Александр Митта - Дифирамб - 2008-05-04

К. ЛАРИНА: Добрый день! У микрофона Ксения Ларина мы начинаем нашу программу «Дифирамб». С большим удовольствием и с большой радостью представляю вам нашего сегодняшнего гостя. Это режиссер Александр Наумович Митта. Добрый день, Александр Наумович, здравствуйте!

А. МИТТА: Добрый день.

К. ЛАРИНА: Поздравляю Вас со всем, с чем только можно поздравить.

А. МИТТА: Да, со всем.

К. ЛАРИНА: У Вас такой юбилейный месяц получился, праздничный.

А. МИТТА: Да.

К. ЛАРИНА: Напомню, что Александр Наумович отметил такую полукруглую дату. Она считается юбилейной, но не круглая. Вот как ее обозвать?

А. МИТТА: Никак. Я вообще думаю, что она пролетит так незаметно.

К. ЛАРИНА: А вот ни фига! Не получается! Заметили не только мы, Ваши поклонники, но заметили и власти наши.

А. МИТТА: Да, самое главное – власти заметили: уклониться было нельзя, потому что деньги дали на юбилей. Надо их осваивать.

К. ЛАРИНА: Правда? Из бюджетных средств?

А. МИТТА: Ну, наверное. Не из своих же.

К. ЛАРИНА: Ну и дали Орден За Заслуги Перед Отечеством Четвертой степени.

А. МИТТА: Да. Но сегодня ордена – это уже не так пафосно, как в прежние времена. Я, правда, свои ни разу в жизни не надевал. Вот еще один прибавился. Но все равно почетно, когда президент тебе руку жмет и когда рядом и Щедрин, и Плисецкая, и всякие знаменитые люди. Самоуважение растет.

К. ЛАРИНА: Я Вас видела в прямом эфире на канале «Вести», смотрела церемонию вручения. Я не очень поняла: там кому-то разрешали сказать ответное слово, а кому-то нет? Там заранее было? Какой там протокол?

А. МИТТА: У меня ответное слово было простое – «большое спасибо». Я сказал это и пошел на место.

К. ЛАРИНА: То есть Вы сами не просили выступить?

А. МИТТА: Нет. У военных было четко совершенно. Три человека получили, и один по делу выступил и сказал «спасибо». По-моему, штатские там тоже были. Там один или два человека были добровольцы. Это было заметно. Но Вы знаете, мне понравилось: все говорили коротко и практически по делу. То есть никто не старался выпятить себя. Видно было, что человека наградили по делу и что у него дело есть. Каждый, конечно, просил, чтобы президент к нему приехал. Понятно, что президент без подарков не приезжает, но было видно, что за каждым – завод, предприятия, школа, какие-то намерения. Болтовни не было.

К. ЛАРИНА: Я хочу просто напомнить некоторые фильмы из жизни Александра Митты, чтобы слушатели понимали, с кем мы сегодня беседуем.

А. МИТТА: Да все знают, что Вы! Фильм «Экипаж» все знают, «Границу» все знают, «Сказку странствий» дети помнят.

К. ЛАРИНА: Дети уже взрослые.

А. МИТТА: Взрослые, да. «Гори, гори, моя звезда» мало кто помнит, но я думаю, он долго будет жить. Это мой любимый фильм.

К. ЛАРИНА: Я тоже его обожаю. Я когда готовилась к программе, просматривала Ваши последние интервью. Вы что-то мало даете интервью! Ни с кем не разговариваете.

А. МИТТА: Я такой непубличный человек.

К. ЛАРИНА: Кто музыку написал к «Гори, гори, моя звезда»?

А. МИТТА: Боря Чайковский.

К. ЛАРИНА: Она чудная! Она у меня просто в голове звучит.

А. МИТТА: Он фантастический совершенно композитор.

К. ЛАРИНА: А это правда, что Мейерхольд был таким образом?

А. МИТТА: Это, как бы сказать, внутреннее название было, то, которое мы не могли озвучивать. «Реквием по Мейерхольду» было наше внутреннее название. Мы не могли его озвучивать. По идее – реквием, а хотели, чтобы все было весело, заводно. Это в той же мере фильм Олега Табакова и компании сценаристов. Это такая работа коллективная, можно сказать. Там, кстати, и Ефремов замечательный, без слов.

А. МИТТА: Там и Ефремов, и Леонов. У меня с Леоновым репетиция на весь фильм заняла, наверное, десять минут. Я к нему пришел и стал подробно излагать, что за характер, что и как. Он очень старательный был. Он говорит: «Знаете, Вы мне скажите три вещи: что люблю и чего боюсь», - что-то еще, но я уже не помню. И все! Ну, он великий артист!

К. ЛАРИНА: То есть ему важно было понять основные вещи в характере.

А. МИТТА: Да, понять характер, а дальше – он все делал. У меня вообще ощущение, что чем меньше режиссер говорит с артистом, тем глубже они друг с другом себя понимают.

К. ЛАРИНА: Вот «Гори, гори, моя звезда» я помню прекрасно, что это любимый фильм Александра Наумовича Митты.

А. МИТТА: Это как дитя, которое долго болела, которое трудно рожалось и долго зрело, – естественно, любимое. Но и другие я тоже люблю.

К. ЛАРИНА: Но мы с Вами еще не назвали фильмы, которых сегодня ужасно не хватает. «Друг мой, Колька», который Вы делали вместе с Алексеем Салтыковым. И «Звонят, откройте дверь!». «Точка, точка, запятая»! Вот этих фильмов сегодня ужасно не хватает.

