Код доступа - 2005-10-08

Ю. ЛАТЫНИНА - Добрый вечер. В эфире программа "Код доступа". Сначала как всегда вопросы по Интернету. Я обычно отвечаю на те, которых большинство. На этой неделе не было все-таки суперновостей, которые задают тон всей неделе, если не считать того, что у России появился новый герой – летчик Валерий Троянов, который героически заблудился над территорией Литвы, героически катапультировался, после того как у него кончилось горючее. Вот собственно героизм был проявлен с обеих сторон. Литва умудрилась не заметить самолет, который над ней летал, еще долго летал причем, заблудившись. Соответственно летчик, даже кошка заблудившаяся может найти дорогу домой, а Троянов как я уже сказала, был вынужден катапультироваться. С одной стороны это в какой-то мере комичная история, потому что даже главком ВВС Михайлов вернее не даже, пожалуй, единственный главком ВВС Михайлов, который сохранил трезвость духа в этой ситуации, заметил, что действия Троянова были, мягко говоря, не до конца эффективные, и что разве что он может заслужить героя России, провел систему ПВО стран НАТО, которая как выяснилось, не работала. Так вот, за исключением главкома ВВС все остальные встречали Троянова как героя. Это было странно, потому что фактически праздновали, обнимали, некомпетентность выдавалась за героизм. И с другой стороны в этом есть огромный плюс, потому что некомпетентность, которая в России действительно празднуется, причем Троянов это случай комический, а Беслан это случай трагический, это еще гарантия тоталитаризма. Это не гарантия от жертв, от крови, но это гарантия от системного тоталитаризма, не такая хорошая как демократия, но все же лучше, чем ничего. Потому что вот жесткая структура власти она конечно менее эффективна, чем сетевая. Командная экономика менее эффективная чем рынок, но уж если власть хочет быть жесткой, то единственный способ обеспечения жесткой вертикали власти называется террор. Когда расстреливают всех тех, кто допустил ошибку и заодно еще сотню тех, кто ошибку не допускал. И при Сталине беднягу Троянова, который заблудился на территории врага и вдобавок сдал этому самому врагу, то есть странам НАТО секретную военную технику, включая систему "свой-чужой", да его бы расстреляли на границе. Единственный шанс для него остаться в живых был бы попросить политического убежища. Потому что так устроена жесткая действительно вертикаль, при терроре выживают подлецы, стукачи, садисты, некомпетентные люди в нем не выживают. И сейчас мы видим, что возвращение Троянова превратилось в национальный триумф, и в этом есть свои комичные стороны, в этом гораздо больше положительных. Телефон прямого эфира 203-19-22.

СЛУШАТЕЛЬ – Добрый день. Это Геннадий из Северной Осетии. Есть какие-то предпосылки, что власть, наконец, будет вести разумную политику на Северном Кавказе межнациональную. Хоть какую-то.

Ю. ЛАТЫНИНА - А что вы имеете в виду под разумной политикой?

СЛУШАТЕЛЬ – Знаете как, как вам сказать, сделали Южный округ, это ладно. Но просто население одной республики толком не знает, что происходит по соседству. Нет никаких культурных общих программ, чтобы одни знали, что происходит у соседей.

Ю. ЛАТЫНИНА - А что вы думаете, если одни будут знать, что происходит у соседей, решит проблему терроризма и коррупции?

СЛУШАТЕЛЬ – Ну как, если обстановка осложняется в соседней республике, население другой республики будет готово, по крайней мере, что что-то может произойти.

Ю. ЛАТЫНИНА - То есть вы считаете, что если в Ингушетии что-то случится, то осетины бросятся ей помогать?

