Аум Синрекё - Александр Мещеряков - Дилетанты - 2016-02-04
С. Бунтман
―
Всем добрый вечер. И мы продолжаем говорить на темы последнего номера, который у нас 002 называется, вышел он в конце января и относится к февралю. И он с таким штампом поперек бен Ладена, которого пугаются, говорят, люди в метро. И у нас есть вторая обложка, у нас там есть условные ассасины. И вот люди переворачивают, когда читают – нам писали, что переворачивают.Во всяком случае, тема терроризма у нас основная тема этого номера, и мы решили вспомнить об Аум Синрекё. И сегодня у нас в гостях Александр Мещеряков, историк-японист. Добрый вечер.
А. Мещеряков
―
Добрый вечер.
С. Бунтман
―
И я думаю: у кого спросить про Аум Синрекё, и что было, что стало. И сейчас уже есть целое поколение, которое просто не помнит вот это – везде распространенная реклама начала 90-х годов. Я должен, как на духу, признать, что у нас передач не было о Сёко Асахара, а вот реклама была.
А. Мещеряков
―
Реклама была…
С. Бунтман
―
Реклама была, но потом все в ужасе с вздыбленными волосами, вот как-то мы это прекратили, и слава богу, уже к тому роковому 95-му году у нас уже ничего не было.Ну, вот, что такое Аум Синрекё (запрещенная на территории России).
А. Мещеряков
―
Она не только запрещена на территории России, но во многих других странах она тоже запрещена. Это такая неорелигиозная организация, очень похожая действительно на секту, потому что у нее есть – был такой лидер, в которого все безгранично верили. И, как часто бывает в таких тоталитарных сектах, верующие, они должны безгранично верить в этого человека, верующие должны отдавать ему свое имущество, подписывать ему свои жилища, принадлежать ему духом и телом – и последнее не оговорка, поскольку для женщин практиковалась вот такая инициация, то есть, половые отношения с этим лидером, и это считалось, ну, вот, совершенно замечательное приобщение.
С. Бунтман
―
Ну, уже из этого даже видно, что здесь много всего намешано.
А. Мещеряков
―
Здесь много всего намешано, и было бы недальновидно думать, что, ну, вот такие люди обманулись, что это такой мошенник (хотя он мошенник, конечно), и все. Но на что-то они все-таки клюнули, на что-то они купились, и таких людей было довольно много в Японии. Ну, считается, в период расцвета где-то около 10-ти тысяч членов.Что этот самый Асахара говорил? Что неизбежно мир придет к ядерной катастрофе, Америка развяжет войну в 1997 году против Японии, основная часть человечества погибнет, но спасутся некоторые избранные, и очень важно, чтобы эти избранные были приобщены к какой-то замечательной истине, которую он и будет транслировать своим адептам.
С. Бунтман
―
Это он еще в 80-х годах говорил.
А. Мещеряков
―
Это он говорил в 80-х годах, да. Но он продолжал это говорить, и, собственно говоря, вот эта террористическая, что ли, часть…
С. Бунтман
―
Которая – вот напомним, я думаю, что ключевой момент, который – это газ в метро, вот это ключевой момент, который помнит весь мир.
А. Мещеряков
―
Да, зариновая атака в токийском метро в 1995 году она произошла в марте месяце. Но верующие об этом не знали. Это было дело группы вот таких особо посвященных людей, и это они осуществили. Задача была какая? В 1991 году Асахара баллотировался в парламент японский, он эти выборы с треском проиграл, и после этого он сказал: теперь мы прибегнем к насилию.Поскольку он считал, что мир погряз в грехе ужасном, и его нужно спасти, я так думаю, что он в это дело верил. Самое как бы пикантное в этой истории, что он в это дело верил. Если бы он не верил, он не пошел бы на это безумный совершенно шаг.
