Код доступа - 2007-02-10

Ю.ЛАТЫНИНА: Добрый вечер, в эфире Юлия Латынина, программа «Код доступа». Телефон эфира 783-90-25 – для москвичей и 783-90-26 – для не-москвичей, СМС - 985-970-45-45. Начну, наверное, с самого важного события на этой неделе - с предъявления новых обвинений Михаилу Ходорковскому. Признаться, я счастлива. Нехорошо так сказать, но могу объяснить, почему. Потому что теперь, когда эти обвинения предъявлены, ощущение, что Ходорковского не убьют, как Литвиненко. Или, по крайней мере, ниже вероятность этого события. Я даже могу совершенно честно сказать, что когда я впервые услышала о возможности предъявления этих обвинений - мне говорили адвокаты Ходорковского, они нейтрально на это реагировали, только они заметили, что я улыбаюсь до ушей, и говорят - а что ты улыбаешься? Я говорю - да вы не понимаете - значит, его не убьют. Адвокаты так сильно призадумались над сказанным, говорят - Да, мы с этой стороны дело не рассматривали. Если вы заметили - возможность предъявления обвинения я именно в течение долгого времени не комментировала, потому что заранее поддакивать никому не хотелось, а те соображения, которые у меня были, я заранее не считала нужным высказывать. А сейчас это обвинение предъявлено, и я могу сказать, что оно очень хорошо свидетельствует о том эффекте, о котором я говорила всю прошлую передачу – судя по вопросам по Интернету, этот эффект запомнился – этот эффект Шурочки Алимовой. Напоминаю, что я рассказывала на примере своей книжки о странном корректоре, который, пытаясь показать, что он много работы проделал, но, не будучи очень осведомленным в той работе, которую он проделывает – правит встречу двух полевых командиров, которые говорят «мы посоветуемся с Шурой Алимов», то есть, с Советом старейшин – на двух полевых командиров, которые говорят, что «мы посоветуемся с Шурой Алимовой». То есть, человек честно хочет сказать, что он работает, но человек честно немножко не в курсе всего происходящего. Вот «эффект Шурочки Алимовой», так страшно сработавший в деле Литвиненко, тоже виден и в новых обвинениях Ходорковскому. Потому что дело даже не в том, что предъявили 23 млрд. долларов. И это в четыре раза больше, чем все нацпроекты России. И дело даже не конкретно в том, что стали не пускать адвокатов к Ходорковскому, нагнали ОМОНа, как будто у нас Ходорковский самый страшный бандит. А в том, что все эти решения, если мы себе представим, как они принимались - эти решения, совершенно очевидно, принимались из желания отличиться перед начальством. Вот 23 млрд. долларов – это примерно по той же причине, по которой в Беслане было 350 человек - объявили заложников. Почему 350? Потому что человек, который думал, сколько сказать заложников, он не думал о реальности. Он был маленький человек, его спросил средний начальник. Среднего начальника спросил большой начальник. Большого начальника спросил человек еще повыше. А маленький человек думал: если я скажу 350, это понравится начальнику больше, чем если я скажу 1200. И точно так же в деле Ходорковского следователь думает: ну, 23 млрд. если я скажу, или если я сказу 1 млрд. - ясно, что 23 млрд. понравятся в 23 раза больше. И понятно, что когда система функционирует подобным образом, то есть, побудительным мотивом людей является отличие перед начальством, она требует абсолютного отсутствия обратной связи между тем, что делают люди, и реальностью. Потому что она требует, чтобы обратная связь была только между одним: между начальством и подчиненным, между подчиненным и начальством. И очевидно, что такая система является диктатурой – потому что именно для диктатуры характерно такого рода отсутствие связей. И, собственно, это самый страшный минус диктатуры. В принципе, диктатура довольно эффективное правление, если бы не эта ее привычка к тому, что все люди внутри диктатуры начинают принимать не те решения, которые соотносятся с реальностью, а те решения, которые выгодны начальству, которое за них карает. В этом смысле разница между той суммой – 23 млрд. долларов, и той суммой, которую первоначально, в первом обвинении, предъявлялось Михаилу Борисовичу – если вы помните, там было 20% акций «Апатита», еще чего-то - это, в некотором роде, арифметическое выражение того пути по дороге к несвободе, который за несколько лет проделала наша страна. Телефон эфира 783-90-25 – для москвичей и 783-90-26 – для не-москвичей, СМС - 985-970-45-45.. Говорите, вы в эфире. Алло?

СЛУШАТЕЛЬ: Меня зовут Людмила. Меня давно волнует такой вопрос – какова технология принятия решений в современной России?

Ю.ЛАТЫНИНА: Батюшки, а можно где-нибудь конкретнее?

СЛУШАТЕЛЬ: Понимаете, при Ельцине была какая-то «Семья», при СССР - Политбюро, при Николае Втором – Распутин, - вот такие какие-то вещи, «серые кардиналы», которые решали проблемы. Я понимаю, что, скорее всего, можно будет ответить на этот вопрос, когда уже человек умрет, который правил, но все-таки, хоть как-то можно ответить на этот вопрос, пожалуйста?

