История как детектив - Николай Свечин, Валерий Введенский - Дилетанты - 2017-11-16
16.11.2017
16 ноября 2017 года.
В эфире радиостанции «Эхо Москвы» Николай Свечин, лауреат премии «Тётушка Агата», Валерий Введенский, номинант премии «Тётушка Агата».
Эфир ведет Виталий Дымарский.
В.Дымарский
―
Добрый вечер! Это программа «Дилетанты», и я ее ведущий Виталий Дымарский. Сегодня у нас не совсем обычный выпуск, как правило, наша программа так или иначе связана с последним самым свежим номером журнала, с какими-то материалами из этого номера. Сегодня же наша программа напрямую завязана несколько на иную вещь, она связана с премией, премией, которую в этом году, вот буквально совсем недавно несколько, пару недель назад вручил журнал, премия за лучший исторический детектив. И я с удовольствием представляю наших сегодняшних гостей, с которыми мы проведем сегодня разговор, разговор об историческом детективе, о премии, о журнале «Дилетант» и обо всем, что с этим связано. И я представляю лауреата этой премии, лауреата первой премии журнала «Дилетант», премии исторического детектива, который носит название «Тетушки Агаты». Я думаю, что понятно в честь кого, в честь, конечно же, на всякий случай все-таки скажу, в честь Агаты Кристи. И была даже идея, мы почти ее реализовали, чтобы вручать эту премию в день рождения Агаты Кристи, которое случилось в сентябре. Так вот, лауреат первой премии «Тетушки Агаты» - Николай Свечин, с удовольствием вас приветствую, Николай. Добрый вечер!
Н.Свечин
―
Добрый вечер!
В.Дымарский
―
Николай Свечин – писатель из Нижнего Новгорода. и рядом с ним и напротив меня еще один участник этого забега – Валерий Введенский, автор петербургский, вы были номинантом этой премии, Валерий, добрый вечер!
В.Введенский
―
Добрый вечер!
В.Дымарский
―
Валерий – житель Санкт-Петербурга, откуда мы и ведем сегодняшнюю нашу программу, это отель «Гельвеция», наше уже такое облюбованное и журналом, и «Эхом Москвы» место. Вы, значит, тоже участвовали в этом соревновании, в этом заочном соревновании исторических детективов. Вот, собственно говоря, об истории, как о детективе мы и поведем сегодня, мы и поведем сегодня речь. Николай, давайте первый вопрос к вам, к победителю, название вашей книги, эпоха, здесь я оговорюсь, что мы приняли, знаете, такое решение, чтобы именно, чтобы был исторический детектив, мы не рассматривали произведения, ну, детективы, связанные с новейшим временем, скажем так, да. Мы все-таки старались, чтобы это было, как бы поставили такую границу, это включая 19-ый век, ну, может быть выйти на начало 20-го века, в общем-то, это дореволюционное время. До 17-го года, это единственное ограничение, которое мы ввели по эпохам, которые так или иначе отражены в этих произведениях. Итак, Николай Свечин, о чем ваш роман-победитель?
Н.Свечин
―
Ну, моя книга называлась «Дознание в Риге». Действие в ней происходит, естественно, в Риге в конце 19-го века. Рига тогда была очень интересным городом, она была уникальна, она была немецким городом с сильным немецким влиянием, там было 3 силы, которые смешались, и они боролись между собой, немцы, российская администрация и коренное латышское население. Вот в этом столкновении сил мне показалось интересным показать, как развивался город…
В.Дымарский
―
Любовник…эээ… Треугольник нелюбовный.
Н.Свечин
―
Да. Это было не совсем такое сотрудничество, не совсем… Все относились друг к другу достаточно сложно, но тем не менее город красивый, красивый, блестящий, он развивался и там была еще одна тема. Рига была самым индустриальным, развитым городом России, туда отдавались все наши новейшие оборонные заказы, а там в это время, извините, сидели немецкие шпионы, и все чертежи всех наших новых вооружений немедленно отсылались в германский генштаб. Вот одна из тем, которая легла в основу. Но там несколько таких линий намешано. Мне показалось, что, в общем-то, я смог, честно описал Ригу и рижане, я видел Ригу, я общался с читателями, они НРЗБ, а мэр Риги сказал Венедиктову, что он не нашел в книге ни одной исторической ошибки, что для меня…
В.Дымарский
―
Нил Ушаков?
Н.Свечин
―
Да. Ушаков. Что, так сказать, для меня составляет отдельную тему для гордости.
В.Дымарский
―
Николай, еще один такой вопрос. Сам сюжет выдуман или на основе некой реальной истории?
Н.Свечин
―
Нет, я не беру чужих историй. Мне всегда интереснее придумывать самому, я беру реалии, и часто у меня там действуют люди, которые тогда жили и существовали, но главная сюжетная линия выдумана. Вот фактов много, но главный замысел оригинальный, авторский, взять какую-то тему, НРЗБ, интересно.
В.Дымарский
―
То есть как тётушка Агата ложился в ванну и придумывал сюжет?
Н.Свечин
―
Они сами как-то приходят.
В.Дымарский
―
И без ванны?
Н.Свечин
―
Да, и без ванны. Это одна из, одно из достоинств мое профессий, мне она нравится по ряду причин. Вот в голове разговаривают люди, они уже становятся живыми, обретают какую-то плоть, у них есть характер, у них есть судьбы…
В.Дымарский
―
А писательство - это ваша профессия или нет?