А шаг был, ну, просто безумный – как можно попытаться свергнуть правительство Японии, установить мировое правительство, о чем он мечтал, и у него самые приближенные, они именовались министрами по соответствующим областям: там, министр обороны, министр иностранных дел и так далее. Он в это дело верил. И тот психоз, который властвовал в мире во время Холодной войны, он дал о себе знать. И для многих людей это было первой причиной для вступления в эту самую сектантскую организацию под названием Аум Синрекё.
С. Бунтман
―
Александр Мещеряков.Ну, вот смотрите – здесь пишут у нас, Игорь, судя по всему: «Так он, помнится, на Московском телеканале выступал. Или я ошибаюсь?» Аня помнит тоже: были такие передачи. Давайте прямо сейчас послушаем фрагмент меньше минуты, фрагмент такой передачи. Была еженедельная передача на 2х2, и такая впрямую была проповедь – не беседа какая-то, а впрямую было такое вот провозглашение веры. Так что, послушайте вот такое начало.
(запись)
В Библии говорится, что Иисус Христос постился сорок дней, буддистские источники рассказывают, что Божественный Мудрец из рода Сакья постился три года. Один из моих учеников продержался без пищи и воды девять дней. Эти примеры показывают, что у этих людей было не много пагубных желаний или не было совсем.
С. Бунтман
―
Вот такой вот маленький кусочек.
А. Мещеряков
―
Да, и я это помню, и по Маяку это было. И вот как бы в этих словах вроде бы, ну, да, мешанина, да, можно в это дело верить или, скорее, не верить, но ничего плохого не говорится.
С. Бунтман
―
Нет, есть определенная аскеза, определенное очищение.
А. Мещеряков
―
Да.
С. Бунтман
―
Которое было свойственно и Христу, и буддистским тоже.
А. Мещеряков
―
Да, да. Я вчера тоже, готовясь к этой передаче, посмотрел старое интервью Асахара уже на японском телевидении, он же на японском телевидении тоже был, и его собеседником был Китано Такеши. Я смотрел на эту картинку и думал: по облику – вот если бы мне сказали: скажи, пожалуйста, кто из них будущий преступник? Я сказал бы: конечно, Китано.(смех)
А. Мещеряков
―
Да. Потому что этот человек спокойно сидел в позе лотоса, говорил хорошие вещи, что нельзя чересчур увлекаться материальным, что нужно думать о духовном и так далее. Я тоже думаю, что не нужно чересчур увлекаться материальным, но когда начинает объявляться с чрезвычайной настойчивостью примат духа над материей, это вообще-то означает, что в скором времени что-то будет не так, потому что все-таки человек – это физическое тело, которое существует в пространстве, и он не может преодолеть законов физики, он не может преодолеть законов биологии.И вот после того, как Асахара потерпел поражение на этих парламентских выборах, и стало ясно, что идея создания всемирного правительства из праведников, она просто так невозможна, он, как всякий утопист, стал прибегать к силе. В какой-то степени его можно расценивать как революционера, который поставил перед собой абсолютно несбыточные цели, но он уверовал в них, и дальше начинает разматываться ужасная совершенно цепочка, которая приводит к убийствам и к терроризму.
С. Бунтман
―
Мы немножко назад отойдем во времени, потому что история самого Сёко Асахара, она достаточно интересная. Вот как он начинал? У него со зрением большие проблемы были.
А. Мещеряков
―
У него большие проблемы со зрением. Он родился на острове Кюсю, самом южном из больших островов Японии, и он родился в том месте, где в 50-е годы произошла с завода утечка ртути. Ее спустили в речку, люди об этом не знали, они продолжали эту воду пить, они продолжали есть рыбу из этой речки, но потом обнаружилось, что у очень многих детей, прежде всего, начались отклонения со здоровьем и очень много со зрением.Братья Асахара – а он из многодетной семьи – тоже от этого дела страдали. В свое время эта болезнь называлась «болезнь Минамата» по названию вот этого места, где произошла утечка. И этот инцидент, он послужил ну, в общем, одним из таких оснований, почему Япония стала заботиться об экологии.
С. Бунтман
―
Какой год был?
