Елена Санаева - Дифирамб - 2009-11-29

К.ЛАРИНА: Ну что? Мы начинаем программу «Дифирамб». Сегодня у нас в студии Елена Санаева, замечательная актриса, вице-президент Фонда Ролана Быкова, жена Ролана Быкова – я именно так всегда называю Лену, и по-другому не хочу называть. Здравствуйте, Леночка. Приветствую вас.

Е.САНАЕВА: Здравствуйте.

К.ЛАРИНА: Видите, какая у нас связь поколений? Вот, только что мальчик вышел 13-ти лет из студии, который свою книжку представлял. И сказал о том, что книжку написать его подтолкнуло произведение Павла Санаева «Похороните меня за плинтусом». И сейчас, пока шли новости и реклама, Миша Самарский книжку подарил, естественно, Елене Санаевой. Надеюсь, что и Павел тоже ее прочтет. Мне кажется, это очень важно. Вот, эффект прямого действия, воспитания молодого поколения.

Е.САНАЕВА: Да. Ну, там еще и сам он прочел, на минуточку.

К.ЛАРИНА: Да, но все равно. Все-таки, 2 таких автора – это хорошо.

Е.САНАЕВА: Да. Очевидно, есть вот это ощущение себя над пропастью во ржи.

К.ЛАРИНА: Безусловно. Не хватает.

Е.САНАЕВА: Такого, в общем, совсем юного.

К.ЛАРИНА: Да. Не хватает, не хватает каких-то очень важных мыслей, которые хочется проговорить самому, самому их познать. Мы сегодня поговорим, конечно же, о Ролане Быкове в первую очередь, поскольку совсем недавно в ноябре отмечалось 80-летие со дня рождения Ролана Антоновича. Я не знаю, как Лена, я очень рада, что, все-таки, было какое-то внимание к этой дате со стороны и телевидения, прежде всего.

Е.САНАЕВА: Да, я тоже порадовалась, потому что и фильмы его показали, и фильмы о нем практически на всех каналах. Знаете, мне как человеку, прожившему 25 лет с Роланом Антоновичем и, в общем, понимающему цену ему, это дорого очень. Но я думаю, что это вообще уже стало каким-то хорошим веянием, что стали вспоминать, и не только актеров, но и писателей, и потрясающих конструкторов. Я видела сумасшедшую совершенно передачу «Забытые победы» - то, что делали наши инженеры и конструкторы, то, что в эти годы сумасшедшие оказалось ненужным. Надо вспоминать, надо быть благодарными, потому что иначе ничего не вырастет. Никогда.

К.ЛАРИНА: В одном из фильмов, кстати, посвященных Ролану Быкову, был показан фрагмент его выступления на трибуне, по-моему, съезда, да?

Е.САНАЕВА: Это был съезд депутатов, да.

К.ЛАРИНА: Меня поразило, насколько это было... сегодняшние все проблемы были все те же уже тогда. И тогда уже Быков кричал, и он говорил, что об этом нужно уже кричать, о том, что происходит сегодня с искусством, с образованием, с воспитанием молодого поколения, детей прежде всего. Про беспризорников тогда уже говорили. Это был какой год-то? Начало 90-х годов, да?

Е.САНАЕВА: Ну, да, где-то 1990-й год был.

К.ЛАРИНА: Как вам кажется, насколько сегодня бы вписался бы Ролан Быков в сегодняшнюю действительность, в сегодняшнюю жизнь? Насколько он был бы востребован на сегодня?

Е.САНАЕВА: Думаю, что он отдавал бы все время столу письменному, потому что он все последние годы рвался к этому. И вы сами понимаете, что когда рушится страна и он кричал, как говорится, и голос его не был услышан – это был глас вопиющего в пустыне – что когда беда, в первую очередь спасают стариков и детей. И в данном случае он кричал о том, что дети в большой опасности. Но, естественно, не был услышан, потому что надо было быстро-быстро распределить по карманам все то общенародное. Причем, у него же, так сказать, была законодательная инициатива о том, чтобы чиновников отделить от бизнеса. И когда он это сформулировал все очень кратко на листе бумаги, и первый, к кому он подошел, это был Михаил Ульянов. И он ему сказал: «Ролан, спрячь, положи в карман, потому что каждый третий здесь этим занимается». А это были те народные депутаты, которые были выбраны, в общем, по велению души с ощущением того, что вот эти люди придут, скажут правду.

К.ЛАРИНА: Что-то изменят, да.

