Код доступа - 2008-07-12

Ю. ЛАТЫНИНА: Добрый вечер. В эфире Юлия Латынина. Телефон прямого эфира 363-36-59, СМС 985 970-45-45.

Первое, что меня просят прокомментировать по Интернету, это спор двух гигантов духа Хинштейна и Бастрыкина, и в чью, собственно, пользу работает Хинштейн. В данном случае речь идет о том, чтобы у прокурора Чайки был повод завести проверку по факту наличия бизнеса у Бастрыкина в Чехии. Соответственно, очень интересно, что Чайке нужен повод. Обычно, если люди храбрые, им повод не нужен. В данном случае сам факт, что первоначально нужен какой-то публичный повод, предопределяет то, в чью пользу закончится разборка. Кстати, должна сказать, что у господина Бастрыкина действительно нет бизнеса в Чехии в том смысле, что, как мне пишут на сайт и как действительно известно чешским предпринимателям, такого рода чешские фирмы, что есть у Бастрыкина, они используются не для бизнеса, они используются как способ обойти чешский закон о том, что недвижимость не принадлежит иностранцам, и способ оформить сделку по владению недвижимостью. Должна сказать откровенно, что мне совершенно все равно, есть ли у Бастрыкина бизнес в Чехии или нет и обходит он чешские законы или нет, чтобы получить там дом. Мне не все равно, есть ли у Бастрыкина бизнес на правосудие в России.

Собственно, речь о другом. Смотрите, какое пиршество духа у этих двух действительно гигантов. Депутат Хинштейн пишет: "Я нисколько не сомневаюсь, что чешская контрразведка уже давно заинтересовалась деятельностью скромной конторы "LAW Bohemia". Чехия всегда была незримым полем шпионских войн. Особенно актуально это теперь, когда на военном полигоне Брды началось строительство американской радиолокационной станции, нацеленной в сторону России". То есть почувствуйте, у нас не только Бастрыкин имеет бизнес в Чехии, он у нас теперь уже американский шпион. Но этого мало. Вот Бастрыкин отвечает Хинштейну. Надо сказать, что, вообще-то, полагается отвечать, особенно главе Следственного комитета, в такой ситуации не через газету, а через суд. Отвечает и рассказывает в том числе не о Чехии, бог с ней, с Чехией, а он рассказывает о деле замминистра финансов господина Сторчака. И пишет следующее: "Замминистра финансов подготовил проект распоряжения правительства, согласно которому "Содэксиму", - это той фирме, которая, как утверждает сам Бастрыкин, перевела на счет министерства финансов более 24 миллионов долларов, - из бюджета было бы выплачено более 80 миллионов долларов". Я когда это прочла, немножко припухла, потому что господину Сторчаку до сих пор предъявлялось 43 миллиона долларов. И вдруг глава Следственного комитета в интервью нам рассказывает, что их, оказывается, 80. То ли он не знает цифр, то ли это какое-то "следствие ведут Колобики", но, вот, действительно, пиршество гигантов духа: что тот, понимаешь, говорил, Ельцин, что этот.

Мне это все кажется вот почему очень интересным – потому что мы видим публичную склоку из серии схватки под ковром, схватки, в которой фактически, понятно, что за Хинштейном стоит Чайка, за Чайкой стоят, как можно предположить, люди, близкие к Медведеву, и они мочат клан силовиков, близкий, как считается, к Игорю Ивановичу Сечину, то есть оправдывается предположение о том, что раньше у нас было под Путиным две группировки силовиков, одна сечинская, другая черкесовская, они мочили друг друга, а сейчас эта конфигурация немножко меняется в пользу, скажем, сечинских против медведевских, а Путин опять над схваткой. Но дело не в этом. Раньше все это происходило под ковром, и технология власти была устроена так, что два клана мочили друг друга, соответственно, был президент осведомлен о всех вещах, несправедливостях, которые творятся в государстве. Теперь можно себе представить, о чем он был осведомлен: эти приходили и рассказывали, что этот чешский и американский шпион, а эти приходили и рассказывали про 80 миллионов долларов.

