Уничтожение военного госпиталя в Моздоке - Комментарий недели - 2003-08-01

Всего лишь несколько дней назад на этой неделе в Грозном во время церемонии и торжественной передачи общего руководства контртеррористической операции на Северном Кавказе от ФСБ к МВД Николай Патрушев и министр внутренних дел Борис Грызлов заявляли, что мы уходим от понятия контртеррористической операции, поскольку крупных бандформирований на сегодня уже не осталось. И теперь милиции надо лишь поддерживать общественный порядок в Чечне. Как боевики доказали, что все это туфта, что начальники опять проврались. Уничтожившая военный госпиталь в Моздоке организация боевиков нисколько не разбита. Если сепаратисты не маршируют по улицам стройными колоннами, это не значит, что так называемые бандформирования исчезли. Сепаратисты сегодня действуют из подполья, ведут партизанскую, диверсионную террористическую войну, ведут ее очень эффективно. Теракт в Моздоке был хорошо подготовлен и спланирован. Причем как и в большинстве предыдущих случаев наши специалисты все проспали. Очевидно, у боевиков сохранились и эффективно работают в подполье штабы, планирующие удары, работает разведка, действуют ударные группы со смертниками-самоубийцами на острие. И прекрасно действует собственная контрразведка, ликвидирующая засланных, завербованных информаторов ФСБ, ГРУ, Генштаба и МВД. Наши специалисты за годы так и не сумели сделать ни шагу вперед. До победы в Чечне как до неба, сколько бы Патрушев ни хвастал. Подпольные структуры боевиков продолжают наносить удары и теперь все более часто за пределами Чечни. Пока против военных объектов в Моздоке, где основная перевалочная база снабжения авиационной поддержки самой операции в Чечне. Потом, вполне возможно, центр боевых действий сможет еще переместиться к северу, в первую очередь в Москву. Россия родина современного терроризма. Главная цель всякого политического террора, как его в свое время сформулировали теоретики и практики исполкома Народной воли, состоит в том, чтобы добиться максимальной огласки. В этом коренное отличие террора от собственно боевых действий, в том числе диверсионно-партизанских. В бою надо победить, нанести максимальные потери живой силе и технике. А для террористов самое важное добиться наиболее возможного освещения в прессе. В самой Чечне нет свободно действующих независимых журналистов, любые нападения там приносят ограниченный информационный эффект. В Моздоке еще лучше, в Москве, где еще полно представителей иностранных СМИ, любой взрыв звучит оглушающе. Кроме того, один взрыв сам по себе не может иметь серьезных политических последствий, нужна серия, наносящая удар в самое сердце государства. Тогда будет какой-то эффект, что тоже в свое время доказала Народная воля, боевая организация эсеров, хотя эффект не всегда такой, на который рассчитывают террористы. В Москве только недавно догадались переименовать улицы, названные в честь террористов, вроде Каляевской. Как раз вовремя поспели. Удар по военному госпиталю, где лечили раненых в Чечне военнослужащих, прямое нарушение Женевских конвенций и военное преступление. Впрочем, в Чечне ни одна из сторон конвенций не соблюдает. Наши войска постоянно наносили и наносят удары по тем местам, где боевики лечат своих раненых, и преследуют врачей-чеченцев, которые помогают раненым, выполняя свой долг. Одно зверство следует в ответ на другое. Мы пришли к ним в дом с оружием, они в ответ идут к нам. Потом опять обмен визитами. И так уже почти 10 лет. Путин обещает вытаскивать гадов из нор и мочить, Басаев тоже обещает мочить, в чем нельзя отказать обеим сторонам, держат они свое слово.