Е.САНАЕВА: И изменят, потому что эти перемены назрели давно. Ведь, те люди, так сказать, далекие от экономики, они не задумывались о том, что нефть стала стоить 5 долларов, и от этого рухнуло все. Эти перемены, которые должны были быть. Еще и Косыгин, наш председатель Совета министров пытался что-то сделать, чтобы страна встала на ноги так, как надо, чтобы она не оказалась Колоссом на глиняных ногах. Ну, тут много предвходящих, конечно. И он был просто последние, я бы сказала, 7 лет своей жизни – он был в отчаянии. Потому что та программа, которой он дал 3 года жизни, «Дети-экран-культура». Ведь, столько было классов, киноклассов было. А запасы были такие... Вы представляете, ну, там, из Семиреченска какого-нибудь, как могут, допустим, дети поехать в Михайловское? Это очень трудно, далеко, дорого. Но если им показать фильм о Михайловском, если они услышат стихи в исполнении Козакова, допустим, Юрского, Смоктуновского, уже Пушкин войдет в душу все равно. А это все литература, это душеобразующий предмет, понимаете? И, может быть, от того, что так мало думали об этом... Все нам говорили, надо накормить народ. Ролан говорил: «Да вы оставьте народ в покое. Дайте им зарабатывать, и он сам себя накормит, и других накормит еще». А, вот, этому совершенно не уделяли внимание как-то. И только учителя, которым, как говорится, как пролетариату кроме своих цепей терять нечего, учителя по призванию – они все равно оставались на своем боевом посту, потому что они были крайние. И они из души в душу общались с детьми, они понимали, как это важно. И сколько Неменский занимался, допустим, духовным образованием детей и так далее. Но все как-то это похерено оказалось.

К.ЛАРИНА: Ну, это тогда уже было похерено. Потому что я вспоминаю, вот, тоже, когда последний раз я там виделась с Роланом Антоновичем – это было, кстати, тоже на «Эхе Москвы», мы встречались. Я помню, что меня поразила какая-то мрачность его духа, он был какой-то совсем, вот, безрадостный. Даже какие-то мрачные свои стихи, я помню, читал.

Е.САНАЕВА: Ну, а чего же было радоваться-то?

К.ЛАРИНА: Ощущение какой-то катастрофы все время не покидало. Гуманитарной, наверное, катастрофы, если говорить об этом, да?

Е.САНАЕВА: Вы знаете, ну, я думаю, что это... Ну, когда сказали сделать свой фильм «Этот безумный, безумный мир». С тех пор 40 лет прошло, да? Больше. Мы стали еще более безумными. И вместе с тем, посмотрите, допустим, какое количество оркестров симфонической музыки в Америке, в Европе. Как много людей к этому приобщается, как много людей старается сохранить, так сказать, экологию души своей. А мы как-то все, вот, в попсу ударились, понимаете? И как-то опопсели все, по-моему, понемногу.

Я помню, когда делала фильм про Лешу Германа, он мне сказал: «Ты понимаешь, сейчас люди обмениваются той литературой, которую в руки брать не надо». Просто безумно жаль, как когда-то сказал Максимов, безумно жаль те деревья, которые пошли на бумагу, чтобы эту гадость напечатать. И столько гадости печатается. Слава Богу, есть интернет, можно стереть.

К.ЛАРИНА: Слушайте, ну вот, такое у нас получается мрачное начало разговора, и вопрос возникает один. Ну, неужели тогда, получается, Лена, что все зря? Я имею в виду, искусство прежде всего, которое, по сути своей, должно каким-то образом возвышать души человеческие, говорю я пафосным языком. Ну, так уж написано на роду, да? Тем, кто занимается высоким искусством. Но сколько им ни занимайся, сколько ни призывай, все равно как только ты замолчал – я имею в виду в данном случае Ролана Быкова – все, никто больше ничего не слышит и все возвращается обратно. Ведь, сегодня это, как вы говорите, попса, гламур. Мы можем перечислять массу всяких заболеваний, которыми сегодня страдает общество. И они просто мутируют. Они раньше по-другому, может быть, назывались в наше время.

Е.САНАЕВА: Ну, вирусы же мутируют.

К.ЛАРИНА: Да, да, да.

Е.САНАЕВА: И мы мутируем. Мы тоже эти вирусы носим в себе.

К.ЛАРИНА: Вот, кстати, «Чучело» смотреть, когда его показывали сейчас, этот фильм в связи с юбилеем Быкова. Я просто подумала: «Боже мой, ведь, ничего не изменилось в отношениях в обществе и в детском восприятии и в отношении детей с детьми». Просто сегодня по-другому это все происходит, более резко. Сегодня не бьют, не сжигают чучело, а сжигают живого человека и пистолет берут настоящий, те же подростки. Вот и все. А мотивации-то те же: чужой – убей чужого. Просто тогда это по-другому воспроизводилось, сегодня это так.

Е.САНАЕВА: Но вы понимаете, Ролан Антонович еще 20 лет тому назад говорил о том, что идет шизофренизация мира. Ну, 20 лет назад нельзя было придумать, что найдутся такие, я не знаю, кто они? Сумасшедшие ли они? Звери ли они? Но чтобы подложить взрывчатку под рельсы, да? И чтобы такое горе принести стране и людям вообще. Эти люди прокляты должны быть до 7-го колена, понимаете? Но это стало обыденностью в нашем мире. Мы помним, какой чудовищный взрыв был в Испании. У нас это уже, на этой трассе это уже 2-й взрыв, да? Это чудовищно. И в этом смысле, понимаете, это еще и, возможно, потому, что люди стали очень разобщены.

