Код доступа - 2005-12-10

Ю.ЛАТЫНИНА – Добрый вечер. В эфире Юлия Латынина и программа «Код доступа». Телефон прямого эфира 203-19-22 и номер пейджера 725-66-33. Вопросов по Интернету как всегда куча, большая их часть, такие повторяющиеся вопросы, - это вопросы про печальные судьбы демократии, московские выборы. И мне хочется начать с вопроса, которого нет, и новости, которой практически не было в течение всей этой недели на наших телеэкранах, только сейчас немножко появилась, я очень внимательно следила, когда же она все-таки появится, - это история с российским сухогрузом «Терней», который задержан был еще 5 декабря корейцами, попавший в шторм, потому что, в общем, не так давно с первой секунды до последней вся наша страна следила по телевизору за героическим капитаном Яранцевым, который, напомню, ловил рыбу в чужих водах, когда был задержан береговой охраной Норвегии, украл двух норвежских инспекторов, нарушив границы, и сбежал. Значит, все-таки капитан Яранцев был с точки зрения, во-первых, браконьером, во-вторых, пиратом. Кроме этого на защиту капитана Яранцева поднялся весь флот, все обсуждали, все говорили: такая плохая страна Норвегия – с 5 декабря Северная Корея удерживает наш сухогруз. Сухогруз не ловил рыбу, заметьте, сухогруз был загнан штормом и с точки зрения международного морского права, вообще, существует понятие мирного прохода, когда судно следующие из одной страны в другую просто может проходить территориальные воды третьего государства. В данном случае имеется форс мажор – шторм, причем судно запросило, по крайней мере, оно утверждает, что оно запросило разрешение у северокорейских властей, и его получило. Причем, надо сказать, ровно за день до этого в ходе этого же шторма другое наше судно «Николай Пржевальский» спасло пятерых северокорейских рыбаков, которые в очередной раз тонули, и, кстати, за 2 недели до этого тоже наши спасали, наш контейнеровоз спасал корейскую шхуну, она не тонула, у нее кончилось топливо, она потеряла управление, значит, контейнеровоз топливом поделился и шхуну проводил до береговых вод. Так вот, соответственно, капитана Яранцева никто не обстреливал, хотя он врал об этом и сообщал, что его якобы обстреляли – это были осветительные ракеты. В данном случае сухогруз обстреляли из автомата Калашникова, его захватили. В Корее в это время с визитом была Валентина Матвеенко. Ни звука, ни слова. Кажется, никто палец о палец не ударил, пока у наших моряков просто не стала кончаться еда. Северная Корея в отличие от Норвегии – это страна-изгой, это страна, где нет асфальтовых дорог, есть дорожки, посыпанные песочком, и каждый житель имеет наряд: в воскресное утро он должен этот песочек разровнять, а если не разровняешь, тебя еще и расстреляют. Так живет Северная Корея. Зато президент Северной Кореи живет лучше, у него до его дворца от чистого реликтового соснового бора проложен специальный воздухопровод, чтобы во дворец поступал хороший воздух. Это страна, в которой люди умирают от голода, и, в общем-то, я рада за северокорейских пограничников, хотя бы тем, что они на нашем судне хоть поели, это больше, чем можно сказать об их соотечественниках. Видимо, они ели так много, что на нашем судне стали кончаться продукты. Представляете, сколько лопали эти бедные-несчастные изголодавшиеся корейцы?! Возникает вопрос, почему с Норвежцами был такой скандал, с Северной Кореей в течение нескольких дней практически никакого? Может быть, у нас есть какие-то обязательства перед Северной Кореей? Нет, глава Северной Кореи – это человек, который сравнительно недавно сделал из президента России просто посмешище. Он обещал Путину свернуть корейскую ядерную программу. Когда президент объявил об этом американцам, Ким Чен Ир сказал, что он пошутил. Ничего себе шуточки. В другой международный скандал влипла из-за Северной Кореи Россия буквально несколько недель назад. Президент Путин прилетел в Южную Корею с готовым соглашением о строительстве газопровода, а президент Путин у нас к газопроводам трепетно относится, и вообще к проблемам газа, он знает, как мы недавно видели все цены на газ в любых точках Украины и Европы, и в данном случае соглашение не было подписано, потому что наши переговорщики без ведома Южной Кореи вставили в договор одно маленькое слово из четырех букв – КНДР - они предложили делать этот газопровод трехсторонним. То есть в случае с «Тернеем» повторяется случай с нашими моряками, задержанными в Нигерии: моряки оказались в Нигерийской тюрьме по совершенно вздорному обвинению, после того как в Москве с очередной партией героина попался племянник очередного нигерийского министра и в течение нескольких лет Россия палец о палец не ударила, чтобы как-то облегчить участь их в стране, которая переплюнула по степени бандитизма чиновников, в общем-то даже масхадовскую Ичкерию. И вот мы часто спрашиваем себя, почему нас не уважают американцы, почему нас перестали называть великой державой. Как может вызывать международное уважение страна, которая не отвечает на оскорбления со стороны Северной Кореи или Нигерии. Причем Северная Корея вовсе не является для нас союзником. Она наоборот является причиной позора. Как может вызывать международное уважение страна, которая, допустим, после того как Иран заявляет о том, что на его территории готовятся боевики для Северного Кавказа, продолжает не только поставлять в Иран оружие, но даже защищать его устами министра обороны? То есть я пытаюсь понять разницу между ситуацией с нашим кораблем в Норвегии, который, мягко говоря, был кое в чем виноват, и на защиту которого поднялся весь официальный МИД, и нашим кораблем в Корее, где вообще никто не чесался, пока на корабле банально не стало кончаться продовольствие.

