Код доступа - 2008-07-19
Ю. ЛАТЫНИНА: Добрый вечер. В эфире Юлия Латынина, «Код доступа» сегодня два часа. Телефон прямого эфира 363-3659, смс присылайте по 985-970-4545. Начну с главного, на мой взгляд, события этой недели, которое случилось в пятницу, когда президент Дмитрий Анатольевич Медведев поручил Игорю Ивановичу Сечину курировать распределение месторождения на континентальном шельфе. Причем Медведев подчеркнул, что при освоении не будет ни конкурсов, ни аукционов, а будет адресное решение правительства. Сделано это сознательно, именно для того чтобы рациональным образом использовать эти национальные богатства, пояснил президент. Тем самым было сделано, я считаю, большое экономическое открытие, потому что это у них, у буржуев, чтобы рационально использовать национальные богатства, проводят конкурсы, чтобы получить большую цену, а у нас для этого конкурсы теперь отменяются, и всё будет распределять комиссия под руководством Игоря Ивановича Сечина. Тут же надо сказать, что это решение сделало понятным некоторые телодвижения, происходившие уже много месяцев. Если вы помните, у нас постоянно в последние месяцы Россия заявляла свои права на арктический шельф: то там какие-то экспедиции отправлялись, то раздавались какие-то угрозы всем, кто у нас пытается шельф отобрать. И даже генерал-лейтенант Шаманов заявил буквально накануне этого заявления, что военные силы России приступили к уточнению плана в боевой подготовке частей и соединений тех видов вооруженных сил и родов войск, которые могут быть привлечены к выполнению боевых задач в Арктике. Не будет конкурсов, но будет война. Боевые корабли дадут надежный отпор всем, кто оспорит право комиссии под руководством Игоря Ивановича Сечина распределять шельф как надо, оптимальным способом. При этом, как водится, грандиозные планы по закидыванию всего и вся отечественными валенками с уникальной тепловой системой наведения и турбореактивным движком тут же наткнулись на одну прозаическую особенность российской экономики, а именно: разворовали всё, суки. Осваивать-то нечего. Потому что оказалось, что Зубков еще в январе поручил спецкомиссии проверить, что у нас там происходит с буровыми установками, которые способны что-то делать не шельфе. Выяснилось, что буровое судно «Валентин Шашин» сдано в аренду норвежской компании за 42 тысячи долларов без всякого конкурса. Заметьте, без всякого конкурса. Это же в целях оптимального использования ресурсов, нам же объяснили. Так вот в целях оптимального использования ресурсов без всякого конкурса «Валентин Шашин» сдан в аренду за 42 тысячи долларов в сутки, хотя реальная цена аренды составляет где-то 140 тысяч долларов. Другая установка, «Мурманская»… Виновата, "Мурманская" как раз сдана за 42 тысячи долларов, стоит 140 тысяч, а вот «Валентин Шашин» сдан за 21 тысячу долларов, а стоит где-то в районе 57. С военными причем та же проблема, потому что, напомню вам, Северный Ледовитый океан – это в советской действительности зона боевого патрулирования подводных лодок, это считалось абсолютно стратегическим местом, откуда наименьшее время подлета и нанесения ядерного удара по США. Соответственно, там мы держали гигантскую инфраструктуру, без которой невозможна война в Арктике, прежде всего метео-инфраструктуру, инфраструктуру, обеспечивающую связь, потому что там сильные магнитные возмущения, и наконец просто чтобы согреться и подзаправиться. Как мне в свое время ехидно сказал Александр Гольц, один из лучших наших военных обозревателей, «если ты думаешь, что на Шпицбергене мы занимались добычей угля, видела бы ты там метеостанцию и эту взлетно-посадочную полосу». Понятно, что метеостанция была, наверное, с динамической защитой в броне и умела не только, видимо, отслеживать ядерные боеголовки, но и сама их запускать. Короче говоря, вот вся эта инфраструктуру, без которой никакие боевые действия в Арктике невозможны, она погибла, потому что в аренду ее сдать нельзя, в отличие от «Валентина Шашина» и установки «Мурманская», поэтому она просто погибла. Так что не совсем понятно, какими путями г-н Шаманов собирается защищать право России вообще и Игоря Ивановича Сечина в частности на оптимальное распределение тамошних ресурсов. Но дело не в этом. Дело в том, что действительно в Арктике, судя по всему, сосредоточено на шельфе очень много запасов. Это такая вечная тема силовиков, которые всегда к пуговице пришивают пиджак. И то Путин произносит, что северная территория – это наш стратегический резерв на дальнейшую перспективу, то где-то пишут, что 30% запасов России, тут уже оказывается, что 30% запасов мира. Причем совершенно не понятно, как считали, потому что никто не знает пока, как там этот самый газ и нефть добывать. Это даже не шкура неубитого медведя, это шкура незачатого медведя, у этого медведя еще папа и мама не встретились. Но самое опять же замечательное, что вне зависимости от того, как их там потом добывать, совершенно очевидно, что при том уровне технологий, который сейчас имеет Россия, это невозможно делать без иностранцев, которым собирается вышибать зубы генерал-лейтенант Шаманов в охранении наших национальных богатств. Потому что, простите меня, господа, но когда в России не то что телефон только иностранного производства, не то что компьютер только иностранного производства, когда в России цемент завозят, и он в два раза дороже стоит, чем в Европе, то представить себе, как в царстве вечных льдов и вечного холода и на больших глубинах это всё осваивать… Повторяется история со «Штокманом». Повторяется история, когда в течение нескольких лет совместное освоение Штокмановского месторождения казалось чуть ли ни главной внешнеполитической картой России, о ней очень много говорили, о ней говорил лично президент Путин, который, как известно, очень хорошо разбирается в газовых делах. И периодически и Путин, и другие очень крупные чиновники повторяли, что мы отдаем иностранцам, мы приглашаем иностранцев в «Штокман», и мы хотим в обмен на это… Дальше перечислялось, чего хотим: доступ к трубопроводам в Европе, то, сё, пятое, десятое. Иностранцы всё это слушали довольно странно, потому что, как я уже сказала, «Штокман» – это очень тяжелые геологические месторождения. Было ясно, что Россия не может освоить его в одиночку. Собственно, было совершенно не понятно, зачем иностранцам отдавать всё, чтобы получить кусочек «Штокмана», если они могут вместо этого Алжир осваивать, тоже газ есть. Вот из-за этого непонимания взаимного культур происходили разные неприятные для России ситуации, потому что к тому же очень тяжело вести переговоры с государственными компаниями типа «Газпрома» вообще, потому что там просто тяжело идут переговоры. Раз за разом чего-то всё не складывалось и не складывалось. И в конце концов был объявлен иностранцам такой крутой шах, им было сказано президентом Путиным: ну если вы не хотите, мы будем – пригрозили – осваивать «Штокман» в одиночку. И вы знаете, этой угрозы никто не понял. И через несколько недель пришлось опять сказать: да нет, в общем-то, если кто-то хочет, мы тоже согласны. В конце концов мы договорились по поводу «Штокмана» с французской компанией «Total», для которой было главное не столько освоение этого месторождения, сколько показать, что у нее есть на балансе запасы. Ну, в добрый путь. И сейчас там происходят довольно тяжелые вещи, потому что, как я уже сказала, арктическое бурение – вещь сложная. Если в этих условиях вы начинаете выбирать не те установки, которые лучшим способом бурят, а те, у которых есть наибольшая административная протекция… Это уже отдельный разговор. Это разговор про «Штокман». Короче говоря, эта история со «Штокманом» повторяется теперь уже в эпическом совершенно масштабе, потому что, как я уже сказала, у наших силовиков есть некоторые прекрасные представления о себе и вселенной, о том, что они обладают некоторыми фантастическими ресурсами, природными в данном случае ресурсами, которые всем нужны, которые нужно отстаивать с помощью ядерные подводных лодок. Когда вся эти история зазвучала, я так представила себе ядерную подводную лодку: вот у нее справа ракета, а слева у нее буровая установка. Новый, можно сказать, символ России: мы и нефть добываем, мы и врагам кулак показываем. Так вот пока такого рода штуковина не изобретена, всё это представляется весьма туманным. По крайней мере, экономическое открытие сделано, и сказано президентом, что распределение национальных богатств без конкурса – это есть оптимальный способ их использования.
