Традиции гостеприимства - Игорь Бухаров, Валерий Максимов - Кухонные тайны - 2006-10-24
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я традиционно приветствую Игоря Бухарова, президента Федерации рестораторов и отельеров, поздний час, язык заплетается. Здравствуйте.
И.БУХАРОВ: Добрый вечер.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Друзья, у нас сегодня с вами особая передача, потому что с этим человеком и с тем, чем он руководит, это нее просто часть нашей кулинарной и кухонной истории, а просто часть нашей истории.
И.БУХАРОВ: Да, часть нашей культуры, я бы не побоялся даже сказать.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да, это гендиректор ресторана, я ресторан называю, и многим станет все понятно, - ресторан «Яръ», его зовут Валерий Максимов. Здравствуйте, Валера.
В.МАКСИМОВ: Добрый вечер.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Валерий часто был в компании «Эха Москвы», по разным поводам, но сегодня мы, конечно, будем говорить о культурно-историческом понятии «Яръ». Должен вам сказать, что Валерий Максимов фанат, и дай ему бог, потому что, я так понимаю, ты пришел в этот ресторан и решил восстановить так, как все было, и тебя заинтересовало, как же это все было на самом деле.
В.МАКСИМОВ: Конечно, когда я пришел сюда в первый раз, я увидел этот зал, исторический, колонны, энергетика, высокие потолки, лепнина. Я думаю, что любому человеку, которому попал бы в руки этот ресторан, конечно, захотелось бы это все восстановить, и поначалу мы очень увлеклись собиранием предметов, истории, я написал книгу, у нас работали несколько групп историков, это была большая работа по восстановлению национальной святыни. Сейчас ресторан «Яръ», конечно, не занимает того места, которое он занимал до революции, будем откровенны. Но дело в том, что до революции это было как колокольня Ивана Великого, как Большой театр, как Кремль, то есть он занимал видное место, о чем это говорит? Даже если посмотреть на наших гостей того времени, до революции, любого малозначимого политика, философа, художника, артиста, можно было увидеть там.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: А с чем это было связано? Потому что было мало ресторанов или потому что это был какой-то особенный ресторан?
В.МАКСИМОВ: На самом деле ресторану «Яръ» повезло в 1895 году, когда его купил Алексей Акимович Судаков, он был из простых крестьян, прошел от полового мальчика, который работал за Замоскворецкой заставой до момента, когда он купил ресторан «Яръ», он имел уникальную архитектуру, таких нет ни в Европе, ни в Америке – во-первых, он был огромен по своему масштабу – два зала по 600 посадочных мест, которые заполнялись каждый вечер с 10 часов, плюс летняя веранда, 400 посадочных мест. То есть это был, сейчас бы сказали, комбинат, комплекс.
И.БУХАРОВ: Кабинеты.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Подожди, давай пару формальных вопросов.
В.МАКСИМОВ: Да.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Скажи мне, во-первых, если мы говорим, что простой господин Судаков купил все это дело. Во-первых, это стоило не копейку, во-вторых, это же было сто лет назад на окраине города, я так понимаю, это же было в том же помещении?
В.МАКСИМОВ: Да.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Или там сейчас все перестроили?
В.МАКСИМОВ: Нет, в этом помещении.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Тогда объясни, то, что сейчас называется гостиница «Советская», или поменяли название?
В.МАКСИМОВ: Нет-нет.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Это уже пристройка к нему?
В.МАКСИМОВ: Абсолютно верно, пристройка к ресторану «Яръ».
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: А в ресторан «Яръ» вход как бы сбоку, да?
И.БУХАРОВ: Нет, раньше был вход… ну, давай ты лучше расскажешь, а то для меня это точно так же часть истории, я прочитал Валерину книгу, Гиляровского, Лапшина, смотрел тех, кто писал об этом, там уникальные есть вещи, для Москвы это был уникальный ресторан.
В.МАКСИМОВ: И сейчас можно увидеть контуры старого «Яра», хотя после реконструкции они немножко изменились. Видите ли, в чем дело, если будете проезжать по Ленинградскому проспекту, то увидите здание, которое стоит вдоль Ленинградского проспекта, центральный вход – это бывший ресторан «Яръ», в левой части, то есть третью его часть занимаем мы, в правой части плюс вход это цыганский театр «Ромен», вот это и есть ресторан «Яръ», который был до революции, а гостиница «Советская» была пристроена по улице Расковой, она немного дальше.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: А, понятно. Так подожди, вот помещение театра «Ромен» это тоже было бывшее помещение ресторана?
В.МАКСИМОВ: Да, это точно такое же зеркальное наше отражение.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Так зал театра «Ромен» это что было?
И.БУХАРОВ: Это зал ресторана.
В.МАКСИМОВ: Да, он назывался еще «Летним», чем он отличается от нашего «Зимнего», там все было застеклено, и он был больше похож на оранжерею, потому что там практически не было колонн, там были огромнейшие, по 15 метров, окна.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: И это был тоже обеденный зал?
В.МАКСИМОВ: Да.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Просто его перестроили в театральный?
В.МАКСИМОВ: Да-да, со сценой. Потому что начиная с того момента, когда француз Транкильяр открыл свой ресторан на Петровке, в дальнейшем владельцы ресторана повторяли архитектуру этого здания, то есть вход, а справа и слева два обеденных зала.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Хорошо. Так как же замечательнейшему Судакову удалось купить вот это? Это какие-то заемные деньги? Как сейчас принято говорить, ипотека.
В.МАКСИМОВ: Конечно, тем более что ресторан «Яръ» в 1910 году был оценен, вслушайтесь в эту цифру, в 10 миллионов рублей золотом, потому что ресторана «Яръ» была собственная электростанция, собственная водонасосная станция, и там была своя Ривьера, у него был парк автомобилей, своя конюшня, я уж не говорю про цветники и так далее, плюс летнюю его веранду, заднюю часть обрамляли привезенный с Кавказа горы, то есть камни настоящие, - это все был ресторан «Яръ». Плюс посуда, плюс галереи.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Капитализация, однако. Хорошо, понятно, что это было в архитектурном смысле, в смысле дизайна совершенно удивительная вещь, только ли этим она привлекала людей, эти огромные окна, или там еще была какая-то кухня особенная? Что там еще было?
