Волшебная гора: "Длинная тень Чернобыля" - выставка в РОСФОТО - Герд Людвиг, Александра Максимова - Интервью - 2019-08-09
09.08.2019
Волшебная гора: "Длинная тень Чернобыля" - выставка в РОСФОТО - Герд Людвиг, Александра Максимова - Интервью - 2019-08-09
Скачать
Т. Троянская
―
В студии Татьяна Троянская, программа «Волшебная Гора» и сегодня мы будем говорить о выставке, которая открылась на этой неделе в РОСФОТО – «Длинная тень Чернобыля». Я с удовольствием представляю гостей в нашей студии. Главный герой этой выставки – Герд Людвиг. Герд, добрый день.
Г. Людвиг
―
Добрый день.
Т. Троянская
―
Андрей нам поможет с переводом, Андрей – сотрудник РОСФОТО. И Александра Максимова, куратор этой выставки, тоже у нас в студии. Александра, добрый день.
А. Максимова
―
Добрый день.
Т. Троянская
―
На самом деле, Чернобыль сейчас в России, в частности, очень популярная тема. С одной стороны, юбилей был, и, с другой стороны, вышел фильм компании HBO, который до сих пор продолжают обсуждать в России. Наверное, у меня первый вопрос к Александре. Вы специально подгадали так? Почему именно эта выставка и именно сейчас?
А. Максимова
―
Нас все спрашивают об этом! Нет, это для нас была также неожиданность. Наш музей давно сотрудничает с фестивалем фотографии в Баден-Бадене, и в прошлом году нашему директору Захару Михайловичу Коловскому на фестивале представили Герда Людвига, и они тогда договорились о выставке. То есть, это было больше года назад.
Т. Троянская
―
То есть, ещё тогда сериал вы, естественно, не видели.
А. Максимова
―
Даже не читали анонсов. И когда он вышел, это был для нас большой сюрприз.
Т. Троянская
―
И это, на самом деле, такая была промо-акция, промо вашей выставки.
А. Максимова
―
Да, мы понимали, что это сработает.
Т. Троянская
―
Получилось, что это вызвало большой резонанс.
А. Максимова
―
Да, так и получилось. Такого количества репортёров к нам никогда не приходило.
Т. Троянская
―
Да, здорово, что так совпало. Тогда я сразу спрошу Герда. Вы видели этот сериал телекомпании HBO, что скажете?
Г. Людвиг
―
Я видел сериал дважды, и он произвёл на меня очень сильное впечатление, потому что мне показалось, что показанное в сериале в целом соответствует происходившему в Чернобыле.
Т. Троянская
―
Вы дважды посмотрели этот сериал, соответственно, у меня вопрос к вам следующий: расскажите, как началась ваша история с Чернобылем?
Г. Людвиг
―
Я работал над историей для National Geographic, освещая проблемы с окружающей средой на территории бывших республик Советского Союза. Когда я снимаю для журнала National Geographic, обычно я сам решаю, как и над чем я буду работать на протяжении 5 месяцев. И, разумеется, я хотел включить Чернобыль в репортаж. Однако в то время ещё было очень сложно получить доступ и разрешение, потому что это зависело от советских структур. Доступ был очень ограничен. И хотя меня допустили, собственно, до зоны поражения, в сам реактор я в те годы попасть не мог.
Т. Троянская
―
А что вы знали о той трагедии, когда вы туда собирались? Ведь вы, наверное, читали?
Г. Людвиг
―
Когда произошла чернобыльская катастрофа, я находился в Канаде и не узнал о случившемся сразу. В то время я переезжал в Нью-Йорк, и, узнав о катастрофе, я сразу обзвонил своих европейских друзей и спрашивал их о том, что произошло. Я осознал масштабы катастрофы, когда узнал от друзей и знакомых, что им пришлось эвакуировать своих детей, например, в Голландию, чтобы они находились как можно дальше от эпицентра.
Т. Троянская
―
Но вы оценили тот ужас от произошедшего? Вы понимали, что это катастрофа, или…?
Г. Людвиг
―
Никто не осознавал масштабов катастрофы сразу же, потому что информация поступала постепенно, по кусочкам, и мне кажется, что успех сериала HBO и успех текущей выставки отчасти объясняется тем, что люди могут увидеть всю картину сразу.
Т. Троянская
―
Впервые вы приехали в Чернобыль в 1993 году, да?
Г. Людвиг
―
Да, в 1993-м.
Т. Троянская
―
Вам не страшно было туда ехать?
Г. Людвиг
―
И да, и нет. Когда вы находитесь в зоне, нельзя поддаваться страху. Нужно, наоборот, сконцентрироваться и работать, страх приходит позже. В то время поездка в Чернобыль происходила не так, как сейчас, когда туристы попадают непосредственно в зону. В то время значительно больше уходило на всю организацию: нужно было сначала пожить в отеле в Славутиче, потом доехать до зоны. Наши ассистенты указывали на зоны, где особенно опасно, и у нас были счётчики Гейгера. И милиция, которая нас сопровождала в зоне, иногда говорила, в каких зонах более опасно, в каких менее опасно, но это не всегда соответствовало действительности.