Я не говорю о доносительстве, понимаете? То, что было уродливо и чудовищно в нашей жизни, и поощрялось. Но, все-таки, некое внимание к тому, что происходит рядом, оно должно быть. Оно должно воспитываться с детства.

Понимаете, мне сегодня, когда я ехала сюда, приятельница рассказала, что у нее есть соседка 90-летняя – она периодически ложится в больницу в неврологическое отделение, там подлечивают ее. И ей стало плохо с сердцем, и ее ночью перевели в кардиологию. И не отметили. Утром пришли, на кровати нет больной, решили, что она умерла – ну, возраст, в общем, приличный. Позвонили в Собес, позвонили племяннику. Она лежит себе в кардиологии. Значит, тот обзвонил уже всех родных, уже, так сказать, ее отовсюду повычеркивали и так далее, и только через 2 дня узнали, что она в кардиологии. А всего лишь не пометили! Понимаете? Что перевели больную в кардиологию. Все. А завернулась уже такая история. И это повсеместно. Кто-то стрелочку какую-то не перевел, кто-то, так сказать, укол вовремя не сделал. И идет вот этот вал. Мы говорим о техногенных катастрофах и так далее, но все имеет почву, все имеет ноги.

К.ЛАРИНА: Всем всё пофигу, это называется.

Е.САНАЕВА: Всё ноги имеет, из чего вырастают эти беды. Поэтому, потом, тот крен, который в сознании у нас появился. Ведь, еще 25-30 лет тому назад невозможна была фраза «Если ты такой умный, почему ты такой бедный», да? Дети стали стыдиться своих бедных родителей. Ну, это невозможно все. Это путь же только в никуда.

К.ЛАРИНА: Ну, а какой тут выход? Я думаю, что бедные дети всегда стеснялись своих бедных родителей, если рядом видели такое, вот, шумное богатство. Конечно же, неудобно.

Е.САНАЕВА: Ой, вы знаете, мы жили в коммунальной квартире. Одна комната у нас была. Я училась в классе с Марьяной Вертинской, у них была 4-комнатная квартира прекрасно обставленная рядом с Елисеевским магазином. И я помню, как-то она мне дала свой браслетик. Он был, оказывается, золотой. Я вообще не знала, что такое золото. И я пришла с этим браслетиком домой, мне мама говорит: «Что это у тебя?» Я говорю: «Это Марьяна мне дала браслетик поносить» - «Он же золотой! Отдай немедленно. Вдруг ты его потеряешь».

Ну, мы не думали совершенно об этом. Мы ходили, там, к памятнику Юрию Долгорукому, прыгали через веревочку и так далее. Ну, мы просто гуляли вместе, но я не думала про ее богатство совершенно. Не знаю, думала ли она про свое богатство и про то, что я живу бедно.

К.ЛАРИНА: Нет, ну, вы, все-таки, непростые люди – и Марьяна, и вы тоже. Вы из непростых семей, все-таки.

Е.САНАЕВА: Вы знаете что?.. Эта работа папина – это было отдельно от той жизни, которой я жила. Я не знаю... Как-то мы до сих пор собираемся, мой класс. Вот, я давно уже закончила школу, и мы как раз в этом году собирались. Слава Богу, большинство из нас живы. И вы знаете, мало кто переменился, мало кто. У нас очень хороший был класс. У нас были хорошие педагоги, у нас чудная была классная руководительница, с которой я дружила. Не все с ней дружили. Она такая, очень закрытая была женщина. А я как-то с ней делилась, и она очень добра была ко мне. Какие-то достойные люди все, понимаете? И у них и дети приличные. Ну, от осинки не родятся апельсинки, наверное.

К.ЛАРИНА: Ну, сейчас смотрите. Вот, прямо, жалко вас не видят, ваше лицо. Вот, когда вы говорите о сегодняшнем дне, у вас очень такое, действительно, мрачный взгляд на сегодняшнюю жизнь, на сегодняшнюю действительность. А когда начинаете вспоминать о том, что было, сразу, как бы, все тает и теплеет.

Е.САНАЕВА: Да нет, вы знаете, я, вот, сейчас была в Пскове, допустим. К сожалению, там уменьшилось население тысяч на 70 за последние 10 лет. Для такого небольшого города, в общем, это очень много. И я проехала от Пскова 180 километров до Опочки. Ну, сердце сжимается. Остались следы от букв «Аптека», разрушенные фермы, дивной красоты природа русская, это серое небо осеннее.

К.ЛАРИНА: Попробуем в следующей части нашего разговора вырулить на какую-нибудь, все-таки, оптимистическую прямую или кривую. Хотя, трудно с такими новостями. Понятно, в какие дни происходит наша встреча. Сейчас мы новости слушаем, потом продолжим нашу передачу. Напомню, что в гостях у нас Елена Санаева.