Меня спрашивают про Республику Дагестан, про то, что две недели назад я говорила о преподавателе университета Газилалиеве, который был расстрелян вместе с гостем и женой на проспекте Акушинского, и о том, что этот человек не был боевиком, более того, он даже не успел позвонить по телефону, и ФСБ, и МВД, очевидно, врали по факту его смерти, и что там должен был собираться митинг по этому поводу и как обстоят дела? Ну, дела обстоят так, что сейчас президент Республики Дагестан принял организаторов митинга и отца убитого. Он рекомендовал прокурору Ткачеву возбудить уголовное дело по факту гибели людей. Соответственно, организаторы митинга, прежде всего, общество "Согратль", а убитый из села Согратль, решили пока перенести митинг на 42 дня. При этом президент, как мне сказали, обещал, что отец убитого сможет познакомиться не только с материалами следствия, но и со всем, вплоть до оперативной информации. Я думаю, это очень важно, потому что Дагестан не Ингушетия. Дагестан все-таки не то место, где часто убивают людей и потом подкладывают им оружие. Очень важно, чтобы Дагестан в Ингушетию не превратился. А вот такой беспредел, когда люди вместо того, чтобы ловить настоящих боевиков, просто для отчета убивают людей, которые, допустим, молились по-другому или, как в случае с этим преподавателем, у него жена носила платок и полкурса из-за нее тоже стали носить платок, она была студенткой, то когда такие вещи превращаются в правило, то Россия теряет контроль над республикой. И мне очень больно констатировать, что такие вещи превращаются в правило именно там, где вмешиваются, к сожалению, российские люди. Вот в том смысле, что я не буду обелять дагестанских ментов и, скажем, убитый начальник Буйнакского РУВД Арип Алиев, в результате смерти которого и началась волна ответных репрессий, он довольно много щемил, например, ваххабитов, мог заставить их уйти в лес, но он никогда не расстреливал людей до того, как они взяли в руки оружие.

К сожалению, мы можем констатировать, что в Дагестане такого рода расстрелы обычно связываются с ФСБ, которое, как правило, русская ФСБ, либо с именем замминистра внутренних дел господина Ченчика, который тоже русский. Еще раз подчеркиваю, тут дело не в национальности, а тут дело в том, что человек местный, он может быть милиционером, он может быть жестоким человеком, он может перегибать палку, он может использовать свое служебное положение, как господин Алиев, для утверждения собственных религиозных взглядов – вот Алиев был ревностным суфием, вот он ваххабитов доставал. Но он очень редко занимается просто карьерой ради карьеры, он очень редко думает, что, вот, замочу побольше людей – получу побольше звездочек. А мирных же людей мочить проще, чем виноватых. Соответственно, все это превращается в полную бесконтрольность.

Кстати, вообще то, что происходит на Северном Кавказе, за эту неделю очень показательно, потому что, смотрите, что происходило. Происходило то, что называлось антитеррористической операцией в Хасавюрте. В чем заключалась антитеррористическая операция: действительно, приехал "Вымпел" из Москвы, насколько я знаю, приехали 40 человек, зачищали в основном местных ментов и чиновников мэрии, сказали, что арестовали 11 боевиков, что очень странно, боевики живыми не сдаются. Странность объясняется просто, если понять, что на самом деле ловили, в основном, человека, которого зовут Хабиб и который племянник мэра Хасавюрта. Хабиб такой, чисто дагестанский персонаж, у него постоянно случаются то перестрелки с боевиками Али Алхаматова, это руководитель Хасавюртовского уже района, а не города; то года полтора, что ли, назад, они где-то в ресторане перестреляли друг друга и там в числе жертв оказался эфэсбэшник, получил пулю в живот. Ну, поймите, эфэсбэшник был пьяный, вел себя так же, как все, и на нем не было написано, что он эфэсбэшник. Но если вы думаете, что Хабиба стали доставать за то, что он эфэсбэшника в ресторане перестрелял полтора года назад, то вы ошибаетесь. Дело гораздо проще. Дело в том, что у Сайгидпаши Умаханова, мэра Хасавюрта, очень непростые отношения с Рамзаном Кадыровым. Возможно, что дома у него или у его брата, скорее всего, у отца Хабиба, мог скрываться Бадруди Ямадаев, тот самый замечательный младший брат уже Ямадаевых, командира батальона "Восток", который отличился тем, что стрелял по кортежу Кадырова, а перед этим занимался в Москве заказными убийствами, да еще иногда и промахивался, и отбывал, собственно, наказание, 12 лет, что ли ему дали, по совокупности за грабежи и убийства, в роли фактически командира батальона "Восток". Так, собственно, видимо, это такой триумф Рамзана Кадырова, потому что он не может со своими боевиками заехать в Хасавюрт, поэтому вместо того заехал "Вымпел". Видимо, нанятый.

Должна сказать, триумф триумфом. И, в общем, наверное, нехорошо, когда племянник мэра бегает по городу и может выстрелить в кого угодно, включая пьяного эфэсбэшника, но, понимаете, дело в том, что у Москвы довольно большой долг перед господином Умахановым. Именно Сайгидпаша Умаханов в свое время возглавлял аварское ополчение, которое отразило вторжение чеченцев в 1999 году и, собственно, спас для России Россию. По крайней мере, Кавказ. Вот я считаю, что за этот долг можно простить даже племянника и пулю в животе эфэсбэшника.