А. МИТТА: «Точка, точка, запятая» - это веселая комедия. А «Звонят, откройте дверь» это был серьезный фильм. У меня с ним связано одно воспоминание, от которого сердце щемит. Когда я его во ВГИКе показал, все аплодировали и встали. Когда зал стоя аплодирует, я даже не думал, что в моей жизни это единственная такая триумфальная овация. Не то что у себя в родном институте. Я был тогда такой счастливый.

К. ЛАРИНА: Но вот скажите мне, пожалуйста, неужели такое кино сегодня невозможно.

А. МИТТА: Но меняется все очень сильно. И в кино все очень сильно меняется. Просто даже невероятно. Когда смотришь на отобранные лучшие картины на фестиваль, скажем Кинотавр (а это действительно фестиваль, который отбирает самые лучшие фильмы. Пожалуй, в моем понимании единственный фестиваль, который создает киноэлиту), то видишь, как быстро меняется это все. Понимаете? У нас оно в стадии созревания, в стадии такого, я бы даже сказал, раннего созревания. Я думаю, будет классное кино. И довольно быстро.

К. ЛАРИНА: Ну если говорить в общем, то есть довольно много того, о чем говорить сегодня. Кстати, даже Ваше появление на такой дискуссионной площадке, как в программе «Закрытый показ», где Вы для многих неожиданно защищали фильм Алексея Балабанова «Груз 200».

А. МИТТА: Да он мой любимый режиссер! Он единственный режиссер, который создает жесткую, кислотную метафору времени.

К. ЛАРИНА: Вы ведь сами совсем другой человек. Ваше кино светлое.

А. МИТТА: У него тоже есть светлые картины. Он очень широкого диапазона режиссер.

К. ЛАРИНА: Балабанов – безусловно. Я как раз с Вами в этом случае солидарна. Я очень люблю этого режиссера. Я просто считаю его номером один в его поколении. «Груз 200», мне кажется, это фильм, событие, которое останется в истории кинематографа безусловно. Я в этом убеждена. По степени откровения и по масштабности высказывания. Но я про другое хочу сказать. Вы же все равно людям выход стараетесь оставлять всегда как автор фильмов своих. А у Алексея в этом смысле очень жестокий взгляд на жизнь.

А. МИТТА: Ну, правильно.

К. ЛАРИНА: И счет к людям у него очень серьезный.

А. МИТТА: Да. Он и к себе так же жестко относится. Это и есть новое кино. Оно более бескомпромиссно. Оно идет до конца. И, собственно, кто может дальше пойти, до конца, тот и становится серьезным режиссером. Умеют снимать сейчас все. Просто ребята берут камеру в руки, они насмотрелись тысячи и тысячи картин, они знают, как быстро все это нарезать, как склеить. И у всех получается.

К. ЛАРИНА: Знаете что, вот они этого насмотренные, поэтому у них такая каша в голове. Вот всю эту насмотренность они и вываливают сразу на экран, чтобы сказать: а вот это видел, вот это и это знаю.

А. МИТТА: Ну, хорошо.

К. ЛАРИНА: Это хорошо?

А. МИТТА: Режиссер должен быть грамотным, конечно. А в кино, как сказал Тарантино, идеи воруют. Поэтому знаменитое его высказывание, когда его спросили, почему он заимствует так много идей у Джона Вуда (знаменитого голливудского режиссера): «Заимствуют бездарности, а таланты - воруют». Так что сегодня это принято.

К. ЛАРИНА: Ну, заимствовать и воровать даже можно и идеи, и образы. А почерк нельзя же своровать.

А. МИТТА: А почерк тоже, извините. Это уж как получится. Но есть режиссеры с почерком серьезные. Во всех поколениях они есть. Вы знаете, есть и в старом поколении среди моих ровесников, например, Валерий Усков и Володя Краснопольский – пара режиссеров, которые стабильно работают уже десятилетия просто. Можно сказать, они создатели киноромана телевизионного. И вообще создатели советского, российского киноромана. Скромно, серьезно, не сбавляя качества. У них сейчас прошел юбилей. Я, кстати, хочу воспользоваться вашим радио, чтобы поздравить их.

К. ЛАРИНА: У них у обоих юбилей?

А. МИТТА: Они в паре работают. Но что удивительно – абсолютно не снижая планки. Классная режиссура, классные актеры, крепкий сюжет. Садишься - и оторваться не можешь. Всю страну усаживают, вы знаете. На 20-30 часов. Большое дело.

К. ЛАРИНА: Но у Вас тоже опыт сериальный есть уже.

А. МИТТА: У меня небольшой, да.

К. ЛАРИНА: Ну и как?

А. МИТТА: Хорошо. Мне нравится. Это серьезная работа. Но, знаете, я работал в хорошей компании, и артисты были хорошие. И Зоя Кудря, с которой мы сочинили сценарий, это лучший на сегодняшний день сценарист. Даже, можно сказать, лучший с большим отрывом.

К. ЛАРИНА: Это «Граница», я напомню слушателям.

А. МИТТА: «Граница», да. Поэтому, когда команда хорошая собирается, это очень хорошо.

К. ЛАРИНА: Мы начали с Вами говорить о молодых, о сегодняшнем поколении режиссеров. Нужно, наверное, сказать нашим слушателям, что Вы не прерываете общения со студентами: то мастерская, то курсы. Вы без этого не можете.

А. МИТТА: Это у меня хобби. Вы знаете, я Вам скажу честно: они думают, что это я им читаю лекции. На самом деле, у меня нет такой самодисциплины, чтобы взять и шесть дней подряд по шесть часов в день думать о какой-то проблеме. Когда я их собираю, мы вместе по шесть часов «красим забор», как Марк Твен говорил. Я им какие-то упражнения даю, смотрю, что получается, объясняю, что к чему и как. А на самом деле я прокручиваю для себя какую-то такую концепцию развития кино. От этого становится яснее. Может быть, поздновато, но зато все – с удовольствием. Каждый день занятий кончается аплодисментами. И это приятно.

