Надежда Румянцева - Дифирамб - 2005-09-17

О.ОРЕХОВА - И когда Надежда Васильевна Румянцева входила в эту студию, все мужчины стали укладываться штабелями. Народная артистка России сегодня в гостях у "Эхо Москвы" в программе "Дифирамб". Добрый день, Надежда Васильевна.

Н.РУМЯНЦЕВА – Добрый день.

О.ОРЕХОВА - Рады видеть вас. Юбилей девятого сентября был, и поэтому в самом начале хочется поздравить вас, и все наши слушатели они могут присылать свои поздравления. Друзья все, что будете присылать, буду зачитывать. 75 лет отметила Надежда Васильевна 9 сентября.

Н.РУМЯНЦЕВА - ну, ну вот, сразу, уже и назвали. Ну ладно, ну ладно.

О.ОРЕХОВА - А не надо было, да? Это же не скрывалось нигде, ни от кого.

Н.РУМЯНЦЕВА - Ну не так уж чтобы не скрывалось, но…

О.ОРЕХОВА – Ну я же хотела сказать о том, что выглядите прекрасно…

Н.РУМЯНЦЕВА – Ладно, все равно ничего не сделаешь уже. Во-первых, я хочу поблагодарить и своих зрителей, и слушателей, может быть, радио, но я получила очень много поздравлений именно 9 сентября, очень много, и даже от незнакомых людей. Вот что меня удивляет больше всего - это люди, которые никогда, нигде не пересекались со мной. Ну и конечно, я благодарю и самых, так сказать, высших наших руководителей и Владимира Владимировича Путина, и председателя сенаторов Миронова, и Иосифа Кобзона, и …

О.ОРЕХОВА – Все поздравили.

Н.РУМЯНЦЕВА - Все поздравили, все поздравили. В общем, очень много, и министр культуры, и … в общем, я довольна тем вниманием, которое я получила 9 сентября. Я не так часто заглядываю к себе в паспорт, и тоже была очень удивлена, что мне столько лет.

О.ОРЕХОВА - Я еще раз приношу свои извинения…

Н.РУМЯНЦЕВА - Не страшно, не страшно.

О.ОРЕХОВА - "Эхо Москвы" присоединяется ко всем теплым словам, которые в Ваш адрес прозвучали и будут сегодня еще звучать. Мы обязательно во второй части программы включим телефоны, и наши слушатели смогут в прямом эфире все, что хотят, вам пожелать и все это сказать в прямом эфире. Штабелями, да. Вот-вот до сих пор лежат мужчины, и хочется как раз и начать с того, что у вас же очень счастливая женская судьба, что, в общем, странно вообще для российской женщины и, в частности, для актрисы особенно странно, потому что сложный рабочий график, да и вообще очень острое восприятие жизни, такое артистическое восприятие. Тем не менее, ваша судьба сложилась очень хорошо, ваша женская судьба. Как выдумаете, это везение или все сделано собственными руками?

Н.РУМЯНЦЕВА – Ну вы знаете, я не знаю, что значит "сделать собственными руками". Что касается профессии, я, мне кажется, ни разу не приложила никакого усилия для того, чтоб, допустим, поступить ли в институт, начать ли сниматься. Мне казалось, что так моя жизнь устроена, это уже закодировано, и такая у меня судьба. Я любила кинематограф с самых маленьких лет, для меня, так сказать, Чапаев, Любовь Орлова, Марецкая и Целиковская и Серова, это мои кумиры были. И казалось, что я на каждого из них похожа, не на Чапаева конечно, а на Орлову обязательно, на Целиковскую уж точно, потому что у меня такие же кудряшки, и я так любила соломенную шляпку носить, потому что думала: "Ну, копия!" - несмотря на свои метр пятьдесят. И у меня все очень легко, в общем, складывалось, очень легко. И думаю, что я встречала на своем пути очень добрых и отзывчивых людей. И мне казалось, что вся жизнь у меня будет устлана цветами. Потому что я шла, как летела.

О.ОРЕХОВА - Ну так, так оно и было.