Вот это, собственно, происходило в Дагестане. И это очень интересно. Конечно, все это там очень нехорошо, но это на контртеррористическую операцию. А параллельно совершенно потрясающая ситуация происходила в Ингушетии. В ночь на среду, вскоре после того, как храбрые бойцы спецназа зачищали Хасавюрт от ментов и племянников мэра, появились сообщения о том, что в ингушское село Мужичи вошли боевики. В ту же ночь появились сообщения о том, что боевики обстреляли пост около Нестеровской, были отогнаны автоматным огнем. Затем они похитили милиционера в Орджоникидзевской, в Сурхахах ворвались в дом сотрудника ФСБ Вахи Аушева. Сам Аушев, кстати, спрятался в подвале. Дом разнесли. Вот самое интересное в этих сообщениях была, конечно, география, потому что если вы посмотрите на карту, то вы легко поймете, что там случилось: что это была одна и та же группа боевиков, которая вышла с гор, зашла в Мужичи, расстреляла ментов. Не встречая сопротивления, поехала вниз. Часть поехала в Нестеровскую, расстреляла по дороге пост, поехала дальше. Доехала до Орджоникидзевской, там утащила мента. Другая поехала в Сурхахи, там напала на дом сотрудника ФСБ. В общем, ребята ночью гуляли, как хотели. Выставили посты на трассе. Им никто не оказывал сопротивления, потому что они выставили посты, видимо, ожидая, что поедет подкрепление. Никто не поехал.

Причем, это не первый раз. Дело не просто в том, что в республике почти каждый день обстреливают, или убивают, или сжигают дома тех, кто служит Зязикову. Дело в том, что этим людям никто не приходит на помощь. Вот в ночь с предыдущей пятницы на субботу боевики ворвались в дом вице-премьера Башира Аушева, между прочим, курирует силовой блок. Дом сожгли. Обстреливали долго. Никто не помог. В тот же вечер, по-моему, обстреляли из гранатометов, подожгли дом советника президента Рашида Оздоева. Две недели назад в селе Яндаре напали на дом братьев Курсаевых, все трое служат в органах. Причем две недели назад, пока их обстреливали, никто не пришел на помощь. Спустя несколько дней боевики пришли снова, сожгли пустой дом, забрали машины, опять никаких у них не было проблем. То есть когда пытаешься понять, чем это отличается от войны – это отличается от войны тем, что нет противоборствующей стороны, то есть России. И это такие уже, знаете, прогрессирующие метастазы, потому что если вы вспомните, с чего это все начиналось, то начиналось с того, когда боевики убивали милиционеров, допустим, и.о. начальника ингушского ОМОНа Адама Нальгиева, то было удивительно, что президент не приходит на соболезнование. Потом, когда стали убивать, обстреливать тех, кто служит президенту, хорошо или плохо, даже по этому факту не заводились уголовные дела. Вот убили омоновца в Карабулаке, который помогал разгонять митинг, сказали, что это самоубийство. Обстреляли дом премьера, сказали, что это хулиганство. Вот теперь новая ситуация, когда боевики делают в республике что хотят, а власти говорят, что это не война – естественно, это не война, потому что с другой стороны нет никакого сопротивления.

И вот если посмотреть на этом фоне что происходит в Чечне, то как раз в Чечне ситуация обнадеживает. Я не хочу сказать, что она хорошая. Наоборот, вот, я разговариваю со своим знакомым, он говорит "знаешь, я приехал в Урус-Мартан, за углом стрельба, я вышел, посмотрел – мент убитый лежит". Отчего убили мента? Может, его убили боевики, может убили в каких-то своих разборках, черт его знает, даже не было этого мента нигде в объявлениях, то есть как не убили, но это такая повседневная жизнь, это из серии племянника мэра Хасавюрта, который выясняет отношения где-то в ресторане. А когда речь идет о боевиках, то мы видим, что боевикам дают серьезный отпор, потому что дело не в том, что боевик может зайти в село – он всегда сможет зайти в село и в Чечне, и в Ингушетии, и через сто лет, и через двести, и через триста лет, и вообще пока Чечня находится в составе России, он точно будет заходит в село из леса – а факт, что он оттуда, зашед, выскакивает очень быстро, ему там некомфортно. И вот, например, такое замечательное сообщение я видела недели две назад, когда в районе села Рошни-Чу произошел бой и бой заключался согласно официальной кадыровской версии в том, что родственники ребят, которые убежали в лес и милиционеры пошли этих ребят вытаскивать из леса, попали в засаду боевиков и их перестреляли. Такова была официальная кадыровская версия. На сайте боевиков появилась информация о том, что муртады захватили несколько родственников моджахедов, под прикрытием живого щита направились в сторону одной из оперативных баз, моджахеды встретили муртадов огнем, при этом муртады еще и убили заложников, то есть родственников. Должна сказать, что права, по-видимому, кадыровская версия, потому что можно себе представить, что люди захватят заложников и потребуют у боевиков сдаться, но что они туда пойдут, в лес, при этом пользуясь заложниками, это абсолютно нереальная версия.

