Эдуард Тополь - Бомонд - 2006-10-09

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Доброй ночи. У нас в гостях сегодня автор остросюжетных бестселлеров Эдуард Тополь. Здравствуйте.

Э.ТОПОЛЬ: Добрый вечер.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Очень рад приветствовать Вас в студии. Я думаю, что у многих из наших радиослушателей есть на полках произведения Эдуарда Тополя. Когда-то давно Вы уехали в Соединенные Штаты Америки. Первые Ваши книги появились там, а потом, как сюрпризы, – здесь. Я вспоминаю те времена. Это были удивительные первые опыты, когда Вы были в свободной стране, в США, и это в соединении с Вашим писательским дарованием дало Вам возможность писать такие книги, которые появились у нас с большим опозданием. Эффект умиротворяющей социалистической литературы, отсутствие крутого сюжета и пр. было присуще нашей литературе, поэтому примите комплимент за такой литературный прорыв. Многие писатели, которые идут Вашими стопами, не знают даже, что следуют за Вами.

Э.ТОПОЛЬ: Может, и знают, я надеюсь, что знают. Есть и такие писатели, которые в этом признаются. Например, Марина Юденич говорит, что она вся вышла из «Красной площади». Это очень трогательно и приятно.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Как Вам пришло в голову, находясь там, заниматься литературной работой? Вы понимали, что это будет востребовано и на американском рынке русскоязычным населением и не только, и на российском рынке?

Э.ТОПОЛЬ: Я вообще не писал для русскоязычной публики. Если бы я только мог подумать, что при моей жизни распадется Советский Союз, я бы, конечно, не уехал. Если Вы помните (а может, и не помните, я не знаю, сколько лет вам было в 70-ые годы), было ощущение, что там плита…

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я школу заканчивал. Было такое ощущение.

Э.ТОПОЛЬ: Плита под названием «советская власть», которая вечная, незыблемая, которая несокрушима в ближайшие 300 лет. Жизни никакой не было: 2 фильма запретили, положили на полку. Это были фильм под названием «Любовь с первого взгляда» и «Ошибки юности». Зам министра стучал кулаком на меня и на режиссера фильма «Ошибки юности» и кричал, что нам не место в советском кино.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Так и оказалось.

Э.ТОПОЛЬ: Да, мы уехали.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Вы уехали в 70-ых?

Э.ТОПОЛЬ: В 78-ом году, то есть в самое кондовое время. У меня не было московской прописки. Я 12 лет бомжевал в Москве. Мэр тогда отказал мне в праве купить даже кооперативную квартиру в Москве на свои собственные деньги. Комиссия старых большевиков зарубила прошение союза кинематографистов о том, чтобы автору 7 художественных фильмов, члену двух творческих союзов разрешили купить в Москве однокомнатную кооперативную квартиру. По 5-му параграфу я им не подошел. Я уехал и там весь журналистский, творческий багаж, который тут был под прессом цензуры, хлынул, потому что оказалось, что можно писать все что угодно и как угодно. Никому нет дела, как ты пишешь.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Никому нет дела, что ты пишешь. Другая крайность.

Э.ТОПОЛЬ: Это верно. С «Красной площадью» я обошел пешком в Нью-Йорке 28 издательств. Ни в одном издательстве не могли читать по-русски и писали мне: «Good luck with another publisher». Когда в Англии вышла эта книга и стала мировым бестселлером в течение двух недель, эти же издательства звонили и спрашивали, нельзя ли купить американские права. У меня киношное образование - я окончил сценарный факультет. Я весь вышел из слова «movie», поэтому когда я увидел, что читают в subway американцы, широкая публика… Скажу так, чтобы никого не обидеть. В первые 2-3 недели пребывания в Штатах я опубликовал главу из своего дневника под названием «Шереметьевская таможня» о том, что с нами делали таможенники в то время. Этот рассказ имел довольно сильный резонанс. Меня пригласил профессор университета в Нью-Йорке домой, там была какая-то party. Я пришел, и там стояло полное собрание сочинений Солженицына. Я такого собрания сочинений никогда не видел. Но у этого профессора университета Солженицын был с неразрезанными страницами. Это было очень обидно, но это было знаково. Я писал первые романы, как большой сценарий. У меня не было навыка романиста, способности к отступлениям. Я считал, что поезд должен лететь.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Movie.

