Уголовное дело об организации экстремистского сообщества - Исмагил-хазрат Шангареев - Интервью - 2006-03-28

28 марта 2006 г.

15.07 – 15.45

В эфире радиостанции «Эхо Москвы» - Исмагил-хазрат Шангареев, муфтий, председатель Духовного управления мусульман Оренбургской области, член Совета муфтиев России.

Эфир ведет Нателла Болтянская.

Н. БОЛТЯНСКАЯ – 15 часов 7 минут. Вы слушаете «Эхо Москвы». У микрофона Нателла Болтянская. В нашей студии муфтий Исмагил-хазрат Шангареев, председатель Духовного управления мусульман Оренбургской области, член Совета муфтиев России. Здравствуйте.

И. ШАНГАРЕЕВ – Здравствуйте.

Н. БОЛТЯНСКАЯ – И говорим мы с вами об уголовном деле, об организации экстремистского сообщества. Пожалуйста, вот очень коротко, что называется, хронологию, хронику событий.

И. ШАНГАРЕЕВ – 5 октября 2004 года пожарный, которого сопровождал некий гражданский человек в гражданской одежде, проверял выполнение предписаний по пожарной службе. И этот сопровождающий как бы случайно за одной из многих дверей нашел пакетик, один из многих пакетиков, тоже совершенно случайно, конечно, в кавычках. В этом пакетике оказалась баночка из-под «Нескафе», как потом выяснилось, с акфолом.

Н. БОЛТЯНСКАЯ – Это что такое?

И. ШАНГАРЕЕВ – Акфол – это взрывчатое вещество такое, я уже стал в этом разбираться сам. И, значит, тут же было возбуждено уголовное дело по факту нахождения взрывчатого вещества. Это было для того инсценировано, чтобы можно было свободно приходить с обысками в медресе. И 4 ноября уже 2004 года вот этот, кто организовал нахождение этого компромата, этого вещдока, он прибыл с большой группой обыскивающих – это подполковник Андрей Войдер…

Н. БОЛТЯНСКАЯ – Подождите, так это 2004 год?

