Евгений Чичваркин, Егор Жуков - Условно ваш - 2020-04-29
Е.Жуков
―
Добрый день! Это программа «Условно ваш». Меня зовут Егор Жуков. И сегодня мой гость — предприниматель Евгений Чичваркин. Здравствуйте, Евгений!
Е.Чичваркин
―
Здравствуйте! Если когда ваша программа выйдет чуть раньше, вы можете называть «Словно досрочно», например.
Е.Жуков
―
Да, я думаю, рано или поздно возможно. Наш разговор я хотел бы начать с того, что, вообще, сейчас происходит со свободой в мире во время борьбы с эпидемией. Недавно вы сказали, что довольно сильно расстроены тем, с какой скоростью люди сейчас отказываются от своих свобод, усиливая тем самым государственную власть, государственный надзор и так далее. И, собственно, с этим трудно поспорить. То, как быстро люди по всему миру позволяют государству залезать в душу, в семью и в телефон — это абсолютно ужасно.Но тут я вспоминаю другие ваши слова, которые вы тоже сказали в одном, относительно недавнем интервью. Вы сказали, что если полиция не коррумпированная, то вы при этом не против, чтобы она прослушивала ваш телефон. Вы не видите тут небольшого противоречия, потому что от прослушки телефонов до камеры с распознаванием лиц и приложений, которые отслеживают геолокацию и контакты, буквально один шаг? И при этом мы это сейчас видим, и, как я понял, именно это вас и расстраивает.
Е.Чичваркин
―
Я не могу сказать, что меня сейчас раздражает количество полиции в Челси или в центре, потому что, например, позапрошлым летом здесь была такая череда ограблений и нападений, практически длившаяся весь год, ну, до прихода Бориса с лета 18-го. И то, как ведет себя британская полиция или, например, израильская полиция, когда пляжи патрулируются милыми девушками с автоматическим оружием, — мне очень комфортно и спокойно.Если представить себе… Помните, эту жуткую трагедию, которая была в Ницце, когда просто человек ехал по толпе? Если представить себе на секунду, что был бы этот променад большой, например, в Эйлате, этот человек проехал в десять раз меньше и превратился просто в форшмак, потому что его завалили бы в секунду. Всё. И в Эйлате мне гораздо комфортней гулять, чем Ницце, если честно. Не так весело, но гораздо комфортнее.
Если полиция не коррумпированная и для полиции частная собственность так же неприкосновенна, и без разрешения, без санкции прокурора или суда, причем суда, независимого от государства, они не могут с тобой ничего сделать, — то в целом это комфорт.
Государство как ночной сторож, в том числе, с хорошо вооруженной полицией меня вполне устраивает. Неделю назад, я думаю, был какой-то негласный… после того, как кто-то выступал здесь, пока Борис болел — по-моему, Доминик Рааб сказал, что «мы оставляем парки открытыми и лучше пусть люди будут в парках», полиция перестала гонять людей из парков. Позавчера в нашем парке, который, наверное, 300 квадратных метров, было человек 60.
Е.Чичваркин: Самые большие яхты после этого кризиса будут у всяких фарма-королей
В общем, я абсолютно не вижу ничего страшного в этом. Я в глубине не души — не знаю по поводу белорусского сценария, — но последнее время все больше чувствую в себе шведские корни, тем более, что они у меня…
Е.Жуков
―
Вот. Да, шведские корни как раз… где они не вводят жесткого карантина. Возвращаясь к теме наблюдений. Если полиция не коррумпированная, если чиновники — ангелы, если вообще всё блестяще, то тогда отлично у нас может существовать хоть максимальное государство.
Е.Чичваркин
―
Нет, нет.
Е.Жуков
―
Я тоже с этим не согласен.
Е.Чичваркин
―
Я никогда так не говорил. Полиции должно быть не много, а ее должно быть достаточно.
Е.Жуков
―
Как раз относительно этого и вопрос. Я к вам обращаюсь сейчас как мy fellow libertarian, как говорится, то есть как либертарианец к либертарианцу.
