Джордж Сорос появился в нашей стране довольно давно, лет 15 назад, застал еще Горбачева в качестве генсека, а Николай Иванович Рыжков выпуск - Комментарий недели - 2002-11-15

Эта эксклюзивность в итоге сыграла злую шутку с Соросом, потому что тут же появились ухари, которые смогли использовать в своих целях эти специальные, особые условия. И это, конечно, принесло немало головной боли и Джорджу Соросу. При этом он не раз вынужден был менять аппарат своего фонда в России, своих чиновников, потому что нередко сталкивался в лучшем случае с недобросовестным, а часто просто с очень специфическим и своекорыстным народом. Хотя, надо признать, что работали с ним люди разные, разные качества, в том числе и весьма достойные и уважаемые. Но при этом надо сказать, что почти всегда деятельность соросовских институтов в России сопровождалась участием в них весьма уважаемых общественных деятелей, ученых, людей искусства, и в его советы, принимающие решения в выделении грантов, денег входили замечательные писатели, артисты, ученые с мировым именем. И в этом смысле Сорос, конечно, показывал класс, и, вообще, это был первый профессиональный настоящий благотворитель.

Но у меня, в принципе, такое ощущение, что Сорос именно из-за своей нацеленности на очень масштабную деятельность, на желание спасти целые отрасли, а именно это его, в конце концов, и сгубило, хотел спасти фундаментальную науку в нашей стране, но, в конце концов, был обвинен сначала в попытке украсть лучшие умы, а потом, в середине 90-х годов, даже и в шпионаже. Сорос хотел спасти российские библиотеки, помогая им деньгами. Сорос хотел спасти толстые литературные журналы, оплачивая их выпуск. Где-то он действовал более успешно, где-то менее успешно, но в любом случае он потратил десятки и сотни миллионов долларов, истинно. И у меня лично нет сомнений, что цели его были благородны. Конечно, при этом он всегда хотел угадать будущих лидеров страны, еще в 90-м году окучивал Григория Явлинского, а авторов программы "500 дней" возил в Нью-Йорк на сессию Всемирного банка и валютного фонда, знакомил с новой генерацией российских ученых, политиков, общественных деятелей.

Конечно, он, уже наверняка как бизнесмен, хотел видеть какой-то конкретный, внятный результат своей деятельности. Но долгие годы с начала своей работы в России он подчеркивал, что не планирует выступать в качестве инвестора и благотворительная его деятельность никак не связана со стратегическими планами вложения денег в российскую экономику. Однако в 97 году его попутал бес, он вложился в "Связь-инвест", и это была одна из крупнейших его ошибок, потери его исчислялись сотнями миллионов долларов. И это, однако, не отбило у него охоту иметь дело с Россией. Его институт "Открытое общество", собственно фонд Сороса продолжал до последнего времени делать свое дело, лучше или хуже, но в любом случае это был и, я думаю, остается единственный по-настоящему серьезный и профессиональный благотворитель. Однако, как бы то ни было, Сорос закрывает свой институт, и самое интересное, что нельзя сказать однозначно, это бесславная история или очень успешная история. В любом случае, ослепительным успехом это не назовешь, хотя он сделал очень много полезного и важного для нас. Но беда, видимо, в том, что именно масштабность его и сгубила, потому что нельзя заплатить стране за то, чтобы она полюбила свои библиотеки. Нельзя купить у целой страны любовь к своим ученым. Это должно родится здесь, должно происходить это от нас самих. А добро, видимо, должно быть просто персонифицированным, именным, и, если ты делаешь добро, даже в масштабах десятков и сотен миллионов долларов, наверное, не нужно рассчитывать на то, что тебе кто-нибудь скажет "спасибо", потому что, видимо, природа человека такова, что, скорее, можно дождаться благодарности за зло, причиненное другим, чем услышать "спасибо" от тех, кому ты действительно смог помочь. Боюсь, что Сорос не услышит теплых и искренних благодарных слов, хотя, думаю, что в известной степени он их заслуживает.