Умер Никита Богословский. - Комментарий недели - 2004-04-03

Обычно в этих случаях принято говорить, что ушла целая эпоха. Наверное, это так, но сам Богословский в разговорах всегда подчеркивал сюминутность каких-то достижений, особенно культурных. Даже о музыке Свиридова, Стравинского и Шостаковича Богословский говорил, что он будет исполняться лет 100, не более. То же он говорил и о своих песнях. Его знаменитую "Темную ночь", придуманную им как озарение, сел за рояль и сразу сыграл от начала до конца, будут еще петь 2-3 поколения. Это его слова, сказанные за рюмкой коньяка в нашей гостевой комнате. Тоже касается "Шаланд, полных кефали", песни "Спят курганы темные". Он хорошо понимал, даже не понимал, а чувствовал бренность жизни, работы и усилий. Как мне кажется, именно это помогло и его долголетию, и песням, и юмору. Про таких людей говорят он не пессимист, а хорошо информированный оптимист. Кроме музыкального и юмористического дара природа наделила его еще одним талантом жить легко. Может быть, это стыдно, говорил он в интервью, но я никогда не интересовался страной, все мои мысли были направлены на творческое благополучие и на свою судьбу в этом мире, которую я воспринимал иронически; в духовном плане у меня не было драм и трагедий, было ясное, радостное ощущение жизни, праздник бытия. Богословский действительно был ироником, но ни в коем случае не циником. Разница тут принципиальная, ироник наблюдает проходящую жизнь, а циник за это на жизнь обижается. Он с юмором говорил и о своей жизни, у него было три жены. С первой, художницей, он расстался после того, как она, духовная натура, на последние деньги вместо еды купила в комиссионном магазине кандалы Рылеева, да еще со справкой, удостоверяющей их подлинность. Вторая жена, к несчастью, умерла, а третья, Алла, была, как мне кажется, его верным другом, несмотря на большую разницу в возрасте и очень его берегла. Наверное, в своем отношении к жизни Богословский был прав, поэтому ему удавались его знаменитые розыгрыши, которые стали классикой. Розыгрыш, когда он запер коллегу на своей даче, где не было еды, а только огромный торт, и тот несчастный неделю его кушал. Или умопомрачительный спор, что он перекопает дорогу перед Центральным телеграфом. Действительно, перекопал. Приехали дорожные рабочие с машинами асфальта и катками, прокопали траншею, а потом ее заасфальтировали. И лишь потом КГБ стал выяснять, кто эти рабочие были. Именно Богословский долго уговаривал диктора Левитана что-нибудь нарисовать на бумажке. Тот нарисовал дурацкий домик, дым из трубы, а Богословский потом выигрывал споры, что у него дома подлинный Левитан. Великолепен розыгрыш композитора Сигизмунда Каца, они с Богословским работали по отделению, одновременно в двух местах, Богословский вышел первым, назвался Кацем, рассказал все слова, которые тот говорит, сыграл весь его репертуар и откланялся. А потом на эту площадку приехал Кац и стал повторять все слово в слово. Зал лежал. Все это сейчас помнится, но когда-то забудется. Забывается все, на наших глазах забывается вторая мировая война, а еще не прошло и 60 лет, живы ветераны. Дольше помнятся большие злодейства, Герострат, например. Наверное, запомнится 11 сентября. Хотя кто знает, сколько будут помнить эту трагедию? Богословский написал более 300 песен, музыку к 130 фильмам, 80 спектаклям, 8 симфоний, 3 оперы и 8 книг прозы. Но тогда, в том разговоре он с улыбкой говорил, кто это будет помнить? В этом не было ни капли обиды на время. То, что к жизни нужно относиться легко, подтвердило его 90-летие. Все было похоже на то, что Богословский придумал розыгрыш сам себе. С утра позвонили и сказали, чтобы он готовился и никуда не выходил из дому. Он привел себя в порядок, очень волновался, думал, что приедет Путин. Раздался звонок, на пороге стоял почтальон с ворохом каких-то телеграмм, долго роясь, он нашел наконец ту самую, смятую, с типовым текстом. Представляете, смеялся Богословский, там было написано ваше дело продолжается в ваших учениках. Идиоты, у меня никогда не было учеников, спросили бы хоть. И опять смех и никакой обиды. А все дело было в том, что в эти дни праздновали 300-летие Санкт-Петербурга, и властям было не до юбилея композитора. Как на суде, большой срок поглотил малый, шутил Богословский. Он умел жить правильно, как умеют жить грузины. Чем больше им лет, тем чаще они собираются вместе с друзьями, пьют вино и поют песни. Возможно, им небезразлично, что останется в этом мире после них, но их заботит то, что они имеют сейчас. Они ценят и воздают должное каждой минуте оставшейся жизни. Это хорошо показано в фильме "Не горюй", поэтому давайте жить по-богословски, думая, прежде всего, о себе. Сегодня одна власть, завтра другая, а важно, здоровы ли у тебя дети, встречаешься ли ты с друзьями, поешь ли песни. Давайте не называть это циничным отношениям к жизни, это ироническое отношение. Именно такое необходимо, чтобы прожить 90 лет.