Сергей Никитин, Татьяна Никитина - Дифирамб - 2005-12-31

К. ЛАРИНА – Добрый день. Последнюю программу этого года я провожу в замечательной компании. Последнюю программу имеется в виду свою собственную, поскольку по окончании передачи "Дифирамб" отправлюсь уже домой готовиться к встрече Нового года. Мы встретимся уже завтра, то есть в 2006 году. А пока 31 декабря 2005 года. Татьяна и Сергей Никитины в нашей студии. Добрый день. Очень праздничная семья во всех смыслах и буквальном тоже. Поскольку сегодня 31 декабря свой день рождения отмечает Татьяна Никитина. Танечка, вас с днем рождения поздравляем.

Т. НИКИТИНА - Спасибо, дорогая Ксения.

К. ЛАРИНА – Мало этого, там, по-моему, даже какая-то круглая дата затесалась сюда. Так что поздравляю. Поскольку я знаю, у сына 13 января день рождения, а у мужа 8 марта. То есть это просто сплошной праздник. Вот так всех угораздило. Действительно праздничная семья. Вы услышали первую композицию, которую сразу же узнали. Это "Вальс при свечах". Много музыки постараемся втиснуть в рамки сегодняшней программы.

С. НИКИТИН – А стихи Андрея Вознесенского.

К. ЛАРИНА – Да. Тем более что Сергей Никитин пришел с гитарой, и она обязательно должна зазвучать в нашей студии. Я очень рада, что именно 31 декабря мы встречаемся, потому что хоть как-то о душе подумать в этой суете. Вот с кем как не с вами. Времена конечно сильно изменились. Но мне радостно, что есть еще на свете слушатели и зрители, которым дороги именно такие песни, такая музыка и главное такие стихи. Потому что вместе со всей это суетой из нашей жизни поэзия уходит. Я думаю что, тут уж если мы с такой грустной ноты начинаем, я думаю, что мои гости это точно подтвердят

Т. НИКИТИНА - В общем, да. Сейчас мы шли и видели недалеко от вашего входа в это здание вывеску "Мертвые души". И я подумала, боже мой, а ведь сейчас все перевернулось. И снова мертвые души в живых организмах у нас. И как востребована классика как всегда, и как снова надо заниматься собой, для того чтобы выстоять. Вот мы жили в такой стране, где только абсолютно внимательное погружение в такую категорию как твоя душа, как сохранение себя позволяло какой-то части интеллигенции и мыслящему духовному народу пройти через все годы. Мне кажется, сейчас испытания другого плана, не менее тяжелые, может быть, даже более тяжелые. К счастью, не носятся "маруськи" черные, не арестовывают по ночам. Но вопрос выживания, даже если хотите, какой-то идентичности национальной нашей, он как никогда сегодня стоит перед всеми. Это вопрос - что такое мы, что такое народ. Вот Лев Толстой говорил: народ это то, что каждый из нас представляет себе об окружающих и лицом народа всегда служит несколько личностей. Несколько десятков, пусть сотня личностей. Сейчас мы пришли к такому времени, когда мы испытываем дефицит в личностях. И это очень серьезно. Потому что это вопрос будущих поколений. Кто для них были авторитетами. Кто для них есть авторитет. Кому бы хотелось исповедоваться, следовать, доверять. Это мне кажется очень важный момент. Это и в политике очень важно и в культурно-духовной жизни. В общем, опять надо думать о душе.

К. ЛАРИНА – Я сейчас слушаю вас и вспоминаю, конечно, какие ассоциации возникают, когда говоришь: Никитины. Господи, Боже мой. Это целая эпоха. Тут рядом и Окуджава с одной стороны и Андрей Вознесенский. А с другой стороны это конечно Эльдар Рязанов, ваш друг. Я даже помню, у нас был один эфир с Сергеем Никитиным, 31 декабря также это было, вы Сереж, были тогда один без Тани. И я помню, когда мы спросили: а где вы будете встречать Новый год. Сергей Никитин сказал: у Эльдара Рязанова. И мы потом соединились по телефону с Эльдаром Рязановым, и Рязанов говорит: Сережа, я тебя жду. Это все было в прямом эфире.