Н.РУМЯНЦЕВА – Так и было, в общем-то, да. Потому что я очень удачно начала свою карьеру в кино. Я снялась в фильме, который назывался " Навстречу жизни" по повести Василенко " Звездочка". Я играла там героиню из трудовых резервов, научилась работать за станком, я месяц жила в ремесленном училище, чтобы стать достоверным человеком за этим станком. Но как мне пригодилась эта профессия! В фильме "Неподдающиеся" я тоже играла слесаря, такого же, в общем, я тоже работала за станком, точила детали, и даже Юра Белов просил меня, чтобы не так уж им было унизительно, что Надя умеет работать за станком, а они нет: " Ну, покажи хоть какие-то начальные движения, как закрепить деталь", - и я все это делала, ну, не безвозмездно. Я посылала их то за мороженным, то за газированной водичкой, и они безропотно все выполняли.

О.ОРЕХОВА – Вот то амплуа, в котором мы все привыкли вас видеть, оно само собой формировалось, потому что я читала с вами интервью, и вы там говорили о том, что настолько вам всегда легко давалась ваша профессия, что, в общем, не приходилось играть, вы просто жили и были самой собой.

Н.РУМЯНЦЕВА – Вы знаете, мне всегда казалось, что каждый актер должен так в своей профессии себя вести - жить этим, в шкуру влезть этого и если, вы знаете, мне было как-то неудобно, вот какая-то роль уж такая, ну допустим, я играла Пипиту, ну, в "Вольном ветре" в первом варианте, который сделал Трауберг, и тогда Гриценко там играл, ну, в общем-то я так далека от этого, но вот характер где-то я свой привнесла, все-таки это был мой характер. Я всегда привыкла прикладывать, прям как матрицу, что это мое или не мое, я могу этим жить, или нет, я это оправдываю или наоборот это отрицаю, мне это нравится, я могу быть заразительна в этом. Ну, не так уж я раскладывала все по полочкам, но я старалась этим жить. И я думаю, что я была права, потому что людей ведь не проведешь на мякине, они ведь видят: или человек живет этим и старается их убедить в том, что это правда, вот так надо делать, или же он играет, это играшки какие-то. Я всегда была человеком реалистичным и на земле, и в своей профессии, и я всегда считала, что актеру необходимо прожить ту жизнь, может быть, поэтому актеры так иногда скоропостижно и уходят из жизни, потому что столько им приходится через себя пропустить, такие судьбы, такие трагедии. Ну, а, в общем, я уважаю эту профессию, я ее люблю, я ее ценю и думаю, что зрители тоже умеют оценить того актера, который все отдает для того, чтобы зрители не поднялись со своего места и не ушли бы куда-нибудь.

О.ОРЕХОВА – Мы ценим, мы ценим, и берем. И все-таки есть же, наверно, и любимая роль, самая любимая, к которой особенное отношение.

Н.РУМЯНЦЕВА – Вы знаете, я всегда против того, когда спрашивают: "Какая у вас самая любимая роль?". Почему, потому что никто же меня насильно не заставлял снимать в том или ином фильме, правда? Это уже ты отдала частицу жизни своей, это твое, это кусочек твоего, абсолютно собственного я. Но есть что-то, что далось больше или что написано гораздо интересней. Вот, например, я жутко люблю фильм "Неподдающиеся", знаете почему? Потому что впервые в моей жизни, хотя это был уже четырнадцатый по счету фильм, в котором я снималась, но он был специально написан на меня. Такого еще, в общем, в моей жизни еще не было, когда ты не имеешь конкурентов. Вы знаете, что каждый актер в кино проходит пробы и очень это било по самолюбию, жутко било, потому что надо было хорошую мину держать при плохой игра, когда тебе говорили: "Спасибо, мы возьмем Сидорову, а вы там нет" - хотя у меня это было редко. Поэтому "Неподдающиеся" для меня - это начало моей комедийной жизни в кинематографе, такое, знаете, уже яркое начало. И легко было сниматься, потому что Чулюкин, режиссер, первая его картина большая. Мы учились вместе в одно время во ВГИКе, мы знали друг друга досконально, поэтому был не Юрий Степанович, а Юрий. Правда, я всегда стараюсь на съемочной площадке показывать, кто хозяин на этой площадке – Юрий Степанович, в жизни просто Юра. И потом когда Юра получил сценарий "Девчата", хотя прошло уже много времени, я снялась уже еще в каких-то комедиях, и вдруг он получил сценарий "Девчата", я об этом даже не знала. Я приходила в театр киноактера, мы приписаны были к "Мосфильму", мы, так сказать, группа актеров, которые принадлежит "Мосфильму", мы их актеры. И вдруг мне в репертуарной конторе говорят: " Надя, а почему Юра… ты взяла сценарий "Девчата" почитать?" - я говорю: " Зачем?" - "А это Чулюкин снимает ее" - я говорю: "Ну и пусть снимает!" - "Это твоя роль! Ты что! Ну-ка почитай!". И я думаю: " Не буду. Раз Юра меня не приглашает, зачем я буду унижаться". Потом я выяснила, что он хочет снимать свою жену. Она молодая актриса, хорошенькая, ну прелесть, ну очарование полнейшее, я понимаю его. Я никогда его не обвиняла в том, что он не предложил мне. Но его почти заставили меня снимать.

