы уже начали разговор на самом деле. Мы в эфире, дорогие друзья, и вы нам не мешаете, скажем честно.
Е. ЯКОВЛЕВА: Да, присоединяйтесь.
К. ЛАРИНА: Итак, программа «Дифирамб». Здесь, в студии «Эха Москвы», замечательная артистка, роскошная женщина…
Е. ЯКОВЛЕВА: Ой, спасибо тебе большое.
К. ЛАРИНА: …и вообще человек, которого я знаю 388 лет – это Елена Яковлева.
Е. ЯКОВЛЕВА: Спасибо большое, Ксюша.
К. ЛАРИНА: Итак, Елена Яковлева, замечательная артистка театра «Современник», артистка кино, народная артистка Российской Федерации. Путина видела близко, и это было в ее жизни.
Е. ЯКОВЛЕВА: Ой, не говори. Я его даже один раз напугала.
К. ЛАРИНА: Как это?
Е. ЯКОВЛЕВА: «Гроза» был спектакль, Чусовой. И там самые страшные обвинения, которые я должна была кидать в адрес Катерины, а я играла страшную эту Кабаниху… Оно же в эту область было направлено режиссером, ну а там оказалась эта правительственная ложа. А он там сидела, а я вот всякие страшные вещи кричала именно туда. И когда нас пригласили после спектакля зайти встретиться, поздороваться, а зашла туда, и первое, что мне сказал Владимир Владимирович: «Ой, Лена, вы нас так напугали».
К. ЛАРИНА: Ну, слава богу, все-таки он в здравом уме и в трезвой памяти.
Е. ЯКОВЛЕВА: Да, да…
К. ЛАРИНА: Все эти истории, которые ты наверняка тоже слышала про Брежнева в театре, когда он вслух комментировал все, что происходит на сцене. И когда появился Ленин в спектакле «Так победим!», он громко спросил: «Надо встать?». Это, конечно, тоже все вспоминают с большой долей веселья. Здесь все-таки все серьезно. Кстати, Владимир Путин, если уж мы начали разговор прямо с самого главного человека нашей страны, он же любитель театра «Современник» именно.
Е. ЯКОВЛЕВА: Ну, в общем-то, несколько раз он приходил.
К. ЛАРИНА: Какие-то яркие премьеры он посещает. И последнее посещение его было по времени как раз на «Горе от ума», где он весьма так критически отнесся к трактовке образа Чацкого, не понравилось ему, что Чацкий плачет. Но на самом деле, слава богу, никто трактовку менять не стал. Плачет по-прежнему?
Е. ЯКОВЛЕВА: По-прежнему, абсолютно.
К. ЛАРИНА: Не боятся?
Е. ЯКОВЛЕВА: Нет.
К. ЛАРИНА: Дорогие друзья, мы в прямом эфире работаем. Поэтому, конечно же, приветствуется ваше внезапное вторжение в ход нашей беседы. Напомню номер телефона: 363-36-59. Напомню номер СМС: +7(985)9704545. Напомню, что у нас есть еще и трансляция в интернете, на нашем сайте. Так что вы можете открыть наш сайт и увидеть сразу…
Е. ЯКОВЛЕВА: Наши страшные рожи.
К. ЛАРИНА: Ну ладно, прекрасная красавица, вот смеется так заливисто, все хорошо. А вот я что хотела у тебя спросить. Поскольку я тебя часто вижу не только в театре, но и на голубом экране, у меня возникло ощущение, что ты как-то рановато решила перейти на роли мам и вообще таких вот уже тетенек.
Е. ЯКОВЛЕВА: А это я себе…
К. ЛАРИНА: Ты специально это сделала?
Е. ЯКОВЛЕВА: Ну, конечно. Конечно, сейчас, допустим, когда с моим прямым возрастом ролей практически вообще никаких не пишут, ну только какую-то ерунду, а вот мама главного героя… ни у кого из режиссеров не возникнет… она же уже играла мам не раз. Вот и все. Я читаю безумное количество сценариев, где действительно мне предлагают мам главных героев. Я выбираю уже те, которые… ну хоть что-то могут там сыграть, где можно что-то сыграть. А так вообще с материалом…
К. ЛАРИНА: Проблемы, да?
Е. ЯКОВЛЕВА: Ой, не то что проблемы! Я считаю, что это какой-то ужас, что происходит в нашем сценарном бизнесе.
К. ЛАРИНА: Ты знаешь, дело в том (мы часто об этом говорим), что, например, в той же Америке, да и в европейском кино, наоборот, возраст от 35 и до Мерил Стрип, условно говоря, это самый востребованный. Поскольку очень много ролей больших, не просто абстрактных мам, а просто хороших фильмов, хороших ролей, хороших драм именно с участием таких героев.
Е. ЯКОВЛЕВА: Мы, пройдя как бы уже какую-то определенную жизнь, имеем какой-то опыт и чего-то можем действительно сказать и сделать. И, быть может, нам после этого поверят. Но сценаристам почему-то и продюсерам всевозможным, которые сейчас занимаются этим, они в большинстве своем все-таки не профессиональные, а пришедшие и в кино, и куда угодно, и если взять антрепризное движение театральное, они в основном непрофессионалы. И поэтому для них самое главное - это что? Это… сейчас вот… я буду слово… Медийность. А медийность для них что? Вот тот телесериал, который бабушки смотрят с утра. Их фамилии-то запомнить невозможно, тех актеров, которые в этих телесериалах снимаются.
К. ЛАРИНА: Ну а в большом кино почему нет ролей таких? Тоже не пишут?
Е. ЯКОВЛЕВА: В основном почему-то опираются на мужчин. Наверное, потому что, я так думаю, они считают, что главное процентное соотношение зрителей в зале – это женщины. А женщины на кого больше будут смотреть? Конечно же, на наших героев, на мужчин. И поэтому «Кандагар» там…
К. ЛАРИНА: Да, да, да. Мужское кино, оно сейчас очень популярно. Там как раз востребовано вот наше с тобой поколение.