НОВОСТИ

К.ЛАРИНА: Возвращаемся в программу. Напомню, что в гостях у нас сегодня Елена Санаева. Я не назвала всякие наши средства связи. Все-таки, это прямой эфир, поэтому, конечно же, у вас будет возможность задать вопрос нашей гостье. Напомню, номер телефона 363-36-59 и номер SMS +7 985 970-45-45. Есть вопросы и на сайте, которые пришли до начала программы. Например, из Тюмени спрашивает наша слушательница: «Уважаемая Елена Всеволодовна! Что вы думаете о сегодняшней роли кино в нашей жизни?»

Е.САНАЕВА: Ну, с кино довольно сложно. Я знаю, что произошло совещание наших продюсеров.

К.ЛАРИНА: Гильдии продюсеров, да?

Е.САНАЕВА: Гильдии продюсеров, да. И они не очень понимают, как, все-таки, будет финансироваться кино. Отдадут ли эти деньги нескольким компаниям, где, так сказать, наши тузы возглавляют эти компании, или, все-таки, будет какая-то конкурсная система, по которой эти деньги будут распределяться.

К.ЛАРИНА: Бюджетные деньги?

Е.САНАЕВА: Бюджетные деньги, да. И там приведены цифры, что, скажем, там, из 300 фильмов, которые делает Голливуд, 150 не видят экрана вообще. Они идут, так сказать, по разным дальним странам, показываются в самолетах, еще где-то, но экран их не видит, их не покупают. Поэтому там, где умеют считать деньги, и тем не менее, такой большой шлак, это тоже должно как-то вразумлять наших товарищей, так скажем, которые должны понимать, что из 150 фильмов, которые делаются у нас, тоже далеко не все могут увидеть экран. Не могут все 150 фильмов быть отличного качества. Потом, довольно жесткая конкуренция, и уже сталкиваются наши фильмы в прокате. А кинотеатров не хватает, очень не хватает: если в Америке их 3 тысячи, то у нас 700, по-моему.

К.ЛАРИНА: Ну, это даже на Москву мало.

Е.САНАЕВА: На Москву мало, да.

К.ЛАРИНА: Уж не говоря про другие города. Нет, наши люди в большинстве своем, конечно же... Нет, важно, что сейчас народ пошел, это очень хорошо. Но с другой стороны, большинство людей, населения смотрит кино по телевизору – то, что в телевизор попадает, то и является предметом обсуждения в обществе.

Е.САНАЕВА: Да. Ну, если у кого-то есть домашний кинотеатр.

К.ЛАРИНА: На DVD, да-да-да.

Е.САНАЕВА: DVD-то, Бог с ним, ладно. Я имею в виду большой экран. Но это мало у кого есть, если говорить о стране, да? И не везде хорошо сигнал проходит. Поэтому картинка, конечно, та еще.

К.ЛАРИНА: Ну, вы знаете, я думаю, что, все-таки, наша слушательница, задавая этот вопрос о сегодняшней роли кино в нашей жизни, она, все-таки, имела в виду какой-то отклик в обществе. Имеет сегодня кинематограф? Может он влиять каким-то образом на атмосферу, на общественное сознание, да? Отвечать на вопросы, кто мы такие, для чего мы живем? Ну, говорю, банальные вещи, но, в принципе, то, чем должно заниматься искусство.

Е.САНАЕВА: Смотрите. Допустим, сделал Федор Бондарчук «9-ю роту». Картина прошла очень хорошо, он был принят, так сказать, правительством и так далее, и получил карт-бланш такой. Сделал картину за 40 миллионов, которая собрала 20 и так далее. Сейчас он будет делать фильм о Сталинградской битве. То есть его предыдущий успех «9-й роты» - он позволил ему, так сказать, даже стать членом Политсовета «Единой России».

К.ЛАРИНА: Думаете, это успех ему поспособствовал? Мне кажется, здесь какая-то другая связь. Обратная связь.

Е.САНАЕВА: Да нет. Ну, я думаю, что все вместе. Такая заметная фигура. Он очень много работает, тяжело трудится, отдается своей профессии и так далее. И потом, так сказать, не будем сбрасывать со счетов то, что отец был, действительно, грандиозным режиссером и так, как он снимал битвы, так, как он снимал войну, у нас никто не снимал. Озеров снимал, но Озерова не приглашали снимать Ватерлоо, а Бондарчука пригласили снять Ватерлоо. Он снял грандиозную картину.

К.ЛАРИНА: Безусловно.

Е.САНАЕВА: И поэтому, вот, кровь-то в нем, так сказать, отца – она в нем дает ему, наверное, какие-то импульсы к тому, чтобы, в общем, сказать какие-то, может быть, главные вещи. Я не знаю, когда выйдет этот фильм «Сталинградская битва» и не думаю, чтобы он спешил так к дате, но, во всяком случае, сейчас поднять... Ведь, тогда, когда работал отец, тогда, когда работал Озеров, армия была бесплатная для кино. Сейчас за все надо платить, это все колоссальные деньги, это огромные трудности. И техники этой уже почти не осталось, и так далее, и так далее. Но человек идет. Идет, так сказать, на это. Кто-то это приветствует, кто-то...