К. ЛАРИНА: А у Вас есть какой-то обязательный набор фильмов, необходимых к просмотру?

А. МИТТА: Я стараюсь их менять, но в общем-то, конечно, получается, что берешь. Поскольку я разбираю такие скелеты, то берешь картину с крепкими костями. А потом, когда берешь шедевр, то в нем столько много всего остального, что можно не останавливаться 2 недели. Вот мы разбирали с ребятами «Пролетая над гнездом кукушки» Формана, и я десятой доли не сказал того, что нужно. А когда берешь хороший, крепкий фильм, который по проблеме есть то ты его препарируешь и всем понятно. Поэтому это такое занятие.

К. ЛАРИНА: Сегодня, конечно, совсем другое время, и возможность увидеть все есть у каждого.

А. МИТТА: Да, конечно! Раньше был просмотр во ВГИКе. Это было нельзя, собирались, приходили, за неделю знали. А сейчас – пошел, купил в переходе где-нибудь за сто рублей в отличном качестве пиратскую копию, которая стоит в пятнадцать раз дороже. У меня в этом смысле, честно говоря, моральных принципов нет: я покупаю.

К. ЛАРИНА: Подешевле и побольше.

А. МИТТА: Я редко какую картину до конца досматриваю. Правда, начало смотрю у каждой.

К. ЛАРИНА: А в Ваше время Вы где информацию брали?

А. МИТТА: О! Это ужасно было. Мы безграмотны были. Можете себе представить, что когда я задумал «Экипаж» снимать, я не видел ни одного фильма-катастрофы. Я даже не знал, что такой жанр существует. И это счастье, потому что если бы я знал, я, наверное, не стал бы. Самолюбие бы не позволило. А так я решил, что я придумал что-то такое невероятное, оригинальное, велосипед: соединить бытовой фильм и сказку. У меня было соединение сказки, мелодрамы и лирической комедии.

К. ЛАРИНА: Как интересно! Вы утверждаете, что ничего не видели.

А. МИТТА: А не показывали.

К. ЛАРИНА: Потому что он построен по схеме: первая сцена мирная, со второй – начинается.

А. МИТТА: Фильмы фестивальные попадали, специальный канал такой был, по которому они попадали, через Союз кинематографистов. А коммерческие фильму мы же не покупали, их нам никто не присылал, потому что все знали, что у нас воруют, делают копии, чтобы властям показывать, поэтому мы их вообще не видели. Тот, кто выезжал за границу, видел. А я редко это делал, потому что был не очень-то выездным. Я думал, что я делаю оригинальную картину. Я бы многие трюки по-другому сделал и лучше, если бы я знал это. Но моя безграмотность фактически создала фильм, потому что никто не делает так. Никто человеческие истории и ужасы не соединяет в одном фильме, потому что разные совершенно аудитории. В мире сегментированы аудитории, а в Советском Союзе смотрели все вместе. Поэтому такое соединение человеческих историй: и мелодрама, и лирическая комедия, и бытовая история какая-то, и еще вдобавок идет сказка страшная – все это вместе эмоционально воздействовало. И никто не догадался, что самая главная катастрофа – это была метафора афганской войны. Мечта моя, чтобы убрались оттуда и все было хорошо. Когда этот самолет к границе Афганистана летит и садится около гор и когда из гор поток, у меня руки тряслись: я думал, что сейчас догадаются – и все, картина на полке. Ни один человек не догадался, и я понял, что у визуальной метафоры есть огромный потенциал. Художники догадались, потому что у них мозги в эту сторону повернуты. Они говорят: «Саша, ты чего придумал-то? Это что такое?». Я говорю: «Только никому не рассказывайте». Так что иногда невежество тебе помогает.

К. ЛАРИНА: А если доставали фильмы, то каким образом? Просмотр был во ВГИКе?

А. МИТТА: Просмотр был во ВГИКе. Самый главный, самый шикарный, самый элитный просмотр – в Совэкспортфильме. Туда приезжали начальники. Ну, конечно, на дачи возили. У меня племянник мой, дивный совершенно переводчик, который потом стал представителем в Москве, он уникальный, он переводил эти фильмы. И он меня проводил на эти просмотры. И я холил и смотрел картины хорошего уровня, хорошего качества. Фестивального качества. А низкого жанра картин не было совсем.

К. ЛАРИНА: Ваш учитель – Михаил Ромм, если я не ошибаюсь?

А. МИТТА: Ой, у меня много учителей. Главный из них – Михаил Ромм, но принимал меня Александр Петрович Довженко. И, кроме того, как всех нас, меня в значительной степени Сергей Аполлинариевич Герасимов учил. Тогда во ВГИКе была такая практика (сейчас к сожалению, нету), когда большие мастера читали лекции большие. Собирался весь ВГИК, часа два-три они длились, говорили о серьезных вещах.

К. ЛАРИНА: Это такой мастер-класс, да?

А. МИТТА: Типа того. Но я не люблю форму мастер-класса. Обычно это было выступление на тему. Но, конечно, главный учитель – Ромм. Он очень серьезный учитель, и он настоящий отец. Мы к нему все ходили домой, у него обедали. Деньги у него занимали никогда не отдавали, естественно. Ко мне это не относилось, я тогда зарабатывал, но ребята в тяжелую минуту приходили к нему. И без проблем всегда он помогал. А о многих очень заботился. Шукшину он был просто родным отцом. Он ему и советовал, и помогал, и направлял, и оберегал от влияний группировок. Он много для него сделал.

К. ЛАРИНА: А Вы учились вместе с Шукшиным?

А. МИТТА: Да, мы однокурсники были.

К. ЛАРИНА: А кто еще вместе с вами учился?

