Код доступа - 2006-01-14

14 января 2006

В эфире радиостанции "Эхо Москвы" передача "Код доступа".

Передачу ведет Юлия Латынина.

Ю.ЛАТЫНИНА – Добрый вечер. В эфире программа «Код доступа», ее ведущая Юлия Латынина. Номер пейджера программы 725-66-33 и телефон прямого эфира для москвичей 783-90-25, и телефон 783-90-26 – это телефон не для москвичей. Такое у нас теперь разделение по месту прописки. Итак, сначала вопросы по Интернету. Очень много вопросов про Украину, про злосчастный маяк и про то, как дальше будут развиваться газовые отношения между Россией и Украиной, и надобно сказать, что за последнюю неделю, когда я смотрела изображение украинских политиков на российских каналах, которые очень громко ругали Ющенко, я, если честно, испытала немалый шок. Сейчас я объясню, в чем дело. Мы показывали очень много людей, которые критикуют президента Виктора Ющенко, забывают, правда, сказать, что у Ющенко по поводу газового скандала резко возросли рейтинги. Сможет ли он конвертировать эти рейтинги в победу на парламентских выборах в марте, или оппозиция, которая собственно от того так и дергается, что у Ющенко резко поползла популярность, сможет свое себе вернуть, меня не очень волнует, потому что оранжевая революция – это не победа Виктора Ющенко, это победа права народа голосовать за кого хочешь, и если захочет народ проголосовать за Тимошенко, за Литвина, за регионы, проголосует и, в общем-то, я бы даже сказала, что с учетом крайней нестабильности украинской демократии, потому что любая молодая демократия, крикливая, клановая, а украинская демократия очень клановая, очень тяжелая для бизнеса в этом смысле, кто свой, тот свой – тот получает бизнес, кто не свой, тот его не получает, что для любой такой достаточно неустойчивой демократии парламентская республика – это лучшая форма правления, потому что ее труднее переродить в диктатуру. Но это всё детали, потому что пока я смотрела всё, что происходило на нашем телевидении, меня волновал один вопрос: а какова собственно цель российской внешней политики на Украине? Потому что если эта цель – личная месть Виктору Ющенко, тогда те лица, которые мелькали в течение этой недели на экране, это более или менее понятно. Понятен счет к Ющенко. Во-первых, его травили, а он не умер. Представляете, как надо ненавидеть человека: его отравили, а он не умер. Мало того, он победил на выборах, мало того, он в наследство получил приданное, предназначенное для Януковича, мало того, это были не просто деньги. Это были деньги за газ, за наше всё, за то, что является деньгами Кремля. Это все равно, что увести чужую невесту и еще жить в подаренной ей квартире. Если речь идет просто о личной ненависти к Виктору Ющенко, не о политике, а психоанализе, неком сложном процессе, при котором один политик удовлетворяет личные фобии к другому политику посредством интриг, заговоров, газового вентиля, то радость по поводу проблем, возникших у Ющенко с Радой и с отставкой правительства еще объяснима. Если же у нас все-таки политика, а не инструмент династических разборок, приходишь в полное недоумение. В чем состоит политический интерес России на Украине? Очевидно в том, чтобы Украина по-прежнему входила в орбиту влияния России, чтобы украинцы любили русских. Теперь давайте посмотрим, что кричит украинская оппозиция, даже с российских телеэкранов. Она кричит: Россию геть, Ющенко уступил этим москалям, а мы не уступим, мы пересмотрим. Мы совершили невозможное: после газового скандала, некогда респектабельные политики говорят о России так, как раньше позволяли себе говорить только ауновцы, если раньше существовала возможность пророссийской оппозиции, еще год назад, еще во время оранжевой революции, то теперь, обратите внимание, все состязаются только в одном – в ненависти к России. Ющенко на этом фоне оказываются самый умеренный, и если на парламентских выборах победит оппозиция, она будет обязана относиться к России хуже, чем Ющенко. И эту самую оппозицию нам радостно показывают. Причем заметьте, Ющенко сам оказывается вовлечен в эту тяжелую антироссийскую истерию, то есть он не может быть менее католическим, чем Папа Римский, отсюда все эти захваты маяков, эскалация отношений, и в общем-то ситуация достаточно невозможная, когда на российском телеэкране мы радостно показываем украинскую оппозицию, которая критикует президента Ющенко за то, что он в чем-то уступил москалям, и еще говорим, потирая руки: «Вот смотрите, как этому Ющенко плохо придется!». Итак, напоминаю, что телефон прямого эфира 783-90-25 для москвичей, и 783-90-26 для не москвичей и номер пейджера 725-66-33. Говорите, вы в эфире.