Е.Чичваркин
―
Это как в «Алисе»: Я хочу быть своего роста. Это невозможно. Ну, хорошо, я хочу быть такого роса, какого надо. А это уже план. Полиция должна быть такого размера, какого надо. То есть в Израиле она должна быть большой, потому что страна ведет войну. И в Украине она, наверное, должна быть больше.А на Фарерских островах, наверное, те 6 полицейских или 7, которые там работают, которые являются одновременно тренерами по дайвингу и еще чем-то, потому что не происходит преступлений и толком не происходит происшествии, то достаточно там такой полиции.
Е.Жуков
―
То, что полиции должно быть столько, сколько надо, я с вами полностью согласен. Просто вопрос в том, как определить, где это надо и входит ли массовая слежка в это самое «надо». Потому что существует три основных ключевых аргумента против массовой слежки.Во-первых, это возможный шантаж, если собранные данные обо мне от государства куда-то сливаются. А такое может случаться абсолютно в секунду. Если у нас существует хотя бы несколько единиц полицейских, которые просто сливают информацию на черный рынок, потом какие-то нехорошие ребята могут шантажировать меня до конца моих дней, зная, как я хожу к своей любовнице, какие у меня вкусы и так далее.
Мною можно просто манипулировать, если государство понимает примерно обо мне всевозможные персональные данные, оно может так предоставлять мне какую-то информацию, чтобы просто повлиять на мое сознание, я об этом просто не узнаю. И, в конечном счете, претворение абсолютно любого закона, то есть любой закон — оппозиционный, глупый, аморальный… Создается же инструмент. Да, сегодня, возможно, сидят не коррумпированные люди, но завтра придут коррумпированные, и уже создан инструмент, чтобы они делали, что хотели.
Е.Чичваркин
―
На вас очень давят — потому что вы находитесь в России — российские реалии. Из своей жизни, сколько лет вы прожили при Путине? Это просто реалии. Они не могут не давить. Бытие определяет сознание. То есть то, что вы говорите, например, для того же шведа или ирландца было бы странно слышать.И, мне кажется, государство достаточно прилично контролирует. И, по-моему, один из пунктов брекзита был как раз — невозможность прослушивать данные. То есть по каждому человеку полиция должна обосновывать, почему именно этого человека нужно прослушивать.
Но, вы знаете, в ситуации, когда… Я абсолютно не против, чтобы люди протестовали, но в ситуации, когда с «желтыми жилетами» («желтыми жакетами) когда люди протестуют — ради бога. Но когда массово уничтожается чужая собственность, здесь вопрос к полиции большой. Либо ее должно быть достаточно, чтобы винтить, либо должен быть какой-то хитрый алгоритм, который поймет и вычленит тех людей, которые нанесли урон чужой собственности.
Е.Жуков
―
Нельзя ли эту проблему решить за счет частных охранных агентства, например? Чтобы не было централизованной системы государства, которая… Я думаю, что в этом смысле вы отлично должны меня понимать, тоже будучи либертарианцем, что государство — это очень опасная штука, Кольцо всевластия в конечном счете. Если хороший человек обладает этим кольцом, он может сделать много хорошего, но, в конечном счете — просто это законы, так мироздание устроено, плохие люди есть у нас в мире — если они получают уже созданный этот инструмент, то нужно ли его нам создавать тогда?
Е.Чичваркин
―
Объясните мне, при каких обстоятельствах, например, в той же Северной Европе может прийти плохой человек? Если общество достаточно зрелое, общество образованное, всё более-менее устоялось, и чтобы пришел коррумпированный человек в Великобритании, например, или человек, который захочет как-то использовать… Где-то был конфликт. По-моему, через то ли TomTom, через что-то отслеживали, где водители едут быстрее — и поставили туда камеры. Общество совершенно быстро среагировала на это. То есть это огромные репутационные потери для компании и так далее. То есть менты через навигаторы просчитали, где люди припускают скорость и поставили туда камеры — несколько лет назад где-то в Европе было. Тут же потери огромные.Е.Чичваркин: Государство как ночной сторож с хорошо вооруженной полицией меня вполне устраивает
То есть если существует общество (суспільство), которое есть в Украине и которого нет в России, например, то ситуации с узурпацией они маловозможны.
Е.Жуков
―
Но тут может происходить что-то наподобие как раз того, что происходит сейчас…
Е.Чичваркин
―
Я и за частный сыск и за частные охранные предприятия, и за то, чтобы людям, у которых хорошая репутация, было позволено носить оружие.