А. МИТТА: О, курс неплохой был! С одной стороны – Шукшин, с другой - Андрей Тарковский. Так что было куда тянуться. А рядом, на курс поменьше, Лариса Шепитько, Отар Иоселиани, Шенгелая. То есть мощные ребята.

К. ЛАРИНА: Поколение мощнейшее просто.

А. МИТТА: Да, крепкие ребята, серьезные, серьезно относились к кино.

К. ЛАРИНА: Удивительно. Вот Вы говорите Шукшин, Тарковский. Для людей молодых – это вообще люди даже не из прошлого, а из позапрошлого какого-то века.

А. МИТТА: Нет, живые ребята. К сожалению, умерли. Вот это вот несчастье совершенное, что рано умерли. Причем Тарковского жалко безумно, что сгорел. А вот то, что Шукшин умер – это просто такая утрата. Это как Пушкин погиб просто. Что бы он сделал – никто не представляет. Он так стремительно рос, почти вертикально. Он же из деревни, из глухой деревни. Секретарь райкома, директор школы, служил во флоте. Он во все вникал, отдавался полностью этому всему. Он только во ВГИКе начал все это стряхивать с себя, расти. И он вырос бы в великого писателя годам к 50. Он и так был великий писатель, но он просто невероятно рос! Это просто отчаяние. Он износил организм свой просто. Он же работал круглые сутки. К нему можно было вечером прийти, а он не открывал. Он же всю ночь работал: банка кофе растворимого, не самого лучшего качества, две пачки сигарет – ион писал. А днем работал. Когда артисты все ждут, когда оператор на них свет ставит, гример работает, то артист отдыхает, а он все время что-то писал. Женя Евстигнеев имел дар божий – он засыпал. Он мог на 10 минут заснуть, на 5 минут, пока оператор ставит свет, а потом проснуться. А Шукшин все время работал. Бурков, его друг, артист, разговаривал с патологоанатомом, который вскрывал Шукшина. Тот сказал: нормальное, полностью изношенное сердце 96-летнего человека. Ни одного шанса. Он мог умереть месяц назад, через три месяца – но шансов уже не было. Износил сердце человек. Работой.

К. ЛАРИНА: То есть весь ресурс был исчерпан же в этом возрасте.

А. МИТТА: Абсолютно. Причем, вы знаете, все эти разговоры, что у него была бурная жизнь…

К. ЛАРИНА: Вы имеете в виду мифы о его пьянстве?

А. МИТТА: Раз в год ему надо было выплеснуть из себя что-то. У него стереотип был один. Он пил сильно, а потом шел и бил какого-нибудь милиционера, который ему попадался, такого представителя власти. Они, естественно смотрели на него, как на ребенка, скручивали. И тогда Михаил Ромм надевал свой «лауреатский» пиджак (он раз в год его надевал) и шел вызволять Шукшина.

К. ЛАРИНА: Уже пошли вопросы на sms +7-985-970-45-45. Телефон прямого эфира – 363-36-59. Обязательно через несколько минут включим вас в течение нашего разговора. Я хотела бы еще про актеров поговорить, Александр Наумович, поскольку я знаю, что Вы очень трепетно к актерам относитесь. Некоторых великих мы уже вспоминали. Много в Вашей жизни было и творческих открытий, когда Вы открывали новые имена публике, зрителю. Наверное, Ирина Мазуркевич впервые сыграла большую роль в Вашем фильме.

А. МИТТА: Ирина хорошая актриса, да. Она с Высоцким неожиданная совершенно была.

К. ЛАРИНА: Вы говорите о фильме «Точка, точка, запятая». Я очень люблю этот фильм. Там ребята замечательные совершенно играют. В то время совсем еще дети они были. Куда они все делись? Кто-то из них стал артистом?

А. МИТТА: Вы знаете, к юбилею мне прислал поздравление Заза, который играл грузина. Он профессор, преподает в Токио биологию. По жизни так хорошо разошлись ребята.

К. ЛАРИНА: Ничего себе! А актером никто не стал?

А. МИТТА: Нет, никто не стал.

К. ЛАРИНА: А вот этот замечательный парень, герой, который играл сына Юрия Владимировича Никулина. Он даже был похож на него. Помню, даже как-то говорили: вот, это сын Никулина.

А. МИТТА: Нет, в актеры никто не пошел и слава богу, потому что актеры - отдельная жизнь.

К. ЛАРИНА: Ну что ж. Смотрите, вопрос: «Стали ли Вы таким отцом для своих студентов, каким для Вас в свое время был Михаил Ромм? Поддерживаете ли Вы молодые таланты?» - спрашивает Вас наша слушательница Жанна.

А. МИТТА: Вы знаете, честно могу сказать, что это для меня пока недостижимый идеал, потому что я придерживаюсь более свободной точки зрения на преподавание. Я десять лет преподавал в Германии. Знаете, там совсем другое преподавание. Там оно жесткое, суховатое, профессиональное. Там учат ремеслу. Там даже представить себе нельзя, чтобы преподаватель подписал себя на работе. А у нас без конца: по режиссуре – такой-то, по операторскому делу такой-то, по мастерству – такой-то. Это его картина, это его бизнес. Он идет в компанию представлять себя. У меня там друзья преподают в театральных вузах. Они говорят: никогда в жизни не выйдет поклониться педагог. Его дело – за кадром торчать. Его дело – обучать людей профессии, ремеслу, как гвозди забивать. И мне это очень понравилось, поскольку это в России не очень было принято. Я вот такой, на ремесленно-профессиональной стезе. Но это не исключает того, что я люблю людей, с которыми меня профессионально жизнь сталкивает. Я продолжаю с ними общаться. Они приходят, и мы обсуждаем всякие дела.

