Код доступа - 2007-07-21

Ю. ЛАТЫНИНА – Добрый вечер. В эфире Юлия Латынина, программа «Код доступа». Телефон прямого эфира 363-36-59, и SMS-ки присылайте по телефону 985 970-45-45. Еще раз повторяю телефон прямого эфира 363-36-59 и SMS-ки – 985 970-45-45. Начинаю я вопрос на этой недели с вопроса, который мне меньше всего хотелось бы обсуждать, и который я не люблю обсуждать. Это очередная история взаимоотношений Бориса Абрамовича Березовского и Кремля с высылкой человека, который предположительно на Бориса Абрамовича покушался и должен был его застрелить. Ну и вообще вся история, связанная на этой неделе с отношениями Великобритании и России. Почему мне не очень хочется, и почему я не очень люблю говорить об этой истории. Потому что взаимоотношения Березовского и Кремля – это такой взаимный черный пиар, построенный по принципу: я говорю о тебе гадости, во-первых, я в результате поднимаю значение того, о котором я сказал гадости, а в результате поднимаю свое значение, что я сказал гадость. У нас по такому принципу, допустим, недавно правозащитник Александр Брод (менее криминальный случай) рассказывал: подал в прокуратуру запрос о запрете 12 фашистских книг. Никто этих книг без господина Брода не читал и не слышал, но вот, как и Брод рекламирует себя, борется с фашизмом, и заодно реклама фашизма. Вот Борис Абрамович и Кремль примерно так же устроены как сиамские близнецы. Кремль говорит: «Все нас в мире любят, и мы вообще все белые и пушистые, если бы Борис Абрамович нас не позорил, то нас бы все любили, а вот Борис Абрамович – наш главный враг». «Да-да, я ваш главный враг, я вас сейчас скину», - говорит Борис Абрамович, тем самым отчасти укрепляя паранойю Кремля, а отчасти действуя по принципу: чем хуже, тем лучше. Так вот, собственно, в этой мутной истории с высылкой человека, якобы покушавшегося на Березовского, действительно не все чисто по той простой причине, что если бы англичане действительно хотели это довести до конца, они бы вероятно могли схватить человека, который должен был это сделать в самый момент покушения и судить его там как полагается. С другой стороны, история вроде бы аутентичная, потому что ее подтверждают источники в Скотланд-Ярде, ее подтверждают эксперты по безопасности, то есть она не только от Бориса Абрамовича исходит. И вроде бы похоже, что англичане просто не хотели эту историю раздувать. То есть они прекрасно понимают, кто такой Борис Абрамович, точно так же как Скотланд-Ярд не хочет быть пиар-инструментом Бориса Абрамовича в его взаимоотношениях с Кремлем. И поэтому они вероятно предпочли это сделать на той стадии, на которой улик особых не было, а вот выслать человека было можно, чтобы сказать свое «фи». Самое интересное еще – это кто сдал этого человека. Потому что если кого-то послали в Англию убить Бориса Абрамовича, то явно, в такой комбинации было задействовано очень небольшое количество людей. И вряд ли те, кто сидели в Москве, имели такие хорошие отношения с Борисом Абрамовичем, чтобы сдать Борису Абрамовичу киллера. Поэтому наиболее вероятный вариант, что вот этот очередной «луговой» - а это явно человек типа Лугового, то есть тоже из бизнеса, тоже знакомый Бориса Абрамовича, тоже связанный с какими-то ФСБэшниками – просто мог это сделать сам. Потому что, ну, представьте себе, вот к нему пришли со словами: «убей Березовского». Если он пойдет это сделать в Англии, всадит пулю в затылок Березовскому, охота ему сидеть 20 лет. Если он от этого откажется, здесь плачет его бизнес. Но самая разумная стратегия в такой ситуации, как-то так стукнуть англичанам или самому Борису Абрамовичу, чтобы и в Англии не сесть на 20 лет и быть высланным из Англии по джентльменской договоренности, чтобы долго не копали, но здесь как-то отвертеться: вот видите, я хотел убить товарища, но вот, к сожалению, злая английская… силы мировой реакции сорвали этот замысел. Так вот я, собственно, о том, что, во-первых, история эта достаточно мутная и явно свидетельствует о том, что как раз Великобритания не хочет по тем или иным причинам сильно обострять взаимоотношения с Россией и уж тем более служить заложником у господина Березовского. Но мне кажется, эта история фундаментально важна вот почему. Она показывает, как устроены мозги в Кремле. Собственно, то, как устроены мозги в Кремле – это тема моей статьи в «Новой газете», которая выходит на эту тему. И чтобы длинно ее не пересказывать, я коротко хочу сказать вот о чем. В свое время американский психолог, вернее он не психолог был, он антрополог был, Терн, он жил среди пигмеев. Это было в середине XX-го века. И он сделал удивительное психологическое открытие, которое стало следующим. То племя пигмеев, среди которых он жил, оно жило в таких густых джунглях, что они практически никогда не видели открытого пространства и соответственно не видели предметов вдали. Вот буйвола вдали или лодку вдали эти пигмеи никогда не видели. Когда такого пигмея с собой этот антрополог взял в путешествие, где он впервые увидел буйвола, но не на расстоянии трех метров, как в джунглях, а на расстоянии в километр, то этот пигмей спросил, а это что за насекомое. Дело в том, что восприятие глубины у человека не врожденное, а приобретенное, как ни парадоксально нам это может показаться. А, к сожалению, наше восприятие мира формируется не на стадии, когда мы описываем мир, а именно на стадии, когда мы его воспринимаем. И когда антрополог ответил, что это настоящий буйвол, то товарищ пигмей стал говорить, что белые совсем над ним издеваются, что они старого умного негра не обманут, что это никакие… то, что способен отличить буйволов от насекомых. Когда к буйволам подъехали, выяснилось, что они большие, пигмей предположил, что они за это время успели вырасти, это было какое-то