СЛУШАТЕЛЬ – Я не в этом смысле. Просто как бы вам сказать…

Ю. ЛАТЫНИНА - Спасибо. Вы знаете, действительно вы меня спрашиваете какие надо принимать адекватные меры, а сами в ответ на встречный вопрос как-то сильно плаваете. Разумную политику на Северном Кавказе вести действительно крайне трудно, потому что простейший пример, вряд ли то, что покажется разумной политикой осетинам, покажется разумной политикой ингушам. Возьмем ту же историю с пригородным районом и с законом о реабилитации репрессированных народов. Когда на встрече Путина с "Матерями Беслана", "Матери Беслана" сказали, что надо пересмотреть закон о реабилитации репрессированных народов, что в переводе с дипломатического на язык фактических реалий означает – надо прекратить говорить о том, чтобы отдать ингушам пригородные районы. И в общем в Ингушетии это вызвало волну просто народных возмущений и республика практически стоит, она все время стоит на грани, но это неразрешимый вопрос, на который Путин не имел право отвечать ни да, ни нет, он просто ответил "Матерям Беслана" – "да", потому что он все время отвечал "да". Но поскольку это попало в открытую печать, это услышали ингуши, то начался естественно страшный раздрай, потому что вопрос еще раз повторяю, действительно абсолютно неразрешимый. Вы спросите любого ингуша, что он думает по этому поводу, ингуш вам ответит, что пригородный район был нашей ингушской территорией до выселения, что там стояли наши дома и там жили наши люди. И что когда мы вернулись, то все остальные народы кроме осетин ушли из пригородного района. А осетины, которые всегда были проводниками русской политики на Кавказе, ингуш выразится резче, остались. И мы никогда им не простим, что они заняли наши дома. И дальше будет прибавлено еще несколько слов, что будет с осетинами. А если вы спросите по этому поводу осетина, то естественно он ответит, что после Беслана вообще никаких разговоров не может быть о пригородном районе, потому что это кощунство. И не дай бог мне брать на себя роль арбитра и выяснять кто прав, кто виноват, потому что каждый считает себя абсолютно правым и каждый по-своему абсолютно прав. Так вот, если говорить о вменяемой политики власти на Кавказе, во-первых, много сейчас происходит достаточно вменяемого. У меня, кстати, есть вопросы о назначении Арсена Канокова. Я бы вернее сначала ответила, по крайней мере, на две вещи, два вопроса, которые сильно частные по поводу политики власти на Кавказе. Точнее по поводу Беслана, потому что у меня тут еще есть один вопрос, что я все время критикую власть за Беслан, но так ни разу не ответила на вопрос, что же можно было сделать с террористами, готовыми взорвать детей. Вот просто сейчас попытаюсь на два разных вопроса. Что можно делать на Кавказе, и что можно было делать, чтобы не случился Беслан. Так вот первое, что нужно было делать, что полностью вообще бы предотвратило бесланский теракт - это перекрыть границу между Ингушетией и Осетией. Басаев перед 3 сентября заявил, что он прошел, потому что ему открыли коридор. Это вранье, не надо открывать коридор там, где широкое поле. Ингушетия это место, которое не контролирует никто, это хуже Чечни, и 70 км границы между Ингушетией и Осетией это все равно что незащищенная граница между Израилем и арабами. Это 70 км границы, через которые последние 15 лет воровали людей, воровали ингуши осетин. Воровали нередко при посредничестве осетин и чаще осетинских ментов, но воровали ингушей, продавали в Чечню. Это был бизнес. И не воровали только с 1999 по 2001 год, когда границу перекрыли отряды самообороны. Еще раз подчеркиваю, не бандиты, отряды самообороны, потому что тогда люди, которые перекрыли границу, только оружие закупили на 2 млн. долларов. Это были не автоматы, из которых можно грабить ларек, это были АГС, серьезное оружие и в 2001 году этот отряд разоружили. Если вы думаете, что его разоружили в рамках борьбы за вертикаль власти, то вы ошибаетесь. Его разоружились просто, потому что вместе с потоком похищенных осетин был перекрыт поток наркотиков. И этого менты вынести не могли. Отряд самообороны осетинский разоружили, там присылали из Ставрополя ментов, из Ростова целые воинские соединения. Жители Беслана просто КАМАЗами перекрывали дорогу. Плач стоял. И вот еще раз повторяю, если бы осетинские отряды самообороны патрулировали границу, никакого Беслана бы не было. Этот грузовик просто бы не проехал. Напоминаю, что мне был задан вопрос - что делать на Кавказе. Я стала сначала отвечать на более конкретный вопрос, который был задан тоже по Интернету - а как можно было предотвратить Беслан. И ответ первый – Беслан на самом деле было предотвратить элементарно. Если бы граница между Ингушетией и Осетией была перекрыта. Потому что как ехал этот грузовик с террористами, почему он ехал в Беслан – потому что Беслан это самое близкое к Ингушетии. Он ехал там полчаса по этой дороге от Хурикау до Беслана. Он ехал дорогой, которую элементарно перекрыть, которая была перекрыта отрядами самообороны несколько лет назад. Когда их ликвидировали, остались только менты. Менты где стоят? - правильно – там где едет человек, у которого где есть деньги. Они стоят там, где можно с человека деньги взять, а не там, где можно пулю в лоб получить. Почему не перекрыта граница между Ингушетией и Осетией. Потому что сделать это означает признать, что в Ингушетии бардак, что там боевики. Что Басаев ходит по Ингушетии совершенно спокойно и дает там интервью Бабицкому. Поэтому жизнь людей была принесена в угоду телевизионной картинке. В угоду представлениям о том, что на Кавказе мирный процесс. В отличие от сложного теракта типа "Норд-Оста" Беслан был очень простой теракт. Люди проехали 10 км и захватили школу. Где больше всего воровали людей? – в