Телефон прямого эфира 203-19-22, и говорите, вы в эфире.

СЛУШАТЕЛЬ – Здравствуйте, это Андрей из Москвы. У меня несколько вопросов и просьба: дайте мне немножко побольше времени, чтобы сформулировать, если не получится ответить на все, напишите на сайте где-нибудь, я потом почитаю, для меня очень важно ваше мнение. Значит, первый вопрос по поводу нашей государственной символики, который обсуждался на этой неделе, обсуждали кресты на гербе. У меня более общий вопрос: насколько наша символика отражает общественное мнение, то есть монархический его характер, правильно ли это, как этот герб принимался, не могу понять, это что было указано кем-то или его принимали, не было ли более правильным устроить референдум по этому вопросу. Потому что вопрос заслуживает, на мой взгляд, этого, и так же гимн, это советское произведение.

Ю.ЛАТЫНИНА – Если можно, второй вопрос коротко, и мы уходим на рекламу.

СЛУШАТЕЛЬ – Второй вопрос по поводу того, что вчера было сказано Леонтьевым, по поводу «списанности», так сказать, страны. Насколько правильным вы считаете это слово и если оно на ваш взгляд правильно, то что вообще делать в таких условиях? Все.

Ю.ЛАТЫНИНА – Спасибо. Реклама.

РЕКЛАМА.

Ю.ЛАТЫНИНА – Добрый вечер. В эфире Юлия Латынина. Программа «Код доступа». Телефон прямого эфира 203-19-22 и номер пейджера 725-66-33. Философский вопрос о том, списана наша страна или нет. Собственно этому посвящены все передачи, не только мои, но и всего «Эхо Москвы». Что касается истории с символикой, когда вдруг мусульмане России стали печалиться, что на нашем гербе есть крест, то на нашем гербе очень давно был крест, и мне кажется, что это такая неприятная история, когда вместо того, чтобы обсуждать какие-то ключевые, в том числе и для ислама проблемы - их обсуждать тяжело, неприятно, из-за которых центральная власть даст по башке - пытаются объяснить своим согражданам мусульманам, что они пытаются защитить права мусульман, но вместо того, чтобы решать, я говорю, реальные проблемы, цепляются за достаточно внешние проблемы. Потому что существует жуткое положение (не во всех частях России), когда любого мусульманина, который действительно является ревностным мусульманином, могут не ровен час записать в ваххабиты, боевики и сторонники Алькаиды. Существует огромная проблема, что мусульманское духовенство не пользуется такой уж большой популярностью среди людей, которые ни в коей мере не являются экстремистами, но просто являются верующими, и они говорят: посмотрите, все эти люди, они учились параллельно в академии КГБ и в медресе все они, видимо, окончили две параллельные школы, и видимо, точно также, впрочем, как православное духовенство. Посмотрите, Равиль Гайнудин, когда он дает интервью, ласкает собаку, что с точки зрения верующего мусульманина, собака – нечистое животное. А на вопрос: не сложно ли ему выступать с проповедями – он отвечает: что ведь он кончал театральный. Есть масса вещей, который вызывают возмущение мусульман, но я никогда не слышала, у меня есть много знакомых мусульман, и они очень часто жалуются на то, то или то, но я никогда не слышала, чтобы они жаловались на крест на российском гербе. Поэтому, видимо, по какой-то причине официальные лица, пытающиеся представлять ислам, предпочитают обсуждать не реальные проблемы, а то, что может показать, как они защищают права мусульман.