Е. ЯКОВЛЕВА: А женского абсолютно нет кино. Нам никто не пишет, и никто не понимает, что если вдруг это случится сейчас… и дальше уже, я так понимаю, что и в ближайшее пятилетие это не случится. Потому что если сейчас тебе и придет что-то в голову, то нужно сделать что-то хорошее. Ну я не знаю, как они будут выкручиваться.
К. ЛАРИНА: А твои любимые режиссеры, которые с тобой проработали не раз? Есть же там наверняка… сразу лицо изменилось, да? Ну там есть Петр Ефимович Тодоровский, который, по-моему, ужасно дорожит тобой.
Е. ЯКОВЛЕВА: У него фантастическая есть история. Он делился своим как бы эскизом на работу, но ему не дают денег.
К. ЛАРИНА: А здесь другая проблема. То есть то, что такое глянцевое, гламурное, оно вот хорошо идет, продается и покупается прекрасно, да?
Е. ЯКОВЛЕВА: Да, да, да. А ему невозможно добыть достаточное количество денег для того, чтобы сделать хорошее кино. Вот и все. А история просто фантастическая. Она из… ну я не буду ее раскрывать ни в коем случае, потому что вдруг… Сейчас же у нас идеи хватаются на лету.
К. ЛАРИНА: Да, воруются еще как.
Е. ЯКОВЛЕВА: Поэтому даже слова нельзя сказать, да. Но когда он мне рассказал, у меня прямо вот, Ксюш, поверь, мурашки по телу пробежали. Я думаю, как это трогательно, как это… Да, допустим, что-то знакомое и тому подобное, но как бы он мог это сделать хорошо с высоты его мудрости. Это было бы прямо…
К. ЛАРИНА: Ну, может, получится все-таки.
Е. ЯКОВЛЕВА: Ну если бы сейчас это кто-нибудь услышал из сильного мира сего, просто позвонил бы Петру Ефимовичу и накануне 9 Мая, помимо того, что поздравил бы его с Днем Победы, сделал бы ему подарок – какое-нибудь финансовое вложение, чтобы он смог… Я больше чем уверена, что если у него будет работа, его это поднимет. И несмотря на возраст и, допустим, не очень хорошее здоровье, он бы поднялся и замечательно отработал.
К. ЛАРИНА: Конечно. Но, кстати, тоже вот проблема, которой тоже делился вот на твоем месте Эльдар Александрович Рязанов, рассказывал вообще какую-то жуткую историю, свою эпопею, как он искал деньги под «Андерсена» под своего. Никто никому никаких денег не дает. Все любят, обожают, «мы так любим ваше кино, мы на ваших фильмах выросли, я вот так вас любил в детстве» - и все на этом кончается.
Е. ЯКОВЛЕВА: Вот это самая страшная фраза, между прочим, - «я вас люблю с детства». Подходит седой, лысый, морщинистый, толстый чувак и говорит, что он любит тебя с детства. Становится страшно.
К. ЛАРИНА: Сейчас я тебя порадую… сейчас найду…
Е. ЯКОВЛЕВА: Ну я же надеялась на это.
К. ЛАРИНА: Караганда, Казахстан, выпускница школы: «Добрый день. В 2006 году была в Москве и, конечно, первым делом пошла в «Современник» на спектакль «Пять вечеров». Вы меня потрясли! С одной стороны, простая история любви, но вы и Гармаш так много вложили в этот спектакль, так пронзительно играли, что перевернули меня. Мне тогда было 13 лет, и любовь к театру привили именно вы. Спасибо».
Е. ЯКОВЛЕВА: Спасибо большое. Так приятно.
К. ЛАРИНА: «Елена, не много ли рекламы с вашим участием, которой не веришь?» - вот тебе другое письмо от Наташи.
Е. ЯКОВЛЕВА: Почему? Одна реклама…
К. ЛАРИНА: «Не много ли сериалов с вашим участием?» Реклама одна, но какая!
Е. ЯКОВЛЕВА: Ну долгая, да.
К. ЛАРИНА: Как сериал, кстати, да? А ты сама себя не бесишь в этом? Ну у тебя же включен тоже дома телевизор в режиме торшера, все время реклама появляется.
Е. ЯКОВЛЕВА: Ну есть же все-таки кнопка. Если не нравится, можете не смотреть.
К. ЛАРИНА: Я понимаю, что таких любителей… я таких сумасшедших не знаю, которые бы специально просматривали…
Е. ЯКОВЛЕВА: Вы понимаете, это ваше личное дело. Я считаю, что это как та же самая работа, что и телесериалы, которые неплохо оплачиваются. Почему за короткое время я не могу получить приличное, нормальное количество денег, для того чтобы хоть как-то существовать?
К. ЛАРИНА: Какие из последних работ, если говорить вот о кино и о телевидении, все-таки для тебя наиболее дороги?
Е. ЯКОВЛЕВА: Ты знаешь, вот странная ситуация происходит. Я сейчас снялась в пяти двухсерийных телевизионных историях, что показываются в субботу и воскресенье. Мне казалось, что это неплохие истории, они абсолютно не связаны уже ни с Каменской, ни с рекламой, ни с чем. Хорошие истории, интересные.
К. ЛАРИНА: Мелодрамы такие, да?
Е. ЯКОВЛЕВА: Да, да, да. То, что можно спокойно, с удовольствием посмотреть вечером в выходной день по телевизору. Но их не показывают. Один не показывают уже два года. Даже странно: ты снялась, и как-то кануло это все. И невозможно проследить, куда это все…
К. ЛАРИНА: И ничего не говорят?
Е. ЯКОВЛЕВА: Нет, ничего не говорят, никак не отвечают. Причем куплено и лежит просто на полке. Куплено за приличное, я так понимаю, количество денег. То есть продюсерам это обеспечило все… то есть вернулось и еще, наверное… Но они лежат как-то так. А почему, я не понимаю, мы должны как-то страдать по этому поводу?
