Код доступа - 2009-04-04

Ю.ЛАТЫНИНА: Добрый вечер. В программе «Код доступа» Юлия Латынина, телефон прямого эфира 363-36-59 и СМС - 970-45-45.

Самое большое количество вопросов у меня по интернету – это об убийстве Cулима Ямадаева, об отмене, вернее, не отмене, а «оптимизации», как нам сказали, во вторник контртеррористической операции. Михаил меня спрашивает «Следует ли вообще отменять КТО, если там, как говорят, в чеченских горах до сих пор осталась масса боевиков».

По поводу убийства Ямадаева. В свое время Герой России Сулим Ямадаев клялся Аллахом, что не убивал людей в Бороздиновской и не убивал братьев Арсамаковых. Теперь настала очередь чеченских властей клясться, что Рамзан Кадыров не причастен к убийству Сулима Ямадаева и вообще они не знают, кто это сделал.

Чечня у нас теперь, как мы видим, вышла на самостоятельный международный уровень, ведет внешнюю политику – какая Чечня, такая и внешняя политика, - и в результате венская и дубайская полиция вмешиваются во внутренние дела Чечни во всем мире.

Спрашивать, кто убил Сулима Ямадаева все равно, что глубокомысленно дискутировать на тему, кто же там тюкнул Троцкого ледорубом. Может, это была кровная месть со стороны каких-нибудь венских социал-демократов? Не объявили об этом убийстве, как мне кажется, чтобы не обидеть шейха Аль-Мактума, который как раз во вторник приезжал с визитом в Москву - не вовремя немножко получилось. Так оказалось, что платит Россия тем, кто за нее воюет, вот так она не уважает тех, кто ей служит.

Теперь – про КТО и про горы Чечни, которые, якобы, по мнению Михаила – не знаю, где он это вычитал, - кишат боевиками.

Если бы горы Чечни контролировались бы боевиками, мы бы об этом каждый день читали на сайте «Кавказ.центр». Потому что там не упускают случая похвастаться своими успехами, и уж если пять чеченцев, пять боевиков забегут в село за макаронами, то уж это подается как такая важная военная операция, самая большая со времен танкового сражения в Прохоровке или со времен Фермопильского ущелья.

Сколько реально в Чечне осталось боевиков? В Зондаге есть командир, которого зовут Магарби, у него 20-30 человек. В Ножай-Юрте три командира, - Вадалов, Шатрал и Зарубек Автурханов. На всех троих у них совокупно где-то человек сто. В Ведено действуют братья Гаккаевы и Абусупьян Абдуллаев – это около 60 человек у них на двоих. В Шатое Тархан Газиев – тоже тридцатка. В Шарое бегает Саидэмин-Дадаев, - максимум, 15-20 у него человек.

Может быть, это и не 70 человек, о которых говорят чеченские власти, но это даже и не 300. И ради этого продолжать контртеррористическую операцию? Ради этих людей, которые, еще раз повторяю, чувствуют себя гораздо менее вольготно, чем они чувствуют себя в Дагестане - только что я была в Дагестане, заезжаю в Губден - там идет тоже что-то типа контртеррористической операции, и милиция рассказывает, что якобы это на предмет того, что там 5 человек во главе с Магомед-Али Вагабовым где-то скачут по горам.

Извините, - может быть, там 5 человек скачут по горам, но там полсела, а это 11 тысяч человек, - не отдает своих девочек в школы, потому что – зачем хорошим мусульманкам учиться после четвертого класса?

Таких вещей в Чечне нет – они по-другому устроены. Зачем тогда в Чечне продолжать контртеррористическую операцию? Ответ: а потому что так получается больше денег и больше звездочек. Потому что при контртеррористической операции день считается за три.

Что самое важное. Те люди, которые сейчас бегают в Чечне по горам, эти люди ваххабисты. Они сражаются не за Чечню, не за свободу, они сражаются за право умереть на пути Аллаха. Не надо говорить, что они сражаются за деньги – баксы они в раю не потратят, но тот, кто сражался на свободу, давно либо мертв, либо служит Кадырову. Кто сражается за Аллаха – может быть, он храбрый человек, но он по ту же сторону цивилизации, что и Бен Ладен и те люди, которые взрывались в лондонском метро. И я никак не могу понять, как мне объяснить, что те люди, которые у нас бегают в горах - совершенно неважно, чеченских или Дагестанских, потому что у них теперь там свой ваххабитский интернационал – что они, мол, сражаются за свободу и против рабства, а такие же точно люди, которые взрываются с в лондонском метро, сражаются против свободы.