Вот Илья, бизнесмен из Подмосковья, спрашивает: Халед аль-Масри, бывший узник ЦРУ пытается получить компенсацию от правительства США за издевательство и пытки. Как вы думаете, сколько шансов на подобную компенсацию у тех, кого милиция несколько дней избивала в Благовещенске?» Сколько шансов, мы только что слышали по новостям от Пономарева, но, естественно, что вопрос более широкий. Это вопрос с разгорающимся скандалом о применении пыток ЦРУ, и, действительно, на примере этого скандала очень хорошо видна основная ошибка, которую допустила Америка в Ираке. Дело в том, что всякая война разъедает демократическое общество. Она провоцирует людей на беззаконие и на убийство, которые совершаются только во время войны. Война и демократия не совместимы. И всякая спецслужба, она же по определению беззаконно убивает, поэтому часто совершает ошибки. Израильтяне, если вы помните, «Моссад» считается одной из лучших разведок мира, это не помешало им вместо одного из организаторов убийства израильских спортсменов на Мюнхенской олимпиаде 72-ого года убить какого-то несчастного официанта, который на него был похож. Англичане совсем недавно после серии терактов в Лондоне застрелили мужика, который вышел не из той квартиры дома, за которым они наблюдали. Тот же самый Халед аль-Масри, американцы перепутали его с его однофамильцем, который сотрудничал с Алькаиде. Но есть некая граница, которую спецслужбы запада не переходят. Часто сейчас в связи с этим скандалом сравнивают наше поведение на Кавказе и говорят: Американцы пытали людей в Гиндукуше, а наши пытают людей на Кавказе. Хотя есть большая разница в уровне пыток, потому что, хотя то, что американцы делают – это, безусловно, пытки, это не мелкие неприятности. Но даже, когда вы бросаете людей в карцер, оставляете из на несколько суток без еды, пытаете их шумом, это все-таки не то, что делается у нас. Это все-таки не когда гвоздями пробивают коленные чашечки, это все-таки не когда на глазах людей, обвиняемых в экстремизме, а собственно, может они не экстремисты, а сосед у них был не такой и нажаловался, да когда их просто, извиняюсь, начинают убивать, когда на их глазах угрожают изнасилованием их сестер и жен, когда говорят о таких пытках, когда, извиняюсь, человеку в задницу вставляют трубу, в эту трубу железный ершик, потом трубу вынимают, ершиком начинают водить туда-сюда. Все-таки существенная разница в уровне пыток, которые применяют у нас и у американцев. На своей шкуре она очень быстро ощущается. Помимо этой разницы в уровне пыток есть некая граница, которые не переходят спецслужбы Запада – они совершают ошибки, но они их признают. Убив этого несчастного официанта евреи не сказали: да, мы убили кого надо, этот официант виноват. Убив невинного, англичане не сказали: да, наша полиция всегда права, раз его застрелили, значит, он террорист. Они не взяли всех его родичей и не стали выбивать пытками у этих родичей показания, что он во всем замешан. Даже этого несчастного Аль-Масри взяли и отпустили. И легче было бы с точки зрения цинизма его замочить, но его не замочили, его отпустили, потому что внутри системы понимают, что был бы больший скандал внутри системы, если бы его убили, чем если бы его отпустили. Понимаете, и, к сожалению, это не тот случай, когда мы и американцы ведем себя одинаково. Мол, американцы мочат своих ваххабитов, мы мочим своих. Наши спецслужбы ведут себя так: раз убит, значит, террорист; раз пропал, значит, террорист. В том же Нальчике попадали люди 13 октября под огонь совершенно случайно, один из убитых, очень много цитируют СМИ, случайно убитого Вадима Жекамухова, который действительно был не при делах, который, это было видно, никогда не молился, очень трудно спутать человека с ваххабитом, если он не молится 5 раз в день, не соблюдает пост в Рамадан, ест чего хочет. Это заметно, исповедует человек мусульманство или нет. Этого несчастного Жекамухова убили, зачислили в террористы. Родичи, которые месяц не могут забрать тело, и нет никаких шансов, всем тем, кто на Северном Кавказе задержан по ошибке или потому, что у него хотят отобрать бизнес, или потому, что у него какой-то конфликт был с человеком работающим в милиции, нет никаких шансов доказать, что ты не террорист. И в результате оказывается, что всякий человек, которого милиция ограбила, убила или украла – это террорист, и получается, что у нас половина страны живет в общем-то нормально – да, вот, сижу я, говорю по «Эхо Москвы» - это еще свобода, это еще демократия, нам не надо жаловаться, нам не надо притворяться, что мы живем хуже, чем мы есть. Но другая часть страны на Кавказе живет в 37 году, и даже хуже, потому что в 37 году, когда человека украли, хотя бы не просили у родственников деньги за его освобождение. Телефон прямого эфира 203-19-22 и говорите, вы в эфире.