К.ЛАРИНА: Нет, подождите. Давайте, все-таки, разберемся, раз мы про это заговорили.

Е.САНАЕВА: Но он повлиял своей «9-й ротой».

К.ЛАРИНА: Лен, «Война и мир» - грандиозный фильм, шедевр советского киноискусства, никто не спорит. Но давайте не забывать, что на «Войну и мир», на производство «Войны и мира» работала вся страна тогда. Потому что на это были брошены все силы возможные. Хорошо, что тут совпало и желание страны, и талант художника – это большое счастье, такое бывает очень редко.

Е.САНАЕВА: Ну, может быть, сейчас тоже совпадет, все-таки? И желание страны.

К.ЛАРИНА: Здесь, все-таки, бюджетные деньги тратятся, огромные бюджетные деньги.

Е.САНАЕВА: Так, и тогда тратились бюджетные деньги, и сейчас тратятся бюджетные деньги. Так, я не вижу таких...

К.ЛАРИНА: Он же тоже в конкурсе не участвовал? Не проводилось тендера на съемку фильма о «Сталинградской битве»?

Е.САНАЕВА: Ну, мы уже знаем с тендерами, понимаете? Мы знаем с тендерами, вот, с питанием в детских учреждениях и в школах, в частности.

К.ЛАРИНА: Хорошо, возвращаясь к кино. Дай Бог, если получится у него, только все будем рады. Очень хорошо.

Е.САНАЕВА: Ну, видите, это был такой знаковый успех. Картина, о которой говорили все. Потом, вот, был «Обитаемый остров», понимаете? Вот, Паша – он тоже режиссер, он тоже считает, что, возможно, восприятию этого фильма помешало то, что многие читали Стругацких. Не знаю. Но тут вот такого успеха не было. Это тут идешь по минному полю, знаете? И тем более, если ты притязаешь на серьезные какие-то, в общем, достижения, скажем, в искусстве. И часто у нас получается, так сказать, соревнование людоедки Эллочки с внучкой Вандербильта, понимаете?

Но смотрите, вот, простые вещи, допустим. Замечательная работа Броневого, Пускепалиса, актера чудесного, да? Картина собрала копейки какие-то в прокате. Вот, например, я знаю, что «Андрей Рублев» в Париже лет 30, наверное – вы всегда можете найти в Париже маленький кинотеатр, где идет эта картина. И вы можете, если вам интересно, если вы киноман, и вы хотите посмотреть это в маленьком зале, поехать и посмотреть картину.

У нас когда-то был кинотеатр повторного фильма. Может быть, стоит вернуться к этому и в больших городах сделать вот такой прокат фильмов. Все-таки, дома на диване, я понимаю, и комфортнее, и можно и кофейку попить, можно и по сотовому ответить, и так далее. Но если ты, все-таки, хочешь погрузиться и ты не жалеешь время на это, ты хочешь получить какой-то отклик от экрана, может быть, имело бы смысл делать вот такие кинотеатры повторных фильмов, где шли бы фильмы, ну, со знаком качества, что называется.

К.ЛАРИНА: Но тоже, видите, у нас сегодня есть четкое разделение, если мы говорим о кино, на коммерчески успешное кино, кино, ориентированное на массовую аудиторию и на большие кассовые сборы, в том числе и «9-я рота», и «Обитаемый остров». А есть кино так называемое авторское, кино, которое интересно, к сожалению, очень малому количеству людей. Вот, почему так происходит? Так, собственно говоря, всегда тоже было, наверное.

Е.САНАЕВА: Ну, вы понимаете, в чем дело? Ну вот, есть у нас даже какая-то фирма такая, которую, по-моему, Сэм Клебанов создал.

К.ЛАРИНА: Да-да-да.

Е.САНАЕВА: И он, так сказать, ездит по разным фестивалям и прокатывает так называемое арт-хаусное кино. Ну, очень часто такое кино интересно только... Ну, это такой экзистенциональный.

К.ЛАРИНА: Поняла, о чем вы говорите. Но это крайности. Ну, хорошо, Бог с ним, с этим экзистенционализмом. Но есть еще Герман, которого вы так любите. Это тоже не для массовой аудитории кино.

Е.САНАЕВА: Ну, знаете что? Когда-то, когда Ролан снял «Нос»... Я очень люблю эту картину, по Гоголю. Он вообще мечтал сделать свою Гоголиаду. И он был очень, как-то, огорчен, что картина не вызвала отклика. Это телевизионный фильм был, и снимался он весь в интерьерах питерских и так далее, замечательные художники были. Он такой, очень выдержанный по эпохе. И он очень огорчался, что как-то отклика работа не получила того, на который он рассчитывал, и я сказала: «Ролан, может быть, это картина не для всех?» Он сказал: «Лен, для всех – баклажанная икра».

К.ЛАРИНА: Ну вот есть такие картины, «баклажанная икра». И не надо, ничего плохого в этом нету.

Е.САНАЕВА: Ну, вот именно, вот именно. И почему же не съесть и баклажанной икры, тем более, что черной икры сейчас не купишь.

