Андрей Макаревич - Дифирамб - 2005-10-15
К. ЛАРИНА – И сегодня впервые в этой передаче у нас в студии Андрей Макаревич. У нас сегодня будет музыкальная программа. Поскольку Андрей принес новый альбом с песнями Булаты Окуджавы. Я помню, что впервые услышала вашу одну из версий окуджавских в концерте "Оркестра Креольского танго".
А. МАКАРЕВИЧ - С этого все и началось.
К. ЛАРИНА – Хочется послушать побольше песен, давайте сразу начнем с первой. Это у нас что, или не будем говорить?
А. МАКАРЕВИЧ - А вот не будем говорить, пусть ее узнают.
ПЕСНЯ
К. ЛАРИНА – Узнали, конечно, одну из самых известных песен, хотя тут, как ни крути, любая песня Окуджавы известная. Уж московской аудитории совершенно точно. Да, Андрей?
А. МАКАРЕВИЧ - Как выяснилось, не все, я специально подбирал 50:50. Тут половина песен очень известных, половина – не очень.
К. ЛАРИНА – То есть такое возвращение к старым святыням. Вот что для вас это значит, время Окуджавы и сам Окуджава и его поэзия. Я просто сначала не понимала смысла, сейчас я для себя его попытаюсь сформулировать. В чем смысл возвращения к известным вещам. В данном случае мне кажется, для того хотя бы, чтобы услышать поэзию, которую мы заболтали. Она у нас звучит так монотонно, привычно. Вдруг сейчас я услышала стихи Окуджавы в этом исполнении.
А. МАКАРЕВИЧ – Ну, слава богу, если так происходит. У меня было несколько причин этим заняться. Во-первых, я раздаю долги, потому что я услышал эти песни совсем маленьким. И вообще это первое, что на меня из музыки и поэзии произвело впечатление. До этого все, что звучало из магнитофона и по радио волновало мало. Во-вторых, мне стало жалко, что молодые не знают Окуджавы, не потому что он не устарел, стихи его не устареют еще сто лет, а музыкальная форма, к сожалению, которой он пользовался, осталась в прошлом веке. И им это на уши не ложится никак. Это нам привычно, это наша молодость какая-то. А мимо них это пролетает просто. И я очень надеюсь, что какая-то новая жизнь получится у этих песен таким образом.
К. ЛАРИНА – Аранжировками вы занимались?
А. МАКАРЕВИЧ - Аранжировки делал Женя Борец, наш пианист из "Оркестра Креольского танго", за что ему спасибо большое и помимо музыкантов оркестра были приглашенные музыканты. Таня Ларина играла на флейте, есть замечательная команда "А капелла-экспресс" вокальная. Бутман Игорь играет в одной песне и еще несколько приглашенных ребят.
К. ЛАРИНА – А мелодии, проигрыши как вы думаете, насколько они были бы приняты Булатом Окуджавой? Вы вообще кому-то показывали из тех, кто хорошо знает…
А. МАКАРЕВИЧ - Я показывал Ольге Владимировне, естественно.
К. ЛАРИНА – Это жена Булата Шалвовича.
А. МАКАРЕВИЧ - Да, которая очень строго к этому относится. И, между нами говоря, не все исполнения одобряет. Ей понравилось это дело, я вздохнул с облегчением, потому что, зная ее строгий нрав, волновался. Но, вообще говоря, и идея пластинки ей принадлежала, потому что когда она услышала одну песню "Музыкант" в нашем исполнении, она говорит, а чего бы вам ни записать целую пластинку такую. И я долго довольно готовил, и с ее помощью мы, кстати, разыскали какие-то песни и не самые известные тоже. И они сюда тоже вошли.
К. ЛАРИНА – Кстати, когда впервые прозвучал "Музыкант" в том самом альбоме "Оркестра Креольского танго", то я помню, как разделилось общественное мнение, одни говорили, что хорошо, другие говорили: да как он мог посягнуть на святое.