СЛУШАТЕЛЬ – Здравствуйте, Юлия. Это Андрей из Москвы. Юлия Вам не кажется, что в России очень актуальна реформа управления, аналогичная украинской, то есть вся власть сосредотачивается в руках у парламента. Вам не кажется, что у нас тоже было бы не плохо сделать аналогичное?

Ю.ЛАТЫНИНА – Спасибо. У нас сейчас такая ситуация, что «вы, друзья, как не садитесь, в музыканты не годитесь. Кстати, напомню, что парламентская реформа как способ сделать из президента Путина премьер-министра и оставить у власти после 2008 года, все-таки более или менее рассматривалась в Кремле. Там она не совсем рассматривалась. Это была утка, которая скорее должна была скомпрометировать тех, кто ее рассматривал, это достаточно сложная история. Но, тем не менее, для того, чтобы демократия сохранялась, неважно в президентской или в парламентской республике должно существовать не просто большое количество разных групп в обществе. Группы должны быть институционизированны и готовы отстаивать свои интересы. В России сейчас нет институционизированной оппозиции, и поэтому будь Россия парламентской или президентской республикой суть от этого абсолютно не изменится. Телефон прямого эфира 783-90-25 для москвичей, и 783-90-26 для не москвичей. Говорите, вы в эфире.

СЛУШАТЕЛЬ – Добрый вечер. Владикавказ, Северная Осетия. Юлия, вы не могли бы прокомментировать позавчерашний суд, то, что по Беслану вызвали бывшего главу республики Дзасохова, бывшего министра внутренних дел Дзантиева, и главу ФСБ Северной Осетии. Вам не кажется, что всё это показуха? По всему миру они устраивают.