К.ЛАРИНА: Здесь вас спрашивают, кстати, про фильм. Я забыла как он называется, про девочку. Как он называется?

Е.САНАЕВА: А, это речь идет о Ниночке Гончаровой?

К.ЛАРИНА: Да-да-да. Как фильм назывался?

Е.САНАЕВА: Он называется «Я сюда больше никогда не вернусь», это новеллы были по 10 минут, где снимал Джерри Льюис, американец, Жан-Люк Годар новеллу снял, Быков снял, филиппинец один. В общем, такой, 60-минутный фильм.

К.ЛАРИНА: Почему его нету нигде?

Е.САНАЕВА: А его и не может нигде быть. Он существует у меня дома на кассете VHS, потому что это было время, когда нас, прошу прощения за это слово, но по-другому и не скажешь, наверное, обували все, как хотели. Потому что мы не знали международных законов, мы не знали своих прав. И поэтому то, что уже Быкову там не заплатили денег за режиссуру, это Бог с ним. Но он больше всего переживал за то, что ему не отдали копию, нулевую копию хотя бы для некоммерческого показа. У них нулевая копия была такая, такого качества, как у нас бывают эталонные копии, когда уже 5-я – 6-я копия идет в печати, добиваются, так сказать, качества. И когда в 1997-м году был международный фестиваль, который очень пышно проводился, тогда было 850-летие Москвы, это так совпало, поэтому очень такой, шикарный, я бы сказала, был фестиваль и Ролан запросил эту десятиминутку у этих продюсеров, они запросили 5 тысяч долларов за то, чтобы привести и эту крохотную картину показать. Конечно, они отказались от этой идеи.

К.ЛАРИНА: То есть ее практически нет, она у вас есть только в домашнем варианте?

Е.САНАЕВА: Да.

К.ЛАРИНА: Конечно, ужасно жалко.

Е.САНАЕВА: Но я надеюсь, что, может быть, я все-таки сделаю... Вот я закончу сейчас с дневниками Ролана Антоновича, со сборником стихов. Даст Бог, где-то в середине следующего года они выйдут. И я займусь его архивом, уже видеоархивом. Потому что в связи с тем, что у нас забрали помещение, 8 мешков пленок бетакамовских – они находятся у меня дома. Мне так и не удалось добиться того, чтобы все это перевели на жесткий диск. Мы имели студию «Чистые пруды», но у руководства деньги на это не нашлись, к моей большой печали.

К.ЛАРИНА: Но фонд существует? Фонд Ролана?

Е.САНАЕВА: На бумаге – да.

К.ЛАРИНА: И все, да?

Е.САНАЕВА: Да.

К.ЛАРИНА: То есть, по сути, как бы, деятельность его приостановлена, будем так говорить.

Е.САНАЕВА: Приостановлена, да. Вот, в связи с юбилеем Ролана Антоновича, был фестиваль международный, его перенесли с декабря на ноябрь. И в дни закрытия, как бы, прошло такое, ну, поминовение, что ли, его, и, в общем, пока все. Но я говорила с Медведевым, написала заявление.

К.ЛАРИНА: А, с Арменом Медведевым? Или с настоящим, с большим Медведевым?

Е.САНАЕВА: Нет-нет. Он написал заявление с тем, что он просит освободить его от должности президента фонда. Но я попросила его тем не менее, все-таки, написать бумагу о том, чтобы нам дали возможность закончить «Портрет неизвестного солдата». Потому что это совсем небольшие деньги, и это тот пепел класса, который стучит в моем сердце, и не дает мне жить спокойно – что эта работа не окончена. Причем, и я ее могу закончить только в том виде, чтобы рассказать о том, что делал Быков, что он собирался сделать. Я принесла за 3 дня до смерти – он был в абсолютном сознании до последних часов своей жизни – я принесла профессиональный магнитофон и попросила его сказать мне: «Зачем ты делал этот фильм, что ты хотел им сказать?» И он минут на 30 через кислородную маску – он по-другому уже не дышал – он мне рассказал. Слушать это, вообще, тяжело, надо сказать. Но я это не зря сделала, и я это использую. Потому что это завет, это завещание.

К.ЛАРИНА: А что он сказал, отвечая на этот вопрос? Зачем?

Е.САНАЕВА: Ну, это трудно сейчас мне сказать, потому что это долго будет говорить, времени уже на это нет.

К.ЛАРИНА: Но главное? Смысл создания такого фильма?

Е.САНАЕВА: Дело все в том, что он собирался показать Россию, как он для себя определял, в чаше мира. И это было время, когда унижалась победа, отнималась у людей победа. Он считал, что таким образом уничтожается родовой инстинкт у человека, инстинкт жить, понимаете? Не существовать, а жить. И он снимал в разных странах, он снимал ветеранов. Последнее время когда их снимали, они вроде уже поднадоели и вызывали раздражение у некоторой части нашего населения, и у подростков, и у детей. Потому что не все обладают даром рассказчиков, не все могут рассказать убедительно о том, что они пережили и так далее. Ему удалось увидеть уникальных совершенно людей, которые абсолютно просты, как бытовал у нас термин такой «простые люди». Простых людей нет на свете, на самом деле. И это завет этих людей – беречь страну, которая собиралась веками, беречь, отстаивать ее интересы, отстаивать ее землю. Ну, сейчас, вот, я слышала, что тамбовский чернозем за рубеж продается.