Спрашивают меня опять про несчастное Зимбабве. Если вы помните, Россия на прошлой неделе проголосовала в ООН против резолюции ООН по Зимбабве, что было довольно странно, учитывая, что перед этим состоялась встреча «большой восьмерки», на которой стороны джентельменски договорились с Зимбабве что-то делать. И таким образом Дмитрий Анатольевич Медведев оказался в очень неприятной ситуации человека, который дал джентльменское слово, а потом оказалось, что это джентльменское слово недействительно. Т.е. Россия этим действием, помимо того, что она спасла шкуру Роберту Мугабе, которую, не знаю, стоило ли спасать, она сама исключила себя из «большой восьмерки» по понятиям. Я смотрю на историю с Зимбабве и пытаюсь понять, с кем же мы дружим. Есть государства, которые являются нашими врагами, идеологическими, политическими. Это США, которые пытаются монополизировать мир, поддакивающая им Англия, Франция и так далее, вообще страны Запада. Когда смотришь, с кем мы дружим, выясняется, что мы дружим с Кубой, с Северной Кореей, с Ираном, с Ираком времен Саддама Хусейна, с батькой Лукашенко в Белоруссии. Причем может возникнуть такое неправильное ощущение, что мы дружим с теми, кто нас не обижает, и не дружим с теми, кто нас обижает. Это неправильное ощущение. Потому что если посмотреть, как позволяет себе обращаться, допустим, Северная Корея с Россией, то захватывая ее корабли в международных водах (причем корабли, терпящие бедствие), то роняя на нашу территорию без предупреждения во время испытаний ракеты, то понятно, что если бы что-нибудь подобное сделала Норвегия, то там наши бы съели норвежский флаг живьем. И когда пытаешься понять, по какому принципу отбираются у нас друзья, то вдруг обнаруживаешь, что алгоритм есть. Друзьями являются те государства, с главами которых можно непосредственно договариваться о бизнесе. Вот Иран не очень кошерное с международной точки зрения государство. Иран называет Россию «малым сатаной». Т.е. никаких дружеских намерений у Ирана относительно России нет. Но Иран получает от нас ядерные технологии и платит за них, мы можем только догадываться – как. Потому что когда Иран вдруг прекращает платежи, то Россия приходит в ООН и одобряет очередную резолюцию ООН по Ирану. После чего Иран опять начинает платить. Т.е. мы сталкиваемся с невероятным случаем, когда ООН используется в качестве палки по уговору не слишком доброжелательного клиента. Мы дружим с батькой, который не только позволяет себе сепаратные переговоры с российскими губернаторами, не только строит свою идеологию на том, что Россия относится к нам как к колонии и всячески нас обижает... Это при том, что мы по-прежнему все-таки сильно дотируем белорусскую экономику. Мы дружим с батькой, который просто лично несколько раз довольно сильно оскорблял президента Путина. Как это возможно? Вот если бы то, что про Путина, и то, что про Россию говорил Лукашенко, говорил какой-нибудь Буш, опять же Буша бы съели. Но вы посмотрите, как хорошо получается: батька может говорить все, что хочет, но когда батьке поставляются С-300, то они поставляются по внутренней цене, по 13 млн. долларов, а если их потом продать за рубеж, то получается 180 млн. долларов, в какую-нибудь Сирию. И когда такого рода сделка проходит, то получается, что все участвующие в ней лица зарабатывают почти миллиард долларов на круг. Простите, но за этот миллиард долларов пусть батька обзывает Россию, пусть батька делает что хочет. Миллиард долларов-то важнее. А напомню, что за примерно такую сделку, за попытку разобраться в примерно такой сделке погиб корреспондент «Коммерсанта» Сафронов, судя по всему. Он что-то там накопал, и чтобы это не вылезло, его убили. Т.е. оказывается поразительная вещь: мы дружим с теми, с кем можно договориться. Вот Ливия берет и арестовывает нашего гражданина по подозрению в шпионаже. Это немыслимая ситуация для нормального государства. После этого должен начинаться дипломатический скандал. После этого президент Путин едет в Ливию, его там подвергают дополнительному унижению, потому что он встречается с Муаммаром Каддафи, видите ли, не в здании, а в шатре, на карачках там ползают. Правда, Муаммар так обращается со всеми иностранными лидерами, тут надо честно признаться. И там не обсуждается никакой проблемы арестованного российского гражданина. Там обсуждается проблема, что Муаммар Каддафи не будет платить долги, которые он должен государству России, но вместо этого выплатит деньги компаниям, которыми руководят друзья президента Путина. Вот алгоритм нашей внешней политики: можно делать бизнес – значит, мы дружим. Должна честно сказать, что Зимбабве не совсем входит в эту категорию, потому что она попала туда, видимо, за компанию. Как император Николай Первый подавлял любые революционные движения в Европе и просто искренне считал, что, если есть наследственная монархия, ее надо поддерживать. Вот мы сейчас немножко как Николай Первый. Вот раз есть какой-то режим, который нарушает права человека, значит, его надо поддерживать. С чего бы это?
Телефон прямого эфира 363-3659, смс 985-970-4545. Говорите, вы в эфире.
СЛУШАТЕЛЬ: Добрый день. Меня зовут Сергей. У меня вопрос будет из нескольких вопросов. Я часто вас слушаю. Очень интересную вы даете информацию, комментарии, очень интересно вас слушать. У меня такой вопрос. Откуда у вас эта вся информация? Откуда вы ее черпаете? Для чего вы ее так бесстрашно излагаете? И не боитесь ли вы, действительно? Вот такой вопрос, простите меня.
Ю. ЛАТЫНИНА: Спасибо. Я – ведущий аналитической программы, и чего-то бояться – значит, надо заниматься другой профессией. Как говорят, Путина бояться – в сортир не ходить. Что касается того, откуда у меня информация. Знаете, с миру по нитки. Информация – это такая штука, у которой нет одного источника. Если у журналиста есть один источник информации, это «сливной» журналист, он не занимается журналистикой, он занимается чем-то другим.
Меня тут еще просят прокомментировать. Дорохов Владимир Юрьевич (Тула, Россия) спрашивает: «Читали ли вы ответ на ваши претензии со стороны «Яблока»?» Владимир Юрьевич, читала, комментировать не буду, потому что у меня такая позиция – я комментирую события, а тех, кто комментирует меня, я не комментирую. Хотя, честно говоря, мне кажется, что в этой ситуации у нас чего-то, видимо, в России поменялось. Потому что я привыкла, что это журналисты комментируют политическую партию, а не политическая партия – журналистов. Но это в данном случае радует. Перерыв на новости.
НОВОСТИ
Ю. ЛАТЫНИНА: Добрый вечер. В эфире Юлия Латынина. Телефон прямого эфира 363-3659, смс 985-970-4545. Меня по Интернету спрашивают: «Юлия Леонидовна, что за ерунда с запретами исламских книг? На прошлой неделе услышал о запрете книги «Личность мусульманина». Нашел, прочитал, – внимание: вы прочитали запрещенную литературу. – Ничего не понимаю, вся книга о том, как вертеться, чтобы жена со свекровью не лаялись, и на каждой странице довольно занудливо: скромность, скромность, скромность. В общем, моральный кодекс восточного джентльмена». Тут дело такое с этим запретом. Произошел он вот как. Была мечеть в городке Бугуруслане, ее курировал некто Исмаил Шангареев, человек, который входит в Ассоциацию мечетей России, писал, издавал книжки «Ислам против терроризма», но вот все-таки пал он у нас в конкурентной борьбе за то, кто у нас главный исламский борец против терроризма. Кстати, он входил в Совет муфтиев, т.е. очень лояльный власти человек. И когда закрывали мечеть, медресе которой находится под его патронажем, то там с полок изъяли все книжки и до кучи, на основании какой-то экспертизы, объявили их ваххабитской литературой. Причем совершенно замечательный список книг, потому что в нем, например, значится: книжка с названием «Ислам» в зеленой обложке. Знаете, у меня, наверное, дома штук 15 книг с названием «Ислам», из них половина в зеленой обложке. Как подумаешь, так волосы дыбом встанут. Хорошо, что там «Войны и мира» не было. Единственное, что радует, что там еще изъяли книги на арабском, но поскольку экспертов, умеющих читать на арабском, у этого бугурусланского суда не было, то арабские книги они не посмотрели. Что тут комментировать? Что тут комментировать, когда даже не в рамках какой-то конкурентной борьбы, а в рамках просто местного идиотизма любой районный суд на основании непонятно чего может признать непонятно что экстремистской литературой. Давайте завтра сходим где-нибудь в Дагестане в районный суд и признаем экстремистской литературой «Хаджи Мурата» за содержавшиеся там высказывания Толстого о русском. Кстати, эта замечательная книжка вышла с предисловием г-на Гайнутдина, главного муфтия России, человек, настолько лояльный власти… По-моему, он более лоялен власти, чем, скажем, митрополит Алексий или г-н Берл Лазар. У меня еще парочка интересных вопросов. У меня спрашивает Константин, как я отношусь к тому, что Олег Митволь по поручению Сечина вернулся в свое ведомство – Росприроднадзор и будет как раз по поручению курирующего природные ресурсы Игоря Ивановича Сечина проверять, соответственно, соблюдение того, другого или третьего. Стало, во-первых, окончательно ясно, чьим протеже является г-н Митволь и поэтому почему его начальник г-н Кириллов не может его уволить. Так отношусь я к этому чрезвычайно положительно. Вот почему. Дело в том, что, если вы помните, было два человека, которые способствовали Олегу Митволю в его нелегком пути чиновника и вообще в становлении как личности. Первым был Борис Абрамович Березовский, тогда они тесно общались, тогда даже, когда издавалась газета «Новые известия», если вы помните, все началось с того, что 75% этой газеты было номинально записано на г-на Митволя. Правда, все считали, что это газета Березовского. Правда, когда Березовский сдулся, то Митволь сказал, что эти 75% его, и поехал договариваться к Борису Абрамовичу. Причем был выставлен с его виллы на Лазурном берегу, там шел пешком, поскольку такси не останавливалось. Так вот когда у Митволя случилась такая неприятность с Борисом Абрамовичем, если помните, через несколько лет после этого Митволь заявил, что в его присутствии Борис Абрамович готовил переворот в России, и он, Митволь, даже согласен за отдельную договоренность назвать, видимо, имя того чиновника, которого планировал посадить Березовский. Там, видимо, что-то не состоялось с договоренностями, поскольку имя чиновника так и не было названо. А люди вздрогнули, поскольку не принято в приличном обществе, если ты сидишь с человеком в ресторане, и о чем бы ты с ним ни говорил, потом ты слышишь заявление, что, вы знаете, вы обсуждали, оказывается, военный переворот, и за отдельную… в общем, если договоримся, готов сказать еще и подробности. И вторая история, вторым покровителем г-на Митволя был глава сначала налоговой службы, а потом как раз природного ведомства, которое у нас тогда распределяло ресурсы, г-н Артюхов. И тогда шла долгая договоренность между Артюховым и Митволем о том, что Митволь станет его заместителем. Это довольно широко известная история о том, что шли долгие переговоры, которые включали в себя какие-то лицензии «ЛУКойлу», в ответ «ЛУКойл» устраивал сенатором от Волгоградской области сына г-на Артюхова. В общем, в результате всех этих сложных негоциаций Митволь должен был стать замом. И в тот самый день, когда Артюхова уволили с Минприроды, он подписал-таки Митволя на должность зама, но в этот день правительство Касьянова подало в отставку. Это было, конечно, таким нехорошим событием, потому что, если вы помните, когда пришел г-н Трутнев на место Артюхова, то он, естественно, всех артюховских вымел метлой. Исключением как раз оказался г-н Митволь, который возник в качестве заместителя охранника главного природы. Тут надо сказать, что он не просто возник, а это совпало с таким интересным событием, что газеты «Коммерсантъ» откуда-то узнала, что всю ночь перед увольнением г-н Артюхов подписывал лицензии, 72 лицензии, что ли, он подписал на освоение нефтяных месторождений. И вот, понимаете, произошла такая поразительная штука. Всех артюховских погнали метлой, откуда-то кто-то узнал, что Артюхов подписал 72 лицензии, из-за чего разразился грандиозный скандал, а Митволя назначили охранять природу. Я это к тому, что мне очень радостно, если г-н Митволь будет выполнять поручение Игоря Ивановичу Сечина. Потому что на Гаагском трибунале мы тогда услышим такое, что история про Березовского, который хотел устроить в России государственный переворот, отдыхает.