А. МАКАРЕВИЧ - А сейчас еще больше разделится. Потому что я показал эту запись своему другу Лене Ярмольнику одному из первых, и он пришел в очень негативное состояние и сказал, что вообще нельзя Окуджаву трогать, он должен звучать, как он звучит и никак больше. Я так не думаю. Уж не могу я себя заподозрить в каком-то небрежном отношении к его музыке, стихам. Просто мне кажется, что песня это такая вещь, которую можно прочитать так, можно иначе.
К. ЛАРИНА – Давайте так. Если объективно, если на весы положить все за и против. Я говорю то, что я услышала первое – стихи. Во-вторых, меня сегодня очень раздражает, что Окуджаву раз и навсегда присвоили так называемые барды и только в их исполнении это допускается. Такое негласное разрешение на исполнение песен Окуджавы. Мы это наблюдаем каждый год, когда с гитарами люди встают на улицах и начинают петь Окуджаву. Это все принимается без обсуждения. И, в-третьих, что очень важно, что Окуджаву сегодня если воспринимают молодые, то как песню у костра, такое хоровое пение.
А. МАКАРЕВИЧ - Да, такой не очень хороший гитарист.
К. ЛАРИНА – Да, а это, во-первых, не хоровые песни, точно совершенно. Они очень монологичны, индивидуальны.
А. МАКАРЕВИЧ - Во-первых. Во-вторых, мне кажется, уж совсем нет смысла его перепевать так, как делал он, потому что в той-то манере у него явно это лучше получалось. Если это пытаться делать, то как-то иначе, по-своему.
К. ЛАРИНА – Короче говоря, уговаривать мы вас не будем. Нравится, не нравится, придется вам слушать все это дело. Давайте мы еще одну песню покажем.
ПЕСНЯ
К. ЛАРИНА – Все равно даже по ощущениям эмоциональным, даже если бы я не видела перед собой Андрея Макаревича, не знала бы, что он молод, хорош собой, по-прежнему привлекателен как артист и как мужчина, мне бы подумалось, что есть некое прощание с молодостью. Не знаю, насколько я права в своих эмоциональных ощущениях.
А. МАКАРЕВИЧ - Бог его знает, я об этом не задумывался совершенно. Мне хотелось как-то угадать интонацию, которую эта песня требует. Вот и все.
К. ЛАРИНА – Вы понимаете, как говорят, все рано или поздно приходят к Пушкину. Наверное, про Окуджаву тоже можно в какой-то мере так сказать. Потому что у каждого есть своя степень, мера восприятия. Вы говорите, что первое, что услышали в своем детстве практически.
А. МАКАРЕВИЧ - Слово "все" меня порадовало. Хотелось бы, чтобы все, увы, не все, конечно.
К. ЛАРИНА – Потому что другое все равно было ощущение. Все, что писалось вами в качестве лидера группы "Машина времени" совсем другая культура. Другая музыка.
А. МАКАРЕВИЧ - Музыка другая. А если говорить о культуре слова, не такая уж она другая.
К. ЛАРИНА – О стихах, о восприятии. Наши слушатели уже пишут свои отзывы, большинство говорят вам огромное спасибо, спасибо, очень хорошо, аккуратно, красиво, но справедливости ради вспоминают одну исполнительницу, которую конечно надо отметить особо, это Елена Камбурова.
А. МАКАРЕВИЧ - Согласен. Я в свое время услышал, как она спела "Пулями пробито днище котелка", вообще без музыки, она палочкой тихонечко стучала по проводу микрофона. Это было самое тонкое исполнение, которое я слышал в своей жизни.
К. ЛАРИНА – А какие его песни вы пели сами дома?
А. МАКАРЕВИЧ - Первое что услышал, это была очень затертая пленочка, там было "По Смоленской дороге", "Вы слышите, грохочут сапоги", "Ленька Королев", "Последний троллейбус", еще пара песен. Вот на них я учился играть на семиструнной гитаре.
