Скачайте приложение, чтобы слушать «Эхо»
Купить мерч «Эха»:

Православная Российская Церковь в 1918-19 гг. - Михаил Бабкин - Цена Революции - 2019-11-24

24.11.2019
Православная Российская Церковь в 1918-19 гг. - Михаил Бабкин - Цена Революции - 2019-11-24 Скачать

М. Соколов

В эфире «Эха Москвы» программа «Цена революции». Ведет ее Михаил Соколов. Наш гость - доктор исторических наук Михаил Бабкин. И в центре нашего внимания будет Православная российская церковь во время Гражданской войны. Добрый вечер, Михаил Анатольевич!

М. Бабкин

Добрый вечер!

М. Соколов

Давайте мы напомним нашим слушателям, чем завершилась так называемая первая сессия Поместного собора, который начался и проходил в 1917 году.

М. Бабкин

Первая сессия Поместного собора завершалась избранием партиаршества. То есть было восстановлено патриаршество. Первым патриархом стал Тихон. Патриаршество было установлено 5 ноября, а 21 ноября был поставлен патриарх. То есть церковь увенчалась, как тогда говорили, законным главой. Этот сюжет надо рассматривать в контексте Февральской революции или февральского этапа революции 1917 года. Дело в том, что в результате Февральской революции произошла смена религиозных элит. То есть был харизматический лидер страны Николай II, был император. Его не стало. В марте не стало императора, и в ноябре появился патриарх. То есть произошла кардинальная смена элит. Вопрос: кому выгодно? Не стало царя, стал патриарх. Выгодно, понятное дело, духовенству.

Один этот факт уже наводит на мысль, что революцию 1917 года необходимо рассматривать с точки зрения историко-богословской проблемы священства царства. То есть в ноябре 1917 года с установлением патриаршества священство взяло верх над царством. Правда, тут пришли большевики - то есть другая светская элита. Не Временное правительство, вместе с которым духовенство принимало участие в свержении монархии, а уже появились новые политические реалии, в которых церковь оказалась практически одновременно с установлением патриаршества. То есть октябрьский переворот и восстановление патриаршества произошли примерно в одно и то же время, с разницей в неделю.

М. Соколов

А каково, действительно, было отношение к перевороту и особенно к разгону Учредительного собрания? Собор же продолжал работать в 1918 году. Руководители церкви как-то отреагировали на эти события?

М. Бабкин

Дело в том, что ни на октябрьский переворот, ни на разгон Учредительного собрания духовенство, а точнее говоря, Поместный собор, фактически никак не прореагировали. Дело в том, что в результате разгона Учредительного собрания духовенство, как ни странно, выиграло. То есть в государстве не стало легитимной государственной власти - если считать Временное правительство легитимным, полулегитимным, поскольку Михаил Александрович призвал народ подчиняться Временному правительству. Легитимным органом должно было стать Учредительное собрание. Когда легитимной светской власти - или, скажем так, органа власти - не стало, единственным легитимным всенародно выбранным органом власти или центром оказался патриарх.

То есть в церкви появился, скажем так, центр сосредоточения олицетворения России. То есть патриарх стал как бы потенциальным центром единения для всего народа. Поэтому духовенству было невыгодно протестовать против разгона Учредительного собрания. Пусть не будет светского легитимного органа, но зато у патриарха, у церкви будет монополия в качестве центра объединения народа.

М. Соколов

Так большевики же поступили с ними достаточно жестко. По-моему, уже через месяц после разгона Учредительного собрания появился декрет Совета народных комиссаров об отделении церкви от государства. Какова была его суть и, соответственно, опять же, отношение церкви к этому событию?

М. Бабкин

Так в том-то и дело, что это все было после. Если выстроить в хронологическом порядке события 1917 года и последующих месяцев и лет, то вначале стоит как раз... Если рассматривать Февральскую революцию как такой религиозный переворот (о чем мы говорили год назад), то высший орган церковного управления - Святейший Синод - сыграл одну из ключевых ролей в свержении монархии. И духовенство хотело получить для себя не отделение от государства в полном смысле, а отдаление от государства. Чтобы положение церкви в государстве было такое, как при царе, но без царя. Чтобы у церкви сохранялось господствующее положение, пенсии, дотации, почет, уважение. Разумеется, преподавание закона Божия, влияние церкви на умы молодежи в учебных заведениях. Чтобы все было как при царе, но без царя.

Соответственно, царскую власть свергли, но пришла другая элита, с которой, в общем-то, не договаривались, на приход которой не рассчитывали. Пришли большевики. И большевики, соответственно, уже начали диктовать новые условия, на которые церковь просто-напросто не рассчитывала. И, соответственно, начался другой период государственно-церковных отношений, на который духовенство не рассчитывало. Большевики издали свой знаменитый декрет об отделении церкви от государства. Если анализировать букву декрета, то там на самом деле много таких положений, за которые само духовенство выступало до 1917 года.