колдовство белых. Я, собственно, о чем. Вот в прошлой передаче я предположила, что действия Кремля по отношению к Западу обусловлены некой картиной мира Запада, которую Кремль и видит. Эта картина мира, я так язвительно предположила, скорее с юмором, она приблизительно соответствует картине мира, которую имеет подполковник разведки, сидящий в западном посольстве, который считает, что Запад – это такое место, где много девочек, вилл, вина, денег и где существует продажная демократия, которая обслуживает интересы богачей и толстосумов, и что примерно вот это же самое у нас в России и строят. То есть виллы, деньги, девочки, швейцарские счета и продажная демократия, которая обслуживает интересы власть предержащих. И поэтому Кремль вполне искренне не понимает, когда к нему предъявляют какие-то истории типа убийства Литвиненко. Он совершенно искренне не понимает, в чем дело. Ну как же так. Вот они там сами, суки, замочили Ясира Арафата, Милошевича в тюрьме убили, Жванию, вон, Саакашвили ухайдакал, а с Литвиненко они к нам лезут. И это, казалось бы, шуточное предположение, но согласитесь, вот что важно. Представьте себе, что все негодование Кремля после истории с Литвиненко, что оно на самом деле наигранное. Что все прекрасно знают, какая кошка съела чье мясо, и все прекрасно понимают, что реакция Великобритании на это убийство описывается тривиально в демократических терминах. Она описывается: вот замочили английского гражданина на английской территории особо опасным способом и отказываются выдать человека, на которого расследование указало как на причастного к убийству. Надо что-то делать. Буйвол большой. Вот вся история, вся реакция описывается в терминах: буйвол большой. Если бы в Кремле так считали искренне, то согласитесь, наверное… то есть если бы в Кремле понимали, что происходит, то наверное Кремлю лучше всего было бы втянуть рожки, ничего по этому поводу не делать и просто подождать, пока все затихнет и пока ни сложится впечатление, что история с Литвиненко – это страшное ужасное, но возможное исключение. Но если картина мира, которая имеет место быть в Кремле, исходит из того, что буйвол маленький и буйвол – насекомое, если она исходит реально из того, что вокруг кругом все враги, что демократия всегда бывает продажной, что расследование гибели Литвиненко вне зависимости оттого, что случилось на самом деле, есть акт враждебности против России, потому что мало ли кто кого замочил, вот они сами эти так мочат людей, то тогда естественно следует предположить, что реакция Кремля должна быть такая. Ну, кто виноват? Виноваты конечно враги России, которые это раздувают. А кто это раздувает? Конечно Борис Абрамович. А что надо делать? Надо мочить Бориса Абрамовича. То есть если представить, что в Кремле действительно считают, что буйвол маленький и что то, что он большой – это вранье белых людей, которые хотят развести пигмеев, которые никогда в жизни ничего кроме джунглей не видели, то тогда действительно реакцией Кремля должно быть замочить Березовского. И вот это страшно, что эта реакция произошла, потому что, бог ты мой, в каком же мире мы живем! Тут еще очень важно знаете что, что часть стан действительно устроена таким образом, каким это кажется Кремлю. Вот возьмите, скажем, Катар, в Катаре мы замочили гостя эмира Катара, господина Яндарбиева. Более того, потом нашим разведчикам, которые попались фактически с поличным, им в катарской тюрьме чуть ли не кости переломали, но короче говоря, тоже не по-христиански себя вели, впрочем, в Катаре и не христиане. После этого что происходит. Если бы Катар была демократическая страна, то понятно, что никаких дальнейших взаимоотношений Катара с Россией быть невозможно, как, допустим, Великобритании с Россией. А тут все нормально. Путин приезжает в Катар, где был замочен личный гость эмира Катара. И они начинают договариваться об интересных вещах, связанных с совместным газовым картелем. Напомню, что Россия и Катар – это два самых крупных на сегодняшний момент производителя природного газа, и если они договорятся о том, чтобы продавать это дело по одной цене, то они создадут такую газовую ОПЕК, которая может ими и ограничиться, все остальные страны – это уже второсортно. И если бы это было сделано в демократической стране, это было бы невозможно. А здесь все нормально, несмотря на личных друзей замоченных, несмотря на пытки, потому что так эта страна устроена, что в ней все строится на личных отношениях. И хотя в странах, где все строится на личных отношениях, и где друзьям прощают любые проступки – казалось бы, нельзя простить убийство личного гостя, на самом деле можно – на самом деле цимис-то в том и заключается, что все эти страны, которые говорят, что мы строим свои взаимоотношения с миром по принципу дружбы, по принципу дорогого гостя, они плюют и на дружбу и на дорого гостя, как только замаячит выгода. И вся история демократии – это собственно история того, как человечество строит социальные институты, не важно, они называются выборные, они называются пресса, независимые СМИ, социальные институты, которые мешают политикам действовать исключительно так, как они хотят, исходя из категорий дружбы или денежной целесообразности. Вот, собственно, почему я посвятила такое большое количество времени истории покушения, предполагаемого покушения, на Бориса Абрамовича Березовского, потому что как я уже сказала, не то важно, что это Березовский, он получил очередную порцию пиара, и должен быть совершенно счастлив, а то важно, как утроены мозги в Кремле. И то важно, что, видимо, в Кремле всерьез кажется, что буйвол маленький. Телефон прямого эфира 363-36-59. SMS-ки 985-970-45-45. Еще раз повторяю. Телефон прямого эфира 363-36-59. SMS-ки 985-970-45-45. И говорите, вы в эфире. Алло.