А. Мещеряков
―
Это был 53-й, если мне не изменяет память, год. Асахара был совсем маленький, он родился в 55-м году. И он как бы вот этот промышленный выхлоп ощутил на себе. Дальше он учился в интернате для слепых, хотя он не полностью слепой, но на одном глазу у него глаукома, он ничего не видит, второй глаз видит. Видит, но не так хорошо.И вот в воспоминаниях его соклассников и учителей выясняется, что уже тогда он проявил определенные лидерские качества, и не всегда положительного свойства. Зафиксировано, что он заставлял этих слепых либо воровать, либо просить подаяние, он собирал с них эти деньги и уже к окончанию школы скопил приличный для того времени и его статуса капитал.
Он изучал массаж. Дело в том, что массаж – это традиционное профессиональное занятие для японских слепых. И он изучал иглоукалывание, так что какие-то представления о том, как лечить, он имел. И дальше он открыл аптеку. В аптеке он торговал так называемыми «заряженными лекарствами». Лицензии у него не было, его арестовали, его оштрафовали, и тогда он своим приятелям говорил, обмолвился один раз: знаете, какой бизнес самый прибыльный? Религия, - ответил он.
С. Бунтман
―
А это вспоминали постфактум?
А. Мещеряков
―
Это постфактум все. И в 84-м году он открыл зал для занятий йогой и медитации. Он поехал и встречался с Далай-Ламой. Что там говорил ему Далай-лама, неизвестно, но сам Асахара всегда впоследствии это использовал в своих целях, что он получил благословение от Далай-ламы, и так далее.
С. Бунтман
―
Далай-лама никогда не отказывался потом от?..
А. Мещеряков
―
Видимо, Далай-лама об этом просто не знал до поры до времени. Но потому что до поры до времени, ну, Асахара для Японии был заметной фигурой, но для Далай-ламы, может быть, и не очень. Мне об этом, честно скажу, неизвестно, что он отказывался. Я так думаю, что он просто благословил его как любого другого человека, который к нему пришел. Больше ничего.И вот после этого он организовал свою вот эту организацию, Аум Синрекё. Аум (или ом) – это такой слог санскритский, и миф говорит нам о том, что от этого слога, от вибрации, когда он был распространен в мире, произошел вот этот вечный и видимый нам мир.
С. Бунтман
―
Это такой первоначальный звук, первоначальное дрожание.
А. Мещеряков
―
Да.
С. Бунтман
―
Слово, которое было вначале.
А. Мещеряков
―
Да, вначале было слово, это слово было «ом» или «аум». А Синрекё – ну, истинная религия, что-то в таком духе. И вот тогда к нему потихоньку-потихоньку потянулись люди, он в особенности много работал со студентами.Это на самом деле очень интересный феномен. Студенты – молодые люди, это раз. Второе – с некоторым образованием. Практика показывает, что больше всего поддаются на вот такие сверхвысокие идеи не люди от земли, которым довольно трудно себе представить, что, там, не знаю, как Асахара объявлял, он был в прошлых рождениях и Аменхотепом, и Кашьяпой. Кашьяпа – это ученик Будды. И одним сёгуном японским Токугавой Иэмицу. Простому человеку довольно трудно взлететь или опуститься на такую высоту или низину, да?
С. Бунтман
―
Хотя верили, что Пугачев – это Петр Третий.
А. Мещеряков
―
Верили, да. А вот все-таки, как мне кажется, студенчество, в особенности на младших курсах, когда у него нет каких-то таких твердых еще мировоззренческих основ, оно оказалось падко. И он оброс этими своими учениками и стал практиковать ну, вот, те довольно неприятные для тела, то, что называлось медитациями.Что такое медитации? Тебя держат впроголодь несколько суток. Ну, как положено, чтобы у тебя обострилось восприятие, и чтобы расшатать твою нервную систему. Это беспрерывно играет какая-то психоделическая музыка, тебе беспрерывно читают какие-то проповеди, и, более того, зафиксировано употребление довольно широкое психотропных средств.