И. ШАНГАРЕЕВ – Это еще 2004 год. Я вот такое небольшое как бы начало. Подполковник Андрей Войдер, начальник отдела УБОП Оренбургской области. То есть все нахождения всех вещдоков связаны с ним. Нахождение – это все в кавычках. Он прибыл с большой группой обыскивающих, а в это время был у нас месяц Рамазан, 21-й день святого месяца Рамазан. И более ста студентов-шакирдов были выгнаны на улицы (это все-таки 4 ноября, холодно было) с криками «чурки, строиться!». Их построили во дворе и долго держали, ноги врозь, руки за голову, лицом к стенке. Их обыскивали, над ними издевались, собровцы некоторые были пьяные, везде были раскиданы святые книги Корана. То, что происходило там Гуантанамо, поэтому протестовали, что там «Коран», над ним издевались, или то, что было в Дагестане, это, конечно, цветочки по сравнению с тем, что было в Бугуруслане Оренбургской области. Вот. И там был такой прецедент, такой беспредел, как сейчас говорят, что даже трудно представит. Просто это провинция, и поэтому доходит до средств массовой информации очень запоздало. И вывезли всю, абсолютно всю литературу, все компьютеры, все ценные вещи вывезли. Медресе прекратило свое существование. А 4 ноября, в День примирения, между прочим, в День национального примирения и в 21-й день месяца Рамазан, святой для нас день, все это происходило, вот такое издевательство. И среди этих книг, выяснилось, была книга «Единобожье», которая была запрещена Савеловским районным судом города Москвы. Оказывается, вот книга «Единобожье» - она запрещенная. И вот по этому факту было возбуждено уже новое уголовное дело по 282 статье, что эта книга, якобы, возбуждает межнациональные, межрелигиозные розни. А там, в этой книге, были приведены аяты из Корана. То есть один из аятов Святого Корана был расценен так, что он может привести к национальной розни. Вот. И это было в июле 2005 года. И по сегодняшний день такое было вялотекущее расследование абсолютно, потому что прошел почти год, ну, не год, в июле будет год. И как бы ускорило этот процесс то, что 1 марта мы с моим адвокатом Анатолием Васильевичем Пчелинцевым, это эксперт Государственной думы, руководитель Славянского правового центра, прибыли в Оренбург, так как много там печаталось по поводу тех событий в бугурусланской медресе. И все это описывалось под маркой ваххабизма, радикализма и других «измов». Мы, естественно, опротестовали. Суд с нами согласился. И газета «Аргументы и факты», вот оренбургское приложение, были вынуждены напечатать опровержение, уже наше видение. Именно мы во всем винили, я вот лично обвинил во всем Андрея Войдера, в преследованиях и злоупотреблении своими должностными возможностями. Это было 1 марта. И его реакция не замедлила ждать. Уже 14 марта он вновь с большой группой людей прибыл в бывшую медресе, медресе уже полтора года не работает, он вскрыл дверь и «нашел», опять в кавычках, листовки новой партии, новой страшилки «Хибут-Тахрир». Есть такая новая страшилка. Кроме ваххабизма, есть еще «Хизбут-Тахрир». Уже про ваххабизм забыли, уже оказывается «Хизбут-Тахрир», и я уже причастный не просто к ваххабизму, не просто к радикализму, оказывается, к «Хизбут-Тахриру». Почему именно у него такая фантазия? Потому что 1 марта, когда я дал интервью вот этой газете, я сообщил, что доказательства тому, что медресе города Бугуруслана и моя организация, которую я возглавляю – Духовное управление мусульман Оренбургской области – не имеют отношения ни к какому экстремизму и радикализму, потому что в Оренбургской области ни один мусульманин, ни одна мусульманская организация не были заподозрены и причастны ни к каким радикальным движениям. В печати часто проходит информация о том, что в Татарстане, Башкортостане, Поволжье, и тем более на Северном Кавказе, на Урале и в Сибири есть мусульмане, которые радикализированы, но нигде не прошла информация о том, что местные оренбургские мусульмане были поклонниками или последователями ваххабизма или партии «Хизбут-Тахрир». И вот он решил этот пробел восполнить. Просто как бы напомнил нечаянно, что есть такая партия «Хизбут-Тахрир», и тут же «нашлись» в кавычках эти листовки. И вот они вчера, в понедельник, прибыли ко мне на московскую квартиру, опять этот Андрей Войдер, он просто преследует меня, опять он прибыл с большой группой обыскивающих и сказал, что в постановлении было написано, что у него в медресе в ходе бывшем, давно уже купленном частным лицом, это, между прочим, здание уже давно не принадлежит медресе, это здание частного человека, и к нему никто не приглашал никакого частного человека, никаких вот, просто пришли…

Н. БОЛТЯНСКАЯ – Но к вам пришли в квартиру?

И. ШАНГАРЕЕВ - К нам пришли в квартиру, да. В семь утра, вы можете себе представить? В семь утра. У меня на пятом месяце беременности, у меня семеро детей, одна дочка замужем, уже живет своей семьей, в другой квартире, шесть детей, но, слава богу, некоторые уже ушли в садик, в школу, оставались только трое детей. Дочка была напугана, у них сейчас каникулы школьные.

Н. БОЛТЯНСКАЯ – Итак, в семь утра к вам пришли. Какие документы вам предъявили?

И. ШАНГАРЕЕВ – Они предъявили постановление Ленинского районного суда города Оренбурга, в котором было написано, что в медресе Бугуруслана – хотя никакого медресе уже там нет полтора-два года – найдены листовки «Хизбут-Тахрир». Вполне возможно, эти листовки могут находиться и в квартире муфтия, ректоры бывшего медресе города Бугуруслан. Вот такой был предлог.

Н. БОЛТЯНСКАЯ – Обыск проходит по закону?

И. ШАНГАРЕЕВ – Да никакого закона не было. Они пришли… Если бы к примеру заснять такой фильм, и если бы не было формальностей, как вот эта бумага…

Н. БОЛТЯНСКАЯ - Документы вам сразу предъявили?

И. ШАНГАРЕЕВ – Да. Если бы этого документа не было, можно было бы подумать, что пришли бандиты.