Е.Жуков
―
Просто смотрите, тут происходят некоторые вещи, которые, с моей точки зрения, например, перегибы. В той же Великобритании или Швеции, например… В Швеции нынешнее правительство и правительство последних лет проводит политику достаточно открытых границ для мигрантов. Это не какое-то коррумпированное или не коррумпированное, это не само по себе что-то плохое или что-то хорошее, просто такую политику они проводят. И существует весомая часть общества, которая с этим не согласна.Я думаю, вы также будете с этим согласны — они должны иметь возможность высказать свою точку зрения. Свобода слова, все дела. Но при этом принимаются законы и в Швеции и в Великобритании — там, например, Томми Робинсон есть такой человек в Великобритании, которого просто позакрывали со всех возможных мероприятий и так далее. даже из социальных сетей, именно из-за подавления государства, который открыто высказывает антиисламистскую позицию. В общем, это дискриминационная позиция. К ней можно относиться как к неприятной позиции, но, тем не менее, у него должно быть право высказывать эту точку рения. Но из-за того, что существует такое государство, его могут закрыть просто в три счета.
Е.Чичваркин
―
Здесь есть некий контроль над журналистами, он абсолютно точно существует. То есть есть где-то «центр управления полетами», который говорит: «Вот этой новости мы с вами не пишем». Я у знал совершенно случайно об этом. Это абсолютно не здорово, так не должно быть.Я абсолютно случайно узнал об этом. Как-то не мог попасть на работу. Тысяч 50 человек собралось на Парк-Лэйне, перекрыли и Парк-Лэйн и Пикадилли, то есть перекрыли две смежные улицы. Практически Мэйфер оказался как бы изолирован. И люди не могли никуда въехать, в этот район не попасть. И ноль информации о том, что происходит. Нигде нет информации.
А что произошло? Может быть, эти парни и собрались как раз — я не знал, кто именно точно — скинхеды, националисты. Ноль информации где бы то ни было — ни в Твиттере… Что за сходка в 50 тысяч человек? Никого — ни журналистов, никого! Вот этого нигде нет в новостях — ни в Sun, ни во всякой желтой прессе, в которой любое дерьмо рады вынести. Ничего! Большое событие, народ не знал, что делать, непонятно.
Полиция… причем не такая полиция, которая ходит, а такие… с автоматами, где автобус, полностью открываются двери и практически такой бронепоезд — на каждом углу Мэйфер. 200 вооруженных людей. То есть они знают, что это за пацаны, прекрасно знают. Я задаю вопрос полиции: «А что это такое?» — «А это марш за мир». Какой-то такой ответ нелепый. То есть у них заготовлены ответы. Журналисты ничего не знают. То есть это существует. Это не здорово.
С другой стороны, всё мы прекрасно понимаем. Если соберутся агрессивно настроенные, например, люди, против кого они выступают — это не только мусульмане, а любые приезжие, у который есть сложности с адаптация, я так мягко скажу, и другие культурные коды, — и это государству не нужно, оно, таким образом, себя как сказать… обезопаши… сивает. Не хочу быть как Леся Рябцева.
Е.Жуков
―
Я тоже не хочу быть как Леся Рябцева. Давайте выйдем на более общий разговор о свободе, что ли. Как и когда вы пришли к либертариантству и почему, по каким причинам?
Е.Чичваркин
―
Я, видимо, всегда… То есть я, видимо, всегда был плюс-минус за свободу. Я это слово-то узнал над где-то в 2004 или 5-м году. То есть ехал с одним мошенником, летел в Индию — с одним канадским мошенником, который продавал вот то, что у Пескова висит на этом самом… какой-то заряженный…Е.Чичваркин: Знаю, что на вашей радиостанции любят Горбачева. Я не люблю его
Е.Жуков
―
Бейджик антивирусный.
Е.Чичваркин
―
Да, антивирусный бейджик с медной обмоточкой. Они их разные делают: за 20, за 30, за 50 и самый заряженный чуть ли не за 5 тысяч. Ну и продают эту фигню, которая защищает от излучения, от всех других болезней, от энэлошников и прочей нечисти и проказы, порчи.И он меня расспрашивал про мой бизнес. Я рассказывал о том, как комиссионная система устроена. Он говорит: «Ну, у вас же такая гомофобия». Я говорю: «Ну, в целом в обществе гомофобия — это, по-моему, 2005-й года, да. — В целом гомофобия, а мы абсолютно открыто заявляем, что мы толерантны ко всем видам религии, кроме совсем ортодоксальных сект, которые… насилие над личностью типа женского обрезания. У нас можно с татуировками, с собаками приходить, с пирсингом, шрамированием, во что угодно вы можете быть одеты в офисе, можете исповедать что угодно, быть любого вида сексуальной ориентации». Он говорит: «Ты, наверное, айнрэндист?» Я говорю: «Что?»