К. ЛАРИНА: Вообще, конечно, прав никаких…
Е. ЯКОВЛЕВА: И получается, что «Каменскую» крутят изо дня в день по всем каналам и тому подобное. И поэтому у зрителей ощущение, что я вот только этим занимаюсь и больше ничего не делаю – реклама и «Каменская». Все. А на самом деле я очень много снималась даже в период кризиса, потому что как-то, наоборот, ко мне режиссеры потянулись.
К. ЛАРИНА: Но это никоим образом как-то не девальвирует профессию – вот работа на потоке? Это же, скажем, не кино высокого ранга, не большого стиля. Ведь это кино для телепросмотра, да? Достаточно простое.
Е. ЯКОВЛЕВА: А я достаточно реально отношусь к жизни. Я, конечно, могу мечтать о Спилберге и тому подобное и без конца молиться, чтобы ко мне обратилось это большое кино. Но раз нет такой возможности… Я вообще ни одной картины не видела, где бы я могла присутствовать, честно скажу.
К. ЛАРИНА: Из того, что выходит, да?
Е. ЯКОВЛЕВА: Из того, что выходит, да. Где? Вот я как бы даже позавидовать не могла бы. Я могла бы позавидовать, что когда-то вместо французской артистки у Михалкова я бы могла сыграть. Но чего об этом мечтать? Ведь это уже не суждено, потому что он уже мечтает абсолютно о другом кино, о котором будут говорить где-то там, на Западе, а не у нас. Поэтому он вливает к себе каких-то иностранных артистов для того, чтобы выйти куда-то туда. Вот и все. Ну а чего мечтать о том, что…
К. ЛАРИНА: Ты разочарована в профессии, Лен?
Е. ЯКОВЛЕВА: Нет, абсолютно. Я играю спектакли, и играю их достаточно много. И вдруг вот сейчас, вот в связи с тем, что там уже шестой сезон ничего не репетирую в театре, я вдруг поняла, что те спектакли, которые выходили 15, 16, 17 лет назад, они пользуются безумной популярностью. То есть билеты на спектакли, в которых участвую я, невозможно просто так купить, нет свободных мест. Значит, это что? Это значит, что мы, артисты, на протяжении 15, 16, 17 лет не отпускаем этот спектакль, мы его не опускаем и не отпускаем.
К. ЛАРИНА: Ты играешь «Пять вечеров», ты играешь «Грозу»…
Е. ЯКОВЛЕВА: «Гроза» уже давно сошла».
К. ЛАРИНА: «Пять вечеров», «Шиллер» еще.
Е. ЯКОВЛЕВА: «Пигмалион».
К. ЛАРИНА: До сих пор?
Е. ЯКОВЛЕВА: До сих пор.
К. ЛАРИНА: И как, ничего?
Е. ЯКОВЛЕВА: Хорошо.
К. ЛАРИНА: Молодец какая.
Е. ЯКОВЛЕВА: Буквально на днях было очень хорошо. «Пигмалион» и «Вишневый сад».
К. ЛАРИНА: И сколько, получается, в месяц ты играешь?
Е. ЯКОВЛЕВА: Ну, в связи с тем, что эти спектакли востребованы, их ставят по два раза в месяц.
К. ЛАРИНА: А почему ты ничего не репетируешь? Когда мы были молодые, я помню, что только давай. И какие-то самостоятельные работы репетировали в театре, и пытались как-то указать режиссеру главному…
Е. ЯКОВЛЕВА: Ну сейчас уже остается только самостоятельные работы…
К. ЛАРИНА: Моноспектакль давно тебя ждет. Вот твой жанр – моноспектакль! Одна на сцене с залом. Ну?
Е. ЯКОВЛЕВА: Пьесу надо найти.
К. ЛАРИНА: Сейчас много современных авторов пишет правду жизни. Как ты к этому относишься? Как ты относишься к новой драме, так называемой современной драме?
Е. ЯКОВЛЕВА: Нормально, если это действительно не просто пустая болтовня, не просто удачный монолог. Действительно, если что-то там есть внутри такое, что могло бы затронуть меня и зрителей, которые придут, тогда да.
К. ЛАРИНА: Так, сейчас задание дам нашим слушателям…
Е. ЯКОВЛЕВА: Написать?
К. ЛАРИНА: Нет, нет, нет, не написать…
Е. ЯКОВЛЕВА: А, найти пьесу…
К. ЛАРИНА: А найти роль, да, для Елены Яковлевой.
Е. ЯКОВЛЕВА: Ой, я бы с удовольствием услышала, я бы даже записала.
К. ЛАРИНА: Вот сидит в нашей студии артистка… Ну, может быть, потому что актеры, они как-то уже привыкшие к себе, они немножко себя уже оценивают не так, как со стороны. Им кажется, что эта роль их, а эта роль не их. На самом деле часто ошибаются в своем собственном определении себя. Да? А вот вы, дорогие друзья, вот представьте себе, перед вам весь масштаб, пожалуйста, вся мировая драматургия, русская, зарубежная классика или современная, проза, драма. Вот какую бы роль, на ваш взгляд, сегодня могла бы сыграть актриса Елена Яковлева? Давайте посмотрим, интересно будет, как они воспринимают артистку.
Е. ЯКОВЛЕВА: А ты что, с ними по интернету как-то…
К. ЛАРИНА: Сейчас скажу номер. Вот, видишь, написано: +7(985)9704545. Присылайте, пожалуйста, ваши предложения, которые Елена тут же, в прямом эфире, будет рассматривать.
Е. ЯКОВЛЕВА: А телефонных звонков не будет, да?
К. ЛАРИНА: Будет, будет. Хочешь? Все будет. У нас все по желанию клиента. Телефонные звонки тоже будут во второй части программы.
Е. ЯКОВЛЕВА: Просто все время интересно, как их отбирают.
К. ЛАРИНА: А у нас никого здесь нету. Здесь мы с тобой, вон звукорежиссер. Здесь я буду включать телефон…
Е. ЯКОВЛЕВА: И вот вопрос будет сразу фьюить, сразу…
К. ЛАРИНА: Без всяких фьюить.