Ю.ЛАТЫНИНА: Понимаете, ответ на этот вопрос будет основан на предположениях. Но мне кажется, что предположения, совпадающее с фактами - во-первых, гласят, что нет единой технологии принятия решений. То есть, допустим, если вы посмотрите на то, как менялось законодательство выборное относительно выборов в Госдуму, то такое впечатление, что не было единой технологии - вот мы сделаем так и так, чтобы окончательно задушить демократию. Потому что очень многие решения, которые принимались – например, отмена порога явки – они не являются анти- или про-демократическими. Антидемократическим является, скорее, само количество принятых поправок. И такое впечатление, что просто каждый человек, желающий отличиться, к Путину прибегал с какой-то очередной идеей, Путин звонил Суркову, и говорил - а почему бы нам не сделать еще и так. Очень много, конечно, чисто технологических вещей связанных. Потому что я сейчас говорю не о принципе - мне задали вопрос именно о технологии. Очень много чисто технологических вещей, связанных с враждой ведомств. Например, известно, что Фрадков страшно «любит» Грефа и Кудрина, тем более Медведева. Вообще Медведева назначили первым вице-премьером, не поставив Фрадкова об этом в известность. И стали, например, возможны такие вещи, что одно и то же совещание, по одной и той же проблеме, назначается на одно и то же время, скажем. Фрадковым и Медведевым. Вернее, сначала Медведевым, потом Фрадков об этом узнает, и тоже назначает. Впрочем, сейчас - перерыв на рекламу, а об этом технологическом интересном вопросе я договорю потом.

РЕКЛАМА

Ю.ЛАТЫНИНА: Добрый вечер, в эфире Юлия Латынина, я продолжаю отвечать на вопрос о технологии принятия решений в современной России. Вот еще один из технологических способов, о которых я начала рассказывать - о том, что в силу вражды между различными ветвями правительства - Фрадков любит иногда назначать заседания по какой-то проблеме на то же самое время, когда назначает г-н Медведев. Там были довольно анекдотические случаи – например, один раз мне рассказывали, что сразу после назначения Медведева довольно скоро должна была состояться его поездка в Китай. И вот документы к этой поездки, включая просто паспорт г-на Медведева, были готовы буквально за сутки. Ну, понятно - это такие вещи, чтобы раскачать своих противников, хотя в итоге это все выглядит довольно смешно. Потому что понятно, что процесс решений парализован полностью, и вместо принятия решений мы видим каждый раз г-на Фрадкова, который высказывается удивительным языком, который можно было бы назвать «феней» - если бы «по фене» так говорили - свои соображения по поводу проектов министров, и обещает их каждую неделю уволить, - понятно, что любого министра можно обещать уволить только один раз. После этого либо ты его увольняешь, либо ты выглядишь идиотом. Есть еще такая проблема технологии принятия решений, которая очень легко человека, который ею пользуется, делает очень весомым человеком в кремлевской иерархии. Ну, представляете себе - идет Путин утром по коридору. И подбегает к нему, скажем, г-н Сечин. И говорит - Владимир Владимирович, тут есть такой вопросик – можно я им займусь? Вопроси, допустим, самый безобидный - посчитать поголовье коров в Астраханской области, или наоборот. Существенный – провести реформу чего-то. Какой ответ президента? Естественно – да. После этого Игорь Иванович начинает заниматься вопросиком, очень технологично рассылает во все ведомства бумажки, с просьбой собрать данные по этому вопросику. Ведомства ему, естественно, отвечают - потому что ссылаются на поручение президента - после этого оказывается, что все присылают разные бумажки, стало быть, надо собрать совещание по поводу этих бумажек, определить, какие из них верные. И на этом совещание - да, вроде бы Игорь Иванович у нас не член правительства, просто человек в администрации, но он сидит во главе совещания, и совещает всех. И когда его спрашивают, на каком основании, оказывается, что на основании распоряжения президента, которое тот отдал, пробегая по коридору. Это очень технологичные вещи, крайне интересные. Кроме этого, у нас очень много вещей, связанных просто с разборками за «бабки». Например, у нас часто говорят, что у нас нет в России политических партий. Действительно, если посмотреть на настоящее политических партий – на «Единую Россию» и на «Справедливую Россию» - не совсем понятно, что они делят, и чем их идеология отличается друг от друга. А вот если вы, например, посмотрите на партию, которая называется ФСБ и на партию, которая называется ФСО – то вы сразу понимаете, что они делят - таможню. И это процесс огромной политической важности, потому что согласитесь, нельзя сказать, что если такого-то коммерсанта контролирует ФСБ, что его контролирует ФСО. Хотя, иногда, кстати, бывает совместно. И у нас была гигантская таможенная война между этими двумя ведомствами, которая сопровождалась даже обысками. Потом, в конце концов, Путин положил ей конец, потому что «милые бранятся, только тешатся». Но в данном случае я говорила не о каких-то общих вещах типа коррупции, как инструмента управления государством, или некомпетентности - как способа назначить людей, тебе преданных, - постаралась я ответить. А именно о конкретных технологических вещах.