СЛУШАТЕЛЬ – Здравствуйте, меня зовут Юра. Я хотел спросить ваше мнение о коллизии, которая была между книжкой Доренко «2008» и государственной Думой. Это реальная коллизия или это PR акция? И ваше мнение о книжке.

Ю.ЛАТЫНИНА – Спасибо. Я к стыду своему не слыхала, чтобы был большой скандал насчет государственной Думы и Доренко. Книжка мне страшно понравилась, я с большим трепетом ожидала, что Доренко напишет книжку на тему, в которой действует уже Путин, реальные совершенно люди, и я как писатель могу сказать, что мне очень сложно писать свои романы именно тогда, когда я пытаюсь затрагивать каких-то реально существующих людей. Мне постоянно говорят: «Почему в твоих романах не действует президент Путин?» Потому что это невозможно, потому что президент Путин, вот, он один, с него не может быть художественного портрета, о нем может быть только статья, о нем не может быть романа, потому что если ты начинаешь писать роман и употреблять в нем фамилию президент Путин, то ты волей не волей пишешь или сатиру, или восхваление, или что-то такое, но это уже не художественная проза. И вот, Доренко удалось совершенно уникальное, у него действительно не реальные действующие лица действуют, а такие метафизические концепты этих лиц, я бы сказала. То есть Доренко написал безумно интересный роман в стиле Пелевина, в котором те лица, хотя у них совершенно реальные имена, и, даже мы видим, они совершают действия очень похожие на те, которые они совершают в реальности, на самом деле, эти лица являются лишь кирпичиками построения другой совершенно реальности, которая , в общем, очень напоминает то, что сделал Пелевин, но, к счастью, не напоминают репортажи Доренко. Я считаю, что это безумно удачный роман, и получила большое удовольствие, его читая. Сейчас новости.

НОВОСТИ.

