Сергей Цигаль - Дифирамб - 2008-08-24
К. ЛАРИНА: Добрый день ещё раз. У микрофона Ксения Ларина. Мы начинаем программу «Дифирамб» и скажу вам честно, сегодня в этой передаче персонаж не совсем обычный. Это не поп-звезда, не рок-звезда, не народный артист Советского Союза.
С. ЦИГАЛЬ: Даже не заслуженный художник.
К. ЛАРИНА: Это Сергей Цигаль, который, конечно же, художник, журналист, ихтиолог… Ихтиолог?
С. ЦИГАЛЬ: Скажем, био-географ.
К. ЛАРИНА: Человек, который по телевизору ведёт программы про еду.
С. ЦИГАЛЬ: И по радио.
К. ЛАРИНА: И читаем мы его иногда замечательные эссе где-то между философией жизненной, связанной с едой, кулинарией, взглядом на жизнь, на мир, но самое главное, мне кажется, может Серёжа меня поправит, мне кажется, что Сергей из тех людей, которые абсолютно свободны.
С. ЦИГАЛЬ: Я хотел процитировать Виктора Ерофеева, который написал мне в книжечку: «Цигаль никогда не опускается до философии».
К. ЛАРИНА: В отличие от Ерофеева. То есть, человек, который делает, что хочет в своей жизни. Живет жизнь с удовольствием, чего и вам всем желает. Если мы говорим про географические просторы, Сергей в себе объединяет весь Советский Союз. Мне кажется, что вежде есть друзья.
С. ЦИГАЛЬ: Конечно. Слава Богу, такая возможность появилась – мотаться по всему свету. Что я и делаю с наслаждением.
К. ЛАРИНА: Если вы хотите узнать у Сергея Цигаля, то отправьте свое сообщение на +7-985-970-45-45, и телефон прямого эфира 363-36-59. Не могу не начать я с события, которым живем весь мир, а не только мы. Это то, что происходит на Кавказе. Я уверена, что у тебя есть своё видение ситуации, есть люди, с которыми ты общаешься, и в Грузии, наверняка, есть друзья, может, ты нам что-нибудь расскажешь?
С. ЦИГАЛЬ: Я первый раз попал в Грузию только что, в мае месяце. Мой племянник Слава там построил дом себе, обжился там, купил себе машину, мы поехали домой. Куча друзей, конечно. У меня было редакционное задание от журнала «Медведь», выяснить, как Грузия готовится к войне. Мы это делали тогда очень весело, мы сидели, выпивали, ели шашлыки и Алик говорил: «Вот, как мы готовимся к войне. Сейчас мы нальём винца», у него был прекрасный Саперави, 10-летний. Они сами делают вино, даже если нет виноградника, они покупают тоннами виноград, делают вино по собственным рецептам, и у каждого есть подвал, в каждой семье. «Мы нальём сейчас винца. Вот тебе нальём побольше, потому, что Россия больше Грузии, вот у нас есть розыскная собака, маленький коккер, который сидит на диване, мы доедим шашлыки. А воевать я не пойду, мне лень»
А на Абхазию мы с ним сыграли в теннис. Я выиграл и сказал: «Оставьте себе. Пусть будет мир». Это всё было весело.
К. ЛАРИНА: Всерьез даже никто не мог предположить.
С. ЦИГАЛЬ: Конечно. Никто не мог предположить, что будут стоять танки, в пяти метрах от того места, где Славкин дом, и что он будет говорить по телефону: «Молитесь за нас, потому, что в Тбилиси что-то уже грохочет». Там же страна маленькая, там всё слышно. Ужасно, конечно, что так происходит. У меня нет решения вопроса. Я не знаю.
К. ЛАРИНА: Почему от нас все бегут? Сегодня день независимости Украины, ещё одна республика, которая наша совсем, я тоже знаю, что там связей и родственных и дружественных полно.
С. ЦИГАЛЬ: У меня там дом с 1946 года, нашей семьи.
К. ЛАРИНА: Они всё равно уйдут, они уже ушли от нас. Сейчас они уйдут совсем, окончательно и бесповоротно, да ещё и с таким тяжелым ощущением. Опять мы расстаемся врагами. Мы это проходим по какому кругу? Все разбежались в 1991 году, тогда было все понятно. Тогда все бежали не от России, а от совка. А сейчас-то от России.
С. ЦИГАЛЬ: А сейчас от России. Как сказал один политолог украинский, ещё когда я был в Крыму, слушал радио, он сказал: «Надо нам определиться, что для нас важнее – Боржоми или нефть с газом. Так вот он пошутил. Я не знаю. Я, как только пересекаю границу, покупаю ящик этого Боржоми и пью в прок, чтобы напиться, вернуться.
