Код доступа - 2016-03-26

Ю.Латынина

Понятно, почему Песков делает это заявление. Потому что из заявления Тимошенко (это другой вопрос, зачем она это сказала) де-факто следовало, что госсекретарь Керри прилетел в Москву договариваться об освобождении Савченко. Точно так же, как Саркози прилетал в Ливию договариваться с Каддафи об освобождении болгарских медсестер. Это параллель, которая бросается в глаза, и очень невыгодна для Кремля.

Ну, что тут сказать? Вот, значит, был такой полковник Каддафи, строил исламский социализм, жил в пуленепробиваемой палатке. Охраняли его амазонки, которых уже после свержения Каддафи выяснилось (по крайней мере, поступали некоторые сведения), что амазонок зверски Каддафи насиловал, причем вместе с офицерами своими. А это, знаете, такой, интересный поворот сюжета. Когда человек патологически озабоченный проблемами безопасности, не ночующий в одном месте и так далее, одновременно со своей охраной обращается так, и это всё у него уживается.

Так вот Каддафи строил исламский социализм. Но как и все строители социализма, особенно исламского, вел он себя (особенно его семья) соответствующе. Сыновья его платили невероятные кучи денег за то, чтобы западные звезды типа Мэрайя Кэрри пели у них на дне рождения. Проживали сыновья, конечно, кто в Швейцарии, кто где. Значит, когда однажды один из сыночков избил своих слуг в Швейцарии и за это его приняли, Каддафи прекратил авиасообщение со Швейцарией, захватил швейцарских бизнесменов в заложники, призвал к джихаду против Швейцарии, призвал к разделу ее территории между Италией, Францией и, кажется, Австрией. И кончилось это тем, между прочим, что швейцарский президент приехал в 2009 году извиняться.

Вот, была такая простая и успешная модель взаимодействия с западным миром, со слабаками. И, собственно, она так понравилась Каддафи, что, вот, собственно, политика Каддафи и состояла в этом, во взаимодействии таком с западным миром в промежутки между сбиваниями Боингов и рассказами своему собственному населению, что вирус H1N1 – это биологическое оружие, которое создано против ливийского народа иностранными разведками. А Цеце – это, наоборот, это оружие бога, созданное богом против иностранных военных, которые попытаются захватить Африку.

И вот в промежутках всех этих прекрасных дел как-то Каддафи упустил проблему с развитием СПИДа в Африке. Вообще он заявлял в своих речах, что СПИД – это мирный, а не агрессивный вирус, который поражает только плохих людей. И когда СПИДа стало слишком много, то он решил эту проблему с присущим ему изяществом – он арестовал болгарских медсестер, которые, собственно, занимались волонтерской работой в ливийских госпиталях, которые представляли из себя большой кусок дерьма, и заставил их признаться жуткими пытками в том, что они – агенты проклятых израильтян. А Каддафи был вообще патологический антисемит в числе прочего. ...что они – агенты проклятых израильтян, которые специально заражали ливийских детей вот этим самым СПИДом.

Это был, как Каддафи казалось, очередной блестящий его международный трюк, потому что он понимал, что мир не оставит болгарских медсестер без присмотра, что будет переживать мир и приедет договариваться. И, действительно, Николя Саркози приехал договариваться к Каддафи, после этого болгарских медсестер отпустили.

И, вот, когда это происходило всего несколько лет назад и я рассказывала об этой истории с болгарскими медсестрами и Каддафи, мне, все-таки, казалось, что это с другой планеты. Что у нас в России еще такого не может быть. И вот ровно это произошло: у нас своя болгарская медсестра Надежда Савченко, и госсекретарь Керри приехал ее обменивать. Ура, международная изоляция России прорвана! Какие мы умные!

И надо сказать, что, судя по всему, сделку можно было бы сохранить втайне. Но поскольку у сделки есть третья сторона (украинцы, которым, кстати, не так уж выгодно, ни Порошенко, ни Тимошенко, чтобы Савченко возвращалась), то, естественно, они всё это вот и разболтали.

Заметим, кстати, что так случайно совпало, визит Керри совпал с переназначением Рамзана Кадырова президентом Чечни, исполняющим обязанности президента. Заметим, что в Кремле пытались сделать вид, что взяли какую-то паузу, что Владимир Владимирович размышляет. Понятно, что это был только вид, потому что Путин не мог не назначить Кадырова. Он может снять или назначить любого чиновника или губернатора России, но я не думаю, что это распространяется на Кадырова.

Ю.Латынина: При всей эксцентричности покойного Бориса Березовского - он не был кровавым человеком

Вот, в моем любимом китайском классическом романе «Троецарствие», конечно, гораздо более запущенная и тяжелая ситуация излагалась примерно так. Государь-император задумался, назначать ли Цао Цао первым министром. Тогда Цао Цао взял любимую наложницу императора и велел удушить на его глазах. Государь, заливаясь слезами, назначил любимого военачальника Цао Цао первым министром.

Разумеется, у нас еще не Троецарствие, и это, ну, слишком сильная метафора, возможно, но скажем так. Мы с удивлением видим, что степень свободы Путина во внешней политике может сильно превышать его степень свободы во внутренней, по крайней мере, в том, что касается одного конкретного назначения в одном конкретном регионе.