К. ЛАРИНА – Здорово, что они так переходят во времени. Сейчас вспомнила "Синий троллейбус"…
А. МАКАРЕВИЧ - Да, да.
К. ЛАРИНА – Совершенно замечательная была сцена в фильме "Полеты во сне и наяву", где на кухне под водочку Олег Табаков и Олег Янковский – ах, синий троллейбус, это было конечно. Кстати, вы сегодня, что будете петь Табакову?
А. МАКАРЕВИЧ - Было написано специальное произведение. Я его сейчас не могу продавать в эфире. Это для разового исполнения на месте.
К. ЛАРИНА – Сегодня посвящение он услышит. Хочу обратиться к вопросам, которые пришли до начала программы. Во-первых, сделаю одну поправку. Товарищи, Андрей Макаревич не писал "Занимательную наркоманию", пожалуйста, возьмите себя в руки. Это совсем другая книга. Это "Занимательная наркология" я сама только что ее видела, книгу эту Андрей принес и подарил не мне, а главному редактору. Дальновидно.
А. МАКАРЕВИЧ - Прости, пожалуйста, я исправлюсь.
К. ЛАРИНА – Так в чем разница все-таки, объясните.
А. МАКАРЕВИЧ - Наркомания занимательной быть не может по определению. Да и в названии "Занимательная наркология" заложена, по-моему, определенная ирония. Я всегда все-таки рассчитываю на читателя с каким-то своим чувством юмора. С адекватным. Или хотя бы с его наличием хоть какого-то. Поэтому если человек, который чувства юмора от рождения лишен, я ему эту книжку не рекомендую. Она глубоко национальна в том смысле, что для нас составляющей вот этой занимательной наркологии всегда являлись алкогольные напитки на 99%. Вот этому она собственно и посвящена. Я делюсь каким-то своим опытом, начиная с юношеского…
К. ЛАРИНА – Ну вы раскаиваетесь, я надеюсь?
А. МАКАРЕВИЧ - Я ни в чем не раскаиваюсь. Раскаиваться глупо, потому что ничего особо предосудительного не было, но какой-то опыт был приобретен. Он субъективен, но этим он и ценен. И замечательный мой товарищ Марк Гарбер написал…
К. ЛАРИНА – Нарколог.
А. МАКАРЕВИЧ - Он уже давно не нарколог сейчас. А то, что он мой лечащий врач, это я так присовокупил чуть-чуть, он занимается банковским делом давно. Но в свое время в молодые годы он был заместителем главного нарколога г. Москвы. Вот так он оказался на высокой должности благодаря своим способностям. У него было несколько очень интересных работ по наркологии, поэтому он дает вполне научные комментарии моему литературному полету, скажем так.
К. ЛАРИНА – Напомню, что сегодня мы представляем вам альбом, а как он называется, кстати?
А. МАКАРЕВИЧ - Он называется "Андрей Макаревич и "Оркестр Креольского танго. Песни Булата Окуджавы".
К. ЛАРИНА – Все просто. На наш пейджер и на наш сайт приходят не только дифирамбы, но и вопросы. Сейчас несколько прочитаю. Из Америки: "Андрей, зачем нужно было сидеть с Лужковым и Путиным на концерте Пола Маккартни? Ты другой человек. Зачем? Здоровья".
А. МАКАРЕВИЧ – Наверное, надо было либо прогнать их со своих мест, либо уйти самому. Я не мог ни того, ни другого себе позволить. Я так понимаю, что им было не менее интересно и приятно быть на этом концерте.
К. ЛАРИНА – Они вам не мешали?
А. МАКАРЕВИЧ - Они мне совершенно не мешали. Лужков припевал и притоптывал активно. А Владимир Владимирович скромнее сидел, хотя я видел, что ему хотелось в некоторых местах это проделать.
