Ночной эфир - Интервью - 2005-06-16

С.БУНТМАН: Ну, вот, пока Диме Борисову. Доброй ночи. Всех приветствую, всех, кто слушает радиостанцию «Эхо Москвы». Сегодня я неадекватно заменяю Алексея Кашпура, поскольку если мы и будем слушать такую, не совсем новую музыку, то немножко в начале и конце каждого часа, каждого из двух часов, которые мне предоставлены для разговора с вами. Пожалуйста, звоните 203-19-22, пейджер в вашем распоряжении 961-33-33, и есть кое-какие вопросы из Интернета. С них-то я и начну, и сразу потом перейдем к телефону и параллельно будем заниматься пейджером. Ну, а сейчас так для затравки, раз уж мы решили хоть чуть-чуть соблюдать традиции Алексея Кашпура – так, нечто среднее между традициями Алексея Кашпура и Бориса Алексеева, то тогда одну из песен, которые мы вот в юности пели. Это такой совершенно забытый сейчас человек, а был чудесный французский певец Юг Офре. Он и сейчас, слава тебе Господи, есть. Но вот то, что он пел когда-то годах в 60-ых, а мы ему бодро подпевали.

ПЕСНЯ

С.БУНТМАН: Итак, это был Юг Офре, а сейчас 0 часов 10 минут, и уже у нас вроде бы 17 число. Хочу задним числом двух человек поздравить, 15-го и 16-го у кого были дни рождения из добрый друзей и приятелей, а также коллег. 15-го у Евгения Киселева был день рождения. Ему исполнилось семью семь – 49 лет, и ровно 50 исполнилось, с чего и началась вчерашняя ночь, кстати говоря, Артему Троицкому. Это было уже 16 числа, с чем я их публично сейчас и поздравляю. Приватно уже это сделал. 203-19-22 – это телефон прямого эфира. Задавайте свои вопросы, делитесь наболевшим, ругайте и т.д. и т.п. 961-33-33 – это наш пейджер для абонента «Эхо Москвы». Отвечаю коротко на те вопросы, на которые можно ответить коротко, пришедшие по Интернету. «153 списка, – Павел Морозов, студент, – другой Морозов по РТР заявил, что «Единая Россия» разбивает свои партийные списки на 153 списка, каждый из которых возглавят люди, избиравшиеся по одномандатным округам на выборах в Думу 2003-го года. Какой тогда смысл в отмене мажоритарных округов, если в Думу попадут те же люди?» Есть региональные списки, есть список федеральный у каждой партии. Не голосуйте, если не хотите, чтобы были те же люди. Не голосуйте за них, голосуйте за других, кого найдете более для себе приемлемыми, или голосуйте против всех.

Михаил, программист из Москвы – а то был из Петербурга студент: «Сергей, ваше мнение о последних событиях в «Коммерсанте»?» Судя по всему, Борис Абрамович решает произвести коммерсантскую экспансию на Украине, для этого бросает туда Андрея Васильева – это вы все прекрасно знаете. Очень надеюсь, что «Коммерсантъ» останется качественной газетой не только в терминологическом смысле, то есть общественно-политической, но и газетой высокого качества и в России тоже, что нас гораздо больше интересует, я думаю, чем качество той же газеты на Украине.

Николаевич или Николаевич, Израиль: «Слушаю по интернету. Сергей, знаю, что очень много курите. Не собираетесь ли случаем бросать? Еще такой аспект - как относитесь к желанию правительства запретить курение во всех возможных местах? Признаете ли вы, как рьяный либерал, право людей на чистый воздух даже на улице и право людей не курящих не умирать от рака из-за вас, курильщиков? Заранее спасибо». Во-первых, прямую связь между курением и раком это еще бабушка надвое сказала. Во-вторых, признаю, конечно, право на улице, признайте и мое право портить атмосферу. Атмосферы на всех хватит – и на курильщиков, и не курильщиков. Если запретят даже в барах, ну, что же, увы, не буду там курить, как не курю в разных странах, где запрещено, так же, как и в самолете. Я к этому просто отношусь. Бросать пока не собираюсь.

Электронный адрес в эфире – Сергей, инженер, кто-то из знакомых или соучеников хочет со мной связаться. Сначала свяжитесь с «Эхо» - echo@echo.msk.ru. Дальше, что у нас здесь? «Россия выводит базы из Грузии, - Юрий из Германии нам пишет. – Это что, боязнь большого грузинского друга – США или сознательное нежелание доводить до силового решения этого вопроса, ведь сейчас на руках у Путина хороший козырь – банды Кадырова застоялись и могли бы хорошенько потрепать грузин?» Юрий, слава Богу, что там без вас таких вот советников хватает у Владимира Владимировича Путина. Конечно, вывод баз из Грузии – это следствие российской политики. Россия, наверное, могла сохранить базы, если бы так активно другой рукой – третьей, четвертой, пятой, шестой не поддерживала бы антигрузинский сепаратизм и не посылала бы, банды там уже повоевали в Абхазии в 1992-ом году. Это следствие. Это здравое решение – выводить надо. Насильно мил не будешь. Это, мне кажется, надо чаще понимать и выстраивать свои отношения с Грузией так, как полагается – по международным нормам, а не из уязвленного подросткового самолюбия.

Так. Я хочу опровергнуть товарища Багирова из России: «После вчерашнего пассажа Романовой по поводу результатов украинской революции – цирк шапито – на данный момент ни одного, - я цитирую, - хохла не отметились ни у Пушкова, ни у Брилева. Вы потеряли целую страну». Не потеряли. Было два или три звонка прямо с Украины в той же передаче у Ольги Романовой. Ничего мы не потеряли. Это такая статистика неправильная.

Очень важный вопрос абитуриента Марины. Я его оставлю на потом. Об образовании, о перспективах работы, кому нужно образование, не нужно, нужно ли его получать. И вопросы об армии я тоже оставлю чуть-чуть на потом. Сейчас телефон. Мы с вами слушаем, заодно и смотрим на пейджер. 203-19-22. Алло, добрый вечер.

СЛУШАТЕЛЬ: Алле.

С.БУНТМАН: Здравствуйте. Как вас зовут?

СЛУШАТЕЛЬ: Добрый вечер. Меня зовут Юрий Анатольевич. Знаете, надоела политика. Не могли бы вы чего-нибудь сказать вразумительное по поводу того, что канал «Спорт» анонсировал футбольные трансляции Кубка конфедерации…

С.БУНТМАН: А-а, могу сказать. Могу сказать, почему этого не происходит.

ЮРИЙ АНАТОЛЬЕВИЧ: Да.

С.БУНТМАН: Могу, хорошо, скажу. Кубок конфедерации, который объединяет действующих мирового и континентальных чемпионов. Анонсировалось, что он должен был транслироваться по каналу «Спорт». Я думаю, что подробно, если кто захочет из любителей, завтра мы с Василием Уткиным поговорим об этом в «Футбольном клубе». Дело в том, что одно из требований к трансляции была кодировка сигнала, для того, чтобы его не могли пиратски принимать в других странах – там, где официально по своей лицензии не вещает канал «Спорт». Такая кодировка пока невозможна на канале «Спорт», это в конце года, если я не ошибаюсь, только она будет. И поэтому трансляция, увы, отменена, она не может быть на канале «Спорт». Вот и вся история. Грустная и техническая. Наверное, вот не сможем мы из-за этого посмотреть.

203-19-22. Алло, добрый вечер. Как вас зовут?

СЛУШАТЕЛЬНИЦА: Алло. Меня зовут Екатерина. Я звоню из Москвы. Вы знаете, Сергей, я хотела бы, может, вы можете что-то рассказать о партии солдатских матерей? Как там у них дела вообще, куда это все движется?

С.БУНТМАН: Спасибо. Движение солдатских матерей мучительно преобразуется в партию, но это один из тех примеров, когда по конкретному поводу, по конкретной цели – защита молодых людей, молодых россиян, которые заведомо полезны родине, переход из в бесполезное состояние зачастую, а зачастую и в состояние неживое. Против этого борются Солдатские матери. Солдатские матери пытаются зарегистрироваться как партия. Я надеюсь, что они будут зарегистрированы как партия, что она одна станет из действенных политических движений. Это очень важная вещь, потому что это создано не бюрократами, не какой-то там – вопреки тому, что считает Сергей Борисович Иванов – мировой закулисой, а это действительно, на мой взгляд, очень правильное движение. Каковы бы ни были мотивы, например, военной прокуратуры, многое в том, что делает военная прокуратура, разбирая дела о неуставных отношениях, о преступности, криминале, об убийствах и мучениях в армии, сделано было именно под давлением общественности в лице Солдатских матерей. Очень многого они добились и, я думаю, добьются. Но пора, наверное, здесь сказать, как гражданин я отношусь к армии – не как журналист. Очень забавная постановка вопроса, потому что для меня, например, странно иметь разную позицию как журналиста, как гражданина, как кого еще? Как мужчина, может быть, я не знаю, как человек средних лет, еще что-нибудь, как усатого по отношению к бреющим бороды и усы, и так далее. Очкарика еще, вот. Мне кажется, что армия – это страшнейший сейчас… Это гнойная рана России. Состояние армии. Принципиальное ее состояние. И дело не в отдельных офицерах, не в отдельных солдатах – дело принципиальное. Такая армия не может существовать. Такая армия не то, что не способствует безопасности страны, она опасна для страны. Это напоминает, знаете, что вот мы читаем иногда про 30-летнюю войну, когда шатаются по обезлюдевшей Европе какие-то неприкаянные, вооруженные люди, здесь себе зарабатывают, здесь подрабатывают, здесь попрошайничают, здесь убивают, здесь друг друга убивают. Получается так, что не денег нет, а нет той самой пресловутой политической воли для того, чтобы преобразовать армию. Мы знаем, с какой настойчивостью, я бы даже сказал, с каким упрямством добивается российское руководство и президент в частности, добивается какой-то поставленной цели, пытается добиться: например, избрать Януковича, избрать Хаджимбу в Абхазии или еще что-нибудь сделать такое, продавить своего человека в какой-нибудь регион. Такая бы воля на реформу армии. Но, видно, ее не хочется реформировать. Это первое. Второе – реформу армии нельзя доверять военным, потому что военные будут заинтересованы в сохранении статус кво. Не знаю я, есть ли великие военные стратеги, есть, конечно, несколько людей, которые мыслят стратегически о развитии Вооруженных сил, наверное. Их крайне мало. Этим должно заниматься гражданское руководство страны. У нас нет гражданского министра обороны, во-первых. Главнокомандующий – это гражданское лицо, вроде бы гражданское лицо. Мне кажется, если он принимает на себя всю ответственность, он должен заниматься тем, чтобы у России была профессиональная, высоко профессиональная армия, а не вот этот набор неизвестно для чего – всех без военных кафедр, после институтов, что еще хуже, чем в 18 лет, 22 года служить.

Так, дальше: «Прокомментируйте, пожалуйста, развитие партии пенсионеров. Есть ли у нее возможности?» Не знаю, я мало знаю о Партии пенсионеров, но так как теперь блоки запрещены, надо как-то преобразовываться по-другому, если Партия пенсионеров хочет что-то делать, партиям пенсионеров тоже, кстати говоря. Нормально, есть много в разных странах небольших и очень конкретных движений. Вполне может быть.