Впрочем, возвращаясь к Савченко. Ну, собственно, я уже много говорила о Надежде Савченко, поэтому я здесь не буду повторять особо того, что я говорила, и того, что писала. Но я, во-первых, конечно, думаю, что этот процесс совершенно позорный, и этим он, кстати, сильно и в лучшую сторону отличается от московских процессов 1937 года, которые были страшные. Потому что страшно, когда подсудимые сами признаются. Страшно, когда иностранные корреспонденты и всякие Лионы Фейхтвангеры в один голос пишут, что это подлинные признания и что они, действительно, враги народа. В данном случае не только вне в отличие от Сталина, но и внутри страны нет, мягко говоря, никакого единогласия. И, собственно, вот, все фейковые процессы без вот этой вот насильственной составляющей, без того, чтобы холодок у людей шел по коже, без того, чтобы люди понимали, что если они с этим не согласятся, их тоже посадят в тюрьму или расстреляют, все фейковые процессы не работают и, вот, от великого до смешного один шаг. Это во-первых.

Во-вторых, я, конечно, не думаю, что всё это изначально так затевалось, потому что у нас очень много решений в России принимается не для того, чтобы в рамках далеко идущих планов, а потому, что. Вот, в данном случае, видимо, в Кремле там у нашего руководителя нарастало раздражение в связи с тем, что происходит в Донбассе, потому что... Ну как? Вот, до Киева не дошли, как-то все эти республики... Так сказать, санкции введены. С одной стороны, Россия не может признавать, что у нее там есть войска. С другой стороны, там нарастает сопротивление. И, вот, в тот момент, когда были убиты журналисты, нашелся на самом верху повод сорвать злость. Вот, точно так же, как долго нарастало раздражение против Турции из-за того, что она не подписывает контракт по газу, а потом сбили самолет и нашелся повод сорвать злость. Вот, точно также убийство журналистов было поводом сорвать злость (чисто легитимный). Ну, вот тут-то уже не кого-то убили, а журналистов! Вот сейчас все же журналисты должны поддержать: это же ваших коллег убили. Это же, когда где-нибудь журналиста убивают в мире, все сразу начинают вставать на уши. Давайте вот на этом покажем, найдем убийцу!

Ну а дальше, поскольку вот этот вот начальственный гнев был передан вниз, что там внизу произошло, очень хорошо показывает совершенно дивное интервью, которое взял Илья Азар. Он взял его с человеком с позывным Илим, человеком, который является одним из бойцов ЛНР и который уже там отсидел в тюрьме 2 месяца. Это, знаете, отсидеть в тюрьме в ЛНР – это, ну я не знаю, это как быть выгнанным из Газпрома за воровство. Это что ж ты должен сделать-то? Вот. И это дивное интервью, которое я вам крайне рекомендую, потому что это интервью человека с крайне незамутненным сознанием, который прекрасно знает и который даже говорит, что да, взяли Савченко перед тем, как убили журналистов, но она всё равно виновата, потому что она сучка, потому что она бандеровка, потому что она наших людей убивала.

И ты понимаешь, что вот в этом интервью у тебя такое ясное миросозерцание игиловца, который честно не понимает, что украинский военнослужащий, хотя бы и доброволец... Савченко была военнослужащим, но добровольцем в Айдаре. Который на своей земле стреляет в незаконные вооруженные формирования, он имеет на это право. Вот эта разница в психологии между воином и уркой. Воин уважает противника, урка, даже если он, там я не знаю, зайдет в дом к 80-летней бабушке и ограбит ее, он на суде обязательно скажет «Да эта сучка – она на меня напала!»

И там вот эти дивные фразы в этом интервью «Да я бы ее застрелил! Мы вот там другого прикончили». Вот этот незамутненный уровень интеллекта – он выдает представления о том, что произошло, потому что он не транслируется в Уголовный кодекс. Там возникли трудности перевода. Да? Там невозможно предъявить Савченко с точки зрения российского Уголовного кодекса, вот, весь этот поток сознания, который заключается в том: «Да всё равно же эта сучка была против нас».

А, вот, конкретные все детали – вышка, биллинги, положение солнца, время, когда была стрельба – они все не бьются.

И, собственно, третье – это я уже крайне, как я уже сказала (я об этом говорила, что я хочу сказать), крайне непонятное поведение украинского руководства, когда сначала Порошенко не написал письмо Савченко о прекращении голодовки (за него это сделали пранкеры, и для меня это был очень большой вопрос по поведению Порошенко). А потом еще до всякой встречи с Керри начали уходить из канцелярии Порошенко слухи, что вот сейчас обменяют, что, кстати, звучало совершенно неприлично, потому что очень хорошо известно, как устроен Путин. Если ему сказать, что он обменяет, так он не обменяет, потому что он устроен так, что он воспримет это как давление.

Кроме того, ну, в общем, сложно было представлять, что Путин что-то в этом роде себе, действительно, пообещал Порошенко, потому что наше руководство умеет строить округлые фразы, после которых собеседники разбегаются довольные друг другом, понимая, что каждый считает, что тот ему чего-то обещал, а что он сам вывернулся.

И, вот, судя по всему, действительно, договорились после визита Керри. Но боюсь, что это будет как с Каддафи. Потому что Каддафи считал, что с ним начали говорить, а, на самом деле, проблема заключается, что со стороной, которая делает такие вещи, ну, с ней просто нельзя иметь дело, потому что никто не знает, как громыхнется в первый раз. А если в следующий раз Керри захватят в заложники, привезут в Москву и скажут, что он, я не знаю там, в московском супермаркете картофелину украл?