Еще одна история, которую я хотела бы рассказать. Как раз тоже, возможно, касается способов управления государства. Которой довольно мало уделяли на этой недели времени, которая случилась в Карачаево-Черкесии. Я имею в виду происшествие в школе сельца под названием Красный Курган. Напомню, что там произошло - там развалилась старая школа, детей поселили в новой, эта новая школа принадлежала формально Институту нефти и газа им.Губкина, но, видимо, это было что-то другое. Поскольку в селе люди, не будучи очень осведомленными в нефти и газе - ну, что такое карачаевское село? Видели, что в этот корпус заходили только в масках и защитных одеждах, литрами пили молоко. И вот когда там поселили детей, у детей начались странные симптомы. В отличие от Шелковского района Чечни, когда эти симптомы были истерического происхождения, и наблюдались только у девочек, - в данном случае симптомы у детей были связаны с физиологическим изменением состава крови: у них резко упало число лейкоцитов, у них была явная общая интоксикация. Один из классов этой школы, 7-А, который жил прямо напротив какого-то уже совсем странного помещения с обшитыми свинцом стенками, рядом с вытяжной трубой - просто в полном составе слег, все 17 человек. И это чудовищное происшествие, и, собственно, вот эта часть – это трагедия. А то, что стало дальше происходить – это фарс. Потому что то, что дальше стало происходить – власти Карачаево-Черкесии сказали, что этого нет. И, наверное, если говорить о технологиях власти – это прекрасный пример того, как власть управляет государством. Потому что систему характеризуют не ошибки, которые она совершает. Систему характеризует реакция на ошибки. Ну, конечно, это очень страшно, когда заболели дети, очень страшно, когда совершается ошибка. Но ее надо исправлять. Вот в соседнем Краснодарском крае, у губернатора Ткачева, в результате судебной ошибки лишилась руки двухмесячная девочка Соня Куливец - губернатор Ткачев принял все меры, наказал врачей, и старается помочь девочке. И никто не говорит, что губернатор Ткачев лично виноват в этом безобразии. В данном случае власти Карачаево-Черкесии сделали все, чтобы их лично обвинили в том, что происходит с жителями села. Потому что УБОП забрал медицинские карты детей, потому что зам.минстра здравоохранения приехала в село и сказала, что врачи еще ответят за диагноз - а кстати, диагноз детям не был поставлен. Вот то слово «лейкопения», которое несколько раз звучало и по телевизору и по радио - это не диагноз, это симптом, это понижение количества лейкоцитов в крови, связанное с какими-то другими причинами. То есть, вследствие уровня здравоохранения, диагноза у детей еще нет – это надо понимать. И глава администрации села долго распинался, мне говорили, что он даже кричал, что дети – инвалиды, рожденные от инвалидок. Мне рассказывали, что даже обещал убить людей, если они будут вмешиваться во что-то, и что в Карачаево-Черкесии, где зять президента приказал застрелить серых человек – не пустое слово «убить». И вот эта реакция системы, наверное, самое страшное, что можно наблюдать в России. Она вовсе не во всех регионах наблюдается, но очень часто российская государственная система реагирует именно таким способом на любой раздражитель, на любую свою ошибку. Относительно Карачаево-Черкесии, простейший вывод, который из этого можно сделать - что это очень хорошая пища для ваххабитов, очень хорошая пища для всех недовольных. Потому что, кстати, Красный Курган расположен рядом с крупными ваххабитскими центрами ,и можно себе представить, как сейчас они показывают пальцем на то, что там происходит, и говорят – мало того, что дети болеют, так эти неверные еще хотят убить детей, чтобы у них не было проблем. Телефон эфира 783-90-25 – для москвичей и 783-90-26 – для не-москвичей, СМС - 985-970-45-45.

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте, Юля, это Андрей. Мне очень понравился вопрос, но не понравился ответ - что, типа, в нашей стране это, как и все другое, делается там через попочку.

Ю.ЛАТЫНИНА: Я технологии стала описывать, я не отвечала, в общем.

СЛУШАТЕЛЬ: Юля, что надо сделать для того, чтобы процесс принятия решений был документирован и оформлен каким-либо нормативным документом, так, чтобы любой гражданин мог убедиться в том, насколько то или иное решение оптимально, и мог как-то повлиять на него? В частности, решение по поводу того, что лучше делать со Стабилизационным фондом - тратить его на здоровье своего народа, или размещать в бумагах за границей. Допустим. Я не верю, что расходование этих денег внутри страны приведет к инфляции. Вот Сталин – он после войны…

Ю.ЛАТЫНИНА: Как это вы не верите? А если деньги расходуются внутри страны, тогда что происходит? Знаете, если вы не верите, что деньги, расходуемые внутри страны, приводят к инфляции – вам лучше, чем сообразовываться со своим внутренним «я», сначала почитать какие-то учебники по финансам.

СЛУШАТЕЛЬ: У нас, наверное, можно организовать так расходование средств, чтобы инфляции не было.

Ю.ЛАТЫНИНА: ну-ка, еще раз? Просто вы тянете на Нобелевскую премию, Мильтон Фридман отдыхает. Ну-ка, как это можно организовать?

