Вятский квас - Владимир Маматов - Интервью - 2021-10-06
06.10.2021
Я. Розова
―
Меня зовут Яна Розова, здравствуйте, на связи со мной Владимир Маматов, журналист. Владимир Маматов из Кирова. Мы с опозданием, но всё-таки вышли в эфир.
В. Маматов
―
С очень небольшим опозданием, как я понимаю.
Я. Розова
―
И главное, что будем продолжать говорить о продукции завода «Вятич».
В. Маматов
―
Да.
Я. Розова
―
И я так понимаю, ваши неприятности продолжаются с организацией… Даже не знаю, как правильно сказать, «Мужское государство».
В. Маматов
―
Знаете, наши неприятности, я очень надеюсь, близки к завершению. Потому, что вчера вдруг внезапно опубликовали релиз, это Нижегородская прокуратура обратилась с иском о признании «Мужского государства» экстремистской организацией, и привлечении к ответственности его основателей, и пары товарищей, которые с ними тоже что-то основывали. Я не думаю, что это было вызвано нашей реакции на активность «Мужского государства», я предполагаю, что всё началось с заявления Дмитрия Пескова пресс-секретаря, который у нас в августе объяснил, что прерогатива правоохранителей разбираться с «Мужским государством». (Неразборчиво), правители наконец начали разбираться, правильно разбираться, с нашей точки зрения. Там… Я напомню слушателям историю, она очень смешная. То есть, «Вятский квас»… Фотографии появились, где «Вятский квас» пьют темнокожие модели. И товарищи, для которых темнокожие модели являются просто как красная тряпка для быка, они начали заливать все сайты своими отвратительными комментариями, там нецензурная лексика, сравнения, и так далее, так далее. Плюс, они начали звонить на завод, там что-то требовать, посылать письма…
Я. Розова
―
Это потому, что не положено афроамериканцам пить «Вятский квас».
В. Маматов
―
Конечно, а то! Афро… Нет, «Вятский квас» должны пить только настоящие чистокровные русские. Вот когда они их правда найдут, я порадуюсь, это отдельная песня. Но чистокровные русские, только они должны пить, потому что это наш национальный русский напиток. У меня есть серьезнейший вопрос. Ребят, а вот допустим, американцы считают сладкую газировку своим национальным напитком тоже, да? То есть, как синоним фактически. Где американцы, там она появляется, да? Но при этом, американцам в голову приходит идея о том, что только коренные американцы могут пить американский национальный напиток? Нет, они его с радостью экспортируют каким угодно папуасам, каким угодно дикарям. Всем абсолютно с одной единственной задачей: ребята, если вы попробовали и вам нравится, вы тем самым приобщаетесь к американским ценностям, так называемая мягкая сила, всё очень просто. Ту же самую функцию в моем понимании, должен выполнять в нашем грешном мире «Вятский квас», ту же самую. «Вятский квас» - это русский, национальный продукт, уникальный по качеству, неповторимый абсолютно (ну, мы говорили много раз о составе). И поэтому, если его пьет темнокожий африканец, там не знаю американец, желтокожий, какой угодно. Там синекожий, бога ради, хоть марсианин. Я буду только рад, это будет значить, что человеку нравится, ура товарищи.
Я. Розова
―
А главное, что хуже от этого не будет, точно никому.
В. Маматов
―
Нет, это совершенно точно не будет, потому что мы прекрасно знаем, что в отличие от американской сладкой газировки, «Вятский квас», это естественный натуральный продукт, то есть продукт брожения. Во всем мире и пивоварение, и квасоварение считается сельскохозяйственными отраслями, потому что они основаны на переработке зерна. Квас, который мы производим, он производится из зерна. То есть, это абсолютно фермерское, природное, натуральное. А сладкая газировка, кину камень в их огород, не могу удержаться… Конкуренты злобные, причем злостные самые. Так вот, сладкая газировка, самые две известные фирмы, все знают прекрасно. Вот, она делается из сиропа, как и большинство фаст-фудных вообще говоря, напитков. Сироп транспортируется, большая цистерна приезжает на какой-нибудь завод там не знаю, в Новосибирске, Томске, в Пекине, где хочешь. Большая цистерна приезжает, если она с судном это контейнер естественно, танк. И там этот сироп просто напросто разбавляют отфильтрованной водопроводной водой. Добавляют углекислую кислоту из баллона, потом разливают в банки, и опа, у нас получается вот этот самый американский, народный так сказать продукт. Продукт американского народа.
Я. Розова
―
Который нас травит.