Э.ТОПОЛЬ: Да, как кино. Это огромный сценарий, где нет цензуры, нет ограничений в бюджете. Я могу бросать героя, куда хочу, разворачивать любые сцены. Я режиссер: я ставлю свой фильм на бумаге. Это оказалось действенно. «Красная площадь», «Журналист для Брежнева», «Чужое лицо» - первые 5-8 романов вышли не только в твердой обложке в 16 странах, а в мягких обложках, что для Запада уникальный эксперимент: русскоязычный писатель, новый, никем не «опробованный» еще в своей стране, выходит тиражом 1 млн. экземпляров в США. Это было круто.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: То есть Вы были сами себе продюсером, потому что Вы точно просчитали, какой должна быть книга, чтобы англоязычный читатель?..

Э.ТОПОЛЬ: Это немножко не так. Я не знаю, кто и как просчитывает…

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Не просчитывали, а скорее, прочувствовали.

Э.ТОПОЛЬ: У меня 2 критерия. Во-первых, меня самого это должно жечь. Должен появиться message, нечто важное, что я хотел бы сообщить, ведь каждая книга пишется год… Это не просто так. Я должен год чем-то болеть.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Вы старорежимный писатель. Вы писатель минувшего времени. Вы знаете, как у нас сейчас детективы делаются: неделя – детектив, неделя – детектив.

Э.ТОПОЛЬ: Извините. Я уехал 28 лет назад и за это время написал 25 книг. Я Вам подарю сейчас свою 25-ую книгу. Во-первых, меня это самого должно жечь. Во-вторых, я писал для инопланетян. Я рассказывал инопланетянам, что такое жизнь в Советском Союзе, людям, которые ничего не знают, у которых нет времени на глубокие философские размышления. Они едут в subway и должны читать с той скоростью, с которой движется subway или происходит фильм. А это то, чему меня учили во ВГИКе. «Журналист для Брежнева» – это моя работа в «Комсомольской правде», «Красная площадь» - это тоже журналистский опыт. Все, что я знал, я выплеснул в первых 10 книгах. Я такой workголик – я работаю до упада каждый день. Тогда, тем более на нищенском эмигрантском пайке, это было довольно утомительно, но дерзостно.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: А что значит «в 10 книгах выплеснул то, что знал»? Что знал?

Э.ТОПОЛЬ: Я весь вышел из журналистики.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Это же все-таки были романы, а не документалистика.

Э.ТОПОЛЬ: Я не умею высасывать из пальца. Я не умею сочинять из ничего. Есть люди, которые пишут научную фантастику или антинаучную фантастику. Это не для меня.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Почему? Это абстрактный роман с выдуманными героями.

Э.ТОПОЛЬ: Я так не умею. В 19 лет я был завотделом в газете в маленьком городке под Баку. Потом я был завотделом фельетонов и очерков в газете «Бакинский рабочий». Потом, учась во ВГИКе, я был разъездным корреспондентом «Литературной газеты» и «Комсомольской правды» - я объездил все Заполярье, всю Сибирь, все стройки коммунизма. Как только у меня было 4 свободных от занятий дня, я подходил в «Комсомольской правде» к карте и наугад ставил точку где-нибудь в Сибири, шел брал командировочные и улетал. Мне не дали вывезти журналистские блокноты. Я все писал по памяти, но это были свежие воспоминания. Там изображены абсолютно реальные люди, может быть, с измененными фамилиями, реальные события и эпизоды, скомпонованные так, что высекается искра. Во всяком случае, люди читают до сих пор то, что написано 25 лет назад.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: С Вами происходила постепенная эволюция, и не только с Вами, потому что Советский Союз развалился. Представляю, как Вы все это наблюдали. После этого Вы стали приезжать сюда.

