Письмо Ходорковского и письмо Невзлина на этой неделе произвели на меня, конечно, очень тяжелое впечатление. - Комментарий недели - 2004-04-03

Прежде всего, я хочу отбросить обычное глупое лицемерие, "мы не обсуждаем письмо Ходорковского, пока он в тюрьме", после чего тут же начинают обсуждать. Не говорят только о покойных, только некрологи пишут. Ходорковский жив и здоров, если он написал свое письмо, то, очевидно, для того, чтобы его обсуждали, что и делается. Другой вопрос, что обсуждать и осуждать это разные вещи. Пусть Ходорковского осуждают, есть смельчаки, которые тюрьмы не боятся. Я, например, боюсь. И написал бы любой текст не то, что через 6 месяцев, а через 6 минут после того, как оказался бы в тюрьме. Поэтому, естественно, осуждать его я не могу. Но обсуждать считаю совершенно необходимым. Тут есть две проблемы, во-первых, сам факт покаяния, это, разумеется, покаяние, и второе текст слов этого покаяния. Разные аспекты. Но более важно первое. Все это, к сожалению, ужасно пахнет и напоминает минимум советские времена конца 70-х гг., покаяния диссидентов. Понимаете, еще несколько лет назад можно было представить все, взятки, отдачу акций в обмен на свободу и прочее. Но невозможно было представить, что бизнесмен, арестованный за неуплату налогов, политически кается. Это значительный шаг вперед в нашей истории. А то, что это именно политическое покаяние в стиле диссидентов конца 70-х гг., это просто очевидно, потому что Ходорковский долго и смачно критикует тех, кто критикует власть, Хакамаду, Чубайса, либералов, Немцова, кого угодно, но не находит ни одного слова критики в адрес самой власти, той власти, которая его посадила. Это типично диссидентские штучки. Кающийся диссидент ругал ЦРУ, Запад, кого хотите, но ни слова о родной власти, точнее, восхищался родной властью, которая его в тюрьме держит. Ходорковский пока, так сказать, не восхищается, т.е. очень осторожно, намеками рассыпает комплименты в адрес власти, не переходит некоторые грани приличий. Но очевидно, что вся его ориентация в пользу власти, против тех, кто пытается власть критиковать. Это первое. Значит, разоружился идеологически перед партией, так сказать, в советской терминологии. Через несколько дней вторая половина, Невзлин из своего прекрасного далека разоружился организационно, поскольку он в Израиле, а не в Москве, он может власть ругать. Но поскольку он совладелец ЮКОСа, он должен сделать вторую часть дела, разоружиться организационно. Я перестаю поддерживать любые политические процессы, мы выходим из игры, в общем, все, полная и безоговорочная капитуляция, идейная и организационно-финансовая, покончено. Теперь надо ждать ответного шага и на свободу с чистой совестью. Это что касается самого поступка, еще раз повторяю, тех ужасных традиций, которые сразу приходят в голову, когда смотришь на эту картину. Теперь что касается самого текста слов в письме Ходорковского. Разумеется, это продуманное письмо, никакой это не вопль души, он сам сказал, что писала бригада, а он только редактировал и давал идеи. Вопли души бригада не пишет. Вопли души люди сами пишут. Кто там авторы, неизвестно, эксперты называют по стилю Кургиняна, Белковского, разных называют. Но это, в конце концов, не суть важно. Ясно, что полную ответственность несет Ходорковский. Так вот, что же он хочет сказать приятного власти? Это тоже очень характерно, как он понимает ту идеологию, которая сегодня властью востребована. Это бесконечный пафос про родину раз, про родину два, все про родину антизападное, искать популярности в России, а не на Западе. А что, одно с другим несоединимо? Да, несоединимо. Делать для России, а не для Запада. А что, нельзя делать для России, используя Запад? Нет, нельзя. Быть людьми не воздуха, а земли. Что это такое, абсолютно непонятно, но, тем не менее, эмоция понятна. Не космополитическое порхание, а лежать на родной земле. Все это полностью противоречит всему, что делал Ходорковский в течение 10 лет, а делал он из своей компании западную компанию, прозрачную, вводил акции на западные рынки, вводил западные правила менеджмента. Да и не только компанию создавал фонд "Открытая Россия", чтобы насаждать в России именно западные ценности, ценности западного гражданского общества. Теперь он понимает, все это не востребовано, востребован казенный патриотизм в жестко антизападном ключе. Чтобы уж совсем себя не растоптать, он все-таки делает кивки, "мы будем какой-то либерализм соблюдать", но он знает одно, сегодня власти нужна патриотическая антизападная риторика. Он прав, абсолютно прав, это сегодня власти нужно, и это очень грустно. Это крайне печальный факт, особенно в сочетании с тем, что власти вообще нужны такого рода покаяния, или, по крайней мере, он рассчитывает на то, что эти покаяния будут востребованы. И еще одна деталь, есть третий человек, который написал на этой неделе очень интересную вещь, Платон Лебедев, совладелец ЮКОСа. Я далек от пафоса стиля Ходорковского, но я должен сказать, что у меня поведение Лебедева вызывает огромное уважение. Он не пишет ни о родине, ни о партии, ни о Западе, ни о Востоке, ни о либерализме. Он пишет о себе, о своем деле, он смело и твердо борется с прокуратурой, он выдвигает обвинения против прокуратуры, он ведет себя как настоящий зэк, воюет до конца. Не верь, не бойся, не проси. Он не пытается изобразить, что он верит власти, боится власть и умоляет отпустить его на все четыре стороны. Ничего подобного, он сам, в камере сидя, сочиняет тексты против прокуроров, обвиняет прокуроров. Никакой политической демагогии, никакой трескотни, конкретная борьба с конкретной прокуратурой. Успешная или неуспешная, честная или нечестная, это другой вопрос, я не могу разбирать его аргументы по существу, я в них ничего не понимаю. Но эта позиция совершенно другая. И замечательная позиция наших СМИ. О Ходорковском кричат все, о Невзлине кричат все, а о Платоне Лебедеве помянули, ну что там, бумажки пишет юридические. Правильно, это неинтересно. Когда человек ведет себя как настоящий зэк, это неинтересно. А когда он ведет себя как кающийся диссидент конца 70-х гг., это, конечно, гораздо интереснее.