СЛУШАТЕЛЬ: Юля, вопрос не про то. Вопрос про то, что надо сделать – допустим, что я могу - у меня есть высшее образование, ученая степень - что я должен сделать?

Ю.ЛАТЫНИНА: Видимо, не по экономике.

СЛУШАТЕЛЬ: Да. Как можно именно процесс принятия решений документировать и сделать возможным влияние каждого человека на этот процесс? Спасибо.

Ю.ЛАТЫНИНА: ну, слишком общий вопрос. Интересно, что собеседник мой явно себе представляет, что вообще возможно это неким единообразным способом описать. Я, кстати, две или три недели назад говорила о чем-то в этом роде, когда говорила, что вообще-то есть два способа устроить нормальную управляемость в стране. Один известнее на западе – это делать нормальные законы. А другой - восточный ответ, китайский ответ – назначать нормальных чиновников. И последнее время я все более склоняюсь ко второму способу. Потому что, возвращаясь к той же карачаевской истории – понятно, что если бы на месте президента Батдыева был губернатор соседнего края Ткачев, ничего похожего бы не было. А если бы наоборот, в Краснодарском крае был президент Батдыев, то еще неизвестно, что бы случилось с бедной Соней Кулевец.

У меня есть еще вопрос короткий - просьба прокомментировать продажу, уже двухнедельной давности, «Комсомолки» г-ну Березкину, группа ЕСН. Просьба по Интернету пришла – откуда г-н Березкин взялся, и почему продали не «Газпром-Медиа». Действительно, очень загадочная история. Дело в том, что очень долго «Комсомолка», прибыльная газета, которой владел «ОНэксим-Банк», который владел «Проф-Медиа», договаривалась том, чтобы быть проданной «Газпром-медиа», и, соответственно, в этой сделке было три субъекта – главный редактор «Комсомолки», г-н Сунгоркин, глава «Газпром-Медиа» г-н Сенкевич, и глава «Проф-Медиа» г-н Акопов. Вот, насколько мне известно, все эти три человека ровно в позапрошлую пятницу узнали, что все это продано г-ну Березкину. Кто-то из них узнал из пресс-релиза, кто-то - из звонка друга, кто-то – от журналистов. Особенно отличился г-н Раф Акопов, которому позвонили журналисты и попросили прокомментировать эту новость. Г-н Раф Акопов сказал «а мне по хрен». Только он, извините, не так сказал - он более короткое слово употребил. Ему даже позвонил изумленный глава «Коммерсанта», и сказал - ну что, так и печатать? - Так и печатай, - сказал Раф Акопов. И согласитесь - удивительная история, потому что все участники этой сделки – и сама «Комсомолка», и «Проф-Медиа», и «Газпром-Медиа» - крайне законопослушные люди. И вдруг всем этим, давно зарекомендовавшим себя людям, звонят и оказывается, что они продали все это не кому-нибудь, а г-ну Березкину, крупному, но все-таки не такому уж, казалось бы, влиятельному бизнесмену, который известнее в бизнесе и тем, что владел «Коми-ТЭКом», который потом продал «ЛукОйлу», и тем, что он участвовал в нескольких очень крупных сделках, связанных, допустим – ну, посредничал в различных продажах крупных кремлевских структур друг другу. Но тем не менее, впервые засветился крупно именно как владелец «Комсомолки». Я думаю, что ответ на это такой – надо очень внимательно посмотреть за тем, кто у нас будет покупать остатки ЮКОСа. Если покупателем остатков ЮКОСа окажется итальянский консорциум из ЭНИ и г-на Березкина, то, наверное, мы получим ответ на вопрос – почему так внезапно была продана «Комсомолка». А сейчас – новости.

НОВОСТИ

Ю.ЛАТЫНИНА: Добрый вечер, в эфире Юлия Латынина, программа «Код доступа», телефон эфира 783-90-25 – для москвичей и 783-90-26 – для не-москвичей. СМС - 985-970-45-45. По СМС мне пришло от Дмитрия: «На днях упомянутый Фрадков выдал на очередном совещании по бюджету следующее: «О воровстве речи быть не может, речь идет об эффективном использовании» - ну, ясен пень - эффективное. И Александр: «Прокомментируйте предстоящий уход Алханова и бегство всего его аппарата». Напомню, что на этой неделе в Чечне была очередная заварушка – в отставку подал глава Совбеза Чечни Герман Вок, последний из соратников Алханова, и у самого Алханова в очередной раз сгустились тучи причем, если кто не в курсе, напоминаю, какую политическую погрешность г-н Алханов сделал. Он говорил о Конт-Хаджи, великом устазе, и сказал, что тот умер в ссылке, после чего местный муфтий заявил типа «Ленин вечно жив», поэтому говорить о том, что Конт-Хаджи умер - неправильно. В связи с чем возникли слухи, что очень скоро г-н Алханов уйдет. И вот в связи с чем что бы хотелось сказать.