И люди буквально лишались воли и были готовы на любые совершенно поступки. Поступки разные. Первое убийство произошло в 1989 году. Некий человек, японец решил выйти из этой организации, и его, как отступника, как положено довольно часто у революционеров на самом деле за нарушение устава, за нарушение порядка его убили.
После того, как Асахара решил прибегнуть к каким-то силовым методам, он потянулся сильно в Россию. Начало 90-х годов – власти нету, денег нету, в телевизоре Кашпировский, да, в телевизоре Чумак.
С. Бунтман
―
Заряжает.
А. Мещеряков
―
Заряжают. Лекарств нету, их не на что купить – лечатся уринотерапией и всякими такими штучками. И вот здесь прибывает этот самый человек, который оказался вхож в очень высокие сферы. Тогда был создан, Российско-японский университет это называлось, на улице Петровка. Те, кто себе представляют Петровку – Петровка дом 14. Там теперь Генпрокуратура сидит. А тогда это был Российско-японский университет.Я работал в Институте востоковедения совсем рядом, я часто проходил мимо, и все никак не мог понять, как это я, японист, и все мои друзья-японисты, они непричастны к организации под названием Российско-японский университет, и ворота там были всегда закрыты.
И вот офис Асахара был там. Он платил, видимо, большие деньги на всех уровнях, на всех уровнях его пускали. Мы уже сказали о передачах на телеканале 2Х2, на радиостанции Маяк часовые передачи, встречи в Олимпийском, и так далее.
И нужно сказать, что наши люди оказались довольно падки. Это же очень интересная социальная такая проблема. Была некоторая идеология, вот она рассыпалась, но средний человек, ему очень трудно быть настоящим атеистом и поборником такого позитивизма, очень трудно.
Ведь какая шутка? Ну, вот я ученый, меня что-нибудь спрашивают. Я говорю: вы знаете, я этого не знаю, проблема не решена. Она, может быть, будет решена, а может быть, не будет решена. А что вы думаете по такому-то поводу? Я отвечаю: с одной стороны – так, а с другой стороны – эдак. Ну, это вы что-то там загибаете, да?
Религия, и тем более, тоталитарная религия, она дает, она знает ответы на любые совершенно вопросы.
С. Бунтман
―
Кстати, я должен сказать в скобках, что лучшие из священников и учителей, они примерно так отвечают, как ученый.
А. Мещеряков
―
Конечно, да. Лучшие – безусловно.
С. Бунтман
―
Да, настоящие.
А. Мещеряков
―
Безусловно, так. Вообще всякий настоящий человек, он не претендует на знание истины, это просто смешно.Но многим людям очень близко, конечно же. Вот есть учитель – что ни спроси, он тебе все это скажет. Пошлет на убийство, и он расскажет, почему. Когда Асахара посылал на убийство – и в России было одно такое убийство, когда один человек наш молодой решил выйти из этой секты, его убили – значит, он своему окружению как говорил? Вот этот человек, который от нас отложился, он совершает грех, дальше он нагрешит еще больше, нагрешит еще больше – у него будет плохая карма, и гореть ему в геенне огненной – он не спасется. А убивая его, мы спасаем его от греха, да.
С. Бунтман
―
Мало того, что мы спасаем других от его всевозможных…
А. Мещеряков
―
И других от его злодейств.
С. Бунтман
―
Мы его спасаем. Очень такая типичная ситуация для такого рода идейных установок и для такого рода организаций. Очень много ваших и вопросов, и соображений. Мы с Александром Мещеряковым через 5 минут начнем с такого повторения, чтобы уточнить для вас некоторые моменты и дальше расскажем историю Аум Синрекё.НОВОСТИ
С. Бунтман
―
Мы продолжаем программу «Дилетанты», и она одна из серии программ, связанных с нашим февральским номером. И тема - «Терроризм», самый разный терроризм. Мы говорили о русском терроризме, о народовольческом терроризме, разных идеологий. И теперь вот такая организация как Аум Синрекё. И вы найдете в журнале «Дилетант» целую схему организации того самого громкого преступления, которое было совершено в марте 1995 года, это боевое отравляющее вещество на самом-то деле, зарин…
А. Мещеряков
―
Да, конечно.