К. ЛАРИНА: Знаете, тот же Герасимов, о котором Вы вспоминали, известен тем, что он по всей жизни учеников своих сопровождал, пестовал, помогал им.

А. МИТТА: Да, да. Это – другое дело. Иногда, наверное, не для пользы их. Он был такой очень авторитарный. Его ученики обычно хорошо делали первую картину и резко, тут же вторую и третью. Мало кто выскакивал. Конечно, были знаменитые: Бондарчук. Он хотел, чтобы делали так, как он сказал, как он научил. А человеку нужна свобода, ему нужно по-своему учиться. Вот у меня сын художник. Он получил академическое образование и перестал рисовать совершенно. Виртуозно совершенно рисовал. Я бы мечтал, если бы так умел рисовать. Я бы бросил все и только рисовал. Он сдал все экзамены и сказал: больше не хочу. Они идут своим путем, это нормально. Когда я ему стал давать советы, он сказал: «Как ты думаешь, если бы к Пикассо пришел папа Пикассо и стал давать ему советы, он бы им следовал? А ведь он был президент Академии». У поколения свой язык, у них свои приоритеты, все свое. И это естественно совершенно. Рисовать бросил. Завел галерею, совершенно некоммерческую, которая дохода не приносит, а уже известна. И в Москве, и в России, и на Западе.

К. ЛАРИНА: Это какая?

А. МИТТА: Paper Works Gallery называется. Галерея графики – принципиально некоммерческое искусство, потому что на бумаге. И хороших художников собирает. Стал снимать картины про художников. Интересно, нормально. Первая же картина про Олега Кулика. Снял - тут же покатил на международный фестиваль с ней.

К. ЛАРИНА: Так это документальное кино?

А. МИТТА: Документальное, очень веселое, живое такое, интересное. Не про искусство, а про характеры. Тут, я думаю, какое-то влияние мое есть. В театре работает как художник. С Мишей Ефремовым они 14 спектаклей сделали. Сейчас «Шарманку» сделали, очень интересно.

К. ЛАРИНА: Это в «Современнике».

А. МИТТА: Да, в «Современнике». Там очень интересное оформление. Так что он с утра до ночи загружен. Он очень внимательный отец, у него двое детей. Он гораздо более внимательный отец, чем я. Я смотрю на него и думаю: ой, я не был таким внимательным отцом.

К. ЛАРИНА: А сколько внукам лет?

А. МИТТА: Внукам 5 и 3.

К. ЛАРИНА: О, ну еще маленькие.

А. МИТТА: Не совсем.

К. ЛАРИНА: Кто-нибудь должен продолжить династию творческую.

А. МИТТА: Должен обязательно.

К. ЛАРИНА: Обязан, а как же! Следующий вопрос я читаю: «Спасибо за «Точку, точку». Это мой любимый фильм. Он повлиял на меня. Физику полюбил! Помню!» - пишет Сергей из Иркутска.

А. МИТТА: Спасибо! Все-таки для меня было удивление, что «Точку, точку, запятую» люди помнят. И «Сказку странствий». Потому что когда я сделал «Точку, точку», мне сказали: «Ну это так, поверхностный фильм». А получилось, что нет, фильм веселый. А про «Сказку странствий» сказали, что это провал.

К. ЛАРИНА: Почему провал?! Там же Миронов! Какой провал!

А. МИТТА: Ну, объявили провал. А дети смотрели, им нравилось.

К. ЛАРИНА: Там Аксюта снималась, да?

А. МИТТА: Да, да. Но главный, конечно, был Миронов.

К. ЛАРИНА: «Известно, что съемка эротики в советском кино не поощрялась, - пишет нам Евгений из Иванова. – В этой связи как отразился «Экипаж» на Вашей режиссерской судьбе?».

А. МИТТА: Отразился. Хорошо. Когда его выдвинули на государственную премию, то довольно быстро отодвинули. А я еще спрашиваю: а что так? А мне говорят: вы знаете, никогда еще мы не получали столько возмущенных писем, сколько мы получили по этому поводу.

К. ЛАРИНА: Ну прямо уж!

А. МИТТА: Да, да! Потому что раньше, для прошлых поколений секс был в темноте, в длинной рубашке, только на ощупь. А когда свет зажгли и какие-то любовные игры пошли, то это их всех возмущало. И они по этому поводу возмущались. Но это не главное в картине, а так, просто деталь.

К. ЛАРИНА: Как – деталь? Ничего себе деталь! Вы что! В то время, конечно, это было событие, безусловно. Мало того, даже при том, что осталось, говорили, что многое повырезали.

А. МИТТА: Сняли, да. Ох, сняли. Я уже многое говорил по этому поводу, не буду повторяться, но снимали с удовольствием.

К. ЛАРИНА: «От «Границы» в свое время не мог оторваться. Александр Наумович, а у Вас сейчас есть творческая мечта?» - спрашивает Алексей 26-ти лет.

А. МИТТА: Есть, но я ее пока подожду опубликовывать из суеверия, потому что мне кажется, что, похоже, в руки попал сценарий, которого много лет не было. Мы движемся к этому проекту, работаем. Это очень интересно.

К. ЛАРИНА: А Вы что, по-прежнему сценария ждете хорошего? Вы же сами пишете!

А. МИТТА: Нет, я не жду. Я пишу. Но я пишу как режиссер. Когда-то, когда закрывали картину «Гори, гори, моя звезда», а я спрашивал почему они это делают, если сами сценарий утвердили, власти сказали: «А Вы исказили сценарий. Вы его сочинили как сценарист, а исказили как режиссер».

К. ЛАРИНА: Фраза века!