Н. БОЛТЯНСКАЯ – Я напомню еще раз, у нас в студии муфтий Исмагил-хазрат Шангареев, председатель Духовного управления мусульман Оренбургской области, член Совета муфтиев России. Мы прервемся сейчас на минуту на новости, а затем продолжим.

НОВОСТИ

Н. БОЛТЯНСКАЯ – 15 часов 16 минут. Мы продолжаем разговор с муфтием Исмагилом-хазратом Шангареевым. Итак, никакого закона не было, я на этом вас прервала.

И. ШАНГАРЕЕВ – Да. Если бы вот не это постановление, которое придавало некий статус законности, это было бы просто как будто пришла группа бандитов, рэкетиров, можно называть как угодно, под руководством подполковника Андрея Войдера. Жена подсказала, они пришли в тяжелых таких, больших «дзержинках», как их называют, куртки такие кожаные. Она попросила: разденьтесь, пожалуйста. У всех руки были в карманах, что-то они держали в карманах. Ну, видно, напряженные такие. Снимите, пожалуйста, ваши куртки, у нас здесь тепло. А они , несмотря на то, что женщина мусульманка, в платочке: может, нам совсем раздеться? Начали над ней вульгарно издеваться: может, нам догола раздеться? Вот этот Андрей Войдер изгалялся. В любом случае они не разделись, а дома очень жарко у нас. И вот в своих одеждах начали обыск. Между прочим, пришли без понятых. Понятых вызвали соседи. Слава богу, соседи оказались хорошие, потому что обычно в регионах по всей России они приводят понятых своих, тех, которые выполняют то, что они скажут. Так вот, все было готово к тому, что они пришли выполнить свою задачу, что-нибудь подкинуть, наверняка, я так думаю. Почему об этом я говорю, потому что к 11-ти уже пришел с их службы человек с камерой, чтобы заснять момент нахождения вещдоков. Слава богу, я сумел сообщить журналистам, правозащитникам. Вот «Эхо Москвы» тут же передала по всем каналам о том, что в квартире муфтия Шангареева проводится обыск, и тут же, спасибо вашему брату-журналисту, прибыла масса журналистов, масса правозащитников, известных правозащитников, таких как Светлана Ганнушкина, Людмила Алексеева, таких как Лев Пономарев, другие известные правозащитники…

Н. БОЛТЯНСКАЯ – То есть обыск шел под их, скажем так, надзором?

И. ШАНГАРЕЕВ – Как только прибыла вот эта большая группа людей и четыре адвоката под руководством Анатолия Васильевича Пчелинцева, еще четыре адвоката от «Мемориала», от Пономарева, другие адвокаты были, они, конечно, растерялись. Они такой солидарности просто не ожидали, и тут они сникли. То есть весь их боевой настрой, вся их агрессивность тут же пошла на убыль. Потому что на каждого проверяющего, а их было 8 человек, на каждого проверяющего было по два наблюдателя. И не просто наблюдателя, а были журналисты, известные правозащитники, были эксперты, которые…

Н. БОЛТЯНСКАЯ – А зачем такое количество наблюдателей?

И. ШАНГАРЕЕВ – Они прибыли все каждый сам по себе, они друг с другом не сговаривались.

Н. БОЛТЯНСКАЯ – Теперь что получается – наблюдали за тем, как проводится обыск, зачем?

И. ШАНГАРЕЕВ – Потому что я неоднократно заявлял о том, что в отношении меня готовится провокация. Что-нибудь подкинут обязательно, вот как подкинули моему брату.

Н. БОЛТЯНСКАЯ – Извините меня, пожалуйста. За то время, пока не было у вас наблюдателей, могли вам подкинуть все, что угодно.

И. ШАНГАРЕЕВ – Но дело в том, что вот, по практике, как это происходит. Они приходят рано утром, обыскивающие, часов в 7. Так это произошло и со мной. Дальше, они приходят в верхней одежде и делают обыск очень долго для того, чтобы… У них все-таки какая-то надежда есть, что в любой квартире можно что-нибудь такое компрометирующее найти.

Н. БОЛТЯНСКАЯ – Не знаю, у меня ничего не взяли компрометирующего.