Э.ТОПОЛЬ: Об этом я писал в романе «Московский полет» - первый визит эмигранта, журналиста, писателя в Россию после 12 лет отсутствия. Что происходило? Собрание Межрегиональной группы депутатов в Доме кино. Там ходил Борис Николаевич Ельцин в голубом костюме и искал, с кем бы ему поговорить, кто бы взял у него интервью. Это было роскошное время. По улицам ходили люди с надписями «Долой КГБ!», «Долой фашистский режим коммунистической партии!», стояли растерянные милиционеры, которые не знали, что делать.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Хватать или не хватать.

Э.ТОПОЛЬ: Это было кипение.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я просто пытаюсь понять, что с Вами происходило в этот момент. Вы приезжали сюда, смотрели на все это, но Ваш дом был уже там. Вы приезжали туда и что, опять садились писать что-то уже про эти реалии, которые видели?

Э.ТОПОЛЬ: Конечно. Россия менялась у меня на глазах, и я, как журналист, должен был выхватить самые горячие угли. В 87-ом году газета «Новое русское слово» опубликовала роман Вашего покорного слуги «Завтра в России». В ней с ошибкой на 1 день предсказан пуч. Если Вы не читали, Вы можете проверить. Это до сих пор издается. Я описал абсолютно все на 4 года вперед.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Вы сейчас продолжаете писать с таким интервалом? Может быть, Вы мне расскажете, что будет в России в 2008 году?

Э.ТОПОЛЬ: Не пишу. После того как все случилось по этому сценарию, я зарекся. Когда я писал, моя тогдашняя супруга просила меня: «Только не устраивай гражданскую войну в России».

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Эдуард Нострадамус.

Э.ТОПОЛЬ: Я больше всего времени потратил на этот роман. Все мои западные издатели отказывались печатать. Они говорили: «Мы не хотим свержения Горбачева. Даже если это правда, нам эта правда не нужна». Честно говоря, я на этом погорел, я потерял издателей. После хотя бы одного провала на Западе, трудно вернуться обратно.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Но вернулись?

Э.ТОПОЛЬ: Вернулся, но уже в другой ипостаси.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: В какой?

Э.ТОПОЛЬ: Я написал роман «Русская дива». Он вышел в Америке под название «The Jewish lover». Я это объясняю тем, что на Западе пропал страх перед Россией.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: И соответственно интерес?

Э.ТОПОЛЬ: Да, я рассказывал людям, что находится внутри медведя, который стоит над всем миром с ядерной дубинкой. Все от страха читали, хотели узнать, что там, а теперь Иран, Ирак…

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Сейчас, как мы знаем, актуальна Корея.

Э.ТОПОЛЬ: Все-таки этим должно заниматься новое поколение, нельзя быть постоянно на волне. Надо дать другим дорогу. Я вернулся в кино. Я написал 25 романов. 25 лет ты сидишь в крошечной комнате, упершись глазами в стенку по 12 часов в день 3-4 месяца подряд, потому что невозможно остановить болезнь. Если вы чем-то заболели, вы не можете решать, что сегодня у вас температура есть, а завтра нет. 25 лет – это достаточный срок.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Вы говорите, что вернулись в кино. Сейчас?

Э.ТОПОЛЬ: Да.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: И что Вы делаете?

Э.ТОПОЛЬ: Сейчас я даже вступил на грешный путь продюсера. Я с партнерами продюсирую фильм по своему же сценарию. Он называется «Монтана». Завтра мы, я надеюсь, подпишем договор с одним известным в России режиссером и в декабре начнем съемки. В книжке, которую я Вам подарил, «Интимные связи» есть короткая повесть «Монтана». Это мы и будем снимать.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Вы сейчас больше находитесь здесь или в Америке?

Э.ТОПОЛЬ: 2 месяца я живу в России и месяц-полтора дома. Жена считает, что я живу в России, и очень огорчается в связи с этим. Здесь все так устроено, что все время что-то происходит. Во-вторых, если уедешь, все остановится. Любое дело, которое ты начал, даже если в нем заинтересованы другие люди, которые на этом заработают больше, чем ты, в 10 раз, останавливается без тебя, когда ты возвращаешься, ты должен начинать все с начала. Поэтому какой-то этап нужно довести: книгу издать, запустить проект, закончить сценарий, с кем-то провести переговоры.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Почему Вы не остаетесь здесь постоянно, взяв сюда жену? Я не имею в виду уехать из Америки и бросить американское гражданство. Просто сейчас бизнес тут.