Так я и узнал. То есть это как цыпленок, который не знал, «Что я за птица?» — пел. «Надо узнать, надо узнать, что я за птица». Вот, таким образом, этот мошенник мне сказал: «Возьми книжку, почитай». Я с середины книжки купил все права в Америке, заново перевел. И, наконец-то, я увидел, что кто мои идеи как-то сформулировал, хоть коряво, очень длинно, но сформулировал.
Е.Жуков
―
Как вы думаете, какие перспективы у либертарианства в России? Совместимы ли эти феномены: Россия и либертарианство?
Е.Чичваркин
―
Если 15 лет назад, наверное, либертарианцев был человек 200, то сейчас это, мне кажется, вторая по численности сила из настоящих оппозиционных.
Е.Жуков
―
Это правда.
Е.Чичваркин
―
Нужен какой-то очень хитрый лидер типа какого-нибудь Дугласа из Новой Зеландии, что «Мы за рабочих. Мы вообще просто практически социалисты, мы за рабочих» — и аккуратно разберет к хренам, дерегулирует всё, что можно дерегулировать. Вот нужно, чтобы пришел кто-то, назывался «Партией труда» или какой-то такой. И только с заботой о рабочих и простых людях объяснил, что разберет просто это государство, оставит от него маленькую безобидную часть.
Е.Жуков
―
То есть это вопрос позиционирования.
Е.Чичваркин
―
По сути, нужен какой-то лидер мудрый с волей и умением убеждать людей. Совсем такого супермена я пока, к сожалению, на данный момент не вижу. Может быть, среди огромного количества… В целом, когда читаешь либертарианцев в том же твиттере, ты понимаешь, что в целом это очень образованные, интеллектуальные люди, поэтому среди вас такой человек откристаллизоваться может достаточно быстро.
Е.Жуков
―
Но при этом, когда вы описываете сейчас эти перспективы — я, в принципе, согласен с этим подходом, это интересная идея, — но вы, таким образом, подтверждаете, что в своем явном виде запроса именно на либертаринство нету. Все еще сильны левые взгляды, этатистские.
Е.Чичваркин
―
Нет, государственничество очень сильно. Ну, конечно, страна огромная, вставай! Ну, конечно, ну что ты! Ну как? Мы делаем ракеты. Следственный комитет лет вбивали: «Вот наша Россия — посмотри на карту!». А здесь нужно будет: «Посмотри, это 140 миллионов или 120 осталось независимых ни от кого личностей, для каждого из которых свой дом — своя крепость. И мы сильны тем, что у нас 140 (120) миллионов частных независимых друг от друга инициативных…». Когда будет так, то, может быть, все 300 будет, потому что все, кому это будет интересно, приедут.Е.Чичваркин: В 90-е все бегали голые и стреляли друг в друга
Е.Жуков
―
А как вы считаете, эти люди на каком-то фундаментальном ценностном уровне очень сильно отличаются или это всё от незнания, от недостатка информации, от пропаганды.
Е.Чичваркин
―
Понимаете, когда вымарывали всех свободно, независимо мыслящих, кто-то уезжал, кого-то истребляли, кто-то погибал, кого-то гноили, громили. Сколько не родилось людей из-за репрессий. Ведь репрессировали самых образованных, хоть как-то независимо мыслящих, даже очень согласных и внешне очень согласных с тем, что происходит, а оставляли просто биомассу абсолютно, эту кашу, согласную агрессивную кашу. Вот что из этой каши могло получиться, то и получилось. Достаточно рабское сознание у большинства.
Е.Жуков
―
Это можно быстро изменить?
Е.Чичваркин
―
Это можно изменить. Вот как в Грузии, просто никого не послушавшись, проявить волю. Захватить парламент, проявить волю и сказать: «Вот теперь так».