Т. НИКИТИНА - Это любимый нами человек. Мы уже 30 лет как не расстаемся. И вот это как раз тот пример, понимаете, это следующее поколение, но это наши старшие братья. Там еще был старший Зямочка Гердт, который рядом на даче жил. Это люди, которые в нашу жизнь принесли столько духовности, столько радости, столько тепла, которые нас учили, как радоваться жизни, что такое друг, понимаете. Вот Эльдар Александрович продружил с Катаняном 50 лет. И они никогда не ссорились. Это же говорит о какой культуре души, поведения, преданности друг другу. Ведь не всегда они друг другом были довольны. Но был какой-то уровень такого человеческого общения, который сегодня исчезает. И конечно это важно для нас именно.

К. ЛАРИНА – Тань, поскольку вы живете получается на три страны. Даже не на две, а на три. Уж так раскидала жизнь. Там работаете, там сын, здесь родина, здесь все. А вот к кому бросаетесь, я не беру присутствующих здесь. Вот когда приезжаете в Москву, кого хочется больше всех увидеть?

Т. НИКИТИНА - Ксенечка, в общем, к сожалению, и к счастью, к сожалению, сначала, что вот этот список абонентов, к кому сразу бросаешься звонить, он все короче и короче. К счастью, что многие те, кому ты не можешь сегодня из Москвы позвонить, переместились за рубеж. Наши коллеги, ученые в основном сейчас живут к счастью, к сожалению, за границей. К счастью, потому что они живы и могут работать. А, к сожалению, потому что это потеря для нас для всех. Потому что это лучшие люди, это соль нашей земли. Вот то, кого мы теряем сегодня. И так странно, мы приезжаем в Израиль как будто в дом родной, потому что такое количество друзей абсолютно не еврейской национальности. Кто может спокойно жить и работать, смешно сказать, в Израиле спокойно жить и работать. Какой-то узкий круг жизни организован. Я не говорю об Америке, об Англии, о Париже, об Амстердаме. Везде теперь наши люди. Музыканты очень многие переместились в Европу.

С. НИКИТИН – Ну и, конечно же, научные работники.

Т. НИКИТИНА - Я слышала, что 6 млн. русских сегодня в Европе. И даже подумывают о создании русской партии, чтобы в Страсбурге была представлена русская диаспора. И в этом есть радостное, потому что мы становимся нормальным народом, который принят в разных странах и печаль, потому что люди уезжают не от хорошей жизни. Не потому что так они хотели. Многие переехали в Америку, и костерят ее, на чем свет стоит. Собираются на конференции в гостиничном номере с колбасой американской, с нашей водкой, и конечно, как всегда за жизнь, все остается прежним. Потому что куда бы человек ни переехал, он перевозит с собой страну. Себя, свои боли, проблемы.

К. ЛАРИНА – Свою кухню.

Т. НИКИТИНА - И свою кухню, да.

К. ЛАРИНА – Давайте мы споем что-нибудь вживую, Сереж. Поскольку гитара уже рвется в эфир.

С. НИКИТИН – Я наигрываю Булата Окуджаву, это то, что наши люди везде с собой носят.

Т. НИКИТИНА - И чего не хватает им.

ПЕСНЯ

К. ЛАРИНА – Я помню, что впервые, по-моему, вы меня поправьте, в кино появился ваш дуэт на лестнице в подъезде в фильме "Старый Новый год". Или раньше было?

С. НИКИТИН – Один да…

К. ЛАРИНА – "Приходит время", там, где свадьба какая-то гуляла и пела между этажами. Потом вы сидели на ступеньках и пели эту песню.

С. НИКИТИН – Мы пели песню…

Т. НИКИТИНА - Нет, "Приходит время"…

С. НИКИТИН – А, да. И ту песню, которую написал наш друг физик Валерий Миляев…

К. ЛАРИНА – Муж и соавтор т Милы Ивановой замечательной актрисы и тоже сочинительницы великолепных песен. Но действительно это первая песня такая публичная в кино или до этого вы уже звучали?

С. НИКИТИН – Да, нет, я думаю, что…

К. ЛАРИНА – Звучали?

С. НИКИТИН – Да. Конечно это 80-е годы. А скажем фильм Петра Фоменко "Почти смешная история", где прозвучала песня наша совместная с Виктором Берковским "Под музыку Вивальди" это 70 какой-то год. Это раньше было. И там же прозвучала песенка на стихи Новеллы Матвеевой "Девочка и пластилин".