Н.Свечин
―
Теперь да. Но я только после 45-ти лет стал писать профессионально, а до 45-ти лет я занимался разными другими вещами и всегда был в этом неспешным, поскольку занимался, как потом уже понял, не своим делом. А когда ты занимаешься не своим делом, ты успешен быть не можешь. Когда вот силу там обстоятельств, я дошел до понимания, когда меня уволили с последней работы, я перестал сидеть на двух стульях, сел на один стул, на свой. Теперь это мне нравится.
В.Дымарский
―
Там удобно?
Н.Свечин
―
Там удобно, там комфортно и книг стало больше, и настроение лучше.
В.Дымарский
―
Ну, давайте мы еще вернемся к разговору с Николаем Свечиным, но давайте обратимся к Валерию Введенскому. Ну, рассказывайте свой сюжет и свою книгу.
В.Введенский
―
Ну, детективный сюжет пересказывать, я думаю, что не стоит, я просто расскажу о той эпохе, которой посвящен был мой роман «Сломанная тень». Это 1829-ый год в России выстраивается вертикаль власти новым императором Николаем Первым. Россия – сильнейшая страна в Европе, она наводит порядок не только среди ближайших соседей, но и, так сказать, более дальним помогает монархиям. Россия кормит Европу, потому что, так сказать, предметы ее экспорта, они очень нужны Европе, это масло, это пенька, это свиное сало. Из свиного сала вся Европа погрузится во тьму, а без пеньки английские корабли, да, Британия – владычица морей, они просто не выйдут в море, да. То есть вот такой фон. Ну, а роман детективный, да, тоже как у Николая, это какой-то придуманный сюжет. ну, в нем действует и император, и так сказать, и зарубежный гость, который приезжает в Россию, так сказать, посмотреть и описать. Ну, и какие-то сюжеты, которые опять-таки созвучны немножко оказались нашему времени.
В.Дымарский
―
Ну, и вам тот же самый вопрос. Вы… Для вас это профессиональное занятие?
В.Введенский
―
Нет, нет, это тоже вот, если Николай преодолел стадию хобби , то вот я не преодолел…
В.Дымарский
―
Еще нет.
В.Введенский
―
И в общем-то, среди коллег современных писателе, ну, как правило, все где-то чем-то подрабатывают, потому что литературными трудами кормиться очень сложно. Николай – редкий успешный пример.
В.Дымарский
―
Если не секрет, чем вы занимаетесь?
В.Введенский
―
Я занимаюсь снабжением Дальнего Востока продовольственными товарами.
В.Дымарский
―
Ну, то есть где-то в сфере коммерции, да?
В.Введенский
―
Да.
В.Дымарский
―
В сфере коммерции, понятно. И написание детективов – это ваше хобби, назовем это…
В.Введенский
―
Отдушина.
В.Дымарский
―
Отдушина.Как… Я хотел сказать, как выбирается эпоха и страна, но здесь я думаю, что понятно, что, конечно, в первую очередь вы хотите писать про Россию, наверное?
Н.Свечин
―
Конечно. Я считаю, что надо знать в первую очередь историю своей семьи, своего города, своей страны. Но вот, и конечно, в России такие интересные события, там хватит на 100 писателей вперед, чтобы хотя бы о них напомнить.
В.Дымарский
―
А вам не кажется, что в самой истории есть достаточно реальных фактов, событий, которые тянут на детектив?
Н.Свечин
―
Безусловно, история вообще, вот я хотел сказать, история, на мой взгляд, это совершенно адекватная дисциплина. Она показывает НРЗБ, вот если бы наши управленцы считали бы историю такой дисциплиной, возможно они бы сделали меньше ошибок, но они почему-то считают, что до того были какими-то бестолковыми, а нас будет. И мы 2 раза наступаем на одни и те же грабли. А то, что в истории много детективных загадок, НРЗБ, смерть профессора Михаила Филиппова, до сих пор это загадка, на нее нет ответов. Погиб ученый, который разработал необычайное уже сверхоружие, оружие будущего и до сих пор неизвестно, что он там изобрел.
В.Дымарский
―
Какой период?
Н.Свечин: 1903
―
ий год. Он собирался опубликовать свое открытие, чтобы сделать его публичным, считая, что это остановит все войны на земле. И как только он собрался это делать, его нашли мертвым в собственном кабинете, бумаги исчезли, аппарат разрушен, НРЗБ, и до сих пор это загадка неразгаданная. Я пытался НРЗБ в одной из своих книг, как получилось, так получилось. Тот самый пример того, что это реальная история подносит нам совершенно фантастические загадки жизни. Она полна ими.
В.Дымарский
―
НРЗБ.
Н.Свечин
―
Сейчас…
В.Введенский
―
Российский Тесла.
В.Дымарский
―
Или Никола Тесла, да.
Н.Свечин
―
Видимо это был прообраз такого аргонового лазера, но точно данных на самом деле нет, документы Филиппова всплывали потом в 20-ых, 30-ых одах, какие-то отдельные работы, по ним тоже понять нельзя. На них опирался Тесла, когда изобретал свои…Вообще, лучи смерти были модными в начале 20-ых годов. Их там только ленивый не изобретал, и Маркони тоже якобы делал. Но вот идеи Филиппова, они до сих пор не разгаданы, он был самым первым, и он был одним из самых талантливых. Вот пример той же самой исторической загадки.
В.Дымарский
―
Ну, вы пытались написать детектив на эту тему или написали уже?