К. ЛАРИНА: Со своими друзьями о политике всё время, небось, говорите? Ну вот сейчас рассказывал про Грузию, как там сидели выпивали, шашлык ели, все равно ведь говорили о политике?
С. ЦИГАЛЬ: Я ведь не по этому делу. Я ведь рисую животных, а пишу и передачи веду о еде. Естественно, у меня есть позиции нормальные, человеческие. Но я не владею ситуацией, чтобы говорить о том, что происходит, как говорит Бунтман или Венедиктов. Я не такой. Я не знаю, я не помню, у меня это все вылетает из головы. Для меня ужасно то, что происходит. И для меня конкретно. Там, как друзья были, так и остались. Ничего не изменилось. Когда я ходил в Тбилиси по Сухому мосту, у меня спрашивали, откуда я приехал, я говорил, что из Москвы. Они улыбались и говорили, как хорошо. Кто-то в Москве служил. По поводу Абхазии я спрашивал. Они говорили, что они не знают, чего они хотят. Но никакой враждебности не было на уровне человеческого общения. Всё это происходит где-то наверху.
Я не знаю, зачем они нас всё время ссорят все. Украина. Я езжу туда на машине, на поезде, на самолёте по нескольку раз в год. В этот свой Коктебель, дом там строим, я там в школу пошёл в 1 класс. И каждый год всё сложнее и сложнее переходить эту границу, всё внимательней и внимательней они обыскивают машины, открывают чемоданы, вымогают деньги в открытую. Не то, чтобы за что-то, просто так. «Дай что-нибудь». «На! Только отпусти скорее». Сейчас пересечь границу… Люди по старой памяти едут в Крым, хотя непонятно, зачем они это делают. Море грязное, канализации во многих местах нет, народу очень много. Москалей становится все меньше. Что очень расстраивает местных рестораторов, потому, что отсюда деньги едут. По 9 часов стоят на границе машины.
То место, эту межу, которую мы пролетали раньше на «Победе» с мамой, потом на «Волге», потом на «Жигулях», теперь стоят очереди. Говорят, что люди стояли по 9 часов. Сейчас мы нашли какую-то ещё одну границу, поехали туда, выяснилось, что все про нее узнали и все туда поехали. И опять я стоял часа 2,5 на выезде.
К. ЛАРИНА: Я вспоминаю советский анекдот. Объявление в газете: «Куплю 15 см государственной границы». Сегодня опять актуальная эта тема. Раз уж мы заговорили про Коктебель и про фамильную ценность в виде дома, он когда появился в вашей семье?
С. ЦИГАЛЬ: Он появился исторически в 1946 году, я всё время путать стал даты, 1946 или 1947 год. В одном из этих годов. По-моему, в 1946 году мама заканчивала. Мария Степановна Волошина, которую я, поскольку я вырос в Волошинском доме, называл Маруся и был с ней на ты. Она была как бабушка. Бабушка моя родная Мариэтта Шагинян, шли вместе мимо этого домика, который был построен на средства, собранные из капустника, который они устроили для того, чтобы построить этот домик для внучатой племянницы философа Соловьёва Безобразовой. Она была немножко не в себе, никогда в этом доме не жила, жила в Москве. А Маруся, проходя с бабушкой сказала: «Мариэтта, купила бы дом, мы его сейчас продаем, чтобы деньги отдать ей на существование в Москве». Бабушка: «Точно! Куплю этот дом для Мирели, они как раз заканчивает «Суриковку», сделаю ей подарок».
И они не останавливаясь, проходят мимо. Домик был неказистый, с земляными полами. Проходят в сельсовет, поднимаются. И там бабушка сделала подлог, расписалась за маму, чтобы не было никаких юридических передач и сложностей. Всё. С этого момента дом стал наш. Это было наше родовое гнездо, там с какого-то, с начале 50-х годов, 1951 год, отец начал там обустраивать всё. Там весь цвет советской литературы побывал, поскольку тогда ещё был Дом творчества писателей, кого там только у нас в гостях не было!
К. ЛАРИНА: А кого ты помнишь?
С. ЦИГАЛЬ: Кого я помню… Михаил Светлов, Катаев в пижаме приходил, прятал у мамы рассказы, у нас в колодце, потому, что не было никаких холодильников, у нас стоял один дизель на всю деревню, который выключался, электричества было мало и редко. И населения было не много. Это сейчас Коктебель разросся. Евтушенко, с которым мы возвращались в машине и улетели в кювет, Сергей Герасимов, Тамара Федоровна у нас как-то жила со своей собачкой, Пантекоров у нас бывал и живал, масса народу! Михаил Куприянов.