Т. НИКИТИНА - Ксения, вообще вам как театроведу скажу…

К. ЛАРИНА – Перестаньте…

Т. НИКИТИНА - На самом деле, когда Сергей еще был студентом, его пригласили сниматься в кино. И роль была такая короткая. Но очень сельскохозяйственная, он должен был играть тракториста, который быстро там погибал. Я не знаю, почему, но по мордочке лица русской очень подходил.

К. ЛАРИНА – Простой такой тракторист.

Т. НИКИТИНА - Он забоялся, не пошел. А потом у нас еще было несколько приглашений.

К. ЛАРИНА – Подождите, а в кадре, где вы появлялись? Вот здесь. А еще?

Т. НИКИТИНА – "Почти смешная история", мы там были у Фоменко на коленях.

С. НИКИТИН – Танечка, это другой фильм. Тоже Фоменко поставил "Поездки на старом автомобиле".

К. ЛАРИНА – Там, где Максакова и Болтнев.

Т. НИКИТИНА - Да.

С. НИКИТИН – И мы там играли в предполагаемом спектакле по "Предложению"…

К. ЛАРИНА – Чехова, а в итоге спектакль по "Предложению" Чехова поставлен и уже сколько идет в театре Школы современной пьесы. Это как раз музыка Сергея Никитина. Такая опера.

С. НИКИТИН - И спектакль называется "А чой-то ты во фраке?"

К. ЛАРИНА – Тань, а вы в спектаклях никогда не участвовали?

Т. НИКИТИНА - Моя театральная карьера как бы закончилась только на предложениях. Меня, к сожалению, приглашали два раза на главные роли. И я конечно не могла…

С. НИКИТИН – В кино.

Т. НИКИТИНА - Да. Один раз ужас как я жалела, это был Янковский, должен был быть мой партнер.

С. НИКИТИН – Но ты не знала об этом.

Т. НИКИТИНА - Как же фильм называется.

С. НИКИТИН - "Влюблен по собственному желанию".

К. ЛАРИНА – Да вы что? На главную роль приглашали?

Т. НИКИТИНА - Да. Но я же, во-первых, работала тогда в институте, и было невозможно на целый год уйти, тогда это было немыслимо.

С. НИКИТИН – Да я просто не разрешил.

Т. НИКИТИНА - А второй раз какая-то жутко сексуальная роль с Фатюшиным. Тоже там чего-то надо было лежать в постели полфильма. Общаться с ним. Тоже не получилось. Так что так я гордо говорю: а я отказалась.

К. ЛАРИНА – Но я еще один вопрос тогда вам задам. А вы не жалеете, что вы пошли вообще на физиков учиться? Судя по вашей творческой биографии, я понимаю, что очень быстро вы поняли, что это не ваше призвание.

С. НИКИТИН - Нет, мы почти 20 лет проработали в Академии наук.

Т. НИКИТИНА - 25.

К. ЛАРИНА – И пели параллельно.

С. НИКИТИН – Конечно.

Т. НИКИТИНА - Это вопрос очень сложный. Вот я, например, считаю, что Сергей талантливый физик. И мне было жутко жалко, когда он решил уходить с работы. Это мы все еще ту деятельность называем работой. Дело в том, что понимаете, это как "митьки", это образ жизни. Это не просто работа была, это была еще среда, принадлежность к определенной социальной группе, которой мы бесконечно дорожили. Это было средоточие духовности, совести, какой-то бьющей мысли. Потому что если потом что-то произошло не так, как мы хотели, то дрожжи были как раз в той среде, которая занималась наукой. И как-то в брежневские времена сквозь пальцы смотрели на брожение вольных мыслей в нашей среде. Особенно физики, биофизики. Поэтому для нас это огромная и важная часть биографии. И это ведь часть жизни повлияла существенно на наше художественное творчество. Потому что манера поведения, то, что мы говорили со сцены, оно выросло оттуда. Мы были представителями вот их, вот этих людей. Мы не могли спеть что-нибудь такое или ляпнуть что-то, а потом утром придти к рабочему станку и как ни в чем, ни бывало делать совершенно другие вещи. Поэтому и жалко, что это ушло из жизни. Но, наверное, если бы начинать сначала, и если бы у нас такая существовала профессия как настоящие юристы, адвокаты, мне бы, наверное, надо было сейчас со старости моей туда идти. Заниматься какими-то международными может быть вопросами, юридическими, потому что в результате и сейчас я по работе очень много с этим сталкиваюсь, и когда я работала в министерстве…

К. ЛАРИНА – В Министерстве культуры.