К.ЛАРИНА: Так, Лен, спокойно. Давайте еще продержимся. Я знаю, Лена просто человек такой, очень эмоциональный, она все ужасно к сердцу близко принимает. И когда говорит о вещах, которые ее невероятно волнуют, очень трудно сдерживать себя, безусловно. Но я хочу о хорошем еще успеть сказать. Напомнить всем, что помимо того, что Елена Санаева – это Елена Санаева, она еще и блистательная артистка. Я очень люблю актрису Лену Санаеву. Вот тут когда были все фильмы, кстати, связанные с Роланом Быковым, там кое-где и артистка Санаева появлялась в совершенно замечательных эпизодах. И в днях хирурга Мишкина, и, естественно, в Буратино, и еще в каких-то работах. Но сейчас Елена Санаева работает еще и в театре, в Театре-школе современной пьесы. Лен, 2 спектакля играете?

Е.САНАЕВА: 3, уже 3.

К.ЛАРИНА: Уже 3.

Е.САНАЕВА: Да.

К.ЛАРИНА: «Чайку» какую-нибудь еще играете?

Е.САНАЕВА: Нет-нет-нет. Это сочинена пьеса была по предложению Иосифа Райхельгауза «Своими словами».

К.ЛАРИНА: А, это такие актерские импровизации, да?

Е.САНАЕВА: Актерские импровизации на заданную тему, да. И, вот, я после 2-х генеральных прогонов на публике ввелась туда, и вроде бы, как-то, не помешала спектаклю, а вроде бы даже как-то и хорошо туда вписалась.

К.ЛАРИНА: В спектакле «Дом» еще можно вас увидеть?

Е.САНАЕВА: У нас еще «Дом» и «Русское варенье», которую я играю вместе с Ниночкой Шацкой. Ну, довольно тяжелый для меня спектакль, потому что 3 часа на сцене. И вот этот текст, который как пинг-понг нужно, все время эти шарики подхватывать и отбрасывать – это мне тяжеловато немножко. Но я преодолеваю, тем не менее.

К.ЛАРИНА: Ну и как вам театр?

Е.САНАЕВА: Театр, вы знаете...

К.ЛАРИНА: Вы там когда последний раз вообще выступали?

Е.САНАЕВА: Как? Да вот...

К.ЛАРИНА: До Школы современной пьесы.

Е.САНАЕВА: В театре давно довольно. С Хазановым мы играли антрепризу. Давно. Но, вы знаете, как-то, может быть, потому что страха рампы нету, страха зала нету, зал не очень большой, а с Роланом Антоновичем, все-таки, 25 лет мы ездили по городам и весям – это был, на самом деле, единственный заработок. Бюро пропаганды, Общество книголюбов, общество «Знание» легально заработать свои деньги для того, чтобы, в общем, как-то жить более-менее прилично. И я где-то из 2-2,5 часов, где-то минут 25-30 брала на себя. Чтобы, во-первых, Быкову было полегче, а, во-вторых, ну, читала какие-то вещи. Правда, это другое немножко, но все равно я себя комфортно чувствую во взаимодействии с партнером. Мне нравится этот театр, мне нравится атмосфера там. Поэтому... Я счастлива, что они меня позвали.

К.ЛАРИНА: А документальное кино еще будете делать?

Е.САНАЕВА: Я надеюсь. Я надеюсь, все-таки, что я сделаю «Портрет неизвестного солдата».

К.ЛАРИНА: Тут есть еще одна телеграмма, которая, наверняка, вам будет интересна. Из Лондона от Никиты Ситникова.

Е.САНАЕВА: О, Никита.

К.ЛАРИНА: «Дорогая Лена, если помните, я брал последнее интервью у Ролана Антоновича в Лондоне, которое, возможно, оказалось последним в его жизни. Через Анну Парижскую я передал видеовариант этого интервью вам. У меня есть еще много фото Ролана Антоновича в Лондоне. Если нужно для музея, могу вам прислать». Я думаю, что здесь мы, наверное, стоит связаться с Никитой. Или у вас есть свои контакты с ним?

Е.САНАЕВА: Нет-нет, я бы с удовольствием.

К.ЛАРИНА: Потому что если есть такие архивные материалы, конечно, они должны быть у вас. Но вот по поводу музея я хотела спросить. Возможно ли это?

Е.САНАЕВА: Музей?.. Не знаю. Не знаю. Для музея у меня много чего есть.

К.ЛАРИНА: Конечно. Потому что есть и видеоархивы.

Е.САНАЕВА: Да. Я думаю, что, все-таки, наверное, если Паша мне поможет, даст Бог, то я сделаю своего рода музей в Интернете, куда каждый мог бы зайти. Кстати, я никак не могла справиться с этим словом (смеется). Экзистенционализм. Это я имею в виду некоторое авторское кино.