Ю.ЛАТЫНИНА – Добрый вечер. В эфире Юлия Латынина. Телефон прямого эфира программы 203-19-22 и номер пейджера 725-66-33. По Интернету меня спрашивает Александр: «В чем провинился банк Нефтяной? Это правда, что он поддерживал Касьянова?» Напомню, что в банке Нефтяной на этой неделе прошли обыски, да еще какие! Там по 200 человек заходило с оружием СОБРовцев, то есть абсолютно непонятно, чего 200 СОБРовцев делали в банке Нефтяной, может быть, они бы лучше пригодились в горах Чечни, точнее уже Ингушетии, ловить Басаева. Но в данном случае они, видимо, ловили Бориса Немцова, который является одним из руководителей банка, и на вопрос «имеет ли это связь с Касьяновым или нет», я думаю, ответ простой. Дело в том, что обыски прошли в день рождения Касьянова, это было такое своеобразное, я думаю, поздравление Генпрокуратуры с днем рождения, подарок. Я думаю, что гораздо хуже другое – даже не тот сам факт, что в банк Нефтяной вошли эти вот СОБРовцы, что у нас вместо Басаева ищут там, где больше денег и там где лучше, а то, что то, что начиналось в случае ЮКОСа как контролируемый вирус, становится понемногу эпидемией. И даже не важно, пришли в банк, напоминаю, что банк – это не компания, то есть, достаточно пару раз прийти в банк, чтобы попросту его разрушить, потому что банк так устроен, что он стоит на доверии, если люди видят, что в банк приходит СОБР, то уже не важно, виноват банк или нет, важно, что на банке можно поставить крест, это как заходить в стерильную операционную в грязных сапогах: пациент после этого не выживает, абсолютно не важно, мог он выжить или нет. Так вот тот вирус ЮКОСа, который изобретен в виде уголовных дел, он уже поражает всю экономику, иммунитета, судя по всему, против него нет. Очень длительный был период развития этого вируса, и надо отдать должное президенту Путину, президент, когда возникали ссоры между крупными промышленниками, он как раз пытался эти ссоры пригасить, президенту не хотелось повторения ЮКОСа, параллельно президенту хотелось, чтобы крупные промышленники ссорились друг с другом и искали тем самым защиты у администрации президента, что повышало уровень контроля Кремля над бизнесом. И мы видим массу таких ссор, который долго разводились, например, ссора группы Альфа и министра информации Реймана, которые все-таки превращаются в хронические заболевания. Сейчас, кажется, наступает момент, когда система пошла в разнос. Когда, например, Виктор Вексельберг поспорил с владельцами АВИСМЫ, оказался, в результате, в проигравших, потому, что Вексельберг и владельцы АВИСМЫ могли друг друга взаимно выкупить и в результате владельцы выкупили Вексельберга, чего Вексельберг не ожидал. И начинается наезд правоохранительных органов на АВИСМУ с криком: «Давайте мы сейчас разберемся в приватизации. Тут кажется, когда-то 10% покупал Ходорковский, и мы уже видим, что дело не в том, с кем договорился Вексельберг, говорят, он договорился с ближайшими друзьями президента, с Рособоронэкспортом, с Чемезовым, чтобы это сделать, но видно, что людей даже уже не интересует результат, их не интересует, съедят они компанию или нет, их интересует просто разобраться. Внешторгбанк хочет съесть Объединенных Кондитеров, это то, что принадлежало Гута Банку, опять приходит в «Объединенные кондитеры» прокуратура. Я не собираюсь сейчас заморачиваться на тему: правильно приватизированы, неправильно приватизированы. Важно, что эта эпидемия стала неконтролируемой, потому что этих случаев уже столько, что президент лично не может во все вмешаться. Даже вирус совершенно мутирует, выходит из-под контроля, но какой-то мелкий уфинский институт, мы знаем это уголовное дело по поводу шпионажа в пользу Южной Кореи, уфинский институт не платит 50 тысяч долларов своему контрагенту, которого курировали люди из ФСБ. Люди из ФСБ приходят, предлагают уфинскому институту разобраться с контрагентом, когда уфинский институт идет в суд, люди из ФСБ начинают разбираться с институтом и, соответственно, заводят уголовное дело по факту шпионажа и раскрытия секретных оборонных технологий Южной Корее. Происходит потеря контроля. Точно так же как на Кавказе произошла потеря контроля над ситуацией с похищениями людей, не установленными силовыми структурами, потому что людей крадут слишком много и слишком часто. К сожалению, каждый уже приходит на завод, представляется именем президента и говорит: у меня есть поручение от имени президента, чтобы этот завод купила та компания или эта компания, третья компания, уж скоро будет приходить участковый и говорить: мне понравилась твоя квартира, выселяйся, у меня на это дело есть указание президента. Вот что самое печальное.

Телефон прямого эфира 203-19-22 и номер пейджера 725-66-33. И говорите, вы в эфире.

СЛУШАТЕЛЬ – Здравствуйте. Николай Васильевич говорит.

Ю.ЛАТЫНИН – Здравствуйте, Николай Васильевич.

СЛУШАТЕЛЬ – Здравствуйте, Юлечка. Вам вопрос такой: вы на своей шкуре испытали трубу, и через трубу ершик вам вставляли, да?

Ю.ЛАТЫНИНА – Спасибо. А вам не кажется, что просто надо хотя бы посочувствовать тем людям, которых пытают? Нет?

СЛУШАТЕЛЬ – Я сочувствую им.