С. Бунтман
―
В метро. Здесь много ваших всевозможных заметок и вопросов. Ну, вот спрашивает Виталий Авилов: «Аум Синрекё – это секта от буддизма?» Она такая синкретическая, и вообще там много всего.
А. Мещеряков
―
Там ужасно много всего, но вообще говоря, поначалу Асахара объявлял себя буддистом, конечно же, но в пантеон там входят и индуистские божества, и разные Будды и Бодхисаттвы, объявлял он себя и Христом тоже. Но, конечно, к настоящей религии это, на мой взгляд, особого отношения не имеет, тем более, буддизм – все-таки самая мирная из мировых религий.
С. Бунтман
―
Да. Вот здесь вопрос еще у нас от Алкида из Пензы: «А в чем, собственно, разница секты и какой-то религии большой, ее конфессии?»
А. Мещеряков
―
Разница по большому счету терминологическая. Но просто под религией обычно имеется в виду институализированная такая вещь, которая всеми признается, которая не ведет подпольной деятельности, которая признается большинством общества.То, что называют сектами в христианстве – ну, там, соборы христианские, они осуждают какую-то ересь. То есть, есть какое-то основное течение, ортодоксия. Строго говоря, в буддизме не бывает сект, потому что в буддизме нет ортодоксии. Но я так называю Аум Синрекё, ну, потому что лучшего слова не знаю. Просто религией назвать у меня как-то язык не поворачивается.
С. Бунтман
―
Организация. Потому что для того, чтобы придать какой-то больший вес и большую определенность слову «секта», например, в Википедии, там около десятка определений.
А. Мещеряков
―
Ну, да.
С. Бунтман
―
Она и милленаристская, она и тоталитарная, и такая там идет, вот абсолютно можно – как в немецком языке можно было в одно слово гигантское о тысяче букв, можно было бы сделать. Всегда нужны дополнительные определения, конечно. Когда-то Оля Журавлева замечательно сказала: ересь – это то, что не прошло на соборе пятипроцентный барьер.
А. Мещеряков
―
Ну, да.
С. Бунтман
―
И как францисканцы последними так вот внедрились на соборе с их пониманием христианства.Ну, вот здесь все вспоминают. «Меня возмущало то, что в передачах был упор на чакру в пятой точке».
Здесь еще замечательное совершенно: «Я помню, все это похоже на мафию, - пишет, - вот уходишь, и тебя ликвидируют». Здесь другие ассоциации: «Вот Литвиненко тоже вышел из секты, и его уничтожили».
А. Мещеряков
―
Да. Из ордена.
С. Бунтман
―
Да, это типологические такие вот существуют вещи. Здесь ужасно колоритное было воспоминание: «Я слушал лекции этого клоуна по радио, - Егор нам пишет, - по радио Маяк в 94-м году на базе отдыха на острове в лесу. Это был невероятный сюр, запредельный! После сбора грибов включаешь радио, а там плохой перевод плохого буддизма дикторши с плохой дикцией. Я немного знаю буддизм, но здесь был трэш невероятный. «А теперь послушайте музыку учителя Сёко Асахара». И опять трэшак, как на самоиграйке Ямаха. Видимо, здесь он и прикупил газов», - вот считает Егор.
А. Мещеряков
―
Да. Зариновая история тянется в Россию.
С. Бунтман
―
А Игорь пишет: «Я помню поддерживающих: Лобов и Сосковец», вот, говорит, среди них были.
А. Мещеряков
―
Совершенно верно, да. Потому что президентом этого Российско-японского университета был Олег Иванович Лобов. Да, как зариновые технологии попали к асахаровцам, точно не известно, но эксперты японские утверждали, ведь способов производства зарина существует множество, но они утверждают, что использовался тот способ, который использовался в СССР. У них был вертолет.