Ю.ЛАТЫНИНА – Спасибо за вопрос. Я бы хотела прокомментировать выступление Дзасохова и доклад комиссии Торшина, который был опубликован накануне праздников и, собственно, у меня тут даже есть вопрос в Интернете: «Он не потому ли был опубликован накануне праздников, чтобы как можно тише и незаметней пройти?» Действительно, то, что происходит на процессе, и то, что написано в докладе Торшина, мне напоминает отчет врачей о проведенной хирургической операции. Представьте себе: лежит человек смертельно больной раком, у него действительно очень тяжелое положение, его начинают оперировать, перед операцией его забыли на 2 дня в подсобке, накормить, и вместо того, чтобы лежать в палате, он лежит в подсобке. Перед операцией, поскольку обезболивающее украли, ему колют обыкновенную воду. Операцию проводит пьяный хирург грязным скальпелем, и поскольку хирург пьяный, он забывает в ранке тампон. Кроме того, вместо того, чтобы отрезать больную правую почку, он отрезает здоровую левую. После операции больного выставляют на мороз. Он умирает. А потом в отчете хирурга, от чего умер больной, написано: больной умер от смертельного рака. Больной действительно был страшно болен. Но все-таки хотелось бы понять от чего он умер, тем более, что как только начинаешь разбираться от чего он умер, сразу на тебя начинают кричать: «Да Вы подумайте, что вы делаете! Вы ругаете нас, хирургов, у нас иначе хирургов не останется. У нас иначе никому нельзя будет людей лечить!» Очевидно, что хирурги, которые оперируют пьяными и отрезают не ту почку, просто не нужны, пусть их лучше не будет. Так вот, когда я читала этот доклад, когда я слушала показания Дзасохова, о чем я думала. Первое: о том, кто виноват в том, что террористы пришли в Беслан. Граница между Осетией и Ингушетией, которая, по сути говоря, является границей между республикой, являющейся форпостом России на Северном Кавказе и республикой, которая по сути является неконтролируемой территорией, эту республику не охранял никто из государственных структур. Это граница, через которую людей таскали как кур, я сейчас не хочу углубляться в причины осетино-ингушского конфликта, боже меня упаси говорить, какая сторона права, какая нет, но тем не менее, ситуация была такая, что ингуши, именно ингуши воровали осетин. Как правило, они это, правда, делали с помощью осетинских ментов, потому что менты – это вообще особая нация, но, тем не менее, всем было известно, что это взрывоопасная граница, и что по ту сторону, в Ингушетии, существует абсолютно неконтролируемая обстановка. Вспомним, что боевики собрались в 50 метрах от села Пседах просто на открытой местности, их никто не остановил, не спросил: «А собственно, что вы здесь делаете?». Вспомним, что именно на территории республики Ингушетия Шамиль Басаев спустя год давал интервью американскому телеканалу «АВС», и опять же он чувствовал себя вполне вольготно. Есть граница между территорией неконтролируемой, и территорией, которая еще российская. Когда эту границу в 99 году пыталось охранять вооруженное осетинское ополчение, в 2001 году этих людей разогнали, потому что, во-первых, они препятствовали трафику наркотиков через границу, а во-вторых, насколько я понимаю, препятствовали тому же воровству людей. Возникает вопрос: а почему эта граница не охранялась? Ответ, что у нас внутренние границы не охраняются. Тем не менее, если посмотреть на дачу президента Путина, она тоже расположена внутри России, но, тем не менее, прекрасно охраняется. Жители Осетии были в данном случае принесены в жертву PR, в жертву тому, чтобы мы имели возможность сказать в Совете Европы и в любом другом месте, что у нас нет проблемных территорий, что у нас всё хорошо и Россия единая, целая, неделимая. Однако, когда охраняются дачу президента Путина про PR забывают, а вспоминают про безопасность. В данном случае помнили только про PR. И можно ответственно сказать, что если бы эта граница охранялась, то терракта в Беслане просто не было бы, или он был бы совершенно другой по степени сложности организации. Второе. Я буду говорить, может быть, довольно долго, потому что я действительно очень давно не говорила о Беслане, и это очень важная тема. Мало кто знает, где был президент Путин в тот момент, когда 1 сентября случился терракт в Беслане. Дело в том, что президент Путин, насколько мне известно, и насколько мне удалось установить, летел в это время в Нальчик. Президент находился в Сочи, он собирался открывать 1 сентября школу. Было выбрано 2 школы, в Сочи и в Нальчике, то есть на Кавказе, в рамках демонстрации того, что у нас мирный процесс на Кавказе продолжается, несмотря на взрывы самолетов, а президент Путин летел в Нальчик. Когда я впервые это услышала, я, признаться, не поверила, я подумала, что это местная кабардинскя история. Но потом мне удалось поговорить с достаточно большим количеством людей, в том числе с тем, кто на сочинском аэродроме организовывал все эти спецрейсы, потом организовывали отправку спецназовцев, которые должны были охранять Путина в Сочи, и которые поэтому так быстро появились в Беслане. Нальчик находится от Беслана где-то в