Е. ЯКОВЛЕВА: А вдруг матершинник какой?
К. ЛАРИНА: Бывает и такое.
Е. ЯКОВЛЕВА: И что?
К. ЛАРИНА: Ничего, говорим: «Спасибо, мы вас услышали».
Е. ЯКОВЛЕВА: Да? Пи-пи… (смеются)
К. ЛАРИНА: Иногда записываем их телефоны и передаем их службе безопасности. Там пусть разбираются на другом уровне. На самом деле это уже общее место, мы к этому уже привыкли. У тебя, кстати, бывают такие случаи на спектаклях, когда кто-нибудь чего-нибудь неадекватное начнет кричать?
Е. ЯКОВЛЕВА: Ты знаешь, у меня было несколько случаев таких. И причем с одним спектаклем – «Крутой маршрут». Трудная драматургия, тяжелая и тому подобное. И вот началось это с того… один из спектаклей, который я играла, начался второй акт, я стою около решетки, рассказываю о своей страшной доле. Поворачиваю голову в сторону камеры той тюрьмы, куда меня должны были перевезти, и должна как бы своими глазами провести зрителей от Лилии Михайловны Толмачевой, ее героини, ее истории, по всей этой женской тюрьме. Как так случилось, я не знаю. Я стояла боком, а здесь вот, оказывается, из зала вышел мужчина на сцену.
К. ЛАРИНА: На сцену?!
Е. ЯКОВЛЕВА: На сцену. Сзади меня. Обошел меня, и тут я только увидела, что он зашел просто в камеру, в ту, которую…
К. ЛАРИНА: А партнеры?
Е. ЯКОВЛЕВА: А эти все едят кашу…
К. ЛАРИНА: Заняты своим делом.
Е. ЯКОВЛЕВА: Да, каким-то своим делом. И он подходит к Лилии Михайловне Толмачевой, которая сидит на первом плане, на кушеточке своей, и говорит: «Дайте поесть».
К. ЛАРИНА: Да ты что?
Е. ЯКОВЛЕВА: Вот ужас! Стопор, ты не понимаешь, что делать, что можно сделать. Хорошо, одна из актрис сообразила как-то вовремя и говорит: «Сейчас, сейчас мы дадим вам поесть»…
К. ЛАРИНА: Пройдемте.
Е. ЯКОВЛЕВА: Стала стучать в дверь. Ну она же тоже актриса, она не может выйти полностью из образа. Она стала стучать в дверь, за которой, конечно, никого еще не было, потому что это не предусмотрено спектаклем. Но, слава тебе, господи, все как-то собрались, сориентировались, что дверь эта открылась из камеры и его куда-то увели. Ну это страшно было на самом деле, просто страшно. И было два приятных очень момента, когда…
К. ЛАРИНА: Потом расскажешь.
Е. ЯКОВЛЕВА: Давай.
К. ЛАРИНА: Сейчас новости у нас, ладно? А потом вернемся к приятным моментам.
НОВОСТИ
К. ЛАРИНА: Возвращаемся в программу. Напомню, что сегодня мы встречаемся с Еленой Яковлевой, актрисой театра «Современник», артисткой кино, хорошим человеком. Вот спрашивают меня: «А что Лена играла в институте?» Ну сейчас Лена сама скажет. Но я помню, что на меня сильнейшее впечатление произвело как раз… это был не спектакль, это было отрывок из «Леди Макбет Мценского уезда» - то, что играла Лена Яковлева. Вот какие роли она должна, по идее, играть и сейчас тоже, вот такой силы.
Е. ЯКОВЛЕВА: Я когда поступала в институт, меня вдруг как-то назвали второй Гундаревой. Ну и я, не будь дурой, побежала в «Маяковку», она, благо, рядом, каждый вечер бегала и смотрела на нее. И все, что она играла, все я тоже попробовала.
К. ЛАРИНА: А дипломная – я даже не помню, что это. Комическое что-то, я помню, было.
Е. ЯКОВЛЕВА: Дипломная – это был «Эшелон», «Свадьба» Чехова и все.
К. ЛАРИНА: Что-то такое веселое было.
Е. ЯКОВЛЕВА: Ну «Эшелон» не веселое было.
К. ЛАРИНА: Нет, что-то такое типа Мольера. Не было такого?
Е. ЯКОВЛЕВА: А, да, да, да, что-то было такое.
К. ЛАРИНА: Комическую какую-то ты там роль играла.
Е. ЯКОВЛЕВА: Чего-то я не помню даже.
К. ЛАРИНА: Да, в учебном театре, это я помню. Ну а что касается предложений, то они, конечно, есть, но в основном это предложения по тем спектаклям и пьесам, которые сегодня востребованы. Вот, например: «Лена была бы шикарной Бланш в «Трамвае «Желание»».
Е. ЯКОВЛЕВА: Ну да, если учесть, что их штук десять в Москве сейчас. Да?
К. ЛАРИНА: Много, да.
Е. ЯКОВЛЕВА: 11-я была бы в самый раз.
К. ЛАРИНА: Вассу Железнову предлагают тебе играть.
Е. ЯКОВЛЕВА: И «Вассу» тоже уже поставили во МХАТе, да.
К. ЛАРИНА: «Душечка» Чехова.
Е. ЯКОВЛЕВА: Ой, нет. Ну что вы? (смеется)
К. ЛАРИНА: Да, вот. «Мисс Марпл в молодые годы».
Е. ЯКОВЛЕВА: О, да. И старые уже.
К. ЛАРИНА: То есть тоже сейчас очень востребованный образ на экране. И я смотрю, Алиса Фрейндлих играет такую детективщицу самодеятельную. Сейчас Марина Неелова в фильме…
Е. ЯКОВЛЕВА: Вот этот я не видела ни разу фильм.
К. ЛАРИНА: Я не помню, как называется. Но сейчас идет такой тоже сериал детективный, где она играет…
Е. ЯКОВЛЕВА: Да, мне говорили, но я ни одной серии не видела.