«Как вы считаете, сможет ли Каспаров быть успешен в политике так же, как в шахматах? Как вы оцениваете его шансы?» А смотря что такое – можно ли как-то переносить мастерство. «Играете ли вы сами в шахматы?» - нет, не играю, Борис. Дело в том, что Гарри Каспаров – чрезвычайно талантливый человек, человек очень честный, очень порывистый и очень болеющий политически от того, что сейчас происходит в России. И мне кажется, Объединенный гражданский фронт, который сейчас издал манифест, не знаю, спрашивают меня, как я лично к нему отношусь. Лично я не могу не согласиться с тем, что в нем написано. Что Россия идет не туда и то, что в демонтаже этот режим нуждается, пока он сам не завалился. А вы понимаете, что он завалится неизбежно, и страна под ним рухнет, потому что не может быть прочным то, что они сейчас строят. Я всяческих успехов желаю Гарри Каспарову, и я далек от того, чтобы считать, вот человек – шахматист, играй в шахматы и так далее. Знаете, это слишком простая такая картина получается. Это картина муравейника, а не человеческого общества. Очень талантливый человек и очень честный, как мне кажется.

203-19-22. Алло, добрый вечер.

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте, Сергей. Это Виктор.

С.БУНТМАН: Виктор, здравствуйте.

ВИКТОР: А как вы прокомментируете покупку акций «Газпрома» государством? Это продолжение дела «Юкоса»?

С.БУНТМАН: Нет, это не продолжение. Нет, это часть всего, дело «Юкоса» - часть общего процесса, как и это. Это сложнейший процесс, вот как государству стать бизнесменом. На мой взгляд, это называется политическая и экономическая шизофрения. Государство не выстраивает рамки для того, чтобы существовали деловые отношения, а государство действует как бизнесмен, хозяин. И поэтому не может не лоббировать свои собственные интересы, как частного бизнесмена, а также лоббировать свою конкурентную борьбу или свой собственный монополизм. Мне кажется, это часть той шизофренической ситуации, которая… общей. В ней «Юкос» - это другого порядка. Потому что «Юкос» - это история заодно и распилим деньги называется. «Юкос» – это история мелочной мести, история патологического страха, история принятия решений, как у нас принимаются решения наверху, скажем, от выборов Януковича и других политтехнологических штучек, так же принимается… Это пирамида такая, знаете, когда один подставляет руки, другой ставит ногу, потом цепляется за стену, а потом не знает, как с этой стенки слезть, а того, кто внизу уже не видно. Одни боятся Путину доложить, другие ему докладывают, а потом, когда это оказывается враньем, они боятся – ну, как же мы обманем, что это вранье. И вот это такая типичная диктаторско-административная, такая чиновничья, причем мелкая, возня, которая происходит. И здесь, конечно, грохнуть «Юкос», а заодно и распилить его богатства, это было замечательное дело. Это тоже государство и как бизнесмен, и государство, которое уничтожает ростки того, что может быть ему опасно. То есть не государству Россия опасно, а этой форме власти, группе, которая сейчас у власти сидит.

«Я опять слушаю вас, - пишет Мария на пейджере, - и вижу, как вы снова поучаете президента, критикуете его, то есть хоть ставьте вас вместо, – Нет. – Поливаете грязью армию». Я не поливаю грязью армию. Армия сидит по уши в грязи и в других ингредиентах, которые хуже грязи. России нужна армия. Россия – очень большое государство со сложными границами, со сложными проблемами. И не какой-то там пресловутый американский империализм, III мировая война, арсеналы, у нас есть такая установка, которая всех уконтрапупит, как выступает Сергей Борисович – нет. Армия должна быть у государства. Только – какая? Не такая. Разрушительной деятельностью занимаются за красным забором, Мария. Если вы этого не видите, то это очень печально. Это очень страшно – то, чем там товарищи занимаются.

Так. «Легенда о пианисте, - сделаю. – Эннио Морриконе», - сделаю, Ирина. Это «1900» этот фильм называется в оригинале. Сделаю Морриконе обязательно.

«Какой вуз и факультет вы окончили, если не секрет? Денис», - какой секрет? Я окончил МГПИИЯ им. Мориса Тореза, Институт иностранных языков, французский педагогический факультет.

«Почему Чубайса не поздравили?» - понимаете, Чубайс не входит в число друзей. Я поздравил двух друзей и коллег. Не друг и не коллега. Это один из самых интересных и странных, и противоречивых политических деятелей. Я про него написал расширение. Так. Подписано Зю.

«Просветите меня темного, почему упаковали Ходорковского?» - ну, опять, Сергей, Нижний Новогород. Только что говорил.

«Не является ли инструкция «Наших» криминальной?» - является, Даниил. Значит так, говорят, Объединенный гражданский фронт назвали «пустышкой» единороссы. Потому что на улицах политика не делается, на улицах делается толпа. И по законам толпы толпа эта мечется, как считает «Единая Россия». Интересно. Толпу надо организовывать, считает, наверное, «Единая Россия» и администрация президента и поэтому придумывает «Наших». Придумывает боевые группы, обращается к специалистам – вы это слышали в нашем эфире – для того, чтобы помогали в подготовке групп. Для чего нужны такие боевые группы? Как они говорят, защищаться от фашистов? А кто такие фашисты – здесь получается? И что это такое слабенькое государство у нас придумывает такие полубандитские группы, для того чтобы обороняться от фашистов, да? То есть государство, получается, само не верит ни в свою милицию, ни в свое ФСБ и прочие силовые структуры? Это очень странно. Значит, какие-то цели другие. «Наши» - это потенциальные погромщики. В широком смысле этого слова. Это очень опасное явление, судя по всему.

«В какой стадии изучения итальянского?» - Александр Васильевич спрашивает. Читаю и с трудом, но говорю. Вроде, двигается. Спасибо.

203-19-22 – это наш телефон прямого эфира. Задавайте, пожалуйста, свои вопросы. Алло, добрый вечер.

СЛУШАТЕЛЬНИЦА: Здравствуйте.

С.БУНТМАН: Добрый вечер. Как вас зовут?

СЛУШАТЕЛЬНИЦА: Меня зовут Алла Давыдовна, я из Москвы. Знаете, мне интересно, куда потерялся бывший министр путей сообщения Аксененко. Он же находился под следствием. Его куда-то такое отпустили.

С.БУНТМАН: Честно говоря, он куда-то подевался и из моего поля зрения. Я вам честно скажу.

АЛЛА ДАВЫДОВНА: Да. Очень интересно.

С.БУНТМАН: Ну, давайте посмотрим. Ну, я не знаю, интересно ли. Чем дело кончилось? Да, вообще, интересно, конечно.

АЛЛА ДАВЫДОВНА: Давным-давно. Лечиться его отпустили.

С.БУНТМАН: Ну, наверное, лечится. Наверное. Я, честно говоря, не знаю, наверное, это было бы любопытно – исчезнувшие с первого плана фигуры, посмотреть, что они делают. Наверное, в какой-то передаче мы это сможем сделать.

Да, кстати, о передачах. Здесь была претензия нам, что не расшифрован до сих пор, не расшифрован разговор с пресс-секретарем Бородиным, Союза России и Белоруссии. Это была программа «Какого черта!». Посмотрел – расшифрована. Это было 12 июня, была эта беседа. Она висит на сайте в рубрике «Какого черта!», сразу вылезает – как нажмете на «Какого черта!» в разделе «Программы», так и будет. Так что здесь это все в порядке.

Сергей из Москвы: «Согласны ли вы, что Россия в первую очередь, это православная святыня или для вас, как для католика, это пустой звук?» Нет, православная святыня – это Успенский собор, православная святыня – это Троице-Сергиева лавра. Целиком Россия как Российская Федерация не может быть православной святыней. Это огромная страна. Это федерация с очень сложной историей. Светское государство, в котором численно и исторически доминирующая христианская конфессия – православие. Вот и все. А, Сергей, очень жаль, что я просто не могу вас слышать, и я бы перезадал вам вопрос – что вы вкладываете в понятие православной святыни? Вот что это для вас? Для меня это не пустой звук, и я вам перечислил, что это такое. А что для вас Россия как православная святыня – вот это бы очень хотелось узнать мне.

Так, «Французский язык, Николя Верт», - Николя Верт, Лев, я знаком с Николя Вертом. Это сын замечательного журналиста и историка-журналиста, свидетеля войны Александра Верта, который написал книгу «Россия в войне 1941-1945 годов». Николя Верт – историк и, по-моему, написал один из самых достойных, ясных, точных и объективных учебников истории России и Советского Союза XX века. Он был принят в 90-ых годах как учебник для вузов. Кстати, это очень интересно. Это очень интересный учебник, и если у вас есть возможность, Лев, его достать, то я бы вам очень рекомендовал его и на русском языке. Там его переводили хорошие авторы. Дамы в основном переводили, преподаватели университета, консультировались с историками, там все достаточно точно. Это очень хорошо написанная книга и исторически вполне точная.

203-19-22. Алло, добрый вечер.

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Это Сергей Александрович, да?

С.БУНТМАН: Да, это я. А вас как…

СЛУШАТЕЛЬ: Это вот Олег. Я вас из Вологды беспокою.

С.БУНТМАН: Олег из Вологды, очень приятно.

ОЛЕГ: Вот вы в последнее время стали таким знаменитым человеком в смысле того, что выиграли дело в Конституционном суде.

С.БУНТМАН: Это да, это был позапрошлый год.

ОЛЕГ: Да, что это очень редко удается.

С.БУНТМАН: Но там было несколько. Там был Катанян еще журналист, да, и сто с чем-то депутатов.

ОЛЕГ: Но это неважно. Важно то, что вы в этом участвовали. Мне показалось, конечно, что вы специально с Венедиктовым разыграли это, чтобы отменить определенную статью. Хотя президент вас перехитрил и вообще выборы отменил. Так что ваша победа…

С.БУНТМАН: (усмехается). Нет, выборы остаются.

ОЛЕГ: (усмехается). Ну, почти, почти.

С.БУНТМАН: Нет, выборы остаются. Вы понимаете, нет, почему? Я сказал, и Венедиктов решил поступить по закону, потому что я сказал, а потом, потом, мы естественно, мы подумали – хорошо, а давайте мы этот конфликт решим в суде. Нет, понимаете, нарочно разыграли – это не тот термин.

ОЛЕГ: А, нет, у меня вопрос не по тому…

С.БУНМТАН: Да, давайте.

ОЛЕГ: Меня интересует процедура прохождения таких жалоб в Конституционном суде. Потому что, например, нарушается, к примеру, статья 6-ая Конституции.

С.БУНМТАН: Я не так близко к тексту знаю Конституцию.

ОЛЕГ: А, ну, 6-ая статья - там такое, что российский гражданин не может быть лишен своего гражданства.

С.БУНТМАН: Так.

ОЛЕГ: Множество людей лишены в нарушение Конституции этого гражданства…

С.БУНТМАН: Например, каким образом?