Беслане. Как воровали? – да через поле выводили, даже не на машине увозили, там через поле уводили 7 км до границы. Сложно догадаться, что там, где через поле таскают людей, как лисы кур, может грохнуть. Теракт в Беслане был организован так же примитивно как Кизляр и Буденновск. Сели и приехали. Почему приехали – потому что страна одна, границ нет. Еще раз повторяю, открытая граница между Ингушетией и Осетией это все равно, что открытая граница между Израилем и арабами. Если бы эта граница была перекрыта, никакого Беслана просто не было бы. Увы, граница не перекрыта до сих пор, потому что государству важнее соблюсти фикцию, чем сохранить жизнь своих граждан. Нам говорят, что нельзя внутренние границы охранять, внутренние периметры, хотя, наверное, резиденция Путина хоть и внутри страны, но довольно хорошо охраняется. Второй вопрос, что надо было сделать и как можно предотвратить конкретный теракт в Беслане. Ответ – надо было создавать отряды самообороны. Я уже говорила, что такие отряды были в Осетии в 1999 году. После чего сразу кончилась эпидемия похищений. Такое же народное ополчение создавалось и в Дагестане в 1999 году. И, в общем, это народное ополчение и помогло в значительной степени отразить чеченское вторжение гораздо больше, чем российские танки. Мне скажут, что, мол, местные жители сами не должны собираться в банды, их должно защищать государство. Дело тут даже не в том, что если государство не может это сделать, это надо позволить людям самим. Есть несколько более важных обобщений. Первое – это Кавказ и это война. Уважайте Кавказ. Если вы хотите, чтобы Кавказ был с Россией, позвольте Кавказу быть Кавказом. Россия в 19 веке позволяла и Хаджи-Мурату и Даниель-беку воевать с Шамилем. Такого там не было, что человек воюет против России, пока он воюет, а как перешел на сторону России, так не воюет. Человек переходил на сторону России и воевал за Россию. От этого империя не развалилась. Она укрепилась. Но сейчас ситуация идиотская. Есть житель Кавказа, неважно он аварец осетин. Вот если ваххабит, он берет "Калашников" и идет убивать. Его нельзя разоружить. А если он осетин, он не имеет права воевать против этого ваххабита. Его унижают как мужчину. Вокруг него гибнут женщины, дети. Если он возьмет оружие, то кто кого разоружает. Его разоружают. Ему же еще впаяют, что незаконное вооруженное формирование. В 1999 году Россия упустила исторический шанс. Тогда Чечня полезла во весь остальной Кавказ. Против Чечни поднялись народные ополчения. И в Дагестане и в Осетии, и надо было сказать: смотрите, Кавказ не с Чечней, Кавказ с Россией. Что было сделано? – заслуги того же аварского ополчения по борьбе против чеченцев в Дагестане приписали себе, российской армии. Везде ополчения разогнали. Хорошо если не посадили. Кавказцев поставили перед выбором: если хочешь воевать, воюй против России. За Россию воевать нельзя. Это незаконно. Я понимаю, что это как раз достаточно спорная вещь. Но еще раз повторяю, что если бы в 2001 году не разоружили вооруженное осетинское ополчение, то Беслана бы не было. Потому что этот "Газик" просто элементарно не пустили бы люди, которые охраняли границу. Сами полегли, но расстреляли бы. Второе, даже если бы этот "Газик" чудом проскочил, ополченцы ворвались бы в школу немедленно. Это была бы отработанная процедура принятия решения, которое не может позволить себе централизованное МВД. Да, была бы стрельба. Была бы бойня, погибли бы десятки детей. Их, может быть, потом проклинали бы этих ополченцев, но они бы ворвались в школу сразу, потому что, почему во времена Шамиля нельзя было захватить заложников. Как можно захватить заложников, как можно успеть чего-то над ними развесить, если половина, треть, четверть взрослого населения города официально вооружена. Здесь же вообще некоторая элементарная вещь. Спросите любого эксперта, почему идут в ваххабиты. Потому что безработица и коррупция. А ваххабитам сто долларов платят. Дают и еще круто, ты мужик, у тебя оружие. Дайте мужику те же самые сто долларов, тот же самый автомат. Сами боитесь дать, просто позвольте человеку, верному России бандиту, верному России дать эти сто долларов и дать автомат. Он сам все купит. И самое главное, говорят, вооруженные отряды самообороны не существуют в современных демократических странах, и это разрушает государство. Неправда, свободные вооруженные граждане всегда были основой и истоком демократии. Если народные ополчения, если национальные гвардии перестали быть реальной силой в западных странах, это не потому, что они противоречат духу свободы. А потому что граждане этих стран слишком ленивы и богаты, чтобы воевать самим. На самом деле единственный режим, который несовместим с народными ополчениями это тоталитаризм. Это только там тоталитарное государство считает, что лучше ему погибнуть от врага, чем вооружить собственных граждан. Вот два простых рецепта, которые даже не связаны с тем, что надо было правильно вести переговоры, надо было правильно выставить оцепление, надо было действовать не так, искоренять коррупцию, руководить правильно спецназом и так далее. Вот две простых меры, которые бы сделали Беслан невозможным. Это перекрыть границу между Ингушетией и Осетией и создавать отряды самообороны из людей, которые готовы защищать свою родину не только потому, что Россия ее не защищает, а просто потому, что эти люди живут на Кавказе и эти люди должны себя вести так, как принято себя вести на Кавказе. Был более общий вопрос, на который я постараюсь ответить все-таки через несколько минут. Потому что долгий получился монолог конкретно про бесланский теракт, про то, что можно было сделать, чтобы его предотвратить. И про Кавказ, наверное, чуть позже. Сейчас телефон прямого эфира 203-19-22. Говорите, вы в эфире.

