Код доступа - 2008-10-04

Ю. ЛАТЫНИНА: Добрый вечер. В эфире Юлия Латынина, программа "Код доступа". И начинаю я с фундаментальной вещи, которая, собственно, уже долго происходит, - финансовый кризис, прежде всего в Америке, потому что, конечно, исчезновение "Мэррилл Линч" с финансовой карты мира вещь более даже системная, чем признание или непризнание Южной Осетии. И начать эту долгую историю я хочу с одной цитаты: "К XXVII съезду каждая советская семья будет иметь вертолет". Простите, это цитата из анекдота про Леонида Ильича Брежнева, а я другую цитату хотела: "Благодаря нашей политике количеств домовладельцев увеличилось в Америке как никогда. Сегодня мы ставим новую цель – 7 миллионов новых домов за следующие 10 лет". Это Леонид Ильич Буш сказал в 2004 году. Вот сейчас они посылают следователей ФБР в 26 американских коммерческих банков за тем, чтоб выявить нарушения, а к Бушу они, естественно, следователей не посылают. Принят для спасения американской экономики план Полсона. 700 миллиардов долларов выделено для выкупа плохих долгов. Как сказал замечательно один из финансовых американских аналитиков Фредерик Шинон, "если плохие банки не будут банкротиться, то как хорошие банки будут зарабатывать прибыль? Национализация банков – это путь к национализации промышленности". Так что план Полсона с точки зрения либеральной экономики хуже, чем коррупция. Это ошибка. И, вообще, сущность плана Полсона очень хорошо известна любому российскому слесарю, который вечером много выпил и пытается утром поправить свое здоровье. Он знает, что надо опохмелиться, то есть выпить еще водки. Кончается это белой горячкой, но, собственно, план Полсона в этом и состоит: надо опохмелиться. Это такая большая финансовая опохмелка на 700 миллиардов долларов.

Но я бы, прежде чем говорить о кризисе американской и глобальной финансовой системы, поскольку это такая глобальная вещь, и начать с глобальных вещей, потому что в ситуации, когда тот или иной социальный слой, который руководит страной, вдруг начинает принимать системные решения, которые выгодны для этого социального слоя, но абсолютно разрушительны для страны, это такой социальный рак получается, который сжирает страну изнутри. Я приводила в прошлой передаче такой пример российский, еще советский, о существовании города Новый Уренгой. Город Новый Уренгой и вообще существование всех этих арктических и субарктических городов является капитальной, стратегической ошибкой советской экономики, потому что представьте себе ее последствия. Ее последствия заключаются в том, что есть старые города, типа Воронеж, Иванов, в них можно жить, но в них нет ни работы, ни денег. И есть города типа Салехард и Новый Уренгой – в них нельзя жить, но в них есть работа и деньги. Представьте себе, что было бы, если б была нормальная экономика и люди из Воронежа ездили вахтовым методом добывать газ? Была бы другая Россия. Но Россия является именно такой, какая она есть, и эти города расположены там, где они есть не потому, что так была устроена советская экономика, вовсе нет. Как раз люди из Госплана прекрасно понимали, что газ приполярный можно осваивать только вахтовым способом. Но тот газовый генерал, когда он представлял себе с точки зрения своей социальной логики "это что, я поеду в Воронеж и буду там отчитываться перед обкомом партии? Да нет, я осную свой собственный город, и у меня там будет свой собственный обком, и я буду над ним хозяином, ну, еще можно пригнать вагон чешского хрусталя и потом его обратно отогнать". Но это вторичная вещь, а вот первичная вещь – это именно история с тем, что социальный слой принимает то решение, которое наиболее повышает его социальный статус.

Таких решений в мировой истории было принято очень много и, собственно, они являются в каком-то смысле ключевыми моментами в мировой истории. Я приведу парочку – так, навскидку. Есть такая штука – непобедимый Римский легион. Ну, действительно, замечательная вещь, он был абсолютно непобедим. Непобедимый Римский легион регулярно проигрывал битвы в Азии парфянам или персам. В 53-м году Красс при Каррах, через 17 лет Антоний отступил из Азии, еще в 260-м году уже Император Валериан попал в плен. Причем все эти битвы проигрывались абсолютно по одинаковой схеме, а именно: стоит непобедимый Римский легион в пустыне, его отовсюду парфяне, легкие конники, осыпают стрелами и немногочисленная римская конница не может их отогнать, и так она этот легион долбает, пока он не погибает. Один из очевидных ответов: ребят, легион прекрасная вещь, но поменяйте структуру армии. Ответ: это было невозможно сделать на протяжении столетий потому что поменять Римский легион это не просто поменять легион, это изменить структуру римского общества.