И. ШАНГАРЕЕВ – Они надеются, во всяком случае. А потом на какой-нибудь нож, допустим, сувенирный скажут: «Это холодное оружие». Или еще что-нибудь. Или какой-нибудь, допустим, фильм они найдут и посчитают, что этот фильм какой-нибудь непристойный. Вот. А потом уже в конце, перед уходом, они подбрасывают, потому что когда уже внимание хозяев притуплено, они подбрасывают, все это протоколируют и уводят с собой хозяев. Но когда тут пришло такое количество людей, они просто-напросто растерялись, и поэтому обыск уже проходил чисто формально. То есть тот энтузиазм, который был у них в самом начале, он тут же пропал. Они поняли, что… То есть, если бы они пришли проверять на самом деле, они бы свой обыск продолжали. Но когда пришли проверяющие, их обыск превратился в такую чисто формальную процедуру. То есть они уже потеряли весь интерес к обыску. То есть то, что было в квартире, их не интересовало. Их интересовало найти то, что они могли принести с собой.

Н. БОЛТЯНСКАЯ – Скажите, пожалуйста, вот на ваш взгляд, чего от вас добиваются? Чего хотят-то?

И. ШАНГАРЕЕВ – Вы знаете, я вам скажу вот что. Тут, к сожалению, перешло уже от каких-то объективных подозрений на личности, как часто бывает. Только Андрей Войдер, который, может быть, в свое время подозревал то, что в Бугуруслане могли быть какие-то радикалы или ваххабиты, как он их называет. То сейчас, когда он убедился, что этого уже ничего нет, он уже хватается за соломинку. Уже начались подкидывания листовок «Хизбут-Тахрир». За этими листовками «Хизбут-Тахрир» уже приехали ко мне в московскую квартиру. Хотя что такое «Хизбут-Тахрир» я знаю так же, как и вы, только со средств массовой информации. Это уже перешло на личности. То есть он поставил себе задачу - меня не только дискредитировать, как он думает, что меня дискредитирует своими действиями, но уже какими-то способами меня уже наказать в уголовном порядке. Тут уже перешло… Вот дело в том, что если он своего не добьется, этот Андрей Войдер, то уже уголовное преследование будет в отношении его за незаконные действия в течение длительного времени. Медресе было закрыто совершенно незаконно, совершенно незаконно были произведены обыски в квартирах преподавателей. Я делал неоднократно заявления, что эта фабрикация уголовного дела в отношении меня, в отношении той организации, которую я возглавляю. Дело в том, что если он своего не добьется, то придется ему за это как-то отвечать. Он во всяком случае так думает. Вот. И дальше что. Как это возможно? Дело в том, что идет борьба с террором. Очень правильная идет борьба, настоящая, с терроризмом. Это страшная вещь. Я был 11 сентября прошлой осенью в Нью-Йорке, где участвовал в поминальной молитве в память убиенных, кстати, среди которых были и мусульмане. Я тоже против террора. Между прочим, и на вашей радиостанции, и на НТВ, и других вы, уважаемые информационные агентства, передали 2 сентября в прошлом году после захвата школы в Беслане, что я готов поменять себя на детей Беслана. Эта информация была повторена. Я готов на самом деле участвовать во всех антитеррористических каких-то процессах.

Н. БОЛТЯНСКАЯ – Скажите, пожалуйста, скажем так, проповедовать невозможность террористических актов, захвата заложников как способа решения проблем вы готовы?

И. ШАНГАРЕЕВ – Не то чтобы готов, я этим занимаюсь. Если вы откроете и будете искать мои высказывания, я все время высказывался против террора. И в то же время, как в 30-х годах, людей, которые были истинными патриотами своей страны, своей новой страны, Советского Союза, которую они строили с энтузиазмом, те, кто был у истоков строительства Советского Союза, они все были репрессированы. То же самое сейчас проходит, допустим, и в отношении меня. То есть тот человек, который против террора, тот человек, который является настоящим патриотом своей страны, своей Родины, обвиняют в обратном. А для этого сейчас все руки у них развязаны. Идет борьба с терроризмом, и под этим делом они могут обвинить любого мусульманина и в терроризме, и в ваххабизме, и сейчас уже в хизбут-тахриризме, уже новое выражение появилось. Для этого много не надо. Вот в Москве, в московской квартире моей у них этот номер не прошел, потому что все-таки Москва – это немножко другой статус. А в районах они совершенные хозяева, они могут придти к любому мусульманину и без понятых, и со своими понятыми. Могут принести не просто наркотики и гранату, они могут принести разобранный станковый пулемет, прямо при хозяевах его положить, при хозяевах его найти и запротоколировать. И никто ничего не докажет. Как говорит Александр Хинштейн, приходят, подкидывают, а потом тот, кому подкинули, долго будет доказывать, что он – не верблюд. А это все происходит со всеми мусульманами, и в частности со мной.

