Код доступа - 2006-12-09

Ю. ЛАТЫНИНА – Добрый вечер. В эфире Юлия Латынина. Программа «Код доступа». Номер пейджера программы 725-66-33 и телефон прямого эфира 783-90-25 – для москвичей и 26 – для не москвичей. По-прежнему главной темой недели и предыдущих недель остается отравление Александра Литвиненко. Меня Муся уже по пейджеру спрашивает: «Юлия, доживет ли Луговой до понедельника?» Такой оптимистический вопрос. Но я бы все-таки хотела начать не с Литвиненко – просто уже очень много приходится начинать и кончать Литвиненко, и в середине Литвиненко – а обратить внимание на другую историю, на другую из спецслужб, о которой за все эти недели не говорилось. Я все время ожидала, когда она выплывет. Сейчас объясню, почему ожидала. Дело в том, что было видно, что российские власти пытаются все время какими-то пиар-поводами воспользоваться, чтобы перебить ими историю с Литвиненко: то рассказывалось о бумагах уничтоженного боевика Абу Хавса, то рассказывалось о страшной истории сожженного тамбовского священника, видимо, просто потому, что он мешал торговать суррогатом. И все время я ждала, когда выплывет история о таком успехе спецслужб, которые арестовали и судят не более не менее – самого крупного террориста в России, судя по их рапортам после Шамиля Басаева. Я имею в виду господина Максима Панарьина. И вот не выплыла. Напоминаю суть дела, потому что в данном случае, как я уже сказала, отсутствие информационного обеспечения даже гораздо важнее, чем сам информационный шум. Года полтора назад в мае, точнее 8-го мая, глава ФСБ господин Патрушев отрапортовал нам, что задержан боевик Максим Панарьин, который взрывал в Воронеже автобусные остановки, что этот боевик участвовал и в расстреле пензенских омоновцев и в расстреле псковских десантников, что он организовывал также взрывы на остановках в Краснодаре, организовал взрывы на «Автозаводской» и «Рижской». Я не помню, все ли это перечислял Патрушев, но псковские десантники и пензенские омоновцы там точно были. И напомню, на чем господин Панарьин попался, он взрывал вот эти автобусные остановки в Воронеже, взрывы были довольно странные: каждый раз они раздавались после отхода автобуса, поэтому, несмотря на то, что жертвы, к сожалению, были (одна женщина погибла), все-таки их количество было минимальным, учитывая количество взрывов. Ну, и после своего ареста можно было обратить, что он привел в качестве доказательства своей террористической деятельности оперативника к тому месту, где он закопал Коран в землю, что вызывало странную усмешку, потому что, во-первых, Коран – не террористическая литература, а во-вторых, верующий мусульманин Коран ниже пояса держать не будет, не то, что в землю закопает. И вот полтора года о господине Панарьине ничего не было слышно, и я тут даже несколько раз сильно издевалась на тему этого успеха спецслужб. И тут все-таки пару месяцев назад над господином Панарьиным, точнее еще его сообщниками Шаваевым и Хубиевым и входящими в карачаевский джамаат, начался суд. И, казалось бы, этот фантастический успех российских спецслужб должен пиариться везде, потому что, судя по перечню обвинений, перед нами террористы, которые уступают только Шамилю Басаеву. А дальше начинается странность, потому что, во-первых, процесс над карачаевским джамаатом объявлен закрытым. Сказано, что в нем сведения, составляющие гостайну. Но простите, что может составлять гостайну в деле о терактах? Какими секретными сведениями, которые нельзя разгласить, владеет господин Панарьин? Таким секретным сведением может быть только, если среди подсудимых агент ФСБ. Кроме тог, как я уже сказала, сведения-то оказались не очень тайными, тайными оказались только доказательства, а сведениями обвинение поделилось. И все это представило Воронеж, Краснодар, взрыв на «Автозаводской», взрыв на «Рижской». И даже при беглом взгляде получилась удивительная вещь, что, судя по фабуле обвинения, все командиры, от которых Панарьин получал указания, мертвы. И все, кому Панарьин давал указания, тоже мертвы. То есть получился такой Панарьин и эта компания, которые берут на себя целую кучу терактов, как бомж отвечает за целую кучу «висяков». Причем там удивительная продуктивность, например, Панарьин 6-го февраля устраивает взрыв на «Автозаводской» и уже 19-го февраля приезжает в Воронеж и там взрывает остановку. То есть следствие закончено, можно получать медали. Все мертвы и всей пойманы. Как я уже сказала, делается нечто поразительное: впервые со времени Салмана Радуева на скамье подсудимых оказывается террорист такого масштаба, десятки убитых, 500 пострадавших. На самом деле даже куда больше, потому что официально по взрыву на «Автозаводской» насчитывается 42 погибших, но дело в том, что трупы, насколько я знаю, считались с третьего вагона, где они были целые, а в первых двух вагонах, где ДНК соскребывали со стен, их просто не считали. И Радуева, если вы помните, обвинял сам генпрокурор, то есть процесс транслировали везде. А тут больше десятка терактов, из них два страшнейших да еще псковские десантники, еще пермские омоновцы – ничего, тишина. Скупо освещают федеральные каналы этот процесс, несмотря на то, что на него явно имеется спрос, хотя бы чтобы перебить дело Литвиненко. И возникает вопрос, почему вообще прошло полтора года со времени поимки Панарьина до суда. Коль скоро формулировки следствия не очень-то отличаются от пресс-релизов, что вообще произошло за эти полтора года. Ответ довольно страшный, что прошло время. Потому что полтора года назад почти любой человек хорошо бы вспомнил, что не было отдельного теракта на «Рижской», была целая серия терактов. Сначала 24-го августа был взрыв на остановке на Каширском шоссе, потом через день обрушились два самолета, потом 31-е августа – «Рижская», потом на следующий день Беслан. То есть это было то лето, когда нам все время говорили о мирном процессе, когда взрывы на остановке, которые были типичной пробивкой, репетицией перед крупным терактом, еще можно было спасти самолеты, еще можно было усилить охрану, еще можно было бдеть. Но взрывы на остановке классифицировали по статье «хулиганство». Потом разбились самолеты. Три дня нам высшие чиновники наперебой врали, даже не пряча глаза, подделывали результаты экспертизы. Эксперты ФСБ не нашли в самолетах, рухнувших хвостом вперед, следов взрывчатки. И все это время президент Путин просто сидел, как Сталин после 22-го июня, не говорил ни слова, не реагировал. Картина мира, с которой он жил, картина мира под названием «мирный процесс», разваливалась на глазах. И даже тогда после падения самолетов еще не поздно было предотвратить Беслан: можно было усилить хотя бы охрану школ. Охрану школ не усилили. Усилили охрану дороги, по которой президент Северной Осетии Дзасохов должен был ехать в Нальчик, куда президент Путин 1-го сентября вылетал открывать школу в ознаменование мирного процесса на Кавказе, и чтобы охранять эту дорогу, сняли милиционеров со школы номер один в Беслане. И президент Путин тогда развернул в воздухе самолет и мирный процесс больше не упоминался. Все это мы бы и вспомнили, если бы процесс начался полтора года назад: беспомощность властей, целую серию терактов, которые были связаны друг с другом, потому что нельзя отделить «Рижскую» от самолетов и Беслана. На «Рижской» следствию повезло. Был карачаевец Николай Кипкеев, он взорвался вместе со смертницей. Его-то личность и его связи с добавлением господина Панарьина, видимо, и позволили следствию раскрыть все эти теракты. Но получается, что даже в этом виде обвинение не может выдержать не только публичной проверки, оно не может выдержать публичного проговаривания вслух, потому что возникает первый вопрос: а как взрывы, подготовленные карачаевским джамаатом согласовывались с самолетами и с Бесланом. Никак? Или неизвестным следствию образом? Но это самое важное. Какое место господин Панарьин занимал в иерархии джамаата? Если он был мелкой сошкой, которой не доверяли из-за проваленного задания в Воронеже, возможно, считали, что он может быть агентом, тогда чего стоят его показания, на основании которых раскрываются теракты. Если он был внедрен в джамаат и знал всего планы, тогда почему он не предупредил о взрывах в метро, в самолетах, о Беслане наконец? Вот это такой страшный вопрос, который ставит перед нами деятельность наших спецслужб и вот этот процесс, который проходит тайно, но представляет из себя формально, если следить по обвинению, процесс самого крупного террориста после Басаева. И очевидно, что если спецслужбы делают такие вещи, то понятно, где и как они стараются отличиться и понятно, чем свои провалы в деятельности по расследованию реальных терактов они пытаются заместить каким пиаром, какими страшными вещами. А сейчас телефон прямого эфира 783-90-25 – для москвичей и 26 – для не москвичей и номер пейджера 725-66-33. И говорите, вы в эфире.