Владимир меня спрашивает, тоже очень интересный вопрос: «Почему г-н Хинштейн воюет против г-на Бастрыкина? Поскольку известно, что Хинштейн близок к отдельным кругам в ФСБ, г-н Бастрыкин тоже считается креатурой силовиков, близких к ФСБ?». Понимаете, Владимир, тут такая проблема, что нет такой инстанции под названием ФСБ, нет такой инстанции под названием силовики, нет государства в России вообще. Есть какие-то разрозненные части распавшейся государственной массы, которые ведут себя как хотят. И некоторые истории действительно повергают в изумление, особенно в том, что касается единстве ФСБ, единства чекистов. Я вам расскажу две истории, а если успею, может, три. История первая, чрезвычайно меня поразившая. Едет по Московской кольцевой автодороге полковник ФСБ. Тут надо сказать, что это не просто полковник ФСБ, почему он не генерал, почему он до сих пор полковник. Потому что он боевой полковник. И боевой не в смысле расследований оперативных, а вот он просто всю жизнь прослужил… не буду говорить в «Альфе» или в «Вымпеле», но его изначальная жизнь до 1991 года – это спецназ внутренних войск. Т.е. империя распалась на его руках. Это человек, который в Фергане выводил мирных жителей. Это человек, который видел, как они опоздали, и как в Фергане на рыночной площади забивали турок-месхетинцев, и как, извините, женщинам в одно место втыкали железные ломы. Это человек, который всю эту кровь повидал и который всегда выступал в роли охранителя империи, охранителя мирных людей от тех, кто их убивает, охранителя тех, кого они эвакуируют. И, конечно, в Чечне он уже повыступал в роли охотника, но опять же не в роли тех, кто в мирных условиях вырывает ногти, а в роли тех, кто тоже, подозреваю, вырывает ногти, но в боевых условиях, когда ты один на один, когда тебе срочно надо добыть информацию, и когда твоя голова стоит ровно столько же, сколько голова террориста, за которым ты охотишься. Этот человек едет по МКАДу. А у него зрение хорошее, да еще привычное, видимо, через снайперский прицел. И видит, что двое черных бьют одного русского. Видимо, он заметил, что они черные. Как впоследствии выяснилось, они были азербайджанцы. В любом случае двое бьют одного. Он подруливает к обочине, начинает их разнимать, кричит – стой, ФСБ. Эти двое азербайджанцев поворачиваются и говорят: ты чего тут делаешь, тебе что, больше всех надо, сейчас приедут менты, которые у нас в кармане, и тебе надают по шее. Мужик думает, что азербайджанцы не в курсах. Но действительно вскоре приезжают менты и начинают говорить: ты чего здесь делаешь, отваливай. В промежутке проезжают несколько машин ГАИ, они видят инцидент, они тормозят. Узнав, что сейчас кто-то приедет, они отваливают на всякий случай. Заметьте, что все это происходит на МКАД, т.е. всю эту сцену видит большое количество народа, и никто не собирается останавливаться. Тем временем, помимо ментов, приезжают несколько десятков азербайджанцев. Наш полковник тоже вызывает свою – будем считать – «Альфу». Правда, пока едет «Альфа», она где-то не там разворачивается, поэтому она запаздывает с приездом, наш полковник один, вокруг него куча, ну, несколько ментов, которые говорят: ща мы тебе обломаем рога; вокруг него 20 азербайджанцев. Это все на МКАД происходит. И в этот момент тот несчастный русский, которого били, говорит: всё-всё, у меня претензий нет. Садится в свои «Жигули» и отваливает, счастливый уже тем, что он остался в живых. На следующий день, естественно, новость об этом инциденте приходит к начальству. Полковнику говорят: ну чего тебе всегда больше всех надо? Вот мне очень понравилось это высказывание. Потому что если бы этот полковник наехал на рынок со своей «Альфой», чтобы азербайджанцы платили ему дань, то никто бы никогда такого дурацкого вопроса не задал, задал бы вопрос: а где часть, где моя доля? А если человек остановился, для того чтобы защитить того человека, которого били, то это вызывает большое недоумение у всех начальников. В этой истории есть еще одна маленькая деталь. Подумайте про этих азербайджанцев. Их там реально приехало несколько десятков человек, потому что их позвали родичи. Родичи сказали, что к нам тут пристает полковник ФСБ. Я думаю, этим азербайджанцам, этим людям, которые ехали, было очень некомфортно ехать. Кто-то из них без прописки, кто-то из них без регистрации, все равно он черный, все равно он чужой. Они ехали, потому что их позвали родичи, они все приехали. А все русские, хотя их был полный МКАД, разбежались. Как сказал мне этот полковник замечательно: почему у них, когда происходит беда, все сбегаются, а у нас все разбегаются? Это уже не вопрос к власти, это вопрос к национальному характеру.
Другая история, тоже совершенно замечательная. Если вы знаете, сейчас очень много банков, которые занимаются обналичкой, кидают клиентов. Не много, но случаются ситуации. Потому что стоимость обналички очень возросла, она составляет от 6 до 10%. Крышами этих банков (хотя это нельзя назвать банком, это называется «закрывашка» на самом деле) являются сотрудники силовых структур. Очень многие люди, которые занимались отмыванием, вышли из бизнеса, потому что они сказали: вот мы видим, что туда пошли чекисты, туда пошли бандиты, сейчас там начнется кидалово, сейчас начнется стрельба, сейчас будут опрокидывать банки и убегать с деньгами. Несколько было страшных случаев, когда исчезали суммы по 30, 40, 50 млн. долларов, т.е. то, что должно было отмываться через банк, а хозяин просто брал и убегал. Иногда ему правоохранительная крыша говорила, что вот ты опрокинь банк, мы тебя прикроем. В результате кидали и его. За что купила, за то и продаю, это рассказ, что называется, из третьих уст, но очень характерный, на мой взгляд. Люди, у которых утащили довольно много, где-то 150 млн. рублей, забивают стрелку своим обидчикам. С собой на стрелку обиженная сторона, т.е. та, которую кинули, берет кучу генералов ФСБ. Происходит гигантская стрелка, все съезжаются, с той стороны съезжаются «Порше-Кайены», из одного из «Порше-Кайенов» – еще раз повторяю, за что купила, за то и продаю – выходит небольшого роста человечек и говорит: так, я помощник Рамзана, какие вопросы? Генералы, по словам моего собеседника, сдулись, как проколотый шарик. Стрелка кончилась ничем. Это я опять же к вопросу, что во время зачисток у чеченцев ногти вырывать – это одно. А вот на стрелке, когда «Порше-Кайены» кругом, это другое.
Собственно, то, к чему я все это говорила. Нет никакого единства государства, нет никакого государства вообще. И тем более нет никаких силовых структур, которые делают то, что обязаны делать силовые структуры, т.е. истребляют врагов государства. Есть силовые структуры, которые разным способом зарабатывают себе на жизнь с помощью тех навыков, которые они усвоили. А если, извините, эта команда не играет в футбол с другой командой, а занимается каждый футболист тем, что вырывает мячик у своего соседа, то никакого единства у этой команды нет, есть только желание вырвать мячик, причем у соседа же. Телефон прямого эфира 363-3659, смс 985-970-4545. И говорите, вы в эфире.