В.МАКСИМОВ: Значит, начиная еще с 1851 года в ресторане «Яръ» всегда были концертные программы, как бы мы сейчас назвали по-русски. С 1895 года это было 22 номера, две огромные сцены – в правом зале и в левом зале, с 10 вечера до 3 ночи шла эта программа, то есть он был больше похож на ночной клуб.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: А это отличалось от других ресторанов Москвы?
В.МАКСИМОВ: Конечно. Ни у кого таких сцен не было, и ни у кого таких ансамблей не было.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: А, то есть в данном случае важен масштаб сцены.
И.БУХАРОВ: Конечно. Нет, был цыганский хор, который в Стрельне пел, понятно, туда допевать ездили.
В.МАКСИМОВ: Да, а там 22 номера, можете себе представить? Это и шансоньетки, и куплетисты, и силачи, и цирковые номера.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: То есть настоящий дивертисментный эстрадный концерт, да?
В.МАКСИМОВ: Да, который привлекал. Ну и конечно, людей в то время привлекало то, что много было электричества, света, и то, что он находился за Тверской заставой,..
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Кстати, очень точно подмечено.
И.БУХАРОВ: Естественно, если сегодня просят, наоборот, притемнить зал, а тогда как раз надо было брильянты показать, чтоб тебя все видели, как ты гуляешь.
В.МАКСИМОВ: Ну, посудите сами, известнейший миллионер Хлудов приходил к нам в «Яръ» в сопровождении ручной тигрицы или одевался черкесом или еще как-то. Понимаете, там веселились как надо. Я уж не говорю про Савву Морозова, который пытался на тройке въехать в ресторан «Яръ», это вообще отдельная история.
И.БУХАРОВ: Как кутили русские купцы, да.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: А как кутили русские купцы?
И.БУХАРОВ: Ну, Петербург сегодня отдыхает.
В.МАКСИМОВ: Позвольте мне рассказать такую историю – зимний морозный вечер, Савва Морозов, завсегдатай ресторана «Яръ», это был еще старый деревянный «Яръ», хотя на этом же месте, подъезжает, и ему швейцары говорят, у них та же роль была, что сейчас у секьюрити,..
И.БУХАРОВ: Фейс-контроль.
В.МАКСИМОВ: Ну да. Батюшка, говорят, ты извини, но ресторан отдан на откуп, сейчас говорят «Сняли на банкет», гуляет там местный купчик. Он говорит, да вы что, а я кто, да сколько я здесь денег оставил. Ему говорят, ну извини, батюшка, не можем. Тогда он поехал в Петровский парк, там собрал народ, «плачу за все», сейчас въеду в «Яръ» на тройке, приводит всю эту голытьбу к внутренней стороне «Яра» и говорит, ломайте стену, въеду на тройке. Представьте себе, публика гуляет в «Яре», в друг слышит, что кто-то ломает ресторан, они все, естественно, в испуге выбегают, а Савва Морозов сидит в этой тройке и смотрит, как толпа разбирает этот «Яръ», его уговорила только цыганка, «Отец родной, да что ж ты делаешь, мы же без заработка останемся», в общем, уговорили его, он расплатился со всеми этими взломщиками, плюнул на все и уехал. Кутили так.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Подожди, а этот, который, ты сказал, заходил с тигрицей.
В.МАКСИМОВ: Хлудов, да. С живой ручной тигрицей он приходил.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: С ума можно сойти.
В.МАКСИМОВ: Да, представьте, человек сидит, а ты с тигрицей.
И.БУХАРОВ: А сегодня туда с ливретками заходят.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: С кошечками, с собачками. Хорошо, а кухня была ординарная или это тоже было нечто особенное?
В.МАКСИМОВ: Я не могу сказать, что кухня была какая-то уж очень особая, как-то выделялась, потому что много было хороших вкусных ресторанов в то время, но выдержки я могу прочитать – «двадцатидвухъярусная кулебяка».
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Это я не понял, что ты сказал.
В.МАКСИМОВ: Двадцатидвухъярусная кулебяка.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Это как?
В.МАКСИМОВ: Ну это 22 яруса.
И.БУХАРОВ: Один слой – одна кулебяка, на ней вторая, потом третья, 22 яруса, это одно блюдо.
В.МАКСИМОВ: Да.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: А кулебяка с чем?
И.БУХАРОВ: С разными начинками.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: А, то есть в каждом ярусе своя.
И.БУХАРОВ: Есть рюймарский пирог, а есть такая вот кулебяка, у нас ее делали.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: И как бы вертикально отрезают?
И.БУХАРОВ: Там уж как разбираешь, снимаешь ли ты по одной, это уже не имеет значения.
В.МАКСИМОВ: Или «астраханская уха из восьми наваров», что это такое? То есть заложили, бульон оставили, выкинули, еще раз сварили, содержимое выкинули, бульон оставили, то есть это было больше похоже на кашу, на самом деле, там ложка стоит, мы один раз так попробовали сварить.
И.БУХАРОВ: Это уже получается такой «консоме», насыщенный бульон.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: А вот когда приходили всякие эти Саввы Морозовы и… как фамилия второго?
И.БУХАРОВ: Хлудов.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: …Хлудовы, да, когда они приходили, они что-то заказывали невероятное? Они сами приходили или толпою, как это происходило?
В.МАКСИМОВ: Знаешь, Матвей, судя по отчетам ресторанных репортеров того времени, они…
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: А были тогда ресторанные репортеры?