Ю.ЛАТЫНИНА – Я могу сказать конкретно, где и когда и с кем это было, это было с людьми, по-моему, одного человека звали Абдул Кадыров, я могу перепутать, это было с людьми, обвиненными в том, что они совершили террористический взрыв в городе Каспийске, это были действительно 2 боевика, которые сражались в свое время в Чечне, после того, как произошел этот взрыв, действительно теракт ужасный, через несколько дней приехал уже тогда замгенпрокурора Владимир Колесников и бодро отрапортовал президенту Путину, потому что он приехал, чтобы раскрыть терракт, что терракт раскрыт. Поэтому произошло следующее: взяли по списку первых двух попавшихся участников незаконных формирований в Чечне и заставили их признаться приблизительно таким способом. Сейчас коллегия присяжных их оправдала. То есть вдумайтесь: наш в Дагестане суд присяжных оправдал этих людей и сказали: «Да, они в Чечне воевали, но теракт не раскрыт». Кстати, это означает, что террористы, которые взрывали, по-прежнему ходят на свободе. К сожалению, когда людям в это место вставляют ершик, проблема заключается не в том, если бы они хотя бы добивались своей цели, если бы они хотя бы после этого раскрывали теракты, к сожалению, они после этого не только не раскрывают теракты, а количество терактов увеличивается. Посмотрите, что происходит в Ингушетии. Там уже где-то около 140 похищенных за этот год не установленными силовыми структурами. Может быть, это привело к том, что в Ингушетии увеличилось количество порядка? Нет, когда Шамиль Басаев давал интервью телеканал ABC, Шамиль Басаев, между прочим, находился в Ингушетии, по крайней мере, по словам Андрея Бабицкого. Когда готовился Беслан, группа бесланская собиралась тоже в Ингушетии. Президент Ингушетии, Мурату Зязикову, насколько я знаю, почему-то никто не предъявил вопроса: а почему, собственно, у вас террористы ходят по территории. Потому что, к сожалению, та ситуация, которая, например, была в Ингушетии, которая сейчас будет складываться в Кабардино-Балкарии с пытками, она складывается примерно следующим образом… Что будет происходить в Кабардино-Балкарии? Будет происходить примерно ингушский вариант, потому что сейчас там действительно стадия, когда милиция мочит ваххабитов или людей, которых она считает опасными для нее, милиции. А потому, что, в общем, республика маленькая, все знают, кто реально представляет опасность и действительно милиционеры испуганные тем, что с ними случилось, живут по принципу 5 трупов – еще день жизни. Но постепенно это пятно начинает размываться. Сначала один человек записывает в ваххабиты своего соседа, потому что сосед плохо себя ведет, или хорошо бы отобрать у соседа участок, потом, поскольку людей пытают, они дают показания на кого угодно, и по этим показаниям на кого угодно, берут кого угодно. Дальше сидят рядом менты из другого отдела, смотрят, задумываются: вот, смотрите, сколько эти люди убили людей, сколько они раскрыли преступлений. А мы чем хуже? Давайте пойдем по улице, кого-нибудь найдем. То есть это расползается, как пятно. Параллельно в какой-то момент начинает кончаться усиление, то есть те милиционеры, стянутые со всех концов России, которые были стянуты, допустим, в Назран после 22 июня, те милиционеры, которые были стянуты в Нальчик после мятежа 13 октября, они начинают разъезжаться по домам. Через некоторое время в ответ начинают мочить ментов. При этом оказывается достаточно странная ситуация, что центр не замечает того, что милиционеров убивают. Как раньше центр не замечал пыток граждан, что хватают, кого угодно, так теперь центр не замечает убийства милиционеров, посмотрите на Ингушетию. Там убивают обычно несколько человек в неделю. Их убивают парами, потому что они парами уже ездят. Их убивают в простых машинах, потому что их отслеживают. Их убивают те люди, родственников которых они убили, или те люди, которые прошли через чудовищные муки. И оказывается, что центр это не волнует, центру главное, чтобы кто-нибудь написал, что на Северном Кавказе идут мирные процессы. Параллельно что оказывается? Параллельно, когда милиционеров начинают убивать, милиционеры начинают задумываться, не решить ли нам под видом террористов какие-то собственные дела? Представим себе, там есть зам министра МВД, у которого есть бизнес. Кто главный конкурент этого замминистра МВД? Ответ: другой замминистра МВД. Так почему бы не убить замминистра МВД и не списать все на террористов? Где легче всего спрятать лист? В лесу. Где легче всего спрятать труп? Среди других трупов. В исторически короткий период времени ситуация в республике идет в разнос и реально уже никто ничего не контролирует, потому что в республике оказывается возможность убить любого человек и списать это на сепаратистов. Это приблизительно то, что произошло после Назраньского восстания 22 июня в Ингушетии, это то, что сейчас начинается в Кабардино-Балкарии, это то, что было целью Шамиля Басаева и в Назрани, и в Нальчике, и эту цель осуществляют, к сожалению, наши милиционеры. Телефон прямого эфира 203-19-22 , говорите, вы в эфире.

СЛУШАТЕЛЬ – Здравствуйте. Это «Эхо Москвы»?

Ю.ЛАТЫНИНА – Да. И вы в прямом эфире.

СЛУШАТЕЛЬ – Очень интересно. А какой вопрос?

Ю.ЛАТЫНИНА – Вопрос задаете Вы. Если вы его не зададите в течение 5 секунд, я дам слово следующему человеку.

СЛУШАТЕЛЬ – Почему наезжают на бывшего премьер-министра? С какой стати?

Ю.ЛАТЫНИНА – Который Касьянов?

СЛУШАТЕЛЬ – Да.

Ю.ЛАТЫНИНА – Ну а что вы ответ не знаете?