И это очень важная история. Она, допустим, единичная, я не говорю, что все истории такие. Я знаю, наоборот, другую, ужасную историю, которая случилась в декабре, когда как раз боевики, очень молодые ребята, просто дети, убежали в лес, им там не понравилось, они договорились, что вернутся домой, они договорились с какими-то кадыровцами, и на пути домой их расстреляла какая-то другая милицейская структура, я не знаю – кадыровская или федеральная, видимо, они перехватили переговоры. Но вот эта история, которая произошла около Рошни-Чу, она очень важная история, потому что это история о том, что милиционеры хотели вытащить людей из леса. Не убить их там, а вытащить. И боевики их расстреляли. И важность этой истории заключается в том, что когда будет Страшный суд и у Кадырова будут спрашивать, что он сделал в Чечне, то с одной стороны будет стоять один ангел и рассказывать, что стольких-то убили, стольких-то замучили, стольких-то казнили и с семьями, а с другой стороны будет стоять другой ангел и говорить "а вот стольких-то спасли, вот стольких-то простили, стольких-то вытащили из леса". И вот тогда эти милиционеры погибли не потому, что они хотели убивать, а потому, что они хотели вытащить. Это очень важно.

Меня тут, кстати, еще просят прокомментировать историю с партией "Яблоко", которая оказалась недовольна "Эхо Москвы". Вы знаете, я ее комментировать не буду, ее комментировал уже Алексей Алексеевич, по-моему, абсолютно исчерпывающе, но вот что я хотела бы заметить. В заявлении партии "Яблоко" меня абсолютно поразил тезис о том, что "Эхо Москвы" предательски не освещало историю с убийством лидера партии "Яблоко" Фарида Бабаева в Дагестане. Там были очень странные аргументы приведены, там было предъявлено "Эху", что оно не освещало убийство до того, как оно состоялось – в частности, в программе Киселева "Власть", которая вышла накануне убийства. Мы освещали это убийство очень подробно с самых первых минут. Я помню, как я прилетела из Италии и в первый же день это комментировала, потому что вместе с убийством Бабаева одновременно ранили и чуть не убили моего хорошего знакомого, Константина Мудунова, адвоката. И вообще, это постоянная история, что каждый день ждешь звонков из Дагестана, что кого-то там опять застрелили.

Но я хочу вот что сказать. Дело в том, что предполагаемый убийца, предполагаемый заказчик Фарида Бабаева установлен. Это Абас Абасов, сын главы Докузпаринского района Керимхана Абасова. Мотив убийства был такой. Дело в том, что Керимхан Абасов – тот самый человек, который расстрелял в Докузпаринском районе мирный митинг. Правда, мирный митинг успешно отстреливался. После этого президент Дагестана Муху Алиев сказал, что с Абасовым надо что-то делать. Но Муху Алиев очень хороший человек по словам, но у него не всегда все получается. Короче говоря, ничего с Керимханом Абасовым не сделали, а Фарид Бабаев стал приводить этот случай в качестве примера беспомощности президента Дагестана. И тогда Абас Абасов, по первоначальной версии следствия, заказал это убийство. Абаса Абасова арестовали, за ним арестовали Керимхана Абасова. Керимхан Абасов сел в своем особняке в центре Махачкалы и сказал "я не сдамся, я буду отстреливаться". Между руководителем министерства внутренних дел Дагестана и его замом вышел изрядный спор. Один говорил, что надо взять дом штурмом, другой говорил "тебе мало, что ли, кровников, чтобы у тебя еще и Абасовы были кровники". Короче говоря, туда пришел бывший депутат Гаджи Махачев, вытащил господина Абасова, он провел несколько часов в тюрьме, потом он как-то договорился и вышел.

Вот когда я об этом говорила, еще раз по-прежнему говорю, я считаю совершенно поразительным тот факт, что человек, подозреваемый в убийстве, глава района, как-то договорился, вышел на свободу и теперь утверждает, что Фарида Бабаева заказали его враги. Почему я об этом говорю – потому что я вчера тщетно искала какие-нибудь заявления партии "Яблоко" по поводу этой ситуации. Я их не нашла. Я не нашла ни одного заявления партии "Яблоко", я не нашла ни одного заявления Григория Алексеевича Явлинского, касающегося того факта, что предполагаемый убийца отпущен на свободу в обстоятельствах, которые вызывают полное изумление.