Э.ТОПОЛЬ: Сыну 8 лет, он учится в школе.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Тогда понятно.

Э.ТОПОЛЬ: Зачем я буду его дергать? Он родился в той стране. Он американец. Если меня туда перебросили, я все равно остался русскоязычным.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Пусть выучит русский язык.

Э.ТОПОЛЬ: Он по-русски говорит лучше меня. Он знает наизусть Пушкина. Он хочет в Москву, но я считаю, что он должен расти там. Во-первых, так спокойнее. Как говорят в Америке, это safe. Это безопаснее. Во-вторых, нельзя ломать психику ребенка.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: А Вы считаете, это будет слом психики ребенка, если он поучится тут в школе?

Э.ТОПОЛЬ: Он был здесь у дедушки и бабушки 2 года назад, провел лето в деревне.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Здесь, в России?

Э.ТОПОЛЬ: Да, под Москвой. Потом мы потратили много времени, чтобы отучить его от определенных выражений «великого и могучего русского языка», потому что он с детьми…

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: А зачем отучать? Пусть знает.

Э.ТОПОЛЬ: И разговаривает с нами таким образом?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет, но это же уходит. Просто это часть дополнительных знаний. Мне интересна Ваша позиция.

Э.ТОПОЛЬ: Моя позиция проста: я родился в Баку и остался бакинцем. Я не живу там уже тысячу лет, но я все время рассказываю друзьям, как по утрам нас будили крики «Мацони продаю!», потом шел стекольщик и кричал: «Точу ножи, вилки!», потом шел следующий продавец: «Рыба свежая!».

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: И это Вам мешает?

Э.ТОПОЛЬ: Это мое.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Так пусть он знает мат, пусть он знает комаров, весящих 3 кг, в деревне.

Э.ТОПОЛЬ: Комары есть и в Америке.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я понимаю.

Э.ТОПОЛЬ: Он растет сейчас американцем. Пусть растет стопроцентным американцем, если он там родился.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Мне интересно поговорить с Вами на эту тему. Вы прожили там достаточно долгую жизнь, Вы понимаете американцев. Вы говорите «пусть растет американцем» - это значит каким?

Э.ТОПОЛЬ: Я уже 28 лет формально числюсь в США (из них последние 15 я провел уже в России, но все же). Сейчас снова очень сильны антиамериканские настроения, и это отвратительно. Я считаю, что дружить надо с сильными и одной расы людьми. Мне трудно себе представить дружбу, хотя это звучит аполитично, истинную дружбу русского и иракского народов. Мне трудно себе представить родство души. Хоть режьте меня, хотя я вырос в Баку и у меня огромное количество друзей азербайджанцев, но я так понимаю, что есть родство душ у людей одной расы. Это исторически, генетически обусловлено. Не зря американцы летят сюда и здесь берут детей на усыновление. Они усыновляют белобрысых и рыжих, конопатых детей. Когда я летаю раз в полтора-два месяца туда и обратно, я вижу, кого они везут. В каждом самолете не меньше 10 детей. За год вывозят 20 тысяч детей из России – это белые, конопатые, голубоглазые, то есть близкие им. Встреча на Эльбе была встречей родных по духу и по бесшабашности людей. Единственная разница: над Россией висит генетический код «жить за царя». Холопы, рабы, крестьяне должны были служить царю, власти – это сохранилось испокон века. В Америке все наоборот: власть должна служить народу. «We are the people» – так начинается Конституция. Мне никогда не забыть, как Рональд Рейган поднял Америку из депрессии, из инфляции в 14 %, из безработицы в 13 %, из банкротства. Были горы мусора на улицах во время забастовок мусорщиков. Были забастовки в метро – метро не работало. Я шел пешком по 200 кварталов. Бизнес бежал из Нью-Йорка. Пришел Рональд Рейган и сказал: «We are Americans. We can do it». У него было столько энергии! Он за 2 года преобразил страну. Америка построена авантюристами, людьми с повышенной энергетикой, которые бежали из Европы. Нормальный человек, если у него все в порядке с бизнесом, если он врач, если он фермер, если у него все хорошо в Европе или России, побежит ли он в Америку? Нет. Америку построили люди, отторгнутые своим обществом, у которых есть сила и дух решиться на это. Этот дух сейчас постепенно тает.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Мне интересны детали. Вы сказали, что Рейган сказал, что «we are Americans» и т.д. … Кроме этой фразы и того, что он был замечательным актером, что его выбрали президентом, что он конкретно сделал?