часе езды, если не шибко быстро ехать. Я понимаю, что это не обязанность президента руководить непосредственно отражением террористических атак. Но так уж легла карта. Президент Путин у нас любит экстремальные и военные вещи: он у нас летает на военных самолетах, бомбардировщиках, самолетах–истребителях, президент Путин – бывший сотрудник ФСБ и бывший глава ФСБ, то есть он по статусу своему достаточно натренированный человек на отражении террактов. И уж если так случилось, что он летит буквально рядом с Беслане, если так случилось, что рядом с ним вся аппаратура, вся охрана, всё, что необходимо для полноценного контроля над ситуацией, мне кажется, нужно признать судьбу и лететь туда, куда ты летишь, ехать в Беслан, а не возвращаться в Москву. Напомню, что президент Масхадов, президент непризнанной республики Ичкерия, 3 сентября в 12 часов, за час до начала штурма, дал согласие появиться в Беслане и не ставил при этом никаких условий, кроме того, что его допустят до школы. Я не знаю, выполнил бы Масхадов это условие, но если это так, то разница между личными рисунками поведения двух лидеров достаточно характерна. Если бы Путин прилетел в Беслан, у него не было бы возможности говорить, чего он не знал. Сейчас президент Путин отвечает матерям, что он искренне не знал, что заложников не было 354 человека, он искренне не знал, что стреляли из танков, у президента Путина не было бы возможности сказать, что он чего-то не знал, и даже если бы были приняты самые страшные решения, например, решение уничтожить школу вместе с террористами и детьми, то все равно это решение было бы принято человеком, который не отворачивается от таких решений. Между тем, президент Путин оказался в Москве, контроль над ситуацией оказался непонятно в чьих руках, и создается впечатление, что все дальнейшее было попыткой увильнуть от перегонов. Есть переговоры и переговоры. Есть переговоры в качестве уступки террористам, на которую никакая страна не может идти, и есть технические переговоры, которые ведутся с террористами всегда, есть специальная профессия, переговорщик – это человек, который в ходе технических переговоров выторговывает время, расслабляет террористов перед готовящимся штурмом, спасает жизни заложников, часть их вывозит. И этих переговоров, мы видим, не велось. Мы видим, что все попытки террористов вести переговоры наталкивались на странное болото. Террористы говорят, что у них свыше 1200 заложников – по телевизору сообщаются, что 354 человека, после чего террористы 20 человек расстреливают, чтобы хоть как-то воздействовать на ту сторону. Лариса Мамитова выносит из осажденного спортзала записку, в которой указан номер телефона для связи с террористами – сейчас в комиссии все заявляют, что телефон был записан неправильно. Даже если телефон был записан неправильно, неужели все эти соединенные силы ФСБ не могли выяснить телефон в директорском кабинете и позвонить террористам. Дальше террористы выкидывают пленку, на которой тоже записаны их требования, и на которой показано, что заложников не 354 человека – по телевизору сообщают, что на пленке ничего нет. Если кто хочет понять, каким было отношение властей к переговорам, я ему советую почитать не только недавние показания от Дзасохова, но и интервью Александра Дзасохова, данное им «Российской газете» где-то полгода назад, в марте прошлого года он давал это интервью. В этом интервью он говорит о 2 сентября, времени, когда Руслан Аушев вынес из спортзала записку, в которой было прямо сказано, что террористы требуют освобождения Чечни и ухода оттуда российских войск, там сказано буквально следующее: « Наконец появилась какая-то записка, вырванная из тетради в клеточку с массой орфографических ошибок. Под ней почему-то стояла подпись Басаева, но было такое ощущение, что это народное творчество родилось прямо здесь, в зале». Вы представляете себе, что происходит: приносят записку с требованием террористов, а президент республики комментирует, что она, видите ли, на бумаге в клеточку, а не в линеечку, исходящих в ней нет, входящих, машинистка ее не перепечатала, президент республики думает, что она не написана Шамилем Басаевым, президент республики не знает, как ее верифицировать. У него за спиной стоит спортзал, в котором содержится 1200 заложников, а президент республики сомневается в подлинности авторства записки. Более того, если кто-то хочет понять, как высшее руководство относилось к переговорам, как оно их стремительно избегало, надо посмотреть интервью Путина сразу после терракта. В этих интервью на вопрос иностранных журналистов о том, почему вы не вели переговоры, президент Путин отвечает: «А почему вы не ведете переговоры с Бен Ладеном?» Президент Путин, как я уже сказал, профессиональный ФСБшник. То есть он должен понимать разницу между переговорами, которые ведутся технически и обеспечивают штурм более или менее успешный, и теми переговорами, которые являются капитуляцией страны перед террористами. То есть президент Путин сознательно вместо того, чтобы ответить на вопрос уходит от ответа на него. Мы прерываемся на новости. О Беслане через 3 минуты.