В.МАКСИМОВ: Да. Они уважали ресторан, то есть это было заведение, в котором нельзя было хулиганить, хамить, не платить, и так далее. У нас как часто бывает в Москве? Я пришел, я самый великий и могучий, и что хочу, то и творю, я плачу за все – я отдыхаю, а вот раньше такого не было. Нельзя, иначе тебя могли отвезти к околоточному, к мирскому судье, плати штраф или отсиди, то есть они относились с большим уважением.
И.БУХАРОВ: Это был очень статусный ресторан, все равно, надо это четко понимать.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Статусный в плане чего?
И.БУХАРОВ: В плане всего. Сегодня можно сказать, что не посещать его считалось немодным. Было это модное заведение, при этом посещать его считалось очень престижным, вообще было таких несколько, на самом деле, говорили «Я обедаю в «Яре», или «ужинаю у «Тестова», было энное количество известных рестораторов, у которых считалось за честь отужинать.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: А вот скажите, средний класс того времени, мне, правда, трудно понять, что это такое, но они предпочитали ужинать в ресторанах? Насколько ресторан был доступен для среднего класса?
И.БУХАРОВ: Я думаю, что для разночинцев он не было доступным.
В.МАКСИМОВ: Нет, абсолютно. Но у нас тоже возникли эти воспоминания, официанты их называли чаевники, это те, кто мог позволить себе только поиграть в бильярд и попить чай, то есть с них ни чаевых не получали, их не выгоняли.
И.БУХАРОВ: Ну как сегодня человек приходит и говорит «Хочу выпить чашечку кофе», садитесь, пожалуйста. Может, он прольет, после него надо будет сменить скатерть, а это дороже, чем чашка кофе, ее постирать, все остальное.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну вот к тебе в «Ностальжи» приходят выпить чашку кофе?
И.БУХАРОВ: Всю жизнь, пожалуйста. Никогда не было такого, чтобы кто-то криво посмотрел.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: То есть криво твои люди не смотрят?
И.БУХАРОВ: Нет, никогда, я сам за этим слежу.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Хорошо, и вот ты действительно, я могу это подтвердить, потому что знаю тебя давно, а я напомню, что у нас Валерий Максимов, генеральный директор ресторана «Яръ», соответственно, Игорь Бухаров, мой коллега, ты, конечно, заболел этим рестораном, этими традициями. Я напомню, что Валера Максимов ,когда у нас была передача немного рекламного характера, то Валера приходил и рассказывал, какие всякие новогодние увеселения в традициях ресторана «Яръ» делали, и прочее и прочее. Я понимаю, что вы продолжаете эту традицию, но я хотел тебя спросить, как в твоем представлении, вы там что, сделали ремонт? Вы там решили восстановить старую обстановку? Как вы пошли? Каким путем?
В.МАКСИМОВ: Как я говорил, у нас в то время работали две группы историков – одна в Питере, другая в Москве, почему в Питере? Потому что все архивы сохранились как раз в Петербурге, и у меня есть оригинальные чертежи, по которым строился ресторан «Яръ», то есть нам удалось их найти.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Какой вариант?
И.БУХАРОВ: Последний и старый, деревянный.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: А где вы чертежи нашли?
И.БУХАРОВ: В архиве архитектурном.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Хранится все, да?
И.БУХАРОВ: Конечно, да.
В.МАКСИМОВ: У нас есть фотографии, когда «Яръ» открылся в 1910 году, это новое здание, помпезное, 26 декабря, и естественно, мы начали тут же это восстанавливать, потому что для нас было делом чести и престижа показать, как это было до революции, и нам удалось много чего сделать в этом плане, но… Ты знаешь, у меня был Сергей Васильевич Комаров, это профессор ВГИКа, последний, кто мне рассказывал из очевидцев, кто был в «Яре» до революции, у него была феноменальная память, ему было 96 лет и он мне рассказывал, где какая занавеска висела, на каком месте.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: А «Яръ», сейчас ты продолжишь про него рассказывать, просто чтоб было понятно, он прекратил свое существование после революции?
И.БУХАРОВ: Конечно.
В.МАКСИМОВ: 23 февраля 18 года.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Его что, закрыли?
В.МАКСИМОВ: Да.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: И что там было, в этих помещениях?
В.МАКСИМОВ: Тяжелейшая была судьба, потому что, во-первых, арестовали Алексея Акимовича Судакова, он дал последнее распоряжение всю утварь и все-все свезти в подвалы, распоряжение выполнено не было, пришли большевики, и в течение трех дней они на подводах вывозили все из ресторана «Яръ».
И.БУХАРОВ: Картины, серебряные приборы.
В.МАКСИМОВ: Картины, серебро, что угодно.
В.МАКСИМОВ: А у нас ведь даже были стулья из красного дерева, их делала фирма братьев Левензон, которая находилась на Малой Дмитровке, то есть у нас был потрясающий, шикарный ресторан, практически все исчезло. Нет, у нас есть, конечно, приборы, скатерть, тарелочка, еще какие-то, но в целом, в массе, нельзя сказать, что это из «Яра» до революции.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: И что было на протяжении всех этих лет до повторного открытия «Яра»?
В.МАКСИМОВ: В 18-м году там открыли госпиталь, потом кинозал, потом кинотехникум, потом там был ВГИК, потом Дом летчика, потом опять был госпиталь, и в 52-м году открылась гостиница «Советская», и в этом году мы из наших залов в Зеленом зале, Зимнем, Наполеоновском, у него три названия было, открылся ресторан «Советский».
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: А, то есть они пошли от обратного – что при гостинице нужен ресторан.
В.МАКСИМОВ: Ну да. Ну так вот, про Сергея Васильевича Комарова.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да-да, вернемся к нему.
В.МАКСИМОВ: Короче говоря, мы с ним сидим, и я говорю, «Сергей Васильевич, м так стараемся, все восстанавливаем, хотим воссоздать архитектуру, атмосферу, кК вам?» Конечно ж, я ждал похвалы. Потому что многие, кто приходит, восхищаются, удивляются, как нам это удалось, я ждал от этого очевидца того же. Он говорит, «Валер, понимаешь, это другой ресторан». Как другой? Все то же самое, на тех же местах, все вернулось на свои места – и лепнина, и позолота. Нет, это другой ресторан, другие люди, другая кухня, другая атмосфера, другое время.