С. Бунтман: Ми
―
8, по-моему, даже.
А. Мещеряков: Ми
―
7, мне кажется... Ну, в общем – вертолет, боевой вертолет. Они приезжали сюда, асахаровцы, участвовать в стрельбах, между прочим, в Кантемировской и Таманской дивизиях. Потому что в Японии пострелять очень не просто. Там очень не просто и пистолет в руках подержать. Поэтому им был нужен внешний канал, и через Россию что-то там прокачивалось определенно.
С. Бунтман
―
Пытался ли Асахара купить японских чиновников?
А. Мещеряков
―
Мне это неизвестно, я думаю, что он их не покупал, у него явно были информанты на определенном уровне. Может быть, не на самом высоком, но на среднем уровне у него были информанты, и в полиции. Но я думаю, что эти люди были членами Аум Синрекё. Потому что – нет, никаких сведений о подкупе нет.
С. Бунтман
―
Каково было отношение к Аум Синрекё – вот мы говорили, вот на такой основе разброда и шатаний у нас, где были тогда, кто приобщался к различным религиям устоявшимся, кто приобщался к кришнаитам, кто шел к Муну – у нас были и мунисты. Была масса протестантских организаций в то время.
А. Мещеряков
―
Много очень было, да.
С. Бунтман
―
Совершенно разного толка. Ну, вот а как в Японии относились к Аум Синрекё вот эти 80-е – начало 90-х годов?
А. Мещеряков
―
Все-таки довольно серьезно. И его приглашали, он выступал на телевидении. Ведь, видите, он же говорил такие вещи, про которые разумный человек – ну, вот я слышал по телевидению – он особо там про свои перерождения, предположим, не рассказывал, но он говорил, что вот этот вечный мир, да, нельзя быть такими материалистами, есть другие большие какие-то ценности. И здесь возразить совершенно нечего. Были, правда, с моей точки зрения ужасно смешные вещи – мультики про него. Японские мультики, Асахара в левитации, предположим, вот он поднимается. Дальше на телевидении его же спрашивают – ну ты, Асахара, трое суток можешь провисеть? Ну, нет, - говорит, - я еще до такой степени святости не дошел, но, говорит, подпрыгиваю – и показывает. И дальше на экране его изображение мультяшное, как он подпрыгивает.(смех)
А. Мещеряков
―
Но людям, которые воспитаны в этой мультяшной культуре, они не всегда отличают, да.
С. Бунтман
―
Кстати, Павел из Дубны у нас спрашивает: «Россия и Япония – где еще был распространен Аум Синрекё?»
А. Мещеряков
―
И в Америке у них было отделение. Если мне не изменяет память, и мне кажется, что и в Германии были. Но если говорить о загранице, то больше всего в России.
С. Бунтман
―
Там во многих местах была просто ниша занята другими.
А. Мещеряков
―
Да, безусловно.
С. Бунтман
―
Потому что столько было этих образований – и храмы Солнца, и были еще какие-то вещи совершенно другие религии, Бахаи вот здесь были... Разного толка было, немножко ум был занят.
А. Мещеряков
―
Да, немножко ниша была занята, а здесь, ну, вот… Но люди – это я сам с ними не общался, но одна моя молодая коллега, она им переводила на этих самых бдениях, и до поры до времени, я ее спрашивал: ну, как идут дела? – Да, все нормально, все хорошо. Но после того, как случилась эта зариновая атака, я спросил ее: что ты по этому поводу думаешь? Эта девушка, довольно позитивистских взглядов на жизнь, не склонная ни к какой мистике, она потеряла цвет лица, задрожала и сказала: я не верю, что эти люди могли сделать что-нибудь плохое. Она была жутко совершенно запугана.Да, был, может быть, не так известный у нас случай – они же создали, Аум Синрекё при себе Русский симфонический оркестр – 130 человек. Время голодное, они платили деньги – люди туда пошли, люди поехали в Японию, и там с ними попытались сделать инициацию. По воспоминаниям участников, сказали: а теперь у нас будет инициация. В помещении, где они находились, они почувствовали запах какого-то газа, забегали люди со шприцами… Ну, не на тех попал, конечно, и наши ребята там каким-то образом отбились, но тем не менее, хотели провести на них испытания.