НОВОСТИ

Ю.ЛАТЫНИНА – Добрый вечер. В эфире программа «Код доступа». Я говорила о Беслане и продолжаю говорить. Зинаида Ивановна пишет мне по пейджеру: «Вы внушаете народу, что наш президент должен был поехать к бандитам в Беслан, чтобы быть убитым». У нашего президента было достаточно охранников, и ровно это я и говорю. Если уж звезды так сошлись, что президент летел в место, которое находится в 150 километрах от Беслана со всей президентской охраной и с соответствующей инфраструктурой, мог бы и доехать. И другой замечательный вопрос от Марии из Москвы: «Не кажется ли Вам, что вы долго мурыжите тему Беслана? Они сами виноваты, они не охраняли, когда освобождали школу. Почему Путин или мы, русские, должны охранять их школы? У них охранники осетины, с них и спрашивайте». Я боюсь, что ваши чувства разделяло руководство спецоперации, когда оно приказало начать штурм школы. Напомню, что штурм школы начался с того, я сейчас цитирую данные доклада Станислава Кесаева, парламентской комиссии самой Осетии, что в 13: 04 минуты и далее через 2 минуты в школе раздались 2 взрыва. Это не были взрывы бомбы, бомба, подвешенная террористами, взорвалась спустя полчаса, судя по всему, как счита6ет парламентская комиссия Кесаева, это были гранатометы, или, возможно, гранатомет и огнемет, которые ударили в крышу спортзала. Таким образом, люди, которые выстрелили в крышу спортзала, решали 2 сложные технические проблемы. Одна из них заключалась в том, что снайпер не мог снять террориста стоящего на кнопке, потому что просто не было возможности снайперу прицельно выстрелить в окно, всё было занавешено, и не было места, откуда можно было выстрелить в окно, а гранатометчик, стоящий рядом на крыше пятиэтажки, руководствуясь планом здания и зная из пленки, которая якобы была чистая, где висит эта несчастная бомба – на баскетбольном кронштейне, могу ударить гранатой в это место в надежде, что произойдет детонация, которая и произошла. Если эта гипотеза, Станислава Кесаева, является правдой, она соответствует как показаниям заложников, который сидели в зале, и которые рассказывают, что они видели при первых взрывах открывшуюся над их головами крышу и небо, и влетевший через эту крышу огненный шар, она соответствует и логике происходящего, потому что, если бы бомба взорвалась по небрежности террористов, то должны были бы взорваться все бомбы, они были подвешены на единой цепи, либо не взорваться ни одна, если бы разомкнуло цепь, в зависимости от ее устройства, наконец-то она соответствует данным видеопленок, на которые ссылается Кесаев, на которых видно, что первый взрыв, который произошел в 13:04, от него взметывается на 15 метров вверх обломки и обрывки крыши, что невозможно, если бы взрыв произошел внутри здания, слишком далеко под крышей, и что возможно, если это снаряд, бьющий в крышу. Очевидно, что это ключевой вопрос, так это или не так. Потому что существует чисто юридическая проблема, которая заключается в том, что если штурм здания начался с выстрела гранатомета, то люди погибли не от тех, кто подвесил бомбы, как это ни цинично звучит с моральной точки зрения, а от тех, кто выстрелил из гранатомета. И как бы мы не относились к террористам, к бандитам, к негодяям, которые пришли, которые 3 дня не давали детям пить, которые развесили над их головами бомбы, которые давали им пить собственную мочу, даже эти бандиты давали детям минимальный шанс выжить, или-или, или русские войска уйдут из Чечни, или эти дети погибнут. А люди, которые выстрелили в крышу из гранатомета, детям шансов выжить не давали, не говоря уже о том, что, скорее всего, они надеялись, что детонация обеих бомб произойдет, и тогда в спортзале вообще будет спасать нечего. Почему это случилось? Почему был выстрел? Почему был штурм? Ответ на это тоже есть у парламентской комиссии Кесаева, ответ на это есть в показаниях свидетелей по делу Нурпаши Кулаева: за час до того, как произошел этот выстрел была достигнута договоренность о том, что Аслан Масхадов приезжает в Беслан под обязательство того, что его допустят к школе. Все наши не только политики, но и публицисты, Проханов, Радзиховский с облегчением кричали: какая радость, что Аслан Масхадов не приехал, и с облегчением рассказывали нам, что приезд Аслана Масхадова – это непременно капитуляция России. Давайте спросим себя, чтобы случилось, если бы в эту школу приехал Аслан Масхадов. Очевидно, что Масхадову могли поставить только один вопрос, только одно условие: Масхадов, ты идешь к террористам и требуешь от них отпустить детей, потому что случилось нечто ужасное. Такого еще не было, детей в таком количестве не захватывали. Очевидно, что террористы Масхадову могли ответить 2 вещи: либо они могли ему ответить, что нет, ты продался русским, ты готов на переговоры с русскими, а мы на переговоры с русскими не готовы, поэтому мы останемся здесь, и дети умрут, если Чечня не будет свободна. В таком очевидно, что Масхадов терял бы статус президента Ичкерии, потому что ясно, что его никто не слушается, то есть Россия оказывалась бы, как ни странно звучит в политическом выигрыше, а положение детей, по крайней мере не ухудшалось бы, скорее всего им дали бы воду, начался бы нормальный процесс переговоров, началась бы нормальная подготовка к штурму. С политической точки зрения для России был бы выигрыш. Либо террористы бы ответили Масхадову: «Хорошо, мы уходим, потому что нам сказал президент Ичкерии». - и ушли бы. В таком случае, что бы произошло? На следующий день Россия могла бы сказать с полным на то правом: «Посмотрите на этого человека, который называет себя президентом Ичкерии. Это он сговорился с террористами, это он послал их в школу, чтобы они захватили детей, и вот мы, русские, вели себя достойно и благородно, а чеченцы идут на такие вещи, чтобы повысить статус Масхадова». В этом случае Масхадов становился политическим трупом, а дети оказывались на свободе. Для России приезд Масхадова был в любом случае выгоден, он был не выгоден для узкой группки ФСБшников, которые не просто узурпировали власть в России, которые не просто отождествляют себя с Россией, которые просто боялись того, что приедет Масхадов, а они так долго Масхадова травили. Они даже не могли извлекать логические выводы из ситуации, они панически боялись принимать любые решения, кроме решений, которые вели, к сожалению, к смерти людей. Я прошу прощения, что я действительно так долго говорила о Беслане, но это необходимо сказать, потому что мы имеем дело с ситуацией ровно той, которую я описывала в начале. Ситуацией, когда оперируют смертельно больного раком человека, но он умирает не от того, что он смертельно болен раком, а от безграмотных действий врачей. И врачи пытаются нам объяснить, что всё дело в смертельно больном раком. Это не правда. Мы хотим знать, как действовали врачи. Телефон прямого эфира 783-90-25 для москвичей, и 783-90-26 для не москвичей и номер пейджера 725-66-33. Говорите, вы в эфире.