И.БУХАРОВ: Просто другое время, да.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Это не ресторан другой. Это у него возраст другой.
В.МАКСИМОВ: 96 лет, да.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Вспоминаешь свои 20 лет – да…. Александр пишет: «Вспоминая один из кутежей Хлудова, его компания порубила абсолютно все – и венецианские зеркала и пальмы в кадках, он на следующее утро расплатился, и пальмы привез со своего кавказского имения».
В.МАКСИМОВ: Да, единственное что, это нам повезло, что он не в «Яре» порубил, а в «Стрельне», это знаменитый кутеж, они вырядились черкесами, официантов переодели аборигенами, и они там бегали потом за всеми, это был жуткий кутеж, вся Москва только об этом и говорила в те времена. «Яръ», слава богу, не застиг, у нас пальм было не так много.
И.БУХАРОВ: Во-первых, я могу сказать, там висело столько картин известных художников, которые за свои обеды расплачивались своими картинами.
В.МАКСИМОВ: У нас была «пьяная» галерея, там Васнецов, Суриков, Шишкин…
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: А почему пьяная?
И.БУХАРОВ: Ну как, выпил – расплатился картинами.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Друзья, если вы хотите спросить что-то по поводу ресторана «Яръ» или какие-то свои впечатления высказать, пожалуйста, эфирный пейджер, 7256633, давайте.
И.БУХАРОВ: Можно о каких-нибудь ресторанах московских.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет, а что именно мы спрашиваем? Потому что, ты знаешь, все готовы прислать 155 сообщений.
И.БУХАРОВ: Ну, какие знают московские дореволюционные рестораны, кроме «Яра», потому что у кого ни спросишь, какой был самый известный, все говорят «Яръ». Как ксерокс.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет, это как сейчас реклама – какое вы знаете второе, что там спрашивают?
И.БУХАРОВ: Да, а первый там какой-то “Head & Shoulders”.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Какой вы знаете второй ресторан? Не знаю. А первый? «Яръ». Да, «скажите, спрашивает Макс, а какая атмосфера в «Яре» сегодня – гламурный бомонд или простому человеку тоже можно отдохнуть без презрительных взглядов элиты?»
И.БУХАРОВ: А я не видел, чтобы сегодняшняя элита делала какие-нибудь презрительные взгляды.
В.МАКСИМОВ: Да, она не обращает внимания просто.
И.БУХАРОВ: Да, это самодостаточные люди, которые просто хотят спокойно посидеть, чтоб их никто не трогал.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Вот еще вопрос от Александра, я тут ни одного слова не могу понять: «Нет ли у вас желания восстановить первый исторический ресторан «Транкля-Яра»?
В.МАКСИМОВ: Да, это первый хозяин «Яра».
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: А, «Транкля-Яра» на Кузнецком, в котором любил обедать Пушкин, увековечивший «Яръ» в стихотворении «Долго ль мне в тоске голодной Пост невольный соблюдать…»?»
В.МАКСИМОВ: На самом деле, это крайне сложно, тем более там кафе расположено.
И.БУХАРОВ: А, да. Но я могу сказать, что кстати, Пушкин это написал не о «Яре».
В.МАКСИМОВ: О «Яре».
И.БУХАРОВ: О «Яре», да?
В.МАКСИМОВ: Да.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Николай Николаевич признается, колется, «Официанты «Яра» открыл ресторан во время нэпа, и там еще был бутырский совет. Имеется в виду вот в вашем «Яре», мои предки утянули из «Яра» фирменную скатерть с вытканным словом «Яръ». Николай Николаевич, вы арестованы.
В.МАКСИМОВ: Николай Николаевич, верните в «Яръ», чтобы хотя бы частичка того старого там могла находиться.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да. Пишет Александр, что «Об этом «Яре» вспоминают и Тургенев, и Толстой, и многие другие», да, интересно. Я хочу у тебя спросить, ты у нас как теоретик, дорогой Игорь Бухаров.
И.БУХАРОВ: Лучше б я был практиком.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: В чем же феномен этого ресторана, кроме этих дивертисментных программ, которые там показывали?
И.БУХАРОВ: Конечно, с точки зрения его архитектуры, объемов, решений, которые были, конечно, во-первых, надо четко отдавать себе отчет, что все дворцы после 18-го века, все эти гигантские комнаты, все эти залы практически все сгорели после пожара 1812-го года, поэтому сегодня или тогда реальено не было таких больших залов, только был, наверное, Метрополь был в 95-м построен, да?
В.МАКСИМОВ: Да.
И.БУХАРОВ: Метрополь, сам его зал, вот «Яръ» был таким вот.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: То есть, прежде всего, ты оказывался не в своей квартирке, и даже не в особняке, где высота потолка, предположим, была 4 метра,..
И.БУХАРОВ: Даже 5, а здесь 18 метров.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ты оказывался в царском дворце.
И.БУХАРОВ: При этом там колонны малахитовые, натуральный малахит, на сегодня натуральные малахитовые колонны в таком количестве находятся только в Исаакиевском соборе, их 4, да?
В.МАКСИМОВ: Да.
И.БУХАРОВ: А в «Ромене» они есть?
В.МАКСИМОВ: Ты знаешь, очень странная вещь, у нас обеденный зал остался, но все перекрытия, все что вдоль кабинета, все разнесли, а там наоборот, разнесли зал до неузнаваемости, но остались лестницы, перила, почему-то именно так произошло, а в «Ромене» все по-другому.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: То есть прежде всего ты оказывался в великолепии.