СЛУШАТЕЛЬ: Я аплодирую вашему умению, Юлия, врать и передергивать факты.
Ю. ЛАТЫНИНА: А примеры?
СЛУШАТЕЛЬ: Ну, хотя бы ваши рассуждения о бизнесе с Ливией, Белоруссией и так далее. Вы бы лучше порассуждали о бизнесе с США, когда откат, двойной откат, контр-откат, по поводу размещения так называемого стабилизационного фонда. Вот это проанализировали бы.
Ю. ЛАТЫНИНА: Простите, не совсем поняла, в чем заключается бизнес с США по поводу размещения стабилизационного фонда.
СЛУШАТЕЛЬ: Юля, вы так хорошо знаете нравы олигархов. Вы же знаете, например, что если некто приведет в олигархический банк крупного клиента только для того, чтобы он там разместил депозиты какие-то, либо свои деньги, это дорогого стоит. Было время, когда этим занимался «Менатеп» и некоторые его руководители, которые сейчас делают политическую карьеру.
Ю. ЛАТЫНИНА: Простите, у нас и про Фому, и про Ерему. Про стабилизационный фонд, или про «Менатеп», или про плохого Ходорковского? В чем бизнес на стабилизационном фонде? Вернемся.
СЛУШАТЕЛЬ: Я вам привел пример «Менатеп». Вы привели в США десятки миллиардов рублей или долларов, можно и так посчитать. И что, вы это сделали так, бесплатно?
Ю. ЛАТЫНИНА: Я не приводила, честное слово. Кто привел-то?
СЛУШАТЕЛЬ: Ну кто? Кудрин, например.
Ю. ЛАТЫНИНА: И что он сделал?
СЛУШАТЕЛЬ: Вы не знаете, что он сделал?
Ю. ЛАТЫНИНА: Если можно, я от вас хочу услышать.
СЛУШАТЕЛЬ: Он разместил средства, вложил средства в американскую экономику, конкретно в американские фонды (НЕРАЗБОРЧИВО).
Ю. ЛАТЫНИНА: Понятно. А куда надо было?
СЛУШАТЕЛЬ: Можно было, например, в так называемые рецессивные регионы направить, построить дороги. Мы сейчас не обсуждаем, куда надо было…
Ю. ЛАТЫНИНА: Спасибо. Я вам объясню про дороги. Я уже это, собственно, объясняла. Я объясняла, что у людей, которые у нас делят российскую экономику, остался неподеленным один, причем грандиозный, кусок. Он называется стабилизационный фонд. Это представляет для них просто вечный пример душевной муки. Я как-то приводила замечательный пример, что на следующий день после Беслана, когда люди с нарисованными одним и тем же почерком плакатами вышли на улицу, среди плакатов было: «Центральный банк, перестань финансировать терроризм, убери деньги из американского доллара». Кто о чем, а вшивый о бане. Вот все нормальные люди думали о Беслане, а вот эти ребята, конечно, думали о том, как разделить стабилизационный фонд. Деньги вкладывать в дороги… Я должна моего собеседника разочаровать – вкладываются. Стабилизационный фонд мы уже распечатали. В связи с этим растет инфляция, как и полагается, когда вы распечатали некоторую кубышку и добавили это количество денег в экономику. Кроме того, как строить дороги, откаты от которых у нас сейчас достигают от 30 до 50%, строится еще масса вещей – например, Олимпиада. Я не знаю, сколько у нас будет стоить Олимпиада, но я уже приводила пример, что только порт, который будет в Сочи грузить насыпные грузы, на него Министерство транспорта попросило 360 млрд. рублей, 15 млрд. долларов. Это нехилый кусок из, в конце концов, того же стабилизационного фонда. Необходимость иметь в Сочи порт грузовой, она не просто нулевая, она отрицательная. В Ницце нет грузового порта. Это невозможно. Это кусок побережья, который надо беречь. Но тем не менее мы его там строим, потому что нам надо там сгружать щебенку, а щебенку надо сгружать, для того чтобы строить дороги, а дороги надо строить, потому что Олимпиада у нас зимняя, а проходит она в регионе, который преимущественно летний. Поэтому отели в зоне этой Олимпиады расположены у воды, а горки, на которых будут кататься и проходить соревнования, расположены в горах. В большинстве зимних Олимпиад, типа Лейк-Плэсида, отели расположены прямо под горками, поэтому дорог не нужно. В данном случае дороги нужны, причем эти дороги фактически одноразовые. Вернее, это будет дороги или это будет какое-то другое средство транспорта, нам говорят что-то про легкое метро. Это будет способ одноразово перевезти в течение нескольких недель несколько сотен тысяч человек в течение часа или двух к месту соревнований. И наконец в завершение всего этого – те олимпийские объекты, которые там будут построены. Как я уже сказала, Сочи – летний город, а Олимпиада зимняя. И поэтому, например, пять катков в Сочи, в принципе, не нужны. Вот если бы их строили в Красноярске, то потом бы в них тренировались люди. А сейчас мы спрашиваем: что будет потом с катками? И нам отвечают: а там будет торгово-развлекательный комплекс. Я должна сказать, что торгово-развлекательный комплекс в Имеретинской долине не особенно нужен. Единственное, в чем Сочи не испытывает дефицит, это торгово-развлекательные комплексы. Сколько десятков миллиардов это будет стоить, из того же самого стабилизационного фонда, какую это инфляцию вызовет, мне даже трудно себе представить. Я только знаю, что практически значительная часть построенных объектов, она даже не пригодится не то что экономике, она не пригодится городу Сочи. Я не знаю, что мы потом будем делать с грузовым портом в эксклюзивном районе побережья. Вот так мы уже тратим деньги из стабилизационного фонда, несмотря на то, что мой собеседник до сих пор уверен, что они работают на проклятую американскую экономику. Успокойтесь, до кубышки добрались. Инфляция раскручивается, потому что те миллиарды, которые израсходованы на Сочи, это не просто миллиарды, которые израсходованы на Сочи. Это те миллиарды, которые попадают в руки чиновнику. Этот чиновник покупает на них квартиру. Цена на квартиру повышается, это все раскручивает маховик инфляции. И при этом, заметьте, что этот чиновник так обнаглел, что несмотря на то, что у него повышается цена на квартиру, он не дает из-за своего административного ресурса развиваться на территории России нормальному бизнесу. Я уже приводила этот фантастический пример, что у нас цемент в России вдвое дороже, чем на Западе. Почему? Именно потому что, когда речь идет о тотальной коррупции, то люди, которые получают деньги в виде взяток, они прежде всего расходуют их на недвижимость. Они не покупают на них заводы, они знают, что эти заводы у них можно отобрать. Как мне сказал однажды один молоденький ФСБшник, с которым я случайно столкнулась, я его спросила, чего он не хочет заниматься бизнесом. Он говорит: «Я не хочу сидеть». И когда эти люди, коррупционеры, вкладывают деньги в недвижимость, то цена на недвижимость растет. А стоимость бизнеса, стоимость ведения бизнеса в России такова, что строить маленький цементный завод за 5, за 10 млн. долларов по-прежнему де-факто оказывается невыгодно, потому что ты его строишь, а потом придет этот же самый чиновник и его у тебя отберет. И цена на цемент – двое выше западной. Мы заходим в любой магазин и видим там иностранные компьютеры, иностранную мебель, иностранный, извините, сортир. Всё это невыгодно производить в России. Оказывается, что, видимо, в России выгодно осваивать только арктический шельф, причем желательно боевыми ядерными подводными лодками.
Возвращаясь к тезису о том, почему деньги в такой ситуации гораздо лучше хранить в американских долларах, я попытаюсь объяснить просто. Денежную массу необходимо стерилизовать. Если у вас есть стагфляция, если у вас есть «голландская болезнь», т.е. если у вас чудовищный избыток денег в экономике, не заработанных вами, а просто свалившихся вам на голову из-за нефти, и вы их никуда не можете инвестировать, потому что частных инвестиций практически нет, государство сделало их невыгодными, государство сделало выгодными только бизнес на чиновнике, то самое умное, что вы можете сделать, чтобы хотя бы инфляции не было, это положить их в иностранный банк. Перерыв на новости.
НОВОСТИ
Ю. ЛАТЫНИНА: Добрый вечер. В эфире Юлия Латынина. Телефон прямого эфира 363-36-59, СМС 985 970-45-45.
