Код доступа - 2014-02-22

Ю.ЛАТЫНИНА: Добрый вечер. В эфире – Юлия Латынина как всегда в это время по субботам. Поздравляю вас со днем взятия Бастилии, потому что вчера, в пятницу в Украине взяли Бастилию. За один день вчера совершился кардинальный переворот, видимо, из-за европейских санкций, потому что как бы ни были слабы импотенты из Евросоюза, даже вот этих минимальных санкций (запретов на счета и так далее) хватило бы, чтобы это давление раскололо фронт. Все вдруг поняли, что никто не простит 80 погибших, никто не хочет за это отвечать, никто не хочет защищать Клюева, Ахметова, Фирташа. И, конечно, большая часть той украинской элиты, которая побежала от Януковича, она играла сама за себя. Она теперь заслуживает, чтобы против нее не было санкций. Вот, даже слабое европейское давление сыграло ключевую роль, и вдруг Верховная Рада, включая 35 депутатов от Парии Регионов, принимает решение, что антитеррористическая операция должна быть прекращена. Всем жертвам должна быть оказана поддержка и, там, силовики не должны использовать оружие против народа. Заметим, кстати, что ни один из депутатов из группы Ахметова вчера не голосовал. И, кстати, обратите внимание на то, как ведут себя украинские телеканалы, потому что Коломойский (это «1+1») совершенно отчетливо уже поддерживал оппозицию, а ICTV Пинчука держалось такой, нейтральной стороны. Ну и, вот, Фирташ, Интер однозначно поддерживал Януковича. Это такая, первая тема.

Вторая принципиальная тема – это освобождение Тимошенко. Всякая буржуазная революция кончается Бонапартом, и я знаю, как зовут украинского Бонапарта – его зовут Юлия Тимошенко. Это очень большой плюс для России, потому что Тимошенко договороспособна. С появлением Тимошенко на свободе у Путина есть возможность занять конструктивную позицию. Тимошенко договороспособна по всем пунктам кроме судьбы Ахметова, Клюева, Медведчука, ну и, конечно, самого Януковича. Понятно, что Тимошенко не забудет убитых людей на Майдане – она, вот, принципиально другой крови, чем все эти псевдолидеры оппозиции, которым сейчас придется очень плохо. Вот, произошло взятие Бастилии.

Теперь чуть поподробнее. Что происходит в Украине? В Украине, я уже сказала, происходит классическая буржуазная революция с походом на Тюильри, со взятием Бастилии, с Генеральными штатами, которые вдруг прогибаются перед этой революцией, хотя вовсе об этом и не думали. И вообще-то в наш век там исламских, боливианских и прочих революций мы уже забыли, что революции бывают буржуазные. А революция – это когда власть утрачивает монополию на насилие и она переходит к другому субъекту.

Вот, Станислав Белковский, который вчера замечательно у нас выступал на «Эхе», хорошо знает Украину, ему уж было понятно 2 месяца назад, что произойдет, когда люди не стали уходить с Майдана. Я Украину знаю плохо, поэтому могу честно сказать, что мне стало понятно, что Януковичу конец недели 2 назад, когда власть стала утрачивать монополию на насилие, о чем я честно и сказала. И описывать революцию так же, собственно, трудно как описывать матч по боксу, потому что, ну, в случае любого зрелища, бокса или революции, описание всегда уступает самому действию.

Тем не менее, попытаемся. Украина отличается от России по 3-м параметрам. Во-первых, в ней есть буржуазия. В России буржуазии нет, в России есть петрократия, есть нефтяные рантье. Все жители России в значительной степени рантье, от бабушки московской, которая берет пакет социальной помощи и голосует за Собянина, до креативного класса, который сидит в кафе и думает, что он креативный класс и такой, самый замечательный, и он работает в интернет-компании, у него мозги замечательные, но, на самом деле, в общем-то, в его деньги, в его зарплату, которую он получает, тоже существенной долей входит нефтяная рента. И, на самом деле, каждый это чувствует на подспудном уровне.

В Украине нельзя построить этого огромного халявного класса просто потому, что халявный класс возникает либо тогда, когда страна богатая как Франция и возникает множество всяких халявщиков в ходе демократии, которые голосуют. Или когда страна бедная, но в ней есть нефть как в России или даже в Венесуэле. Вот, в стране, где нет ни денег, ни нефти, можно построить только узкий воровской класс на самом верху, а это совсем другое дело, потому что люди, которые работают, воспринимают воровство на самом верху совсем по-другому, если оно не сопровождается халявой внизу.

Во-вторых, конечно, украинская ситуация отличается национально-освободительной составляющей, Украина всегда воспринимала себя как колония. И в-третьих важный момент, в Украине не было Гайдара. Вот, у нас был замечательный Егор Гайдар, который хотел построить демократию и рынок. Демократию Гайдар и Ельцин построили, потому что, вообще-то, плевое дело построить демократию после революции. Ничто так легко не строится и, заметим, так легко потом не исчезает как демократия после революции – это естественное состояние общества после революции. Просто дальше оказывается, что рынок-то при демократии построить невозможно вопреки тому, что нам говорили. Потому что рынок вырастает либо сам как в Англии XVIII века, там, в редких историко-климатических условиях, либо его надо насаждать железной рукой, вот, генно модифицируя механизмы, которые существуют в обществе. А в условиях демократии, да еще в нищей стране существует множество групп интересов, которые одни сильные, но малочисленные хотят перераспределить административный ресурс в свою сторону, другие хотят халяву. Эти обе группы – одна, которая хочет административным ресурсом перераспределять в свою пользу богатства страны, и другая, которая хочет халяву – они, кстати, прекрасно уживаются друг с другом, они просто подходят друг к другу как 2 половинки одного ореха. И, вот, это приводит к диктатуре.