Рамзан Кадыров - самое главное – это, прежде всего, контрреформация. Если ваххабиты это реформированный ислам, это часть того исламского террористического интернационала, который угрожает и западному миру и самому традиционному исламу, то традиционный ислам, который этому противится и который в данном случае является союзником западного мира, имеет право на контрреформацию, имеет права на Игнатия Лойолу. И Рамзан Кадыров – это Игнатий Лойола в Чечне. И это в какой-то мере еще важнее – те проблемы, которые он решает в Чечне, те проблемы, которые он решает с реформированным, открыто враждебному светскому обществу исламом, это может быть еще важнее, чем те тактические проблемы, которые решает Кадыров сейчас.

И уверяю вас, Кадыров гораздо лучше федералов знает, кто боевик, а кто нет. Он наносит явно точечные удары, при этом распределяется ответственность по семьям. Мы прекрасно понимаем, что дома боевиков, дома тех, кто ушел в горы, горят, и люди несут коллективную ответственность. Ну, спасибо, что обязанность делать это сняли с нас, с России. Не заглядывайте в эту кастрюлю, где варится этот супчик, потому что вы поднимете крышку, а там человечья ножка плавает.

Скажите спасибо, что не мы варим этот супчик.

Что касается поражения клана Ямадаевых. Должна сказать очень печальную вещь дл России. Ямадаевы потерпели стратегическое поражение от Рамзана Кадырова. Перед тем, как началась вся эта ликвидация, этому предшествовало - это был не начальный, а завершающий этап некоей шахматной игры, в ходе которой Рамзан Кадыров, который первоначально был гораздо слабее Ямадаевых, который первоначально был сыном муфтия, который не имел войск в Чечне, где уважали только военную силу. А Ямадаевы были самыми сильными военными командирами, перешедшими на сторону России, Ямадаевы контролировали Гудермес, Ямадаевы командовали в думе, Ямадаевы были всем, и постепенно в Гудермесе Рамзан отстроил свою резиденцию, и Гудермес как территория ушел из под контроля Ямадаевых.

Кадыров отсек от финансовых потоков, Кадыров выгнал Франца Клинцевича из «Единой России» и. соответственно, Руслан Ямадаев вынужден был покинуть Госдуму. И только после этого настала пара эндшпиля, когда у Ямадаевых на доске осталось две пешки.

Но самое главное, что это все произошло не только потому, что Кадыров переиграл их стратегически. А потому, что Кадыров при этом решал проблемы Чечни и вытаскивал тысячи людей из леса, а Ямадаевы считали, что Москва будет решать их собственные проблемы.

То есть, претензий к Кадырову в этой ситуации, откровенно говоря, нет - как к стороне, победившей на дуэли. А вот претензии к России у меня есть очень серьезные. Давайте их посчитаем. Первый вопрос – почему не отменили контртеррористическую операцию раньше, много лет назад? Ответ - потому что день в контртеррористической операции считается за несколько. Потому что звездочки идут больше. Это не является причиной для того, чтобы держать целый регион под гнетом блокпостов и федеральных войск, которые действуют на этот регион как красная тряпка на быка.

Вот совсем недавно отпустили условно-досрочно полковника Буданова. Спрашивается - зачем отпустили человека, который, поверьте мне, - может быть, российская армия вела не идеально себя в Чечне. Но на фоне российской армии полковник Буданов представлял исключение. Когда этот человек приехал в отпуск и чуть не выкинул собственного сына с балкона, потому что ему что-то там показалось, когда он российских офицеров сажал в яму за то, что они отказывались стрелять по чеченским селам, когда его же собственные офицеры переглядывались и говорили - опять Буданов бабу привез, - не все были офицеры такие. Это позор российского офицера.

Зачем его выпустили условно-досрочно? Он сидел прекрасно сначала под контролем своего непосредственного начальника Шаманова. Все рассказывали, как он сидел – неплохо, считалось, сидел. Говорили что-то там про еду, которую носили из ресторанов, что-то говорили про «гостевой домик». Зачем подставляться, зачем отпускать Буданова и подставляться под новое уголовное преследование - сдавать Чечне карты, сдавать Кадырову карты, когда известно, сколько трупов на Буданове, когда вся Чечня это знает, когда Чечня знает, где эти трупы захоронены и когда немедленно возбуждается новое уголовное дело, которое просто утирает России нос?

Наконец, третий вопрос - почему Россия не защитила Сулима Ямадаева? Этот человек в августе прекрасно воевал для России в Южной Осетии, каковы бы ни были остальные его поступки. Которые не сильно отличаются от поступков многих остальных чеченских полевых командиров, сражавшихся что на той, что на этой стороне.

Этот человек воевал на стороне России. Этого человека было необходимо было развести с Кадыровым по разным углам, защитить его от Кадырова, оставить его министром обороны Осетии. Южной Осетии, Абхазии. А в результате получилось так, что не только Ямадаев, прекрасно понимая, какая будет благодарность России, - даже не в России скрывался. Он был вынужден уехать в Дубай.

Я знаю историю, когда один из его раненых командиров, командиров батальона «Восток» - он отказался переходить на сторону Кадырова - попал в московский военный госпиталь, а через некоторое время батальон был расформирован. Так тут же прибегает врач этого госпиталя и чуть ли не силком выгоняет этого чеченца из госпиталя со словами «ты теперь не военнослужащий».