Ну и в пандан с историей Савченко на Украине происходила аналогичная и совершенно противоположная история – суд над двумя российскими военнослужащими, Ерофеевым и Александровым, которых СБУ обвиняла в терроризме, которые были захвачены на территории Украины с оружием в руках. И как раз было очень заметно, что в отличие от Украины, народа Украины и украинской общественности (не украинских политиков), которые бьются за Надежду Савченко, вот, суд над Ерофеевым и Александровым в России был ноль публичности. И вдруг случилась как раз в разгар истории с Савченко совершенно потрясающая жуть с убийством адвоката Юрия Грабовского, которого уже нашли мертвым и который был адвокатом одного из подсудимых. То есть, вот, как раз не говорили о Ерофееве и Александрове, и вот заговорили.

Ну и поэтому я тоже хочу сказать свои пять копеек. Первое. Во-первых, я хочу сказать, что процесс над Ерофеевым и Александровым показывает, что Украина не так далеко ушла от Совка как хотелось. Потому что, еще раз напоминаю, за что судят этих двоих военнослужащих. Они – кадровые российские военнослужащие, оказались на территории Украины с оружием в руках. Что, собственно, Украина хочет доказать? Что Россия ведет, на самом деле, против Украины войну. Пусть эта война не большая, пусть эта война чаще всего чужими руками. Ну, я согласна с этим тезисом, но, простите, это значит, что эти люди являются... Если это война, то эти люди являются военнопленными. Эти люди по определению не являются террористами, потому что если они террористы, значит, они действовали независимо от российского командования – это ровно то, чего Украина хотела бы опровергнуть.

Соответственно, вот это та же самая шизофреническая позиция в суде. И я еще раз повторяю, что, с моей точки зрения, Украина ослабляет свою позицию, судя их как террористов. Военнопленных нельзя судить. Их можно судить за военные преступления, если их, допустим, поймали за расстрелом детей. Но, вот, поскольку Ерофеева и Александрова не поймали за расстрелом детей и вообще ни за каким расстрелом не поймали, а просто поймали с оружием в руках, то они – военнопленные. Это не значит, что их надо отпускать, потому что военнопленные, Гаагская конвенция, все дела – да, они могут содержаться. Но еще раз повторяю, этот суд: конечно, формально-то по букве закона Украина права, но с точки зрения логики суд над Ерофеевым и Александровым смешной и показывает, что Украина не так далеко, я бы сказала, ушла в сознании от России. И что политика на основании «Сам дурак» - это не самая лучшая политика.

Ну, вторая история, которая одновременно случилась, это с убийством адвоката Грабовского, которая, я думаю, заключается в том, что тот криминал, который, возможно, был агенты Москвы и который, возможно, вместе с Грабовским осваивал бабки на защиту Ерофеева и Александрова, вот эти бабки не поделили и всё это кончилось смертью Грабовского.

Ю.Латынина: История Грабовского мне точь-в-точь напоминает историю с убийством Сергея Юшенкова

С моей точки зрения, то, что произошло, это типичное похищение с целью отъема денег, с последующим убийством.

Вообще история Грабовского мне точь-в-точь напоминает историю с убийством Сергея Юшенкова. Помните, еще много лет назад, когда был жив Березовский, когда вдруг пришло фантастическое известие о смерти Сергея Юшенкова, и казалось просто, что мир поменялся, потому что, с моей точки зрения, было совершенно исключено, что Сергея Юшенкова убил Березовский, чтобы подставить таким образом кровавый режим, потому что при всей эксцентричности покойного Бориса Абрамовича он таких вещей не делал, он не был кровавый человек. Ну, это было за гранью. И опять же, при всем вот этом самом режиме, который уже тогда немножко попахивал, ну, тоже таких режим и тогда не делал вещей, и даже сейчас не делает. И было совершенно непонятно, что это. А потом выяснилось, что это абсолютно частная история, но, тем не менее, связанная с политиком, потому что история заключалась в том, что тот человек, который после отказа Юшенкова возглавить партию Березовского, возглавил эту партию и получил финансирование, вдруг узнал, что Юшенков возвращается, страшно заволновался, что бабки теперь ему не достанутся. А поскольку это был человек самого последнего разбора и был знаком с кучей уголовников, то он решил историю просто – он нанял уголовников, они убили Юшенкова и этот парень решил, что всё теперь у него будет в порядке с бабками.

Вот, что случилось с Грабовским? Напомню, что он уезжает из Киева на встречу в Одессу. Там он говорит собеседникам, что у него есть неприятная встреча, на эту встречу он отправляется. С этой встречи он не возвращается в отель. Зато, там, видимо, на этой встрече его берут в заложники и надевают ему на ногу, на минуточку, кольцо со взрывчаткой. Потом он появляется, видимо, с этим кольцом в офисе, потому что, внимание, он в своем офисе в Киеве. Из Одессы его повезли в Киев.

Забирает из сейфа бабки. Самый главный вопрос – «Сколько?» После этого он снова исчезает. После этого один из убийц выезжает в Шарм-эль-Шейх и оттуда начинает постить фотки в Facebook Грабовского типа «У меня всё в порядке. Мне пришлось уехать». Вернее, «Всё не в порядке. Меня преследуют злые украинские власти, мне пришлось уехать. Но я, вот, скоро всем вернусь, а так всё хорошо».