И, вот, Гайдар сделал демократию, либерализовал цены и сказал «Мы – рыночники-демократы», после чего российский народ сказал «Ой, это рынок» и начал плеваться. И, вот, в Украине без всякого Гайдара была демократия, без всякого Гайдара были отменены фиксированные цены. При этом заметим, что не было ни холода, ни голода, ничего, чем нас так пугали рыночники и демократы. То есть в Украине, собственно, были все те же самые реформы. Но зато эти реформы не ассоциировались с людьми, которые бьют себя пяткой в грудь и говорят «Мы – рыночники и демократы».

Поэтому когда сносили Кучму в 2005 году, то народ вышел на улицы, он был недоволен не реформатором-рыночником, а он был недоволен обычным коррумпированным президентом, окружившим себя в классическом латиноамериканском стиле кучей народа. И тогда произошла Оранжевая революция. Что такое Оранжевая революция? Это когда в стране еще есть демократия. Когда я говорю «демократия», я не использую плюсы и минусы. Я вообще, если вы заметили, демократию не люблю в оценке. Я просто имею в виду технический термин, означающий, что народ, действительно, приходит, голосует и выбирает правителя. Какого правителя он выбирает, это, конечно, остается на его совести.

Так вот Оранжевая революция – это когда в стране еще есть техническая возможность народу выбирать правителя, но власть не очень хочет, пытается манипулировать мнением народа, пытается как-то это дезорганизовать, но не готово применять силу. И пытались дезорганизовать выборы хитрыми планами. Был хитрый план Медведчука отставить Кучму, который заключался в том, что если мы мелкого уголовника Януковича выставим от правящей партии, то, как бы, это всем настолько не понравится, что Янукович почти победит, но в результате произойдет патовая ситуация и все договорятся, чтобы оставить Кучму. Был один хитрый план Медведчука, он, естественно, не сработал, потому что хитрые планы не срабатывают в ситуации, когда игроков очень много – не 2 шахматных игрока играют в игру престолов, а целая куча интересантов.

Был другой хитрый план Медведчука, который, насколько я понимаю, заключался в том, что в первом туре давайте мы посчитаем 0,5% что выигрывает Ющенко, и тогда во втором туре, когда мы посчитаем в пользу Януковича, все решат, что это был честный подсчет. Это тоже господин Медведчук (или кто там был еще автор этого плана) себя перехитрил, потому что, естественно, после того, как в первом туре у Ющенко оказалось преимущество, вся элита бросилась к Ющенко, потому что украинская элита – это те еще бегуны.

Настоящим лидером Майдана, конечно, при этом была Тимошенко, потому что Ющенко просто гораздо менее харизматический лидер, потому что, вот, он приходил, говорил, все слушали, а потом говорили «Ну вот сейчас придет Тимошенко и скажет, как надо делать».

Ющенко победил, но оказался довольно слабым и коррумпированным президентом. Причем, даже удивительно. Насколько я понимаю, Москва поставила задачу коррумпировать Ющенко не перед кем-нибудь, а перед РосУкрЭнерго, перед Могилевичем, Фирташом. Ну, как-то, знаете, совсем неприлично. Господин Могилевич у нас там в этот момент находился в розыске в ФБР, и эта группа нашла путь к сердцу Ющенко.

При этом никаких реформ в Украине реально не проводилось. Правда, как мы видим на примере Грузии, и реформы не помогли демократическому правительству – это вообще ловушка демократического политика. Если он слаб и не проводит реформы, его сносят, потому что всё плохо из-за отсутствия реформ. А если он силен и реформы проводит, его сносят, потому что, оказывается, в стране большие обиженные группы интересов.

Ну, тем не менее, реформ не было. Как известно, патриотизм – это последнее прибежище не только негодяя, но и слабых коррумпированных неудачников и Ющенко ударился в большой патриотизм, он стал рассказывать про Голодомор, про подобные вещи. Тем временем Владимир Путин задружился с госпожой Тимошенко, что, в конце концов, и привело ее в тюрьму, потому что все ожидали, что на следующих выборах победит Тимошенко. Это было практически неизбежно – ради этого в Москве даже арестовали господина Могилевича. Это первоначально казалось удивительным.

Помните, Могилевича, Некрасова и еще кого-то там посадили за «Арбат Престиж» - это была формальная история. Неформально по Москве ходили слухи, что там какое-то месторождение возле Астрахани, которое они утащили у Газпрома. Но реально, судя по всему, это был один из пунктов переговоров с Тимошенко, потому что, как я уже сказала, вот эта группа (Фирташ-Могилевич) – они тогда уже очень хорошо плотно общались с Ющенко. Все (и, видимо, Путин) считали, что будет в 2010 году Тимошенко. Но Ющенко всю жизнь положил уже на борьбу не против Януковича, а на то, чтобы остановить Тимошенко. Вот, он приезжал в Америку, его спрашивали в Госдепе: «А какие у вас проблемы?» Он говорит «Ну, во-первых, проблема – Юля». Его спрашивали:» А какая вторая проблема?» - «А вторая проблема – тоже Юля» - «А третья проблема?» - «Тоже Юля».