К. ЛАРИНА: Это как-то отразилось на дальнейшей жизни Сергея Цигаля? Это же обязывает ко многому, такое окружение? Значит, какие-то надежды возлагались.
С. ЦИГАЛЬ: Я не знаю. На уровне подкорки как-то.
К. ЛАРИНА: На уровне подсознания. Это дает какую-то защиту?
С. ЦИГАЛЬ: Вырос в хорошей детской, что называется. Не знаю я. Я такой, какой есть. Специально ничего… Всё, что со мной происходит, происходит само, одно за другим. Я никогда не собирался ничего писать, это произошло с легкой руки Серёжи Пархоменко, который мне это предложил. Сказал: «Давай! Трепаться за столом умеешь, сделай на страницах нашего журнала». И мы начали с Любой писать.
К. ЛАРИНА: Люба – это Любовь Полищук. Это имя мы ещё не произносили в нашем разговоре. Обязаны это сделать.
С. ЦИГАЛЬ: Да. И потом из этого многолетнего писания, то «Итоги» закрылись, потом появился ещё какой-то. Теперь я обнаглел, уже пишу на какие-то совершенно прежде… Я пишу в журнал «Pen World» иногда о ручках перовых.
К. ЛАРИНА: Такой гламурный летописец получается.
С. ЦИГАЛЬ: «Pen World» не гламурный журнал. Он такой «ручечный».
К. ЛАРИНА: Глянцевый.
С. ЦИГАЛЬ: А сейчас все началось с глянцевых журналов. Где пишут все лучшие писатели? Все пишут в глянцевых журналах. А где эти все журналы, которые раньше читались, все «иностранки» и «новые миры»?
К. ЛАРИНА: Они есть.
С. ЦИГАЛЬ: Но они давно не попадали мне в руки.
К. ЛАРИНА: Я понимаю, что выгодней написать в журнал глянцевый, чем в «Новый мир». Гонорары несопоставимы.
С. ЦИГАЛЬ: То, что я пишу, я пишу…
К. ЛАРИНА: Чем Вы зарабатываете, Сергей?
С. ЦИГАЛЬ: Сейчас?
К. ЛАРИНА: Да. Не телевидении передачи ведёте.
С. ЦИГАЛЬ: Две передачи на телевидении и одну на радио.
К. ЛАРИНА: На «Домашнем»?
С. ЦИГАЛЬ: Да.
К. ЛАРИНА: Там про еду.
С. ЦИГАЛЬ: Там «Охотники за рецептами», которую мы вместе с Любой начинали, теперь мы ведём вместе с Машей, дочкой. Она на самом деле Мариэтта Цигаль-Полищук. Она после маминой смерти взяла мамину фамилию, и мою оставила. Сейчас недавно, месяц назад, предложили попробовать на радио передачу «Семейный стол. Семейное застолье».
К. ЛАРИНА: Вокруг стола всё происходит.
С. ЦИГАЛЬ: Поскольку, почему-то я, как стал писать о еде, как-то меня вот эта вера безоглядная русского народа в печатное слово, сделала из меня, из дилетанта большого специалиста. Мне было очень смешно, как я вот только что был на фестивале, замечательное место. Я зашёл на рынок, купить мяска, хотел сделать ребятам шашлык. Купил баранину и купил свинину. И мясник с большим уважением стал спрашивал, а как я буду мариновать баранину. Я сказал, что в коньяке. Там люди стали записывать. Это, на самом деле, смешно. Народ почему-то… Я везде говорю, что я художник, я не повар! Я на повара не учился, а на художника учился.
К. ЛАРИНА: Все равно, это талант какой-то скрытый был. Я не умею готовить совершенно. У меня по супам «пятерки». Супы я делаю свободно, изящно, легко, выдумываю всё, что угодно.
С. ЦИГАЛЬ: Похлёбкин говорил, что суп – это самое сложное, что есть.
К. ЛАРИНА: Но всё, что касается твёрдой пищи, которая у нас называется «второе блюдо», мне не удается никогда. Ни мясо, ни рыба. Поэтому я и хочу спросить у живого классика. Это талант? Или это можно благоприобрести?
С. ЦИГАЛЬ: Я вообще далёк от этих превосходных степеней. Талант, великий писатель, все у нас сейчас звёзды, куда не плюнь. Я вот этими определениями не пользуюсь. И слово талант я бы в этом случае не использовал, потому, что есть, действительно, великие художники, повара.