Н. БОЛТЯНСКАЯ – Скажите, пожалуйста, а чего бы вы, так сказать, хотели сейчас добиться, собственно, вот данным выступлением, например?

И. ШАНГАРЕЕВ - Я бы хотел, чтобы все-таки была создана независимая комиссия для того, чтобы проверили вот эти факты правильности, законности возбуждения уголовного дела в отношении медресе. Это дело по факту обнаружения взрывчатого вещества, подкинутого, я утверждаю. Это факты нахождения экстремистской литературы, вот этих листовок новых, обыска в моей квартире, совершенно незаконного. Я хотел бы, чтобы создали независимую комиссию. Дело в том, что мы писали, мы пробовали писать жалобу в прокуратуру. А прокуратура скидывает именно к тем, кто все это и фабрикует. Был интересный случай. Значит, в Астрахани, в Астраханской области то же самое произошло ровно год назад, именно в этот день в 2005 году, с моим братом Мансуром Шангареевым. То же самое. К нему пришли столько же людей, коллеги этого Войдера, там есть такой Калинин, есть такой Багрянцев, местный УБОП астраханский. Они то же самое – подкинули и увели моего брата. Я просил создать независимую комиссию. А эта жалоба пришла именно к тем, кто это подкидывал. И те, кто фабриковал эти дела, вновь вызывали свидетелей и говорили: «Что, вы не согласны с этим? Имейте в виду, что у нас есть для вас свои возможности и свои рычаги воздействия на вас». Идет элементарное запугивание людей. И люди просто в безвыходном положении.

Н. БОЛТЯНСКАЯ – Вы знаете, я так и не смогла от вас добиться. Ведь, так сказать, если от вас чего-то хотят, то, наверняка, вы можете себе представить, чего именно от вас хотят. А чего от вас добиваются?

И. ШАНГАРЕЕВ – Вначале добивались закрытия медресе. Вот есть такой Олег Николаев, помощник губернатора в Оренбургской области, он в одной из газетных интервью сказал, что законных способов (это буквально вот до этих событий бугуруслановских) закрытия медресе нет, медресе работают на законном основании. И поэтому буквально через короткое время медресе стали пытаться закрывать незаконным способом и добились этого. То есть то, что невозможно сделать законным способом, делают незаконным способом. И я, если меня кто-то слышит, если вы говорите, что я добиваюсь и что я хотел бы добиться… Я, конечно, уверен, что я этого никогда не добьюсь, сегодня таких рычагов нет, к сожалению. Потому что те, кто это фабрикуют, они все это списывают на борьбу с терроризмом, а те, кто обязан проверять, они думают: а вдруг на самом деле что-то такое там есть. Поэтому я хотел бы, чтобы была создана независимая комиссия по расследованию фактов обнаружения взрывчатых веществ и других вещей, изъятых из оборота, в отношении мусульман, в отношении мусульман России. Потому что 95 процентов – это сфабриковано. Я утверждаю. Это было и в отношении Степаненко, имама города Минводы, и в отношении других имамов в Астраханской области. Я знаю, в Астраханской области возбуждено более 10 дел. И всем им до одного подкинули гранаты, наркотики и…

Н. БОЛТЯНСКАЯ – А скажите, пожалуйста. В общем, я думаю, для вас не секрет, что на сегодняшний день многие считают, что у терроризма исламское лицо. Я подчеркиваю, что есть такое мнение. Вы знаете об этом, правильно? Вот на ваш взгляд, все эти вещи делаются для того, чтобы кто-то отчитался, например, и получил свою галочку? Из каких-то других соображений? Вы сами можете предположить, для чего?