В. Маматов
―
Ну, в первую очередь это сами американцы давно уже забили тревогу, и они начали в этом плане движение, на самом деле, и это может заметить практически любой покупатель в магазине. Кроме того, что у нас лежит сладкая газировка обычная, привычная, стандартная, она появилась уже без сахара, там есть гордое такое наименование. Но, посмотрите дорогие друзья, что именно является подсластителем в этой сладкой газировке, вместо сахара. Потом найдите свойства химические, допустим того же аспартава, и посмотрите, как он влияет на организм. Я думаю, что это вариант шило на мыло. То есть, сладкая газировка в моем понимании, пока она до уровня не то, что натурального, она до уровня безопасного продукта толком не доросла. То есть ну, мы говорили много раз о гигантском количестве сахара в сладкой газировке, там это совершенно, категорически неприемлемо. То есть да, один стакан – 200 миллилитров, грубо говоря, это не превышает суточной нормы сахара у взрослого, здорового мужчины. Не превышает, можно выпить. Ребенку нужно уже меньше соответственно, то есть полстакана, максимум. Больше это ты наносишь вред в первую очередь поджелудочной железе, конечно. Ну, это медики пусть рассуждают на тему вреда сахара, но главное надо понять потребителю, что «Вятский квас» в отличии от этого… Ты выпиваешь полтора литра, и никакого сахарного дисбаланса у тебя в организме не возникает.
Я. Розова
―
А только польза, польза, польза. Почему? Давайте, напомним.
В. Маматов
―
Хорошо, я прочитаю любимую мантру. Я вот сейчас представил на секунду москвичей, я не знаю, сейчас у нас 11.17, да? Пробки в Москве все равно всегда есть, они где-нибудь, да есть. И вот, скучающий москвич стоящий в пробке, попадает на нашу радиостанцию… Давайте расскажем ему, почему «Вятский квас» полезен, прекрасен и увлекателен. Во-первых, первая составляющая уникальности «Вятского кваса», это Вятская озимая рожь. У Вятской озимой ржи масса совершенно свойств, то есть первая из них, она растет под снегом, вызревает. То есть, это сорт зимующий, сорт произрастающий на севере. И парадокс, вместо того, чтобы по логике, да? В жарком климате эта рожь должна была бы быть гораздо питательней. Увы, наоборот. В северном климате она вынуждена извлекать из почвы все витамины, микроэлементы…
Я. Розова
―
Закаляется.
В. Маматов
―
Закаляется как железо, опущенное в холодную… Раскаленное, опущенное в холодную воду, получается сталь. Вот Вятская озимая рожь абсолютно уникальная. По насыщенности. Второй момент, благодаря насыщенности, до нее не добираются как раз жучки-паразиты, и так далее. Она не болеет, она хранится невероятно долго, и была статья зернового импорта… Экспорта, я извиняюсь в России, до революции. Вятская губерния, ну она была больше чем Кировская область сейчас, Вятская губерния экспортировала по-моему 80 тысяч пудов ежегодно. И эту Вятскую рожь… На самом деле, это… Вот я люблю это повторять, Вятская озимая рожь, это первый в истории предмет торговли России с Соединенными Штатами Америки. Потому, что купец Слободской... Ну, это рядом с Вяткой, городок маленький. Но фактически даже Вятской губернии. Слободской купец Анфилатов в 1807 году, первые два судна отправил в Бостон, груженые как раз Вятской озимой рожью. Потому селекционер Рудницкий, который в 1947 году получил за нее Сталинскую премию ордена Ленина, потом наконец мы видим, что Вятская озимая рожь, это первое место… Ну, она собственно обеспечивала первое место по насыщенности «Вятского кваса» среди всех образцов, которые были представлены.
Я. Розова
―
Микро и макроэлементы, вы имеете в виду.
В. Маматов
―
Да, да, да.
Я. Розова
―
Знаете, почему мы так? Я просто поясню нашим слушателям, почему так долго мы говорим о Вятской озимой ржи. Потому, что никто кроме вас, не производит квас…
В. Маматов
―
Никто, абсолютно верно. Это наша изюминка, наше ноу-хау, да? Вятская озимая рожь, это основа «Вятского кваса». Второй момент, молочнокислое брожение. Большинство «производителей» в кавычках кваса, они делают квас одинарного брожения, то есть квасные дрожжи сбраживают, просто напросто квасное сусло, да? А характерный аромат, характерный вкус, характерный витаминный состав квасу, придает брожение двойное. То есть, когда ты после того, как квасные дрожжи завершили свою работу, вводишь туда молочнокислую закваску. Молочнокислая закваска останавливает брожение спиртовое, то есть на квасных дрожжах, и начинается выделение других веществ. И вот кислинка квасная характерная, это из-за молочнокислого брожения. У на сон есть, честно скажу, есть ещё у нескольких компаний в России, которые делают квас двойного брожения. Молодцы, мы с ними дружим, мы их любим тоже.