К.ЛАРИНА: А как вам кино вашего сына?

Е.САНАЕВА: Кино моего сына, Боже мой – пусть меня не побьют камнями радиослушатели – мне понравилась его картина. Я ее смотрела с блогерами. Огромный зал «Ударника» полный был. И ребята смотрели 1,5 часа фильм, и потом 2 часа не расходились – они все тянули руки, они все хотели говорить. Они сказали, что, наконец, российский кинематограф для них реабилитирован. Я была горда, честно. Потому что, ну, во-первых, он заматерел уже профессионально. И потом, ребята мне очень понравились, которые снимались – там снято здорово.

К.ЛАРИНА: То есть, все-таки, вы как-то молодое поколение чувствуете, понимаете?

Е.САНАЕВА: Ну, я чувствую, да. Чувствую.

К.ЛАРИНА: Не все потеряно.

Е.САНАЕВА: Со мной сидела моя подруга, которая мне говорила: «Нет, Лен, это для меня все слишком быстро и слишком громко». Я ей сказала: «Дорогая моя, ты член семьи, ты моя подруга с 5-го класса, я тебя люблю, ты моя родственница. Только поэтому я тебя взяла. Это не твое кино, это кино молодых людей». Но мне понравилось. И, кстати, были 2 мои приятельницы примерно моего возраста – они тоже, в общем, угорали.

К.ЛАРИНА: Вообще, возвращаясь к вопросу нашей слушательницы о роли кино в нашей жизни, мне кажется, роль кино в нашей жизни грандиозна. Она несравнима с ролью литературы и даже с ролью театра. Потому что книга Паши Санаева когда вышла, в каком году?

Е.САНАЕВА: Ну, уже 6 лет тому назад.

К.ЛАРИНА: 6 лет назад вышла книга «Похороните меня за плинтусом». Да, она обсуждалась в узких кругах читающих людей и была, безусловно, литературным событием. Но массовую популярность и славу эта книга получила, благодаря кино, которое было снято. И показалось, вот, в прошлом году только впервые, да?

Е.САНАЕВА: Ничего подобного. Кино только сейчас выходит. 3-го декабря выходит на экраны.

К.ЛАРИНА: Все про это говорят, про это кино. И спектакль еще есть.

Е.САНАЕВА: Ну и пусть говорят. Паша фамилию снял.

К.ЛАРИНА: Да вы что? Снежкин делал, да?

Е.САНАЕВА: А снял, потому что он за свой сценарий получил премию, там 4 времени года. Но самое главное не в этом дело. Снежкин – талантливый человек, там талантливые люди работают.

К.ЛАРИНА: Там Крючкова играет, да?

Е.САНАЕВА: Да. Там совсем другая история получилась. Повесть о любви, а фильм о ненависти. Там никому кроме мальчика не сочувствуешь, там никого не любишь. А как бы ни была, так сказать, экстравагантна бабушка, но у нее, во-первых, есть своя правда, она фигура трагическая, она с огромным чувством юмора. Так написано в книжке. А тут несколько другая история получилась, и я читала интервью с Сережей Снежкиным, который пишет о том, что это фильм о Софье Власьевне, имея в виду...

К.ЛАРИНА: Советскую власть.

Е.САНАЕВА: Советскую власть.

К.ЛАРИНА: То есть такую аллегорию придумывал?

Е.САНАЕВА: Да-да-да. Ну, уж, и не так уж все было плохо у советской власти, понимаете? Было много хорошего. И он при советской власти выучился на режиссера, и кино снимал, и деньги бюджетные тратил. Иногда удачно, иногда менее удачно. Поэтому не надо так все хаять.

К.ЛАРИНА: То есть с концепцией есть некие несогласия у Павла, как у автора сценария?

Е.САНАЕВА: Ни про какую Софью Власьевну. Времена не выбирают, в них живут и умирают, понимаете? И тем не менее, я настаиваю вместе с Пашей, что его повесть о любви.

К.ЛАРИНА: А я знаю, что ему понравилось. Вот, если что, вы меня поправьте. Мне кажется, ему понравился спектакль, в Питере который сделали. Там играет Эра Зиганшина.

Е.САНАЕВА: Да, замечательная Эра Зиганшина, которая после спектакля – у нее все капилляры лопаются просто на белке.

К.ЛАРИНА: От напряжения.

Е.САНАЕВА: Да, конечно.

К.ЛАРИНА: Ну, видите? Мы закончили работами сына Елены Санаевой и воспитанника Романа Антоновича Быкова, можно так сказать. Как сына, наверное, воспринимал его. Спасибо вам большое, Лен. Удачи. Я желаю, чтобы исполнилось все то, что вы сегодня хотя бы запрограммировали и озвучивали – это фильм Ролана Быкова. Ну, уж о музее можно только, конечно, мечтать. Спасибо вам.

Е.САНАЕВА: Спасибо вам.