М. Соколов

Например?

М. Бабкин

Например, первый пункт (кстати, ленинский пункт) - церковь отделяется от государства. Духовенство до 1917 года всячески сетовало, что государство вмешивается в дела церкви, церковь порабощена государством, обезглавлена, император стоит во главе государства и вершит свои дела, свою кадровую политику посредством Синода. Что, дескать, церковь порабощена государством и должна отделиться от государства, вырваться из уз государства. Так вот большевики просто возвели желание духовенства в абсолют. Хотите жить отдельно - живите отдельно, но это будет в максимальной степени. Не как при царе, но без царя. Хотите жить отдельно - живите отдельно.

М. Соколов

В частности, была фактически проведена национализация имущества церкви. Или как это выглядело юридически? Передача народу?

М. Бабкин

Декрет об отделении церкви от государства как раз гласил: «Все имущество существующих в России церковных и религиозных обществ объявляется народным достоянием». И еще сопутствующий пункт, что церковь, церковные учреждения не имеют права юридического лица. Это как раз очень тонкий вопрос. Дело в том, что в царской России сама Православная российская церковь не имела права юридического лица. То есть законодательство не знало, что такое Православная российская церковь. Не было такой организации, как Православная российская церковь, существующей отдельно от государства. Церковь и государство, церковь и империя были единым церковно-государственным телом.

М. Соколов

И имущество государственное.

М. Бабкин

Слово «государственное» я в данном случае считаю некорректным.Фактически да, но некорректным. Дело в том, что у нас сейчас государство светское, и у нас свое понимание, что такое государство, церковь. То есть наши мозги, можно сказать, «испорчены» современным воприятием государства и церкви. А в те времена, когда государство и церковь были едины, корректнее говорить, что все принадлежало казне. Все было казенным; церкви, монастыри, земли - все принадлежало казне. И у церкви, строго говоря, не было никаких недвижимых имений.

М. Соколов

То есть если сейчас говорят: «Мы возвращаем церкви ее имущество, которое принадлежало ей до 1917 года», это на самом деле некорректно, потому что ей ничего не принадлежало, а принадлежало все, как вы говорите, казне.

М. Бабкин

Совершенно верно. Необходимо пояснить с оговорками. Дело в том, что сама православная церковь не имела права юрлица, а микроюридические лица - Синод, архиерейские дома, церкви, монастыри - обладали правами юрлица. Собственностью, недвижимостью они пользовались, но не владели ей. Дело в том, что на любую сделку по продаже любой недвижимости - любой дом, земля - всюду необходимо было запрашивать через Синод роспись, вердикт императора. А раз ничего не могли продать без воли императора, соотвественно, вопрос: владели ли они собственностью? Конечно, нет. Поэтому то, что сегодня говорят - «что-то законно передается своим историческим владельцам» - это, мягко говоря, не совсем так.

М. Соколов

То есть, скорее, наделение современной церкви государственным имуществом.

М. Бабкин

Совершено верно. Так сказать, широкий жест доброй воли.

М. Соколов

И какова тогда после этого декрета была реакция того же Собора? Вот они рассчитывали на одни отношения с государством, а получается нечто совершенно иное. Какая-то богоборческая власть диктует им свои условия.

М. Бабкин

Тут, опять же, необходимо оговориться, что, конечно, в качестве реакции за декрет широко зазвучали протесты и от Поместного собора, и от патриарха, и, естественно, на местах. Тем более что начались, что называется, гонения на церковь - изъятие помещений, денег, капиталов и прочего. Но, опять же, если подробно разбираться по хронологии с октября-месяца, с октябрьского переворота, то на сам переворот духовенство никак не реагировало.

Даже более того: я нашел в архивах некоторые свидетельства того, что, скажем так, проповедь среди паствы воззрений, что октябрьский переворот - это как бы дело государственное, церковь находится вне государства, и приведение паствы к признанию новой советской власти - это добродетель со стороны священников. Просто я нашел наградные листы. Благочинные ходатайствовали, что, дескать, священников надо наградить, что в период октябрьского переворота они проповедовали пастве, благодаря чему октябрьский переворот в деревне или в городах был воспринят вполне благосклонно.

Так вот духовенство начало протестовать уже к декабрю-месяцу. То есть октябрь, ноябрь... Ну, конечно, расстрел Московского Кремля сыграл свою отрицательную роль в отношении к большевикам. Но в целом, если посмотреть, духовенство занимало вполне аполитичную позицию, и, отрешаясь от политики, ничего против большевиков не имело. А начало протестовать духовенство после того, как стали затрагиваться именно интересы церкви. Кстати говоря, сами депутаты Поместного собора, проходившего в те дни, обличали само духовенство - светские. Генерал (не помню фамилию, по-моему, Артамонов) обратился к духовенству с пламенной речью. Это было уже потом, после убийства царской семьи, то есть спустя еще полгода. «Вы, соборяне, и мы, собряне, не протестовали. И вина в приходе большевиков на нас тоже есть».