Я. Розова
―
Так что смотрите а этикетки, чтобы было обязательно двойное брожение.
В. Маматов
―
Конечно. И следующий момент, это вода. То есть, мы говорили ни раз и не два о том, что для всех продуктов брожения, уникальное значение имеют дрожжи. Почему? Потому что вода и дрожжи, они образуют основу процесса. И от того, как дрожжи взаимодействуют с водой, какая вода, ты такой продукт и получишь. И мы много раз возвращались к вопросу, почему допустим… Ну, нельзя сварить пиво безалкогольное конечно, такое же как в Санкт-Петербурге, такое же нельзя сварить в Новосибирске. Водный состав разный, дрожжи будут вести себя по-разному. За исключением варианта, когда мы опять же берем, и разводим так называемый пивной сироп, да? Ну, экспресс-пиво. То есть быстро, быстро, быстро, за очень короткий срок благодаря ферментам варим, потом разбавляем водой, как всем известная сладкая газировка, добавляем углекислый газ, получаем так называемое пиво безалкогольное. Это ни разу не пиво. Вот, то есть а при нормальном подходе к работе, ни квас, ни пиво безалкогольное конечно, нельзя сварить вдруг в разных городах, в разных странах нельзя этого сделать из-за характера воды. Так вот Вятская вода, это третья составляющая уникальности «Вятского кваса».
Я. Розова
―
А вот чем мы ещё можем гордиться… Ну, когда-то гордились, тем, то торговали не только Вятской озимой рожью но и дрожжами. Про дрожжи я вообще хотела отдельно у вас спросить, потому что это такая, интересная история. Теперь то у нас нет своих дрожжей.
В. Маматов
―
Да, да. Нет, у нас есть свои дрожжи, у нас они остаются в любом случае, да? Но на самом деле для пивоварения, мы везем дрожжи из Мюнхена в первую очередь, да? Квасные… Вот сейчас вы меня поймали в западню, я не помню, откуда мы берем квасные дрожжи, я уточню у технологов, в следующий раз расскажем. Но дрожжи пивные летят на самолете каждые две недели, если я правильно помню, летят они из Мюнхена. Вот так собственно и создается наша продукция.
Я. Розова
―
Ну, и они не долговечны. Давайте, мне кажется, это надо повторить, это интересно очень.
В. Маматов
―
Тут надо понять, что мы в отличии от транснациональных компаний, от крупный корпораций, от ребят, у которых очень четкие американские схемы по зарабатыванию денег в основном на малограмотном населении конечно, в колониях папуасов. Россия, с их точки зрения, как я понимаю, выглядит так. То есть, такая заснеженная страна, населенная довольно диковатыми людьми. Вот, и они делают очень просто, они эти дрожжи, вот это основа продуктов брожения, да? Мы говорим в первую очередь о пивоварении, ну квас то же самое. Они эти дрожжи эксплуатируют до тех пор, пока они хоть что-то могут делать. Такие нормальные плантаторские манеры, да? То есть, они из них выжимают всё. Нормальный вариант, когда дрожжи четыре раза в…
Я. Розова
―
Не больше четырех, да?
В. Маматов
―
Не больше четырех, они участвуют в образовании продукта. Дальше дрожжи, какие бы хорошие они не были…
Я. Розова
―
Ну, это живой организм, дрожжи.
В. Маматов
―
Конечно, конечно, конечно. И дрожжи, после четырех варок, они начинают мутировать. Их уже нельзя использовать, продукт начнет менять свои свойства. Да и не получится тот результат, на который рассчитывают. Увы, мне рассказывали расположенные в Турции как раз с заводов, очень известных транснациональных компаний, где они эти дрожжи используют 12 раз.
Я. Розова
―
Ух!
В. Маматов
―
Да, я сомневаюсь, что они получают что-то похожее на пивной напиток в кавычках, безалкогольный разумеется. И вот так во всем, то есть ведь не секрет абсолютно, что… Вот буквально вчера был разговор о том, что сырье подорожало на десятки процентов. Подорожало все, от перевозок, сырья, упаковочных материалов, вДесятки процентов. То есть, мы не можем делать так, как делают транснационалы. Они демпингуют, то есть они выбрасывают на российский рынок гигантское количество… Вот то, что я называю шмурдяк, да?