Е.Жуков
―
Не спрашивая не только власть, но и послушную массу, получается.
Е.Чичваркин
―
Да-да-да, вы недоразвитые… Ну, нет, вы великий народ, глубинный, но понимая в голове, что вы недоразвитые — вот вам новые правила, учитесь уважать соседа, уважать себя. Дальше каждый плывет сам, государство никому ничего не должно и у вас отбирать ничего не будет больше. Вы будете отдавать десятину, за это вам будет приезжать скорая помощь и менты больше не будут никого ни грабить, ни насиловать, ни сажать на бутылку. А так делайте что хотите, но вам по большому счету никто ничего не должен.Ну, конечно, большинство на это не согласятся: «А как же? Я отработал. Где моя пенсия? Где мои льготы?» Совершенно другое сознание. То есть всё очень плохо на самом деле, если честно.
Е.Жуков
―
Друзья, мы еще будем обсуждать обязательно прекрасную Россию будущего в следующей половине нашей программы. Это программа «Условно ваш». Меня зовут Егор Жуков. Сегодня мой гость Евгений Чичваркин. Вернемся после перерыва.НОВОСТИ
Е.Жуков
―
Добрый день! Это программа «Условно ваш». Меня зовут Егор Жуков. Мы продолжаем общаться с Евгением Чичваркиным. Евгений в свое время в своем интервью вы сказали, что для вас идеальная Россия будущего — это некая Россия мечты, она включает в себя Россию 2000-х, Россию 90-х, Россию 80-х. Вот давайте на какое-то время просто понастальгируем. Мне интересно у вас спросить. Пройдемся по этим десятилетиям. Вот, что из, например, России 2000-х хотелось бы иметь в прекрасной России будущего?
Е.Чичваркин
―
Из ранних 2000-х… Ну, была же попытка, в том числе, того же Кудрина как-то вывести из тени зарплаты, снижали же налоги на самом деле, что-то дерегулировали.Я там был, по сути, отраслевым лоббистом, который помогал целой отрасли и доказывали через Грефа, который был министром экономики. В состоянии тогда эти министерства были слушать. Это было абсолютно легально, без всяких взяток, без всякой хреноты. Объясняли, какие-то делали правительственные слушания, организовывали. Доказывали, что сбор НДС больше, если не будет глупых пошлин сверху, и защищать электронику советскую бесполезно, потому что она не существует. И так далее. То есть там были правильные…
Но там было противоречивое течение. Скажем так, с одной стороны, уже завинчивались гайки, и люди хотели все больше и больше контролировать. С другой стороны, насколько я знаю, был проект — и Путин был даже готов это слушать — о переходе на налог с продаж. И Дворкович как-то этим занимался и так далее. То есть там были правильные движения в правильную сторону. Хотели в ВТО, поначалу даже в НАТО хотели, переговаривались.
Е.Чичваркин: Дальше каждый плывет сам, государство никому ничего не должно
А в 2000 или в 2000 году Путин записывал приглашение и поздравления людям в Лондонском экономическом форуме, которые собирались. То есть там начиналось всё не так уж и плохо. Было хотя бы объяснимо: вот эти олигархи захотели… слишком агрессивно заниматься политикой — понятно, что у них отобрали, в том числе, «Эхо Москвы».
А все остальные вроде как-то нормально, если ты не лезешь в политику. Как бы был такой договор: если у тебя много денег — ты не лезешь в политику. Как бы нормально. Хотя, например, в Альфа-Банке один из вице-премьеров все нулевые входили еще в совет СПС, если я не ошибаюсь, или половину нулевых. И так далее.
То есть там были признаки нормальности. И чувствовалось, что в целом из этого мрака идет… все будет выделяться, всё будет более-менее легализироваться. И так далее.
Е.Жуков
―
А если поговорить про то самое время, которым нас пугают — про 90, — что из 90-х хотелось бы вернуть?
Е.Чичваркин: В 90
―
е все бегали голые и стреляли друг в друга. Конечно, этот великолепный закон о свободе торговли. Указ первый. Причем, если порыться, можно почитать первую версию, которая не была принята — что там добавили, какой-то ерунды, — но в целом это всё чистое либертарианство.
Е.Жуков
―
Это правда.
Е.Чичваркин
―
Достаточно нелепо получилось, конечно, с приватизацией.