У меня еще куча вопросов про саммит «Двадцатки», завершившийся на этой неделе в Лондоне. Собственно, был не столько важен саммит «Двадцатки», сколько саммит «Большой двойки», то есть, встреча Барака Обамы с китайским руководителем Ху Дзинь Тау, которая произошла в обстановке взаимного обнюхивания. Причем, при этом Китай снял свои требования о введении новой международной валюты, которая угрожала доллару, а Америка, которая последние 8 лет все время требовала укрепления юаня, в ответ перестала требовать укрепления юаня.

То есть, впервые встретились две, но сверхдержавы – одна старая, другая рождающаяся, взаимно обнюхались, и договорились о каких-то дальнейших сотрудничествах на более высоком уровне, что же касается собственно «Двадцатки», то она ни к какому особому мнению не пришла, как и следовало ожидать, за исключением того, что выдали новый триллион долларов МВФу и неожиданно роль этой международной финансовой организации, которая, казалось бы, уже совсем сошла со сцены, внезапно снова укрепилась.

Откровенно говоря, вот эта история с МВФ мне кажется хорошей иллюстрацией истории того, что ни одно вредоносное бюрократическое учреждение – совершенно неважно, это санинспекция, пожарная инспекция, МВФ, которую мой друг Каха Бендукидзе однажды замечательно назвал «Госпланом на Потомаке» - будучи раз созданной, никогда не рассасывается.

В свое время МВФ был создан под совершенно определенную систему - под так называемую «Бреттон-Вудскую систему», которая умерла еще в 70-х. А потом МВФ нашел свое второе «я», когда потребовалось указывать странам третьего мира, как им строить свои финансовые системы. К началу 90-х уже и с этой ролью было покончено, но тут развалился Советский Союз, развалился весь восточный блок, на горизонте возникла масса новых стран, которым эксперты МВФ тоже могли предложить свои советы.

Не особенно эти советы были вредоносны, во всяком случае, по сравнению с советами как раз людей из Госплана, но откровенно говоря, в истории российской экономики МВФ сыграл, скорее, деструктивную роль. Не потому что он хотел ее сыграть, а просто потому, что эксперты МВФ не очень понимали, как устроена российская экономика. Например, они приходили и говорили - давайте сохраним рублевую зону. А почему? А потому, что на самом деле МВФ было лень заводить по 15 представительств во всяких республиках и столицах с трудно произносимым именем типа Ашхабад или Душанбе. Поэтому – давайте сохраним рублевую зону. И все республики радостно печатали рубли – помните, какая у нас была эмиссия тогда, в 1992 г.

МВФ не очень понимал существующие в России денежные суррогаты. В 1995-1996 гг., когда МВФ требовал от нас ограничить собственную денежную эмиссию, она была заменена, по сути дела, казначейской эмиссией - мы начали выпускать всякие казначейские облигации, казначейские налоговые освобождения, и так далее. МВФ каждый раз не понимал, что, собственно, происходит, почему из российской экономики результате подобного рода эмиссии квази-денег исчезают, собственно, рубли, и почему экономика переходит на бартер. Все это были довольно сложные вещи, которые не описывались общепринятыми в мире финансовыми схемами.

И МВФ в коцне концов, со своим достаточно тупым упорством о том, что надо как можно больше собирать налогов, при том, что Россия в тот момент - в 1996-1998 гг. нуждалась как раз в более существенном сокращении госрасходов, нежели в увеличении налогов, из-за которых просто государство разваливалось, а финансовая система переходила на суррогаты. МВФ сыграл не очень положительную роль в той катастрофе, которая довела Россию до дефолта, а правительство «младореформаторов» до падения.

Но вот, так, или иначе, мы видим, что МВФ снова выжил, снова нашел себя, снова что-то будет советовать. И на самом деле создается не очень приятное впчатление,о котором уже писал Ходорковский в своей статье о том, что этот новый век, начало 21 века, будет веком такого ползучего социализма. Ползучего государственного регулирования, которое проистекает из бюрократии. И МВФ будет одним из проявлений этой бюрократии, которое будет руководствоваться не какими-то злобными намерениями какой-то отдельной страны - США или еще кого-то, а которое будет руководствоваться логикой бюрократии. А логика бюрократии проста: всем, чем бюрократия может управлять, она поуправляет.

К сожалению, бюрократическая логика противоречит логике зарабатывания денег. Потому что возьмем просто компанию – человек, менеджер в компании подает рациональное предложение, которое ведет к увеличению прибыли компании, - оно либо принимается, либо не принимается, и тогда компания начинает проигрывать какой-то другой компании. А человек в бюрократической системе подает, допустим, рациональное предложение, и его начальник либо присваивает это предложение, либо пытается убить предложение, чтобы человек не возвысился и не съел начальника.