Всё это время у него с карточки снимают деньги. У меня опять вопрос «Сколько?» А потом, когда начинается шухер, украинские власти всю эту гоп-компанию берут и они быстро выкапывают труп.

Да? Соответственно, две вещи невооруженным взглядом видно. Первое, что если отбросить все детали, это из-за денег. Второе, это исполнено крайне грубо. И третье, что, несмотря на грубое исполнение, у этих людей был доступ к каким-то спецсредствам (там тот же браслет со взрывчаткой на ноге, там какие-то фальшивые паспорта). Соответственно, кто мог это сделать?

Четыре варианта. Первый, украинские спецслужбы это сделали, чтобы заставить замолчать бесстрашного адвоката Грабовского. Ну, не буду рассуждать здесь в том, что касается логических категорий, выгодно или не выгодно это украинским спецслужбам. Потому что люди не всегда делают то, что им выгодно. Вот, в частности, я только что говорила, что суд, с моей точки зрения, над Ерофеевым и Александровым – это глупость.

Так вот, да? Помимо вот этого невыгодно, ну, очевидный ответ, что вряд ли украинские спецслужбы так быстро бы взяли своих собственных агентов, причем, вот, ровно в тот момент, когда решается вопрос об обмене Надежды Савченко и ровно в тот момент, когда российская сторона может, благодаря такой жуткой истории (ну, нифига себе, да? Убийство человека, который защищал одного из обвиняемых в явном политическом процессе). Когда российская сторона может из этого сделать большую историю и испортить, условно говоря, того же самого Керри.

То есть, ну, условно говоря, если бы это сделали украинские спецслужбы, то все бы до сих пор пожимали плечами и говорили «Ну, Грабовский куда-то убежал. И что? Причем здесь мы?»

Второй вариант – это украинские националисты. Не смешите меня, не смешите меня тапочки, потому что Грабовского, мы видим, убили те, кто его очень хорошо знал. Люди, к которым он пошел на встречу, люди, с которыми он поехал в Киев, люди, с которыми он, видимо, зашел в офис прямо вот с этим кольцом на ноге. Люди, которые очень хорошо знали, где бабки, сколько бабок и как их брать. Это не могут быть... Грабовский не общался с украинскими националистами.

Третий вариант – это российские спецслужбы, которые устроили всё это дело специально, вот, для того, чтобы сказать «Видите, это проклятые украинцы убивают адвокатов российских военнослужащих». Ответ, как ни странно, такой. С моей точки зрения, это маловероятно. Во-первых, я не питаю иллюзий по поводу уровня российских спецслужб. Помните замечательную историю, как выяснилось при английском дознании, что Дмитрий Ковтун, когда они вот там полоний Литвиненко сыпали, что Дмитрий Ковтун обращался к знакомым с вопросом, нет ли у них (цитирую дословно) «знакомого повара, который мог бы подсыпать редкий яд в пищу предателю Литвиненко?» То есть он с этим обращался к посторонним людям и при этом еще произносил фамилию Литвиненко. И это не шутка, это зафиксировано в судебных заседаниях.

То есть с учетом такого нижайшего уровня исполнителя у нас, конечно, всё может быть. Но с моей точки зрения, во-первых, конечно, российские спецслужбы это исполняли бы на более высоком профессиональном уровне. А во-вторых, может быть, я идеалист, но, на мой взгляд, все-таки, есть у спецслужб любых серьезные ограничения. Человека, который, действительно, на них работает, они не убьют за просто так – это контпродуктивно, потому что, на самом деле, вот все эти теории, там, убили специально, чтобы подставить, они, ведь, чем плохи? Что, ну, как бы, все ж, на самом деле, по Гамбургскому счету знают и никто не будет работать с людьми, которые убивают своих собственных агентов.

А, вот, третий вариант – это тот контингент, с которым сотрудничают наши все вот эти пиарщики. Это, вот, как тот самый Ильин, которого я только что поминала, у которого брал интервью Азар. Это звездный пример, это люмпены. Это публика с крайне низким уровнем интеллекта, с крайней жадностью и с крайней уверенностью, что они могут всех развести.

Вот, еще раз. С моей точки зрения, это преступление связано с деньгами и с той публикой, с которой общался Грабовский. А поскольку деньги сейчас у Грабовского были, в основном, от процесса над Ерофеевым и Александровым, то очень возможно, что там было какое-то кидалово, кто-то чего-то не поделил. Еще раз, это преступление злобных идиотов, невысокого ума идиотов (это вам не полонием травить), раскрытое на раз. Это очень большой урок для всех тех, кто в Украине и не только в Украине сотрудничает с, скажем так, русскими агентами, потому что это люди определенного уровня интеллекта и определенной среды.

Другое дело, что опасного этого урока не извлекут те, кто сотрудничают, потому что те, кто сотрудничают, сами такие же. Перерыв на новости.

НОВОСТИ

Ю.Латынина

О’кей, супер. Я могу сказать честно, что мне лично в голову не придет подойти к незнакомому мусульманину и спросить «А как ты хочешь объяснить 11 сентября?» Но я, вообще-то, что-то слыхала про свободу речи на Западе, и с моей точки зрения, единственный ответ этому мужику вот тот же, который был дан в Twitter’е, потому что посыпалась масса шуток на эту тему, что, значит, «А я подошел к немцу и попросил его объяснить, зачем его предки разбомбили сарай моей бабушки во Второй мировой войне. А он сказал, что он к этому не имеет отношения».