Я должна сказать, знаете, что это очень важно. В Республике Дагестан бумажка, которая приходит из Москвы, на ней написано, там, "мы, партия "Яблоко", просим разобраться, почему", "просим доложить о следствии", это производит оглушительное впечатление. Это действительно важно. И я обращаю ваше внимание, что здесь речь идет о жизни человека, о том, чтобы наказать убийцу. Нет ничего важнее жизни человека. Второе по важности – это наказание убийцы. И мне кажется это страшным политиканством, когда люди, которые не удосужились разобраться в убийстве собственного коллеги, упрекают единственную радиостанцию, которая это убийство и убийц подробно освещала, в том, что она этим не занималась. Перерыв на новости.

НОВОСТИ

Ю. ЛАТЫНИНА: Добрый вечер. В эфире Юлия Латынина. Телефон прямого эфира 363-36-59, СМС 985 970-45-45.

На этой неделе произошло две важные вещи в деле об убийстве Козлова. Самое важное осталось незамеченным. В последний четверг встал в начале заседания старшина присяжных и заявил, что один из присяжных пытается подкупить двух других. Подкупить с целью развала дела. Двое других подтвердили показания. Присяжный был удален, заменен запасным, в этом нет ничего страшного, там несколько запасных присяжных, процесс очень трудно сорвать. Господин Френкель, обвиняемый в убийстве Козлова, который обычно на всякое заявление делает кучу ходатайств, сидел в углу. Все адвокаты были белые. И поскольку все новости, которые мы слышим о процессе Френкеля, обычно доходят только со стороны защиты богатого банкира, мы этой новости практически не услышали, хотя, на мой взгляд, эта новость суперважная. Другая новость произошла за несколько дней до этого, когда оказалось, что судья Олихвер исключила, по крайней мере пока исключила из дела, как незаконные, результаты прослушки подсудимых уже после убийства, но до их ареста, где они разговаривали о своих делах. Об этом ходатайствовала защита. На мой взгляд, весьма странное ходатайство, потому что если, допустим, меня и Венедиктова обвинят в том, что мы вместе изготавливали ядерную бомбу, то я буду крайне заинтересована в том, чтобы результаты прослушки наших разговоров были опубликованы, потому что все увидят, что ни про какую ядерную бомбу мы не разговариваем.

В данном случае защита настаивала. Судья пока пошла ей навстречу. Я бы была рада за такое внезапно проснувшееся чувство правосудия относительно незаконности прослушки – я не знаю, законны они были или нет, прокуратура, видимо, будет утверждать одно, защита Френкеля будет утверждать другой – но, скажем так, в наш родной Басманный суд в качестве защитника правосудия, как сказал Станиславский, не верю. Собственно, что такого трагического для подсудимых в этих прослушках? Радиостанция "Эхо Москвы", это не входит в ее редакционную политику – озвучивать то, что является прослушками, поэтому могу просто очень коротко сказать, что, во-первых, в этих прослушках очень много доказательств того, что банк господина Френкеля занимался отмыванием денег. Собственно, больше нет доказательств и свидетельств того, что он занимался чем-нибудь другим. Более того, оказывается, что все фигуранты этого дела, и госпожа Аскерова, которая обвиняется в организации убийства, и господин Шафрай, к которому она, по версии обвинения, обратилась с просьбой, все они не просто хорошо знакомы между собой, и знакомы с Френкелем, и знакомы с "ВИП-Банком", а все они, собственно, являлись либо клиентами, либо организаторами помывочных схем в банке, и там постоянные звонки, когда Аскерова звонит и говорит "вот, сейчас Шафрай позвонил, спрашивает, у них там 1,6 зависли, куда их перевести, из "Европроминвеста" в "ВИП-Банк", из "ВИП-Банка" в "Инкредбанк", это различные банки господина Френкеля. Вторая группа разговоров очень неприятная для власти, потому что это группа разговоров с различными высокопоставленными или не очень высокопоставленными чиновниками, которые постоянно предлагают подсудимым решить их проблемы с банковскими лицензиями или с чем бы то ни было. И видно, что чиновники просто не очень в курсе, что такое банковская лицензия, но они сразу предлагают помочь решить.

И, наконец, на мой взгляд, самым серьезным является во всех этих историях… Ну, это все истории о том, во что превратилась российская власть, потому что это невероятное какое-то ощущение паноптикума. И, наконец, самое неприятное для защиты в этих прослушках – разговоры, которые косвенно указывают на то, что до ареста всей цепочки, а именно Богдана Погоржевского, являвшимся низовым организатором, господина Шафрая и госпожи Лианы Аскеровой, руководство "ВИП-Банка" было осведомлено о том, что есть такой Богдан Погоржевский, которого, видите ли, разыскивает полиция на Украине. В частности, насколько я понимаю, в материалах дела имеется разговор между Олегом Власовым, это тогдашний председатель "ВИП-Банка", партнер и коллега господина Френкеля, и господином Шафраем, который, насколько я понимаю, является по версии обвинения одним из организаторов убийства, в котором Олег Власов пытается выяснить судьбу человека по имени Богдан, которого где-то там "ищут украинские мусора" и с чем это связано. Напомню, что это господин Власов пытается выяснить до того, как Богдан Погоржевский задержан, и после того, как произошло убийство Козлова.