Так получилось, что слабость России в Чечне привела удивительным образом к эффективной модели господства. Россия относительно Чечни находится приблизительно в том же положении - скажем, что китайская империя эпохи Хань относительно Сюнну, которому она платили дань и считала, что Сюнну ей подчиняются. Сюнну, правда, об этом не знали. И понятно, что, с одной стороны, сильное государство не может себе позволить такой модели хозяйствования, и США не могли бы себе позволить такую модель относительно любого штата – они, кстати, обзавидовались бы, если бы у них была такая модель, такой Кадыров в Ираке, и поразительным образом именно слабость государства привела к более или менее рациональной модели.

Потому что, что такое сейчас власть в Чечне? В Чечне есть единственный действующий социальный институт, он называется Рамзан Кадыров. И власть его построена на личной унии, личной преданности г-ну Путину - вот такой предельно эффективный средневековый Рамзан Барбаросса. И есть остатки неких федеральных руин, принцип «разделяй и властвуй» Алу Алханова. Алханов очень порядочный человек. Несчастье быть президентом Чечни при премьере Рамзане Барбароссе сделало его мудрым человеком. Но этот человек по статусу выполняет функции посла России в Чечне. И понятно, что наличие в Чечне посла России в лице Алу Алаханова, Кадырову не мешает. Ему мешает 2008 г., потому что эта власть построена на личной унии, и либо Кадыров должен стать до 2008 г. президентом, либо Путин должен остаться после 2008 г. президентом - чтобы эта штука работала относительно Чечни. И вот что сейчас делает Кадыров? Он технично создает ситуацию. Вот сказал Алханов. Что Конт-Хаджи умирает, ему говорят – нет, Конт-Хаджи вечно живой - не Рамзан, заметьте – это муфтий Чечни говорит. В следующий раз Кадыров кошку принесет на заседание правительства и скажет, что это барсук. И вся республика скажет, что это барсук, а если Алханов скажет, что это кошка, Алханова засмеют. Это такая виртуозная технология, неожиданная для 30-летнего полевого командира, скорее, она для 70-летнего старца, привыкшего к интригам, битвам под ковром времен Политбюро. И Рамзан создает ситуацию, при которой а) Москве более конфузно будет иметь Алханова президентом, чем не иметь его, и б) возникнет вопрос - вот Кадыров хочет быть президентом, строит Чечню, ваххабитов зарывает в землю - что мы, Кадырову не доверяем? То есть, еще раз - Кадыров создает ситуацию. Создаст он ее сейчас, в следующий раз, еще через несколько месяцев, но обязательно явно создаст - при которой наличие Алханова в Чечне не является больше фактором контроля над Кадыровым, а является фактором дополнительного унижения для России. Грубо говоря, Алханов – это аппендикс. Совершенно безобидная, но ненужная деталь организма. Кадыров создает ситуацию аппендицита, потому что при аппендиците аппендикс не лечат - его удаляют.

25. Говорите, вы в эфире.

СЛУШАТЕЛЬ: Добрый вечер, это Константин Михайлович опять вас беспокоит. Я прошу меня выслушать – полторы минуты, если можно, я скажу, а потом вы. Вы в начале говорили о том, что когда узнали о том, что Ходорковскому новое обвинение предъявили. То вы облегченно улыбнулись - мол, тогда Ходорковского не убьют как Литвиненко – подумали вы. Понимаете, в этом содержится твердая уверенность в том, что Литвиненко убили именно клевреты Путина, потому что кто же еще должен убить Ходорковского? Само собой разумеется. Вот эта мысль вталкивается. Но ведь королевская прокуратура еще молчит, и ничего абсолютно неизвестно. И даже если обвинят Лугового, то это совсем не значит, что это клевреты Путина, а уже вы вбрасываете такую мысль. Ведь это же, понимаете, совершенно непонятно - как же, еще же молчат. Ну, мало ли - слив газеты, и так далее – можно верить, и можно не верить. И два слова буквально о вашей статье. Вы пишите в вашей статье «Куда смотрит телевизор»: «к теленовостям нужно относиться как к преступлениям – каждый раз спрашивайте - кому выгодно?». Я согласен с тем, что надо относиться так. Но ведь никто не спрашивает, кому выгодно убийство Литвиненко в России. Оно гораздо выгоднее другим. И это почему-то - об этом умалчивается совершенно. Я ничего не знаю о том, кто…

Ю.ЛАТЫНИНА: Спасибо Константин Михайлович. Я думаю, о том, что убийство г-на Литвиненко выгодно г-ну Березовскому и Невзлину, не только не умалчивается - вы можете включить РТР, любой государственный канал, и услышать об этом на обед, на завтрак, и на ужин. Что же касается тезиса о том, что ничего абсолютно неизвестно про убийство Литвиненко – вы, мягко говоря, или врете, или заблуждаетесь. Поскольку дело передано в Королевскую прокуратуру. Известно, что Литвиненко отравлен полонием-210 - видимо, это неожиданно для убийц. Потому что, судя по той операции прикрытия, которую они разворачивали, когда они там Марио Скарамеллу нанимали, еще других - то есть, когда они подключали людей для создания ложного следа - явно не рассчитывали люди, что полоний-210 будет обнаружен. Полоний-210 - это оружие, как считают англичане, государственного терроризма - его невозможно использовать частному лицу. Полоний-210 оставил после себя все следы, и технологически вычислили от «а» до «я» все передвижения лиц сопряженных, которые этот полоний таскали, и где его смешивали. Нашли все, вплоть до чайника, на котором в комнате г-на Лугового, в отеле «Миллениум», налили чай, разбавленный полонием. Поэтому это как раз тот редкий случай, когда не только ничего абсолютно неизвестно, но наоборот, использование полония, в полном соответствии с эффектом «Шурочки Алимовой», позволило английскому Скотланд-Ярду до минуты воссоздать картину убийства и всех предшествующих ему событий. Если г-н Луговой, который, кстати, не был убийцей, и никто его в этом не обвиняет, был, видимо, подманкой, пособником - если г-н Луговой старался на кого-то иного, кроме российских властей – российские власти имеют полную возможность арестовать и допросить г-на Лугового, и пусть он покажет на Березовского. Если г-н Луговой этого не делает, и власти его не допрашивают, значит, виноват кто-то еще.