К. ЛАРИНА: А кто великий повар?
С. ЦИГАЛЬ: Я не большой специалист, но я знаком с одним.
К. ЛАРИНА: Сталик? [Сталик Ханкишиев]
С. ЦИГАЛЬ: Безусловно выдающийся человек.
К. ЛАРИНА: Пархоменко тоже хороший повар.
С. ЦИГАЛЬ: И Парфёнов. Мы все готовили гуся. Есть такая ежегодная акция, думнинский интернат проводит в «Петровиче» каждый год осенью, 27 декабря, продажу гусей, аукцион для сбора средств на этот дом. И они продают в каком-то огромном количестве подготовленных гусей, щипанных. А в этом году, в прошедшем, мне дали гуся, Бильджо, Парфёнову и Пархоменко.
К. ЛАРИНА: Это были творческие соревнования?
С. ЦИГАЛЬ: Мы просто приготовили по гусю, а потом был аукцион. Эти гуси ушли за 2300 долларов. Их тут же купили и тут же съели.
К. ЛАРИНА: Ещё есть минутка. Всё-таки, Серёжа, на простой вопрос ответь. Это благоприобретённые навыки или это талант? Когда мне было 5 лет, я приготовил курицу, цыплёнка-табака. И у меня получилось.
С. ЦИГАЛЬ: Когда мне было 13 лет, я приготовил лимонное желе по рецепту, угостил бабушку. И это получилось. Потом я школьником покупал в магазинах «Лесная быль» ноги изюбра и ноги сайгака, и готовил. Они очень дёшево стоили, 1 рубль, 40 коп. Я готовил.
К. ЛАРИНА: Без всяких книг кулинарных?
С. ЦИГАЛЬ: Без. Готовила всегда мама, даже бабушка готовила, и сестра готовила. Сейчас сестра великолепно печёт пироги.
К. ЛАРИНА: Всё ясно с вами. Это фамильная ценность.
С. ЦИГАЛЬ: После перерыва я объясню.
К. ЛАРИНА: Хорошо. Сергей Цигаль у нас в студии. Сейчас у нас Новости. Потом вернёмся в передачу.
НОВОСТИ
К. ЛАРИНА: Сергей Цигаль у нас сегодня в гостях. Когда ты говоришь, что ты много раз о чем-то рассказывал, это не имеет никакого значения, потому, что первый вопрос, который я увидела: «А правда ли, что Сергей Цигаль внук Мариэтты Шагинян?»
С. ЦИГАЛЬ: Правда.
К. ЛАРИНА: Да, действительно. Имена и фамилии, которые сегодня возникают в этом пространстве эфирном, они все имеют прямое отношение к Сергею Цигалю. Эти люди все его родственники. Все классики земли русской.
С. ЦИГАЛЬ: Я всегда говорил, что я в окружении знаменитостей нахожусь, и фамилию Цигаль не я прославил, а все мои. Маша Цигаль, моя племянница, дочка Алика, брата двоюродного – она дизайнер знаменитый. Володя Цигаль, мой дядя – знаменитый скульптор, который всю страну обставил замечательными памятниками. Алик Цигаль, мой брат – он действительный член Академии художеств, тоже скульптор. Жена была, Люба, знаменитость.
К. ЛАРИНА: Замечательная актриса.
С. ЦИГАЛЬ: Поэтому я находился всё время в окружении знаменитостей.
К. ЛАРИНА: А сколько Цигалей на свете?
С. ЦИГАЛЬ: Цигалей не родственников нет. Если Цигаль – то родственник. Конечно, мы можем как-то намекать на однокоренные слова – Шагал, Стиван Сигал, но тем не менее.
К. ЛАРИНА: А есть Цигали за рубежами?
С. ЦИГАЛЬ: Нет.
К. ЛАРИНА: А вы как-то встречаетесь? Как Толстые встречаются в Ясной Поляне.
С. ЦИГАЛЬ: Конечно! Вот мама моя, я маму не упомянул, она замечательный живописец. Маме 90 исполнилось 17 мая. Мы отмечали, все собирались, все Цигали, которые есть, собрались. Мы отметили. Мама по-прежнему у нас бодрая, с сигаретой в правой руке и со стаканчиком сухого вина. Правда, мы ей сейчас туда воды подливаем, чтобы разбавить.
К. ЛАРИНА: А есть ли какие-нибудь черты характера, которые всех Цигалей объединяют? Вы в чем-то похожи?