На мой взгляд, если такой разговор имел место быть, то он не обязательно означает, что господин Власов причастен к убийству Козлова. Он означает несколько вещей. Прежде всего он означает то, что господин Власов, который как раз от убийства Козлова ничего не выигрывал, а, наоборот, все проигрывал, потому что в результате неуемной деятельности Френкеля, неуемной борьбы последнего с Центробанком, рушился весь банковский бизнес вышеуказанной группы, и там так получалось, что Френкелю приходилось отойти от дел и все дела автоматически переводились на Власова, то есть при условии, что Козлов оставался жив, Власов оказывался хозяином всего бизнеса. А если Козлова убивали, то Власов уже терял как бы право на весь бизнес тоже, потому что восстанавливался его первоначальный владелец. Так вот, думаю, что господин Власов, как человек умный, когда произошло убийство Козлова, в общем-то, люди в окружении Френкеля с самого начала заподозрили этого банкира, потому что было известно о его тяжелых отношениях с Козловым, было известно, что он считает, что Козлов его ненавидит, и, знаете, ненависть чувство взаимное – если ты будет доставать Центробанк, если ты на него часто пишешь доносы, если ты сидишь у себя дома и пишешь справки про Козлова о том, что тот страдает пунктирной шизофренией, то, знаете, когда это до Козлова доходит, то тоже, в общем, становится очень неприятно. Так вот, господин Власов мог понять легко, что произошло, и вытрясти правду из соучастников. И этот разговор в этом смысле имеет ключевое значение, если он состоялся. И понятно, почему так хлопочет защита. Еще раз повторяю, дело Козлова – это дело об убийстве честного чиновника из-за того, что он был честный чиновник, из-за того, что он не брал взяток. Это дело не менее важное, чем убийство Политковской или убийство Литвиненко. Потому что в России не так много честных чиновников, чтобы мы могли себе позволить ими разбрасываться.

Алло, говорите, вы в эфире. Здравствуйте.

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте, Юлия. Это Адам вас беспокоит из Владикавказа. Меня интересует то, что происходит в соседней Ингушетии. Ходят слухи, что Руслана Аушева хотят вернуть президентом. Правда это, как вы считаете?

Ю. ЛАТЫНИНА: Собрали очень много подписей за Руслана Аушева. Я сильно сомневаюсь, поскольку именно за Руслана Аушева собрали очень много подписей, по-моему, где-то около ста тысяч, причем понятно, что все это было под очень большим давлением, потому что, естественно, тех людей, которые вели кампанию или даже подписывались, их всячески щемили, я не думаю, что в сложившихся условиях Россия, кто-то из российского руководства может вернуть кого-либо, кого просит вернуть народ. Это воспринимается как вызов власти. Кстати, у меня тут по пейджеру написано: "Юля, послушать вас, так где Рамзан, там порядок". Понимаете, я не говорила, что где Рамзан, там порядок. Я говорю, что где Рамзан, там имеется некая осмысленная ситуация. Мне не нравится, что "Вымпел" в пользу Рамзана в Хасавюрте борется с хасавюртовским мэром. Как я уже сказала, у России есть маленький долг перед мэром города Хасавюрта, который называется "то, что Кавказ остался российским". Но я вижу, что действия Рамзана Кадырова полностью осмыслены. С точки зрения Кадырова, чужими руками разобраться со своими врагами в Хасавюрте – это супер. С точки зрения Рамзана Кадырова, навести порядок в Чечне, потому что то, что делается, ни в коем случае не является соблюдением прав человека, права человека в Чечне находятся при Кадырове в том же месте, где они находились при федералах, то есть в яме с известкой, где гниют кости, но это является спасением нации. И я вижу полную осмысленность этих действий, когда я пытаюсь понять, что хочет Россия на Кавказе. Когда я пытаюсь понять в чем смысл того, что происходит в Ингушетии, когда боевики спокойно чего-то обстреливают и гуляют как хотят и нет войны, потому что нет сопротивления боевикам, то я затрудняюсь не то что как-то логически это истолковать, я затрудняюсь вообще представить, как это можно объяснить.