М. Соколов

А как же, было такое «воззвание против безумцев». Были даже, по-моему, призывы объявить большевикам анафему. Вообще это было? Или это были какие-то отдельные выступления с протестами по конкретным вопросам - убийство Владимира Киевского или, например, протесты того же Тихона, нового патриарха, против Брестского мира?

М. Бабкин

Известное послание патриарха 19 января 1918 года, которое вышло, кстати говоря, за 2 дня до опубликования декрета от отделения церкви от государства, называется «Послание об анафематствовании безбожников». В обиходе оно называется так или «Об анафематствовании советской власти». Хотя если посмотреть, конечно, никакого анафематствования советской власти там не было - во-первых. А во-вторых, анафематствовать безбожников просто-напросто невозможно, потому что предать анафеме можно лишь тех, кто находится в юрисдикции церкви. Соответственно, предать анафеме тех, кто не принадлежит, просто-напросто невозможно.

А в плане анафемы Тихон или Поместный собор де юре могли предать анафеме советскую власть. Опять вспомним этот пункт декрета - ленинский пункт, который написал лично Ленин. Это 23 января 1918 года. Церковь отделяется от государства. То есть до 23 января 1918 церковь и государство де юре были едины. То есть государство находилось в юрисдикции РПЦ. Ну, точнее, Православной российской церкви, ПРЦ (хотя аббревиатура не применялась). То есть де юре церковь могла предать анафеме власть.

Во-вторых, тому, что церковь находилась в юрисдикции государства, есть свидетельства в самих постановлениях советской власти. Например, постановлением 14 января упраздняется ведомство придворного духовенства. Или, по-моему, 19 января другое постановление - что все священнослужители военного ведомства увольняются со службы. То есть советская власть рассматривала священнослужителей как своих чиновников. Соответственно, увольняла со службы, отменяла или назначала им жалованье. Поэтому церковь и государство были едины и, повторю, церковь де юре могла анафематствовать советскую власть.

Но сделано этого не было. Вместо этого, повторюсь, появилось послание Тихона об анафематствовании безбожников. Сами соборяне, Поместный собор, потом разбирали это послание и говорили, что на самом деле на это послание надо писать целое толкование - что Тихон, так сказать, имел в виду. Некоторые положения этого послания можно даже рассматривать как угрозу Белой армии, белым формированиям, чтобы они не творили кровавые расправы над жителями. Там шла речь и о гражданском противостоянии, и о разорении церквей. В общем, понимать это можно было как угодно.

М. Соколов

Скажите, а когда начались прямые репрессии против деятелей церкви - аресты, убийства? Носили ли они стихийный характер или это была целенаправленная политика большевиков?

М. Бабкин

Вначале, если, опять же, говорить с октября 1917 года, это были такие репрессии (ну, не репрессии - убийства, грабежи) случайного плана, если можно так сказать. Масштаб их нарастал по мере того, как советская власть изымала у церкви помещения, типографии и прочее. Кстати говоря, послание Тихона об анафематствовании, что называется, безбожников было выпущено в ответ на захват (точнее, попытку захвата) советской властью помещения Александро-Невской Лавры.

М. Соколов

В ответ, по-моему, был проведен массовый крестный ход.

М. Бабкин

Да, в Лавре было первое убийство священника Петра Скипетрова и так далее. То есть когда духовенство и верующие начали противостоять советской власти в ответ на изъятие помещений и типографий - вот тут как раз началось противостояние. А раз противостояние - значит, большевики стали применять силу, вплоть до расстрелов. И дальше это уже пошло по нарастающей.

М. Соколов

Скажите, а какова была реакция или позиция церкви по отношению к своему бывшему главе - императору Николаю II, который был заключен под стражу вместе со своей семьей? Они как-то реагировали на это? Может быть, обращались с просьбами выпустить его или что-то такое? Или это была скорее такая индифферентная позиция?

М. Бабкин

По поводу, как вы сказали, бывшего главы церкви - это, конечно, с оговорками. Дело в том, что духовенство не признавало императора главой церкви или считало, что он незаконный глава церкви. Дело в том, что в основных законах в качестве комментария говорилось «понеже император глава церкви суть». То есть де юре это не было установлено, хотя по факту император, конечно, стоял во главе, повторю, церковно-государственного тела. Церковь и империя были едины, и во главе этого тела, во главе империи стоял император - то есть он был еще и главой церкви. Но духовенство, особенно высшее духовенство, это принципиально не устраивало. В этом и заключается мотив революционности духовенства - почему они выступали против монархии. Ну, не то что против монархии - они сыграли ключевую роль в свержении монархии.

М. Соколов

В присяге Временного правительства, естественно.

М. Бабкин

Это да. Но там на самом деле более тонкий момент. Если отыграть назад, могу в двух словах обрисовать. Или нет времени?