С. ЦИГАЛЬ: Такие, не очень, я бы сказал, ребята уравновешенные. Немножечко бешеные могут быть. Ну, драчуны были все всегда, и Володя, и Алик, и отец мой мог в глаз… И мне приходилось. Как-то так…
К. ЛАРИНА: Я, кстати, свидетель. В смысле, в глаз я ещё не получала от Цигаля, но пару раз он приходил сюда с бешеными глазами. И кричал: «Как ты могла такое сказать в эфире?! Как ты могла?!»
С. ЦИГАЛЬ: Было. Что-то про КГБэшников. Кто-то похвалил КГБэшников, оказалось, что кто-то другой.
К. ЛАРИНА: Я оказалась невинной жертвой. Серёжа, если говорить про Любу. Человек существовал в таком мире, не очень комфортном, если говорить всерьез о профессии актерской. Приходилось тебе когда-нибудь защищать Любу от кого-то? Я имею в виду не честь её девичью, а защищать, как муж.
С. ЦИГАЛЬ: Физически?
К. ЛАРИНА: Да.
С. ЦИГАЛЬ: Ну, было там где-то пару раз…
К. ЛАРИНА: От каких-нибудь назойливых фанатов.
С. ЦИГАЛЬ: Да. Ну, кому-то там въехал в пятак где-то в ВТО, но это было очень давно. На самом деле, Люба, её так любили и так любят до сих пор, что эта любовь распространяется на нас с Машей. По сей день. Буквально мы говорили об этой украинской границе. Меня собрались серьёзно обыскивать, какие-то фенечки на руке, браслетик, тут бита лежит. Они видят и им интересно посмотреть, что лежит в машине. Они собрались делать серьёзный осмотр машины и вдруг кто-то сказал: «Ой, мы Вашу супругу покойную, царство ей небесное…» Этому шикнули, захлопнули багажник. «Счастливого пути». С таким уважением к Любиной памяти, это распространилось и на меня. И очень часто, до сих пор подходят люди, скоро два года, как Любы нет, они подходят и выражают соболезнования. Это очень трогательно. Незнакомые и знакомые люди.
К. ЛАРИНА: Вы общаетесь с ее родными, которые в Омске.
С. ЦИГАЛЬ: Конечно. Маша только что к Любиной маме ездила.
К. ЛАРИНА: А с Алексеем?
С. ЦИГАЛЬ: Нет.
К. ЛАРИНА: Ой… Знаете, что я хочу? Я хочу, чтобы книжка уже появилась про Любу. Она будет?
С. ЦИГАЛЬ: А я как хочу! И Пархоменко говорит, что хочет.
К. ЛАРИНА: Пора. Ты вот сказал, как к ней относятся. Ее очень любили друзья в театре, не говоря уже про ее первый театр, левитинский, несмотря на разные периоды.
С. ЦИГАЛЬ: Миша ее до сих пор любит. Да. Люба была, при том, что она была очень вспыльчивая такая, энергичная, она была в смысле театральных, человеческих конфликтов, совершенно бесконфликтная. Она никогда никому не сделала никакой подлости, никого не подсидела.
К. ЛАРИНА: Она, мне кажется, что она была очень ранима.
С. ЦИГАЛЬ: Конечно. Несмотря на то, что характер был мужской, железный, она очень была деликатна в этом смысле, никогда никому никакой не сделала, не перебежала никому дороги. И поэтому плюс ещё, конечно, талант и близость к народу. Её любят до сих пор.
К. ЛАРИНА: А ты все её театральные работы видел?
С. ЦИГАЛЬ: Да. Я не видел мюзик-холла, не застал. 25 лет было бы, как мы с Любой познакомились. Я видел, конечно, и фильмы, которые были сняты до и после. Очень была большая фильмотека. И последняя работа, конечно. Но основные два спектакля, самых ярких, самых запоминающихся, которые помнят до сих пор – это Хармс и это «А чегой-то ты во фраке», в замечательном составе.
К. ЛАРИНА: А он, кстати, есть на плёнке телевизионной?
С. ЦИГАЛЬ: Да. Есть такой. До сих пор он идёт, этот спектакль.
К. ЛАРИНА: Я помню, как была какая-то у нас… Я тоже оказалась на этой вечеринке в театре у Левитина, я помню, как Люба пела. Это было что-то фантастическое. Она уже не была актрисой этого театра. Это был такой фуршетик. Она подошла к микрофону и спела какой-то романс.
С. ЦИГАЛЬ: «Очаровательные глазки» она, наверное, спела. Она любила романсы. А вот вчера у нас был Серёжа Никитин, мы готовили ему пирожок сладкий.