СЛУШАТЕЛЬ – Здравствуйте. Анатолий, Долгопрудный. Вы сейчас говорили правильно. У меня 2 вещи. Первое. Вы сказали: «Ингушетия – это место, более контролируемое российскими войсками, ФСБ и так далее место на Северном Кавказе», пророссийская Осетия, понятно. В Ингушетии не республика, а просто-напросто ФСБ на ФСБ сидит. И второе, насчет Путина. Какая разница, где находился Путин? Сейчас такие средства связи и возможности, что он может находиться хоть на Луне и принимать какие-то решения, и звонить, это же не значит, что он должен сидеть в штабе и так далее.

Ю.ЛАТЫНИНА – Спасибо. Факт заключается в том, что президент Путин, как мы видим, этих решений не принимал, в разговоре с Бесланскими матерями все время говорил: «Я не знал, что заложников было не 354 человека до самого конца. Я не знал, что при штурме применялись огнеметы, я не знал, что при штурме применялись танки». Очевидно, что если бы президент Путин в этот момент находился в Беслане, это говорить было бы труднее. Телефон прямого эфира 783-90-25 для москвичей, и 783-90-26 для не москвичей. Напоминаю номер пейджера 725-66-33.

СЛУШАТЕЛЬ – Здравствуйте, Владимир из Петербурга. Я слушаю Вас, Юлия и думаю, наверное, вас надо назначить руководителем в антитеррористической деятельности, уж вы-то все-то знаете. Ответьте на вопрос. Американцы, у них все так хорошо. И вот сегодня они разбомбили деревушку опять, и почему-то прогрессивная общественность и наша, и мировая почему-то молчит по этому поводу, ни заявлений, ни скандалов.

Ю.ЛАТЫНИНА – Это где они аз-Завахири бомбили, да? И убили 5 членов Алькаиды?

СЛУШАТЕЛЬ – Да.

Ю.ЛАТЫНИНА – Во-первых, общественность прогрессивная не молчит. Я понимаю, что в Америке все плохо, негров линчуют, это все замечательно, это мы с 70-х годов знаем, но американцы плохо сделали, что не убили при этом налете аз-Завахири. Вот все, что могу сказать. Целиться надо точнее. Телефон прямого эфира 783-90-25 для москвичей, и 783-90-26 для не москвичей. Говорите, вы в эфире. Меня тут спрашивают по Интернету о том, чем кончится история с министром атомной промышленности Евгением Адамовым, которого, напомню, Швейцария совершенно неожиданно выдала России. Напомню, что Россия попросила выдать Адамова и сказала, что на него заведено уголовное дело только после того, как Америка потребовала выдать Адамова, и он был арестован по американскому требованию в Швейцарии. Я думаю, что это последняя выдача такого рода, потому что дело против Адамова будет спущено на тормозах, и я не могу не отметить разницы между тем как вся Российская дума, вся российская элита просто, особенно Владимир Вольфович Жириновский просто рвали на себе пиджаки, защищая Евгения Адамова и иллюстрируя на примере Адамова тезис о том, как плохо к русским относятся в Европе, и как мало было принято реальных усилий для освобождения не таких богатых людей, например российских моряков из нигерийской тюрьмы. Причем напомню, что это освобождение нигерийских моряков было не делом рук государства, которое, в общем-то, не ударило пальцем о палец, а делом рук одного человека Арэ Абрамяна, который поехал в Нигерию, дал взятку и освободил их там, после чего все принялись приписывать заслугу в освобождении этих моряков себе. Самое поразительным для меня в этой истории было то, что путинская Россия, которая снова претендует на статус сверхдержавы – это страна, которая не может самостоятельно добиться от какой-то Нигерии выдачи моряков, причем в итоге оказывается, что вопрос очень просто решается, решается одним энтузиастом в частном порядке и просто стоит некую небольшую сумму денег. Вряд ли это поднимает престиж страны. Телефон прямого эфира 783-90-25 для москвичей, и 783-90-26 для не москвичей. Говорите, вы в эфире.