СЛУШАТЕЛЬ – Здравствуйте, уважаемая Юлия. У меня вопрос на тему выборов. Сейчас многие говорят, что наше выборное законодательство имеет три серьезнейших изъяна. Это то, что кандидаты в думу могут идти только от партий, то, что нет у нас нижнего предела явки и третий недостаток, что касается… Вопрос у меня такой. Согласны ли вы, что, покуда у нас нет этих… вернее, пока мы не исправили идеи, что нет у нас хорошей нормальной власти, и это самые актуальные темы которые сейчас надо обсуждать, как исправить эти дефекты? Спасибо.

Ю. ЛАТЫНИНА – Нет, мне кажется, что эти дефекты являются следствием, а не причиной. Основной проблемой России является не те или иные дефекты законодательства, а то, что у нас нет оппозиции политической реальной. У нас нет реальной политической оппозиции, потому что отсутствует на нее спрос. Потому что бизнес-элита предпочитает договариваться с властью. Это смешно. Бизнес-элита занята тем, чтобы делать деньги, а не тем, чтобы делать революции. Это нормально абсолютно. Очень странно было бы, если бы бизнес занялся демократией. Михаил Борисович Ходорковский занялся ей, и где он теперь. Потому что основная масса населения действительно довольна существующей ситуацией, существующей экономикой, потому что оппозиция зачастую маргинальная, и та часть оппозиции, которая крайне радикальна и вообще националистическая, она хуже существующей власти значительно. То есть, грубо говоря, нет политического спроса на оппозицию. В это все упирается. Интересно что вообще наша власть настолько старательно оппозицию выплыла, что ей даже приходится ее не то, чтобы придумывать. Представляете, что бы делала наша власть, если бы не было Бориса Абрамовича Березовского, это была бы картина мира без сатаны. На кого бы все пришлось сваливать? И, кстати говоря, об оппозиции у меня тут много вопросов по поводу отравления Гайдара. Вернее, по поводу заявления Гайдара о том, что он отравлен, и что это сделали враги российской власти. Это довольно характерный пример, потому что у меня нет оснований предполагать, что Гайдар не был отравлен, я не думаю, что он будет лукавить в таких вещах, но достаточно… то есть понятно, что чувствует и Гайдар, и что чувствует Анатолий Чубайс, когда на Анатолия Чубайса совершается покушение, когда необыкновенно быстро это покушение раскрывают, и оказывается ясно, что за этим покушениям формально стоит националист Квачков, вопрос в том, кто стоит за Квачковым. Понятно, что чувствует Чубайс, когда он знает, что это покушение не первое, что перед этим было покушение, которого готовилось националистическими кругами. И даже когда об этом покушении доложили в ФСБ, никаких мер не было принято. То есть это уже наглядная картина, зачем и кто стоял за первым несостоявшимся покушением. Понятно, что чувствует Анатолий Борисович Чубайс, когда он говорит, что я доверяю прокуратуре, понятно, что чувствует Гайдар, когда он говорит, что это враги Путина. То есть лично-то как раз к ним вопросов нет, за них реально страшно как за людей: реально хочется, чтобы они жили. И совершенно не обидно, что они обвиняют или подразумевают Бориса Абрамовича Березовского. Потому что Березовский – хрен с ним, тоже еще Березовского жалеть. Для начала, Борис Абрамович все это устроил, в чем мы сейчас живем. Но проблема заключается в том, что я гляжу на это заявление Гайдара, и я понимаю, почему в России провалились реформы. Потому что помимо таких вещей, которые связаны с качеством реформ, еще такая вещь, которая связана с решительностью политиков. Сейчас, пожалуй, решительный политик в России только один – зовут его Игорь Иванович Сечин. А Егор Тимурович Гайдар лишний раз своим заявлением показал, почему шансов у реформ в России не было, потому что их проводили милые люди, которые обладают мозгами, но не обладают тем, что называется «яйцами». Телефон прямого эфира 783-90-25 – для москвичей и 26 – для не москвичей и номер эфирного пейджера 725-66-33. Говорите, вы в эфире.

СЛУШАТЕЛЬ – Алло. Юлия, Здравствуйте. Из Москвы беспокоят. Вы не думаете, что то, что делает Кремль, это в большей степени разводки – то, что касается политических партий. Вот очередная – Михаил Барщевский.

Ю. ЛАТЫНИНА – Простите, разводки в смысле клонирования их?

СЛУШАТЕЛЬ – Да.