Вот этот зариновый акт в японском метро – там не до конца понятно, хотели они убийства реально или, как говорят специалисты, концентрация была не слишком значительной – они пробовали зарин в качестве психотропного средства тоже.
С. Бунтман
―
В малой концентрации.
А. Мещеряков
―
В малой концентрации. В принципе, специалисты утверждают, что у них было компонентов для производства зарина, которого хватило бы на убийство четырех миллионов человек. Огромное совершенно, да?
С. Бунтман
―
То есть, это была скорее, может быть, это была проба химического воздействия на психику.
А. Мещеряков
―
Может быть, это была проба. Потому что там, где у них были отделения в Москве, участники отмечали, что вот во время молитв, бдений, медитаций чем-то попахивает. И как бы приборы это ловили. Приборы ловили зарин и в Москве тоже.
С. Бунтман
―
Вот здесь Алекс нам пишет из Москвы: «В 92-м году я прошел два тура собеседований в Аум Синрекё в Москве. Мне очень хотелось попасть в Японию. Я немного говорил по-японски, но тех, кто проводил собеседование, это не особо обрадовало. Тем не менее, меня пригласили на третий тур, после чего я должен был ехать в Японию. К счастью (к несчастью) я получил тяжелую травму и не смог поехать. Повезло».
А. Мещеряков
―
Повезло. Безусловно, повезло.
С. Бунтман
―
Вот теперь последствия. Структура была полностью раскрыта – не на одного же человека все замыкалось? – спрашивают. А вообще, как прошло расследование и приговор Сёко Асахара, и как это прошло? Они же сразу отрицали, что это они.
А. Мещеряков
―
Отрицали. Асахара все отрицал. Потом перестал разговаривать и отвечать на вопросы, сам Асахара и еще 12, мне кажется, человек были осуждены, приговорены к смертной казни. Ни один приговор до сих пор не приведен в исполнение.
С. Бунтман
―
Почему?
А. Мещеряков
―
Я думаю, что здесь следующие соображения. Первое. Последователи у Асахара еще остались, безусловно. Их, может быть, немного, но они есть. Не хотят, да, таким образом как бы баламутить. Это раз.Вторая вещь, которая, может быть, даже важнее, чем первая – в Японии давным-давно считается, что убить оппонента – ну, это оппоненты, назовем их так вежливо – это показать свою слабость.
С. Бунтман
―
А как же на войне?
А. Мещеряков
―
Война – другое дело.
С. Бунтман
―
А как же пленные, когда были? Как же были репрессии японские, которые были во время Второй мировой войны?
А. Мещеряков
―
Это в принципе случай, как бы период исключительно в японской истории, это раз.
С. Бунтман
―
Это 30-40-е, да.
А. Мещеряков
―
Но не будем забывать, что внутренних оппонентов внутри страны даже в период японского тоталитаризма не уничтожали. После 1937 года в 1936 году был путч, и там действительно человек десять, если мне не изменяет память, они были расстреляны.Но после 37-го года в Японии по политическим мотивам был приговорен к смертной казни один человек, это был связной Рихарда Зорге. Больше ни одного. Коммунистов сажали, их было не очень много, их сажали. Их там могли мучить, да, с ними могли не очень здорово обращаться, как вообще с немногочисленными, но тем не менее, противниками этого тоталитарного режима. Но снисходить до смертного приговора не любили.
Традиционно считалось, что человек, которого ты казнишь, его разгневанный дух тебе много чего плохого сделает. И постепенно все-таки формировалась такая установка, и она проговорена на самом деле в китайских разных классических трудах, что только слабый правитель, слабая власть идет на убийство своих оппонентов. Я думаю, что это тоже очень такой сильный момент, большая причина, почему этот смертный приговор не приводится в исполнение.