О.ОРЕХОВА – Как?

Н.РУМЯНЦЕВА - Потому что у нас был художественным руководитель, Михаил Ильич Ром, великий наш мэтр, режиссер, он был художественным руководителем этой картины, и когда Юра стал показывать без конца пробы с Наташей Кустинской, это пробы с этим партнером, с этим партнером, с этим, он говорит: " А почему ты не пригласил Румянцеву?" - он говорит: " Ну, вот я думаю, что тоже эта вот молодая, ведь это же можно каждому сыграть, вот" - в общем, он что-то мямлил такое. Ром не знал, что это его жена, и он сказал: "Вот, ты знаешь, в назидание всем режиссерам, я должен был бы заставить снимать эту актрису, но поскольку мне нравится сценарий и я не хочу, чтобы ты вляпался, поэтому ну-ка попробуй Румянцеву".

О.ОРЕХОВА – А если бы Ром знал что это жена?

Н.РУМЯНЦЕВА - Я думаю, что он так же поступил бы, он очень был честный человек. Он даже не снимал свою жену в тех фильмах, в которых, он считал, она не может сниматься. А он имел право, и он сделал бы все, что бы она сыграла хорошо.

О.ОРЕХОВА – Я знаю, что у вас с Юрием Чуликиным была идея о снятии продолжения "Девчат".

Н.РУМЯНЦЕВА – О да, да, да. Это, может быть, была бы тогда первая серийная картина. Мы хотели, мы обсуждали долго, уже все так выстраивалось хорошо, вы понимаете, могли бы быть все судьбы, допустим: Тоська, Вера, Надя, Анфиска и другие актеры, и тот же…

О.ОРЕХОВА – На всех героинь по серии.

Н.РУМЯНЦЕВА – На всех героинь по серии и что-то объединяющее, какие-то судьбы переплетающиеся, или наоборот они разошлись в разные стороны. В общем, это могло быть очень интересно, но он трагически погиб.

О.ОРЕХОВА - А с другим режиссером попробовать сделать то же самое вы не хотели?

Н.РУМЯНЦЕВА – Вы знаете, я как-то очень сильно это переживала, и мне казалось, что это настолько Юрино было, чтобы с кем-то – это было как предательство, что ли. В общем, я выбросила это сразу из головы, хотя если бы я знала, что в будущем Светлана Дружинина станет режиссером, я бы, может быть, это заронила бы ей, и она бы сняла, а она бы сняла это очень хорошо, потому что она препарирует так здорово женские судьбы, она молодец. Но прошло уже очень много лет потом, прежде чем она стала снимать фильмы. И время ушло. А время ушло, потому что не стало Люси Овчинниковой, не стало Коли Рыбникова, очень многие, ушел Филипп Романов, этот грузный, большой из команды Рыбникова.

О.ОРЕХОВА – Вам никогда не хотелось, себя попробовать в режиссуре?

Н.РУМЯНЦЕВА - Вы знаете, мне иногда приходило это в голову, и мне кажется, что это бы получилось, потому что я точно всегда представляла, как должна быть выстроена сцена. А потом я подумала: "Столько много режиссеров, которые даже и без работы, и вот все время кого-то расталкивать, и я к этому непривычна, может быть, если бы мне предложил бы кто-нибудь, я бы, может, и согласилась бы. Ну а самой так раздвигать кого-то, расталкивать, я не умею.

О.ОРЕХОВА – Наталья Васильевна Румянцева сегодня в гостях в программе "Дифирамб", а свои дифирамбы ей вы сможете петь сразу после выпуска новостей.