То есть, бюрократические системы работают не так, как коммерческие, и МВФ и Всемирный Банк работают не так, как коммерческие банки и даже не так, как Центральный банк, и это может стратегически привести к некоторым очень плохим последствиям.

Есть у меня еще очень замечательный вопрос – меня просят прокомментировать историю про посылку ушей от дохлого осла. Посылка приехала в редакцию «Новой газеты» со штампом «Из администрации президента». Насколько я понимаю, это ответ на историю о том, что «Новая газета» поймала человека, который до момента своей поимки являлся эмиссаром движения «Наши» и предлагал «Новой газете» деньги за публикации. Там заведено уголовное дело. И самое смешное, что самое главное и простое в такой ситуации – для любых людей, которые не являются мелкой шпаной – это вступиться за своего товарища, это отмазывать его. А мелкая шпана всегда товарища сдает. Вот в данном случае товарищ был сдан, «Наши» сказали – это не наш человек, мы не знаем, он уже у нас не участвует, а потом в «Новую газету» приходят от дохлого осла уши.

Хочу вам рассказать, как я об этом узнала, потому что это было очень поучительно. Я как раз на этой неделе была в республике Дагестан. И представьте себе, сижу со своими друзьями поздно ночью, рассказывают они мне абсолютно жуткую историю, - историю о том, как ваххабиты вымогали деньги с одного из Дагестанских коммерсантов – сейчас это, к сожалению, очень распространено, я об этом буду говорить в следующей части программы – там к коммерсанту пришли и сказали: знаешь, если ты хочешь жить, купи нам машину, в эту машину положи еще 50 тысяч долларов. Конечно, ты сейчас можешь пойти и заявить в ФСБ, мы даже подождем ФСБ, но ты знаешь, что после этого случится с тобой и твоими детьми. Коммерсант купил машину, положил в нее 50 тысяч долларов, на следующий день ему звонят и говорят - ах ты, собака, сукин сын, что же ты делаешь: Он говорит: что такое? - Мы думали, ты честный человек, ты должен был положить 50 тысяч долларов, а ты ничего не положил – с тебя штраф 100. Бедолага продал бизнес, продал квартиру, забрал жену и детей, уехал из республики.

Вот мне рассказывают эту жуткую историю – в череде других жутких историй – у меня ощущение рушащейся империи. У меня ощущение реальное, что мы теряем республику, мы теряем Кавказ. И в этот момент мне звонок из Вашингтона, от какого-то иностранного корреспондента – Юля, прокомментируйте историю с ушами от дохлого осла. ЭТ очень важный момент. Потому что «Наши» - это не ликующая гопота, которая решает проблема Кремля. Это гопота, которая пытается, чтобы Кремль решал ее проблемы. В стране происходит вот это - начиная от финансового кризиса и кончая Кавказом, а этим ребятам, которые не могут заступиться за своего же собственного товарища, хочется представляться администрацией президента и присылать от дохлого осла уши.

Есть еще одна история, которую я хочу прокомментировать. Это история с покушением на Рамзана Кадырова. Мало кто заметил, что 2 апреля, на этой неделе, Мосгорсуд вынес приговор по делу о покушении на президента Чечни Рамзана Кадырова, и приговорил студента Лорса Хамиева, признанного виновным в подготовке покушения, на 8 лет лишения свободы, другого, Умара Бутукаева, к 5 годам заключения.

Я, честно говоря, от этой истории тащусь. Вот два чеченца, осужденных в Москве судом присяжных за покушение якобы на Кадырова. Адвокатом Мурата Бутукаева является Мурад Мусаев, тот самый, который у нас сейчас гремел на убийстве Политковской и казалось, благодаря его усилиям, как писала вся пресса, что именно благодаря блестящему красноречию адвоката Мусаева, обвиняемые вышли на свободу.

Что в наличии в этом процессе? - В наличии машина со взрывчаткой, которая была куплена одним из обвиняемых и набита чем-то, поставлена на стоянке. Почему на Кадырова, почему не на какого-то другого человека? Ну, чеченец, на белой машине с взрывчаткой - мало ли, может быть, ему зачем-то это было нужно. Кадыров написал, что не имеет претензий к обвиняемым. Простите, Кадыров у нас не Махатма Ганди. Уж если Кадыров не имеет претензий, то суд вообще ни о чем. А адвокат Умара Батукаева – тот самый, еще раз повторяю, - юридически-знаменитый Мурад Мусаев. И осудили как зайчиков.

Значит, в случае с оправданием обвиняемых в деле об убийстве Политковской дело не в красноречии адвоката Мусаева. Дело просто в том, что нас, извините, использовали. Дело в том, что нам сказали – вы хотите открытый процесс? Так будет вам открытый процесс над предполагаемыми убийцами Политковской. И все мы попались на это как зайки. И никто не написал, когда шел этот открытый процесс, что судья зубов, который председательствовал на процессе, тот самый судья, который уже оправдал предполагаемых убийц журналиста Холодова. Никто не написал, что судья зубов напутствовал присяжных с тем, чтобы, когда они выносят приговор, чтобы они приняли во внимание боевые заслуги подполковника Рягузова.