М. Соколов

Чуть-чуть.

М. Бабкин

Значит, 2 марта 1917 года Николай II отрекся от престола - как известно, за себя и за сына - в пользу своего брата Михаила Александровича. А Михаил Александрович не отрекался от престола - он передал вопрос о форме правления на рассмотрение Учредительного собрания. В его акте от 3 марта 1917 года говорилось (цитирую с купюрами): «Я готов восприять верховную власть лишь в том случае, если такова будет воля великого народа нашего, которому надлежит на Учредительном собрании установить образ правления и новые законы Государства Российского». То есть слова «отречение» у Михаила Александровича нет. Он не отрекался от престола, а передал вопрос о форме правления на рассмотрение Учредительного собрания.

То есть 3 марта 1917 года Россия оказалась на исторической развилке - быть ей монархией в той или иной форме или республикой в той или иной форме. Ну, понятно, монархия конституционная, но это как бы детали. Так вот Синод, высший орган церковного управления, начиная с 3 марта, предпринял массу действий, применил массу своих компетенций, чтобы снять вопрос о монархии с повестки дня. То есть это и изменение богослужебных чинов (царская власть была полностью предана забвению), и приведение к присяге Временного правительства без отрешения от верноподданической присяги. В общем, там был целый комплекс мер. Тем самым вопрос о монархии в общественно-политическом сознании православной паствы был снят с повестки дня.

То есть монархия была полностью предана забвению. И народу оставалось выбирать, какую форму народовластия изберет народ в Учредительном собрании. То есть поскольку Святейший Синод снял вопрос о монархии с повестки дня, можно говорить, что он, во-первых, осуществил вмешательство в политическую жизнь страны, а во-вторых, он сверг царскую власть. Не Николая II, а царскую власть как институт.

М. Соколов

Ну а дальше, в 1918 году, собственно, какова была реакция на убийство царя и царской семьи?

М. Бабкин

Соответственно, духовенство так или иначе противостояло царской власти и видело в нем своего харизматического конкурента. Царь сначала содержался под домашним арестом - с 7 марта 1917 года. Больше года он был под арестом. До августа он был под арестом в Царском Селе, потом в Тобольске. Так вот духовенство вообще никак не вспоминало о нем. То есть это нигде не отражено - ни в проповедях, ни в посланиях, ни на уровне частных проповедей архиереев, ни в деяниях Поместного собора. То есть император был просто максимально предан забвению вплоть до своего убийства.

Причем не просто предан забвению - все познается в сравнении. Стоило советской власти арестовать, например, епископа Нестора (ну, или кого-то из епископов), Поместный собор тут же принимал целый комплекс мер для освобождения, скажем так, своих людей. Посылалась депутация в органы советской власти, де юре назначались молебны, чуть ли не крестные ходы, обличительные речи. В итоге епископ Нестор бы отпущен. В заточении он, по-моему, не провел и суток.

Аналогично было, например, со светским чиновником Карташовым. Ну, понятно, что он был помощником обер-прокурора, потом министром исповеданий, причем сыграл одну из ведущих ролей в организации Поместного собора. Но так или иначе, он был светский чиновник, лишенный какой-либо харизмы, в отличие от императора. И когда он был арестован, опять же, был целый комплекс мер - молебны, проповеди, воззвания и прочее. В итоге Карташов был освобожден под домашний арест, а потом снова вернулся к работе в Поместном соборе.

То есть получается, что у Поместного собора были и полномочия, и компетенции, и возможности хотя бы задать советской власти вопрос, на каком основании император, а точнее даже императорская семья (в первую очередь дети), в общем-то, находятся под арестом. Но Поместный собор ничего этого не делал.

Относительно убийства Николая II известна проповедь патриарха Тихона в Казанском соборе на Красной площади, и было послание Поместного собора. Это подается церковными историками, что, дескать, вот, смотрите, Поместный собор и Тихон были такие монархисты, они осудили убийство царя. Но если разбирать подробно, то, во-первых, император вообще нигде не назывался помазанником Божьим - то есть всячески отрицалась его, скажем так, харизматическая суть. Он назывался «бывшим государем».

Во-вторых, в речи Тихона, посвященной убийству царской семьи и императора, говорилось, что император находился в заточении, покорно воспринял свою судьбу и ничего не предпринимал для своего освобождения. Я буквально цитирую. То есть Тихон буквально говорит, что спасение утопающих - дело рук самих утопающих. Император же ничего не делал, чтобы освободиться - ну, значит, что ж, мы молимся о нем как о бывшем государе.

Кстати говоря, встал вопрос о служении панихиды об убиенном царе. Вопрос о служении панихиды был поставлен на голосование. Сначала было обсуждение. Кто-то говорил, что это будет политиканство, что, дескать, Поместный собор находится вне политики, поэтому служение панихиды - это политический акт, и оно может быть неправильно понято. В итоге вопрос о служении панихиды был поставлен на голосование. 20% было против служения панихиды, а 2% воздержалось.