К тому же элиты, конечно, украинские тоже были против прихода к власти Тимошенко, потому что считалось, что она необычайно властолюбивая. В результате в 2010 году в Украине побеждает Янукович, то есть побеждает человек, который по психике является обычным уголовником, который вот тут шапки снимал с людей, которые пингвинчиком сидели в сортирах.

А уголовники – они очень простые. Психология уголовников – «Всё отниму и всех напужаю». Поэтому, конечно, та украинская элита, которая считала, что Тимошенко – сильный лидер и его надо мочить, а Янукович – мелкий уголовник и нечего его опасаться, почему она так считала, мне абсолютно непонятно. Потому что хотя я знаю Украину хуже, чем Белковский, есть одна железная закономерность: объем вреда, который правитель причиняет стране, обратно пропорционален масштабам его личности.

И в итоге это привело к тому, что Янукович, который... Ну, во-первых, с его психологией мелкого уголовника. Во-вторых, вы же представьте себе, что в 2005-м он не просто оказался не у дел, он был презираем олигархами, которые его же и поставили как марионетку и которые стали договариваться с Ющенко. И Янукович, конечно, хорошо запомнил это предательство, оно хорошо понял, что надо подбирать всё себе. И в течение нескольких лет и власть в Украине оказалась не просто приватизирована и замкнута на Януковича и на его сына. Вот, произошла необыкновенная, совершенно латиноамериканская история в Украине, когда... Ну, вот, скажем так, угольная промышленность Украины получает бюджетные дотации, ну, где-то на 60 миллиардов рублей. И вдруг образуется там фирма ВостокУглеМаш, которая начинает получать все государственные заказы, ну, значительную часть этих государственных заказов на эти дотации, да? И кто учредитель? Через посредников Саша Янукович, сын президента.

Там образуется Всеукраинский банк развития, УкрБизнесБанк, который начинает расти сумасшедшими темпами. И чей это банк? Ну, конечно, банк Януковича-младшего. И мало того, что просто в принудительном порядке государственные учреждения многие переведены в этот банк, так и всем приятно иметь с ними дело.

Или там третий пример – компания ЧерноморНефтеГаз государственная покупает у посредника буровую платформу за 400 миллионов долларов при том, что такая же в Сингапуре продается за 250. К кому ведут следы? К Игорю Филиппенко, партнеру Юрия Иванюшенко, он же Юра Енакиевский, бизнес-наставник Александра Януковича.

Начал происходить в Украине гигантский передел рынка в пользу Януковича, в пользу даже не самого президента, а его сына, отстраняя всех прежних игроков и даже крупные украинские элиты слегка подвигая. Начали выдвигаться новые люди. Ну, вот, возьмем того же Клюева, который был одним из главных архитекторов борьбы против революции во всё это время. Да? Это человек, который возглавлял Минэнерго во времена приватизации, когда Ахметов всё приватизировал. Кстати, насколько я понимаю, как раз на связанные с Клюевым и детьми Януковича структуры оформлена вот эта президентская резиденция Межигорье. Ну, вот, там бизнес был солнечные батареи на сотни миллионов долларов государственных дотаций, который не мог не обанкротиться, потому что солнечные батареи у нас подешевели. Просто там неокупаемая история по цене, которая сильно превышает цену реализации. И Клюев начал строить заводы по производству солнечных батарей по немецкой технологии. Соответственно, когда проект начал сдыхать, чтобы всё это было компенсировано, должны были появиться новые партнеры. Ну, насколько я понимаю, эти новые партнеры как раз были тоже и семья. То есть Клюев – это человек, который фактически экономически полностью связан с семьей, поэтому и пользуется абсолютным доверием и поэтому, видимо, и отвечает реально за начало использования силы на Майдане, и поэтому, собственно, его поставили переговорщиком, потому что он одновременно был там мастером по финансовым договоренностям с оппозицией.

И просто чтобы показать вам степень отмороженности украинской политики и простоту вот этих денежных взаимоотношений, я перескажу еще раз любимую историю про господина Медведчука, над которым вчера так издевался Белковский, который является кумом Путина, который является там нашим в Кремле главным советником по украинской политике. И напомню историю 2009 года, когда Путину внушили, что вот есть ПромИнвестБанк, его надо купить и тогда это будет ключ ко всей Украине, и через него купим всю Украину. И, вот, покупают его за кучу денег, затыкают деньгами огромную дыру, а потом просто украинцы проводят дополнительную эмиссию и таким образом кидают покупателя, в том числе ВЭБ. Кум Путина! Да? То есть, в принципе, отсутствует договороспособность. Вот, понимание уголовников о деньгах и политике – это то, что человек, с которым ты договорился, это лох, которого надо кинуть, причем статус человека не имеет значения. И всё это в Украине происходит на фоне кризиса.

А как я уже сказала, у буржуа в бедной стране принципиально иной взгляд на вещи, чем у халявщика. Вот, халявщику всё равно, когда буровую платформу, которая стоит 250 миллионов, покупают за 400. И это не зависит от того, этот халявщик – славянин или кто. В городе Детройте тоже халявщику было всё равно, что мэр ворует. Но в стране, где каждый должен вкалывать, не всё равно: это моё, это у меня украли.

И поскольку популярность Януковича чудовищно падает, а формально он, все-таки, демократически избранный президент и что-то надо впаривать Европе, возникает вот эта история с европейским соглашением, и по всем телеканалам, которые контролируют так или иначе друзья Януковича, народу впаривается, что «Вот, смотрите, мы идем в Европу. Вот, Ющенко этого не сделал, ваши либеральные ребята этого не сделали, а Янукович это сделал». И это полощется всем на уши. Янукович заигрался, потому что... Ну, во-первых, да не собирался он, скорее всего, вступать в Европу. Он как Лукашенко собирался лавировать между Европой и Россией как английская королева Елизавета, которая никогда не вышла замуж, но обещание выйти замуж было главным орудием ее внешней политики.