Я прерываюсь на новости.

НОВОСТИ

Ю.ЛАТЫНИНА: В эфире Юлия Латынина, программа «Код доступа». Я рассказываю об удивительном случае, когда двое чеченцев были в Москве осуждены за покушение на Рамзана Кадырова, за подготовку этого покушения, причем, адвокатом одного из них был замечательный адвокат Мурад Мусаев, благодаря которому обвиняемые в деле Политковской вышли на свободу. В данном случае все дело строилось на таких соплях, что даже сам Кадыров, отнюдь не далай-лама, как я уже сказала, сказал, что у него нет никаких претензий к людям, сидящим на скамье обвиняемых.

Это одна из историй, которые свидетельствуют о том, что на самом деле в деле об убийстве Политковской был такой симулякр якобы либерального процесса с якобы общественным мнением, и с радостным чувством выполненного общественного долга мы позволили себя поиметь в особо извращенной форме. И никакое волшебное мастерство адвоката Мусаева, как мы видим, в данном случае, перед судом присяжных, не спасло людей от довольно вздорного обвинения.

Илья спрашивает меня: «Так ли нам, России, это все нужно, _ имею в виду Кавказ, - или Кадыров объективно играет против исламского фундаментализма и может ли он что-то изменить?» - Илья так получилось, что всю эту неделю я провела в Дагестане, где я достаточно давно не была, и мне давно не было так страшно.

Потому что я неплохо знаю республику, неплохо знаю Дагестан, и для меня всегда ваххабиты в Дагестане, которые потерпели там поражение в 1999 г., которые имеют очень мощную оппозицию в лице традиционного ислама, который очень силен в Дагестане, эта оппозиция до сих пор очень мощная - то ест, я знаю случаи, когда происходят стычки с ваххабитами, когда мюриды, то есть, ученики того или иного устаза, придерживающегося традиционного ислама, громят ваххабитские лавки с ваххабисткой литературой. Буквально две недели назад такой случай произошел - мечеть, которая считается ваххабитской, которую в свое время построил Хачилаев - вокруг нее был такой погром. И я всегда воспринимала ваххабизм в Дагестане как маргинальное течение, которое встречает сопротивление значительного количества населения.

Я впервые приехала из республики с ощущением, что мы теряем республику, причем, на глазах. И причины этого ощущения я сейчас постараюсь объяснить.

Есть некий фундаменталистский интернационал, который существует во всем мире. Я не знаю, как его назвать – можно называть его «салафизм», можно называть это «ваххабизм», можно называть это «чистый ислам», можно вспомнить слово «такфир» - это обязанность, возможность уничтожения вероотступников.

Я не говорю, что это движение, которое регулируется из единого центра. Вовсе нет. Оно регулируется некоей общей идеей, как, скажем, в начале 20 века регулировались идеи социал-демократии – единого центра не было, но была некая общая идея. И когда мне историю вот этого всемирного наступления фундаментализма сводят к тому, что у нас, дескать, в России все плохо, потому что людей, которых не так молятся, бьют менты, - я понимаю, что это стопроцентная ложь. И я легко объясню, почему это стопроцентная ложь – потому что, еще раз повторяю, - эти люди, которые не так молятся, они одни и те же и в Сомали, и в Нью-Йорке и в Махачкале и в Боснии.

Наверное, если один и тот же вирус действует и в лондонском метро и в буйнакском лесу, то дело не в российских ментах. Дело в вирусе. Другое дело, что тот, кто заболеет сыпным тифом в Лондоне имеет шанс выздороветь, а при привычке наших ментов делать операции на печени грязными руками без анестезии, причем, вырывая эту печень и крадя простыни из госпиталя, - то шансы у пациента несколько другие. Но все-таки, прежде чем говорить о профессиональных навыках врача, надо поговорить о свойствах вируса.

На этой неделе я зашла в организацию «Матери Дагестана за права человека», которая состоит из матерей и сестер убитых ваххабитов - практически на сто процентов, не считая небольшого количества людей, которые являются матерями или сестрами убитых профессиональных киллеров – вернее, исчезнувших. И мне там одна из руководительниц организации, госпожа Гульнара Рустамова, рассказывает трогательную историю про своего брата, Вадима Будаева, про то, как он лишился нескольких пальцев на руке в результате, можно сказать, подвига – он зашел домой в комнату, а там в этот момент две маленькие девочки над свечкой вертели петарду. И он девочек схватил, от свечки оттащил, петарду взял в руки, чтобы выкинуть в окно, и тут она у него в руках взорвалась.