СЛУШАТЕЛЬ – Я хотел привести Вам пример такой. Если я оставлю отравленной водки, придет ко мне, скажем, вор и выпьет эту водку, я буду подсудимый. Меня посадят в тюрьму, как человека, отравившего этого вора. Человек, подвесивший бомбу, получается, судя по вашему разговору, невиновным. Я только хотел этот маленький пример привести, остальное, юридические казусы – это всё разговоры, на самом деле люди подвели тысячу детей под бомбы, они виноваты, а кто пытался их освободить, ну, неудачно операция произошла, могла быть и другая ситуация. Спасибо.

Ю.ЛАТЫНИНА – Мне кажется, что когда в крышу спортзала бьет гранатомет и вызывает детонацию бомбы – это не называется неудачной операцией, неудачная операция – это когда снайпер, допустим, пытался застрелить преступника и освободить девочку, которую преступник держал в руках, и нечаянно попал девочке в голову – это действительно неудачная операция, снайпера можно только пожалеть. С гранатомётом немножко другой пример. Террористы – это террористы, о них разговаривать нечего, они пришли туда, чтобы взять в заложники этих детей и сделать с ними то, что они сделали, но просто у людей, которые были с другой стороны, у русских генералов, у антитеррористического штаба у них технически другая профессия. У них профессия спасать, у них профессия освобождать, и когда, убийца убивает, я, возможно, не достаточно выражаю негодование по этому поводу, но это профессия убийцы, он пришел туда, чтобы убивать. А когда милиционер вместо того, чтобы убивать убийцу, начинает делать что-то другое, тогда это страшно, потому что оказывается, что у страны нет защиты, что власть страны решает некоторые другие проблемы, которые не совсем связаны с освобождением своих граждан, которые связаны только с уничтожением террористов. Телефон прямого эфира 783-90-25 для москвичей, и 783-90-26 для не москвичей. Говорите, вы в эфире.

СЛУШАТЕЛЬ – Алексей из Санкт-Петербурга. Мне интересно, что еще в нашей стране должно произойти, чтобы у нас люди поняли, что МВД не работает, всё прогнило давно. У нас в Питере по-моему все больницы охраняли полгода, ждали какого-то терракта накануне Беслана, и дождались, что выстрелили в другом месте.

Ю.ЛАТЫНИНА – Спасибо. Не знаю, что должно произойти. Почему вы говорите, что милиция не работает? Милиция вполне работает. Вон в Благовещенске избила несколько сот человек. Когда сын министра обороны, Иванов, задавил старушку, то милиция оперативно завела уголовное дело на родственника старушки, который якобы сыну министра обороны угрожал. Так что милиция работает. Вопрос, в каком направлении она работает. А так она работает очень хорошо. Телефон прямого эфира 783-90-25 для москвичей, и 783-90-26 для не москвичей. Я еще прибавлю к предыдущему вопросу, что у меня сейчас такое складывается впечатление, что российские менты – это некая особая нация. Она властвует над покоренным народом. Я говорю менты, хотя я имею в виду силовиков в более общем смысле слова просто менты более многочисленные представители этой прослойки. Это как норманны властвовали над покоренными англо-саксами, варяги властвовали над славянами, египетские мамлюки властвовали над покоренным населением Египта, две такие совершенно разные можно назвать социальные прослойки, можно назвать классы, можно назвать разные нации, разные обычаи и разные представления о том, что хорошо и плохо, разные цели в жизни. Телефон прямого эфира 783-90-25 для москвичей, и 783-90-26 для не москвичей. Говорите, вы в эфире.

СЛУШАТЕЛЬ – Здравствуйте. Прежде всего, разрешите вас поздравить и выразить восхищение вашими передачами. Меня Валерий зовут, из Москвы. Как вы прокомментируете ситуацию на Украине с маяком? Не отголосок ли это героических поступков товарища Лужкова, когда он там в свое время вопил и прочее?