СЛУШАТЕЛЬ – Как понять «ответ не знаю»? Да, не знаю. Вы говорите.

Ю.ЛАТЫНИНА – Ну, почему наезжают на бывшего премьер министра Касьянова. Потому что с момента оранжевой революции, которая случилась в Киеве, Кремль страшно испуган перспективой оранжевых революций и в каждом вероятном и не очень вероятном кандидате видят Ющенко. Бывший премьер министр Касьянов очень похож на бывшего премьер министра Ющенко, даже детали биографии совпадают. И, видимо, этим вызвано то, что Касьянова, понимаете, на него не столько наезжают, хотя, конечно, наезжают, сколько параллельно еще и раскручивают. Это уже интересный эффект системы, работающей вразнос, сейчас неэффективной системы. Только что я говорила совсем другом: о том, что, отвлекаясь от моральных аспектов пыток, не имеющих контроля, они технически неэффективны, они ведут к развалу, они ведут к полной потере контроля над ситуацией на Северном Кавказе. Если система работает по каким-то другим критериям, кроме эффективности, например, заработка денег или предоставления хорошей отчетности, она в конечном итоге имеет положительную обратную связь, т.е. добивается каких-то вещей обратных тому, что было на входе. С Касьяновым очень похоже, на самом деле, потому что есть люди PRщики, у которых сначала была задача освоить деньги, выделенные им на выборы на Украине, они освоили деньги, деньги украли, пришлось объяснять, почему Янукович проиграл выборы на Украине. Тогда было сказано, что это происки ЦРУ и что «вы знаете, у нас в России будет то же самое, если вы не выделите деньги на борьбу с оранжевой опасностью в России». Выделили деньги на борьбу с оранжевой опасностью в России, стали их осваивать. Вы меня извините, я была бы рада перспективе демократических выборов и оранжевой революции в России, но я не верю в ее возможность, и я не верю, что кто-либо из нынешних лидеров оппозиции, смотрите, там жалкий результат выборов в Мосгордуму, может претендовать в какое-то исторически обозримое время стать реальным лидером реальной оппозиции. Соответственно, то, что происходит с Касьяновым, то, что происходит с Каспаровым, то, что происходит с удушением некоммерческих общественных организаций, это гораздо больше напоминает освоение бюджетных средств, выделенных на борьбу с оранжевой опасности. А поскольку, чтобы освоить бюджетные средства надо громкие PR акции провести, то эти PR акции и проводятся, а поскольку как известно, что с точки зрения реального эффективного PRа, нет неэффективного PRа, единственный плохой PR – это некролог, а так любое упоминание Касьянова и тем более ситуация, когда он оказывается преследуемым властями человеком, наоборот, скорее делает его политической фигурой, хотя у него гораздо меньше было шансов до этого ей стать.

Телефон прямого эфира 203-19-22 и говорите, вы в эфире.

СЛУШАТЕЛЬ – Добрый вечер, Юлия. Владимир Давыдович, Москва. В журнале «Итоги», в последнем, на 15 странице есть несколько таблиц ЦИОМ, опрашивались, судя по всему, одни и те же люди. Так вот 2 таблицы задают вопрос о качестве жизни, и в этих двух таблицах люди отвечают отрицательно. Сравните ноябрь прошлого года с ноябрем этого года и в обеих таблицах видно, что ожидания ухудшились, и жизнь стала хуже. В третьей таблице людей спрашивают о доверии к Путину, и за этот же период доверие к Путину повысилось. Как это объяснить?