Ю. ЛАТЫНИНА – Вы знаете, у нас теперь большой салат-бар целый. У нас есть «Россия», которая «единая», у нас есть «Россия», которая «справедливая», у нас есть и «Сводная Россия» - в общем, выбирай – не хочу. Кстати, по поводу этой же самой серии у нас спрашивает меня Михаил: «Президент Путин пригласил к себе в гости политические партии и призывал их бороться с экстремизмом. Вам не кажется, что пример был бы гораздо доходчивее, если бы президент никуда не призывал, а просто назвал бы имена убийц Политковской и Литвиненко?» Не уверена, что президент может назвать имена убийц Политковской, в смысле физическом: не уверена, что он их знает. Но уж точно он бы мог приказать их установить. Понимаете, это ровно из той же серии. У нас, как уже сказано, нет демократии, у нас сейчас есть полный контроль президента Путина и над думой, и над прокуратурой, и над другими ветвями власти, которые в принципе не должны подчиняться исполнительной власти. И очевидно, что если показывать желание бороться с экстремизмом, то это желание можно показать не словами, а на деле – арестом экстремистов или хотя бы следствием по этим делам. Следствием хотя бы по расстрельному списку, вывешенному в Интернете, следствием и приговорами суда, которые не квалифицируют убийство таджикской девочки как хулиганство, не квалифицирует как несчастный случай 17 ран у кого-нибудь нигерийского студента. Обращает на себя внимание странная вещь. Наша органы есть это катастрофа, это такое стихийное бедствие: любой может стать их жертвой, и они отличаются от кирпича, падающего на голову, только тем, что кирпичу нельзя дать взятку. И оказывается, что существуют два исключения. Одно это когда преступление совершает власть и другое, когда преступление совершают экстремисты. То есть обычный если человек попадается прокуратуре, то это все, конец, но вот если в Саратове сидит некто Джлавян и говорит, я брал взятки на пару с Володиным и с «Единой Россией», то никаких вопросов к Володину не возникает. А Джлавяна сажают за клевету. И если в той же Саратовской области участковый Легошин забирает из дома человека и через три часа возвращает его мертвым, то тоже вопросов к участковому нет. Потому что задавать вопросы – значит разрушать систему. И вот мы видим, что в этой системе нацисты приравнены к сыну министра обороны, задавившему Светлану Белицы, или к участковому Легошину. Им тоже дарована лицензия на убийство, их тоже не наказывают. Вдесятером убили таджикскую девочку – нет проблем, ребята, вы свободны. То есть, есть некоторый театр абсурда. Я рассказывала недавно историю фирмы «Софэкс», когда прокуратура и Госнаркоконтроль взяли руководителя химического предприятия с оборотом 800 миллионов рублей в год и продажами этилового эфира, которые составляли 0,3 % от оборота. И говорят, вы поставляли этиловый эфир ракетным частям со всеми разрешениями? А этиловый эфир, напомню, это топливо, на котором летают ракеты. Нет, мы торговали наркотиками в особо крупных размерах. Но когда прокуратура берет труп армянского подростка, на которого напала толпа скинхэдов, осталось 17 ран, то она классифицирует это как убийство по неосторожности. Но как-то странно получается. Если продажа топлива ракетчикам – это торговля наркотиками, то уж 17 ран – это как, минимум, госпереворот. И особо важным является тот факт, что скинхэды-то наши и фашисты – публика довольно трусливая. Вот запретили им марш проводить, и все, сдулось. Фашистов все время приходится поощрять. Потому что люди, которые с пивом и ножичком бегают за таджикскими девушками – это не самая лучшая часть нации – ее поощряют, ей говорят, ребята, ничего не будет. Вот у нас раньше была Чечня, и чеченцев можно было в Чечне убивать безнаказанно. Принцип был такой: чеченцев можно. Вот сейчас у нас есть некая внутренняя Чечня – грузины, армяне, таджики, вьетнамцы или бералы, приравненные к чеченцам. И правительство дает им сигналы, ребята, их можно безнаказанно. Другое дело, что наверное это не совсем так, потому что я думаю, что замысел заключается в том, что пусть фашисты уничтожат либералов, а потом правительство пересажает фашистов, но сигналы даются. И это довольно смешно, когда президент приглашает к себе лидеров политических партий поговорить об экстремизме и говорит, что экстремизм недопустим, с одной стороны. А с другой стороны, вся вертикаль, судопроизводство прокурорского дела, надзорного дела, подчиненного этому же самому президенту, не находит состава преступления в убийствах, совершаемых на почве расовой ненависти. Телефон прямого эфира 783-90-25 – для москвичей и 26 – для не москвичей, номер эфирного пейджера 725-66-33. И говорите, вы в эфире.