Н.Свечин
―
Книга называется «Лучи смерти», она вышла в начале года. Я надеюсь, что она попадет в лист премии 2018-го года, если НРЗБ.
В.Дымарский
―
Валерий, тогда и к вам такой же вопрос. А вы в истории что-нибудь такое совсем детективное, интригующе запутанное находите? В реальной истории, не в…
В.Введенский
―
В реальной, ну, конечно, но я пока не пробовал обращаться к каким-то историческим…
В.Дымарский
―
Потому что, может быть со мной согласитесь или нет, потому что мне кажется, понимаете в чем дело, писать, когда мы говорим об историческом, детектив можно написать, я не знаю, про майора Пронина или как ее зовут, там, нашу знаменитую, у Марининой следовательница…
В.Введенский
―
Настя Каменская.
В.Дымарский
―
Настю Каменскую, да. И просто механически перенести ее, там, в 19-ый век, скажем.
В.Введенский
―
НРЗБ. Не перенести…
В.Дымарский
―
Нет, в том смысле, ну, вы делаете, что она ездит не на машине, а на…
Н.Свечин
―
Антураж.
В.Дымарский
―
Вы меняете антураж, меняете инструменты, которыми пользуется следователь. Конечно, у нее там будет не компьютер, да, записная книжка, как у какого-нибудь НРЗБ или там, кого еще, да. Это ли исторический детектив?
В.Введенский
―
Мне интересно рассказать. И вот подзаголовок моих книг, криминалистика только начинается, кроме 1829-го года, вот этой серия, у меня есть серия про зарождение, становление судебной реформы и становление криминалистика в России, потому что, ну, да, Настя Каменская, у нее есть компьютер, но кроме компьютера есть данные, там, по баллистике, по токсикологии, что еще, какие…
В.Дымарский
―
А тогда их не было.
В.Введенский
―
Тогда их не было, но что-то появлялось, да, сначала судебная медицина, вскрытие, научили…
В.Дымарский
―
Я хочу понять ваш мотив, как писателей, да, детективную историю помещать в некий исторический контекст, не в сегодняшний день, там, России или мира, да, а в некий исторический контекст. Зачем вам 1829-ый год, условно говоря, если ту же историю примерно, я не читал, кто-то кого-то убил, и кто-то это расследует, можно с таким же успехом написать про 2009-ый год.
В.Введенский
―
Потому что это совершенно другое убийство, совершенно другое расследование. Сейчас, я не знаю там, как все, есть камеры наблюдения, есть биллинг
В.Дымарский
―
Инструменты другие.
В.Введенский
―
Инструменты. Тогда этого ничего нету, и интерес почему к истории…
В.Дымарский
―
Больше такого, больше от Шерлока Холмса что ли?
В.Введенский
―
Больше от Шерлока Холмса и да, наверное, как говорил…
В.Дымарский
―
НРЗБ.
В.Введенский
―
Дюма. Мы из той, ну, здесь немножко по-другому, Дюма говорил, что история – тот поезд, на который он вешает картину, вот у нас с Николаем, я так объединю, немножко наоборот. Это тот гвоздь, детектив – тот, тот гвоздь…
В.Дымарский
―
На который вешается история.
В.Введенский
―
На который мы пытаемся рассказать об истории, в наших книгах очень много о быте, о том, как, ну, я это уже рассказал об истории криминалистики, как люди… У нас же очень изменилось с 19-го века и язык, и манеры, и там особенности поведения. Вот это очень интересно и изучать, и рассказывать.
В.Дымарский
―
Мне кажется, опять же, это мое мнение, что мне было бы интересно читать исторический детектив вот именно с точки зрения, ну, помимо чисто детективной истории, да, тогда действительно понять, ну, то, что вы сказали, быт, да, как это, как это все было. Что такое 1929-ый год для людей вот действующих в этом контексте, да, что такое, в чем одеты, да, и так далее, и тому подобное.
В.Введенский
―
Чем пахнет на улице.
В.Дымарский
―
Да. Как работает тот же самый следователь, да, у него примерно те же методы, но за исключением технических средств, конечно, который другие. Николай?
Н.Свечин
―
А я свою задачу вижу, ну, шире, поскольку, понимаете, у меня сейчас вышло 19 книг, 19 и уже скоро будет НРЗБ. Я пишу панораму истории России, которая закончится в 17-ом году. А первая книга – это 1879-ый год. Я описываю шаг за шагом как менялась страна, как она катилась в пропасть, какие были для этого причины. Для меня детектив – это только инструмент, а суть и смысл – это описать историю своей страны на широком…
В.Дымарский
―
То есть история социума?
Н.Свечин
―
Конечно, да. И мой герой стареет, а страна меняется. И вот это очень интересно и трудно описывать вот эту сложную, процесс, ведь в 1879-ом году была тихая, патриархальная Россия, было 10 убийств за год, а в 1906-ом 37 убийств за год. В десятки раз выросло. Общество изменилось. Крестьяне забыли о Боге, террористы стали НРЗБ, царь НРЗБ, много реальных людей, НРЗБ, Витте, НРЗБ. Я, не опасаясь, ввожу их в рассказ, поскольку я читал их письма, их мемуары, книги о них, записки. Это огромный пласт информации. И детектив только способ его…
В.Дымарский
―
Способ обработки.
Н.Свечин
―
Да, да, да.
В.Дымарский
―
А можно такой вопрос. Вот, кажется, я хотел у вас спросить по поводу того, откуда вы черпаете, собственно, саму информацию? Информацию о быте, да, сам этот антураж. Ну, понятно, что какие-то письма, какие-то архивные свидетельства.