К. ЛАРИНА: Опять готовили…
С. ЦИГАЛЬ: А он нам играл на гитаре! Всё было по-честному. Он сказал, что собрался посмотреть, он давно не видел «А чегой-то ты во фраке?» Там другой уже состав.
К. ЛАРИНА: Там уже четвертый или пятый состав.
С. ЦИГАЛЬ: Сначала был Петренко, Филозов и Люба.
К. ЛАРИНА: А еще я помню спектакль, Филозов и Люба играли. «Пришёл мужчина к женщине».
С. ЦИГАЛЬ: Да.
К. ЛАРИНА: Расскажи про дочку-артистку.
С. ЦИГАЛЬ: Дочка-артистка… Жалко дочку-артистку, она осталась без мамы в самый важный и нужный период её жизни, когда мама – старшая артистка могла бы ей помочь. Но дочка-артистка оказалась с характером и очень работящая, и все положительные качества – это, конечно, от Любы, а не от меня. Я всегда был бездельником.
К. ЛАРИНА: Свободным художником.
С. ЦИГАЛЬ: Да. Вот Люба говорила, ставила в заслугу, что она меня отучила от бани, от игры в преферанс с утра до ночи.
К. ЛАРИНА: Какие удовольствия замечательные исчезли из жизни Цигаля.
С. ЦИГАЛЬ: Нет, ничего. Все-таки, у меня остался теннис, и баню я могу себе позволить сходить. Про Машу. Сбился на себя, как обычно. Про Машу вот что. Маша закончила ГИТИС, и сейчас, насколько мне известно, может быть, она успела за эти 20 минут, сколько мы с ней не виделись, ещё в какую-то работу влезть, но вообще, она работает несколько спектаклей у Марка Розовского, она работает… Кстати, который нас с Любой знакомил, а потом через 23 года выбрал девочку, не зная, что она наша дочка, выбрал её к себе в театр. Это была удивительная история. Марк нас познакомил, представил меня Любе. Она работает спектакль «Дядюшкин сон» в театре Враговой, и там на сцену выходит вместе с Теняковой и Зельдиным. У нее там небольшая роль, но, все-таки, роль.
В штате она сейчас у Голомазова на Бронной, он ее взял. И две антрепризы, одну она работает уже у Робермана «Переполох в голубятне», и вторая – сейчас она репетирует новый спектакль. И время от времени какие-то небольшие работы в кино. В промежутках она вяжет браслеты и разносит их по магазинам.
К. ЛАРИНА: Вяжет из чего?
С. ЦИГАЛЬ: Накупили они огромный ящик каких-то бус, железочек, они там это всё собирают, браслеты, серьги, бижутерию. И ещё бегает на халтуру, если получается что-то, какие-то рекламы, бегать с какими-то напитками. То есть, ни секунды без дела не сидит. И это хорошо, я думаю.
К. ЛАРИНА: Вот ты сказал, что ты бездельник по жизни. Я поправила, сказала, что свободный человек. Хорошо, когда сейчас нет никаких препятствий для выбора своего жизненного пути. Я имею в виду относительную свободу. Во всяком случае, статьи за тунеядство уже нет и не нужно нигде держать трудовую книжку. А как вот при советской власти? Каким образом ты выстраивал себе свою жизнь свободную?
С. ЦИГАЛЬ: Скажу честно. Я был всегда прикрыт финансово. Сначала родителями, потом Любой. И я мог спокойно сидеть в мастерской, красить картинки, не думая о том, что у нас дома куска хлеба не будет, потому, что Люба всегда хорошо зарабатывало.
К. ЛАРИНА: А тебя это не тяготило?
С. ЦИГАЛЬ: Нет, меня это не тяготило.
К. ЛАРИНА: Вы на эту тему вообще не говорили?
С. ЦИГАЛЬ: Вообще, все эти разговоры про то, что муж должен зарабатывать больше жены, эта коллизия «Москва слезам не верит», я не знаю, может быть, на уровне слесаря это и проходит, но у нас такой проблемы не было никогда. И вообще, мы с Любой жили хорошо. Не было у нас никаких проблем. На уровне… не туда положены рубашки….
К. ЛАРИНА: На уровне быта.
С. ЦИГАЛЬ: Подгоревшие каши.
К. ЛАРИНА: Тем более, что подгоревшие каши невозможны в доме Цигаля.