И.БУХАРОВ: Да. Если говорить о кухне, то надо четко отдавать себе отчет – большое количество приехавших после Великой французской революции со своими хозяевами французских поваров, которые потом рассосались и часть из них научила работать русских, это была некая помесь французского с нижегородским, это как сегодня, у нас же сегодня не французская кухня, сегодня используются приемы оформления, которые просто близки тем людям, которые живут в Москве, поэтому в этом ничего такого нету. Да, это то, что называется смешение французского с нижегородским, это то, что называется «симпл», когда ты соединяешь современные приемы приготовления пищи с известным вкусом, который был присущ тем выходцам, тем же купцам, которые только во втором поколении, наверное, только выкупили себя.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Сообщение на пейджер, народ завелся, потому что многие знают, Александр пишет: «С Кузнецкого ресторан «Яръ» переехал на Петровку, это здание не сохранилось, а уж потом в Петровский парк, где и пребывает ныне. Желаю вам на вашем поприще таких же удач и славы. С уважением». Еще пишет слушатель: «В «Яре» была царская ложа, но Николай не приезжал, а, говорят, бывал Распутин».
В.МАКСИМОВ: Бывал. Эта ложа сегодня расположена над сценой, с правой стороны.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Вот тут Константин пишет: «Я хорошо знаю ресторан «Советский» - там были потрясающие подземные лабиринты. Коля, работник мясного магазина, ходил по этим ходам и мог выйти в официантскую, а далее в антисоветскую шашлычную».
В.МАКСИМОВ: Нет-нет, это далеко.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Далеко, да?
И.БУХАРОВ: Конечно.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну, многие говорят о цыганской традиции, спрашивают, сохранилась ли цыганская традиция.
В.МАКСИМОВ: Ой, Матвей, поклонников цыганского творчества я, наверное, разочарую. Понимаете, о «Яре» очень много мифов, один из них – это что «Яръ» цыганский ресторан. Чем он обусловлен? Первое, конечно, нашим соседством с театром «Ромен», который туда заехал всего лишь в 69-м году. Во-вторых, в «Яре» пели цыгане, но это было только во времена Тургенева – 1851-1867 года, больше цыгане у нас не пели. Даже когда у нас было 22 номера, в 1895 году, у нас был всего один раз с выступлением румынский хор и один раз цыганский, написана специальная песня – «Ямщик, гони-ка к «Яру», это была песня, посвященная Судакову, у нее есть ноты, ее пели во время открытия, что это народная песня, но она не народная, это наша песня. Плюс господин Гиляровский нас поженил с цыганами, господин Толстой, то есть эта традиция почему-то отложилась от ведущих классиков нашей литературы, что «Яръ» и цыгане это дно и то же, а на самом деле это не так, они были всего лишь 17 лет из 180.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: А почему называется, кстати, «Яръ»?
И.БУХАРОВ: Ну, фамилия первого хозяина Транкель-Ярд.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: А он кто был?
И.БУХАРОВ: Француз. На Кузнецком мосту всю жизнь были французы, там оккупация французская. А потом «д» упало, добавили твердый знак.
В.МАКСИМОВ: И он стало «Яром». И в дальнейшем, кстати, все следующие владельцы сохранили это название, так «Яром» он и остался.
И.БУХАРОВ: А вообще это уникальное, хорошее название.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Что-то очень динамичное в названии есть. Вернее, я бы так сказал, что это очень удачное для ресторана название.
И.БУХАРОВ: Я бы сказал так, если он был открыт на Кузнецком в 1826 году, 1 января, то сегодня ему практически уже 180 лет.
В.МАКСИМОВ: Мы отмечали 180 лет на Новый год.
И.БУХАРОВ: Вы понимаете, что такое 180 лет названию? Это не то, что история, культура, это сама история уже.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да, поразительно совершенно.
И.БУХАРОВ: А ты заметил преемственность поколений – «это наша песня», «у нас в «Яре», это замечательно, это хорошо.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну, он в пять утра встает, в шесть уже там, или что ты там делаешь? Не представляю, что делать в шесть часов утра в ресторане.
И.БУХАРОВ: Ну как, с этим живешь, это дух.
В.МАКСИМОВ: Это первые отчеты, просмотр видеозаписей, что происходило в ночное время, мы же круглые сутки работаем.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: А как это понять, что в ночное время происходило? Зачем это просматривать?
И.БУХАРОВ: Ну мы же рассказывали о том, как работают официанты, как они себя ведут.
В.МАКСИМОВ: Бармены, это же надо смотреть.
И.БУХАРОВ: Помнишь, я даже читал, как половых учили, как они посетителей обманывали, это ж не сегодня, это опыт 180-летний.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: То есть ты смотришь, как обслуживают? Ты смотришь картинку зала, как ходят официанты и что происходит? Ты это смотришь?
В.МАКСИМОВ: Матвей, у меня 36 камер.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет, дело не в этом, пойми, я спрашиваю это от имени радиослушателей во многом, эта передача это во многом дискавери, как работает ресторан. Вот мы сколько с Бухаровым говорили, такого мы не касались, и что?
В.МАКСИМОВ: Ну смотри, я получаю финансовый отчет, маркетинговый отчет каждый раз, когда мы заканчиваем, сколько было гостей, их мнение, потом дальше опросы, куда они ходят, их любимое блюдо, что понравилось, а что нет. Это первое. Второе, естественно, финансовые отчеты, бухгалтерия. И третье, конечно, это просмотры видеокамер, это естественно, как в баре, в 2 часа ночи отпускали то-то, пробит ли чек, это история такая, как с гостем общались и так далее, это обязательно нужно просмотреть, нужно просто держать руку на пульсе, чтобы не выпадать. Но здесь я не только директор ресторана «Яръ», я же еще директор отеля «Советский».
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет, я понимаю, что тебе приходится и тут и там, что приходится и одним делом заниматься и другим.
И.БУХАРОВ: А можно вопрос? Мы знаем известную летнюю площадку, где на фотографии в окружении метрдотелей, официантов, поваров сидит Михаил Акимович Судаков, эти горы сзади – а вот горы-то где?