Собственно, вот этот мужик Дойл, который арестован, он как-то, ведь, не требовал никого убивать. Вот, есть конкретно проповедники ненависти, вот есть, например, убитые в Тунисе британцы и есть совершенно конкретный человек, который тогда вдохновлял террориста, которого зовут Хани Ас-Сибай. Он, кстати, не британский гражданин – он попросил в Британии политическое убежище. Он живет, как писали, в доме за миллион фунтов. Правда, когда журналисты его спросили насчет миллиона фунтов и дома, он усмехнулся и сказал им «Обижаете, у меня полтора миллиона фунтов дом».

Он получает 50 тысяч фунтов с семьей пособий, причем это пособия за инвалидность, причем он, естественно, поднят за поднятием тяжестей. Ну, понятно, пособие на джихад, как говорят в этих кругах.

Вот, как-то Ас-Сибай, получается, не раздувает, а Мэтью Дойл, который со своим Twitter’ом, раздул. Вообще назовите мне хоть одного исламистского проповедника ненависти, который арестован за то, что он прямо призывал убивать неверных.

Вот, прямо в сию секунду, когда совершился Брюссель, глава крупнейшей шотландской мечети тоже написал в Twitter, в котором он очень хвалил человека, которого зовут Мумтаз Кадри. А Мумтаз Кадри – это убийца, это убийца губернатора Пакистана Тасира. Расстрелял он этого губернатора. Он был его телохранителем и расстрелял его за то, что тот проповедовал политику терпимости. Это оскорбило нежную душу Кадри, он застрелил человека, которого он должен был охранять 9 раз. И когда его приговорили к смерти, то 100 тысяч пакистанцев вышли на улицу. Кстати говоря, вот, когда один террорист убивает – это страшно. Но когда в его поддержку приходит 100 тысяч, то есть они одобряют убийство губернатора, который всего лишь призывал быть терпимей. Это, кстати, к вопросу о расистах и расистах.

Потому что, вот, например, Андерс Брейвик – террорист и убил кучу народа. Но стотысячные демонстрации не выходили в его поддержку, и это означает, что, скажем, идеи Брейвика не пользуются популярностью на Западе.

Причем, надо сказать, что даже с террористами вот теми самыми брюссельскими было очень интересно, потому что один из брюссельских террористов, который как раз Бакрауи, который взорвался в аэропорту, он был арестован в Турции в прошлом году. Он был депортирован в Голландию и, собственно, там он был отпущен на свободу, хотя турки прямо предупредили, что этот человек – террорист. То есть в отличие от чувака, который задает глупые вопросы в Twitter’е, Эль Бакрауи не является причиной интереса бельгийского государства. И, кстати, очень бы хотелось узнать, кто конкретно тогда подписал бумажку о том, что этот человек арестован беззаконно?

Ну, собственно, первое, что мы видим по поводу брюссельских терактов? Ноль осмысления. Ноль попытки осмысления того, что произошло, так же, как и после терактов в Батаклане, так же, как и после Бостона. Вот, после Бостона выяснилось, что братья Царнаевы, которые взорвали эту несчастную скороварку, не были гражданами США. Не будучи гражданами США, они получили политическое убежище, несмотря на то, что никаких не было у них проблем на родине. И собирали они эту скороварку на бюджетные деньги американских налогоплательщиков. США фактически спонсировали теракт против самих себя, и причем от неграждан.

Латынина: Процесс над Ерофеевым и Александровым показывает: Украина не так далеко ушла от Совка, как хотелось

Еще понимаю, если бы эти люди родились на территории США – ну, что уж тут поделаешь, да? Тогда не было ни одного голоса сверху, с политического Олимпа «А давайте не будем пускать таких прекрасных людей в США». А когда это предложил Дональд Трамп, все закричали «Как он смеет! Он фашист!»

Вот тут тоже после Брюсселя ноль осмысления. Вместо осмысления картинки и детали. А это вообще очень легко в нынешнем мире заменить осмысление картинками. Вот смотрите, вот у этого ногу оторвало, а у этого руку оторвало, а этот был в красном чулке, а этот опаздывал туда-то. И у слушателей, и у читателей уже голова кругом идет от этих деталей, он думает «Ой, как много я знаю. Я знаю, что этот был в красных чулках, а этот был в синем плаще. Я знаю, что это была перуанка, а у того трое детей остались». А причины?.. Ну, причины мне, наверное, расскажут в следующем репортаже.

А поскольку через 3 дня или 4 еще чего-то случится (ну там, саммит по климату или, там, история, как надо бороться против генномодифицированных продуктов), то никто ему ничего не объяснит, но он будет в уверенности, что всё знает.

Примечательно, что не всегда это отсутствие объяснений такое вопиющее. Например, когда была операция «Литой свинец» в Газе, то объяснения наличествовали. Тогда репортажи CNN строились так: показывают сначала взорванную школу, а потом показывают палестинца, который говорит, что израильский танк проклятый раздолбал мирную школу. А потом показывают плачущих людей, потом показывают трупы. Если трупов нет, их рисуют Фотошопом. Ну а потом, если уж очень хотят играть в объективность, то скажут через губу, что «Вот, знаете, израильтяне уверяют, что из этой школы стреляли по израильтянам. Ну, небось врут». Или там, условно говоря, разорвалась ракета, убила палестинского ребенка. Корреспондент Би-Би-Си с говорящим именем Джихад держит этого ребенка на руках и сообщает, что это была израильская ракета. Ну, естественно, полное ощущение, что он-то знает, кто убил его ребенка – наверное, действительно, была израильская ракета.