С. ЦИГАЛЬ: Возможны. Я помню, когда мы снимали эту программу «Охотники за рецептами» с Любой, мы действительно, по-настоящему ругались с ней. Я помню, она что-то сделала, я сказал: «Не сыпь сахар, надо взбить сначала белок». И я рассвирепел. Эти, конечно, все это сняли. Именно это их интересовало больше всего. Людям, наверное, было интересно, как звезда ругается с мужем на кухне. И приятно представлять, что у них происходит точно так же. Во всяком случае, они этот семейный конфликт фиксировали.
К. ЛАРИНА: А творческая кухня была совместная?
С. ЦИГАЛЬ: Нет, я сидел у себя в мастерской. У нас по-разному всё строилось. Я уходил и сидел в мастерской. Несмотря на то, что я очень общительный человек, я и сейчас сижу, когда есть такая возможность. Прихожу в мастерскую, закрываю дверь, могу сидеть там день, ночь. А могу не сидеть. Вдруг я выскочил, завел машину и уехал. А у Любы все по-другому. Она все время на людях, потому ей было только придти и полежать. Она очень уставала. Полежать, почитать книжку, со своей кошкой. Она очень любила дом. И когда я ее тянул на какие-то тусовки, она часто отказывалась, потому, что она уставала. К сожалению, на тусовки, а может и не к сожалению, я даже не знаю, какое слово подобрать. На тусовки ходить надо.
К. ЛАРИНА: Зачем?
С. ЦИГАЛЬ: Именно там все и происходит.
К. ЛАРИНА: Что происходит?
С. ЦИГАЛЬ: Приходит всё. Ты пришёл на тусовку, и через месяц…. Вот не хочется, устал, нет, надо встать, одеться, пойти. Выясняется, что через неделю к тебе пришли, купили работы в мастерскую, или образовалась какая-то выставка. Именно там это все происходит.
К. ЛАРИНА: Но, сейчас есть волшебное искусство телевизионное. Поскольку ты персонаж медийный.
С. ЦИГАЛЬ: Ну, такой…
К. ЛАРИНА: Тебя узнают.
С. ЦИГАЛЬ: Определенная категория людей.
К. ЛАРИНА: Женщин бальзаковского возраста.
С. ЦИГАЛЬ: Особенно это в провинциальных городах заметно. Со мной фотографируются, берут автограф. Очень смешно, на «Кинотавре» в этом году, где такой уж цвет! И вот, идут от гостиницы в Зимний театр, где проходят просмотры. Идём гуськом, и среди всех этих знаменитостей, вдруг: «Можно с Вами сфотографироваться?» «Ну зачем со мной фотографироваться? Посмотрите! Идут рядом Чухрай, Кобзон, Розенбаум, Машков» «Мы Вас любим».
К. ЛАРИНА: Вот так вот!
С. ЦИГАЛЬ: Люди любят котлету, рецепты.
К. ЛАРИНА: Нет. Люди чувствуют отношение, я в этом уверен. Они видят, что ты их любишь.
С. ЦИГАЛЬ: Это базовое удовольствие.
К. ЛАРИНА: Что ты получаешь удовольствие не от себя, а от того, что ты делаешь сейчас.
С. ЦИГАЛЬ: Я действительно получаю удовольствие от готовки. Я это делаю легко. Но люди же смотрят на то, что они делают сами, они это все делают дома точно так же.
К. ЛАРИНА: И у них ничего не получается!
С. ЦИГАЛЬ: Да нет! Ну что у них не получается!
К. ЛАРИНА: Мы пробовали дома приготовить. Пархоменко нам подарил эту замечательную книгу от Сталика. Мы испортили все продукты! У нас ничего не получилось!
С. ЦИГАЛЬ: Ну что там могло не получиться?
К. ЛАРИНА: Он так легко это делает! Так здорово!
С. ЦИГАЛЬ: Я открою один страшный секрет. Если вы купите хорошее мясо, а это видно сразу. Когда ты взял в руки мясо – и оно мягкое, всё. Ты его можешь прямо съесть. Присолить, приперчить, выдавить лимончик и съесть. И будет вкусно. Если мясо мягкое, его невозможно испортить. Его можно сжечь.
К. ЛАРИНА: То есть, мясо самое главное, качество продукта.
С. ЦИГАЛЬ: Конечно.
К. ЛАРИНА: Еще один вопрос. Опять на еду перешли.
С. ЦИГАЛЬ: Ну, не на картинки же, конечно.
К. ЛАРИНА: Почему в семьях готовят женщины, а великими поварами становятся мужчины? Я не знаю ни одной великой поварихи.
С. ЦИГАЛЬ: Я не знаю… Может быть..