СЛУШАТЕЛЬ – Здравствуйте, Юлия. Меня зовут Олег. У меня вопрос. Что происходит в Ингушетии? И чем это грозит России?

Ю. ЛАТЫНИНА – Ну… я на самом деле на прошлой передаче говорила об Ингушетии. Я очень подробно и достаточно часто говорю о Кавказе. Напомню, что на этой неделе там произошло два крупных преступления, убили Ваху Ведзижева, это советник президента по СМИ. Официальная такая его должность. Буквально несколько часов назад его убили, уже состоялись похороны. Пришло огромное количество людей на похороны, потому что господин Ведзижев был не только близким президенту Зязикову человеком, но он был нечто вроде предсказателя, очень уважаемого. И еще буквально несколько дней назад убили русскую учительницу, застрели из пистолета с глушителем. И ее детей убили в собственном доме. И на похоронах взорвали бомбу. Очень трудно сказать, кто конкретно совершил эти два преступления, потому что в такой ситуации всегда… на курок, понимаете, нажимает кто-то один и в такой ситуации всегда очень соблазнительно сказать, что это были террористы или не террористы. Вот как раз трудно сказать, кто это был в данном конкретном случае, потому что это спокойно могли быть какие-то частные разборки. Например, тот же господин Ведзижев, на которого уже год назад было покушение, кому-то мог сделать неправильное предсказание, кто-то мог на него в личном порядке обидеться. Далеко не уверена, что это произошло потому, что он был советником, близким Зязикову человеком. Скорее всего, там какие-то личные разборки. Хотя в Ингушетии последнее время и вообще на Кавказе личные разборки от политики отличаются очень слабо. С русской учительницей тоже очень странная история, потому что она была местная русская учительница. Она очень хорошо знала ингушский, она была принята… ну, она была своя, это не был пришлый русский человек. Ее убийство было шоком для всего села; огромное количество ингушей пришли на похороны. И такое впечатление, что это тоже достаточно легко может быть связано с какими-то ну совсем примитивными частными разборками, либо кто-то кого-то оскорбил, либо кому-то дом понадобился. То есть совершенно не обязательно это сделали террористы. Так что вот в каждом конкретном случае очень тяжело показать пальцем и сказать, что вот это сделал именно этот человек или именно эта группа населения. Но статистика совершенно ужасающая. И статистика, как я уже много раз говорила, свидетельствует о том, что власть не контролирует ситуацию в республике. Власть не контролирует ситуацию в республике, если она посылает группу большого вооруженного СОБРа забрать в селе Сурхохи человека, которого хотят арестовать, не важно, почему его хотят арестовать: террорист он или не террорист – но его хотят арестовать, и туда едет группа СОБРа, а не два невооруженных участковых. То есть не знаю, не помню, это был СОБР, ОМОН, но это было огромное количество подготовленных людей. Некоторые источники сообщают, что там было 100 человек. Преувеличивают наверное. Но, наверное, там было достаточное количество людей, которые знали, на что они наткнутся. И жители села отбивают этого арестованного. Это означает, следующий этап – это уже всеобщее восстание и полное отсутствие контроля над республикой. Или комичная история. Когда собирается конференция «Единой России» с целью выбрать Зязикова главой местного регионального отделения «Единой России». И согласитесь, ну что такое «Единая Россия» – в общем-то, извините, холуи из холуев. И вот они при тайном голосовании Зязикова прокатывают. По-моему, я не помню где еще случая, чтобы президента республики прокатили при такой тайном голосовании. И парадокс: человек не контролирует народ. И это он, получается, тоже не контролирует. Хотя как я уже сказала, это далеко не та элита, которая заслуживает, чтобы называться элитой. Есть вещи абсолютно необъяснимые. Есть ситуации, когда милиционеры в мирной республике Ингушетия собираются на митинги с требованием выдачи их боевых. И когда официально российский МВД заявляет, что миллиард рублей боевых куда-то пропал. Ну, простите, президент Зязиков говорит, что у него мирная республика. В его мирной республике палачи бастуют за то, что им не заплатили за выдранные зубы. Представляете себе аналогичную демонстрацию эсесовцев в Бухенвальде? Вопрос: куда делись деньги. Вся республика тоже знает, куда они делись. Немыслимые вещи происходят. Несколько лет назад в республике было наводнение. Собственно, по всему Северному Кавказу. Мне приносят документы, они публиковались, в которых перечислены люди, которые получили пособия за наводнения, за уничтоженные дома. И в них большое количество родственников и друзей Зязикова. И мне говорят, что вот все эти люди получили эти компенсации несправедливо. А я говорю, ну а как это доказать. Мне говорят, Юля, да очень просто, посмотри, эти дома построены в Назрани, а в Назрани наводнения не было. И это опять же в маленькой республике, где все знают всех. Есть совершенно другая потрясающая вещь. Очень мало террористов в Ингушетии. Очень много людей в Ингушетии задерживаются и исчезают. Но очень мало задержанных людей при этом взрывают себя, как ваххабиты. Дело в том. Что ваххабиты действительно не сдаются, когда их