Меня тут просят прокомментировать многочисленные иски и Михаила Чернова против Олега Дерипаски, и Бориса Березовского против Романа Абрамовича. Оба иска поданы в Лондонский суд. У нас параллельно с этими двумя исками проходит две большие промышленные разборки внутри самой России. Это разборка между господином Потаниным и господином Дерипаской за то, кто будет контролировать "Норильский никель", и разборка внутри акционеров ТНК-ВР. Мне кажется достаточно симптоматичным, что все эти разборки, так совпало, начались одновременно, как я уже говорила, между Чайкой и Бастрыкиным, то есть с конфликтом внутри клана силовиков, и с уходом Путина из президентов в премьеры. В чем важность того, что происходит в "Норильском никеле" и внутри ТНК-ВР? Стратегическая важность этих двух разборок заключается в том, что в течение последних нескольких лет корпоративных войн внутри России практически не велось между крупными промышленниками, потому что любая корпоративная война заключалась в том, что твой противник бежал в Кремль, там получал поддержку, потом ты бежал в Кремль, тоже получал поддержку, в результате росла твоя и противника зависимость от Кремля, а прибыли от корпоративной войны не получалось.

Вот сейчас мы возвращаемся к корпоративным войнам образца начала и середины 90-х, когда государство используется как инструмент и когда мы видим, что две крупнейшие промышленные группы, Дерипаска в одном случае, "Альфа Груп" в другом случае, решили, что можно спокойно разбираться со своими противниками, и из-за этого не возрастет власть Кремля, а возрастет количество активов под твоим управлением. Это достаточно случайно, видимо, совпало с тем, что в Английском суде рассматриваются иски против Дерипаски и против Романа Абрамовича. Но естественно, что рассмотрение этих исков тоже будет иметь очень серьезное значение для ситуации внутри российской экономики, потому что на волю будут вытащены старые скелеты из шкафов, скелеты середины 90-х годов. Я вовсе не считаю, что эти иски будут удовлетворены. Мне как раз кажется, что очень мала вероятность того, что они будут удовлетворены, по двум простым причинам. Оба эти иска очень похожи. В обоих случаях два человека, которые потеряли и бизнес, и влияние в России, а именно Михаил Семенович Чернов и Борис Абрамович Березовский, пытаются своим более преуспевшим партнерам предъявить, что те им не заплатили. Но когда они попытаются определить за что, то возникнет большая проблема именно в Лондонском суде, потому что говоря простым языком, право собственности на принадлежащие ему компании вместе с партнерами, в том числе с партнером Олегом Дерипаской, по моим представлениям, заключалось в том, что если партнер Михаила Семеновича кидал, то приходили измайловские и ставили все на место. В тот момент, когда измайловские исчезли, а Антон Малевский, их лидер, разбился, прыгая с парашютом, право собственности стало недоказуемым, особенно в Лондонском суде. И понятно, что Михаил Семенович как административный или, скажем так, организованный ресурс российской экономики начала 90-х стоил больше, чем Михаил Семенович, который сидит в Израиле. И точно так же Борис Абрамович Березовский, как административный ресурс, вхожий к Татьяне Дьяченко, стоил больше, чем лондонский изгнанник.

Но, еще раз повторяю, то, что эти скелеты вытащены из шкафов, они колоссальным образом повлияют на промышленный пейзаж России. И мы видим, что та конфигурация власти и та конфигурация отношений власти и бизнеса, которая сложилась при Путине, она рушится медленно, но верно, причем не за счет каких-либо движений Медведева, а как раз за счет не деяния Медведева. Ему достаточно сидеть, сложа руки, и конфигурация стремительно меняется, потому что алчность – великая вещь.

Меня опять спрашивают по поводу дела Френкеля, не стыдно ли мне нападать на человека, который сидит в тюрьме, имеется в виду обвиняемый в убийстве Козлова Алексей Френкель. Господа либералы, я вам хочу сказать следующее. У нас есть большое количество людей, которые очень горды тем, что они не поддаются на официальную правительственную пропаганду, что их нельзя убедить в том, что Эстония наш враг, США наш враг, что агенты ЦРУ везде, что надо уничтожать внутренних врагов и так далее, и так далее. К сожалению, эти же самые люди, которые считают себя умными, просвещенными, либеральными, с легкостью поддаются на другой вариант пропаганды, когда к ним приходит человек и говорит "я бедный и несчастный, меня обвиняет власть". И тут же они бросаются его защищать, не обращая внимания точно так же, как и движение "Наши", на то, в чем, собственно, человека обвиняют и какие доказательства. Примеры бывают ужаснейшие. Я не буду просто по этому поводу говорить о деле Френкеля, хватит, но я вам приведу, если успею, два других примера.