СЛУШАТЕЛЬ – Добрый вечер. Юлия, Аркадий вас беспокоит из подмосковного города Королев. А как вы считаете, Грабовой, который на крови делает… откуда вообще берется шарлатан он же на экране в телевизоре.

Ю. ЛАТЫНИНА – Грабовой как раз не на экране телевизора. Тут у меня с собой лежит заявление комитета "Матерей Беслана", которое прислано на "Эхо", я его так получилось радостно случайно захватила с собой. Я хочу прочесть часть этого заявления. Тут множество фамилий и Кесаевой, и Мамитовой. "Очередной раз опытные пиарщики и провокаторы нанесли подлый и сильнейший удар по лидерам нашего комитета и по всем нам. Обращение руководства комитета к мошеннику Грабовому, как и планировали организаторы провокации, выставило нас на всю Россию психически больными людьми. Неудивительно, если после чудовищного Беслана бессмысленного, массового убийства наших детей мы все заболели. Но мы должны выстоять, чтобы добиться суда над виновными в гибели наших детей. Мы по-человечески понимаем наших женщин, которыми успешно манипулируют наши враги. Кто оплатил более 10 тысяч долларов США на посещение женщинами Грабового. Видимо тот, кому в течение года доказывали, а затем представили неопровержимые доказательства в расстреле наших детей с помощью современной военной техники, танками и огнеметами, вертолетами и пулеметами. Организаторы этой провокации рассчитывали на раскол или распад комитета. Нам нелегко выстоять, но наша боль, горе и память не дают право свернуть деятельность комитета. Помогите нам, ведь за зверское убийство наших детей на сегодняшний день никто не в ответе". Это просто один из ответов на вопрос, который задал слушатель. Это очень категорический ответ. Я не считаю, что он такой простой, потому что ситуация гораздо более сложная, она не просчитывается. Я не могу прямо обвинить власти в том, что они придумали провокатора Грабового. Грабовой и множество сектантов завелись в Беслане сами по себе и понятно, что в городе, погруженном в горе, завелось бы неизбежно. Но почему так случилось, что именно после визита "Матерей Беслана" к Путину, когда стало ясно, что им нельзя найти общий язык, вдруг история с Грабовым стала такой публичной. И как могло случиться, были ли ситуации, когда именно распечатки Грабового больше других рекламировались. В этих ситуациях очень трудно разобраться. Я тоже считаю, что это провокация. Но я не считаю, что это провокация такая примитивная в том смысле, что просто пришли агенты спецслужб и направили часть женщин к Грабовому. Это провокация, которую очень трудно уловить. Которая возможно состояла в том, что людям отчаявшимся, лишний раз напомнили о господине Грабовом. И уже конечно то, еще раз повторяю, что именно после визита "Матерей Беслана" к Путину, когда стало ясно, что общий язык Путин и "Матери Беслана" не найдут, это стало публичным фактом, хотя, в общем, это было известно многим журналистам, бывавшим в Беслане задолго до этого. Я не считаю это случайным совпадением. Сейчас перерыв на новости.