Ю.ЛАТЫНИНА – Вы знаете, есть, как известно, три вида лжи: ложь, просто ложь и статистика, или как там сказано. Дело вот в чем: президент Путин, как я уже сказала, на самом деле является безо всяких подтасовок с точки зрения большинства, может быть, не такого большого большинства, но все-таки большинства абсолютным лидером России. На мой взгляд, это вызвано тремя причинами: тем что после бардака 91, 93, 96 годов произошло следующее: во-первых, повысились цены на нефть, это очевидная причина, которая бросается в глаза всем, второе, менее очевидная причина – это то, что произошла реструктуризация российской промышленности, то есть мы имели на входе в 91 году промышленность, которая на 90 % работала на оборону, то есть попросту ничего не могла производить, а сейчас мы имеем все-таки частную промышленность, даже если на нее наезжает налоговая инспекция, санинспекция, налоговая полиция и так далее, и все они представляются друзьями Путина и объясняют, что бизнес этого человека нужно отдать Пупкину, потому что так президент сказал, тем не менее частный бизнес есть, и он более-менее нормально функционирует, не хуже чем, допустим, в каком-нибудь Ираке. И третье, что в 98 году произошла девальвация рубля, то есть стало выгодно производить товары на территории Российской федерации, а не только вкладывать рубли в ГКО. Вот эти три фундаментальные вещи, и человек, не смотря на то, что он в течение года стал жить хуже, человек вспоминает, как он жил 5 лет назад, и говорит: «При Путине, конечно, лучше». Это абсолютно объективный факт, хотя президент мало имеет отношения ко всем трем событиям: реструктуризации промышленности, девальвации рубля и высоким ценам на нефть. Действительно, происходит некая парадоксальная вещь, вы совершенно верно отметили, люди совершенно правильно чувствуют, что жить им стало немножко хуже, потому что у нас, например, доллар стоит на месте, зарплаты тоже более или менее стоят на месте, а инфляция продолжается, и даже довольно существенная, и даже все президентские программы по повышению зарплат они с трудом реально за этой инфляцией угоняются. И происходит некая парадоксальная вещь: огромное количество нефтедолларов, казалось бы, в стране, мы должны испытывать беспрецедентный экономический рост, даже Украина нас обгоняет в экономическом росте, а на Украине нет, если вы помните, нефтедолларов, а если нефтедоллары вычесть из этого экономического роста, то у нас получается рост минус 2 процента. И, наверное, это действительно связано с тем, насколько государство управляется и насколько эффективно деньги расходуются, потому, что если посмотреть, как эти деньги расходуются, то выясняется масса странных вещей. Ну, вот все сейчас говорят «президентские программы», «национальные приоритеты», «национальные проекты» опять же по каждой телевизионной программе слышно, что существует национальный проект, и я думаю, что мало кто способен провести конкретные меры в национальных проектах, кроме повышения зарплаты. Повышение зарплаты – это не национальный проект. Повышение зарплаты – это нечто, что можно осуществить без создания особого органа, просто в рамках бюджета взять зарплату и повысить. А если посмотреть, что в этих национальных проектах написано, то невольно приходишь в некоторое изумление, потому что вдруг обнаруживается, что есть наш национальный проект в области образования. Понятно, в общем-то, каждому человеку, ну, не каждому человеку, но я думаю есть какая-то бесспорная мера, которую можно сделать, чтобы исправить чудовищную ситуацию с коррупцией образования в России, это ввести единый государственный экзамен и по результатам его зачислять в вузы, это просто сразу покончит с коррупцией в вузах, уменьшит ее сразу на порядок. Эта реформа загублена. Эта реформа не проводится. Нет даже слова об это реформе в том, что касается национальных приоритетов. Зато там есть другой пункт – пункт о создании за государственные деньги двух бизнес школ, одной в Москве, другой в Санкт-Петербурге. Если я не ошибаюсь, санкт-петербургская школа стоит 250 миллионов долларов. Естественно возникает вопрос, а бизнес школы это совершенно такая штука, которую совершенно не надо за бюджетные деньги создавать, у нас за это время было создано более 100 частных бизнес школ, они превосходно окупаются, они сразу же деньги приносят. Зачем на них тратить государственные деньги? С другой стороны 250 миллионов долларов – это огромная сумма, только что Savoy отремонтировали, пятизвездочный отель, все дела, хрусталь, бархат, стоил 16 миллионов долларов. А стоит ли такие деньги тратить на создание того, что государство не должно создавать в принципе? Если посмотреть, большое количество даже того, что называется национальными проектами, то мы видим какую-то странную трату денег, очень похожую на, вот долго печалились наши государственники, что не могут они получит доступ к стабилизационному фонду, не могут потратить деньги непонятно куда, налево. Национальные проекты, похоже, дают эту возможность. И естественно, если так тратить бюджетные деньги, если так обращаться с экономикой, как мы видим в деле ЮКОСа и как мы видим в той последующей пандемии уголовных дел, которая сейчас происходит. Если при этом превратить милицию и силовые структуры в практически, не столько в нахлебников, сколько в некую касту, которая управляет Россией, рассматривает российский народ, как крепостных, которые подлежат «доению», то, естественно, если так делать, даже при больших нефтедолларах, даже при существующей реструктуризации промышленности, мелкий, незаметный эффект существует, что страна потихонечку сползает назад, и люди с удивлением говорят: "Ну, как же?! Еще год назад покупная способность тех денег, которые мы получали, была немножко выше". Всего хорошего. До встречи через неделю.