Ю.ЛАТЫНИНА – Слушайте, а зачем Лужкова мы будем вспоминать? Я уже комментировала все в начале передачи и я думаю, что уже получается как у Доренко. Вы спросите, причем тут Лужков, так я отвечу, что тут Лужков ни при чем. По пейджеру меня спрашивают, получил ил министр Кудрин повестку по делу Юкоса в США или это утка. Подпись Наталья. Действительно, какая-то странная, непонятная вчера произошла история: адвокаты Юкоса заявили, что министр Кудрин повестку получил и вызван в суд, а сам министр прокомментировал это так, что он никакой повестки не получал, и не знает о чем идет речь. Очень похожая история произошла с министром природных ресурсов, господином Христенко, который тоже получил повестку с вызовом в суд по делу Юкоса, после чего спустя некоторое время его пресслужба заявила, что господин Христенко узнал об этой повестке только из газет. То ли Господин Христенко не знал английского, когда ему вручали эту повестку, внезапно разучился на несколько минут английскому, то ли предпочел сделать вид, что разучился. А еще очень похожая история произошла буквально несколько часов назад с заявлением МВД по поводу лимоновцев, собрание которых было разогнано у метро Авиамоторная, когда нацболы заявили, что на них напало 30 человек и стали их бить, а МВД заявило, что ничего такого не было. А просто была какая-то неопознанная партия, которая то ли собиралась, то ли не собиралась у метро Авиамоторная. В этом заявлении меня больше всего умилило то, что, дело в том, что лимоновцы у этого метро регулярно в субботу проводят митинги, точнее они регулярно там раздают газету «Лимонку», то есть для того, чтобы не опознать лимоновцев МВД должно уже как-то совсем не заниматься работой среди граждан, и даже не знать, что происходит на территории собственно города Москвы. Так вот по поводу всех этих замечательных заявлений, что мы не знаем, не получали и такого не было, это такая некая новая информационная политика власти, которая проявляется в самых разных вещах: то у Кудрина, то заявление МВД по поводу лимоновцев, когда на всякий затруднительный вопрос надо просто выпучить глаза и просто сказать: «Да? В первый раз слышу». Такое ощущение опять снова о жутком, что примерно так же реагировали на требования террористов в Беслане. «Да, в первый раз слышу». Пришлите по новой бумажку с требованием о выводе войск с подписью секретарши и с номерами входящих и исходящих. Единственное, что можно сказать в этом случае в защиту Алексея Леонидовича Кудрина в его позиции по делу Юкоса, это то, что Алексей Леонидович Кудрин с Юкосом бодался давно, и еще до того как Ходорковский стал политзаключенным, и действительно, у министра финансов и у крупнейшей нефтяной компании были еще в те времена, когда Юкос был еще достаточно могучей нефтяной компанией, чтобы проводить поправки в принимаемые законы о налогообложении природных ресурсах, а Алексею Кудрину эти поправки не нравились. Надо сказать очень часто, что речь шла не о каких-то поправках, связанных с большими деньгами, а просто о понтах, когда Кудрин говорил: «Не уступлю» и Ходорковский говорил» «Не уступлю». Это старая история соперничества личная, которая, видимо, потом привела Кудрина к тому, что ему стало легко заниматься по делу ЮКОСА абсолютно прогосударственную позицию, и быть там святее Папы Римского и Игоря Сечина, но с другой стороны, есть масса людей, которые ругались с Ходорковским до того, когда он стал политзаключенным, и как раз перестали это делать, когда он стал человеком, преследуемым властью.

Телефон прямого эфира 783-90-25 для москвичей и говорите вы в эфире.

СЛУШАТЕЛЬ – Я Владислав из Москвы. Я тоже звоню вам: до каких пор вы будете паясничать. Вся страна валяется, ни один завод не работает, хоть бы посмотрели и рассказали, как обстоят дела на заводах, в колхозах, вы же только паясничаете об одном и том же: Ходорковский там, и так далее, и тому подобное. Сколько можно языком чесать!

Ю. ЛАТЫНИНА – Спасибо, я призываю, если вы не хотите слушать мою передачу, то не слушайте. Потому что возникает вопрос, зачем люди себя мучают и слушают то, что они слушать не хотят. К тому же у вас действительно замечательное совпадение взглядов с другими людьми, которые тут пишут по пейджеру, зачем столько про Беслан. Два слова про Ходорковского – плохо, десять слов про Беслан – еще хуже. Я вам советую смотреть телепрограмму ОРТ и РТР, где вы не услышите ни слова про Беслан, где вы не услышите ни слова про Ходорковского, где вы не услышите ни слова о том, что предоставляя украинской оппозиции эфир государственных телеканалов, в каковом эфире украинская оппозиция бранит Ющенко за то, что он посмел пойти на соглашение с москалями, Россия выглядит немножко глупо. Поэтому я призываю всех, кому не нравится моя передача, кому не нравятся другие передачи "Эхо Москвы" слушать ОРТ. Там рассказывают о заводах, которые процветают.

Всего хорошего. До встречи через неделю.