НОВОСТИ

Ю. ЛАТЫНИНА – Вернемся на некоторое время с Кавказа в Москву. У меня очень много вопросов по Интернету о перспективах Шендеровича на довыборах в парламент. И о том, как я отношусь к тому, что вместе с ним может, вроде она собиралась снять свою кандидатуру Мария Гайдар, дочь Гайдара. И вот Степан из Санкт-Петербурга пишет: "Как вы относитесь к желанию дочки Гайдара попользоваться папиным ресурсом для своей политической карьеры?" За Виктора Шендеровича я не буду агитировать, я единственное, что могу совершенно четко сказать, я очень помню, как я была одним из тех людей, которые пытались уговорить Шендеровича идти в прошлую думу. И Шендерович категорически отказывался именно потому, что он говорил: я не хочу это грязное дело. Короче говоря, произносил все правильные слова, которые произносит любой нормальный человек, которому предлагают выбраться в эту думу. И то, что Шендерович сейчас идет, вдруг впервые показывает, что политика, вернее протестная политика, вдруг стала, наконец, не грязным делом. Вот еще 4 года назад, меньше, 3, даже если ты протестовал, оппонировал этой власти, но все равно ты избирался на чьи-то деньги, были какие-то политические дрязги, это было нехорошо, не хотелось этим заниматься. Сейчас этим заниматься уже можно. Это страшная вещь, когда в политику вдруг идут чистые люди. Бесспорно Шендерович это тот человек, который идет в политику не для того, чтобы бабки набирать. Так вот про Марию Гайдар. Действительно она идет покамест в политике по разряду папиных дочек. И если говорить о сути вещей, это несправедливо, потому что девушка с фамилией Гайдар могла бы устроить свою судьбу куда более сахарным образом. Она могла пойти работать в какой-то банк, благо у Гайдара среди олигархов достаточно искренне благодарных ему друзей. Она могла бы запеть как Алсу, выскочить замуж очень удачно. Просто веселиться как Ксюша Собчак, потому что удивительно девушка совмещает роль куртизанки высокого полета и девицы, чья мать обладает еще более высокими связями. Удивительное сочетание, немыслимое ни в какой другой стране кроме России. В общем, капитал, который заключается в слове Гайдар, можно было использовать массой способов, за исключением одного – в сфере публичной фамилия Гайдар это не видовое преимущество, это недостаток. И поэтому я лично не знакома с госпожой Гайдар, но ничем кроме юношеского максимализма подростка, возросшего в политизированной семье, с детства мечтающего завершить то, что не завершил отец, ничем другим я ее желание стать политиком, объяснить не могу. Но дело в другом. Потому что это все плюсы. А все остальное гораздо более серьезные вещи минусы. Существуют две модели политической преемственности для детей, которые желают стать преемниками родителей-политиков: восточная и западная. Восточная модель это когда вдова или дочь Корасон Акино, Беназир Бхутто, Индира Ганди, они подхватывают знамя, выпавшее из рук обожаемого отца нации, предательски убитого или трагически погибшего. Понятно, что в эту модель Мария Гайдар не вписывается. Господин Гайдар отцом нации не был и жив живехонек. И вообще никаких препятствий к тому, чтобы он сам продолжал свою политическую карьеру. Кроме того, россияне начисто лишены восточной преданности клану, когда само происхождение кандидата из клана Ганди служит гарантией всенародного обожания. То есть как раз то, что на Востоке именуется продолжателями рода, в России – сынками и дочками. Это восточная модель политической преемственности. Есть другая модель - западная. В ее рамках молодой Буш или Кеннеди делают самостоятельную карьеру адвоката, окружного прокурора, уже потом к 40 годам с помощью клана начинает двигаться по политической лестнице. И здесь ключевой фактор тот, что человек должен состояться как успешная личность сам. В рамках западной модели совершенно невозможно, чтобы 19-летний Кеннеди заявил о своем желании сразу после окончания университета, стать лидером политического движения. Его просто размажут по стенке. И в эту модель, понятно, Мария Гайдар тоже не вписывается. Потому что она словно не понимает, что отсутствие каких-либо самостоятельных достижений в жизни хоть в бизнесе, хоть адвокатом, хоть в науке, автоматически делает ее персонажем в чем-то комическим. То есть в персонаже Мария Гайдар удивительным образом проявилось родовое качество российских либералов. С одной стороны они совершают вполне идеалистические поступки, потому что еще раз повторяю, Мария Гайдар избрала самый невыгодный для себя вид политической карьеры. Но при этом они полностью игнорируют как западные нормы, так и российские социальные реалии. И получается довольно комичная вещь, потому что самые идеалистические поступки воспринимаются как наглость и цинизм. И в данном случае тоже, когда пишут, что Мария Гайдар использует папин ресурс, вот это воспринимается как цинизм, хотя именно папин ресурс мог быть использован гораздо лучше в любом другом месте и это единственное место, в котором он не может быть использован. Телефон прямого эфира 230-19-22.

СЛУШАТЕЛЬ – Здравствуйте. Я прослушал ваши соображения по вопросу Кавказа. И никак не могу понять. У нас вообще одна Конституция, одна страна, и все должны жить по одним законам. А вы предлагаете Кавказу, кавказцам разрешить носить оружие и создавать народные ополчения.

Ю. ЛАТЫНИНА - А казакам разрешено быть казаками.

СЛУШАТЕЛЬ – Какими казаками, извините, это ряженые. Если они оденут оружие…

Ю. ЛАТЫНИНА - Так это вопрос к казакам, что они ряженые.

СЛУШАТЕЛЬ – У них оружия нет, нет ополчения это структура комическая. И они не несут никакой реально вооруженной оппозиции. У русских людей со времен русского национального единства, когда его опустили вместе с Баркашовым, никаких реальных вооруженных силовых структур у нации нет. А вы предлагаете Кавказу жить по одним законам и по одним порядкам, а русским – по другим. Это извините меня, национализм кавказский. Почему вы исповедуете идеологию кавказского национализма?

