Андрей Солдатов - Комментарий недели - 2004-11-28

На этой неделе произошло два ключевых событиях для наших спецслужб - прежде всего, это приговор по делу Данилова. При всей сложности самого процесса по делу физика Валентина Данилова, в силу специфики его работы как ученого, два момента, тем не менее, абсолютно прозрачны. Во-первых, в этом процессе произошла сознательная путаница двух юридических понятий: «разглашение гостайны» и «государственная измена в форме шпионажа». Напомню, - Данилова обвиняют именно в шпионаже. При этом в данном случае не важно, были ли сведения, которые Данилов передал китайской стороне секретными, или нет. Если человек обвиняется по статье «государственная измена», то следствие должно представить доказательства, на кого работал предатель, и кто его завербовал. Проще говоря, имя шпиона и название разведки. Ссылка на китайцев в принципе здесь не очень состоятельна – Китай большая страна, и разведок там несколько. Между тем, ранее, в деле Сутягина, например, назывались конкретные фамилии – это была некая военная разведка США, и фирма-прикрытие. В случае с Даниловым мы вообще никаких имен шпионов не услышали. И это значит, что поставлен знак равенства между разглашением гостайны и шпионажем. В результате получается, что в таких процессах главным доказательством становится не разоблачение иностранных шпионов, что и есть непосредственная работа контрразведки, а результаты экспертизы секретности переданных документов. Это очень серьезное изменение практики работы контрразведки, и нам надо привыкать с этим жить. Второй важный момент процесса Данилова - в ФСБ, как и в любой другой структуре, люди делают карьеру. Важно только понимать, по каким принципам. Можно много спорить о том, выгодно ли ФСБ придумывать шпионов, или нет, но вот бесспорные факты: практически все следователи, которые вели громкие шпионские процессы, сделали хорошую карьеру. Следователь Егоркин, который вел дело Пасько, переведен в Москву, в следственное управление ФСБ, где теперь курирует дела военной контрразведки по всей стране. Следователь Петухов, который вел дело дипломата Моисеева, возглавил шпионский отдел в Следственном управлении ФСБ, и опять-таки, курирует все шпионские процессы в регионах. А его бывший начальник Алешко, тоже спец по шпионам, теперь рассматривается на должность начальника всего следственного управления ФСБ. Так что получается выгоднее для молодого карьерного сотрудника ФСБ – искать шпиона, или ловить террористов? И еще одно важное событие этой недели – это заявление члена парламентской комиссии по расследованию теракта в Беслане Валерия Дятленко о том, что создана единая разведывательная служба ФСБ, МВД и ГРУ для охоты за Басаевым и Масхадовым. Валерий Дятленко знает, что говорит – он зам.пред думского Комитета по безопасности и бывший начальник Ростовского управления ФСБ. А говорит он фактически о создании еще одной спецслужбы, сотрудники которой будут бегать по горам и заниматься ликвидацией боевиков. Но у нас и так этих спецгрупп по горам бегает огромное количество. Там постоянно находятся: группа Центра спецназначения ФСБ, плюс совместные группы региональных управлений ФСБ и спецназа внутренних войск, плюс спецгруппы МВД, плюс спецназ ГРУ, региональные подразделения «Альфы», чеченские батальоны «Восток» и «Запад», кроме того, после ингушских событий в МВД, для действий на Северном Кавказе, были созданы 12 групп оперативного управления по борьбе с терроризмом. После Беслана их стало 13. И вот какая-то новая совместная структура МВД, ФСБ и ГРУ. И все они будут скрытно перемещаться в масках, по ночам разыскивая боевиков. Причем, что важно: теперь не только на территории Чечни, но и всего Северного Кавказа. Во вторник, например, выяснилось, что полк спецназа имени Кадырова – это чеченская милиция, - будет действовать не только в Чечне, но и в соседних республиках. Получается, что мы сами, специально, хотим распространить те, прямо скажем, не идеальные методы, которыми наши спецслужбы действуют в Чечне. На весь Северный Кавказ, на мирные республики. И сколько лет они будут после этого оставаться мирными?