И. ШАНГАРЕЕВ – Это и понятно, да. Мы все время заявляем, что ислам и террор ничего общего между собой не имеют. Но констатация фактов, что большинство террористов, не большинство, но те террористы, которые на слуху, они являются этническими мусульманами. А насколько они являются мусульманами, я не могу предполагать. Но этническими мусульманами – да, они являются. И поэтому, к сожалению, этот факт приходится констатировать. И вот те, кто фабрикуют дела в отношении мусульман, они этими фактами пользуются. То есть любого мусульманина можно заподозрить в терроризме. Как говорил Сталин, лес рубят – щепки летят. И под эти щепки можно хоть кого угодно списать. И поэтому вот под видом борьбы с терроризмом идет борьба с законопослушными мусульманами. Но для чего это делается? Тут много фактов – и выполнять какие-то заказы, какой-то там, допустим, мусульманин, руководитель мусульманской организации хочет избавиться от своего конкурента. Он доносит, что вот он – ваххабит.

Н. БОЛТЯНСКАЯ – То есть что, сами «волки от испуга скушали друг друга»? Так, что ли, получается?

И. ШАНГАРЕЕВ – Да не волки. Я не сказал бы, что они волки. Но в 30-х годах те, кто доносил друг на друга, что, не являлись волками, что ли? Они делили свою землю, свою делянку. Один крестьянин долго делил делянку со своим соседом-крестьянином. Они дрались из-за межи. И он просто-напросто пошел в НКВД и сказал, что «вот мой сосед-крестьянин – он кулак или подпольный троцкист». И его завтра ночью увозили. Вот и все. И вся земля оставалась ему. Вот то же самое сейчас. К сожалению, некоторые мусульманские деятели доносят друг на друга и обвиняют своего коллегу в ваххабизме. А этим нечистоплотным работникам это тоже на руку, это тоже повод доказать свою бдительность, доказать, что они тоже работают и в этом поле, и вот они какие-то ячейки ваххабизма, радикализма ликвидируют.

Н. БОЛТЯНСКАЯ – Я напомню, что сегодня в нашей студии муфтий Исмагил-хазрат Шангареев, председатель Духовного управления мусульман Оренбургской области, член Совета муфтиев России. После «Новостей» у нас с вами, уважаемые слушатели «Эха», будет голосование. Я напомню о том, что прокуратура Петербурга проводит проверку по факту размещения в Интернете на петербуржских сайтах так называемое пособие по уличному террору для скинхедов. Вопрос, который мы будем обсуждать, будет связан именно с этой темой. У вас есть прямая возможность принять участие. И, кроме того, мы будем принимать телефонные звонки. Это все будет сразу после выпуска «Новостей». А сами «Новости» на волнах «Эха Москвы» буквально через несколько секунд.

НОВОСТИ

Н. БОЛТЯНСКАЯ – 15 часов 35 минут. Вы слушаете «Эхо Москвы». У микрофона Нателла Болтянская. Я напомню, что в нашей студии по-прежнему муфтий Исмагил-хазрат Шангареев. И вопрос, который мы задаем вам, уважаемые слушатели, вопрос для интерактивного и не только интерактивного голосования такой. Я напомню, что на петербуржских сайтах размещены так называемые пособия по уличному террору для ксенофобов. Вот вы как считаете, подобные сайты появляются по недосмотру властей или по тому, что тем же самым властям это выгодно? Если вы предполагаете, что речь идет о недосмотре, телефон для голосования 980-59-48. Если вы полагаете, что речь идет о том, что властям это выгодно – 980-59-49. Если у вас есть развернутое мнение по этому поводу, пожалуйста, звоните. Телефон для жителей Москвы 783-90-25. Именно этот телефон мы сейчас и включим. Алло, здравствуйте. Так, тишина. 783-90-26 – телефон для жителей российских и не только российских регионов. Пожалуйста, звоните. Но мы все-таки сначала примем московский звонок. Алло, здравствуйте.

СЛУШАТЕЛЬ – Добрый день.

Н. БОЛТЯНСКАЯ – Как вас зовут?

СЛУШАТЕЛЬ – Меня Игорь зовут.

Н. БОЛТЯНСКАЯ – Игорь, что думаете?