М. Соколов

Большинство все-таки было за.

М. Бабкин

Да, конечно. Провели панихиду. Но, опять же, все познается в сравнении. То есть императора убили в июле-месяце, с 16-го до 17-е. 25 января, за полгода до того, в Киеве был убит митрополит Киевский Владимир Богоявленский. Непонятными - лучше сказать, неустановленными - людьми, но не без участия монахов Киево-Печерской Лавры. Так вот Поместный собор, получив известие об убийстве митрополита, соответственно, сходу прослужил панихиду, минута молчания. Было особое торжественное заседание памяти митрополита Владимира, вышла отдельная брошюра, в церковной периодике была опубликована огромная подборка статей.

То есть целый огромный комплекс мер в честь увековечивания памяти убитого митрополита Владимира. И фактически нулевая реакция - если сравнить, комплекс мер на убийство митрополита и на убийство императора просто несопоставимы. Отсюда можно сделать вывод, что духовенство императора фактически не считало за своего. То есть просто такой поработитель церкви. Ну, убили - конечно, как бы нехорошо. Но в целом как бы не повод шибко расстраиваться, можно так сказать. И все потому что высшее духовенство видело в императоре своего харизматического конкурента.

М. Соколов

Я напомню нашим слушателям: у нас в студии доктор исторических наук Михаил Бабкин, и мы говорим о Православной российской церкви в 1918-1919 году. Хорошо, а современные патриархи - Алексий и нынешний Кирилл - как-то изменили эту позицию по поводу гибели Николая II и царской семьи?

М. Бабкин

Кстати, о нынешнем отношении церкви РПЦ МП к убийству царя. Конечно, ситуация посложней. Дело в том, что монархические взгялды достаточно популярны у, скажем так, существенной части духовенства. Причем эти монархические взгляды поддерживаются, конечно, не всей, но существенной частью иерархов. Для чего? На мой взгляд, за монархической картой на самом деле скрывается патриархическая карта: что, дескать, давайте объединяться вокруг монархической идеи, вокруг царя. Конечно, замечательно - помазанника Божия...

М. Соколов

А царя нет.

М. Бабкин

Мы, конечно, оплакиваем - все замечательно. Но, к сожалению, царя нет. Вокруг кого объединяться? Конечно, вокруг патриарха. Поэтому патриарх - наш царь. Вот его надо любить, он, скажем так, помазанник Божий, он у нас вместо царя - отец-патриарх. Поэтому за монархической картой на самом деле скрывается патриархическая карта.

А если говорить непосредственно о нынешних воззрениях на убийство царя, я, поскольку интересуюсь темой, обращаю внимание на содержание проповедей. Я удивился: в 2013 году, на фоне празднования 400-летия дома Романовых, патриарх Кирилл приехал в Екатеринбург и обратился к пастве с проповедью. В ней говорилось (я цитирую): «Почему нам не удалось добиться того самого процветания и справедливости (речь идет, что народ мечтал о благе - то есть те, кто делал революцию, мечтали о народном благе), ради которой убили царя, а потом вздыбили страну гражданской войной?». То есть убили царя, а потом вздыбили страну гражданской войной.

Я стал обращать внимание на проповеди предыдущего патриарха, Алексия II. В 2003 году он говорит - тоже как раз было сказано в Екатеринбурге, то есть речь шла об убийстве царской семьи. Давайте прочитаю сначала - это стоит процитировать. Он говорит: «85 лет назад, 17 июля 1918 года, в Екатеринбурге была расстреляна семья последнего российского императора. Страдальчески погибли святые царственные страстотерпцы император Николай II, императрица Александра Федоровна и их чада - царевич Алексей, великие княжны Ольга, Татьяна, Мария и Анастасия. Вместе с ними приняли кончину их верные слуги. Последовавшая за тем братоубийственная гражданская война и годы репрессий, коснувшихся практически каждой семьи, и все дальнейшие и даже нынешние нестроения в Отечестве нашем являются следствием нашего отступления от того пути, на который Россия не раз...»

М. Соколов

То есть они пытаются сказать, что начало Гражданской войны - это убийство государя императора. Хотя Гражданская войнва в это время была в полном разгаре.

М. Бабкин

И это еще не все. В 2008 году Алексий II пишет то же самое: «Совершенное в июле 1918 года злодеяние (то есть убийство царской семьи) положило начало тем трагическим событиям, которые пережил наш народ в минувшем ХХ веке». То есть и Алексий II, и Кирилл педалируют тему, что убийство царской семьи - это рубежная дата, с которой началась Гражданская война, репрессии и прочее.

М. Соколов

Что, конечно, не так с исторической точки зрения.