Ю. ЛАТЫНИНА - Спасибо. Вот уж в чем обвиняли, но никогда не знала, что меня еще можно обвинить в кавказском национализме. Ответ очень простой. Почему российская империя, которая тоже была единой империей, в ней русские жили по одним законам, поляки – по другим, пользовались некоторой самостоятельностью, благодаря чему удерживались в составе России, а Кавказ действительно жил по другим законам и служить России означало не разоружиться, а воевать на стороне России. Да, было бы замечательно, если бы у нас было такое американское государство, где правил бы закон, порядок, справедливость и где можно было бы, опираясь на западные демократические ценности, сохранить единство страны. В стране нет западных либеральных демократических ценностей, нет независимого суда, независимого парламента, поэтому, к сожалению, если мы хотим сохранить единство страны, мы должны опираться на те ценности, которые есть. В частности родовые ценности, ценности кланов. Просто если мы этого не будем делать, я понимаю, что это не самый удачный вариант, это более-менее реалистический вариант. Более того, я хочу отметить, меня спрашивали, а что делать на Кавказе вообще. Так вот, частично этот вариант все-таки уже начинает реализовываться. Потому что смотрите, какая интересная вещь происходит с назначениями в последнее время. У нас сначала назначали на должности в кавказских республиках, допустим в Ингушетии, господина Зязикова назначили, людей, которые полностью подчинялись Кремлю. Полностью были чужды существующей структуре общества. Кстати выяснилось, что они полностью подчиняются Кремлю, но им не подчиняется никто. Как я уже сказала то, что сейчас происходит в Ингушетии, никто не контролирует ее территорию, если не считать контролем возможность убить любого человека на территории Ингушетии для федеральных структур. Причем, по какому принципу отбираются люди, которых убивают федеральные силы, понять трудно. Например, одно из последних убийств, которое тоже потрясло Ингушетию, это убийство очень известного предсказателя проповедника Белхароева. Просто это было в конце сентября, несколько вооруженных людей, приехавших на двух машинах, ворвались в его дом, застрелили его, сказали, что это спецоперация. После этого в Ингушетии был объявлен трехдневный траур, потому что это был человек, к которому пол-Ингушетии ездило за амулетами. Я думаю, что очень много людей сейчас слушает меня и думает, вот, наверное, Белхароев был ваххабит, поэтому его и убили. Так я могу привести один простой тривиальный пример, почему господин Белхароев не был ваххабитом. Ваххабизм это течение в исламе, которое категорически против всяческих амулетов, талисманов. Белхароев целитель, предсказатель, раздавал эти амулеты всем желающим, и он был таким антиваххабитом в силу этого, которым даже господин Зязиков быть не может. Вот это я просто говорю о том, что происходит в республике та степень произвола, именно правоохранительных органов она совершенно немыслимая. Вспомните похищение отца депутата Амирханова, которого буквально через несколько дней вернули, и при этом органы МВД в течение первой секунды уверенно заявили, что похитили отца Амирханова боевики, но сейчас возникает ряд вопросов, потому что вернули отца Амирханова действительно без выкупа. И я не верю, что кто-то может из боевиков вернуть человека без выкупа. Вот если люди, которые похитили отца Амирханова носили погоны и просто недооценили степени связи Амирханова с правоохранительной верхушкой и просто Амирханов-младший мог придти к Патрушеву и сказать: что же это делается, и отца мгновенно вернули, не заплатив выкупа, тогда это логично получается. При этом весь этот произвол, похищение людей не установленными правоохранительными структурами - все это никак не сказывается на деятельности собственно боевиков. Потому что Басаев продолжает ходить по Ингушетии, если верить интервью, которое он дал Бабицкому, не очень сильно чего-то опасаясь. То есть ситуация, когда назначили человека, который полностью подконтролен Москве, обернулась ситуацией, когда этот человек в свою очередь не контролирует ничего. И мы вообще не можем сказать, что происходит в Ингушетии, потому что там кто кого взрывает, это большой вопрос. Когда в Ингушетии взрывают премьера Мальсагова и говорят, что это сделали боевики, это очень возможно действительно сделали боевики. Но если ты знаешь, что ингушское правительство, власти, что люди скажем так, решали множество коммерческих вопросов и в ходе решения этих вопросов приобретали множество врагов. Допустим, была ситуация когда была государственная нефтяная компания и представим себе такую ситуацию, что место ее руководителя сначала продают за определенную сумму денег, а через год продают другому человеку, а первого выгоняют. Так ведь и первый может обидеться. Это я к примеру говорю. Десятки примеров того, почему убивают крупных государственных чиновников в Ингушетии, это абсолютно необязательно связано с боевиками. Потому что дело доходит до комизма, на теракты списывают вещи, представляете себе, стоит вышка. В республике реальный монополист по связи это "Мегафон". Стоит вышка "Мегафона", ее взрывают, естественно часть республики остается без связи, происходит это ровно за неделю до открытия нового сотового оператора, конкурента "Мегафона" – "Билайна". Что вы думаете, происходит через неделю? Правильно, взрывают базовую станцию "Билайна". Как вы думаете, это террористы взрывают? Вот интересно, за неделю до открытия "Билайна" взрывают станцию "Мегафона", а потом через некоторое время в отместку взрывают "Билайн". Или это такой способ конкурирования на рынке сотовой связи. Так вот, возвращаясь к вопросу о том, что делать на Кавказе о том, что власть делает. Мы видим, что власть от ситуации, когда она назначала людей, которые не вписывались в существующую структуру и именно поэтому не могли ничего