Другая история. 1347 год. Битва при Креси, когда немногочисленная, раза в три меньшее английское войско, и прежде всего английские лучники расстреляли фактически издали французских рыцарей. Что там произошло? Рыцари пошли в атаку. Они шли в атаку через глинистое поле. Их расстреливали издали. Рыцари падали. Еще глина, если вы знаете, она обладает таким свойством – если вы когда-нибудь какую-нибудь гладкую металлическую вогнутую поверхность опускали в глину, то вы потом ее не отдерете, там вакуумный эффект возникает. Вот, рыцари этими своими блестящими доспехами падали в эту глину, намертво к ней присасывались, их добивали ножиками. При этом битву можно было вести более рациональным способом, у французов были арбалетчики генуэзские. Их просто потоптали французские рыцари, когда шли в битву, со словами "вот что бывает, когда берешь в союзники такую сволочь". Дело в том, что генуэзские арбалетчики хотели перед битвой отдохнуть, что было вполне резонно. Собственно, тот же самый ответ: в этой битве погибло рыцарство. Битву, наверное, можно было выиграть, если бы вместо французских рыцарей сражались французские лучники. Но нельзя дать французскому крестьянину длинный лук, потому что это означает превратить его в свободного английского йомена. Это совершенно другая социальная структура, это совершенно другая страна. Заметьте, я говорю о вещах, которые связаны не с какими-то ублюдочными социальными структурами, а которые связаны с системными ошибками, которые совершают абсолютно великолепно приспособленные к жизни общества. Ну, ничего лучше Римского легиона просто не выдумано для битвы, но в данном конкретном случае в пустынях азиатских он давал сбой.

Теперь посмотрим, американский финансовый рынок, казалось бы, такая замечательная вещь, прекрасно приспособленная для реакции на любой раздражитель. Когда в нем происходит в 60-х годах революция менеджеров и когда собственник компании заменяется менеджером, там начинают происходить некоторые системные перемены, которые связаны с тем, что менеджер заинтересован не в максимальной прибыльности, например, компании, а, скажем, максимальном количестве супермаркетов, если это компания супермаркетов. Он начинает давать себе какие-то корпоративные прерогативы, он начинает кошку возить корпоративным самолетом. Когда это происходит, на рынке возникают очень быстро стервятники. Приходят люди типа Генри Кревиса и Майкла Милкена, начинают покупать или финансировать покупку компаний в частную собственность. Люди набирают долги, выкупают компанию, уничтожают корпоративный самолет, который возил кошку, уничтожают издержки, и компания становится частной, компания становится гораздо более корректно себя ведущей. Что делает корпоративная Америка, когда этих менеджеров зажравшихся начинают выкупать? Ответ: она сажает Майкла Милкена, человека, организовавшего рынок бросовых облигаций, который финансировали эти выкупы компаний в частную собственность. И это очень большое заблуждение предполагать, что если рынок, то он ведет себя исключительно замечательно. Вот вам простой пример. 60 процентов так называемых слияний и поглощений не приводит к росту прибыли компании. Это означает, что когда происходит слияние и поглощение, то менеджер объясняет акционерам, что это произойдет для того, чтоб мы снизили издержки, увеличили где-то что-то, объединили рынки, эффект синергии и так далее. Но в 60 процентах случаев это не происходит, то есть в 60 процентах случаев слияния и поглощения на самом деле делаются потому, что менеджеру это приятно, а инвестиционный банк на этом зарабатывает деньги.

Ну, собственно, это все присказки, а сказка, о которой я говорю, начинается сейчас, потому что всегда на финансовых рынках Америки – я прошу прощения у тех, кто слушает в Америке эту часть передачи, потому что я им повторяю азбучные истины, но просто очень много людей в России просто не знают, как устроен американский финансовый рынок – а американский финансовый рынок последнее время был устроен так, что, вот, есть финансовые рынки, на которых огромное количество продуктов вращается, и в 50-60-е годы Америка жила в долг и покупала в кредит дома и закладывала эти дома, и очень долгое время закладные не обращались на рынке, потому что закладная это не очень не годный для финансового рынка продукт – ее можно погасить досрочно, она очень маленькая, то есть она сидит у коммерческого банка, ее нельзя выпустить на финансовый рынок. И, наконец, в 70-х годах банки учатся секьюритизировать эти закладные. Они, грубо говоря, складывают кучу закладных, режут их на транши и эти закладные оказываются на финансовом рынке, и это триллионы и триллионы новых долларов, поступивших на финансовый рынок. И бог бы с ними, с этими триллионами, потому что возникает достаточно потенциально уже опасная ситуация, поскольку речь идет о финансовом продукте, который… как сказать… Вот есть ваша закладная. Вы ее не погасили. А поскольку из нее произошла производная ценная бумага, эта производная ценная бумага продолжает жить своей жизнью и обращаться на рынке вне зависимости от того, погасили вы эту бумагу или нет. Но это еще не все, потому что, как я уже сказала, финансовые рынки обладают способностью к саморегуляции и просто рынок ипотечных деривативов вряд ли привел бы к такому кризису. Но возникают две вещи. Первая вещь возникает, что в Америке образуются два гигантских агентства, одно из них называется "Фанни Мей", а другое "Фреди Мак". И несмотря на то, что они оба частные, "Фанни Мей" очень интересно называется – "паблик итрейдет гавермент спонсор интерпрайз" – я даже не знаю, как это перевести на русский язык, это публичная компания с государственной поддержкой. Грубо говоря, это два наших "Сбербанка", потому что на самом деле это агентства, которые перепродают банкам эти облигации, которые делают из них новый финансовый продукт и известно, что с этими агентствами никогда ничего не случится, потому что за ними эмплицитно стоит государство. Но это еще не все, потому что приходит президент Леонид Ильич Буш и обещает каждой американской семье по вертолету, то есть по дому. И начинает надуваться гигантский пузырь.