Н.Свечин
―
Архивы, мемуары, пресса.
В.Дымарский
―
Хотя это дежурный вопрос для любого разговора сегодня об истории. Но насколько для вас писателей, не для историков, да, доступны архивы и архивные материалы?
Н.Свечин
―
Архивы доступны все больше и больше.
В.Дымарский
―
Хватает ли вам этого?
Н.Свечин
―
Мне хватает, другой вопрос, что если я пишу книгу, например, о Варшаве, я не могу, например, поехать в Варшаву, я пытаюсь обходиться какими-то другими источниками. Например, о Петербурге, о Казани. Вот когда я написал книгу о Казани, я поехал в Казань, меня завели за руку там НРЗБ архивы, я все там посмотрел. Я написал книгу и отдал ее экспертам, там не было ошибок. Сейчас у меня есть историки, которые мне все-таки подправляют, чтобы там не было глупостей. Хватает этих НРЗБ. НРЗБ город того времени, с этого начинается книга любая новая. НРЗБ.
В.Дымарский
―
Здесь возникает еще один вопрос, он неизбежен и всегда возникает именно когда разговор заходит об истории в любой ее форме, это о соотношении, собственно говоря, исторической правды, если хотите, неких исторических фактов и художественного вымысла. У вас это детективы, но это художественные произведения, насколько важно сохранять и выдерживать вот это вот точность историческую?
В.Введенский
―
Ну, мне кажется, это важно, но не все коллеги не всегда согласны и есть романы, где такое, так сказать, более вольное обращение
В.Дымарский
―
Это Валерий Введенский?
В.Введенский
―
Да. Ну, тут уже, так сказать, на вкус и цвет…
В.Дымарский
―
Свой любимый пример, наверное, на сей счет НРЗБ, когда говорят фальсификаторы истории, там, и так далее, я говорю: «Вам фальсификатор истории получается Александр Сергеевич Пушкин, который взял и оболгал фактически Сальери», да, ничего общего с историей реальной это не имеет. Но от этого ценность художественного произведения никак не падает, да.
В.Введенский
―
Ну, я стараюсь избегать исторических личностей, вот в отличие от Николая, потому что, ну, мне кажется, это очень большая ответственность…
В.Дымарский
―
Когда описываешь историческую личность.
В.Введенский
―
Лучше…
В.Дымарский
―
С другой стороны, вас никто не проверит.
В.Введенский
―
Мы друг друга, во-первых, проверяем. Во-вторых, есть…
В.Дымарский
―
А как вы друг друга, ведь вы тоже основываетесь на каких-то, не на прямых свидетельствах, а на косвенных, да. Если вы описываете Николая Первого, как вы говорите, ну, что, как вы его видите, так вы его и описываете, кто вам может возразить: «Нет, Николай Первый был не такой».
В.Введенский
―
Николая Первого… Для того, чтобы описать Николая Первого пришлось читать и его воспоминания, у него же есть такие небольшие мемуарчики и свидетельства его окружения. Очень много дал Кюстин, потому что это…
В.Дымарский
―
Это другой взгляд.
В.Введенский
―
Да, да, да. Поэтому… Ну, я стараюсь так же как и наш более старший коллега Борис Акунин, ну, чуть-чуть менять фамилии, царя, конечно, не изменишь, да…
Н.Свечин
―
Я всех называю поименно от руководства до надзирателей, НРЗБ, их все больше и больше, я не боюсь этих вещей, понимаете, поскольку все уже стали мне родными, я много книг НРЗБ, мне кажется, я их понимаю, а вообще ответ на ваш вопрос у меня такой. То, что я написал – или было, или могло быть.
В.Введенский
―
НРЗБ
В.Дымарский
―
НРЗБ,
Н.Свечин
―
Я выдумал в контексте, я не выдумал то, чего не могло быть. НРЗБ это могло быть в том контексте, это было или вполне могло случиться, поскольку это в рамках того процесса, если как бы идея, она выбивается, я не беру ее, не использую. Она должна быть исторически правдоподобна. Вот мой ответ.
В.Дымарский
―
Ну, трудно с вами, что называется, не согласиться. Нашим слушателям я сейчас даю время на обдумывание и на прослушивание новостей, после чего мы продолжим программу «Дилетанты».НОВОСТИ
В.Дымарский
―
Еще раз добрый вечер! Программа «Дилетанты» продолжает свою работу, продолжается на разговор. Меня зовут Виталий Дымарский, и напомню, моих сегодняшних гостей зовут Николай Свечин, еще раз…
Н.Свечин
―
Добрый вечер!
В.Дымарский
―
Приветствую вас. И Валерий Введенский еще раз…
В.Введенский
―
Добрый вечер!
В.Дымарский
―
Добрый вечер. 2 писателя, 2 номинанта на премию «Тётушки Агаты», которую учредил наш журнал «Дилетант». И один из них Николай Свечин – победитель этой премии, но Валерий Введенский…
В.Введенский
―
Будем надеяться.