Э.ТОПОЛЬ: Первое, что он сделал – это освободил новый бизнес от налогов. Что происходит в России? Маленький человек не может начать бизнес – его задушат налогами. Я был в Ростове на каком-то заводе. Мне директор завода со слезами говорил: «Что с нами делают? 106 % налогов! Какой смысл работать?».

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Про нас я понимаю. А Рейган?

Э.ТОПОЛЬ: Он освободил на 3 года мелкий бизнес от налогов. Я начинаю бизнес, я регистрируюсь, беру на работу людей, я не плачу налоги с прибыли. Налоги платят рабочие, которых я взял. Они платят налоги со своей зарплаты. Это гениально.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: А что он еще сделал?

Э.ТОПОЛЬ: Это то рычаг, которым он все перевернул?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: А как он прекратил забастовки мусорщиков?

Э.ТОПОЛЬ: Это уже делал Эдвард Коч. Вместе с Рональдом Рейганом хлынула новая энергия. Эдвард Коч ходил по Нью-Йорку, как Юрий Михайлович Лужков несколько лет назад сам с лопатой закладывал здание. Я первый раз с ним познакомился на закладке какого-то здания. А Коч ходил по Нью-Йорку без охраны, уговаривал проституток на 42-ой улице уйти оттуда. Я видел его сам. Я был потом у него в кабинете. Я брал у него интервью. У меня на пленке записан разговор с ним. Рональд Рейган вдохнул энергию. Пришла другая партия. Демократическая партия ушла, пришли республиканцы и с новой энергией начали менять страну. Конечно, вся либеральная пресса каждый день, извините за выражение, мордой возила Рональда Рейгана по каждой странице. Были чудовищные карикатуры. Через 2 года все заткнулись, потому что все заработало. Страна стала подниматься как на дрожжах. Вот и все, что он сделал. Я об этом писал еще 10 лет назад Черномырдину в газете «Известия». Никакой реакции не было. Сейчас замечательное время для чиновников. При советской власти одно слово в газете – человек терял работу, боялся панически. Мальчишка-фельетонист Эдуард Тополь приезжал в какой-нибудь сельский район, но все знали, что он фельетонист и все тряслись и думали, что он напишет. Сегодня вы можете написать все что угодно в газете, и это никого не интересует. Власть живет отдельно от прессы.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Мы заговорили об Америке. Я бы хотел элегантно закончить эту тему с Вашей помощью. Антиамериканизм, это я говорю как человек, который тут живет и это наблюдает, - составная часть нынешней российской идеологии.

Э.ТОПОЛЬ: Это лоббирование чьих-то интересов.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я сейчас не об этом. Нужен внешний враг. Сейчас, слава Богу, нашлась Грузия. 67 %, по-моему, считают их врагами №1. США занимают крепко 2-ое место. Раньше это было 1-ое место. Действительно ли Америка мечтает поставить Россию на колени? Я могу бесконечно цитировать. Действительно ли Америка хочет расчленить Россию, окружить ее своими сателлитами, использовать марионеточные режимы, чтобы постоянно держать Россию слабой, а в результате расчленить ее, генерировав внутренние конфликты? Есть такие планы у Америки, на Ваш взгляд?