Е.Жуков
―
Мягко скажем, нелепо.
Е.Чичваркин
―
Да, нелепо получилось, не получилось по-честному. Но то, что ее провели, и это всё заработало в частных руках — это абсолютно верно. Нужно было доприватизировать оставшееся тоже.КПСС сделали вне закона. Надо было еще КГБ сделать вне закона.
Е.Чичваркин
―
Но КПСС вне закона — все-таки это не самая либертарианская мера все-таки. Как же свобода слова, свобода политических выражений?
Е.Чичваркин
―
Да.
Е.Жуков
―
Люстрировать — да, согласен. Но этого не было как раз. Люстрации не были проведены.
Е.Чичваркин
―
Не было. Хорошо, но объявлять террористическую организацию вне закона — это, мне кажется, вполне в духе либертарианства.
Е.Жуков
―
То есть их объявить вне закона, но при этом разрешить создать новую компартию, как это и было сделано в итоге.
Е.Чичваркин
―
Им и разрешили. Мы до сих пор видим этих клоунов иногда.
Е.Жуков
―
Многие из которых еще большие либертарианцы, чем мы с вами.Е.Чичваркин: Александр II наверняка бы меня позвал вернуться
Е.Чичваркин
―
Да, жалко. Надо было им на день рождения Ленина разрешить полностью собраться всем плотным, тесным кругом в центре Москвы, прямо Красную площадь им отдать, и разрешить любое количество времени… там конфетки-бараночки.
Е.Жуков: А 80
―
е, что из 80-х, интересно просто.
Е.Чичваркин
―
Из 80-х?
Е.Жуков
―
Да. Вы тогда перечислили три десятилетия, и одно из них было — 80-е. Я даже удивился. Что оттуда?
Е.Чичваркин
―
По сути, мне кажется, что… Я не знаю, я вот знаю, что на вашей радиостанции любят Горбачева. Я не люблю его. Ну, то есть… просто не люблю. Всё, что при нем сломалось, сломалось от слабости, а не от убеждений, на мой взгляд.Это первый раз, когда мы решили копировать Китай. Он решил, что он такой русский Дэн Сяопин и, по сути, кооперативное движение — поначалу, первый год был 1% от налогов, потом как-то… Потом они должны были потихоньку расти, когда это все встанет на ноги. А по сути, наверное, именно кооперативное движение было нелепо, по-советски сделано, но оно было более-менее нормальным решением.
Е.Жуков
―
Давайте теперь из прошлого резко перепрыгнем в будущее. Какие отрасли, на ваш взгляд, будут наиболее перспективными в прекрасной России будущего, а именно, предположим, прямо сразу после падения режима? Иными словами, куда бы вы посоветовали вкладываться человеку, который считает, что прекрасная Россия будущего начнется, предположим, в течение ближайших 5 лет? Вот во что вкладываться сейчас, чтобы быть в плюсе, когда падет режим?
Е.Чичваркин
―
В землю. Потому что если режим падет, то все флаги в гости — это будет огромный инвестиционный бум. Это самое простое, что можно придумать. Земля, если ее можно купить, то ее больше не производят, — Марк Твен говорил.
Е.Жуков
―
Похожий задам вопрос, но более общего характера и про сейчас. Например, есть ли какие-то компании, осваивающие новые отрасли, в которые имеет смысл вкладываться сейчас, или, как вы все время советуете, инвестировать в олдскул типа алкоголя, старых автомобилей и так далее.
Е.Чичваркин
―
Я не советую, так как я не могу, задрав штаны, бежать за комсомолом больше. Я просто проигрываю по скорости из-за того, что я просто не молодежь уже. То мне приятно заниматься тем, что, грубо говоря, на моей скорости. Я думаю, что самые большие яхты после этого кризиса будут у всяких этих фарма-королей, «Биотэков» и так далее. То есть к ним интерес супрбольшой, и исследования всем ходом идут по разным совершенно направлениям.Поэтому, я думаю, как когда-то полет в космос принес нам синтетические куртки-молнии, замки-карабины и так далее, так же этот коронавирус принесет огромное количество всяких других препаратов. Я думаю, что параллельно этому будет изобретено просто огромное количество всего: какие-нибудь правильные наборы тестов, что-то, что можно сделать на дому со своей кровью, и тебе покажет то, что с тобой происходит; посоветует тебе диету, распишет спортивные мероприятия. Вот что-нибудь такое может быть запросто миллиардными бизнесами. Таких инициатив очень много сейчас.