ОЛЕГ: А, ну, например, что они не имели 6-го февраля 1992-го года прописки на территории Российской Федерации…

С.БУНТМАН: Та-а-к.

ОЛЕГ: И согласно инструкциям МВД…

С.БУНТМАН: То есть они не были там то, что теперь называется, зарегистрированы где-то…

ОЛЕГ: Не были прописаны в Российской Федерации.

С.БУНТМАН: И не получили вкладыша, да?

ОЛЕГ: Нет, даже если получили вкладыш, но не имели прописки. Даже есть вот такие нюансы. То они все равно гражданство, как говорится, не получили. И вот до сих пор, сколько там, прошло 13 лет, они мучаются и живут людьми, как говорится, вообще, неизвестно кем. Без действующих паспортов на руках. И вот меня удивляет, что за 10 лет с 1996-го года Конституционный суд по нарушениям этой 6-ой статьи не провел ни одного заседания.

С.БУНТМАН: Интересно, ну, значит, может быть, никто не подавал.

ОЛЕГ: Нет, ну, я, конечно, сомневаюсь. Я думаю, что просто это как процедура, может быть, просто Конституционный суд подобные жалобы отшивает на предварительной стадии.

С.БУНТМАН: Нет, понимаете, в том случае там была такая история, вот формальная история – то есть был суд, в который, это суд был жалоба на административное решение, которая осталась в силе, поскольку она соответствовала закону. Но суд принял определение тогда, что вот эти положения закона могут рассматриваться на их соответствие Конституции. И тогда было подано заявление в Конституционный суд, составленное юридически, по-моему, идеально. Это составлял Павел Астахов тогда, от меня, имелось в виду. И суд принял к рассмотрению. Я думаю, что, вы знаете, то, что вы говорите, это чрезвычайно любопытная вещь. Может быть, стоит, где-нибудь себе помечу, и тогда может быть стоит это поговорить с юристами, и может быть, действительно стоит каким-либо образом…

ОЛЕГ: Да, может быть, можно разыграть и составить жалобу.

С.БУНТМАН: (усмехается). Разыграть – не разыграть, а составить можно

ОЛЕГ: …потому что идет массовое нарушение прав людей. Причем нарушается и Европейская конвенция о гражданстве. Есть такая Европейская конвенция, где в статье 18 говорится, что… там разделяется – государство-предшественник и государство-преемник. Так там вот говорится, что любой гражданин государства-предшественника является законным резидентом для государства-преемника. И проживание на законном основании, то есть имея прописку, для него не требуется, чтобы получить гражданство государства-преемника.

С.БУНТМАН: Ну, понятно. Понятно. Хорошо. Понятно. Но, кстати, если есть люди, пострадавшие от этого конкретно.

ОЛЕГ: Да масса. Миллионы пострадавших.

С.БУНТМАН: Вот вы говорите, миллионы, если кто-то из этих миллионов…

ОЛЕГ: Да это и президент говорил, что миллионы.

С.БУНТМАН: вот.

ОЛЕГ: Ну, он, правда, не знает, что творится в нашем государстве.

С.БУНТМАН: Он не знает. Написали – миллионы, один, шесть нулей. Мало ли что президент сказал. Это когда нужно в прямом эфире кому-нибудь подарить гражданство – это другое дело. А когда нужно принципиально решить вопрос, я думаю, что пострадавшие граждане, если они действительно считают себя пострадавшими, могут пройти процедуру, и надо выяснить, как это делается. Спасибо.

ОЛЕГ: Да, спасибо вам.

С.БУНТМАН: Спасибо, всего доброго.

Тут, совершенно… «Этот учебник продается у вас на Новом Арбате» - не кто такой Н.В.Бунтман, а это Бунтман Надежда Валентиновна среди переводчиков. Это моя бывшая жена. Очень хороший переводчик и преподаватель.

Так. «Но, родись вы во Франции, - Александр Владимирович говорит, - к какой исторической провинции вы бы себя отнесли?» (Смеется). Ха-ха, смешно. Центр, юго-запад? А Бог его знает, скорее юго-запад, вот там где Гасконь, где Тулуза, может быть. Бог его знает. Я родился в Москве. Я родился в Москве на улице 4-ой Мещанской. Родился на 3-ей, в роддоме, который Савва Морозов устроил в Мониках. Спасибо ему большое. Вот, а потом жил на 4-ой Мещанской. Это мои родные места. А весь мой французский связан с Больничным переулком, что недалеко, где 2-ая школа.

Людмила: «Сергей, большинство считает, ну, государство становится бизнесменом, ну, распилили «Юкос», странно, кому-то и мерзко, но ведь это все нас не касается. Раньше тоже было нехорошо, и олигархи – не ангелы. Ну, и пусть они сами разбираются с государством, а мы ничего делать не будем. Нам и так плохо. Людмила». Вы понимаете в чем дело? Мне кажется, что политика власти именно на это и направлена. Направлена она на то, чтобы вы, Людмила, чтобы мы с вами, я, мой папа, моя мама, соседи, чтобы перестали видеть какую бы то ни было связь между нами и тем, что происходит в стране, и перспективы этой связи. Ну, выборы, вот мне тут в Интернете написал слушатель: «Ну, какая разница – все одни и те же будут сидеть в Думе?» Все равно обманут, все равно, кого надо проведут. «А политтехнологи будут существовать?» - мне тут другой вопрос. Будут. Они везде существуют. Смотря какие технологии. Бывает – тупые, бывает – тонкие и острые. У нас тупые технологии, хитроумные слишком.

Так вот, мне кажется, что политика власти направлена на то, чтобы порвать эту связь между решениями и каждым гражданином. Все дальше и дальше становится гражданин от этого. И кончится тем, что власть, можно сказать, она всегда решает у себя под ковром. Ничего подобного. Нас пытаются убедить в том, что слова ничего не значат. Что где-нибудь в Штатах, во Франции, в Германии, в Англии это все разыгрывается по ролям: оппозиция – не оппозиция, консерваторы – лейбористы, демократы – республиканцы. Неправда. Публичность выступлений – это контроль над властью. А мы вот так – сложим ручки и скажем, ну, гробит государство олигархов, олигархи открывают ногами двери в государство, ну, и пусть они там, а я – человек маленький, меня это не интересует. Так приходит диктатура, так захватывают нашу с вами… они захватывают не власть, они захватывают нашу с вами жизнь. И в конце концов есть дети, внуки, за которых надо бороться и отбирать эту власть. Демократия – такая вещь не идеальная никак, сложная и тяжелая, но она работает сама. И это единственный способ увидеть какую-то перспективу, а не выстраивание вертикали. Потом она, как водокачка... поваленная махновцами, падает, падает на нас с вами, потом мы ах-ах-ах, пытаемся повластвовать, повыбирать, потом кто-нибудь опять строит свою водокачку власти. Вот это надо сломать. Попытались сломать. А потом устали почему-то. И сказали: «Ах, нас обманули». Мы сами обманываться рады, увы.

203-19-22. А то я заговорился с пейджером. Алло, добрый вечер.

СЛУШАТЕЛЬ: Алло.

С.БУНТМАН: Как вас зовут? Алло.

СЛУШАТЕЛЬ: Андрей Михайлович меня зовут.

С.БУНТМАН: Андрей Михайлович, вы в эфире.

АНДРЕЙ МИХАЙЛОВИЧ: Значит, не добрый вечер, а уже доброй ночи.

С.БУНТМАН: Ну, предположим.

АНДРЕЙ МИХАЙЛОВИЧ: Да. Хватит, значит, о политике.

С.БУНТМАН: (хмыкает). Есть.

АНДРЕЙ МИХАЙЛОВИЧ: Да, значит, вот в связи с вашим французским, да?

C.БУНТМАН: Да.

АНДРЕЙ МИХАЙЛОВИЧ: Я вам где-то года два назад звонил, значит, и говорил: «Сергей, значит, ну, как бы мне послушать Жоржа Брассанса?» - и вы сказали, что вы тоже его очень любите…

С.БУНТМАН: Да.

АНДРЕЙ МИХАЙЛОВИЧ: …и хотите. Что-то я как-то вот, ну, вот как-то…

С.БУНТМАН: Да у нас вообще мало музыки, ну, дорогой мой.

АНДРЕЙ МИХАЙЛОВИЧ: Ой, ну, слушайте, ну, это же… это же… Это же просто классик.

С.БУНТМАН: Да гениальный человек.

АНДРЕЙ МИХАЙЛОВИЧ: Абсолютно.

С.БУНТМАН: Лучший, талантливейший поэт французской песни.

АНДРЕЙ МИХАЙЛОВИЧ: Да, значит, и у него язык великолепный французский, и стиль, и все.

С.БУНТМАН: Да великолепный он, абсолютно великолепный человек.

АНДРЕЙ МИХАЙЛОВИЧ: А что касается политики, ну, значит, это самое, так сказать… (короткие гудки)

С.БУНТМАН: Ну, вот. Вы сами себе запретили, извините, это не я вас выключал. О политике.

203-19-22. Алло, добрый вечер.

СЛУШАТЕЛЬ: Добрый вечер.

С.БУНТМАН: Как вас зовут?

СЛУШАТЕЛЬ: Владимир из Москвы. У меня такой вопрос к вам, а возможен ли показ у нас по телевидению российскому, показать фильм «Триумф воли»?

С.БУНТМАН: Ха, интересно.

ВЛАДИМИР: Знаете, сразу становится ясно – и прошлое, и будущее, как-то аналогий много.

С.БУНТМАН: А как вот вы сами-то – за то, чтобы показать?

ВЛАДИМИР: Да.

С.БУНТМАН: Я хочу сказать слушателям, один из двух грандиозных фильмов Лени Рифеншталь «Триумф воли» и «Олимпия». «Триумф воли» – о съезде, о Нюрнбергских съездах. Фрагменты все видели, я думаю. Ну, вы сами за то, чтобы показать его?

ВЛАДИМИР: Да. Да, я считаю, что это просто необходимо, потому что сразу бы стало ясно наше прошлое, во-первых, потом настоящее и как бы формирующееся будущее. Есть много предостережений в этом фильме.

C.БУНТМАН: Невольных, я бы сказал.

ВЛАДИМИР: Да, да.

С.БУНТМАН: Потому что Лени Рифеншталь не хотела никого предупреждать-то.

ВЛАДИМИР: Ну, конечно, но я думаю, этот фильм приобрел некое другое историческое звучание теперь для нас. И это было бы очень полезно. Помимо того, что это артистически очень хорошо снято.

С.БУНТМАН: А вот вы понимаете, в чем дело, но хотели бы вы, чтобы его показали просто так или с комментариями, рассказали бы его историю, чтобы потом была дискуссия, например?

ВЛАДИМИР: Да. Можно и так. Потому что просто так его просто не позволят пустить. Конечно, надо все необходимые сделать оговорки и запустить. С титрами. Там, по-моему, идут какие-то немецкие, по-моему, пускай будут какие-то русские титры, чтобы понимать, что происходит, что там говорят.

С.БУНТМАН: Хотя у нас очень не любят ни показывать с титрами, как-то титры у нас не приживаются. Слушайте, слушайте. Но вот мне кажется, что это вполне возможно, и главное, чтобы была и дискуссия потом и поняли, что это такое.