СЛУШАТЕЛЬ – Здравствуйте, Юлия. Алексей. Москва. Юлия, у меня к вам вопрос по поводу этих милых «людей без яиц», о которых вы столь печалуетесь.

Ю. ЛАТЫНИНА – Да я не печалюсь, я просто констатирую.

СЛУШАТЕЛЬ – Вот скажите, что бы было с любым исполняющим обязанности председателя правительства в любой, как вы говорите нормальной демократической стране, который бы до зубов вооружил потенциальных террористов?

Ю. ЛАТЫНИНА – Это именно?

СЛУШАТЕЛЬ – А именно я имею в виду Егора Тимуровича Гайдара, который это сделал.

Ю. ЛАТЫНИНА – А чего? Если можно, конкретно.

СЛУШАТЕЛЬ – А вот именно согласно распоряжению Егора Тимуровича Гайдара, в Чечне были оставлены огромные запасы вооружения.

Ю. ЛАТЫНИНА – Вы думаете, что это Гайдар виноват, а не Грачев?

СЛУШАТЕЛЬ – Я думаю, что именно Гайдар, поскольку распорядился именно он.

Ю. ЛАТЫНИНА – Ну, вы знаете, ответ, я думаю – как раз хороший пример действий (извиняюсь, что приходится повторять) «без яиц», потому что господин Гайдар не лез особо в оборонные дела, соответственно он несет ответственность не за то, что он распорядился, а за то, что он не пресек это дело. Если ты премьер-министр, то ты должен отвечать за все, в том числе нерешительность реформ – это твой минус: нерешительность в обращении с военными, с ФСБэшниками, со всем тем, что мы сейчас хлебаем, это конечно минус, это то, что мы сейчас расхлебываем. Потому что нельзя рубить кошке хвост в два хвоста, нельзя прыгать через пропасть в два прыжка. И Егор Тимурович Гайдар и другие реформаторы несут ответственность за то, что мы пытались перепрыгнуть пропасть в два прыжка. В результате действия законов земного тяготения, понятно, где мы сейчас. Телефон прямого эфира 783-90-25 – для москвичей и 26 – для не москвичей, номер эфирного пейджера 725-66-33. И говорите, вы в эфире. Что-то у нас не получается. Еще раз говорите, вы в эфире.

СЛУШАТЕЛЬ – Алло. Я хочу поправку внести. Это Саша говорит из Москвы. Оружие в Чечне оставил генерал Шапошников и (НЕ РАЗБОРЧИВО) горбатый генерал этот самый, министр обороны – не Грачев.

Ю. ЛАТЫНИНА – (Смеется). Спасибо. А вы что, при этом присутствовали? Ну вот, видите, позвонил слушатель. И последний вопрос перед новостями. Телефон прямого эфира 783-90-25 – для москвичей и 26 – для не москвичей, номер эфирного пейджера 725-66-33. И говорите, вы в эфире.

СЛУШАТЕЛЬ – Алло. Здравствуйте, Юлия. У меня такой вопрос, может, вы согласитесь с этим. Я насчет третьего срока президента Путина. Почему не может так быть, что он возглавит партию власти, за четыре года он ее реорганизует, сделает партией не чиновников и артистов, а партией массовой, как СССР номер два…

Ю. ЛАТЫНИНА – Все понятно. Я думала, что я буду отвечать после новостей, на этот вопрос я могу ответить до новостей. Потому что сложные схемы не работают. Чем сложнее структура, тем больше, особенно в России, она идет насмарку. Эта схема не работает. До встречи через две минуты.