Т. Троянская
―
То есть, счётчик Гейгера показывал другое?
Г. Людвиг
―
Не то, чтобы они пытались нас дезинформировать. Просто показания менялись, потому что в этой области очень много песка, и песок разносился ветром. Таким образом менялись уровни радиации, и [показывалось] то, что было шестью месяцами раньше. В самом начале мы научились тому, что в зоне нужно всё проверять самому.
Т. Троянская
―
Но вы как-то обезопасили себя? Была какая-то специальная одежда?
Г. Людвиг
―
В первый же раз мы одевались в специальные защитные костюмы и носили с собой счётчики Гейгера. Но уже в то время некоторые люди начали возвращаться в зону, включая пожилых людей. И наши ассистенты попросили нас не носить защитную одежду и не носить счётчики Гейгера на виду.
Т. Троянская
―
Почему?
Г. Людвиг
―
Потому что мы пугали людей, у которых не было оборудования и счётчиков. И как фотограф, ты идёшь по этой очень узкой дорожке, где тебе нужно и обезопасить себя, и не напугать окружающих. То есть, иногда мы снимали с себя счётчики.
Т. Троянская
―
Выходили без этого. А то, что вы фотографировали, вы выбирали самостоятельно, или вас кто-то курировал и говорил: вот это нужно фотографировать, это не нужно?
Г. Людвиг
―
Я всегда стараюсь сопротивляться системе. Как-то раз милиция предоставила нам школьный автобус для поездок по зоне, и мы там были вдвоём с моим ассистентом. И поскольку нас не допускали до самого реактора, я попросил водителя подъехать как можно ближе и вскарабкался на крышу автобуса. Полиция ничего не имела против, но работники, которые находились на территории реактора, начали кричать и требовать, чтобы я слез с крыши. Я, конечно, сказал: «Я не понимаю по-русски!»
Т. Троянская
―
Но вы всё понимали!
Г. Людвиг
―
И они направили на нас оружие. Пока я стоял на крыше автобуса, они направили на меня пистолеты. Потому что охрана в защитной форме, которая охраняла реактор, была вооружена. И направленный на вас пистолет – это всегда очень убедительный аргумент.
Т. Троянская
―
И вы слезли с автобуса.
Г. Людвиг
―
Да, я очень быстро слез с крыши автобуса. Я старался сам выбирать объекты съёмки, и на самом деле милиция нам помогала.
Т. Троянская
―
А сколько раз в общей сложности вы побывали в Чернобыле?
Г. Людвиг
―
Сейчас очень сложно установить точное число визитов, потому что иногда нам разрешали остаться там на 6 дней, а потом нам нужно было на сутки покинуть зону, после чего можно было снова вернуться. Если не считать все эти отдельные визиты, то в общей сложности это было 9 раз. Я дважды посещал зону в 1993 году, несколько раз в 2005 – в общей сложности я провёл там 2 месяца, и также возвращался в 2011, 2012, 2013 и 2014 годах.
Т. Троянская
―
Мы чуть позднее поговорим, как менялся Чернобыль. А у меня сейчас вопрос к Александре непосредственно по фотографиям, которые представлены на выставке в РОСФОТО. Я побывала вчера, посмотрела эти работы, и они очень впечатляющие. Такое ощущение, что ты находишься там. И там представлены все выставки всех периодов, когда Герд бывал в Чернобыле?
А. Максимова
―
Да.
Т. Троянская
―
По какому принципу, как вы подбирали эти работы?
А. Максимова
―
Герд сам делал отбор, он предоставил нам все снимки. Мы постарались включить все фотографии в экспозицию, поэтому она очень насыщенная. В основном там представлены фотографии, которые вошли в альбом Герда: не так давно Герд издал книгу, посвящённую Чернобылю, которая также называется «Длинная тень Чернобыля», как и выставка. Это очень большое, крупное издание, и да, там представлены все фотографии.
Т. Троянская
―
И Михаил Горбачёв написал предисловие к этой книге.
А. Максимова
―
Да.
Т. Троянская
―
Можете рассказать о фотографиях? Потому что сейчас, понятно, мы не можем показать изображения. Те, кто нас слышит, имеют возможность сходить в РОСФОТО и посмотреть эти фотографии, но что на них?
А. Максимова
―
Там совмещено несколько серий, отдельных проектов Герда. Это и посещение самого реактора, когда он в сопровождении рабочих спускался в самую заражённую зону – это, на мой взгляд, наиболее сильные фотографии. Это фотографии местных жителей: Герд общался с ними, сидел с ними за одним столом, выпивал, тоже очень эмоциональные снимки. И также это дети, которые…
Т. Троянская
―
С последствиями чернобыльской аварии.
А. Максимова
―
Да, из Детского дома инвалидов в Минске.
Т. Троянская
―
Да, действительно, выставка очень впечатляет. А что касается фотографий с реактора, они очень напоминают как раз кадры из фильма «Чернобыль». Это удивительно.