А. МИТТА: Сценарий можно исказить, а можно очень сильно приподнять. Вот я люблю такую работу, когда есть здоровая, серьезная, наполненная живой человеческой кровью основа. И когда сценарий остается сценарием, автор остается автором, и режиссер не садится к нему на плечи и не погоняет, а вместе с ним, рука об руку движется вперед. Вот такую работу я люблю. Вот так я работал с Володей. Вот надеюсь, что сейчас мне такой же попался.

К. ЛАРИНА: А «Друг мой, Колька» не закрывали?

А. МИТТА: Нет, у «Друг мой, Колька» была счастливая совершенно судьба, потому что его ЦК комсомола поощрял. Они были в кризисе, у них не было выхода. И вдруг попалась пьеса, которая говорит, что есть выход из кризиса – вожатый-производственник. И мы пошли. За этим на плечах отдела пионерской работы ЦК комсомола прокатились. Леша Салтыков был учеником Герасимова, он привел его показывать. Пришел такой и говорит: «Честно говоря, я впервые видел Герасимова растерянным и перепуганным. Он говорит: а кто разрешал, кто разрешал (а там еще больше было материала такого). Ему отвечают: ЦК комсомола. Он тогда: а-а, тогда мы должны бороться за этот фильм, бороться!». И уже тогда они боролись за этот фильм. Хорошо было.

К. ЛАРИНА: Тоже вот годы поколений, что называется, когда в разговорах используются какие-то цитаты из фильмов. Сразу человека своего чувствуешь. Когда мы говорим «вы что, не помните, что было в 23-й школе?», мы сразу понимаем, про что мы вспоминаем. Про ТОТР – Тайное Общество Троечников. Там, кстати, чуть ли не единственную свою мощную роль в кино сыграла замечательная актриса Антонина Дмитриева.

А. МИТТА: Ой! Чудная актриса. Мы потом дружили с ней всю жизнь. Она тоже умерла, к сожалению, рано. Там ведь тоже был секрет такой в этой картине. Перед этим фильмом был спектакль, где Дмитриева тоже играла роль пионервожатой. И мы ее взяли из спектакля. Ее не могли утвердить на Мосфильме. У нее яркая такая игра была. Мы три раза делали пробу. А потом, когда утвердили, все покатилось. Она, конечно, очень сильно помогла, и фильм стал реальным. Никто бы из киноактеров такой роли не смог бы сыграть, а она из рук Анатолия Эфроса вышла, там все было так отработано. И потом это для нас ключ был, как работать. Мы старались так же работать со всеми другими ролями и эпизодами. Это очень полезная вещь.

К. ЛАРИНА: Про то, как Елена Проклова попала в Ваш фильм, уже все знают, про это много рассказывалось. И она у вас сыграла в двух картинах.

А. МИТТА: В двух картинах, да.

К. ЛАРИНА: Вы довольны тем, как ее судьбы сложилась? Я не знаю, мне кажется, что она большего заслуживает как артистка.

А. МИТТА: Вы знаете, она была фантастически талантливым человеком в 11 лет. Я вообще в своей жизни более талантливого человека не видел. Она интуитивно все так понимала. Откуда? Ребенок почти! Она все понимала про дружбу, про любовь, про ненависть, про отчаяние. Все идеально! И надо, конечно, мне, дураку, было засунуть все свои планы, придумывать для нее что-то и года два-три подряд снимать. В Америке так бы и сделали. Она была лучше, чем Ширли Тепмл. А потом она все равно осталась талантливой.

К. ЛАРИНА: Она и в театре много работала, и во МХАТе очень хорошо!

А. МИТТА: Она пришла в «Гори, гори», и у них с Табаковым был дивный совершенно дуэт. Сергей Аполлинариевич Герасимов говорил, что это лучшая роль. Она прекрасная актриса, прекрасная!

К. ЛАРИНА: Мне кажется, сейчас дети не могут так играть, как играли у Вас тогда. Не знаю.

А. МИТТА: С ними надо работать, понимаете?

К. ЛАРИНА: Так и детей сейчас таких нет.

А. МИТТА: Нет, дети всегда есть. Знаете, когда нужен талантливый ребенок, он всегда появляется. Когда Чухраю понадобился талантливый мальчик в «Воре», вдруг появился талантливый ребенок. Понимаете? Талантливых детей огромное количество, только они не требуются.

К. ЛАРИНА: Берите наушники. Я обещала нашим слушателям, что мы ответим на их вопросы. Пожалуйста, 363-46-59 – телефон прямого эфира. Еще несколько прочту телеграмм, которые Вам будут приятны. «Для меня Ваш фильм «Сказка странствий» - лучший, самый лучший», - пишет нам Татьяна.

А. МИТТА: Ой, спасибо большое!

К. ЛАРИНА: «Мечтаю поработать у Вас фотографом. Возможно ли это?» - Александр.

А. МИТТА: Конечно, возможно. Приходите и снимайте на площадке.

К. ЛАРИНА: Телефон Вы оставили. Передам Александру. Опять же: «Сказка странствий – великолепный фильм. Большое спасибо!». «Ваше отношение к появившейся в последнее время целой обойме фильмов, типа «1612», «Александр. Невская битва». Вы не считаете это конъюнктурой в угоду власти?» - спрашивает Сергей из Барнаула.

А. МИТТА: Ну, почему - в угоду власти? Это не в угоду власти, а на зов времени.

К. ЛАРИНА: Каждое поколение должно иметь своего Александра Невского.

А. МИТТА: Во-первых, каждое поколение вообще должно иметь свою точку рения на все развитие истории. Так и осуществляется связь. Вот обратите внимание, как делают американцы, скажем. Вот, например, Тарантино. Хороший, серьезный режиссер, но не самый большой интеллектуал. Вот он дает интервью, и у него все время фигурируют десяток, а то и два десятка картин. Каждый раз он вспоминает, ссылается, говорит про них, приводит их как примеры. Какой из наших режиссеров так работает с нашим прошлым? Никакой. Нам нужно и активно работать со своим прошлым, чтобы настоящее было, и просто активно на экран приводить прошлое.