НОВОСТИ

Ю. ЛАТЫНИНА – Добрый вечер. В эфире Юлия Латынина. Телефон прямого эфира 783-90-25 и 26 – это для москвичей и для не москвичей, номер эфирного пейджера 725-66-33. Вот еще несколько вопросов по Интернету. Вот господин, представившийся как Апостол, пишет мне: «Уважаемая Юлия Латынина, «палата правосудия» достоверно установила вашу причастность к ОПГ Березовского и др….» - Дальше в качестве достоверной установленности идет ссылка на живой журнал. - «В этой связи к вам вопрос: с какого времени вы являетесь участником ОПГ, и сколько вам выплачено за участие в ОПГ? Примите к сведению, что ваш ответ на данный вопрос не имеет никакого влияния на приговор, вы будете в любом случае приговорены к повешению. С уважением, Апостол». Вот видите, господа, что бы действительно делали мы, если бы не было Бориса Абрамовича. Действительно как в христианстве без сатаны. Еще у меня вопрос по пейджеру от Михаила: «Юлия, чем кончилось дело с фирмой «Софэкс»?» Напоминаю, я только что упоминала этот анекдотический случай, когда крупная фирма, причем там не одна, несколько таких фирм, крупных химических трейдеров, торгующих химической продукцией, а все химреактивы, естественно опасны, к ним приходит Госнаркоконтроль и, не договорившись, обвиняет их в торговле наркотиками. Причем в деле фирмы «Софэкс» было совершено просто революционное химическое открытие, потому что в пресс-релизе, сопровождающем арест руководителя этой фирмы, было написано, что они продали столько-то этилового эфира, из которого можно было получить столько-то метадона. Учитывая, что этиловый эфир – растворитель, так же как и спирт, так же как и бензин, то получить метадон из этилового эфира – это как сварить щи из топора, причем перспективы открываются широчайшие. Можно ко всем гидролизным заводам и ко всем автозаправкам подходить со словами, что вы тут торгуете наркотиками. Так вот, надо сказать, что меня страшно заинтересовало уже после истории фирмы «Софэкс» сама деятельность Госнаркоконтроля. Я стала спрашивать. Цифры достаточно закрытые, но вот все эксперты, с которыми я разговаривала, сошлись на том, что единственным и главным показателем эффективности борьбы с наркотиками является количество смертей от передозировки. Опять же данные закрытые, но по отзывам экспертов с 2002-го по 2003-й (то есть до образования Госнаркоконтроля) количество смертей от передозировки в России в год падало, опять же по их данным с 2003-го по 2004-й, то есть после образования Госнаркоконтроля, оно возросло в два раза, а с 2004-го по 2005-й – еще раз в полтора. Это произошло не оттого, что Госнаркоконтроль – какая-то ужасная плохая структура. Просто было 40 тысяч наркополицейских, которые сказали, мы белые воротнички. Известно налоговых полицейских бывших, потому что Госнаркоконтроль – это сотрудники бывшей налоговой полиции. Известно, как они возбуждали дела, будучи налоговыми полицейскими. И вот тут их послали на улицу ловить наркоманов. Они сказали, пусть милиция ловит. А милиция, естественно, тоже обрадовалась, она сказала, пусть Госнаркоконтроль ловит. Результаты были чрезвычайно ужасающие, потому что понятно, что не было никакой установки у господина Черкесова, возглавившего это ведомство, на то, чтобы, не дай бог, намеренно торговать наркотиками или что-то в этом роде. Даже насколько мне рассказывали, господин Черкесов сам выпросил себе это ведомство, сказав, что работа с наркотиками, контроль за наркотиками – это самая главная проблема, от чего погибает Росси. Но результаты ужасающие. Потому что я уже говорила о старшем опер-уполномоченном по УФО уральского федерального округа Давроне Хусейнове, оперуполномоченном Госнаркоконтроля, которого ФСБэшники в рамках вражды между Госнаркоконтролем и ФСБ, о чем я скажу чуть дальше, забрали с 12 килограммами героина, и сдал им еще 60. Причем господин Хусейнов – таджик. А, учитывая то, что у нас именно таджики, так же как и цыгане, постоянно торгуют наркотиками, то прошу прощения за политнекорректность. Какого черта вообще таджиков было назначать? Ведь все же известно. По той же самой Челябинской области, где забрали Хусейнова, ФСБэшники стали смотреть. У них 47 возбуждено дел по торговле наркотиками, В Госнаркоконтроле –1500. О, боже мой, какая продуктивность. Стали смотреть, отчего такая продуктивность. Посмотрели, сколько дошло до суда: у ФСБэшников – 46 из 47, а у Госнаркоконтроля – 97 из 1500. Посмотрели, как же это так. Оказалось, берут наркомана. У наркомана рецепты на получение какой-то дряни в аптеках. По каждому рецепту заводят уголовное дело. Вот она и продуктивность. Другая история. Уже в Свердловской области. Взяли такого барыгу, который торговал наркотиками по фамилии Турчанинов. Спросили, у кого закупался. Он говорит, закупался у человека по фамилии Паращук. Паращук – бывший сотрудник Госнаркоконтроля. Взяли Паращука тоже с наркотиками. Спросили, у кого закупался. Он говорит, закупался у Велигоры. Велигора, подполковник – тоже бывший сотрудник Госнаркоконтроля. Когда люди, которые мне все это рассказывали, как раз тоже ФСБэшники, которые всю эту операцию проводили, они сказали, Юлия, знаешь что самое страшное, что и Паращук и Велигора, они когда-то работали в милиции. Но там, в милиции, мы с ними работали, они тогда наркотиками не торговали, они против них боролись, их развратил Госнаркоконтроль. Причем обращаю внимание, что и Паращук и Велигора – эти два человека, которые наркотиками торговали – они бывшие сотрудники Госнаркоконтроля. То есть узнали о том, что они торгуют и выкинули их. Даврон Хусейнов – он другой действующий, а эти бывшие. Но, тем не менее, почему я говорю об этой ситуации, потому что очень важно. Понятно, что нет ситуаций злого умысла со стороны руководства этой корпорации на то, чтобы лично торговать наркотиками. Есть некий непрофессионализм, и есть общее состояние. Когда мы делать ничего не будем, из чего с одной стороны на одном уровне начинается вот то, что начинается с Велигорой и Паращуком, а с другой стороны начинается желание показухи, и от этого начинаются и процессы над ветеринарами, которые колют кошкам кетамин, и попытки брать под покровительство химические предприятия, которые торгуют, естественно, опасными для здоровья химическими препаратами с показательными процессами, если те чего-то не так делают. Кстати, почему я об этом заговорила в этой передаче. Я вначале передачи говорила о ведомстве господина Патрушева ФСБ и о замечательном процессе Максима Панарьина, а во второй половине передачи говорю за ведомство господина Черкесова – Госнаркоконтроль – и замечательных историях подполковника Велигоры и опер-уполномоченного Даврона Хусейнова. Так я это говорю потому, вы будете смеяться. У нас Черкесов и Патрушев – страшные враги, я решила так их построить в передаче, чтобы кому-то не казалось, что я в интересах одного или в интересах другого. Они у нас принадлежат к различным кремлевским группировкам: один – к партии, которая стоит за Медведева, другой к партии, которая стоит за третий срок. И еще разница между этими кремлевскими группировками заключается в том, что они никак не могут поделить таможню. То есть у них там одинаковые проблемы: на таможне должны стоять свои хорошие люди. Ну понятно, что у каждого свои хорошие люди разные. И рассказывают, что именно господин Черкесов ходил к Путину с теми данными, которые в конце концов привели к отставке господина Устинова и к великой таможенной чистке. Вот такие у нас политические партии. С одной стороны – история господина Панарьина, с другой стороны – подполковник Велигора. Выбирайте, кто лучше, выбирайте, кто профессиональнее. Телефон прямого эфира 783-90-25 – для москвичей и 26 – для не москвичей, номер эфирного пейджера 725-66-33. Говорите, вы в эфире.