Ну, дело даже не в том, что Вадим Будаев это зять Расула Макшарипова, самого известного Дагестанского террориста, который, как мне рассказывали односельчане же Макшарипова, - не менты, односельчане, более того, единоверцы Макшарипова, который когда был переводчиком Басаева во время вторжения в Дагестан - крышу них снесло на ихнем джихаде и он ходил счастливый и рассказывал, что Россия сейчас рухнет – это было в 1999 г. - и раздавал всем деньги за сбитые российские вертолеты – большое количество долларов. Правда, доллары были фальшивые.

Так ладно, что Вадим Будаев щелкал ментов как орехи, что он убил, очень возможно, журналиста Тимура Алишваева, который ему вообще ничего дурного не сделал – просто не любил ваххабитов. Так дело в том, что на одной из пленок, на которой он, Вадим Будаев, инструктирует, как делать ведро со взрывчаткой и как совать туда взрыватель, - а взрыватель этот делают террористы из стеклянной шприца – он демонстрирует эту свою культю с оторванными пальцами и говорит – только осторожнее, не попадитесь, как я.

Вот нас что - совсем за дебилов держат «Матери Дагестана», когда мне рассказывают замечательную историю про девочек, спасенных от взрыва петарды? Я спрашиваю г-жу Рустамову – что же все-таки произошло, почему г-н Будаев убежал в лес, почему он взял автомат? - ну, вот его преследовали, - отвечает она, - потому что он молился. Я говорю - как так - молился? В Махачкале сотни мечетей, в центральной мечети в пятницу десятки тысяч человек молятся, вся площадь забита перед этой мечетью, и что-то никого там не арестовывают. - Ну, вот он немножко по-другому молился. - А как «немножко по-другому»? - Ой, да я этих теологических тонкостей не разумею, - говорит мне г-жа Рустамова, которая сидит передо мной, закутанная в платке, - она не в курсе теологических тонкостей.

Как это она не в курсе теологических тонкостей, когда у ее сестры, Динары, задержанной, фотки из серии «ты уже записался в ваххабиты?» - когда они там вербовали девочек в будущие жены боевиков и объясняли им, что вот его убьют, он попадет в рай и ты вместе с ним попадешь в рай – это самое лучшее, что может случиться с девочкой. Когда там есть девочка, которая шесть раз замуж выходила за каждого очередного боевика, которого убивали, а теперь ее уже никто не берет замуж, потому что плохая примета.

Когда у близкого друга Будаева, у Хизри Маммаева, жена один раз вышла из осажденного дома, а второй раз, когда ей предложили сдаться, Она выбежала на улицу с автоматом – не знаю, может быть, мы даже повесим эту пленку, потому что я ее привела из Дагестана, - она ходит по всему Дагестану, ее весь Дагестан друг другу показывает – как молодая девочка с автоматом летит под градом направленных в нее пуль - пули отскакивают от белой стены, а она с автоматом летит из дома и за ней бегут другие люди - они решили погибнуть на пути Аллаха

Да, я все понимаю, почему это происходит. Я вижу, что происходит в Дагестане, когда убил главу Чародинского района и президент Дагестана открыто говорит, что всем известно, кто это сделал. И когда брат предполагаемого убийцы просто говорит - а чего этот глава района, когда мы приехали в район, не вышел нам навстречу, не поздоровался с нами? - ничего себе, предлог для убийства.

Сейчас в Шамильском районе случилось дело. Сын главы администрации и его же троюродный брат - видимо, там они все были сильно то ли под кайфом, то ли еще как-то - одна машина подрезала другую, - троюродного брата достали из машины, забили его битами, переехали его еще машиной несколько раз. В машине сидели дети - 10-летний мальчик, 14-щетний мальчик. 14-летний мальчик бросился бежать. Сумел спрятать 10-летнего. За 14-летним побежала погоня, он добежал несколько километров на пост милиции – кое-как его спасли.

Я спрашиваю про этот случай главу МВД Дагестана, г-на Магомедтагирова, он говорит – да-да, мы знаем, там охранник сидит. Какой охранник? Охранник взял на себя вину, - что, непонятно, кто это сделал? Это я так рассказываю, а представьте себе, как это рассказывают ваххабиты, как они говорят – это все от того, что нами правят неверные, что им можно возразить?

У меня хороший друг, очень старый человек, очень мудрый человек, он разводит руками и говорит, - Юля, я не знаю, что им возразить. Я смотрю, что происходит вокруг, я смотрю на этот позор власти, и я им говорю – вы же погибнете. А они мне отвечают - так это замечательно – погибнуть на пути Аллаха, что можно им возразить. Я все понимаю, я знаю, что в Хасавюрте и в Буйнакске секретные тюрьмы – видимо, ФСБ, что люди там пропадают. Но я вижу, что при этом эти люди множатся в невероятном количестве, что это пламя распространяется по всему Дагестану.