Потом, естественно, не по телевизору, а где-то мелким шрифтом в газете сообщается, что, оказывается, ракета была палестинская, она летела убивать израильских детей. Но поскольку палестинские ракеты устроены точно так же, как всё в секторе Газа, то есть ноги растут не из того места и руки растут не из того места, то она упала прямо, вот, на квартал в Газе и убила, соответственно, палестинского ребенка. Но один черт: пиар-машина расскажет, что ракета была палестинская.

Или, скажем, в том же самом Израиле сейчас идет «интифада ножей». Убито, кстати, больше израильтян, чем в Брюсселе. Ноль внимания. Если только какая-нибудь Amnesty International напишет о возмутительном поведении израильских полицейских, вот на которых ехала женщина в машине, которая пыталась их убить. Уже же было ясно, что женщина промахнулась, а они всё равно всадили в нее пули.

Собственно, вот, как бы, да? Ребята, стоп. С этого момента подробней. Вот, в Израиле всё очень просто. Есть Хамас, который хочет убить каждого еврея, всех полностью. Они его не устраивают как класс. Жесточайший тоталитарный режим, который промывает этим детям мозги с шестилетнего возраста. И эти шестилетние дети пишут в спонсируемых ООН журналах, как здорово убивать евреев, и учатся тому же в спонсируемых ООН школах.

При этом вся левая тусовка, которая правит Европой, говорит «Как этот Израиль смеет не идти на компромиссы с этими бедными-несчастными, убиваемыми ими людьми?» Вопрос: какой компромисс? А в чем может быть компромисс, если та сторона хочет убить всех евреев? Компромисс «Давайте убьем только половину»? «Только мальчиков»? Или «Только девочек»? Или «Только старше пяти лет»? Вот, в чем компромисс?

Ну, во-первых, израильтяне на этот компромисс не пойдут. А во-вторых, ну, представьте себе, они бы на этот компромисс пошли. Что бы сказала та сторона завтра? «Ах они гады, вот они половину оставили. И это они всё равно гады и угнетатели».

Собственно, не только такое отношение к Израилю. Вот, было осмысление, скажем, иракской кампании. Ну, вот, американцы ввели войска в Ирак. Американцы были не правы – это другое дело, что они хотели как лучше, получилось как всегда. Но, вот, какое отношение и какое осмысление было иракской кампании?

Помните, Викиликс слила историю, слила секретные данные об иракской кампании? Тогда газета «The Guardian» очень любезно все эти данные сгруппировала по группам и написала читателям, что «Вы знаете, мы вот сейчас вам скажем, сколько людей погибло от бомб, сколько людей погибло от выстрелов». Единственное разбиение газета «The Guardian» не сделала – она не написала, сколько из этих приблизительно 100 тысяч погибших погибли от боевиков, а сколько от американских солдат. А поскольку там от боевиков погибло 2/3, то получалось, что, как бы, американские солдаты убили всех.

Самое удивительное, что даже и мы (Россия) попали под эту раздачу со своим свиным рылом в калашный ряд, потому что то же самое было во время чеченской войны за независимость. Чечня победила в этой войне. Хаттаб и Басаев, которые представляли исламистскую партию, не хотели успокоиться, потому что для них война была способом существования, способом статуса. Значит, они продолжали делать в Чечне военные лагеря, на которых тренировали весь Кавказ. Они интриговали против того же Масхадова, они вторглись в Дагестан, они взорвали дома. Ну, после этого мы услышали, что дома взорвал Путин, чтобы опорочить мирный ислам, и еще много лет спустя после этих взорванных домов журналист Люк Хардинг в «The Guardian» писал, что Марьям Шарипову, которая взорвалась в Метро, подложил туда кровавый режим.

Я вам больше скажу. Вы не задумывались, почему столько дебилов верует в 11 сентября, что это сделал сам кровавый американский режим? Между прочим, это версия, которую впервые выдвинул человек по имени Аль-Авлаки, который был не только идеологом исламского терроризма, но и непосредственно участником этих терактов. Я-то всегда думала, откуда это? Ответ: потому что приятно. Приятно, особенно тем же европейцам, считать американцев ангелом зла. Особенно приятно это где-нибудь там в Саудовской Аравии, где 90% людей считают, что 11 сентября случилось и это так проклятым американцам и надо. И при этом там еще 40% считают, что взорвали, тем не менее, устроили 11 сентября евреи.

И о’кей, да? Вот, ребята, у вас такой взгляд на вещи, это проклятые израильтяне не идут на компромиссы, это вот американцы в Ираке сами виноваты. И вот теперь эта левая тусовка сталкивается с тем, что теракты совершают люди, родившиеся в Бельгии, которым вот это бельгийское государство как-то по жизни ничем не мешало, всем помогало. Все эти люди имеют приблизительно одинаковую траекторию жизненного пути. Они росли в мусульманской семье, многим в этих семьях объясняли, что неверные – гады, их надо сторониться. В редких случаях они росли в нормальной семье, тогда они прогуливали школу. Почти все они были лузеры. Они ничего не сделали, не добились, грабили и торговали наркотой. Когда их поймали за грабеж и посадили в тюрьму, там от мусульманского проповедника в тюрьме они услышали, что, оказывается, грабить и убивать можно за Аллах: «Ой, как хорошо! Теперь я крутой, теперь сколько мне будут давать девки!»