Я вам прочитаю еще одну цитату. Это цитата из человека, который возглавляет "Неемия корпорейшн". Эта корпорейшн уполномочена Конгрессом предоставлять людям 3 процента от цены дома, а при этом 97 остальных процентов получаются от государства. Дома этих маленьких людей не просто место, где они могут положить ночью голову на подушку. Это маленькие фабрики процветания. Происходит совершенно чудовищное сочетание – с одной стороны, бюрократическая безответственность, с другой стороны, опаснейший рынок деривативов. И то, что рухнуло сейчас, вы знаете, я не поленилась и прочитала выступление господина Аллисона, это новый глава "Фанни Мей" перед Сенатом, когда уже все рухнуло. Знаете, это президент Зязиков отдыхает. Президента Зязикова можно назначить главой "Фанни Мей", потому что с его обещаниями курортов в Джейрахском районе, где стреляют танки, президент Зязиков просто котенок, потому что речь в данном случае идет о сверхдержаве, а сверхдержава, она, к сожалению, совершает сверхошибки, потому что в выступлении господина Аллисона говорится, что они увеличивают персонал – они увеличивают персонал в тот момент, когда они стали банкротами и их выкупило государство. Они выполняют миссию обеспечения людей домами, а то, что они переживают, называется "сложный период, через который они пройдут с помощью бесценных совета, комитета и Сената". И вот что меня пугает. Я не открываю Америку, когда я говорю, что такой кризис можно поправить только либерализацией экономики, что нельзя выкупать плохие долги у плохих банков, потому что иначе хорошие банки не будут зарабатывать. Но когда я смотрю выступления вице-президентов – госпожи Сары Пейлин и господина сенатора Байдена – я смотрю их ответы на вопрос о том, что случилось на американском рынке. И госпожа Сара Пейлин отвечает, что "это все жадность Уолл-стрит." Это были хищники-заимодавцы, которые хотели объяснить американцу, что лучше ему купить дом за 300 тысяч, если он может позволить себе только за 100, это обман, жадность и коррупция на Уолл-стрит. А что говорит господин Байден? Он говорит – "мы допустили безумство Уолл-стрит", "виной всему была чрезмерная дерегуляция". То есть найдите разницу между республиканцами и демократами в объяснении причин кризиса. Говорить о роли государства в этом кризисе такое же табу в Америке, как в России рассуждать на 1-м канале, кто начал войну в Грузии.

Собственно, дальше вопрос о том, что все это значит для России. Печальный ответ заключается в том, что тут-то и выясняется, с финансовым кризисом, что мир у нас однополярный. А однополярный мир заключается не в том, что Америка куда-то посылает танки, а в том, что крах американской экономики это крах экономики всего остального мира. То есть когда были две сверхдержавы типа Рима и Парфии, или Англии и Испании, то Риму становилось плохо – Парфии становилось хорошо, Испании становилось плохо – Англии становилось хорошо. А вот сейчас мы говорим чего-то такое про однополярный мир. Ну, хорошо, давайте многополярный мир. И выясняется, что есть свободный рынок, то есть, есть Запад, который что-то производит, есть всякие Северные Кореи, Сирии, которые не производят ничего, кроме криков "давайте быть многополярными". И проблема заключается в том, что нет отношений двух видов – Рима и Парфии, а отношения, извините, организма и паразитов, вшей, которые у него в волосах, потому что эти вши типа Северной Кореи и так далее не могут на самом деле существовать без этого организма, на котором они паразитируют, потому что выясняется, что великий корейский вождь имеет счета в западных банках, а его сына ловят в Японии, потому что он хотел инкогнито посмотреть Диснейленд. Ну, не видел никогда человек Диснейленда.