У меня очень большое количество вопросов по делу Френкеля - я их себе отложила в одну кучу. В общем, все они связаны с третьим письмом г-на Френкеля и с обвинениями в том, что почему я тут поддерживаю версию генпрокуратуры, и даже один человек мне совершенно замечательно пишет: «Ведь известно, что заказные убийства никогда не раскрываются». И спрашивает, не изменила ли я своего мнения о деле Френкеля в связи с публикацией третьего письма.

Напомню, что ан этой неделе вышло действительно третье письмо г-на Френкеля, которое г-н Трунов, его адвокат, охарактеризовал как «самое страшное», что его страшно публиковать. Его действительно страшно публиковать, потому что в этом письме уже сказано буквально следующее - что некто «А.А.К.», - видимо, Андрей Андреевич Козлов, был агентом американских спецслужб, что Центробанк намеренно разваливал российскую банковскую систему, пуская туда иностранные банки, что эти иностранные банки выдавали кредиты на Кавказе - вероятно, террористам, и что вообще кавказские террористы, кавказские боевики и кавказские банки нужны были Центробанку для прикрытия своей преступной деятельности.

Надо сказать, что на этой неделе было не только опубликовано письмо г-на Френкеля, но и впервые газета «Твой день», абсолютно желтая газета, сделалась таким чтением среди высших финансовых кругов. Потому что все финансисты гораздо меньше обсуждали упомянутое письмо г-на Френкеля, чем истории с обысками на даче г-на Френкеля, где было найдено безумное количество гомосексуальной какой-то порнографии – фалло-имитаторов, еще какой-то фигни, и помимо всего прочего, печати банков, в которых Френкель работал, в которых он был заметен наемным менеджером - такой интересный вопрос к «белому и пушистому» банкиру. И, конечно, замечательное совершенно интервью хозяйки дачи, которая рассказывала, как г-н Френкель собирал чеки за купленный им хлеб, как г-н Френкель за 700 долларов снимал дачу летом, но выторговал себе на 200 долларов ниже зимой – это такой щедрый человек, чувствуется.

То есть, с одной стороны, было письмо Френкеля, а с другой стороны – так и представишь себе, как этот человек сочинял его со стопками кассет с одной стороны, и с результатами слежки за неким объектом по имени Андрей, с другой – которые тоже нашли, по сообщениям газет, у него на даче.

Так вот, собственно, что я хочу сказать - осенью и зимой прошлого года произошло несколько событий, которые изменили Россию - мы ложились спать в одной стране, а просыпались в другой. Это убийство Политковской, отравление Литвиненко и убийство Андрея Козлова. Про любое из этих событий за два часа до его свершения, любой бы сказал – это невозможно. Но это произошло.

Вопрос об убийстве Козлова для меня важнее любого вопроса, включая вопрос о коррупции в ЦБ. Я отказываюсь заменять вопрос, убил ли Френкель Козлова, или нет дискуссией о том, берет ЦБ деньги, или нет. Убийство Козлова это поворотная вещь, потому что этот чиновник был убит за исполнение своих собственных обязанностей. Мне скажут, что система грязных денег, что ее корни лежат не в ЦБ, что с помощью банковского регулирования с ней бороться невозможно, и что любое регулирование подобной системы в коррумпированном обществе есть повод для коррупции. Согласна – в этом смысле Андрей Козлов был командно-административный Дон Кихот. Но чиновники делятся на два разряда – профессионалов и непрофессионалов. Профессионалы это те, которые решают проблемы, которые их поставили решать. Их поставили бороться с грязными банками, они будут бороться с грязными банками. А непрофессионалы – это те, кто скажет, во-первых, у нас грязных банков нет, во вторых – это проблема не ЦБ. И результаты деятельности А.Козлова налицо - цена российских банков возросла многократно. Банковский сектор России – единственный сектор, где прозрачность бизнеса увеличилась. И то, что это сделано в противовес всей остальной экономике, уже говорит об объеме нагрузки на Козлова и на ЦБ. Россия не так богата честными чиновниками. За китайским чиновником стоит 2,5 тысячи лет конфуцианства, за американским - «Декларация независимости» - что стоит за нашим? Татищев, который объясняет царю Петру, что есть взятка, а есть подарок? Вот взятку брать нельзя, а подарок – можно. Честные чиновники в России – штучный товар. И когда убивают одного, я хочу знать, кто и почему.