И вот тезис этих людей, которые взрывались в Бельгии, один: вот это государство, которое им дало всё, которое дало всё их родителям, оно должно исчезнуть с лица Земли. Они ведут оборонительный джихад. Бельгия должна быть исламской, все эти неверные должны быть перерезаны, а их сучки должны стать нашими рабынями.

Почему я не слышу со стороны левой тусовки слов про необходимый компромисс? Почему я не слышу, что бельгийский аэропорт как 11 сентября устроили сами бельгийцы? Почему «The Guardian» не дает мне списки жертв террора, в которых не указано, сколько взорвали террористы, а сколько убили террористов так, чтобы подумали, что во всем виноваты всё равно власти? Почему Люк Хардинг не пишет в «The Guardian», что проклятые бельгийские власти подложили террориста в аэровокзал? Ответ: потому что это слишком близко. Тут уже не вкрутишь.

Европа тяжело больна. Я сейчас не про Россию – Россия тоже тяжело больна. В Европе, по крайней мере, после «Шарли Эбдо», может быть, и пускали слюни, но никто, по крайней мере, не проводил митингов против оскорбления ислама как у нас в Грозном. Понятно, что Россия тяжело больна, если допускает подобные вещи. Ни одна страна, которая допускает такой митинг, не имеет права потом ее пропаганда показывать на Европу пальцем. Но я не пропаганда. А Европа, все-таки, для России образец подражания: мы хотим быть как в Европе.

Вот, что произошло в Европе? Тут я буду петь одну песню с Веллером. В Европе пришли к власти левые. В течение многих лет главной идеей этих левых была идея разрушения буржуазного государства. В течение многих лет они платили пособия, в течение многих лет они завозили мигрантов, в течение многих лет они внушали европейцам, что те должны всем. Отказаться от этой мировоззренческой схемы – это как отказаться от собственной власти. Это невозможно. Бывают случаи, когда правящие элиты меняются, но чаще всего группа интересов, захватившая власть, продолжает делать то, что поднимает социальный статус этой группы интересов.

Вот, они объясняли, что колониализм плохо. А колониализм – это когда просвещенные и богатые, и сильные захватывают слабых, и делают их тоже просвещенными и сильными. Но вот теперь у Европы антиколониализм – это слабые захватывают сильных, и делают их невежественными.

Вот, как это несчастье произошло с Европой? Было 3 источника и 3 составных части этого несчастья. Первый – это всеобщее избирательное право. Всеобщее избирательное право, как писал Джон Стюарт Милль, рано или поздно кончается социализмом.

Второй, это, конечно, то, что интеллектуалы – они всегда леваки. Интеллектуал, если он не является частью правящей бюрократии, если он не является там священником или чиновником, он всегда считает себя выше толпы, он всегда считает, как правило, считает, что ему недоплачивают, что он недоволен, и у него подсознательная ассоциация себя с бедными, униженными и оскорбленными. Интеллектуалы гораздо чаще бывают Максимами Горькими и Эптонами Синклерами, чем они бывают, условно говоря, Честертонам.

А третья составляющая – это то, что всю эту бодягу поощряли прямые агенты СССР. Я много раз обращала внимание на этот фактор – его не стоит переоценивать, но его не стоит и недооценивать, потому что в начале XX века, действительно, стало происходить очень много странных вещей, потому что... Ну как? Например, вот, были США, которые более-менее неплохо жили, стали первой республикой в мире, когда еще всем правили монархии. Постепенно расширяли избирательные права. Воевали... Редчайший случай: белые воевали за свободу черных исключительно и в первую очередь из идеалистических соображений. И всё время как-то США обходились без защиты прав человека – им хватало одной простой вещи, которая называлась «правосудием».

Вдруг только случилась коммунистическая революция, как образовался American Civil Liberties Union, первая правозащитная организация мира. А кто ее образовал? А образовал ее человек, которого звали Болдуин. А кто такой был Болдуин? Surprise-surprise, это был скрытый коммунист, который прямо в своих текстах писал, что под флагом защиты ценностей отцов-основателей, под чужим флагом мы разрушим с помощью этой истории буржуазное государство и построим коммунизм.

Ю.Латынина: Процесс над Савченко абсолютно позорный. И тем он отличается от процессов 37-ого. Те были страшные

Кто был в 30-х годах?.. Где были интеллектуалы? В народных фронтах. Все народные фронты, извините, были созданиями Вилли Мюнценберга и просто марионетками Москвы. И это было, кстати, достаточно очевидно, когда в 1939 году они вдруг одобрили пакт Молотова-Риббентропа, а в 1941 году вдруг опять стали рассказывать, как важно помогать Советскому Союзу.

Я уже говорила о замечательном человеке по имени Вилли Мюнценберг, который выдумал войну за мир, выдумал антифашизм, выдумал антиколониализм. И вот Советский Союз пал, а вся эта группа интересов и созданные ею идеологии остались. А раз созданная группа интересов всегда продолжает существовать. Чего делать? Вот была прекрасная организация «Greenpeace», у которой, помните, на борту взорванного судна взорвался советский агент? Боролась за ядерное разоружение. Разумеется, Запада. Надо же продолжать против чего-то бороться.