Е.Жуков
―
Вы уверены, что не хотите возвращаться в Россию никогда? Потому что в целом, даже после этого разговора, вообще, смотря ваше интервью, создается впечатление, что у вас есть явный образ того, как стране нужно развиваться и куда.
Е.Чичваркин
―
У меня абсолютно есть… Но опять-таки, может быть, я в сердцах сказал. Это не относится абсолютно ко всем по поводу биомассы. Но это скорее не оттого, что я агрессивный, а скорее это от отчаяния. Ну, потому что я очень много ездил по регионам, и уровень гуманитарной культуры, образования средний, он абсолютно чудовищный, ну абсолютно чудовищный. И люди обмануты, их достаточно просто обманывать, их продолжают обманывать.И по сути это очень похоже, что сделал Саакашвили в 2003–2004 году в Грузии. Очень быстро волевым решением отрезать все гнилые куски от государства. И да, там провалилась та же самая медицинская реформа. Каха Бендукидзе писал, что вдребезги провалилась. И люди не понимали, почему они должны платить. Люди не понимают, почему они должны платить за образование, то есть люди не понимают, что твое тело, твоя жизнь — это не только еда и одежда, это в первую очередь образование и медицина.
Е.Жуков
―
Они не понимают, что это услуга.
Е.Чичваркин
―
Люди не понимают, что это услуга, что в целом за это нужно платить. Чтобы твой интеллект, твое развитие и твое здоровое тело было на современном уровне — это затраты гораздо больше, чем а еду должны быть. И вот это чудовищное советское сознание…
Е.Жуков
―
Оно, к сожалению, проникает даже в США, где у нас Берни Сандерс набирает миллионы. Это везде так,, к сожалению…
Е.Чичваркин
―
Да, Берни Сандерс — человек, практически пустое место. Нет, эти социалистические клоуны, они везде есть. И здесь был этот Корбин то же самое
Е.Жуков
―
Да-да-да.
Е.Чичваркин
―
То есть человек абсолютно… он несет абсолютную чушь. Но вот тот, кто слушает Корбина — та самая масса, о которой я говорил. Потому что люди здесь имеют шансы на образование. Здесь прекрасные школы дают прекрасное образование. Здесь та же NHS тебе не даст помереть. Но огромное количество людей также сидят… единственная книжка, которая есть в доме — это каталог Argos. Хотя в целом это государство не самое плохое. Оно хоть и большое тоже медленное и не очень поворотливое, это не самая плохая страна, не самое плохое, точно, государство. Потому что по последнему кризису мы это точно видим.
Е.Жуков
―
Вы этом смысле как раз вы давали согласие, например, чтобы дать министром экономики Украины. Почему бы в Россию тогда не вернуться при определенных обстоятельствах, например, на схожую должность.Е.Чичваркин: Я за то, чтобы людям, у которых хорошая репутация, было позволено носить оружие
Е.Чичваркин
―
Смотрите, украинское общество три раза сказало уже: «Мы хотим быть цивилизованной частью Европы». Они сказали это в 2004-м, они сказали это в 14-м и они сказали это в 2004-м году на выборах. То есть общество три раза абсолютно четко сказало: «Мы не хотим быть частью великого, могучего дремучего царства. Мы хотим быть независимой страной. — и даже особо про независимость не звучало. — Мы хотим быть часто европейской семьи, мы хотим европейские ценности, мы хотим быть частью Европы». Общество это четко сказало.
Эти ценности они в целом близки плюс на тот момент всё выглядело так, что они готовы видеть иностранцев. Сейчас, видимо, чтобы по слухам, чтобы получить новый транш от Европы… А Европа печатает деньги на борьбу с коронавирусом, может и отстегнут что-то странам, которые находятся в предбедственном положении, тоже делают вид, что будут какие-то реформы, хотя самую лучшую реформу Зеленский отложил — это большая приватизация. То есть то, как они придумали, звучало очень неплохо.
Е.Жуков
―
То есть важен запрос общества. То есть если вы увидите такой же запрос в российском обществе…
Е.Чичваркин
―
В Украине важен запрос общества. В Грузии, я не думаю, что был огромный запрос обществе.
