Российское военное политическое руководство, министр обороны Сергей Иванов и лично Владимир Владимирович Путин продолжают настаивать, чт - Комментарий недели - 2002-08-23
...что террористы вконец разгромлены, и все это несмотря на то, что последний месяц-два мелкие засады и стычки с боевиками все чаще перерастают в полномасштабные бои с достаточно крупными формированиями противника, в которых наши часто спасаются от разгрома только тем, что вызывают на помощь боевую авиацию и артиллерию. На сентябрь был объявлен и заранее разрекламирован еще один частичный вывод войск из зоны конфликта. Но какой вывод, если потери только нарастают? В понедельник на вертолете "МИ-26" из Моздока в Ханкалу летело и погибло, в том числе, много солдат-призывников из 20-й Волгоградской мотострелковой дивизии. А ведь сколько раз уже объявляли, что и 20-ю дивизию выведут, и что призывников в Чечне заменят добровольцами-контрактниками.
Сейчас непосредственно на чеченской территории примерно 80 тыс. федеральных военнослужащих, из которых 40 тыс. принадлежит Минобороны. По внешнему периметру чеченских границ в Осетии, Ингушетии, Дагестане, в Ставропольском крае еще несколько десятков тысяч федеральных сил. На шесть чеченцев, включая стариков, калек, беременных женщин, грудных детей и промосковски настроенных, вроде Ахмада Кадырова, приходится один молодой вооруженный федеральный боец, которого поддерживает боевая авиация, танки, пушки и батареи тактических баллистических ракет. Но вся эта сила еле удерживает оккупированных, окруженных со всех сторон чеченцев в повиновении.
Вертолет "МИ-26" шел на Ханкалу набитый людьми под самую завязку в нарушение инструкции. Между тем, по шоссе от Моздока до Грозного через Ищерскую, Наурскую, Червленую всего 136 км, чуть больше, чем круг по МКАД вокруг Москвы, по сравнительно мирному северу Чечни, где по дороге полно блокпостов и, по словам нашей официальной пропаганды, вовсю восстанавливается мирная жизнь. Но офицеры и солдаты терпеливо ждали в Моздоке оказию добраться вертолетом. Ехать самим, без сопровождения самоубийство: возьмут в плен, и дожидайся потом обмена. А колонны бронетехники ходят нерегулярно, их часто подрывают фугасами. Полет на вертушке казался самым надежным выходом, до самого последнего случая, когда "МИ-26" подстерегли и сбили из засады. Вертолет упал на минное поле, которое составляет часть системы обороны нашей базы в Ханкале. До сих пор, после почти трех лет оккупации Чечни, российская армия чувствует себя сравнительно спокойно, только отгородившись минными полями от окружающего мирного строительства жизни. И это притом, что на одного реально активного боевика в Чечне приходится двадцать наших вояк. Впрочем, чеченских боевиков поддерживает, укрывает и снабжает практически поголовно все население. Это в учебниках военной истории называется "горит земля под ногами оккупантов", причем не только в том месте, где упал "МИ-26". Вот, сейчас запретило начальство массово летать вертолетами. Придется больше передвигаться по дорогам, а там ждут чеченские подрывники. Причем в закладке и подрыве фугасов нередко участвуют и дети, и женщины. В такой войне можно победить, только физически истребив или выселив основную массу местного населения. А это сейчас невозможно, по ряду внутренних и внешних причин. Бомбить базы боевиков в Панкисском ущелье в Грузии уже не поможет, а только расширит конфликт и усилит международную поддержку сепаратистов. Пора, наверное, начинать сбор подписей для проведения референдума в России по вопросу отделения Чечни, поскольку нет, похоже, никакой другой возможности прекратить бессмысленную гибель людей.