И если посмотреть на то, что будет происходить в России, можно назвать три варианта того, что будет происходить. Первый вариант – не произойдет ничего страшного, потому что если в Америке кризис ограничится кризисом для инвестиционных банков и рынка недвижимости, то и в России не произойдет ничего страшного, но мы потеряем, допустим, треть резервов наших валютных. Опять же, если не наделаем глупостей. Еще раз. Если в Америке не начнется экономического кризиса, то и в России есть шанс, что вообще ничего не будет, потому что на самом деле в России сейчас ничего не происходит, кроме глупостей. Я пытаюсь понять, в чем сейчас какой-то экономический кризис в России, и если честно, его не вижу. Я вижу очень странные шаги, которые предпринимает правительство. Я вижу, что наше правительство говорит: давайте мы разрешим ЦБ давать банкам кредиты без залога. Простите, в Москве 500 банков, из них 400 отмывают деньги, потому что у них баланс иначе, видно, что не сходится. Этим банкам мы будем давать кредиты без залога? Что страшного происходит – да, есть какое-то количество российских компаний, которые перекредитованы, и под залог своих акций они брали кредиты, и дальше эти кредиты реповались дальше. Ну, насколько я понимаю, у Дерипаски, чтобы выкупить акции "Норильского никеля", кредитов почти 15 миллиардов долларов. У МТС очень большие кредиты. Ну и что? Хорошо. Что случится, если рухнут те банки и те операции, в которых заложены акции Дерипаски? Они попадут на открытый рынок. Их кто-то купит. Ну, ради бога, их купит любой, кто может купить. Их купит куча компаний, у которых есть куча наличности. У Прохорова есть куча наличности. У Магнитогорского металлургического комбината есть куча наличности, потому что там, видимо, не знают в бухгалтерии, что такое дериватив. У "Сургутнефтегаза", Богданова, всегда есть наличность, потому что он всю жизнь живет в наличности, всю жизнь стоит в кэше. Вот есть компания "Евросеть". Господин Чичваркин, который оказался перекредитован, продал компанию. Почему Дерипаска или любой другой человек, который набрал кредитов, почему его не должна постигнуть участь Чичваркина. При том, что все это же не безопасные игры, потому что спасая эти банки, спасая эти кредиты, мы играем со своими валютным резервами, их у нас не бесконечное количество. Вот, лопнул "Леман Бразерс". В "Леман Бразерс" сейчас, насколько я понимаю, идет расследование, потому что бумаги их клиентов, насколько я понимаю, оказались на рынке, что в принципе запрещено. Они пытались как-то там выкрутиться. Насколько я понимаю, 670 миллионов, это не очень много, 670 миллионов российских резервов в виде ценных бумаг было в "Леман Бразерс". Это не те бумаги оказались на рынке? А если, не дай бог, хлопнется что-нибудь большое, типа "Эйч-Эс-Би-Си", где у нас, по-моему, 100 миллиардов долларов резервов, где у нас пятая часть резервов. Что страшного происходит? У нас прибегают, допустим, металлурги и говорят "ой, надо всех спасать, потому что у нас на 30 процентов упали заказы". Ну и прекрасно, что упали. Значит, дома будут строиться дешевле. Только что эти же самые металлурги прибегали в правительство и говорили, что инфляция большая и что им уголь задорого продают, из-за этого, помните, история с компанией "Мечел" случилась, которой обещали послать доктора. Вот тогда металлурги объясняли, что из-за того, что уголь им дорого продают, у нас инфляция большая. Прекрасно – инфляция упала, на 30 процентов упали заказы.

Не говоря уже о том, что, знаете, такая странная вещь. У нас есть человек, который очень хорошо понимал, как устроен российский внешний долг, как устроены вообще внутрибанковские системы. Вы знаете, это замминистра финансов Сергей Сторчак, который сидит в тюрьме. Вот, я думаю, в рамках того, что происходит, может, его или выпустят из тюрьмы или, может, к нему в тюрьму придут и попросят, чтобы он там написал какие-то бумаги, какие-то инструкции о том, что делать на рынке, потому что если о плане Полсона я говорила, что план Полсона это хуже, чем коррупция, это ошибка, то у нас это, извините, и коррупция, и ошибка, и вообще, конечно, действия наших властей при, еще раз повторяю, отсутствии предпосылок кризиса реальных в экономике, потому что с экономикой все нормально, она продает нефть и покупает на эту нефть все, что нужно, так вот, при отсутствии предпосылок экономического кризиса действия наших властей мне напоминают историю с тем лауреатом Игнобелевской премии за выживание за последний год, которая дается человеку, который умертвил себя самым глупым способом. Этот чувак полез рубить сук, на котором он сидит, с бензопилой в буквальном смысле слова, так перед тем, как рубить сук, он еще на всякий случай под деревом поставил шреддер, который измельчает сук и листья. И вот когда он отрубил сук, на котором он сидел, он в этот шреддер свалился и там был частично измельчен. Вот это сейчас делают, когда Центральный банк выдает кредиты банкам без залога. Перерыв на новости.