Е.Жуков
―
Так вот в этом и речь. Может быть, в России тоже не будет огромного запроса, но будут люди, которые смогут получить власть, будут близки к вашим ценностям. Почему бы не приехать?
Е.Чичваркин: А
―
а, тогда — да. Александр II наверняка бы меня позвал.
Е.Жуков
―
Но главное, не закончить как Александр II.
Е.Чичваркин
―
Надо было после первой неудачной попытки больше охраны. Тогда бы жили в другой стране на самом деле.
Е.Жуков
―
Давайте поговорим все-таки о тех, кто в России продолжает здесь пытаться построить прекрасную Россию будущего — вот такие люди, как мы. Дайте какие-нибудь советы, как вести себя… Может быть, этот вопрос передавали люди, мои подписчики просили вам задать, я цитирую: «Чичваркин — отличный пиарщик и организатор. Какие бы советы он мог дать российской оппозиции по тому, как организовать свою деятельность, чтобы выйти из маргинального состояния и добиться своих целей?
Е.Чичваркин
―
«Партия труда» пятью шагами, как у Навального: выплатить этим, этим... Убрав класс,… 2 миллиона людей, которые служат в огромной преступной организации МВД, ФСБ, ФСО и прочих просто окажется в какой-то момент не у дел, и им нужно будет как-то предлагать иной трудовой путь.
Е.Жуков
―
Это о реформах. А что делать сейчас?
Е.Чичваркин
―
Создавать эту самую «Партию труда». Я это Яшину говорил в 2010 году, не даст соврать, что я прочитал про реформы Дугласа, и это, видимо, так и надо
Е.Жуков
―
То есть, короче, совет от Чичваркина: Прикинуться социалистами, будучи либертарианцами.
Е.Чичваркин
―
Да, притвориться социалистами, будучи либертарианцами, и как только будет возможность, немедленно разнести этот механизм, который был, чтобы вместо одной огромной ржавой гравицапы было 140 миллионов свежих зеленых ростков независимого мышления, независимой воли, независимой инициативы. Страна сильна отдельными, грубо говоря, индивидуумами, которые что-то создают и к которым никто не лезет, никто их не регулирует и не говорит, что делать, а что не делать.
Е.Жуков
―
Тогда все-таки давайте поговорим, наконец, уже…
Е.Чичваркин
―
НРЗБ
Е.Жуков
―
Предположим, это уже произошло. Вы дали совет, мы советом воспользовались. Люди пришли к власти. Три главных изменения, которые нужно произвести быстро, прямо сейчас.
Е.Чичваркин
―
Налог с продаж — десятина. Полная люстрация всех, кто имел отношение к правоохранительным структурам или власти. И полностью открытие границ со всем бывшим Советским Союзом. Пусть все приезжают и всё привозят. И, по сути, закон о свободе торговли, чтобы немедленно уничтожить стоимость продовольственной корзины раза в три-четыре.
Е.Жуков
―
Куда пойдут работать люстрированные?
Е.Чичваркин
―
Они пойдут работать в криминал и окажутся потом за решеткой, будут строить дорогу между Якутском и Магаданом — 2 с лишним тысячи по тайге.
Е.Жуков
―
Очень по-сталински звучит.
Е.Чичваркин
―
Ну, а что делать. Зато можно будет условно-досрочно выйти. Нет, они пойдут работать в криминал, потому что кроме насилия… они могут проявлять насилие и потом на украденные деньги пить водку. Они больше ничего не умеют. Несколько миллионов человек просто больше ничего не умеют.
Е.Жуков
―
А можно ли будет найти несколько миллионов человек на их места?
Е.Чичваркин
―
Конечно. Вы же есть. Конечно.
Е.Жуков
―
Но я не хотел бы в спецслужбы пойти работать.
Е.Чичваркин
―
Ничего страшного. Это будет уважаемая профессия. Пойдете аналитиком туда.
Е.Жуков
―
Хорошо, спасибо за совет Евгению Чичваркину. Сегодня у меня в гостях был Евгений Чичваркин. Друзья, это программа «Условно ваш». Меня зовут Егор Жуков. Спасибо за интересный разговор, всего доброго!
Е.Чичваркин
―
Спасибо!