Т. НИКИТИНА - Да, мне потом мои иностранные коллеги все время говорили, что мне надо было продолжать…

К. ЛАРИНА – Так я вас прекрасно представляю и в роли политика, Тань. Мне кажется, что наша отечественная российская политика потеряла очень многое в вашем лице. Вы человек активный, обаятельный.

Т. НИКИТИНА - Спасибо. Все зависит от того, какую страну представлять. Да, были такие моменты, мне прямо говорили: вот под вас деньги мы даем на Кижи. Мы знаем, видим, что вы не уворуете, себе ничего не просите.

С. НИКИТИН – Я думаю, что все-таки у Татьяны политиком быть бы не вышло. Потому что все-таки политика это искусство возможного. А Татьяна человек такой максималист.

К. ЛАРИНА – Как не хватает нам максималистов сегодня, Сергей.

С. НИКИТИН – А в политике это нельзя. Там на компромиссах все построено.

К. ЛАРИНА – Ну вот мы еще и получили на компромиссах. Мы строили, строили на компромиссах и получили. А если бы были такие максималисты как Татьяна, может быть, все было бы по-другому.

С. НИКИТИН – Давайте вернемся…

К. ЛАРИНА – А мы сейчас как раз к политике возвращаемся, потому что у нас сейчас новости.

НОВОСТИ

К. ЛАРИНА – Вот о политике не хочет Сергей говорить. Но куда деться, у нас самые мирные стихи становятся политическими манифестами. Я открываю книжечку, которая вложена в один из альбомов, могу просто процитировать. Кстати эту песню мы тоже заводили в это время. "Переведи меня через майдан, он битвами, слезами, смехом дышит. Порой меня и сам себя не слышит. Переведи меня через майдан". О чем вы говорите.

С. НИКИТИН – Хочется вернуться к празднику. Сегодня день рождения у Татьяны Никитиной. И мне хочется вернуться в то время, когда мы еще даже не были женаты, а песню я уже сочинил на стихи Дмитрия Сухарева. Он писал про свое, а у меня естественно это тоже приобрело личный оттенок. Пожалуйста.

ПЕСНЯ

К. ЛАРИНА – Замечательно, такие слова в свой адрес услышать. Могу себе представить. Я еще очень люблю песню на стихи Давида Самойлова, она совсем другая конечно, "Тот запах вымытых волос". Совсем другая история. Ну что, будет Татьяна отвечать чем-то на это признание?

Т. НИКИТИНА - Ксень, чего тут говорить. Чего тут спрашивать.

К. ЛАРИНА – Жизнь, да.

Т. НИКИТИНА - Знаете, как-то в России не принято, в общем, говорить о чувствах публично. Особенно когда все серьезно, так серьезно, что уже, в общем, просто прорастают друг в друга люди, и это неотделимо. Как с молодости в друзей мы прорастаем, в родных, это все часть тебя. Лучшая, наверное, часть. Потому что вот мы у Андрея Максимова тут в "Ночном полете" были, и он попросил себе что-то пожелать. И я пожелала, чтобы мои друзья и родные, близкие как можно дольше длились в этой жизни. Потому что я не могу себе представить своего благополучия, спокойствия и счастья, если моим близким кому-то плохо. Такой дурацкий уже организм. Ну и главное конечно, Сереженька.

С. НИКИТИН – Давид Самойлов.

ПЕСНЯ

К. ЛАРИНА – А вообще смотрю на эти имена, которые зафиксированы на обложках этих альбомов, которые вы принесли и понимаю, что практически там 70% людей это ваши друзья. Это люди, с которыми вы общались напрямую, многих уже нет на свете. По-моему, тот же Самойлов писал: вот и все, смежили очи гении.