И письмо Френкеля, и его биография - да, меня интересуют только с одной точки зрения – они скорее доказывают, или скорее опровергают версию прокуратуры. Понятно, что эти письма, эта биография не являются аргументом в суде. Таковыми являются показания киллеров и посредников. Ну, вот представим, мне говорят, что дочь убила мать из-за квартиры. Есть показания киллера. Если я собираю сведения про дочь, и выясняется, что дочь - вице-президент крупной компании, и у нее дача на Рублевке, и что она каждый день ездила к матери, оставляя ей деньги, то этого достаточно, чтобы я сказала – стоп, я не верю в показания. А если окажется, что дочь наркоманка, и у нее пять разводов и дети в роддоме, то это не доказывает, что дочь убила мать. Но количество людей, готовых подставить дочь, резко падает, а правдоподобность показаний киллера резко возрастает.

И когда я вижу, что есть г-н Френкель, который несколько раз в своей жизни менял банки – один банк, - четыре банка: «Русский акцептный дом». «Нефтяной», «Диамант» и «Электроника». Почти во всех банках после его ухода возникали проблемы. Все владельцы этих банков почему-то недовольны г-ном Френкелем, и есть замечательная история, когда из одного из этих банков г-н Френкель ушел, после его ухода образовалась дыра, владельца банка прямо обвиняли в том, что он вывез все активы. Г-н Френкель написал заявление в ФСБ на владельца - что они меня хотят убить. Он ушел в следующий банк из этого банка, он тоже ушел, и тоже владелец банка был им, мягко говоря, недоволен. Я хочу понять, как у «белого и пушистого» банкира Френкеля оказались печати тех банков, из которых он ушел, и которых он не был собственником, что он с этими печатями делал. По словам, еще раз повторяю, газеты - это части документов, цитируемых при обыске.

И понятно, это не доказывает, убил Френкель Козлова, или не убил Козлова. Но когда я читаю письмо, из которого следует, что, оказывается, Андрей Андреевич Козлов был самым большим негодяем в России и служил Западу и чеченским террористам одновременно, то у меня возникает вопрос – то, наверное, за убийство Андрея Андреевича полагался орден? Почему же молчат авторы этого замечательного события? Когда я читаю в письме о регуляторах и регулируемых, о том, что доступ в систему страхования вкладов покупался только за деньги, то, к сожалению, я сама знаю очень многих случаев, когда - ну, у меня есть основания полагать, что средний или небольшой банк – да, просто, грубо говоря, купил такой доступ за деньги. Мне это рассказывали на банковском рынке такое количество людей, что я не имею права в этом сомневаться. Но я вижу, что банк г-на Френкеля, «ВИП-банк», не купил этот доступ за деньги. И, стало быть, это опровергает основной тезис г-на Френкеля о том, что все продавалось только за деньги. Значит, все было гораздо сложнее.

Если оказывается, что г-н Френкель, у которого, напомню, «ВИП-Банк» был лишен лицензии, от его имени звонил Козлову - якобы, от арбитражного судьи, причем звонил не арбитражный судья, это была «липа», то якобы от имени зам.генпрокурора Колесникова – то я из этого тоже вправе делать свои выводы, и эти выводы такие, что люди, звонившие и просившие Козлова за «ВИП-Банк» - помимо того, что они мошенники, они еще и идиоты. Потому что Козлов опытный чиновник, его на такой мякине не проведешь, а когда человеку так звонят и так врут, он после этого - первое, что он понимает - он понимает, что звонок липовый, что за человеком, который звонит, никто не стоит, у него нет никакой крыши, и люди не любят, когда их обманывают.

Вот, понимаете, и история с письмами г-на Френкеля, где он оказывается «белым и пушистым», а все вокруг него оказываются злоумышляющими против него, и история с этими звонками, и история с заявлением г-на Френкеля о том, что владельцы очередного обнесенного банка хотят его убить - все это складывается в картину человека не умного, а умненького. Человека, для которого все окружающие делятся на лохов, которых можно обмануть и врагов, которые себя обмануть не дали.

И еще очень важный момент. Такой человек обычно действительно не очень хорошо кончает. Потому что людей нельзя обманывать бесконечно. Рано или поздно, люди начинают показывать на человека пальцем и говорить – у него такая-то репутация. Практически все хозяева банков, в которых работал Френкель. Стали очень крупными бизнесменами. Один заткнул сам дырку, другой кое-как перекантовался своими собственными деньгами. И очевидно, у г-на Френкеля возникал такой вопрос – почему же эти люди, я был такой умный, я был умнее их, а теперь они выше меня, а у меня мой собственный «ВИП-Банк» закрыли.

Известно, что у Френкеля был личный конфликт с Козловым. В свое время, после 1998 г. Френкель приглашал Козлова работать в «ВИП-Банк», который тогда назывался «Виза», и что-то у них там не сложилось – то есть, он засветился лично перед г-ном Козловым. К сожалению, очень легко понять, каким образом этот человек – приблизительно с этими комплексами, которые прочитываются в его письмах – дал ответ себе психологический на вопрос, кто виноват в том, что я не так преуспел.