Да и договор-то с Европой был плевенький. Там, скажем, это не вступление в Европу. Вон, Турция тоже ассоциированный член (или что она там?) и она там прибудет так до скончания веков.

Но тут появляется в России Глазьев, советник президента, который обладает свойством читать разные официальные документы, которых никто не читает, особенно господин Янукович, и который обладает свойством из разных параграфов этих документов делать из мухи слона, и объясняет Владимиру Владимировичу, что, вот, Украина-то уходит. И Владимир Владимирович приходит в раздражение, ставит Януковичу ультиматум, от которого тот не может отказаться. Янукович отказывается от вступления в ЕС, то есть государственная пропаганда разворачивается на 180 градусов. А, знаете, такие вещи позволены только, действительно, авторитарным лидерам.

Это, вот, у Оруэлла или это Сталин может сказать, что вот сегодня мы воюем с Англией и с Францией и вместе с Германией, а завтра, с 22 июня оказывается, мы всегда воевали против Германии вместе с Англией и Францией.

Дальше начинается ряд не очень логичных действий. Дальше начинается Майдан, начинается ряд не очень логичных действий Януковича. Вероятно, эти действия предпринимаются по совету из Кремля, что ничего не значит, потому что мало ли кому там кто чего советует. За советы Леди Макбет несет ответственность не Леди Макбет, а сам Макбет.

Начинается жесткое избиение (не зачистка, не вытеснение, а именно избиение) Майдана, и результатом становится начало революции. Еще не взятие Бастилии, но вот народ уже выходит на улицы. Почему Янукович так поступил? Почему он решил зачистить Майдан? Ну, как Янукович, зная себя, может относиться к народу, который его избрал? Как к дебилам. И дальше всё зависело от того, сколько Майдан продержится. Вот, я уже сказала, что я плохо знаю Украину в отличие от Белковского. Он продержался и началась эрозия права власти на насилие. Власть оказалась в идиотской ситуации, потому что чем дольше там на Майдане сидели, тем менее она от этого была легитимна.

Выхода после этого хорошего не было для Януковича. И дело не в том, что там Путин посоветовал принять Януковичу такие же законы как в России против собраний. А в том именно, что выхода хорошего не было. Сидят на Майдане, делегитимизируют власть, пытаются распустить, она делегитимизируется еще больше. Янукович принимает законы о роспуске Майдана, начинается новый виток насилия. Поскольку, видимо, власти это предчувствовали (возможность такого витка), Янукович, все-таки, не Людовик XVI-й, он, все-таки, уголовник, а не король, он, все-таки, чуть-чуть но умнее, то были сделаны 3 вещи. Перерыв на новости.

НОВОСТИ

Ю.ЛАТЫНИНА: Добрый вечер. Снова в эфире «Юлия Латынина». Итак, после разгона Майдана была сделана ставка на 3 вещи: лидеров купим, рядовых запугаем, а европейским лохам задурим башку. Что значит договориться с лидерами? Договориться с лидерами или хотя бы переговариваться с ними было очень легко, потому что лидеры, На самом деле, были фейковые. Яценюка многие вообще рассматривают как запасной проект Ахметова. Тимошенко сидит. Яценюк, собственно, появился потому, что фактически у Тимошенко увели партию. Освобождать Тимошенко никто не хотел. Вот эти лидеры ходили, толкали друг друга локтями, договаривались, смотрели, чтобы никто из них первый не договорился с Януковичем. И проблема в том, что ни Яценюка, ни Кличко, ни Тягнибока на Майдане никто не слушал, потому что было всем ясно, что это такое, и кричали им «Позор!»

Народ запугать - начался террор титушек, которые отлавливали прицельно, избивали активистов Майдана, а иногда и убивали. Собственно, те самые титушки, которые раньше использовались для отъема бизнеса. То есть это чисто коммерческая история, которая стала применяться в политических целях.

Ну и Европа, учитывая, что они вообще импотенты, им решила власть говорить, типа, мы хорошие, мы ведем переговоры, вот, мы предлагаем Яценюку пост премьера, мы не знаем, кто это там убивает людей – наверное, это наши враги сами себя убивают, чтобы нас скомпрометировать.

Европа, заметим, всё это кушала. Бесценный подарок совершили наши спецслужбы (или какие там спецслужбы), опубликовав разговор Виктории Нуланд, что, вот, хорошо бы премьером стал Яценюк. Вот сейчас послушайте этот разговор. Янукович сбежал, 64 VIP-рейса летят из Жулян, Юлия уже практически на свободе, выборы, наверняка, раньше декабря (никаких выборов в декабре не будет, будет раньше). Еще раз: это было ясно еще 2 недели назад даже Латыниной, не говоря уже о Белковском, а госпожа Виктория Нуланд и американцы в это время рассуждали, как бы хорош был премьер Яценюк при президенте Януковиче.

То есть когда Янукович говорил о мире, начинался штурм Майдана. Когда Янукович предлагал переговоры, начиналась волокита, во время которой стреляли в народ. То есть это мораль политика, она же мораль уголовника: если ты не знаешь, что делать, затягивай переговоры, пока лох не повернулся спиной. Причем, заметим, кстати говоря, что очень похожий план у Кремля относительно людей на Болотной: вожаков не трогать, а рядовых посадить, чтобы рядовые поняли, что они бессильны и что за них заступаться не будут. Не то, чтобы в Кремле посоветовали Януковичу его план. Видимо, это вот такая конвергенция политических процессов: схожий челлендж рождает схожий ответ.