Э.ТОПОЛЬ: Я прожил там 28 лет. Я общался с разными людьми. Я не встретил ни одного американца, который изложил бы весь этот бред. Я был в Пентагоне, когда я писал «Завтра в России». Когда у меня по сценарию Михаила Сергеевича Горбачева должны были арестовать на даче, то я поехал в Пентагон и мне мой агент устроил встречу с командующим десантными войсками. Я им сказал, что может быть такой сценарий и спросил, как спасти Михаила Сергеевича. Я говорю, что надо высадить 82-ую парашютную дивизию. А они говорят, что это возможно только по просьбе государства. Это все кому-то здесь надо, или чтобы создать образ врага, или чтобы пролоббировать защиту своих фабрик. К сожалению, Россия выросла на постоянном противостоянии. Враг №1 – Грузия. У меня вчера был день рождения. На празднике были грузины.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я Вас поздравляю. Счастья Вам, здоровья, творческих успехов.

Э.ТОПОЛЬ: Спасибо. Мы грустно шутили на эту тему. Это ужасно. Дружить с теми странами, вооружать те страны, которые завтра это оружие используют против Вас, пошлют в ту же Чечню очередному Басаеву – это можно. Американцы никогда с Россией не воевали. Они только пытались спасти русский народ от большевиков, когда высаживались в Архангельске. Все. Вместе мы победили фашизм. Сталин 3 года уговаривал открыть второй фронт. Без этого вряд ли была бы победа. Без этого Гитлер, может быть, по сей день был бы в России. Я не понимаю этого. Огромное количество американцев вышло из России. Это не только евреи, но и русские, украинцы. Огромное количество бежало туда в 45-ом году. Там люди со всего мира. Это американцы. Это не просто какая-то нация, а это конгломерат. У них не может быть особой вражды к какой-то отдельной стране.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: У них-то нет, у американцев, которые бегают по avenues of America, но предположим, есть американской руководство, у которого могут быть планы. Дружба дружбой, а служба службой. Не все хотят, чтобы Россия снова встала на ноги, снова стала великой державой.

Э.ТОПОЛЬ: Не все хотят, чтобы то ядерное оружие, которое лежит в шахтах и чья броня неизвестно когда проржавеет, оказалось в руках у очередных повстанцев. Если обсуждать эту тему всерьез, то американское и любое здравомыслящее правительство заинтересовано в том, чтобы в России власть была крепкая, стабильная и держала под контролем ядерное оружие, потому что все остальное не страшно. Страшно, если завтра какой-то повстанец захватит базу с ядерным оружием, нажмет кнопку и случится очередной Чернобыль. Этого можно избежать только при наличии сильной власти, а сильная власть есть в сильной стране.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну хорошо, давайте закончим с Америкой. Давайте поговорим о России. Ваше 30-летнее проживание на Западе и хорошее знание и той, и этой жизни придает Вам некую отстраненность. У меня есть какое-то мнение о политиках, о политике России, о том, как живет эта страна, но ваше мнение ценнее, потому что Вы все время сравниваете. Что за страна сейчас Россия? Куда она идет?

Э.ТОПОЛЬ: Это очень серьезный вопрос. Россия зигзагом, но выйдет к цивилизации. Единственная проблема – демографическая. Какое количество российского народа придет к цивилизованной жизни. Я уехал, когда мне было около 40 лет. У меня там нашлась тетка, которая привела меня в супермаркет. Я там никогда до этого не было. В это время на Мосфильме мясные обрезки выдавали только сотрудникам. Была нищая, голодная страна, а там ты заходишь в супермаркет и там есть все. Я заплакал. Моя тетка спрашивает: «Что с тобой?» - «Я не понимаю, вы такие же люди, как там, и там такие же люди, как здесь: одна голова, две руки, две ноги. Почему у вас есть все, а там ничего нет? Чем они виноваты? Чем виноваты русские люди?» Второй раз я заплакал в армии, когда я приехал в 82-ую парашютную дивизию и зашел в столовую. У меня опять слезы покатились по щекам, потому что я вспомнил свою службу в советской армии. В Америке была платная столовая для солдат. Там же наемная армия – солдаты получают зарплату. «Елки-палки» - это ничто по сравнению с солдатской столовой, где есть огромное разнообразие блюд. Уровень жизни людей здесь должен подняться на тот уровень, который должен быть у нормальных людей.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Здесь есть один нюанс, о котором я хотел спросить. Уровень жизни неуклонно повышается. Россия большая. За 100 км от Москвы люди живут ужасно, но уровень жизни в целом повышается. Вы видите, какие машины ездят. Половина населения России имеет машины.