Т. НИКИТИНА - И когда померкли небеса, словно в опустевшем помещении стали слышны наши голоса. Самое главное нет их, и все разрешено. Это правда. В общем, брешь огромная пустоты образовалась. И при всем при этом мне очень хочется все-таки вспомнить живущих. У нас последний месяц прошел под знаком двухтомника Георгия Данелии. Вышли воспоминания его и такое чувство жалости, что мы с ним не дружили, не общались у меня просто все в этой книге. И Грузия, которую мы любили, и вот эта интернациональная интеллигенция и дом Анджапаридзе…

К. ЛАРИНА – И Шпаликов.

Т. НИКИТИНА - Шпаликов молодой, талантливый. И вот эти фильмы, которые мы обожаем. "Не горюй" это какое-то несчетное количество раз смотрели и знаем наизусть. Как когда-то знали "Чапаева". Совершенно другое все, но…и потом из молодых тоже не знакомы мы с Александровым, который ведет у вас на "Эхо Москвы"…

К. ЛАРИНА – Коля Александров.

Т. НИКИТИНА - Да, замечательный совершенно. Такое лицо замечательное. Я как-то видела его у Андрея Максимова, ведь есть же, есть еще эти люди и главное, чтобы это не растворилось в попсе, не затерялось окончательно.

К. ЛАРИНА – Я, может быть, нет, все-таки попадаю по интонациям в наш сегодняшний разговор. Мы часто с Ирой Петровской обсуждаем всякие телевизионные проекты. И я, например, очень благодарна нашему телевидению за то, что сегодня выпускают очень много так называемых документальных фильмов. Это просто такие программы-биографии. Когда это хорошо сделано, с уважением и чувством такта и чувством какого-то удивительного отношения к памяти этих людей, это правильно. Потому что вы перечисляете имена, Таня и Сергей, того же Шпаликова мы сейчас вспомнили. Прекрасный был фильм, посвященный его памяти в этом сезоне на телевидении. Или история Александра Кайдановского. Или история Георгия Буркова. Это те, кого нет, и кого как-то пропускают. Я имею в виду те, кто после нас. Они уже взрослые. Те, кто после нас это уже не дети. Они уже взрослые. Но какие-то имена в нашей истории они уже пролистываются. И это очень важно, что память возвращается.

Т. НИКИТИНА – И Ксенечка, вы знаете, важно в таких работах, что зрители знают внешнюю сторону, знают лица, знают в общем, если хотите одну сторону медали. А вот откуда растут иногда, из каких страданий, из какого сора, из каких сложнейших перипетий жизненных вот эти люди, мне кажется в этом еще ценность документальных…

К. ЛАРИНА – И вам отдельный просто поклон. Я обожаю ваши работы на стихи Шпаликова. Это, конечно, какое-то чудо. Все причем.

Т. НИКИТИНА - Спасибо.

К. ЛАРИНА – И "Садовое кольцо", и "Ах, утону я в западной Двине". Это стихи, которые должны жить и благодаря таким, сейчас Сережа не сможет, он запоет, конечно…

ПЕСНЯ

Т. НИКИТИНА - Ксенечка, кстати говоря, в этой книге Данелии мы столько про Гену читали и столько из устных рассказов, начиная от Шуры Ширвиндта, и Визбор рассказывал о нем. И Гердт. Но вот оттуда я узнала как, в общем, окончательное изъятие Гены произошло из официальных работ. Может быть, вы знаете, когда Виктора Некрасова отовсюду выгнали и лишили средств к существованию, оказывается Гена за один из своих сценариев поучивший деньги, отвез все в Киев и передал Некрасову. И за это тогда начались гонения на Гену.

К. ЛАРИНА – Закрыли его просто.

Т. НИКИТИНА - И началась его черная полоса, из которой он уже, к сожалению, не вышел. В общем как у нас умеют расправиться с человеком, человек, в общем, беззащитен, он беззащитен перед хулиганами, мразью всякой и беззащитен перед государством. Особенно перед этой огромной государственной машиной, которая может смять, раздавить и уничтожить. Только они недооценивают, что потом все это восходит. Все равно все становится известным, и человек как Гена о себе говорил, как трава он снова…

К. ЛАРИНА – Прорастает.

Т. НИКИТИНА - Прорастает к жизни. И об этом гонителям всяким надо помнить. Что история все равно свое слово говорит.

