Самое интересное событие на этой неделе это нет вообще никаких политических событий. - Комментарий недели - 2004-01-10

Самое интересное событие на этой неделе это нет вообще никаких политических событий. Это очень характерно. До президентских выборов два месяца и абсолютно полная пустота. Никаких политических заявлений, пресс-конференций, демонстраций, страшно сказать, т.е. ничего. Это очень хорошо, потому что это честно соответствует действительности. Публичная политика у нас более-менее закончилась, теперь и карьеры делаются, и вопросы решаются уж совсем не публично, а в закрытых кабинетах, в частности "фээсбэшных", других спецслужб. Так что вот такая политика. И это ярко проявляется в таком громком отсутствии всякой публичной политики. Характерно и то, что кандидатом в президенты первым стал охранник Жириновского. Это тоже такой очень символичный момент, который тоже показывает состояние нашей публичной политики. Теперь все-таки поскольку президентских выборы как никак двигаются, то какие в связи с этим есть соображения. Во-первых, еще раз очевидная вещь. Нет дураков, которые дадут деньги на избирательную кампанию, не получив согласия Кремля. Во-первых, это деньги пропащие очевидно. Во-вторых, если даже без согласия, то не только деньги пропадут, пожалуй, и сам пропадешь. Во-вторых, тем более. Допустим, Брынцалов еще может сам себе дать, а Березовский может дать Рыбкину, ни с кем не согласовывая. Ладно. Но собрать 2 миллиона подписей без поддержки местных губернаторов это вообще невозможно, нет у нас таких мощных организаций, которые могли бы это делать. Т.е. организация одна администрация местная. Значит, в любом случае все кандидаты, которые набирают 2 миллиона подписей, просто по определению получили некоторое одобрение или некоторую помощь из Кремля. Это факт, с которым просто смешно спорить. Далее. Как в этой ситуации должны вести себя либерально-демократические политики? Т.е. никому они ничего не должны, но как вот могли бы себя вести. Я был довольно активным противником того, что они вообще выставляются. Я был сторонником тезиса Хакамады о том, что не надо участвовать в выборах. И я не успел так быстро перестроить свои взгляды, как она, когда она стала самым активным участником этих выборов. У нее, видимо, для того, чтобы поменять позицию, были серьезные причины. У меня таких серьезных причин нет, поэтому я позицию меняю несколько медленнее, чем она. Но поразмыслив, действительно, над тем, что она делает, я подумал, что в этом определенный смысл все равно есть. Она играет по предложенным правилам. Да, с помощью Кремля, да, заручившись поддержкой. Но по-видимому, поскольку либеральные кандидаты Кремлю нужны, то поводок дадут достаточно длинный и позволено будет говорить достаточно много. Ну так что ж, они ее используют, а она их использует. Это нормальный политический ход. Кто кого только более эффективно использует, вот в чем вопрос. Поэтому мне кажется, что участие Хакамады имело бы некоторый смысл, если бы она могла сформулировать внятно какую-то, действительно, альтернативную программу и какую-то тревогу по поводу того, что происходит. Потому что если все оппоненты Путина будут только кричать: вы чекист, но недостаточный чекист, вы раскулачиваете олигархов, но недостаточно их раскулачиваете, вы сторонник националистического курса, но недостаточно националистического, то это будет довольно жуткая картина. И противовес какой-то все-таки публичный нужен. Но только это должен быть, действительно, противовес серьезный. Потому что если все сведется к разговорам о том, что мы за демократию, мы за малый и средний бизнес, то это пустейшие слова, под этим подписываются все без исключения, от Глазьева и так далее. Должны быть какие-то, действительно, серьезные пункты, в которых либералы принципиально расходятся с большинством других политиков, и с Путиным в частности. И могут объяснить, почему они правы, а те не правы. Вот я пока ничего подобного от Хакамады не услышал, но, может быть, еще последует время. Но нечто подобное я, например, прочитал в статьях Гайдара, у которого, действительно, есть некоторые мысли, что очень редко для политика, и мысли, принципиально отличающиеся от того, что говорит Путин. Например, Гайдар говорит, что разумная экономическая политика должна заключаться вовсе не в том, чтобы отнимать деньги у нефтяного сектора и переливать в высокотехнологичный. Ничего это не даст, это просто одних разденем, других не оденем. И вообще не в том, чтобы устраивать призовые скачки, догоним и перегоним, удвоим за какой-то период времени и прочее, прочее. А разумная экономическая политика, по его мнению, совсем другая. Вот та, которая проводилась в течение последних лет. Говорят об отсутствии политики. Правильно, это отсутствие мощных волевых усилий, но присутствие совсем другого. Не навреди главный принцип. Не навреди. Вот как говорил Адам Смит, для процветания в стране нужны мир, в том числе внутренний мир, отсутствие идей раскулачивания, передела и так далее, низкие налоги и политика, исходящая из элементарного буржуазного здравого смысла, ничуть не более того. Вот если бы такие принципы удалось выдерживать во внутренней политике в стране, то у нас были бы серьезные шансы на процветание. Это очень непопулярно, поскольку это не сулит никому из избирателей, кроме очень узкой группы и так продвинутых людей, никому не сулит быстрого обогащения, никому не сулит быстрого успеха. Но это честно. Потому что если этот локомотив, который двигают богатые и сильные, будет двигаться дальше, то не от их доброй воли и не от их филантропического желания, но постепенно, в силу устройства экономики, той самой невидимой руки рынка, или, как говорится, вода дырочку найдет, постепенно эти деньги будут стекаться и другим людям, что мы наблюдаем последние 4 года. По кровеносным сосудам нашей экономики, по тонким капиллярам те самые нефтедоллары от олигархов попали 10% людей. При спокойной и нормальной политике они попадут потом 20 и 30%. Медленно, но попадут. В то время как при перерезании капилляров быстро, но прольются совсем в другую сторону. Вот если бы у либералов хватило моральной силы выступать с таких, абсолютно непопулистских позиций, много голосов они бы не набрали, это верно, но высказали бы позицию, которая наверняка была бы услышана. И может быть, услышана и властью тоже.