НОВОСТИ

Ю. ЛАТЫНИНА: Добрый вечер. Я продолжаю долгий спич про финансовый кризис, поскольку ничего важнее нету. Единственное, что я с переполоху забыла объявить телефон прямого эфира. 363-36-59. СМС-ки присылайте по 985 970-45-45. Впрочем, их тут довольно много и присылают. Так вот, говоря о последствиях финансового американского кризиса для России после того, как выяснилось, что мир все-таки однополярный и мы в финансовом смысле являемся деривативом Америки. Один вариант, это если американский финансовый кризис не затронет американской экономики, и тогда с большой вероятностью с российской экономикой ничего не произойдет, если мы не будем вести себя чрезмерно глупо. Другой вариант, что американский финансовый кризис затронет американскую экономику, и тогда степень влияния кризиса будет прямо пропорциональна, не обратно пропорциональна, а прямо пропорциональна степени удаления от точки его начала. То есть меньше всех пострадает Америка. Больше, чем Америка, пострадают, грубо говоря, Китай как место, которое производит всякие кружки и тарелки, которые потом продаются в Америке. А больше всех пострадают те страны, которые поставляют сырье, цены на которые росли, потому что у Китая увеличивалось производство, то есть мы окажемся в числе наиболее пострадавших, и это будет для нас экономическая катастрофа, потому что последние 8 лет, к сожалению, Россия ничего не производит, кроме как она продает нефть и газ и надо закупать все остальное. Вот зайдите в российский магазин и вы увидите там тайваньский мобильник, вы увидите там немецкую плитку, вы увидите там финский унитаз, даже цемент стало выгодно импортировать. Мы окажемся в положении садовника, который поливал хозяину сад, и думал, что когда хозяину станет плохо, то он, садовник, станет главный. А окажется, что садовника уволили первым.

И наконец, третий вариант, самый худший, если рухнет не только американская экономика, но рухнет и положение Америки как того самого мирового участкового, на которого мы столько раз жаловались. Потому что, к сожалению, вся наша воинственность и вообще воинственность очень многих стран, которые говорят, что мы многополярный мир, она, как ни странно, пиар в рамках существующей системы международных отношений, когда можно безнаказанно что-то кричать про соседа, но при этом за базар не отвечаешь. Мы кричим из-за забора "я тебе покажу". Но что произойдет, если система международных отношений рухнет? Я думаю, не совсем точно думать, что после этого Россия сможет завоевать Крым или наказать за что-то Эстонию, потому что мы, простите, похожи на слесаря Васю, который бьет своих детей, который из дома своего кидает в соседний огород какие-то бутылки и грозится избить соседа Мишико, и действительно может попасть по соседу Мишико, но так, чтоб полицейский не арестовал. Так вот если полицейский уйдет, то окажется, что есть Китай, то окажется, что перед этим кончатся деньги, а Кавказ скреплен с Россией только деньгами, нам пока нечего предложить Кавказу, кроме денег. И тут, когда мы вернемся к ситуации XIX века, когда кто смел, тот и съел, окажется, что это не совсем та ситуация, когда можно безнаказанно хвастаться. Но еще раз повторяю, что вряд ли она произойдет, потому что наиболее вероятная все-таки история заключается в том, что финансовые рынки обладают огромной степенью выживаемости и даже Леонид Ильич Буш, и даже государственные гарантии всяких ипотечных агентств типа "Фанни Мей" их не могут подорвать.

У меня есть несколько вопросов. Вопросы по Интернету в основном связаны с машиной, которая взорвалась в Цхинвали. Алан из Владикавказа, мне кажется, лучше всех об этом сказал: "Как могло произойти это? Неужели не могли проверить УАЗик? Расслабились, увидели очередной трофей? Будь он проклят, кто его оставил". Потому что мы говорим о том, что это теракт. Но, извините, я пытаюсь понять, как этот теракт был организован. Какие-то люди – можно сказать ополченцы, можно сказать мародеры – нашли в селе машину с грузинскими номерами, пригнали ее под окна штаба миротворцев. Грузины же точно не знали, что осетины, которые заберут машину, пригонят ее под окна штаба миротворцев. Как может получиться, что она была не проверена? Это не называется теракт. Это называется бардак. Причин этого бардака может быть несколько. Один, я охотно допускаю, что грузинская полиция, которая наверняка будет пытаться мстить за то, что произошло с грузинскими селами, что они оставили заминированную машину, чтоб в ней подорвались мародеры, они ж не знали, куда ее привезут. Другой вариант, что это все взорвалось как-то само, потому что когда в регионе много оружия, оно начинает стрелять само. Если честно, первый вариант мне кажется более вероятным. Особенно при этом я вспоминаю, что уже был прецедент. В Южной Осетии были такие братья Дудаевы, которые, по утверждению грузинских властей воровали людей и вообще с их точки зрения они были бандиты, одного из них грузины выманили на территорию Грузии, посадили в тюрьму, его освобождения потом требовали осетины, как политического заключенного, а другого взорвали, причем ровно таким же способом – он купил машину в Грузии, отогнал ее в Грузию же на ремонт, она вернулась с ремонта и через неделю под ним взорвалась. Но еще раз повторяю, то, что мы сейчас имеем, это не теракт, это бардак.