НОВОСТИ

О.ОРЕХОВА – Сердце красавицы склонно к измене, но не здесь, не на "Эхо Москвы". Сегодня мы поем дифирамбы Надежде Васильевне Румянцевой, народной артистке России. Я очень скоро включу телефон 203-19-22, вы сможете позвонить и все, что хотите сказать Надежде Васильевне, пейджер уже сейчас готов все ваши теплые слова принять 961-33-33 для абонента "Эхо Москвы", присылайте свои сообщения, обязательно буду их зачитывать. Надежда Васильевна, вы очень долгое время не жили в России, оставили эту жизнь, съемки.

Н.РУМЯНЦЕВА – Да, меня всегда спрашивают: как же так, а как же работа?

О.ОРЕХОВА – Здесь звезда, а там домохозяйка. Вы же там даже не работали.

Н.РУМЯНЦЕВА – Там мне нельзя было по статусу. Ну, я не знаю, я бы спросила любую женщину, хотела бы она, чтобы у нее в доме был мужчина, который всегда был при жене? Наверное, нет. Мне, например, всегда кажется, что мужчина должен быть главой семьи, я всегда спрашивала: Виля, а ты как думаешь? И пока он отвечал, я молчала.

О.ОРЕХОВА – Я вот на что обратила внимание, когда читала ваше интервью. Про себя вы говорите Надя, то есть по имени, его вы называете Вилли Вартанович, то есть по имени- отчеству.

Н.РУМЯНЦЕВА – А вот, вы знаете, ведь всегда уважаешь очень человека, когда он знает то, чего ты никогда не постигнешь и не узнаешь, потому что в каждой профессии человек должен быть тогда, когда он талантлив в этой профессии, а когда просто он работает, то это уже просто исполнение каких-то обязанностей. Вот, я считаю, что Вилли Вартанович у меня, он талантлив в своей профессии. Если даже уйдя с работы на пенсию, он сохранил все связи зарубежные, потому что люди ему звонят, они знают когда у него день рождения, они знают когда у нас праздники, и они всегда добавляют: "…и большой привет мадам Наде". И я счастлива, что я при Вилли, потому что они не видели тех фильмов, в которых я снималась. Я человек для своего зрителя, для нашей страны, потому что все проблемы, которые решаются, они все наши, родные, близкие. На этой земле они родились, и на этой земле мы их решаем, это не глобальное кино, хотя когда мы были на фестивале Мар-дель-Плата в Аргентине, это ежегодный международный фестиваль, где показываются премированные и где-то уже отмеченные фильмы. И для меня было потрясением, когда начался фильм, и такая тишина, и перевод сделали по-английски, даже не по-испански "Girls", и была такая тишина, я подумала, что все, мы провалились, а я там была с Иваном Александровичем Пырьевым и Колей Рыбниковым, и мы сидели одни в ложе, была такая тишина, и тут я слышу хихиканье, а потом такой хохот. И нам устроили после фильма такую овацию, и я потом спрашиваю у устроителей: скажите, пожалуйста, а почему в начале была такая напряженность, тишина? Он говорит: "Вы понимаете, мы привыкли получать от вас только фильмы о войне. И мы никак не ожидали такого". Ну, "Girls", может они на войне тоже, может быть, они какие-то саперы или, может быть, санитарки. И поэтому не привычен был зритель еще к этому. И для них это был как вздох, как выдох, что они получили такую светлую картину. И поэтому даже какой-то там комитет, есть у них в городе, потребовал картину в прокат. Ходили с плакатами "Вива Румянцева", я давала автографы. Ну, для меня это было как шок, потому что люди давали расписываться на манжетах рубашек, на каких-то своих личных фотографиях, где они с детьми. Это, конечно, было очень важно, потому что приучить зрителя к тому, что мы можем делать разные картины и именно картины, которые… Ну, пусть это наша действительность, наша тайга, наш снег, который падает, но ведь жизнь-то человеческая, она состоит из каких-то эмоций, она состоит из отношений - из дружбы, из любви, из вражды, из ненависти, из примирения… Это же абсолютно глобальный…

О.ОРЕХОВА – Все это у нас тоже было, не только воевали.

Н.РУМЯНЦЕВА – Конечно.