ВЛАДИМИР: Конечно, обязательно, чтобы это не сочли как пропаганду.

С.БУНТМАН: Но вот с другой стороны, смотрите, это нельзя показывать, книги Елены Сьяновой оплевали, кто только мог, ужасно совершенно, ничего не поняли, как мне кажется. Вот книги ее – трилогия о нацистских лидерах, такие «Три товарища» наоборот. Но мы об этом говорили очень много. Вот смотрите – это нельзя, это символика и так далее нацистов, нельзя показывать про это. Как эту ерунду про копье судьбы Гитлера можно показывать – какую-то муть собачью, извините. А с другой стороны, абсолютно безо всяких комментариев показываются фильмы 40-ых особенно годов, конца, советские фильмы. С диким кошмаром какие-то, борьба с космополитами, с какими-то шпионами… Я не знаю, согласитесь вы или нет со мной, я не люблю, когда говорят, вот, многие могут не понять. Да кто хочет, тот поймет обязательно.

ВЛАДИМИР: Да конечно.

С.БУНТМАН: В общем, интересная, конечно, такая интересно. Мы очень много там с Андреем Черкизовым, который, кстати говоря, очень как-то к этим фильмам относится, как к произведениям искусства, при всей своей ненависти к нацизму, очень много мы с ним об этом говорили, кстати говоря. Да, вы, наверное, правы.

ВЛАДИМИР: Очень этого хотелось бы.

С.БУНТМАН: Но думаю, что этого не будет.

ВЛАДИМИР: (хохочет).

С.БУНТМАН: Понятно. Спасибо большое.

Так, смотрю, не забыли ли мы пейджер. «Следите за гонками «Формулы-1». Случайно не за Шумахера болеете?» Не случайно и не болею за Михаэля Шумахера. Сейчас так по старинке за Дэвида Култхарда болею, но не очень так. После ухода Дэймона Хилла – сына моего любимого великого гонщика - я не болею практически ни за кого.

«Почему провалился,.. - а-а-а, а-а-а, а-а-а. – Что вы думаете о необходимости в целом и перспективах принятия общеевропейской конституции? На ваш взгляд, почему провалился референдум во Франции? С Голландией понятно, - ой, смешно как пишет, - с Голландией понятно: наркотики там, однополые браки и тому подобное», - ну, не совсем понятно. Из-за иммигрантов тоже и Голландия тоже, и из-за ислама тоже проголосовала Голландия, и Голландия из-за отсутствия христианского элемента в Конституции тоже проголосовала против. Ведь в Нидерландах очень сильные протестанты, кальвинисты очень мощные и жесткие. Во Франции прокатили конституцию. Один мой знакомый француз-африканец, который очень давно живет, он давно эмигрировал, в годах 60-ых: «За что люблю Францию, - говорит, - обязательно если 9 человек согласны, то обязательной найдется, он даже прибежит откуда-нибудь, десятый, только чтобы не согласиться с чем-то». Мне кажется, что французы прокатили Конституцию по нескольким причинам. Можно это разбирать. И по причине иммиграции, и безработицы, и невнятности очень многих положений, потери суверенитета, которой французы боятся, потери своего влияния. Но то, что они прокатили ее, мне кажется… Да, и из-за, в общем-то, не очень умной пропаганды, которую вела партия власти, вели голлисты и вел сам Жак Ширак – я видел встречу его с молодежью. Знаете, так вот «Идущие вместе с Шираком» - вот так примерно это выглядело. Совершенно с готовыми вопросами, как-то очень странно. Как-то вся пресса почернела от ужаса после этой встречи. С другой стороны, каковы перспективы? Мне кажется, такие вещи, как провал на референдуме в крупнейшей из европейских стран, в одной из самых крупных, мне кажется, это перспективы доработки Конституции и интенсивной работы. Слишком, несмотря на те сложности, которые испытывал и Жискар д’Эстен, и все те другие люди, которые вырабатывали Конституцию, мне кажется, что здесь какой-то уж очень триумфальный… Новые страны – понятно: «Мы ваши, мы ваши, мы примем ваши правила, какими бы они ни были», - они немножко такие, больше католики, чем сам Папа. Это понятно, это всегда неофиты, даже в Европейском Союзе, понятна их политика. Мне кажется, что Конституция будет дорабатываться. Вот сейчас экстренное совещание, продолжается процесс, но он не будет ограничиваться теми сроками, которые поставлены ранее. Куда спешить – вся жизнь впереди, вся история? Может быть, наверное, это правильно. Французы, как всегда, показали. Вот такое вот. Встали в позу. Но это, мне кажется, конструктивно вполне.

Так. Дальше. «Не собирается ли вернуться в эфир Сергей Корзун?» Сергей Корзун сейчас возглавляет русский здесь пункт, московский пункт, московское «Радио «Свобода» и там вот выстраивает работу радиостанции.

«Видел я прошлым летом, - пишет Алексей, - и «Триумф воли», и «Олимпию» в Доме Нащокина. Это по-настоящему мощно, а оттого страшно и опасно и полезно к осмыслению. Не читали ли вы книги Олега… –Плинкова, да? – о культуре Третьего рейха?» Нет, не читал. Нет, не читал. Скажите, как называется, Алексей, напишите мне, пожалуйста.

«Бунтман, у вас такой успокаивающий, примиряющий тон. Надо сказать, что все сегодняшние катастрофы ни в какое сравнение не идут с теми документами, которые опубликовала «Новая газета». Неужели вы хотите, чтобы ваших детей вербовали «Наши»? Виктор Степанович». Виктор Степанович, моих детей пытались вербовать «Идущие вместе» и сейчас будут пытаться вербовать. Например, младшего сына-студента наверняка будут пытаться какие-нибудь «Наши» организовывать. Он учится в университете. «Идущих вместе» они из школы поперли просто, взяли и поперли. Выгнали. Дальше. «Как ребята себя поведут?» Я думаю, это очень опасное все дело, очень опасное. И вот та оболочка – я согласен абсолютно с Сергеем Доренко, когда он сказал после шествия «Наших» по Ленинскому проспекту, я все время думаю, насколько, как мне кажется, он был точен в своем определении, что вот эти 50 тысяч, там, 30, 20, 50 тысяч – сколько соберут, сколько в автобусах привезут из разных городов – это оболочка для плотного боевого ядра, отрицать которое, мне кажется, не повернется язык и у самих создателей. Хотя они все отрицают – самих создателей «Наших». Бороться надо. А вы говорите «Объединенный гражданский фронт» - это так, пустышка. Бороться надо, не давать. Понимаете, вот дети. Дети. Детей можно облапошить, ну, а мы-то на что, родители? Вот здесь мне задавали такой вопрос изумительный: «Скорее «радиозритель» из иностранного государства по милости таких стукачей, - и подписался он. – Стукачам объяснение. Вы были долго сотрудником иновещания, значит, были таким же комсомольцем-стукачом, как ваш любимец Киселев, иначе не будучи стукачом, на иновещание не брали. Не стыдно вам, стукачу, рассуждать о России и так далее?» Значит так, в иновещании я работал 10 лет, стукачом не был. Быть стукачом, мне кажется, это, доносчиком, вообще страшнее смерти. Извините за пафос. Я к вопросу о родителях сейчас скажу. Когда-то очень давно, когда я был маленький, естественно, в школе преследуют, бывает, учителя очень многие, которые всякими посулами, похвалами могут предложить рассказывать о своих товарищах. У нас такое было. Я рассказал папе. «Ага», - сказал мой папа, который прошел все эти муки, когда и побуждают, и вербуют, пытаются и так далее, который никогда на это поддавался. Еще раньше, до этого школьного разговора, папа дал мне одну замечательную книжку почитать. Книжка эта называется, рассказ, «Маттео Фальконе», как мальчик за часы выдал спасавшегося бандита, скажем так, показал, где он есть, а папа взял этого мальчика из ружья и застрелил. На Корсике дело происходило. За то, что выдал. Кого бы то ни было. Так что вот прививку такую надо в детстве давать, наверное. А потом я хотел бы сказать товарищу из иностранного государства, по милости кого-то он туда попал, наверное, по милости непростой истории, только не надо делать все черно-белым, что удержаться – вот мне всегда казалось, вот что я буду делать, если начнут провоцировать какие-нибудь владимиры владимировичи будут вести задушевные разговоры, как этому сопротивляться, и было очень страшно – даже не то, что тебя там, скажем так, накажут или репрессируют, или арестуют, а страшнее сделаться доносчиком. Вот это почему-то было, запало, что это самое страшное. И оказалось, что это не так сложно – не стать. Есть такой способ прикинуться идиотом, например. Есть много других . Не понять, на что тебе намекают. Вот так что, друзья мои, и мне очень жаль, что если действительно человек уехал когда-то из Советского Союза и что так себе представляет все это черно-белым. Может быть, ему от этого комфортно, может быть, он таким образом свое непростое решение его полностью оправдывает. Может быть, ему как-то чтобы было не так плохо думает обо всех людях, которые не уехали, здесь остались.

«Вы будете смеяться, но из фильма Рифеншталь останется лишь эстетика фашизма в головах недоучившихся тинейджеров, что будет способствовать росту рядов скинхедов с высоко поднятой головой. Такая вот фигня. Россия с ее православием чрезвычайно тяготеет к нацизму и провоцировать это вряд ли стоит. Митек» Вы знаете, на эстетику нацистской формы какой фильм сыграл невольно больше всего, как мне кажется? «Семнадцать мгновений весны». Красиво, здорово, как выглядит. Как был анекдот, да? Вот когда встречается Штирлиц на улице с фарцовщиком. «Фарцовщик», - подумал Штирлиц. «Вот, хороший закос под бундеса», - подумал фарцовщик. Вот, понимаете? Мы не знаем, что… Нельзя избегать серьезного разговора и серьезного рассмотрения истории в ее таких вот проявлениях, как фильмы Лени Рифеншталь. Мне кажется, нельзя избегать. Только серьезного. Поэтому со слушателем мы и говорили об этом так довольно долго.

203-19-22. Алло.

СЛУШАТЕЛЬНИЦА: Доброй ночи, Сергей Александрович.

С.БУНТМАН: Доброй ночи.

СЛУШАТЕЛЬНИЦА: Извините, но я снова хочу продолжить с вами тему о политике, если можно.

С.БУНТМАН: Да, конечно.

СЛУШАТЕЛЬНИЦА: Меня очень настораживает, что национал-большевики – почти что национал-социалисты по названию. Флаг практически неотличим.

С.БУНТМАН: А-а-а, да.

СЛУШАТЕЛЬНИЦА: Если вы помните, в кругу там серп и молот жирный…

С.БУНТМАН: Да я помню.

СЛУШАТЕЛЬНИЦА: …а у тех свастика.

С.БУНТМАН: У тех свастика.

СЛУШАТЕЛЬНИЦА: Погромы. Теперь вот мое мнение, что они громят то, что сейчас громить не опасно в том плане, что, к сожалению, либерально настроенная общественность, в том числе, уж извините, и радиостанция «Эхо Москвы», поддерживает настолько, что приглашает их. Если бы было им выгоднее и их бы больше поддерживали, они бы громили не администрации и не канцелярии. Понимаете, им надо прозвучать.