берут живыми. В Чечне, в Дагестане - мы прекрасно знаем, что они пытаются убить как можно больше народа и в крайнем случае не даются живыми. А Ингушетии происходит наоборот: на десяток пропавших один подорвавший себя и милиционеров. То есть либо это ингушский ваххабит пошел какой-то особо трусливый, либо действительно берут случайных людей, у которых в мыслях нет, что им не надо сдаваться. И потом этих случайных людей везут в Осетию, намеренно стравливая осетин и ингушей – я только так это могу объяснить, почему их везут в Осетию именно, а в не Кабарду или, скажем, даже не Грозный. И потом выдают трупы, вернее, продают трупы. Или отпускают людей, беря с них подписку о сотрудничестве. В Джейрахском районе Ингушетии, который является национальным заповедником, который сейчас практически закрыт для въезда и выезда, всех кто там не живет… стоят родовые башни ингушей, стоит там 58-я армия, стреляют по этим башням из танков. Солдаты позируют с костями в руках. Но я бы хотела услышать от президента Зязикова, вот как способствуют эти солдаты с костями в руках стабилизации обстановки в Ингушетии. Может, они и способствуют, но только объясните, как. Знаете, что говорит президент Зязиков по этому поводу? Он говорит, Ингушетия – мирная республика. В Джейрахском районе мы собираемся создавать горнолыжный курорт. Перерыв на новости.

НОВОСТИ

Ю. ЛАТЫНИНА – Добрый вечер. В эфире Юлия Латынина, программа «Код доступа». Телефон прямого эфира 363-36-59. И SMS-ки присылайте по телефону 985 970-45-45. Вот, кстати, об Ингушетии Руслан пишет, что со вчерашнего дня нет в Ингушетии вещания «Эха». Еще вопрос Сергея. Вернее это не вопрос, а я его с удовольствием озвучу, потому что это вопрос риторический. «Почему президент активно реагирует на единичные случаи экстремизма и молча созерцает массовые казармовый геноцид? Ведь он гарант конституции. Получается, что он крышует дедовщину». Михаил меня спрашивает: «Юлия, что будет с заповедником на Красной поляне, когда начнется строительство объектов для Олимпиады?» Михаил, я не большой поклонник олимпиады в Сочи. И я конечно не совсем понимаю, почему, например, надо тратить 12 миллиардов на олимпиаду в Сочи и говорить при этом, что у нас нет денег на реформу армии. Но надо сказать, еще так получилось, что эту неделя как раз я была в Сочи и в Абхазии. Собственно, большую часть времени я была в Абхазии. И как раз мое отношение к заповеднику на Красной поляне, оно крайне скептическое, и к требованиям сохранить этот заповедник. И вызвано оно вот чем. Значительная часть олимпийских объектов в Сочи строится на частные деньги. Дерипаска строит олимпийскую деревню, Потанин строит горнолыжный комплекс. И это очень хорошо, потому что так этих денег будет явно меньше украдено. То есть если 250 миллионов на горнолыжный комплекс выделяло бы государство, то ощущение, что 150 бы миллиардов пошло бы известно куда. А если выделяет Потанин, он вряд ли их сам украдет. Более того, очевидно, что такие объекты должны окупаться. Насколько я понимаю, Дерипаска и Потанин и все другие частные подрядчики нанимают для строительства этих объектов очень сильных профессионалов. Например, Потанин нанял для строительства объекта, насколько я знаю, человека, одно из лучших горнолыжных менеджеров мира, который в свое время купил горку высотой 700 метров в Канаде – представляете, что такое горка высотой 700 метров – и сделал из нее лучший горнолыжный курорт северной Северной Америки. Причем насколько я понимаю, считалось, что это безнадежное банкротное дело. И нет сомнений, что такого рода менеджеры могут построить что-то достойное на Красной поляне, но только при одном условии, если это будет окупаться. А окупаться, насколько я понимаю, это может только в том случае, механизм строительства таких горнолыжных курортов заключается в том, что внизу строятся гостиницы – и даже не гостиницы, а шале – которые принадлежат конкретным людям, но которые потом сдаются часть сезона через агентства. И если этих мест, где люди будут жить, не будет построено, то все это не будет окупаться, а если это не будет окупаться, то это никогда не будет работать. Это будет 250 миллионов, на которых государство нагнуло Потанина для того, чтобы провести олимпиаду. Так вот понятно, что все эти здания не могут быть построены, если там останется заповедник. При более-менее разумной застройке в этом нет ничего страшного. Не обязательно если построить здание гостиницы и все остальное, не обязательно это превращать в хлев, как, допустим, в это превращен сам Сочи. Потому что это жуткая картина на самом деле этого несчастного города. Отдыхать там… не понимаю, кто там может отдыхать. Не надо бояться застраивать национальные заповедники в такой ситуации. Это экономический вопрос. Не просто даже окупаемости проекта –это экономический вопрос: будет из Красной поляны действительно построен мировой курорт, который живет по нормальным экономическим законам, или будет Красная поляна такая фишка, сделанная для олимпиады и для личного пользования президента Путина и еще парочки олигархов, на которой проведут олимпиаду, а потом все это засохнет на корню, потому что никаких экономических возможностей это поддерживать нет.