СЛУШАТЕЛЬ – Юлия, добрый вечер. Сорвалась сделка по продаже нашей авиации Зимбабве. Зимбабвские представители обвинили наших в том, что те потребовали 25 миллионов долларов. Ну что, опять это все безнаказанно закончится?

Ю. ЛАТЫНИНА – Потребовали 25 миллионов долларов отката?

СЛУШАТЕЛЬ – Да, конечно.

Ю. ЛАТЫНИНА – Вы знаете, я, к сожалению, ничего не знаю о подробностях этой сделки. В любом случае я вам хочу заверить, что ни одна сделка по продаже вооружения, независимо оттого, совершает ее «Рособоронэкспорт» или министерство обороны США, не проходит без откатов, особенно в Зимбабве. И я даже могу предположить, что, видимо, американские военные потребовали всего 15 миллионов долларов отката. Или наоборот этим предложили целых 30, а не 25. Так что не волнуйтесь, с оружием предоставим разбираться оружейникам. Все равно там никогда порядка не наведете. Еще у меня вопросы от Павла. Павел, медицинский работник, спрашивает меня: «Здравствуйте, Юлия, что вы думаете по поводу ареста мэра Томска Александра Макарова? Он метил на место председателя областной думы единоросса Бориса Мальцева. Выступал против отмены выборов городов, был сам единороссом два месяца, но, с другой стороны, имеет много квартир, коттеджей, дорогие иномарки, бизнес у сына и много недвижимости у родственников. После ареста ему было реально плохо с сердцем». А то я думаю, Павел, что у нас когда говорят, допустим, по поводу Литвиненко, что вот, зачем же России это было надо ссорить Россию с Западом. Господа, посмотрите на те аресты, административные аресты мэров городов или губернаторов, которые у нас сейчас происходят. Они происходят даже не в качестве предупреждения. Они, как плановая прополка редиски. Кого посадили? Посадили в последнее время мэра Томска. Мэр Томска провинился тем, что был, с одной стороны, лидером мэрского движения, с другой стороны, старый мэр, еще сидел при «ЮКОСе». Дальше. Посадили… вернее, не посадили, а завели уголовное дело против мэра Архангельска господина Донского. Господин Донской решил выдвинуться в президенты России. Что стукнуло господину Донскому в голову, я не знаю. Откровенно говоря, прочтя его политическую программу, было такое ощущение, что эту политическую программу, это интервью давал человек с пятью классами образования в состоянии сильного алкогольного опьянения и некоторых иллюзий относительно великого будущего России. Но суть заключается в том, что пока мэр Донской все это нес на своем мэрском уровне, никто его не трогал, городом он правил, как хотел. Он несанкционированно выдвинулся и тут же получил по макушке. Совсем безобразный случай – губернатор ненецкий господин Баринов. На фоне всех российских губернаторов это вполне был приличный губернатор, основной проблемой которого было то, что на выборах последних губернаторов он пришел первым, а кандидат от «Роснефти», официально утвержденный, за которого хлопотал и полпред президента Клебанов и более высокие люди, в частности, насколько я понимаю, председатель директоров «Роснефти» господин Сечин. А вот этот официальный кандидат пришел четвертым. И господину Баринову просто не простили. К тому же имелся материальный фактор, который заключался в том, чтобы в «Роснефть» вошла такая компания, которая называется «Северная нефть». «Северная нефть» обещала заплатить бонус в 600 миллионов рублей, что было само по себе позорно, поскольку, когда «Северная нефть» выиграла конкурс, предложив бонус в 600 миллионов рублей, то там «Лукойл» и «Сургутнефтегаз» проиграли этот же конкурс, предложив гораздо более высокие бонусы. Но все равно 600 миллионов было предложено. И вот эти 600 миллионов Баринов спрашивает, где. А понятно, не своему губернатору не хотят их давать на освоение. И губернатора сажают. То есть если посмотреть на то, что происходит с мэрами городов и губернаторами, я даже за них не заступаюсь. Среди них есть исключительные экземпляры, например, господин Ищенков в Волгограде, который просто развлекался тем, что каждые два года учреждал новую фирму, какие-нибудь «Рога и копыта», в которую собирались все платежи за электроэнергию и газ в городе. А потом он ее закрывал, учреждал новую и говорил РАО «ЕЭС» и «Газпрому», ребята, вы знаете, я не знаю, где деньги, «Рога и копыта» исчезли. Вот за это его посадили. Но суть заключается в том, что 90 % тех зачисток, которые происходят, они происходят даже не в назидание, даже не в упреждение, а просто как мусор собирают в совок. Это уже стало рутиной. Телефон прямого эфира 783-90-25 – для москвичей и 26 – для не москвичей, номер эфирного пейджера 725-66-33. И говорите, вы в эфире.