К. ЛАРИНА: Что-то еще… Жанну д`Арк даже предлагают сыграть.
Е. ЯКОВЛЕВА: Это я бы с удовольствием.
К. ЛАРИНА: Давайте, давайте, присылайте. Очень много интересного. А мы сейчас к вопросам уже перейдем от наших слушателей. «Уважаемая Лена, не могли бы вы сняться у Лунгина в «Пиковой даме»?»
Е. ЯКОВЛЕВА: Могла бы. Скажите об этом Лунгину.
К. ЛАРИНА: «Есть городская легенда, что Берлин, Карл-Хост, занимает место в вашей биографии. Правда? Возвращались ли вы туда? Впечатления», - спрашивает Иван. Нет такой легенды?
К. ЛАРИНА: Нет. Может, он меня перепутал с какой-нибудь другой Яковлевой.
К. ЛАРИНА: Так, дальше роли пошли. «Вижу Елену в образе Медеи в повести Улицкой «Медея и ее дети»». «Орфей спускается в ад»… этот спектакль идет, по-моему, в театре «Современник». Идет или тоже… А, нет, я путаю, там идет «Сладкоголосая птица юности»…
Е. ЯКОВЛЕВА: Нет. «Орфей спускается в ад» шел в «Маяковке», сейчас уже не идет.
К. ЛАРИНА: «Огромное вам спасибо, вы – чудо!» Мария Спиридонова… Вот, пожалуйста, роль критическая, которую когда-то сыграла Алла Демидова в фильме «Шестое июля». «Елена хороша была бы в пьесе «Олби»». Ну, вот я как раз, когда шла реклама, я тоже сказала, что ей хорошо бы сейчас поиграть какую-нибудь западную драматургию.
Е. ЯКОВЛЕВА: А есть. И даже мне один очень известный человек посоветовал пьесу. Но все дело в том, что сложно найти режиссера для того, чтобы он мог этих восьмерых человек, постоянно находящихся на сцене, развести. Пьеса потрясающая, она еще ни разу не шла у нас в театре, у нас вообще в русском театре ее не было. Но она до такой степени сложная, что лично я ее когда читала, несмотря на то, что мне обратили внимание, что то, что я должна в итоге играть, я ее раз пять прочитала, пока докопалась до всех вот этих вот… Во-первых, неизвестные фамилии, имена, к ним надо привыкнуть, разместить у себя в голове, когда читаешь пьесу, хотя бы какие-то лица, хоть как-то обозначить этих людей. Пьеса действительно очень интересная. Я не знаю, может быть, в ближайший сезон, не в этот же, конечно, что-нибудь где-нибудь…
К. ЛАРИНА: Лен, скажи, пожалуйста, ты с однокурсниками общаешься?
Е. ЯКОВЛЕВА: Ну, я недавно встречалась с Витей Раковым по работе.
К. ЛАРИНА: Виктор Раков – один из ведущих артистов театра «Ленком».
Е. ЯКОВЛЕВА: Да. А так вообще практически никого не вижу.
К. ЛАРИНА: А как вообще судьбы сложились, ты знаешь?
Е. ЯКОВЛЕВА: Иногда встречаю Веру Назарову, она сейчас работает на канале «Культура». И если премьера какая-нибудь, то она делает репортаж.
К. ЛАРИНА: Но по профессии много работают, вот из курса актерами-то остались? Или все-таки не очень?
Е. ЯКОВЛЕВА: Ну многие работают, да. Но…
К. ЛАРИНА: Ну давай мы напомним, с кем ты училась из тех, кого знают. Ну вот Виктор Раков, ты назвала.
Е. ЯКОВЛЕВА: И все.
К. ЛАРИНА: Все? Вот так вот больше ты никого, ни одну «звезду» сегодняшнюю мы не назовем, нет?
Е. ЯКОВЛЕВА: Из 42 человек.
К. ЛАРИНА: Мало. Помнишь, курс-то у нас был очень сильный.
Е. ЯКОВЛЕВА: Ну да.
К. ЛАРИНА: Да… Это что, все-таки везение или что?
Е. ЯКОВЛЕВА: Я не знаю.
К. ЛАРИНА: Ну тебе повезло, вот если так смотреть, конечно же. Когда ты попала в театр сразу в такой…
Е. ЯКОВЛЕВА: Я не ожидала, я честно скажу. В тот же год, когда мы выпускались, это 84-й год был, очень серьезные были вопросы по поводу прописки, иногородних в театре. И, допустим, какие-то два театра, в которых мы показывались, предлагали мне буквально срочно выйти замуж фиктивно, чтобы у меня была возможность остаться в Москве. А Галина Борисовна в «Современнике», даже по этому поводу у нее, я так понимаю, вопрос и не стоял. То есть вот мы показались, и на следующий вечер я уже должна была к ней придти для того, чтобы разговаривать. И то она так как-то странно… дала мне книжечку с репертуаром на месяц: «Ну вот, теперь ходи и смотри все спектакли». Я подумала, что мне такой подарок достался. Я каждый вечер ходила и смотрела. Я боялась спросить, меня взяли в театр или не взяли. Ну я проходила через служебный вход, я смотрела на эту доску, где расписание репетиций было, я сидела в служебном буфете театра. Я видела, как Гафт, еще тогда совсем молодой, ну это было в 84-м году, сильный, красавец, заказывал апельсин со стаканом в буфете, глядя на тех девочек, которые молоденькие сидят там, курят. И он выдавливал апельсин в стакан, сок выпивал свежий и говорил: «Девочки, курить вредно». Ходила Лия Меджидовна Ахеджакова мимо. Господи! И мне так хотелось… я звонила маме вечером и говорила: «Мама, сегодня мимо меня прошли Ахеджакова, Неелова, Гафт, Кваша…» - и тому подобное. Она не верила, я не верила, пока не увидела на доске, что… пока меня не вызвали на какие-то репетиции.
К. ЛАРИНА: Но сегодня ты сама уже часть истории театра «Современник», безусловно. Да, да, да.