Еще Василий меня спрашивает: «Если Лугового прикрывает Путин, то это что, подготовка Путина к войне с НАТО? Не побойтесь ответить, кто в такой войне победит: Запад или Россия. Я понимаю, про Зязикова рассуждать безопаснее». Уважаемый Василий, война с НАТО не готовится заявлениями по поводу Лугового. Война с НАТО, если готовить, ну надо что сделать. Например, для начала надо реформировать армию. А то тут газета «Комсомольская правда» пишет, как дальневосточную военную часть обложили рэкетом мелкие соседние бандиты. Тогда наверное надо из бандитов сделать армию, а всю эту армию вместе с полковниками разогнать. Армия наша в небоеспособном состоянии, потому что даже те войска, которые переводятся на контракт, достаточно часто командиры выстраивают солдат, говорят, вот вы подпишите контракт, прослушайте, сколько полагается по обычной мерке, дальше убежите, и ничего с вами не будет. Так все и происходит. И дальше солдаты убегают, а за них как за контрактников еще получают деньги. И волки сыты, и овцы целы. В каком состоянии армия, достаточно легко судить по тому, что когда мы говорим о том, что будет с Чечней, и останется ли Кадыров в составе России, то вспоминают про деньги, которые ему дают, про возможность распространить свое влияние на соседние кавказские республики. Но в том, что существует такой фактор как армия, с которой Кадырову приходится сражаться, как-то никто и не вспоминает. Все понимают, что если Кадыров захочет, он за полчаса возьмет город Грозный и за час всю остальную территорию республики. С военной точки зрения для него в этом проблемы нет. Вопрос: в каком состоянии наша армия. Может ли она в таком состоянии воевать с НАТО. Проблема заключается ровно в том, что, подобно стрельцам времен Петра I или янычарам конца Османской империи, наша армия не выполняет тех функций, для которых она создана, она выполняет функции строительства дач для генералов, функции финансового инструмента, посредством которого генералы закупают соль по цене сахара и многие другие полезные функции. Ну, как нечто, что может воевать, хоть с НАТО, хоть с Кадыровым, она, к сожалению, не боеспособна. Так вот для того, чтобы готовиться воевать с НАТО, надо не назначать Сердюкова министром обороны – а то это какой-то слишком ассиметричный ответ на размещение ПРО в Европе – и не выходить из ДОВСЕ, а надо реформировать армию. Этого президент Путин не делает. И в общем-то наша страна отличается знаете чем от стран-изгоев? Тем, что страны-изгои – вполне реальная военная сила. Хвастливые и довольно странные заявления международные они совмещают с реальным созданием военной армии. И вместо того, чтобы поднимать экономику, они поднимают армию. Мы не поднимаем экономику и не поднимаем армию. И этим мы отличаемся от стран-изгоев. Если считать реальный военный потенциал страны дробью, у которой в числителе то, что эта страна из себя представляет с военной точки зрения, а в знаменателе те заявления, которые она делает, то вот у нас в знаменателе выход из ДОВСЕ и назначение господина Сердюкова, а в числителе у нас, скажем, то, что на Дальнем Востоке военную часть обложили рэкетом мелкие рэкетиры. Телефон прямого эфира 363-36-59. SMS-ки 985-970-45-45. И говорите, вы в эфире. Да-да.

СЛУШАТЕЛЬ – Добрый вечер. Елена из Москвы. Вы знаете, Юлия, когда шел разговор о том, где будут проводиться зимние олимпийские игры в 14-м году, я помню дословно ваши слова, вы сказали: кто им даст. Это имея в виду Сочи. И вот вопрос был решен так, как он решен сейчас. Объясните, пожалуйста.