К. ЛАРИНА – "Андрей, - пишет вам Анатолий из Петербурга, смешной вопрос, - почему Вы до сих пор не женаты? Есть ли у Вас дети? Почему у талантливых людей не складывается личная жизнь, хотя Достоевский говорил, что 75% человеческого счастья в личной жизни? Можно понять балерин, но Вы - мужчина и с достатком".
А. МАКАРЕВИЧ - Молодой человек не в курсе. Я женат уже третий раз и, наконец, по-моему, достаточно успешно. Уже почти два года. Детей у меня трое. И возможно это не предел.
К. ЛАРИНА – Так что, Анатолий, успокойтесь и переживайте за балерин, пожалуйста, побольше. Следующий вопрос из Канады от Сергея: "Андрей, удается ли Вам читать книги и если да, то, что из последнего прочитанного или перечитанного Вам понравилось?"
А. МАКАРЕВИЧ - Читал Веллера. "Великий последний шанс. Запальчиво невероятно. Блестяще написано. Хотя местами он, по-моему, перегибает палку, если говорить о фактах. Читал Аксенова последнюю книжку, очень ностальгическая, очень хорошо написана. Как всегда у него.
К. ЛАРИНА – Это "Зеница ока"?
А. МАКАРЕВИЧ - Да. Читал Пелевина. Получилось так, что освежал в памяти его самые ранние рассказы, которые мне очень нравятся. Вот, по-моему, все.
К. ЛАРИНА – Следующий вопрос от Дмитрия из Израиля. Смотрите, какая у нас география.
А. МАКАРЕВИЧ - Да уж.
К. ЛАРИНА – "Здравствуйте! Обращаюсь к Вам и как к профессионалу и как к человеку, наделенному талантами - как так получилось, что целый ряд наших талантливейших авторов великолепнейших песен, (Антонов, Тухманов, Лоза и т.д.), как по команде прекратили продолжать свое творчество. Неужели может процесс творчества прекратиться так вот внезапно, надолго и одновременно сразу почти у всех? Как-то это странно, Вам не кажется? Спасибо".
А. МАКАРЕВИЧ - Во-первых, это вопрос к ним, а не ко мне. Мне за них говорить трудно. Во-вторых, все на свете кончается. Вы вообще замечали, человек живет, живет, а потом раз и помер. Не все прекратили. Мы вот не прекратили. У "Машины времени" и "Оркестра Креольского танго" большие планы.
К. ЛАРИНА – Еще пишется?
А. МАКАРЕВИЧ - Пишется.
К. ЛАРИНА – У кого пишется, у того пишется. А у кого не пишется, ну мало ли.
А. МАКАРЕВИЧ - Может быть, запишется. Это же не плановое производство.
К. ЛАРИНА – Слава богу, что сейчас нет планового производства по написанию песен. Еще вопрос из Москвы. "Андрей, с Козловым у вас хорошо вышло на предмет хулиганских и дворовых песен. Не думаете продолжить?"
А. МАКАРЕВИЧ - Пользуясь случаем, поздравляю Алексея Семеновича с 70-летим. Мы с ним разошлись тогда во мнениях, потому что он тогда хотел записывать вторую пластинку, мне показалось, что это не надо делать. Потому что мы показали как это может быть. А песен такое количество, что можно было и 10 альбомов записать таких. Только зачем? Он записал вторую. Без меня, кстати.
К. ЛАРИНА – Тоже такую блатную?
А. МАКАРЕВИЧ - Да. По-моему, это менее интересно не, потому что меня там не было, потому что первая была открытием каким-то, а вторая уже продолжение по дорожке.
К. ЛАРИНА – Но вы больше не будете это делать?
А. МАКАРЕВИЧ - Нет.