Э.ТОПОЛЬ: Ну не половина.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Половина. Это я Вам авторитетно говорю, потому что у нас есть тут автомобильная передача. Просто по количеству машин половина населения России имеет машину. Открыты супермаркеты. Россия все краше, но душа не меняется. Власть предлагает внешнего врага. Сегодня это Америка, завтра это Грузия, послезавтра еще кто-то. Народ радостно соглашается. Насколько эта европеизация меняет характер российского человека?

Э.ТОПОЛЬ: Меняет. Я сейчас делаю ремонт в своей квартире и вижу. Бригада, которая делала основной ремонт, - это люди пожилые (40 лет и выше). Это один уровень работы. А потом пришли ребята, которые поставили интернет, сегодня дверь поставили. Это другой уровень работы, другое качество, другая скорость. Что такое Америка? Говорят, что она бездуховна. Я знаю все отрицательные черты Америки, я роман об этом написал. В первую очередь, надо уметь работать, вкалывать. Советская власть отучила российский народ работать. Моисей 40 лет водил рабов по пустыне, пока не вымерло то поколение. Через 40 лет в России, может быть, все будут работать и все будет замечательно. Тогда власть не будет подсовывать отдушины. Россия никогда не признавала своей вины. В чем повинилась Россия? Немцы повинились за фашизм.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Это очень интересный тезис, что если все будут работать, то не будут искать внешнего врага. Путин фактически приступил - я это так называю - к первой ступени геноцида, когда по политическим соображениям выбрана некая нация и против нее начались силовые акции. Такое позволял себе только товарищ Сталин. И что Вы думаете? Сейчас рейтинг Путина такой, каким он был в 2002 году, то есть он резко возрос. Президент страны делает удивительные шаги, которые не укладываются в голову, а население говорит, что это здорово. Другими словами, уровень жизни повышается, растет ксенофобия – все это гармонично сплетается. Нефть дорогая, государство говорит, что мы должны стать вновь великой страной. Это наш перманентный тезис. Люди соглашаются, а все, что происходит сейчас, - это элементы великой страны: убрать инородцев. И все это соединяется. Как это может быть? Казалось бы, если у тебя достойная зарплата и ты понимаешь, что мир в единении, в идеях глобализации, что невозможно сейчас строить стены…

Э.ТОПОЛЬ: Широкая публика не думает категориями внешней политики и международных отношений. Она видит рынок, где нет ни одного русского продавца. Это так.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да.

Э.ТОПОЛЬ: Естественно, если цены там все время завышаются, это вызывает раздражение. Если президент принимает меры, которые…

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет, Вы не поняли. Я о другом. Каким образом уровень благосостояния населения изменит его психологию? Почему из-за того, что я буду больше работать и получать денег, я перестану считать, что грузины – враги?

Э.ТОПОЛЬ: Вы станете менее зависимы от правительства, от власти. Вам не нужны будут пособия…

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Причем тут идея врага?

Э.ТОПОЛЬ: У американцев нет идеи врага. Только после 11 сентября возникла эта мания опасности. До этого люди жили в открытой стране. Вы сейчас разговариваете как свободный человек, потому что Вы получаете приличную зарплату, имеете свободу слова.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Это потому что я свободный человек, а не потому что я получаю зарплату. Это мои убеждения. Давайте подведем итог. Вы хотите сказать, что если люди будут получать больше, станут богаче, то будет меньше ксенофобии, то в случае антигрузинской кампании народ ее не поддержит. Правильно я Вас понимаю?