О.ОРЕХОВА – Зинаида Прокопьевна Булкина желает вам крепкого здоровья. "Сердечно поздравляю обожаемую мной актрису Надежду Васильевну Румянцеву, от души желаю ей здоровья, счастья, очарования, оптимизма. Низкий поклон. Татьяна Леонидовна". "Дорогая Надежда Васильевна, поздравляем вас с замечательным юбилеем, вы самая любимая, самая обаятельная, человечная, искренняя, замечательная актриса, здоровья вам и новых фильмов. С любовью, Лидия Владимировна". Что не успеем прочитать в эфире, то обязательно распечатаем, и все ваши теплые слова отдадим Надежде Васильевне с собой, поэтому пишите, не скупитесь на добрые слова, потому что в эфире программа "Дифирамб", поем дифирамбы Надежде Васильевне Румянцевой.

Н.РУМЯНЦЕВА – Спасибо, просто я очень много говорю, наверное, они не успевают…

О.ОРЕХОВА – Все они успевают, они все знают, что надо делать. Вы же прекрасная хозяйка, а Вилли Вартанович не ест ничего, что ему готовит кто-нибудь другой, он только ест то, что вы готовите?

Н.РУМЯНЦЕВА – Вы знаете, ну как-то так, я приучила его, вот мы уже больше сорока лет вместе, и вы можете себе представить, что работа у меня была очень сложная и тяжелая, но не было дня, чтобы я, когда ему надо на работу идти, чтобы я не встала в 7 часов утра, не приготовила ему завтрак.

О.ОРЕХОВА – Что сегодня он ел на завтрак?

Н.РУМЯНЦЕВА – Вы знаете, мы же долго жили в Малайзии и поэтому очень привыкли к Китайской кухне, и я говорю: Виля, сегодня я сделаю тебе лапшу по-китайски, это знаете, с грибами, с орешками, с оливками, немножко нашинковать надо и сделать как шкварочки…

О.ОРЕХОВА – А сама лапша из рисовой муки?

Н.РУМЯНЦЕВА – Да. И он говорит: "Да когда тебе, занимайся собой, ты же едешь на "Эхо Москвы", а я говорю: "Нет, мы сделаем". И сделали. Он говорит: "Как обидно, что ты не делаешь это каждый день". Я говорю: "Если бы каждый день, то ты тогда стал бы таким толстым, что не мог бы даже машиной управлять, потому что живот бы в руль упирался".

О.ОРЕХОВА – Наши слушатели, может быть, прослушали, когда вы говорили о профессии вашего мужа, либо вы как-то так вскользь об этом сказали, хотелось бы им поподробней узнать, уже несколько вопросов на пейджере, чем занимается ваш муж.

Н.РУМЯНЦЕВА – Мой муж занимается внешней торговлей. Он, как я уже говорила, он карьерный дипломат, он прошел путь от простого инженера в министерстве внешней торговли до торгпреда Советского Союза. Он знает всю эту механику, всю эту работу, он обожает это. У него в голове, я не знаю, он, просто, как компьютерная машина, он может выдать тебе всю информацию, что делается, допустим, в Китае, или в Венесуэле, или в тоже время в Нигерии, или в Польше…

О.ОРЕХОВА – Сколько часов в день он работает?

Н.РУМЯНЦЕВА – Очень много, даже в выходные. Это ужасно обидно, но сейчас у него неделя будет свободна, он взял неделю отдыха, хотя бы потому, что мы очень долго отмечали мой юбилей. Я ему очень признательна за все, он мне так помогает.

О.ОРЕХОВА – В следующий раз приходите к нам в гости вместе с ним.

Н.РУМЯНЦЕВА – Но он вам будет долго рассказывать и увлечет вас своей профессией.

О.ОРЕХОВА – 203-19-22, я включаю телефон, добрый день это "Эхо Москвы", алло.

СЛУШАТЕЛЬ – Алло. Меня зовут Ольга, я очень рада слышать Надежду Васильевну в эфире. Вы самая замечательная, потрясающая женщина, желаю вам счастья и всех благ. Я хотела бы вас спросить, какой у вас самый любимый фильм, но не где вы снимались, а ваш любимый фильм, а так же ваш любимый актер и актриса?