К. ЛАРИНА – Наверное, еще один вопрос прочту про "Три окна". Я, к сожалению, лишена возможности смотреть эту программу, поскольку в это время сижу здесь в эфире, надеюсь, что какая-то часть аудитории многомиллионной не только смотрит Макаревича, но и слушает меня по радио. Что это такое, скажите несколько слов. Это продолжение вашего "Смака" или какие-то вариации…
А. МАКАРЕВИЧ - Мне хотелось, чтобы это было не продолжение "Смака", а в результате это отчасти получилось так. Потому что телевидение как ничто другое зависит от зрителей, от их количества, от рейтингов и прочего. И зрители настоятельно требовали, чтобы я с кухни не уходил, поэтому на кухне мне пришлось остаться. Но я туда все-таки добавил то, что меня интересует, чтобы не создавалось впечатление, что я такой повар. Я вообще не повар. Поэтому мне там удается иногда рассказать о путешествиях, что-то показать, иногда о музыке, что-то сыграть с гостем, спеть. Вот мне это интереснее, во всяком случае.
К. ЛАРИНА – Еще один вопрос, связанный с музыкой. Игорь спрашивает вас: "Нет планов работать в кино в качестве композитора?"
А. МАКАРЕВИЧ - Практически это происходит. Правда, последнее время чаще я эту работу отдаю Андрею Державину нашему клавишнику. Потому что он инструменталист.
К. ЛАРИНА – Кстати, "Ну погоди", он же сейчас сделал.
А. МАКАРЕВИЧ - Да. По-моему, хорошо очень. И это ближе к его прямой специальности. Может быть, у него чуть больше времени свободного. У меня нет возможности сейчас взять и сесть за какую-то киномузыку. Это требует большого количества времени, сил, и я просто не успею сделать это хорошо.
К. ЛАРИНА – Давайте послушаем то, что вам удается сделать хорошо.
А. МАКАРЕВИЧ - Давайте.
К. ЛАРИНА – Поскольку вложено сюда немало сил эмоциональных, прежде всего. Мы слушаем песни с альбома Андрея Макаревича и "Оркестра Креольского танго", песни Булата Окуджавы. И сейчас очередная композиция.
ПЕСНЯ
К. ЛАРИНА – Вот, наверное, немногие узнали эту песню, пока не начались слова.
А. МАКАРЕВИЧ - Слава богу.
К. ЛАРИНА – Что это за группа? Потрясающе совершенно. "Вокал-бенд"?
А. МАКАРЕВИЧ - "А капелла-экспресс". Это не "Вокал-бенд. Я единственное, что могу сказать, если вы где-то увидите в клубах эту афишу, сходите и вы получите бешеное удовольствие.
К. ЛАРИНА – Они, а капелла действительно поют.
А. МАКАРЕВИЧ - Да, их 6 человек. И они фантастические музыканты.
К. ЛАРИНА – Еще один вопрос задам, который пришел на пейджер, естественно я его ждала, что, как только наслушаются этих песен, сразу вспомнят, а не замахнуться ли вам на Владимира Семеновича Высоцкого.
А. МАКАРЕВИЧ - Нет.
К. ЛАРИНА – А почему?
А. МАКАРЕВИЧ - Потому что мне кажется, что вот он меньше поддается трактовке, потому что он, будучи актером, его эмоциональная составляющая исполнения часто бывает сильнее литературной. Во всяком случае, это настолько вместе, что разорвать это трудно. И все, кто пытались его петь, они неизбежно срывались на его манеру, и кто лучше хрипел, у того и более похоже получалось. По-другому пока я не слышу и не уверен, что это даже нужно. Бывают такие вещи, которые хороши как самородок, в таком единственном экземпляре. Я кстати хочу сказать по поводу того, что мы сейчас слушали, чтобы вы сразу не бросались в магазины ее искать, потому что она выйдет недели через две, не раньше. Я принес то, что сейчас на завод поехало.
К. ЛАРИНА – Прекрасно, зато вы уже сориентировались в пространстве, дорогие друзья. И можете смело ждать и спрашивать через две недели. А насчет Высоцкого, мне кажется, что очень удачную форму придумал Никита Высоцкий "Своя колея" премия, которую он делает ежегодно памяти отца. И там у него выступают в концерте актеры в основном не певцы, не музыканты, актеры драматических театров.