Алло, говорите, вы в эфире. Здравствуйте.

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Это Валерий. Мне 37 лет, город Лобня. Вопрос такой. Почему вы думаете, что контакты Грузии с Россией невозможны?

Ю. ЛАТЫНИНА: Я думаю? Вы меня, пожалуйста, процитируйте.

СЛУШАТЕЛЬ: Ну, вот я сейчас вас слушал…

Ю. ЛАТЫНИНА: Простите, я говорила про финансовый кризис.

СЛУШАТЕЛЬ: Кризис – да, он существует. Но ощущение, что вы что-то недоговариваете.

Ю. ЛАТЫНИНА: Простите, про финансовый кризис или про Грузию с Россией? Спасибо. Я не думаю, что контакты Грузии с Россией невозможны. Они возможны ровно на столько, на сколько это желают премьер Путин и президент Саакашвили, я тут не уполномочена судить. У меня еще есть куча вопросов про разные новости, но, вы знаете, я хочу отвлечься и проговорить не про те новости, которые есть, а про те новости, которых нет. Потому что, знаете, каждая новость, она ведь как организм – она должна родиться, созреть, потом она умирает. И в нормальном информационном обществе происходит именно так. В России есть огромное количество новостей, которые появляются, а потом – раз и исчезли, и их нету. Вот, например, у нас пару месяцев, по-моему, назад была новость про губернатора Дарькина, на которого завели уголовное дело. Ребят, ну, если завели уголовное дело, значит, должно быть какое-то окончание у этой новости. Либо губернатора сняли с работы, либо сняли с работы того, кто завел уголовное дело, потому что уголовное дело не соответствует кондициям. И тогда многие аналитики говорили, что, вот, сейчас все, губернатору конец, а я сказала, если помните, цинично, что, ребят, успокойтесь, дело это местная инициатива, делает это местное УФСБ, это как-то негоже, потому что если у нас, в России, закон, то это должна быть не частная инициатива, а закон; если у нас в России вертикаль власти, это должно быть дело Кремля, а не дело местного Приморского УФСБ; сейчас губернатор Дарькин съездит в Кремль, договорится там, все будет нормально, вернется в Приморье, там у него мост строится за миллиард долларов, университет у него строится, по-моему, за 10 миллиардов долларов, ну, восполнит утраты. И что вы думаете? Вернулся губернатор Дарькин в Приморье. Никаких проблем. Не слышно про уголовное дело о губернаторе Дарькине. А новость умерла. Так не полагается. В нормальном информационном пространстве так не бывает. Кстати, ровно то же самое было, если помните, с Андреем Петровичем Вавиловым. Против сенатора Вавилова сказали, что возбуждено уголовное дело. Я тоже очень ехидно комментировала, что у нас в стране квантовое правосудие, то есть у нас нет причинно-следственных связей между преступлением и уголовным делом, а эти связи какие-то другие. В частности, известно, что у Андрея Петровича Вавилова, когда он был хозяином компании "Северная нефть", которую он продал компании "Роснефть", был партнер, был близкий деловой друг господин Егиазарян, который в свою очередь очень близок к прокуратуре. И что-то они там не поделили. Видимо, этот факт неподеленности как-то выразился в уголовном деле. И если моя гипотеза справедлива и это уголовное дело не имеет отношения к закону, а имеет отношение к отношениям господина Вавилова и господина Егиазаряна, то что-то они там урегулируют и уголовное дело кончится. И уголовное дело действительно, если вы помните, кончилось. Правда, там хотя бы маленький такой всплеск новости был – нам сказали, что уголовное дело кончилось за сроком давности.

Есть еще масса таких очень интересных историй, когда новость сначала была, а потом нет. Вот, например, новость про английский камень. Как, уже два года, по-моему, назад была история, когда Мамонтов нам показал историю про английских шпионов, которые с помощью английского камня снимали информацию, которую им поставляли различные некоммерческие государственные организации, и после этого надо было и шпионов высылать, и нам сказали, что там два человека пойманы за этим шпионажем. И ни шпионов не выслали английских, и никаких процессов над людьми, которые этому камню скармливали информацию. Значит, это не новость, значит, это что-то другое.

