Ну и денек - 2010-03-01

Триумфальный дебют Фредерика Шопена состоялся в Вене, когда ему не было еще и двадцати. Легкие, воздушные полонезы молодого пианиста привели в восторг искушенную европейскую публику. В родной Польше к тому времени Шопен был, чуть ли не национальным героем. Знаковым событием стало выступление Фредерика Шопена – еще совсем мальчика - перед императором Александром 1. Говорят, растроганный самодержец подарил юному дарованию бриллиантовый перстень. Но особенно очарованы Шопеном всегда были дамы – их покоряла таинственно-грустная внешность Фредерика и его утонченные манеры. Этим манерам было, откуда взяться. Шопен – выходец из небогатой семьи с крестьянскими корнями - очень рано стал баловнем аристократических салонов Варшавы. Его часто приглашали выступать в домах польской знати, там он оттачивал свой неповторимый стиль – размашистые движения рук, невероятная экспрессия исполнения – Шопен один из первых кто на это решился. Там же в варшавских салонах он привык к роскошной жизни. При этом Шопен всегда как будто парил над суетой этого мира, он был поистине неземным существом, которого боготворили, перед которым преклонялись уже при жизни. Подробности его страстного романа со скандальной Жорж Санд будоражили умы всей Европы. За яркую и бурную жизнь пришлось расплатиться здоровьем. Фредерик Шопен умер от туберкулеза в 39 лет. Могила композитора находится в Париже. Сердце Шопена, согласно его воле, было отправлено в Варшаву - оно замуровано в колонну Церкви Святого Креста.

Строго говоря русскому офицеру и немецкому бизнесмену делить было нечего второму попросту никто не чинил препонов, в то время как в России новшество Федора Пироцкого, как водится одним мешало, другим добавляло лишней головной боли, поэтому к идее вагона на электрической тяги вернулись лишь когда в Берлине уже работала регулярная линия а ее изобретатель тихо умирал в Крымском пансионе. Впрочем все начиналось задолго до того в Киеве, куда потомственный казак Пироцкий отправился на службу после окончания артиллеристской академии. Там-то он повстречал истого поклонника всего электрического, создателя чудо свечи Павла Яблочкова. Как-то гуляя по Владимирскому спуску два приятеля приметили, что улица завалена конским навозом, карет все прибавляется, а гранитное покрытие истирается подковами и железными ободьями. Федор Аполлонович высказал идею, а спустя годы уже в Петербурге, он сам оборудовал небольшой участок Миллеровской железной дороги, вдоль побережья Финского залива. Ток для электроповозки впервые передавался на расстояние от построенной вблизи паровой электростанции. Провода подключались прямо к изолированным рельсам. Прошло пять лет. Все лето 1880 года он провозился с переделкой обычной конки, добавил двигатель, а потом в присутствии чиновников из управления конножелезных дорог, на углу Болотной улицы и Дегтярного переулка водитель повернул штурвал и трамвай бодро скрылся за углом. На этом все и закончилось. Больше всего против него выступили те самые владельцы конных вагонов. Тогда то Карл Сименс и повстречался с Пироцким, а уже через год, сделанные по чертежам русского изобретателя вагоны забегали на пригородной берлинской трамвайной линии. Пироцкий же попросту не нашел денег, он вернулся на службу, вышел в отставку в полной нищете и лишь в газетах незадолго до своей кончины прочитал, что в столице по льду пустили первую трамвайную линию, от Сенатской площади до Васильевского острова, рельсы пролежали несколько месяцев, зимы тогда были долгие и морозные.