СЛУШАТЕЛЬ – Я думаю, что власть не сильно боится национализма в любых его проявлениях. Естественно, она не хочет, чтобы у нас были какие-то такие сайты. Она борется с этим.

Н. БОЛТЯНСКАЯ – То есть это недосмотр?

СЛУШАТЕЛЬ – Это просто невозможность держать ситуацию под контролем.

Н. БОЛТЯНСКАЯ – Понятно. Спасибо. Итак, я еще раз напоминаю, подобные сайты появляются по недосмотру власти или потому, что власти это выгодно? Если вы считаете, что речь идет о недосмотре – 980-59-48, 980-59-49. А телефон для жителей российских и не только российских регионов для того, чтобы озвучить свое мнение в прямом эфире – 783-90-26. Алло, здравствуйте.

СЛУШАТЕЛЬ – Здравствуйте.

Н. БОЛТЯНСКАЯ – Как вас зовут? Откуда вы?

СЛУШАТЕЛЬ – Меня - Зелетдин. Из Махачкалы, конечно.

Н. БОЛТЯНСКАЯ – Здравствуйте. Пожалуйста.

СЛУШАТЕЛЬ – Я считаю, что специально власть помогает … (неразборчиво) и вообще подобной политике, политическим организациям, которые…(неразборчиво).

Н. БОЛТЯНСКАЯ – То есть вы считаете, что речь идет именно о том, что выгодно. Спасибо. Простите, очень идет с большим эхом, фонит звук, поэтому я вынуждена с вами проститься. Итак, подобные сайты, сайты, которые содержат пособия по уличному террору для ксенофобов появляются по недосмотру властей или потому, что властям это выгодно? Как вы считаете? Если вы думаете, что речь о недосмотре, телефон для голосования 980-59-48. Если вы считаете, что речь идет о том, что выгодно – 980-59-49. Телефон прямого эфира для жителей Москвы 783-90-25. Алло, здравствуйте, вы в эфире.

СЛУШАТЕЛЬ – Здравствуйте.

Н. БОЛТЯНСКАЯ – Как вас зовут?

СЛУШАТЕЛЬ – Марта Аскаровна.

Н. БОЛТЯНСКАЯ – Марта Аскаровна, пожалуйста, ваше мнение. Приемник от телефона уберите, а то вы у нас с жутким эхом идете.

СЛУШАТЕЛЬ – Сейчас хорошо?

Н. БОЛТЯНСКАЯ – Да, сейчас отлично. Пожалуйста, ваше мнение.

СЛУШАТЕЛЬ – Вы понимаете, испокон века, когда в странах было напряженное положение, устраивались вот межнациональные распри, то есть отвлекали людей от их собственных проблем. Поэтому я считаю, что власть на такие вещи, может быть, не по приказу властей это делается, но она закрывает глаза на это.

Н. БОЛТЯНСКАЯ – Спасибо, Марта Аскаровна. Еще раз напоминаю вопрос. Вот подобные сайты в Интернете, сайты, которые содержат, напомню, пособие по уличному террору для ксенофобов, они появляются по недосмотру властей или потому, что властям это выгодно? Телефон для тех, кто звонит сейчас в студию и готов высказать свое мнение, 783-90-26. Алло, здравствуйте. Кто вы, откуда вы?

СЛУШАТЕЛЬ – Здравствуйте. Петербург, Ирина.

Н. БОЛТЯНСКАЯ – Здравствуйте, Ирина, Петербург. Что думаете вы?

СЛУШАТЕЛЬ – Думаю, что это выгодно, готовятся к 8-му году.

Н. БОЛТЯНСКАЯ – К 8-му году готовятся?

СЛУШАТЕЛЬ – Ну а как же? Или команда Путина, или фашисты.

Н. БОЛТЯНСКАЯ – А, то есть ставят перед такого рода выбором.

СЛУШАТЕЛЬ – Ну, у нас уже был такой выбор - Ельцин и Зюганов.

Н. БОЛТЯНСКАЯ – Спасибо, Ирина. А я обращаюсь к нашему гостю. Господин Шангареев, что вы думаете по поводу мнения, только что высказанного Ириной по поводу того, что просто вот ставят перед выбором – или ксенофобы, или мы?