Э.ТОПОЛЬ: Если человек будет больше зарабатывать, тогда чувство собственного достоинства у него будет выше.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: И народ будет любить грузин, несмотря на то что будут предлагать их не любить?

Э.ТОПОЛЬ: Да.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Удивительное мнение. Ваше дело.

Э.ТОПОЛЬ: Я родился в Баку. В моем классе из 19 учеников было 11 национальностей.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я учился во Львове в 6-ой средней школе, где было 285 национальностей. Ну и что? Я просто не вижу связи, но это Ваша точка зрения. Вы такую связь видите. Теперь, как обычно, задам самый пошлый вопрос, который только существует. Ваши творческие планы.

Э.ТОПОЛЬ: Во-первых, я хочу воспользоваться тем, что я на «Эхе Москвы»…

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Страничка PR.

Э.ТОПОЛЬ: Да, у меня только что вышла 25-ая книга. Я три года не публиковал ничего нового. Она называется «Интимные связи». Некоторые люди, которые уже прочли ее, звонили мне и говорили разные комплименты. Я хотел бы, чтобы мои читатели хотя бы знали, что у меня вышла 25-ая книга.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Продается в магазинах?

Э.ТОПОЛЬ: Да, она уже есть в магазинах. Никакой рекламной кампании еще не было. Я ее сейчас открываю.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Имя-то известное.

Э.ТОПОЛЬ: Да, но в магазине тысяча названий. Тополь три года не издавался.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: А о чем книга? Что Вы называете «интимными связями»?

Э.ТОПОЛЬ: Там есть аннотация. Это книга про интимные связи многих известных сегодня людей и исторических личностей, например, Бисмарка. Это о любви к русским женщинам. Я всю свою жизнь люблю русских женщин. У меня русская жена и полурусский теперь уже ребенок. Он спрашивает: «Папа, я кто: русский, еврей или?..».

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Безусловно нужно сказать вам комплимент. Когда говорят слово «конъюнктурщик», то придают негативный оттенок, а когда говорят «человек тонко чувствует конъюнктуру», что и есть по сути синоним слова «конъюнктурщик», делают комплимент. Вы тонкий рыночник, Вы понимаете, что надо, что будет интересно. Это природное или Америка навеяла?

Э.ТОПОЛЬ: Это легко проверить. Два года назад я сдал в газету «Известия» статью по поводу демографического кризиса, по поводу того, что нужно поднимать институт материнства. Я нашел в глуши женщину, которая занимается помощью беременным женщинам. Статья называлась «Беременная Россия». 2 года ее не печатали. Редактора уже поменяли, потому что если редактор меня не печатает, то через год его меняют.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я не запрещал Вашу передачу. Вы в эфире.

Э.ТОПОЛЬ: Дошло до того, что президент высказался на эту тему, а я 2 года назад про это написал. Это ощущение ситуации в стране.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я желаю Вам успеха. Время наше закончилось. Хотелось бы Вас расспросить еще и об Америке, и о России.

Э.ТОПОЛЬ: Приглашайте еще.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: С удовольствием. Такие разговоры всегда интересны. Вы сейчас будете тут или поедете в свою Америку?

Э.ТОПОЛЬ: Еще месяц тут.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Будете подписывать все эти договоры?

Э.ТОПОЛЬ: Да, мы будем сейчас делать пробы актеров и потом поедем на съемки.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: И это будет телевизионный фильм?

Э.ТОПОЛЬ: Нет, художественный.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: В кинотеатрах идти будет?

Э.ТОПОЛЬ: Да.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я Вам желаю успеха. А сериал писать будете?

Э.ТОПОЛЬ: Посмотрим.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Но курс у Вас сейчас на кино?

Э.ТОПОЛЬ: Да, я же вышел из кино.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я напоминаю, что у нас в гостях был Эдуард Тополь. Мне кажется, Ваши размышления очень интересны. Хорошо, когда человек одной ногой стоит на одном континенте, а другой – на другом. Это такая «святая субъективность», на которую нужно обращать внимание. Наш эфир закончен. Вел программу Матвей Ганапольский. До свидания.

Э.ТОПОЛЬ: Спасибо.