Что мы все о Путине да о Путине. Вот меня просят прокомментировать приход на наше радио Ксении Собчак. Да с удовольствием, всегда рады. И кто, как я думаю, выиграл в ее поединке с Катей Гордон, о котором вот уже, по-моему, вторую или третью неделю все спорят. Давайте переключимся на гламурные темы. Тема популярная. Скажу, что попытка замочить в эфире Ксюшу Собчак как гламурный циничный бизнес-проект не могла быть по определению успешной, потому что Ксюша Собчак позиционирует себя как гламурный циничный успешный бизнес-проект. Скажу также, что если человек хочет позиционировать себя как нечто высокодуховное и высокоинтеллектуальное, то ему лучше сидеть и расшифровывать берестяные грамоты или работать на Большом адронном коллайдере. А если он хочет себя утвердить как высокое духовное начало, позвав в эфир радио Ксению Собчак и утвердившись за ее счет, то его ждет большой облом, потому что Собчак его сделает на месте. Что, собственно, и произошло с Катей Гордон в прямом эфире. На самом деле это не стоило бы комментариев, мне кажется, что дальше было куда интересней по двум причинам. Я вам честно скажу, чем мне нравится Ксюша Собчак. Она мне нравится по тому же, по чему мне нравятся США: потому что она свободная. И то, что произошло дальше, было очень интересно, потому что ведь что произошло – эта драка в прямом эфире, совершенно неприличная, необыкновенно подняла Кате Гордон рейтинг. Просто все узнали, что есть такая Катя Гордон. Несмотря на это, большинство комментариев, которые мы слышали от Кати Гордон, начинаются с того, что "меня зажрали". Я не сомневаюсь, что это искреннее восприятие госпожой Гордон того, что произошло, но это очень показательно: человеку сделали суперпиар, а его личная оценка – "меня зажрали". Во-вторых, мы услышали ее многочисленные комментарии на тему "я никогда не опущусь до ее уровня, до уровня Ксюши Собчак, не буду так же хамить в эфире, не буду говорить, что у нее бешенство матки". Ну, или не опускайся, или не говори, что не опустишься, то есть вот такая конструкция фразы противоречит сама себе. В-третьих, мы услышали после этой знаменитой дуэли, что Собчак сжила Гордон со света, что она задействовала против нее административный ресурс, что ей звонили с угрозами и вообще что только что не Путин снял Катю Гордон с эфира. В итоге выяснилось, что у Кати Гордон все не так уже плохо, что она ведет передачу на "Первом канале" и даже вроде бы вернется на "Маяк", где она действительно отправлена в отпуск за эти самые послеэфирные комментарии, типа, "Ксюша сдохла, а я – лидер нового поколения". Вы знаете, мне это было очень интересно, потому что Собчак оказалась для Кати Гордон как Америка для движения "Наши", то есть, с одной стороны, "Наши" говорят, что они нас ненавидят, с другой стороны, "Наши" говорят "Америка сдохла, мы – лидеры нового поколения". Вот психические механизмы зависти, которые действуют и в случае толпы, и в случае одного отдельного человека мне показались крайне любопытными. В любом случае, еще раз повторяю, что я надеюсь, что у Кати Гордон все наладится, потому что не дай бог ее действительно снимут с эфира, а это будет нечестно, неправильно и это очень плохо.
Просят меня прокомментировать сенатора Чахмахчяна, которого на этой неделе посадили на 9 лет. Нечасто у нас сажают сенаторов, особенно бывших. Спрашивают "за что?" и "почему именно он?". Вы знаете, сенатор Чахмахчян – это, конечно, несчастный случай. Вот все ездят пьяными, а почему именно этот "Мерс" впилился в столб и разбился? Ну, статистика такая. Вот люди вымогают взятки, а почему-то именно Чахмахчяна за эти несчастные полтора миллиона долларов посадили. Но технически рассмотреть, как все это происходило, довольно интересно, потому что там происходило примерно так. Первый фактор, с которым столкнулся бедный сенатор Чахмахчян, было то, что он вымогал взятку в полтора миллиона долларов у господина Плешакова, главы компании "Трансаэро". Они там в Счетной палате посчитали, что Плешаков как-то неправильно, без пошлин ввез в Россию самолеты. Насколько я понимаю, разрешение на беспошлинный ввоз в тот момент, когда он вез, у него было действительно просрочено, но не суть важно, потому что, знаете, если самолеты ввозить с пошлинами, то это просто не выдерживает никакой конкуренции. Плешаков человек довольно упорный и через свою мать, Татьяну Анодину, главу МАКа, он имел, насколько я понимаю, неплохие связи в ФСБ – не на уровне самых высших, которые сейчас у нас заправляют в государстве, а на уровне старой гвардии, еще примаковского розлива, а там, как ни странно, это иногда надежней, потому что там люди не продаются больше, чем один раз, и многое делают за дружбу и не сдают назад. Плешаков, видимо, упорный человек, потому что не первый раз с ним такая история происходила. Перед этим он сделался сенатором и вдруг он отказался от своего звания сенатора, причем, встал и сказал прямо в сенате, что "я-то думал, что меня сделали сенатором, потому что я буду приносить пользу народу, а теперь губернатор требует с меня каких-то там денег". Ну, это, знаете, как если придти в бордель и сказать "оказывается, здесь деньги требуют". В общем, сенат и российская элита были несколько удивлены идеей Плешакова, тем не менее он от сенаторского кресла отказался, а потом и Чахмахчяна поймали с этой взяткой, то есть Чахмахчян нарвался не на того человека, Чахмахчян нарвался на упертого человека. Это был первый несчастный фактор, который привел к тому, что "Мерседес" влетел в дерево. Второй фактор, я думаю, был связан с тем, что взятка вымогалась именно для Счетной палаты, потому что несколько у нас было крупных скандалов со Счетной палатой, которые производили впечатление, что Счетная палата не по чину берет. Вы представьте себе бедного бизнесмена. Вот, ФСБ – реальные люди, МВД – реальные люди, тут еще приходит какая-то Счетная палата и говорит "я тебе в отчете напишу". Ну, то есть Счетная палата у нас несколько раз попадала по-крупному.
Третий фактор, который я не могу не отметить, хотя мне сейчас скажут, что я свожу счеты с адвокатом Борисом Кузнецовым, но, понимаете, я вынуждена это комментировать, потому что я комментирую историю Чахмахчяна. Третий фактор заключался в том, что родственники Чахмахчяна обратились за защитой к адвокату Борису Кузнецову, у которого была довольно специфическая специализация на правовом рынке. Вот есть адвокаты, допустим. Как Александр Добровинский, которые прямо позиционируют себя как циничные люди, которые "хотите – дважды два будет семь, хотите – семь с половиной". Есть адвокаты типа Карины Москаленко, которые реально занимаются практически исключительно правозащитной деятельностью, и Карина Москаленко с ее умом и талантом могла бы зарабатывать миллионы долларов, а вместо этого она торчит в Страсбургском суде и рассматривает жалобы каких-то несчастных людей. Есть адвокаты, например, типа Резника, которые очень много занимаются правозащитной деятельностью, но об этом, как правило, молчат. Вот об этом узнаешь только стороной, с чувством невероятной какой-то признательности. Я, например, помню историю с адвокатом Резником, когда он полетел в Башкирию. Я это совершенно случайно узнала, это не был никакой пиар. Там сидела такая правозащитница Альмира Жукова, у нее была дочка, которую посадили якобы за хранение наркотиков, причем это было настолько грубо и подло сделано, явно просто из-за того, что женщина выступала против местных правоохранителей, и девочке светило не то 8, не то 10 лет, и казалось, что абсолютно ничего нельзя сделать. И Резник полетел, все это уладил, видимо, в обмен на обещание о том, что не будет шума и шума никакого не было, то есть наоборот, своим статусом очень большим, как адвоката, Резник воспользовался для того, чтобы решить проблемы никому не известных людей, которые попали под каток этого государства. И я не знаю, сколько таких историй, потому что об этой я узнала совершенно случайно.
Вот у адвоката Бориса Кузнецова была несколько другая специализация, которая заключалась в том, что он делал реальные крупные правозащитные дела. Самые известные, за которые ему надо поставить памятник, это, конечно, история с подлодкой "Курск", где он защищал потерпевших. Но после этого его эта правозащитная активность обращалась в некий коммерческий товар, который предлагался коммерческим клиентам, и они позиционировались как жертвы государства. Причем, иногда это были просто мерзкие клиенты. Например, господин Хуцишвили, который отравил своего друга и благодетеля, главу "Круглого стола бизнеса России" Ивана Кивелиди. Вот, позиционировалось, что он ничего не отравил, а пришло КГБ или ФСБ ночью и подсыпало Кивелиди страшный яд. А иногда это были просто, на мой взгляд, абсолютно чудовищные люди. Например, зять президента Карачаево-Черкесии Али Каитов, который на своей даче расстрелял семь человек, причем, собственно, он попался на том – я не знаю, сколько до этого было там убийств, говорят в Карачаево-Черкесии разное – но попался он на том, что он это сделал, не отходя от кассы, то есть эти люди туда приехали, они были расстреляны, их тела были затащены в шахту, туда сброшены, их подожгли, пока тела горели, убийцы сидели, распивали чего-то и чего-то закусывали, и спустя несколько дней, когда отчаявшиеся родственники ворвались на территорию этого комплекса каитовского, который находился посреди города, весь город слышал выстрелы, то они просто там нашли незамытую кровь. Но для того, чтобы началось дело против Каитова, потребовалось дважды захватывать здание дворца президента. И такого рода клиенты позиционировались как жертвы государства или неких страшных людей, которые сводят с ними счеты посредством юстиции. В данном случае к сенатору Чахмахчяну был применен совершенно тот же прием, потому что адвокат Кузнецов отыскал в деле сенатора-взяточника историю о том, что его прослушивали незаконно, а его прослушивали незаконно – для этого должна была быть санкция Верховного суда, а этой санкции не было, и подал на эту жалобу. Вот это дело, надо сказать, дело сенатора Чахмахчяна, производит впечатление такого "корабля дураков". Это история абсолютно неадекватных людей, начиная с того человека, который вздумал ловить Чахмахчяна за взятку, кончая всеми остальными, потому что абсолютно неадекватно среагировал эфэсбэшник, который вел дело Чахмахчяна, и завел на Кузнецова уголовное дело о разглашении государственной тайны, что было вызовом не только здравому смыслу и не только статусу адвоката, но и всем вообще мыслимым приличиям, потому что вне зависимости от того, почему Кузнецов это сделал, это было абсолютное нарушение, что человека прослушивают без санкции суда, тем более сенатора. На Кузнецова завели уголовное дело, он был вынужден уехать, то есть Кузнецов оказался, понимаете, в каком положении – он всю жизнь продавал своим клиентам историю про то, что он будет сейчас кричать "волк, волк, волк, это сделал большой серый волк, а не клиент, во всем виноват большой серый волк!". И вдруг большой серый волк появился – наше государство стало вести себя точно так, как всегда пытался объяснить, защищая своих клиентов, адвокат Кузнецов. Оно стало большим серым волком, который жрет все без разбору, и сожрало несчастного господина Кузнецова.