И. ШАНГАРЕЕВ – Да, я с этим совершенно согласен. Идет как бы такое запугивание, что есть такой феномен – ксенофобия, межнациональная рознь. Кому-то это важно. Но я вот что хочу сказать. Вчера, между прочим, несмотря на то, что я мусульманин и тот, которого обвиняют в разжигании межнациональной и межрелигиозной розни, пришли меня защищать, вот что самое удивительное, представители всех четырех главных религий. Вот вы можете представить, откуда в Москве буддисты?

Н. БОЛТЯНСКАЯ – Ну, значит, повезло. Все-таки нашлось.

И. ШАНГАРЕЕВ – Слушайте, откуда в Москве буддисты? Причем буддисты, евреи…

Н. БОЛТЯНСКАЯ – Господин Шангареев, это голосование у нас продолжается. Спасибо. Итак, вопрос. Подобные сайти появляются в Интернете по недосмотру властей или потому, что властям это выгодно? Алло, здравствуйте.

СЛУШАТЕЛЬ – Здравствуйте.

Н. БОЛТЯНСКАЯ – Как вас зовут?

СЛУШАТЕЛЬ – Михаил, Москва.

Н. БОЛТЯНСКАЯ – Михаил, Москва, ваше мнение?

СЛУШАТЕЛЬ – Я отвечу на ваш вопрос. Я согласен с Ириной и с господином имамом, разыгрывается фашистская ксенофобская карта для фона. А могу я задать вопрос господину имаму?

Н. БОЛТЯНСКАЯ – Да, пожалуйста.

СЛУШАТЕЛЬ – Я не знаю, как правильно обращаться к духовному лицу, но можно «господин имам»?

Н. БОЛТЯНСКАЯ – Разрешает.

СЛУШАТЕЛЬ – Разрешает? Господин имам, я хотел бы у вас как у представителя общественной организации, вы руководитель Духовного управления мусульман, узнать позицию вашу и вашей организации относительно «Хамас»?

Н. БОЛТЯНСКАЯ – Ну, Михаил, вопрос понятен. Сейчас я еще раз напомню вопрос, который обсуждается с помощью электронного голосования, а потом дам возможность господину Шангарееву ответить на ваш вопрос. Итак, подобные сайты появляются в Интернете по недосмотру властей или потому, что властям это выгодно? А теперь, господин Шангареев, на вопрос Михаила, пожалуйста.

И. ШАНГАРЕЕВ – Я вам вот что скажу. Это правительство легитимное. Народ его выбрал. Вот такая же ситуация была с молодой советской республикой, как тогда было принято называть. И Запад не признавал молодую советскую республику, коммунистов считали тоже ужасными людьми. А потом признали, потому что надо вместе работать, надо вместе вести какие-то диалоги и политические процессы. И мы вынуждены признать «Хамас» и работать с ними.

Н. БОЛТЯНСКАЯ – Ответ понятен. Итак, последние секунды голосования. Почему появляются подобные сайты в Интернете – по недосмотру властей или потому, что властям это выгодно? Если речь идет о недосмотре… Вот смотрю, уже появилась наша «золотая» тысяча за несколько минут из этой… 1004, точнее, человека. Вот я спрашиваю господина Шангареева. Как вы думаете, как разделились голоса позвонивших? А вы не подглядывайте.

И. ШАНГАРЕЕВ – Как я думаю, да?

Н. БОЛТЯНСКАЯ – Да.

И. ШАНГАРЕЕВ – Я думаю, что примерно будет одинаковое количество людей, так как на самом деле ситуация очень серьезная, много разных взглядов. И поэтому я думаю, что количество людей, проголосовавших, будет примерно одинаковое.

Н. БОЛТЯНСКАЯ – Вы ошиблись. Из 1004 человек, из нашей «золотой» тысячи 9,6 процента считают, что речь идет о недосмотре властей, и 90,4 считают, что идет о том, что властям выгодно появление подобных сайтов. Это программа «Рикошет». В ней сегодня, напомню, принимал участие гость нашей студии муфтий Исмагил-хазрат Шангареев, председатель Духовного управления мусульман Оренбургской области, член Совета муфтиев России. Спасибо. «Новости» на волнах «Эха» буквально через небольшой отрезок времени.