В.Дымарский
―
Будем надеяться на следующие, на следующие этапы большого пути, да, на следующие, да, на следующие… Да, уже собственно говоря, вторую будем вручать премию, да.Я напоминаю еще раз, что премию учредил журнал «Дилетант» для лучшего исторического детектива. Понятно, что критерии весьма субъективные в такого рода премиях, но они есть, никуда от этого не деться. Мы вот установили критерий, во-первых, по времени, описываемом в том или ином произведении, мы отобрали произведения, в которых эпоха, эпоха, в которых действуют герои, ограничивается 1917-ым годом, всем этим, что ранее этого. И вот, какие еще у нас критерии… Чтобы хорошо было написано, чтобы интересно, вот и все. Обо всем остальном мы вот ведем как раз разговоры с моими сегодняшними гостями, они рассказывают, собственно говоря, как пишет и для чего пишется исторический детективы. Что, в общем-то, истории там должно быть не меньше, чем детектива, я бы так сказал.
Н.Свечин
―
У меня даже больше, меня ругают, что у меня не детектив, что там очень мало загадок, но очень много истории. Возможно, это особенность моего авторского стиля, понимаете. Вот я уже говорил, что исторические детективы, для меня главное исторические, вот это слово на первом месте. А детектив, когда он твердо построен – это хорошо, но для меня фон, задник имеет самостоятельное значение. Вот описание той страны, которой уже нету, которую я пытаюсь описать так, как я ее понимаю, вот моя задача. Описать то время, запах и цвет его передать. А детектив может быть более или менее изощрённым, это уже второе.
В.Дымарский
―
Скажите мне, пожалуйста, вот обоим вопрос, ну, не секрет, что история, может быть неожиданно, для кого-то ожиданно, стала очень такой модной темой, да, история вдруг стала модной. Ну, мы как-то очень долгое время, я помню свое там, молодость, не очень хорошо знали даже историю, у меня такое ощущение, люди как-то не очень интересовались историей, она была скучна, она была, ее подавали…
Н.Свечин
―
Политизирована.
В.Дымарский
―
Ну, она и сейчас политизирована, немножко по-другому, да. Она сейчас политизирована в том смысле, что она политизирована, с одной стороны, но с другой стороны различные политические силы ее по-разному трактуют, да, поэтому есть некое столкновение, да. А тогда ничего не было, да, тогда был единый учебник истории, который почему-то сейчас хотят восстановить, и она была скучна просто по определению.
Н.Свечин
―
Главная тема была история КПСС, НРЗБ. Она была доминантной в истории НРЗБ.
В.Введенский
―
Ну, если вы помните, как раз вот 70-ые, 80-ые годы – это такое повальное увлечение романами Окуджава, во-первых, да, историческими. Путешествие…
В.Дымарский
―
«Путешествие дилетантов»
В.Введенский
―
Как раз Пикуль…
В.Дымарский
―
Да, Пикуль. Вот Пикуль, кстати, некое, я думаю, что вот интерес к истории такой милитаризированной, да, он, наверное, начался с Пикуля, нет?
Н.Свечин
―
НРЗБ.
В.Введенский
―
НРЗБ.
В.Дымарский
―
Но здесь возникает одно но, вот в истории по Пикулю, да, методом Пикуля. И не только Пикуля, я могу назвать и другие фамилии, довольно известные людей, которые как бы занимаются такой популяризацией истории вот через беллетристику фактически. Это то, что очень часто, это выдается за историю, как за науку, если хотите, да. Хотя вообще история, наука – это такая довольно сложная вещь. То есть вам, вы как бы начинаете учить историю по художественному фактически произведению, что, на мой взгляд, неправильно. И когда человек пишет художественное произведение, может быть я не прав, вы меня поправьте тогда, то немножко другая идет схема работы. Если историк изучает факты и на этом основании делает потом выводы, да. То мне кажется, что вот в этом случае идет обратный процесс, создается некая схема, в которую, под которую начинают подбирать факты. Ну, я во всяком случае, давайте так, я это сказал так по отношению к Пикулю.
Н.Свечин
―
Мне кажется, здесь все чуть-чуть сложнее. Писатель…
В.Дымарский
―
Николай Свечин.
Н.Свечин
―
Да. Писатель это не историк, он дает свою трактовку событий, дальше дело читателя. Если его заинтересовало это, он идет в библиотеку, в архив, в читальный зал, в интернет, и сам добирается до истиной задачи автора НРЗБ, поскольку самая главная работа самостоятельная. Если ты берешь жвачку, готовый продукт и ты в него НРЗБ, ну, это, в этом смысле как раз задача хорошего автора подтолкнуть читателя к самостоятельным…
В.Дымарский
―
Идти дальше, изучать историю.
Н.Свечин
―
Да.
В.Дымарский
―
А не преподавать, как учебник истории.
Н.Свечин
―
В этом смысле НРЗБ трактовку, это имена, это, может быть, даже скорее заслуга, поскольку я заинтересовал читателя историей, а дальше иди и работай. История, она всех нас подымит и научит, она огромная, блестящая такая страна, где масса интересного. Иди туда сам и ищи.
В.Дымарский
―
Я с вами абсолютно согласен. Мы по этому же принципу делаем журнал «Дилетант», да. Дело не в том, замечательный он или нет, наша задача не поставить все точки над «и», да, а пробудить некий интерес. Идите и смотрите, делайте свои выводы.
Н.Свечин
―
Нет, моя задача точно такая же. То есть я не навязываю…
В.Дымарский
―
Есть другие…
Н.Свечин
―
Я показываю.
В.Дымарский
―
Есть другое. Давайте возьмем классику, чего мы будем мелочиться то. Лев Николаевич Толстой «Война и мир». Скажите, 99%, я просто вот почти уверен, 99% населения нашей страны, если что-то и знает о войне 1812-го года, то не по учебнику истории, а вот по «Войне и миру». И изучают историю…
В.Введенский
―
Я думаю, что гораздо меньше, потому что роман для многих, наверное, неподъемный.