М. Бабкин

Да, но вопрос: чем объяснить? То есть надо же объяснить все факты. У меня объяснение такое: они как раз педалируют, что главное злодеяние - это убийство царской семьи и, соответственно, царя. Но на самом деле уже по тем реалиям, поскольку он уже был бывший, содержался в заточении, от него мало что зависело (хотя понятно - потенциальное знамя и так далее), главное событие - не убийство царя, а свержение монархии, когда он был отстранен. Вот он, ключевой момент, а не убийство царя. И вот они делают акцент на убийстве царя для того, чтобы скрыть, оставить в тени главное событие - свержение монархии. Дело в том, что духовенство к убийству царя непричастно, а в свержении монархии они принимали самое непосредственное участие.

М. Соколов

Да, мы об этом уже говорили.

М. Бабкин

Да, короче, такой перевод стрелок. Это во-первых. А во-вторых, поскольку патриархи говорят, что убийство царя - это такое рубежное событие, значит, соответственно, им же подотчетны и церковны историки. И церковным историкам, получается, спущена сверху такая концептуальная установка - что надо рассматривать события в таком русле.

В плане концептуальных установок: в 1981-1989, в 1992, 2000 годах была проведена серия канонизаций тех иерархов, кто так или иначе пострадал от советского режима. То есть к лику святых были причислены Тихон, будущий патриарх, митрополит Киевский и другие ключевые иерархи. Получилось, что церковным историкам (ну и пастве) фактически спущена установка: пишите что угодно, но вот эти лица - святые. Соответственно, они должны остаться в истории с таким ореолом святости. И плюс ключевое событие - убийство царской семьи. Дальше - пожалуйста, пишите что хотите.

М. Соколов

Хорошо, а если говорить об итогах собора в 1918 году, можно ли сказать, что тогда была создана такая свободная, самостоятельная, народная, демократическая церковная организация с самоуправлением приходов и так далее? То есть явный прогресс по отношению к тому, что было до 1917 годва.

М. Бабкин

Во-первых, никакой организации быть создано не могло в том плане, что декрет об отделении церкви от государства вообще запрещал какие-либо церковные организации. Церковь была приравнена к каким-то частным союзам. Не признавалась никакая иерархия. То есть высшее церковное управление лишалось каких-либо прав юрлица. Церковь превращалась в такой дробный состав из приходов. А приход формировался вокруг двадцатки верующих.

М. Соколов

И они были арендаторами храмов у государства.

М. Бабкин

Они были не арендаторами - им по их заявке государственные власти давали в безвозмездное пользование вот эти самые постройки, строения, что называется, религиозного назначения. Кстати говоря, опять же, вопрос о религиозной собственности - что кому там принадлежит. В декрете об отделении церкви от государства (вернемся к нему) говорилось, что «здания и предметы, предназначенные специально для богослужебных целей, отдаются по особым постановлениям местной и центральной государственной власти в бесплатное пользование соответствующих религиозных обществ».

Дело в том, что даже в церковном праве не разработан вопрос, кому принадлежит имущество церкви. Существует 3 воззрения. Первое - что имущество церкви принадлежит православному народу. То есть собственность церкви - у всех. Другое воззрение - что собственность церкви, ее финансы принадлежат только духовенству, но не народу, не православной пастве. Соответственно, духовенство может всем распоряжаться. А третья точка зрения - что собственность, имущество принадлежит епископату и, соответственно, он управляет церковной собственностью.

Так вот большевики выбрали и возвели в абсолют, что церковь - это все народное достояние. А ныне - другая крайняя точка зрения: что все церковное принадлежит иерархии, епископату, а точнее говоря, Синоду во главе с патриархом. Это тоже крайность. То есть у большевиков своя некорректность, понятное дело, свои большие недостатки, ущербности. Но и современное положение тоже далеко от идеала.

М. Соколов

Скажите, а как относились к белому движению? Особенно когда в 1918 и 1919 году оно заняло достаточно большие территории в Сибири и на Юге. Как вело себя духовенство в этом случае? Была ли признана власть Верховного правителя адмирала Колчака или его заместителя на Юге Деникина?

М. Бабкин

Конечно же, на фоне советских, большевистских репрессий, гонений на церковь на советской территории духовенство на белых территориях было в курсе того, что там происходит. Ну, понятно, что и не только духовенство. И поэтому было такое объединение народа в качестве противостояния большевикам, как религиозное противостояние. В принципе, можно понять такое вопросы. Причем полностью признавались постановления Поместного собора. Более того, Колчак на своих территориях был фактически признан главой церкви. Я находил такие документы. То есть признавалось, что он глава духовенства на свободных от большевиков территориях.

М. Соколов

А патриарх Тихон как-то благословлял руководителей белого движения? Потому что на этот счет есть разные свидетельства. Про какую-то фотокопию иконы, которая якобы передавалась Колчаку. А с другой стороны, про отказ благословить Деникина, когда к Тихону приехали какие-то делегаты. Что сейчас известно историкам?