Е. ЯКОВЛЕВА: Для того, чтобы…
К. ЛАРИНА: Ты это осознаешь?
Е. ЯКОВЛЕВА: Нет, и никогда в жизни не хотела бы…
К. ЛАРИНА: Вообще цену свою ты понимаешь?
Е. ЯКОВЛЕВА: Нет, и не хочу, даже не хочу. Мне кажется, что вообще если человек задумывается о том, что… а какую часть в истории я оставлю и тому подобное…
К. ЛАРИНА: Есть такие люди, мы их знаем.
Е. ЯКОВЛЕВА: Знаем, да, прекрасно. Это нет, это погибель. Никогда в жизни. История сама показывает о том. Да?
К. ЛАРИНА: Ты вообще человек консервативный, судя по твоей биографии. Как-то привязчива. Привязываешься к одному месту, к одному мужу. Да?
Е. ЯКОВЛЕВА: Нет, я уходила из «Современника».
К. ЛАРИНА: Это я помню, да.
Е. ЯКОВЛЕВА: Искала…
К. ЛАРИНА: Да, да, в Театр Ермоловой. Но это давно уже было. Все равно ощущение, что ты здесь всегда. Это потому что тебе там хорошо, или действительно вот ты так боишься менять жизнь?
Е. ЯКОВЛЕВА: Нет, что касается того, чтобы поменять жизнь, мне это ничего не стоит. Я, наоборот, человек очень решительный. И если нужно будет сегодня и раз навсегда, это никогда не стояло проблемой. А другое дело, что когда чувствуешь, что там что-то есть безумно твое и тебе хочется быть в этом, но хочется не просто быть, существовать, а хочется, чтобы… ну как, я даже не знаю, как это выразить. Чтобы и все вокруг понимали, что ты тоже их, ты – их. Ну вот как-то, знаешь, какое-то совместное, что-то целостной. И это было, безусловно, когда я пришла в театр. И потом, когда я уходила, без этого я все три года, пока меня там не было, страдала безумно. Потому что я попала абсолютно в другую ситуацию. Я не буду сейчас говорить о том, что это какой-то плохой театр или не мой. Нет, он просто другой. Оказывается, коллектив, который живет вместе долгое время, он все равно вырабатывает свою специфику. И если ты приходишь и тебе на эпизодическую роль дают гольфы вместо колготок на сцене, несмотря на то, что ты играешь в коротеньком платьице, то это уже как-то… Почему? Актриса не может быть с голыми ногами на сцене. Это мне нужно было на каждый спектакль покупать колготки и самой как бы в это облачаться. А по статусу того человека это не положено. Ну, в общем, как-то странно это все было.
К. ЛАРИНА: То есть не прижилась?
Е. ЯКОВЛЕВА: Конечно, можно было и к этому привыкнуть. Я не могу сказать, что я не прижилась. Нет, ко мне все нормально относились, я человек довольно-таки коммуникабельный и практически бесконфликтный. Поэтому я не могу сказать, что я не прижилась. Мне просто не хватало того, что было в «Современнике». И когда так случилось, что я обратно вернулась, я ощутила безумное счастье, и вместе с тем у меня повис огромный рюкзак вины, что я уходило. И вот этот вот рюкзак вины моей, что я когда-то изменила театру и тому подобное, он, наверное, повлек за собой какое-то количество ошибок, которые я совершала. То есть лишение какой-то принципиальности в выборе той работы, которую тебе предлагают, отказ от каких-то ролей в кино в связи с тем, что я не могу подвести в очередной раз театр. И, наверное, в связи с этим оно как бы в клубок такой и обратилось, мое чувство вины меня превзошло.
К. ЛАРИНА: Тяжело, тяжелая история.
Е. ЯКОВЛЕВА: Это сейчас я уже понимаю, со временем, с годами. Но иначе я не могла. Ну как я могла придти… я уходила из театра, пришла, меня вернули. Одну из актрис вернули, актеров вообще никого Волчек обратно не принимала. Я сейчас приду и скажу: «Галина Борисовна, у меня тут сейчас такое крутое предложение из Голливуда. Извините, я на полгода можно уйду на съемки блокбастерного, известного и тому подобного?» Да? Конечно, я не могла так сделать, поэтому я этого не делала. А если бы я снялась и в Голливуде…
К. ЛАРИНА: Ну, Галина Борисовна… я не сомневаюсь, что она с презрением относится к работе на стороне, что называется. Ну, особенно сериалы. Она не раз озвучивала эту свою позицию. Особенно когда сбор труппы проходит, она, не стесняясь журналистов, все время рассказывает, почему нет этого, почему нет того.
Е. ЯКОВЛЕВА: Это было первый раз. Почему-то на предыдущих сборах труппы она не называла других фамилий, которые отсутствуют. Вот так случилось, да, в этот раз, что меня не было и Гармаша.
К. ЛАРИНА: А, в этом году как раз вас не было?
Е. ЯКОВЛЕВА: Да, вот, к сожалению, так сошлось.
К. ЛАРИНА: Попали под раздачу.
Е. ЯКОВЛЕВА: Да не то что… Я всегда говорю, что я снимаюсь в свободное от основной работы время. Я никогда не ставлю театр в такую позу, в которой было бы театру неудобно. То есть кинематографисты всегда подстраиваются под мой график. Ну а тут сбор труппы. Я же понимала, что это, в общем-то, на час. Ну а я снимаюсь в Подмосковье. Ну можно я вот в этот день не приду в связи с тем, что ну просто день я как бы… Но никто не вошел в ситуацию. Ну это как положено.
К. ЛАРИНА: Лен, ну давай послушаем несколько звонков, поскольку у нас уже время подходит ближе к финалу. Я напомню телефон прямого эфира: 363-36-59. Напомню, что здесь, в студии, Елена Яковлева, которая вот с большим интересом, любопытством ожидает ваших вопросов.
Е. ЯКОВЛЕВА: Да.