Ю. ЛАТЫНИНА – Так вы знаете, я просто в прошлый раз об этом довольно много говорила, и я своих слов дословно не помню. Но не то что не отпираюсь, а без проблем могу повторить. Чисто технически – это, кстати, признавали даже многие наши официальные лица – чисто технически проект сочинской олимпиады конечно был вполне на уровне, то есть не просто, а его действительно делали очень хорошие специалисты, но он не дотягивал до уровня корейского проекта. И если посмотреть на отзывы той самой олимпийской комиссии из экспертов, которая была в Сочи в феврале, 14-го февраля это было, по-моему, то они поставили (эксперты) Сочи наименьшие оценки из всех трех городов: и Пхенчхана, и Зальцбурга. По счастью для российских политиков, решение в международном олимпийском комитете принимают не эксперты, а принимают члены уважаемого комитета. Я даже не хочу сказать, что Международный олимпийский комитет как-то более коррумпирован по сравнению с другими международными организациями. Я вообще эти международные организации, если вы заметили, не люблю и считаю, что и ООН, и ЮНЕСКО, и вся эта куча Госпланов и другого рода субъектов международного права, она либо коррумпирована по большей части, причем сильно коррумпирована, как, допустим, даже Всемирный банк, либо они руководствуется некой бюрократической логикой, которая состоит в том, что бюрократы сами создают для себя объекты собственной деятельности и увеличиваются в численности. Это не связано ни с какими-то злобными российскими проискам, это связано с законами Паркинсона. И в этом смысле замечательно, что мы смогли поработать с олимпийскими бюрократами и смогли одержать победу. Это как раз к вопросу об эмире Катара. Вот Международный олимпийский комитет устроен приблизительно так, как Катар. В Катаре можно хлопнуть Яндарбиева и, тем не менее, договариваться о чем-то с эмиром. Потому что там все делается на личных связях. Это даже нельзя назвать коррупцией. Согласитесь, ну не принесли же мы взятку эмиру Катара. Это как-то по-другому. А в Великобритании нельзя хлопнуть Литвиненко и, скажем, договорится с Тони Блэром или господином Брауном о какой-то совместной экономической деятельности, потому что господина Брауна попросят тут же. Он не успеет выйти из залов переговоров, как его тут же разнесут на кусочки его собственные парламентарии. Я очень рада, еще раз повторяю, что мы одержали победу в этом непростом соревновании. Потому что важно в этой победе не то, какими способами она достигнута: с волками надо по-волчьи выть. И замечательно, что МОК устроен таким способом. Хотя конечно 12 миллиардов долларов на олимпиаду можно было бы потратить каким-то иным лучшим способом, нежели обустройством третьей столицы России, потому что напомню, что Сочи фактически превратилась в такую летнюю резиденцию, и не только летнюю, президента Путина. Я понимаю, в Сочи теплее и гораздо приятнее там кататься на лыжах, чем здесь. Какой-то климат серый и хотя президент пробок не испытывает, но климат, к сожалению, нельзя для него расчистить.

Меня еще спрашивает Иван Новиков: «Все ваши комментарии свидетельствуют о том, что нынешняя власть в России абсолютно все делает не так, как нужно». Это неправильно. Вот, например, я за олимпиаду рада. «А как, по-вашему, нужно? Что предлагаете вы лично? Очень хотелось бы, чтобы в своих комментариях, отвечая на вопросы, вы как-то обозначили свою позицию. Многие люди ждут рецептов, а не только всеобъемлющей критики». Ну, вы знаете, во-первых, журналист – это не тот человек, который дает рецепты. А то, знаете, если человек констатирует, что товарищ много пил, и у него проблемы с печенью и цирроз у него печени, то согласитесь, одно дело – поставить диагноз, а другое дело – назначить лечение. И, к сожалению, проблема-то заключается в том, что в ряде случаев, даже если человек перестает пить, то цирроз печени у него не кончается. Это как раз случай российского государства, потому что действительно очень сложно сказать, что делали с российским государством, у него цирроз печени. У него цирроз полный правоохранительной системы. И одна из самых страшных вещей, которая создана в России, это не то, что дело в одном конкретном человеке: Путине, Сечине или еще десятке людей – а что, допустим, делать, я не знаю, с участковым Легошиным из деревне Балаково Саратовской области, который повздорил со соей соседкой и взял, забил сына этой соседки на допросе. И прокуратура отвечает, что ничего не произошло, и сын помер сам. Ну, вы мне скажете, наказать участкового Легошина. Ну таких же Легошиных тысячи. И это же, к сожалению, нынешний принцип, по которому устроена власть. Потому что если подумать, по какому принципу устроена власть, она устроена по очень смешному принципу. Во-первых, это, конечно, принцип абсолютной безнаказанности. В этом смысле демократическая система устроена так, что за преступлением должно следовать наказание. Причем это происходит в рамках саморегуляции общества. Тоталитарная система, например сталинская, устроена так, что за преступлением должен следовать расстрел. В свое время мне рассказывали замечательную историю про директора завода, производившего боеприпасы при Сталине. Дело было во времена войны. И был минный цех на заводе, который постоянно взрывался, раз в два месяца. И этот директор поселил свою семью в квартире, окна которой выходили на минный цех. И сыну он просто сказал, тебе лучше быть