К. ЛАРИНА: Это у нас еще, кстати, удивительно, что не продлевается жизнь любимым героям из фильма. Вот мы сейчас с Вами слушали новости по поводу Харрисона Форда. Вот сейчас выходит новая серия «Индиана Джонс». Это уже лет сорок подряд выходит, без конца.

А. МИТТА: Это приносит деньги. Если это приносит большие деньги, это делают.

К. ЛАРИНА: Приносит, и получается.

А. МИТТА: Конечно. Но там гении. Там Спилберг.

К. ЛАРИНА: Вот и Сталлоне сыграл опять Рембо в своем возрасте и ничего.

А. МИТТА: И Сталлоне то же самое. Если это приносит деньги, то на это и тратят деньги. Понимаете?

К. ЛАРИНА: А Харрисон Форд очень смешно сказал в интервью: я теперь такой старый, что сам могу играть своего отца. Давайте послушаем несколько звонков. Алло! Здравствуйте!

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Вы говорили про сцены секса.

К. ЛАРИНА: Так.

СЛУШАТЕЛЬ: Многие люди неправильно понимают слово «секс».

К. ЛАРИНА: Так.

СЛУШАТЕЛЬ: Секс – это взаимоотношения между женщиной и мужчиной с целью продолжения рода. Все остальное – как угодно называйте, но это не секс. Спасибо за внимание.

К. ЛАРИНА: Мне кажется, ошибается наш слушатель.

А. МИТТА: Тогда бы размножались как кролики.

К. ЛАРИНА: Все-таки кролики сексом не занимаются. Они именно размножаются.

А. МИТТА: Я могу ошибиться, но, по-моему, это эстетизация отношений. В этом есть и эротика, и красота, и энергия. Это просто потребность человека.

К. ЛАРИНА: Алло! Здравствуйте!

СЛУШАТЕЛЬ: Добрый день! Скажите, пожалуйста, почему личность и жизнь Александра Сергеевича Грибоедова остается вне интересов наших замечательных кинематографистов? Спасибо.

К. ЛАРИНА: Спасибо!

СЛУШАТЕЛЬ: На будущий год 180 лет его героической гибели.

К. ЛАРИНА: Да, спасибо! Как Вас зовут, простите?

СЛУШАТЕЛЬ: Меня зовут Александр Александрович.

К. ЛАРИНА: Спасибо, Александр Александрович. Вот, наверное, стоит напомнить, что это несбыточная мечта, по-моему, Никиты Михалкова. Он собирался фильм делать.

А. МИТТА: Не просто собирался, но у него и очень толковый и крепкий сценарий. И все было готово для этого дела. Но это серьезная работа на несколько лет. Я надеюсь, что или он, или его компания это сделают, потому что там был прекрасный материал.

К. ЛАРИНА: Алло! Здравствуйте!

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте! Добрый день! Это Евгений говорит. С праздником вас. Вот хорошо, я вспомнил Ваш фильм «Звезда пленительного счастья».

К. ЛАРИНА: Это не фильм Александра Митты, вы знаете? «Гори, гори, моя звезда» - фильм Александра Митты.

СЛУШАТЕЛЬ: Да, это я смотрел, в юности. Вопрос следующий: вот вы говорили про фильмы «1612», «Александр. Невская битва». Хотелось бы узнать, вот с его данными с данными режиссера Александра Митты про какой момент русской истории он хотел бы снять фильм, если бы у него была такая возможность и деньги.

К. ЛАРИНА: Ну вот, хороший вопрос! Спасибо большое!

А. МИТТА: Я долго присматривался к фильмам про период Ивана Грозного. Но, честно говоря, пороху не хватило. И я понял, что я правильно отступил от этой темы. Я был в Суздале, где Павел Лунгин снимает фильм, и я, знаете, просто обалдел! Это что-то фантастическое Я не видел съемок, я видел декорации. Это нечто фантастическое совершенно по воздействию. Он там построил, как он сам это назвал, «пыточный Диснейленд». Там все виды пыток представлены. И так это сделано все, поразительно совершенно. Я думаю, мощная картина получится. Он человек такого сильного темперамента, яркого таланта современного киноязыка. Вот Павел Лунгин правильно взялся за эту серьезную тему. Просто в истории много тем, про которые можно делать. И революция еще не до конца освещена.

К. ЛАРИНА: А война Гражданская? А Первая мировая? Вообще практически нет фильмов про это. Помните? Кроме «Хождения по мукам» ничего и не вспомнишь. Или Федина я вспоминаю экранизацию, «Города и годы».

А. МИТТА: Каждое поколение сейчас для себя должно это переосмыслить и показывать это языком своего поколения.

К. ЛАРИНА: Алло! Здравствуйте! Пожалуйста, говорите!

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте! Я бы хотел сначала коротенько рассказать байку про фильм «Экипаж».

К. ЛАРИНА: Давайте! Это нам интересно.

СЛУШАТЕЛЬ: Я думаю, радиослушатели не все ее знают. Дело в том, что Ту 154, который снимался в «Экипаже», сейчас стоит в Криворожском авиационно-техническом училище гражданской авиации. И вот любимая шутка тамошних преподавателей – подойти к самолету и сказать: «Смотрите, мы вас научим так же ремонтировать самолеты! Вот найдите, где у этого самолета отрывался хвост! Мы его сделали так хорошо, что вы не найдете этого места». Но это была байка, а теперь вопрос. Многие люди, которые сейчас работают в авиации, попали туда из-за фильма «Экипаж». Это действительно так. И в любой авиационной компании всегда разговор заходит о том, какие ошибки и ляпы есть в фильме «Экипаж», в том числе в руководстве полетной эксплуатации.