Еще одна замечательная история. Она случилась сравнительно недавно, но тем не менее она уже не имеет продолжения. Это история про компанию "Эр Юнион". Даже когда шла война только что, августовская, мы видели, что творилось что-то совершенно невероятное. Десятки тысяч людей, буквально тысячи, сидели в аэропортах, они не могли улететь, компания задолжала за обслуживание, компания задолжала за керосин, 160 тысяч билетов, если не ошибаюсь, было продано вперед, и все это были маленькие люди, все это были люди, которые летели из отпуска, которые потратили на этот отпуск последние деньги, у кого-то инфаркт, кого-то уволили с работы, все это показывалось по всем телевизионным каналам. Кончилось. Никакого продолжения. Как это никакого продолжения? "Эр Юнион" была государственная компания, но реально в ней менеджерами были братья Абрамовичи, это все знали. За некоторое время до банкротства "Эр Юнион" премьер Путин сказал, что в России большие проблемы с ростом цен на авиационный керосин. Судя по тому, что происходило дальше с компанией "Эр Юнион", эту историю как раз премьеру рассказали высокие государственные чиновники, которые покровительствовали компании, и после этого можно себе представить, что бросились проверять-то нефтяные компании, бросились проверять компании, даже близкие к самой верхушке власти, и после этого компания "Эр Юнион" спокойно набирала в долг керосин, никто не осмеливался и слова сказать. Тем не менее компания развалилась. И когда компания развалилась, выяснились удивительные вещи. Выяснилось, что из нее не вытащили только табуретки. Выяснилось, что братья Абрамовичи купили венгерскую авиакомпанию "Малев" за 200 миллионов. Что в тот самый момент, когда разваливалась "Эр Юнион", "ВТБ" дал кредит "Малеву" 35 миллионов евро, в то самое время. Выяснилось, что чартерные рейсы, которые должны были приносить компании прибыль в размере, как определяют эксперты, около 200 тысяч долларов каждый рейс, приносили убыток, потому что билеты продавались через какие-то там конторы. И все это не имеет продолжения. Вернее, продолжение заключается в том, что мы принимаем закон о том, что мы будем бороться с коррупцией. Простите, но ведь не сложно выяснить, кто виноват в абсолютно злокозненном банкротстве компании "Эр Юнион". Ведь совершенно ясно, к примеру, Путину недолго спросить, кто приходил к нему и рассказывал про высокие цены на керосин. Абсолютно недолго спросить и узнать, кто звонил про кредит про 35 миллионов евро. А новость не имеет продолжения. Воля ваша, что-то странное. Ведь речь идет не о том, что вытащили актив из какой-нибудь газовой или угольной компании государственной. Речь идет о потребительском рынке. Речь идет о людях, которые страдали, об избирателях в конце концов.

Среди новостей, которые не имеют продолжения, я хочу рассказать одну новость, которая мне понравилась больше всего. Эта история началась года два уже, по-моему, назад, когда в России случилось большое несчастье – оскорбили российских граждан. Оскорбили детей дипломатов, которых побили в каком-то польском универмаге, и президент тогда еще Путин по этому поводу сказал несколько очень резких слов, после этого двух польских дипломатов и одного польского журналиста избили в Москве. И у нас тут на пейджер, по СМС, приходил просто поток ненависти против поляков. Я с удивлением обнаружила, что судя по тому, что к нам приходит на пейджер, вся Россия или по крайней мере 90 ее процентов ненавидит поляков, вот просто как осетины ингушей и наоборот. И вдруг потом этот поток выключился, как будто нажали на какую-то кнопку. После этого случилась история с офицерами ГРУ, которых задержали в Грузии. Мы сказали, что это позор предполагать, что офицеры ГРУ занимаются шпионажем. Опять началась очень крупная компания, грузин стали грузить бочками, залетали в грузинские кафе, кто-то там умер в приемнике-распределителе, проверяли грузинских детей в школах и опять у меня здесь на пейджере и по СМС было просто что-то невероятное, я обнаружила, что, оказывается, весь российский народ ненавидит грузин. После этого была история с памятником в Таллине. И опять как будто нажали на кнопку, выяснилось, что огромное количество людей в России ненавидит эстонцев. Такая странная история: то поляков, то грузин, то эстонцев. И почему я называю эту историю новостью без продолжения? Вот сейчас случилась война между Россией и Грузией. Казалось бы, сейчас должно начаться нечто невероятное. Но на кнопку не нажали и ничего не началось. Это для меня очень радостный момент, потому что это означает, что, оказывается, в российском населении нет фашистских настроений, что в нем нет такого количества националистических настроений, как казалось из тех историй. Я не знаю, почему на кнопку не нажали в этот раз. Может быть, показалось слишком опасным, может быть, те люди, которых раньше включали, как андроидов, и они кричали "позор полякам!", "позор грузинам!", может быть, те люди куда-то отставлены, может быть, они занимаются каким-то другим делом, я не знаю, почему на кнопку не нажали, но факт заключается в том, что оказалась история не соответствующая тому, что мы видели несколько лет назад, когда случались внезапно массовые пятиминутки ненависти к той или иной стране. Это мне очень много говорит о том, что на самом деле… Нам говорят, вот это все неправильно российский народ устроен, вот это он все не так голосует, вот это он все думает, его легко обмануть. Оказывается, неправда. Те люди, которые нам тут писали на пейджер, те люди, которые собирались с флагами, это был не народ. Это были люди, которым нажимали на кнопку.