М. Бабкин

Во-первых, достоверных сведений нет. Точнее говоря, Тихон неоднократно подчеркивал: мы, церковь, находимся вне политики. Неоднократно отказывался благословлять белое движение. Это с одной стороны. А с другой стороны, понятно, что он находился под колпаком, под четким советским надзором.

М. Соколов

То есть он фактически какое-то время был под домашним арестом. В 1919 году.

М. Бабкин

Да, под домашним арестом. Его вызывали к следователям. То есть просто так, без опасения за свою жизнь, за свою безопасность он не мог благословлять. Ну, мог, конечно, но не сделал. Кстати говоря, Тихона называли «Тих он». Причем подчеркивали, что времена исповедников типа патриарха Гермогена давно прошли. Тих он - как бы такой патриарх, в общем, который не горит сердцем.

М. Соколов

Ну а, скажем, попытки вести диалог с Совнаркомом? Вот в октябре 1918 года даже было обращение со стороны патриарха к Совнаркому. Здесь был какой-то прогресс? Представители большевистской власти вели с ним переговоры?

М. Бабкин

Нет, большевики подчеркивали, что они не намерены строить государство совместно с церковью. Даже более того: декрет об отделении церкви от государства был разработан с участием одного священника - Галкина, но без учета мнения иерархов, без учета мнения Поместного собора. Хотя Поместный собор, узнав, что готовится декрет об отделении церкви от государства, хотел принять участие в разработке этого декрета. Но советская власть их не допустила к этому. То есть духовенство неоднократно пыталось найти какие-то смычки с государством, с советской властью. Причем изначально возлагало определенные надежды на советскую власть - что, дескать, советская власть стремится к благу народа, и церковь, соответственно, поддерживает советскую власть - так, потенциально. Но, в общем, всем этим мечтам не удалось сбыться.

М. Соколов

А была ли какая-то открытая позиция руководства церкви, опять же, патриарха Тихона, в связи с насилием одной стороны, другой стороны? Осуждение насилия в отношении мирного населения или еврейских погромов. У нас есть какие-то документы на этот счет?

М. Бабкин

На сей счет, конечно, целая пачка посланий самого Тихона, пачка посланий Поместного собора. То есть такие миротворческие послания, конечно, выходили по многим поводам - и перед декретом об отделении церкви от государства, и после. И по поводу Брестского мира, и по поводу корниловского мятежа, и так далее. То есть такие общие слова, что, дескать, надо любить друг друга, надо созидать Родину, надо бороться с внешним врагом (с учетом того, что еще шла Первая мировая война с Германией) - такие общие слова, конечно, звучали. Но без рычагов воздействия, без механизма осуществления всего этого дела (что было бы возможно при царской власти) все это были такие сотрясания воздуха, и в чем-то они даже вызывали отрицательные реакции.

М. Соколов

Но в какой-то момент представители церкви все-таки проводили какие-то массовые, я бы так сказал, манифестации в виде крестных ходов, когда их прижимала власть. Это, я так помню, относится к 1918 году. А позже они уже, видимо, не рисковали такими действиями.

М. Бабкин

Да, начались непосредственно расстрелы. Сначала не самих крестных ходов, а организаторов крестных ходов. Их судили, потом осужденных стали расстреливать. Потом большевики стали расстреливать уже сами крестные ходы. И поэтому, понятное дело, все это стало уже далеко не безопасно.

Кстати, один из рубежных документов: одно дело декрет об отделении церкви от государства, а другое дело - 23 августа 1918 года еще была выпущена инструкция по проведению в жизнь этого самого декрета. Там уже как раз были подробно расписаны меры. Вот эта двадцатка верующих, которые просят приход, заключают договор с местными властями. В церквях запрещена какая-либо политическая проповедь, политические обсуждения, политические манифестации, запрещено издание какой-либо церковной анисоветской литературы. Должен был быть регламентирован колокольный звон, чтобы, например, не было набата на сбор людей в качестве реакции на действия большевиков в отношении церкви. То есть колокольный звон был фактически запрещен.

Вот эта инструкция сыграла такую ключевую роль. То есть не только декрет, а эта инструкция, потому что как раз в результате ее, во-первых, были очень сильно закручены гайки. А во-вторых, начавшийся вскоре большой красный террор как раз сделал очень опасным какие-либо антисоветские выступления - даже слова против советской власти.

М. Соколов

А какова была позиция по поводу монастырей? Их закрывали или пока оставили в покое?

М. Бабкин

Там же декрет о земле - национализация земли. Земля переходила местным комитетам и, соответственно, монастыри лишались земель. И на фоне того, что здания монастырей - не только монастырей, а вообще все церковные здания - были объявлены народным достоянием, соответственно, началось изъятие монастырей, ну, не из собственности церкви, а, скажем так, из ведения духовенства.

М. Соколов

В некоторых монастырях даже, по-моему, тут же устроили концлагеря. В Симоновском монастыре.