К. ЛАРИНА: Ты знаешь великую повариху? Как Молоховец.
С. ЦИГАЛЬ: Да и то говорят, что это был генерал, мужчина.
К. ЛАРИНА: Серьёзно?
С. ЦИГАЛЬ: Да. Я в программе на «Домашнем» «Мир в твоей тарелке», которую я тоже веду в очередь с Веденеевой. И там есть такой формат, когда приходят либо два шефа-повара и готовят из одного продукта, одна тема, мёд или утиная грудка или картошка. И они должны сделать разнообразные блюда на разных столах. Либо по 500 рублей даётся домохозяйке и шефу, они покупают на рынке, а потом они готовят. Я между ними бегаю, то тому помогу, то этой. Кстати, я позвал в эту программу своего товарища Сашу Ястребенецкого, художника, в качестве домохозяйке, у меня был Сергей Грызунов, Министр печати при Ельцине. Они приходят, как домохозяйки. Так вот, среди молодых очень умелых мужиков, они чудесные ребята, почти все члены гильдии шеф-поваров России, попадаются женщины. И очень умелые, молодые, талантливые, если Вы хотите это слово употребить, то пусть они будут талантливые. Они очень умелые, много чего знают, ловко все это делают.
Там, конечно, когда готовят домохозяйка и повар, силы не равны, естественно. Тут тяжёлая артиллерия. Но они готовят так. Как правило, домохозяйка готовит много, обильно и, конечно, потом диетолог отдает пальму первенства, как правило, шефу, потому, что у него всё диетическое, легко приготовленное, какие-то листочки, лимонный сок, оливковое масло, всё воздушное, лёгкое и взбитое. Но он готовит одну порцию У него там понтов всегда! Они аккуратненько почистят хвостик, с рыбной косточкой положат, что-то взобьют, запекут так, как никогда в голову не придет хозяйке. Но зато у хозяйки можно накормить роту борщом и котлетами. А здесь получается только-только из этих 500 рублей выкручивается один очень красивый обед, десерт, салат, припущенная груша, капля коньяка… Но это всё очень красиво, здорово, профессионально, на одного человека. А у хозяйки получается добротная пища.
Конечно, она, наверное, не сочетается там….
К. ЛАРИНА: Простая, непритязательная, как в пионерском лагере.
С. ЦИГАЛЬ: И там очень часто попадаются женщины. Они здорово это делают.
К. ЛАРИНА: Ну что, наверное, придётся у тебя попросить рецептик напоследок. Экспресс.
С. ЦИГАЛЬ: Запросто. Заранее прошу прощения у сестры Лены, у которой я этот рецепт выманил, и она очень ругается, потому, что все рецепты я публикую. Мне же нужно о чем-то писать. А рецепт такой. Я думаю, что сложного в этом ничего нет. Это так.
Мы делаем песочное тесто. 3 желтка, белки отдельно, пачка масла сливочного, 2,5 стакана, иногда 3 муки и ¾ стакана сахара. Все это смешиваете, формируете ком такой тестяной, колобок. Который потом раскатать невозможно. Я его буквально разминаю рукой в тонкий блин на противне или на очень большой форме для выпекания, сковороде большой. Я сейчас делаю на противне, получается больше пространство и очень тонкое тесто. Быстро накалываешь вилочкой, выпекаешь при 180 градусах минут 30. Дальше засыпается ягодами по сезону. Вчера я делал для Никитина, малина, земляника, нарезанный абрикос и клубника. Нынче это все безумно дорого, но это красиво и вкусно.
Просто живыми ягодами закладываю, делаю заварной крем: 4 яйца, 2 ложки муки, поллитра молока, потом, когда готово, понятно, что смешиваешь, протираешь через сито, чтобы не было комков, не доводя до кипения, когда готово, вводишь пару ложек коньяку и цедру с одного лимона. Этим кремом замазываешь все ягоды, а сверху из тех оставшихся трех белкой, которые у нас остались от теста, взбиваешь с 0,5 стакана сахара пенку и этой пенкой все закрываешь и потом опять ставишь в духовку минут на 10, чтобы подрумянился сверху. Ягодки помягче станут и подрумянится верх. Вынимаешь, если хватит сил дождаться, пока остынет, лучше есть в холодном виде. Это очень вкусно.
К. ЛАРИНА: Спасибо большое. Воспользуются наши слушатели, надеюсь, уникальным, эксклюзивным рецептом от Сергея Цигаля. А мы на этом прощаемся. Серёжа, спасибо!
С. ЦИГАЛЬ: Спасибо! Всего доброго.