Я. Розова
―
Не качественного продукта.
В. Маматов
―
Да, плохое слово, но вот оно мне нравится. Какое-то грубоватое, но всё равно. Оно правильно отражает. Они выбрасывают на российский рынок квас, пиво безалкогольное, которое стоит ниже себестоимости на самом деле. Они делают это с простой целью, для того, чтобы отечественное производство раз и навсегда заткнулось. У них есть огромная финансовая подушка, они могут это делать 10 лет, 20 лет. Ну, к счастью в прошлом году оказалось допустим, что доля в пивном рынке транснациональных компаний, упала на 8%. То есть, всё-таки народ начал… Ну, я не знаю, насколько эта тенденция вообще прекрасна, но народ…
Я. Розова
―
А с чем это связано, не понятно.
В. Маматов
―
Не понятно, народ начал поворачиваться всё-таки к регионалам. Это на самом деле прекрасно. И вот с «Вятским квасом» та же самая история, то есть мы очень медленно, в условиях, когда мы… Не существует национальной торговли на самом деле, существуют торговые сети, владельцы которых, мы можем посмотреть конченый бенефициар, большая часть из них находится за пределами РФ. И кроме зарабатывания денег, этих ребят мало что интересует. Вот, именно поэтому мы пробиваемся на полки с таким огромным трудом.
Я. Розова
―
Но у жителей Москвы есть преимущество.
В. Маматов
―
Есть, есть, конечно.
Я. Розова
―
Потому, что на Маросейке…
В. Маматов
―
Хорошо. Да, на Маросейке мы открыли бар «Трифон», там есть вся продукция завода «Вятич», и только завода «Вятич» всех сортов, всех наименований и так далее. Я очень надеюсь, что все-таки этот бар на Маросейке, 15… Рядом, не далеко от Красной площади, не далеко от администрации президента, он всё-таки станет знаковым местом, и самое главное он станет таким форпостом кировской культуры, вятской культуры в Москве.
Я. Розова
―
Ну, там кроме ваших напитков еда тоже есть, да?
В. Маматов
―
Да, конечно. Так мы её так же везем из Кирова. Дело в том, что Вятка, Киров, они уникальны именно пищевой промышленностью, как вот не смешно. Здесь обычно все рассказывают (неразборчиво), из-за которой в свое время пострадал бедняга Навальный, да? Вот, и рассказывают об оборонке. То есть потом что ну, все привыкли, что это… Ну, это закрытый город до 83-го года, оборонная промышленность. Вот, но на самом деле, вот то, что с моей точки зрения для современного мира привлекательно, это пищевая промышленность в Кирове, которая сохранилась до сих пор. Вот «Вятский квас», самый яркий пример. И у нас есть ещё несколько производителей, которые могли бы выйти на московский рынок. Ну, вот дай нам Бог в руководстве области толковых, хороших хозяйственников, хотя бы одного. И может быть, эта история получится со временем.
Я. Розова
―
Слушайте, а что такого уникального из еды вы посоветуете там на Маросейке попробовать?
В. Маматов
―
Ребрышки свиные, они фермерские.
Я. Розова
―
Ух!
В. Маматов
―
Ребрышки свиные, точно совершенно я знаю по себе, пробуйте.
Я. Розова
―
Не ошибемся. Ну, музыка по-прежнему, почему-то только Моцарт звучит в цехах.
В. Маматов
―
Нет, нет, кроме Моцарта, в цехах звучит Гай… Вот все, старческая память. Две фамилии я помню, это Гайдн и Моцарт, они играют в це… Он называется лагерный цех, но это именно потому, что низовое брожение, оно холодное, да? По-немецки лагер, это…
Я. Розова
―
В общем там, где всё бродит.
В. Маматов
―
Ну, как бродит? Яна, я всё время жалею, что мы не можем все-таки сделать хотя бы один репортаж из цеха, это надо тянуть кабель, но все-таки наверное я займусь этим. Так вот представьте себе помещение, в котором стоят девятиэтажные баки из нержавеющей стали, да? В 9 этажей высотой. Там примерно 6 градусов, постоянно температура.
Я. Розова
―
И там звучит Моцарт. Мы потом об этом поговорим, в следующей программе, я с вами прощаюсь.
В. Маматов
―
Всё, удачи.