А. МАКАРЕВИЧ - И получается в 9 случаях из 10 актерская мелодекламация на стихи Высоцкого.
К. ЛАРИНА – Бывают и удачные вещи. Мне там понравились очень многие вдруг какие-то открытия.
А. МАКАРЕВИЧ - Бывают, но реже, чем неудачные. Такая штука. Вот я бы боялся в этом участвовать.
К. ЛАРИНА – А как здорово пел покойный Михаил Евдокимов Высоцкого.
А. МАКАРЕВИЧ - Абсолютно в манере Высоцкого. Очень похоже. Ну и…
К. ЛАРИНА – Может быть. Может быть, время еще не пришло. Потому что про Окуджаву тоже наверняка так говорили и до сих пор говорят, что не надо трогать. Как он звучал, так и пусть звучит. Вот, пожалуйста, вам пример, что можно его по-другому спеть. Давайте послушаем аудиторию нашу.
СЛУШАТЕЛЬ – Здравствуйте. Я вас приветствую. И очень рад, что, наконец, появился человек, который как бы вам сказать поточнее, не то что пропагандирует, а вспомнил с добрым сердцем и душой Окуджаву.
А. МАКАРЕВИЧ - Спасибо. Я про него не забывал.
СЛУШАТЕЛЬ - Почему я так говорю, потому что Окуджаву первые услышал, вы там сидите?
А. МАКАРЕВИЧ - Да, конечно вот он я.
СЛУШАТЕЛЬ – В Политехническом…
К. ЛАРИНА – Сорвался звонок. Обратите внимание, как запнулся человек, пытаясь определить, глагол подобрать, что это. Пропагандировать - это слово, конечно, ужасное советских времен. Вот чем его заменить я не понимаю.
А. МАКАРЕВИЧ - Просто спеть.
К. ЛАРИНА – Вы же не пропагандируете творчество?
А. МАКАРЕВИЧ - Я просто пою.
К. ЛАРИНА – Алло. Здравствуйте.
СЛУШАТЕЛЬ – Здравствуйте. Привет вам из Ангарска обоим. Андрей, не соглашусь с вами по поводу Высоцкого. Есть лирические песни, попробуйте, пожалуйста.
А. МАКАРЕВИЧ - У него есть потрясающие песни. Спасибо. Дело в том, что я не слышу внутри себя, как бы я это мог сделать так, чтобы это имело право на существование. Пока я не слышу этого.
К. ЛАРИНА – Ни разу не исполняли?
А. МАКАРЕВИЧ - Исполнял один раз, как раз в "Олимпийском".
К. ЛАРИНА – Когда пели разные артисты, был концерт.
А. МАКАРЕВИЧ - Да. Было театральных много. И я недоволен тем, что я делал.
К. ЛАРИНА – А что вы пели?
А. МАКАРЕВИЧ - Я пел "Пусть ветви у елей дрожат на весу…"
К. ЛАРИНА – Лирическая песня. Алло.
СЛУШАТЕЛЬ – Здравствуйте. Почему-то вы не вспоминаете Окуджаву в исполнении Жанны Бичевской. Это же было очень оригинальное…
А. МАКАРЕВИЧ - Верно, это было очень по-своему и здорово. Это я тоже помню. Но она пела, по-моему, несколько песен всего две или три.
К. ЛАРИНА – Я даже не вспомню. Хотя могу предположить, как это было.
А. МАКАРЕВИЧ - Это было все очень своеобразно как все, что она делает.
К. ЛАРИНА – Алло. Здравствуйте.
СЛУШАТЕЛЬ – Здравствуйте. Андрей, я вами восхищаюсь, я совершенно с вами согласна по поводу Высоцкого и мне кажется именно так и нужно. Мне не нравится ни в чьем исполнении. И еще по поводу Окуджавы. То, что поет ваш оркестр, я немножко не понимаю этого. А я считаю, что песня звучит, прежде всего, за счет вашего голоса.
К. ЛАРИНА – То есть вам это мешает? Эти аранжировки?