контролировать, она перешла к назначению людей, которые вписываются в существующую клановую структуру, и именно поэтому очень много могут контролировать. Это, прежде всего, назначение Теймураза Мамсурова в Северной Осетии и Арсена Канокова в Кабардино-Балкарии. Потому что да, у Арсена Канокова есть, формально это бывший депутат от ЛДПР, это компания "Синдика", непрозрачный владелец строительных рынков. Это владелец, бывший владелец казино, сети казино на Северном Кавказе. Причем что такое игорный бизнес законопослушной Америки все представляют по фильмам "Казино" и "Крестный отец", а что такое игорный бизнес на Кавказе - воображение отказывает. Но вместе с тем Арсен Каноков это идеальная кандидатура почему – потому что да, он очень богатый человек, да, он будет заинтересован в том, чтобы свой бизнес продвигать в Кабардино-Балкарии, как Козимо Медичи был заинтересован в монополизации банковского дела во Флоренции. Но он никогда не будет заинтересован в тотальном мелком воровстве каждой копейки, присылаемой из Москвы. Основной бизнес Канокова в Москве. За этот бизнес его можно всегда держать, потому что стоит этот бизнес дороже, чем вся Кабардино-Балкария с парой соседних республик в довесок. И, наконец, Каноков не Кадыров, но люди с оружием возле него найдутся. И если это разные ваххабитские джамааты поползут с гор, потому что горы Кабарды, как горы Черкессии и Дагестана не контролирует никто, то они вломят этим ваххабитским джамаатам. И вломят гораздо лучше русского мента, который продается за три рубля, потому что вопрос тут не о трех рублях. А вопрос о бизнесе президента. И вломят опять же, не защищая русских, вломят, потому что экстремисты вредны для бизнеса. То есть пункт первый той программы, о которой я говорю, он фактически выполняется. На Северном Кавказе, наконец, главами республик начинают назначать людей, способных контролировать обстановку. При этом обстановку они, конечно, не будем заблуждаться, контролируют не теми способами, которые через закон и порядок. Второе то, что надо делать. Это создание сильной оппозиции. Москва придерживалась очень странной политики в отношении кавказской оппозиции, в том числе последних нескольких лет. Как правило, тех людей, которые могли представлять угрозу существующей власти, старались ослабить и старались ослабить их авторитет. Такая история была проделана, например, с тем же Теймуразом Мамсуровым в Северной Осетии, когда вместо того, чтобы снять Дзасохова сразу и назначить кого угодно президентом Северной Осетии, хоть Мамсурова, хоть Фадзаева, всех сильных людей в Осетии позвали в Кремль и сказали: вот вы сидите тихо, вы, наоборот, там прижмите тех, кто будет требовать отставки Дзасохова, а потом мы за это самого тихого самого послушного сделаем главой Северной Осетии. И в результате Мамсуров стал главой Северной Осетии, это хороший выбор. Но он значительно потерял авторитет на том, как он защищал Дзасохова, которого сам же первый ненавидел. И это очень плохо для России, что это произошло. Такая же история многократно происходила в Дагестане с аварской оппозицией. Когда аварскую оппозицию вызывали в Кремль, говорили: вы сделайте что-нибудь, соберите митинги, потому что Магомед-Али нам надоел, не контролирует республику, терроризм, коррупция, убийства и так далее. Аварская оппозиция собирала митинги, Магомед-Али приезжал в Кремль, договаривался, после чего оппозицию опять вызывали в Кремль, говорили: ребята, не шумите. В результате те люди, которые могли быть очень сильными лидерами своего народа, Гаджи Махачев, Сайгидпаша Умаханов, а вот их репутация сильно попорчена вот этим постоянным компромиссом между Кремлем и собственным народом. При этом понятно, что оппозицию лояльную русским, опускают, а та оппозиция, которая в горах, она наоборот только набирает силу и вес. И она может показывать на тех людей, которые пытаются договориться с русскими что-то сделать для народа, она говорит: вот смотрите, чего с этими русскими договариваться, они всегда только продают, продают и обманывают. Так что второй пункт помимо назначения сильных президентов это создание им же сильной оппозиции. Которая тоже способна делать все что угодно, вплоть до того, что окружена теми же отрядами самообороны. И третий пункт, как я уже говорила – это создание народных ополчений, потому что мы упустили этот шанс в 1999 году. В 1999 году мы имели шанс противопоставить кавказские народные ополчения Чечне и сказать, что Кавказ с нами, а не с Чечней. Никто особенно не хотел, чтобы у него было как в Чечне, чтобы у него через сто метров на дорогах стояли посты, которые грабят прохожих именем Аллаха, чтобы в прайм-тайм по телевидению показывали отрезанные головы русских солдат, чтобы нищета была всюду и кровь. Никто этого особенно не хотел. И тогда люди были готовы сражаться за Россию. Сейчас постепенно авторитет России на Кавказе все уменьшается и уменьшается. Но еще он остался, еще возможно использовать энергию народа, в первую очередь я говорю о Дагестане и Осетии, для того чтобы сражаться на стороне России. Если этого не будет сделано, если мы не попытаемся использовать те механизмы, которые еще существуют на самом Кавказе, то мы проиграем Кавказ. Потому что проблема заключается в том, что Россия уже не может сохранить Кавказ с помощью тех сил, которые имеются в России. Наша армия развалена, наш федеральный бюджет на Кавказе растаскивается, люди, которые не имеют связи на Кавказе, на Кавказе ничего не могут сделать. Значит, мы можем использовать только силы самого Кавказа. Если это не удастся, нас ждет поражение. И Кавказ ждет большая и страшная война, потому что поверьте, то, как народы будут резать друг друга, они будут резать ведь не русских. Они будут резать в первую очередь друг друга. Карачаевцы - черкесов, а осетины - ингушей. Русских будут резать тоже, но не только их. Телефон 203-19-22.