Г. Людвиг
―
Это потому, что люди из HBO очень хорошо исследовали тему и наверняка ознакомились с моей книгой перед тем, как сделать сериал. В 2005 году и после мне, наконец, удалось попасть в реактор, и отчасти это произошло благодаря Оранжевой революции на Украине.
Т. Троянская
―
Стало возможно только благодаря Оранжевой революции, да?
Г. Людвиг
―
Своё дело сыграла, конечно, репутация National Geographic.
Т. Троянская
―
Мы продолжим после московских новостей.НОВОСТИ
ЗАСТАВКА
Т. Троянская
―
Мы продолжаем разговор, у нас в гостях Герд Людвиг, фотограф. Выставка Герда «Длинная тень Чернобыля» продолжается в РОСФОТО. Кстати, Александра, до какого числа можно будет посмотреть?
А. Максимова
―
До 22 сентября.
Т. Троянская
―
Андрей, сотрудник РОСФОТО помогает нам с переводом. И мы остановились на том, что Герд сказал, что стало возможным поснимать непосредственно реактор только в 2005 году, как раз Оранжевая революция, получается, поспособствовала в этом. И авторитет National Geographic тоже сыграл свою роль в том, что позволили приехать туда. Возвращаясь к изменениям, которые вы наблюдали на протяжении этих лет ваших поездок в Чернобыль: как менялась зона отчуждения, Припять?
Г. Людвиг
―
Когда я впервые появился там в 1993 году, в комнатах, квартирах, школах и детских садах можно было еще увидеть старые вещи, но с того времени очень многое пропало, мародеры сделали свое дело, в основном, металлические предметы исчезли с территории. И даже в 1993 году мы заметили возле Припяти, что многие машины были сломаны или даже засыпаны песком для того, чтобы их не утащили. Но впоследствии многие из этих машины были отрыты, мародеры повытаскивали из них всё, что можно было продать, и мы знаем, что многие детали были проданы на черном рынке. В 2005-2010 годах из комнат уносили все, что можно.И последние перемены это, конечно, влияние туристической индустрии. Вдруг вы видите искусным образом разложенные куклы и противогазы. Изначально это делали туристы, а в наши дни этим занимаются гиды. Туристы раскладывали вещи для красоты, а со временем, например, с потолка осыпается штукатурка и создает патину, налет времени на всех этих объектах. И вновь прибывшие неосведомленные туристы думают, что все так и было на самом деле. Если вы присмотритесь повнимательнее – почти каждая книга, из валяющихся на полу, обязательно открыта на странице, где есть фотография с Лениным или Марксом. А рядышком лежит противогаз и кукла, а иногда противогаз на кукле.
Т. Троянская
―
Действительно, у вас серия фотографий, это как раз 2014 год, когда вот такие созданные экспозиции. Но в общем контексте они воспринимаются, как натуральные.
Г. Людвиг
―
Я постарался приподнять эту завесу и показать зрителю, что эти вещи были искусственно созданы.
Т. Троянская
―
Конечно, очень впечатляет фотография девушки-гида, у которой в глазах линза-реактор.
Г. Людвиг
―
Все делается для того, чтобы привлечь туристов.
Т. Троянская
―
Как меняются люди в зоне Чернобыля? Вы замечали изменения?
Г. Людвиг
―
Там осталось уже не так много людей. На каком-то этапе было приблизительно 1000 возвращенцев, но в основном это были пожилые люди и многие уже скончались. И я чувствую, что в последние годы им стало проще, потому что раньше у людей не было сотовых телефонов, и они не могли даже связаться с врачом. Сейчас люди хотя бы могут общаться между собой. Раньше это было невозможно, люди жили на большом расстоянии друг от друга, у кого-то была престарелая соседка 80-85 лет в пяти километрах.
Т. Троянская
―
Очень часто говорят, что когда люди находятся в эпицентре, то не осознают того ужаса, который с ними произошел. Нам со стороны страшнее. Насколько эти люди осознавали ужас, который с ними произошел?
Г. Людвиг
―
Вы правы. Когда люди находятся в одном и том же месте, они не всегда осознают масштабы происходящего, у них даже нет возможности перемещаться с места на место. А мы путешествуем и видим разные стороны. Мы можем видеть людей, страдающих от рака и щитовидки, а им это всё просто неизвестно. Один из моих помощников метко заметил, что многие возвращенцы говорят, что лучше они умрут на родной земле от рака, чем от разбитого сердца на чужбине.
Т. Троянская
―
У меня короткий вопрос, мы уже должны заканчивать: а книга уже продается, ее можно купить здесь, она переведена на русский?
А. Максимова
―
Нет, книга не переведена на русский язык. Может быть, ее можно найти в интернете, но так – нет. Возможно, она будет продаваться в нашем книжном магазине.
Т. Троянская
―
Но через время. Спасибо большое, у нас уже нет времени. Герд Людвиг, фотограф, был у нас сегодня в студии, и Александра Максимова, куратор выставки «Длинная тень Чернобыля». Андрея я тоже благодарю, за помощь в переводе. Спасибо.
А. Максимова
―
Спасибо.
Г. Людвиг
―
Большое спасибо.