СЛУШАТЕЛЬ – Да, мне это мешает. Мне кажется, что именно голос Андрея он чем-то похож на голос Окуджавы и просто за счет его же артистизма это звучит.
А. МАКАРЕВИЧ - Спасибо. Я не старался, совсем не старался выглядеть на него похожим и вообще мы с ним поем по-разному совсем. Я вообще не знаю ни одной работы, которая бы понравилась всем бы без исключения. Так не бывает.
К. ЛАРИНА – Но человек тут ищет наоборот каких-то сочетаний
А. МАКАРЕВИЧ - Тогда лучше послушать оригинал просто и все.
К. ЛАРИНА – А мы, кстати, совсем не говорили про Окуджаву в вашей жизни как личности, как человека. Вы же встречались.
А. МАКАРЕВИЧ - Мы встречались несколько раз. И даже я ему…
К. ЛАРИНА – Пели?
А. МАКАРЕВИЧ - Да, на день рождения. Был в театре у него день рождения, на Трубной в Школе современной пьесы и я спел песню ему посвященную, написанную много лет назад. И она ему понравилась, я это видел. И мне было страшно приятно, почему почему-то мы всегда посвящения пишем после кончины тех, кому посвящаем. Тут как-то при жизни получилось.
К. ЛАРИНА – Ну и как вы разговоры какие-то вели?
А. МАКАРЕВИЧ - Немного. Один раз я приезжал в Переделкино к нему. Как-то так немного обо всем. Я не могу сказать, что мы какими-то откровениями делились. Потому что я страшно стеснялся, и он был, по-моему, застенчивым человеком.
К. ЛАРИНА – У нас Ольга Владимировна была совсем недавно неделю назад на нашей детской передаче. Мы представляли книгу Булата Окуджавы, детские сказки, которые он писал своему собственному сыну с его рисунками. То есть такой "Маленький принц" абсолютно по стилистике. И вспомнили с ней и не раскрытые совершенно вещи. Мюзикл, который у нее практически готовый был, песня к "Приключениям Буратино". Которую он писал, и они у него есть. Никто, к сожалению, по-моему, Никитины несколько песен исполняли, но песни в фильм вошли с другим композитором, не Окуджавы. И говорили о том, что хорошо бы еще это взять и поставить. Чтобы спели и все услышали.
А. МАКАРЕВИЧ - Я надеюсь, что найдется человек, который это воплотит в жизнь.
К. ЛАРИНА – Хотелось бы. Кстати, про Школу современной пьесы вспомнили, они могли бы это сделать.
А. МАКАРЕВИЧ - Вполне.
К. ЛАРИНА – Алло. Здравствуйте.
СЛУШАТЕЛЬ – Добрый день. Я хотел задать вопрос, который меня волнует, но не совсем в русле передачи.
К. ЛАРИНА – Пожалуйста, мы вас не ограничиваем в выборе тем.
СЛУШАТЕЛЬ – Андрей, по-моему, большой битломан…
А. МАКАРЕВИЧ - Правда.
СЛУШАТЕЛЬ – Я хотел бы такой простецкий вам вопрос задать. Попробуйте сформулировать, чем объясняется особый магнетизм этой группы, которого, по-моему, не достиг никто.
К. ЛАРИНА – Как вас зовут, простите?
СЛУШАТЕЛЬ – Виктор.
К. ЛАРИНА – Виктор, а вы для себя как-то это сформулировали?
СЛУШАТЕЛЬ – Я как-то себе объясняю. Но мне бы хотелось это услышать от одного из признанных наших мастеров в жанре…
А. МАКАРЕВИЧ - Для меня точнее всех Боря Гребенщиков формулирует. Потому что он считает, что иногда проливается божий свет случайно на какое-то небольшое место на земле. И кто в этом луче оказывается, когда-то Пушкин оказался, когда-то Моцарт. Я, когда был в Ливерпуле, меня поразило, что "Битлз" не просто в одном городе жили, они жили в трех минутах ходьбы друг от друга. То есть вероятность того, что гениальные люди жили просто в соседних домах, очень мала. А по Бориной теории все правильно. Вот туда упал лучик, и из обычной модной коммерческой музыки это превратилось в величайшее явление искусства. А больше тут сказать нечего.