СЛУШАТЕЛЬ – Юля, здравствуйте. Меня зовут Яна. Вы рассказываете про Ингушетию, все, что вы рассказываете я слушаю внимательно. Почему при Руслане Аушеве более-менее нормально там все было.

Ю. ЛАТЫНИНА - Я не могу сказать, что при Руслане Аушеве было нормально. И при Аушеве Аушеву предъявляли федеральные власти очень серьезные претензии, которые заключались в том, что, дескать, Руслан Аушев защищает чеченских боевиков. Потому что действительно в лагерях беженцев было огромное количество чеченских боевиков и это было совершенно понятно, потому что Аушев вайнах, Аушев настоящий вайнах, человек, который в первую очередь служит своему народу, но при этом считает, что лучшая доля для его народа оставаться с Россией. Именно поэтому при Аушеве, который помогал своим братьям, даже если эти братья были боевики, который категорически препятствовал вторжению российских танков в республику, что генералами воспринималось как предательство, хотя если бы российские танки вторглись в республику, тут уже была бы такая война, которая, прежде всего генералов погребла. Поэтому при Аушеве большая часть населения Ингушетии все-таки, насколько можно судить, с неодобрением относилась к тому, что происходит в соседней Чечне. Сейчас что происходит в Ингушетии, как я уже сказала, это полная анархия. То есть вместо ситуации Аушева, человека, который с трудом поддавался контролю именно потому, что он был вайнах, именно потому, что для него интересы народа, его собственного народа на первом месте. Вместо человека, который с трудом поддавался контролю, но мог контролировать ситуацию, выбрали Зязикова, то есть человека, который полностью контролируется, то есть делает то, что нужно Кремлю, но, к сожалению, он не может ничего поделать за пределами своего президентского дворца. Говорите, вы в эфире.

СЛУШАТЕЛЬ – Добрый день. Юлия, я хочу поспорить с вашими умозаключениями, которые для обывателя могут показаться достаточно логичными. Ну, вооружили Чечню в начале 90-х годов, что из этого получилось. Теперь вы хотите вооружить весь Кавказ, конечно если, не зная сути вещей послушать, то так оно и должно быть. Но в принципе вы выдвигаете провокационные лозунги, которые приведут к гибели нашего государства. К гибели России. Для чего вы это делаете? Что вы хотите, чего вы добиваетесь?

Ю. ЛАТЫНИНА - Спасибо, к вопросу о Чечне, которая была вооружена в начале 90-х годов. Как раз Чечня вооружилась сама. А вы заметили одну очень существующую вещь. Вот сейчас Чечня вооружена. И сейчас то, что происходит в Чечне это по сути дела то, что я предложила как рецепт для всего Северного Кавказа. Потому что сейчас в Чечне одни чеченцы, которые сражаются на русской стороне. Это Кадыров, братья Ямадаевы, это Саид-Магомед Какиев уничтожают других чеченцев, которые сражаются против русских. Так вот фактически я предлагаю эту модель распространить на весь Северный Кавказ. По двум причинам. Первое, то, что происходит в Чечне это конечно очень циничная и страшная модель, когда ради русских одна часть народа уничтожает другую, но она хотя бы тактически работает. Второе – мы сейчас вооружили в Чечне бывших полевых командиров. То есть мы вооружили на нашей стороне людей, которые: а) убивали русских, резали им уши, резали им все остальное, б) потом перешли на сторону русских, то есть извините, предали свой народ. Может быть, мы не будем ждать той ситуации, когда нам придется вооружать людей, которые воюют в других республиках Кавказа против русских. Может быть, мы вооружим этих людей сейчас, когда: а) они с самого начала готовы воевать на стороне русских и когда б) они для этого не предают свой народ, а наоборот защищают интересы своего народа. Может быть, мы не доведем эту ситуацию, может быть, мы дадим людям в руки оружие до того, как они станут сами полевыми командирами. Всего хорошего. До встречи через неделю.