В.Дымарский
―
Все, кто знают. Что-то знают, я не по отношению…
В.Введенский
―
Люди любят хвастаться часто, что, ну, там, осилил первый том.
В.Дымарский
―
Я не имею в виду 99% населения. 99% тех, кто что-то знает о войне.
Н.Свечин
―
Когда Лев Толстой свою книгу писал, «Войну и мир», то военные были возмущены, и была полемика…
В.Дымарский
―
Интересно.
Н.Свечин
―
НРЗБ. Они, на самом деле ведь само НРЗБ, оно было намного интереснее. И военные спорили, доказывали, но в умах осталась трактовка великого писателя.
В.Введенский
―
Абсолютно.
В.Дымарский
―
И еще надо спасибо сказать Михаилу Юрьевичу, наши военные руководители должны сказать спасибо Михаилу Юрьевичу Лермонтову за стихотворение «Бородино», благодаря которому Бородино вошло, как победа русского оружия. Хотя Бородино - это проигранное сражение.
Н.Свечин
―
Да, по факту да, поскольку победитель тот, кто занял место французов.
В.Дымарский
―
Во французской истории – это победа французской армии.
Н.Свечин
―
НРЗБ Московская битва.
В.Дымарский
―
Да.
Н.Свечин
―
И вспомните соотношение потерь. Мы, обороняясь, понесли в полтора раза больше потерь, чем атакующая сторона. Это те самые ошибки в сражениях, которых, о которых нас до сих пор НРЗБ на самом деле. Всегда атакующая сторона теряет намного больше, потому что наоборот. И тем не менее, подвиг Кутузова и любого нашего солдата, да, НРЗБ.
В.Дымарский
―
Разные взгляды, это все понятно.А вот меня интересует, вы же работаете с историческим материалом, да, сочиняя ваши детективы, вы для себя хотя бы проводите какую-то селекцию, это миф, это не миф, вы… Или раз это существует там, да, скажем, там где-то описано, то я это принимаю, как, если мне это удобный факт, то я его беру и обрабатываю для своей книги.
В.Введенский
―
Ну, известно же, что, так сказать, мемуары там, хорошо если есть, так сказать, про одни и те же мемуары разных авторов, потому что, ну, даже если вот муж и жена будут рассказывать…
В.Дымарский
―
Об одном и том же, мы…
В.Введенский
―
О совместной истории, которая у них произошла вчера, это будет совершенно разная трактовка событий, поэтому, ну, это. естественно, учитывается.
В.Дымарский
―
То есть вы стараетесь, как бы такой стерео представление получить?
В.Введенский
―
Ну, насколько это возможно, да, да. Потому что, конечно, одному источнику можно доверять, если уж очень хочется.
Н.Свечин
―
Ну, я стараюсь вообще все факты перепроверить, сделать такую перекрестную НРЗБ. Тем более я вписываю туда реальных людей, я обязан убедиться в том, что я написал, то, что они действительно раньше высказывались или есть современники, которые слышали о них. Это будет какой-то, ну, НРЗБ, описанием тех событий. Но всегда можно перекрестной проверкой выяснить наиболее правдоподобную версию, ее взять.
В.Дымарский
―
Но насколько тщательно вообще приходиться перепроверять?
Н.Свечин
―
Когда я начинаю писать новую книжку, ну, я погружаюсь вот в этот город, в этот год, в этих людей, и так…
В.Дымарский
―
В основном интернет или архивы?
Н.Свечин
―
Все вместе, все вместе. Я думаю, что написание НРЗБ для меня начинается с того, что я вешаю на стену у себя карту того места, где происходит событие, я хожу по этим улицам устно, я понимаю место действия, потом я стараюсь туда поехать. Потом я собираю путеводители по этому городу, если это город, потом путевые заметки, потом очерки, потом мемуары, потом обязательно газеты, местные газеты того времени. Вот этот микс, он дает понимание места времени. Там любой… А потом еще краеведы смотрят, где я ошибся, это…
В.Введенский
―
А краеведы сейчас очень мощные вообще, вот я, ну, из последнего. Ну, мне захотелось, чтобы, так сказать, в одном эпизоде новой книги была дача в Лигово. Знаете? Ну, вот у нас в Петербурге, это уже сейчас городская черта.
В.Дымарский
―
Лиговский проспект? Не связано?
В.Введенский
―
Нет, это Лигово, которое рядом с Сосновой поляной. А название имеет общие корни, потому что был Лиговский канал, да, который НРЗБ.
В.Дымарский
―
Связан географически?
В.Введенский
―
Географически не связано. И в общем, оказалось, что краеведы, вот несколько тогда было деревень, а сейчас это кусочек юга Петербурга, у них огромнейший сайт, они нашли все карты, они сравнительные карты сделали. То есть каждый дом, как… Если что-то сохранилось, они это писали, поэтому если напишешь какую-то чушь, потом заклюют.
В.Дымарский
―
Ну, да. Нет, хорошо… В нашей стране есть еще одна проблема, это хорошо работать по архивам, но сколько архивов у нас уничтожено и…
Н.Свечин
―
Да. И особенно архивы управления полицией, их же сжигали, НРЗБ сжигали, чтобы….