Естественно, после такой истории сенатор Чахмахчян оказался очень серьезно в группе риска, потому что до этого у него были большие шансы договориться с судом, как всегда договариваются. Ну, заплатить, грубо говоря. А теперь, понимаете, тут уголовное дело, разглашение гостайны, ФСБ обозлена на адвоката. Сенатор Чахмахчян отказался от адвоката, но это уже не помогло. Но дальше произошла еще одна история потрясающая. Она заключалась в том, что пришли новые адвокаты, посмотрели на дело сенатора Чахмахчяна и подали в Верховный суд очень серьезную жалобу, на мой взгляд. Жалоба чисто формальная. Она заключалась в том, что дело, в котором обвиняется Чахмахчян, произошло когда он был сенатором, и поэтому для того, чтобы его арестовать и предать суду, нужна лично санкция генерального прокурора и нужно голосование сената, и всего этого не было. Это такая абсолютно формальная отмазка. Я не совсем понимаю, почему адвокат Кузнецов ее не углядел, но, с другой стороны, согласитесь, что с точки зрения пиара очень выгодно позиционировать своего клиента как жертву ФСБ, которая прослушивала его секретные разговоры, и не очень выгодно с точки зрения пиара, хотя гораздо более выгодная для дела, позиционировать своего клиента как взяточника, который может пролезть через эту юридическую уловку. Короче говоря, адвокаты углядели эту уловку, подали в Верховный суд и тут случилось нечто необычайное, потому что в тот самый момент, когда все это должно было рассматриваться в суде, из-за границы пришло заявление адвоката Кузнецова о возбуждении уголовного дела на судью Верховного суда, который дал санкцию на прослушку сенатора Чахмахчяна. Вы знаете, это для Чахмахчяна, наверное, был даже не удар в спину, а просто контрольный выстрел в голову, потому что представьте себе суд, который собирается судить сенатора и который собирается рассматривать правомерность этого сенатора суду, и вдруг он получает историю о том, что "требую возбудить уголовное дело против судьи Верховного суда". На мой взгляд, это не совсем корректно, когда адвокат, пусть от которого отказался клиент, фактически делает все возможное, чтобы у клиента не было шансов в нашем российском суде, чтобы у него ничего не осталось из шансов. Вот такая неприятная история произошла с сенатором Чахмахчяном, потому что в результате всех этих несчастных историй, он, бедолага, я думаю, был практически обречен. И, возможно, его может спасти какая-нибудь кассация-апелляция, потому что все-таки у нас устроена система правосудия странно и мы видели, как даже господин Адамов, бывший министр атомной энергетики, который был приговорен за очень странные вещи, вдруг потом получил условный срок. Так что для сенатора Чахмахчяна еще не все потеряно. Его показательно выпороли, посмотрим, что будет дальше.
Алло, говорите, вы в эфире. Здравствуйте.
СЛУШАТЕЛЬ: Добрый вечер. Скажите, пожалуйста, ходят упорные слухи о скорой отставке Юрия Михайловича Лужкова. Кого вы реально видите на этом посту, кандидата?
Ю. ЛАТЫНИНА: Ну, ходят упорные слухи. Ходят слухи, что будет назначен Собянин. Понимаете, у нас как со слухами – у нас упорные слухи об отставке Юрия Михайловича Лужкова ходят последнее энное количество лет. Не знаю, дело в том, что у нас ходят либо слухи, либо назначения. Система российских назначений настолько закрыта, что если вы пускаете слух об отставке того или иного чиновника, то рано или поздно, хоть через пять лет, он у вас оправдается, и вы можете сказать "видите, мы говорили". Слухи ходят. Более того, я так понимаю, что частично эти слухи основаны, а, может быть, наоборот, из-за них это происходит, что, грубо говоря, очень повысились ставки на оформление всяких документов в Москве, и поговаривают, что чиновники так себя ведут, потому что стратегия "хватай мешки, вокзал уходит".
Я очень коротко постараюсь прокомментировать то, что происходило на этой неделе с закрытым делом об убийстве первого зампреда ЦБ Андрея Козлова, потому что всю неделю вокруг дела был скандал, и само по себе содержание скандала весьма банально. Как я уже сказала, в прошлый четверг стал старшина присяжных Владимир Еникеев и сказал, что один из его коллег, это некто Сергей Левин, пытается купить двух других присяжных с целью развала дела. Его слова подтвердились. Более того, сам господин Левин стал объяснять что-то совершенно невероятное. Он указал в объяснительной, что пытался добиться сокращения участников коллегии с тем, чтобы оставшимся заседателям повысили зарплату. Присяжного из дела вывели, я уже все это говорила. Защиту Френкеля на тот момент охватил столбняк. Сам Френкель, который обычно на каждый чих заявлял отвод, вопрос и две жалобы, молчал, белый. В пятницу защита понемногу стала оправляться от нокаута, начали доноситься какие-то неясные звуки о том, что, мол, подлое государство выперло самого вдумчивого присяжного, который хотел во всем разобраться. Ко вторнику, когда из дела вывели еще двоих, с тем, первым, общавшихся, там пока официальная формулировка "распитие пива на детской площадке", контроль за ущербом набрал полную силу, тем более что подкуп присяжных в условиях почти полной безнаказанности стратегия выигрышная во всех смыслах: или вы подкупаете присяжных, или вы разваливаете коллегию. Роспуска коллегии потребовала защита и, собственно, требовала практически в течение всей недели. Во всем этом было два забавных момента, как нельзя лучше характеризующих, на мой взгляд, не столько тактику защиты, сколько психологию самого подсудимого Френкеля. Во-первых, несмотря на закрытый процесс, версия защиты о том, что удалили единственного присяжного, который в чем-то пытался разобраться, она активно утекала в прессу. Во-вторых, возникал вопрос, на кого все это рассчитано, потому что если на то, чтобы убедить в невиновности Френкеля публику из числа тех, кто считает, что уж если кровавый путинский режим посадил человека за решетку, то тот автоматически невиновен, так эта публика и так давно убеждена в невиновности Френкеля. А если на присяжных – то это, наверное, не самая лучшая идея объяснять двенадцати присяжным, что в их рядах оставили только тех, кто не способен критически мыслить, а вот тот человек, который бегал, предлагая по пять тысяч за голос, вот он-то светлая душа и хотел во всем разобраться. Причем, эта манера поведения, она характерна не только для защиты, как я уже говорила, сколько для самого подсудимого, потому что из чего вырос его конфликт с ЦБ: хозяин помывочной империи жаловался везде, что Козлов его лично ненавидит, сочинил про Козлова справки, что тот агент влияния США, покровитель чеченских террористов, справки эти потом, цитаты из них, размещались в газетах типа "Московский комсомолец". И, конечно, на аудиторию газеты "Московский комсомолец" мысль о том, что Козлов шпион ЦРУ, может быть, и влияла, и приводила в священный трепет, но отношения Френкеля с ЦБ она явно не улучшала. Откровенно говоря, я была бы только рада, если бы процесс стал открытым, потому что у меня лично и к следствию, и к процессу масса вопросов. Перерыв на новости.
НОВОСТИ
Ю. ЛАТЫНИНА: Добрый вечер. В эфире Юлия Латынина. Телефон прямого эфира 363-36-59, СМС 985 970-45-45.