С.БУНТМАН: Да нет. Не совсем с вами согласен.

СЛУШАТЕЛЬНИЦА: (не слушая). На мой взгляд, это очень опасная поддержка. Это хуже, чем «Наши» или прочее.

С.БУНТМАН: Нет, не хуже. Нет, не хуже.

CЛУШАТЕЛЬНИЦА: (не слушая). Те хотя бы не громят и громить не будут.

С.БУНТМАН: Спасибо. Это, конечно… Что, вопросы вы хотели задать еще какой-то?

СЛУШАТЕЛЬНИЦА: Я хотела задать вопрос, почему вдруг вы поддерживаете Лимонова, не вы лично, а вот идеологически?

С.БУНТМАН: Не-не-не.

СЛУШАТЕЛЬНИЦА: (не слушая) И можно еще одно слово.

С.БУНТМАН: Ой, знаете что?

СЛУШАТЕЛЬНИЦА: (не слушая). Значит, знаменитая актриса Раневская, когда-то, встретив сплетниц в своей труппе, говорит: «Девочки, против кого дружим?» Вот у меня ощущение…

С.БУНТМАН: А, ну, это да.

СЛУШАТЕЛЬНИЦА: …что подобные люди, потому что дружат против президента. То есть нравится он или нет.

С.БУНТМАН: Я понял вашу мысль. Я понял. Спасибо большое. Я вам отвечу обязательно. Все понятно. Значит, про Лимонова. Что национал-большевики с почти национал-социалистической символикой. Почему их, как говорит наша радиостанция «Эхо Москвы»? Да не поддерживает. Не поддерживает. Не национал-социалисты они. Очень изменилось это движение. Как ни странно, оно очень изменилось, и после отсидки Эдуарда Лимонова оно очень изменилось. Лимонов говорил, сейчас бы не называлась бы ни национал, ни большевистской. В ней, именно в этом заявлении больше эпатажа было всегда. Акции протеста, которые они устраивают… Погромы – это что такое? Это избиение мирных граждан. Это не захват офисов, между прочим, без члено- и имущество-вредительства. Этого даже не смогли доказать те, кто их судил. Первое. Они не ходят, не разбираются с политическими противниками путем убийств, кулаков, дубинок и так далее. Вот в этом они принципиально отличаются по действиям своим от любого рода нацистов. Это очень радикальное, очень молодое движение и котором мы в своем освещении никогда с добренькой улыбкой, переступи они рамки уголовные, займись они бандитизмом, никогда бы мы, скажем так, с добренькой улыбкой бы не простили. И обязательно бы об этом говорили. Как вы знаете, у нас в то время – а когда людям не дают ничего сказать и пытаются им чуть ли не разрушение государственного строя приписать, как можно им не дать слова? Посмотрите на эфир. У нас есть и та, и другая сторона, и пятая, и десятая. Сколько сторон существует в деле, столько у нас и присутствует. Мы идеологически не поддерживаем национал-большевиков, но мы прислушиваемся и к тому, что говорит Эдуард Лимонов. Он говорит не такие глупые вещи, между прочим. Очень интересно. Один из очень неглупых политиков. И я бы сказал, не самый экстремистский. Ну, вот сравните… Все, Саш, одна минута. Сейчас. Сравните с Дмитрием Рогозиным. И потом подумайте, кто из них нацист.

Так, встретимся через несколько минут мы с вами и снова будем говорить обо всем.

С. БУНТМАН – Ну что ж, мы продолжаем, у нас интенсивен пейджер и телефон, что даже времени на музыку не хватает. Знаете, давайте музыку там, в конце уже, перед самыми новостями и «Деньком». 961-33-33 для аб. «Эхо Москвы», и 203-19-22 – это наш телефон. Накопилось тут на пейджере. Так. «Спасибо за книги об искусстве 3-го Рейха. Алексей». Спасибо большое, сейчас я распечатаю просто и потом, если вы мне напомните, я возьму. «Висит грех, - в на нашей радиостанции, считает Виктор. - Вы после марта 91-го года, - А что в марте было 91-го года? Интересно, в марте именно, - Активно ратовали за развал СССР, причем членов КПСС на «Эхе Москвы» никогда не было». Это у кого не было, среди кого? Журналистов «Эхо Москвы» или гостей. Гостей-то полно: все бывшие члены КПСС были у нас. А вот журналистов нет. У нас в политических партиях никто не состоит. Может, кто-то состоит подпольно, но это противоречит хартии московских журналистов, которая подписывается вместе с контрактом. «Активно ратовали за развал СССР». Вы вспомните, что было зимой 91-го года. Зимой 91-го года был Вильнюс, потом была Рига. И предоставление права республикам решать, я думаю, это было правильно. А как его держать? Танками? Как попытались в Вильнюсе. Жалко, омерзительно и, увы, кроваво. Так, Виктор. Дальше. “Прокомментируйте ситуацию в украинском футболе с политической точки зрения, где после смены курса власти в Киеве появилось два воинствующих центра и в политике, и в футболе: Донецк – «Шахтер», Киев – «Динамо»”. Красивая конструкция, Александр. Но всегда все последнее время два сильнейших клуба: «Шахтер-Донецк», «Динамо-Киев» - два сильнейших бизнес проекта в футболе, которые и стали по своему влиянию огромнейшему, бизнес влиянию, которые становились на ту или другую сторону в политической борьбе. Сейчас донецкий «Шахтер» замечательно сыграл в этом чемпионате. Это что означает? Поражение «оранжевой революции»? Так они в оранжевых майках. Вот в этом весь парадокс, понимаете. В сине-белых майках «Динамо-Киев». В общем, здесь, мне кажется, в такие дебри можем залезть, если проецировать политику на футбол и футбол на политику так прямо, как знаете, фигуры из пальцев тени на экране получаются не те, что наша конфигурация, в которую мы пальцы составляем. “Может быть, вы будете так добры, пожалуйста, повторите фамилию женщины-автора, фамилия на букву «с»”. Елена Сьянова, которая написала трилогию «История нацистских лидеров и жен». А почему я говорю «Три товарища» наоборот, потому что у нее три летчика – ветераны Второй Мировой войны – одни из наиболее ярких людей в Третьем Рейхе, как Гесс, Геринг и Лей, и женщины, которые вокруг них (родственницы, сестры, жены). Это очень страшная книга. Это прекрасно написанный роман. Из ничего появляются такие. Из милой дружбы, добрых намерений, униженного народа появляются очень страшные вещи. И не думайте, что нацист придет у нас в форме, в каске, будет говорить «матка», «курка», «яйка», «пс-пс» и т.д. (все из любимых советских фильмов будут эти слова говорить). Нацист придет в костюме, может быть, в рубашке с распахнутым воротом, будет говорить тихим голосом интересные вещи, будет человек, которого вы знали давно с хорошей стороны, может быть. И поэтому, вы знаете, есть замечательные работы, есть признаки такого невыраженного нацизма, много есть признаков. Умберт Уэхо об этом писал – чудесный писатель. Очень хорошие эссе его об этом базовом фашизме есть. И как ни крути, гораздо меньше подходит, чем многие политические движения, эпатажно несущие цвета нацистского флага и такие намеки, национал-большевики – меньше других. Посмотрите на их лозунги. Если мы не будем повторять за тем: вот, экстремистские группировки, национал-большевики, не будем повторять за пропагандой. Давайте попробуем разобраться более в сущности, а не в нарукавных повязках и флагах, а в делах и программах. 203-19-22 – телефон. Алло. Добрый вечер.

СЛУШАТЕЛЬ – Алло. Добрый вечер. Сергей Александрович, это Светлана Зейналовна вас беспокоит. Я с 82-го года до 96-го года жила в Кемеровской области, город Тайге, родила двоих детей. Меня губернатор Омар Гумирович выучил. Я медик. У меня в данный момент сын служит, Родину защищает, Россию, а я одна без гражданства. Я потеряла свое гражданство. Я в визовый отдел поехала… Что мне делать? Помогите. Я даже к Астахову попасть хотела, ему передать, чтоб позвонил, разобрался. Что мне делать?

С. БУНТМАН – Вы пришлите нам на пейджер свои данные, и тогда, может быть, что-то выяснится, может быть.

СЛУШАТЕЛЬ – Сергей Александрович, скажите, пожалуйста, ваш адрес.

С. БУНТМАН – На пейджер вы позвоните, оставьте свои. 961-33-33 для аб. «Эхо Москвы» и оставьте свое имя, фамилию, отчество, контактный телефон.

СЛУШАТЕЛЬ – Хорошо.

С. БУНТМАН – Будьте добры, сейчас прямо это сделайте. Скажите через оператора, прямо это сделайте. Уж не знаю, как. 12 числа случайно оказался Вадим на Болотной площади: «Приехало 16 автобусов с немосковскими номерами, на празднование Дня России привезли студентов из других городов. Это продолжение движения «Наших». Не продолжение, а подобное. Понятно. «Сергей, получили ли вы наименования?» Да, Алексей, я вам сказал, получил. Юрий продолжает: «…прохорватскую позицию в 91-м году занимала. Хотя там националисты подняли вооруженный мятеж, и вышли из состава Югославии, а через 3 года мы назвали Милошевича диктатором и убийцей». Милошевича судят, хорватов выдают, между прочим, сейчас. Я могу повторить только здесь слова из эпизода, который был с покойным папой Иоанном Павлом II. Многие дети или из того же Ватикана, они думали, что он займет прохорватскую позицию, поскольку хорваты – католики, а сербы, как известно, - православные. И когда, получая всевозможные сведения о сербских зверствах и не получая ни одного какое-то время о хорватских художествах, не меньших зверствах, папа сказал: «Вы хотите сказать, что хорваты ангелы?» Так вот, я вам могу сказать одно. Дело в том, что кошмарная трагедия – развал Югославии. И слава богу, вот вы все: «ой, геополитическая катастрофа», «ай-ай-ай, развалился Советский Союз». Мы внутри некоторых стран (мы имеем Чечню, Абхазию, Ферганскую долину, Карабах и пр.), но у нас не было, и не дай бог. Представляете, со всеми остатками советской армии, с ядерным оружием, со всеми прибамбасами военными такого рода, представляете пан-советскую войну, как была в Югославии. Мне кажется, что сейчас при всех издержках, такие инстанции как Гаагский трибунал и многие другие занимаются не антисербскими делами (как очень хочется представить, проклятый запад православных сербов, конечно, гноит), а занимается проблемами этнических чисток, этнического размежевания в Югославии. Там очень все непросто решить. Я думаю, вряд ли в ближайшее время найдется адекватное решение. Размежевание у нас этническое никогда не приводило к устойчивой ситуации, оно к устойчивому напряжению приводило. Пример тому – Греко-турецкая война начала ХХ века (я имею в виду 10-20-х годов), которая привела к этническому обмену между греками и турками. До сих пор у нас разделен Кипр, до сих пор, не смотря на то, что Турция – НАТО, стоит на пороге ЕЭС, долго будет еще правда стоять. Все равно проблема не решена этническим размежеванием. Так. «Hugo Boss» разработал немецкую форму», - я не знаю, по-моему, это другие. «Куда делся Михаил Леонтьев?» Никуда не делся Михаил Леонтьев. «Почему его теперь будут заменять?» Заменять Михаила Леонтьева так же, как и всех наших носителей особого мнения, которые два раза по будним дням в 17-ть и 19-ть к нам приходят., заменяют их тогда, когда они уезжают в командировки, уезжают в отпуск, болеют. Вот тогда и заменяют. Леонтьев – постоянный пятничный автор. 203-19-22. Я слушаю вас по телефону. Алло. Добрый вечер.