И оказалось, что план Януковича и Нуланд невыполним, потому что кроме вождей, которые готовы договариваться, кроме импотентов из ЕС есть еще украинский народ. Я редко произношу хорошие слова в пользу народа, потому что он редко того заслуживает. Но бывают моменты в истории, когда именно толпа проявляет большее чутье и сознательность, чем Яценюки и Нуланды. И толпа идет на штурм Рады, и Янукович в ответ объявляет антитеррористическую операцию. И это уже не неизвестно кто стреляет, это уже персонально его ответственность, и тут оказывается, что Янукович не может применить насилие в объеме, необходимом для подавления революции, потому что его никто не послушает. Вот, хуже нет, когда в разгар бунта вы отдаете приказ войскам, а зам главы Генштаба говорит «Я ухожу в отставку». Всё.

И происходит 2 вещи. Первая, оказывается, что государство больше не обладает монополией на насилие. И вторая, европейские санкции. Насколько я понимаю, там уже давно, в общем, был некий комплект документов, который должен был быть подписан Януковичем окончательно с полным разгромом. После чего стало ясно, что Янукович не готов подписать этот документ, потому что в ответ он будет объявлен вне закона, и в ответ это будут уже слишком высокие ставки. В ответ это уже будет судьба Чаушеску.

Заметим, что никому во властной элите так же, как и на Западе, такое развитие событий не было нужно. Я думаю, что и Фирташ, и Ахметов с удовольствием бы прокатили Януковича на выборах в 2015 году. Но сейчас вот там тот же Ахметов вряд ли может его просто бросить. И всё, Янукович накрылся со своим Межигорьем, со своим сыночком. 64 рейса в Жулянах отчаливших для VIP-персон. Депутаты Верховной Рады, которые принимают постановление о прекращении антитеррористической операции. Силовики стреляют боевыми, число погибших уже превысило число погибших чуть ли не во время свержения Чаушеску. В Луцке активисты берут штурмом Волынскую областную администрацию и приковывают прямо на сцене губернатора области наручниками, когда он отказался писать заявление об отставке. В Тернополе «Беркут» переходит на сторону народа.

Да, кстати, об убитых. Есть очень простой счет. Сейчас из 89 убитых идентифицировано 74, в том числе 12 сотрудников правоохранительных органов и 62 протестующих. То есть даже сейчас соотношение 1:5. Это такая обычная манера пропагандистов брать общее количество жертв конфликта и приписывать их одной стороне. Она свойственна не только телеканалу «Вести», ее прекрасно освоила, например, чилийская Комиссия примирения и согласия, когда она объявила общее количество жертв режима Пиночета в 3 тысячи человек, забыв уточнить, что, знаете, там несколько сотен людей, которые, вообще-то, были полицейскими, а их расстреляли террористы. Вот, они тоже были жертвами режима Пиночета.

Ее прекрасно освоила газета «Гардиан», когда она публиковала данные Викиликс о погибших в Ираке, и сказала, что там погибло 100 тысяч мирного населения, забыв упомянуть, что 60 тысяч из них подорвалось на минах, вообще-то поставленных боевиками.

Ну, странно было бы, если бы наши государственные телеканалы прошли мимо такой замечательной технологии. Так что вот еще раз, господа. Просто подавляющее число убитых – это обычные граждане, которые там лежат рядком. И когда показывают лица этих изуродованных трупов, а за кадром голос говорит «Вот что сделали бесчинствующие боевики» (вернее, в этот момент, конечно, голоса закадрового нет), это, конечно, нехорошо. Но важнее другое – что за убитых разная мера ответственности. За убитых военных Саша, Петя и Вася с Майдана, и даже Тягнибок не отвечают, а за убитых гражданских будет отвечать Янукович. Но еще более важно то, что, конечно, делегитимизация режима – это не когда режим стреляет в граждан, это когда граждане стреляют в режим и остаются безнаказанными.

Я сейчас не даю правовых и моральных оценок этому факту, я просто его констатирую. Режим кончается не тогда, когда диктатор отдает приказ стрелять (в Вандемьер Бонапарт снес пушками целые улицы и легитимность режима подтвердилась), а режим кончается тогда, когда приказ этот отказываются исполнять и б) когда стреляют в ответ, когда государство утрачивает монополию на насилие. В этом смысле вот этот десяток убитых милиционеров куда важнее даже убитых активистов, потому что в результате его вдруг милиционер понимает, что он не всемогущий бог, что его могут убить, и тем, кто убил, ничего не будет. Тот, кто убил, будет, оказывается, героем, гимнастом Тибулом и оружейником Просперо, Люком Скайуокером.

У нас вот сейчас даже либеральная оппозиция говорит «Ой-ой, это, вот, только Дарт Вейдер нападал на несчастных мирных граждан, а Люк Скайуокер – он ничего не делал». Да нет, ребята, режим кончается тогда, когда появляется Люк Скайуокер и Гарри Поттер, а не тогда, когда Волан-де-Морт творит безнаказанные зверства. От безнаказанных зверств Волан-де-Морта режим легитимность не теряет. Пока они безнаказанны, он легитимен. Он делегитимен, именно когда приходит обратка.