К. ЛАРИНА – Я понимаю, о чем спросил наш слушатель, судя по всему, тоже большой битломан Виктор. Как можно сформулировать их заслугу? Что собственно особенного они сделали? Почему это все живет и процветает, и повторить никто не может.
А. МАКАРЕВИЧ - Они сделали невероятную вещь. Они не задерживались на том, что их кормило, что их делало любимыми во всем мире, и они каждой пластинкой частично отрицали то, что они сделали в предыдущей. Они все время устраивали маленькую революцию. И как только они почувствовали, что исчез этот контакт между ними, они разошлись. Хотя весь мир был в возмущении невероятном.
К. ЛАРИНА – Короткий период времени существования.
А. МАКАРЕВИЧ - Да, и они каждым альбомом в 60-е годы меняли музыкальную моду. Все начинали подражать этому, они записывали следующую пластинку, совсем другую. А уж если, начиная с "Револьвера" говорить, и потом "Сержант" это вообще были вещи сверхреволюционные. Они научили, показали, как можно фантазировать и не бояться, и не держаться за то, что привело тебя к успеху.
К. ЛАРИНА – Я где-то слышала версию про "Машину времени", что якобы была сделана группа специально в недрах КГБ как наш ответ "Битлз".
А. МАКАРЕВИЧ - О, в 8-м классе нас собрали всех, дали нам секретные ордена…
К. ЛАРИНА – Ну потому что есть же официальная версия, как создавалось радио "Маяк" в свое время. Как музыкальная радиостанция.
А. МАКАРЕВИЧ - Господи, сколько чуши на свете, все-таки удивительно.
К. ЛАРИНА – Хотя я уверена, что вас мучили вот эти амбиции в свое время, кода вы только начинали, поглощенные этим, влюбленностью в эту группу. Ведь хотелось повторить этот феноменальный успех.
А. МАКАРЕВИЧ - Это все было настолько из области фантазии, что это совершенно не проецировалось на нашу жизнь. Мы и предположить не могли, что сотая часть того, что произошло, сбудется. Поэтому мы сладко мечтали. А получали удовольствие от игры на наших ужасных тогда гитарах. И все.
К. ЛАРИНА – Андрей, мы сейчас будем завершать нашу творческую встречу. Поэтому скажите мне, какой номер мы поставим на финал, чтобы всех потрясти.
А. МАКАРЕВИЧ - Потрясти? Сейчас скажу. 11-й.
К. ЛАРИНА – Хорошо. Это будет последняя в этом эфире песня. Но естественно я должна спросить про жизнь группы "Машина времени". Здесь какие-то существуют планы музыкальные?
А. МАКАРЕВИЧ - Во-первых, выходит после года работы над ней и DVD сразу и CD живой концерт с "Kremlin" - Камерный оркестр под управлением Миши Рахлевского. Мы это сыграли живьем, нам хватило ума это попытаться записать и отснять. И вот это все выходит. Там известные наши песни, но почти в симфоническом переложении, по-моему, получилось забавно. Ну и готовим постепенно новый альбом с "Машиной времени".
К. ЛАРИНА – Пишется музыка?
А. МАКАРЕВИЧ - Да, да, понемногу пишется.
К. ЛАРИНА – Хорошо. Мы завершаем нашу встречу с Андреем Макаревичем. Еще раз напомню, что альбом, который мы представляем, он только здесь существует в виде звука. Но совсем скоро появится в продаже, поэтому если вам понравилась сегодняшняя программа, ищите, купите…
А. МАКАРЕВИЧ - И обрящете.
К. ЛАРИНА – И наслаждайтесь. Спасибо большое.
ПЕСНЯ