В.МАКСИМОВ: Значит, самое удивительное, что все эти горы, и площадку, и электростанцию снесли в 26-м году. Причем снес ВГИК, им нужно было снимать фильм, и с этими словами они все это разнесли по клочкам, по кусочкам, и такая замечательная площадка перестала существовать.
И.БУХАРОВ: А сейчас что на ней?
В.МАКСИМОВ: Сейчас тоже летняя веранда, террасы, фонтан, который является копией того фонтана, который стоял раньше у Большого театра. Там есть прекрасные деревья, посаженный Индирой Ганди, Леонидом Ильичем Брежневым, Хрущевым, есть такая аллея, одна площадка очень красивая, такой внутренний дворик, но конечно, это уже не то, что было.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да, поразительно.
В.МАКСИМОВ: Кстати, что привлекало в ресторан «Яръ» до революции – понимаете, Алексей Акимович Судаков был гениальным организатором, жаль, что у нас эта фигура немножко забыта.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну вот сейчас ты его вспоминаешь.
В.МАКСИМОВ: Да, он проводил очень мудрую маркетинговую политику. Во-первых, он считал, что студенты, это будущие, ну, чиновники…
И.БУХАРОВ: Будущие его посетители.
В.МАКСИМОВ: Да, и в Татьянин день убиралась вся посуда, все столы, и кутили студенты, бесплатно, 25 января, каждый год они все собирались в «Яре».
И.БУХАРОВ: Ну не только в «Яре», это многие делали – и «Эрмитаж».
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да, вот вы сейчас не считаете, что студенты это ваши будущие посетители.
И.БУХАРОВ: Почему? Мы празднуем Татьянин день.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: По повышенным расценкам.
И.БУХАРОВ: Нет, зачем? Всем Татьянам подарки в этот день. Если есть старый студенческий билет, большие скидки, и так далее, много приколов, чтобы привлечь людей.
В.МАКСИМОВ: А тогда это было бесплатно, то есть приходили люди, ели, пили, и это все было бесплатно.
И.БУХАРОВ: Матвей, я всегда говорю, я так люблю своих гостей, просто безумно, но сегодня такие тяжелые времена, что мы, к сожалению, вынуждены брать деньги.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Временно, да?
И.БУХАРОВ: Почему временно?
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Но в России, говорят, тяжелые времена не заканчиваются.
В.МАКСИМОВ: Да, точно.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Обливая слезами каждую купюру, вынужден брать деньги.
В.МАКСИМОВ: А потом, соседство с ипподромом. Не забывайте, все крупные выигрыши отмечались и тратились тут.
И.БУХАРОВ: А потом они же еще и на ипподром въезжали в ложи, они там накрывали.
В.МАКСИМОВ: Да.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: А ипподром тогда уже был?
И.БУХАРОВ: Конечно. Если ты сейчас вспомнишь, практически он находится напротив скаковой аллеи.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да. Там же не было тех домов, что сейчас есть.
И.БУХАРОВ: Конечно, там была скаковая аллея, ты въезжал прямо на ипподром.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: А что было вообще в этом районе, когда он открылся? Это была какая-то лесистая местность?
И.БУХАРОВ: Нет, рядом был известный Петровский парк, куда ездили гулять, кататься, дальше было Ходынское поле.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет, минуточку, вот Петровский парк где начинался? Что там сейчас?
И.БУХАРОВ: Прямо практически от «Яра».
В.МАКСИМОВ: Там была улица Башиловка, вот сразу за ней он и начинался. Это по-современному если смотреть, где Третье транспортное кольцо – от него и начинался.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: И тянулся как бы по Ленинградке, туда?
И.БУХАРОВ: Да, до Тимирязевской, туда.
В.МАКСИМОВ: Настоящий лес.
И.БУХАРОВ: Ну это окраина была.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: А из города, нынешней Белорусской, тянулась какая-то дорога? Ходил какой-то транспорт?
И.БУХАРОВ: А как же, в Питер ходил транспорт, тракт был, конечно.
В.МАКСИМОВ: Санкт-петербургское шоссе, как его называли, оно было освещено газовыми фонарями, освещал его, естественно «Яръ», наша электростанция, то есть от заставы до нашего ресторана были газовые фонари, очень широкая дорога была, но судя по фильму, который снимался, «Человек из «Яра», там стояли небольшие дачные домики, деревянные дома по краям. На самом деле, что еще интересно, насколько я опять же могу судить по этому фильму, какая Москва была в те времена, как с Белорусского вокзала съезжаешь, там сейчас спортивный магазин, там китайский ресторан какой-то, вот там двухэтажное здание, так вот оттуда из этого фильма, который снимался сто лет назад, вся Москва…
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: А что это за фильм? Ты все время о нем говоришь, давай чуть-чуть подробнее, что за фильм такой?
В.МАКСИМОВ: В 16-м году был снят фильм с известнейшим актером Михаилом Чеховым, «Человек из ресторана», снимался он в залах нашего ресторана.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Естественно, это игровой фильм, это не документальный? Просто какая-то там история?
В.МАКСИМОВ: Да, но тем не менее там снимались официанты.
И.БУХАРОВ: Ну, на живой натуре, как регулярно снимают сейчас в ресторанах, и в принципе антураж этих ресторанов в будущем можно посмотреть из этих фильмов, как мы сегодня из советских фильмов можем посмотреть антураж советских ресторанов.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да, жуткий.
И.БУХАРОВ: Почему, были и красивые рестораны.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: И значит, благодаря ему вы увидели, как там все было и как было на улице?
В.МАКСИМОВ: Да. То есть мы знаем эту аллею. Между прочим, у нас был уже к 1916-му году свой автомобильный парк. То есть люди, которые сидели в «Стрельне», но больше всего, занимались делами на базаре, они могли позвонить, вызвать авто и приезжали в «Яръ» уже догуливать.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: А почему нужно было догуливать?
И.БУХАРОВ: Закрывались рестораны.