М. Бабкин

Да, концлагеря. Ну, там были и трудовые коммуны - это уже как бы детали. Кончено, готовая тюрьма. Стены есть - крепкие стены, из которых быстро не выскочить. Цепь готовых тюрем по всей стране.

М. Соколов

В 1919 году еще была кампания по вскрытию мощей. Это, я так понимаю, тоже был такой инструмент давления на церковь со стороны большевиков?

М. Бабкин

Это не 1919, а уже, можно сказать, конец 1918, ноябрь. Да, конечно. То есть большевики, чтобы поставить народ на колени... Ленин же потом признавал, что Россия завоевана большевиками - это цитата. Чтобы завоевать Россию, надо было, соответственно, завоевать церкви, то есть лишить людей святыни. А как лишить людей святыни? Десакрализация, кощунство и прочее. И вот эта кампания кощунств была проведена, начиная с мощей Александра Свирского. Но большевики не достигли своей цели. То есть народ не отошел от церкви, что, дескать, некоторые мощи не очень понятного происхождения или еще что-то. Народ, наоборот, стал сплачиваться вокруг церкви. Кампания по вскрытию мощей не достигла своей идеологической цели.

М. Соколов

И, в общем, была прекращена.

М. Бабкин

Ну да. Но главное, изъяли, опять же, драгоценные раки - они неизвестно куда пропали.

М. Соколов

А, то есть изъятие имущества в этот момент уже происходило - такого, богослужебного.

М. Бабкин

Да, но потихоньку. То есть это не была такая большая кампания по изъятию церковной собственности. Кстати говоря, если забегать вперед: опять же, вопрос, кому принадлежит церковная собственность, если не говорить о кампании по изъятию церковных ценностей. Я нашел телеграмму (ну, как нашел - она опубликована в «Церковных ведомостях») митрополита Антония Вадковского от 28 января 1904 года по случаю начала Русско-японской войны. Он посылает телеграмму Николаю II. В ней говорится: «Располагай нами и имуществом нашим. Нужно будет - церкви и монастыри внесут драгоценные украшения святынь своих на алтарь Отечества».

То есть в период Русско-японской войны первенствующий санкт-петербургский митрополит предлагал Николаю II: пожалуйста, если надо, церкви и монастыри внесут драгоценные украшения на альтарь Отечества, для войны с врагом. То есть как такового строгого запрета на изъятие церковных ценностей - в общем, тут все не так однозначно. Хотя, конечно, нынешние церковные историки трактуют, что это была такая кощунственная кампания. Ну, в чем-то да, но с большим оговорками.

М. Соколов

Ну, это в связи с голодом. Мы об этом, я думаю, как-нибудь еще поговорим. Я все-таки хотел бы по поводу появления отдельного церковного управления - сначала на юге России, которое потом, как я понимаю, превратилось в Русскую зарубежную церковь. Это был решение самого Тихона - предоставить такую автономию тем, кто находится на территории, контролируемой белыми, и потом за границей?

М. Бабкин

Тихон - это чуть попозже. Когда страна разделилась, условно, линией фронта на белых и красных, понятно, что на территории красных были свои особенности в положении церкви, о которых мы говорили, а на территории белых были свои особенности. Исторические особенности положения духовенства, скажем так, свободной России. И духовенство там, понятное дело, занимало одну из ведущих идеологических ролей. И встал вопрос: как управлять церковью? Церковь - это большая иерархическая структура. И сами архиереи образовали церковное управление на юге России.

Был собор в Ставрополе - собралось несколько архиереев и как раз решали, как им осуществлять церковное управление. Во-первых, конечно, признавалась власть патриарха Тихона и, безусловно, постановления Поместного собора. И ими было принято решение окормлять паству в своих особых условиях. То есть они прямо говорили: когда Россия будет свободна от большевиков, мы, конечно, все наши акты представим на утверждение Тихона. Само духовенство, епископат, если он, условно, находился в отрыве от центральной церковной власти, самолично принял решение, что надо управлять своей паствой.

М. Соколов

Такая самоорганизация. Был Юго-восточный собор, Всесибирский собор.

М. Бабкин

Всесибирский собор - то же самое, был примерно одинаковый характер постановлений. И в ноябре 1920 года, уже после белой эмиграции (это все примерно совпало), Тихон вместе со Священным Синодом и Высшим церковным советом издал указ, предоставив право организовывать органы церковного управления на местах. То есть все это было признано легитимным.

М. Соколов

Ну что ж, спасибо! Я благодарю Михаила Бабкина, профессора, доктора исторических наук. Мы говорили о Православной российской церкви в 1918-1919 году. Вел передачу Михаил Соколов.


Напишите нам
echo@echofm.online
Купить мерч «Эха»:

Боитесь пропустить интересное? Подпишитесь на рассылку «Эха»

Это еженедельный дайджест ключевых материалов сайта

© Radio Echo GmbH, 2025