Алло, говорите, вы в эфире. Здравствуйте.

СЛУШАТЕЛЬ: Добрый вечер. Меня зовут Андрей. Я хотел бы вернуться к вопросу обсуждения финансового кризиса, который случился в Америке. Насколько вы оцениваете масштаб падения этой нисходящей тенденции, глубину этого нисходящего тренда, который сейчас наблюдается в Америке? Реально ли можно это сравнить с кризисом, который случился во времена Великой депрессии в 29-х годах, либо это какой-то трансформировавшийся кризис? Это первый вопрос. А второй вопрос касается нашей финансовой системы. Наша финансовая система существует именно в капиталистическом таком понимании не так давно, и наше государство накопило денег…

Ю. ЛАТЫНИНА: Очень коротко, пожалуйста, заканчивайте вашу мысль.

СЛУШАТЕЛЬ: Хорошо. Вопрос в том, что мы должны были поддержать рынок, накачав ликвидности, иначе бы мы спровоцировали кризис и люди просто побежали бы забирать депозиты из банков, понимаете? Вопрос такой еще. Нефть не может пойти на…

Ю. ЛАТЫНИНА: О'кей. Американский рынок акций пока упал на 8,5 процентов, это сравнительно немного, в том числе и по сравнению с российским рынком, который упал с середины лета, если не ошибаюсь, на 47 процентов. Мы пока видим, что базовая американская экономика находится в совершенно нормальном состоянии. Я бы сравнила то, что происходит не с Великой депрессией 29-го года. Я бы сравнила с гораздо более старыми кризисами, например, с историей лопнувшего во Франции банка Джона Лоу или так называемым "South Sea Bubble", историей компании южных морей, которая обанкротилась в Англии в XVIII веке. Почему? Что произошло с банком Джона Лоу? Тогда впервые на массовый рынок вышла такая штука, которая называлась акции, потому что банк Джона Лоу… Там был банк, у которого были одни ценные бумаги, и там была компания, которую Джон Лоу создавал под освоение французами Америки, и которая выпускала сначала ценные бумаги, которые назывались "мать", потом ценные бумаги, которые назывались "дочка" и так далее. И тогда, если вы помните, был абсолютный биржевой ажиотаж. То есть вряд ли помните, потому что при этом никто не присутствовал, но тогда все, начиная от французских аристократов и кончая французскими посудомойками, они бегали по городу Парижу и подписывались на эти бумаги. А дальше оказалось, что просто еще никто в мире не знал, что такая штука, как акция, ее можно выпустить слишком много и что эта пирамида растет-растет, а потом падает. Вот впервые мир столкнулся с такой штукой, как выпуск в массовом порядке деривативов. Дериватив вообще очень опасная бумага, потому что она может обращаться на рынке отдельно от тех денег, которые ее породили, и тех денег может уже не быть, а дериватив продолжает обращаться, и еще более она оказывается опасна, если принимается некая государственная программа и людям начинают давать кредиты под так называемый "дабл зеро" – "двойной ноль", то есть ноль первоначального взноса, ноль последующей процентной ставки, "а когда-нибудь ты нам отдашь", потому что при этом банк, который выдает этот кредит, рассчитывает, что а) недвижимость будет подниматься в цене и просто факт продажи этой недвижимости, факт продажи этого залога окупит тот кредит, который не вернет недобросовестный заемщик, и еще больше ухудшает ситуация с вмешательством государства, которое, как я уже сказала, говорит "каждому американцу по квартире" и банки понимают, что по эту гарантию государства они могут давать квартиры хоть бездомным. Еще раз повторяю – американская экономика пока не затронута этим кризисом, и если она не будет затронута, то России, в принципе, при нормальной финансовой политике ничего не угрожает. Если американская экономика будет затронута этим кризисом, то мы обнаружим, что мир действительно однополярный. Всего лучшего, до встречи через неделю.