В.МАКСИМОВ: В черте город ты мог вести торговлю только до 11 часов, за чертой города хоть круглые сутки. Этим и объяснялось, почему многие рестораны были в Петровском парке, между прочим, «Опола», «Стрельна», они же все были там.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: А, то есть в городе до 11 часов и до свидания?
В.МАКСИМОВ: Да, не разрешалось петь цыганам, опять же, в городе, а за заставой пожалуйста.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Странно, а почему были такие ограничения?
В.МАКСИМОВ: А кто знает?
И.БУХАРОВ: По-разному.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Мэрия решила, да?
И.БУХАРОВ: Разрешения в основном получали у полиции на торговлю.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Вот сообщает нам радиослушатель, что «в Петровском парке были пруды, трамвайное депо и самый дорогой ресторан, по слухам, «Черный лебедь». Был такой?
В.МАКСИМОВ: Не знаю.
И.БУХАРОВ: Я такой первый раз слышу, не знаю.
В.МАКСИМОВ: Вообще, на само деле, самым дорогим рестораном был «Яръ», даже Пушкин вспоминает, и дальше современники это вспоминают. То есть мыф и сейчас, конечно, не дешевый ресторан, но тогда писали, что можно было отдать обозы целые за ужин в «Яре», то есть что они там пили и ели, мне, конечно, трудно сейчас судить, но тем не менее.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Хорошо. Вот пишет Саша, «Режиссер фильма «Человек из ресторана» Яков Протозаров».
В.МАКСИМОВ: Абсолютно верно.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну вот видите, знают.
В.МАКСИМОВ: Очень приятно, что люди знают историю.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Пишет Николай Николаевич, «Между «Яром» и зданием школы», есть там школа рядом где-то?
В.МАКСИМОВ: Есть.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: «…до сих пор стоит особняк, сражу после революции там был ЧК».
Д. А чей дом, он не говорит?
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет. Николай Николаевич, если вы знаете, а ты знаешь, чей?
В.МАКСИМОВ: Да. На самом деле, художник, архитектор, дизайнер ресторана «Яръ» - Густав Эрихсон, очень модны по тем временам и очень дорогой по тем временам архитектор, это был его дом. На самом деле рядом стоял еще один дом, который сейчас снесли, это дом Алексея Акимовича Судакова.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: То есть он жил рядом?
В.МАКСИМОВ: Он жил здесь, примерно такой же дом, и вот Эрихсона сохранился, а дом Судакова снесли.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: А какова судьба Судакова после революции?
В.МАКСИМОВ: Трагичная, очень. Вы представьте себе, он из мальчиков начал, он 1867 года рождения, он купил ресторан «Яръ», снес старый деревянный, построил этот замечательный ресторан, но «Яръ» в таком виде «Яръ» просуществовал всего лишь до 18-го года, то есть 8 лет. Его часто арестовывали, он не мог эмигрировать за границу, это его родственники рассказывали, потому что у него было 8 детей, и их брали в заложники регулярно, его трясли регулярно, потому что считали, что он обладатель такого огромного состояния.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Это уже после закрытия ресторана?
В.МАКСИМОВ: Да, его периодически вызывали в ЦК сажали, угрожали, видимо, выбивали из него деньги. Потом он стал обычным бухгалтером в обычной какой-то советской конторе, представляете, в 56 лет, такой человек для России? Потом он уехал, по-моему в Тверскую губернию, я просто забыл точно, уехал в то имение, в ту деревню, откуда, кстати, он набирал официантов, потому что он там сам родился. Официантов набирали из Казани, то есть татар брали.
И.БУХАРОВ: Потому что они непьющие.
В.МАКСИМОВ: Да, абсолютно верно. И брали как раз из этой деревни. И вот там он заканчивал свой век, о «Яре» он говорить не любил, это его внучка вспоминает, закрыта тема для него была. Он умер и похоронен на Ваганьковском кладбище.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: А, то есть его перевезли сюда?
В.МАКСИМОВ: Да.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: А как же это произошло?
И.БУХАРОВ: Ну послушай, в те времена еще хоронили.
В.МАКСИМОВ: Это был 1936 год. То есть первая часть его жизни была такой взлетной. Когда открывался «Яръ», к нему пришел генерал-губернатор, обер-полицмейстер, командующий московским воинским округом.
И.БУХАРОВ: Да, городской глава.
В.МАКСИМОВ: То есть, когда была презентация, пришло 600 человек, ему дарили иконы, всякие подарки, персонал приходил, это было событие российского масштаба. Кстати, я скажу, может, Игорь меня поправит, и сейчас, где б я ни был, в Америке, в Китае, в Европе, нет таких ресторанов с 15-тиметровыми потолками и с такой лепниной и с такой архитектурой. Самую большую рекламу, что приятно очень было, сделал нам артист Крис Дебург, который после своего концерта в Москве звонил своим родственникам в Дублин и говорил «Русские меня привезли в музей, на сегодняшний вечер они организовали здесь ресторан, и сейчас пытаются меня убедить, что это действующий ресторан». Он у нас после концерта, как обычно, привезли его, а в 11 часов вечера, полный зал, никто не уходит, Крис Дебург вошел в раж, у нас белый рояль, и он еще до 5 утра играл свои песни.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну раз в музее устроили, притащили столы.
В.МАКСИМОВ: Да, для нас это, конечно, был очень большой комплимент.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ:Обалдеть. А что сейчас, у этого человека, у Судакова, есть ведь родственники?
И.БУХАРОВ: Да, есть родственники, и мы знаем, где могила.
В.МАКСИМОВ: Мы, кстати, хотели поставить ему там памятник, но родственники просто не позволяют этого сделать, они место там берегут, они тоже хотят быть рядом с ним похоронены, а мы там якобы место займем. Я там был просто, на этой могиле, я бы хотел там что-то, конечно, сделать, потому что для нас это просто человек, трудно даже сказать.