А. МИТТА: Все ошибки, какие только можно, все там есть.

СЛУШАТЕЛЬ: Да. Но всегда вывод приходит один: сам фильм не про руководство полетной эксплуатации и не про эксплуатацию Ту 154, а совсем про другое.

К. ЛАРИНА: Конечно.

А. МИТТА: Да.

СЛУШАТЕЛЬ: У меня вопрос: как Вам удалось победить консультантов?!

К. ЛАРИНА: Спасибо большое!

А. МИТТА: Сейчас скажу. Это хороший вопрос. Я на него отвечу. Действительно, Аэрофлот поддерживал, и министр авиации пришел смотреть рабочий материал, сел, свет погас. Показывают, как самолет садится на аэродром рядом со скалой. А это был полный бред! Аэродром – только на ровной земле, потому что ветер дунет – и самолета не будет. Он говорит: «Что за хренотень! Что за хренотень!». Каждый раз, когда смотрит, говорит: «Что за хренотень!». Все смотрят на меня: ну, втравил ты нас, Саша. И потом, свет еще не зажегся, он говорит: «А-а! Это сказка!». Все сразу: «Да-да-да! Это сказка! Это сказка!». Я-то и придумывал сказку про ковер-самолет, про трех богатырей и про дракона. И эта нефть, которая непонятно как с гор катится: она же со дна морей добывается, чего ее занесло туда. Кроме того, скорость этой нефти, когда она разлилась по аэродрому, она же должна была замедлиться, а она все набирает и набирает. Короче говоря, там все, что можно назвать ошибкой есть, но только это не ошибки, а продуманное решение, потому что мы создаем метафору, мы создаем не жизнь. Кино – это искусство создания метафоры жизни. Оно должно быть похоже на жизнь в каждую отдельную секунду. А собирается это в некий метафорический образ жизни. Эта метафора там была. И люди волновались, а когда человек волнуется, он уже не очень критически думает. Как очень хорошо сказал Хичкок: «Люди приходят в кино не сомневаться, а верить».

К. ЛАРИНА: Правда абсолютная! Это уже сила таланта и сила режиссера убедить меня в том, что это может быть правдой, да?

А. МИТТА: Да, да.

К. ЛАРИНА: Давайте еще один звонок. Здравствуйте!

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте! А вот никто из наших режиссеров не возьмется осветить катынские события с нашей стороны?

К. ЛАРИНА: Что значит «с нашей»?

СЛУШАТЕЛЬ: Все Анджей Вайда, другие.

К. ЛАРИНА: Вы считаете, что у нас будет другая правда?

СЛУШАТЕЛЬ: Нет! Ни в коем случае не писать с противоположной точки зрения!

К. ЛАРИНА: То есть не предлагать свою правду, да?

СЛУШАТЕЛЬ: Правда одна, но нагими глазами.

К. ЛАРИНА: Понятно. Спасибо!

А. МИТТА: Вы знаете, я думаю, что сперва надо сделать фильм, где была бы наша правда о том, как своих истребляли в лагерях. Мои сценаристы, с которыми я работал и сделал несколько картин, сидели в лагерях, где за год проходило 160%. То есть умирали люди. Если ты работал на общих работах, ты был обречен на смерть. Вот как истреблялось свое население. Сколько там миллионов: тридцать, сорок – никто же не знает! Миллионов, ребята, а не тысяч!!! Ведь семьи нет, в которой кто-то безвинно не пострадал, не погиб. Вот я помню как-то в школе, помню, собрались журнал делать. Сели и стали говорить. Оказывается, у всех отец, мать, дядя, тетя. У меня в этом смысле вообще просто семья врагов народа: пять человек мужиков расстреляно, а женщины в общей сложности 60 лет сидели. Вот про что нам сперва сказать: про то, как мы своих истребляли. А уж потом - как Сталин поляков истребил. Тоже важная и серьезная тема.

К. ЛАРИНА: Но к этой теме же уже обращались?

А. МИТТА: Я долго пробивался к этой теме в «Затерянный в Сибири». В результате нашел только английского продюсера, который частично профинансировал, частично – Мосфильм. Но сейчас нашлась молодая компания очень хорошая, «Синема Престиж», они выкупили у американцев права и издали в отличном качестве. Так что, думаю, и в России посмотрим в скором времени.

К. ЛАРИНА: Но я так понимаю, что эта тема будет так или иначе в нашем творчестве отражена. Не может быть, чтобы Вы ничего не сделали больше про это. Ведь для того же Анджея Вайды, про которого мы сейчас говорили, это очень личная история. Когда это касается тебя лично, ты не можешь делать это с холодным носом.

А. МИТТА: Вы знаете, сейчас Николай Досталь снял очень хороший сериал по Шаламову. Прекрасный режиссер, прекрасно сделал. Он брал у меня какие-то материалы, у меня была какая-то дурная копия (тогда еще не было диска). Смотрел, изучал и очень хорошо все сделал. За это я хочу ему просто низко поклониться. Прекрасный режиссер Коля Досталь.

К. ЛАРИНА: Ну что, спасибо большое Александр Наумович! Мы уже вынуждены с Вами расставаться, хотя еще много можно было вспомнить и о чем поговорить. Спасибо Вам большое, что нашли время для нас! Желаю Вам все-таки Вам воплотить в жизнь ту самую тьфу-тьфу-тьфу, о которой мы сегодня не поговорили.

А. МИТТА: Спасибо!

К. ЛАРИНА: И еще раз поздравляем Вас со всеми Вашими личными и государственными праздниками.

А. МИТТА: Спасибо всем, кому нравятся мои картины и кто их еще помнит.