Первое. Дело Политковской. Когда стали арестовывать убийц предполагаемых, заказчики преступления оказались перед чудовищно сложной задачей. Как объяснить общественному мнению, что предполагаемые убийцы люди хорошие? Казалось бы, задача не решаемая. Вот Политковская, которой все сочувствуют. Вот люди, которые арестовывают. Вы знаете, задача была решена в два приема. Первый. Была пресс-конференция Чайки, на которой Чайка сказал, что следы тянутся за рубеж, и сразу все либеральные СМИ возопили, что, вот, те, кто арестованы, конечно, невиновны. Потом был аккуратный вброс информации – я очень внимательно следила за тем, как это было сделано – буквально в несколько газет. Иногда это было прямое вранье, а иногда это было вранье косвенное. Например, арестовывают полковника Павла Рягузова по подозрению в соучастии. Напомню, что он пробивал по картотеке ФСБ адрес Политковской. Тут же коллеги Павла Рягузова сообщают газетам, что он очень хороший человек. Результат – просто всеобщее умиление. Господа, речь идет о подполковнике ФСБ, о человеке, который, как представляется, курировал по крайней мере трех чеченцев, вовлеченных в организацию убийства. А именно он курировал господина Мовлади Атлангиреева, чеченского преступного авторитета, и агента ФСБ, хваставшегося именным пистолетом от Патрушева. Он курировал господина Гайтукаева, который в процессе совершения убийства сел за другое убийство, за подготовку убийства киевского авторитета Корбаня и на суде сказал, что он агент ФСБ, правда, не сказал, входило ли убийство Корбаня в его служебные обязанности. И, наконец, господина Бураева, главу Ачхой-Мартановского района, по федеральной версии, командовавшего Ачхой-Мартановским районом, собственно, из обоза федералов.

Подполковник ФСБ из Чечни. Посмотрите, что делала ФСБ в Чечне. Хотя бы возьмите те же самые репортажи Политковской. Надпиленные зубы. Люди, распятые на крестах, через которые пропущен ток. Ершик, извините, который засовывают через трубу в задницу, потом трубу вынимают, ершик оставляют. Иглу, тоже электрическую, которую сажают в почки. Вот все это там делала ФСБ. Это даже не средневековые пытки. Вот этот человек вернулся из Чечни и, вы знаете, он забыл, что это не Чечня, Россия. Он со своим напарником Хаджикурбановым занимался тем, что здесь, в России, выбивал долги из бизнесменов, причем он ничего не боялся. В деле есть совершенно замечательная история человека по фамилии Поникаров, которого Хаджикурбанов и Рягузов взяли в одном месте, побили, положили в багажник, повезли в другое, там тоже побили. Они так долго его возили, что в конце концов попались гаишникам. Поэтому господин Поникаров остался жив. Вот про этого человека все либеральные СМИ… Ну, не все, но я читала сплошные восторги по поводу того, как "вы знаете, какой, наверное, хороший человек", "как ФСБ отторгает самую лучшую свою часть". Про господина Хаджикурбанова и его подельника была брошена прямая деза, что господин Хаджикурбанов в момент совершения убийства находился в колонии. Неправда. Он был выпущен за несколько недель до этого из колонии-поселения и первый вопрос, который возникает: интересно, как же человек, который выпущен из колонии-поселения, сразу идет на такое серьезное преступление, если он не выпущен специально до того под это дело?

Были потрясающие оправдания по поводу братьев Махмудовых, двух, средних – следствие считало, что они довезли убийцу до места совершения преступления. В одном случае родственники сказали, что один брат был в Чечне, и сразу все либеральные СМИ написали "ну, вот, вы видите, он был в Чечне". Ни фига себе алиби! Про другого сказали, тоже родственники, что, вы знаете, он в это время, правда, мы точно не знаем в какое, был в больнице, мы вам не скажем в какой, мы вам не скажем от чего он лечился, но потом справку обязательно предоставим. И тоже все либеральные СМИ начали кричать "он же был в больнице!" Хотя заявление родственников переводилось на человеческий язык так: мы не знаем на какое время нужна справка и мы еще не знаем какая она будет, но мы вам ее постараемся найти. И это все происходило в тот момент, когда рядом была "Новая газета", которая параллельно занималась расследованием этого преступления. Можно было позвонить в "Новую газету". Нет, звонили родственникам, звонили адвокатам, звонили друзьям. Были в конце концов родственники Политковской, можно было позвонить им. Это была какая-то фантасмагория. Я на это смотрела и понимала, что на моих глазах, глазах публики разваливается дело, оправдываются один за другим, не просто оправдываются в общественном мнении лица, которые к нему причастны… Еще раз обращаю внимание: конечно, наши в сто раз хуже. Конечно, то, что нам показывают по ОРТ, в сто раз хуже. В конце концов либералы, для начала, не у власти, чего их, бедных, пинать. Но это не безобидные вещи, когда про каждого человека, который оказался в тюрьме, нам сразу начинают рассказывать, какой он бедненький и что он точно не виноват, раз его посадила прокуратура.

Меня спрашивают, чего же мы проголосовали против резолюции ООН про Зимбабве. Господа, вы знаете, для меня это такая же загадка, как то, что происходит в Ингушетии. Наверное, из солидарности с Робертом Мугабе, человеком, поставившим олимпийский рекорд по части инфляции и несоблюдении прав человека в собственной стране. До встречи через неделю.