Еще раз. Режим Януковича кончился. Дальше два вопроса – что будет в Украине, что будет в России? Ответ: в Украине всё только начинается, Французская революция не кончилась взятием Бастилии, она ею началась. Дальше было Тюильри, дальше были сентябрьские убийства, террор, Термидор, Вандемьер и Наполеон. Я уже сказала, что Наполеона в Украине зовут Юлия Тимошенко. Ей будет сложно, ее все дико боятся. Янукович пришел к власти, потому что элита боялась Тимошенко больше, чем Януковича – этому Бонапарту придется начинать не с (НЕРАЗБОРЧИВО), а с Аустерлица. Конституция дурацкая 2004 года, писанная Медведчуком, совершенно неисполнима, потому что это не Конституция, согласно которой правит премьер, и это не Конституция, согласно которой страной правит президент, эта Конституция написана так, чтобы они мешали друг другу. Вот, парламент эту Конституцию принимал не против Януковича – он, конечно, принимал ее уже против Тимошенко.

Насколько Тимошенко окажется не только Бонапартом, но и Уго Чавесом, в наше сказать сложно, потому что, конечно, сама структура демократии в нищей стране – она препятствует, как я уже сказала, реформам, необходимым для устранения нищеты. И есть большой вариант: если возобладает Конституция, то будет всё то же самое, будут раздавать бизнес друзьям, будет покупной парламент. Если Тимошенко сконцентрирует власть в своих руках, посмотрим, на что она ее употребит.

Еще раз повторяю, в рамках существующей европейской демократической парадигмы ситуация в Украине не имеет счастливого конца. Демократия не могла помочь Украине в 2005-м и в 2010-м, и я как-то сомневаюсь, что она спасет ее в 2014-м. Это я, разумеется, не к тому, что Януковичей не надо прогонять. Это, знаете, как в момент Вася влюбился в Машу, и смешно говорить, что, знаете, вы с Машей потом будете ругаться и она тебе будет изменять, и обед будет подгорелый. Вот, любовь – это отдельно, а подгорелый обед – это отдельно. Революция – это отдельно, а ее последствия – это отдельно.

Конечно, в этой ситуации меня куда больше беспокоит Россия, потому что самое главное – это будет ли Кремль влезать в украинскую ситуацию. Как я уже сказала, в этом смысле освобождение Тимошенко – это очень хорошо, потому что она договороспособна с Кремлем. Самый ужасный вариант развития событий, что Кремль в этой ситуации решит вернуть Крым или что-нибудь в этом роде. Причем, теоретически я не против: в XIX веке так бы оно и было. Я вообще глубокий сторонник естественного развития государства. Если государство слабое, с ним должно что-то случиться. Это приводит к тому, что у государств тренируются мускулы. И в XIX веке, вот, был бы такой бардак в соседней стране, забрали бы Крым как пить дать и еще бы там Донецк прихватили, если повезет.

Но сейчас не XIX-й век, к сожалению. И как бы Евросоюз ни был бессилен, как бы они там ни занимались регулированием длины огурцов и помощью квазигосударствам типа Палестины или Украины, они принимают существенные санкции. И кстати говоря, если речь идет о санкциях, я думаю, что сейчас очень много людей вокруг Путина смотрело, что будет в Украине относительно Клюева и других людей. И, конечно, если Кремль начнет вмешиваться, это означает превращение России в страну-изгой вроде Саддама Хусейна, который там нападал на Кувейт с самыми неприятными для внутрироссийской ситуации последствиями.

У меня много вопросов про Болотную, много вопросов про «Эхо», но я хочу, уж коль скоро я заговорила о демократии, поговорить о событии, которое потрясло меня лично не меньше украинского, - это 5 лет, которые дали Вано Мерабишвили, бывшему министру внутренних дел Грузии. Но напомню, на каком фоне. То есть это там дали 5 лет тому человеку, который навел в Грузии порядок, который сделал из нее совершенно прозрачное с иголочки государство.

Одновременно с этим происходил в Грузии ряд других событий. Там муж дочери подруги президента Грузии попал вместе со своим другом в республиканскую больницу с диагнозом «Передозировка кокаина». И совершенно замечательно другое заявление члена парламента Грузии господина Бердзенишвили, который сказал «Воры были всегда и будут всегда. Как можно искоренять и бороться с тем, что присуще человеку и заложено в него природой?» Да? То есть еще раз для тех, кто не понял. Вот, зять президента Грузии выпал в экстаз от кокаина, а член парламента говорит, что воры – это хорошо. И вот на этом фоне вот эти люди дают тому человеку, который с этим боролся, 5 лет за превышение служебных полномочий. В общем, то, что есть в обвинении, чуть позже, а сначала я поговорю о том, чего там нет.

Вот, всё это время воры и криминал, вытесненные Саакашвили из власти, пока Саакашвили был у власти, рассказывали, что новое правительство, правительство Саакашвили ворует. Они даже байку такую пустили «элитная коррупция». «Внизу, - говорили они, - полицейские не воруют, но вот Саакашвили и так далее – они занимаются элитной коррупцией». И любому человеку с головой на плечах было ясно, что это абсолютная ахинея, потому что рыба гниет с головы. Не бывало еще в истории государства, в котором верхушка бы брала, а постовые бы не брали. Но всё это говорилось не для того, чтобы разоблачить, а для того, чтобы верили.