мертвым, нежели сыном врага народа. Ну по счастью минный цех не взорвался, сын вырос. Но это было время абсолютной ответственности. У тебя взорвался минный цех даже случайно, ты, считай, либо по 58-й статье, либо ты мертвый. Сейчас какая там 58-я статья, у нас минный цех взорвется, так не то что никто не будет наказан., если эти гады, сволочи журналисты скажут, что взорвался минный цех, и надо кого-то наказать, это же будет воспринято как клевета, как попытка этих гадов журналистов поколебать власть. Кто у нас наказан за Беслан? Что бы было, если бы при Сталине Беслан был? Да их там бы всех к стенке поставили, кто рядом с Бесланом был! Хотя, к сожалению, мирных людей бы это в Беслане тоже не спасло. Так вот, если посмотреть, как устроены эти системы, то, с одной стороны, в ней есть принцип безнаказанности и принцип коррумпированности, потому что тех людей, которые работают в системе, их назначают по тому же принципу, по которому вербовали агентов КГБ, чтобы на людей был компромат. То есть коррумпированность не является каким-то препятствием функционирования системы. Коррупция является механизмом правления. Если сформулировать очень важный принцип управления, то он гласит так: в нынешней настоящей системе нижестоящий всегда виноват, если он пострадал от действий вышестоящего. Я только что упоминала участкового Легошина, который убил человека и безнаказан. Участковый Легошин же безнаказан не потому, что он убил кого-то, а потому что он убил нижестоящего. У участкового Легошина нет же блата, он не сын министра обороны, он никто. Если завтра жену участкового Легошина переедет подполковник, то виноват будет участковый Легошин. Главное, что нижестоящий виноват, если что-то случилось между ним и вышестоящим. И вот как ликвидировать этот принцип, как реформировать тех людей, которые я не могу сказать, все тотально коррумпированы. Потому что и в армии, и в МВД, и в ФСБ, наверное, есть кучка людей, которые пришли туда делать дело и расследовать преступления. Как мне однажды едко сказал один из моих знакомых следователей, он сказал: «Киллеров ловить – это вам не хозяйственные преступления раскрывать» И вот этот старый служака, который всех в своей жизни киллеров поймал, в его голосе был такой сарказм по отношению ко всем вот этим «шохиным» и следователям «каримовым», которые раскрывают хозяйственные преступления, если бы вы слышали – дорого этот сарказм стоил. И вот таких людей достаточно много профессиональных. Но эти профессиональные люди выключены из системы, она не дает им работать. Она им указывает, что есть преступление, а что не есть преступление; что нужно раскрывать, а что не нужно раскрывать. Они работают над каким-нибудь маньяком, в а это время следователь в соседнем кабинете раскрывает десяток хозяйственных преступлений, из них один Ходорковский, за которого он получает следующий чин, а девять других – это мелкие хозяйственные дела, за которые каждое он получает по миллиону долларов. У него еще есть деньги на то, чтобы заплатить за еще следующее звание. И вот наш дурак, который расследует маньяка, остается майором, а тот, который расследовал чего-то хозяйственное, становится генералом и генерал-лейтенантом. И как это сломать, не понятно. Если назвать два рецепта, потому что меня спросили про рецепты, как вылечить цирроз печени, ну, помимо того, что прекратить пить – то два рецепта я могу назвать. Один, как ни странно, озвучил Сергей Гуляев - один из новых лидеров «Другой России». Я довольно скептически отношусь ко всей этой «Другой России». Но он озвучил очень хороший рецепт, он сказал, что нам всех надо выбирать, не только глав республик, не только губернаторов, не только мэров, но и шерифов, но и прокуроров. Не говоря уже о присяжных. И это очень правильно. Потому что мне сразу скажут, что тут выберут у нас каких-то сумасшедших шерифов которые будут с местными братками или которые будут точно так же коррумпированы, но тогда за этот выбор, за выбор этого шерифа, который является одновременно бандитом, или за выбор этого прокурора регионального, который является тоже бандитом или какой-то коррумпированной сволочью, будут нести ответ не центральные власти, а те, кто выбрал. На следующий раз, может быть, они выберут и кого-то иного. Еще через раз, может быть, они выберут кого-то иного. Демократия должна существовать прежде всего на местном уровне. Вот демократия, если вы выбираете только президента страны, она на самом деле не действует. Это наверное один рецепт. И даже если после таких выборов и, допустим, после судов присяжных будут глупые коррумпированные люди попадаться на верхушке судебной и правоохранительной системы, или суды присяжных будут выносить несправедливые решения, что же делать, это будет лицо народа, как оно есть. Как суды присяжных выносят оправдательные решения в деле капитана Ульмана, потому что они считают, что это не преступление русским убивать чеченцев. Или как суд присяжных в Ингушетии, например, руководствуясь ровно той же идеей, вынес оправдательный приговор в отношении Майрбека Шайбекханова который, спустя несколько месяцев, принял участие в теракте в Беслане. Шайбекханова обвиняли в том, что он террорист, взорвал какую-то русскую колонну. И суд ингушских присяжных посчитал, что это не преступление взрывать какую-то русскую колонну, точно так же, как суд российских присяжных посчитал, что это не преступление убивать чеченцев. Что