СЛУШАТЕЛЬ – Алло. Это говорит Страпукина. Москва. Когда-то в одной из передач позвонила вам женщина и назвала вас провокатором. Вы попросили подтверждения. Но соединение не произошло. Так вот я хочу вас спросить, было ли хоть раз в передаче, чтобы вы не поливали Путина и не поливали наше правительство. А с другой стороны, что же вы так лихо отплясываете у Березовского на дне рождения? Пусть в вас бог камнем бросит!

Ю. ЛАТЫНИНА – Ну, спасибо. Тут уже мне сказали, что не бог камнем бросит, а я приговорена к повешению. Спасибо. Не совсем понимаю, то ли за то, что я отплясываю на Путине, то ли за то, что я отплясываю на дне рождения у Березовского. Но в любом случае я учту угрозы, после господина Литвиненко и после госпожи Политковской вполне реальные. То есть я прекрасно понимаю, что они реальные. Но, с другой стороны, как вам сказать, если ты начал тонуть, это же еще не повод плавать по собачьи. Кстати, о господине Литвиненко очень много у меня вопросов и по Интернету, и по пейджеру. И в основном они сводятся к тому, что Алексей пишет: «Отравление Гайдара, а также отравление Ковтуна и Лугового вызвано только стремление замести следы? То, что кампания по дезинформации организована на самом высоком уровне, то, что версии меняются по семь раз в неделю, говорит о том, что замешан кто-то очень влиятельный. Возможно, лично президент». Вот тут я сейчас как раз, хотя я и обвиняю всегда во всем президента, по словам нашей слушательницы, поспорю, потому что мне кажется, что на этой неделе происходило очень важная вещь, из которой можно косвенно понять, какие были намерения у тех, кто отравил Литвиненко, и замешан ли в этом непосредственно президент. Я имею в виду допрос господина Лугового и Ковтуна, который все откладывается, откладывается, и посмотрите, какая странная происходит вещь… Сейчас, одну секундочку. Соберусь с мыслями. Бог с ним. Сейчас я искала свои заметки, которых не могу, как всегда, найти. И постараюсь изложить без заметок своими словами. Так вот, смысл заключается в том, кто такой Андрей Луговой. И самый интересный момент. Это не просто охранник Березовского или старый знакомый Литвиненко. Самое важное то, что Андрей Луговой – это человек, который получил срок за соучастие в побеге Николая Глушко, зам. директора «Аэрофлота». Помните, срок содержания Глушко под стражей истекал, он был тяжело болен, вроде как его надо было отпускать. И тут вдруг Глушко бежит, тут же его ловят, тут же ползут слухи по бизнес кругам, что это провокация, чтобы оставить Глушко под стражей. И вот Андрей Луговой за участие в этом беспрецедентном побеге главного на тот момент российского заключенного получает аж полтора года, причем, выйдя из тюрьмы, сохраняет многомиллионный бизнес. Это, заметьте, в стране, где показывают пальцем на компанию, говорят, она связана с Березовским, и тут же эту компанию множат на ноль. Причем заметим в скобках, что с этим человеком продолжает общаться Литвиненко. То есть Литвиненко знает, кто такой Луговой. Луговой знает, что Литвиненко знает. Все продолжают общаться. Такая среда. Я уже говорила несколько недель назад, что, скорее всего, господина Лугового просто должны были бы использовать втемную, и Луговой был поставлен в такую ситуацию, что он не мог отказать старым друзьям в желании поглядеть на Литвиненко. Так это или не так, довольно сложно сказать. Я думаю, что английские следователи это уже знают. Потому что Литвиненко – тот еще параноик и тот еще наблюдательный человек, он, вероятно, много наговорил, умирая. Так что не сомневаюсь, что у английских следователей есть более-менее ясное представление о том, что произошло. Они уже заявили, насколько я понимаю, по крайней мере, в газете было, что яд для отравления Литвиненко приготовлялся именно в том номере, где жил господин Луговой. Но понятно, что в любом случае известно, кто жил в этом номере, известно, кто летел на том месте «British Airways» тем самолетом, которым этот яд прибыл из Москвы в Лондон. И дальше происходит самое интересное, потому что господин Луговой, если вы помните, когда все началось, среагировал поразительно быстро, потому что он бросился под телекамеры, с криком «вот он я!». И очевидно было два момента его поведения, потому что, во-первых, легко было предположить, что его могут убить или еще лучше можно было предположить, что он исчезает, и находят предсмертную записку господина Лугового со словами: «Я убил господина Литвиненко по приказу Бориса Абрамовича. Полоний сварил в печке на даче». Сейчас мы видим, что происходит нечто совершенно невероятное с допросами и господина Ковтуна, и господина Лугового. Неделю не могут допросить Лугового. Ковтун после допросов впадает в кому. Сложно сказать, он действительно отравлен или нет, потому