Меня просят прокомментировать историю с тем, как премьер Владимир Путин приказал разобраться с завышенными ценами на авиационное топливо, после чего сразу начались проверки всех крупнейших российских нефтяных компаний, которые, собственно, это топливо и поставляют. Это святая правда, у нас авиационный керосин чуть ли не вдвое дороже, чем заграницей. Но, понимаете, какая проблема, это как у верблюда спросили, отчего у него шея кривая, а он отвечает "а что у меня прямое?". У нас, как я уже говорила, не только авиационный керосин вдвое дороже, у нас цемент вдвое дороже, что само по себе потрясающе. Я бы сказала, что есть такой синдром среди руководителей, я бы его назвала "синдромом шестой ложечки". Почему шестой ложечки – потому что наиболее замечательное описание этого синдрома я услышала в свое время от Виктора Суворова, он же Виктор Резун, тот самый разведчик ГРУ, который сбежал из Швейцарии и потом написал "Ледокол". Бегству этому предшествовало назначение нового резидента, я не буду называть его по имени, который был братом референта ЦК и нуждался в загранкомандировке для дальнейшего карьерного роста. До этого он в ГРУ заведовал кадрами и был известен тем, что приглашал офицеров выпить, а наутро писал на них доносы, что они пьют. Ну, такое представление о методах управления. В общем, этот орел приезжает в резидентуру, ни ума, ни опыта нет, и вот он три дня принимает по описи бумаги в своем кабинете, а на четвертый устраивает скандал. "У меня, говорит, по описи должно быть шесть ложечек в комнате отдыха, а в наличии – пять. Воровство, разврат. Я вас тут научу работать". То есть синдром шестой ложечки это совершенно не обязательно синдром руководителя, который волнуется по поводу проблем, которые не существуют, но он очень часто встречается у некомпетентного руководителя, или у того, кто использует свое служебное положение в личных целях, или у того, который легко слушает в наушниках, и вот в ярчайшем виде синдром шестой ложечки имел место быть у Виктора Зубкова. Вот, был тихий, незаметный человек. В одночасье его вознесли в премьеры, кессонная болезнь, кровь вскипела, уже через несколько дней вся страна слушала, как премьер раздает мудрые указания о том, как лечить зубы колхозникам и как понижать процентные ставки. Я также этот синдром могу с удовольствием назвать синдромом зубов колхозников и кредитных ставок. И вот история с возбуждением разбирательств против пяти российских компаний после того, как президент Путин отдал указание разобраться с ценами на авиационный керосин, этот самый синдром шестой ложечки очень напоминает.
Простите, я, кажется, сказала "президент Путин". Он у нас теперь премьер Путин. Но, понимаете, смотрите, несколько вещей, когда Путин произносил публично какие-то вещи и за ними следовала очень жесткая реакция. Может быть, я не все помню, но я вам несколько вещей перечислю. Вот, например, есть в России такая проблема, что в России абсолютный правовой беспредел: мент может убить человека, причем не только где-нибудь на Кавказе, а спокойно, в какой-нибудь Рязани или Курске, засунуть в багажник, убить в участке. Менты распустились до того, что может произойти, например, зачистка всего города Благовещенска. Или, например, - это уже не менты, это уже военная структура, - но на территории России возможен безнаказанный геноцид, как, например, было в станице Бороздиновская, где батальон "Восток" согнал в заложники в школу жителей, 12 человек были, по-видимому, убиты, они были просто брошены в зажженные дома, сгорели и потом их родственники набивали там пакеты жареной человечиной – так хоронили. И вот через несколько недель после того, как случилась Бороздиновка, которую президент Путин никак не прокомментировал, в посольстве в Польше случилась беда – нескольких высокопоставленных посольских сынков, или не очень высокопоставленных, посольских детей где-то в торговом центре побили и отняли у них мобильники. Заметим, что польская полиция затем хулиганов нашла и даже чуть ли не мобильники вернула. Вот, телеграмма об этом идет президенту Путину и президент Путин встает и говорит, что он не позволит так обращаться, и это Польше с рук не сойдет. После этого поляков начинают бить. Бьют профессионально нескольких поляков – двух дипломатических сотрудников, одного журналиста. Специально их отслеживают, специально калечат. В конце концов все это прекращается, но такое полное впечатление, что Россия отыгралась, Россия приняла меры, президент Путин сказал и в ответ на его обращение меры приняты. Возникает, конечно, вопрос: как же в этой стране, где убивают людей, где в Бороздиновке набивают жареной человечиной пакеты, где сплошная зачистка идет не только в Благовещенске, и в других городах Башкирии, там были случаи, просто там шума не было поднято, вот неужели несколько посольских детей, которые получили по носу в торговом центре в Польше, это самое главная правозащитная проблема?
Было еще несколько историй. Если вы помните, после энергетической аварии и веерного отключения в Москве президент Путин очень резко выступил и сказал, что все дело в руководителе "Мосэнерго" Аркадии Евстафьеве, который не купил столько-то трансформаторов по 6 тысяч долларов. Евстафьева, естественно, немедленно уволили. Все это оставило очень неприятный осадок, потому что перед этим имела место скупка акций "Мосэнерго" со стороны "Газпромбанка", который считался контролируемым силовиками, даже не "Газпромом". И нельзя было даже сказать, что это была попытка получения контроля над "Мосэнерго". Большинство участников рынка расценили тогда эту акцию как очень легкий способ заработать деньги, потому что если вы знаете, что некоторые акции будут расти в цене, например, акции "Мосэнерго", а они чудовищно выросли, нерационально, то если утром вы их покупаете, а вечером продаете с твердой уверенностью, что они вырастут, то вы очень хорошо зарабатываете. Вот эта история тогда позволила очень хорошо заработать тем людям, которые знали, что акции будут скупаться, все это шло долго, но, конечно, силовики хотели также и контроля за компанией. И вот случается эта энергетическая авария и на стол Путину ложится справка, которую он дословно цитирует, и видно, что эта справка немножко странная, потому что сетевая авария не может быть обусловлена ни одним, ни двумя, ни тремя трансформаторами. И очень неприятное впечатление, что, оказывается, можно президенту положить справку и тут же по ее итогам уволят человека. Другая, помните, замечательная история была с Мутко, который продал право трансляции футбольных матчей "НТВ-Плюс". Зашли к президенту, чего-то объяснили, президент громко говорит "тут Мутко чего-то намутил", и футбольные матчи у "НТВ-Плюс" отбираются, то есть такая моментальная реакция. Это я привожу несколько случаев, когда за словами президента шла немедленная строгая реакция.
Наверное, это хорошо, наверное, это замечательно, что мы отомстили Польше и показали, что российских детей в Польше трогать нельзя. Наверное, это замечательно, что Мутко чего-то намутил, и футбол потом смотрели все желающие. Но действительно, возникает вопрос, может быть, у России были более серьезные проблемы? Потому что, да, цены на авиационное топливо, то, что они так высоки, это неприятно, смешно и действительно является результатом того, что в каждом аэропорту есть монополист – топливо-заправочный комплекс, этот монополист является в связи с тем, что он остался еще с советских времен, сам комплекс этих резервуаров, он является естественным монополистом на территории данного аэропорта. Насколько я понимаю, например, раньше – не знаю, как сейчас – но раньше "Аэрофлот" в "Шереметьево" когда столовался, для него всегда была скидка у этого монополиста, а другие компании, соответственно, оплачивали еще и скидку "Аэрофлота". Я не знаю, насколько изменились там сейчас условия, потому что, как я понимаю, одним из главных, кто жаловался на это возрастание авиационного топлива и объяснял, почему билеты дорогие, был именно "Аэрофлот", председателем совета директоров которого является, как известно, Виктор Петрович Иванов, человек, который хорошо составляет справки. Так вот, я пытаюсь понять, а отчего действительно у нас авиационное топливо дорогое? Возникает вопрос: а что у нас дешевое? Вот те же самые нефтяные компании, они, скажем, очень многие, продают свою нефть через швейцарского трейдера "Ганвор", акционером которого является личный друг президента Геннадий Тимченко, и доходы "Ганвор" в этом году, насколько я понимаю, составят 70 миллиардов долларов. То есть представьте себе, мог бы наш президент, или наш премьер, или кто-нибудь другой встать и сказать: "Вы знаете, у нас проблемы с тем, как ведет себя российская нефтяная отрасль. У нее есть практически дополнительное налогообложение в виде того, что она продает через "Ганвор" государственную нефть, и давайте разберемся, почему швейцарская компания получает 70 миллиардов долларов доходов, почему в конце концов эти 70 миллиардов долларов, это в три с половиной раза больше российского бюджета 8 лет назад"? Трудно себе представить, чтобы мы стали разбираться с таким нефундаментальным вопросом на властном уровне.
Есть другой вопрос – вопрос, который заключается в том, что российские нефтяные компании очень много отдают реально в бюджет государства и, соответственно, достаточно мало по сравнению с теми надобностями, которые у них есть, тратят на разведку, на освоение российских природных ресурсов. Это понятно, потому что если горизонт событий нефтяной компании, не важно – частной или государственной, ограничивается несколькими годами, если она не знает, что если менеджер, опять же не важно – частный или государственный, не знает, что будет дальше, может быть, с ним случится что-нибудь, как с ЮКОСом или хотя бы как с Абрамовичем, тут совершенно не важно, с экономической точки зрения не важно – отберут у тебя компанию, как у Ходорковского, и посадят, или, как у Абрамовича, ты ее продашь с прибылью, естественно, ты сокращаешь вложения в то, что надо осваивать, и ты увеличиваешь то, что приносит сиюминутный доход. Естественный ответ на этот вопрос – давайте приватизируем российские нефтяные компании, потому что, знаете, выяснилось, что государственная нефтедобыча не так выгодна, как частная, в смысле инвестиций. У нас такой вопрос вряд ли поднимется.