И, вот, люди, отодвинутые властью и не мыслившие власти иначе, чем в виде кормушки, не могли публично сказать, что они ненавидят Саакашвили за то, что он отобрал кормушку, и рассказывали, что наживается сам. Это такой классический случай приписывания врагу тех мотивов, которыми руководствуешься сам. Подонки придумали, левые интеллигенты, привыкшие ругать всякую власть кроме той, которая их содержит, радостно поддакивали. Я помню, как-то на обеде у английской послихи знатный защитник прав человека Элла Памфилова при мне важно изрекла, что, вот, мол, в Грузии верхушечная коррупция. Я ей говорю «А пример?» А госпожа Памфилова говорит «Вот, у Вано Мерабишвили строительный бизнес». Ну и где бизнес тот? 2 года пришедшие к власти странные люди на совершенно сталинских процессах шьют бывшей элите обвинения одно нелепей другого. Госпожа Памфилова не хочет извиниться, мол, «Я напутала»?. Искали под Вано, над Вано с лупой, под ногтями искали, не нашли строительного бизнеса. И никакого не нашли. Пришлось другое выдумывать.

А теперь, собственно, об обвинениях. Вано Мерабишвили обвиняется в фиктивном трудоустройстве активистов Единого национального движения, правящей тогда партии. Это правда: накануне выборов, когда правящая партия поняла, что дело плохо, она проигрывает людям, которые не соблюдают никаких правил, они, действительно, принялись устраивать своих активистов на госслужбу, а те под видом социального анкетирования ходили и агитировали за ЕНД. Только странно как-то получается, да? Получается, что активисты Грузинской Мечты могли жить там на неизвестно какие деньги, могли откровенно запугивать людей, могли громить участки. Один из таких сейчас назначен ректором полицейской академии, кажется. А у власти, вот, не было своих прикормленных бизнесменов и тайных фондов, чтобы сделать то же самое.

Вано Мерабишвили еще обвиняется в чрезмерном применении силы при разгоне митинга 2011 года. Напомню, это тот самый митинг, организатор которого Нино Бурджанадзе обсуждала со своим сыном, сколько им надо организовать трупов, чтобы после этого вмешалась российская армия. Да?

Ну и третья история – фальсификация расследования убийства Сандро Гиргвлиани. Напомню, что там было. В один несчастный для него день молодой человек по имени Сандро Гиргвлиани отправился ужинать в ресторан. Приглашал он с собой свою девушку, девушка не пошла, сказала, что занята. Придя в ресторан, Сандро заметил свою девушку в веселой компании, в которой сидело несколько высокопоставленных полицейских и жена Вано Мерабишвили. Будучи человеком горячим, Сандро подошел к девушке и спросил «Что ты сидишь с этими пи-пи-пи?» А с их стороны люди тоже были горячие, вот, они вывели из ресторана Сандро с приятелем, повезли их на горку в Мтацминде и там порядочно наваляли. Приятель отделался тумаками, Сандро свалился с обрыва и замерз. Все, думаю, были достаточно пьяны. А над горкой в Мтацминде в числе прочего располагалась роскошная резиденция Бадри Патаркацишвили.

А Бадри имел к Саакашвили одну неискоренимую претензию, а именно состояние Бадри превышало ВВП Грузии, правительство денег от Бадри не брало. Ну, с точки зрения Бадри, если ты не берешь, ты уже враг. Машины, в которой везли Сандро, попали на камеры особняка. Когда образовался труп, Бадри пришел к Вано Мерабишвили с предложением любви и дружбы «Я вам пленку, вы мне дружбу». И разумно было бы, наверное, это предложение принять, но Вано не мог его принять, потому что при всей катастрофичности ситуации она была, конечно, катастрофическая, потому что человек оскорбил компанию, в которой сидела жена главы МВД, а потом этого человека убили. Ситуация, при которой Бадри навечно мог бы шантажировать этой пленкой власть, была для Вано, наверное, еще трагичней.

В общем, Вано отказался от любезного предложения, Бадри пленку обнародовал, начался дикий скандал, убийцы Гиргвлиани сели, потом их помиловали. Оппозиция требовала головы Вано, Саакашвили не мог отдать им эту голову. То есть печальная, тяжелая, неприятная история. И, вот, только вопят о ней люди, у которых там зятья хлопаются в обморок от кокаина и которые рассказывают, что быть вором – это заложено самой природой.

У меня как-то мало сомнения, что если бы людей такого типа поставили перед выбором «Или мы обнародуем пленку, обличающих близких вам людей в убийстве, или вы будете с нами дружить», то у них вообще бы не было вопроса, поскольку они дружить мечтают всю свою жизнь. Дружить – это содержание их жизни. С их точки зрения договориться, своровать, поддаться давлению – так оно и должно быть.

И как я сказала, самое ужасное во всем этом, что у победившей партии Грузинская Мечта по-прежнему высокий рейтинг, потому что тот массовый избиратель, которому Иванишвили обещал булки на деревьях и разоблачение правящей коррупции, совершенно не оскорблен тем, что нет булок, и тем, что не получилось разоблачить коррупцию. Потому что среднестатистического грузинского избирателя, похоже, не волнует то, что рассказы про страшную коррупцию Саакашвили оказались страшной геббельсовщиной.

Есть еще грузинская интеллигенция, которая напоминает мне точь-в-точь описанную Плутархом сиракузскую толпу после свержения тирана Дионисия свободолюбивым Дионом. Перед тираном толпа пресмыкалась. А что сделала эта толпа, когда Дион во имя свободы сверг Дионисия? Правильно: она стала храбро поносить Диона. Вот, сейчас в Грузии у власти снова Дионисий, и грузинская интеллигенция, которая так храбро обличала невыносимую тиранию Саакашвили и клеймила его за разгон митингов, собравшихся только затем, чтобы быть разогнанными, она снова лижет Дионисию пятки.