что больница блокирована, туда абсолютно никого не пускают. Луговой говорит нет, очевидно тоже чего-то боясь. Адвокаты Ковтуна говорят, да. Очевидно, что британские исследователи второй раз не могут допросить Ковтуна из-за этой дипломатической или нет комы. В любом случае господин Литвиненко говорил, что никакого Ковтуна на встрече не было, а был какой-то Владимир. Так если Ковтун был, может, он почему-то представился Владимиром. Возникает масса вопросов, почему. Но самое главное, о чем я хочу сказать, другое. Всю неделю (весь месяц!) нам говорят, нам намекают, что Литвиненко отравили враги России. Причем интересно, что версия ни разу не была озвучена самим президентом. Президент наоборот всячески ее избегал и призывал не раздувать скандал, говорил, что еще не известно, от чего умер Литвиненко и т.д., и т.д. Болел того, заметно, что даже внутри самого Кремля нет единого директивного центра по поводу этой версии насчет врагов России, потому что все время откуда-то доносятся рассказы то, что Литвиненко отравил себя сам, то, что он перекушал водорослей, в которых естественным образом было повышено содержание полония, то что он отравился табачным дымом, в котором полоний тоже есть. То есть чувствуется, что власть в растерянности, как реагировать. И вот самый простой, казалось бы, для власти, если существует такой всеобъемлющий заговор, способ реакции – это был бы такой. Взять господина Лугового, который сейчас на допросе следователями Скотланд-Ярда скажет, вы знаете, хочу сделать заявление, меня нанял Березовский, чтобы отравить Литвиненко. И у такого поворота событий была масса преимуществ, потому что сразу можно было бы радостно отрапортовать, что вот же российская прокуратура все раскрыла то, что было не по плечу Скотланд-Ярду, спорить с этим было бы очень трудно даже Скотланд-Ярду, потому что признание – царица доказательств. И вот я думаю, что это не сделано только потому, что это чрезвычайно сильное решение, в смысле, необратимое. То есть такое решение делит людей внутри России на двое. Одни – те люди, которые сомневаются в том, что это правда, не просто в горлопанов и в либералов оно их превращает, оно их превращает во врагов государства, и за таким решением мы должны потребовать суда над Березовским, а если суда нет, или суд оправдает Березовского, это значит, что Запад не поверит таким показаниям. То есть такая штука – это ва-банк. После этого над Луговым приходится устраивать новый троцкистско-бухаринский процесс, и после этого невозможно предполагать, что Путин не в курсе. И вот это мне все-таки дает основания предполагать, что Путин по поводу убийства Литвиненко был не в курсе. Если не по поводу убийства, то, по крайней мере, по поводу способа; что демонстративность убийства получилась куда более большая, чем рассчитывали. Возможно, некоторая санкция была, возможно, было даже вследствие неиспользованности яда ощущение, что вот сейчас этот человек помрет мучительной долгой смертью и будет обвинять естественно Путина и Кремль, а Кремль будет над этим смеяться и будет говорить, докажите. Но убийцы бросили на стол визитную карточку. Но все-таки вряд ли, похоже, осознавали, что на этой визитной карточке будет приписано имя, фамилия и домашний адрес. Потому что если бы был замысел таких необратимых решений, то Луговой сейчас бы давал нужные показания, а мы видим вместо этого достаточно компромиссный вариант. Мы видим, что прокуратура заводит дело по факту покушение на убийство Дмитрия Ковтуна. То есть она получает возможность слетать в Лондон, требовать там доступ к материалам по делу Литвиненко, что по-прежнему мы будем делиться время от времени многозначительными утечками на тему того, что Литвиненко собирал для «Аль-Каеды» грязную бомбу, случайно отравился в процессе приготовления и перетравил при этом несчастного Ковтуна. Что Литвиненко покончил жизнь сам, чтобы досадить президенту Путину. И на самом деле, еще раз повторяю, пожалуй, те события, которые происходили, вернее, не происходили на этой неделе (я имею в виду не происходивший допрос господина Лугового), они являются первым проблеском если не надежды, то оптимистическим проблеском на фоне всего, что происходило до этого. Потому что (еще раз повторяю), если бы в этом убийстве все было согласовано до конца, и если было в этом убийстве была идея: все стрелки чтобы показывали в одном направлении, отсечь все концы, то эти концы отсечь очень легко тем способом, которым я сказала, заставить господина Лугового, который же уже признавался в том, что он помог бежать Николаю Глушкову, сказать, что он по заказу Березовского убил Литвиненко, а этого, по крайней мере пока, не сделано, потому что это будет необратимый шаг. Всего хорошего. До встречи через неделю!