Можно было бы задать вопрос, почему так резко после посадки Ходорковского в компании "Юганскнефтегаз" возросла себестоимость добычи? Потому что себестоимость добычи возрастает, знаете, когда менеджеры крадут, это хорошо известный ответ. Вот, может быть, лучше вернуть Ходорковского обратно и отдать ему компанию ЮКОС? И у нас и себестоимость нефтедобычи снизится тогда, и куда-то компания "Ганвор" упадет, и нефтяная компания, не платящая дополнительного налога государству или тому, что представляется как государство, окажется в состоянии несколько снизить цены на разные вещи, в том числе и на авиационный керосин. Потому что понятно, что сейчас происходит: если компания платит скрытый налог здесь, платит скрытый налог там, если у нее уходят деньги через подставных лиц на сервисные компании и так далее, то где-то она обязана возмещать свои затраты, и этим возмещением затрат оказываемся мы, любимые, когда она задирает цены на авиационный керосин и договаривается с Федеральной антимонопольной службой. И сейчас договорится за копейки. Вот, мне кажется все это таким фундаментальным отражением того, что происходит в России, потому что несмотря на всю серьезность вопроса цен на авиационный керосин, он является явно вторичным по отношению к тому, что вообще происходит не только с нефтью в России, но и со всей российской экономикой, потому что я уже приводила комичный пример со страной, где стало невыгодно производить не только ручки, мебель, унитазы и так далее, а где невыгодно стало производить цемент – то есть его выгодно производить, его супервыгодно производить, "Евроцемент" – монополист на российском рынке, господин Гальчев показывает огромные прибыли, но те люди, которые пытаются с начала сделать цементные заводы, они сталкиваются с тем, что если они делают маленький цементный завод на 5-10 миллионов долларов, то, скорее всего, его у них отберут и поэтому они его не заводят, а если речь идет о крупных цементных заводах, которые может поднять холдинг типа Дерипаски, то не всегда у Дерипаски и крупных холдингов, которых не едят, руки доходят.
Алло, говорите, вы в эфире. Здравствуйте.
СЛУШАТЕЛЬ: Добрый вечер. Хорошо, что я до вас дозвонился, потому что я ваш поклонник, прочел ваши книги все.
Ю. ЛАТЫНИНА: Да неужто все? Их же так много, их же до хрена, извиняюсь.
СЛУШАТЕЛЬ: Ну да, их много, к сожалению, не все, но многие, что касается Кавказа, я прочитал с большим удовольствием. И я всегда ваши передачи слушаю.
Ю. ЛАТЫНИНА: Спасибо, я улыбаюсь до ушей, но мне все-таки хотелось бы вопрос. А то нечестно, люди ждут от вас серьезных вопросов, а от меня – серьезных ответов, а вы вместо этого масло на хлеб мажете. Хлеб вкусный, но давайте вопрос.
СЛУШАТЕЛЬ: У меня не вопрос, конечно. Просто я хочу сказать на одну секунду. Вам звонят иногда какие-то ненормальные люди и вам грубят, а вы от этого расстраиваетесь. Я вам хочу сказать, что много и порядочных людей вас всегда слушают и с большим удовольствием. И ваша передача мне кажется одной из самых интересных.
Ю. ЛАТЫНИНА: Вопрос, вопрос.
СЛУШАТЕЛЬ: Скажите, а если бы президентом выбрали Примакова, было бы…
Ю. ЛАТЫНИНА: Ой, и в студии повеяло холодом.
СЛУШАТЕЛЬ: Холодом повеяло? Вы знаете, когда был этот кризис и выбрали Примакова премьером, мне показалось, что он вообще что-то из себя представляет, что он может решить какие-то вопросы. Вы не думаете, что Путин Примакову какая-то отрицательная альтернатива?
Ю. ЛАТЫНИНА: Спасибо, но дело в том, что Примаков у нас тоже выходец из силовых структур. И в силовых структурах на тот момент было такое отношение, которое, кстати, очень распространено по всей России, было отношение к бизнесу примерно такое: почему они, а не мы? Вот мы, крутые люди с погонами, мы их можем всех поделить, разоблачить, вывести на чистую воду, а они нас нанимают, чтобы делить другой бизнес, вместо того, чтобы мы их топтали и получали от них взятки в рамках укрепления вертикали власти. Евгений Максимович Примаков лично – честный человек, в чем я абсолютно не сомневаюсь, но даже этот лично честный человек, он приводил в правительство уже каких-то очень странных людей. Например, именно этот лично честный человек привел в правительство в качестве министра сельского хозяйства господина Кулика, который отметился в эпохальном контракте с фирмой "Нога", той самой фирмой "Нога", которая России предложила поставлять различные товары в обмен на нефть, которую "Нога" у нас забирала, причем Россия предложила фирме "Нога" и господину Нессиму Гаону, ее главе, считать, сколько будут стоить эти товары, то есть не мы считали, а считал господин Нессим Гаон, и более того, сначала мы поставляли нефть, а потом когда-нибудь должны были придти товары. И более того, мы отказались от суверенного иммунитета в рамках этого контракта. Это был уникальный контракт, когда мы объяснили, что, вот, да, если что случится, то отвечать по долгам должна будет вся Российская Федерация. После этого с фирмой "Нога" мы хлебали в течение многих лет то, что имеем. Вот подпись под этим договором стояла господина Кулика. Не Гайдара, про которого говорят, что он развалил Россию, а Кулика. А Кулика господин Примаков пригласил в правительство. И это была не единственная такая история. Именно господин Примаков, если вы помните, первым выдвинул идею собрать все нефтяные компании обратно в руки государства. Ну, там была не совсем такая идея, но в рамках ее укрупнялась и укреплялась "Роснефть", то есть то, что сделал потом Путин. Вы знаете, тут же совершенно не важно, имел бы с этого Примаков что-нибудь или нет. Организовалась бы какая-нибудь фирма, допустим, "Ганвор-Плюс", которая сидела бы, допустим, не в Америке, а в Папуа-Новая Гвинея на Фарерских островах и получала с этого свои 70 миллиардов долларов, или 20, или 100. Важно то, что когда у вас есть государственная нефтяная компания вместо частной, это такая же разница, как между коммунальной квартирой и частной квартирой. Частная квартира может быть приобретена самыми разными способами, очень некрасивыми. Для того, чтобы получить частную квартиру, можно кого-то кинуть, кого-то зарезать, кого-то убить. Но если она частная, в ней полы вычищены, сортир не течет и, скорее всего, она неплохо отделана. А если квартира коммунальная, то, может быть, для того, чтобы ее получить, никого не убивали, но сортир течет, света нету и люди в ней живут очень плохо. Вот то, что создали бы в России Примаков и Лужков, а они все-таки выступали в тандеме, это примерно и есть то, что создал Путин, потому что эти люди рвались к власти под лозунгом "сейчас переделим всех олигархов". Всех олигархов действительно переделили. Конечно, при этом народ может быть доволен, что, вот, знаете, были какие-то нехорошие люди, которые мимо меня, стоящего на автобусной остановке, проезжали и обдавали грязью из-под колес своего "Мерседеса", но, во-первых, как-то от этих переделенных олигархов народ ничего не получил, чиновники тоже стали ездить на "Мерседесах", народ получил какую-то часть денег от общего возросшего бюджета России, но бюджет России за эти 8 лет возрос в 10 раз – с 20 до 200 миллиардов долларов. Явно зарплаты бюджетников и пенсии пенсионеров не увеличились в 10 раз. Если бы они увеличились в 10 раз, наверное, у народа не было бы таких вопросов по поводу роста цен. То есть значительную часть этого прибавочного роста цен получили какие-то другие люди. Они не являются народом, как я уже сказала. Они не являются, в основном, бизнесом, потому что бизнес находится в достаточно подчиненном положении – гораздо чаще государство использует его, чем он использует государство, хотя сейчас у нас начинаются исключения. И самое ужасное заключается в том, что если раньше это были частные компании, которые в конечном итоге стремились стать прозрачными и таким образом стать частью мирового рынка, то сейчас это чиновники, которые являются председателями советов директоров компаний, государственных, как правило, то есть это такая феодальная система, которая отличается от частнокапиталистической тем, что если вы хотите отобрать частную компанию у человека, его надо посадить, как Ходорковского, а если вы хотите уволить какого-нибудь чиновника с поста совета директоров крупной государственной компании, его достаточно уволить. То есть это система, которая позволяет президенту с точки зрения политической, или премьеру, как сейчас, контролировать страну лучше. Но если говорить о бизнесе, то эта система ужасна, потому что частная компания и хозяин ее, какими бы путями он ее ни получил, он заинтересован в увеличении капитализации компании, а чиновник, который является председателем совета директоров, он сидит на кэше, на финансовых потоках, он заинтересован в увеличении финансовых потоков. Вот был бы при этом во главе страны лично честный президент, как Евгений Максимович Примаков, или человек, который сам бы непосредственно получал выгоду от всего этого, меня, если честно, мало волнует. Меня волнует то, что разницы большой бы не было, не говоря уже о том, что… Ну, представьте себе Юрия Михайловича Лужкова во главе России или премьер-министром при Евгении Максимовиче Примакове – мы же все понимаем, что в таком случае у нас… Как известно, бизнес госпожи Батуриной совершенно независим от мэра Москвы, она самостоятельная деловая женщина, которой просто все удается. Ну, представьте себе, что Юрий Михайлович стал бы премьером и госпоже Батуриной стало бы удаваться все еще лучше, независимо от мужа-премьера, и у нас тоже бы переделили бы ЮКОС, но не в пользу Игоря Ивановича Сечина, а в пользу кого-нибудь другого. Оно вам легче? До встречи через неделю.