Н.РУМЯНЦЕВА – Вы знаете, если говорить об актере, их можно много назвать, но я очень люблю Пола Ньюмана, и знаете почему? Потому что я вместе с ним получала международную премию. Я за фильм "Девчата", а он за фильм "Бильярдист", и мы очень с ним сдружились там. Это был такой молодой и такой красивый синеглазый человек. Я такой синевы глаз просто вообще не видела. Я думаю, что он сам страдал от этой синевы, потому что люди столбенели, вот тут столбенели уже женщины, вот такой это был человек. Из актрис тут можно…

О.ОРЕХОВА – Джульетта Мазини, вас же часто с ней сравнивали.

Н.РУМЯНЦЕВА – Конечно, конечно, сравнивали.

О.ОРЕХОВА – А как вы относитесь к этому сравнению?

Н.РУМЯНЦЕВА – Ну, как вам сказать, я просто завидовала тому, что у нее такие роли, потому что по своему внутреннему ощущению, я все это тоже могла играть.

О.ОРЕХОВА – А из ее ролей какую бы выбрали для себя?

Н.РУМЯНЦЕВА – Вот то, что она играла в "Дороге", что-нибудь такого плана. Вот, еще мне не удалось сыграть сказочного персонажа, хотя в такой вот сказке-притче "Проданный смех" я играла такую уже тогда старушенцию, которая хочет, чтобы всем было хорошо, и она такая воздушная, такая эфирная, такая какая-то, ну, неземное существо, которое всех тоже обожает, потому что она доброе существо. Я вообще считаю, что… Знаете, я у какого-то восточного философа прочитала, что все прекрасное на Земле - это от солнца, а уже добро или зло это от человека, кто какую стезю выберет или какой у кого характер. Но я бы хотела, чтобы добра было больше на Земле.

О.ОРЕХОВА – Все этого хотели. Ольга еще интересовалась, какой фильм вы любите больше всего, но это всегда сложно. Но есть ли такое кино, которое ставишь на любом фрагменте и все равно с удовольствием смотришь?

Н.РУМЯНЦЕВА – Это очень сложно. Я очень люблю фильмы Чаплина. Причем его немого периода. Особенно "Огни большого города".

О.ОРЕХОВА – "Уважаемая Надежда Васильевна, желаем вам молодости и здоровья. Расскажите, пожалуйста, о ваших цветах, вы сейчас этим увлекаетесь. Я вас видела с ними на даче. С уважением и восхищением, Вера".

Н.РУМЯНЦЕВА – Цветы я считаю живыми существами, и когда ко мне приходят и говорят: "Боже, как у тебя они буйно цветут". Я говорю: Я каждое утро просыпаюсь и первое, что я делаю, я бегу к цветам, и со всеми я говорю. Я со всеми разговариваю, и мне кажется, что они мне этим отвечают, мне кажется, что они становятся ярче оттого, что я с ними так разговариваю, и для меня срезать цветок это как по живому.

О.ОРЕХОВА – Убить живое существо.

Н.РУМЯНЦЕВА – Да. Я даже начинаю плакать, когда кто-нибудь говорит, можно, вот этот вот, у вас взять? И отказать я не могу, и у меня слезы появляются, я же не потому, что мне жалко цветы, я лучше бы вам купила, но только не мои.

О.ОРЕХОВА – "Любимая Надежда Васильевна, меня зовут Ира, из-за вас мы с подружкой 20 раз прогуляли школу, ходя на девятичасовой утренний сеанс. Мы влюблены в вас и фильм "Девчата", здоровья вам и счастья. Спасибо вам большое". "Поздравляю, Надежда Васильевна, с юбилеем, желаем всех благ, повторите, пожалуйста, рецепт малазийской лапши. Ольга Васильевна".

Н.РУМЯНЦЕВА – Это очень просто. Это кажется только, что сложно. Вы быстренько отвариваете, буквально 3 минуты, эту лапшу. Шинкуете на сковородку морковку, лук, грибы, лучше черные сушеные, которые сразу становятся такими мягкими и хорошими, это китайские грибы. Шинкуете свининку типа грудинки, чтобы она пошкварчила, потом вы все это заливаете яичком, все это мелко нарубаете и в ту лапшу, и вместе размешиваете, и вы можете уже есть, если хотите вы можете использовать соус чили, или просто томатный соус любой. Только не майонез.