называется, баш на баш. Да, таково мнение народа. Суд присяжных не отражает судебную истину. Суд присяжных отражает мнение народа. С этим приходится считаться. Значит, надо работать с мнением народа. Вот это первый рецепт. Тотальная выборность на уровне всех должностей. Другой рецепт мало вероятен, но я лично не представляю себе, как Россия может без него существовать. Это тотальная реформа налоговой системы, при которой основная тяжесть налогов ляжет на налоги, которые уплачиваем мы лично как граждане. Я представляю себе, что это чудовищно непопулярная мера. И я представляю себе, что она исторически очень странна. Потому что исторически Советский Союз был устроен так, что все налоги платили предприятия. Но, собственно, они платили даже не налоги, там у них даже изымалась выручка. Потом, когда эта система была реформирована, то процесс изъятия выручки был устроен так, что теперь большие предприятия платят налоги и собственно с них главная получается доходы казны. В результате этого на самом деле мы, простые граждане, мы не ощущаем, что мы есть налогоплательщики, часть этого государства, потому что мы не есть на самом деле налогоплательщики. Налогоплательщики – это «Лукойл» и «Газпром». «Газпром» и «Лукойл» договариваются с государством. «Газпром» и «Лукойл» делают себе послабление. Они субъекты. Собственно, почему олигархи и до сих пор… почему крупные компании являются реальными игроками внутри России. Потому что они платят налоги, а кто платит налоги, всегда и будет заказывать музыку. Посмотрите на историю Западной Европы: 90 % народных возмущений что в Англии, что во Франции в средневековье – это связано с тем, кто кому-то насчитали лишний налог, и народ пошел бузить, народ пошел вызывать парламент, народ пошел устраивать «бостонское чаепитие» и кричат: «Мы хотим другие налоги!» Если человек платит налоги, значит он гражданин. До той поры, пока реально мы будем платить непонятно что там, и за нас все равно будет платить наш работодатель, реальные доходы государства будут получаться с крупных компаний, соответственно какие-либо демократические процессы, право участия в управлении государством будет распространяться только на тех, кто платит налоги, то есть на эти крупные компании. Вот, пожалуй, вам два рецепта. Извините, что не знаю больше. Подумаю к следующему разу. 363-36-59 – это телефон прямого эфира и SMS-ки 985 970-45-45. И говорите, вы в эфире.

СЛУШАТЕЛЬ – Алло! Здравствуйте, Юлия. Это Владимир из Москвы.

Ю. ЛАТЫНИНА – Понятно. Говорите-говорите.

СЛУШАТЕЛЬ – Я хотел спросить. А будет продолжение книги «Земля войны»?

Ю. ЛАТЫНИНА – Ой… спасибо. Но это такой немножко личный вопрос. В общем-то книга «Земля войны», она так… пока не собираюсь, пока я пишу совершенно другую книгу. Я могу совершенно честно сказать, что я устала писать книги, у которых несчастный конец. Потому что они происходят в нашей действительности. И мне хочется написать какую-то книгу со счастливым концом. А для того чтобы написать книгу со счастливым концом, соответственно надо написать фантастику. Вот этим я сейчас и занимаюсь, я пишу научную фантастику.

Лозуков Даниил Степанович меня спрашивает: «Пожалуйста, скажите, что вы думаете про решение Конституционого суда Российской Федерации о конституционности нормы с минимальной численностью политических партий. Спасибо». Вот у нас много либеральные СМИ критиковали это решение как не очень конституционное. Если честно, я в нем не вижу большой прорехи на демократию, потому что очевидно, что если партия хочет выиграть выборы, ну она должна иметь некоторое минимальное количество членов. Очевидно, что проблема российской демократии не в процентах или отсутствии таковых. Проблема российской демократии не в том, что в ней есть проблема с численностью оппозиционных партий, которые искусственно ограничены. А в том, что современная вся российская структура устроена так, что оппозиционеры являются маргиналами. Их выталкивают в маргинальность. «Другая Россия» – это маргинальное явление не потому, что она составлена из гадов, глупых людей или каких-то там сумасшедших, а потому что если демократическая система устроена так, что есть большинство, которое проголосовало за президента, и есть меньшинство, демократическая оппозиция в парламенте, которая тоже очень важна, и права которой уважаются, и которая реально влияет на положение дел в стране, то наша система устроена так, что все, кто имеет мнение, отличное от президента, их никогда не слушают, потому что это давление на президента, и они являются маргиналами. И, к сожалению (вот просто буквально последняя секунда), я понимаю, что я перебираю. Только что я была в Абхазии, которая, к моему удивлению, замечательная демократическая страна. И эта замечательная демократическая страна заключается не в том, что у нее у власти был Ардзинба, а теперь пришли два других человека: Багапш и Анкваб – и стали делать все правильно, а она демократическая страна, потому что в ней существует оппозиция Багапшу и Анквабу. Реальная действующая оппозиция, которая заставляет их делать правильно и заставляет их очень много делать для Абхазии, доказывая, что они не просто люди, которые пришли чего-то переделить, а люди, которые пришли что-то для Абхазии сделать. Хотя, к сожалению, эта демократическая оппозиция, судя по всему, иногда не брезгует мухой, пущенной в багажник премьера Анкваба. До встречи через неделю!