Я боюсь, что была одна-единственная вещь, которую можно было сделать, вывод, который можно было сделать из убийства Козлова – до того, как это убийство было, - по словам президента Путина – раскрыто. Не забудем, что президент Путин это сказал. И я думаю, что это было вот такое, что не было логического обоснования убивать Козлова. Даже если Козлов очень сильно отличался от системы, которая функционировала. Даже если Козлов был порядочен, а система – по-разному. Должны были быть сильные психологические мотивы. Кто бы ни совершил это убийство – банкир с комплексами, чекист, у которого поехала крыша, бандит, который не представлял себе, кого он убивает – у этого убийства, и это было ясно заранее - мотивы были, скорее, психологические, чем логические.

Телефон эфира 783-90-25 – для москвичей и 783-90-26 – для не-москвичей, СМС - 985-970-45-45. Говорите, вы в эфире.

СЛУШАТЕЛЬ: Добрый вечер. Алан, г.Владикавказ. Вот такой у меня вопрос к вам – на прошлой неделе проскочила информация, что был задержан Георгадзе – это правда?

Ю.ЛАТЫНИНА: Впервые слышу. И где он задержан-то? В России?

СЛУШАТЕЛЬ: На границе Армении и Грузии. Был прямой эфир, я вот сейчас не вспомню, и строчка набежала, и сказали – мол, задержан Георгадзе. Но это было дней 5 назад, наверное.

Ю.ЛАТЫНИНА: Спасибо. Ничего по этому поводу не могу сказать, потому что не слыхала, что Георгадзе задержан. Телефон эфира 783-90-25 – для москвичей и 783-90-26 – для не-москвичей, СМС - 985-970-45-45. Говорите, вы в эфире.

СЛУШАТЕЛЬ: Юлечка, добрый день, Андрей. Несколько десятков минут вы говорили о том, что в системе управления государства как бы отсутствует обратная связь. Я бы хотел, чтобы вы об этом немножко подробнее сказали. Но при этом сам бы хотел добавить такую вещь – что государство как система управления у нас вообще непонятно куда едет, или летит - потому что никто об этом ничего не говорил и не объявлял. И кроме этого, в частности, на пресс-конференции нашей недавней Владимира Владимировича, муссировался, так или иначе, вопрос о том, что то, что создано, обязательно должно быть сохранено всеми силами и средствами. Вот об этом, пожалуйста, выскажите свою позицию.

Ю.ЛАТЫНИНА: Простите, я не поняла, о чем вы меня спрашиваете. Что значит - то, что создано, должно быть сохранено?

СЛУШАТЕЛЬ: Вот то, чего сумел добиться Владимир Владимирович, нужно обязательно сохранить. Вот я тоже не понимаю, чего создано, чего такое надо так сильно сохранять?

Ю.ЛАТЫНИНА: Спасибо. Я тоже не совсем понимаю, что именно создано. По этому поводу у меня есть еще один вопрос - это будет ответ на то, что создано. Меня просили прокомментировать высказывание министра обороны США г-на Гейтса, который объявил о наличии военной угрозы со стороны России.

Напомню, что г-н Гейтс, выпрашивая, как и всякий министр всякой обороны, очередное количество денег на свой военный бюджет, сказал буквально следующую фразу: «Мы не знаем, что может произойти в таких местах, как Россия, Китай, Северная Корея, в Иране и в другом месте». И почему-то наши патриоты стали рассказывать, что США считают, что Россия представляет для них опасность, и по этому поводу уже высказался и министр обороны Сергей Иванов, и даже В.В. сегодня говорил много об однополярном мире, который не имеет ничего общего с демократией и является серьезным провоцирующим фактором.

Так вот, Билл Гейтс, на мой взгляд – извините, министр обороны Гейтс сказал, на мой взгляд, очень печальную, очень оскорбительную для России вещь. Он не сказал, что Россия угрожает Америке. Он сказал, что бардак в России угрожает Америке. Он приравнял Россию к Северной Корее и Ирану. И я, к сожалению, могу согласиться с г-ном Гейтсом - мы не знаем, что в следующий день произойдет в России. Если в следующий день где-нибудь в Карачаево-Черкесии детский сад поселят в здание, где производилось бактериологическое оружие, и потом прикажут этот детский сад расстрелять, чтобы ничего не было, и из этого возникнет бунт - мы не знаем, что произойдет. Если наши «рыцари плаща и полония» решат не только Литвиненко отравить, но, скажем, отравить Рамзана Кадырова, и получится третья чеченская война –мы не знаем, чего быть. Если ФСБ и ФСО, или какая-нибудь другая контора, выясняя отношения, в очередной раз уже не обыски устроят, а решат и Путина «того» - потому что, типа, он мешает их обширным планам по дележу богатства – то мы не знаем, чего будет.

И в этом смысле мы добились того своей системой управления, что мы - как Северная Корея, что мы – как Иран, - неизвестно, что с нами будет. Это очень плохое завоевание, и я надеюсь, что его когда-нибудь как-нибудь исправят. ДО встречи через неделю.