Вот, почему это происходит? Чтобы получить и сохранить власть в нищей стране, надо построить криминальную иерархию. Надо раздавать подачки друзьям, чтобы все эти друзья потом лестью, насилием, деньгами и угрозами заставляли всех зависящих от них голосовать за правящую партию. В результате получается бедная страна, в которой народ обожает своих благодетелей-паханов. Ну, чем сильнее в той или иной области Италии влияние мафии, тем беднее эта область и тем иступленнее любовь бедных людей к благодетелям-мафиози: вот их щедрость (он устроил дочку в университет, он отмазал сына от убийства) – она для народа важнее, чем осознание причин своей бедности. Собственно, так устроена сейчас в Грузии власть.

А чтобы построить свободное рыночное общество, власть должна действовать по закону и не подкармливать друзей. Страна-то становится богаче, но удержаться у власти невозможно, потому что ты не создаешь вокруг себя круга зависимых вассалов.

Так действовал Саакашвили. Как мы видим, технология построения обожаемой власти и технология построения процветающей экономики – они несовместимы друг с другом.

Смотрите, Европа молчит тому, что происходит в Грузии, потому что всё происходящее не вписывается в главный тезис европейской бюрократии, что демократия – это хорошо. Они так искренне говорили, что вот какая радость, в Грузии прошли настоящие честные демократические выборы, Саакашвили не посрамил высокого звания демократа и передал власть. Пристально замечайте, кому передали эту власть, что с ней делают, что с ней делают в Грузии, в Венесуэле, в Таиланде. Это может скомпрометировать идею демократии – к этому евробюрократы не готовы.

У меня осталось очень мало времени. Меня еще просят прокомментировать отложенный, видимо, на время украинского кризиса приговор по Болотной, который начали оглашать в пятницу и вдруг прервали до вторника. Я думаю, что, скорее всего, чтобы посмотреть, чем кончится на Украине.

Ну, господа, мне очень жалко, но когда на улицы выходит один миллион человек, государство утрачивает легитимность. Когда государство стреляет в людей и на улице остаются десятки тысяч человек, я уже сказала, что оно утрачивает легитимность и монополию на насилие. Когда на защиту Болотной выходит тысяча человек, государство может делать всё, что хочет. О причинах разницы я говорила в первой части программы.

Еще у меня куча вопросов про то, что происходит на «Эхе», про назначение нового генерального директора. Я долго об этом думала и решила, что на «Эхе» комментировать события, касающиеся «Эха», я не буду по той простой причине, что «Эхо» находится в состоянии войны с Михаилом Лесиным, и в этой войне я, с одной стороны, не являюсь полководцем, и не является Венедиктов. «Эхо» - это Венедиктов. А с другой стороны, я, ясное дело, не являюсь независимым наблюдателем, я в этой войне типа полковник. Полковнику вести самостоятельные боевые действия нельзя (это плохо кончается). Всё, что я могу констатировать, что «Эхо» находится в состоянии войны с октября, с момента назначения Лесина на «Газпром-Медиа». Что «Эхо» делало всё, чтобы этот конфликт не стал войной, не выносило сора из избы, напротив, противная сторона (это не только Лесин) организовывала масштабные кампании. Что конфликт этот не между Путиным и Венедиктовым, а между Венедиктовым и Лесиным. Зачем это Лесину, понятно – там масса личного. Но понятно а) что это не Путин, это скорее решения, которые предлагают или навязывают Путину. При этом если «Эхо» будет уничтожено, то понятно, что никто на Западе не вспомнит имя Михаила Лесина – они там такого имени не знают. Все будут говорить «Путин». То есть это удовлетворение личных чувств за счет репутации Владимира Путина в тот момент, когда у Кремля есть масса более принципиальных и менее медийно уязвимых поводов для конфликта с Западом. Всё остальное читайте в «Новой газете», где я – штатный сотрудник. Напомню, что на «Эхе» я в штате не состою.

Еще 2 новости. Одна история про казаков с нагайками, которые избили в городе Сочи девушек из Pussy Riot. У меня единственный вопрос. А скажите, пожалуйста, если эти казаки действовали самостоятельно и власти про них не знали, террористы точно так же могут проникнуть в Сочи?

По поводу развода Собянина меня спрашивают ответ. Это дело лично хоть Собянина, хоть Олланда, хоть принцессы Дианы. Когда женились цари, это что-то меняло в геополитике. Когда разводятся политики выборные или почти выборные, это их личное дело.

Ну, и последнее. Я хочу завершить славной новостью из мира демократии. Новость такая: в Англии наводнение, долина Темзы затоплена водой, армия спасает людей, сотни семей эвакуированы. Отчего русло не было прочищено? Ответ: русло было не прочищено, чтобы не подвергать опасности популяцию речного моллюска, который там живет. Тысячу лет со времени Вильгельма Завоевателя чистили это русло и наводнения были меньше, но в 1996 году образовалась Комиссия, защищающая моллюска, и с тех пор чистить русло перестали. Мне кажется это совершенно прекрасной иллюстрацией того, куда идет европейская бюрократия, и иллюстрацией того, что, конечно, Комиссии, которые образованы для того, чтобы защитить моллюсков, они никогда не передумают и они всегда будут продолжать защищать моллюсков до той поры, пока все основы современного общества, основы современного общества, которые гласят, что всеобщее избирательное право и защита всего и всех – это хорошо, не рухнут вместе с существующим современным обществом. А, похоже, это произойдет на наших глазах.

Всего лучшего, до встречи через неделю.