К. ЛАРИНА: Ей интересно, как это технически будет происходить. Это будет происходить так. Вот, я вижу, загораются огоньки, появляются телефончики…
Е. ЯКОВЛЕВА: Нажимаем кнопочку…
К. ЛАРИНА: Я нажимаю кнопочку «соединить». Например… Алло? Здравствуйте.
СЛУШАТЕЛЬ: Алло? Здравствуйте.
Е. ЯКОВЛЕВА: Здравствуйте.
СЛУШАТЕЛЬ: Леночка, миленькая, меня зовут Элла Давыдовна. Вы меня слышите?
Е. ЯКОВЛЕВА: Да.
СЛУШАТЕЛЬ: Меня зовут Элла Давыдовна. Я очень давно вас люблю. Вы – умничка, вы – красавица. Ни одной вашей роли нет со знаком «минус». Я вам желаю здоровья, я вам желаю успехов. Будьте такой, какой мы вас знаем. И в Москве есть улица, она называется Симоновский вал…
Е. ЯКОВЛЕВА: Да.
СЛУШАТЕЛЬ: Вот вся эта улица вам низко кланяется.
Е. ЯКОВЛЕВА: Ой, спасибо вам большое.
К. ЛАРИНА: Вся улица звонит.
СЛУШАТЕЛЬ: Я не хочу давать вам никаких советов. Вы прекрасно все без нас знаете. Просто вот есть зрители, которые вас очень любят. Я вас нежно целую. Спасибо вам большое.
Е. ЯКОВЛЕВА: Спасибо, Элла Давыдовна.
К. ЛАРИНА: Понравилось тебе?
Е. ЯКОВЛЕВА: Ой, да.
К. ЛАРИНА: Хорошо?
Е. ЯКОВЛЕВА: Ну а какой-нибудь каверзный вопрос?
К. ЛАРИНА: Сейчас будет. Пожалуйста, очень просит Елена каверзных вопросов. Пожалуйста, пойдите ей навстречу.
Е. ЯКОВЛЕВА: Но только не по поводу рекламы или еще чего-то, потому что это уже… понятно.
К. ЛАРИНА: Про рекламу уже поговорили. Алло? Здравствуйте. Алло?
СЛУШАТЕЛЬ: Добрый день, Леночка.
Е. ЯКОВЛЕВА: Здравствуйте.
СЛУШАТЕЛЬ: Ксюша, спасибо большое за таких замечательных гостей. А вам, Лена, просто поклон за вашу работу.
К. ЛАРИНА: Спасибо.
Е. ЯКОВЛЕВА: Спасибо большое.
К. ЛАРИНА: Ну вот, а где же каверзные вопросы? Мы хотим что-нибудь остренького.
Е. ЯКОВЛЕВА: Да.
К. ЛАРИНА: Алло, здравствуйте. Алло?
Е. ЯКОВЛЕВА: Говорите, пожалуйста.
К. ЛАРИНА: Алло, алло, говорите, пожалуйста. Чего-то не соединяет, вот тут попробуем. Алло, здравствуйте. Алло? Говорите, пожалуйста.
СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте.
К. ЛАРИНА: Здравствуйте.
Е. ЯКОВЛЕВА: Здравствуйте.
СЛУШАТЕЛЬ: Скажите, пожалуйста, когда на нашем телевидении прекратят курить такие замечательные актеры, соблазнять людей?
К. ЛАРИНА: Хороший вопрос. Тем более, Лена как мать и как женщина на этот вопрос ответит. Может быть, правда… А ведь была такая идея, инициатива запретить курить героям в кадре.
Е. ЯКОВЛЕВА: Ну так это и в «Каменской» видно. Поначалу она курит, как паровоз, а потом она бросает. Не потому что Маринина «перестала курить» свою героиню, а потому что просто по закону запретили, вот и все. Ну а вообще, знаете, все-таки мне кажется, что это твой выбор – губить свое здоровье или не губить. Поэтому ничего тут не сделаешь, запретом ничего не сделаешь.. Я помню, как безумные, бегали в Америке, когда были на гастролях, в поисках ресторанчика, где можно было после спектакля поесть и искать место, где можно еще и покурить. И когда это не находилось, как это дико бесило и злило. Злость и бешенство по поводу такого пустяка, по поводу такой ерунды – это глупость несусветная. Я видела, как возле этих билдингов гигантских, в Сити, люди, весь этот Сити деловой, на улицу выходили и в определенном месте курили. Это безумная трата времени, электричества.
К. ЛАРИНА: Рабочего, в том числе.
Е. ЯКОВЛЕВА: Рабочего, да. Это надо спуститься с сотого этажа вниз, чтобы покурить. Какая-то глупость такая несусветная. Ну, есть она и есть.
К. ЛАРИНА: Как тебе Америка вообще показалась?
Е. ЯКОВЛЕВА: Мне она понравилась.
К. ЛАРИНА: Понравилась?
Е. ЯКОВЛЕВА: Да. Я как бы не чувствовала себя абсолютно чужой, мне было комфортно там.
К. ЛАРИНА: Давайте еще звонок попробуем.
Е. ЯКОВЛЕВА: Давайте.
К. ЛАРИНА: Алло, здравствуйте.
СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте.
Е. ЯКОВЛЕВА: Здравствуйте.
К. ЛАРИНА: Пожалуйста, радио сделайте потише, а то мы друг друга не слышим.
Е. ЯКОВЛЕВА: Их там было много.
К. ЛАРИНА: Нет, послушал-послушал и решил все-таки удалиться. Алло, здравствуйте.
СЛУШАТЕЛЬ: Алло! Здравствуйте.
Е. ЯКОВЛЕВА: Здравствуйте.
СЛУШАТЕЛЬ: Лариса, Москва. Вам низкий поклон, и вот такой вопросик. Три роли на выбор – Медея в пьесе Разумовской, мадам Александра, «Коломба» Ануя, и его же «Подвал», Жанна Бари.
К. ЛАРИНА: Спасибо.
Е. ЯКОВЛЕВА: Я вот перечитаю две последние пьесы, потому что довольно-таки давно читала. Спасибо огромное за предложение.