СЛУШАТЕЛЬ – Алло. Добрый день.

С. БУНТМАН – Откуда вы звоните, если у вас день?

СЛУШАТЕЛЬ – Ну, ночь, перепутал. Я хотел бы узнать, как вы относитесь к тому, что в ВУЗах с сентября отменят кафедры?

С. БУНТМАН – Да, оставят там 30 кафедр, да? Отменят большинство военных кафедр. Как вас зовут?

СЛУШАТЕЛЬ – Алексей.

С. БУНТМАН – Алексей, спасибо. Это продолжение той же темы. Конечно, министерство обороны пытается заткнуть дырки, в том числе и демографическую дыру. Вариант с отменой отсрочек и с призывом студентов – такой вариант Устинова. Помните, когда давали до 18 лет доучиться первый курс (это было в 80-х годах), когда была очередная дырка демографическая, когда был маршал Устинов министром обороны, вот такая штука была. Очень много поломанных судеб, хотя, наверное, армия была в чуть лучшем состоянии. Правда, сегодня вчерашний утренний разговор показывал, что да, никогда она не была тем, чем ее пытались представить. Она постоянно деградировала (призывная армия). Ну, так вот. Не прошло это, отменяют военные кафедры. Что это означает? Что выпускник ВУЗа должен будет служить рядовым. Если есть военная кафедра, то он будет обязан служить по контракту не менее 3-х лет. Это очень сложное положение, это очень тяжелое. К 22-м годам, когда обычно заканчивают ВУЗ, человек начинает трудовую жизнь, его на 2 года выбивают из профессиональной деятельности, и он теряет (если 18-летний), проходя через то состояние. В нормальной армии он бы все равно потерял какие-то навыки, естественным путем, в призывной армии это теряется. Из-за этого, кстати, в советской армии существовали всякие льготы, рабфаки и т.д. Даже при том осознании. А тут он теряет профессиональные навыки, вышибается. Мне кажется, если говорить высокопарно, это антигосударственная политика. Государству нужны образованные мужчины? Нужны. Государству нужны молодые семьи? Нужны. Молодые образованные семьи, а не маргинальные семьи, о которых столько говорили, где бьют детей, где бросают их, где отказываются. Что будет базой страны через 10 лет? Вот этот задается вопрос? Или надо заткнуть дыру в раздувшейся призывной никому не нужной армии, не способной защищать отечество? Вот так вот. Возвращаемся к «Динамо» и «Шахтеру». «Поменяться футболками». Проехали. Все обсудили уже осенью прошлого года. «Почему вы второй четверг вместо патриотической передачи «Рабочая полночь» даете свою программу политизированную? Дайте послушать русскую лирику, объясните свое поведение». Поведение мое недостойно абсолютно. Мы спровадили Алешу Кашпура в отпуск. Просто он упирался здесь. Было очень трудно его спровадить, он человек большой сильный, такой мощный, полный. Выгнали мы с Венедиктовым его выпуск, поставили сюда Доренко, потом – сам Венедиктов, ну вот, и я подсоединился тоже. Ну, ничего, это наша антинациональная политика». Нина: «Ну, ничего, Кашпур придет, всем нам отмстит». 203-19-22. Алло.

СЛУШАТЕЛЬ – Алло. Здравствуйте. Сергей Александрович…

С. БУНТМАН – Как вас зовут?

СЛУШАТЕЛЬ – Меня зовут Юрий. Сейчас я выключу радио.

С. БУНТМАН – Все нормально, по-моему, совершенно, никакого нет эха.

СЛУШАТЕЛЬ – Хорошо. По пейджеру я послал вам вопрос. Вы не захотели ответить.

С. БУНТМАН – А какой вопрос?

СЛУШАТЕЛЬ – В частности по поводу того, что наш президент, по-моему, уже боится, что стал президентом оттого, что на него давят олигархи и низы. И сейчас он уже, по-моему, в растерянности. Ваше мнение.

С. БУНТМАН – Мне кажется, не совсем. А как на него давят олигархи? Кто?

СЛУШАТЕЛЬ – Ну как, кто? Часто люди, в том числе и те, кто за решеткой, своими кассациями. Но не в этом дело.

С. БУНТМАН – Что значит, кассациями? Как можно давить кассациями на президента? Это, извините меня, пьяница и дебошир Тютькин имеет право послать кассацию.

СЛУШАТЕЛЬ – Не он, а его адвокаты.

С. БУНТМАН – А они же имеют полное юридическое право. При чем тут давление на президента?

СЛУШАТЕЛЬ – Нет, нет. Это же вполне естественно, что он сейчас находится под прессом снизу и сверху. И остальные олигархи, естественно. Но не в этом дело. Дело все в том, что, по-моему, он уже потерял контроль над страной. По-моему, не знаю. Может быть, я ошибаюсь. Ваше мнение. Может ли Владимир Владимирович Путин, будучи бывшим работником госбезопасности, воздействовать все-таки на управление тем хозяйством, которое ему предоставил народ и все наши избиратели. Будьте любезны, ответьте, пожалуйста.

С. БУНТМАН – Пожалуйста. Дело в том, что, будучи хоть работником ЖЭКа, хоть работником государственной безопасности, ту систему, которую организует Владимир Владимирович Путин с товарищами: олигархи, низы… Бедный президент потерял контроль… У него был когда-нибудь контроль? Как он его использовал этот контроль? У нас по конституции у президента огромная власть. Она была использована для того, чтобы затеять войну, продолжать ее, героически из нее выходить, реформировать систему выборов, схлопнуть демократию. И если такая непомерная задача, зачем все больше и больше концентрировать-то в одних руках? Он теперь отвечает за все: за каждый вбитый гвоздь, починенный кран. Он с нас снимает ответственность. Так кто должен жалеть-то? Понимаете, он потерял контроль. Может ли он как работник ГБ восстановить контроль в стране? Понимаете, это разные работы: быть офицером госбезопасности, тем более, среднего или ниже среднего звена, когда исполняются поручения, пишутся отчеты, там существует такая вертикаль, в любой структуре такого толка. Это не обязательно должна быть спецслужба. В любой чиновничьей бюрократической структуре. Он ее и воспроизводит, потому что считает единственно возможным способом управления. И мы видим результат. Становится все опаснее и опаснее. Не снимайте, пожалуйста, ответственность. Давайте, мы снимем ответственность с Владимира Владимировича Путина другим способом. Давайте попробуем… Хорошо, нам предлагают политические партии, они будут голосовать. Давайте попробуем составлять политические партии. Давайте. Давайте, будем недовольны, если мы уверены, что выборы нам врут, нам подменили результаты. Давайте требовать. А если равнодушно относиться и думать, как офицер КГБ может восстановить свой контроль над чем-то там (в смысле, над государством Российским), то тогда мы ничего не добьемся, это будет на уровне «подковёрно-политологической» статьи в какой-нибудь районной газете. 203-19-22. Алло. Добрый вечер.

СЛУШАТЕЛЬ – Сергей Александрович!

С. БУНТМАН – Да, как вас зовут?

СЛУШАТЕЛЬ – Михаил. Я хочу на землю опуститься.

С. БУНТМАН – Бум! Опустились. Вы чуть громче, пожалуйста, с земли.

СЛУШАТЕЛЬ – Как вы считаете, почему у нас так получается про спорт говорить? Оказывается, что наши сборные тренировались в других условиях, в другом месте, только не в другой стране. Как только пришел новый тренер… Тогда Ярцеву вообще уже памятник ставить. В таких условиях, которые сейчас создали, вывели нашу команду на Чемпионат Европы.

С. БУНТМАН – Понятно. Спасибо. Я понимаю. Я хочу единственное, что сказать, сейчас не будем в специфику спортивную или футбольную более того вдаваться, а то мы сейчас потеряем нашу передачу просто-напросто. Мы можем спокойно об этом поговорить завтра в 22 часа 10 минут. У нас будет отдельный «Футбольный клуб». А сейчас просто те люди, которые абсолютно не интересуются футболом, они будут, я думаю, опечалены и разочарованы. Давайте, мы это перенесем на завтра. Извините, пожалуйста. Мы бухнулись с вами не на землю, а на газон. Давайте, с него поднимемся, с футбольного газона и перейдем к политике футбольной (Украина и т.д.) – вот это можно сказать было слово. А здесь – давайте специальными вещами заниматься в специальном месте. Алло. Добрый вечер.

СЛУШАТЕЛЬ – Здравствуйте. Наконец-то я дозвонился, давно пытался.

С. БУНТМАН – Счастье какое! Как вас зовут?

СЛУШАТЕЛЬ – Сергей. У меня есть предложение сделать передачу «Горе от ума», чтобы в этой передаче по желанию приглашать специалистов из структуры органов управления, чтобы поделились. Вы не представляете, какое число ну просто ограниченных людей находится в органах управления. И вот была статья…

С. БУНТМАН – Извините, Сергей. А чем бы поделились? Только чуть-чуть громче, вас плохо слышно.

СЛУШАТЕЛЬ – Что творится изнутри в органах власти.

С. БУНТМАН – А кто должен рассказывать нам это? Те же самые чиновники?

СЛУШАТЕЛЬ – Конечно.

С. БУНТМАН – И что?

СЛУШАТЕЛЬ – Непосредственно написание законопроектов – как идет этот процесс, что в результате выходит. Это очень много интересного. Создать передачу «Горе от ума». Что человек испытывает, когда он вынужден заниматься понимаете, чем. Я думаю, может интересно получиться.

С. БУНТМАН – Понятно. Есть всегда возможность этим не заниматься. Я думаю, возможность этим не заниматься есть у каждого. Каждый может отказаться быть на этом посту, между прочим.

СЛУШАТЕЛЬ – Мне просто хотелось.