И я вижу, что у Рамзана Кадырова в Чечне жгут дома их родственников, и их становится все меньше, что в Дагестане их становится все больше, а в Чечне их становится все меньше. И я понимаю, что когда тушат пожар, не смотрят, чиста ли вода.

Вторая история – откуда у ваххабитов деньги? Как только спрашиваешь наших ментов, они тут же начинают нести ахинею, что их финансирует не то США, не то Саудовская Аравия. Ну, Саудовская Аравия хоть действительно там что-то финансирует, но она финансирует в основном Ирак и еще Боснию, поэтому, слава богу, саудовские деньги после первой Чеченской войны до нашего Кавказа не добираются

Так что я объясню, откуда, например, деньги у ваххабитов в Дагестане. Первое – с «Сулакэнерго» стрясли, как говорят, миллион, - не знаю, не стояла со свечкой, не держала. Ирганайская ГЭС – зона затопления как раз приходится на села, которые достаточно исповедуют нетрадиционный ислам, - там митинги постоянно организовывались ваххабитами – это всем известно. И всем известно, куда деньги девались. Это даже министр МВД сейчас признает, что с Иргаайской ГЭС, с зоны затопления, деньги шли на ваххабитов.

Коммерсанты махачкалинские рассказывают – не знаю, насколько это верно, но это уже рассказывают по всей Махачкале - империя казино - «Золотая империя» называется, человек по имени Сайфула, - заплатил? - заплатил. «Конфетный» Курбан - тоже еще один бизнесмен, конфеты откуда-то сбывает, с фабрики возит – пришли к нему, сказали «плати», он отказался, тогда ему сожгли новую «Инфинити» - он заплатил. Немного – потому что не такой крупный бизнесмен, но заплатил. «Киргу» - мебельный магазин. Якобы тоже заплатил.

Историю про человека. У которого вымогали сначала машину с 50 тысячами, потом сказали, что еще нужно 100 тысяч, только что рассказывала.

Этого не было еще год назад, этого не было еще полгода назад – этого чувства абсолютной безнаказанности. Вот вчера президента президент Дагестана Алиев и первый вице-премьер РФ Игорь Сечин обсуждали вопросы финансирования Гоцатлинской ГЭС, расположенной выше в горах, выше Ирганайской ГЭС. В переводе на реалии Дагестана они обсуждали вопросы финансирования боевиков.

Опять же - этого в Чечне нет. Макароны боевикам в Чечне не на что купить. Трусость и коррупция иногда бывает хуже жестокости.

Теперь я вам расскажу самую страшную вещь. Если бы речь шла просто о бандитах, которые просто вымогают деньги, - кстати, знаете, как это все называется? У большевиков это называлось «экспроприация», у ваххабитов это сейчас называется «закят». Напомню, что закят это тот налог, который добровольно должен отдавать каждый член уммы на добрые дела - вот они вымогают закят, - попробуй, откажись.

И теперь самое страшное скажу, что если бы речь шла только об ужасных людях, которые бегают в лесу с оружием и стреляют или милиционеров или тех, кто им не нравится. Речь идет об очень хороших людях. Тот же Вадим Бутдаев, пока он не ушел в лес, трудился как муравей. И это могут подтвердить все, что одна из характерных черт приверженцев реформированного ислама – когда они сами начинают читать, когда они сами начинают пытаться понять Коран, когда они сами начинаются во всем разбираться, что точно так же, как протестанты в 16 веке в Англии - они люди исключительной честности, исключительной трудоспособности, я уже не говорю о том, что они не пьют и не курят – это само собой.

Это люди далеко не все с оружием, это люди очень трудолюбивые. Я позволю себе аналогию между этими людьми и социал-демократами начала 20 века. Тогда вся Европа болела идеей будущего социального равенства. И она, как я уже сказал, эта идея не координировалась из единого центра – были социал-демократы, были большевики. Меньшевики, был кто-то в Германии, в Испании, Интернационал был, но все они были сами по себе – идея только была общая. Вся Европа болела, но Россия умерла в результате всей этой истории и не возродилась. Россия погибла. На месте той России сейчас есть какое-то другое государство, которое представляет из себя то, что получилось после конца Советского Союза.

Если бы Ленина, Троцкого и Сталина потеряли в царской охранке, как теряют сейчас ваххабитов в Буйнакских лесах, и сказали – извините, они со всеми родственниками потерялись, - как вы думаете, это было бы лучше для России, или нет? Я не знаю ответа на этот вопрос, просто хочу сказать, что этот вопрос далеко не однозначный.

Телефон прямого эфира 363-36-59.

У меня еще очень много вопросов про Сочи и про то, что препятствует избирательной кампании Немцова, но я уже говорила - Сочи – это личный проект Владимира Путина и в какой-то мере это действительно символ эпохи. Потому что премьер Путин любит кататься на лыжах, поэтому на Красной поляне строится замечательная горнолыжная трасса и резиденция.