К. ЛАРИНА: Серьезно отнеслись люди.
Е. ЯКОВЛЕВА: Ой, я безумно вам благодарно, что вы, в общем-то, мне помогаете.
К. ЛАРИНА: Алло, здравствуйте.
СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте.
К. ЛАРИНА: Да, пожалуйста.
СЛУШАТЕЛЬ: Рад вас слышать. И у меня высший пилотаж предложение – мамаша Кураж.
Е. ЯКОВЛЕВА: Ой, это здорово, да.
К. ЛАРИНА: Спасибо.
Е. ЯКОВЛЕВА: Между прочим, в студенческие годы мы делали эту пьесу, но она сложная. Это не каждый возьмется. Но я делала проститутку. Это как бы… потом, наверное, к «Интердевочке»… (неразб.)
К. ЛАРИНА: Кстати, интересно. Я открыла Википедию почитать, освежить в памяти творческую биографию Елены Яковлевой. И там, значит, написан список ролей. Роль номер один: в театре «Современник» - девушка, изнасилованная белогвардейцами. Действительно так было?
Е. ЯКОВЛЕВА: Да, действительно было такое. Это меня Игорь Владимирович Кваша в «Белой гвардии» обрадовал. Это мое первое появление на сцене. Но его не было как такового, я была за кулисами.
К. ЛАРИНА: Страдала за кулисами, переживала.
Е. ЯКОВЛЕВА: Сначала это должно быть как бы на заднем плане, за марлевой занавеской. Белогвардейцы находят в стогу сена девочку на повозке и, значит, ее насилуют. И мы должны были на фоне всего этого безобразия, что происходило в историческом плане, вот это вот как бы на заднем плане изображать. Но, слава тебе, господи, у всех ума хватило перенести меня за кулисы. И я полгода, Ксюша, приходила в театр актрисой, чувствовала себя актрисой театра «Современник», я расписывалась в вызывном листке, что Яковлева явилась на спектакль, заряжалась за правой задней… (неразб.). И когда по заднику пробегали белогвардейцы мимо меня, я очень долго, в течение трех или четырех минут, изображала, что меня насилуют.
К. ЛАРИНА: Но зато сыграла!
Е. ЯКОВЛЕВА: Пока кто-то там не подошел и не сказал: «Чего ты не запишешь это на фонограмму?» Но мне это было приятно.
К. ЛАРИНА: То есть там просто важен как бы голос, да, крик?
Е. ЯКОВЛЕВА: Крик был. А первый раз на сцену я вообще в театре «Современник» вышла фантастическим образом. Мне уже тогда дали репетировать «Двое на качелях», вводил в спектакль нас Геннадий Алексеевич Фролов, исполнитель одной из главных мужских ролей. И мы репетируем «Двое на качелях» на пятом этаже. Вдруг врывается в наш репетиционный зал потный такой, полный, красный… (неразб.), хватает меня за шкирку и, пока мы бежим с пятого этажа на первый, на сцену, он мне рассказывает, что я должна сейчас буду делать на сцене. То есть не пришла одна актриса, а шел спектакль…
К. ЛАРИНА: То есть тебя сразу так кинули?
Е. ЯКОВЛЕВА: … и вот так вот дверь открылась, и меня выпихнули на сцену.
К. ЛАРИНА: Так оно и происходит обычно.
Е. ЯКОВЛЕВА: Я помню, что когда он мне… вот что он мне тогда наговорил, пока я бежала и на меня что-то напяливали из одежды, из аксессуаров этого персонажа. Я помню только единственное, что он мне говорил: «Когда этот тебе артист говорит, ты ему говори «да». А когда этот тебе артист говорит, ты говори ему «нет»». И все. И я, как попугай, значит, если мне… Но весело было.
К. ЛАРИНА: Лен, под финал тебе задам серьезный вопрос. Очень. Поскольку мы с тобой встречаемся в очень тяжелое время, на фоне таких трагических, страшных событий, которые происходят за окнами. Вот скажи, пожалуйста, когда происходят такие трагедии, находится ли место вообще искусству, на твой взгляд? В чем его функции тогда? Потому что вроде как развлекаться, смеяться неудобно, некрасиво, некорректно, это нельзя. Но никто при этом не отменяет творческую жизнь.
Е. ЯКОВЛЕВА: Вот смотри. Были вот эти вот ужасные теракты в Москве. И, в общем, так как директор наш позвонил куда-то… я не знаю, куда они звонят в данной ситуации и говорят: «Объявлен траур. Что нам делать?» Значит, на одной сцене спектакль запретили, а сказали, что «Пять вечеров» можно играть. И мы играли «Пять вечеров». Поначалу это было очень напряженное что-то в зале, потому что в тех каких-то таких… ну, не скажу, что веселых, потому что пьеса не совсем веселая… Все равно обычно мы добивались какой-то реакции в зале, а тут вдруг этой реакции не было абсолютно. И мы так немножко напряглись. И я даже в антракте, увидев директора, сказала: «Если у всей страны траур. Почему мы должны сейчас вот что-то делать?». Но в конце спектакля, когда как бы у нас уже все хорошо и мы все-таки остались вместе, несмотря на весь этот ужас, который происходил, вместо как бы такого смеха, который… мы, не сговариваясь с Гармашем, просто не стали смеяться. И вот эти мои последние слова: «Только бы не было войны», - они прозвучали в самое что ни на есть… Как к этому относиться, я не знаю.
К. ЛАРИНА: Ты только что это сформулировала.
Е. ЯКОВЛЕВА: Да, только бы не было войны, вот и все. А там…
К. ЛАРИНА: Леночка, я сейчас заплачу. Спасибо тебе большое. Вот артистка в студии, и атмосфера какая-то совсем другая, творческая. Спасибо тебе, Лена, большое. Я тебе желаю удачи. Огромной тебе, большой, сильной роли.
Е. ЯКОВЛЕВА: А я тебя поздравляю сегодня с днем рождения.
К. ЛАРИНА: Спасибо, друг. Спасибо.