В.Дымарский
―
Я, знаете, просто я познакомился, когда работал во Франции, 93 года, я познакомился с женщиной, для многих, наверное, это будет известное имя, для многих нет уже. Анн Голон. Анн Голон, она соавтор с Сержем Голоном об Анжелике, книги. Она француженка, а муж ее вот этот Серж Голон, он русский был. Он умер. Вот. И просто мне она рассказывала, как… Она недавно умерла. Она мне рассказывала, как они работали над «Анжеликой», да, тоже исторический роман, там, правда, может быть, не детектив, хотя там тоже, по-моему…
Н.Свечин
―
НРЗБ.
В.Введенский
―
Авантюрный роман.
В.Дымарский
―
Авантюрный, да. Вот, и там, она говорит, что вот он, она писала, он сидел целыми днями в библиотеках, выписывал вот все, что относилось к той или иной эпохе, к определенным социальным слоям, там , ну, понятно, вот это вот. А она это все литературно обрабатывала, так вот работали вдвоем.
Н.Свечин
―
НРЗБ. Но нам, конечно, сейчас НРЗБ, поскольку есть интернет и там…
В.Дымарский
―
Да, конечно, интернет.
Н.Свечин
―
И там не все…
В.Дымарский
―
И не всему можно доверять.
Н.Свечин
―
Да. «Википедия», это, конечно, не источник. Но есть оцифрованные фотографии города, это уже интересно. И вот когда берешь, например, вот НРЗБ, там убитого потом бомбой, вот НРЗБ. Вот этот есть источник. И когда опираешься на те бумаги, которые подписывали реальные люди, под тобой фундамент твердый. НРЗБ.
В.Введенский
―
Очень ценный источник и художественная литература того времени, не только вот классика, но и первый, ну, второй, третий НРЗБ, и бульварное чтиво, там очень много чего можно почерпнуть.
Н.Свечин
―
НРЗБ.
В.Введенский
―
Язык, детали бытовые да.
Н.Свечин
―
Тогда НРЗБ. Ты можешь НРЗБ, это будет глупость. Надо, чтобы они говорили так…
В.Дымарский
―
Как говорили тогда.
Н.Свечин
―
Конечно. Это…
В.Дымарский
―
А будет ли это понятно современному читателю?
Н.Свечин
―
У меня в книге НРЗБ там по 80, по 100 штук.
В.Дымарский
―
А скажите еще, вот такой… У меня такой взгляд со стороны, конечно, не изнутри, но мне кажется, что все-таки идти глубже, чем 19-ый век, наверное, очень сложно.
Н.Свечин
―
Да. Архивов меньше…
В.Дымарский
―
Вы имеете в виду, знаний меньше?
Н.Свечин
―
НРЗБ. Факто почти не имеешь, поэтому, например, отечественная история для меня сбор анекдотов.
В.Дымарский
―
НРЗБ. Возьмем там, не знаю, историю Романовых, с Михаила Федоровича…
Н.Свечин
―
До сих пор ни одного настоящего портрета Ивана Грозного.
В.Дымарский
―
Иван Грозный…
Н.Свечин
―
Описание есть, а портретов нету.
В.Дымарский
―
Да.
Н.Свечин
―
НРЗБ.
В.Дымарский
―
Там много, мне кажется, детективных сюжетов, да? Все эти, Лжедмитрий, все старцы, выдающие себя за спасшихся царей и так далее.
В.Введенский
―
Тут проблема другая, что почему 19-ый век – это, в основном, детективы исторические, они про 19-ый век и не только в России, да, хотя Агата Кристи там опубликовала про Древний Египет, если помните Роберт Ван Гулик…
В.Дымарский
―
Не помню. Серьезно?
В.Введенский
―
Да, у нее пару. У нее же муж был археологом и египтологом, у нее пару детективов есть про Египет. Роберт Ван Гулик, вот он сначала адаптировал древнекитайские детективы, а потом уже, так сказать, писал стилизацию. Проблема в чем? Что и античность, и средние века, стоимость человеческой жизни, ценность человеческой жизни, она очень маленькая, и каких-то подразделений, которые занимаются расследованием преступлений, нету. Только если там убивают какого-то чиновника, сановника, а ведь в античное время и в средние века, у тебя, ну, не у тебя, там убит человек и там родственники, если кого-то подозревают, они сами вынуждены вести следствие и искать доказательства. И детектив практически невозможно, потому что…
Н.Свечин
―
Могли нанять детектив.
В.Введенский
―
Могли нанять детектива. Опять-таки, судопроизводство, да. Вот ты, так сказать, нашел какие-то доказательства, а свидетельство раба не принимается, свидетельство крестьянина не принимается. А в итоге могут там назначить какую-то, суд поединком, ну, и что, и смысл? Поэтому тут вот.
В.Дымарский
―
Вот расскажите мне еще вот о чем. Давайте уже к приятным вещам, еще к одним приятным вещам перейдем. Передо мной 2 книги, я так понимаю, что это новые книги, да. Николай Свечин «Тифлис 1904», это название вашей новой книги?
Н.Свечин
―
Да. Ну, сегодня она крайняя, но вот- вот появится следующая, называется «Банда Кольки-куна», она уже вышла, скоро появится НРЗБ.
В.Дымарский
―
Это пока она самая свежая?
Н.Свечин
―
Да.
В.Дымарский
―
Валерий Введенский «Убийца из прошлого»
В.Введенский
―
Да.
В.Дымарский
―
Я вижу, что книжки вышли в одной серии, да? Это серия исторического детектива?
Н.Свечин
―
Да, это серия наша с ним, исторического детектива. Мы и коллеги и еще друзья по жизни. У нас, нам НРЗБ сделало под нас нашу авторскую серию…
В.Дымарский
―
Только вы вдвоем?