В принципе, ничего страшного, когда властитель страны имеет свое хобби. Например, у Петра Первого было хобби мореплавания, ион построил Санкт-Петербург, «окно в Европу». А у президента Путина хобби кататься на лыжах, и он превратил Сочи в третью столицу России. Но хобби должны как-то соответствовать государственным масштабам и задам государства. Когда я смотрела, какие миллиарды тратятся на Сочи, я всегда думала, прежде всего о том, что вот эту самую резиденцию, эту самую горнолыжную трассу можно было бы построить на Эльбрусе, и это был бы великий символ того, что Россия сохраняет за собой Кавказ.

Напомню, что на Эльбрусе, или в Домбае, в Кабардино-Балкарии или Карачаево-Черкесии, сравнительно тихие республики. Уже не говорю о том, что если бы там государство потратило миллиард долларов, да еще прибежали бы олигархи и потратили другой миллиард, то кабардинцы сами бы своих ваххабитов рядком задушили, положили у подножья Эльбруса, и еще бы из соседних республик принесли. И это был бы, конечно, великий символ.

Но вместо этого великого символа мы имеем Сочи. Мы имеем Сочи, который воспринимается как личный проект, и это действительно очень странный проект. Потому что мы затеяли проводить зимнюю олимпиаду в субтропиках. Как это? Вот Россия такая субтропическая стран, что в ней нашелся единственный город, где зимой есть снег, этот город называется Сочи.

В результате такого конструктивного решения образовалась масса следующих вещей, которые очень тяжело разрешить. Например, в Сочи большинство гостиниц выстроено у берега моря – как это совершенно естественно для курортного города относительно моря. А соревнования горнолыжные будут происходить в горах. Возникает вопрос, который не возникает в большинстве других горнолыжных курортах – как перетащить единомоментно огромную массу людей с берега моря до подножья горы, где будут происходить соревнования. Надо строить дороги, стоимость которых километр, как мы видим, как говорит Немцов, превышает все разумные пределы.

Причем, эти дороги в значительной степени дороги одноразового использования. Существующих дорог, ведущих в горы, более или менее хватает для нынешних надобностей. Возникает вопрос, что для того, чтобы построить эти дороги, нужно построить порт, в котором будут разгружаться материалы. Помимо того, что строить в этом рекреационном уголке порт это само по себе безумие – грузовой порт, – в Ницце нет грузового порта – это означает навек убить Сочи.

Помимо этого – я не помню, какая сейчас называется сумма, но изначально Минтранс заявлял сумму в 360 миллиардов рублей. В общем, во время финансового кризиса, наверное, есть другое применение этим деньгам.

Наконец, - об этом много говорил Немцов – есть такая проблема, что в Сочи строить зимние катки – а там, по-моему, будет 5 катков построено, - достаточно бессмысленно, потому что возникает вопрос – как они будут использоваться после того, как Олимпиада кончится? Если бы дело было в Красноярске, в любом другом практически городе России – не субтропическом - то понятно, как они используются. А в данном случае нам заранее говорят, что потом из этих катков в Имеретинской долине будут сделаны торгово-развлекательные комплексы. Ну, чего-чего, а в Сочи хватает торгово-развлекательных комплексов.

И получается совершенно невероятная история, когда, казалось бы, Олимпиада должна принести в город миллиарды денег, и значительное количество людей, значительное число коренных сочинцев из-за всех эти проблем эту олимпиаду не одобряют. Не говоря уже о том, что в условиях существующего финансового кризиса, эта Олимпиада, которая оценена во столько, является чем-то достаточно вызывающим на фоне чрезвычайно мрачной нищеты России, на фоне отсутствия дорог в значительной части России, и ряд таких же проектов, как Сочи – например, строительство моста на остров Русский для азиатско-тихоокеанского саммита, - они, к сожалению, действительно представляются символом нынешнего режима и на самом деле, не самым лучшим.

Поэтому понятно, что приход Немцова в Сочи, его попытка баллотироваться в мэры, она воспринимается не просто как вызов вообще способу правления, а как вызов лично Путину, как вызов любимому проекту Путина. Все-таки совершенно понятно, кто у нас правит Россией. Потому что - да, конечно, Медведев у нас читает лекции в Лондонской школе экономики на тему того, что государство не должно чрезвычайно вмешиваться в бизнес, и Медведев публикует у нас статьи в американской прессе на тему о том, как должны строить свои отношения Америка и Россия.

Но суть заключается в том, что отношения свои строит не Америка и Россия, а Америка и Китай. И в то время, как Медведев рассуждает в Лондонской школе о недопустимости чрезмерного вмешательства государства в экономику, это премьер Путин решает, кто из российских олигархов и на каких условиях получит те или иные кредиты, или те или иные деньги и, собственно, процесс решения, кто и на каких условиях эти деньги получит, и является в настоящий момент процессом управления российским государством.

Всего лучшего, до встречи через неделю.