И.БУХАРОВ: Да, это история российская.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Знаете, как грустно, с одной стороны, когда говорят о феномене большевизма и о той трагедии, которая произошла в стране. Ну вот казалось бы, ресторанный бизнес, это ж не политика, просто был хороший ресторан, но вот этот яд большевизма, эта короста, эти щупальца, они достали всех, и посмотрите, как была изувечена судьба человека и как ресторан был уничтожен. А можно только представить себе, если бы это дело продолжалось, вообще какая бы ресторанная традиция была сегодня в России.
И.БУХАРОВ: Я тебе могу сказать, известная для Венгрии фамилия рестораторов Гундаль, самое поразительное, что Карой Гундаль, после войны ресторан был национализирован, но он в нем был директором, ресторан продолжал работать, вот что важно было.
В.МАКСИМОВ: Я могу некий штришок добавить, я как бы неплохо знаю всю архитектуру и строения, у нас есть крыша, которая сохранилась и, видимо, она даже в 52-м году сильно не ремонтировалась, и там есть в обрамлении вензелечки нашего названия «Яръ», вот эти вензелечки сохранились, а там, где должно было быть название «Яръ», оно не просто было стерто, а выбито то, что там могло быть, и закрашено, то есть какая была ненависть. Я, кстати, спрашивал Сергея Васильевича, почему с «Яром» так поступили, вернее, в чем мотив. И он сказал, что «Яръ» был олицетворением роскошной буржуазной жизни, а в то время было, как говорится, «грабь награбленное» и «мир изменим до основания, а затем», поэтому к нему так относились, просто как варвары разорвали на куски.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да.
И.БУХАРОВ: Не, ну понятно, что те же гостиницы, тот же «Метрополь» использовались просто под жилье, те же боярские палаты на Старой площади, «Националь».
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Вот Александр тут поясняет по поводу «Черного лебедя», правда, тут все-таки остается вопрос, он пишет, «Вилла «Черный лебедь» принадлежала в Петровском парке Николаю Павловичу Рябушинскому»…
И.БУХАРОВ: Это вилла.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет, сейчас я дочитаю, и вопрос тогда – «Говорили, что он оказался хитрее своих братьев, так как все состояние прожил еще до революции и не пострадал от нее. Большое спасибо. С уважением». Но Александр, понимаете, вопрос о том, что там был какой-то ресторан, причем самый дорогой, просто если кто-то знает, то сообщайте, потому что вилла эта известная. Да, слушайте, грустно.
В.МАКСИМОВ: Ну почему?
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну потому что были реальные люди, которые… знаешь как, когда мы в разных наших передачах размышляем о российской истории и когда читаешь книги русских философов, историков последнего времени, например, которые анализируют ту ситуацию, ты видишь, может быть, главную проблему российской жизни – это то, что называется, нет пророка в своем отечестве – люди, которые достигли высот, причем не только на том историческом изломе, о котором мы сейчас говорим, 18-й год, но это повторялось и в 37-м году, как известно, это повторялось и в послевоенное время, еще при Сталине, это странным образом проявлялось и в хрущевские времена, вспомним ту же выставку, где он пришел и орал, это в брежневские, андроповские времена, повторяется это и сейчас. Странная закономерность нашей истории – страдает и уничтожается тот, кто действительно хочет сделать пользу для своей страны, не встроенный в какую-то вертикаль, что тебе сказали строить Беломорканал, и ты его построил, а просто, Бухаров, например, сделал ресторан «Ностальжи» и считает, что это польза отечеству, потому что он красивый, в него приходят граждане того же отечества, там отдыхают, а раз они отдохнут, они потом пойдут на работу и будут хорошо работать. То же самое в твоем «Яре», пришел, я был у тебя, я увидел там зеркало такой высоты, что чтоб его внести, его как-то особым образом вносили, в общем что там?
В.МАКСИМОВ: Это зеркало 14 метров в высоту. Зеркала уникальные. Давай я лучше расскажу историю.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да, у нас просто 2 минуты осталось, я просто говорю, мне очень хочется, чтобы это больше не повторялось, и чтобы те люди. Которые делают благо для своего отечества, прожили жизнь во славе, а не в дерьме. Да, так что зеркала?
И.БУХАРОВ: Дайте я секундочку еще скажу – тем, кто интересуется историей, я могу рекомендовать такую книгу, которая недавно вышла в издательстве «Азбука-Классика» в Санкт-Петербурге, составитель старший научный сотрудник Российского института истории искусств, Альбина Конечная, это «Петербургские трактиры и рестораны», я вам просто советую почитать – очень много для себя узнаете.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: С фотографиями, да? Там все совершенно удивительно.
И.БУХАРОВ: Да, на сегодня это уникальная работа, и большая благодарность тем, кто ее делал.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: У тебя минута – расскажи про зеркала, потому что у нас конец эфира.
В.МАКСИМОВ: Я не успею.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Не успеешь.
И.БУХАРОВ: Ну, мы тебя попросим прийти еще, потому что там очень много нюансов, которые сегодня дают нам возможность понять, откуда у нас все-таки ресторанная культура, потому что она все равно передавалась через кого-то.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Здесь Александр Александрович все-таки разъясняет нам историю с «Черным лебедем», он нам говорит, что «Черный лебедь», в сегодняшнем представлении, был закрытым клубом, там работала кухня и кормили». Вот, оказывается, какая была история. Ну вот, мы с вами и пришли к концу нашей передачи, я напоминаю, то у нас был Валерий Максимов, генеральный директор ресторана «Яръ», который все это воссоздает, конечно, успеха тебе, и это все очень интересно, то, что ты рассказываешь.
В.МАКСИМОВ: Спасибо большое.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: А со мной вместе был Игорь Бухаров, который помогал говорить на эту тему. Мы сегодня говорили о ресторане «Яръ», и как показывает наша передача, ресторанная тема безбрежна и бесконечна. Спасибо всем. Пока.
И.БУХАРОВ: Всем приятного аппетита.