К. ЛАРИНА – Про Данелию, когда мы встречались с Георгием Николаевичем, тоже в студии. Не так давно как раз представляли эту книжку, он подарил мне совершенно уникальную вещь. Я не знаю, знакомы с творчеством его сына, которого уже нет в живых. Потрясающие стихи, какие писал человек.

Т. НИКИТИНА - Там же одно стихотворение опубликованное. Это тоже трагедия бесконечная потерять сына. Боже мой. Георгий не пишет, почему, но как бы догадываешься. И я в связи с этим хочу сказать, ну жизнь, понимаете, состоит из разных вещей, что все-таки наша молодежь сейчас так беспечно относится к жизни, и так старательно укорачивает свою жизнь. Потому что по молодости смерти не боятся люди. И поэтому часто очень так прожигают то короткое и прекрасное, что не принадлежит нам. Вот я, живя в Италии, вижу, как их может быть, и религиозное воспитание приучило людей к такой дисциплине. Ты не можешь себя, не имеешь права себя разрушать. Потому что это дело божеское, когда ты должен уйти. Своими руками ты не должен обрывать вот этот свой миг на земле грешной. Это очень важно.

К. ЛАРИНА – Я понимаю, чем Сергей недоволен. У нас сейчас конечно печальный разговор. Но мне кажется это очень важно. Вообще уходящий год, последний день уходящего года это всегда все равно прощание. Это прощание не только с тем, что уже вчера было, что становится историей, но мне кажется всегда очень важно вспоминать о тех, кого больше не будет никогда. Кто уже не скажет: с Новым годом вам, не позвонит.

Т. НИКИТИНА - Спасибо, Ксенечка.

К. ЛАРИНА – Это очень важно, я всех призываю, что когда вы садитесь за стол проводить старый год, в первую очередь проститесь с теми, кто ушел. Я кстати не готовилась специально, но старалась об этом просто не забывать. Вот перед моими глазами такой печальный список тех, кто ушел в 2005 году. И я бы хотела назвать несколько имен актеров, которых вы тоже наверняка и знали, а может быть, дружили с кем-то из них. Это Георгий Жженов, это замечательный актер из БДТ Николай Николаевич Трофимов. Это Валентин Никулин, выдающийся совершенно человек, вернувшийся сюда в Россию, и получилось так, что он вернулся умирать на родине. Это Спартак Мишулин, это Наташа Гундарева. Это Игорь Ледогоров. Вот только несколько имен из тех, которых мы потеряли в 2005 году.

Т. НИКИТИНА - Ксенечка, вот к этому списку из очень близких для нас потерь ушел из жизни Виктор Берковский, соавтор, товарищ, человек, который в авторскую песню вложил очень многое. И мы считаем, поднял на какую-то высоту авторскую песню важную очень. И может быть, мы поставим тогда "Под музыку Вивальди", стихи Александра Величанского. Музыка совместная.

ПЕСНЯ

К. ЛАРИНА – У нас остается буквально минута на двоих, для того чтобы услышать ваши новогодние пожелания нашим слушателям. Давайте это сделаем.

Т. НИКИТИНА - Все равно с Новым годом. И как сегодня один друг сказал: не желаю здоровья, потому что на "Титанике" все были живы-здоровы и не инвалиды. А вот все-таки, чтобы удача улыбалась, и чтобы интересно было жить. И чтобы друзья и любящие люди окружали вас.

С. НИКИТИН – Мне хочется пожелать особенно молодым людям не расставаться с хорошей музыкой и иногда брать в руки такой предмет, знаете, там страницы есть, их можно читать. Вместо того чтобы уткнуться в телевизор. Пожалуйста, стройте свой внутренний мир.

К. ЛАРИНА – Спасибо большое. Татьяна и Сергей Никитины наши сегодняшние гости. Я тоже присоединяюсь к поздравлениям. И поздравляю всех с наступающим Новым годом. Пусть сегодняшняя ночь будет для вас светлой и светлая печаль тоже нужна. Без нее невозможно жить. Иначе мы все потеряем, все что имеем. Всего вам доброго, с Новым годом и до встречи в новом, 2006 году. Спасибо вам.

Т. НИКИТИНА - Спасибо, Ксения.

С. НИКИТИН - Всего доброго.

ПЕСНЯ