С. БУНТМАН – Спасибо вам за предложение. Интересно, как много неспособных людей в управлении находится, а много ли способных, которые не могут себя применить никак? Можно просто фамилии называть очень известных людей, которыми как микроскопом сейчас орехи колят, которые бы в нормальных структурах, богатых я имею в виду, богатых организационно, а не финансово, которые могли бы горы своротить. Так. «Как вы относитесь, что в российской армии за последнюю неделю в мирное время погибло 47 человек? По-вашему Иванов, министр обороны должен подать в отставку?» Министру обороны Иванову вообще там нечего делать, мне кажется. Но не в нем дело даже, дело в системе опять же. Погибло 46 человек, но интересно, как отвечают, сейчас я возьму сведения. Я беру сведения, которые Александр Гольц привел как пример положительной динамики. Действительно, смотрите, как все здорово! 2000-й год – 1286 человек – небоевые потери, в 2003-м – 1100, 2004 – 954. И пишет Саша Гольц: «сохранили батальон получается». Беда, мне кажется Сергея Борисовича Иванова в том, что и он себя поставил, и его поставили, вся система его ставит в такое положение. Он якобы гражданский министр обороны, но который полностью стоит на стороне генералитета и сохранения «статус кво». Причем очень часто это выражает в резкой неадекватной оскорбительной для общества форме. Мне кажется, не министр обороны – вот такое министерство не нужно. Такая система, она подлежит демонтажу. Но в том-то и беда, что это надо было начинать очень давно и в гораздо более, может быть, спокойные времена. Кстати, почитайте (опять скажете, вы своих хвалите), почитайте книгу Гольца о потерянном времени «11 потерянных лет» - подробная книга. Можете ее потом разорвать, выбросить, Саша, прости. Можете исчиркать своими замечаниями, но прочтите. Это очень точная документированная книга. Возьмите 100 других, но думайте об этом. А не говорите «вот, она какая», «не дадим нашу армию поливать». «Что вы можете сказать о Козаке?» Толковый человек. «Он может стать преемником президента?» Зачем? Сам институт преемника – это одна из самых страшных вещей. Эти проекты: преемники, наследники цесаревича – это-то тут причем? Будет публичный политик или чиновник, давайте, пускай он выставляет свою кандидатуру, а мы будем думать и голосовать. Да, опубликован сейчас чрезвычайно интересный меморандум Козака о положении на Северном Кавказе. «Вы хоть раз в жизни дрались за добро и справедливость?» Дрался, а также и за зло и за несправедливость: и за то, и за другое – всяко бывало. 203-19-22. Алло. Добрый вечер.

СЛУШАТЕЛЬ – Здравствуйте. Меня зовут Григорий. У меня к вам два вопроса. Первый. 1,5 месяца назад разогревался эфир по поводу «Московских новостей», потом – раз, как будто и не было этого вопроса. Куда, как решили? Я так и не понял, честно говоря. Я за эфиром слежу. И второй вопрос. Во время майских праздников исполнился год, как не стало Александра Бунина, и кажется, у вас не было никаких ни передач, вообще не вспомнили об этом человеке. Как вы считаете, упущение это или я просто пропустил?

С. БУНТМАН – Упущение, 100-процентное упущение.

СЛУШАТЕЛЬ – Спасибо большое.

С. БУНТМАН – Спасибо. Ситуация странная с «Московскими новостями». Газета выходит. Простите меня, но это была с самого начала досадная ситуация. И как она не привела ни к чему, так и не могла привести. Не знаю я, что в результате этого всего получится. Да, выходит газета, я ее читаю периодически как и все газеты. И больше действительно обо всем этом сказать нельзя. «В этом году нашу страну должен посетить президент Аргентины. На вашей радиостанции никто не говорит по-испански. Нужно испанский знать». Спасибо за совет. Мы постараемся выучить испанский язык, хотя у нас есть люди, которые говорят по-испански. Есть у нас такие люди, а когда надо, мы вызываем переводчика. У нас много испаноязычных гостей, которых переводили. Также с других языков, перечислять их не буду. Супер! Не ожидал такого вопроса! Извините, даже паузу повесил. «Сергей Александрович, это правда, что в «Эпизоде-6. Возвращение Джидая» («Звездный войны» имеется в виду) Ука и его друзья побеждают императора? Кто с кем там воюет? С уважением, семья Гальцовых» Опа! Я вам завидую! Берите кассету, смотрите «6-й эпизод». Если вы не знаете, чем вся история кончается, я вам завидую. Ничего вам не скажу. Берите кино и смотрите. Витек пишет: «Сергей Иванов – очень удобный человек на своем месте, потому что не обязан обладать честью офицерской». Интересный поворот. Алло. Добрый вечер.

СЛУШАТЕЛЬ – Здравствуйте. «Эхо Москвы»?

С. БУНТМАН – Здравствуйте. Как вас зовут?

СЛУШАТЕЛЬ – Елена меня зовут. Примерно час назад вы разговаривали о вербовке, видимо, это относилось к статье в «Новой газете»?

С. БУНТМАН – Да, это относилось к ситуации.

СЛУШАТЕЛЬ – Вы дали прекрасный совет, если к вам так пристают, то нужно прикинуться дураком. А у меня есть история на 15-20 секунд замечательная, смешная на эту тему. В конце 70-х или в начале 80-х к одному моему родственнику также пристали СГБ. Он согласился на встречу, пришел к памятнику. Они вокруг памятника ходили, разговаривали. Эта серая мышь его как-то пыталась там провоцировать. Он говорит: «Да, да, конечно, я буду, но вы знаете, я во сне разговариваю, вот жена точно все узнает». Еще пару кустов прошли, он говорит: «У меня с папой такие доверительные отношения, ну никак не могу ему не рассказать про это». А потом он говорит: «А можно же маме сказать, если папе сказал?»

С. БУНТМАН – Понятно, они поссорятся.

СЛУШАТЕЛЬ – Вот так прикидывался дураком.

С. БУНТМАН – Вы понимаете, в чем дело. Вы абсолютно правы, конечно, нельзя их считать полными идиотами, они прекрасно понимаю, что над ними прикидываются. Здесь это не такая прессовка, как была когда-то.

СЛУШАТЕЛЬ – Но это была как раз тогда.

С. БУНТМАН – А есть еще «когдатее». Мы не сможем себе представить, что там творилось тогда.

СЛУШАТЕЛЬ – Я, например, человек рациональный. У меня фантазии не хватает придумать, что сказать.

С. БУНТМАН – Вы знаете, жизнь подскажет, если будете на это настроены, жизнь подскажет.

СЛУШАТЕЛЬ – Я решаю все рациональными путями. Тоже были такие ситуации (не такие, нет, вербовать не пытались). А нет! Был один КГБэшник в институте, пытался тоже чего-то выспрашивать, но я сказала, что у меня все в порядке, все хорошо, и не приставай ко мне.

С. БУНТМАН – Очень хороший способ ответить. Вот есть такое: «Как вы думаете, а что мешает работать интенсивнее нам?» Сейчас скажем: вот этот идиот, начальник такой-то, мой коллега. Есть универсальный ответ на это – старое оборудование.

СЛУШАТЕЛЬ – Нет. Все не так. Расскажу другую очень короткую историю.

С. БУНТМАН – Давайте.

СЛУШАТЕЛЬ – Я вообще по образованию юрист, но всю жизнь работала на прикладных отраслях: правовая информации, то, се, пятое-десятое и вот, попала в издательское дело. Меня на второй год отправили учиться на повышение квалификации. А начальник у меня был, мягко говоря, не совсем умный и не совсем то делал, что надо делать. Я ему сказала. Когда начала, я с ним воевала 1,5 года, выходил из комнаты, трескал дверью, все время штукатурка летела. Мой главный аргумент был, что ваша фамилия стоит в выходных данных, моей фамилии нет, мне все равно, что вы делаете. А потом, когда я была в этом институте квалификации, у нас была лекция психолога. Психолог был замечательный, ходил с нами курить, со студентами. Я психолога спросила, а что мне делать, чтобы не то, чтобы помириться, а нормально жить с начальником, который меня не понимает. Прекрасный совет. Надо стать ему необходимой.

С. БУНТМАН – Стать необходимой. Слушайте, можно я вас поэксплуатирую?

СЛУШАТЕЛЬ – Конечно.

С. БУНТМАН – Вот, смотрите, мне Марина, абитуриент из Петербурга вот, что пишет (я обещал, что обязательно в этом часе к этому письму обращусь): «Сейчас пора вступительных экзаменов… Мне интересно ваше мнение. Зачем образование? Чтобы приносить пользу обществу и зарабатывать деньги? Но меня интересуют естественные научные дисциплины: математика, астрономия, физика, география или физическая география, экология. Мне приятно, мне нравится читать эти учебники. Я не думаю, что найду нормально оплачиваемую работу по данным специальностям, получив даже самое распрекрасное образование в нашем университете, бывшем Жданова. Гениальными способностями я не отличаюсь: так, выше среднего, все равно все закончится профессией бухгалтер, жить-то на что-то надо. Так что дебит – кредит, разговорный английский – и вперед? А теормех и матанализ – удовольствие для жен бизнесменов? Спасибо». Что скажете?

СЛУШАТЕЛЬ – Она думает, наверное, молоденькая девушка абсолютно неправильно.

С. БУНТМАН – А как правильно?

СЛУШАТЕЛЬ – Лишней информации и лишних знаний не бывает. У меня было, наверное, 15, 16, 17 мест работы за свою жизнь, (мне сейчас 58 лет). И никогда у меня не было так, что какие-то знания, которые я получила на предыдущей работе или из газеты, или из книги, или откуда, чтобы они никогда не пригодились. Такого не бывает. Ленин абсолютно правильно сказал: «Учиться, учиться и еще раз учиться». И ты всегда найдешь свое место в жизни. То есть нужна самодостаточность.

С. БУНТМАН – Но вы понимаете, вот Марина пишет, что у нее негениальные способности, значит, она уже заранее осознает, что они ни при каких извинительных условиях не сможет быть мощным исследователем в своих естественных науках.

СЛУШАТЕЛЬ – А что? От каждого человека требуется быть мощным? Нет же, конечно. То есть всегда найдется место, где ты пригодишься.

С. БУНТМАН – Но вы бы ей посоветовали идти поступать в университет? Вот сейчас она будет поступать в университет петербургский. Заниматься тем, чем она хочет, или сразу дебит – кредит?

СЛУШАТЕЛЬ – Я думаю, что нужно заниматься тем, что интересно, потому что при этом будет больше восприниматься всего. Надо заниматься тем, что интересно, а потом это обязательно пригодится. У меня нет сомнений абсолютно. Причем я ни разу сама не находила работу, меня искали, и меня находили. И это уже не из-за каких-то выдающихся способностей человека. Но я изучила судебную, правовую информацию, в издательской деятельности... И все было нормально. Только нужна ответственность.

С. БУНТМАН – Мне кажется еще, когда вы получили высшее образование по своей специальности, здесь еще приобретаются невероятные навыки вообще получения информации.

СЛУШАТЕЛЬ – Конечно. Это очень важно. И потом, если кажется что-то интересным в разрез с профессией, тоже надо этим заниматься. Обязательно пригодится.

С. БУНТМАН – Знаете, сколько замечательных вещей вырастало из простых хобби. Ведение тетрадочки, коллекции спичечных коробков.

СЛУШАТЕЛЬ – А вы знаете, я вам скажу. Меня вытурили с последней работы. А что мне сейчас осталось?

С. БУНТМАН – Бурно живете!

СЛУШАТЕЛЬ – Подождите, подождите. У меня в 7-м классе была совершенно замечательная учительница русского языка. У меня в принципе нет к языкам способности и все такое. Но она меня так выучила, что я правила забыла где-то лет десять назад. Сейчас я работаю корректором. То, что я получила в 7-м классе, сейчас дает мне еду. Знаний лишних не бывает.