С. Бунтман
―
Александр Мещеряков у нас в гостях. А физически что с ним происходит? Он жив до сих пор?
А. Мещеряков
―
Жив, да.
С. Бунтман
―
И где он содержится?
А. Мещеряков
―
Он содержится в тюрьме, да, содержится в тюрьме, в одиночке.
С. Бунтман
―
Ему позволено что-нибудь писать?
А. Мещеряков
―
Нет.
С. Бунтман
―
Здесь спрашивают: «Не как ли Брейвик он сидит, занимаясь в университете? Или что еще?»
А. Мещеряков
―
В Японии так не поступают. Да, в Японии с преступником, с асоциальным элементом – его сажают в тюрьму, и больше, как правило, ничего о нем не сообщают. Он умирает символически для общества. И никаких надежд, там, на какие-то мемуары, на гонорары от них – этого нет. Этот человек предается забвению, похоронам как бы таким символическим при жизни.
С. Бунтман
―
Какие последователи существуют? Потому что много пишут о разных организациях, что есть и в России до сих пор, что есть организация Алеф, насколько я понимаю.
А. Мещеряков
―
Да, есть Алеф. Алеф – это все-таки немножко другая организация, хотя ее возглавляет один из сыновей Асахара, у него детей много. Но там немногочисленное количество членов – ну, там по оценкам 500-600 человек. Она находится под гласным надзором полиции. Эти люди извинились за то, что члены одной и той же с ними организации совершили такие преступления, они платят им компенсацию.
С. Бунтман
―
По-моему, там баснословная была компенсация.
А. Мещеряков
―
Огромная, да. Огромные совершенно деньги они выплачивают. Но пока что они находятся под гласным надзором. Сейчас продлено еще на 3 года. Но если они будут себя как-то хорошо вести, то, может быть, этот гласный надзор будет снят. Но от этого пятна в Японии отмыться чрезвычайно трудно.Вот мы говорим: Аум Синрекё, как ужасно! И в Японии был ужасный шум. Но в Японии ужасный шум был потому, что это немыслимо себе представить. Если посмотреть, ну, так, цинично – всякая жизнь человеческая бесценна, но во время вот этого заринового теракта погибло 12 человек. По масштабам нынешнего терроризма это, в общем, немного, согласимся.
С. Бунтман
―
Да.
А. Мещеряков
―
К сожалению. Но поскольку в Японии теракты чрезвычайно редки, последние до этого были теракты, которые проводили ультралеваки, организация, которая называлась Красная Армия в 70-х годах, а так Япония по количеству умышленных убийств – ну, среди крупных стран мира она точно на последнем месте. Но и даже среди таких благополучных стран на уровне Норвегии, там, Финляндии – ну, в общем, очень мало. Поэтому любое происшествие, хоть чуть-чуть на это похожее, вызывает огромную совершенно реакцию.
С. Бунтман
―
Вот такая была реакция. Ну, можно все-таки, как можно порядок этого явления, характер этого явления, все-таки что это – такая же, скажем, одна из тоталитарных вот таких, связанных с концом света, с очищением через смерти, через собственное возвышение, отказ от телесного – рядовая или из ряда вон выходящая организация?
А. Мещеряков
―
Мне кажется, что для Японии из ряда вон выходящая, если говорить более широко о мире, то она вполне вписывается, это такой как бы крайний фланг критики, если хотите, потребительского общества.
С. Бунтман
―
Да, такого мира вещей и мира потребления этих вещей.
А. Мещеряков
―
Да.
С. Бунтман
―
Вот как получилось.Спасибо большое! Александр Мещеряков в нашей программе, не забудьте, что номер 002, вышедший в конце января, он посвящен разным формам терроризма и размышлениям о нем.
Спасибо!
А. Мещеряков
―
Спасибо!