Против чего начали бороться? Вы думаете, против глобального потепления? Хиханьки! Первая кампания «Greenpeace», между прочим, была против хлора. Забыли уже? Правильно. И «Greenpeace», наверное, забыл. А тогда, в начале 90-х они как раз кричали «Хлор убивает!» Они только потом переключились на глобальное потепление и, значит, стали бороться вместо, естественно, эксплуататоров, стали бороться с загрязнителями.

Опять же, генномодифицированные продукты помогают. Надо бороться. Опять же, нету больше капиталистов, но есть эти проклятые ученые, которые чего-то там придумали ради своей выгоды, которые, вот, хотят свести нас в могилу.

Ю.Латынина: Вот эта разница в психологии между воином и уркой. Воин уважает противника, а вот урка…

И, конечно, все эти правозащитные организации, которые были так ориентированы на защиту леваков, они идеально подошли под защиту исламистов. Вот, все Amnesty International и Human Rights Watch обрыдались о бедных палестинцах. Вот, та же Amnesty International начала возить по всему миру Муаззама Бегга (узника Гуантанамо, который туда попал за то, что был членом Аль-Каиды), и объяснять, что оборонительный джихад возможен, если он оборонительный.

То есть исполнительный директор Amnesty International Клаудио Кордоне был одних мыслей с Бен Ладеном, который тоже, напомню, проповедовал только оборонительный джихад. Клаудио Кордоне просто не проверил источники и не знал, что, вот, как диктатура пролетариата – это ключевое слово в коммунистическом мировоззрении, так оборонительный джихад – это ключевое слово у джихадистов. Они всё, что делают, они только обороняются.

Бельгийский аэропорт – это оборона. Там, Батаклан – это оборона. 11-е сентября – это оборона. Вот, я что-то сейчас не слышу Amnesty International про то, что она объясняет, что в Бельгии это был оборонительный джихад и это всё хорошо.

Вот, еще раз повторяю, не было никакого исламизма самого по себе, не было никакого исламизма во время Второй мировой войны под Эль-Аламейном, не было никакого исламизма, когда воевал в Египте. Под Омдурманом? Да, был исламизм, когда суданские махдисты, суданские отчаянные исламистские фанатики захватили власть. Так вот их под Омдурманом и расстреляли. Там было несколько тысяч фанатиков убито и, по-моему, там несколько десятков англичан.

Не было бы никакого Бен Ладена, потому что после того, как он объявил джихад, его 4 раза можно было убить. Но каждый раз Клинтон боялся отдать приказ, потому что рядом были какие-то другие люди, и Клинтон боялся, что скажет Марья Алексевна.

Вот, заказывали оборонительный джихад? Ребята, распишитесь в получении. И всё это было абсолютно шикарно, пока это было далеко. Пока можно было объяснять, как они там, вот, черные в ЮАР правы, как они режут белых в отместку за, там, многолетнее угнетение. Пока можно было Люку Хардингу писать, как Марьям Шарипову подкинули в метро. Пока всё это было где-то в Афганистане, пока можно было возить Муаззама Бегга к премьеру и говорить про оборонительный джихад, всё было хорошо. Даже когда в Лондоне были бунты, всё было тоже хорошо. После этих бунтов можно было писать очередной спич на тему того, что мы еще должны сделать для этих бедных людей. Когда беженцы (НЕРАЗБОРЧИВО) в Европу, было хорошо, надо было писать, как важно их встречать халяльным мясом.

И тут Батаклан. Потом новогодняя ночь в Кёльне. Потом брюссельский аэропорт. Ну, ребят, ну, уже то, что самый разыскиваемый в Европе преступник мог скрываться в квартале, где он всегда жил, означает, что в этом квартале у полицейских не было осведомителей. Кроме того, это, знаете, что значит? Это значит, что все торговцы в этом квартале платят исламистам.

И вот уж у себя дома невозможно сказать, потому что мы должны этому бельгийскому парню. Мы должны идти с ним на компромисс, потому что, знаете, вот, он хочет, чтобы бельгийцы освободили его исконные бельгийские территории, и сами себе перерезали глотки, и мы должны по этому вопросу найти с ним компромисс. А сказать «Хватит» тоже невозможно. И что в результате делают? Правильно: кричат «Долой Трампа! Долой Ле Пен!», арестовывают дурачка, который в Twitter’е написал что-то глупое, и говорят «Нас не сломить».

Кстати, заметим, что там, где не было этой левой чумы (а страны, которые пережили коммунизм, имеют от него прививку), там всё просто с теми же самыми беженцами. Вот, сразу после Брюсселя Польша заявила, что «А вы знаете, а у нас мы беженцев не принимаем». Вот, мы не должны забывать в этот момент, что у Восточной Европы, как ни странно, всё будет в порядке с тем же самым исламизмом и с теми же самыми беженцами, и заявление Польши в отличие от Трампа никаких визгов не вызвало, потому что абсолютно естественное решение.

Ну, еще раз, всё это сказано абсолютно не в защиту российской официальной пропаганды, потому что, извините, когда в Москве случается отрезанная голова ребенка, как это было с Бабакуловой, то это даже у нас не показывают телеканалы. И, кстати, последний момент. По крайней мере, когда взорвали бельгийский аэропорт, местные власти не возбудили дело против директора аэропорта, как у нас возбудили против Каменщика.

Всего лучшего, до встречи через неделю.