О.ОРЕХОВА – Сейчас очень хорошее время для обеда, почти 3 часа дня, самое время садиться за стол. 203-19-22, вы в эфире, алло.

СЛУШАТЕЛЬ – Здравствуйте, уважаемая Надежда Васильевна, а не могли бы вы рассказать немного о своих детях, об их карьере, немного о жизни?

Н.РУМЯНЦЕВА – Ну, что я вам могу сказать. Никто из них не пошел по моим стопам, только внук, в общем-то, закончил уже Академию внешней торговли, юридическое отделение, он будет юристом по международным контрактам, по международным связям, и совсем недавно мы рыдали от того, что он уже на год уехал на стажировку далеко за рубеж, и я поэтому не хочу, ни в Европу…он такой очень самостоятельный человек, он решил, что для нас сейчас главное восток, вот так вот. И мы всегда ждем. А мама его, дочь, она ведь, просто, закончила Плехановский институт, она работает в газете "Коммерсантъ", но она работает не журналистом, она просто работает в их штабе. А вот внук, это тоже Виля, это вообще свет в окошке…

О.ОРЕХОВА – В честь деда?

Н.РУМЯНЦЕВА – Конечно. Я говорю: "Подхалимы вы, назвали, чтобы деда трясти", - но дед, конечно… Надо сказать, что я горжусь им, потому что мальчик очень самостоятельный, очень доброжелательный, коммуникабельный. Нам уже оттуда звонят и говорят: "Где вы такое чудо нашли?" Потому что он всем нравится, на него приезжают посмотреть.

О.ОРЕХОВА – "Млею от голоса госпожи Румянцевой. Николай Орлов". Больше, больше комплиментов друзья, это программа "Дифирамб". 961-33-33 для абонента "Эхо Москвы". Добрый день, алло.

СЛУШАТЕЛЬ – Меня зовут Ольга. Кому ли я задать вам такой вопрос, кем были ваши родители?

Н.РУМЯНЦЕВА – Вы знаете, как это было раньше принято говорить, у меня родители были очень простые люди. Раньше они были крестьяне в Смоленской области, но когда в 1933 году был голод, они переехали в Москву. Мама не работала, ничего не делала, у нас был в Подмосковье дом, земля, и мама этим занималась, и бабушка и дедушка тоже этим занимались. А папа, поскольку будучи взрослым, он не мог какую-нибудь другую профессию получить, то стал работать на железной дороге, и через год-два он работал бригадиром поездов дальнего следования. У него был такой поезд, почти его собственный, он ходил в Харбин, он месяц был в поездке, тогда еще паровые были поезда. Он воевал, у него было 2 тяжелейших ранения в голову и в ногу, он был минометчиком, и когда после войны ему дали инвалидность, и он уже не мог работать на железной дороге, но он очень любил природу, может быть это у меня от него и от мамы то, что я так занимаюсь цветами.

О.ОРЕХОВА – Надежда Васильевна, остается у нас буквально минута до конца программы, а есть вопрос, который не могу не задать, сейчас очень много шумихи вокруг съемок очередной серии нашего любимого мультфильма "Ну, погоди!", нет не знаете?

Н.РУМЯНЦЕВА – Все время путают, что я имею отношение к "Ну, погоди!", никакого, это Клара Румянова.

О.ОРЕХОВА – Все.

Н.РУМЯНЦЕВА – А я имею отношение к серии мультфильмов "38 попугаев", я там играла обезьянку эту, я вообще очень много озвучивала много мультфильмов, но Клара у нас была ас. Потом, понимаете, любовь к мультипликации всегда переносится на актера и кажется, что это актер сыграл, но ведь это художник и режиссер сделал, а похихикать или спеть - это озвучивание называется.

О.ОРЕХОВА – Это была программа "Дифирамб", которая закончится дифирамбом: "Такие актрисы рождаются чуть ли не раз в сто лет, - это слова президента гильдии актеров кино, известного артиста Бориса Галкина. - Это яркая личность, она обладает необыкновенным солнечным талантом, невероятной магнетической силой". Естественно, это о вас, о нашей гостье, Надежде Васильевне Румянцевой, которая была сегодня в гостях в программе "Дифирамб", спасибо, что пришли.

Н.РУМЯНЦЕВА – Спасибо вам.