Н.Свечин
―
Да.
В.Дымарский
―
И как она называется эта серия?
В.Введенский
―
«Исторические детективы Николая Свечина и Валерия Введенского»
В.Дымарский
―
Так «Исторические детективы Николая Свечина и Валерия Введенского», да. Понятно. То есть «Эксмо» вам сделало просто такую серию?
В.Введенский
―
Да. Единое оформление…
В.Дымарский
―
Ну, я вижу.
В.Введенский
―
И в таком оформлении и в таком переплете НРЗБ.
В.Дымарский
―
Ну, тогда уже рассказывайте о новых книжках. «Тифлис 1904»
Н.Свечин
―
Да, ну, это…
В.Дымарский
―
Грузинский…
Н.Свечин
―
Понимаете, мой герой Алексей Лыков, он, я его специально гоняю по всей России, он…
В.Дымарский
―
А, у вас детектив, который переходит НРЗБ.
Н.Свечин
―
Да.
В.Дымарский
―
НРЗБ.
Н.Свечин
―
Ну, Алексей Лыков.
В.Дымарский
―
НРЗБ.
Н.Свечин
―
Он был у меня и на Сахалине, и в Варшаве, и в Ташкенте, вот будет скоро в Казани, а Москве, в Петербурге.
В.Дымарский
―
А вы путешествуете вместе с ним?
Н.Свечин
―
Да. Это сложно, поскольку каждый раз приходиться новый задник писать, это вот, ну, например, Ташкент, забытый совершенно русский Ташкент того времени. Это очень было интересно его посещать. Вот это, в общем, книга, где Лыков поехал в Тифлис, 1904-ый год, вот-вот начнется революция. На Кавказе она была, приняла ужасную форму, там была армяно-татарская резня, она скоро начнется. НРЗБ.
В.Дымарский
―
Армяно-татарская резня – это 15-ый год?
Н.Свечин
―
Нет… Это… Армяно-турецкая, да.
В.Дымарский
―
Армяно-турецкая, да. А там армяно?
Н.Свечин
―
Армяно-татарская.
В.Дымарский
―
Армяно-татарская.
Н.Свечин
―
Началась резня, татары НРЗБ и началась по всему Кавказу, всполохнула вот эта кровавая распри, а здесь она только готовиться, здесь ее только ждут, не об этом. Но она на Кавказе НРЗБ.
В.Дымарский
―
Понятно. Валерий Введенский, романы, это я читаю подзаголовок, романы об эпохе зарождения русской криминалистики. У вас, видимо, вообще, упор туда, да? В криминалистику, как науку?
В.Введенский
―
В криминалистику и даже там, в судебную практику. И в судебную медицину. У меня, например, самый первый роман начинался с сцены вскрытия. Здесь тоже вот в романе «Убийца из прошлого» много рассказывается о, ну, чтобы читателям было понятно, до 50-ых годов 19-го века, полицейский и судебные медики не могли определить кровь ли это вообще или нет. То есть только в 60-ых годах 19-го века появился устойчивый метод. Опять-таки, до начала 20-го века хорошо научились определять кровь, не могли отличить кровь это человека или кровь это животного. Поэтому преступники этим пользовались, и я рассказываю, ну, в такой, беллетристической форме, какие проблемы возникали у…
В.Дымарский
―
Криминалистов.
В.Введенский
―
У криминалистов. Да, у судебных экспертов. И у сыщиков, потому что вроде вот это на лицо, вот кровь, да, а преступник опять
В.Дымарский
―
У сыщиков.
В.Введенский
―
И у сыщиков, потому что вроде вот это на лицо, вот кровь, да, а преступник говорит, это не мое.
В.Дымарский
―
Кстати, в России существовал институт частных сыщиков?
В.Введенский
―
Нет. Запрещено было такое.
В.Дымарский
―
Запрещено. То есть Фандорин, ну, он служил, да? Я имею в виду Акунинский Фандорин, потому что иногда он действует, как частный сыщик.
Н.Свечин
―
Уехал из Росси, точнее сбежал из России, а потом уже когда уехал, когда убили его врага НРЗБ. Он смог возвращаться, но он как частный сыщик не мог работать, ему пришлось искать поддержки официальных властей. Тут Акунин не искажает, то есть Фандорин – частный сыщик там, в Америке, во Франции, но не в России, в России это был запрет. В России были конторы, которые занимались, например, проверкой работоспособности по заявкам банков. Это отчасти похоже на НРЗБ, но они проверяли историю человека и где он там замешан.
В.Дымарский
―
Понятно.
Н.Свечин
―
НРЗБ только таким конторам.
В.Введенский
―
Ну, естественно, я напомню, в принципе разрешалось чинам полиции с разрешения начальства брать вознаграждение при нахождении украденных вещей, поэтому…
Н.Свечин
―
В рамках исполнения.
В.Введенский
―
Ну, в рамках исполнения, но это тоже давало какие-то варианты для…
В.Дымарский
―
Так незаметно прошел у нас почти час нашего разговора. Я напоминаю, что это был Валерий Введенский, Николай Свечин, номинанты и Николай Свечин, победитель премии «Тётушки Агаты», учрежденной журналом «Дилетант». Говорили мы об исторических детективах, об истории, как о детективе и будем ждать второго сезона премии, и желаю вам и вашим коллегам успехов на этом поприще, всего доброго!
Н.Свечин
―
Спасибо!
В.Введенский
―
Всего доброго!