С. БУНТМАН – Конечно. Все правильно. Я с вами согласен абсолютно. Спасибо большое. Марина, я думаю, что мы вам ответили. Мне кажется, учиться надо. Знаете, вы найдете работу, если будете уметь быстро ориентироваться, получать информацию. Но как же вы научитесь ориентироваться и получать информацию, если вы не будете заниматься тем, чем вам нравится. Именно на это вы и научитесь. Вы научитесь учиться, вы научитесь переучиваться. Сейчас замечательно сказала наша слушательница. Мне это очень было близко. Я чувствовал, что вы получите именно такой совет из этого источника. «Для того чтобы победить «Наших», надо прикинуться «Вашими», сказать, что нас много, и тогда мы их будем, извините, в сортире мочить. Бояться не надо. – Александр из Саратова пишет. – Мы умные, а они тупые козлы». Для бодрости можно, то, что бояться не надо – это точно. И еще не надо быть равнодушными, вы понимаете. А что там, съездить – ну, съездили, сказали. А чего там? Зачет надо получить, запишемся куда-нибудь, поддержим что-нибудь, проголосуем, чего там, жизнь-то она такая. Она не такая, наверное. Хобби-Хобби пишет: «Какое ваше отношение к военно-исторической миниатюре или военно-историческому движению в целом?» Очень к этому хорошо отношусь. Вы знаете, я обожаю людей из таких мест, как журнал «Сержант», военно-исторические всякие. Я несколько раз с ними сталкивался, я очень много их читаю. Интересно это все. Мне кажется, это потрясающие совершенно люди. Это такие хранители знаний и дотошные копатели. Мне понадобилось когда-то выяснить, нужно было мне для чего-то, в каком мундире был Петр III похоронен. Там нашли перезахоронение, когда Павел его переносил из Александро-Невской Лавры в Петропавловский собор, то там были и обрывочки какие-то, вещи (белое, голубое). Я позвонил, спросил у этих ребят специалистов. Через несколько минут раздался ответный звонок (почему-то мы не по электронной почте все это делали), мне сказали, ручку бери, записывай. И дальше я не успевал записывать, шло полное описание того мундира одного из полков галштинских, в котором был похоронен Петр III Это произвело на меня огромное впечатление. Вообще это все очень интересно, безотносительно к такому ужасу, как война. Вы понимаете, мы, например, с Петей Журавлевым сто лет собирались сделать такую военно-историческую рубрику, штучки такие, тетрадку кадета Бейклера, знаете, как в «Швейке» было, все великие битвы австрийской армии, помните, где она погибла эта тетрадка. Но так стало противно тогда, что мы не стали эту рубрику делать, а очень хотелось. Очень хотелось изучать нашу историю и с этой точки зрения, историю многих стран. Но как-то так все не позволяет просто внутренние ощущения. Мы это как раз ровно в 99-м году собирались сделать. А в 99-м году как снова грохнуло осенью. И поехала русская армия, как юбиляр вчерашний говорил, возрождаться. Не могу забыть. 203-19-22. Алло. Добрый вечер.

СЛУШАТЕЛЬ – Алло. Меня зовут Анатолий. Можно один вопрос мне?

С. БУНТМАН – Да, пожалуйста. Кончено.

СЛУШАТЕЛЬ – Есть в России такой город – город Воронеж – миллионный город. Хотелось бы узнать, когда радиостанция «Эхо Москвы» будет работать в этом городе.

С. БУНТМАН – Понятно. Спасибо. Не могу сказать, нет у меня ответа на этот вопрос, потому что это такая процедура. Выставляется на конкурс частота, находится партнер. У нас есть специально человек, который занимается нашим региональным развитием и занимается этим генеральный директор. И мы всегда очень радуемся, когда мы появляемся в каком-нибудь из городов, очень грустим, когда по каким-то причинам (бывает, экономическим, бывает, не совсем экономическим)... Мне очень понравилось, как Рафаэль Окопов вчера сказал, с какой интонацией: «существует такой контекст политический, он существует». Вот иногда он тоже существует и с нашими и филиалами, нашими партнерами в разных городах. Очень больно, когда мы откуда-нибудь исчезаем. «Учиться чему угодно, главное, понять, чего хочешь. Вот этому можно научиться в ВУЗе. Сергей из Петербурга. Политех 6-й курс». Вот странное место. Считался девчачий ВУЗ – «ин. яз.». Наш изумительный учитель рисования и черчения Владимир Михайлович Довголевский, которого я очень любил, очень уважаемый был мной человек, хотя я рисую омерзительно и черчу тоже, он говорил: «Главное, не ходите в «ин.яз.»!» Он был убежден, что это такое девчачье место, где ничему не научишься. Волей судеб я поступил туда. И не жалею. Я не жалею, потому что массу всего полезного я там получил. Изумительный курс литературы Светланы Юрьевны Завадовской, языкознание нам читал Анатолий Янович Шайкей, прекрасные преподаватели французского от фонетики до грамматики, до тиор-фонетики и тиор-грамматики. Это позволило просто научиться понимать какие-то структуры, какую-то организацию, не просто прикладные учить языки. Не жалею! «Как дела со здоровым образом жизни у ваших сотрудниц? Некоторые курят! А кто в выходные играет в теннис? Обрадуюсь, если услышу». Играют в теннис у нас и катаются на велосипедах, и бегают в лесах и в лесопарках, и курят некоторые. Не могу осуждать курение, потому что я сам курильщик. Не считаю себя морально в праве. Из Омска: «Если вы про гол и про футбол…». Пожалуйста, из Омска наш радиослушатель, очень прошу, назначаю вам встречу завтра в 22 часа 10 минут, когда мы будем вести «Футбольный клуб». «Почему бы радиослушателям не выбрать главного редактора? Михаил». Потому не выбрать радиослушателям главного редактора, потому что выбирают журналисты, потому что главный редактор – это не «Мисс-Вселенная». Понимаете? И не победитель конкурса «Евровидение». А это руководитель журналистского коллектива. А почему бы президента России не выбрать по Интернету всем за одну ночь по всему миру, включая все оффшоры? Почему? Он же выступает перед всей аудиторией в мире. Его там судит газета какая-нибудь, «Los-Angeles Times» о нем пишет. Почему коллективу «Los-Angeles Times» не выбрать президента страны, о котором они пишут или которого они слушают. Потому и выбирается журналистский коллектив. Нечего чтоб его назначали нам всем, но выбирать нужно тем, кто выбирает себе лидера, главного редактора, которому они доверяют. Я понятно объяснил, Михаил? 203-19-22. Алло. Добрый вечер.

СЛУШАТЕЛЬ – Алло…Доброй ночи.

С. БУНТМАН – Да вы на часы смотрели! Скажите, как вас зовут, и задавайте вопрос. Алло. Ну вот, ничего у нас не получилось, никакого разговора. Алло. Добрый вечер.

СЛУШАТЕЛЬ – Алло. Добрый вечер. Валерий Иванов, ваш постоянный слушатель. Наконец-то я до вас дозвонился!

С. БУНТМАН – Хорошо, Валерий Иванов, вы будете одним из последних сегодня.

СЛУШАТЕЛЬ – Я хочу спросить как человек, который для своих 43-х лет прожил достаточно бурную и сложную жизнь, но тем не менее, ни о чем не жалею и поддерживаю слушательницу по поводу образования. И все-таки мой вопрос. Я пытался как-то оправлять по пейджеру, но не отвечали. Возможно ли все-таки изменение нашего режима коренным путем? Примерно, так.

С. БУНТМАН – Если коротко, надеюсь, что да.

Если коротко, надеюсь, что да. Надеюсь, что все будет мирно, потому что мы совершенно не знаем, как все будет развиваться. Сейчас я тогда выключу, и вы будете по радио слушать.

СЛУШАТЕЛЬ – Хорошо.

С. БУНТМАН – Вот, что я хочу сказать. Очень хорошо, что этот вопрос был задан в конце. Вы понимаете, мне очень многие друзья мои, коллеги-журналисты говорили: «Вы знаете, такое ощущение, что есть 2, 3, 4, 5 Россий. Имеется в виду не Москва и вся остальная Россия, а имеются в виду параллельно существующие. То, что само развивается, которому мешают. Есть какие-то объективные вещи, которые развиваются. Затоптали одно место, вырастает в другом трава, общественная жизнь, главное, чтобы не затоптали так сильно, чтобы это росло десятками лет. Мне очень хочется, чтобы все-таки сумели мы организоваться и заинтересоваться прежде всего своим собственным участием в принятии решений. Каждый из нас не должен становиться президентом, каждый должен быть гражданином в душе и в действиях своих и думать об этом, а не смотреть, открывши рот, в рот начальству, СМИ, радио, телевидению и ждать, когда тебе великую сермяжную правду оттуда расскажут, покажут и не научат делать, а велят, что делать. Главное, чтобы кто-то правильно велел делать. Когда мы от этого отойдем. Мне кажется, у меня почему-то есть такое ощущение, что все это кончится и кончится не страшно. Боюсь, что может развалиться все с жутким грохотом и всех под этим похоронить, но, наверное, мне кажется, что мы не такие все идиоты, какими любим себя представлять (какими-то слабыми, рабами, угнетенными, «в России нужен бог, царь, герой»). Мы умные и хитрые, понимаете? Российские граждане, можем. «Вы хотите казаться принципиальным объективным, однако, на деле вы не такой, - сейчас я все узнаю у Тамары. - Почему вы своего сына сделали ведущим на радио, когда он не умеет только читать, не выговаривает букву «р», с ужасной дикцией? Пусть он занимается бумагами». Ах, Тамара, Тамара! Я не занимаюсь своим сыном на радио. Он растет здесь как сорная трава. Он корреспондент, во-первых, а не ведущий. А у вас, Тамара, что-то со слухом все-таки, что-то со слухом, по-моему. Глупо как-то получается у нас. «Хорошо, - пишет нам из Омска наш слушатель неподписанный, - Готов слушать вас и Уткина завтра. Не планирует ли «Эхо» радиотрансляции матчей?» Не имеем право. «Кончайте ребенку мозги пудрить!» – Потемкин говорит. Явно ребенку – Марине (абитуриенту). Не пудрю я мозги, пойдете, будет работать, Марина, примите решение там, будете учиться. Чего повторять это. Ну что ж. «Какая у вас зарплата?» Достаточная. «Как часто вы ездите в Европу отдохнуть?» Как меня нет в эфире, я езжу в командировки. Да, кстати, я чего-то давно не отдыхал. А нет, в апреле недельку взял себе. И возьму еще, и поеду в Европу, и буду копить на это деньги, откладывать от мороженого и курева. И буду копить на это деньги, чего и вам желаю. Для этого стоит тоже жить, для того чтобы отдыхать так, как тебе хочется. Это непросто. И при неплохих зарплатах тоже. Мы не олигархи. Так что, дорогая Тамара, и все остальные, я вас нежно обнимаю, желаю вам доброй ночи, «приятнешних» сновидений. И пожалуйста, слушайте то, что слышно, а не то, что вы себе воображаете, и вот тогда я думаю, что мы с вами договоримся, станем гражданами. Пока. Целую. Всего доброго. А музыку будем слушать в какой-нибудь другой раз.